Не важно, по какой причине она оказалась в парке, главное, что эта девушка не хотела, чтобы о ней кто-то узнал, иначе она позволила бы ему проводить ее. Она упомянула, что у нее неотложное дело, однако в ней не чувствовалось никакого страха. Но ведь что-то заставило ее взять его лошадь, и это буквально очаровало его. Джону захотелось узнать о ней побольше – разумеется, после того, как он вернет своего коня. Эта маленькая леди, наверное, и в самом деле превосходная наездница, как она утверждала, раз сумела справиться с его жеребцом. Генерал был не слишком-то покладистым животным, и он, как правило, не принимал незнакомых всадников. Да, она явно умела обращаться с лошадьми.
До сих пор еще не находилось такой леди, которую Джон не мог бы моментально очаровать. Но на эту не подействовало его обаяние.
Единственное, что вызвало ее интерес, – это его Генерал.
Она была довольно самонадеянна и, вероятно, прекрасно могла позаботиться о себе сама. Раньше ни одна женщина не могла застать его врасплох. Озорная улыбка вновь появилась на его губах. В отличие от всех других молодых леди, с которыми он знакомился в течение многих лет, эта легко добилась того, чтобы Джон постарался узнать о ней побольше.
Всем в Лондоне было известно, как он ценит своего коня. Она или не знала об этом, или ей это было безразлично.
Возможно, именно это удивительное безразличие делало ее настолько привлекательной, что он решил как можно быстрее разузнать о ней. Ему понравился ее дерзкий язычок, заставивший его смеяться.
В течение десяти лет он был известен как один из членов «скандальной троицы», которая теперь уменьшилась до парочки. В прошлом сезоне женился Чандлер Прествик, граф Данрейвен. К немалому удивлению Джона, по уши влюбленный приятель на самом деле выглядел счастливым и был похож на пичугу, весело щебечущую в ветках дерева.
Бульварные листки не оставляли в покое ни Джона, ни его лучшего друга Эндрю Тервиллигера, графа Дагдейла, хотя он вынужден был признать, что его другу приходилось особенно несладко: слухи утверждали, что карманы Эндрю пусты. Джон никогда не говорил с ним об этом. Ведь когда возникала необходимость, у Эндрю всегда находились деньги.
Прислонившись к дереву, Джон провел рукой по волосам и, глубоко вдохнув, огляделся по сторонам. Ранний утренний туман покрывал парк рваным лоскутным одеялом. Было прохладно, изо рта шел пар, но небо становилось все светлее.
Необходимо было подумать, что же делать дальше. Он скакал наперегонки с маркизом Уэстерлендом, и он шел первым, пока не оказался прямо на пути этой леди.
Теперь маркиз выиграет скачку и получит деньги, которые поставили Джон и его друзья. Но это беспокоило его меньше всего.
Джон не мог присоединиться к своим друзьям, будучи пешим. Ну, как он расскажет им, что его одурачила некая молодая особа, похитив его великолепного коня? Его гордость и так уже пострадала из-за этого. Если они об этом узнают, в покое его не оставят.
Невозможно обойти все шестьсот акров Гайд-парка, чтобы найти ее. Она может быть где угодно. Скорее друзья обнаружат его, чем он разыщет незнакомку.
Пожалуй, сейчас самым лучшим будет как можно скорее покинуть парк. Ему нужно время, чтобы собраться с мыслями и все обдумать. Он найдет другую лошадь и вернется сюда позже, после того как его друзья уедут из парка.
Быстрым шагом он направился к восточной окраине парка, и тут увидел, как его друг Эндрю Тервиллигер и еще двое мужчин выезжают из-за полосы деревьев и направляют лошадей прямо к нему.
– Проклятие! – пробормотал Джон.
Прятаться за деревьями было слишком поздно. Судя по тому, как быстро они скакали, они его уже заметили. Если бы Эндрю был один, Джон прыгнул бы к нему в седло и попросил бы как можно быстрее увезти его из парка. Но с болтливым Филлипсом и молчаливым, дотошным Уилкинсом так не получится.
Что он им скажет? Ему нужно побыстрее придумать правдоподобное объяснение, почему он без лошади.
– Джон, с тобой все в порядке? – спросил Эндрю, когда всадники подъехали и спешились.
– Да, да. Все в порядке. – Джон сделал вид, что отряхивает свои желто-коричневые бриджи.
Взгляд Эндрю выражал искреннюю озабоченность, он оглядывал Эндрю с головы до ног.
– Тебя сбросил Генерал?
– Не совсем так, – правдиво ответил Джон, – но, похоже, мой конь убежал.
– Я подозревал, что произошло нечто подобное, когда Уэстерленд вернулся к месту начала скачки раньше тебя, выиграв гонку. Иным способом его кляча никогда не смогла бы побить Генерала.
– Что, к дьяволу, случилось? – спросил Филлипс, взглядом обшаривая окрестности.
Джон посмотрел на самого молодого и самого болтливого из трех мужчин. Как он и опасался, Филлипс будет задавать много вопросов.
– Мой жеребец испугался чего-то, и вот результат, – ответил Джон.
– Что его испугало? – спросил Филлипс.
«Загадочная молодая леди».
Джон прокашлялся.
– Точно не знаю.
– Не похоже на Генерала – сбросить тебя с седла и умчаться, – продолжал Филлипс, отказываясь поставить на этом точку.
– Да, ты прав. Совсем на него не похоже. – Джону не хотелось давать дальнейшие разъяснения.
– В самом деле, Джон, что, по-твоему, могло его так испугать? – Уилкинс нарушил молчание, после того как обдумал сложившуюся ситуацию. – Может, в парк забрел дикий кабан?
Джон посмотрел на своего друга: тот был крупного телосложения, с прыщеватым лицом и редеющими темными волосами.
– Да нет. Это маловероятно.
– Возможно, это была просто тень, – сказал Уилкинс. – Иногда на рассвете возникает ощущение, что ветви деревьев вот-вот схватят тебя.
– О чем ты говоришь, Уилкинс? – сердито нахмурив брови, спросил Филлипс. – Какая чепуха!
– Я говорю, что, возможно, это была низкая ветка, или, может быть, птица слетела с дерева и напугала его коня. Да, наверное, именно так оно и было, – продолжал стоять на своем Уилкинс.
Джону необходимо было срочно отделаться от Филлипса и Уилкинса и найти девушку и Генерала прежде, чем это сделает кто-то другой.
– Эндрю, если ты поможешь мне подняться на твою лошадь, – сказал Джон, – мы отправимся на поиски Генерала.
