Хэган Патриция. Любовь и слава

   Тревис же прополз в заросли полыни и замер. До него доносились обрывки мужского разговора, прерываемые нечеловеческими воплями и стонами. Когда раздался новый крик, Тревис выскочил из своего укрытия, размахивая и ружьем, и пистолетом. Застигнутые врасплох незнакомцы остолбенели.
   – Держи их на прицеле! – закричал Тревис появившемуся справа от него Сэму. На поляне было трое. Они испуганно озирались вокруг. Один из них попытался выхватить пистолет, но Тревис выстрелом убил его наповал.
   – Если не хотите отправиться за своим дружком, – предупредил он двух других, – то не шевелитесь.
   Колтрейн быстро оценил ситуацию. Один убит, двое уставились на него, у одного из них в руках дымящаяся кочерга, которую он держит над небольшим походным костром. Четвертый, совсем голый, лежит на земле, руки и ноги привязаны к вбитым в землю кольям. Тревиса передернуло при виде ожогов на теле несчастного.
   – Помогите мне, – еле слышно прошептал он, пытаясь приподнять голову. По щекам его текли слезы. – Они хотят сжечь меня заживо. Умоляю вас, помогите.
   – А ну опусти, – приказал Тревис тому коротышке, который держал кочергу.
   Тот послушался, но огрызнулся:
   – Кто ты такой, черт побери, чтобы встревать не в свое дело?
   Тревис спокойно ответил:
   – А ты кто такой, чтобы мучить человека?
   – Он должен кое-что сказать, – вмешался долговязый. – Ты бы лучше нам не мешал и дал бы все побыстрее закончить. А мы возьмем тебя в долю.
   Тревис смерил их пристальным взглядом. Оба казались грубыми и неотесанными. Их лица отражали тот преступный образ жизни, который они, вне сомнения, вели. Вероятно, не было такого злодеяния, которого бы эти двое не совершили. Если взглянуть человеку поглубже в глаза, можно понять его истинный характер. Это Тревис усвоил уже давно. А эти двое производили впечатление самых последних негодяев. Колтрейн кивнул Сэму, чтобы тот подошел к несчастной жертве.
   – Что же он должен был вам сказать? – тихо спросил Тревис, продолжая держать нацеленное на них оружие. Сэм в это время развязывал полуживого узника.
   – Он нашел залежь серебра, – первым отозвался долговязый. Он был тут самый старший. Глаза его почти скрывали тяжелые, мясистые веки. На левой щеке красовалось небольшое черное пятно. Шрам от пули, догадался Тревис.
   – Мы его увидели в Виргиния-Сити, в отделе заявок на отвод участка, – поспешил сообщить долговязый. Он почувствовал, что у Тревиса сразу же пробудился интерес, но истолковал его по-своему. – Мы следили за ним целых две недели. Думали, он отправится к своей залежи. Но он почуял опасность и все время вел нас по ложному пути, заставив гоняться за миражом. И тогда мы не выдержали и решили заставить его все нам рассказать. Нам нужно его серебро. Если ты нам поможешь в этом деле, мы с тобой и твоим партнером поделимся.
   – Эта залежь наверняка очень хорошая, – заговорил коротышка. В его голосе звучала надежда. – Там хватит на нас всех. Послушай, меня зовут Фрэнк Бейли, а моего напарника – Джош Соррен. Того, кого ты убил, звали Эйб Фордхэм. Но он не стоил и цента. Нам наплевать, что ты его убил, верно, Джош? Мы из-за этого плакать не будем.
   Джош покачал головой и нервно улыбнулся:
   – Нет, не будем. Мы с радостью отдадим тебе его долю. Ты, похоже, парень толковый. Может быть, тебе удастся все узнать у этого ублюдка мирно. Тогда его незачем будет убивать.
   – Ничего не скажу, – задыхаясь, произнес несчастный пленник. Сэм протянул ему солдатскую фляжку с водой, но тот оттолкнул фляжку и умоляюще взглянул на Тревиса. – Нет, ничего не скажу. Можете меня убить. Мой участок официально зарегистрирован. Если я умру, он отойдет моей жене и сыну. Я слишком много приложил усилий, работая на залежи, и ни за что не отдам ее вам, сукиным сынам!
