Кук Робин. Хромосома-6

   – Я сейчас расплачусь, – усмехнулась Мелани.
   – Полагаю, рассказ про рабочую бригаду – неправда, – сказал Кевин.
   – Конечно, вранье, – поддержала его Мелани. – Бертрам уверяет всех и каждого, будто знает обо всем, что творится на острове Франчески. Поневоле задумаешься, не держат ли они нас за несмышленышей, только вчера появившихся на свет.
   Кевин встал, подошел к окну и уставился на далекий остров. Было заметно, что ему не по себе.
   – Что еще не так? – поинтересовалась Мелани.
   – Зигфрид, – произнес Кевин. И оглянулся на Мелани. – Его предупреждение применить к нам экватогвинейский закон. Он напомнил нам, что поездка на остров будет расценена как тяжкое преступление. Вы не считаете, что стоит серьезно отнестись к этой угрозе?
   – Черта с два!
   – Откуда у вас такая уверенность? – Кевин едва сдержал улыбку. – Зигфрид меня пугает.
   – Меня бы он тоже пугал, будь я гражданка Экваториальной Гвинеи, – сказала Мелани. – Только мы граждане другой страны. Мы – американцы. И пока сидим здесь, в Зоне, к нам применимы старые добрые американские законы. Худшее, что может случиться, – нас уволят. И, как я уже говорила прошлой ночью, вряд ли меня лично это не обрадует. В последнее время слово «Манхэттен» звучит для меня чертовски притягательно.
   – Жаль, у меня нет вашей уверенности, – печально заметил Кевин.
   – Ваши сегодняшние игры с компьютером подтвердили, что бонобо живут двумя группами?
   Кевин кивнул и пояснил:
   – Первая группа самая большая и держится возле пещер. В нее входят большинство бонобо постарше, в том числе ваш двойник и мой. Другая группа находится в лесной местности к северу от Рио-Дивизо. Состоит она в основном из молодых животных, хотя третий из «старейших» тоже в ней. Это двойник Раймонда Лайонза.
   – Очень занятно, – сказала Мелани.
   – Всем привет! – выкрикнула Кэндис, без стука входя в дверь лаборатории. – Как я по времени? Торопилась как могла, даже волосы феном не сушила. – Обычно взметенные в художественном беспорядке, ее влажные волосы были гладко зачесаны назад.
   – Ты прекрасно управилась, – похвалила ее Мелани. – И у тебя одной хватило ума немного поспать. Я, признаться, совершенно вымоталась.
   – А с вами Зигфрид Шполлек связывался? – спросил Кевин.
   – Около половины десятого, – сообщила Кэндис. – Пробудил меня от глубокого сна. Надеюсь, я не несла чушь.
   – Он-то вам что говорил? – поинтересовался Кевин.
   – В общем, был довольно мил, – поведала Кэндис. – Даже извинился за то, что случилось прошлой ночью. Еще объяснил про дым, поднимавшийся с острова. Сказал, что это какая-то рабочая бригада что-то там жгла.
    – Нам сказали то же самое, – сообщил Кевин.
   – И вы – как? – спросила Кэндис.
   – Мы такого не покупаем, – ответила Мелани. – Чересчур уж удобно.
   – Я примерно так же сообразила, – кивнула Кэндис.
   Мелани подхватила свой пакет со словами:
   – Устроим представление на дороге.
   – Ключ у вас? – спросил Кевин, беря локатор и направляющий радиомаяк.
   – Разумеется, у меня, – ответила Мелани.
   Когда они выходили, Мелани сообщила Кэндис, что приготовила им кое-что перекусить.
   – Блеск! – обрадовалась подруга. – А то я с голоду умираю.
   Они дошли до лестницы, и Кевин вдруг остановился:
   – Секундочку! Мне только что пришло в голову. Вчера за нами, наверное, следили. Только этим я могу объяснить то, как нас застали врасплох. Разумеется, на самом деле это значит, что следили, должно быть, за мной, поскольку именно я и говорил с Бертрамом Эдвардсом про дым и прочее.