Джон потянулся, чтобы ухватиться за протянутую Эндрю руку. Но еще до того как их руки встретились, Джон услышал раздавшийся позади него стук копыт по плотной земле.
Он опустил руку и обернулся. Маркиз Уэстерленд мчался к ним на своем недавно купленном вороном жеребце.
Джон издал короткий звук, напоминавший нервный смешок, и выругался про себя. Что еще могло случиться?
Маркиз был одним из тех немногих людей, с которыми Джон не слишком ладил. Все началось год назад, когда Джон ухаживал за одной молодой леди, в отношении которой у Уэстерленда, как тот утверждал, были серьезные намерения. Когда девушка отклонила ухаживания Уэстерленда, отдав предпочтение Джону, зародилось до сих пор продолжающееся соперничество.
Обида усугубилась, когда позднее в том же году отец Уэстерленда обратился к Джону с предложением руки своей дочери, но, несмотря на то, что герцог давал большое приданое, Джон ответил вежливым отказом.
Будучи графом Чатуином, Джон имел более чем достаточный доход от своих поместий, и щедрого приданого было недостаточно, чтобы убедить его заковать себя в кандалы супружеской жизни. Он наслаждался своей свободой и не имел ни малейшего желания взваливать на себя ответственность за жену и наследника. Все это могло и подождать.
Джон обычно несколько сторонился Уэстерленда, но прошлым вечером маркиз хвастливо заявил, что его новый жеребей может обойти Генерала, который был самым быстрым конем из тех, что Джону случалось видеть. За своего четвероногого красавца Джон заплатил огромную сумму, но он стоил каждого шиллинга и выигрывал все скачки… до этого дня.
И все из-за загадочной голубоглазой мисс.
Когда Джону надоело хвастовство Уэстерленда, он решил проучить его, и ему бы это удалось, если бы на его пути не появилась эта молодая особа.
Но в данный момент Джону нужно было отбросить мысли об этой девушке и придумать какую-то историю, которая помогла бы ему выпутаться из неловкой ситуации, не потеряв лица.
Уэстерленд натянул поводья, останавливая коня рядом с Джоном. Жеребец заржал, перебирая ногами.
Маркиз смотрел сверху вниз на Джона, и понимающая усмешка появилась в уголках тонких губ. Огоньки злорадства зажглись в его глазах.
– Что случилось? – спросил он.
– Его сбросила лошадь, – ответил Филлипс, хотя понятно было, что Уэстерленд обращается к Джону.
– Ее вспугнули, – сказал Эндрю, пытаясь заступиться за своего друга, затем перевел сердитый взгляд на Филлипса.
Уэстерленд засмеялся и смахнул со лба прядь аккуратно подстриженных белокурых волос. У этого щеголя воротник рубашки был настолько высок, а до хруста накрахмаленный шейный платок так замысловато завязан, что Джон удивлялся, как бедняга еще не задушил себя.
– Испугали великого Генерала? Этого великолепного жеребца, о котором я слышу с момента моего возвращения в Лондон? – Он насмешливо и недоверчиво посмотрел на Джона. – Умоляю, расскажите, что же его так испугало.
– Ну, предположим, большая птица, – сказал Эндрю. – Разве это так важно?
Глядя на Джона, Уэстерленд презрительно усмехнулся и перевел взгляд на Эндрю.
– Конечно, нет. Все и так ясно: знаменитый конь сбрасывает своего хозяина, словно никчемный тюк. Просто великолепно! – Он вновь засмеялся. – Что же это за птичку увидел Генерал? Летучую мышь из самого ада?
Джон сжал зубы, стараясь удержаться от ответной реплики. Он мог сказать что-то, о чем впоследствии ему придется пожалеть; нет, он не должен поддаваться на провокационные реплики Уэстерленда. Чем меньше будет разговоров об этой истории, тем лучше. Он немедленно должен сменить тему.
Джон пристально посмотрел на Уэстерленда и спросил:
– Уж не пришло ли тебе в голову, что я собираюсь скрыться, не оплатив пари?
– Ни на минуту. Ты не слишком хорошо разбираешься в лошадях, но я не помню, чтобы ты когда-нибудь не оплатил проигрыш.
Джон молча смотрел на маркиза. Уэстерленд продолжил:
– Я искал тебя, так как Мэллори сообщил мне, что видел, как на твоем Генерале скакала некая дама. Я подумал, что он наверняка провел большую часть ночи в обнимку с пивной кружкой, и все это ему привиделось. А сейчас мне кажется, что я здорово ошибся, не поверив Мэллори.
Джон напрягся, ни одним мускулом не выдав той борьбы, которая шла внутри его. Только бы добраться до этой прелестной мисс, и тогда он собственными руками задушит ее за то, что она поставила его в такое глупое положение.
– Леди верхом на коне лорда Чатуина, ты говоришь? – удивился Уилкинс, затем взглянул на Джона и спросил: – Думаешь, такое возможно?
– Конечно же, нет, – сказал Эндрю.
– Может, она просто нашла Генерала и решила прокатиться? – спросил Филлипс.
Джон молчал, позволив своим друзьям вести разговор. Он надеялся, что они смогут достаточно запутать ситуацию, чтобы сбить с толку кого угодно.
– Не было никакой дамы верхом на коне Джона, – спокойно настаивал Эндрю. – У Мэллори вместо мозгов лошадиный навоз. Кто-нибудь из вас знает женщину, способную справиться с этим зверем? К тому же ни одна леди не выйдет так рано на прогулку в парке, но даже если бы она тут оказалась, она была бы не одна и уж никак не стала бы садиться на сбежавшего жеребца и кататься на нем. – Эндрю рассмеялся. – Вам не кажется, что Мэллори просто разыграл Уэстерленда?
– Возможно, да. А возможно, и нет. Я думаю, что найдутся дамочки, способные справиться с жеребцом Чатуина, но хотел бы я увидеть ту, которая способна укротить моего жеребца, – ответил Уэстерленд, позволяя своему жеребцу бить копытом землю в опасной близости от ног Джона.
Джон не отступал, но внутри у него все кипело, он прекрасно видел, что Уэстерленд поощряет агрессивное поведение своего жеребца.
– Может быть, нам следует прочесать парк и найти коня графа, а заодно и убедиться, на самом ли деле существует эта загадочная наездница, – сказал Уэстерленд.
Джон понимал, что в этой ситуации ему следует вести себя по-мужски и признаться в том, что произошло, но внутренний голос подсказывал ему, что сейчас не стоит признаваться, что девушка, какой бы красивой и пленительной она ни была, так легко сумела провести его. И уж меньше всего ему хотелось, чтобы его приятели отправились на поиски Генерала и незнакомки.
