вашего амон... амоятильядо, -- проворчала Яло. -- Я терпеть не могу никакого
вина!
Человек безмолвствовал, и Яло жалобно проговорила:
-- Пожалуйста, скажите хоть одно слово, а то мне становится очень
страшно...
Рыцарь, по-видимому, относился к ней с полным равнодушием. В конце
концов Яло осмелела и повысила голос:
-- Ну и молчите сколько вам влезет! Не думайте только, что я вас
действительно боюсь!
Она протиснулась между стеной и бочкой и остановилась подле самого
рыцаря.
-- Эй, вы! -- вызывающе сказала она. -- Если вы разучились говорить,
так хоть не стойте истуканом и не пугайте девочек. То есть, я хочу сказать,
мальчиков...
И затем, уже совсем осмелев, Яло постучала костяшками пальцев в
металлическую грудь рыцаря. Доспехи гулко зазвенели, и девочка рассмеялась.
Под доспехами никого не было. Металлический человек был пуст, как выпитая
бочка.
Улыбаясь, Яло еще раз постучала по доспехам рыцаря, подергала забрало,
потрогала копье и наконец со вздохом облокотилась на щит с коршуном.
Щит вдруг сдвинулся с места. Какие-то пружины звякнули внутри рыцаря, и
что-то заскрежетало за спиной у Яло.
Она оглянулась и от удивления открыла рот: часть стены опустилась в
землю. Факел осветил узкие ступени, круто уходящие вниз.
Это был подземный ход.
Яло быстро спустилась по скользким каменным ступеням и торопливо
зашагала по узкому проходу. Вскоре ее постигло несчастье: догорел и погас
факел.
Отшвырнув факел, Яло пошла вперед с вытянутыми перед собой руками. С
отсыревшего потолка на нее падали холодные капли. Несколько раз Яло
чувствовала, как по ногам пробегали крысы. Бедная Яло, как испуганно билось
ее сердечко! Но она упрямо шла вперед и шептала слова песенки:
А если трудный час придет,
Не унывай, дружок!
Пусть тьма, пусть ночь, -- шагай вперед
И помни наш флажок!
И вот, наконец, впереди показался слабый свет. Он едва пробивался
сквозь щели стены, в которую вдруг уперся подземный ход. И этот неясный
тусклый свет обрадовал Яло, как солнце. Сбоку она увидела рычаг и поняла,
что на него нужно нажать, чтобы открыть проход. Яло уже подняла к рычагу
руку, как вдруг услышала голос.
Прислонив глаз к одной из щелей, девочка увидела полукруглые белые
перила, затянутые вьющейся зеленью. По-видимому, это была беседка. За
беседкой виднелись вершины деревьев, остроконечные стеклянные башенки и
крыша огромного здания. Эта беседка была построена, вероятно, на очень
высоком месте.
Яло посмотрела в другую щель и увидела Нушрока, Анидаг и Абажа, которые
сидели за столиком в больших креслах.
Яло смотрела на человека, состоящего из двух шаров, кусала губы и
вздрагивала от сдерживаемого смеха. Глаза на верхнем шаре были прикрыты
сморщенными веками. Абаж о чем-то думал. Нушрок и Анидаг выжидательно
молчали. Но вот веки Абажа зашевелились и открыли глаза.
-- Я согласен с вами, Нушрок, -- наконец сказал Абаж. -- Нам нужен
новый король. Да, да, новый король!
-- Я не сомневался, Абаж, что вы будете моим единомышленником, --
ответил Нушрок. -- Я лишь сожалел, что вас не было в городе и я не мог
посоветоваться с вами.
-- Но я не во всем согласен с вами, Нушрок, -- замигал веками Абаж. --
На троне должен быть мужчина!
Черные птичьи глаза Нушрока смотрели зло и вопросительно. Абаж засопел
и продолжал:
-- Не думаете ли вы, что мы чего-нибудь достигнем, если снимем корону с
уродливой куклы и наденем ее на красивую куклу?
Лицо Анидаг вспыхнуло от гнева:
-- Вы чрезвычайно любезны, Абаж!
-- Министр Абаж! -- пискнул Нушрок. -- Мне кажется, что вы могли
выбирать другие выражения, когда речь идет о моей дочери!
Абаж устремил свои хитрые зеленые глаза на Анидаг.
-- Я приношу свои извинения вашей прекрасной дочери, если моя
откровенная речь ей не совсем приятна. Однако выслушайте меня спокойно,
Нушрок. Поймите, на троне должен быть решительный и мужественный человек.
Да, да! На троне должен быть мужчина. Тогда зеркальщики не будут засылать
своих лазутчиков в наши замки! А самых беспокойных мы закуем в кандалы и
запрем их вот этим ключом! -- Абаж вынул из кармана ключ и взмахнул им.
У Яло забилось сердце. Немигающим взглядом она смотрела на ключ.
-- Кто же все-таки, по-вашему, должен быть королем? -- спросил Нушрок
изменившимся, почти глухим голосом.
-- Мой сын, который, если хотите, женится на вашей дочери, -- ответил
Абаж. -- Тогда мы вместе с вами будем управлять королевством.
-- Вы хотите устроить получше свои дела, Абаж?
-- Так же, как и вы, Нушрок. Мне, например, известно, что вместо кривых
зеркал вы хотите начать делать оружие.
-- Тес... Молчите! Кто вам сказал об этом?
-- Будьте спокойны, Нушрок. Об этом никто не узнает.
Все замолчали.
-- Хорошо, Абаж, я согласен: мы поженим наших детей, -- сказал Нушрок.
-- А теперь дайте мне ваш ключ.
-- Зачем вам понадобился мой ключ, Нушрок?
-- Королевский ключ пропал.
Зеленые глаза Абажа расширились.
-- Пропал? Значит, я единственный обладатель той драгоценности, которая
держит в страхе все королевство?
-- Дайте мне ваш ключ, Абаж! -- повысил голос Нушрок.
-- Я не отдам его так просто! -- поднялся Абаж, и его живот заколыхался
над столиком. -- О, не смотрите, не смотрите на меня, Нушрок!
-- Я знаю, Абаж, почему вы не хотите отдать мне ключ! -- очень тихим,
вздрагивающим от ярости голосом проговорил главный министр.
-- Почему?
Нушрок поднялся во весь рост и пропищал:
-- Потому что этот ключ подходит к кладовым с государственной казной!
-- Он вдруг ухватил Абажа за плечи. -- Отдайте ключ!
-- Не дам! -- завопил Абаж, пытаясь сбросить со своих плеч руки
Нушрока.
-- Нет, отдашь, толстая жаба!
Они схватились, сопя и тяжело дыша, и вдруг рухнули на пол. Ключ со
звоном отлетел в сторону. Яло слышала, как завизжала Анидаг, стараясь
ухватить Абажа за волосы.
Яло нажала на рычаг. Заржавленные пружины заскрипели, и стена подалась
в сторону, увлекая за собой гирлянды вьющейся зелени.
Девочка прыгнула в беседку и подхватила с пола ключ.
-- Ключ! -- завопила Анидаг. -- Ключ! Но захваченные борьбой Нушрок и
Абаж не слышали ее.
Яло искала глазами, куда бежать, и почувствовала, что ее схватили за
курточку.
-- Пустите! -- рванулась Яло, но пальцы Анидаг уже сжимали ей плечи.
