Страница:
Отец иеродиакон забыл (ох, как некстати в семинариях послесоветской поры перестали преподавать логику!) о простом правиле логики: тождество двух предметов в одном отношении не означает их тождества во всем (отчего и правило: «аналогия – не доказательство!»). Из того, что антихрист будет издавать жесткие постановления и законы – не следует, что любой закон исходит от антихриста. Из того, что послушание повелениям антихристовой власти душепагубно, не следует, будто послушание повелениям любой власти ведет к столь же печальному итогу.
«Подобность» печати и ИНН иные писатели видят в том, что налоговый номер обязателен для всех (как и печать антихриста) и что он необходим при актах купли и продажи (как и печать антихриста). Но такие подобия можно усмотреть отнюдь не только в ИНН! Давайте уж и дензнаки объявим «подобием печати антихриста»! Ведь и деньги тоже выдаются всем, и без денег тоже нельзя ни покупать, ни продавать. Но отчего-то никто не говорит, будто тот, кто получает зарплату денежными знаками, а не натуральными продуктами, уже продал душу дьяволу…
Антикодовая кампания так легко переходит в прямую истерику [557](и тем самым теряет тот положительный смысл, который в этой кампании, все же есть) потому, что люди постоянно путаются в двух значениях слова «определять». Двусмысленность состоит в том, что неясен смысл суждения «номер определяет человека». Русское слово «определить» имеет два значения: «охарактеризовать» («дефинировать») и «предопределить» («детерминировать»).
Человек боится именно предопределенности, он не желает, чтобы его поведение было управляемо и предписываемо. Но этого налоговый номер и не делает. Наличие компьютерного номера у человека определяет траекторию его жизни не больше, чем наличие номера паспортного. Не может номер «определить» человека в том смысле, чтобы предписать ему путь жизни и тем самым лишить человека свободы.
Сама по себе компьютерная регистрация не в большей степени лишает человека свободы, чем обычная слежка. Так чего же мы боимся? Бог видит все наши поступки и даже мысли. Лишает ли это нас нашей свободы? Память о Боге и Его Суде может остановить нас от совершения греха. А память о слежке со стороны властей? Это неприятно, без всякого сомнения. Это недемократично – да. Но – что мы хотим спрятать от государственных компьютеров? Наши грехи? Ну что ж – если человека не удерживает от греха память о Божием Суде, то пусть хотя бы память о видеокамере остановит его [558].
Если компьютерная слежка помешает нам грешить – то скорее мы должны быть благодарны этой узде, накинутой на нас (вспомним рассказ о старце, который привел блудницу на людную площадь и, когда она побоялась совершить грех в присутствии людей, сказал – «Как же ты боишься взглядов людей, а взгляда Бога, Который есть везде, не боишься?!»).
Если же я делаю доброе дело – то какая мне разница – смотрят на меня, или нет. А уж если я не прячусь от видеокамер и слежки – так в том и вовсе нет никакого греха…. Неубедительно? Ах, да, простите, я забыл пояснить, что изложенное здесь есть мнение ап. Павла: «Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее» (Римл.13, 3).
Мои оппоненты ставят мне во грех – «Кураев не признает, что идентификация является угрозой для Богодарованной свободы человека» [559].
Да, если свобода Богодарованная, то ту свободу, что в нас от Бога, а не от парламента, номера отнять не могут. Компьютерная слежка может угрожать человеческому своеволию, «демократии». Она чревата «утратой личных секретов» [560]. Но только при чем тут Благодать?
Я не собираюсь доказывать политическую стерильность и безопасность тотальной регистрации граждан. Что компьютерные досье и деньги могут угрожать гражданским правам человека – говорено (в том числе и мною) достаточно.
Я просто предлагаю не сливать воедино социологию и богословие. Я согласен с мыслью св. Игнатия о том, что «между духовной и гражданской свободой нет ничего общего» [561]. И полагаю, что в утверждениях, подобных тому, которое сделал некий греческий архимандрит, будто «Всесторонняя регистрация создает возможность уничтожения личности как таковой» [562], содержится недолжное смешение языка газетного и языка богословского. С богословской точки зрения человеческая Богообразная личность (ипостась) неуничтожима. Она не то что в тоталитарном шенгенском обществе (если оно будет тоталитарным) или в царстве антихриста, но и в аду будет продолжать свое существование…
Я понимаю опасения греков. У них не было опыта советского тоталитаризма. Поэтому сама мысль о том, что кто-то будет знать об их частной жизни, что где-то будут храниться досье на них, их пугает [563]. Но человек, переживший советскую власть, при знакомстве с этими опасениями греков испытывает чувства бывалого зэка, успокаивающего «первоходка»: «Не бойсь, жить и там можно!». У советского государства и так была вся информация о нас: наши трудовые книжки и истории болезни, дипломы и счета в единственном Сбербанке – все было государственным и известным государству. Вот только благодать оставалась Христовой…
Поэтому столь неуклюжим мне представляется двойное требование греков: во-первых, мы не хотим, чтобы в электронных паспортах хранилась информация о нас, а, во-вторых, там должна быть обязательная графа о нашем православном вероисповедании: «Церковь выступает в защиту обязательности для всех греков наличия в новых паспортах графы „вероисповедание“, противодействуя всякому стремлению навязать противоположное мнение». [564]
В советские времена люди прятали от всевидящего государственного ока не свои кошельки и болезни, а свою веру. Иконы держали за дверями шкафов, церковные книги обертывали газетной непрозрачной бумагой, в храмы ездили такие, что были подальше от дома и от работы, крестики прикалывали к изнанке маек, соблюдение постов объясняли желанием похудеть… Самое дорогое – веру – не выставляли напоказ. А греки требуют обратного: чтобы все видели по их паспорту, как они относятся к религии. Глядя из СССР – странные они, эти греки… Непуганые они еще… Документы Элладской Церкви на эту тему в постсостветских странах читаются по-особому. Говорят, что в СССР, в стране, в которой не было диссидентов, граждане делились на «до-сидентов», «сидентов» и «от-сидентов». Так вот, на правах «отсидентов», т. е. людей, имеющих опыт жизни в тоталитарном обществе, мы можем успокаивать греков, привыкших к демократии: христианином можно оставаться и в окружении стукачей. Конечно, когда власть следит за тобой и копит информацию о тебе – это неприятно. Но все же не всякое нарушение «прав человека» есть признак воцарения антихриста. Если шенгенские досье фиксируют наши грехи – что ж, раз страх перед Небесным Судом не останавливает нас, то пусть хотя бы страх перед земными соглядатаями будет сдерживать нас в наших поисках «приключений». Если же досье фиксируют нашу приверженность Православию – то и тут нет ничего страшного, ибо мы должны публично свидетельствовать о своей вере. «Я нисколько не стесняюсь давать вам, да и всякому искреннему человеку разъяснения по личной жизни. Мы, духовные, жизни частной иметь не можем, а у нас все личное, свое должно быть на отчете пред христианскими и даже нехристианскими обществами, и ни о какой стороне своей жизни я не позволю сказать, что до нее нет никому дела, – лишь бы запрос был искренний. Не может укрыться град, вверху горы стоящий, сказано служителям Христовым» [565].
