Страница:
Вокруг Люсьена с Адриенной постоянно шнырял самый разнообразный люд: слуги, каменотесы, солдаты. Люсьен, однако, никого, кроме Адриенны, не замечал. Придвинувшись к ней поближе, он подцепил пальцем стягивавший ее талию поясок и привлек девушку к себе.
– Если я сейчас тебя отпущу, ты упадешь, – прошептал он. – Так что держись за меня обеими руками.
– У меня нет желания за тебя держаться, – сказала она, блеснув глазами. – Я хочу одного – чтобы ты побыстрее уехал!
– Ничего подобного. Ты этого не хочешь. И я не хочу. Нас влекло друг к другу с той самой минуты, как мы познакомились. А после того, что между нами произошло, наше взаимное влечение не только не исчезло, но возросло во сто крат. И ты знаешь об этом не хуже меня.
– Прошу тебя, Люсьен, не надо, – произнесла она, задыхаясь от волнения и страсти. – Да, нас влекло друг к другу, но теперь все изменилось. Теперь мы не на большой дороге в лесу, где нас никто не видит. Мы в Эйншеме, и люди, что вокруг нас, имеют отличную возможность наблюдать за нами и делать определенные выводы. Вряд ли мой опекун одобрит…
– Почему ты называешь Озрика опекуном? – перебил ее Люсьен. – Если разобраться, может, оно и так, но прежде всего он твой дедушка.
– Нет! – воскликнула девушка, пытаясь выручить из плена свой поясок и освободиться. – На самом деле Озрик никакая мне не родня. Он – отец Эдварда, моего отчима. А моего родного отца звали Джордж Брент. Мы с Лотти впервые увидели Озрика, когда наши мать и отчим умерли от чумы, и он взял нас к себе жить. Более того, сделал нас своими наследницами и пообещал, что рожденный мной или Шарлоттой сын станет в будущем полноправным хозяином Эйншема.
– Сэр Люсьен!
Люсьен мысленно поблагодарил человека, который окликнул его. Адриенна отвлеклась и не заметила промелькнувшего на лице Люсьена изумления, когда она произнесла последние слова. Обернувшись, они увидели, что к ним приближается сэр Хьюберт.
– Если мне память не изменяет, у вас запланирована прогулка по замку и его окрестностям? Я пришел, чтобы предложить свои услуги. Могу показать рыцарю оружейную, кузни и казармы, а также учебные бои, которые наши люди регулярно проводят на замковом ристалище. – Сэр Хьюберт перевел взгляд на Адриенну. – Хотя как проводник я, разумеется, не иду ни в какое сравнение с прекрасной леди Адриенной.
Адриенна ласково улыбнулась сэру Хьюберту и посмотрела на Люсьена, который, по ее мнению, был склонен принять предложение Хьюберта.
– Вот и отлично, – сказала девушка. – Уверена, наш гость не откажется взглянуть на доспехи, оружейную комнату и потешные бои, которые близки сердцу каждого рыцаря. Меня, однако, все это совершенно не интересует, поэтому я вверяю нашего гостя твоим заботам, сэр Хьюберт, и позволю себе откланяться.
С этими словами Адриенна отвесила мужчинам поклон и направилась ко входу в большой зал.
Люсьену ничего не оставалось, как последовать за Хьюбертом, который с большим энтузиазмом принялся расписывать ему прочность укреплений замка Эйншем и отличную выучку воинов лорда Озрика. Люсьен слушал его рассеянно. Он уже понял, что никакая армия не поможет ему открыть ворота замка Эйншем, только Адриенна.
– Согласись, рыцарь, в Эйншеме военное дело на самом высоком уровне, – сказал Хьюберт, нарушив размышления Люсьена.
– О да, – с отсутствующим видом пробормотал Люсьен, входя вслед за Хьюбертом в оружейные мастерские. – Кто же усомнится?
Погруженный в свои мысли, Люсьен не заметил стоявшего в тени человека, который пристально его рассматривал.
Глава 12
Глава 13
– Если я сейчас тебя отпущу, ты упадешь, – прошептал он. – Так что держись за меня обеими руками.
– У меня нет желания за тебя держаться, – сказала она, блеснув глазами. – Я хочу одного – чтобы ты побыстрее уехал!
– Ничего подобного. Ты этого не хочешь. И я не хочу. Нас влекло друг к другу с той самой минуты, как мы познакомились. А после того, что между нами произошло, наше взаимное влечение не только не исчезло, но возросло во сто крат. И ты знаешь об этом не хуже меня.
– Прошу тебя, Люсьен, не надо, – произнесла она, задыхаясь от волнения и страсти. – Да, нас влекло друг к другу, но теперь все изменилось. Теперь мы не на большой дороге в лесу, где нас никто не видит. Мы в Эйншеме, и люди, что вокруг нас, имеют отличную возможность наблюдать за нами и делать определенные выводы. Вряд ли мой опекун одобрит…
– Почему ты называешь Озрика опекуном? – перебил ее Люсьен. – Если разобраться, может, оно и так, но прежде всего он твой дедушка.
– Нет! – воскликнула девушка, пытаясь выручить из плена свой поясок и освободиться. – На самом деле Озрик никакая мне не родня. Он – отец Эдварда, моего отчима. А моего родного отца звали Джордж Брент. Мы с Лотти впервые увидели Озрика, когда наши мать и отчим умерли от чумы, и он взял нас к себе жить. Более того, сделал нас своими наследницами и пообещал, что рожденный мной или Шарлоттой сын станет в будущем полноправным хозяином Эйншема.
– Сэр Люсьен!
Люсьен мысленно поблагодарил человека, который окликнул его. Адриенна отвлеклась и не заметила промелькнувшего на лице Люсьена изумления, когда она произнесла последние слова. Обернувшись, они увидели, что к ним приближается сэр Хьюберт.
– Если мне память не изменяет, у вас запланирована прогулка по замку и его окрестностям? Я пришел, чтобы предложить свои услуги. Могу показать рыцарю оружейную, кузни и казармы, а также учебные бои, которые наши люди регулярно проводят на замковом ристалище. – Сэр Хьюберт перевел взгляд на Адриенну. – Хотя как проводник я, разумеется, не иду ни в какое сравнение с прекрасной леди Адриенной.
Адриенна ласково улыбнулась сэру Хьюберту и посмотрела на Люсьена, который, по ее мнению, был склонен принять предложение Хьюберта.
– Вот и отлично, – сказала девушка. – Уверена, наш гость не откажется взглянуть на доспехи, оружейную комнату и потешные бои, которые близки сердцу каждого рыцаря. Меня, однако, все это совершенно не интересует, поэтому я вверяю нашего гостя твоим заботам, сэр Хьюберт, и позволю себе откланяться.