-- Нет, ты не уйдешь от меня! -- прошипела Анидаг.
Яло взглянула в ее большие черные глаза и отшатнулась: "Как она похожа
на Нушрока, когда злится!"
Глаза Анидаг налились кровью, и на лице выступили пятна, а
заострившийся нос, казалось, приготовился клюнуть.
-- Проклятые коршуны! -- закричала Яло. -- Вы больше меня не запугаете!
Пустите, я совсем не боюсь вас!
Девочка рванулась, костюм пажа затрещал, и в руках Анидаг остался лишь
обрывок рукава. Яло вскочила на перила беседки и свалилась на клумбу цветов.
-- Держите его! Держите!.. -- визгливо закричала ей вслед Анидаг.
Яло обежала большой фонтан, споткнулась, растянулась на дорожке,
вскочила и, бросившись в кусты, уперлась в ограду. Она слышала, как, путаясь
в длинном платье, за ней бежала дочь Нушрока. Девочка оглянулась. В
развевающемся плаще по ступенькам беседки сбегал Нушрок. Следом за ним
катился Абаж.
Яло торопливо взобралась на ограду и, прыгнув вниз, лицом к лицу
столкнулась с Олей.
-- Яло! Милая!..
-- Оля, у меня ключ! -- задыхаясь, сказала Яло.
Оля без слов схватила ее за руку и потащила к коляске, на козлах
которой дремал Бар.
-- Дядюшка Бар, дорогой, отвезите нас в город.
Завтра должны казнить маленького зеркальщика Гурда, -- быстро говорила
Оля. -- Мы можем его спасти. Умоляю вас дядюшка Бар!
-- Держите его, держите! -- доносился из сада пронзительный голос
Анидаг.
-- Гурд? -- спросил Бар. -- Я слышал о нем. Это смелый парень. Эх, была
не была! Садитесь, друзья!
Девочки вскочили в коляску. Бар взмахнул кнутом. Словно ураган
понеслись вперед добрые кони.
-- Только как вы это опять очутились вместе? -- обернулся к девочкам
Бар. -- Чудеса!
-- Мы вам потом все-все расскажем. А теперь скорей в город! Пожалуйста,
скорей, дядюшка Бар!
Лошади мчались так быстро, что временами девочкам казалось, будто
карета не катится, а летит по воздуху. Страшные пропасти и грозные скалы
окружали извивающуюся в горах дорогу, которая словно по спирали поднималась
все выше и выше.
Яростный ветер бил в лицо девочек.
-- Только бы успеть, Яло!
-- Да, только бы успеть, Оля!
-- Скорей, скорей, дядюшка Бар!
Оля оглянулась и увидела далеко внизу на дороге крошечного всадника.
Плащ всадника, словно черное разбойничье знамя, бился на ветру за его
спиной.
-- Дядюшка Бар! -- закричала Оля. -- Нушрок гонится за нами!
Бар остановил лошадей и спрыгнул на дорогу. Девочки удивленно
посмотрели на него.
На зеленом склоне паслись овцы. Старый пастух в белой одежде, словно
изваяние, стоял над каменным обрывом, опираясь на посох. Ветер трепал его
длинные седые волосы.
Бар подбежал к пастуху, что-то быстро сказал ему, показывая вниз, на
черного всадника. Старик кивнул головой.
Оля увидела, как старик и Бар начали сталкивать вниз камни. Сначала
медленно, потом все быстрее и быстрее катятся камни вниз, сбивая и увлекая
за собой другие.
Вскоре до слуха девочек донесся грохот обвала, и тучи пыли поднялись
над нижней дорогой.
Бар подошел к девочкам и подмигнул:
-- Если эти камешки и не накроют Нушрока, то задержат надолго!
...Рисовые поля, похожие на зеркало, горы с обрывами и скалами, зеленые
королевские виноградники остались, наконец, позади. Город со сверкающими
башнями и шпилями приближался с каждой секундой. Еще издалека увидели
девочки темный силуэт Башни смерти, поднимающейся под самые облака. И Оле
вдруг показалось, будто желтая тень этой башни лежит на всей стране.
-- Скорей, скорей, дядюшка Бар!
-- Мы уже въезжаем в город, друзья.
Но вот, наконец, и Башня смерти. Бар натянул вожжи, лошади
остановились, словно вкопанные; они храпели, белая пена висела на их удилах.
Оля и Яло стремительно выскочили из коляски.
Стражник загородил им путь.
-- Простите, ваши сиятельства, но только господин Нушрок запретил мне
пускать пажей на Башню смерти.
-- Что ты, приятель! -- похлопал его по плечу Бар. -- Разве ты не
видишь, что их сиятельства приехали казнить зеркальщика? Посмотри, вон у них
и ключ от кандалов.
Стражник пожал плечами и сказал:
-- Ну что ж, коли так -- идите!
Девочки, задыхаясь, бежали вверх по лестнице.
-- Только бы успеть, Яло!
-- Да, только бы успеть, Оля!
Опять во мраке заметались летучие мыши, опять застонала сова... Будет
ли когда-нибудь конец бесчисленным ступеням?!
Бледные, с бьющимися сердцами девочки взбежали, наконец, на площадку
крыши.
-- Вот и мы, Гурд!
-- Здравствуй, Гурд!
-- Здравствуйте! -- ответил радостно мальчик. -- Я вас так ждал!.. Я
верил, что вы придете!
Сегодня Гурд выглядел куда лучше. Глаза его радостно блестели. Оля
склонилась над мальчиком.
Замок щелкнул, звеня, упали цепи.
-- Ты свободен, Гурд! Вставай!
Девочки помогли Гурду подняться. Какой он всетаки слабый! Оля торопливо
сняла с себя костюм пажа и осталась в своем школьном платье с красным
галстуком.
-- Быстрей надень этот костюм, Гурд!
Яло испуганно посмотрела на подругу.
-- А как же ты, Оля!
-- Я все обдумала, Яло. Так надо! Стражник подумает, что это я, а не
Гурд.
-- А ты?
-- Я как-нибудь выберусь отсюда, Яло. Я здоровая и сильная. И я очень
быстро бегаю... Не беспокойся обо мне.
-- Но, Оля...
-- Быстрей, Яло! Нельзя терять ни секунды!
Яло и Гурд ушли. Оля слышала, как постепенно удалялся шум их шагов. Она
села на площадку и задумалась: что же ей теперь делать? Вернуться домой!
Сегодня же! Только бы выскользнуть из этой ужасной башни! Оля легла на живот
и подползла к самому краю площадки. Далеко-далеко внизу виднелась карета
величиной с ноготок и такие же крошечные лошади. Значит, Яло и Гурд еще не
вышли из башни. Как, однако, долго они спускаются! Ах, наконец-то они
показались! Вот они подошли к карете. Вот стражник подсаживает их в коляску.
И вот, наконец, лошади трогаются и несут карету к городу.
Оля облегченно вздохнула. Теперь и ей можно спуститься с башни.
Она сбежала вниз, прыгая через одну и даже через две ступеньки. Потом,
когда скрылось отверстие в крыше и стало темно, девочка пошла медленнее.
Несколько летучих мышей задели ее своими крыльями. Но она не замечала их.
Ступени, ступени, ступени! И вдруг девочка остановилась: кто-то
поднимался ей навстречу.
-- Кто здесь?
