Джордайн Роберт. Огни небес

знала, но Бергитте была слишком сильна, чтобы уклоняться от неприятных
предположений. - Либо она знает, что я ее разыскиваю. Она умеет таиться,
такова уж она. Ни за что ни про что ее Паучихой не прозвали бы. - В Эпоху
Легенд словом "могидин" назывался крохотный паучок, плетущий свои сети в
потаенных местах, его ядовитый укус убивал в одно мгновение.
Внезапно Найнив вновь ощутила на себе невидимые глаза, и ее пробрала
крупная дрожь. Нет, ее не трясло. Просто дрожь. Однако она упорно держала в
голове обтягивающее тарабонское платье, чтобы вдруг не обнаружить себя в
доспехах. Однажды так случилось, но тогда Найнив была одна и происшедшее
привело ее в замешательство. Куда более неприятно оказаться в таком виде под
холодным голубоглазым взором женщины, храбростью не уступающей Гайдалу
Кейну.
- Бергитте, а ты отыщешь ее, если она желает скрытничать? - Важно было
спросить об этом. Ведь коли Могидин знает, что ее выслеживают... Тогда это
все равно что искать льва в высокой траве, вооружившись лишь палкой.
Бергитте не замешкалась с ответом:
- Наверное. Я постараюсь. - Взвесив на руке лук, она добавила: -
Пожалуй, я пойду. Не хочу рисковать. Не надо, чтобы меня видели остальные,
когда они тут появятся.
Найнив положила ладонь на руку Бергитте, останавливая ее:
- Стоило бы сказать им. Тогда бы я смогла поделиться с Эгвейн и
Хранительницами тем, что ты рассказала мне об Отрекшихся, а они передали бы
Ранду. Бергитте, ему нужно знать...
- Ты обещала, Найнив. - Яркие голубые глаза были непреклонны, как
ледяная глыба. - Правила гласят:
никому нельзя знать, что мы обитаем в тел'аран'риоде. Разговаривая с
тобой, я нарушаю многие запреты, а оказывая помощь - еще больше. Но поступаю
я так потому, что не могу стоять в стороне и наблюдать за вашей битвой с
Тенью - в этой битве я сражалась в многих своих жизнях! Не помню, в
скольких. Однако я буду соблюдать столько заповедей, сколько сумею. Ты
должна сдержать свое слово.
- Конечно, я сдержу его, - возмущенно вскинулась Найнив, - если только
ты сама не освободишь меня от обещания. И я прошу тебя...
- Нет.
И Бергитте исчезла. Рука Найнив покоилась на белом рукаве, а в
следующее мгновение под пальцами была пустота. Мысленно она выдала несколько
ругательств, подслушанных у Тома и Джуилина, вроде тех, к которым
прислушивалась Илэйн, за что сама Найнив хмуро косилась на девушку. Но
употребляемых гораздо реже. Вновь звать Бергитте нет смысла. Скорей всего,
она и не придет. Оставалось надеяться, что золотоволосая лучница
откликнется, когда ее в следующий раз позовут.
- Бергитте! Я сдержу обещание, Бергитте!
Это-то она наверняка услышит. Может, к следующей встрече лучница
разузнает кое-что о делишках Могидин. Найнив почти хотелось, чтобы Бергитте
ничего не узнала. Ведь в противном случае это значит, что Могидин и в самом
деле тайно обшаривает Тел'аран'риод.
Глупая женщина! "Не остерегаешься змеи, так и не жалуйся, коли она тебя
укусит". Нет, не мешает как-нибудь встретиться с этой Лини, нянюшкой Илэйн.
Пустота громадного зала давила на Найнив, невыносимы были все эти
огромные полированные колонны и ощущение, будто из сумрака оттуда за ней
наблюдают. Если бы там и в самом деле кто-то был, Бергитте бы знала.
Найнив поняла, что разглаживает на бедрах шелк, прогнала прочь мысли о
невидимых глазах, которых тут и нет, и сосредоточилась на платье. Впервые
Лан встретил ее в добротном двуреченском шерстяном платье, а в любви ей
признался, когда она была в простом платье с вышивкой, но Найнив хотела,
чтобы тот увидел ее в одеянии вроде этого. Не будет ничего неприличного,
если в таком платье ее увидит только он один.