С этими словами Адриенна отвесила мужчинам поклон и направилась ко входу в большой зал.
Люсьену ничего не оставалось, как последовать за Хьюбертом, который с большим энтузиазмом принялся расписывать ему прочность укреплений замка Эйншем и отличную выучку воинов лорда Озрика. Люсьен слушал его рассеянно. Он уже понял, что никакая армия не поможет ему открыть ворота замка Эйншем, только Адриенна.
– Согласись, рыцарь, в Эйншеме военное дело на самом высоком уровне, – сказал Хьюберт, нарушив размышления Люсьена.
– О да, – с отсутствующим видом пробормотал Люсьен, входя вслед за Хьюбертом в оружейные мастерские. – Кто же усомнится?
Погруженный в свои мысли, Люсьен не заметил стоявшего в тени человека, который пристально его рассматривал.
Глава 12
Никакого срочного дела у Адриенны, конечно же, не было. С тех пор как они с сестрой переселились в замок Озрика, их опекун старался обеспечить им легкое и беззаботное существование. Собственно говоря, они с Шарлоттой жили в Эйншеме на положении почетных гостей и делали только то, что доставляло им удовольствие. Шарлотта по преимуществу занималась вышиванием или посещала новую каменную церковь в Эвендейле, где вела долгие душеспасительные беседы с замковым капелланом отцом Лоуренсом и изучала под его руководством Священное Писание. Адриенна же часто бывала на конюшне, где ухаживала за лошадьми. Особое внимание она уделяла жеребым кобылам и всякий раз, когда той или другой приходило время жеребиться, оказывала конюхам посильную помощь. Кроме того, Адриенна возделывала маленький огород, где выращивала редкие овощи и лечебные травы, иногда шла на кухню и помогала кухарке Хильде в составлении новых кулинарных рецептов.
Поскольку у Адриенны не было сколь-нибудь серьезной причины оставаться в замке, она не стала задерживаться у себя в спальне, а, переодевшись, снова вышла во двор и, пройдя в его дальний конец, очутилась на своем огородите. Огородик, пока она ездила на ярмарку, начал чахнуть, а те немногие стебли, что вылезли из земли, были объедены кроликами. Адриенна решила заняться им всерьез: натаскала из колодца воды, полила землю, после чего, взяв совок и встав на четвереньки, принялась тщательно рыхлить землю.
Обычно это занятие ее успокаивало, однако сейчас ничего подобного не произошло.
– Я ненавижу его, – бормотала девушка себе под нос, яростно выдергивая сорняки из каменистой почвы. – Он считает меня шлюхой. Потешил свою похоть и отбросил меня как негодную ветошь. При всем том он упорно не желает уезжать из замка. Но почему? Что его здесь держит?
Откинув прядь упавших на лоб волос, она продолжила свой монолог:
– До чего же наивна Лотти! Думает, я выйду замуж за этого грубого, эгоистичного рыцаря. Ха! Кому, спрашивается, нужен такой муж? Ни одна приличная женщина не согласится за него выйти, и он умрет в одиночестве, так и не оставив потомства. Впрочем, это слишком легкое для него наказание. Пусть лучше какая-нибудь шлюха заразит его гнусной болезнью, и его член сгниет и отвалится!
Адриенна вырвала сорняки, взрыхлила землю и заново засеяла огородик. На это у нее ушло несколько часов, однако облегчения она не почувствовала и вернулась в большой зал мрачная и расстроенная. Нанесенные Люсьеном оскорбления жгли как огнем.
– Адриенна? – с удивлением воскликнул Озрик, увидев свою перемазанную землей воспитанницу. – Почему ты, вместо того чтобы сопровождать нашего гостя, разгуливаешь по замку в таком непотребном виде?
– Я работала у себя на огороде и выпачкалась землей, – сказала, нахмурившись, Адриенна. – Что же до нашего гостя, то он предпочел компанию сэра Хьюберта, который пообещал показать ему оружейную комнату и новые казармы.
– Не стоит принимать это близко к сердцу, дорогая, – сказал Озрик, жестом предлагая Адриенне занять кресло у камина. – Когда речь заходит об оружии и военном деле, мужчины забывают обо всем на свете.
– Я и не принимаю, – пробормотала Адриенна. – В конце концов, что мне за дело до сэра Люсьена? Пусть делает что хочет. Говоря по правде, – добавила она, – я бы предпочла, чтобы он побыстрее уехал из Эйншема и никогда сюда не возвращался.
Озрик улыбнулся уголками губ:
– Ты говоришь об этом с такой горячностью! Уж не питаешь ли ты к этому рыцарю какие-то чувства? К тому же вы с Лотти называете его своим старым другом.
– Старым другом? – с удивлением повторила Адриенна. Еще немного, и она проговорилась бы, но вовремя прикусила язык. – Знаешь, милорд, это одни разговоры. На самом деле мы с Лотти не видели его уже несколько лет, и мне лично нет до него никакого дела.
– Странно, – произнес лорд Озрик, задумчиво почесав подбородок. – Я-то готов был держать пари, что между тобой и сэром Люсьеном что-то есть.
Щеки у Адриенны вспыхнули, и она отвернулась.
– Хорошо, что ты не держал пари, не то наверняка проиграл бы его! – выпалила она.
– Стало быть, сэр Люсьен совершенно тебя не интересует… и как муж тоже?
– Как муж? – взвизгнула Адриенна и, обежав вокруг стола, плюхнулась на стул прямо перед Озриком. – Похоже, дедушка, вы с Лотти дуете в одну и ту же дуду!
– Ага, значит, твоя сестра тоже считает, что как муж сэр Люсьен тебе очень подходит?
Адриенна кивнула:
– Именно. И если бы она держала пари, то тоже лишилась бы нескольких монет. – Откинувшись на спинку стула и с шумом втянув в себя воздух, Адриенна сказала: – Я всегда думала, что у тебя в голове давно уже существует список подходящих для нас с Лотти женихов. Означают ли твои последние слова, что ты включил в этот список также и сэра Люсьена?
Озрик пожал плечами:
– Да нет у меня никакого списка. Зато у меня две внучки, а мой приятель Уилфред может взять в жены только одну. Вот я и подумал, что в случае если ты и сэр Люсьен друг другу приглянулись, то… – Он не закончил фразы и снова пожал плечами.
– Мы друг другу не приглянулись, – сказала как отрезала Адриенна. – Придется тебе подыскивать для меня другого лорда.
– Думаю, это не составит большого труда. Хотя жених, которого я тебе предложу, вряд ли будет так хорош и молод, как сэр Люсьен. И уж конечно, не будет обладать его могучей мужской силой.