Впрочем, несмотря на это противоречие, позиция греков мне кажется более разумной, нежели позиция некоторых российских проповедников и изданий. Греки исходят из того, что их страну втягивают в «шенгенскую зону», в которой их православный народ будет ничтожным меньшинством среди народов атеизированных (вроде французов, бельгийцев, голландцев), протестантских (немцев и датчан) или католических. И если Конституция Греции позволяет православию быть стержнем национально-государственной жизни, то постановления Евросоюза этого очевидно дозволять не будут. Ясно, что в этих условиях Греческая Церковь будет всячески подчеркивать свою приверженность демократическим принципам, в число которых входит уважение прав меньшинства.
Это достаточно обычно для нашей церковной истории: когда Церковь оказывается гонимой, ее иерархи и златоусты начинают напоминать о свободе совести и вспоминать тертуллиановское religiones non est religionem cogere («одной вере не свойственно притеснять другую» [566]). Но едва Церковь приближается к власти, как ее иерархи и проповедники начинают требовать «принять меры» против «разгула сект»… [567]
Греческая Церковь вступила в полосу сужения своего влияния – и потому готовится существовать в положении притесняемого меньшинства, всегда готового возгласить о «попрании свободы и прав граждан» [568]… Русская Церковь, напротив, вступила в период расширения своих прав, и потому ее проповедникам свойственна интонация «власть имущих»…
Но вот что мне никак непонятно в наших изданиях, так это совмещение апокалиптических ожиданий и монархических чаяний [569]. С одной стороны – уже идет антихрист и где-то уж ставится «подобие антихристовой печати», с другой – в ожидании воцарения православного самодержца мы требуем принять меры, ограничивающие свободу деятельности сект и вообще ужесточить цензуру.
Если уж действительно идут новые, антихристовы, гонения на нас, то мы должны, подобно грекам, вцепиться в демократические слова, принципы, параграфы. И вместо того, чтобы твердить: «Мы большинство, и потому требуем запретить…», пора учиться говорить в другой интонации: «Мы меньшинство, и потому просим уважать наши права и не обижать маленьких».
И еще о Греции и проблеме ИНН. О жизни в Греции очень удобно врать – далеко она, Греция, и язык там неславянский – поди проверь! И потому можно выращивать под солнцем Эллады самую развесистую клюкву: мол, «при фотографировании нового греческого электронного паспорта-карточки в инфракрасных лучах на нем проступает число 666 и изображение некоего омерзительного чудовища – сатаны» [570](не знаю, где найти источник инфракрасного излучения, а греческий паспорт в Москве наверняка есть у наместника афонского подворья; спрошенные же греки (православные) смеются, когда им рассказываешь об этой байке). Самая же распространенная иннэнистская ложь о Греции – это тезис о том, что Элладская Церковь тоже выступила против «нумерации» граждан. «Элладская Православная Церковь осудила принудительное навязывание ИНН с антихристовым кодом и отказалась от его принятия» [571].
На самом деле – вопреки заверению иннэнистов о том, будто «Православная Греция не приняла идентификацию» [572], что «Элладская Церковь добилась отмены обязательного присвоения личных номеров» [573], налоговые номера в Греции существуют еще с 60-х годов ХХ века. Называются они там АФМ (греки называют его «афими»; поначалу он выдавался на семью, затем стал индивидуальным). Есть эти номера и у всех приходов и всех монастырей (в том числе афонских), есть они и у всех граждан Греции (в число коих входят и монахи русского монастыря на Афоне [574]). Вот лежит передо мной билет на паром, который везет монахов и паломников к Афонской горе из Уранополиса. Корабль – «Аксион эстин» («Достойно есть»), принадлежит Киноту Святой Горы. И на билете рядом с названием кампании (Агиоритикес граммес) стоит этот самый АФМ – 099645097. Вообще ни один документ Элладского Синода просто не упоминает о пресловутых «номерах». Протест Греческой Церкви не против налоговых номеров, а против тоталитарной опасности электронного концлагеря и против использования сатанинской символики на государственнных документах. И то другое справедливо и уместно – вот только последнее не вполне доказано…
В любом случае тотальная регистрация дает государству возможность жесткого контроля над жизнью людей и реально может привести к сужению гражданских прав. В этом случае человек, не сопротивляющийся установлению нового тоталитаризма, если и совершает грех, то это грех «против самого себя» [575], а не грех против Бога.
