Страница:
Тяговой луч провез истребитель, «Лонгбоу», выглядевший, словно на нем никогда не летали, в сторону ангара. Взлетная палуба была вся в движении, но на минуту Блейр и Рейчел остались без дела. Это было редкое, но приятное чувство.
— М-м… шкипер? — сказала Рейчел без привычной нахальности в голосе. — Мы можем поболтать? Без протокола…
— А что, мы обычно говорим по-другому? — удивился Блейр.
— Нет, — призналась она. — Это одна из вещей, которая мне в вас нравится. — Она поколебалась. — И именно потому, что вы мне нравитесь, я скажу вам кое-что…
— Валяйте, шеф, — сказал он, когда Рейчел снова замолчала.
— У вас этот… блеск в глазах, который я когда-то уже видела, — проговорила она. — Это был мой парень. Пилот. Однажды он увидел, как убили его ведомого, и он винил в этом себя. Ему было все равно, что я сказала, что говорили все вокруг, он был уверен, что он подвел старика Шутера.
— И что? — спросил Блейр.
— Несколько дней спустя… он сел в «Стрелу» и просто полетел, куда глаза глядят. Он врезался в точку прыжка, когда через нее проходили килрати. Там был такой фейерверк… — она замолчала, глядя куда-то вдаль. — Его так и не нашли… даже обломков. Он все еще может быть где-то там, насколько я знаю.
— Мне… жаль, — тихо сказал Блейр. — Но… почему вы мне об этом рассказываете?
— Этот блеск глаз… у него так же блестели глаза до того, как он сломался, шкипер. — Она замолчала. — Вы хотите поговорить? Я всего лишь скромный техник, но я благодарный слушатель.
Блейр долго не отвечал.
— У меня был… есть… кто-то, тоже. Я не знаю, был или есть. Она сейчас на какой-то секретной миссии, и никто не знает, что с ней произошло, уже многие месяцы. Может быть, она смогла укрыться от войны — спрятаться где-то на нейтральной территории. Но я все время вижу кошмары о ней… — он отвел глаза. — Я все время думаю, я бы услышал о ней так или иначе… но я ничего не знаю, и я боюсь… вы понимаете.
Рейчел кивнула.
— Я знаю. Может быть, ваша девушка и мой парень нашли друг друга там.
Он заставил себя улыбнуться.
— Да… может быть. По крайней мере, они бы оба были живы…
— Да, но с другой стороны, если бы я узнала, что он крутит шашни с какой-то женщиной-пилотом, я бы сама его убила, когда он наконец вернулся бы. — Она сумела засмеяться.
Через несколько мгновений Блейр присоединился. Ему было хорошо смеяться.
— Скотч, — сказал Блейр, взгромоздившись на стул около бара. — На этот раз, желательно, что-нибудь, что было приготовлено по крайней мере в одном секторе с Шотландией.
Ростов ухмыльнулся.
— Идет война, полковник. Так что нужно брать то, что дают, да?
Маньяк Маршалл сидел за баром недалеко от Блейра, читая голографический журнал и потягивая пиво из большого стакана. Он поднял глаза, как будто только что заметил появление Блейра.
— Так-так, оказываете честь крестьянам еще одним посещением, а, полковник? Должен ли я поцеловать ваше кольцо, или почтительного поклона будет достаточно? — Он изобразил легкий поклон, который часто делал Хоббс.
— Маньяк, может быть, хоть этим вечером устроим перемирие? — устало спросил Блейр. — Я сегодня не в настроении шутить.
— Ха! Сегодня в ангаре вы были в очень хорошем настроении, — сказал Маршалл. — В чем дело, красавчик? Вы флиртовали со всеобщей любимицей-механиком и получили от ворот поворот?
Блейр нахмурился.
— Я не флиртовал с ней…
— Эй, мужик, да все в порядке, правда, — с ухмылкой сказал Маньяк. — Я имею в виду, что даже классный летун вроде вас должен иногда отдыхать. Конечно, не думаю, что нужно провести кучу рискованных маневров, чтобы снять с нее штаны, но, может быть, у вас просто маловато практики…
— А чем вы оправдаетесь, Маньяк? — спросил Блейр. — Вы, должно быть, тоже хотели очаровать эту леди. Что, потерпели неудачу?
— Да, — ответил Маршалл, отводя взгляд. — Как будто я собираюсь тратить свое время на какого-то механика. Конечно, у тебя никогда не было хорошего вкуса. Сначала эта надутая французская сучка… а теперь… Ты все никак не поумнеешь, дружище. На этой посудине можно выбрать очень многих получше, чем эта дешевая потаскушка…
Блейр вскочил с сидения и одним движением оказался рядом с Маршаллом. Он схватил Маньяка за форму и рывком поднял его на ноги.
— Слушайте, Маршалл, и слушайте внимательно, — прошипел он. — Вы можете говорить обо мне что и как угодно. Но я не потерплю, чтобы вы плохо отзывались о ком бы то ни было из членов экипажа, мужчине, женщине… или коте. А если вы хотите по-прежнему дышать своим носом, никогда больше не оскорбляйте Ангел… или Рейчел Кориолис, раз уж разговор об этом. Вы поняли меня, мистер?
Маньяк вырвался из рук Блейра и отступил назад, выставив перед собой руки.
— Эй! Успокойся, парень. — Он быстро глянул на Блейра. — Похоже, что ты действительно втюрился. Вопрос только в том, какая из девчонок вытянула счастливый билетик?
Блейр подошел поближе.
— Я попросил вас отвязаться, майор, — проговорил он.
— Хорошо, хорошо, извини. Это была всего лишь шутка, приятель. Извини. — Маньяк повернулся, чтобы уйти, затем снова посмотрел Блейру в глаза. — Но послушайте меня, полковник, сэр. Если вы в ближайшее время не расслабитесь, вас вскоре ждет прием у психиатра. Вы сейчас напряжены сильнее, чем вакуумный замок, и я не хотел бы быть рядом, когда это все разлетится.
— Занимайтесь своими делами, Маньяк, и позвольте мне заниматься моими, — сказал Блейр. — И держитесь от меня подальше.
Глава 17.
Следуя своим курсом, «Виктори» вошла в систему Ариэль через точку прыжка в Поясе Делиуса. В системе, находившейся в самом сердце туманности Калибан, была только одна планета заметных размеров, хотя в ней хватало всякого рода малых планеток, астероидов и тому подобного космического мусора. Ариэль-1 никогда не считалась достаточно ценной, чтобы основать там колонию, но источники службы разведки Конфедерации давно уже обнаружили, что она является важным штабом для килратских разбойников. Предыдущие попытки землян разобраться с базой были малоуспешными благодаря мощной планетарной защите и сложности проведения операций в туманности. Дальнобойные сенсоры были практически бесполезны, и даже для ближнего сканирования требовалось больше времени, больше энергии и больше компьютерных вычислений, чем обычно, и это вызывало немалые проблемы.