Если он сейчас же не убедит их в том, что для него все это не имеет значения, вся кавалькада будет прочесывать эти шесть сотен акров, пока не найдет его коня и беглянку.
Джон сунул руку в карман и вытащил небольшой кошелек. Небрежным жестом он бросил его Уэстерленду —
рукой, затянутой в лайковую перчатку, тот поймал кошелек у груди.
– Вот твои деньги, – сказал Джон. – Ты честно выиграл. Радуйся.
– Благодарю вас, лорд Чатуин, – насмешливо ответил тот. – Я получу удовольствие от каждого потраченного фунта.
– Вот моя ставка, – сказал Уилкинс и бросил несколько монет в протянутую руку Уэстерленда.
– Я тоже могу расплатиться, – произнес Филлипс, вынимая деньги.
Монеты тихо позвякивали, горкой скапливаясь в ладони Уэстерленда.
Все смотрели на Эндрю.
– Извини, старина, мои карманы сейчас пусты. Я был уверен, что мой друг, которого я знаю уже пятнадцать лет, не подведет меня. Я рассчитаюсь с тобой чуть позже.
– Я буду поблизости, – сказал Уэстерленд, опуская монеты в карман своего жилета. Потом он опять посмотрел на Джона и потрепал своего коня по мощной шее. – Если возникнет желание повторить, дай мне знать.
Еле сдерживаемое раздражение охватило Джона.
– Можешь быть в этом уверен, – сказал он кратко. Он намеревался вернуть все до последнего пенни.
– Ну, если и в самом деле на твоем коне скачет некая леди, сомневаюсь, что тебе этого захочется. – Уэстерленд засмеялся и, дернув поводья, развернул своего жеребца, но потом резко остановился. Повернув голову, чтобы видеть Джона, он добавил: – Дай мне знать, если тебе вообще удастся вернуть жеребца.
Затем Уэстерленд ускакал прочь, только комья грязи полетели из-под копыт его коня, Уилкинс сплюнул на землю и сказал:
– Собиратель мусора.
– Да уж, настоящий негодяй. Очень жаль, что Генерал не обошел его, – добавил Филлипс.
– Не волнуйтесь, – произнес Эндрю неунывающим тоном. – В следующий раз Джон обязательно побьет его, и мы получим назад свои деньги.
Джон оценил доверие друзей. Он был страшно огорчен тем, что подвел их, особенно Эндрю. Из-за этой леди они потеряли кругленькую сумму, а Джон подозревал, что лишних денег у Эндрю не было.
– Хочешь, мы поможем тебе отыскать Генерала? – спросил Уилкинс.
– Нет, спасибо, – ответил Джон. – Он не мог ускакать слишком далеко. Вы с Филлипсом отправляйтесь домой, а мне поможет Эндрю.
Мужчины попрощались и пришпорили лошадей, Джон проводил их взглядом.
Сдвинув брови, Эндрю внимательно посмотрел на Джона:
– А теперь, дьявол тебя побери, может, ты все-таки расскажешь мне, что же произошло на самом деле? Джон покачал головой и усмехнулся:
– Молодая леди, именно та, о которой мы только что слышали, похитила моего жеребца прямо у меня из-под носа.
Эндрю бросил на него полный сожаления взгляд.
– Нет, ты меня обманываешь! Ты это серьезно?
– Проклятие, Эндрю, думаешь, я стал бы в подобном признаваться, если бы это не было правдой?
– Пожалуй, что нет. Просто трудно поверить, что леди могла отважиться на такое.
– Эта смогла.
– Как? Где? Я имею в виду, как ей удалось заставить тебя спешиться, чтобы похитить Генерала? Она что, как обычный разбойник с большой дороги, приставила к твоей груди ружье или нож?
– Ну, конечно же, нет. Все не так серьезно. Она просто застигла меня врасплох.
Джон вкратце рассказал ему о том, что произошло, закончив словами:
– Когда я помог ей забраться в седло, чтобы проводить ее из парка, она выхватила у меня поводья и ускакала. Ты знаешь, насколько быстр мой Генерал. У меня не было ни малейшего шанса догнать его.
– Меня удивляет, что она смогла с ним справиться, я бы даже сказал, что это было довольно смело с ее стороны.
– С одной стороны, это так, но с другой – не совсем так, – ответил Джон, не желая вдаваться в подробности.
Эндрю потер подбородок и посмотрел вдаль, словно высматривая что-то.
– Так ты говоришь, это была леди?
– Да, и очень отважная, можешь быть в этом уверен. Ее речь, ее платье – все свидетельствовало о благородном происхождении. Это не была какая-нибудь дама полусвета.
– Она молодая? – спросил Эндрю.
– Да.
– Хорошенькая?
– Очень. А что? Это имеет какое-то отношение к похищению Генерала?
– Никакого. Важно лишь то, что ты, без сомнения, обращал больше внимания на то, как выглядит эта леди, чем на то, что она делает.
Да, действительно, он забыл обо всем, поднимая ее в седло, обнимая за талию, и наслаждался этим, и вообще он слишком увлекся, чтобы обращать внимание на то, что делают ее руки.
Джон начал было протестовать, но передумал. Провести Эндрю ему не удастся. Тот слишком давно его знает.
Он просто ответил:
– Ладно, каюсь.
Эндрю откинул назад голову и рассмеялся:
– Поделом тебе. Ты заслужил, чтобы она увела твоего коня.
– Потому что я увидел, какие у нее голубые глаза, какие соблазнительные губы и какая тонкая талия?
– О, я уверен, ты был очарован ею и, безусловно, тебе очень хотелось поцеловать ее.
Эндрю подшучивал над ним, но Джон не сердился на своего друга, и, что еще удивительнее, он совершенно не сердился на эту девушку. Скорее, он был серьезно озадачен.
– А вот в этом ты не прав. Брови Эндрю поползли вверх.
– Тебе не хотелось ее поцеловать?
– Не в этом смысле. Можешь поставить пять фунтов, мне этого хотелось. Но она не улыбалась мне. Не улыбнулась ни разу.
Этим она отличалась от всех остальных женщин, которых он встречал в своей жизни. Никогда еще в его присутствии женщины не держались столь уверенно, и это произвело на него впечатление. И впервые в жизни Джон не полностью владел собой. Для него это было внове, и ему это не очень понравилось.
Но происшедшее пробудило в нем желание узнать об этой девушке побольше.
– По-моему, ты сочиняешь, – сказал недоверчиво Эндрю.
– Это правда. Мое обаяние, похоже, не произвело на нее впечатления.
– Бог мой! Что же случилось? Ты разучился находить подход к женщинам?