Возникло высокое стоячее зеркало, в котором ее отражение поворачивалось
и так и этак, даже через плечо заглядывало. Желтые складки плотно облегали
ее, подчеркивая и обрисовывая то, что скрывали. Круг Женщин в Эмондовом Луге
поволок бы ее для хорошего разговора куда-нибудь в тихий уголок, будь Найнив
Мудрой хоть сто лет. Однако платье было очень красивым. Здесь, наедине с
собой, она могла признать, что вполне готова носить на людях одежду вроде
этой. Это платье тебе нравится, выбранила себя Найнив. Да ты стала такой же
развязной, какой, по-видимому, Илэйн становится! Точь-в- точь как она! Но
ведь платье прекрасно. И может, не так уж непристойно, как она сама всегда
заявляла. Разумеется, нельзя, чтобы вырез был чуть не до колен, как,
например, у Первенствующей Майена. Ну, пожалуй, у Берелейн он не до колен,
но все равно куда ниже, чем позволяют приличия.
Найнив была наслышана о том, что зачастую носят доманийки - даже
тарабонцы называют те одеяния непристойными! Одна мысль - и складки желтого
шелка превратились в волнующие линии с узеньким пояском плетеного золота. А
ткань стала тонкой. Лицо Найнив зарделось. Очень тонкой. Почти прозрачной.
Теперь уж точно платье более чем недвусмысленно намекало на определенные
вещи. Если Лан увидит ее в этом наряде, уж он не станет бубнить, что его
любовь к ней безнадежна и что он не смеет предлагать ей как свадебный дар
вдовий траур. Один взгляд - и у него кровь в жилах охватит огнем. Он...
- Света ради, Найнив, что это на тебе? - шокированно промолвила Эгвейн.
Найнив рывком выпрямилась, крутанулась. Когда она оборотилась лицом к
Эгвейн и Мелэйн - как назло, это оказалась именно Мелэйн, хотя эти
Хранительницы одна другой стоят, - зеркало исчезло, а сама она оказалась в
темном двуреченском платье из толстой шерсти - в самый раз для лютой зимы. В
немалой степени огорченная и тем, что ее застали врасплох, и тем, что
испугалась, - пожалуй, последнее оскорбило ее больше всего, - Найнив
мгновенно вновь сменила платье, даже не думая, обратно на фривольное
доманийское, а потом, столь же быстро, на желтый тарабонский наряд в
складках.
Лицо Найнив пылало. Несомненно, они считают ее круглой дурой.
Угораздило же так осрамиться перед Мелэйн! А ведь она красавица, эта
Хранительница - с длинными рыжевато-золотистыми волосами и чистыми зелеными
глазами. Не то чтобы Найнив хоть капельку волновало, как та выглядит. Но в
прошлую встречу вместе с Эгвейн была именно Мелэйн. И когда она принялась
насмешливо поддразнивать Найнив относительно Лана, Найнив взорвалась. Эгвейн
твердила, что они ничуть не подтрунивали над ней, даже по меркам айильских
женщин, но Мелэйн-то расхваливала плечи Лана, восхищалась его руками,
глазами. Да по какому такому праву эта зеленоглазая кошка пялится на плечи
Лана? Нет, в его верности она нисколько не сомневается, но он ведь мужчина и
сейчас далеко от нее, а Мелэйн совсем рядом, и... Найнив решительно оборвала
нить своих размышлений.
- Как там Лан?.. - Ей казалось, что она сейчас со стыда сгорит. Что,
язык тебя уже вовсе не слушается? Но отступать поздно - не перед Мелэйн же
пасовать! Эгвейн мечтательно улыбнулась - в этом мало хорошего, но Мелэйн
посмела напустить на лицо такое понимающее выражение!.. - С ним все хорошо?
- Найнив пыталась удержаться в рамках холодного спокойствия, но напряжение в
голосе выдавало ее.
- С ним все хорошо, - промолвила Эгвейн. - Он беспокоится, не грозит ли
чего тебе.