   – Предположение со смыслом, – согласилась Мелани.
   На какое-то время все трое застыли, глядя друг на друга.
   – Так что же делать? – очнулась Кэндис. – Нам ни к чему, чтобы за нами следили.
   – Прежде всего нельзя ехать в моей машине, – заговорил Кевин. – Ваша где, Мелани? Пока погода сухая, можно обойтись без внедорожника.
   – Моя внизу, на стоянке, – ответила Мелани. – Я на ней из центра животных приехала.
   – За вами «хвост» был?
   – Кто его знает! Я не приглядывалась.
   – Хмм, – задумался Кевин. – Полагаю все же, что если вообще за кем-то и будут следить, то за мной. Так что, Мелани, спускайтесь вниз, садитесь в свою машину и поезжайте домой.
   – А вы, молодцы, что будете делать?
   – Тут в подвале есть ход, который ведет до самой электростанции. Выждите дома минут пять и подбирайте нас возле электростанции. Там есть боковая дверь, которая выходит прямо на автостоянку. Знаете, где это?
   – Кажется, знаю.
   – Хорошо, – сказал Кевин. – Там и встретимся.
   На первом этаже они разделились: Мелани устремилась наружу, к полуденной жаре, а Кэндис с Кевином спустились в подвал.
   Прошагав минут пятнадцать, Кэндис обнаружила, что ходы под землей образуют целый лабиринт.
   – Вся энергия идет из одного источника, – объяснил Кевин. – Подземные ходы соединяют все основные здания, кроме центра животных, у которого собственная подстанция.
   – Здесь и потеряться недолго, – заметила Кэндис.
   – Я терялся, – признался Кевин. – Несколько раз. Зато в разгар сезона дождей эти ходы мне пригодились: здесь и сухо, и прохладно.
   С приближением к электростанции стал слышен шум вращающихся турбин, заметна вызванная вращением вибрация. Металлическая лесенка привела их к боковой двери. Как только они вышли, Мелани, чья машина стояла напротив под деревом, развернулась и подобрала их.
   Кевин забрался на заднее сиденье, дав возможность Кэндис сесть впереди. Мелани тут же тронула машину. В салоне кондиционер навевал приятную прохладу, а снаружи стояла жара и стопроцентная влажность.
   – Заметили что-нибудь подозрительное? – задал вопрос Кевин.
   – Ничегошеньки, – доложила Мелани. – А я тут покаталась немного, делая вид, что ошиблась дорогой. Никто меня не преследовал. Уверена на девяносто девять процентов.
   Кевин внимательно рассматривал в зеркало «хонды» окрестности электростанции, которая стремительно уходила назад и вскоре после того, как машина свернула, пропала из виду. Никто не появился, ни одна машина не ехала за ними.
   – Я бы сказал, пока все в порядке, – подытожил Кевин, скорчившись на заднем сиденье так, чтобы его не было видно.
   Мелани вела машину вдоль северной оконечности города. Кэндис тем временем добралась до бутербродов.
   – Неплохо, – произнесла она, откусив от целой пшеничной булки, выложенной тунцом.
   – Мне их в столовой центра животных сделали, – пояснила Мелани. – Внизу в пакете есть что попить.
   – Кевин, хотите? – спросила Кэндис.
   – Пожалуй, – ответил тот. Он лежал на боку, и Кэндис просунула бутерброд с пакетиком сока в проем между передними сиденьями.
   Вскоре они оказались на дороге, шедшей от города на восток к туземной деревне. Кевину с его места видны были только верхушки увитых лианами деревьев по бокам дороги да полоски блеклого голубого неба. После стольких месяцев сплошной облачности и дождей глаз радовало солнце.
   – За нами кто-нибудь едет? – спросил вскоре Кевин.
   Мелани глянула в зеркало заднего вида:
   – Ни единой машины не видно.