Человек не отвечал. Девочка слышала только его прерывистое дыхание. Она
в страхе пятилась от надвигающегося человека и поднималась все выше. А когда
в отверстии крыши забрезжил свет, она разглядела черный плащ и в отчаянии
закрыла глаза рукой. Но вместе с отчаянием в ней поднялась волна ненависти к
этому отвратительному человеку.
"Нет же, нет, -- стискивая зубы, подумала Оля, -- я не боюсь его!"
Нушрок вышел следом за Олей на крышу и остановился, увидев цепи,
которые лежали на камнях, будто мертвые змеи.
-- Девчонка! -- очень тихо сказал Нушрок. -- Так это ты освободила
зеркальщика?..
Оля не отвечала. Нушрок сделал к ней шаг и продолжал так же тихо, дрожа
от ярости:
-- Ты полетишь сейчас вниз, девчонка! Под моим взглядом ты сама
бросишься вниз! Ну?! Что же ты не опускаешь своих глаз, девчонка?
Оля сжалась, однако не опустила перед Нушроком своих чистых голубых
глаз. Наоборот, она широко открыла их и, не мигая, смотрела в хищные глаза
человека-коршуна.
-- Нет, я не опущу перед тобой глаз, проклятый Коршун! -- вдруг
крикнула она. -- Я не боюсь тебя, потому что презираю! Я знаю, что ложь
никогда не убьет правду! А правда на моей стороне.
Девочка и человек-коршун застыли в страшном единоборстве. И вот в
черных глазах Нушрока мелькнул ужас и по лицу пробежала судорога. Он втянул
голову в плечи и стал отступать. И по мере того как сгибался Нушрок, Оля все
больше выпрямлялась, чувствуя, как ее охватывает ликование.
Ей казалось, что из ее глаз вылетают молнии и она пронизывает Нушрока
своим взглядом. Лицо Нушрока исказила гримаса. Он пятился все дальше к краю
площадки и, наконец, не выдержал, опустил глаза и закрыл их ладонью.
-- Ага, ты опустил глаза! -- торжествующе закричала Оля. -- Ты боишься
правды, проклятый Коршун!
-- Кто ты? -- тяжело дыша, спросил Нушрок. -- Я никогда не видел таких
глаз... И почему меня пугает этот красный галстук? Откуда ты пришла,
девчонка? О-о, какие светлые глаза!.. Как страшно! Не смотри, не смотри на
меня! Мне душно! Мне нечем дышать! Не смотри-и...
Нушрок сделал еще шаг назад. Это был его последний шаг. Он сорвался с
Башни смерти и разбился на тысячи стеклянных осколков.
Если бы вы только могли видеть, что делалось внизу, когда Оля
спустилась с башни!
-- Нушрок разбился! Нушрок разбился! -- во всю силу легких кричал
стражник, подбрасывая вверх свою алебарду. -- Сколько лет я ждал этой
минуты!
Со всех концов города к башне торопились люди. Среди них было множество
девочек и мальчиков. В толпе Оля увидела Яло, Гурда и Бара. Они налетели на
нее, как вихрь, и чуть не задушили в своих объятиях.
Потом, расталкивая всех, к Оле протиснулась женщина в белом колпаке.
-- Тетушка Аксал!
-- Фазанята! Добрые мои девочки!..
Как радостно обнимала Олю и Яло тетушка Аксал! У нее дрожали руки, и
она без конца повторяла, всхлипывая:
-- Фазанята, славные мои фазанята!
Кто-то закричал в толпе:
-- Гурд! Ты жив, мальчик?!
-- Друзья! -- ответил Гурд. -- Эта девочка спасла мне жизнь!
Какая буря приветствий раздалась кругом! А Оля стояла раскрасневшаяся,
неловко опустив руки, не зная, куда деваться от смущения.
-- Эта девочка, -- крикнула тетушка Аксал, -- пришла из чудесной
страны, где сердца всех людей благородны и отважны!
-- Оля! -- закричали дети. -- Оставайся всегда с нами!
-- Оставайся с нами! -- раздавалось со всех сторон.
Гурд посмотрел в глаза Оли и сказал:
-- Ты слышишь, Оля?
Неожиданно для самой себя Оля взмахнула косичками и заговорила. И ее
слабый голосок вдруг стал таким звонким, что его услышали на самых
отдаленных улицах города.
-- Я не могу остаться с вами, дорогие друзья, потому что нет на свете
ничего прекраснее и лучше моей страны! Вы, наверно, тоже построите
когда-нибудь такую же светлую жизнь, как в моей стране. Я верю в это,
дорогие друзья!
Потом Оля и Яло шли по городу, и все встречали их и расступались перед
ними с улыбками и приветственными криками. Повсюду слышался звон стекла. Это
горожане разбивали кривые зеркала на площадях и улицах города. И этот звон
звучал, как музыка.
-- Оля, давай споем нашу песенку, -- предложила Яло.
Оля кивнула, и девочки радостно запели:
Ничто не остановит нас,
Когда нам цель ясна!
"Вперед, вперед!" -- дала наказ
Любимая страна.
Солнце ярко сверкало над городом, и все искрилось вокруг. Песню
подхватил Гурд. А вслед за ним ее начали петь мальчики и девочки.
Вот, наконец, и площадь с фонтаном, а вот и стеклянная лестница,
уходящая вверх. Оля нежно простилась с тетушкой Аксал, Гурдом и Баром. Сотни
мальчиков и девочек прощально махали ей руками.
Оля и Яло медленно поднимались по лестнице. Ступени, словно струны,
звенели под их ногами. И вдруг девочки услышали отдаленный грохот. Они
оглянулись. Далеко за городом рухнула Башня смерти, а там, где она стояла, в
воздух поднялась, все более разрастаясь, туча черной пыли. Весь город
неумолчно шумел радостными криками. И девочки еще раз подняли вверх руки,
прощаясь со страной, жители которой перестали верить кривым зеркалам.
На самой вершине холма они раздвинули кусты и выпрыгнули из книги в
переднюю. И в ту же секунду Оля увидела у своих ног книгу, на обложке
которой было написано: "икзакС". Затем по чистой глади зеркала побежали
голубые волны. Она услышала красивый звенящий голос, будто ударились друг о
дружку хрустальные стеклышки:
-- Ты хочешь вернуться домой, Оля?
-- Очень!
-- Ты не жалеешь о том, что побывала в Королевстве кривых зеркал?
-- О нет, я так благодарна тебе, волшебное зеркало! Ведь я так много
видела и так много поняла! Я раньше даже и представить себе не могла, что
маленькие недостатки могут так помешать в трудную минуту!
Волны на гладком стекле зеркала успокоились, и голубой туман рассеялся.
Стекло исчезло. Осталась только одна рама от зеркала.
-- Прощай, дорогая Яло...
-- Прощай, Оля! Спасибо, что ты научила меня быть смелой и доброй.
Подруги обнялись и расцеловались.
Потом Оля быстро переступила через раму и оглянулась. По зеркалу уже
снова скользили голубые волны.
Когда они рассеялись, Оля снова увидела Яло, улыбнулась ей и помахала
левой рукой.
Скрипнула дверь.
-- Опять ты вертишься перед зеркалом! -- сказала бабушка, появляясь в
передней. -- Небось, не отходила от него, пока я была у слесаря... Ну, вот я
и получила новый ключ. Смотри, больше не теряй его, Оля!