– Надеюсь, что нет.
– Да, похоже, она дерзкая штучка, и, кроме того, мне кажется, она весьма сообразительна. Я был бы не прочь с ней познакомиться.
Джон с любопытством посмотрел на Эндрю:
– Почему?
– Эта леди хорошо разбирается в лошадях, и, более того, она пренебрегла тобой! Джон кивнул и улыбнулся:
– Это так, мой друг.
–И?
– Я сейчас не готов к словесному поединку, Эндрю. Его друг улыбнулся:
– Понимаю. Представляю, какой это для тебя удар – лишиться любимого коня… из-за хорошенькой мисс. Ты собираешься сообщить о ней?
– Кому? Лондонской полиции? Моему дяде? Я не хочу, чтобы об этом кто-то узнал, если это вообще возможно.
– Если Мэллори видел ее, то, скорее всего, мы опоздали.
– Этот сонный петух наверняка уже болтает об этом по всем клубам, – согласился Джон.
– И что же нам теперь делать? Может, отправимся на Боу-стрит и найдем детектива, который согласится разыскать ее?
– Пожалуй, так мы и поступим. – Джон протянул руку Эндрю. – Помоги мне забраться. Но, прежде всего, прочешем парк и посмотрим, не найдется ли Генерал и та леди, которая на нем ускакала.
Глава 3
Кэтрин кружилась в объятиях своего партнера, который вел ее в первом туре кадрили. Высокий белокурый красавец был искусным танцором. Опыт лорда Уэстерленда с лихвой компенсировал некоторую неуверенность Кэтрин на паркете танцевального зала.
Зал сверкал сотнями ярко горящих свечей и был убран с таким великолепием, какого девушка, выросшая в сельской местности, никогда не видела. Множество красивых мужчин, в превосходных фраках поверх изысканных ярких жилетов и отлично повязанных шейных платков, красивые дамы, облаченные в шелк, атлас, кружева и увешанные драгоценностями, заполняли танцевальное пространство.
В зале царило оживление – звучала музыка, слышались разговоры и смех. В воздухе пахло свечным воском, духами и дорогим вином. Казалось, что в этом зале, в облепляющих отблесках свечей, разыгрывается пышный и красочный спектакль.
Кэтрин провела первый час своего первого бала, стараясь следовать строгому наказу Виктории не подавать виду, что она впервые на таком замечательном званом вечере. И все же Кэтрин была уверена в своем жалком провале, несмотря на то, что в ее танцевальной карточке не осталось свободного места.
Действительно, ей не доводилось бывать в таких больших бальных залах, где свободно могла разместиться, по меньшей мере, сотня человек. И раньше она никогда не видела такой роскошной цветочной аранжировки, столь изысканных бронзовых подсвечников и колонн с позолоченными капителями.
Она, конечно, читала о пышных балах, которые устраивал лондонский свет. Но статьи не могли передать и малой толики великолепия подобных этому званых вечеров. Безусловно, Кэтрин была не готова к такому впечатляющему зрелищу.
У нее было такое ощущение, словно она вдруг превратилась как минимум во фрейлину королевы. Так много мужчин желало быть представленными ей. Герцоги, графы, виконты, а также баронеты и джентльмены, не имевшие титулов, – все хотели познакомиться с подопечной миссис Густри.
Виктория прекрасно выполняла свои обязанности дуэньи, она весь вечер была рядом с Кэтрин, одного за другим представляя ей подходивших джентльменов, пока у Кэтрин не закружилась голова от огромного количества имен и титулов. Она просто не в состоянии была запомнить, кто есть кто.
К счастью, сегодня утром, когда она, в конце концов, вернулась, ни Миллз, ни ее сводная сестра не поняли, что к коляске сзади привязана другая лошадь. После того как Кэтрин благополучно проводила Миллза и Викторию домой, она вместе с лакеем вернулась обратно, чтобы найти джентльмена и вернуть ему коня. Им не удалось встретить незнакомца, но Кэтрин нашла лошадь, которую нанимала в конюшне.
Вечер продолжался, и Кэтрин надеялась встретить того джентльмена, коня которого она позаимствовала этим утром, но он пока не появлялся. Она не могла не сознавать, что он пробудил в ней удивительные чувства, которых она никогда не испытывала раньше.
Он был гораздо красивее большинства мужчин и до самого последнего момента вел себя как истинный джентльмен. Она сознательно не обернулась еще раз взглянуть на него, потому что ей не хотелось видеть, как он отреагирует на то, что она, по сути, похитила его коня. Кэтрин нисколько не сомневалась, что это его не обрадовало.
Она долго не могла поверить, что незнакомец ушел из парка, не попытавшись разыскать своего великолепного жеребца. Шло время, но хозяин благородного животного так и не появился, и, чтобы избежать вопросов, Кэтрин приказала лакею поставить коня в платную конюшню.
Она понимала, что он был из тех, кого ей меньше всего хотелось бы вывести из себя, но именно это она и умудрилась сделать.
На этом вечере она танцевала в течение нескольких часов, пока у нее не устали ноги. Все молодые люди были очаровательными и щедро расточали ей комплименты, как и высокий белокурый джентльмен, который в данный момент вел ее в танце.
От всего этого Кэтрин получала необычайное удовольствие, и сейчас она в очередном па с удовольствием поклонилась и изящно проскользнула под поднятой рукой своего партнера.
Ее отец тяжело болел, и Кэтрин не посещала балов. Она проводила вечера с отцом, читая ему и играя с ним в карты. Сегодня после первого же танца Кэтрин поняла, что в карточных играх она гораздо искуснее, чем в танцах.
Виктория сообщила ей, что в этот вечер они приглашены на шесть балов, но посетят они лишь этот. Она объяснила, что этот бал станет самым большим событием дня, и все важные персоны раньше или позже появятся на нем. Лучше всего было оставаться на месте, чтобы не пропустить никого, кто, по мнению Виктории, заслуживал внимания.
Но ее сестре не было известно, что Кэтрин жаждала услышать, как объявляют имена трех человек: мистера Уильяма Уокера Чатсуорта, мистера Роберта Бичмана и мистера Джорджа Уикнема-Тикнема-Файнза. Она очень надеялась, что хоть кто-то из членов этих семейств будет присутствовать на балу и их познакомят. А как только ей удастся познакомиться с кем-нибудь из этих семейств, она попытается выяснить, кто именно является ее настоящим отцом.
Конечно, было бы гораздо проще рассказать Виктории о дневнике своей материи, тогда Вики должным образом ввела бы ее в эти семьи. Но Кэтрин не знала, как отреагирует Виктория, если вдруг неожиданно узнает, что они, оказывается, вовсе не сестры.