– Как ты можешь говорить такие вещи? – воскликнула, широко распахнув глаза, Адриенна.
Озрик расхохотался и похлопал девушку по руке.
– Думаешь, я настолько стар, что не понимаю, какую важную роль играет для супругов постель? Хотя иные женщины радуются, если муж не слишком досаждает им своими ласками, ты, на мой взгляд, не из таких. Кроме того, – добавил он прежде, чем Адриенна успела раскрыть рот, – я надеюсь, что вы с Шарлоттой родите мне внуков, один из которых унаследует в свое время Эйншем.
– По-моему, твой друг лорд Уилфред мечтает о сыне.
– Это точно, – сказал, прищурившись, Озрик. – Хочешь ему помочь?
– Нет! – выпалила Адриенна, лишь секундой позже осознав, что ее категоричное «нет» Озрик может истолковать как проявление неприязни к его старому другу. Желая загладить ошибку, она добавила: – Если не ошибаюсь, он нравится Лотти.
Озрик приподнял свои мохнатые брови.
– Хорошая новость. Я лично… – Он не договорил – в коридоре в этот момент раздались шаги, дверь распахнулась, и в зал ворвалась Шарлотта.
– Что происходит? – осведомился Озрик. – Вот и вторая внучка прибежала – и тоже без своего кавалера.
Озрик улыбался, но Шарлотта этого не заметила.
– Лорд Уилфред… – проговорила она, запыхавшись, – он… он… скоро будет.
Шарлотта широко открытыми глазами взглянула на Адриенну, и та поняла, что с сестрой что-то случилось.
– Что с тобой? – спросила Адриенна.
– Да так, ничего особенного…
Когда Адриенна подбежала к Лотти, то заметила, что подол ее платья испачкан землей и вымазан зеленым травяным соком, а шарфик, которым она повязала голову, исчез.
– Что все-таки с тобой случилось?
– Ничего, – прозвучал низкий мужской голос. Адриенна и Шарлотта одновременно обернулись и увидели лорда Уилфреда.
Одарив улыбкой сестер и Озрика, Уилфред сказал:
– У леди закружилась голова, и она упала с лошади.
– Это правда? – спросила Адриенна, в упор глядя на Шарлотту.
– Ты не ушиблась? – Озрик поднялся и направился к девушкам.
– Это правда, но я не ушиблась, и со мной все хорошо, – пробормотала Шарлотта, опустив голову. – Моя лошадь споткнулась, я не удержалась в седле и свалилась на землю. Так глупо получилось…
– Не расстраивайся, дорогая, – сказал Озрик, ласково поглаживая девушку по плечу. – С коня падают даже самые опытные наездники.
– А я – наездница неопытная, – промолвила Лотти. – Вы у Адриенны спросите – она знает.
– Я бы этого не сказала, – заявила Адриенна. – Конечно, в монастыре тебе ездить верхом не приходилось, но в детстве ты отлично управлялась с лошадью.
– Спасибо за похвалу, но ты преувеличиваешь мои скромные возможности, – возразила Шарлотта, с удивлением глядя на Адриенну. – Бог мой! А с тобой-то что приключилось?
– Со мной? – Адриенна опустила глаза и оглядела свое испачканное грязью платье. – Ничегошеньки. Просто я работала у себя на огороде и не успела переодеться… Знаешь что, – сказала она, обращаясь к Лотти, – пойдем-ка в спальню и приведем себя в порядок. Заодно я тебя осмотрю и, если у тебя обнаружатся порезы или ушибы, наложу повязку или примочку.
– Извини нас, дедушка, – негромко произнесла Шарлотта, старательно избегая взгляда лорда Уилфреда. – Но Адриенна права, нам надо привести себя в порядок.
Сестры вскочили и выбежали из зала.
Поднимаясь по лестнице, Адриенна окликнула пробегавшую мимо служанку и потребовала, чтобы та принесла им в комнату горячей воды.
Адриенна усадила Лотти на кровать, вымыла руки.
– Давай-ка я тебя осмотрю, – предложила Адриенна.
– Не стоит, – сказала Шарлотта. – Со мной ничего не случилось, пострадала только моя гордость.
– Позволь все-таки мне убедиться, что ты невредима. – Тяжело вздохнув, Шарлотта стала разоблачаться, а когда осталась в одной рубашке, Адриенна приступила к осмотру.
– Довольно, прошу тебя, – простонала Шарлотта, когда сестра стала ощупывать ей голову, – Говорю же тебе, я не пострадала.
Служанки принесли горячей воды и принялись наполнять большую деревянную бадью. Шарлотта, воспользовавшись возникшей сумятицей, быстро переоделась в домашнее платье. Это не укрылось от глаз Адриенны, и, как только служанки вышли, она спросила:
– Скажи, Лотти, что ты скрываешь?
– Ничего.
– Неправда! Я заметила кое-что у тебя на груди. Какие-то пятна.
Щеки Шарлотты стали пунцовыми.
– Ты меня стесняешься? – удивилась Адриенна. – Но мы с тобой с детских лет моемся вместе.
Продолжая говорить, Адриенна подошла к сестре, распахнула полы ее домашнего платья и заглянула за вырез рубашки.
– Сыпь, что ли? – громко спросила Адриенна, в ожидании ответа подняв на Шарлотту глаза.
Шарлотта, продолжая хранить молчание, все больше и больше краснела.
Приглядевшись повнимательнее к багровым пятнам на левой груди сестры, Адриенна ахнула:
– Бог мой, Лотти! Это кровоподтеки, оставленные чьими-то пальцами.
– Моими. Когда я упала с лошади, то ненароком впилась пальцами себе в левую грудь. – Высвободив полу из рук Адриенны, Шарлотта поторопилась запахнуть платье.
– Ты говоришь правду?
– Да.
– В таком случае у тебя должна болеть рука, если ты на нее упала. – Адриенна обняла сестру за плечи, закатала ей рукав и принялась сгибать и разгибать в локте ее левую руку. – Больно?
– Немножко, – проворчала Шарлотта, высвобождаясь из объятий Адриенны и опуская рукав. – Ты слишком сильно дергаешь ее.
Красные пятна на груди у сестры вызывали у Адриенны некоторые подозрения. С другой стороны, Шарлотта никогда прежде ей не лгала, и Адриенне ничего не оставалось, как сделать вид, будто она поверила, и ждать, когда Лотти ей все расскажет, если, конечно, есть о чем рассказывать. Предложив сестре немного отдохнуть, Адриенна разделась и залезла в кадку с водой.
Шарлотта забралась в постель, укрылась одеялом и стала молча наблюдать за Адриенной. Когда Адриенна вылезла из кадки и переоделась, настало время ужина. Однако Шарлотта, сославшись на боли в руке, отказалась идти в большой зал. Адриенна, кое-как пригладив волосы и бросив взгляд в зеркало, отправилась на ужин в одиночестве.