Оля повисла у бабушки на шее.
-- Бабунечка, родненькая, здравствуй, как я рада!
-- Батюшки! -- растроганно и немного растерянно сказала старушка. --
Что это с тобой? Как будто год не виделись, а расстались-то всего десять
минут назад.
-- Как ты запыхалась, бедненькая! И почему я сама не пошла за ключом?
-- Да ведь ты же боялась темноты.
Оля горячо поцеловала бабушку.
-- Что с тобой, девочка? Чем ты так взволнована?
-- Я тебе все, все расскажу.
-- Да что случилось?
-- Я просто, бабушка...
-- Ну что? Что?
-- Я просто... посмотрела на себя со стороны.
Обняв растроганную, улыбающуюся бабушку, Оля украдкой взглянула в
зеркало и снова помахала рукой Яло. И странно: ей показалось, что Яло
запоздала ответить ей таким же движением и, замешкавшись, смахнула со щеки
слезу. Впрочем, все это, конечно, Оле только показалось...
Это случилось однажды вечером, когда я читал книгу о приключениях
морских разбойников. Вы, конечно, знаете, как интересно читать такие
книги...
Океан. Шторм. Парусный корабль под названием "Калоша Дьявола" терпит
бедствие. Волны с грохотом хлещут на палубу. Бесится ветер. Сорваны паруса,
и на голой мачте болтается черный лоскут с белым черепом и скрещенными
костями. А капитан морских разбойников с широченными плечами и красным носом
кричит:
-- Пираты! Тысяча чертей и одна ведьма! Справа по борту какой-то
остров! Клянусь брюхом акулы, здесь мы добудем золото!
Я лежал на диване в столовой, пристроив поближе настольную лампу, и
одну за другой жадно проглатывал истрепанные страницы старой книжки. Глухой
шум трамвая, доносившийся по временам с улицы, казался мне упоительным
рокотом океанского прибоя. Я не расслышал, как в столовую вошла мама, и
вздрогнул, услышав ее голос:
-- Ну, знаешь, дорогой, это никуда не годится!
-- Что? -- спросил я, не поднимая головы от книги.
-- Я говорю, что это никуда не годится!
-- Это ты, мама? -- пробормотал я, все еще не в силах оторвать глаз от
страницы.
-- Нет, это не я! -- сердито сказала мама.
-- Ты уже пришла с работы?
-- Нет, я не пришла!
-- То есть как? -- растерялся я и сел на диване. -- Ах, ты шутишь...
-- Наоборот, я очень рассержена, Боря!
-- Чем, мамочка? -- сладким голоском спросил я и постарался сделать
удивленные глаза, хотя прекрасно понимал, чем она недовольна.
Мама стояла посреди комнаты, сокрушенно покачивая головой.
-- Ты обещал мне подмести квартиру?
-- Я не успел... Я подмету, мамочка...
Она ушла в соседнюю комнату, и я услышал оттуда новое восклицание:
-- Какое безобразие!
-- Где, мамочка?
Она вернулась в столовую с небольшим синим платком в руке.
-- Ты сегодня был в школе?
Уж этого мама могла бы не спрашивать: ведь она отлично знала, что я
никогда не пропускаю занятий. Правда, однажды такое случилось, когда у
Петьки Халютина ощенилась собака, и я ходил смотреть щенят. Но ведь это было
давно -- недели две назад или даже больше.
-- Ты был в школе? -- повторила мама.
-- Конечно.
-- А я думала, что ты весь день пролежал в кровати. Почему ты не убрал
постель?
-- Я не успел, мамочка... Понимаешь, я немного проспал... и я боялся
опоздать в школу.
-- С завтрашнего дня ты будешь вставать вместе со мной и стелить
кровать у меня на глазах.
-- Да зачем же, мамочка? -- взволновался я. -- Ведь я учусь во второй
смене.
-- Ступай! -- строго проговорила она.
-- Куда? -- захныкал я. -- Стелить кровать? Да зачем же? Ведь все равно
нужно будет опять ложиться спать.
-- Боря! -- повысила мама голос.
И я, мрачный, двинулся в спальню.
-- Погоди минутку, -- остановила она меня. -- Ты обедал?
-- Да...
-- А посуда?
-- В кухне...
-- Чистая?
-- Мамочка... -- замялся я.
-- Даже перед соседями стыдно, -- вздохнула мама. -- Ах, дорогой друг,
не любишь ты у меня работать!
-- Все работай да работай! -- наконец не выдержал я. -- Ни минуты
покоя!
-- Ни минуты покоя? Это у тебя-то?
Я увидел, как она согнала с лица улыбку и, наверно, для того чтобы не
рассмеяться, прикусила нижнюю губу.
-- Эх, -- продолжал я, понимая, что если мама и сердится, то не так уж
сильно, -- изобрести бы такую машину, которая сама и подметать, и посуду
мыть!..
-- И стелить кровать! -- иронически прибавила она и махнула на меня
синим платком. -- А ты целыми днями будешь валяться с книжкой на диване.
-- Да, а ты знаешь, какая книга интересная! Тут описывается, как пираты
потерпели кораблекрушение. У них был главарь по кличке Рыжий Пес.
-- Ну вот что, Рыжий Пес, -- сказала мама, -- мне сейчас очень некогда.
Я должна выполнить одно поручение фабрики и уйду ненадолго. А ты... постели
кровать -- раз, -- она начала загибать пальцы, -- подмети пол -- два, вымой
посуду -- три. Кстати, зачем ты рылся в шкафу?
-- Искал чистые носки.
-- Носки лежат на верхней полке, а ты перевернул весь шкаф и зачем-то
бросил на пол бабушкин платок, который мы храним вот уже пятнадцать лет.
Понимаешь, это же память о твоей бабушке!
-- Ах, это, кажется, тот самый платок, который бабушка называла
волшебным?
-- Да, -- кивнула мама, -- так его называла бабушка. Возьми платок и
положи на место. А уроки ты сделал?
-- Сделал, -- сказал я, позевывая и рассматривая синий платок.
-- Все уроки?
-- Все... Нет, алгебра осталась... Мамочка, ты же знаешь, что по
алгебре я занимаюсь с Милой Улыбкиной и с Юркой Беловым. Они сейчас придут.
-- Тогда поскорей все прибери, чтобы тебе не пришлось краснеть перед
товарищами. До свидания, мой Рыжий Пес... Нет, мой Рыжий Поросенок! -- Мама
поцеловала меня в щеку и пошла к двери.
-- Мама, а зачем на этом платке завязан узелок?
-- О, в этом узелке, говорила бабушка, и заключается вся сила
волшебства! -- загадочно проговорила она и скрылась за дверью.
"Шутит со мной, как будто я маленький, -- недовольно подумал я,
ощупывая узелок. -- Разумеется никакого волшебства на свете никогда не было
и не может быть, -- рассуждал я. -- Но почему же бабушка называла его
волшебным? Платок как платок, немного вылинявший от времени. Бабушка, должно
быть, носила его на голове, как все старушки". Я внимательно осмотрел платок
и даже понюхал его. От старого шелка чуть-чуть попахивало нафталином.
Тут я вспомнил, что должен сделать до возвращения мамы целую уйму дел,
и мне сразу сделалось грустно.
Стелить кровать, подметать пол, мыть посуду -- и так каждый день!
