Коултер Кэтрин. Наследник

   Он дрожал с головы до ног. Покачав головой, он сказал просто:
   — Мне было нелегко расстаться с тобой, но ты очень устала и нуждалась в отдыхе. Вчера ночью мы несколько раз были вместе, а ты еще не привыкла к этому. Выражаясь проще, я оседлал тебя и загнал просто до изнеможения.
   — Интересно, — задумчиво промолвила она, коснувшись пальцем ямочки у него на подбородке, — а могу я оседлать тебя? Это возможно? Так делают? Это доставит тебе наслаждение?
   Джастин в отчаянии закатил глаза и уперся взглядом в стену, тяжело и часто дыша — он желал ее до безумия. Арабелла неожиданно рассмеялась, заметив, какой эффект произвели на него ее слова, хотя и не вполне понимая, как ей это удалось. Пусть сегодня вечером покажет ей, как это делается.
   Он перевел дух и вымолвил:
   — Сегодня вечером. Я даю тебе время до вечера. А теперь, пока я совсем не потерял рассудок, я скажу тебе, почему не разбудил тебя утром: мне не хотелось покидать тебя, но я знал, что если бы остался, то неминуемо был бы снова с тобой. Но нельзя же так мучить свою жену. Так что подождем остаток дня до вечера — да, только вечером, и не раньше. Вполне возможно, впрочем, что я искусаю себе пальцы в ожидании вечера, — шутливо добавил граф, но тут же посерьезнел. Он ласково погладил ее по щеке, вглядываясь ей в лицо — такое милое, любимое лицо. — Так ты все-таки простила меня, Арабелла?
   Она прижалась к Джастину и внимательно посмотрела ему в глаза. Для него было важно получить ее ответ — она это чувствовала сердцем. И поэтому произнесла медленно, вложив всю душу в свои слова:
   — Ты мой муж, ты часть меня, и не простить тебя — для меня все равно что не простить себя саму. Да, я простила тебя. Я поняла: мы с тобой настолько похожи, что, если бы я случайно увидела, как ты выходишь из амбара, а вслед за тобой — другая женщина, я пришла бы точно к такому же выводу, как и ты. И я превратила бы нашу брачную ночь в сущий ад, как ты это сделал со мной. Но теперь все плохое забыто. Мы все начнем сначала. — Арабелла приподнялась на цыпочки и жадно прильнула к его губам.
   — Открой рот.
   Она повиновалась ему без раздумий. Его язык скользнул меж ее губ, и она вздрогнула — таким новым и неожиданным было это ощущение.
   — Джастин, — прошептала Арабелла, целуя его все крепче, касаясь языком его языка, — вы знаете, милорд, а я, по-моему, не так уж и устала.
   Он засмеялся было, но смех его перешел в стон. Джастин осторожно отстранил жену от себя. Господи, она просто сводит его с ума. Джастин откашлялся, но голос его все еще был похож на хриплое карканье, когда он сказал:
   — Вечером, и не раньше. Мне лучше знать, что тебе нужно. Ты совершенная невежда в подобных делах, хотя я надеюсь, что это продлится недолго — я сам позабочусь о твоем просвещении. Когда дело касается отношений между мужчиной и женщиной, незнание может стать только помехой. А теперь слушайся меня. Держи руки при себе или хотя бы выше моей талии. Ты не против, если мы вместе полюбуемся на наших предков?
 
   Утром того же дня, ближе к ленчу, гуляя по парку, граф сказал своей жене:
   — Я хочу, чтобы ты увела Жервеза из дома сегодня после ленча. Элсбет тоже можешь взять с собой. Пригласите и Сюзанну. Мне это необходимо, чтобы осмотреть его комнату, — я должен быть уверен, что он не застанет меня врасплох за этим занятием. Если это случится, я вынужден буду его убить, и мы так и не узнаем, зачем он приезжал сюда, в Эвишем-Эбби.
   Ее так и подмывало сказать ему, что ей известно про Жервеза и Элсбет. Но соображения фамильной чести, ее преданность отцу, и сестре одержали верх. Она прикусила язычок, хотя это было и нелегко. Он ее муж, у нее не должно быть от него никаких тайн, но ничего другого ей не остается.
