Страница:
Вместо ответа Сигурд лишь стиснул зубы, как упрямый ребенок, не желающий признаться в совершенной ошибке.
– Я уже объявил о своих намерениях, – наконец произнес он, – и не могу взять сказанные слова обратно. Довольно и того, что ты освободил девушку и лишил меня возможности казнить ее. Теперь ты хочешь, чтобы я нарушил свой долг по отношению к Кнорри.
– Признавать свои промахи – вовсе не свидетельство слабости. За исключением, быть может, Бродира, все остальные твои подданные испытают облегчение, узнав, что ты не будешь сжигать корабль.
Сигурд бросил на брата быстрый взгляд.
– Ты говоришь, словно последователь этого проклятого лже-Бога – Христа. Поддавшись влиянию женщины, ты забыл истинный путь викингов!
– А что ты считаешь истинным путем, брат? – возвысил голос Даг. – Бессмысленное кровопролитие, от которого уже и тебя самого начинает мутить? Набеги, порождающие новые набеги? Или варварские погребальные ритуалы, ввергающие в нищету живых? Да, меня тошнит от всего этого, но отнюдь не под влиянием женщины. Я просто не хочу больше зависеть от всей этой глупости.
В этот момент он заметил, как кровь бросилась в лицо Сигурду, глаза его потемнели, рот злобно оскалился. У Дага перехватило дыхание. Он зашел слишком далеко. И кажется, тяжело оскорбил своего брата.
Сигурд сжал свои громадные руки в кулаки, но тут же, снова разжав их, неожиданно запрокинул назад свою крупную голову и громко захохотал.
– Готов поклясться молотом Тора, ты совсем изменился, братец! Где тот тщедушный веснушчатый мальчишка, которого я так любил дразнить? – Хлопнув Дага ладонью по плечу, он снова захохотал, да так, что от его громоподобного хохота стены маленькой хижины заходили ходуном.
Даг тоже улыбнулся и с облегчением перевел дух. В конце концов, Сигурд по-прежнему остается его братом и может видеть в жизни смешные стороны.
Допив пиво и обсудив планы каждого, братья вышли из жилища кузнеца и спустились к берегу, где их все еще ждали собравшиеся на погребальную церемонию люди. Правда, слезы на глазах у женщин давно высохли, и они уже едва держались на ногах от усталости; кое-кто из них прижимал к груди уснувших ребятишек. Одни суровые молчаливые воины все так же, не шелохнувшись, как и прежде, стояли в почетном карауле у корабля.
Широко шагая, Сигурд энергичной походкой прошел к центру толпы; его рокочущий голос далеко разнесся по всему освещенному факелами берегу:
– Так как женщина ушла, у нас нет больше необходимости сжигать корабль. Мы сложим для Кнорри погребальный костер из собранного нами дерева и отправим его в Валгаллу вместе с оружием и доспехами. С таким отважным сердцем, как у него, ему не надо будет ничего больше, чтобы занять достойное место среди героев.
Словно шелест листьев пронесся по собравшейся толпе, и Даг понял, что это был вздох облегчения. Хотя горе, вызванное смертью старого ярла, было искренним, жители Энгваккирстеда не могли не понимать, что ждет их в случае потери корабля. Пожалуй, один лишь Бродир все еще не примирился с тем, что чужеземка Фиона избежала уготованной ей жестокой участи.
Подумав об этом, Даг обвел взглядом собравшихся и тут заметил, что Бродир куда-то исчез. По спине у него пробежал холодок. Слава богам, что он догадался отправить вслед за Фионой Эллисила, его верный товарищ по оружию в случае чего защитит ее. И все же беспокойство не оставляло его: он ничуть не сомневался, что теперь Бродир был способен абсолютно на все.
– Прости меня, брат! – Сделав несколько шагов, Даг тронул Сигурда за плечо. – Теперь я должен покинуть тебя. Меня ждет Фиона.
Лицо Сигурда сразу потемнело; однако он пересилил себя и лишь сдержанно поинтересовался:
– Ведь ты еще вернешься, брат, – до того, как отправишься в Ирландию?
– Можешь в этом не сомневаться. – Даг произнес эти слова со всей искренностью, на которую только был способен.
– Фиона, открой!
Громкий голос пробудил Фиону от похожего на забытье сна, и она села на лавке. «Опять волки!» – промелькнула в мозгу первая мысль, но в следующее мгновение она сообразила, что волки не умеют говорить по-человечески.
– Меня послал Даг. Да впусти же наконец! – торопил пришедший.
Спрыгнув с лежанки, Фиона осторожно пробралась к двери.
– Сперна скажи, кто ты? – спросила она, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос не слишком дрожал.
– Меня зовут Эллисил, я сын Скирнира и боевой товарищ Дага. Мы приехали сюда, чтобы спасти тебя.
Фиона затаила дыхание. Можно ли верить этому человеку, который столь настойчиво требует от нее впустить его внутрь? Голос его был ей незнаком; откуда она может знать, что он не послан Сигурдом, чтобы вернуть ее в Энгваккирстед?
– Черт побери, женщина, я замерз, устал, вокруг бродят волки. Если ты не впустишь меня, я заберу коней и уеду.
– Так это твои кони?
Человек за дверью заколебался.
– Они принадлежат моему отцу, но я ухаживал за ними с тех пор, как они были совсем маленькими жеребятами. Скирнир позволил нам взять их, чтобы мы могли добраться до поселения прежде, чем Сигурд казнит тебя.
Фиона чувствовала, что больше не имеет права ждать. Лишь бы все это оказалось правдой. Она решительно подошла к двери и сняла запор.
Едва она сделала это, как мужчина тут же оказался рядом с ней в темноте хижины; ей даже не удалось при свете месяца различить черты его лица.
Эллисил захлопнул за собой дверь.
– Клянусь молотом Тора, из-за твоей медлительности я чуть не превратился в ледышку. У тебя нет огнива, чтобы разжечь огонь?
– Может быть, есть там, в сумке; но у меня не было времени искать. Как только я добралась до еды, на меня тут же напали волки… – Фиона вздрогнула, вспоминая только что пережитый ужас. – Что, если теперь они съедят коней?
– Мои кони так просто не дадутся: любой четвероногий бандит, который рискнет забраться к ним в пристройку, тут же получит копытом по голове. К тому же сейчас не то время года, чтобы волки отважились на это.
Признав мудрость этих слов, Фиона немного успокоилась. Она услышала, как ее неожиданный гость открыл дорожную сумку и принялся шарить в ней. Потом раздались удары огнива, и вскоре Эллисил уже раздувал огонь в очаге.