   – Ах ты, дурак безмозглый! – взорвался Фрэнк Бейли. – Ты лучше расскажи нам, где твоя залежь, и мы будем работать все вместе. Хватит на всех. Почему это ты хочешь быть таким эгоистом, черт тебя побери? – Он жалобно захныкал.
   – А почему бы тебе не убраться отсюда и не найти свою собственную жилу серебра? – вдруг закричал постепенно приходящий в себя владелец залежи и опять обратился к Тревису: – Меня зовут Уайли Оудом. Я из Луизианы. Помогите мне, и я с вами поделюсь.
   – Дерьмо паршивое! – сплюнул Джош. – Нам надо было предвидеть это!
   – Заткнись! – резанул Тревис. – Не спускай с них глаз, Сэм.
   Колтрейн подошел к Уайли Оудому и опустился возле него на колени.
   – Меня зовут Тревис Колтрейн. Я тоже родом из Луизианы. Тебе бояться нечего. Мне твое серебро не нужно. Сейчас мы посмотрим, что можно сделать с твоими ожогами. А потом доставим эту парочку в Виргиния-Сити и передадим в руки шерифа. Если хочешь, можешь поехать с нами и обратиться к врачу. А хочешь – иди куда тебе надо.
   Лежащий на земле заморгал.
   – Тебе не нужно мое серебро? – подозрительно, не веря своим ушам, спросил он.
   Фрэнк Бейли в ярости заорал:
   – Если ты отказываешься от своей доли, то ты круглый дурак!
   Джош Соррен зашипел:
   – Он хочет поделиться с вами обоими, а нас в долю не берет? Это нечестно! Это мы его выследили, а Фордхэм отдал за это жизнь. Я требую, чтобы ты заставил этого ублюдка все рассказать. И потом мы все поделим. Так будет честно!
   Тревис молча взглянул сначала на долговязого, потом на коротышку.
   – Никакой дележки его жилы не будет. Он ее открыл, он сделал на нее заявку. Эта жила – его собственная. – Колтрейн кивнул Сэму: – Свяжи их.
   – Ну уж это у тебя не получится! – Фрэнк молниеносно схватился за свой пистолет. Он даже расстегнул кобуру. Но прицелиться не успел – раздался выстрел, и Фрэнк рухнул наземь.
   Джош Соррен тоже выхватил свой пистолет и прицелился, но Тревис его опередил и отправил на тот свет вслед за дружком.
   У Уайли Оудома от изумления округлились глаза. Он судорожно облизнул губы.
   – О Боже! А теперь вы собираетесь мучить меня, да? Но в этом нет нужды: ведь я же сказал, что поделюсь с вами.
   – Расслабься, Оудом. – Тревис поднялся с коленей и подошел к убитым. – Нас твое серебро не интересует. Я тебе уже сказал.
   – Тогда зачем… зачем же вы мне помогли? – искренне удивился Оудом. – За серебром охотятся все.
   Тревис вывернул карманы убитых. Ничего ценного, что бы можно было представить шерифу в Виргиния-Сити. Где же их захоронить? – недоумевал Тревис. Чтобы выкопать три могилы, надо уйму времени. А он надеялся в этот же день добраться до города старателей.
   – Почему же вы мне помогли? – Теперь Оудом спрашивал Сэма, не добившись ответа от Тревиса. – Как понимать, что вы не хотите моего серебра?
   – Он ищет свою жену, – объяснил Сэм. – К тому же мы не привыкли пользоваться плодами чужих усилий. Что же до нашей помощи тебе, то ты ведь тоже человек, как и мы. А Тревис Колтрейн еще ни разу не поворачивался спиной к тому, кто в беде. Я тоже всегда старался поступать так же, но мне до моего друга в этом отношении очень далеко. Я теряю терпение, кроме того, я не из тех, кто высовывает свою голову. Хотя он умудряется это делать за меня, – чуть улыбаясь, добавил Сэм. Тревис тоже улыбнулся, правда, не очень охотно.
   Сэм нашел одежду Уайли Оудома и принес ее владельцу.