   Вообще на дороге не было автомобильного движения ни в ту, ни в другую сторону, хотя по обочинам во множестве шагали женщины, неся на головах разную поклажу.
   После того как они проехали стоянку возле деревенского магазина и свернули на грунтовку, что вела к поляне перед островом, Кевин поднялся и уселся поудобнее. Его больше не беспокоило, виден он снаружи или нет. И все же не проходило и нескольких минут, чтобы он не оглянулся, проверяя, не едет ли кто следом за ними. Хоть он и не желал показывать этого перед женщинами, но нервы у него были совсем никуда.
   – Скоро будет бревно, на которое мы в прошлый раз напоролись, – предупредил он.
   – Но мы не переезжали его, когда нас везли обратно, – вспомнила Мелани. – Наверное, солдаты убрали.
   – Вы правы, – согласился Кевин. Память Мелани его поражала. В собственном его сознании детали предыдущей ночи будто автоматными очередями выкосило.
   Полагая, что они уже довольно близко от места, Кевин подался вперед и, упершись в передние сиденья, стал смотреть на дорогу перед машиной. Хотя светило полуденное солнце, разглядеть что-нибудь в джунглях, обрамлявших дорогу, было едва ли легче, чем до этого вечером. Свет едва пробивался сквозь растительность: людям в машине казалось, будто они едут между двумя стенами.
   Выехав на поляну, остановились. Гараж стоял слева от них, а справа виднелось начало дорожки, что вела к кромке воды и к мосту.
   – Мне до самого моста ехать? – спросила Мелани.
   Кевин разволновался еще больше. Его тревожила возможность застрять в тупике. Он обдумывал, как бы доехать до самой воды, но полагал, что там не хватит места, чтобы развернуться. А значит, пришлось бы выезжать задним ходом.
   – Я бы предложил оставить машину здесь, – вслух произнес он. – Только сначала нужно развернуться.
   Кевин ожидал возражений, но Мелани, ни слова не говоря, выключила скорость. То, что теперь предстояло пройти мимо места, где по ним стреляли, все трое предпочли обойти молчанием.
   В три захода Мелани завершила разворот.
   – Итак, дорогие мои, прибыли, – сказала она беспечно, ставя машину на ручной тормоз. Ей хотелось подбодрить спутников. Всем было не по себе.
   – Мне тут в голову пришла мысль, которая мне не нравится, – заговорил Кевин.
   – Что еще? – не сдержалась Мелани, глядя на него в зеркало заднего вида.
   – Наверное, лучше мне тихо пройти до моста и убедиться, что вокруг никого нет, – продолжил Кевин.
   – Нет кого? – вырвалось у Мелани, но и она тут же подумала о нежелательной компании.
   Кевин глубоко вздохнул, стараясь вернуть себе ускользающее мужество, и вышел из машины.
   – Кого угодно, – ответил он Мелани, – пусть даже и Альфонсе Кимбы.
   Кевин подвернул штанины и зашагал прочь.
   Дорожка к воде еще гуще заросла зеленью и еще больше напоминала туннель, чем грунтовка от шоссе. Едва Кевин ступил на нее, как она вильнула вправо. Полог из деревьев и лиан почти не пропускал свет. Полоса растительности посредине поднималась так высоко, что дорожка больше походила на две тянувшиеся параллельно тропки.
   Кевин одолел первый поворот и остановился. И, четко различив звук топавших по сырой траве солдатских ботинок и клацанье металла о металл, почувствовал, как у него подвело живот. Впереди дорожка поворачивала налево. Кевин затаил дыхание. В следующую секунду он увидел группу одетых в камуфляж экватогвинейских солдат, окружавших поворот и шедших ему навстречу. Все были вооружены китайскими карабинами.
   Кевин повернулся на каблуках и припустил обратно по дорожке так, как не бегал никогда в жизни. Выскочив на поляну, он во все горло заорал, чтобы Мелани гнала из чертовой этой дыры во всю прыть. Добежав до машины, распахнул заднюю дверцу и нырнул внутрь.