Выбрав из кучи дров, сложенных около двери, поленья покрупнее и подбросив их в очаг, Эллисил протянул к нему руки, зябко потирая ладони. Фиона тоже пододвинулась поближе к огню – только сейчас она поняла, насколько замерзла, даже несмотря на подбитую мехом рубашку Дага. Хуже всего пришлось ее босым ногам, она едва чувствовала их. Приподняв вышитый подол рубахи, девушка сунула одну ногу чуть не в самый очаг.
Когда Эллисил повернулся к ней, она при свете пламени, без труда узнала в нем человека, с которым Даг разговаривал на тинге. Взгляд викинга, скользнув по Фионе, задержался на мгновение на ее босой ноге, протянутой к огню. Облегчение, испытанное девушкой, сменилось беспокойством, однако, когда воин перевел взгляд на ее лицо, в глазах его Фиона заметила благоговейный страх.
– Ты и в самом деле колдунья? – с неожиданной робостью в голосе спросил он.
Фиона опустила ногу и прикрыла ее подолом платья.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, женщина, которая может предсказывать будущее и произносить заклинания?
– Ты хочешь сказать – целительница?
– Нет. Целительница есть почти в каждом поселении, но мало кто знает настоящую магию.
– Даг что-нибудь говорил тебе про это?
Эллисил отрицательно покачал головой. Фиона вздохнула.
– И ты правда думаешь, что, если бы мне действительно была знакома магия, я позволила бы, чтобы Сигурд едва не казнил меня?
Эллисил несколько мгновений молча смотрел на нее, затем от души расхохотался. Напряженность между ними сразу как-то спала. Норманн снова запустил руку в сумку, достал оттуда бурдюк и протянул его Фионе.
Она покачала головой.
– Надо приберечь воду для Дага.
Как только она произнесла имя своего покровителя, оставшегося наедине с полубезумной толпой, в душе Фионы снова проснулись все ее прежние страхи.
– Как ты думаешь, Сигурд послушает брата? – с дрожью в голосе спросила она.
– Ну уж под замок-то он его точно не посадит, если ты это имеешь в виду. А вот сумеет ли ярл воспринять разумные доводы – это совсем другое дело: я знаю Сигурда не слишком хорошо и не могу судить об этом.
– Даг рассказывал мне, что вы вместе выросли, – сказала Фиона, немного успокоившись.
Эллисил кивнул.
– И сейчас вы так же с ним близки?
Викинг усмехнулся и мотнул головой.
– Нет, не очень, как ты могла заметить. Каждый год мы встречались на тинге и постоянно соперничали, как и все парни, старались обойти друг друга в скачках, борьбе, боевом искусстве, в каждом воинском умении. Потом Даг обогнал меня в росте, и я не мог уже соперничать с ним ни в чем, за исключением бега. Тогда я его почти возненавидел, – Эллисил снова усмехнулся, – но теперь мы с ним стали мужчинами и к тому же задумали большое предприятие. Я рад, что Даг уговорил меня отправиться с ним в Ирландию – это будет так чудесно! Даже трудно поверить – обзавестись своей собственной землей…
– Что ты имеешь в виду? – Сердце Фионы сжалось.
Неужели Даг хочет предъявить права на земли ее отца? Мысль эта до глубины души поразила ее.
Эллисил изумленно взглянул на нее.
– Даг сказал, что ты согласилась помочь нам.
– Ну да, конечно, это так.
Фиона сразу даже не могла решить, радоваться ей или негодовать. Даг не просто собирался отвезти ее в Ирландию, а потом распрощаться с ней и вернуться к себе на родину; нет, он задумал покорить ее народ, а себя объявить его правителем. Это был смелый до дерзости план, и она не могла не восхищаться им; но ей было горько от того, что он даже не попытался обсудить этот план с ней. Как видно, в своем высокомерии он ни на секунду не усомнился, что она с радостью передаст ему свое наследство.
– Даг – идеальный предводитель, особенно в таком предприятии, – с воодушевлением продолжал Эллисил. – Прекрасный мореход, отважный воин… К тому же он знает ирландский язык и все тамошнее побережье. Если кто-нибудь и может завоевать Ирландию, так это он.
Фиона стиснула зубы. Она не желала быть завоеванной! Ее любовь к нему была добровольной, и если Даг не понимает разницы…
В этот момент со стороны двери раздался страшный грохот, и зычный голос произнес:
– Эй, Фиона! Эллисил! Да что вы там, заснули оба?
Эллисил, одним прыжком оказавшись у двери, быстро открыл ее и дал Дагу войти; Фиона же осталась сидеть у огня, задумчиво глядя на языки пламени.
Когда Даг, пригнувшись, протиснулся в дверь, его высокая фигура, казалось, заполнила собой всю хижину. Фиона пыталась заставить себя не смотреть на него, но у нее ничего из этого не вышло. Один только взгляд на любимого перевернул все ее мысли.
– Родная… – От волнения голос Дага сделался хриплым. Он неловко шагнул к очагу и, упав на колени, заключил ее в объятия.
У Фионы перехватило дыхание. Ничто на свете не имело больше значения, лишь бы только оставаться в этих объятиях как можно дольше, всегда. Что бы Даг ни делал, она все равно не смогла бы перестать любить его!
Глава 32
– Я уже объявил о своих намерениях, – наконец произнес он, – и не могу взять сказанные слова обратно. Довольно и того, что ты освободил девушку и лишил меня возможности казнить ее. Теперь ты хочешь, чтобы я нарушил свой долг по отношению к Кнорри.
– Признавать свои промахи – вовсе не свидетельство слабости. За исключением, быть может, Бродира, все остальные твои подданные испытают облегчение, узнав, что ты не будешь сжигать корабль.
Сигурд бросил на брата быстрый взгляд.
– Ты говоришь, словно последователь этого проклятого лже-Бога – Христа. Поддавшись влиянию женщины, ты забыл истинный путь викингов!
– А что ты считаешь истинным путем, брат? – возвысил голос Даг. – Бессмысленное кровопролитие, от которого уже и тебя самого начинает мутить? Набеги, порождающие новые набеги? Или варварские погребальные ритуалы, ввергающие в нищету живых? Да, меня тошнит от всего этого, но отнюдь не под влиянием женщины. Я просто не хочу больше зависеть от всей этой глупости.
В этот момент он заметил, как кровь бросилась в лицо Сигурду, глаза его потемнели, рот злобно оскалился. У Дага перехватило дыхание. Он зашел слишком далеко. И кажется, тяжело оскорбил своего брата.
Сигурд сжал свои громадные руки в кулаки, но тут же, снова разжав их, неожиданно запрокинул назад свою крупную голову и громко захохотал.
– Готов поклясться молотом Тора, ты совсем изменился, братец! Где тот тщедушный веснушчатый мальчишка, которого я так любил дразнить? – Хлопнув Дага ладонью по плечу, он снова захохотал, да так, что от его громоподобного хохота стены маленькой хижины заходили ходуном.