   — Хорошо, — согласилась Арабелла. — Я позову Сюзанну. Она, без сомнения, обрадуется любому поводу, чтобы удрать от бедного лорда Грейбурна. Я сейчас же отправлю к ней посыльного. Она не посмеет мне отказать. Кстати сказать, я почти уверена, что лорд Грейбурн предпочтет Элсбет Сюзанне. Сюзанна будет просто в восторге, и это сделает ее моей должницей.
   С этими словами она улыбнулась ему. Джастин смотрел на Арабеллу и представлял, как она сидит на нем сверху, ее спина выгнулась, голова запрокинута, и она все глубже вбирает его в себя. Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и сказал:
   — Вот и отлично. — Слегка коснувшись пальцем кончика ее носа, он добавил: — Ты прелестная и безжалостная, честная и верная. О такой жене мужчина может только мечтать.
   — Если ты вдруг усомнишься в этом, я тебе напомню, — лукаво пообещала она, слегка ткнула его кулачком в бок, быстро чмокнула в губы и поспешно отступила, насвистывая себе под нос с самым невинным видом. Ну хорошо же, посмотрим, как она посвистит после сегодняшней ночи. Он ухмыльнулся ей в ответ.
   Им не пришлось посылать за Сюзанной Тальгарт. Джастин и Арабелла услышали стук колес подъезжающей кареты. Они видели, как карета Тальгартов остановилась у парадного крыльца Эвишем-Эбби. Граф, к своему удивлению, заметил, как вслед за дочерью из кареты вылезла миссис Тальгарт. Дождь только что кончился, но она с явным неодобрением покосилась на хмурое небо — погоде она не доверяла. Он тоже.
   Обращаясь к жене, граф тихо заметил:
   — Чудеса, да и только. Как ты думаешь, неужели леди Тальгарт решила помиловать Энн? Не хотелось бы, чтобы это было так: я считаю, все эти старые сплетницы одинаковы. Не люблю менять свое мнение о людях.
   Арабелла засмеялась. Они подошли к гостям, чтобы их поприветствовать. Граф слегка сжал прелестную ручку Сюзанны, обтянутую перчаткой, и отвесил ей церемонный поклон:
   — Мисс Тальгарт, как вы отважились отправиться в путь в такую погоду? Хотя дождя уже нет — он кончился прямо перед вашим приездом, — я все-таки опасаюсь, как бы погода снова не испортилась. Надеюсь, не дурные вести привели вас в Эвишем-Эбби?
   Сюзанна кокетливо улыбнулась, отчего на щеках ее заиграли ямочки, и, насмешливо стрельнув глазами в сторону Арабеллы, отвечала:
   — Нет, милорд, совсем наоборот — у нас для вас потрясающая новость. Не правда ли, мама?
   Леди Тальгарт выглядела так, словно проглотила шомпол. Она выдавила из себя кислую улыбку, которая улетучилась, как только в холл вошла леди Энн. Тем не менее официальные приветствия были произнесены.
   — Ах, — промолвила леди Тальгарт, усаживаясь в кресло в гостиной, — похоже, вы собираетесь потчевать нас чаем. Правда, я не вижу лимонных кексов.
   — Я пошлю Краппера на кухню посмотреть, не осталось ли еще несколько кусочков, — ответила леди Энн, пряча улыбку.
   — Мама, — вмешалась тут Сюзанна, — я только что говорила графу, что мы приехали с хорошими новостями. Так вот, — продолжала она, глядя на Арабеллу, — мы собираемся пригласить вас к себе на вечер.
   Леди Тальгарт поперхнулась чаем. Энн заботливо похлопала ее по широкой спине, затянутой в лиловую парчу.
   — Да, — повторила Сюзанна, — мы вас приглашаем.
   — Это звучит заманчиво, мисс Тальгарт. Уверяю вас, ни я, ни Арабелла не откажемся от такой чести. Ну, если только Арабелла заупрямится — видите ли, она предпочитает мое общество всему остальному. Но если вы будете достаточно настойчивы, она, может быть, и согласится принять ваше приглашение.