Найнив перевела дыхание, которое невольно - сама не сознавая -
задержала. Даже без Куладина с его Шайдо Пустыня - опасное место, а этот
безрассудный мужчина не понимает, что такое осторожность. Он беспокоится о
ней? Чтобы ей ничего не грозило? Неужели этот балбес считает, будто она сама
о себе не в силах позаботиться?
- Мы наконец добрались до Амадиции, - быстро заговорила Найнив, надеясь
словами прикрыть свой промах. Сначала языком, точно метлой, болтала, а потом
еще и вздохи! Из-за мужчины напрочь мозгов лишилась! Украл он их у тебя, что
ли? Но по лицам собеседниц не угадать было, удалось ли ей добиться своей
цели. - Мы остановились в деревне под названием Сиенда, к востоку от
Амадора. Белоплащники тут кишмя кишат, но ни один из них не взглянул на нас
дважды. Нам о других нужно тревожиться, а не о себе.
В присутствии Мелэйн пришлось осторожничать - по правде говоря,
чуть-чуть погрешить против истины тут и там, - но Найнив рассказала о Ронде
Макуре и ее странном сообщении, о ее попытке опоить их с Илэйн. О попытке -
не могла же Найнив признаться перед Мелэйн, что белошвейка преуспела в своем
злодейском замысле! Свет, что же я творю? Я в жизни прежде Эгвейн не
солгала!
Перед одной из Хранительниц Мудрости нельзя было упомянуть и
предполагаемую причину - возвращение сбежавшей Принятой. Ведь Хранительницы
убеждены, что Найнив и Илэйн - полноправные Айз Седай. Но надо как-то
сообщить Эгвейн правду.
- Возможно, случившееся как-то связано с планами в отношении Андора, но
у нас с Илэйн и с тобой, Эгвейн, есть нечто общее, потому-то я считаю, что и
нам нужно быть осторожнее. И Илэйн тоже. - Девушка, выслушав Найнив,
медленно кивнула. Выглядела она будто оглушенная, но похоже, поняла, о чем
речь. - Вкус этого чая возбудил во мне подозрения. Представь себе:
попытаться опоить чаем из корня вилочника ту, которая, как я, на травах
собаку съела!
- Интриги внутри интриг,- проворчала Мелэйн.- Пожалуй, для вас, Айз
Седай, Великий Змей - весьма подходящая эмблема. Когда-нибудь, того и гляди,
сами себя невзначай проглотите.
- У нас тоже есть новости,- быстро сказала Эгвейн.
Найнив же, в отличие от Эгвейн, не видела причины для такой спешки.
Нет, ни за что эта женщина не вынудит меня своими насмешками выйти из себя.
И я не рассержусь. Пусть сколько угодно оскорбляет Башню. Найнив подальше
отодвинула руку от косы. Однако сказанное Эгвейн напрочь выбило из головы
Найнив всякие мысли о вспыльчивости.
Куладин намерен пересечь Хребет Мира - уже мрачное известие, а то, что
Ранд отправился следом, ничуть не лучше. Он ускоренным маршем, от первого
света до сумерек, ведет айильцев к Перевалу Джангай, и, как сказала Мелэйн,
очень скоро они будут там. Обстановка в Кайриэне и без того плоха, чтобы на
этой земле еще и война между айильцами разгорелась. А если Ранд попытается
воплотить в жизнь свой безумный план, неминуема новая Айильская Война.
Безумный? Нет, пока еще Ранд не сошел с ума. Как-то он еще цепляется за
здравый рассудок.
Много ли прошло времени с тех пор, как я беспокоилась, хотела защитить
его? - с горечью подумала Найнив. А теперь я лишь хочу, чтобы он оставался в
своем уме, дабы сразиться в Последней Битве. Ну, не только поэтому, но и эта
причина имеет место. Он тот, кто он есть. Испепели меня Свет, да я ничуть не
лучше Суан Санчей! Любой из Айз Седай! Но то, что Эгвейн сообщила о Морейн,
буквально потрясло Найнив. Она, не веря своим ушам, спросила:
- Она ему подчиняется?