Даг тоже улыбнулся и с облегчением перевел дух. В конце концов, Сигурд по-прежнему остается его братом и может видеть в жизни смешные стороны.
Допив пиво и обсудив планы каждого, братья вышли из жилища кузнеца и спустились к берегу, где их все еще ждали собравшиеся на погребальную церемонию люди. Правда, слезы на глазах у женщин давно высохли, и они уже едва держались на ногах от усталости; кое-кто из них прижимал к груди уснувших ребятишек. Одни суровые молчаливые воины все так же, не шелохнувшись, как и прежде, стояли в почетном карауле у корабля.
Широко шагая, Сигурд энергичной походкой прошел к центру толпы; его рокочущий голос далеко разнесся по всему освещенному факелами берегу:
– Так как женщина ушла, у нас нет больше необходимости сжигать корабль. Мы сложим для Кнорри погребальный костер из собранного нами дерева и отправим его в Валгаллу вместе с оружием и доспехами. С таким отважным сердцем, как у него, ему не надо будет ничего больше, чтобы занять достойное место среди героев.
Словно шелест листьев пронесся по собравшейся толпе, и Даг понял, что это был вздох облегчения. Хотя горе, вызванное смертью старого ярла, было искренним, жители Энгваккирстеда не могли не понимать, что ждет их в случае потери корабля. Пожалуй, один лишь Бродир все еще не примирился с тем, что чужеземка Фиона избежала уготованной ей жестокой участи.
Подумав об этом, Даг обвел взглядом собравшихся и тут заметил, что Бродир куда-то исчез. По спине у него пробежал холодок. Слава богам, что он догадался отправить вслед за Фионой Эллисила, его верный товарищ по оружию в случае чего защитит ее. И все же беспокойство не оставляло его: он ничуть не сомневался, что теперь Бродир был способен абсолютно на все.
– Прости меня, брат! – Сделав несколько шагов, Даг тронул Сигурда за плечо. – Теперь я должен покинуть тебя. Меня ждет Фиона.
Лицо Сигурда сразу потемнело; однако он пересилил себя и лишь сдержанно поинтересовался:
– Ведь ты еще вернешься, брат, – до того, как отправишься в Ирландию?
– Можешь в этом не сомневаться. – Даг произнес эти слова со всей искренностью, на которую только был способен.
– Фиона, открой!
Громкий голос пробудил Фиону от похожего на забытье сна, и она села на лавке. «Опять волки!» – промелькнула в мозгу первая мысль, но в следующее мгновение она сообразила, что волки не умеют говорить по-человечески.
– Меня послал Даг. Да впусти же наконец! – торопил пришедший.
Спрыгнув с лежанки, Фиона осторожно пробралась к двери.
– Сперна скажи, кто ты? – спросила она, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос не слишком дрожал.
– Меня зовут Эллисил, я сын Скирнира и боевой товарищ Дага. Мы приехали сюда, чтобы спасти тебя.
Фиона затаила дыхание. Можно ли верить этому человеку, который столь настойчиво требует от нее впустить его внутрь? Голос его был ей незнаком; откуда она может знать, что он не послан Сигурдом, чтобы вернуть ее в Энгваккирстед?
– Черт побери, женщина, я замерз, устал, вокруг бродят волки. Если ты не впустишь меня, я заберу коней и уеду.
– Так это твои кони?
Человек за дверью заколебался.
– Они принадлежат моему отцу, но я ухаживал за ними с тех пор, как они были совсем маленькими жеребятами. Скирнир позволил нам взять их, чтобы мы могли добраться до поселения прежде, чем Сигурд казнит тебя.
Фиона чувствовала, что больше не имеет права ждать. Лишь бы все это оказалось правдой. Она решительно подошла к двери и сняла запор.
Едва она сделала это, как мужчина тут же оказался рядом с ней в темноте хижины; ей даже не удалось при свете месяца различить черты его лица.
Эллисил захлопнул за собой дверь.
– Клянусь молотом Тора, из-за твоей медлительности я чуть не превратился в ледышку. У тебя нет огнива, чтобы разжечь огонь?
– Может быть, есть там, в сумке; но у меня не было времени искать. Как только я добралась до еды, на меня тут же напали волки… – Фиона вздрогнула, вспоминая только что пережитый ужас. – Что, если теперь они съедят коней?
– Мои кони так просто не дадутся: любой четвероногий бандит, который рискнет забраться к ним в пристройку, тут же получит копытом по голове. К тому же сейчас не то время года, чтобы волки отважились на это.
Признав мудрость этих слов, Фиона немного успокоилась. Она услышала, как ее неожиданный гость открыл дорожную сумку и принялся шарить в ней. Потом раздались удары огнива, и вскоре Эллисил уже раздувал огонь в очаге.
Выбрав из кучи дров, сложенных около двери, поленья покрупнее и подбросив их в очаг, Эллисил протянул к нему руки, зябко потирая ладони. Фиона тоже пододвинулась поближе к огню – только сейчас она поняла, насколько замерзла, даже несмотря на подбитую мехом рубашку Дага. Хуже всего пришлось ее босым ногам, она едва чувствовала их. Приподняв вышитый подол рубахи, девушка сунула одну ногу чуть не в самый очаг.
Когда Эллисил повернулся к ней, она при свете пламени, без труда узнала в нем человека, с которым Даг разговаривал на тинге. Взгляд викинга, скользнув по Фионе, задержался на мгновение на ее босой ноге, протянутой к огню. Облегчение, испытанное девушкой, сменилось беспокойством, однако, когда воин перевел взгляд на ее лицо, в глазах его Фиона заметила благоговейный страх.
– Ты и в самом деле колдунья? – с неожиданной робостью в голосе спросил он.
Фиона опустила ногу и прикрыла ее подолом платья.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, женщина, которая может предсказывать будущее и произносить заклинания?
– Ты хочешь сказать – целительница?
– Нет. Целительница есть почти в каждом поселении, но мало кто знает настоящую магию.
– Даг что-нибудь говорил тебе про это?
Эллисил отрицательно покачал головой. Фиона вздохнула.
– И ты правда думаешь, что, если бы мне действительно была знакома магия, я позволила бы, чтобы Сигурд едва не казнил меня?
Эллисил несколько мгновений молча смотрел на нее, затем от души расхохотался. Напряженность между ними сразу как-то спала. Норманн снова запустил руку в сумку, достал оттуда бурдюк и протянул его Фионе.
Она покачала головой.
– Надо приберечь воду для Дага.
Как только она произнесла имя своего покровителя, оставшегося наедине с полубезумной толпой, в душе Фионы снова проснулись все ее прежние страхи.
– Как ты думаешь, Сигурд послушает брата? – с дрожью в голосе спросила она.