   — Это правда?
   Графу не понравились ее тон и озорной блеск в ее глазах. Эта Сюзанна Тальгарт вовсе не такая наивная дурочка, какой хочет казаться.
   — Да, — ответил он, смахнув пылинку с рукава, — истинная правда. Вы видите перед собой бывшего ловеласа, возродившегося к новой жизни. Что же касается моей жены, тут ничего нельзя знать наверняка. Мне, видно, предстоит весь остаток жизни ломать голову над разрешением этой загадки. Итак, возвращаемся к вашему приглашению.
   — Какая жалость, что я не встретила вас раньше, милорд.
   — Сюзанна, — вмешалась Арабелла, — я тебя поколочу, если ты не прекратишь. Посмотри на свою матушку — она собирается что-то сказать нам, а ты перебиваешь ее своей пустой болтовней.
   — Я всегда подозревал, что вы дерзкая шалунья, мисс Тальгарт, — заметил граф.
   Леди Тальгарт откашлялась, ее массивный бюст затрепыхался.
   — Мы собирались пригласить вас на вечер, — объявила она, голос ее неприятно зазвенел. — Будут карты, а для молодых людей — танцы. Хотя вы, граф, и Арабелла недавно поженились, вас по-прежнему можно причислять к молодежи, поэтому я думаю, что вы тоже будете танцевать. Надеюсь, и вы присоединитесь к нам, моя дорогая Энн. И доктор Брэнион, конечно. Вы же знаете, он лечащий врач моего мужа. Гектор так высоко его ценит! Да, мы его тоже приглашаем — мои личные соображения на этот счет сейчас не имеют значения. Тем не менее, я полагаю, танцевать вы не будете, поскольку вы мать взрослой дочери и к тому же совсем недавно еще считались вдовой.
   — О нет, конечно, — покладисто согласилась леди Энн. — Но как это вы чудесно придумали! У меня будет время поговорить с вами, дорогая Орелия. Я была бы вам благодарна, если бы вы дали мне кое-какие советы касательно моего приданого и свадебного платья.
   — О, я почти ничего в этом не смыслю.
   — Мама, ну что вы говорите! Разве вы не выходили замуж за папу, прежде чем произвести меня на свет?
   — Сюзанна! Держи язык за зубами, или я пожалуюсь твоему отцу!
   — Вот-вот, выложите ему все это в присутствии лорда Грей-бурна, договорились, мама?
   Когда граф пошел провожать леди Тальгарт к карете, Арабелла потянула Сюзанну за рукав:
   — Как тебе удалось переубедить свою матушку?
   — Ну, это было совсем нетрудно, Белла. Папа и доктор Брэнион так долго были друзьями, что вряд ли такое глупое недоразумение может испортить их отношения. Конечно же, я не преминула заметить мамочке, что доктор Брэнион является и ее лечащим врачом. «Мама, — сказала я, — что будет, если вы заболеете? Вас же некому будет лечить. Вы ведь понимаете, что доктор Брэнион не переступит порога нашего дома, зная, что вы оскорбили его жену». Тут она окончательно сдалась. Ну разве я не Сократ? А может быть, Соломон, как ты думаешь? Такие вопросы решать не так-то легко. А ведь они были мужчинами, эти мудрецы. Впрочем, я отнюдь не уверена, что они справились бы с этим лучше меня.
   Арабелла смотрела на подругу с нескрываемым восхищением.
   — Сюзанна, ты меня пугаешь. Это было проделано просто великолепно!
   — Ну так вот, мама испугалась всеобщего осуждения: она ведь не глупа. А как только леди Энн выйдет замуж, она и вовсе успокоится.
   Арабелла вдруг подумала, что вечер в доме Тальгартов — это то, что нужно. Завтра Жервез уедет, а до тех пор это поможет ей держать его на безопасном расстоянии от Элсбет.
   Сюзанна поцеловала Арабеллу в щеку и повернулась к графу. Дерзко улыбнувшись, она протянула ему руку для поцелуя.