Эгвейн энергично закивала - в этом своем нелепом айильском шарфе:
- Прошлым вечером у них вышел спор - она не оставляет попыток убедить
его не идти за Драконову Стену. И в конце концов он велел ей выйти из
палатки и погулять, пока не остынет. Она будто язык проглотила, но сделала,
как он сказал. Так или иначе, она битый час проторчала на ночном холоде.
- Это плохо, - заметила Мелэйн, резким движением поправляя свою шаль. -
Не дело, когда мужчины командуют Айз Седай. Все равно что они Хранительницам
приказывать станут. Даже Кар'а'карну это не приличествует.
- Вот-вот, не их это дело, - поддакнула Найнив, а потом, спохватившись,
захлопнула рот. Да какая мне разница, если он даже заставит ее под свою
дудку танцевать? Она-то вдоволь натешилась, заставляя нас плясать под свою!
Но все равно это неправильно. Я не хочу быть Айз Седай, я просто желаю
побольше узнать об Исцелении. Я хочу остаться той, кем была. Ну его, пусть
как угодно ею вертит! Однако это все же нехорошо.
- Ладно хоть, теперь он с ней разговаривает, - сказала Эгвейн. -
Прежде, когда она футах в десяти от него оказывалась, он точно в ежа
превращался. Найнив, у него голова с каждым днем распухает.
- Помнится, когда я считала, что ты станешь Мудрой, - кривя губы,
промолвила Найнив, - то учила тебя опухоли снимать. Для него будет лучше,
если ты так и сделаешь, пусть даже он в королевского быка на выпасе
превратится. Может быть, самое то, раз он нынче таким стал. По-моему, короли
- да и королевы - выставляют себя дураками, забывая, кто они, и потакают
лишь своим слабостям. Но еще хуже они оказываются, когда помнят, что они
важные шишки, но забывают о том, что все равно остаются людьми. Много нужно
потрудиться тому, чья единственная забота - напоминать, что сильные мира
сего едят, потеют и плачут точно так же, как любой фермер.
Мелэйн закуталась в шаль, не уверенная, то ли согласиться, то ли
возразить, но Эгвейн сказала:
- Я попробую. Но порой он сам на себя не похож, а когда похож, то
обычно такой надменный, что этакий гордый пузырь не проколоть - уж слишком
толст.
- Постарайся как следует. Помоги Ранду, не дай ему забыть самого себя.
Наверное, это лучшее, что для него можно сделать. И для него - и для
остального мира.
Потом воцарилось молчание. Найнив с Эгвейн определенно не хотели
говорить, что со временем Ранду суждено сойти с ума, и Мелэйн эта тема не
доставляла никакого удовольствия.
- У меня еще есть кое-что важное, - промолвила наконец Найнив. -
По-моему, Отрекшиеся что-то затевают.
Как она и обещала, о Бергитте не было сказано ни слова. Пусть считают,
будто она сама видела Ланфир и прочих. По правде говоря, Найнив только
Могидин бы узнала в лицо. Ну еще, пожалуй, Асмодиана, хоть и видела его
единожды, да и то издали. Найнив надеялась, что никто из собеседниц не
вздумает расспрашивать, каким образом ей удалось узнать, кто есть кто, или
почему ей кажется, будто Могидин может затаиться. На самом деле вопросы
возникли вовсе не об этом.
- Ты бродила по Миру Снов? - Глаза Мелэйн превратились в зеленые
льдинки.
Найнив встретила ее суровый взор не менее суровым, сколько бы Эгвейн ни
качала сокрушенно головой.
- Вряд ли бы я иначе увидела Равина и остальных. Разве не так?
- Айз Седай, ты мало знаешь, а пытаешься взять на себя чересчур много.
Тебя не стоило учить той малости, что ты умеешь. Что до меня, то я порой
жалею, что мы даже на эти встречи согласились. Необученных женщин нельзя
пускать в Тел'аран'риод.