– Ну уж под замок-то он его точно не посадит, если ты это имеешь в виду. А вот сумеет ли ярл воспринять разумные доводы – это совсем другое дело: я знаю Сигурда не слишком хорошо и не могу судить об этом.
– Даг рассказывал мне, что вы вместе выросли, – сказала Фиона, немного успокоившись.
Эллисил кивнул.
– И сейчас вы так же с ним близки?
Викинг усмехнулся и мотнул головой.
– Нет, не очень, как ты могла заметить. Каждый год мы встречались на тинге и постоянно соперничали, как и все парни, старались обойти друг друга в скачках, борьбе, боевом искусстве, в каждом воинском умении. Потом Даг обогнал меня в росте, и я не мог уже соперничать с ним ни в чем, за исключением бега. Тогда я его почти возненавидел, – Эллисил снова усмехнулся, – но теперь мы с ним стали мужчинами и к тому же задумали большое предприятие. Я рад, что Даг уговорил меня отправиться с ним в Ирландию – это будет так чудесно! Даже трудно поверить – обзавестись своей собственной землей…
– Что ты имеешь в виду? – Сердце Фионы сжалось.
Неужели Даг хочет предъявить права на земли ее отца? Мысль эта до глубины души поразила ее.
Эллисил изумленно взглянул на нее.
– Даг сказал, что ты согласилась помочь нам.
– Ну да, конечно, это так.
Фиона сразу даже не могла решить, радоваться ей или негодовать. Даг не просто собирался отвезти ее в Ирландию, а потом распрощаться с ней и вернуться к себе на родину; нет, он задумал покорить ее народ, а себя объявить его правителем. Это был смелый до дерзости план, и она не могла не восхищаться им; но ей было горько от того, что он даже не попытался обсудить этот план с ней. Как видно, в своем высокомерии он ни на секунду не усомнился, что она с радостью передаст ему свое наследство.
– Даг – идеальный предводитель, особенно в таком предприятии, – с воодушевлением продолжал Эллисил. – Прекрасный мореход, отважный воин… К тому же он знает ирландский язык и все тамошнее побережье. Если кто-нибудь и может завоевать Ирландию, так это он.
Фиона стиснула зубы. Она не желала быть завоеванной! Ее любовь к нему была добровольной, и если Даг не понимает разницы…
В этот момент со стороны двери раздался страшный грохот, и зычный голос произнес:
– Эй, Фиона! Эллисил! Да что вы там, заснули оба?
Эллисил, одним прыжком оказавшись у двери, быстро открыл ее и дал Дагу войти; Фиона же осталась сидеть у огня, задумчиво глядя на языки пламени.
Когда Даг, пригнувшись, протиснулся в дверь, его высокая фигура, казалось, заполнила собой всю хижину. Фиона пыталась заставить себя не смотреть на него, но у нее ничего из этого не вышло. Один только взгляд на любимого перевернул все ее мысли.
– Родная… – От волнения голос Дага сделался хриплым. Он неловко шагнул к очагу и, упав на колени, заключил ее в объятия.
У Фионы перехватило дыхание. Ничто на свете не имело больше значения, лишь бы только оставаться в этих объятиях как можно дольше, всегда. Что бы Даг ни делал, она все равно не смогла бы перестать любить его!
Глава 32
Удобно устроившись на лавке, Даг крепко прижал Фиону к своей груди. С тех пор как он вошел в хижину, они едва успели перемолвиться парой слов. Без сомнения, Фиона еще не пришла в себя от всего, что ей пришлось пережить. Гладя ее по голове, перебирая пряди шелковистых волос, Даг прислушивался к похрапыванию лежавшего в углу Эллисила и пытался хоть немного расслабиться. Хотя ему и удалось спасти Фиону и не дать сжечь драккар своего брата, их будущее все еще было довольно туманно. А тут еще обезумевший от ненависти Бродир в любой момент мог нанести удар.
Внезапно Фиона, открыв глаза, коснулась рукой его щеки.
– Даг, почему ты не спишь?
Он лишь крепче прижал ее к себе.
– Думаю о том, что нас ждет.
Они немного помолчали, затем Фиона снова спросила:
– Это правда, что ты собираешься заявить права на земли моего отца?
Даг глубоко вздохнул. По ее тону невозможно было понять, что она думает об этом плане. Согласится ли Фиона помочь ему?
– Да, правда.
Неожиданно девушка рывком высвободилась из его рук и, издав какой-то неопределенный звук, тут же гордо выпрямилась.
– Ты считал само собой разумеющимся, что я стану помогать тебе, и даже не потрудился спросить меня!
Сердце Дага учащенно забилось.
– Я надеялся, что ты одобришь мой план. Если ты выйдешь за меня замуж, мои претензии на твои земли обретут вес в глазах других властителей.
– Выйду за тебя замуж? Но кто сказал, что я согласна это сделать? Ты хоть раз подумал об этом?
Даг до боли сжал челюсти. Неужели он все это время ошибался в ней?
– Ты обращаешься со мной, словно я малое дитя! – продолжала бушевать Фиона. – Если бы ты поделился со мной своими планами, если бы попросил помочь…
– Но я же прошу, – в отчаянии произнес Даг. Он уже почти перестал понимать, что между ними происходит, но одно было ему абсолютно ясно: его мечта рушилась прямо у него на глазах.
– Просишь о чем?
– Я прошу тебя выйти за меня замуж и помочь мне!
– Зачем?
– Зачем?
– Да, зачем ты делаешь это? Для чего тебе нужна моя помощь?
Даг снова глубоко вздохнул.
– Ну как ты не понимаешь! Только так мы сможем остаться вместе, или я не прав? Кроме того, у меня есть своя гордость. Я не могу отдать ради тебя все – мой дом, мой народ – и не строить планов на будущее. Я не смог бы жить, как изгой, или искать себе нового ярла, чтобы принести ему клятву верности. Разве есть что-то плохое в том, что я хочу стать хозяином своей собственной земли, своего собственного дома?
Несколько мгновений Фиона молчала, а когда снова заговорила, слова ее прозвучали и для Дага куда как неожиданно:
– Я люблю тебя, Даг, – нежно и одновременно властно произнесла она, – и не хотела бы, чтобы ты изменился. – Воин, торговец, моряк, словом – предводитель, – таким ты мне будешь нравиться всегда. Я думаю, из тебя получится отличный глава рода.
– И ты выйдешь за меня замуж? – едва веря своим ушам, переспросил Даг. – Ты поддержишь мои претензии на земли твоего отца?
– Ну конечно, тебе нужно было только сперва попросить об этом.
Он притянул ее к себе на грудь и зарылся лицом в теплоту ее волос.
– Ах, Фиона, как же я люблю тебя!