   – Подождите, я принесу вам целебную мазь из седельной сумки. Она хорошо помогает во всех случаях, включая и ожоги. Мы приготовим вам бинты. – Он повернулся к Тревису, все еще стоявшему возле убитых: – Хочешь их захоронить?
   – Не хочу, – тихо ответил Колтрейн. – Хочу поскорее попасть в Виргиния-Сити. Хочу найти Люка Тейта еще до начала нового дня.
   – Я про него слышал.
   Тревис бросился к Уайли Оудому с такой скоростью, что тот в страхе попятился.
   – Что ты сказал? Ты знаешь Люка Тейта?
   – Я… я сказал, что про него слышал, – заикаясь и дрожа от страха, еле выговорил Уайли. – А сам его не знаю.
   Тревис понял, что этот человек его боится, и заставил себя говорить спокойно.
   – Прошу тебя. Для меня это очень важно. Люк Тейт силой похитил мою жену и привез ее сюда. Мне помогут любые сведения, какие только ты мне сообщишь. Постарайся вспомнить все, что ты о нем слышал.
   «Боже, – взмолился Тревис, – пусть он скажет, что Люк еще в Виргиния-Сити, что он видел Китти и что с ней все в порядке. О Боже, умоляю тебя, я ждал так долго!»
   Уайли поморщился от боли, когда Сэм стал покрывать его ожоги черной мазью.
   – Я сам его никогда не встречал, – сказал он, – да и не хочу – столько о нем наслышан. Этот Люк – настоящий мерзавец. Я знаю, что он пятерых убил, но все еще на свободе. Обнаружил он жилу или нет – мне неизвестно. Похоже, он ничего другого не делает, как только ошивается вокруг салунов и устраивает скандалы. А слышал я про этого Люка так много потому, – продолжал Уайли, – что все в Виргиния-Сити, кому дорога жизнь, стараются держаться от него подальше. – Потом Оудом замолчал, взглянул на Тревиса и прошептал: – Говоришь, он увез у тебя жену? Несчастный ты человек.
   – Прибереги свою жалость для Тейта, – отрезал Тревис. – Ему она понадобится, как только я его найду. – Колтрейн тяжело вздохнул и с надеждой спросил: – Его когда-нибудь видели с женщиной? Она очень красивая, волосы рыжие, глаза как сапфиры.
   Уайли Оудом с сожалением покачал головой:
   – Последний раз я пробыл в Виргиния-Сити пять дней. Тейта видели возле салунов и на улице, но ни разу с ним не было женщины. – Заметив, как погрустнел Тревис, Уайли поспешил добавить: – Возможно, он где-нибудь прячет твою жену. Не станет же он водить ее по трактирам!
   – Очень даже станет, – печально проговорил Тревис. – Он ее повсюду таскает за собой.
   Сэм похлопал друга по плечу:
   – Послушай-ка, Тревис. Это совсем не обязательно. Люк и впрямь может где-то прятать Китти. Он вовсе не уверен, что Нэнси Дантон будет держать рот на замке. И конечно же, старается быть как можно осторожнее, прекрасно понимая, что его ищет полиция.
   – Я бы послал телеграмму шерифу, чтобы тот поднял всех на ноги. Но черт побери, я хочу разделаться с Тейтом сам. Хочу убить его своими руками. И не желал бы полагаться на шерифа, которого не знаю лично. А теперь уже, возможно, слишком поздно. – Последние слова Тревис прошептал.
   – Нет, не поздно! – решительно возразил Сэм. – Поехали быстрее. Если кони помчат во весь опор, мы сможем попасть в Виргиния-Сити к полудню.
   Они стали собираться. Тревис посмотрел в сторону Оудома:
   – Мы бы с радостью взяли тебя с собой, чтобы этими ожогами занялся врач.
   – Со мной все будет хорошо. – Оудом с трудом поднялся. Раны его ныли, но благодарность была сильнее боли. Уайли протянул руку Тревису, потом Сэму. – Я никогда не забуду, что вы для меня сделали. Никогда! Надеюсь, ты найдешь свою жену. Я буду за тебя молиться.