Но эти условия также помогали «Виктори» избежать обнаружения, как объяснял Эйзен на брифинге. Килрати поддерживали сеть детекторных бакенов вокруг планеты и вблизи большинства точек прыжка, но вне зоны их действия земной носитель мог избежать встречи с чем угодно, если только вражеский корабль не пройдет очень близко. Это было так же хорошо, продолжал Эйзен, как если бы у них на борту стояло маскировочное устройство.
С другой стороны, ограничения сенсоров действовали в обе стороны. Блейру пришлось снова удвоить патрули только для того, чтобы искать неподалеку корабли килрати. Нужно было очень виртуозно управлять истребителем, чтобы проникнуть через паутину бакенов-детекторов и подобраться достаточно близко к Ариэль-1 для того, чтобы выполнить разведывательные операции, нужные Главному штабу. Почти две недели летный состав работал на пределе, практически без отдыха, и напряжение подтачивало силы как людей, так и оборудования.
Блейр мог только надеяться, что корабль и команда смогут выполнить свою работу.
Центр управления полетами, носитель «Виктори», система Ариэль.
Блейр вышел из лифта рядом с Центром управления полетами и чуть не врезался в Рейчел Кориолис. Держа в одной руке переносной компьютер, а в другой — полуразобранный модуль управления, она куда-то быстро шла. Заметив Блейра, она состроила рожу.
— Не могу сейчас поговорить, шкипер, — сказала она на ходу. — Все вы, летуны, так хотели заниматься разведывательной работой. Что же, вы ее получили, и это означает, что мы, обычные техники, должны лезть из кожи вон, чтобы вы продолжали летать.
— Хорошо, хорошо, шеф, — сказал он, выставив перед собой руку. — От имени всего крыла, я извиняюсь. В следующий раз, когда Главный штаб даст нам задание, я скажу им, чтобы они сначала посоветовались с вами.
Она ухмыльнулась, заходя в лифт.
— Может быть, если бы мы, техники, имели право голоса, вы, летуны, не попадали бы всегда в такие переделки.
Двери закрылись, и Блейр повернулся к входу в Центр управления полетами.
Сейчас в космосе были только обычные патрули — никаких разведывательных миссий, так что в отсеке было очень мало народу. Сравнительное спокойствие в комнате очень сильно контрастировало с видом на ангар, открывавшимся из окон, где техники вовсю занимались обслуживанием, ремонтом и подготовкой к следующим вылетам, которые вскоре должны были начаться. Все эти действия могли казаться абсолютно хаотическими непосвященному, но Блейр чувствовал порядок и предназначение, скрытые под хаосом. Это был палубный танец, почти ритмичный цикл, который заставлял сердце любого пилота биться чуть сильнее.
Он заметил, что еще кто-то стоит у окон, внимательно наблюдая за палубой. Это была Кобра, одетая в летный костюм и державшая под мышкой шлем. Блейр удивился, увидев на ее лице улыбку. Она совершенно преобразила Кобру, поменяв ее обычную горькую задумчивость на выражение настоящего энтузиазма и предвкушения.
— Пора, — услышал он ее тихий голос, словно она обращалась к себе. — Пора показать им как следует.
— Лейтенант, — негромко сказал Блейр.
Она посмотрела на него.
— Сэр?
— Я никогда не видел вас такой, — сказал он. Увидев, как она пришла в замешательство, он с усмешкой продолжил: — Эта улыбка на вашем лице. Она очень хорошо выглядит. Вам идет.
Волчья улыбка снова появилась.
— Хорошо после этого всего оказаться на их заднем дворе. Я могу почти чувствовать их запах, полковник. И, если мне повезет, я вскоре увижу парочку из них…
Блейр поднял бровь.
— Что же, атакующая миссия, похоже, — то, что надо, чтобы вытащить вас из вашего панциря, скажу я вам.
— Я слышала слухи, что мы здесь, чтобы разведать кошачью территорию для настоящей атаки. Что у Главного штаба есть оружие, которое отправит их в ад, где им самое место. Я хочу быть здесь, когда их будут убивать. Я стала пилотом не для того, чтобы нянчиться с базами и прочее подобное.
Блейр нахмурился. Он полагал, что распространение слухов о проекте «Бегемот» практически неизбежно. Ничего слишком долго не оставалось в тайне на космическом корабле, несмотря на все усилия охранной службы Конфедерации. Ему стало интересно, Роллинс ли разболтал информацию или эта история зародилась где-то еще.
В любом случае, этот слух, по крайней мере, помогал поднять боевой дух, в отличие от нескольких предыдущих.
— Послушайте, Кобра, я рад видеть эту улыбку, правда, — сказал ей Блейр. — Но вы должны быть так настроены на любую миссию, не только на те, которые вам нравятся.
— Намек понят, полковник, — проговорила она. Улыбка сошла с ее лица. — Думаю, мне пора спускаться на взлетную палубу. Через пятнадцать минут вылет…
После того, как она ушла, Блейр хмуро посмотрел на свое отражение в окне. По какой-то причине он никак не мог найти правильные слова, когда говорил с лейтенантом Бакли. Почему он не позволил ей порадоваться новому заданию «Виктори»? Вместо этого он умудрился огорчить ее как раз тогда, когда казалось, что она была уже готова отбросить барьеры, отделявшие ее от остального летного состава.
Иногда он задумывался, сумеет ли вообще когда-нибудь справиться со своей работой.
— Придвиньте кресло, полковник, и присоединяйтесь ко мне. Я оплачу первую порцию выпивки.
Ответив на приветствие Скитальца кивком и улыбкой, Блейр сел в кресло напротив. Лейтенант Чанг забавлялся с неизменной колодой карт, и если он и уставал от нескончаемых миссий, это никак не отражалось на его ухмыляющемся лице. Пилот выглядел, словно только что вернулся из отпуска, а не отдыхал после разведывательной миссии с Хоббсом, завершившейся несколько часов назад.
— Вам должно быть очень одиноко, если вы хотите купить выпить своему командиру, — заметил Блейр. — В чем дело? Вы уже обчистили всех остальных?