Неожиданно Эллисил издал голос с подстилки, которую он разложил на полу у очага.
– Слушайте, будущие короли и королевы, вы все-таки когда-нибудь собираетесь спать? У меня уже голова болит от вашей любовной болтовни.
Фиона, хихикнув, крепче прижалась к Дагу, и тогда он, расслабленно издохнув, прошептал ей на ухо:
– Я так долго ждал, когда ты скажешь мне о своей любви.
– Это правда, зато теперь ты узнал об этом. Я люблю тебя, Даг.
– И я люблю тебя, Фиона.
– Ирландка и викинг – когда мы прибудем в Ирландию, то положим начало династии, о которой мечтал мой отец.
Даг закрыл глаза. Теперь он не сомневался: имея такую жену, как Фиона, он сможет сделать все, что задумал.
Обратный путь в поселение Скирнира занял весь следующий день, но никто не роптал, так как им все равно надо было обсудить план путешествия в Ирландию. Корабль уже был готов, оставалось только уложить в него продовольствие и оружие, но им еще предстояло набрать воинов, готовых отправиться вместе с ними.
– Кто-нибудь из дружинников Сигурда захочет присоединиться к нам? – спросил Эллисил, когда они миновали цепь крутых холмов.
Даг покачал головой.
– Это вопрос тонкий. Я не собираюсь забирать у брата людей, так необходимых ему для постройки дома, разве что несколько самых молодых, неженатых воинов, таких, как Рориг, Утгард да еще, может быть, Гудрод.
– Рориг собирается жениться на Бреаке, – заметила Фиона.
– Вот как? – удивился Даг. – Но где же он раздобыл столько денег, чтобы выкупить ее?
– В последнем набеге, после погони за Агирссонами. Все получили вознаграждение от Торвальдса за захват преступников, и Сигурд дал Бреаку Роригу в качестве его доли.
– А что случилось с братьями Агирссон? – спросил Эллисил.
– Вот этого я не знаю. – Фиона пожала плечами. – Да, по правде говоря, и не хочу знать.
– Тогда тем более есть смысл пригласить Рорига отправиться с нами, – решил Даг. – И пусть захватит с собой Бреаку, чтобы она составила тебе компанию.
– Ты прав. Бреака беременна, она все равно не сможет быть полезна Мине этой зимой.
– Она носит ребенка? И когда же он должен появиться?
– Я думаю, не раньше времени сева, – ответила Фиона. – Мы с ней не говорили об этом подробно, хотя я, признаться, завидую ей.
– Завидуешь? – удивленно переспросил Даг. – Так ты тоже хотела бы завести ребенка?
– А ты как думаешь! – Фиона мечтательно улыбнулась. Глаза викинга потемнели, словно небо перед грозой.
– Клянусь, ты его получишь.
Фиона покраснела, когда Даг, нагнувшись, прошептал ей на ухо:
– Мы начнем заниматься этим сегодня же ночью, согласна?
Горячая истома прошла по ее телу, и оно сладко заныло.
Боже, как же она стосковалась по его ласкам!
– Не мог бы ты выкупить у своего брата раба по имени Аеддан? – неожиданно спросил Эллисил, перебивая воркование влюбленной парочки. – Похоже, это неплохой парень, а то, что он смог добраться сюда, чтобы предупредить о грозящей Фионе беде, говорит о его преданности.
– Я и сам хотел бы иметь такого человека, чтобы он ухаживал за моими лошадьми, когда мы ими обзаведемся, – усмехнулся Даг. – Интересно, удалось ли уцелеть лошадям Доналла?
– Как это возможно? – удивилась Фиона. – Они ведь стояли в загоне и, без сомнения, погибли в дыму.
– А вот и нет; я тогда успел их выпустить.
– Если лошади правителя остались целы, это нам очень поможет, – задумчиво произнес Эллисил. – Но они не прокормят нас зимой. Как обстоит дело с запасами продовольствия и зерна? Или это все тоже пропало во время набега?
Даг покачал головой.
– Амбары сохранились. Скот, правда, разбежался, и теперь его придется собирать по соседним селениям. Но, скорее всего в Ирландии нам все же надо будет покупать продовольствие, чтобы продержаться эту зиму.
– Или отправиться в набег за ним, – предположил Эллисил. Глаза его заблестели.
– Ну уж нет! – твердо сказал Даг. – Я не хочу сразу же наживать себе врагов среди соседей. Если нас будут считать поселенцами, а не захватчиками, то нам не придется воевать, за исключением тех случаев, когда мы будем защищать наши права на наследство Фионы.
– Но мы все же будем ходить в набеги? – настаивал Эллисил. – Пусть не в эту зиму, но в следующие. Тогда запасов продовольствия у нас будет достаточно, и мы сможем иметь все, что пожелаем.
Фиона почувствовала, как при этих словах Эллисила тело Дага мгновенно напряглось. Она поняла, что он не разделяет воинственный запал своего товарища, но пока не хочет открывать ему все карты. Фиона с беспокойством подумала о том, что многие из воинов, которым предстоит отправиться с ними в Ирландию, предпочтут добывать себе богатства мечом, а не мирным трудом земледельца. Сможет ли Даг удержать их от этого, или они однажды проклянут свой выбор и станут его врагами?
Пока Даг и Эллисил говорили о припасах на дорогу и оснащении судна, Фиона унеслась мыслями на свою далекую родину. Осталась ли в живых Сиобхан? Теперь, когда отец погиб, тетка стала ее ближайшей родственницей, и ей очень хотелось поговорить с ней о Даге и его планах, почувствовать ее одобрение, помощь и совет в делах.
Девушка вздохнула. Прежде чем поднять парус, чтобы направиться в Ирландию, предстояло еще переделать кучу дел. Даг собирался вернуться на пару дней в Энгваккирстед, чтобы набрать там дружину и попрощаться с Сигурдом; однако Фиона боялась, что Бродир может устроить им напоследок какую-нибудь пакость. Теперь она волновалась не только за себя, но и за Дага.
Фиона с трудом стряхнула с себя сладкую дремоту и приподнялась из теплого мехового гнездышка. Она заснула почти мгновенно, едва опустившись на мягкую кровать в комнате, отведенной им женой Скирнира сразу, как только они прибыли в Фейерсхольд; однако теперь, при мысли, что у нее появилась возможность остаться с Дагом наедине, ее усталость как рукой сняло.
– Даг, – прошептала она. – Ты обо всем договорился со Скирниром?
– Пока нет. Главный разговор еще впереди. – Викинг опустился рядом с ней на скрипучую кровать и привлек ее к себе. Она затаила дыхание, ощутив его тепло, и тут же ее тело заныло от желания. Приподнявшись на локте, она коснулась его лица, провела кончиками пальцев по изогнутым линиям его бровей, по щекам, погладила усы и отросшую за эти дни мягкую бородку.