Хорошо, человек переезжающий с отдаленного хутора в город, делает себя более доступным для контроля – ибо становится ближе к центру государственной власти. Человек, ставший жить на зарплату, а не от своего огорода, делает себя более доступным для давления – ибо его доходы ясно фиксируются и контролируются. Человек, прошедший компьютерную регистрацию, со временем сделает прозрачным весь свой кошелек… Но при чем тут отречение от Христа? Человек, осложняющий свою собственную жизнь, может быть обвинен в недомыслии, но не в отречении от Христа. Как человек, забывающий чистить зубы, просто вредит самому себе – а не теряет право на Причастие.
А если это грех против себя – то тут впору самому оценить, в каком случае я глубже порежу свою душу: если пойду путем уступок, или же если буду строить баррикады…
Компьютерная узда становится значимой для христианина лишь при одном повороте событий: если само исповедание православия государство будет рассматривать как грех. Лично меня это не беспокоит – я своих убеждений не скрываю, а даже моя одежда и прическа выдают меня с головой как «ортодокса». Священнослужитель и так всем своим видом свидетельствует о своей вере.
Нет в этой системе опасности и для тех людей, которые связали всю свою жизнь с Церковью (даже оставаясь мирянами, но работая в церковных учреждениях).
Опасна она только для «никодимов» – для людей, тайно верующих, но таящих свою веру от своих сослуживцев (Никодим, по выражению церковной молитвы – «нощный Богочтец»)… Таких людей было немало в советские времена. Но в антихристово время уже не будет места для таких тайн. Новая технология легко позволяет узнать взгляды даже тех верующих людей, которые не афишируют их по месту своей работы.
Те, кто боятся компьютерного наблюдения и регистрации, по сути боятся того, что в новом мире им будет труднее скрыть свое православие… Только для этой группы людей компьютерная слежка опасна.
Но тут уж независимо от числа шпионов и компьютеров христианин должен уметь свидетельствовать о своей вере. Чего должен желать христианин в ту минуту? – Спрятаться и как премудрый пескарь дожить до конца антихристовых гонений? Или же он должен желать сподобиться исповедания? Так вот, компьютерный контроль за людьми неудобен только для «премудрых пескарей» и для тех, кто хочет держать втайне и свои грехи и свою веру.
Парадокс борьбы против ИНН в том, что борьба эта нужна лишь тем, кто предполагает в будущем таить свою православность, но именно этого результата такому человеку и не удастся достичь. Потому что уже сейчас он будет занесен в особый список: «В своем приказе № 68 Геннадий Букаев некоторых граждан помещает в категорию „проблемных“ (т. е. несогласных с кодификацией ИНН); он предлагает их заносить в особую базу данных „до принятия решения о работе с проблемными физическими лицами“» [576].
Вся компьютерная премудрость нужна антихристову государству лишь для того, чтобы точно вычислить «фанатично» настроенных христиан. А тут мы сами готовы составлять такие списки! Так что особо рьяных борцов против ИНН можно счесть помощниками антихриста (бессознательными – надеюсь – но провокаторами), ибо они в значительной степени облегчают работу полиции, по сути понуждая православных вместо обычной регистрации в полиции налоговой регистрироваться в полиции политической… По их просьбе в паспорта православных украинцев теперь ставится штамп («В паспортах лиц, в силу своих религиозных или иных убеждений отказавающихся от принятия идентификационного номера делается отметка о наличии у них права осуществлять любые платежи без идентификационного номера») [577]. Так что украинское государство очень скоро и безо всякой электроники будет знать по именам всех своих «православных фанатиков».
Есть два способа охоты. Один образ охоты – у кошачьих: тихое и незаметное подкарауливание жертвы, неслышное приближение к ней на мягких лапах… Второй же способ – это псовая охота с лаем, стрельбой, ревом рогов и труб. В этом случае жертвы сами выбегают из своих убежищ и бегут в указанном им направлении – на стрелка… Ну, вот именно вторая технология – облавы – и сработала сейчас. Православных даже искать специально не надо – они сами спешат зарегистрироваться в качестве именно православных. И кто же выстраивает верующих в очереди для подобной регистрации? – Как раз радикальные борцы с ИНН – иннэнисты [578].
Провокационной является нарочитость борьбы против налоговых номеров и по той причине, что она как нельзя лучше соответствует целям самых антирусских, антицерковных сил.2000-й год стал уникальным по реальному сближению церковных и светских властей России. С приходом к власти Путина 71-летний Патриарх наконец-то увидел в Кремле не тирана, не вежливо-постороннего человека, а православного христианина, своего духовного сына, который берет у него благословение и советуется по немалому числу вопросов… Сближение Патриарха и Президента вызвало бурю возмущений у «либеральной интеллигенции» в России и на Западе. И тут вдруг внутри самой Церкви взвинчивается вихрь обличений государства – причем в самых резких тонах (ибо что может быть резче, чем обличение в прислужничестве антихристу! [579]). Оттого в суждениях Патриарха по поводу ИНН в последнее время стали звучать очень личные нотки («не надо ссорить Церковь с государством!»)… Неадекватность многих заявлений околоцерковной прессы заставляет задумываться людей, которые еще только начали поворочиваться лицом к Церкви: полно-те, да здравы ли сами люди, претендующие на роль врачей?!