— К несчастью, нужно не очень много времени, чтобы получить репутацию, если вы понимаете, о чем я. Даже новые приятели с базы Блэкмейн раскусили меня через несколько дней. Очень сложно найти партнеров, когда все боятся с тобой играть. Понимаете, о чем я? — Чанг держал в руках колоду. — Ну же, полковник. Почему бы вам не попробовать? — Не ожидая ответа, он начал раздавать карты.
— Эй, постой-ка, шулер, — подняв руку, сказал Блейр. — Может быть, мне можно хотя бы подснять колоду?
Чанг засмеялся и снова собрал карты.
— Вы бы удивились, если узнали, как много новичков просто берут то, что им раздали, и выглядят очень удивленными, когда проигрывают первую партию.
— Ну, получается, они получают то, что заслужили. — Блейр взял карты у Скитальца и с легкостью перетасовал колоду; китайский пилот неохотно кивнул, выражая уважение. — Я видел многое. И я очень рано понял, что есть две вещи, которые нельзя позволять делать за себя никому: тасовать карты и проверять боезапас.
Чанг взял колоду у Блейра и снова начал раздавать карты. Хотя он все еще улыбался, в его глазах был тревожный огонек.
— Это задание… знаете, ходят слухи о каком-то супероружии. И именно поэтому мы занимаемся разведкой.
— Вы знаете, лейтенант, что если информация не получена из официальных источников, я не могу ее комментировать, — тихо сказал Блейр. — Слухи и есть слухи. Если бы я даже и знал чего-нибудь, я бы не стал об этом говорить.
— Да, я знаю. — Скиталец глянул на свою руку, затем опустил ее на стол. — Послушайте, полковник, я знаю, что вы не можете выдавать никаких секретов, но то, о чем я слышал… это действительно беспокоит меня.
— Как? — спросил Блейр. Он отложил свои карты и встретился глазами с Чангом.
— По слухам, это оружие, чем бы оно ни было, сожжет целую чертову планету. Думаю, большие начальники назовут его стратегическим оружием. И я не уверен, что хочу участвовать в чем-то подобном.
— Вас мучает совесть, лейтенант?
— Да, именно так, полковник. Я не присоединялся к чему-то, что убивает мирных жителей, неважно — людей, кошек или каких-нибудь слизняков, живущих под камнями Альфы Центавра. — Скиталец посмотрел на стол. — Некоторые люди воспринимают войну очень лично, например, Кобра и Флинт. Но не я. Когда я убиваю кого-то в перестрелке, я предпочитаю думать, что это честный бой. Что у него есть такой же шанс прикончить меня. Может быть, это глупо, но так оно и есть.
Блейр понимающе кивнул. Он разделял сомнения Скитальца.
— Дело в том, что я понимаю вас лучше, чем когда-нибудь пойму Кобру или Флинт. Ненависть в кокпите вам нужна в последнюю очередь. И мне кажется, что нужно действительно очень ненавидеть кого-то, чтобы зайти так далеко — уничтожить целую планету с мирным населением и всем прочим. — Он поколебался. — Послушайте, если отбросить секретность… если вы правильно поняли слухи, то мы проводим разведку для этого нового оружия, правильно?
Скиталец кивнул.
— Хорошо. Мы разведываем планету, на которой, как нам известно, нет ничего, кроме военной базы. Там нет колонии. Там нет гражданских, по крайней мере нет таких, которые никак не связаны с работой базы. Мне кажется, что если у нас и есть супероружие, Главный штаб собирается стрелять по военной цели.
— Может быть, — кивнув, сказал Чанг, но он по-прежнему выглядел необычно серьезным. — Может быть. — Он немного помолчал. — Но это все равно меня немного беспокоит. Я имею в виду, может быть, они начнут с базы вроде этой. Но где это все закончится? У Главного штаба есть одна нехорошая привычка — называть любую цель военным объектом, даже когда она таковой не является. Так что будет, если мы потом пересечем эту линию?
Блейр отвернулся, чувствуя себя неловко. Он подумал о замечании Кевина Толвина по поводу Килраха и о плане отдела секретных операций, который можно было использовать только против вражеской родной планеты. Если килрати не испугаются угрозы, представленной «Бегемотом», где же Главный штаб проведет линию?
И, что более важно, на чьей стороне будет он, если на следующей планете-цели будет много мирных жителей? Насколько сильно он хотел, чтобы эта война закончилась?
Он снова посмотрел на Скитальца.
— Эй, мы же хорошие парни, помнишь? — сказал он, вымучивая улыбку. — Мы не убиваем невинных. В этом как раз и есть разница между нами и ними, понимаешь? — В глубине души он чувствовал себя лицемером, но он не мог признаться Чангу в том, что тоже сомневается, не подтвердив при этом слухов об операции.
Пилот-китаец прикоснулся тонким пальцем к колоде.
— Что ж, полковник, мне кажется, что это очень напоминает карты. Множество людей даже не думают о том, чтобы подснять колоду, до того, как увидят, что им раздали.
Личное помещение командира крыла, носитель «Виктори», система Ариэль.
— Полковнику Блейру явиться в Центр управления полетами! Полковнику Блейру явиться в Центру управления полетами! Срочно!
Блейр отбросил переносной компьютер, который рассматривал, и резко поднялся с койки. Это не была общая тревога, но голос в устройстве связи — голос Флинт — казался обеспокоенным. У него похолодело в животе — сегодня Вакеро и Флэш выполняли разведывательную миссию.
Из-за того, что в эскадрилье и так не хватало людей, а Флинт все еще была отстранена от полетов, Блейру приходилось постоянно переназначать ведомых с тех пор, как началась операция в системе Ариэль. Это значило, что он уже не мог постоянно держать Флэша под наблюдением Хоббса или своим. А Вакеро, несмотря на свой какой-никакой опыт, был тем, кого пилоты называли «РН», или «Разведчик-новичок» — человеком, который никогда не выполнял разведывательные миссии за линией фронта. Это сочетание было взрывоопасным, но у Блейра просто не оставалось выбора.
Он забыл свое обычное правило — не бегать — и пронесся по коридору к лифту, надеясь, что оказался неправ. Если Флэш и Вакеро нарвались на неприятности, назначение их в одно звено будет его ошибкой…
Центр управления полетами был заполнен, и напряженная атмосфера, встретившая Блейра, когда открылись двери, никак не помогла ему успокоить свои страхи. Флинт сегодня была вахтенным офицером — отстранение от полетов давало ей много времени, чтобы проводить подобные дежурства.
— Что тут у вас? — резко спросил он, присоединяясь к ней у консоли вахтенного офицера.