 
   Когда солнце низко опустилось на горизонте, Тревис и Сэм добрались до окраин Виргиния-Сити, штат Невада. Они притормозили у вершины горного хребта и сразу же почувствовали, что перед ними бурлит быстрорастущий город. В те времена Виргиния-Сити был именно городом серебряного бума. Каждый миг ветер доносил до стоявших на горе друзей то обрывки громкого смеха, то отдаленный выстрел из пистолета, за которым следовал ответный выстрел.
   – Здесь жизнь бьет ключом, – произнес Тревис, подавляя взыгравшие эмоции.
   – Пожалуй, так, – отозвался Сэм. – А теперь нам надо помнить, что если Тейт нас увидит раньше, чем мы увидим его, нам несдобровать. Он затаится где-нибудь и будет ждать.
   – Я не очень-то уверен, что он меня узнает. Прошло уже несколько лет. А встречались мы лишь однажды, в тот день, когда я выследил его банду. В тот день, когда я нашел Китти. – Голос Тревиса дрогнул.
   Сэм задумался.
   – Послушай-ка, Тревис! Тебе хоть раз приходило в голову, что мы с тобой тоже можем не опознать этого Тейта? Черт, я только сейчас понял это!
   – Китти мне его очень точно описывала, – сказал Тревис. – У меня перед глазами его портрет. И этот образ не исчезнет, даже если бы мне очень захотелось. – Тревис описал Сэму внешний облик Люка Тейта. Тот внимательно слушал и понимающе кивал головой.
   Остаток пути они проскакали в молчании. Когда же друзья добрались до бурлящего города, их взору предстала его одна-единственная главная улица. По обеим ее сторонам тянулись салуны и игорные дома, продуктовые лавки для добытчиков серебра, конторы для приема заявок на отвод участков.
   – Давай начнем с одного конца улицы и прочешем ее по этой стороне, – предложил Тревис, когда они спешились и привязали коней возле водопоя. – А потом пройдемся по другой стороне. Пробудем тут хоть всю ночь… Столько, сколько понадобится, чтобы найти Тейта.
   Сэм кивнул в знак согласия:
   – Если он здесь, мы его обязательно найдем. Ставлю на последний глоток виски, что он где-нибудь тут. А значит, и Китти.
   Тревис судорожно вздохнул, сердце у него екнуло. Китти. Он должен ее найти, должен.
   – Пошли, – резко сказал он и, быстро взглянув на Сэма, решительно шагнул на дощатый тротуар.
   Очень скоро друзья поняли, что все салуны абсолютно похожи один на другой. Старатели в них либо веселились по случаю большой удачи, либо топили в вине свою печаль. Нередко вспыхивали драки. В третьем салуне, куда заглянули друзья, им пришлось мгновенно нырнуть за перевернутый стол, потому что по всей комнате свистели пули.
   За время поисков Сэм едва произнес пару слов. Он понимал, что Тревис погружен в свои грустные мысли, и не мешал ему. Как и Тревис, Сэм тоже молил Бога, чтобы их старания спасти Китти не оказались запоздавшими.
   Из дверей какого-то салуна доносились звуки пианино. Перед тем как войти, друзья чуть помедлили, наблюдая за шумной толпой гуляк.
   – Может быть, лучше сразу же отправиться к шерифу? – предложил Сэм. После долгих поисков он уже стал приходить в отчаяние.
   Тревис отрицательно покачал головой:
   – Не хочу вмешивать в это дело шерифа. Я не думаю, что в этом городе можно что-нибудь удержать в тайне. Если Тейт от кого-то услышит, что мы с тобой здесь, он сбежит и заберет с собой Китти. Нет, не хочу никакого шерифа. Мы должны застать Тейта врасплох. Без посторонней помощи. И нам надо найти его этой же ночью.
   Тревис вошел в прокуренный зал, Сэм последовал за ним. Он понимал, что тот прав. Ни Тревис, ни он сам не успокоятся, пока не найдут Китти.
   Тревис занял столик в углу и сел спиной к стене: так он мог видеть в зале все. Сэм сел справа от Тревиса. Перед ними мгновенно возникла девица, тело которой едва прикрывало тесно облегающее платье из красного атласа, украшенное страусовыми перьями. Девица стрельнула глазами в Тревиса, и ее скуку как рукой сняло.