До сих пор еще не находилось такой леди, которую Джон не мог бы моментально очаровать. Но на эту не подействовало его обаяние.
Единственное, что вызвало ее интерес, – это его Генерал.
Она была довольно самонадеянна и, вероятно, прекрасно могла позаботиться о себе сама. Раньше ни одна женщина не могла застать его врасплох. Озорная улыбка вновь появилась на его губах. В отличие от всех других молодых леди, с которыми он знакомился в течение многих лет, эта легко добилась того, чтобы Джон постарался узнать о ней побольше.
Всем в Лондоне было известно, как он ценит своего коня. Она или не знала об этом, или ей это было безразлично.
Возможно, именно это удивительное безразличие делало ее настолько привлекательной, что он решил как можно быстрее разузнать о ней. Ему понравился ее дерзкий язычок, заставивший его смеяться.
В течение десяти лет он был известен как один из членов «скандальной троицы», которая теперь уменьшилась до парочки. В прошлом сезоне женился Чандлер Прествик, граф Данрейвен. К немалому удивлению Джона, по уши влюбленный приятель на самом деле выглядел счастливым и был похож на пичугу, весело щебечущую в ветках дерева.
Бульварные листки не оставляли в покое ни Джона, ни его лучшего друга Эндрю Тервиллигера, графа Дагдейла, хотя он вынужден был признать, что его другу приходилось особенно несладко: слухи утверждали, что карманы Эндрю пусты. Джон никогда не говорил с ним об этом. Ведь когда возникала необходимость, у Эндрю всегда находились деньги.
Прислонившись к дереву, Джон провел рукой по волосам и, глубоко вдохнув, огляделся по сторонам. Ранний утренний туман покрывал парк рваным лоскутным одеялом. Было прохладно, изо рта шел пар, но небо становилось все светлее.
Необходимо было подумать, что же делать дальше. Он скакал наперегонки с маркизом Уэстерлендом, и он шел первым, пока не оказался прямо на пути этой леди.
Теперь маркиз выиграет скачку и получит деньги, которые поставили Джон и его друзья. Но это беспокоило его меньше всего.
Джон не мог присоединиться к своим друзьям, будучи пешим. Ну, как он расскажет им, что его одурачила некая молодая особа, похитив его великолепного коня? Его гордость и так уже пострадала из-за этого. Если они об этом узнают, в покое его не оставят.
Невозможно обойти все шестьсот акров Гайд-парка, чтобы найти ее. Она может быть где угодно. Скорее друзья обнаружат его, чем он разыщет незнакомку.
Пожалуй, сейчас самым лучшим будет как можно скорее покинуть парк. Ему нужно время, чтобы собраться с мыслями и все обдумать. Он найдет другую лошадь и вернется сюда позже, после того как его друзья уедут из парка.
Быстрым шагом он направился к восточной окраине парка, и тут увидел, как его друг Эндрю Тервиллигер и еще двое мужчин выезжают из-за полосы деревьев и направляют лошадей прямо к нему.
– Проклятие! – пробормотал Джон.
Прятаться за деревьями было слишком поздно. Судя по тому, как быстро они скакали, они его уже заметили. Если бы Эндрю был один, Джон прыгнул бы к нему в седло и попросил бы как можно быстрее увезти его из парка. Но с болтливым Филлипсом и молчаливым, дотошным Уилкинсом так не получится.
Что он им скажет? Ему нужно побыстрее придумать правдоподобное объяснение, почему он без лошади.
– Джон, с тобой все в порядке? – спросил Эндрю, когда всадники подъехали и спешились.
– Да, да. Все в порядке. – Джон сделал вид, что отряхивает свои желто-коричневые бриджи.
Взгляд Эндрю выражал искреннюю озабоченность, он оглядывал Эндрю с головы до ног.
– Тебя сбросил Генерал?
– Не совсем так, – правдиво ответил Джон, – но, похоже, мой конь убежал.
– Я подозревал, что произошло нечто подобное, когда Уэстерленд вернулся к месту начала скачки раньше тебя, выиграв гонку. Иным способом его кляча никогда не смогла бы побить Генерала.
– Что, к дьяволу, случилось? – спросил Филлипс, взглядом обшаривая окрестности.
Джон посмотрел на самого молодого и самого болтливого из трех мужчин. Как он и опасался, Филлипс будет задавать много вопросов.
– Мой жеребец испугался чего-то, и вот результат, – ответил Джон.
– Что его испугало? – спросил Филлипс.
«Загадочная молодая леди».
Джон прокашлялся.
– Точно не знаю.
– Не похоже на Генерала – сбросить тебя с седла и умчаться, – продолжал Филлипс, отказываясь поставить на этом точку.
– Да, ты прав. Совсем на него не похоже. – Джону не хотелось давать дальнейшие разъяснения.
– В самом деле, Джон, что, по-твоему, могло его так испугать? – Уилкинс нарушил молчание, после того как обдумал сложившуюся ситуацию. – Может, в парк забрел дикий кабан?
Джон посмотрел на своего друга: тот был крупного телосложения, с прыщеватым лицом и редеющими темными волосами.
– Да нет. Это маловероятно.
– Возможно, это была просто тень, – сказал Уилкинс. – Иногда на рассвете возникает ощущение, что ветви деревьев вот-вот схватят тебя.
– О чем ты говоришь, Уилкинс? – сердито нахмурив брови, спросил Филлипс. – Какая чепуха!
– Я говорю, что, возможно, это была низкая ветка, или, может быть, птица слетела с дерева и напугала его коня. Да, наверное, именно так оно и было, – продолжал стоять на своем Уилкинс.
Джону необходимо было срочно отделаться от Филлипса и Уилкинса и найти девушку и Генерала прежде, чем это сделает кто-то другой.
– Эндрю, если ты поможешь мне подняться на твою лошадь, – сказал Джон, – мы отправимся на поиски Генерала.
Джон потянулся, чтобы ухватиться за протянутую Эндрю руку. Но еще до того как их руки встретились, Джон услышал раздавшийся позади него стук копыт по плотной земле.
Он опустил руку и обернулся. Маркиз Уэстерленд мчался к ним на своем недавно купленном вороном жеребце.
Джон издал короткий звук, напоминавший нервный смешок, и выругался про себя. Что еще могло случиться?
Маркиз был одним из тех немногих людей, с которыми Джон не слишком ладил. Все началось год назад, когда Джон ухаживал за одной молодой леди, в отношении которой у Уэстерленда, как тот утверждал, были серьезные намерения. Когда девушка отклонила ухаживания Уэстерленда, отдав предпочтение Джону, зародилось до сих пор продолжающееся соперничество.