   Граф спокойно усмехнулся в ответ и поднес ее пальчики к губам.
   — Осмелюсь просить вас об одном, мисс Тальгарт: не выходите замуж за лорда Грейбурна. Вы доведете беднягу до того, что он бросится с утеса. Нет, вам нужен джентльмен, который будет колотить вас ежедневно и отпускать двусмысленные шуточки в ваш адрес. А кроме того, не забывайте, что Арабелла сущая тигрица. Если вы будете продолжать в том же духе, она вызовет вас на дуэль. Она превосходно стреляет, мисс Тальгарт, смею вас заверить. Я говорю это, чтобы предупредить вас и желая вам только добра.
   Сюзанна тряхнула золотистыми кудряшками и лукаво взглянула на Арабеллу:
   — О, Белла слишком хорошо знает себе цену, чтобы разозлиться на меня за мое кокетство. Ей незачем вызывать меня на дуэль — в этом нет никакой нужды. Она просто посмеется вместе со мной и отправит меня покупать очередную пару перчаток.
   Сюзанна рассмеялась легким переливчатым смехом и прошла с Арабеллой к карете. Понизив голос, она шепотом заметила:
   — Ты знаешь, что мама отказалась взять сегодня с собой лорда Грейбурна? Как я уже говорила, она вовсе не глупа. Она поняла, что он положил глаз на Элсбет. — Сюзанна улыбнулась с мрачным удовлетворением. — Вряд ли эти предосторожности ей помогут. Сначала ты подцепила графа, а теперь Элсбет увела у меня из-под носа моего единственного поклонника.
   — Как будто вам не все равно, — заметил граф, слегка помахав ей рукой на прощание.
   Ему показалось забавным, что именно леди Тальгарт, сама того не зная, подарила ему отличную возможность удостовериться в алчных намерениях Жервеза. Для француза этот вечер — последний шанс отыскать то, что ему нужно, и он не преминет этим воспользоваться. Встретившись глазами с Арабеллой, граф понял, что она тоже думает об этом.
   Во время ленча граф сообщил всем о приглашении Тальгартов.
   — Мне это было очень приятно, — заметила леди Энн. — Никогда бы не подумала, что она нас пригласит. Как замечательно иметь таких милых соседей!
   — Энн, вы слишком доверчивы и слишком легко прощаете. Это меня пугает, — заметил граф.
   — О, вовсе нет, — спокойно возразила она, подцепив на вилку тонкий ломтик ветчины. — Старая ведьма прекрасно понимает, что к чему. Но она вынуждена проглотить свои ханжеские замечания, и это меня ужасно веселит.
   — Мама, вы меня удивляете! От вас ли я это слышу? И вы говорите это с таким невинным видом.
   — Да, дорогая моя, именно так. — Леди Энн отрезала еще кусочек ветчины и одарила всех непринужденной улыбкой.
   Арабелла заметила, как по лицу Элсбет пробегают тени самых противоречивых эмоций. Интересно, о чем думает ее сводная сестрица? Пока Арабелла наблюдала за Элсбет, граф неотрывно следил взглядом за Жервезом. Ему показалось, что в красивых глазах молодого человека внезапно промелькнуло что-то, затем легкая хитрая улыбка заиграла у него на губах.
   «Ага, попался, мошенник, — думал граф. — Ты строишь планы на этот вечер. Тут-то я тебя и поймаю с поличным».
   Но выражение лица француза мгновенно изменилось, и он уже снова расточал улыбки сидящим за столом, делая вид, что наслаждается приятной беседой.
   После того как дамы обсудили между собой, какие платья им надеть на сегодняшний вечер, граф откинулся на спинку стула и весело заметил:
   — Кажется, погода разгулялась. Поскольку для нашего французского гостя сегодня наступил последний день пребывания в Эвишем-Эбби, я предлагаю вам, дамы, совершить е ним прощальную прогулку по окрестностям.
   Элсбет вздрогнула от неожиданности, но Арабелла легонько похлопала ее по руке и радостно подхватила:
   — Отличная идея! Мы заедем в Тальгарт-Холл и пригласим Сюзанну и лорда Грейбурна составить нам компанию. Что вы об этом думаете, Жервез?