На Украине провокационность антикодовой кампании приоткрылась, когда вышла статья «Апокалипсис нуждается в бюджетном финансировании». Впервые опубликованная 17 ноября 2000 г. в киевской газете «Вечерние вести», она затем была с радостью вопроизведена российскими иннэнистскими изданиями (в том числе «Русским вестником» – № 46-48 за 2000 г. ). Сама по себе статья хорошая. Поморщиться меня заставил разве что тот ее фрагмент, где автор, сближая налоговые номера с «печатью антихриста» сопоставляет свое прочтение текста Апокалипсиса с традиционно-церковным: «Когда я посмотрел, как трактуется этот отрывок в теологической литературе, я понял, что люди ни малейшего понятия не имели о том, как это на самом деле будет происходить» (и «Русский вестник» без зазрения совести перепечатывает эту хулу на ничего-не-понимающих Отцов Церкви!). Но тут хотя бы честно сказано, что святоотеческая традиция истолкования Апокалипсиса не имеет ничего общего с его собственной «компьютерной» гипотезой… А в целом – хорошая статья. Прочитав ее, хочется встать на борьбу с гнусной налоговой полицией, которая тащит нас в новый тоталитаризм (вдобавок, статья сообщает, что «извращается психика у налоговых инспекторов… некоторые люди получают удовольствие от насилия»). И читая эту статью в России – радуешься, что на Украине есть такие мужественные журналисты… Но на самой-то Украине эта же статья читается совсем иначе. Дело в том, что у этой статьи есть автор – Александр Турчинов. У этого автора есть должность: председатель комитета по вопросам бюджета Верховной Рады Украины. И еще у него есть партийные симпатии. Это – партия «Батькивщина» (Турчинов – глава парламентской фракции этой партии), дитя УНА-УНСО, главный политический враг России и Русской Православной Церкви. В политике Турчинов поддерживет Дмытра Корчинского – лидера националистической организации «Щит Батькивщины», причем до 1997 года Корчинский возглавлял УНА-УНСО.
И нелюбезная Турчинову «налоговая инспекция» на Украине тоже имеет свое, вполне определенное лицо. Ее глава – Николай Азаров. Единственный из крупных государственных деятелей Украины, который внятно высказывается против филаретовщины и поддерживает каноническую Церковь и сближение с Москвой. Зная эти «расклады» – как теперь воспринимать кампании против налоговой инспекции и ее номеров? Руками растревоженных православных националисты хотят устранить единственного союзника Церкви. А если главой ГНАУ (Государственной налоговой администрации Украины) вместо Азарова будет бендеровец – понятно, как это повлияет на церковную жизнь Украины. Ведь для налоговиков и в самом деле: был бы человек – а статья найдется… Так что пугая православных украинцев грядущими палачами и диктаторами, их побуждают способствовать нынешнему скорейшему карьерному росту недругов канонического Православия.
А в январе 2005 года имя Турчинова всплыло в иной связи: «Самое парадоксальное назначение затронуло пост руководителя СБУ – Службы безопасности Украины. Главным разведчиком, контрразведчиком и хранителем государственных тайн стал видный оппозиционер, сподвижник Юлии Тимошенко Александр Турчинов. Известен он тем, что принадлежит к протестантской „харизматической“ секте „Слово веры“ (или как еще называется эта религиозная организация „Посольство Божье“) во главе с пастором-негром нигерийцем Сандей Аделаджа. На 24 съезде Всеукраинского Союза Объединений христиан-баптистов в своей речи Турчинов заметил, что искренне верит, что именно благодаря протестантским церквям может быть спасена вся украинская нация. В другие моменты он заявлял также, что считает своей целью способствовать предоставлению протестантским „церквям“ равных возможностей в обществе с традиционными исповеданиями. Во многом благодаря деятельности Александра Турчинова, на выборах 1998 года самым клерикальным оказался предвыборный список его партии „Громада“. Только в начале партийного списка фигурировали как минимум три видные представителя т. н. „харизматических церквей“. Сектантская активность г-на Турчинова, однако, неоднократно вступала в конфликт с его политической деятельностью. Газеты сообщали подробности его жизни и политической карьеры, и такие публикации всякий раз вызывали переполох среди братьев-»харизматов". Дабы развеять подозрения в чистоте религиозных намерений Турчинова, в его защиту со страниц журнала «Вера и жизнь» выступил Председатель Всеукраинского совета объединений евангельских христиан-баптистов Григорий Комендант. Дословно он сказал следующее: «Нам нужно больше таких людей, как депутат Верховной Рады Турчинов! Это молодой, искренний верующий, который как политик сложился уже давно… Мы часто считаем, что все должны одинаково думать и говорить. Почему? Это стереотипы прошлого. Когда Турчинов проповедует с кафедры, у него ноги трясутся от волнения (к слову, он не стесняется и преклонить колени перед всеми в молитве). В остальном, он проявляет себя, как твердый политик». " ( http://www.rusk.ru/st. php?idar=102967 Андрей Рогозянский. Правительство Украины: галерея портретов).
Впрочем. По другой информации Турчинов яляется членом общины ЕХБ «Слово Життя» («Слово Жизни»), руководил, до недавнего времени, этой общиной известный в Киеве старший пресвитер Кунец Владимир Яковлевич http://www.kuraev.ru/forum/view. php?subj=38178&message=1194282#1194282.
Кто «финансирует Апокалипсис» – неизвестно. А вот кто финансирует конфликт Церкви и налоговой службы с тем, чтобы при помощи Церкви нанести удар по Азарову, а после его устранения развернуть налоговое ведоство на войну с «российской церквою» – понятно.
Наконец, люди, боящиеся компьютеров и при этом переводящие духовный смысл Священного Писания на язык компьютерных технологий (мол, электронная кредитная карточка или паспорт и есть «печать антихриста»), выполняют работу провокаторов и потому, что по сути препятствуют возрождению приговоренной ими России. Они вещают – «Пора расстаться с надеждами сохранить верность Христу и при этом выжить в крупных городах. Человек вскоре окажется на распутье трех дорог: ИНН, гибель от отсутствия средств к существованию и исход в отдаленные земли» [580].
Это и означает, что иннэнисты призывают православных стать маргиналами, стать изгоями, которые никак не смогут влиять на судьбы страны. Как замечательно их цели совпадают с целями радикальных «демократов»! Эй, г-н Сенин, издающий «Русский вестник», не забыли ли Вы Вашу совесть по месту прежней работы – в ЦК КПСС? Как смеете Вы, живя в Москве, приняв ИНН для своего издания (и, полагаю, и для себя лично), других людей выгонять из их жилищ и обрекать их на страдания?! «Русский вестник», сладострастно повторяющий лжепророчества лжестарицы «Пелагии Рязанской» о гибели величайших русских городов [581]– не стал ли уже антирусским?!