Неужели человек не может прожить без всякой работы? Надоело мне все это хуже
вина!
Человек безмолвствовал, и Яло жалобно проговорила:
-- Пожалуйста, скажите хоть одно слово, а то мне становится очень
страшно...
Рыцарь, по-видимому, относился к ней с полным равнодушием. В конце
концов Яло осмелела и повысила голос:
-- Ну и молчите сколько вам влезет! Не думайте только, что я вас
действительно боюсь!
Она протиснулась между стеной и бочкой и остановилась подле самого
рыцаря.
-- Эй, вы! -- вызывающе сказала она. -- Если вы разучились говорить,
так хоть не стойте истуканом и не пугайте девочек. То есть, я хочу сказать,
мальчиков...
И затем, уже совсем осмелев, Яло постучала костяшками пальцев в
металлическую грудь рыцаря. Доспехи гулко зазвенели, и девочка рассмеялась.
Под доспехами никого не было. Металлический человек был пуст, как выпитая
бочка.
Улыбаясь, Яло еще раз постучала по доспехам рыцаря, подергала забрало,
потрогала копье и наконец со вздохом облокотилась на щит с коршуном.
Щит вдруг сдвинулся с места. Какие-то пружины звякнули внутри рыцаря, и
что-то заскрежетало за спиной у Яло.
Она оглянулась и от удивления открыла рот: часть стены опустилась в
землю. Факел осветил узкие ступени, круто уходящие вниз.
Это был подземный ход.
Яло быстро спустилась по скользким каменным ступеням и торопливо
зашагала по узкому проходу. Вскоре ее постигло несчастье: догорел и погас
факел.
Отшвырнув факел, Яло пошла вперед с вытянутыми перед собой руками. С
отсыревшего потолка на нее падали холодные капли. Несколько раз Яло
чувствовала, как по ногам пробегали крысы. Бедная Яло, как испуганно билось
ее сердечко! Но она упрямо шла вперед и шептала слова песенки:
А если трудный час придет,
Не унывай, дружок!
Пусть тьма, пусть ночь, -- шагай вперед
И помни наш флажок!
И вот, наконец, впереди показался слабый свет. Он едва пробивался
сквозь щели стены, в которую вдруг уперся подземный ход. И этот неясный
тусклый свет обрадовал Яло, как солнце. Сбоку она увидела рычаг и поняла,
что на него нужно нажать, чтобы открыть проход. Яло уже подняла к рычагу
руку, как вдруг услышала голос.
Прислонив глаз к одной из щелей, девочка увидела полукруглые белые
перила, затянутые вьющейся зеленью. По-видимому, это была беседка. За
беседкой виднелись вершины деревьев, остроконечные стеклянные башенки и
крыша огромного здания. Эта беседка была построена, вероятно, на очень
высоком месте.
Яло посмотрела в другую щель и увидела Нушрока, Анидаг и Абажа, которые
сидели за столиком в больших креслах.
Яло смотрела на человека, состоящего из двух шаров, кусала губы и
вздрагивала от сдерживаемого смеха. Глаза на верхнем шаре были прикрыты
сморщенными веками. Абаж о чем-то думал. Нушрок и Анидаг выжидательно
молчали. Но вот веки Абажа зашевелились и открыли глаза.
-- Я согласен с вами, Нушрок, -- наконец сказал Абаж. -- Нам нужен
новый король. Да, да, новый король!
-- Я не сомневался, Абаж, что вы будете моим единомышленником, --
ответил Нушрок. -- Я лишь сожалел, что вас не было в городе и я не мог
посоветоваться с вами.
-- Но я не во всем согласен с вами, Нушрок, -- замигал веками Абаж. --
На троне должен быть мужчина!
Черные птичьи глаза Нушрока смотрели зло и вопросительно. Абаж засопел
и продолжал:
-- Не думаете ли вы, что мы чего-нибудь достигнем, если снимем корону с
уродливой куклы и наденем ее на красивую куклу?
Лицо Анидаг вспыхнуло от гнева:
-- Вы чрезвычайно любезны, Абаж!
-- Министр Абаж! -- пискнул Нушрок. -- Мне кажется, что вы могли
выбирать другие выражения, когда речь идет о моей дочери!
Абаж устремил свои хитрые зеленые глаза на Анидаг.
-- Я приношу свои извинения вашей прекрасной дочери, если моя
откровенная речь ей не совсем приятна. Однако выслушайте меня спокойно,
Нушрок. Поймите, на троне должен быть решительный и мужественный человек.
Да, да! На троне должен быть мужчина. Тогда зеркальщики не будут засылать
своих лазутчиков в наши замки! А самых беспокойных мы закуем в кандалы и
запрем их вот этим ключом! -- Абаж вынул из кармана ключ и взмахнул им.
У Яло забилось сердце. Немигающим взглядом она смотрела на ключ.
-- Кто же все-таки, по-вашему, должен быть королем? -- спросил Нушрок
изменившимся, почти глухим голосом.
-- Мой сын, который, если хотите, женится на вашей дочери, -- ответил
Абаж. -- Тогда мы вместе с вами будем управлять королевством.
-- Вы хотите устроить получше свои дела, Абаж?
-- Так же, как и вы, Нушрок. Мне, например, известно, что вместо кривых
зеркал вы хотите начать делать оружие.
-- Тес... Молчите! Кто вам сказал об этом?
-- Будьте спокойны, Нушрок. Об этом никто не узнает.
Все замолчали.
-- Хорошо, Абаж, я согласен: мы поженим наших детей, -- сказал Нушрок.
-- А теперь дайте мне ваш ключ.
-- Зачем вам понадобился мой ключ, Нушрок?
-- Королевский ключ пропал.
Зеленые глаза Абажа расширились.
-- Пропал? Значит, я единственный обладатель той драгоценности, которая
держит в страхе все королевство?
-- Дайте мне ваш ключ, Абаж! -- повысил голос Нушрок.
-- Я не отдам его так просто! -- поднялся Абаж, и его живот заколыхался
над столиком. -- О, не смотрите, не смотрите на меня, Нушрок!
-- Я знаю, Абаж, почему вы не хотите отдать мне ключ! -- очень тихим,
вздрагивающим от ярости голосом проговорил главный министр.
-- Почему?
Нушрок поднялся во весь рост и пропищал:
-- Потому что этот ключ подходит к кладовым с государственной казной!
-- Он вдруг ухватил Абажа за плечи. -- Отдайте ключ!
-- Не дам! -- завопил Абаж, пытаясь сбросить со своих плеч руки
Нушрока.
-- Нет, отдашь, толстая жаба!
Они схватились, сопя и тяжело дыша, и вдруг рухнули на пол. Ключ со
звоном отлетел в сторону. Яло слышала, как завизжала Анидаг, стараясь
ухватить Абажа за волосы.
Яло нажала на рычаг. Заржавленные пружины заскрипели, и стена подалась
в сторону, увлекая за собой гирлянды вьющейся зелени.
Девочка прыгнула в беседку и подхватила с пола ключ.
-- Ключ! -- завопила Анидаг. -- Ключ! Но захваченные борьбой Нушрок и
Абаж не слышали ее.
Яло искала глазами, куда бежать, и почувствовала, что ее схватили за
курточку.
-- Пустите! -- рванулась Яло, но пальцы Анидаг уже сжимали ей плечи.
-- Нет, ты не уйдешь от меня! -- прошипела Анидаг.