   — Я бы только хотела напомнить, чтобы вы держались подальше от развалин, — сказала леди Энн, погрозив дочери пальцем.
   — Но я же обещала вам, мама, — откликнулась Арабелла. — Больше никаких приключений в старом аббатстве. — И она улыбнулась своему мужу.
   Леди Энн смотрела на них, не веря своим глазам.
   «Слава Богу, — думала она, — слава Богу, наконец-то они помирились!» Видно, Джастин убедился, что Арабелла никогда не была любовницей Жервеза. Но кто, если не она? Или его просто кто-то ввел в заблуждение? Взгляд ее случайно упал на Элсбет, и леди Энн чуть не выронила вилку. Ее падчерица смотрела на своего кузена с таким откровенным обожанием, что ошибиться было просто невозможно. «О Господи! — пронеслось в голове леди Энн. — Нет, это невозможно!» И тут она поняла, что это правда.
   И Арабелле и Джастину это тоже известно. Что же ей делать? Ах, хоть бы Пол был сейчас рядом — сейчас, в сию же минуту.
   После некоторого колебания Жервез учтиво промолвил:
   — Я был бы счастлив провести день в обществе трех очаровательных леди. А вы, милорд? Вы разве не поедете с нами?
   — К сожалению, я должен остаться здесь, — ответил граф, слегка покачивая в руке хрустальный бокал с красным вином. — Я ожидаю сегодня плотников — они придут укрепить расшатавшиеся доски в графских апартаментах.
   Жервез тут же подхватил:
   — В отличие от вас, милорд, мне повезло: я чудесно проведу день.
   — Не сомневаюсь, — любезно ответствовал граф. — Тем более что вы уезжаете завтра утром.
   Плотник терялся в догадках, зачем ему тратить целый день, забивая гвозди в прочно сидящие доски пола графской спальни, но перечить хозяину не стал.
   Когда перед вечерним чаепитием граф зашел в спальню — видимо, для того, чтобы проверить работу, — он похвалил плотника за проявленное рвение.
   — Если уж говорить начистоту, милорд, — ответил ему Тур-пин, потопав сапогом по совершенно крепкому полу, — работы тут было не так уж и много. Ну а то, что от меня требовалось, я сделал на совесть — сами можете убедиться.
   Граф улыбнулся:
   — Да, я вижу, Турпин. Вот вам гинея за труды.
   Турпин с благодарностью принял незаслуженное вознаграждение, собрал свои инструменты и вышел вслед за графом из спальни.
   «Никогда не поймешь, что на уме у этих господ», — думал он, спускаясь по лестнице.
   Леди Энн застала графа в его кабинете.
   — Джастин, я бы хотела поговорить с вами, если вы позволите.
   Он опустил на стол тяжелый гроссбух и виновато усмехнулся:
   — Прошу вас, Энн, входите. Признаюсь, я уже в третий раз читаю эту страницу и никак не могу правильно вычислить общую сумму. Я скучаю без Арабеллы. Она бы мне сейчас очень помогла.
   — Я поняла за ленчем, что вы снова вместе. Как я рада, вы даже себе представить не можете! Очевидно, вы догадались, что это были Элсбет и Жервез, а не Жервез и моя дочь.
   Он аккуратно положил перо на стол.
   — Я хочу вам кое-что сказать, Энн. Ваша дочь простила мне мою слепоту, мою глупость. Она сказала, что, поскольку я ее муж, не простить меня для нее значило бы то же самое, что не простить себя. Ей это кажется вполне логичным, и, хотя мне ее доводы представляются несколько спорными, я вынужден был с ней согласиться, поскольку уважаю логику вообще и ее логику в частности. Я люблю вашу дочь, Энн. Я отдам за нее жизнь. Я до конца своих дней буду стараться загладить вину перед ней. — Он улыбнулся. — Не сомневаюсь, впрочем, что Арабелла еще не раз напомнит мне об этом.
   — Расскажите мне, почему вы решили, что она вас обманывает?
   И он рассказал ей все без утайки, не щадя себя.