Обида усугубилась, когда позднее в том же году отец Уэстерленда обратился к Джону с предложением руки своей дочери, но, несмотря на то, что герцог давал большое приданое, Джон ответил вежливым отказом.
Будучи графом Чатуином, Джон имел более чем достаточный доход от своих поместий, и щедрого приданого было недостаточно, чтобы убедить его заковать себя в кандалы супружеской жизни. Он наслаждался своей свободой и не имел ни малейшего желания взваливать на себя ответственность за жену и наследника. Все это могло и подождать.
Джон обычно несколько сторонился Уэстерленда, но прошлым вечером маркиз хвастливо заявил, что его новый жеребей может обойти Генерала, который был самым быстрым конем из тех, что Джону случалось видеть. За своего четвероногого красавца Джон заплатил огромную сумму, но он стоил каждого шиллинга и выигрывал все скачки… до этого дня.
И все из-за загадочной голубоглазой мисс.
Когда Джону надоело хвастовство Уэстерленда, он решил проучить его, и ему бы это удалось, если бы на его пути не появилась эта молодая особа.
Но в данный момент Джону нужно было отбросить мысли об этой девушке и придумать какую-то историю, которая помогла бы ему выпутаться из неловкой ситуации, не потеряв лица.
Уэстерленд натянул поводья, останавливая коня рядом с Джоном. Жеребец заржал, перебирая ногами.
Маркиз смотрел сверху вниз на Джона, и понимающая усмешка появилась в уголках тонких губ. Огоньки злорадства зажглись в его глазах.
– Что случилось? – спросил он.
– Его сбросила лошадь, – ответил Филлипс, хотя понятно было, что Уэстерленд обращается к Джону.
– Ее вспугнули, – сказал Эндрю, пытаясь заступиться за своего друга, затем перевел сердитый взгляд на Филлипса.
Уэстерленд засмеялся и смахнул со лба прядь аккуратно подстриженных белокурых волос. У этого щеголя воротник рубашки был настолько высок, а до хруста накрахмаленный шейный платок так замысловато завязан, что Джон удивлялся, как бедняга еще не задушил себя.
– Испугали великого Генерала? Этого великолепного жеребца, о котором я слышу с момента моего возвращения в Лондон? – Он насмешливо и недоверчиво посмотрел на Джона. – Умоляю, расскажите, что же его так испугало.
– Ну, предположим, большая птица, – сказал Эндрю. – Разве это так важно?
Глядя на Джона, Уэстерленд презрительно усмехнулся и перевел взгляд на Эндрю.
– Конечно, нет. Все и так ясно: знаменитый конь сбрасывает своего хозяина, словно никчемный тюк. Просто великолепно! – Он вновь засмеялся. – Что же это за птичку увидел Генерал? Летучую мышь из самого ада?
Джон сжал зубы, стараясь удержаться от ответной реплики. Он мог сказать что-то, о чем впоследствии ему придется пожалеть; нет, он не должен поддаваться на провокационные реплики Уэстерленда. Чем меньше будет разговоров об этой истории, тем лучше. Он немедленно должен сменить тему.
Джон пристально посмотрел на Уэстерленда и спросил:
– Уж не пришло ли тебе в голову, что я собираюсь скрыться, не оплатив пари?
– Ни на минуту. Ты не слишком хорошо разбираешься в лошадях, но я не помню, чтобы ты когда-нибудь не оплатил проигрыш.
Джон молча смотрел на маркиза. Уэстерленд продолжил:
– Я искал тебя, так как Мэллори сообщил мне, что видел, как на твоем Генерале скакала некая дама. Я подумал, что он наверняка провел большую часть ночи в обнимку с пивной кружкой, и все это ему привиделось. А сейчас мне кажется, что я здорово ошибся, не поверив Мэллори.
Джон напрягся, ни одним мускулом не выдав той борьбы, которая шла внутри его. Только бы добраться до этой прелестной мисс, и тогда он собственными руками задушит ее за то, что она поставила его в такое глупое положение.
– Леди верхом на коне лорда Чатуина, ты говоришь? – удивился Уилкинс, затем взглянул на Джона и спросил: – Думаешь, такое возможно?
– Конечно же, нет, – сказал Эндрю.
– Может, она просто нашла Генерала и решила прокатиться? – спросил Филлипс.
Джон молчал, позволив своим друзьям вести разговор. Он надеялся, что они смогут достаточно запутать ситуацию, чтобы сбить с толку кого угодно.
– Не было никакой дамы верхом на коне Джона, – спокойно настаивал Эндрю. – У Мэллори вместо мозгов лошадиный навоз. Кто-нибудь из вас знает женщину, способную справиться с этим зверем? К тому же ни одна леди не выйдет так рано на прогулку в парке, но даже если бы она тут оказалась, она была бы не одна и уж никак не стала бы садиться на сбежавшего жеребца и кататься на нем. – Эндрю рассмеялся. – Вам не кажется, что Мэллори просто разыграл Уэстерленда?
– Возможно, да. А возможно, и нет. Я думаю, что найдутся дамочки, способные справиться с жеребцом Чатуина, но хотел бы я увидеть ту, которая способна укротить моего жеребца, – ответил Уэстерленд, позволяя своему жеребцу бить копытом землю в опасной близости от ног Джона.
Джон не отступал, но внутри у него все кипело, он прекрасно видел, что Уэстерленд поощряет агрессивное поведение своего жеребца.
– Может быть, нам следует прочесать парк и найти коня графа, а заодно и убедиться, на самом ли деле существует эта загадочная наездница, – сказал Уэстерленд.
Джон понимал, что в этой ситуации ему следует вести себя по-мужски и признаться в том, что произошло, но внутренний голос подсказывал ему, что сейчас не стоит признаваться, что девушка, какой бы красивой и пленительной она ни была, так легко сумела провести его. И уж меньше всего ему хотелось, чтобы его приятели отправились на поиски Генерала и незнакомки.
Если он сейчас же не убедит их в том, что для него все это не имеет значения, вся кавалькада будет прочесывать эти шесть сотен акров, пока не найдет его коня и беглянку.
Джон сунул руку в карман и вытащил небольшой кошелек. Небрежным жестом он бросил его Уэстерленду —
рукой, затянутой в лайковую перчатку, тот поймал кошелек у груди.
– Вот твои деньги, – сказал Джон. – Ты честно выиграл. Радуйся.
– Благодарю вас, лорд Чатуин, – насмешливо ответил тот. – Я получу удовольствие от каждого потраченного фунта.