Люсьен вернулся в жилые помещения замка через кухню, как делал это в детстве. Настроение у него было отличное, и не только потому, что Хьюберт показал ему все ключевые пункты обороны замка. Главное, у него уже созрел план, как заполучить Адди – и не на короткое время, не в качестве любовницы, а навсегда, на всю оставшуюся жизнь. Женитьба на Адриенне, за которой в приданое давали Эйншем, казалась ему теперь не менее удачной и выгодной, чем брак Генриха II с Элеонорой Аквитанской, принесший английскому королю огромные земельные владения во Франции.
Люсьен с самого утра ничего не ел, и доносившиеся из кухни запахи дразнили его аппетит.
– Прошу извинить, милорд! – воскликнула дородная кухарка, едва не протаранив своим огромным подносом неожиданно возникшего в коридоре Люсьена. – Я не знала, что здесь кто-то есть.
– Это моя вина, – сказал Люсьен, вглядываясь в показавшееся ему знакомым лицо женщины.
Он готов был дать голову наотрез, что при матери на кухне заправляла другая кухарка. Неожиданно в памяти всплыло имя этой женщины – Хильда. Во времена его юности это была цветущая пухленькая девушка из деревушки Эвендейл, своей внешностью резко отличавшаяся от остальных обитателей – настоящих заморышей. Должно быть, именно поэтому Люсьен ее и запомнил.
– Отлично зажарена, – шутливо заметил Люсьен, ткнув пальцем в лежавшую на подносе запеченную баранью ногу. – Не мог, знаешь ли, дождаться, когда ее поставят передо мной на стол.
– Стало быть, ты, милорд, проголодался? – расплывшись в улыбке, спросила Хильда. – Тогда садись скорее. Я принесу тебе кусочек повкуснее, чтобы ты заморил червячка. До начала ужина еще не менее получаса.
Люсьен с готовностью прошел на кухню и сел за дубовый стол, за которым обычно ели слуги. Хильда поставила баранину на маленький столик у очага, вытерла фартуком руки и принялась отдавать команды снующим по кухне служанкам и поварятам. Когда те принесли ей на пробу несколько блюд, она выбрала самые аппетитные кусочки и собственноручно положила их на тарелку Люсьена.
Люсьен тут же запустил в еду пальцы – ножи и вилки подавали лишь тем, кто сидел за господским столом. Еда была вкусной – на тарелке Люсьена лежали вперемешку куски жареной дикой утки, сочные ломти домашней ветчины, отварная зеленая фасоль и цветная капуста.
Кухарка с нескрываемым удовольствием наблюдала за тем, как жадно Люсьен поглощает пищу. Проглотив несколько кусков, Люсьен с улыбкой посмотрел на. Хильду:
– Очень вкусно, мистрис. Даже при дворе нашего доброго короля Генриха я не ел ничего подобного.
– Значит, ты служишь нашему королю, милорд? – уточнила Хильда. Видимо, слова Люсьена произвели на нее впечатление. – А я служу Озрику, лорду Эйншему, и зовут меня Хильда. – Поднявшись, она попыталась присесть в придворном поклоне, отчего ее необъятные груди заколыхались как студень.
Представив себе, как толстая Хильда, не удержав равновесия, валится на пол, болтая ногами и задрав подол платья, Люсьен, с трудом сдержав смех, с самым серьезным видом посмотрел на кухарку и произнес:
– К чему эти церемонии, Хильда? Мы же не при королевском дворе!
Хильда с облегчением вздохнула, плюхнулась на свой стул и предложила рыцарю отведать сладкого пирога с ежевикой. Потом, шлепнув себя пухлой ладошкой по лбу, воскликнула:
– Матерь Божья! Я же забыла налить тебе эля!
Хильда проплыла лебедью в дальний угол комнаты и вернулась с кувшином и сладким пирогом, обильно сдобренным ежевичным вареньем и сливочным кремом.
– Как тебя зовут, милорд? – спросила она, выставляя на стол кувшин и блюдо с пирогом.
– Люсьен, моя милая, – ответил рыцарь.
– Сэр Люсьен! – Хильда снова сделала попытку присесть в поклоне, но Люсьен остановил ее, взяв за руку.
– Да брось ты эти китайские церемонии. Я всего лишь случайный гость твоего хозяина Озрика.
– Небось свататься приехал? – лукаво осведомилась женщина.
Люсьен, едва не поперхнувшись, проглотил кусок пирога, запил его крепким эйншемским элем и вытер рукой рот.
– С чего ты взяла?
– А что, не права я?
– Не знаю. Я просто так спросил, из любопытства.
– Из любопытства? – Хильда опустилась на стул, поставив на столешницу пухлые, с ямочками, локти. – Тогда я тебе отвечу: в замке только и разговору, что о свадьбах да подвенечных платьях. Похоже, лорд Озрик решил выдать внучек замуж, вот и приваживает женихов – смотрины устраивает.
– Неужели?
– Точно тебе говорю! Вот и лорд Уилфред приехал, чтобы взглянуть на наших цыпочек.
Появившаяся было на губах Люсьена улыбка исчезла.
– М-да, лорд Уилфред… – пробормотал он. – Мне и в голову не пришло, что он приехал в Эйншем именно по этой причине.
– Вот я и решила, – продолжила свои рассуждения Хильда, – что ты приехал с той же целью – просить у лорда Озрика руки одной из его воспитанниц. Леди Шарлотты, к примеру.
– Почему леди Шарлотты? Почему не леди Адриенны?
– Ах, милорд! – Хильда взмахнула своими пухлыми руками, как откормленная индюшка – крыльями. – Леди Шарлотта в браке с Уилфредом Хоутоном долго не протянет. – Кухарка наклонилась к Люсьену и вполголоса произнесла: – Лорд Уилфред – человек старой закалки. Он сластолюбив, эгоистичен и жесток. Будет давить на бедную девочку, пока та не сломается.
– Почему ты думаешь, что ее так уж легко, сломать?
– Да потому что, хотя леди Шарлотта и старше леди Адриенны на год, по сути она совершенное дитя – робкое, застенчивое и легкоранимое. Шить любит, Священное Писание читает, монахиней хотела стать… Такую обидеть ничего не стоит. Другое дело – леди Адриенна. Она у них заводила. Это ведь она подбила леди Шарлотту убежать с ней на ярмарку в Кэррингтон. Если хочешь знать, эта девушка – отчаянная. Ходит в полном одиночестве в деревню врачевать больных крестьян. Даже роды принимает, а на такое не всякая отважится. Да что там роды! Она с конюхами помогает жеребиться кобылам и не считает это для себя зазорным…
Хильда перевела дух, приблизила лицо к лицу Люсьена и внимательно посмотрела на него своими маленькими глазками.