   — Каким же я был глупцом! Но я был абсолютно уверен в том, что видел.
   — Арабелла разве не говорила вам о том, что у нее есть, как я это называю, «свой уголок» в амбаре? Еще будучи маленькой девочкой, она всякий раз приходила туда, когда ей бывало грустно, когда она злилась на отца или на меня или когда ей нужно было поразмыслить над чем-нибудь и принять важное решение. И в тот день перед вашей свадьбой она, очевидно, пошла туда, чтобы подумать о том, какие перемены произойдут в ее жизни. Жаль, что вы были поблизости в тот момент и видели ее. И ужасно, это поистине трагедия, что Элсбет влюбилась в Жервеза. Я, честно говоря, не знаю, Джастин, что и предпринять. Вы с Арабеллой тоже, наверное, думали об этом.
   — Да, но никто из нас не сможет ничего сделать, пока Жервез не уедет.
   — Зачем он вообще явился сюда, Джастин?
   — Вы ведь знаете больше, чем говорите, Энн, я вас правильно понял?
   — Нет, что вы. Просто вокруг столько тайн и загадок, столько вопросов, на которые необходимо получить ответ и которые никогда бы не возникли, если бы не его приезд сюда. Я не доверяю Жервезу. И мне хотелось бы знать, почему вы позволили ему остаться.
   Но граф только покачал головой в ответ. Он не собирался посвящать леди Энн в их с Арабеллой планы относительно Жервеза. Не стоит ее волновать. А главное, нельзя допустить, чтобы она взяла дело в свои цепкие беленькие ручки — вдруг матушка так же непредсказуема, как и дочка? Нет, не стоит рисковать.
   — Мы это обсудим завтра, Энн, когда приедет Пол. Хорошо?
   — Вы от меня что-то скрываете, — со вздохом заметила она, поднимаясь и расправляя складки бледно-желтого платья. — Я рада, что вы с Арабеллой помирились. А что касается остального, я поговорю с Полом, можете не сомневаться. Если Жервез поедет сегодня с вами в Тальгарт-Холл, вы узнаете, что он замышляет, Джастин.
   — Да, узнаю, — задумчиво обронил граф.

Глава 30

   Вернувшись с прогулки уже под вечер, Арабелла извинилась перед всеми и удалилась в графские покои, чтобы подготовиться к предстоящему визиту. Она осмотрела доски в полу и усмехнулась. Пока Грейс готовила ей ванну, Арабелла мерила комнату беспокойными шагами. Где ее муж?
   Граф шагнул в спальню в тот момент, когда она, сидя в ванне, громко распевала гаммы и как раз взяла самое высокое «соль».
   — Если бы я тебя не видел, я бы решил, что в комнату залетела стрекочущая сорока. Боже правый, Арабелла, неужели тебе не давали уроков пения?
   — Ты вернулся! Где ты был? — Она заметила, что взгляд его устремлен на ее грудь, и погрозила ему пальцем. — Смотри мне в лицо, или я сейчас покраснею, как невинная девушка, которой я была совсем недавно. Вот, так уже лучше. Нет, ты опять смотришь не туда. Ну хорошо же, милорд. — Она встала в ванне, так что вода перелилась через край и залила пол.
   — О Боже милостивый! — Арабелла схватила полотенце со стула рядом с ванной и быстро прикрылась.
   — Зря ты это сделала, — сказал Джастин почти с обидой.
   «Да он сейчас расплачется», — подумала она.
   — Может, ты все-таки бросишь это чертово полотенце? Ты так прелестна. У нас есть время — мы еще успеем переодеться к обеду. Десяти минут будет вполне достаточно. Даже меньше чем десять минут.
   Она уставилась на него:
   — Ты хочешь меня прямо сейчас?
   — Да.
   — Ну, по правде говоря, я тебя тоже хочу, и даже очень. Ты сказал, менее десяти минут? — Арабелла отбросила полотенце и торжественно произнесла: — Джастин! Мысль о десяти минутах, которые я проведу с тобой, повергает меня в сладостный трепет. Провести целую ночь с тобой было бы неизмеримо большим счастьем для меня, но я не буду уклоняться от сути дела. Надо уметь довольствоваться тем, что есть.