– Ох, – простонал Даг. – Я так вымотался, что, кажется, готов проспать недели две.
Увы, конечно, Дагу требовался отдых; с ее стороны было бы просто бессовестно искать близости, пока он как следует не выспался.
Она убрала пальцы с его лица.
– Разотри мне, пожалуйста, ноги, – попросил Даг, переворачиваясь на живот. – Я отвык ездить верхом и теперь просто не чувствую их.
Фиона откинула в сторону шкуры, которыми был укрыт Даг, и принялась массировать выпуклые мышцы. Она наслаждалась, ощущая пальцами тепло его тела, силу и упругость его мускулов.
Даг снова застонал, потом вздохнул.
– Мне так нравится, когда ты прикасаешься к моей коже, Фиона. Это снова напоминает мне то время, когда я был в плену, а ты лечила мои раны. Я до сих пор помню, какими нежными были тогда твои пальцы. Когда ты обмывала меня, для меня было почти пыткой переносить их прикосновения – вот почему я сделал вид, что потерял сознание.
– Ты уже говорил мне, что боялся тогда. Но чего именно?
– Если я скажу тебе, обещаешь не смеяться надо мной?
– Конечно, Даг.
– Я думал, что ты фея.
– Фея?
Викинг сел на кровати.
– Я думал, что ты – сверхъестественное существо, и боялся, как бы тебе не захотелось похитить мою душу.
Фиона тихонько засмеялась.
– Из-за того, что у тебя был жар, тебе могло померещиться что угодно.
– Возможно, но именно ты была тому причиной. Твоя красота казалась мне просто неземной. В первое твое появление я даже подумал, что ты хочешь убить меня, но затем ты начала раздеваться… – Рука Дага легла Фионе на грудь. – Какое это было чудесное зрелище! Твои распущенные волосы и странные зеленые глаза… Такого цвета я никогда не видел у людей. И еще твое великолепное тело…
Голос его дрогнул, и Фиона затаила дыхание – его палец, нащупав сосок на ее груди, принялся нежно ласкать его.
– Я отчаянно хотел тебя, – прошептал он, – но был чересчур слаб и напуган. Я боялся, что, если возьму тебя, ты похитишь мою душу и навеки заточишь меня в своей волшебной стране.
Фиона закрыла глаза, чувствуя, как тает ее тело под ласками Дага.
– Ты, должно быть, посчитал меня распутницей, когда я ласкала тебя, беспомощно лежащего передо мной…
Даг хрипло рассмеялся.
– Если хочешь знать правду, я тогда почти не обращал внимания на происходящее – настолько сильно было желание овладеть тобой. Но что-то удерживало меня…
– Твой страх.
– Нет, не только это. Я тогда сразу понял, что ты невинна, и еще я был признателен тебе за заботу обо мне, за то, что ты исцеляла мои раны. Поддавшись желанию, я мог напугать тебя и уж точно бы сделал тебе больно.
– Но я же сама хотела этого, – возразила Фиона. – Для того я и лечила тебя, чтобы ты мог овладеть мной и разрушить планы моего отца.
– Тебе только казалось, что ты этого хочешь, на самом же деле в тот момент ты была всего лишь глупенькой девчонкой.
– Глупенькой?
– Ну да, – ответил Даг и улыбнулся. – Глупенькая, да к тому же еще и девственница.
– Но ты сам сказал, что боялся меня, – напомнила ему Фиона.
Продолжая улыбаться, Даг прищурился.
– Временами я и сейчас боюсь, что ты все-таки похитила мою душу.
Фиона чувствовала, что чувства, так долго зревшие в ней, уже не умещаются в ее груди.
– Это не колдовство, Даг, это любовь. Говоря по правде… – она наклонилась ближе к нему, – порой я чувствую то же самое по отношению к тебе.
Даг отвел пряди волос с ее лица и крепко поцеловал.
– Тебе надо отдохнуть, – прошептала Фиона, отодвигаясь от него.
– Не так уж я и устал, – Даг снова принялся ласкать ее грудь. – К тому же я буду куда крепче спать после ночи любви.
Фиона едва смогла подавить стон, когда рука Дага двинулась вниз по ее животу.
– Святая Бригитта, что ты со мной делаешь!
Даг быстро повернулся на кровати.
– Это только начало, – прошептал он.
Фиона тихонько вскрикнула, когда его губы коснулись ее шеи и двинулись вниз. Все ее тело горело как в огне. Она хотела этого человека, хотела ощутить его в себе. Выгнувшись навстречу ему, она нащупала его восставшую плоть.
– До чего же ты проворная девчонка, – пробормотал Даг, входя в нее. – Всегда опережаешь меня.
Но Фиона уже не слышала его слов. Все ее мысли пропали, когда она ощутила ровные, намеренно медленные движения его тела.
Наслаждение нарастало до тех пор, пока ей не стало казаться, что она вот-вот взорвется. Губы ее безмолвно шевелились, пока Даг возносил ее тело на высоты страсти. Вдруг она вскрикнула, и крик этот достиг самых дальних уголков просторной спальни. Через мгновение застонал и Даг, и эхо ее крика смешалось с его хриплым стоном.
Они лежали довольно долго в объятиях друг друга, прежде чем Фиона оторвала свою голову от все еще высоко вздымающейся груди Дага.
Внезапно Фиона, открыв глаза, коснулась рукой его щеки.
– Даг, почему ты не спишь?
Он лишь крепче прижал ее к себе.
– Думаю о том, что нас ждет.
Они немного помолчали, затем Фиона снова спросила:
– Это правда, что ты собираешься заявить права на земли моего отца?
Даг глубоко вздохнул. По ее тону невозможно было понять, что она думает об этом плане. Согласится ли Фиона помочь ему?
– Да, правда.
Неожиданно девушка рывком высвободилась из его рук и, издав какой-то неопределенный звук, тут же гордо выпрямилась.
– Ты считал само собой разумеющимся, что я стану помогать тебе, и даже не потрудился спросить меня!
Сердце Дага учащенно забилось.
– Я надеялся, что ты одобришь мой план. Если ты выйдешь за меня замуж, мои претензии на твои земли обретут вес в глазах других властителей.
– Выйду за тебя замуж? Но кто сказал, что я согласна это сделать? Ты хоть раз подумал об этом?
Даг до боли сжал челюсти. Неужели он все это время ошибался в ней?
– Ты обращаешься со мной, словно я малое дитя! – продолжала бушевать Фиона. – Если бы ты поделился со мной своими планами, если бы попросил помочь…
– Но я же прошу, – в отчаянии произнес Даг. Он уже почти перестал понимать, что между ними происходит, но одно было ему абсолютно ясно: его мечта рушилась прямо у него на глазах.