– Вот моя ставка, – сказал Уилкинс и бросил несколько монет в протянутую руку Уэстерленда.
– Я тоже могу расплатиться, – произнес Филлипс, вынимая деньги.
Монеты тихо позвякивали, горкой скапливаясь в ладони Уэстерленда.
Все смотрели на Эндрю.
– Извини, старина, мои карманы сейчас пусты. Я был уверен, что мой друг, которого я знаю уже пятнадцать лет, не подведет меня. Я рассчитаюсь с тобой чуть позже.
– Я буду поблизости, – сказал Уэстерленд, опуская монеты в карман своего жилета. Потом он опять посмотрел на Джона и потрепал своего коня по мощной шее. – Если возникнет желание повторить, дай мне знать.
Еле сдерживаемое раздражение охватило Джона.
– Можешь быть в этом уверен, – сказал он кратко. Он намеревался вернуть все до последнего пенни.
– Ну, если и в самом деле на твоем коне скачет некая леди, сомневаюсь, что тебе этого захочется. – Уэстерленд засмеялся и, дернув поводья, развернул своего жеребца, но потом резко остановился. Повернув голову, чтобы видеть Джона, он добавил: – Дай мне знать, если тебе вообще удастся вернуть жеребца.
Затем Уэстерленд ускакал прочь, только комья грязи полетели из-под копыт его коня, Уилкинс сплюнул на землю и сказал:
– Собиратель мусора.
– Да уж, настоящий негодяй. Очень жаль, что Генерал не обошел его, – добавил Филлипс.
– Не волнуйтесь, – произнес Эндрю неунывающим тоном. – В следующий раз Джон обязательно побьет его, и мы получим назад свои деньги.
Джон оценил доверие друзей. Он был страшно огорчен тем, что подвел их, особенно Эндрю. Из-за этой леди они потеряли кругленькую сумму, а Джон подозревал, что лишних денег у Эндрю не было.
– Хочешь, мы поможем тебе отыскать Генерала? – спросил Уилкинс.
– Нет, спасибо, – ответил Джон. – Он не мог ускакать слишком далеко. Вы с Филлипсом отправляйтесь домой, а мне поможет Эндрю.
Мужчины попрощались и пришпорили лошадей, Джон проводил их взглядом.
Сдвинув брови, Эндрю внимательно посмотрел на Джона:
– А теперь, дьявол тебя побери, может, ты все-таки расскажешь мне, что же произошло на самом деле? Джон покачал головой и усмехнулся:
– Молодая леди, именно та, о которой мы только что слышали, похитила моего жеребца прямо у меня из-под носа.
Эндрю бросил на него полный сожаления взгляд.
– Нет, ты меня обманываешь! Ты это серьезно?
– Проклятие, Эндрю, думаешь, я стал бы в подобном признаваться, если бы это не было правдой?
– Пожалуй, что нет. Просто трудно поверить, что леди могла отважиться на такое.
– Эта смогла.
– Как? Где? Я имею в виду, как ей удалось заставить тебя спешиться, чтобы похитить Генерала? Она что, как обычный разбойник с большой дороги, приставила к твоей груди ружье или нож?
– Ну, конечно же, нет. Все не так серьезно. Она просто застигла меня врасплох.
Джон вкратце рассказал ему о том, что произошло, закончив словами:
– Когда я помог ей забраться в седло, чтобы проводить ее из парка, она выхватила у меня поводья и ускакала. Ты знаешь, насколько быстр мой Генерал. У меня не было ни малейшего шанса догнать его.
– Меня удивляет, что она смогла с ним справиться, я бы даже сказал, что это было довольно смело с ее стороны.
– С одной стороны, это так, но с другой – не совсем так, – ответил Джон, не желая вдаваться в подробности.
Эндрю потер подбородок и посмотрел вдаль, словно высматривая что-то.
– Так ты говоришь, это была леди?
– Да, и очень отважная, можешь быть в этом уверен. Ее речь, ее платье – все свидетельствовало о благородном происхождении. Это не была какая-нибудь дама полусвета.
– Она молодая? – спросил Эндрю.
– Да.
– Хорошенькая?
– Очень. А что? Это имеет какое-то отношение к похищению Генерала?
– Никакого. Важно лишь то, что ты, без сомнения, обращал больше внимания на то, как выглядит эта леди, чем на то, что она делает.
Да, действительно, он забыл обо всем, поднимая ее в седло, обнимая за талию, и наслаждался этим, и вообще он слишком увлекся, чтобы обращать внимание на то, что делают ее руки.
Джон начал было протестовать, но передумал. Провести Эндрю ему не удастся. Тот слишком давно его знает.
Он просто ответил:
– Ладно, каюсь.
Эндрю откинул назад голову и рассмеялся:
– Поделом тебе. Ты заслужил, чтобы она увела твоего коня.
– Потому что я увидел, какие у нее голубые глаза, какие соблазнительные губы и какая тонкая талия?
– О, я уверен, ты был очарован ею и, безусловно, тебе очень хотелось поцеловать ее.
Эндрю подшучивал над ним, но Джон не сердился на своего друга, и, что еще удивительнее, он совершенно не сердился на эту девушку. Скорее, он был серьезно озадачен.
– А вот в этом ты не прав. Брови Эндрю поползли вверх.
– Тебе не хотелось ее поцеловать?
– Не в этом смысле. Можешь поставить пять фунтов, мне этого хотелось. Но она не улыбалась мне. Не улыбнулась ни разу.
Этим она отличалась от всех остальных женщин, которых он встречал в своей жизни. Никогда еще в его присутствии женщины не держались столь уверенно, и это произвело на него впечатление. И впервые в жизни Джон не полностью владел собой. Для него это было внове, и ему это не очень понравилось.
Но происшедшее пробудило в нем желание узнать об этой девушке побольше.
– По-моему, ты сочиняешь, – сказал недоверчиво Эндрю.
– Это правда. Мое обаяние, похоже, не произвело на нее впечатления.
– Бог мой! Что же случилось? Ты разучился находить подход к женщинам?
– Надеюсь, что нет.
– Да, похоже, она дерзкая штучка, и, кроме того, мне кажется, она весьма сообразительна. Я был бы не прочь с ней познакомиться.
Джон с любопытством посмотрел на Эндрю:
– Почему?
– Эта леди хорошо разбирается в лошадях, и, более того, она пренебрегла тобой! Джон кивнул и улыбнулся:
– Это так, мой друг.
–И?
– Я сейчас не готов к словесному поединку, Эндрю. Его друг улыбнулся:
– Понимаю. Представляю, какой это для тебя удар – лишиться любимого коня… из-за хорошенькой мисс. Ты собираешься сообщить о ней?