   Мелани пыталась завести машину.
   – Что случилось? – пронзительно выкрикнула она.
   – Солдаты! – прохрипел Кевин. – Целая куча!
   Двигатель машины завелся и взревел. И в это время на поляну вышли солдаты. Один из них что-то завопил Мелани, которая уже выжимала газ.
   Маленькая машина рванула вперед, а Мелани боролась с рулевым колесом. Раздался ружейный залп, и заднее стекло «хонды» разлетелось на миллион осколков. Кевин распластался на заднем сиденье. Кэндис взвизгнула, когда и лобовое стекло будто взорвалось прямо перед ней.
   Сразу за поляной грунтовка сворачивала влево. Мелани удалось удержать машину на колее, а потом она погнала ее вовсю. Они проскочили ярдов семьдесят, когда в отдалении раздался еще один залп. Несколько шальных пуль просвистели над машиной, пока Мелани справлялась с очередным поворотом.
   – Боже правый! – воскликнул Кевин, садясь и стряхивая с себя осколки заднего стекла.
   – Ну, теперь я и впрямь зла! – кипела Мелани. – Какой, к черту, выстрел поверх голов! Взгляните только на заднее стекло!
   – Думаю, мне нужно уйти в отставку, – сказал Кевин. – Я всегда боялся этих солдат и теперь знаю – почему.
   – Так, думаю, что ключ от моста нам не очень поможет, – произнесла Кэндис. – Какая жалость: столько времени и сил потратили, чтобы добыть его.
   – Чертовски досадно, – согласилась Мелани. – Нам просто необходимо придумать какой-то другой план.
   – Я собираюсь лечь спать, – сказал Кевин. Эти женщины невероятно поражали его: они, казалось, вовсе не ведали страха. Он прижал руку к сердцу: оно колотилось так бешено, как никогда прежде.

Глава 14

    6 марта 1997 г.
    6.45
    Нью-Йорк
   Резко набрав скорость, Джек на зеленый проскочил перекресток Первой авеню и Тридцатой улицы, не сбавляя хода. Направив велосипед на въезд в морг, он не тормозил до самой последней минуты. Спустя некоторое время, закрепив велосипед на замок, он уже спешил к кабинету Джанис Джигер, которая ночью дежурила по судмедэкспертизе.
   Джек не знал покоя. После того как в утопленнике окончательно опознали Карло Франкони, он почти глаз не смыкал. То и дело звонил Джанис и в конце концов умолил ее забрать в манхэттенской больнице все данные о Франкони. Во время предварительного следствия она выяснила, что Франкони лечился именно там.
   Еще Джек упросил Джанис взять со стола Барта Арнольда телефоны европейских организаций, занимающихся поставкой органов для пересадки. Памятуя о шестичасовой разнице, Джек принялся названивать с трех утра. Прежде всего навел справки через действовавший в Нидерландах фонд «Евротрансплантат». Когда там ответили, что у них Карло Франкони в качестве получателя печени не значится, Джек обзвонил все национальные организации, телефоны которых удалось достать. Таких было немало – во Франции, Англии, Италии, Швеции, Венгрии и в Испании. Никто даже не слышал про Карло Франкони. Более того, почти все собеседники уверяли Джека, что получить орган для пересадки смог бы редкий иностранец, поскольку едва ли не во всех этих странах имелись немалые очереди из собственных граждан.
   Проспав всего несколько часов, Джек проснулся: любопытство не давало уснуть. Поворочавшись в постели еще немного, решил заявиться в морг пораньше и просмотреть материалы, подобранные Джанис.
   – Вот это да! Ну и рвение у вас! – воскликнула Джанис, когда Джек появился в ее кабинете.
   – Мне досталось дело из тех, что превращают судебную медицину в развлекаловку, – пояснил Джек. – Ну и что нам в манхэттенской больнице поведали?
   – Много всякого, – сказала Джанис. – Мистера Франкони за последние годы неоднократно укладывали на лечение, главным образом по поводу гепатита и цирроза.