— Проблемы, сэр, — ответила Флинт. — Флэш и Вакеро уже возвращались, когда заметили неопознанный объект на сканерах ближнего действия, и майор Диллон решил, что они должны посмотреть, в чем дело. Он приказал Вакеро прикрыть его до того, как мы смогли отменить его приказы отсюда, и после этого они напали на килрати…
— Вы знаете, с кем они сражаются?
— По крайней мере шесть «Дралти», полковник, — сказала Флинт. — Но Вакеро доложил, что он видел на сканерах что-то большее, во много раз большее.
— Боже правый, — пробормотал Блейр. — Может быть, это транспортник… но, может быть, и большой корабль с эскортом из истребителей. Как у них дела?
— Держатся, но не могут отступить. «Дралти» окружили их. — Флинт словно извинялась. — Мы не хотели поднимать тревогу без вашего подтверждения, полковник. Было приказано избегать боев.
— Да, я знаю. Я помогал писать эти приказы, если помните. — Блейр обнаружил, что его тон был резче, чем он хотел. — Вы все сделали правильно, лейтенант. Хорошо, кто готовится к вылету?
— Маньяк и Скиталец, — ответила Флинт. — Они уже в истребителях и готовы лететь.
— Хорошо. Пусть взлетают немедленно. Но скажите палубному персоналу, чтобы подготовили еще два «Тандерболта» к вылету.
— Кто собирается лететь, полковник? — В ее глазах был слабый огонек надежды.
— Я возьму один. Вызовите Хоббса, он будет моим ведомым. — Он увидел, как ее лицо вытянулось от разочарования. — Я знаю, что вы снова хотите летать, Флинт, но у меня нет времени обсуждать это сегодня. Вызовите Хоббса. Я буду одеваться в дежурном помещении. Позвоните капитану и направьте звонок ко мне туда. Он должен знать, во что мы влезаем.
— Так точно, сэр, — ровным голосом сказала она.
Он уже надел летный костюм и боролся с ботинками, когда включился видеоэкран. Эйзен выглядел так, будто только что проснулся.
— Говорят, что у вас там ситуация, полковник, — сказал он.
— Это точно, сэр, — ответил Блейр. — Два моих пилота наткнулись на патруль килрати и вовлечены в тяжелый бой. Я уже выпустил двоих, чтобы помочь им, а Хоббс и я присоединимся к сражению, как только наши истребители приготовят. — В это время в комнату вошел Хоббс и прошел к своему шкафчику.
— Это очень сильный ответ, полковник, — негромко сказал Эйзен. — На скольких килрати там наткнулись ваши люди, в конце концов?
— Еще непонятно, сэр, — ответил Блейр. — Поэтому я и вылетаю в качестве дополнительного прикрытия. Там может быть даже большой корабль, хотя мы еще не уверены.
— Проклятая неразбериха с сенсорами, — кивнув, сказал Эйзен. — Что же, я думаю, что всему хорошему рано или поздно настает конец. После всего этого комки меха уже не позволят нам шнырять повсюду. Нам останется надеяться, что у нас есть вся информация, нужная Главному штабу, потому что я приказываю немедленно отступать к точке прыжка.
— Согласен, сэр, — проговорил Блейр, — хотя я был бы очень вам благодарен, если бы вы подождали нашего возвращения. Я не хотел бы потерять «Виктори» посреди всей этой суматохи.
Эйзен хихикнул.
— О, я думаю, мы можем вас подождать, полковник. Только не заставляйте нас ждать слишком долго, хорошо? — Он выключил связь, не дожидаясь ответа.
— Еще один совместный полет, мой друг, — заметил Хоббс. — Я рад. Мы уже очень давно не летали вместе.
— Да, это точно. — Блейр взял шлем и посмотрел на килратского пилота-ренегата. — Ты никогда не тосковал по старым денькам, Хоббс? Когда мы были молодыми пилотами, летавшими только потому, что нам это так нравилось? Иногда мне кажется, что я бы все отдал, чтобы снова вернуться на старый «Коготь Тигра» с тобой, с Ангел, с Паладином, с остальной старой командой. Никакого принятия решений, не нужно ни о чем беспокоиться — только летать…
Хоббс покачал головой.
— Боюсь, я не слишком часто думаю об этом времени, — проговорил он. — Это было время сильного стресса для меня, как ты помнишь. Я пытался показать себя всем вам. — Выражение лица Ралгхи стало неясным. — Но иногда, в мечтах, я хочу вернуться в те дни, когда я еще не покинул Империю. Когда-то, давным-давно, я не сомневался в своем народе. Я знал свое место во вселенной, и я гордился этим. Я вспоминаю об этих днях. — Он взял свой шлем и встал рядом с Блейром. — Но прошлого не вернуть, друг мой. Все, что у нас сейчас есть, — настоящее.
— И будущее? — спросил Блейр.
Хоббс снова покачал головой.
— Много лет я знаю, что у меня нет настоящего будущего. На войне и в мире мой собственный народ отказывается от меня, а твой народ, за очень редкими исключениями, избегает меня. Какое будущее у меня есть, кроме сражения и смерти в кокпите моего истребителя? Иногда я чувствую, что я как-то связан с исходом войны, что я могу сыграть ключевую роль в победе или поражении до того, как умру. Но это не будущее. Это моя судьба, кружащая надо мной… — Он посмотрел на Блейра. — Это не та идея, которую может легко понять не принадлежащий к килратскому роду. Но это все, что я понимаю.
— Ну же, Хоббс, — сказал Блейр, встревоженный откровенностью Ралгхи. — Пойдем к нашим кораблям. Это единственное будущее, которое может позволить себе любой из нас сейчас.
— Мой принц, мы получили доклад о вражеской активности в системе. Земные истребители напали на конвой.
Тракхат наклонился вперед в кресле, изучая Мелека в тусклом красном свете зала аудиенций.
— Они посмели атаковать нас здесь, на нашей территории? Может быть, они не выучили своего урока на Локанде?
Мелек слегка поклонился.
— Вы говорили, что ожидаете от них ответа, мой принц, — заметил он. — Перехваченные радиопереговоры показывают, что земные корабли могут быть с «Виктори».
— Итак… — Тракхат еще раз обдумал этот доклад. — Это… затрудняет наши ответные действия. Я не ожидал, что они будут готовы к новым операциям столь скоро. Мы должны изгнать их отсюда… и мы должны отбить у них всякое желание снова направлять взоры на эту систему. Нам бы очень помешали их планы продемонстрировать это новое оружие здесь до того, как полностью соберется флот.