– Я ведь что хочу сказать-то? – прошептала она. – Мы, слуги то есть, считаем, что леди Адриенна способна укротить такого грубияна, как лорд Уилфред, а вот бедняжке Шарлотте это не по силам. Если Уилфред на ней женится, то погасит ее как свечку, помяни мое слово!
Люсьен с минуту молчал, переваривая сказанное, потом спросил:
– А что думает по этому поводу лорд Озрик?
– Лорд Озрик – человек неглупый и, похоже, склоняется к тому, чтобы выдать Адриенну за Уилфреда, а Шарлотте подыскать другого жениха – подобрее да помоложе. Вот мы, слуги, и подумали, что ты, рыцарь, – подходящая пара для старшей.
Люсьен с отсутствующим видом кивнул, как бы давая Хильде понять, что принял ее слова к сведению, но продолжал хранить молчание. Тогда кухарка, извинившись, поднялась из-за стола и принялась за работу: до ужина времени оставалось совсем немного. Люсьен же продолжал сидеть в одиночестве, покачивая головой в такт своим мыслям и потягивая эль. Возможно, он просидел бы так до самого ужина, если бы не кухарка. Когда рыцарь уже почти опорожнил кружку, она снова подошла к столу.
– Хочешь еще кружечку, сэр Люсьен?
– Не откажусь, – сказал Люсьен, поднимая на кухарку глаза.
Наливая ему эль, Хильда, понизив голос, произнесла:
– Извини меня за смелость рыцарь, но я не могу отделаться от мысли, что где-то тебя уже видела.
Люсьен вздрогнул, но быстро взял себя в руки и ровным голосом сказал:
– Тебе показалось.
– Неужели ты никогда не бывал ни в Эйншеме, ни в Эвендейле? – не унималась Хильда.
Люсьен ничего не сказал, только кивнул.
– Стало быть, я ошиблась, – пробормотала Хильда. – Наверное, видела кого-то очень похожего на тебя. – Она прижала к груди кувшин с элем и, отходя от стола, добавила; – Но я обязательно вспомню, где и когда я этого человека видела. Вот выпью маленько, пороюсь в памяти – и вспомню. Это уж как Бог свят!
Допивая вторую кружку эля, Люсьен думал о том, что времени в его распоряжении остается не так уж много. Если Озрик и впрямь решит выдать Адриенну за Уилфреда, а Хильда вспомнит, что видела именно его, Люсьена, а не просто похожего на него мужчину, то все его планы рухнут, сам он будет убит, а Эйншем так и останется во власти узурпатора.
Он должен сделать все, чтобы как можно скорее обвенчаться с леди. Адриенной.
Поскольку у Адриенны не было сколь-нибудь серьезной причины оставаться в замке, она не стала задерживаться у себя в спальне, а, переодевшись, снова вышла во двор и, пройдя в его дальний конец, очутилась на своем огородите. Огородик, пока она ездила на ярмарку, начал чахнуть, а те немногие стебли, что вылезли из земли, были объедены кроликами. Адриенна решила заняться им всерьез: натаскала из колодца воды, полила землю, после чего, взяв совок и встав на четвереньки, принялась тщательно рыхлить землю.
Обычно это занятие ее успокаивало, однако сейчас ничего подобного не произошло.
– Я ненавижу его, – бормотала девушка себе под нос, яростно выдергивая сорняки из каменистой почвы. – Он считает меня шлюхой. Потешил свою похоть и отбросил меня как негодную ветошь. При всем том он упорно не желает уезжать из замка. Но почему? Что его здесь держит?
Откинув прядь упавших на лоб волос, она продолжила свой монолог:
– До чего же наивна Лотти! Думает, я выйду замуж за этого грубого, эгоистичного рыцаря. Ха! Кому, спрашивается, нужен такой муж? Ни одна приличная женщина не согласится за него выйти, и он умрет в одиночестве, так и не оставив потомства. Впрочем, это слишком легкое для него наказание. Пусть лучше какая-нибудь шлюха заразит его гнусной болезнью, и его член сгниет и отвалится!
Адриенна вырвала сорняки, взрыхлила землю и заново засеяла огородик. На это у нее ушло несколько часов, однако облегчения она не почувствовала и вернулась в большой зал мрачная и расстроенная. Нанесенные Люсьеном оскорбления жгли как огнем.
– Адриенна? – с удивлением воскликнул Озрик, увидев свою перемазанную землей воспитанницу. – Почему ты, вместо того чтобы сопровождать нашего гостя, разгуливаешь по замку в таком непотребном виде?
– Я работала у себя на огороде и выпачкалась землей, – сказала, нахмурившись, Адриенна. – Что же до нашего гостя, то он предпочел компанию сэра Хьюберта, который пообещал показать ему оружейную комнату и новые казармы.
– Не стоит принимать это близко к сердцу, дорогая, – сказал Озрик, жестом предлагая Адриенне занять кресло у камина. – Когда речь заходит об оружии и военном деле, мужчины забывают обо всем на свете.
– Я и не принимаю, – пробормотала Адриенна. – В конце концов, что мне за дело до сэра Люсьена? Пусть делает что хочет. Говоря по правде, – добавила она, – я бы предпочла, чтобы он побыстрее уехал из Эйншема и никогда сюда не возвращался.
Озрик улыбнулся уголками губ:
– Ты говоришь об этом с такой горячностью! Уж не питаешь ли ты к этому рыцарю какие-то чувства? К тому же вы с Лотти называете его своим старым другом.
– Старым другом? – с удивлением повторила Адриенна. Еще немного, и она проговорилась бы, но вовремя прикусила язык. – Знаешь, милорд, это одни разговоры. На самом деле мы с Лотти не видели его уже несколько лет, и мне лично нет до него никакого дела.
– Странно, – произнес лорд Озрик, задумчиво почесав подбородок. – Я-то готов был держать пари, что между тобой и сэром Люсьеном что-то есть.
Щеки у Адриенны вспыхнули, и она отвернулась.
– Хорошо, что ты не держал пари, не то наверняка проиграл бы его! – выпалила она.
– Стало быть, сэр Люсьен совершенно тебя не интересует… и как муж тоже?
– Как муж? – взвизгнула Адриенна и, обежав вокруг стола, плюхнулась на стул прямо перед Озриком. – Похоже, дедушка, вы с Лотти дуете в одну и ту же дуду!
– Ага, значит, твоя сестра тоже считает, что как муж сэр Люсьен тебе очень подходит?