«Подобность» печати и ИНН иные писатели видят в том, что налоговый номер обязателен для всех (как и печать антихриста) и что он необходим при актах купли и продажи (как и печать антихриста). Но такие подобия можно усмотреть отнюдь не только в ИНН! Давайте уж и дензнаки объявим «подобием печати антихриста»! Ведь и деньги тоже выдаются всем, и без денег тоже нельзя ни покупать, ни продавать. Но отчего-то никто не говорит, будто тот, кто получает зарплату денежными знаками, а не натуральными продуктами, уже продал душу дьяволу…
Антикодовая кампания так легко переходит в прямую истерику [557](и тем самым теряет тот положительный смысл, который в этой кампании, все же есть) потому, что люди постоянно путаются в двух значениях слова «определять». Двусмысленность состоит в том, что неясен смысл суждения «номер определяет человека». Русское слово «определить» имеет два значения: «охарактеризовать» («дефинировать») и «предопределить» («детерминировать»).
Человек боится именно предопределенности, он не желает, чтобы его поведение было управляемо и предписываемо. Но этого налоговый номер и не делает. Наличие компьютерного номера у человека определяет траекторию его жизни не больше, чем наличие номера паспортного. Не может номер «определить» человека в том смысле, чтобы предписать ему путь жизни и тем самым лишить человека свободы.
Сама по себе компьютерная регистрация не в большей степени лишает человека свободы, чем обычная слежка. Так чего же мы боимся? Бог видит все наши поступки и даже мысли. Лишает ли это нас нашей свободы? Память о Боге и Его Суде может остановить нас от совершения греха. А память о слежке со стороны властей? Это неприятно, без всякого сомнения. Это недемократично – да. Но – что мы хотим спрятать от государственных компьютеров? Наши грехи? Ну что ж – если человека не удерживает от греха память о Божием Суде, то пусть хотя бы память о видеокамере остановит его [558].
Если компьютерная слежка помешает нам грешить – то скорее мы должны быть благодарны этой узде, накинутой на нас (вспомним рассказ о старце, который привел блудницу на людную площадь и, когда она побоялась совершить грех в присутствии людей, сказал – «Как же ты боишься взглядов людей, а взгляда Бога, Который есть везде, не боишься?!»).
Если же я делаю доброе дело – то какая мне разница – смотрят на меня, или нет. А уж если я не прячусь от видеокамер и слежки – так в том и вовсе нет никакого греха…. Неубедительно? Ах, да, простите, я забыл пояснить, что изложенное здесь есть мнение ап. Павла: «Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее» (Римл.13, 3).
Мои оппоненты ставят мне во грех – «Кураев не признает, что идентификация является угрозой для Богодарованной свободы человека» [559].
Да, если свобода Богодарованная, то ту свободу, что в нас от Бога, а не от парламента, номера отнять не могут. Компьютерная слежка может угрожать человеческому своеволию, «демократии». Она чревата «утратой личных секретов» [560]. Но только при чем тут Благодать?
Я не собираюсь доказывать политическую стерильность и безопасность тотальной регистрации граждан. Что компьютерные досье и деньги могут угрожать гражданским правам человека – говорено (в том числе и мною) достаточно.
Я просто предлагаю не сливать воедино социологию и богословие. Я согласен с мыслью св. Игнатия о том, что «между духовной и гражданской свободой нет ничего общего» [561]. И полагаю, что в утверждениях, подобных тому, которое сделал некий греческий архимандрит, будто «Всесторонняя регистрация создает возможность уничтожения личности как таковой» [562], содержится недолжное смешение языка газетного и языка богословского. С богословской точки зрения человеческая Богообразная личность (ипостась) неуничтожима. Она не то что в тоталитарном шенгенском обществе (если оно будет тоталитарным) или в царстве антихриста, но и в аду будет продолжать свое существование…
Я понимаю опасения греков. У них не было опыта советского тоталитаризма. Поэтому сама мысль о том, что кто-то будет знать об их частной жизни, что где-то будут храниться досье на них, их пугает [563]. Но человек, переживший советскую власть, при знакомстве с этими опасениями греков испытывает чувства бывалого зэка, успокаивающего «первоходка»: «Не бойсь, жить и там можно!». У советского государства и так была вся информация о нас: наши трудовые книжки и истории болезни, дипломы и счета в единственном Сбербанке – все было государственным и известным государству. Вот только благодать оставалась Христовой…
Поэтому столь неуклюжим мне представляется двойное требование греков: во-первых, мы не хотим, чтобы в электронных паспортах хранилась информация о нас, а, во-вторых, там должна быть обязательная графа о нашем православном вероисповедании: «Церковь выступает в защиту обязательности для всех греков наличия в новых паспортах графы „вероисповедание“, противодействуя всякому стремлению навязать противоположное мнение». [564]
В советские времена люди прятали от всевидящего государственного ока не свои кошельки и болезни, а свою веру. Иконы держали за дверями шкафов, церковные книги обертывали газетной непрозрачной бумагой, в храмы ездили такие, что были подальше от дома и от работы, крестики прикалывали к изнанке маек, соблюдение постов объясняли желанием похудеть… Самое дорогое – веру – не выставляли напоказ. А греки требуют обратного: чтобы все видели по их паспорту, как они относятся к религии. Глядя из СССР – странные они, эти греки… Непуганые они еще… Документы Элладской Церкви на эту тему в постсостветских странах читаются по-особому. Говорят, что в СССР, в стране, в которой не было диссидентов, граждане делились на «до-сидентов», «сидентов» и «от-сидентов». Так вот, на правах «отсидентов», т. е. людей, имеющих опыт жизни в тоталитарном обществе, мы можем успокаивать греков, привыкших к демократии: христианином можно оставаться и в окружении стукачей. Конечно, когда власть следит за тобой и копит информацию о тебе – это неприятно. Но все же не всякое нарушение «прав человека» есть признак воцарения антихриста. Если шенгенские досье фиксируют наши грехи – что ж, раз страх перед Небесным Судом не останавливает нас, то пусть хотя бы страх перед земными соглядатаями будет сдерживать нас в наших поисках «приключений». Если же досье фиксируют нашу приверженность Православию – то и тут нет ничего страшного, ибо мы должны публично свидетельствовать о своей вере. «Я нисколько не стесняюсь давать вам, да и всякому искреннему человеку разъяснения по личной жизни. Мы, духовные, жизни частной иметь не можем, а у нас все личное, свое должно быть на отчете пред христианскими и даже нехристианскими обществами, и ни о какой стороне своей жизни я не позволю сказать, что до нее нет никому дела, – лишь бы запрос был искренний. Не может укрыться град, вверху горы стоящий, сказано служителям Христовым» [565].