- Я сама обучилась куда большему, чем научили меня вы. - Найнив усилием
воли сохраняла спокойствие. - Направлять я научилась сама, а что касается
Тел'аран'риода, не вижу особой разницы. - Лишь из чистого упрямства и из-за
гнева она так сказала. Верно, направлять Силу она научилась сама, но не
понимая, что делает, и не очень у нее получалось. Еще до отправления в Белую
Башню она иногда Исцеляла, не ведая ничего, пока ей это не доказала Морейн.
Наставницы в Башне объяснили, почему Найнив, чтобы направлять Силу, нужно
разозлиться: она скрывала от себя эту способность, боялась ее, и только
ярость могла пробить давние, загнанные глубоко-глубоко страхи.
- Значит, ты одна из тех, кого Айз Седай зовут дичками. - Последнее
слово было произнесено с неким намеком, то ли с насмешкой, то ли с жалостью
- Найнив очень не понравился тон Мелэйн. В Башне это слово редко считалось
похвалой. Конечно же, у айильцев дичков - или, как их еще называли, дикарок
- не было. Способные направлять Хранительницы выискивали даже тех девушек,
которые с рождения обладали самой слабой искрой дара, тех, в ком эта
способность рано или поздно проявится, будут они учиться или нет. Также
Хранительницы заявляли, что ищут и тех девушек, в ком нет подобной искры, но
кого можно научить. Ни одна из айилок не погибла, пытаясь освоить этот дар
собственными силами. - Тебе известно, Айз Седай, какие опасности
подстерегают того, кто постигает Силу без должного руководства. Не думай,
что опасности сна меньше. Они столь же велики. Пожалуй, даже больше для тех,
кто осмеливается бродить в Мире Снов, не обладая нужными знаниями.
- Я осторожна, - натянуто проговорила Найнив. Не затем она здесь, чтобы
ей читала нотации эта солнечноволосая лиса айильского роду-племени. - Я
знаю, что делаю, Мелэйн.
- Ничего ты не знаешь и ничего не понимаешь. Ты такая же упрямая, какой
была она, когда пришла к нам. - Мелэйн одарила Эгвейн улыбкой, которая вроде
бы была ласковой. - Мы смирили это неумеренное буйство, и обучение ее теперь
идет гладко и быстро. Хотя она все еще допускает много ошибок. - Довольная
улыбка Эгвейн потухла. Найнив заподозрила, что именно из-за этой ухмылки
Мелэйн и добавила последнюю фразу. - Если тебе хочется бродить по снам, -
продолжала айилка, - то милости просим к нам. Мы точно так же обуздаем твое
рвение и научим тебя всему.
- Спасибо вам большое, но обуздывать меня не нужно, - с вежливой
улыбкой ответила Найнив.
- Ааналлеин умрет в тот же день, когда узнает о твоей смерти.
Ледяная игла пронзила сердце Найнив. Ааналлеин - так айильцы звали
Лана. На Древнем Языке это значило Единственный, или Одиночка, или же
Человек, который представляет весь народ, - точный перевод был подчас
затруднителен. Айильцы выказывали Лану большое уважение - человеку, не
отказавшемуся от борьбы с Тенью и продолжающему вести войну с врагом,
который уничтожил его страну и его народ.
- Это нечестно, это грязный приемчик в борьбе, - пробормотала Найнив.
- Разве мы боремся? - изогнула бровь Мелэйн. - Если так, то знай: в
битве есть только победа или поражение. Правила не причинять боли - лишь для
игр и забав. Я хочу, чтобы ты пообещала, что ничего не станешь делать во
сне, не спросив сначала у одной из нас. Мне известно, Айз Седай не лгут,
поэтому я хотела бы услышать, как ты сама скажешь эти слова.
Найнив заскрежетала зубами. Дать такое обещание легче легкого. Она ведь
может и не исполнять обещанного - Тремя Обетами она не связана. Но тогда
получится, что Мелэйн права. Этого Найнив допустить не могла, поэтому ничего
обещать не станет.
- Мелэйн, она не даст обещания, - наконец проговорила Эгвейн. - Когда у
нее такой упрямый вид, как у мула, то она не вылезет из дома, даже если
крыша, горит.
Найнив зло полыхнула взором на девушку. Как у мула! А она ведь просто
отказывается, чтобы ее туда-сюда водили, точно тряпичную куклу.