— М-м… шкипер? — сказала Рейчел без привычной нахальности в голосе. — Мы можем поболтать? Без протокола…
— А что, мы обычно говорим по-другому? — удивился Блейр.
— Нет, — призналась она. — Это одна из вещей, которая мне в вас нравится. — Она поколебалась. — И именно потому, что вы мне нравитесь, я скажу вам кое-что…
— Валяйте, шеф, — сказал он, когда Рейчел снова замолчала.
— У вас этот… блеск в глазах, который я когда-то уже видела, — проговорила она. — Это был мой парень. Пилот. Однажды он увидел, как убили его ведомого, и он винил в этом себя. Ему было все равно, что я сказала, что говорили все вокруг, он был уверен, что он подвел старика Шутера.
— И что? — спросил Блейр.
— Несколько дней спустя… он сел в «Стрелу» и просто полетел, куда глаза глядят. Он врезался в точку прыжка, когда через нее проходили килрати. Там был такой фейерверк… — она замолчала, глядя куда-то вдаль. — Его так и не нашли… даже обломков. Он все еще может быть где-то там, насколько я знаю.
— Мне… жаль, — тихо сказал Блейр. — Но… почему вы мне об этом рассказываете?
— Этот блеск глаз… у него так же блестели глаза до того, как он сломался, шкипер. — Она замолчала. — Вы хотите поговорить? Я всего лишь скромный техник, но я благодарный слушатель.
Блейр долго не отвечал.
— У меня был… есть… кто-то, тоже. Я не знаю, был или есть. Она сейчас на какой-то секретной миссии, и никто не знает, что с ней произошло, уже многие месяцы. Может быть, она смогла укрыться от войны — спрятаться где-то на нейтральной территории. Но я все время вижу кошмары о ней… — он отвел глаза. — Я все время думаю, я бы услышал о ней так или иначе… но я ничего не знаю, и я боюсь… вы понимаете.
Рейчел кивнула.
— Я знаю. Может быть, ваша девушка и мой парень нашли друг друга там.
Он заставил себя улыбнуться.
— Да… может быть. По крайней мере, они бы оба были живы…
— Да, но с другой стороны, если бы я узнала, что он крутит шашни с какой-то женщиной-пилотом, я бы сама его убила, когда он наконец вернулся бы. — Она сумела засмеяться.
Через несколько мгновений Блейр присоединился. Ему было хорошо смеяться.
Кают-компания, носитель «Виктори», система Блэкмейн.
— Скотч, — сказал Блейр, взгромоздившись на стул около бара. — На этот раз, желательно, что-нибудь, что было приготовлено по крайней мере в одном секторе с Шотландией.
Ростов ухмыльнулся.
— Идет война, полковник. Так что нужно брать то, что дают, да?
Маньяк Маршалл сидел за баром недалеко от Блейра, читая голографический журнал и потягивая пиво из большого стакана. Он поднял глаза, как будто только что заметил появление Блейра.
— Так-так, оказываете честь крестьянам еще одним посещением, а, полковник? Должен ли я поцеловать ваше кольцо, или почтительного поклона будет достаточно? — Он изобразил легкий поклон, который часто делал Хоббс.
— Маньяк, может быть, хоть этим вечером устроим перемирие? — устало спросил Блейр. — Я сегодня не в настроении шутить.
— Ха! Сегодня в ангаре вы были в очень хорошем настроении, — сказал Маршалл. — В чем дело, красавчик? Вы флиртовали со всеобщей любимицей-механиком и получили от ворот поворот?
Блейр нахмурился.
— Я не флиртовал с ней…
— Эй, мужик, да все в порядке, правда, — с ухмылкой сказал Маньяк. — Я имею в виду, что даже классный летун вроде вас должен иногда отдыхать. Конечно, не думаю, что нужно провести кучу рискованных маневров, чтобы снять с нее штаны, но, может быть, у вас просто маловато практики…
— А чем вы оправдаетесь, Маньяк? — спросил Блейр. — Вы, должно быть, тоже хотели очаровать эту леди. Что, потерпели неудачу?
— Да, — ответил Маршалл, отводя взгляд. — Как будто я собираюсь тратить свое время на какого-то механика. Конечно, у тебя никогда не было хорошего вкуса. Сначала эта надутая французская сучка… а теперь… Ты все никак не поумнеешь, дружище. На этой посудине можно выбрать очень многих получше, чем эта дешевая потаскушка…
Блейр вскочил с сидения и одним движением оказался рядом с Маршаллом. Он схватил Маньяка за форму и рывком поднял его на ноги.
— Слушайте, Маршалл, и слушайте внимательно, — прошипел он. — Вы можете говорить обо мне что и как угодно. Но я не потерплю, чтобы вы плохо отзывались о ком бы то ни было из членов экипажа, мужчине, женщине… или коте. А если вы хотите по-прежнему дышать своим носом, никогда больше не оскорбляйте Ангел… или Рейчел Кориолис, раз уж разговор об этом. Вы поняли меня, мистер?
Маньяк вырвался из рук Блейра и отступил назад, выставив перед собой руки.
— Эй! Успокойся, парень. — Он быстро глянул на Блейра. — Похоже, что ты действительно втюрился. Вопрос только в том, какая из девчонок вытянула счастливый билетик?
Блейр подошел поближе.
— Я попросил вас отвязаться, майор, — проговорил он.
— Хорошо, хорошо, извини. Это была всего лишь шутка, приятель. Извини. — Маньяк повернулся, чтобы уйти, затем снова посмотрел Блейру в глаза. — Но послушайте меня, полковник, сэр. Если вы в ближайшее время не расслабитесь, вас вскоре ждет прием у психиатра. Вы сейчас напряжены сильнее, чем вакуумный замок, и я не хотел бы быть рядом, когда это все разлетится.
— Занимайтесь своими делами, Маньяк, и позвольте мне заниматься моими, — сказал Блейр. — И держитесь от меня подальше.
Глава 17.
Носитель «Виктори», система Ариэль.
Следуя своим курсом, «Виктори» вошла в систему Ариэль через точку прыжка в Поясе Делиуса. В системе, находившейся в самом сердце туманности Калибан, была только одна планета заметных размеров, хотя в ней хватало всякого рода малых планеток, астероидов и тому подобного космического мусора. Ариэль-1 никогда не считалась достаточно ценной, чтобы основать там колонию, но источники службы разведки Конфедерации давно уже обнаружили, что она является важным штабом для килратских разбойников. Предыдущие попытки землян разобраться с базой были малоуспешными благодаря мощной планетарной защите и сложности проведения операций в туманности. Дальнобойные сенсоры были практически бесполезны, и даже для ближнего сканирования требовалось больше времени, больше энергии и больше компьютерных вычислений, чем обычно, и это вызывало немалые проблемы.