Впрочем, несмотря на это противоречие, позиция греков мне кажется более разумной, нежели позиция некоторых российских проповедников и изданий. Греки исходят из того, что их страну втягивают в «шенгенскую зону», в которой их православный народ будет ничтожным меньшинством среди народов атеизированных (вроде французов, бельгийцев, голландцев), протестантских (немцев и датчан) или католических. И если Конституция Греции позволяет православию быть стержнем национально-государственной жизни, то постановления Евросоюза этого очевидно дозволять не будут. Ясно, что в этих условиях Греческая Церковь будет всячески подчеркивать свою приверженность демократическим принципам, в число которых входит уважение прав меньшинства.
Это достаточно обычно для нашей церковной истории: когда Церковь оказывается гонимой, ее иерархи и златоусты начинают напоминать о свободе совести и вспоминать тертуллиановское religiones non est religionem cogere («одной вере не свойственно притеснять другую» [566]). Но едва Церковь приближается к власти, как ее иерархи и проповедники начинают требовать «принять меры» против «разгула сект»… [567]
Греческая Церковь вступила в полосу сужения своего влияния – и потому готовится существовать в положении притесняемого меньшинства, всегда готового возгласить о «попрании свободы и прав граждан» [568]… Русская Церковь, напротив, вступила в период расширения своих прав, и потому ее проповедникам свойственна интонация «власть имущих»…
Но вот что мне никак непонятно в наших изданиях, так это совмещение апокалиптических ожиданий и монархических чаяний [569]. С одной стороны – уже идет антихрист и где-то уж ставится «подобие антихристовой печати», с другой – в ожидании воцарения православного самодержца мы требуем принять меры, ограничивающие свободу деятельности сект и вообще ужесточить цензуру.
Если уж действительно идут новые, антихристовы, гонения на нас, то мы должны, подобно грекам, вцепиться в демократические слова, принципы, параграфы. И вместо того, чтобы твердить: «Мы большинство, и потому требуем запретить…», пора учиться говорить в другой интонации: «Мы меньшинство, и потому просим уважать наши права и не обижать маленьких».
И еще о Греции и проблеме ИНН. О жизни в Греции очень удобно врать – далеко она, Греция, и язык там неславянский – поди проверь! И потому можно выращивать под солнцем Эллады самую развесистую клюкву: мол, «при фотографировании нового греческого электронного паспорта-карточки в инфракрасных лучах на нем проступает число 666 и изображение некоего омерзительного чудовища – сатаны» [570](не знаю, где найти источник инфракрасного излучения, а греческий паспорт в Москве наверняка есть у наместника афонского подворья; спрошенные же греки (православные) смеются, когда им рассказываешь об этой байке). Самая же распространенная иннэнистская ложь о Греции – это тезис о том, что Элладская Церковь тоже выступила против «нумерации» граждан. «Элладская Православная Церковь осудила принудительное навязывание ИНН с антихристовым кодом и отказалась от его принятия» [571].
На самом деле – вопреки заверению иннэнистов о том, будто «Православная Греция не приняла идентификацию» [572], что «Элладская Церковь добилась отмены обязательного присвоения личных номеров» [573], налоговые номера в Греции существуют еще с 60-х годов ХХ века. Называются они там АФМ (греки называют его «афими»; поначалу он выдавался на семью, затем стал индивидуальным). Есть эти номера и у всех приходов и всех монастырей (в том числе афонских), есть они и у всех граждан Греции (в число коих входят и монахи русского монастыря на Афоне [574]). Вот лежит передо мной билет на паром, который везет монахов и паломников к Афонской горе из Уранополиса. Корабль – «Аксион эстин» («Достойно есть»), принадлежит Киноту Святой Горы. И на билете рядом с названием кампании (Агиоритикес граммес) стоит этот самый АФМ – 099645097. Вообще ни один документ Элладского Синода просто не упоминает о пресловутых «номерах». Протест Греческой Церкви не против налоговых номеров, а против тоталитарной опасности электронного концлагеря и против использования сатанинской символики на государственнных документах. И то другое справедливо и уместно – вот только последнее не вполне доказано…
В любом случае тотальная регистрация дает государству возможность жесткого контроля над жизнью людей и реально может привести к сужению гражданских прав. В этом случае человек, не сопротивляющийся установлению нового тоталитаризма, если и совершает грех, то это грех «против самого себя» [575], а не грех против Бога.
Хорошо, человек переезжающий с отдаленного хутора в город, делает себя более доступным для контроля – ибо становится ближе к центру государственной власти. Человек, ставший жить на зарплату, а не от своего огорода, делает себя более доступным для давления – ибо его доходы ясно фиксируются и контролируются. Человек, прошедший компьютерную регистрацию, со временем сделает прозрачным весь свой кошелек… Но при чем тут отречение от Христа? Человек, осложняющий свою собственную жизнь, может быть обвинен в недомыслии, но не в отречении от Христа. Как человек, забывающий чистить зубы, просто вредит самому себе – а не теряет право на Причастие.