   – Ага, интрига закручивается туже, – обрадовался Джек. – Когда он лежал в последний раз?
   – Месяца два назад. Но никакой пересадки. В его истории она упоминается, но если ему и пересадили печень, то не в манхэттенской больнице. – Джанис протянула Джеку пухлую папку.
   Джек, взвесив историю болезни на руке, улыбнулся:
   – Похоже, придется порядком прочитать.
   – Мне показалось, там много повторов, – успокоила его Джанис.
   – А что его врач? – спросил Джек. – Кто-то опекал его персонально, или Франкони по всей площадке мотался?
   – Чаще всего врач был один, – ответила Джанис. – Доктор Дэниел Левитц с Пятой авеню, у него клиника между Шестьдесят четвертой и Шестьдесят пятой улицами. Номер его телефона записан на обложке вашей папки.
   – Вы исключительно внимательны, – похвалил Джек.
   – Стараюсь сделать все как лучше, – скромно ответила Джанис и спросила: – А с европейскими организациями, которые органы распределяют, повезло?
   – Полный прочерк, – вздохнул Джек. – Как только Барт появится, попросите его звякнуть мне. Придется еще раз обзвонить все центры трансплантации у нас в стране, поскольку теперь мы знаем имя пациента.
   – Если Барт не появится до моего ухода, я ему записку на столе оставлю.
   Джек, посвистывая, вышел из кабинета и направился в регистраторскую. Он уже ощущал во рту вкус кофе, предвкушая удовольствие, какое всегда испытывал от первой чашки за день. Увы, как оказалось, пришел он слишком рано: Винни Амендола только-только погрузился в таинство приготовления вожделенного напитка.
   – Поторапливайся с кофе, – предупредил его Джек, швыряя пухлую папку на металлический столик, за которым Винни обычно читал газету. – Нынче утром это дело чрезвычайное.
   Винни не ответил, что было вовсе не в его духе, и Джек это заметил:
   – Все еще в растрепанных чувствах?
   Винни и на это не ответил, но Джек уже был поглощен кое-чем иным. Он рассмотрел в газете, которую читал Винни, заголовок: «Тело Франкони найдено». Ниже шрифтом чуть поменьше шел подзаголовок: «Труп Франкони двадцать четыре часа протомился в судебно-медицинской экспертизе, прежде чем его опознали».
   Джек, сев за стол, стал читать заметку. Написана она была в обычном для прессы издевательском тоне и намекала на то, что городские судмедэксперты работают тяп-ляп и спустя рукава. Джеку показалось занимательным то, что журналист, собравший столько сведений, что их хватило на заметку, по-видимому, даже не знал, что в потугах помешать установлению личности покойного кто-то лишил тело головы и рук. Ни слова не было сказано и о правой части торса, развороченной револьверными пулями.
   Покончив с приготовлением кофе, Винни подошел к стойке возле стола, за которым Джек продолжал читать газету. Нетерпеливо переступил с ноги на ногу. И, когда Джек наконец-то обратил на него внимание, раздраженно произнес:
   – Не возражаешь? Мне нужна моя газета.
   – Видел эту заметку? – спросил Джек, шлепая ладонью по первой полосе.
   – Ну, видал.
   Джек, подавив искушение поправить грамматику, поинтересовался:
   – Тебя это не удивило? Я про то, что, когда мы вчера делали вскрытие, тебе не приходило в голову, что утопленник – это пропавший Франкони?
   – Нет, с чего это я должен был так думать? – опешил Винни.
   – Я не говорю, что должен был, – уточнил Джек. – Я просто спрашиваю: не приходило ли в голову?
   – Нет! – отрезал Винни. – Отдай мою газету! Почему сам себе не купишь? Вечно мою берешь читать!
   Джек встал, подтолкнул газету к Винни и, взяв полученную от Джанис папку, сказал:
   – Ты в последнее время и вправду не в себе. Тебе, наверное, в отпуск пора. Как-то быстро в сварливого старикана превращаешься.