– Кому? Лондонской полиции? Моему дяде? Я не хочу, чтобы об этом кто-то узнал, если это вообще возможно.
– Если Мэллори видел ее, то, скорее всего, мы опоздали.
– Этот сонный петух наверняка уже болтает об этом по всем клубам, – согласился Джон.
– И что же нам теперь делать? Может, отправимся на Боу-стрит и найдем детектива, который согласится разыскать ее?
– Пожалуй, так мы и поступим. – Джон протянул руку Эндрю. – Помоги мне забраться. Но, прежде всего, прочешем парк и посмотрим, не найдется ли Генерал и та леди, которая на нем ускакала.
Глава 3
«Коня! Коня! Полцарства за коня!» Это цитата из пьесы Шекспира или вопль души лорда Чатуина? Сообщают, что его видели в Гайд-парке пешим, отряхивающим от пыли свою одежду. А в это время в другом конце парка видели загадочную леди, которая неслась по Роттен-роу на его великолепном коне. Ну, так как, господа, у вас есть какие-нибудь догадки относительно того, что могло произойти между графом и этой леди?
Лорд Труфит
Ежедневная колонка светской хроники
Кэтрин кружилась в объятиях своего партнера, который вел ее в первом туре кадрили. Высокий белокурый красавец был искусным танцором. Опыт лорда Уэстерленда с лихвой компенсировал некоторую неуверенность Кэтрин на паркете танцевального зала.
Зал сверкал сотнями ярко горящих свечей и был убран с таким великолепием, какого девушка, выросшая в сельской местности, никогда не видела. Множество красивых мужчин, в превосходных фраках поверх изысканных ярких жилетов и отлично повязанных шейных платков, красивые дамы, облаченные в шелк, атлас, кружева и увешанные драгоценностями, заполняли танцевальное пространство.
В зале царило оживление – звучала музыка, слышались разговоры и смех. В воздухе пахло свечным воском, духами и дорогим вином. Казалось, что в этом зале, в облепляющих отблесках свечей, разыгрывается пышный и красочный спектакль.
Кэтрин провела первый час своего первого бала, стараясь следовать строгому наказу Виктории не подавать виду, что она впервые на таком замечательном званом вечере. И все же Кэтрин была уверена в своем жалком провале, несмотря на то, что в ее танцевальной карточке не осталось свободного места.
Действительно, ей не доводилось бывать в таких больших бальных залах, где свободно могла разместиться, по меньшей мере, сотня человек. И раньше она никогда не видела такой роскошной цветочной аранжировки, столь изысканных бронзовых подсвечников и колонн с позолоченными капителями.
Она, конечно, читала о пышных балах, которые устраивал лондонский свет. Но статьи не могли передать и малой толики великолепия подобных этому званых вечеров. Безусловно, Кэтрин была не готова к такому впечатляющему зрелищу.
У нее было такое ощущение, словно она вдруг превратилась как минимум во фрейлину королевы. Так много мужчин желало быть представленными ей. Герцоги, графы, виконты, а также баронеты и джентльмены, не имевшие титулов, – все хотели познакомиться с подопечной миссис Густри.
Виктория прекрасно выполняла свои обязанности дуэньи, она весь вечер была рядом с Кэтрин, одного за другим представляя ей подходивших джентльменов, пока у Кэтрин не закружилась голова от огромного количества имен и титулов. Она просто не в состоянии была запомнить, кто есть кто.
К счастью, сегодня утром, когда она, в конце концов, вернулась, ни Миллз, ни ее сводная сестра не поняли, что к коляске сзади привязана другая лошадь. После того как Кэтрин благополучно проводила Миллза и Викторию домой, она вместе с лакеем вернулась обратно, чтобы найти джентльмена и вернуть ему коня. Им не удалось встретить незнакомца, но Кэтрин нашла лошадь, которую нанимала в конюшне.
Вечер продолжался, и Кэтрин надеялась встретить того джентльмена, коня которого она позаимствовала этим утром, но он пока не появлялся. Она не могла не сознавать, что он пробудил в ней удивительные чувства, которых она никогда не испытывала раньше.
Он был гораздо красивее большинства мужчин и до самого последнего момента вел себя как истинный джентльмен. Она сознательно не обернулась еще раз взглянуть на него, потому что ей не хотелось видеть, как он отреагирует на то, что она, по сути, похитила его коня. Кэтрин нисколько не сомневалась, что это его не обрадовало.
Она долго не могла поверить, что незнакомец ушел из парка, не попытавшись разыскать своего великолепного жеребца. Шло время, но хозяин благородного животного так и не появился, и, чтобы избежать вопросов, Кэтрин приказала лакею поставить коня в платную конюшню.
Она понимала, что он был из тех, кого ей меньше всего хотелось бы вывести из себя, но именно это она и умудрилась сделать.
На этом вечере она танцевала в течение нескольких часов, пока у нее не устали ноги. Все молодые люди были очаровательными и щедро расточали ей комплименты, как и высокий белокурый джентльмен, который в данный момент вел ее в танце.
От всего этого Кэтрин получала необычайное удовольствие, и сейчас она в очередном па с удовольствием поклонилась и изящно проскользнула под поднятой рукой своего партнера.
Ее отец тяжело болел, и Кэтрин не посещала балов. Она проводила вечера с отцом, читая ему и играя с ним в карты. Сегодня после первого же танца Кэтрин поняла, что в карточных играх она гораздо искуснее, чем в танцах.
Виктория сообщила ей, что в этот вечер они приглашены на шесть балов, но посетят они лишь этот. Она объяснила, что этот бал станет самым большим событием дня, и все важные персоны раньше или позже появятся на нем. Лучше всего было оставаться на месте, чтобы не пропустить никого, кто, по мнению Виктории, заслуживал внимания.
Но ее сестре не было известно, что Кэтрин жаждала услышать, как объявляют имена трех человек: мистера Уильяма Уокера Чатсуорта, мистера Роберта Бичмана и мистера Джорджа Уикнема-Тикнема-Файнза. Она очень надеялась, что хоть кто-то из членов этих семейств будет присутствовать на балу и их познакомят. А как только ей удастся познакомиться с кем-нибудь из этих семейств, она попытается выяснить, кто именно является ее настоящим отцом.
Конечно, было бы гораздо проще рассказать Виктории о дневнике своей материи, тогда Вики должным образом ввела бы ее в эти семьи. Но Кэтрин не знала, как отреагирует Виктория, если вдруг неожиданно узнает, что они, оказывается, вовсе не сестры.