   – Привет, красавчик! – заворковала она и наклонилась поближе, чтобы получше себя продемонстрировать. – Что-то я тебя раньше здесь не видела. Ты, как и все, приехал сюда попытать счастья? Меня зовут Сэлли, и я бы с удовольствием все тебе здесь показала.
   Тревис оглядывал зал, не обращая внимания на откровенное заигрывание девицы.
   – Принеси-ка нам лучше бутылочку вашего самого лучшего виски, – быстро сказал он, – и два стакана.
   – А ты не очень-то дружелюбен, да? – фыркнула девица и выпрямилась.
   Она уже отошла было к другим столикам, но Тревис потянулся и, схватив ее за запястье, вернул назад. Девица уселась Колтрейну на колени, делая вид, что ее не так-то легко уговорить, но глаза у нее сияли от радости, а накрашенные губы широко улыбались.
   – Эй, ты соображаешь, что делаешь? Мне ведь надо работать, между прочим.
   – О работе будешь беспокоиться потом, – горячо задышал Тревис прямо в ухо девицы. – А сейчас мне нужна кое-какая информация.
   Сэм внимательно взглянул на друга. Ведь тот сам сказал: никто не должен знать, что они ищут Тейта. Сэм уже собрался было напомнить об этом Тревису, но передумал: Колтрейн всегда знает, что делает.
   – Конечно, конечно, милый! – снова заворковала Сэлли. – Я всегда рада услужить, если могу. Только при одном условии: ты никому не расскажешь, что это я открыла свой рот, и не будешь стрелять в нашем салуне.
   – Никакой стрельбы. – Тревис обхватил девицу обеими руками. – Понимаешь, солнышко, я ищу свою сестру. Недавно она убежала из дома. Мои домашние все в отчаянии и послали меня ее найти. Я подумал, может, она и сюда заглядывала в поисках работы. Если бы ты ее увидела, сразу бы запомнила, потому что она у нас настоящая милашка. Конечно, не такая хорошенькая, как ты, – подмигнул Колтрейн и улыбнулся, – но все равно смазливая. Она высокого роста, волосы у нее золотисто-рыжие, а глаза ярко-синие.
   Сэлли поняла, о ком он говорит. Улыбка на ее лице исчезла, а сама она вся напряглась.
   – Ага, я ее помню, – быстро сказала девица. Слишком быстро, показалось Тревису. – Она здесь больше не бывает. И я этому рада. Мужчины так и вертелись возле нее, так и вертелись. А теперь она уехала. Только к лучшему!
   Тревис изо всех сил старался сохранять спокойствие.
   – Она тут работала? – тихо спросил он.
   Сэлли отрицательно покачала головой:
   – Да нет. Люк ей работать не разрешал. Он хотел всем ее демонстрировать, чтобы каждый видел, какая она красивая и какой он, Люк, особенный, раз у него такая куколка. Правда, было сразу видно, что она Люка ненавидит.
   Тревис почувствовал, что у него дико забилось сердце. Сам того не замечая, он сильнее прижал Сэлли к себе и еле выдавил:
   – Что же случилось? Он что, ее увез?
   – Ой, ты мне делаешь больно! – запротестовала девица и вывернулась из объятий Тревиса. – Так куда лучше. Да нет, она просто уехала. Ведь я же сказала: она его ненавидела. Но вела себя странно, будто была не в себе. И вот однажды она просто здесь больше не появилась.
   Сэлли запрокинула голову и засмеялась. Потом наклонилась к Тревису и поцеловала его в кончик носа.
   – Она тебе вовсе не сестра, верно? Она была твоей возлюбленной? Ладно, она уехала. А это значит, сейчас у тебя никого нет – только я.
   Тревис, ничего не видя, смотрел прямо перед собой. Глаза его угрожающе сузились. Сэм наклонился вперед и спросил Сэлли:
   – А куда же уехал Люк, солнышко? Может быть, он может нам что-нибудь о ней рассказать.
   – Люк? – фыркнула Сэлли с насмешкой. – Этот вечно пьяный сукин сын? Да он там же, где и всегда, вон там, у стойки, поглощает виски.
   Сэлли махнула рукой вправо. Сэм и Тревис одновременно резко повернули головы в указанном направлении.