– Просишь о чем?
– Я прошу тебя выйти за меня замуж и помочь мне!
– Зачем?
– Зачем?
– Да, зачем ты делаешь это? Для чего тебе нужна моя помощь?
Даг снова глубоко вздохнул.
– Ну как ты не понимаешь! Только так мы сможем остаться вместе, или я не прав? Кроме того, у меня есть своя гордость. Я не могу отдать ради тебя все – мой дом, мой народ – и не строить планов на будущее. Я не смог бы жить, как изгой, или искать себе нового ярла, чтобы принести ему клятву верности. Разве есть что-то плохое в том, что я хочу стать хозяином своей собственной земли, своего собственного дома?
Несколько мгновений Фиона молчала, а когда снова заговорила, слова ее прозвучали и для Дага куда как неожиданно:
– Я люблю тебя, Даг, – нежно и одновременно властно произнесла она, – и не хотела бы, чтобы ты изменился. – Воин, торговец, моряк, словом – предводитель, – таким ты мне будешь нравиться всегда. Я думаю, из тебя получится отличный глава рода.
– И ты выйдешь за меня замуж? – едва веря своим ушам, переспросил Даг. – Ты поддержишь мои претензии на земли твоего отца?
– Ну конечно, тебе нужно было только сперва попросить об этом.
Он притянул ее к себе на грудь и зарылся лицом в теплоту ее волос.
– Ах, Фиона, как же я люблю тебя!
Неожиданно Эллисил издал голос с подстилки, которую он разложил на полу у очага.
– Слушайте, будущие короли и королевы, вы все-таки когда-нибудь собираетесь спать? У меня уже голова болит от вашей любовной болтовни.
Фиона, хихикнув, крепче прижалась к Дагу, и тогда он, расслабленно издохнув, прошептал ей на ухо:
– Я так долго ждал, когда ты скажешь мне о своей любви.
– Это правда, зато теперь ты узнал об этом. Я люблю тебя, Даг.
– И я люблю тебя, Фиона.
– Ирландка и викинг – когда мы прибудем в Ирландию, то положим начало династии, о которой мечтал мой отец.
Даг закрыл глаза. Теперь он не сомневался: имея такую жену, как Фиона, он сможет сделать все, что задумал.
Обратный путь в поселение Скирнира занял весь следующий день, но никто не роптал, так как им все равно надо было обсудить план путешествия в Ирландию. Корабль уже был готов, оставалось только уложить в него продовольствие и оружие, но им еще предстояло набрать воинов, готовых отправиться вместе с ними.
– Кто-нибудь из дружинников Сигурда захочет присоединиться к нам? – спросил Эллисил, когда они миновали цепь крутых холмов.
Даг покачал головой.
– Это вопрос тонкий. Я не собираюсь забирать у брата людей, так необходимых ему для постройки дома, разве что несколько самых молодых, неженатых воинов, таких, как Рориг, Утгард да еще, может быть, Гудрод.
– Рориг собирается жениться на Бреаке, – заметила Фиона.
– Вот как? – удивился Даг. – Но где же он раздобыл столько денег, чтобы выкупить ее?
– В последнем набеге, после погони за Агирссонами. Все получили вознаграждение от Торвальдса за захват преступников, и Сигурд дал Бреаку Роригу в качестве его доли.
– А что случилось с братьями Агирссон? – спросил Эллисил.
– Вот этого я не знаю. – Фиона пожала плечами. – Да, по правде говоря, и не хочу знать.
– Тогда тем более есть смысл пригласить Рорига отправиться с нами, – решил Даг. – И пусть захватит с собой Бреаку, чтобы она составила тебе компанию.
– Ты прав. Бреака беременна, она все равно не сможет быть полезна Мине этой зимой.
– Она носит ребенка? И когда же он должен появиться?
– Я думаю, не раньше времени сева, – ответила Фиона. – Мы с ней не говорили об этом подробно, хотя я, признаться, завидую ей.
– Завидуешь? – удивленно переспросил Даг. – Так ты тоже хотела бы завести ребенка?
– А ты как думаешь! – Фиона мечтательно улыбнулась. Глаза викинга потемнели, словно небо перед грозой.
– Клянусь, ты его получишь.
Фиона покраснела, когда Даг, нагнувшись, прошептал ей на ухо:
– Мы начнем заниматься этим сегодня же ночью, согласна?
Горячая истома прошла по ее телу, и оно сладко заныло.
Боже, как же она стосковалась по его ласкам!
– Не мог бы ты выкупить у своего брата раба по имени Аеддан? – неожиданно спросил Эллисил, перебивая воркование влюбленной парочки. – Похоже, это неплохой парень, а то, что он смог добраться сюда, чтобы предупредить о грозящей Фионе беде, говорит о его преданности.
– Я и сам хотел бы иметь такого человека, чтобы он ухаживал за моими лошадьми, когда мы ими обзаведемся, – усмехнулся Даг. – Интересно, удалось ли уцелеть лошадям Доналла?
– Как это возможно? – удивилась Фиона. – Они ведь стояли в загоне и, без сомнения, погибли в дыму.
– А вот и нет; я тогда успел их выпустить.
– Если лошади правителя остались целы, это нам очень поможет, – задумчиво произнес Эллисил. – Но они не прокормят нас зимой. Как обстоит дело с запасами продовольствия и зерна? Или это все тоже пропало во время набега?
Даг покачал головой.
– Амбары сохранились. Скот, правда, разбежался, и теперь его придется собирать по соседним селениям. Но, скорее всего в Ирландии нам все же надо будет покупать продовольствие, чтобы продержаться эту зиму.
– Или отправиться в набег за ним, – предположил Эллисил. Глаза его заблестели.
– Ну уж нет! – твердо сказал Даг. – Я не хочу сразу же наживать себе врагов среди соседей. Если нас будут считать поселенцами, а не захватчиками, то нам не придется воевать, за исключением тех случаев, когда мы будем защищать наши права на наследство Фионы.
– Но мы все же будем ходить в набеги? – настаивал Эллисил. – Пусть не в эту зиму, но в следующие. Тогда запасов продовольствия у нас будет достаточно, и мы сможем иметь все, что пожелаем.
Фиона почувствовала, как при этих словах Эллисила тело Дага мгновенно напряглось. Она поняла, что он не разделяет воинственный запал своего товарища, но пока не хочет открывать ему все карты. Фиона с беспокойством подумала о том, что многие из воинов, которым предстоит отправиться с ними в Ирландию, предпочтут добывать себе богатства мечом, а не мирным трудом земледельца. Сможет ли Даг удержать их от этого, или они однажды проклянут свой выбор и станут его врагами?