Адриенна кивнула:
– Именно. И если бы она держала пари, то тоже лишилась бы нескольких монет. – Откинувшись на спинку стула и с шумом втянув в себя воздух, Адриенна сказала: – Я всегда думала, что у тебя в голове давно уже существует список подходящих для нас с Лотти женихов. Означают ли твои последние слова, что ты включил в этот список также и сэра Люсьена?
Озрик пожал плечами:
– Да нет у меня никакого списка. Зато у меня две внучки, а мой приятель Уилфред может взять в жены только одну. Вот я и подумал, что в случае если ты и сэр Люсьен друг другу приглянулись, то… – Он не закончил фразы и снова пожал плечами.
– Мы друг другу не приглянулись, – сказала как отрезала Адриенна. – Придется тебе подыскивать для меня другого лорда.
– Думаю, это не составит большого труда. Хотя жених, которого я тебе предложу, вряд ли будет так хорош и молод, как сэр Люсьен. И уж конечно, не будет обладать его могучей мужской силой.
– Как ты можешь говорить такие вещи? – воскликнула, широко распахнув глаза, Адриенна.
Озрик расхохотался и похлопал девушку по руке.
– Думаешь, я настолько стар, что не понимаю, какую важную роль играет для супругов постель? Хотя иные женщины радуются, если муж не слишком досаждает им своими ласками, ты, на мой взгляд, не из таких. Кроме того, – добавил он прежде, чем Адриенна успела раскрыть рот, – я надеюсь, что вы с Шарлоттой родите мне внуков, один из которых унаследует в свое время Эйншем.
– По-моему, твой друг лорд Уилфред мечтает о сыне.
– Это точно, – сказал, прищурившись, Озрик. – Хочешь ему помочь?
– Нет! – выпалила Адриенна, лишь секундой позже осознав, что ее категоричное «нет» Озрик может истолковать как проявление неприязни к его старому другу. Желая загладить ошибку, она добавила: – Если не ошибаюсь, он нравится Лотти.
Озрик приподнял свои мохнатые брови.
– Хорошая новость. Я лично… – Он не договорил – в коридоре в этот момент раздались шаги, дверь распахнулась, и в зал ворвалась Шарлотта.
– Что происходит? – осведомился Озрик. – Вот и вторая внучка прибежала – и тоже без своего кавалера.
Озрик улыбался, но Шарлотта этого не заметила.
– Лорд Уилфред… – проговорила она, запыхавшись, – он… он… скоро будет.
Шарлотта широко открытыми глазами взглянула на Адриенну, и та поняла, что с сестрой что-то случилось.
– Что с тобой? – спросила Адриенна.
– Да так, ничего особенного…
Когда Адриенна подбежала к Лотти, то заметила, что подол ее платья испачкан землей и вымазан зеленым травяным соком, а шарфик, которым она повязала голову, исчез.
– Что все-таки с тобой случилось?
– Ничего, – прозвучал низкий мужской голос. Адриенна и Шарлотта одновременно обернулись и увидели лорда Уилфреда.
Одарив улыбкой сестер и Озрика, Уилфред сказал:
– У леди закружилась голова, и она упала с лошади.
– Это правда? – спросила Адриенна, в упор глядя на Шарлотту.
– Ты не ушиблась? – Озрик поднялся и направился к девушкам.
– Это правда, но я не ушиблась, и со мной все хорошо, – пробормотала Шарлотта, опустив голову. – Моя лошадь споткнулась, я не удержалась в седле и свалилась на землю. Так глупо получилось…
– Не расстраивайся, дорогая, – сказал Озрик, ласково поглаживая девушку по плечу. – С коня падают даже самые опытные наездники.
– А я – наездница неопытная, – промолвила Лотти. – Вы у Адриенны спросите – она знает.
– Я бы этого не сказала, – заявила Адриенна. – Конечно, в монастыре тебе ездить верхом не приходилось, но в детстве ты отлично управлялась с лошадью.
– Спасибо за похвалу, но ты преувеличиваешь мои скромные возможности, – возразила Шарлотта, с удивлением глядя на Адриенну. – Бог мой! А с тобой-то что приключилось?
– Со мной? – Адриенна опустила глаза и оглядела свое испачканное грязью платье. – Ничегошеньки. Просто я работала у себя на огороде и не успела переодеться… Знаешь что, – сказала она, обращаясь к Лотти, – пойдем-ка в спальню и приведем себя в порядок. Заодно я тебя осмотрю и, если у тебя обнаружатся порезы или ушибы, наложу повязку или примочку.
– Извини нас, дедушка, – негромко произнесла Шарлотта, старательно избегая взгляда лорда Уилфреда. – Но Адриенна права, нам надо привести себя в порядок.
Сестры вскочили и выбежали из зала.
Поднимаясь по лестнице, Адриенна окликнула пробегавшую мимо служанку и потребовала, чтобы та принесла им в комнату горячей воды.
Адриенна усадила Лотти на кровать, вымыла руки.
– Давай-ка я тебя осмотрю, – предложила Адриенна.
– Не стоит, – сказала Шарлотта. – Со мной ничего не случилось, пострадала только моя гордость.
– Позволь все-таки мне убедиться, что ты невредима. – Тяжело вздохнув, Шарлотта стала разоблачаться, а когда осталась в одной рубашке, Адриенна приступила к осмотру.
– Довольно, прошу тебя, – простонала Шарлотта, когда сестра стала ощупывать ей голову, – Говорю же тебе, я не пострадала.
Служанки принесли горячей воды и принялись наполнять большую деревянную бадью. Шарлотта, воспользовавшись возникшей сумятицей, быстро переоделась в домашнее платье. Это не укрылось от глаз Адриенны, и, как только служанки вышли, она спросила:
– Скажи, Лотти, что ты скрываешь?
– Ничего.
– Неправда! Я заметила кое-что у тебя на груди. Какие-то пятна.
Щеки Шарлотты стали пунцовыми.
– Ты меня стесняешься? – удивилась Адриенна. – Но мы с тобой с детских лет моемся вместе.
Продолжая говорить, Адриенна подошла к сестре, распахнула полы ее домашнего платья и заглянула за вырез рубашки.
– Сыпь, что ли? – громко спросила Адриенна, в ожидании ответа подняв на Шарлотту глаза.
Шарлотта, продолжая хранить молчание, все больше и больше краснела.
Приглядевшись повнимательнее к багровым пятнам на левой груди сестры, Адриенна ахнула:
– Бог мой, Лотти! Это кровоподтеки, оставленные чьими-то пальцами.
– Моими. Когда я упала с лошади, то ненароком впилась пальцами себе в левую грудь. – Высвободив полу из рук Адриенны, Шарлотта поторопилась запахнуть платье.
– Ты говоришь правду?
– Да.