   Они узнали его не сразу, потому что увидели со спины. Тейт сидел на табуретке в конце стойки, сгорбив плечи. Его мясистые ручищи сжимали кружку с пивом. Казалось, он просто продолжение стойки, а не живой человек. Одежда на нем выглядела помятой и грязной. Когда Люк слегка обернулся, друзья заметили на его лице следы слишком бурной жизни. Да, многое пришлось повидать Тейту на своем веку. Отекшие глаза его упорно взирали на дверь. Кто-то возле порога окликнул его по имени, и Тейт засмеялся, обнажив желтые щербатые зубы. На его подбородке темнела давно не бритая щетина, а когда он поднес к губам кружку с пивом, на них осела пена, придав ему сходство с бешеным псом.
   Тревис поднялся так резко, что девица даже вскрикнула от неожиданности. Сэм напрягся.
   – Тревис, – прошипел он, – остынь-ка. Не делай глупостей.
   Но Тревис Колтрейн уже шагал через весь зал, раскидывая попадающихся ему на пути людей и стулья. Справа и слева от него раздавались крики посетителей, встревоженных свирепым выражением его лица. Кто-то зло ворчал, кто-то от изумления открыл рот, но никто не осмелился его остановить.
   Люк Тейт услышал общий шум и оглянулся. Тревиса он узнал сразу же и торопливо соскользнул с табурета. Его правая рука потянулась за пистолетом. Но Тревис его опередил. Наклонившись вперед, он сбил Тейта с ног. Тот рухнул на пол, Тревис бросился на него.
   К ним тут же подскочил Сэм. Он увидел, как руки Тревиса смыкаются на горле Люка. Сэм понял, что сейчас Колтрейн, не отдавая себе отчета в том, что делает, Тейта задушит. В таком взбешенном состоянии он друга еще никогда не видел. Сэм упал на сцепившиеся в драке тела и схватил Тревиса за руки.
   – Ведь так ты его убьешь и никогда не узнаешь, где Китти.
   Слова Сэма возымели силу. Тревис расслабил руки на горле Тейта и попытался поднять его на ноги.
   – Ну, проклятый сукин сын! – придавил он Тейта к стойке. – Теперь ты мне скажешь, что ты сделал с моей женой.
   От страха глаза у Люка чуть было не вылезли из орбит. Он умоляюще сложил руки:
   – Не убивай меня, Колтрейн. Я Китти ничего, ничего плохого не сделал. Клянусь!
   – Ты знаешь, где она? – Тревис стукнул голову Тейта о стойку с такой силой, что тот чуть не упал. Тейт пытался протрезветь. – Китти здесь? Она в Виргиния-Сити? – кричал Тревис.
   – Здесь, здесь! – задыхаясь, выдавил Тейт. – Я тебя к ней отведу. Я расскажу, что случилось, если ты пообещаешь, что отпустишь меня.
   – Я тебя отпущу, ладно. – Тревис толкнул Тейта к двери. – Шагай быстрее, – крикнул он, идя вслед за Люком. – Но попробуешь что-нибудь выкинуть, считай себя мертвецом.
   Все трое направились через весь салун к выходу. Впереди шагал грязный, опустившийся забулдыга, а за ним двое мужчин, высоких, с мрачными лицами. Толкнув расшатанные двери, они оказались в ночной мгле.
   – Я знал, что когда-нибудь ты приедешь за ней, – говорил Люк, идя посередине темной улицы и то и дело оборачиваясь к Тревису. – Я знал, что рано или поздно ты во всем обвинишь меня. Мне не надо было ее увозить, я это знаю. Но Нэнси мне заплатила. Она сказала, что Китти преследует ее мужа. А мне до черта были нужны деньги. Именно по этой причине я так и поступил. Мне надо было бы сообразить, что Китти для такой жизни слишком хрупкая. Я знал, что ты приедешь. Но только ты должен помнить, что ты сказал: если я тебе покажу, где Китти, ты меня отпустишь.
   – Быстрее веди меня к ней, Тейт, – мрачно произнес Тревис.
   – Я это и делаю. Я тебя веду прямо к ней. Нам нужен фонарь. Я с собой не взял.