Но эти условия также помогали «Виктори» избежать обнаружения, как объяснял Эйзен на брифинге. Килрати поддерживали сеть детекторных бакенов вокруг планеты и вблизи большинства точек прыжка, но вне зоны их действия земной носитель мог избежать встречи с чем угодно, если только вражеский корабль не пройдет очень близко. Это было так же хорошо, продолжал Эйзен, как если бы у них на борту стояло маскировочное устройство.
С другой стороны, ограничения сенсоров действовали в обе стороны. Блейру пришлось снова удвоить патрули только для того, чтобы искать неподалеку корабли килрати. Нужно было очень виртуозно управлять истребителем, чтобы проникнуть через паутину бакенов-детекторов и подобраться достаточно близко к Ариэль-1 для того, чтобы выполнить разведывательные операции, нужные Главному штабу. Почти две недели летный состав работал на пределе, практически без отдыха, и напряжение подтачивало силы как людей, так и оборудования.
Блейр мог только надеяться, что корабль и команда смогут выполнить свою работу.
Центр управления полетами, носитель «Виктори», система Ариэль.
Блейр вышел из лифта рядом с Центром управления полетами и чуть не врезался в Рейчел Кориолис. Держа в одной руке переносной компьютер, а в другой — полуразобранный модуль управления, она куда-то быстро шла. Заметив Блейра, она состроила рожу.
— Не могу сейчас поговорить, шкипер, — сказала она на ходу. — Все вы, летуны, так хотели заниматься разведывательной работой. Что же, вы ее получили, и это означает, что мы, обычные техники, должны лезть из кожи вон, чтобы вы продолжали летать.
— Хорошо, хорошо, шеф, — сказал он, выставив перед собой руку. — От имени всего крыла, я извиняюсь. В следующий раз, когда Главный штаб даст нам задание, я скажу им, чтобы они сначала посоветовались с вами.
Она ухмыльнулась, заходя в лифт.
— Может быть, если бы мы, техники, имели право голоса, вы, летуны, не попадали бы всегда в такие переделки.
Двери закрылись, и Блейр повернулся к входу в Центр управления полетами.
Сейчас в космосе были только обычные патрули — никаких разведывательных миссий, так что в отсеке было очень мало народу. Сравнительное спокойствие в комнате очень сильно контрастировало с видом на ангар, открывавшимся из окон, где техники вовсю занимались обслуживанием, ремонтом и подготовкой к следующим вылетам, которые вскоре должны были начаться. Все эти действия могли казаться абсолютно хаотическими непосвященному, но Блейр чувствовал порядок и предназначение, скрытые под хаосом. Это был палубный танец, почти ритмичный цикл, который заставлял сердце любого пилота биться чуть сильнее.
Он заметил, что еще кто-то стоит у окон, внимательно наблюдая за палубой. Это была Кобра, одетая в летный костюм и державшая под мышкой шлем. Блейр удивился, увидев на ее лице улыбку. Она совершенно преобразила Кобру, поменяв ее обычную горькую задумчивость на выражение настоящего энтузиазма и предвкушения.
— Пора, — услышал он ее тихий голос, словно она обращалась к себе. — Пора показать им как следует.
— Лейтенант, — негромко сказал Блейр.
Она посмотрела на него.
— Сэр?
— Я никогда не видел вас такой, — сказал он. Увидев, как она пришла в замешательство, он с усмешкой продолжил: — Эта улыбка на вашем лице. Она очень хорошо выглядит. Вам идет.
Волчья улыбка снова появилась.
— Хорошо после этого всего оказаться на их заднем дворе. Я могу почти чувствовать их запах, полковник. И, если мне повезет, я вскоре увижу парочку из них…
Блейр поднял бровь.
— Что же, атакующая миссия, похоже, — то, что надо, чтобы вытащить вас из вашего панциря, скажу я вам.
— Я слышала слухи, что мы здесь, чтобы разведать кошачью территорию для настоящей атаки. Что у Главного штаба есть оружие, которое отправит их в ад, где им самое место. Я хочу быть здесь, когда их будут убивать. Я стала пилотом не для того, чтобы нянчиться с базами и прочее подобное.
Блейр нахмурился. Он полагал, что распространение слухов о проекте «Бегемот» практически неизбежно. Ничего слишком долго не оставалось в тайне на космическом корабле, несмотря на все усилия охранной службы Конфедерации. Ему стало интересно, Роллинс ли разболтал информацию или эта история зародилась где-то еще.
В любом случае, этот слух, по крайней мере, помогал поднять боевой дух, в отличие от нескольких предыдущих.
— Послушайте, Кобра, я рад видеть эту улыбку, правда, — сказал ей Блейр. — Но вы должны быть так настроены на любую миссию, не только на те, которые вам нравятся.
— Намек понят, полковник, — проговорила она. Улыбка сошла с ее лица. — Думаю, мне пора спускаться на взлетную палубу. Через пятнадцать минут вылет…
После того, как она ушла, Блейр хмуро посмотрел на свое отражение в окне. По какой-то причине он никак не мог найти правильные слова, когда говорил с лейтенантом Бакли. Почему он не позволил ей порадоваться новому заданию «Виктори»? Вместо этого он умудрился огорчить ее как раз тогда, когда казалось, что она была уже готова отбросить барьеры, отделявшие ее от остального летного состава.
Иногда он задумывался, сумеет ли вообще когда-нибудь справиться со своей работой.
Кают-компания, носитель «Виктори», система Ариэль.
— Придвиньте кресло, полковник, и присоединяйтесь ко мне. Я оплачу первую порцию выпивки.
Ответив на приветствие Скитальца кивком и улыбкой, Блейр сел в кресло напротив. Лейтенант Чанг забавлялся с неизменной колодой карт, и если он и уставал от нескончаемых миссий, это никак не отражалось на его ухмыляющемся лице. Пилот выглядел, словно только что вернулся из отпуска, а не отдыхал после разведывательной миссии с Хоббсом, завершившейся несколько часов назад.
— Вам должно быть очень одиноко, если вы хотите купить выпить своему командиру, — заметил Блейр. — В чем дело? Вы уже обчистили всех остальных?