– В таком случае у тебя должна болеть рука, если ты на нее упала. – Адриенна обняла сестру за плечи, закатала ей рукав и принялась сгибать и разгибать в локте ее левую руку. – Больно?
– Немножко, – проворчала Шарлотта, высвобождаясь из объятий Адриенны и опуская рукав. – Ты слишком сильно дергаешь ее.
Красные пятна на груди у сестры вызывали у Адриенны некоторые подозрения. С другой стороны, Шарлотта никогда прежде ей не лгала, и Адриенне ничего не оставалось, как сделать вид, будто она поверила, и ждать, когда Лотти ей все расскажет, если, конечно, есть о чем рассказывать. Предложив сестре немного отдохнуть, Адриенна разделась и залезла в кадку с водой.
Шарлотта забралась в постель, укрылась одеялом и стала молча наблюдать за Адриенной. Когда Адриенна вылезла из кадки и переоделась, настало время ужина. Однако Шарлотта, сославшись на боли в руке, отказалась идти в большой зал. Адриенна, кое-как пригладив волосы и бросив взгляд в зеркало, отправилась на ужин в одиночестве.
Люсьен вернулся в жилые помещения замка через кухню, как делал это в детстве. Настроение у него было отличное, и не только потому, что Хьюберт показал ему все ключевые пункты обороны замка. Главное, у него уже созрел план, как заполучить Адди – и не на короткое время, не в качестве любовницы, а навсегда, на всю оставшуюся жизнь. Женитьба на Адриенне, за которой в приданое давали Эйншем, казалась ему теперь не менее удачной и выгодной, чем брак Генриха II с Элеонорой Аквитанской, принесший английскому королю огромные земельные владения во Франции.
Люсьен с самого утра ничего не ел, и доносившиеся из кухни запахи дразнили его аппетит.
– Прошу извинить, милорд! – воскликнула дородная кухарка, едва не протаранив своим огромным подносом неожиданно возникшего в коридоре Люсьена. – Я не знала, что здесь кто-то есть.
– Это моя вина, – сказал Люсьен, вглядываясь в показавшееся ему знакомым лицо женщины.
Он готов был дать голову наотрез, что при матери на кухне заправляла другая кухарка. Неожиданно в памяти всплыло имя этой женщины – Хильда. Во времена его юности это была цветущая пухленькая девушка из деревушки Эвендейл, своей внешностью резко отличавшаяся от остальных обитателей – настоящих заморышей. Должно быть, именно поэтому Люсьен ее и запомнил.
– Отлично зажарена, – шутливо заметил Люсьен, ткнув пальцем в лежавшую на подносе запеченную баранью ногу. – Не мог, знаешь ли, дождаться, когда ее поставят передо мной на стол.
– Стало быть, ты, милорд, проголодался? – расплывшись в улыбке, спросила Хильда. – Тогда садись скорее. Я принесу тебе кусочек повкуснее, чтобы ты заморил червячка. До начала ужина еще не менее получаса.
Люсьен с готовностью прошел на кухню и сел за дубовый стол, за которым обычно ели слуги. Хильда поставила баранину на маленький столик у очага, вытерла фартуком руки и принялась отдавать команды снующим по кухне служанкам и поварятам. Когда те принесли ей на пробу несколько блюд, она выбрала самые аппетитные кусочки и собственноручно положила их на тарелку Люсьена.
Люсьен тут же запустил в еду пальцы – ножи и вилки подавали лишь тем, кто сидел за господским столом. Еда была вкусной – на тарелке Люсьена лежали вперемешку куски жареной дикой утки, сочные ломти домашней ветчины, отварная зеленая фасоль и цветная капуста.
Кухарка с нескрываемым удовольствием наблюдала за тем, как жадно Люсьен поглощает пищу. Проглотив несколько кусков, Люсьен с улыбкой посмотрел на. Хильду:
– Очень вкусно, мистрис. Даже при дворе нашего доброго короля Генриха я не ел ничего подобного.
– Значит, ты служишь нашему королю, милорд? – уточнила Хильда. Видимо, слова Люсьена произвели на нее впечатление. – А я служу Озрику, лорду Эйншему, и зовут меня Хильда. – Поднявшись, она попыталась присесть в придворном поклоне, отчего ее необъятные груди заколыхались как студень.
Представив себе, как толстая Хильда, не удержав равновесия, валится на пол, болтая ногами и задрав подол платья, Люсьен, с трудом сдержав смех, с самым серьезным видом посмотрел на кухарку и произнес:
– К чему эти церемонии, Хильда? Мы же не при королевском дворе!
Хильда с облегчением вздохнула, плюхнулась на свой стул и предложила рыцарю отведать сладкого пирога с ежевикой. Потом, шлепнув себя пухлой ладошкой по лбу, воскликнула:
– Матерь Божья! Я же забыла налить тебе эля!
Хильда проплыла лебедью в дальний угол комнаты и вернулась с кувшином и сладким пирогом, обильно сдобренным ежевичным вареньем и сливочным кремом.
– Как тебя зовут, милорд? – спросила она, выставляя на стол кувшин и блюдо с пирогом.
– Люсьен, моя милая, – ответил рыцарь.
– Сэр Люсьен! – Хильда снова сделала попытку присесть в поклоне, но Люсьен остановил ее, взяв за руку.
– Да брось ты эти китайские церемонии. Я всего лишь случайный гость твоего хозяина Озрика.
– Небось свататься приехал? – лукаво осведомилась женщина.
Люсьен, едва не поперхнувшись, проглотил кусок пирога, запил его крепким эйншемским элем и вытер рукой рот.
– С чего ты взяла?
– А что, не права я?
– Не знаю. Я просто так спросил, из любопытства.
– Из любопытства? – Хильда опустилась на стул, поставив на столешницу пухлые, с ямочками, локти. – Тогда я тебе отвечу: в замке только и разговору, что о свадьбах да подвенечных платьях. Похоже, лорд Озрик решил выдать внучек замуж, вот и приваживает женихов – смотрины устраивает.
– Неужели?
– Точно тебе говорю! Вот и лорд Уилфред приехал, чтобы взглянуть на наших цыпочек.
Появившаяся было на губах Люсьена улыбка исчезла.
– М-да, лорд Уилфред… – пробормотал он. – Мне и в голову не пришло, что он приехал в Эйншем именно по этой причине.
– Вот я и решила, – продолжила свои рассуждения Хильда, – что ты приехал с той же целью – просить у лорда Озрика руки одной из его воспитанниц. Леди Шарлотты, к примеру.
– Почему леди Шарлотты? Почему не леди Адриенны?