   – Зато я не крохобор, – огрызнулся Винни. Он взял свою газету и аккуратно переложил страницы, перепутанные Джеком.
   Джек подошел к кофеварке, налил себе чашку до краев. Взял ее с собой и уселся за столик дежурного. С удовольствием прихлебывая, пролистал историю многочисленных госпитализаций Франкони. Первым делом, осваивая материалы, он интересовался главным, а потому читал каждое заключение на выписку. Как Джанис и говорила, в больницу Франкони чаще всего попадал из-за неладов с печенью, начиная с приступа гепатита, который подхватил в Неаполе.
   Тут прибыла Лори. Еще не сняв пальто, первым делом спросила Джека, читал ли он газету, слышал ли утренние новости. Джек уведомил, что прочел заметку в «Пост».
   – Твоих рук дело? – поинтересовалась Лори, складывая пальто и вешая его на спинку стула.
   – Ты это про что?
   – Про утечку, будто мы экспериментально опознали Франкони в твоем утопленнике.
   Джек коротко хохотнул, не веря собственным ушам:
   – Меня твой вопрос ставит в тупик. Мне-то зачем такую штуку устраивать?
   – Не знаю, разве что... на тебя вчера вечером это такое впечатление произвело, – сказала Лори. – Только я вовсе не хотела обидеть. Просто удивилась, увидев, как быстро это попало в новости.
   – И ты удивилась, и я удивился, мы оба... Может, это Лу?
   – Думаю, такое удивило бы меня еще больше, чем если бы это сделал ты, – заметила Лори.
   – Я-то при чем? – В голосе Джека зазвучала обида.
   – В прошлом году ты проболтался про чуму, – напомнила Лори.
   – Тогда, – оправдываясь, вспылил Джек, – все было совсем не так. Речь шла о спасении людей.
   – Ладно, не сходи с ума, – сказала Лори. И, меняя тему, спросила: – Что за дела у нас сегодня?
   – Не смотрел, – признался Джек. – Но стопка маленькая, и потому у меня просьба. Если можно, мне бы хотелось посвятить день писанине, а если честно, то хочу покопаться кое в чем.
   Лори нагнулась и пересчитала папки с материалами для вскрытия:
   – Всего десять дел: никаких проблем. Я сама, думаю, сегодня всего одним займусь. Теперь, когда тело Франкони вернулось, мне еще больше хочется выяснить, как оно вообще отсюда пропало. Чем больше я об этом думаю, тем тверже убеждаюсь, что это так или иначе устроил кто-то из работающих у нас.
   Раздался всплеск разлившейся жидкости, сопровождаемый громкой бранью. Лори с Джеком обернулись к Винни, который стремительно вскочил со стула. Кофе из его чашки разлился по всему столу и даже попал на брюки.
   – С Винни будь поосторожнее, – предупредил Джек. – Он опять в паршивом настроении.
   – У вас все в порядке, Винни? – громко спросила Лори.
   – В порядке, – буркнул тот. И направился на прямых, будто из дерева, ногах за бумажными полотенцами, лежавшими возле кофейника.
   – Я что-то в толк не возьму, – обратился Джек к Лори, – с чего это возвращение Франкони так возбудило твой интерес к его исчезновению?
   – В основном из-за обнаруженного тобой во время вскрытия, – ответила Лори. – Поначалу я думала, что тот, кто похитил тело, поступил так из чистой злобы: ну, там, убийца, не желающий, чтобы человека похоронили как подобает... что-то в этом духе. Теперь же получается, что тело украли, чтобы уничтожить печень. Это странно. Изначально я думала, что разгадать тайну исчезнувшего тела – это как самой себе что-то доказать. Теперь понимаю: если я сумею представить себе, как тело пропало, то мы смогли бы отыскать того, кто это сделал.