Так и не дождавшись слова Найнив, хоть и ждала долго, Мелэйн вздохнула:
- Очень хорошо. Но не лишним будет напомнить, Айз Седай: в
Тел'аран'риоде ты всего- навсего дитя. Пойдем, Эгвейн. Нам пора.
Изумление промелькнуло по лицу Эгвейн, когда они с Хранительницей
медленно растворялись в воздухе.
Вдруг до Найнив дошло, что ее наряд изменился. Точнее, его изменили -
Хранительницы Мудрости знали о тел'аран'риоде достаточно, чтобы
воздействовать и на других, а не только на себя. Теперь на Найнив оказались
белая блузка и темная юбка, но, в отличие от одежды только что исчезнувших
женщин, юбка у нее и до колен не доходила. Туфли и чулки пропали; волосы
были заплетены в две косички, над каждым ухом, а в них вплетены желтые
ленточки. Возле ее голых ступней сидела тряпичная кукла с вырезанным из
дерева и раскрашенным лицом. Найнив услышала яростный скрип своих зубов.
Однажды такое уже случилось, и она выпытала после у Эгвейн, что так айильцы
одевают маленьких девочек.
В ярости Найнив вернула себе желтое тарабонское платье из шелка - на
этот раз оно облегало ее еще плотнее - и злым пинком отбросила куклу прочь.
Та улетела, исчезнув в воздухе. Нет, точно эта Мелэйн глаз на Лана положила.
А как же, ведь все айильцы считают его героем. Высокий ворот превратился в
кружевную стойку, глубокий узкий вырез открыл ложбинку на груди. Если эта
женщина будет ему беспрестанно улыбаться!.. Если он!.. Найнив вдруг
сообразила, как быстро опускается линия декольте, как оно расширяется, и
поспешно вернула платью прежнюю строгость, оставив, правда, небольшой вырез
- такой, чтобы не краснеть. Платье вдруг стало таким тесным, что она
пошевелиться не могла - пришлось и об этом позаботиться.
Итак, выходит, она должна просить разрешения, да? Бежать к
Хранительницам за позволением что-то сделать? Разве не она одолела Могидин?
Тогда ее победа произвела на них должное впечатление, но видно, они об этом
позабыть успели.
Что ж, если Бергитте не в силах помочь и не может разузнать, что
творится в Башне, Найнив сама найдет способ все разведать.

ГЛАВА 15. Что можно узнать во снах

Найнив тщательно выстроила перед мысленным взором образ кабинета
Амерлин - точно так же, как, погружаясь в сон, представляла себе Сердце
Твердыни. Ничего не случилось, и Найнив нахмурилась. Она должна была
перенестись в Белую Башню, в комнату, которую мысленно нарисовала.
Попытавшись еще раз, Найнив вызвала в памяти картину той комнаты, где бывала
не в пример чаще - к своему неудовольствию.
Сердце Твердыни превратилось в кабинет Наставницы Послушниц -
небольшую, обшитую темными панелями комнатку, с простой прочной мебелью,
которая знала несколько поколений женщин, занимавших этот пост. Если
проступок послушницы оказывался настолько тяжким, что его не искупить
несколькими сверхурочными часами чистки кастрюль и котлов или работой
граблями на дорожках, провинившуюся присылали сюда. Чтобы в этот кабинет
получила вызов Принятая, проступок ее должен быть куда серьезней, но и она
переступала порог этого кабинета свинцовыми ногами, зная, что уйти отсюда ей
суждено, морщась от боли, как всякой послушнице.
Рассматривать комнату Найнив не хотелось - не однажды Шириам называла
ее тут своевольной упрямицей, - но поймала себя на том, что смотрит в
зеркало на стене. В него глядели послушницы и Принятые, видя свои зареванные
лица и слушая, как Шириам выговаривает им о необходимости подчиняться
правилам и выказывать надлежащее почтение или отчитывает еще за что-нибудь.
Найнив тяжело давалось подчинение правилам и почтительное отношение к кому
бы то ни было. Слабые остатки позолоты на резной раме свидетельствовали, что
висит здесь это зеркало если не с самого Разлома, то наверняка с Войны Ста
Лет.