– Ах, милорд! – Хильда взмахнула своими пухлыми руками, как откормленная индюшка – крыльями. – Леди Шарлотта в браке с Уилфредом Хоутоном долго не протянет. – Кухарка наклонилась к Люсьену и вполголоса произнесла: – Лорд Уилфред – человек старой закалки. Он сластолюбив, эгоистичен и жесток. Будет давить на бедную девочку, пока та не сломается.
– Почему ты думаешь, что ее так уж легко, сломать?
– Да потому что, хотя леди Шарлотта и старше леди Адриенны на год, по сути она совершенное дитя – робкое, застенчивое и легкоранимое. Шить любит, Священное Писание читает, монахиней хотела стать… Такую обидеть ничего не стоит. Другое дело – леди Адриенна. Она у них заводила. Это ведь она подбила леди Шарлотту убежать с ней на ярмарку в Кэррингтон. Если хочешь знать, эта девушка – отчаянная. Ходит в полном одиночестве в деревню врачевать больных крестьян. Даже роды принимает, а на такое не всякая отважится. Да что там роды! Она с конюхами помогает жеребиться кобылам и не считает это для себя зазорным…
Хильда перевела дух, приблизила лицо к лицу Люсьена и внимательно посмотрела на него своими маленькими глазками.
– Я ведь что хочу сказать-то? – прошептала она. – Мы, слуги то есть, считаем, что леди Адриенна способна укротить такого грубияна, как лорд Уилфред, а вот бедняжке Шарлотте это не по силам. Если Уилфред на ней женится, то погасит ее как свечку, помяни мое слово!
Люсьен с минуту молчал, переваривая сказанное, потом спросил:
– А что думает по этому поводу лорд Озрик?
– Лорд Озрик – человек неглупый и, похоже, склоняется к тому, чтобы выдать Адриенну за Уилфреда, а Шарлотте подыскать другого жениха – подобрее да помоложе. Вот мы, слуги, и подумали, что ты, рыцарь, – подходящая пара для старшей.
Люсьен с отсутствующим видом кивнул, как бы давая Хильде понять, что принял ее слова к сведению, но продолжал хранить молчание. Тогда кухарка, извинившись, поднялась из-за стола и принялась за работу: до ужина времени оставалось совсем немного. Люсьен же продолжал сидеть в одиночестве, покачивая головой в такт своим мыслям и потягивая эль. Возможно, он просидел бы так до самого ужина, если бы не кухарка. Когда рыцарь уже почти опорожнил кружку, она снова подошла к столу.
– Хочешь еще кружечку, сэр Люсьен?
– Не откажусь, – сказал Люсьен, поднимая на кухарку глаза.
Наливая ему эль, Хильда, понизив голос, произнесла:
– Извини меня за смелость рыцарь, но я не могу отделаться от мысли, что где-то тебя уже видела.
Люсьен вздрогнул, но быстро взял себя в руки и ровным голосом сказал:
– Тебе показалось.
– Неужели ты никогда не бывал ни в Эйншеме, ни в Эвендейле? – не унималась Хильда.
Люсьен ничего не сказал, только кивнул.
– Стало быть, я ошиблась, – пробормотала Хильда. – Наверное, видела кого-то очень похожего на тебя. – Она прижала к груди кувшин с элем и, отходя от стола, добавила; – Но я обязательно вспомню, где и когда я этого человека видела. Вот выпью маленько, пороюсь в памяти – и вспомню. Это уж как Бог свят!
Допивая вторую кружку эля, Люсьен думал о том, что времени в его распоряжении остается не так уж много. Если Озрик и впрямь решит выдать Адриенну за Уилфреда, а Хильда вспомнит, что видела именно его, Люсьена, а не просто похожего на него мужчину, то все его планы рухнут, сам он будет убит, а Эйншем так и останется во власти узурпатора.
Он должен сделать все, чтобы как можно скорее обвенчаться с леди. Адриенной.
Глава 13
Люсьен вошел в большой зал в тот момент, когда слуги накрывали столы, предназначавшиеся для воинов и оруженосцев. Озрик и его приятель Уилфред уже сидели за господским столом и, по обыкновению, о чем-то негромко переговаривались. Заметив Люсьена, Озрик махнул ему рукой:
– Присоединяйся к нам, сэр Люсьен!
Когда Люсьен занял предназначавшееся ему место, Озрик спросил:
– Получил ли ты удовольствие от прогулки по замку, рыцарь?
– Если ты имеешь в виду жилые помещения, то я видел только большой зал и спальню, где меня поместили на ночь, – сухо произнес Люсьен.
– Да я не о том. Адриенна сказала мне, что вы с Хьюбертом осматривали укрепления. Как по-твоему, хорошо ли обучены мои люди и достаточно ли укреплен Эйншем?
– По мне, – задумчиво протянул Люсьен, вспоминая парапеты с лучниками, – ты можешь хоть сейчас выступить со своими людьми в крестовый поход – столько у тебя солдат и такая отличная у них выучка. Непонятно только, зачем все они здесь собрались? Неужели для того, чтобы уберечь от нападения небольшой старый замок и бедную деревеньку? Неразумная трата средств и сил.
Озрику ничего не оставалось, как кивнуть в знак согласия.
– А вот и Адриенна! – сказал он, увидев свою воспитанницу, вошедшую в зал со стороны кухни.
Адриенна прошла к столу и села неподалеку от Люсьена, но так, чтобы между ними стоял пустой стул.
– А где же Шарлотта? – осведомился Озрик. – Разве она не почтит нас сегодня своим присутствием?
– Присоединяйся к нам, сэр Люсьен!
Когда Люсьен занял предназначавшееся ему место, Озрик спросил:
– Получил ли ты удовольствие от прогулки по замку, рыцарь?
– Если ты имеешь в виду жилые помещения, то я видел только большой зал и спальню, где меня поместили на ночь, – сухо произнес Люсьен.
– Да я не о том. Адриенна сказала мне, что вы с Хьюбертом осматривали укрепления. Как по-твоему, хорошо ли обучены мои люди и достаточно ли укреплен Эйншем?
– По мне, – задумчиво протянул Люсьен, вспоминая парапеты с лучниками, – ты можешь хоть сейчас выступить со своими людьми в крестовый поход – столько у тебя солдат и такая отличная у них выучка. Непонятно только, зачем все они здесь собрались? Неужели для того, чтобы уберечь от нападения небольшой старый замок и бедную деревеньку? Неразумная трата средств и сил.
Озрику ничего не оставалось, как кивнуть в знак согласия.
– А вот и Адриенна! – сказал он, увидев свою воспитанницу, вошедшую в зал со стороны кухни.
Адриенна прошла к столу и села неподалеку от Люсьена, но так, чтобы между ними стоял пустой стул.
– А где же Шарлотта? – осведомился Озрик. – Разве она не почтит нас сегодня своим присутствием?