— К несчастью, нужно не очень много времени, чтобы получить репутацию, если вы понимаете, о чем я. Даже новые приятели с базы Блэкмейн раскусили меня через несколько дней. Очень сложно найти партнеров, когда все боятся с тобой играть. Понимаете, о чем я? — Чанг держал в руках колоду. — Ну же, полковник. Почему бы вам не попробовать? — Не ожидая ответа, он начал раздавать карты.
— Эй, постой-ка, шулер, — подняв руку, сказал Блейр. — Может быть, мне можно хотя бы подснять колоду?
Чанг засмеялся и снова собрал карты.
— Вы бы удивились, если узнали, как много новичков просто берут то, что им раздали, и выглядят очень удивленными, когда проигрывают первую партию.
— Ну, получается, они получают то, что заслужили. — Блейр взял карты у Скитальца и с легкостью перетасовал колоду; китайский пилот неохотно кивнул, выражая уважение. — Я видел многое. И я очень рано понял, что есть две вещи, которые нельзя позволять делать за себя никому: тасовать карты и проверять боезапас.
Чанг взял колоду у Блейра и снова начал раздавать карты. Хотя он все еще улыбался, в его глазах был тревожный огонек.
— Это задание… знаете, ходят слухи о каком-то супероружии. И именно поэтому мы занимаемся разведкой.
— Вы знаете, лейтенант, что если информация не получена из официальных источников, я не могу ее комментировать, — тихо сказал Блейр. — Слухи и есть слухи. Если бы я даже и знал чего-нибудь, я бы не стал об этом говорить.
— Да, я знаю. — Скиталец глянул на свою руку, затем опустил ее на стол. — Послушайте, полковник, я знаю, что вы не можете выдавать никаких секретов, но то, о чем я слышал… это действительно беспокоит меня.
— Как? — спросил Блейр. Он отложил свои карты и встретился глазами с Чангом.
— По слухам, это оружие, чем бы оно ни было, сожжет целую чертову планету. Думаю, большие начальники назовут его стратегическим оружием. И я не уверен, что хочу участвовать в чем-то подобном.
— Вас мучает совесть, лейтенант?
— Да, именно так, полковник. Я не присоединялся к чему-то, что убивает мирных жителей, неважно — людей, кошек или каких-нибудь слизняков, живущих под камнями Альфы Центавра. — Скиталец посмотрел на стол. — Некоторые люди воспринимают войну очень лично, например, Кобра и Флинт. Но не я. Когда я убиваю кого-то в перестрелке, я предпочитаю думать, что это честный бой. Что у него есть такой же шанс прикончить меня. Может быть, это глупо, но так оно и есть.
Блейр понимающе кивнул. Он разделял сомнения Скитальца.
— Дело в том, что я понимаю вас лучше, чем когда-нибудь пойму Кобру или Флинт. Ненависть в кокпите вам нужна в последнюю очередь. И мне кажется, что нужно действительно очень ненавидеть кого-то, чтобы зайти так далеко — уничтожить целую планету с мирным населением и всем прочим. — Он поколебался. — Послушайте, если отбросить секретность… если вы правильно поняли слухи, то мы проводим разведку для этого нового оружия, правильно?
Скиталец кивнул.
— Хорошо. Мы разведываем планету, на которой, как нам известно, нет ничего, кроме военной базы. Там нет колонии. Там нет гражданских, по крайней мере нет таких, которые никак не связаны с работой базы. Мне кажется, что если у нас и есть супероружие, Главный штаб собирается стрелять по военной цели.
— Может быть, — кивнув, сказал Чанг, но он по-прежнему выглядел необычно серьезным. — Может быть. — Он немного помолчал. — Но это все равно меня немного беспокоит. Я имею в виду, может быть, они начнут с базы вроде этой. Но где это все закончится? У Главного штаба есть одна нехорошая привычка — называть любую цель военным объектом, даже когда она таковой не является. Так что будет, если мы потом пересечем эту линию?
Блейр отвернулся, чувствуя себя неловко. Он подумал о замечании Кевина Толвина по поводу Килраха и о плане отдела секретных операций, который можно было использовать только против вражеской родной планеты. Если килрати не испугаются угрозы, представленной «Бегемотом», где же Главный штаб проведет линию?
И, что более важно, на чьей стороне будет он, если на следующей планете-цели будет много мирных жителей? Насколько сильно он хотел, чтобы эта война закончилась?
Он снова посмотрел на Скитальца.
— Эй, мы же хорошие парни, помнишь? — сказал он, вымучивая улыбку. — Мы не убиваем невинных. В этом как раз и есть разница между нами и ними, понимаешь? — В глубине души он чувствовал себя лицемером, но он не мог признаться Чангу в том, что тоже сомневается, не подтвердив при этом слухов об операции.
Пилот-китаец прикоснулся тонким пальцем к колоде.
— Что ж, полковник, мне кажется, что это очень напоминает карты. Множество людей даже не думают о том, чтобы подснять колоду, до того, как увидят, что им раздали.
Личное помещение командира крыла, носитель «Виктори», система Ариэль.
— Полковнику Блейру явиться в Центр управления полетами! Полковнику Блейру явиться в Центру управления полетами! Срочно!
Блейр отбросил переносной компьютер, который рассматривал, и резко поднялся с койки. Это не была общая тревога, но голос в устройстве связи — голос Флинт — казался обеспокоенным. У него похолодело в животе — сегодня Вакеро и Флэш выполняли разведывательную миссию.
Из-за того, что в эскадрилье и так не хватало людей, а Флинт все еще была отстранена от полетов, Блейру приходилось постоянно переназначать ведомых с тех пор, как началась операция в системе Ариэль. Это значило, что он уже не мог постоянно держать Флэша под наблюдением Хоббса или своим. А Вакеро, несмотря на свой какой-никакой опыт, был тем, кого пилоты называли «РН», или «Разведчик-новичок» — человеком, который никогда не выполнял разведывательные миссии за линией фронта. Это сочетание было взрывоопасным, но у Блейра просто не оставалось выбора.
Он забыл свое обычное правило — не бегать — и пронесся по коридору к лифту, надеясь, что оказался неправ. Если Флэш и Вакеро нарвались на неприятности, назначение их в одно звено будет его ошибкой…
Центр управления полетами был заполнен, и напряженная атмосфера, встретившая Блейра, когда открылись двери, никак не помогла ему успокоить свои страхи. Флинт сегодня была вахтенным офицером — отстранение от полетов давало ей много времени, чтобы проводить подобные дежурства.
— Что тут у вас? — резко спросил он, присоединяясь к ней у консоли вахтенного офицера.