Тарабонское платье было прекрасно, но у любого, кто увидит в нем
Найнив, возникнут подозрения. Обычно, когда доманийки посещали Башню, наряды
свои они выбирали осмотрительно, и Найнив не могла себе представить, чтобы
кто-то, даже во сне очутившись в Башне, не вел себя наипримернейшим образом.
Нельзя сказать, чтобы Найнив ожидала кого-нибудь встретить - разве что на
несколько мгновений кто-то случайно окажется в тел'аран'риоде. Ведь до
Эгвейн в Белой Башне уже четыре сотни лет после Корианин Недеал не было ни
одной женщины, способной вступать в тел'аран'риод. С другой стороны, среди
похищенных в Башне тер'ангриалов, которые по-прежнему находились в руках
Лиандрин и ее сообщниц, одиннадцать последней изучала Корианин. Два других
предмета исследований Корианин теперь оказались у Илэйн и Найнив, и оба они
открывали доступ в тел'аран'риод. Лучше считать, что и оставшиеся обладают
схожими свойствами. Мало шансов, что Лиандрин или кто-то из ее товарок во
сне отправятся в Башню, из которой бежали, но даже такой шанс слишком велик,
чтобы рисковать угодить в засаду. Вообще-то говоря, Найнив не может быть до
конца уверенной, что похищенными тер'ангриалами исчерпывается перечень тех,
которые исследовала Корианин. О тер'ангриалах, действие которых никто не
понимал, архивные записи подчас говорили очень смутно и невнятно, и таковые
вполне могли очутиться в лапах Черных сестер, по-прежнему орудующих в Башне.
Переменившись совершенно, платье теперь стало из мягкой, но все-таки не
очень качественной белой шерсти, по подолу тянулись семь цветных полос - по
одной для каждой из Айя. Если Найнив увидит кого-нибудь, кто не исчезнет
через несколько секунд, она вернется в Сиенду, и тогда решат, будто она одна
из Принятых, во сне коснувшаяся тел'аран'риода. Нет, вернуться надо не в
гостиницу, а в кабинет Шириам. А всякую встреченную в коридорах Башни
женщину лучше считать Черной сестрой, а в конце концов, их-то и поручено
выслеживать Найнив.
Довершая маскировку, Найнив взялась за свою неожиданно золотисто-рыжую
косу и показала язык лицу Мелэйн в зеркале. Вот кого Найнив с радостью
препоручила бы Шириам для наставлений в этом кабинете.
Кабинет Наставницы Послушниц располагался неподалеку от келий ее
питомиц, и в широком, выложенном плитками коридоре с изысканными гобеленами
и негорящими светильниками время от времени мерцали двигающиеся фигуры - на
краткие мгновения тут появлялись перепуганные девушки, все в послушническом
белом. Очень многие послушницы в своих кошмарах видят Шириам. Торопливо
шагая мимо. Найнив не обращала на них никакого внимания - они, ненадолго
задерживаясь в Мире Снов, вряд ли успевали ее увидеть, да и тогда приняли бы
за часть своих сновидений, не более.
К кабинету Амерлин вела короткая лестница. Когда Найнив приблизилась к
широким ступеням, перед ней вдруг возникла Элайда - лицо в бисеринках пота,
кроваво-красное одеяние, на плечах палантин Престола Амерлин. Или нечто
очень похожее на палантин Амерлин - на нем не было голубой полосы.
Безжалостные темные глаза сфокусировались на Найнив.
- Я - Престол Амерлин, девчонка! Разве тебе неизвестно, как положено
меня приветствовать? Да я тебя... - И она на полуслове пропала.
Найнив тяжело выдохнула. Элайда - и Амерлин;
вот уж точно кошмарное видение! Наверное, самый ее разлюбезный сон,
ехидно подумала Найнив. Скорей в Тире снег повалит, чем она так. высоко
взберется.
Приемная во многом была такой же, какой ее помнила Найнив: широкий стол
и стул за ним предназначались для Хранительницы Летописей; несколько стульев