   – Начинаю понимать, что имел в виду Лу, говоря, что чувствует себя дураком, оказываясь свидетелем твоих способностей ассоциативного мышления, – протянул Джек. – Сам-то я всегда полагал, что в случае с исчезновением Франкони «зачем» куда важнее, чем «как». Ты же предполагаешь, что между ними есть связь.
   – Вот именно, – подтвердила Лори. – «Как» приведет к «кто», а «кто» прояснит «зачем».
   – И по-твоему, замешан кто-то, работающий здесь, – сказал Джек.
   – Боюсь, что так, – кивнула Лори. – Понять не могу, как бы им удалось вывезти его без чьей-то помощи изнутри. Увы, до сих пор у меня ни единой ниточки к тому, как это произошло.

* * *

   После разговора с Зигфридом Раймонд почувствовал, как мозг попал под власть двух таблеток снотворного, наводивших дрему на его кровоток. Остаток утра он проспал глубоким сном. Проснулся в тот момент, когда Дарлин отдернула занавески, впуская в спальню поток дневного света. Было уже восемь часов, время, в какое он просил его разбудить.
   – Тебе уже лучше, дорогой? – спросила Дарлин. Она заставила Раймонда приподняться и взбила ему подушку.
   – Лучше, – кивнул Раймонд, хотя от снотворного голова была еще тяжелой.
   – А я уже твой любимый завтрак приготовила, – сообщила Дарлин и, нагнувшись к бюро, подняла плетеный поднос. Поднесла его к кровати и поставила на колени Раймонду.
   Тот оглядел поданное: стакан свежевыжатого апельсинового сока, две полоски бекона с омлетом из одного яйца, поджаренный хлебец, чашечка пахучего кофе. В кармашке сбоку торчала утренняя газета.
   – Ну как? – горделиво спросила Дарлин.
   – Отлично, – похвалил Раймонд, потянулся и чмокнул ее в губы.
   – Дай знать, если захочешь еще кофе, – предупредила Дарлин, выходя из комнаты.
   Испытывая ребячье удовольствие, Раймонд намазал хлебец маслом и отхлебнул сок. Для него поутру не было ничего чудеснее запаха кофе и бекона. Отправив в рот по кусочку бекона и омлета и наслаждаясь вкусом того и другого вместе, Раймонд взял газету, развернул ее и пробежал глазами заголовки.
   И сразу закашлялся: еда вдруг попала не в то горло. Раймонд так зашелся в кашле, что плетеный поднос соскользнул с постели и, перевернувшись вверх дном, шмякнулся на ковер.
   Дарлин примчалась бегом и встала, беспомощно сжимая руки и глядя, как задыхается от кашля Раймонд, ставший пунцовым, как помидор.
   – Воды! – пискнул он между приступами.
   Дарлин метнулась в ванную и вернулась со стаканом. Раймонд вцепился в него, ему удалось отпить немного воды. Бекон с яйцом, которые были у него во рту, разлетелись теперь по всей постели.
   – Что с тобой? – волновалась Дарлин. – Может, «неотложку» вызвать?
   – Не туда пошло, – прохрипел Раймонд, указывая себе на кадык.
   Только минут через пять он пришел в себя. К тому времени в горле уже угнездилась боль, а голос сделался хриплым. Дарлин успела более или менее навести порядок в кровати и возле нее, хотя на белом ковре так и осталось кофейное пятно.
   – Ты газету читала?
   Дарлин отрицательно мотнула головой, и Раймонд развернул перед ней шуршащие страницы.
   – Вот это да, – прошептала она.
   – «Вот это да»! – насмешливо передразнил ее Раймонд. – А ты еще спрашивала, с чего меня гнетет Франкони! – Он со злостью скомкал газету.
   – И что ты собрался делать? – спросила Дарлин.
   – Наверное, стоит еще раз съездить и повидаться с Винни Домиником, – сказал Раймонд. – Он слово давал, что тело исчезло. Тоже мне работничек!
   Зазвонил телефон, и Раймонд даже подскочил на месте.