Яло взглянула в ее большие черные глаза и отшатнулась: "Как она похожа
на Нушрока, когда злится!"
Глаза Анидаг налились кровью, и на лице выступили пятна, а
заострившийся нос, казалось, приготовился клюнуть.
-- Проклятые коршуны! -- закричала Яло. -- Вы больше меня не запугаете!
Пустите, я совсем не боюсь вас!
Девочка рванулась, костюм пажа затрещал, и в руках Анидаг остался лишь
обрывок рукава. Яло вскочила на перила беседки и свалилась на клумбу цветов.
-- Держите его! Держите!.. -- визгливо закричала ей вслед Анидаг.
Яло обежала большой фонтан, споткнулась, растянулась на дорожке,
вскочила и, бросившись в кусты, уперлась в ограду. Она слышала, как, путаясь
в длинном платье, за ней бежала дочь Нушрока. Девочка оглянулась. В
развевающемся плаще по ступенькам беседки сбегал Нушрок. Следом за ним
катился Абаж.
Яло торопливо взобралась на ограду и, прыгнув вниз, лицом к лицу
столкнулась с Олей.
-- Яло! Милая!..
-- Оля, у меня ключ! -- задыхаясь, сказала Яло.
Оля без слов схватила ее за руку и потащила к коляске, на козлах
которой дремал Бар.
-- Дядюшка Бар, дорогой, отвезите нас в город.
Завтра должны казнить маленького зеркальщика Гурда, -- быстро говорила
Оля. -- Мы можем его спасти. Умоляю вас дядюшка Бар!
-- Держите его, держите! -- доносился из сада пронзительный голос
Анидаг.
-- Гурд? -- спросил Бар. -- Я слышал о нем. Это смелый парень. Эх, была
не была! Садитесь, друзья!
Девочки вскочили в коляску. Бар взмахнул кнутом. Словно ураган
понеслись вперед добрые кони.
-- Только как вы это опять очутились вместе? -- обернулся к девочкам
Бар. -- Чудеса!
-- Мы вам потом все-все расскажем. А теперь скорей в город! Пожалуйста,
скорей, дядюшка Бар!
Лошади мчались так быстро, что временами девочкам казалось, будто
карета не катится, а летит по воздуху. Страшные пропасти и грозные скалы
окружали извивающуюся в горах дорогу, которая словно по спирали поднималась
все выше и выше.
Яростный ветер бил в лицо девочек.
-- Только бы успеть, Яло!
-- Да, только бы успеть, Оля!
-- Скорей, скорей, дядюшка Бар!
Оля оглянулась и увидела далеко внизу на дороге крошечного всадника.
Плащ всадника, словно черное разбойничье знамя, бился на ветру за его
спиной.
-- Дядюшка Бар! -- закричала Оля. -- Нушрок гонится за нами!
Бар остановил лошадей и спрыгнул на дорогу. Девочки удивленно
посмотрели на него.
На зеленом склоне паслись овцы. Старый пастух в белой одежде, словно
изваяние, стоял над каменным обрывом, опираясь на посох. Ветер трепал его
длинные седые волосы.
Бар подбежал к пастуху, что-то быстро сказал ему, показывая вниз, на
черного всадника. Старик кивнул головой.
Оля увидела, как старик и Бар начали сталкивать вниз камни. Сначала
медленно, потом все быстрее и быстрее катятся камни вниз, сбивая и увлекая
за собой другие.
Вскоре до слуха девочек донесся грохот обвала, и тучи пыли поднялись
над нижней дорогой.
Бар подошел к девочкам и подмигнул:
-- Если эти камешки и не накроют Нушрока, то задержат надолго!
...Рисовые поля, похожие на зеркало, горы с обрывами и скалами, зеленые
королевские виноградники остались, наконец, позади. Город со сверкающими
башнями и шпилями приближался с каждой секундой. Еще издалека увидели
девочки темный силуэт Башни смерти, поднимающейся под самые облака. И Оле
вдруг показалось, будто желтая тень этой башни лежит на всей стране.
-- Скорей, скорей, дядюшка Бар!
-- Мы уже въезжаем в город, друзья.
Но вот, наконец, и Башня смерти. Бар натянул вожжи, лошади
остановились, словно вкопанные; они храпели, белая пена висела на их удилах.
Оля и Яло стремительно выскочили из коляски.
Стражник загородил им путь.
-- Простите, ваши сиятельства, но только господин Нушрок запретил мне
пускать пажей на Башню смерти.
-- Что ты, приятель! -- похлопал его по плечу Бар. -- Разве ты не
видишь, что их сиятельства приехали казнить зеркальщика? Посмотри, вон у них
и ключ от кандалов.
Стражник пожал плечами и сказал:
-- Ну что ж, коли так -- идите!
Девочки, задыхаясь, бежали вверх по лестнице.
-- Только бы успеть, Яло!
-- Да, только бы успеть, Оля!
Опять во мраке заметались летучие мыши, опять застонала сова... Будет
ли когда-нибудь конец бесчисленным ступеням?!
Бледные, с бьющимися сердцами девочки взбежали, наконец, на площадку
крыши.
-- Вот и мы, Гурд!
-- Здравствуй, Гурд!
-- Здравствуйте! -- ответил радостно мальчик. -- Я вас так ждал!.. Я
верил, что вы придете!
Сегодня Гурд выглядел куда лучше. Глаза его радостно блестели. Оля
склонилась над мальчиком.
Замок щелкнул, звеня, упали цепи.
-- Ты свободен, Гурд! Вставай!
Девочки помогли Гурду подняться. Какой он всетаки слабый! Оля торопливо
сняла с себя костюм пажа и осталась в своем школьном платье с красным
галстуком.
-- Быстрей надень этот костюм, Гурд!
Яло испуганно посмотрела на подругу.
-- А как же ты, Оля!
-- Я все обдумала, Яло. Так надо! Стражник подумает, что это я, а не
Гурд.
-- А ты?
-- Я как-нибудь выберусь отсюда, Яло. Я здоровая и сильная. И я очень
быстро бегаю... Не беспокойся обо мне.
-- Но, Оля...
-- Быстрей, Яло! Нельзя терять ни секунды!
Яло и Гурд ушли. Оля слышала, как постепенно удалялся шум их шагов. Она
села на площадку и задумалась: что же ей теперь делать? Вернуться домой!
Сегодня же! Только бы выскользнуть из этой ужасной башни! Оля легла на живот
и подползла к самому краю площадки. Далеко-далеко внизу виднелась карета
величиной с ноготок и такие же крошечные лошади. Значит, Яло и Гурд еще не
вышли из башни. Как, однако, долго они спускаются! Ах, наконец-то они
показались! Вот они подошли к карете. Вот стражник подсаживает их в коляску.
И вот, наконец, лошади трогаются и несут карету к городу.
Оля облегченно вздохнула. Теперь и ей можно спуститься с башни.
Она сбежала вниз, прыгая через одну и даже через две ступеньки. Потом,
когда скрылось отверстие в крыше и стало темно, девочка пошла медленнее.
Несколько летучих мышей задели ее своими крыльями. Но она не замечала их.
Ступени, ступени, ступени! И вдруг девочка остановилась: кто-то
поднимался ей навстречу.
-- Кто здесь?