   — Ты у меня просто умница. Итак…
   Раздался стук в дверь.
   — Миледи? — послышался голос Грейс.
   Арабелла подхватила полотенце с пола.
   — Черт, — вырвалось у нее. — О черт, это Грейс. — Она погрозила мужу пальцем. — Зайдешь потом и расскажешь мне, что ты обнаружил сегодня в комнате Жервеза.
   Джастин шутливо отдал ей честь и сказал с оттенком разочарования в голосе:
   — Я бы лучше еще раз посмотрел, как ты роняешь это полотенце. — Он со вздохом приложил руку к сердцу и, повернувшись на каблуках, скрылся за дверью гардеробной.
   Арабелла сидела перед трюмо, а Грейс вплетала темно-голубую ленту в ее иссиня-черные волосы, когда граф вновь вошел в комнату, держа в руке черную шкатулку.
   — Я вижу, ты еще не выбрала украшения к этому платью, — заметил он.
   Платье, о котором шла речь, было серебристо-серым, и Арабелла находила его довольно претенциозным, но по крайней мере оно не было черным.
   — Нет, — ответила она, глядя в зеркало, — ничего я еще не выбрала.
   Арабелла заметила коробочку в его руке. Медленным, дразнящим движением он открыл крышку, все еще не показывая ей, что внутри.
   — Твой отец просил меня дать их тебе после свадьбы. Граф говорил, что они принадлежали его бабушке и что он не давал их ни первой, ни второй своей жене. Теперь они твои. — И Джастин протянул ей шкатулку.
   Арабелла изумленно ахнула. Это было ожерелье из трех нитей бледно-розового жемчуга. Там же лежали серьги и браслет. Ей еще ни разу не приходилось видеть такой красоты. Она потрогала пальчиком жемчужинки и сжала их в руке — они казались теплыми.
   — Ах, Джастин, надень их на меня.
   Он склонился над ней, поцеловал ее в затылок, не обращая внимания на Грейс, которая с нескрываемым интересом наблюдала за этой супружеской сценой, и застегнул ожерелье у нее на шее. Арабелла взглянула в зеркало.
   — До этого я ненавидела серое платье, — сказала она.
   — А теперь?
   — Теперь оно сразу засверкало. Это жемчуг придал ему дивный блеск! Просто восхитительно! Жемчужное колье так же прекрасно, как и вы, милорд. Благодарю вас.
   Она услышала вздох Грейс и добавила:
   — Конечно, серьги намного привлекательнее вас, сэр, но ведь есть еще и браслет. Так что вы вполне соответствуете своим дарам.
   Арабелла со смехом повернулась к горничной:
   — Грейс, благодарю вас за помощь. Прошу вас извинить его светлость и меня. Мы недавно поженились и поэтому дурачимся как дети. Его светлость уверяет меня, что так ведут себя все супруги, которые женаты менее двадцати лет.
   — Мне кажется, я сказал сорок, а не двадцать.
   Грейс явно не хотелось уходить, но Арабелла сурово взглянула на нее, и горничная, сделав реверанс, вышла из спальни тяжелым шагом.
   Граф рассмеялся и снова поцеловал Арабеллу в шею.
   — Ты уверена, что жемчуг так же хорош, как и я? — шепнул он, слегка укусив ее за шею.
   Она прильнула спиной к нему.
   — На мне не так уж много одежды. Мы могли бы…
   Джастин запустил руки за корсаж ее платья. Почувствовав под своими ладонями ее теплую, нежную кожу, он подумал, что у него не хватит сил противиться искушению.
   — Нет, — сказал он. — Нет, нам не хватит времени. Двух минут, конечно, было бы достаточно, но потом ты будешь обвинять меня, что я вел себя как свинья. — Джастин медленно вынул руки из ее лифа, чувствуя легкое покалывание в ладонях. С трудом заставил он себя отстраниться от жены. Черт, уже поздно, а то бы… — Надень браслет и серьги. Нам пора спускаться в холл, клянусь небом и преисподней.