А если это грех против себя – то тут впору самому оценить, в каком случае я глубже порежу свою душу: если пойду путем уступок, или же если буду строить баррикады…
Компьютерная узда становится значимой для христианина лишь при одном повороте событий: если само исповедание православия государство будет рассматривать как грех. Лично меня это не беспокоит – я своих убеждений не скрываю, а даже моя одежда и прическа выдают меня с головой как «ортодокса». Священнослужитель и так всем своим видом свидетельствует о своей вере.
Нет в этой системе опасности и для тех людей, которые связали всю свою жизнь с Церковью (даже оставаясь мирянами, но работая в церковных учреждениях).
Опасна она только для «никодимов» – для людей, тайно верующих, но таящих свою веру от своих сослуживцев (Никодим, по выражению церковной молитвы – «нощный Богочтец»)… Таких людей было немало в советские времена. Но в антихристово время уже не будет места для таких тайн. Новая технология легко позволяет узнать взгляды даже тех верующих людей, которые не афишируют их по месту своей работы.
Те, кто боятся компьютерного наблюдения и регистрации, по сути боятся того, что в новом мире им будет труднее скрыть свое православие… Только для этой группы людей компьютерная слежка опасна.
Но тут уж независимо от числа шпионов и компьютеров христианин должен уметь свидетельствовать о своей вере. Чего должен желать христианин в ту минуту? – Спрятаться и как премудрый пескарь дожить до конца антихристовых гонений? Или же он должен желать сподобиться исповедания? Так вот, компьютерный контроль за людьми неудобен только для «премудрых пескарей» и для тех, кто хочет держать втайне и свои грехи и свою веру.
Парадокс борьбы против ИНН в том, что борьба эта нужна лишь тем, кто предполагает в будущем таить свою православность, но именно этого результата такому человеку и не удастся достичь. Потому что уже сейчас он будет занесен в особый список: «В своем приказе № 68 Геннадий Букаев некоторых граждан помещает в категорию „проблемных“ (т. е. несогласных с кодификацией ИНН); он предлагает их заносить в особую базу данных „до принятия решения о работе с проблемными физическими лицами“» [576].
Вся компьютерная премудрость нужна антихристову государству лишь для того, чтобы точно вычислить «фанатично» настроенных христиан. А тут мы сами готовы составлять такие списки! Так что особо рьяных борцов против ИНН можно счесть помощниками антихриста (бессознательными – надеюсь – но провокаторами), ибо они в значительной степени облегчают работу полиции, по сути понуждая православных вместо обычной регистрации в полиции налоговой регистрироваться в полиции политической… По их просьбе в паспорта православных украинцев теперь ставится штамп («В паспортах лиц, в силу своих религиозных или иных убеждений отказавающихся от принятия идентификационного номера делается отметка о наличии у них права осуществлять любые платежи без идентификационного номера») [577]. Так что украинское государство очень скоро и безо всякой электроники будет знать по именам всех своих «православных фанатиков».
Есть два способа охоты. Один образ охоты – у кошачьих: тихое и незаметное подкарауливание жертвы, неслышное приближение к ней на мягких лапах… Второй же способ – это псовая охота с лаем, стрельбой, ревом рогов и труб. В этом случае жертвы сами выбегают из своих убежищ и бегут в указанном им направлении – на стрелка… Ну, вот именно вторая технология – облавы – и сработала сейчас. Православных даже искать специально не надо – они сами спешат зарегистрироваться в качестве именно православных. И кто же выстраивает верующих в очереди для подобной регистрации? – Как раз радикальные борцы с ИНН – иннэнисты [578].
Провокационной является нарочитость борьбы против налоговых номеров и по той причине, что она как нельзя лучше соответствует целям самых антирусских, антицерковных сил.2000-й год стал уникальным по реальному сближению церковных и светских властей России. С приходом к власти Путина 71-летний Патриарх наконец-то увидел в Кремле не тирана, не вежливо-постороннего человека, а православного христианина, своего духовного сына, который берет у него благословение и советуется по немалому числу вопросов… Сближение Патриарха и Президента вызвало бурю возмущений у «либеральной интеллигенции» в России и на Западе. И тут вдруг внутри самой Церкви взвинчивается вихрь обличений государства – причем в самых резких тонах (ибо что может быть резче, чем обличение в прислужничестве антихристу! [579]). Оттого в суждениях Патриарха по поводу ИНН в последнее время стали звучать очень личные нотки («не надо ссорить Церковь с государством!»)… Неадекватность многих заявлений околоцерковной прессы заставляет задумываться людей, которые еще только начали поворочиваться лицом к Церкви: полно-те, да здравы ли сами люди, претендующие на роль врачей?!