Пока Даг и Эллисил говорили о припасах на дорогу и оснащении судна, Фиона унеслась мыслями на свою далекую родину. Осталась ли в живых Сиобхан? Теперь, когда отец погиб, тетка стала ее ближайшей родственницей, и ей очень хотелось поговорить с ней о Даге и его планах, почувствовать ее одобрение, помощь и совет в делах.
Девушка вздохнула. Прежде чем поднять парус, чтобы направиться в Ирландию, предстояло еще переделать кучу дел. Даг собирался вернуться на пару дней в Энгваккирстед, чтобы набрать там дружину и попрощаться с Сигурдом; однако Фиона боялась, что Бродир может устроить им напоследок какую-нибудь пакость. Теперь она волновалась не только за себя, но и за Дага.
Фиона с трудом стряхнула с себя сладкую дремоту и приподнялась из теплого мехового гнездышка. Она заснула почти мгновенно, едва опустившись на мягкую кровать в комнате, отведенной им женой Скирнира сразу, как только они прибыли в Фейерсхольд; однако теперь, при мысли, что у нее появилась возможность остаться с Дагом наедине, ее усталость как рукой сняло.
– Даг, – прошептала она. – Ты обо всем договорился со Скирниром?
– Пока нет. Главный разговор еще впереди. – Викинг опустился рядом с ней на скрипучую кровать и привлек ее к себе. Она затаила дыхание, ощутив его тепло, и тут же ее тело заныло от желания. Приподнявшись на локте, она коснулась его лица, провела кончиками пальцев по изогнутым линиям его бровей, по щекам, погладила усы и отросшую за эти дни мягкую бородку.
– Ох, – простонал Даг. – Я так вымотался, что, кажется, готов проспать недели две.
Увы, конечно, Дагу требовался отдых; с ее стороны было бы просто бессовестно искать близости, пока он как следует не выспался.
Она убрала пальцы с его лица.
– Разотри мне, пожалуйста, ноги, – попросил Даг, переворачиваясь на живот. – Я отвык ездить верхом и теперь просто не чувствую их.
Фиона откинула в сторону шкуры, которыми был укрыт Даг, и принялась массировать выпуклые мышцы. Она наслаждалась, ощущая пальцами тепло его тела, силу и упругость его мускулов.
Даг снова застонал, потом вздохнул.
– Мне так нравится, когда ты прикасаешься к моей коже, Фиона. Это снова напоминает мне то время, когда я был в плену, а ты лечила мои раны. Я до сих пор помню, какими нежными были тогда твои пальцы. Когда ты обмывала меня, для меня было почти пыткой переносить их прикосновения – вот почему я сделал вид, что потерял сознание.
– Ты уже говорил мне, что боялся тогда. Но чего именно?
– Если я скажу тебе, обещаешь не смеяться надо мной?
– Конечно, Даг.
– Я думал, что ты фея.
– Фея?
Викинг сел на кровати.
– Я думал, что ты – сверхъестественное существо, и боялся, как бы тебе не захотелось похитить мою душу.
Фиона тихонько засмеялась.
– Из-за того, что у тебя был жар, тебе могло померещиться что угодно.
– Возможно, но именно ты была тому причиной. Твоя красота казалась мне просто неземной. В первое твое появление я даже подумал, что ты хочешь убить меня, но затем ты начала раздеваться… – Рука Дага легла Фионе на грудь. – Какое это было чудесное зрелище! Твои распущенные волосы и странные зеленые глаза… Такого цвета я никогда не видел у людей. И еще твое великолепное тело…
Голос его дрогнул, и Фиона затаила дыхание – его палец, нащупав сосок на ее груди, принялся нежно ласкать его.
– Я отчаянно хотел тебя, – прошептал он, – но был чересчур слаб и напуган. Я боялся, что, если возьму тебя, ты похитишь мою душу и навеки заточишь меня в своей волшебной стране.
Фиона закрыла глаза, чувствуя, как тает ее тело под ласками Дага.
– Ты, должно быть, посчитал меня распутницей, когда я ласкала тебя, беспомощно лежащего передо мной…
Даг хрипло рассмеялся.
– Если хочешь знать правду, я тогда почти не обращал внимания на происходящее – настолько сильно было желание овладеть тобой. Но что-то удерживало меня…
– Твой страх.
– Нет, не только это. Я тогда сразу понял, что ты невинна, и еще я был признателен тебе за заботу обо мне, за то, что ты исцеляла мои раны. Поддавшись желанию, я мог напугать тебя и уж точно бы сделал тебе больно.
– Но я же сама хотела этого, – возразила Фиона. – Для того я и лечила тебя, чтобы ты мог овладеть мной и разрушить планы моего отца.
– Тебе только казалось, что ты этого хочешь, на самом же деле в тот момент ты была всего лишь глупенькой девчонкой.
– Глупенькой?
– Ну да, – ответил Даг и улыбнулся. – Глупенькая, да к тому же еще и девственница.
– Но ты сам сказал, что боялся меня, – напомнила ему Фиона.
Продолжая улыбаться, Даг прищурился.
– Временами я и сейчас боюсь, что ты все-таки похитила мою душу.
Фиона чувствовала, что чувства, так долго зревшие в ней, уже не умещаются в ее груди.
– Это не колдовство, Даг, это любовь. Говоря по правде… – она наклонилась ближе к нему, – порой я чувствую то же самое по отношению к тебе.
Даг отвел пряди волос с ее лица и крепко поцеловал.
– Тебе надо отдохнуть, – прошептала Фиона, отодвигаясь от него.
– Не так уж я и устал, – Даг снова принялся ласкать ее грудь. – К тому же я буду куда крепче спать после ночи любви.
Фиона едва смогла подавить стон, когда рука Дага двинулась вниз по ее животу.
– Святая Бригитта, что ты со мной делаешь!
Даг быстро повернулся на кровати.
– Это только начало, – прошептал он.
Фиона тихонько вскрикнула, когда его губы коснулись ее шеи и двинулись вниз. Все ее тело горело как в огне. Она хотела этого человека, хотела ощутить его в себе. Выгнувшись навстречу ему, она нащупала его восставшую плоть.
– До чего же ты проворная девчонка, – пробормотал Даг, входя в нее. – Всегда опережаешь меня.
Но Фиона уже не слышала его слов. Все ее мысли пропали, когда она ощутила ровные, намеренно медленные движения его тела.
Наслаждение нарастало до тех пор, пока ей не стало казаться, что она вот-вот взорвется. Губы ее безмолвно шевелились, пока Даг возносил ее тело на высоты страсти. Вдруг она вскрикнула, и крик этот достиг самых дальних уголков просторной спальни. Через мгновение застонал и Даг, и эхо ее крика смешалось с его хриплым стоном.
Они лежали довольно долго в объятиях друг друга, прежде чем Фиона оторвала свою голову от все еще высоко вздымающейся груди Дага.