Человек не отвечал. Девочка слышала только его прерывистое дыхание. Она
в страхе пятилась от надвигающегося человека и поднималась все выше. А когда
в отверстии крыши забрезжил свет, она разглядела черный плащ и в отчаянии
закрыла глаза рукой. Но вместе с отчаянием в ней поднялась волна ненависти к
этому отвратительному человеку.
"Нет же, нет, -- стискивая зубы, подумала Оля, -- я не боюсь его!"
Нушрок вышел следом за Олей на крышу и остановился, увидев цепи,
которые лежали на камнях, будто мертвые змеи.
-- Девчонка! -- очень тихо сказал Нушрок. -- Так это ты освободила
зеркальщика?..
Оля не отвечала. Нушрок сделал к ней шаг и продолжал так же тихо, дрожа
от ярости:
-- Ты полетишь сейчас вниз, девчонка! Под моим взглядом ты сама
бросишься вниз! Ну?! Что же ты не опускаешь своих глаз, девчонка?
Оля сжалась, однако не опустила перед Нушроком своих чистых голубых
глаз. Наоборот, она широко открыла их и, не мигая, смотрела в хищные глаза
человека-коршуна.
-- Нет, я не опущу перед тобой глаз, проклятый Коршун! -- вдруг
крикнула она. -- Я не боюсь тебя, потому что презираю! Я знаю, что ложь
никогда не убьет правду! А правда на моей стороне.
Девочка и человек-коршун застыли в страшном единоборстве. И вот в
черных глазах Нушрока мелькнул ужас и по лицу пробежала судорога. Он втянул
голову в плечи и стал отступать. И по мере того как сгибался Нушрок, Оля все
больше выпрямлялась, чувствуя, как ее охватывает ликование.
Ей казалось, что из ее глаз вылетают молнии и она пронизывает Нушрока
своим взглядом. Лицо Нушрока исказила гримаса. Он пятился все дальше к краю
площадки и, наконец, не выдержал, опустил глаза и закрыл их ладонью.
-- Ага, ты опустил глаза! -- торжествующе закричала Оля. -- Ты боишься
правды, проклятый Коршун!
-- Кто ты? -- тяжело дыша, спросил Нушрок. -- Я никогда не видел таких
глаз... И почему меня пугает этот красный галстук? Откуда ты пришла,
девчонка? О-о, какие светлые глаза!.. Как страшно! Не смотри, не смотри на
меня! Мне душно! Мне нечем дышать! Не смотри-и...
Нушрок сделал еще шаг назад. Это был его последний шаг. Он сорвался с
Башни смерти и разбился на тысячи стеклянных осколков.
Если бы вы только могли видеть, что делалось внизу, когда Оля
спустилась с башни!
-- Нушрок разбился! Нушрок разбился! -- во всю силу легких кричал
стражник, подбрасывая вверх свою алебарду. -- Сколько лет я ждал этой
минуты!
Со всех концов города к башне торопились люди. Среди них было множество
девочек и мальчиков. В толпе Оля увидела Яло, Гурда и Бара. Они налетели на
нее, как вихрь, и чуть не задушили в своих объятиях.
Потом, расталкивая всех, к Оле протиснулась женщина в белом колпаке.
-- Тетушка Аксал!
-- Фазанята! Добрые мои девочки!..
Как радостно обнимала Олю и Яло тетушка Аксал! У нее дрожали руки, и
она без конца повторяла, всхлипывая:
-- Фазанята, славные мои фазанята!
Кто-то закричал в толпе:
-- Гурд! Ты жив, мальчик?!
-- Друзья! -- ответил Гурд. -- Эта девочка спасла мне жизнь!
Какая буря приветствий раздалась кругом! А Оля стояла раскрасневшаяся,
неловко опустив руки, не зная, куда деваться от смущения.
-- Эта девочка, -- крикнула тетушка Аксал, -- пришла из чудесной
страны, где сердца всех людей благородны и отважны!
-- Оля! -- закричали дети. -- Оставайся всегда с нами!
-- Оставайся с нами! -- раздавалось со всех сторон.
Гурд посмотрел в глаза Оли и сказал:
-- Ты слышишь, Оля?
Неожиданно для самой себя Оля взмахнула косичками и заговорила. И ее
слабый голосок вдруг стал таким звонким, что его услышали на самых
отдаленных улицах города.
-- Я не могу остаться с вами, дорогие друзья, потому что нет на свете
ничего прекраснее и лучше моей страны! Вы, наверно, тоже построите
когда-нибудь такую же светлую жизнь, как в моей стране. Я верю в это,
дорогие друзья!
Потом Оля и Яло шли по городу, и все встречали их и расступались перед
ними с улыбками и приветственными криками. Повсюду слышался звон стекла. Это
горожане разбивали кривые зеркала на площадях и улицах города. И этот звон
звучал, как музыка.
-- Оля, давай споем нашу песенку, -- предложила Яло.
Оля кивнула, и девочки радостно запели:
Ничто не остановит нас,
Когда нам цель ясна!
"Вперед, вперед!" -- дала наказ
Любимая страна.
Солнце ярко сверкало над городом, и все искрилось вокруг. Песню
подхватил Гурд. А вслед за ним ее начали петь мальчики и девочки.
Вот, наконец, и площадь с фонтаном, а вот и стеклянная лестница,
уходящая вверх. Оля нежно простилась с тетушкой Аксал, Гурдом и Баром. Сотни
мальчиков и девочек прощально махали ей руками.
Оля и Яло медленно поднимались по лестнице. Ступени, словно струны,
звенели под их ногами. И вдруг девочки услышали отдаленный грохот. Они
оглянулись. Далеко за городом рухнула Башня смерти, а там, где она стояла, в
воздух поднялась, все более разрастаясь, туча черной пыли. Весь город
неумолчно шумел радостными криками. И девочки еще раз подняли вверх руки,
прощаясь со страной, жители которой перестали верить кривым зеркалам.
На самой вершине холма они раздвинули кусты и выпрыгнули из книги в
переднюю. И в ту же секунду Оля увидела у своих ног книгу, на обложке
которой было написано: "икзакС". Затем по чистой глади зеркала побежали
голубые волны. Она услышала красивый звенящий голос, будто ударились друг о
дружку хрустальные стеклышки:
-- Ты хочешь вернуться домой, Оля?
-- Очень!
-- Ты не жалеешь о том, что побывала в Королевстве кривых зеркал?
-- О нет, я так благодарна тебе, волшебное зеркало! Ведь я так много
видела и так много поняла! Я раньше даже и представить себе не могла, что
маленькие недостатки могут так помешать в трудную минуту!
Волны на гладком стекле зеркала успокоились, и голубой туман рассеялся.
Стекло исчезло. Осталась только одна рама от зеркала.
-- Прощай, дорогая Яло...
-- Прощай, Оля! Спасибо, что ты научила меня быть смелой и доброй.
Подруги обнялись и расцеловались.
Потом Оля быстро переступила через раму и оглянулась. По зеркалу уже
снова скользили голубые волны.
Когда они рассеялись, Оля снова увидела Яло, улыбнулась ей и помахала
левой рукой.
Скрипнула дверь.
-- Опять ты вертишься перед зеркалом! -- сказала бабушка, появляясь в
передней. -- Небось, не отходила от него, пока я была у слесаря... Ну, вот я
и получила новый ключ. Смотри, больше не теряй его, Оля!
Оля повисла у бабушки на шее.