На Украине провокационность антикодовой кампании приоткрылась, когда вышла статья «Апокалипсис нуждается в бюджетном финансировании». Впервые опубликованная 17 ноября 2000 г. в киевской газете «Вечерние вести», она затем была с радостью вопроизведена российскими иннэнистскими изданиями (в том числе «Русским вестником» – № 46-48 за 2000 г. ). Сама по себе статья хорошая. Поморщиться меня заставил разве что тот ее фрагмент, где автор, сближая налоговые номера с «печатью антихриста» сопоставляет свое прочтение текста Апокалипсиса с традиционно-церковным: «Когда я посмотрел, как трактуется этот отрывок в теологической литературе, я понял, что люди ни малейшего понятия не имели о том, как это на самом деле будет происходить» (и «Русский вестник» без зазрения совести перепечатывает эту хулу на ничего-не-понимающих Отцов Церкви!). Но тут хотя бы честно сказано, что святоотеческая традиция истолкования Апокалипсиса не имеет ничего общего с его собственной «компьютерной» гипотезой… А в целом – хорошая статья. Прочитав ее, хочется встать на борьбу с гнусной налоговой полицией, которая тащит нас в новый тоталитаризм (вдобавок, статья сообщает, что «извращается психика у налоговых инспекторов… некоторые люди получают удовольствие от насилия»). И читая эту статью в России – радуешься, что на Украине есть такие мужественные журналисты… Но на самой-то Украине эта же статья читается совсем иначе. Дело в том, что у этой статьи есть автор – Александр Турчинов. У этого автора есть должность: председатель комитета по вопросам бюджета Верховной Рады Украины. И еще у него есть партийные симпатии. Это – партия «Батькивщина» (Турчинов – глава парламентской фракции этой партии), дитя УНА-УНСО, главный политический враг России и Русской Православной Церкви. В политике Турчинов поддерживет Дмытра Корчинского – лидера националистической организации «Щит Батькивщины», причем до 1997 года Корчинский возглавлял УНА-УНСО.
И нелюбезная Турчинову «налоговая инспекция» на Украине тоже имеет свое, вполне определенное лицо. Ее глава – Николай Азаров. Единственный из крупных государственных деятелей Украины, который внятно высказывается против филаретовщины и поддерживает каноническую Церковь и сближение с Москвой. Зная эти «расклады» – как теперь воспринимать кампании против налоговой инспекции и ее номеров? Руками растревоженных православных националисты хотят устранить единственного союзника Церкви. А если главой ГНАУ (Государственной налоговой администрации Украины) вместо Азарова будет бендеровец – понятно, как это повлияет на церковную жизнь Украины. Ведь для налоговиков и в самом деле: был бы человек – а статья найдется… Так что пугая православных украинцев грядущими палачами и диктаторами, их побуждают способствовать нынешнему скорейшему карьерному росту недругов канонического Православия.
А в январе 2005 года имя Турчинова всплыло в иной связи: «Самое парадоксальное назначение затронуло пост руководителя СБУ – Службы безопасности Украины. Главным разведчиком, контрразведчиком и хранителем государственных тайн стал видный оппозиционер, сподвижник Юлии Тимошенко Александр Турчинов. Известен он тем, что принадлежит к протестантской „харизматической“ секте „Слово веры“ (или как еще называется эта религиозная организация „Посольство Божье“) во главе с пастором-негром нигерийцем Сандей Аделаджа. На 24 съезде Всеукраинского Союза Объединений христиан-баптистов в своей речи Турчинов заметил, что искренне верит, что именно благодаря протестантским церквям может быть спасена вся украинская нация. В другие моменты он заявлял также, что считает своей целью способствовать предоставлению протестантским „церквям“ равных возможностей в обществе с традиционными исповеданиями. Во многом благодаря деятельности Александра Турчинова, на выборах 1998 года самым клерикальным оказался предвыборный список его партии „Громада“. Только в начале партийного списка фигурировали как минимум три видные представителя т. н. „харизматических церквей“. Сектантская активность г-на Турчинова, однако, неоднократно вступала в конфликт с его политической деятельностью. Газеты сообщали подробности его жизни и политической карьеры, и такие публикации всякий раз вызывали переполох среди братьев-»харизматов". Дабы развеять подозрения в чистоте религиозных намерений Турчинова, в его защиту со страниц журнала «Вера и жизнь» выступил Председатель Всеукраинского совета объединений евангельских христиан-баптистов Григорий Комендант. Дословно он сказал следующее: «Нам нужно больше таких людей, как депутат Верховной Рады Турчинов! Это молодой, искренний верующий, который как политик сложился уже давно… Мы часто считаем, что все должны одинаково думать и говорить. Почему? Это стереотипы прошлого. Когда Турчинов проповедует с кафедры, у него ноги трясутся от волнения (к слову, он не стесняется и преклонить колени перед всеми в молитве). В остальном, он проявляет себя, как твердый политик». " ( http://www.rusk.ru/st. php?idar=102967 Андрей Рогозянский. Правительство Украины: галерея портретов).
Впрочем. По другой информации Турчинов яляется членом общины ЕХБ «Слово Життя» («Слово Жизни»), руководил, до недавнего времени, этой общиной известный в Киеве старший пресвитер Кунец Владимир Яковлевич http://www.kuraev.ru/forum/view. php?subj=38178&message=1194282#1194282.
Кто «финансирует Апокалипсис» – неизвестно. А вот кто финансирует конфликт Церкви и налоговой службы с тем, чтобы при помощи Церкви нанести удар по Азарову, а после его устранения развернуть налоговое ведоство на войну с «российской церквою» – понятно.
Наконец, люди, боящиеся компьютеров и при этом переводящие духовный смысл Священного Писания на язык компьютерных технологий (мол, электронная кредитная карточка или паспорт и есть «печать антихриста»), выполняют работу провокаторов и потому, что по сути препятствуют возрождению приговоренной ими России. Они вещают – «Пора расстаться с надеждами сохранить верность Христу и при этом выжить в крупных городах. Человек вскоре окажется на распутье трех дорог: ИНН, гибель от отсутствия средств к существованию и исход в отдаленные земли» [580].
Это и означает, что иннэнисты призывают православных стать маргиналами, стать изгоями, которые никак не смогут влиять на судьбы страны. Как замечательно их цели совпадают с целями радикальных «демократов»! Эй, г-н Сенин, издающий «Русский вестник», не забыли ли Вы Вашу совесть по месту прежней работы – в ЦК КПСС? Как смеете Вы, живя в Москве, приняв ИНН для своего издания (и, полагаю, и для себя лично), других людей выгонять из их жилищ и обрекать их на страдания?! «Русский вестник», сладострастно повторяющий лжепророчества лжестарицы «Пелагии Рязанской» о гибели величайших русских городов [581]– не стал ли уже антирусским?!