— Проблемы, сэр, — ответила Флинт. — Флэш и Вакеро уже возвращались, когда заметили неопознанный объект на сканерах ближнего действия, и майор Диллон решил, что они должны посмотреть, в чем дело. Он приказал Вакеро прикрыть его до того, как мы смогли отменить его приказы отсюда, и после этого они напали на килрати…
— Вы знаете, с кем они сражаются?
— По крайней мере шесть «Дралти», полковник, — сказала Флинт. — Но Вакеро доложил, что он видел на сканерах что-то большее, во много раз большее.
— Боже правый, — пробормотал Блейр. — Может быть, это транспортник… но, может быть, и большой корабль с эскортом из истребителей. Как у них дела?
— Держатся, но не могут отступить. «Дралти» окружили их. — Флинт словно извинялась. — Мы не хотели поднимать тревогу без вашего подтверждения, полковник. Было приказано избегать боев.
— Да, я знаю. Я помогал писать эти приказы, если помните. — Блейр обнаружил, что его тон был резче, чем он хотел. — Вы все сделали правильно, лейтенант. Хорошо, кто готовится к вылету?
— Маньяк и Скиталец, — ответила Флинт. — Они уже в истребителях и готовы лететь.
— Хорошо. Пусть взлетают немедленно. Но скажите палубному персоналу, чтобы подготовили еще два «Тандерболта» к вылету.
— Кто собирается лететь, полковник? — В ее глазах был слабый огонек надежды.
— Я возьму один. Вызовите Хоббса, он будет моим ведомым. — Он увидел, как ее лицо вытянулось от разочарования. — Я знаю, что вы снова хотите летать, Флинт, но у меня нет времени обсуждать это сегодня. Вызовите Хоббса. Я буду одеваться в дежурном помещении. Позвоните капитану и направьте звонок ко мне туда. Он должен знать, во что мы влезаем.
— Так точно, сэр, — ровным голосом сказала она.
Он уже надел летный костюм и боролся с ботинками, когда включился видеоэкран. Эйзен выглядел так, будто только что проснулся.
— Говорят, что у вас там ситуация, полковник, — сказал он.
— Это точно, сэр, — ответил Блейр. — Два моих пилота наткнулись на патруль килрати и вовлечены в тяжелый бой. Я уже выпустил двоих, чтобы помочь им, а Хоббс и я присоединимся к сражению, как только наши истребители приготовят. — В это время в комнату вошел Хоббс и прошел к своему шкафчику.
— Это очень сильный ответ, полковник, — негромко сказал Эйзен. — На скольких килрати там наткнулись ваши люди, в конце концов?
— Еще непонятно, сэр, — ответил Блейр. — Поэтому я и вылетаю в качестве дополнительного прикрытия. Там может быть даже большой корабль, хотя мы еще не уверены.
— Проклятая неразбериха с сенсорами, — кивнув, сказал Эйзен. — Что же, я думаю, что всему хорошему рано или поздно настает конец. После всего этого комки меха уже не позволят нам шнырять повсюду. Нам останется надеяться, что у нас есть вся информация, нужная Главному штабу, потому что я приказываю немедленно отступать к точке прыжка.
— Согласен, сэр, — проговорил Блейр, — хотя я был бы очень вам благодарен, если бы вы подождали нашего возвращения. Я не хотел бы потерять «Виктори» посреди всей этой суматохи.
Эйзен хихикнул.
— О, я думаю, мы можем вас подождать, полковник. Только не заставляйте нас ждать слишком долго, хорошо? — Он выключил связь, не дожидаясь ответа.
— Еще один совместный полет, мой друг, — заметил Хоббс. — Я рад. Мы уже очень давно не летали вместе.
— Да, это точно. — Блейр взял шлем и посмотрел на килратского пилота-ренегата. — Ты никогда не тосковал по старым денькам, Хоббс? Когда мы были молодыми пилотами, летавшими только потому, что нам это так нравилось? Иногда мне кажется, что я бы все отдал, чтобы снова вернуться на старый «Коготь Тигра» с тобой, с Ангел, с Паладином, с остальной старой командой. Никакого принятия решений, не нужно ни о чем беспокоиться — только летать…
Хоббс покачал головой.
— Боюсь, я не слишком часто думаю об этом времени, — проговорил он. — Это было время сильного стресса для меня, как ты помнишь. Я пытался показать себя всем вам. — Выражение лица Ралгхи стало неясным. — Но иногда, в мечтах, я хочу вернуться в те дни, когда я еще не покинул Империю. Когда-то, давным-давно, я не сомневался в своем народе. Я знал свое место во вселенной, и я гордился этим. Я вспоминаю об этих днях. — Он взял свой шлем и встал рядом с Блейром. — Но прошлого не вернуть, друг мой. Все, что у нас сейчас есть, — настоящее.
— И будущее? — спросил Блейр.
Хоббс снова покачал головой.
— Много лет я знаю, что у меня нет настоящего будущего. На войне и в мире мой собственный народ отказывается от меня, а твой народ, за очень редкими исключениями, избегает меня. Какое будущее у меня есть, кроме сражения и смерти в кокпите моего истребителя? Иногда я чувствую, что я как-то связан с исходом войны, что я могу сыграть ключевую роль в победе или поражении до того, как умру. Но это не будущее. Это моя судьба, кружащая надо мной… — Он посмотрел на Блейра. — Это не та идея, которую может легко понять не принадлежащий к килратскому роду. Но это все, что я понимаю.
— Ну же, Хоббс, — сказал Блейр, встревоженный откровенностью Ралгхи. — Пойдем к нашим кораблям. Это единственное будущее, которое может позволить себе любой из нас сейчас.
Командный зал, килратский носитель «Хвар'канн», система Ариэль.
— Мой принц, мы получили доклад о вражеской активности в системе. Земные истребители напали на конвой.
Тракхат наклонился вперед в кресле, изучая Мелека в тусклом красном свете зала аудиенций.
— Они посмели атаковать нас здесь, на нашей территории? Может быть, они не выучили своего урока на Локанде?
Мелек слегка поклонился.
— Вы говорили, что ожидаете от них ответа, мой принц, — заметил он. — Перехваченные радиопереговоры показывают, что земные корабли могут быть с «Виктори».
— Итак… — Тракхат еще раз обдумал этот доклад. — Это… затрудняет наши ответные действия. Я не ожидал, что они будут готовы к новым операциям столь скоро. Мы должны изгнать их отсюда… и мы должны отбить у них всякое желание снова направлять взоры на эту систему. Нам бы очень помешали их планы продемонстрировать это новое оружие здесь до того, как полностью соберется флот.