-- Бабунечка, родненькая, здравствуй, как я рада!
-- Батюшки! -- растроганно и немного растерянно сказала старушка. --
Что это с тобой? Как будто год не виделись, а расстались-то всего десять
минут назад.
-- Как ты запыхалась, бедненькая! И почему я сама не пошла за ключом?
-- Да ведь ты же боялась темноты.
Оля горячо поцеловала бабушку.
-- Что с тобой, девочка? Чем ты так взволнована?
-- Я тебе все, все расскажу.
-- Да что случилось?
-- Я просто, бабушка...
-- Ну что? Что?
-- Я просто... посмотрела на себя со стороны.
Обняв растроганную, улыбающуюся бабушку, Оля украдкой взглянула в
зеркало и снова помахала рукой Яло. И странно: ей показалось, что Яло
запоздала ответить ей таким же движением и, замешкавшись, смахнула со щеки
слезу. Впрочем, все это, конечно, Оле только показалось...
Это случилось однажды вечером, когда я читал книгу о приключениях
морских разбойников. Вы, конечно, знаете, как интересно читать такие
книги...
Океан. Шторм. Парусный корабль под названием "Калоша Дьявола" терпит
бедствие. Волны с грохотом хлещут на палубу. Бесится ветер. Сорваны паруса,
и на голой мачте болтается черный лоскут с белым черепом и скрещенными
костями. А капитан морских разбойников с широченными плечами и красным носом
кричит:
-- Пираты! Тысяча чертей и одна ведьма! Справа по борту какой-то
остров! Клянусь брюхом акулы, здесь мы добудем золото!
Я лежал на диване в столовой, пристроив поближе настольную лампу, и
одну за другой жадно проглатывал истрепанные страницы старой книжки. Глухой
шум трамвая, доносившийся по временам с улицы, казался мне упоительным
рокотом океанского прибоя. Я не расслышал, как в столовую вошла мама, и
вздрогнул, услышав ее голос:
-- Ну, знаешь, дорогой, это никуда не годится!
-- Что? -- спросил я, не поднимая головы от книги.
-- Я говорю, что это никуда не годится!
-- Это ты, мама? -- пробормотал я, все еще не в силах оторвать глаз от
страницы.
-- Нет, это не я! -- сердито сказала мама.
-- Ты уже пришла с работы?
-- Нет, я не пришла!
-- То есть как? -- растерялся я и сел на диване. -- Ах, ты шутишь...
-- Наоборот, я очень рассержена, Боря!
-- Чем, мамочка? -- сладким голоском спросил я и постарался сделать
удивленные глаза, хотя прекрасно понимал, чем она недовольна.
Мама стояла посреди комнаты, сокрушенно покачивая головой.
-- Ты обещал мне подмести квартиру?
-- Я не успел... Я подмету, мамочка...
Она ушла в соседнюю комнату, и я услышал оттуда новое восклицание:
-- Какое безобразие!
-- Где, мамочка?
Она вернулась в столовую с небольшим синим платком в руке.
-- Ты сегодня был в школе?
Уж этого мама могла бы не спрашивать: ведь она отлично знала, что я
никогда не пропускаю занятий. Правда, однажды такое случилось, когда у
Петьки Халютина ощенилась собака, и я ходил смотреть щенят. Но ведь это было
давно -- недели две назад или даже больше.
-- Ты был в школе? -- повторила мама.
-- Конечно.
-- А я думала, что ты весь день пролежал в кровати. Почему ты не убрал
постель?
-- Я не успел, мамочка... Понимаешь, я немного проспал... и я боялся
опоздать в школу.
-- С завтрашнего дня ты будешь вставать вместе со мной и стелить
кровать у меня на глазах.
-- Да зачем же, мамочка? -- взволновался я. -- Ведь я учусь во второй
смене.
-- Ступай! -- строго проговорила она.
-- Куда? -- захныкал я. -- Стелить кровать? Да зачем же? Ведь все равно
нужно будет опять ложиться спать.
-- Боря! -- повысила мама голос.
И я, мрачный, двинулся в спальню.
-- Погоди минутку, -- остановила она меня. -- Ты обедал?
-- Да...
-- А посуда?
-- В кухне...
-- Чистая?
-- Мамочка... -- замялся я.
-- Даже перед соседями стыдно, -- вздохнула мама. -- Ах, дорогой друг,
не любишь ты у меня работать!
-- Все работай да работай! -- наконец не выдержал я. -- Ни минуты
покоя!
-- Ни минуты покоя? Это у тебя-то?
Я увидел, как она согнала с лица улыбку и, наверно, для того чтобы не
рассмеяться, прикусила нижнюю губу.
-- Эх, -- продолжал я, понимая, что если мама и сердится, то не так уж
сильно, -- изобрести бы такую машину, которая сама и подметать, и посуду
мыть!..
-- И стелить кровать! -- иронически прибавила она и махнула на меня
синим платком. -- А ты целыми днями будешь валяться с книжкой на диване.
-- Да, а ты знаешь, какая книга интересная! Тут описывается, как пираты
потерпели кораблекрушение. У них был главарь по кличке Рыжий Пес.
-- Ну вот что, Рыжий Пес, -- сказала мама, -- мне сейчас очень некогда.
Я должна выполнить одно поручение фабрики и уйду ненадолго. А ты... постели
кровать -- раз, -- она начала загибать пальцы, -- подмети пол -- два, вымой
посуду -- три. Кстати, зачем ты рылся в шкафу?
-- Искал чистые носки.
-- Носки лежат на верхней полке, а ты перевернул весь шкаф и зачем-то
бросил на пол бабушкин платок, который мы храним вот уже пятнадцать лет.
Понимаешь, это же память о твоей бабушке!
-- Ах, это, кажется, тот самый платок, который бабушка называла
волшебным?
-- Да, -- кивнула мама, -- так его называла бабушка. Возьми платок и
положи на место. А уроки ты сделал?
-- Сделал, -- сказал я, позевывая и рассматривая синий платок.
-- Все уроки?
-- Все... Нет, алгебра осталась... Мамочка, ты же знаешь, что по
алгебре я занимаюсь с Милой Улыбкиной и с Юркой Беловым. Они сейчас придут.
-- Тогда поскорей все прибери, чтобы тебе не пришлось краснеть перед
товарищами. До свидания, мой Рыжий Пес... Нет, мой Рыжий Поросенок! -- Мама
поцеловала меня в щеку и пошла к двери.
-- Мама, а зачем на этом платке завязан узелок?
-- О, в этом узелке, говорила бабушка, и заключается вся сила
волшебства! -- загадочно проговорила она и скрылась за дверью.
"Шутит со мной, как будто я маленький, -- недовольно подумал я,
ощупывая узелок. -- Разумеется никакого волшебства на свете никогда не было
и не может быть, -- рассуждал я. -- Но почему же бабушка называла его
волшебным? Платок как платок, немного вылинявший от времени. Бабушка, должно
быть, носила его на голове, как все старушки". Я внимательно осмотрел платок
и даже понюхал его. От старого шелка чуть-чуть попахивало нафталином.
Тут я вспомнил, что должен сделать до возвращения мамы целую уйму дел,
и мне сразу сделалось грустно.
Стелить кровать, подметать пол, мыть посуду -- и так каждый день!
Неужели человек не может прожить без всякой работы? Надоело мне все это хуже