   – Я достану фонарь, – сказал Сэм. Они проходили мимо гостиницы. Бачер вбежал в холл, схватил фонарь, висевший на стене, и тут же выскочил обратно, не обращая внимания на крики портье.
   Они шли молча. Добравшись до окраины города, они свернули на узкую тропу, извивавшуюся среди кактусов и полыни.
   – Отсюда не очень далеко, – сказал Тейт, слегка успокоившись. – Только ты помни, что обещал. Все было так, как я рассказал. Она как бы сдалась. Вела себя, словно была не в себе.
   Люк остановился, чтобы перевести дух, и указал на кладбище. Деревянные кресты освещала луна.
   – Она просто легла и умерла, – неровным голосом прошептал Тейт.
   Ночную тишину пронзил дикий крик Тревиса:
   – Ты врешь! Она не умерла! Она не могла умереть! – Крик перешел в рыдания.
   Сэм шагнул к Тейту.
   – Если ты врешь, Тейт, то пусть поможет мне Бог… – угрожающе произнес он.
   – Да не вру я, не вру! – завопил Тейт. – Это точно здесь. Смотри. – Он побежал вперед и показал на небольшой холм перед грубо сколоченным деревянным крестом. – Видишь? Именно тут.
   Сэм шел за ним следом, держа над головой фонарь. Он прочел вырезанные на деревянном кресте слова: «Китти Райт. Умерла 1 сентября 1869 г. Почивай в мире». Сэм рухнул на колени и безутешно зарыдал:
   – О Боже! Только не Китти! О нет, нет, нет! – Он закрыл лицо руками, выронив фонарь.
   Из темноты тихо вышел Тревис. Он двигался как лунатик, не спуская глаз с могилы.
   – Ты только не сходи с ума, – пытаясь говорить как можно бодрее, предупредил Тейт. – Мне не надо было ее увозить. Я это понимаю. Но все было так, как я рассказал. Мне за это заплатила Нэнси. Она Китти всегда ненавидела. А я не скрываю, что всегда ее очень желал. Но я не имею никакого отношения к тому, что она умерла. И ни к чему тебе пытаться меня убить. Это Китти не вернет.
   Тревис ударил Тейта по лицу с такой силой, что тот растянулся в грязи.
   Люк поднял руки:
   – Подожди-ка, Колтрейн. Ты ведь обещал, что, если я покажу тебе, где Китти, ты меня отпустишь.
   – Я всегда держу свое слово, Тейт. – Тревис резко оттолкнул Люка и поставил ногу в сапоге ему на горло. – Я собираюсь тебя отпустить. Отпустить прямо в преисподнюю!
   Сапог Колтрейна все сильнее и сильнее нажимал на горло Тейта. Люк, извиваясь, кричал, но его крик становился все слабее, пока не превратился в писк. Жизнь покидала тело Люка вместе с воздухом, который выдавливал из его горла Тревис.
   В желтом свете фонаря эта сцена выглядела зловеще. Сэм Бачер молча наблюдал за всем происходившим, не дрогнув ни единым мускулом. Ему вспомнилось событие, которое случилось много раньше. Тогда Тревис убил Натана Коллинза, застрелившего Джона Райта, отца Китти. В тот раз Сэм оттащил Тревиса, но было уже слишком поздно. Теперь же у него подобного желания не возникало. Сожалел Сэм лишь об одном: что этого ничтожного ублюдка убивает Тревис, а не он.
   Бачер с изумлением почувствовал на щеках горячие слезы. Ему еще ни разу не приходилось плакать. Смерть Китти потрясла его. Взглянув на Тревиса, Сэм увидел в его серых глазах полыхавшее пламя ярости.
   – Подыхай, проклятый! – прошептал Колтрейн и еще сильнее вдавил сапог. – Подыхай именно так, потому что ты – последний подонок!
   Сэм отвел взгляд и стал всматриваться в отдаленные огни города. Наконец проклятия Тревиса прекратились. Словно саван, над ними нависло молчание. Наверное, прошла вечность, прежде чем Тревис пробормотал:
   – Он мертв. Он умер, и Китти тоже умерла. Мы не сумели приехать вовремя, Сэм.