Страница:
– Мэгги, – позвал он, – Мэгги, ты здесь? – Ответа не последовало. Беспокойство Коула нарастало с каждой минутой. – Мэгги, ты меня слышишь?
Чутье подсказывало ему, что Мэгги все-таки где-то здесь. Он замер, прислушиваясь к малейшему шороху, сердце в груди стучало как сумасшедшее.
В отчаянии он выбрался из пещеры и осмотрел окрестности в поисках чего-нибудь подходящего, чтобы сделать факел. Он бродил вокруг с упорством помешанного. Наконец ему на глаза попалась довольно большая сухая ветка. Она оказалась толстой, и сломать ее не получилось. Коул воспользовался своим походным ножом. Обработав ветку, он отнес ее к пещере, поджег и дождался, пока она разгорится.
Войдя в пещеру с таким самодельным факелом, он стал внимательно смотреть по сторонам в поисках следов пребывания Мэгги. Неожиданно он задел ногой керосиновую лампу.
– Боже милосердный, убереги Мэгги, – прошептал он.
Коул зажег лампу от ветки. Большая часть керосина вылилась, но кое-что осталось, совсем чуть-чуть. Коул осторожно приблизился к самому краю ямы и заглянул вниз. И тут он увидел Мэгги. Она, неловко скрючившись, сидела в яме.
– Мэгги!
Мэгги открыла глаза.
– Ох, Коул! Я слышала, как ты зовешь меня, но решила, что это мне приснилось.
– Ты не ушиблась?
– Левая рука и бедро ужасно болят.
– Можешь встать?
– Я попробовала, но у меня не получилось. Попытаюсь еще раз.
– Нет, не надо. Я придумаю, как тебя оттуда вытащить.
«Черт побери! – обругал себя Коул. – Мог бы догадаться прихватить с собой веревку или что-нибудь в таком духе. Я мчался сюда сломя голову, но зачем? О чем я думал? Как я теперь помогу Мэгги?»
– Мэгги, все будет хорошо. Я вытащу тебя оттуда, только дай мне немного времени. И главное – не волнуйся. Я скоро вернусь.
– Куда ты? – В ее голосе прозвучала паника.
– Я сейчас вернусь. Я быстро, Мэгги.
Выйдя из пещеры, он оглянулся по сторонам в поисках чего-нибудь подходящего, чтобы вытащить Мэгги из ямы. Простояв так пару минут и поняв, что только теряет время, Коул присел возле лошадей и задумался, пытаясь здраво оценить сложившуюся ситуацию.
Ему надо вытащить из ямы женщину, которая сама практически не может двигаться. Веревки у него нет. Лестницы тоже. Вряд ли ему здесь удастся найти подходящий сук, который можно затащить в пещеру. А даже если и удастся, как Мэгги сможет на него забраться и удержаться, пока он будет вытягивать ее на поверхность? Лошади тоже совершенно бесполезны, они не смогут войти в пещеру – вход слишком низкий и узкий. Кроме него, никто не знает, что они здесь. Если его самого угораздит провалиться в яму, они могут застрять здесь надолго.
Единственный способ вытащить ее оттуда – посадить на что-то и вытянуть. Но как? Его взгляд упал на стоящего рядом коня.
Коул полез в карман и достал свой походный нож, потом снял с коня уздечку и повод, разрезал, сложил и связал тугим узлом. Закончив работу, он поспешил назад в пещеру.
– Как ты там?! – крикнул он Мэгги.
– Я уже решила, что ты ушел.
– Ну что ты, милая моя, не беспокойся! Я придумал, как тебя вытащить. Только делай, пожалуйста, все, какя скажу, ладно?
Коул перекинул середину получившегося ремешка за шею, закрепив на концах.
– А теперь подберись как можно ближе к стенке ямы. Надеюсь, ты не забыла еще, как вязать узлы? На Аляске у тебя здорово получалось.
– Да если бы я и захотела забыть, у меня бы не получилось. Ты меня научил на всю жизнь. Разбуди меня посреди ночи и спроси, как вязать узел, так я сквозь сон повторю.
– Хорошо. Ладно, сейчас я спущу тебе ремни, обвяжи их вокруг талии и закрепи квадратным узлом.
– Ясно, – коротко ответила она. Через пару минут Мэгги крикнула: – Ой, я поняла, мы будем связаны, как альпинисты, да?!
– Точно. Главное, убедись, что узел надежный.
– Все в порядке, Коул.
– Готова?
– Готова.
– Ладно, тогда я начинаю тебя вытягивать. Я понимаю, что у тебя болит нога, но по возможности старайся карабкаться на стену.
Коул напряг мышцы и стал вытягивать Мэгги из ямы. Одежда девушки пропиталась тяжелой налипшей грязью, и Коул уже пожалел, что не велел ей хотя бы снять юбку.
Дело шло тяжело. Мэгги старалась помогать ему изо всех сил, несмотря на то что нога с каждой минутой болела все сильнее. Когда ее голова уже показалась на поверхности, Коул сделал над собой последнее усилие и крикнул:
– Мэгги, дай мне правую руку!
Он перегнулся через край ямы, схватил ее за руку, и казалось, испытание уже близилось к завершению, но тут сильная боль пронзила левое плечо Мэгги, и она, выпустив ремень, повисла в воздухе, держась только за Коула.
– Боже, – едва дыша, прошептала она, – интересно, глубоко ли мне падать?..
– Не беспокойся, – стараясь говорить спокойно, ответил Коул, – я крепко тебя держу.
– Только не отпускай меня, пожалуйста, Коул.
– Милая моя, успокойся. Я держу тебя, только не нервничай.
Коул стал медленно вытягивать ее наверх, пока не смог подняться настолько, чтобы опереться на колени. Из такой позиции тянуть ее стало легче, но, учитывая, что теперь другой опоры, кроме его руки, у Мэгги не осталось, а держал он ее уже довольно долго, никто не мог поручиться за успех операции. К тому же он чувствовал, что и она слабеет с каждой минутой.
– Держись, Мэгги, – ободряюще поддерживал он. Когда над провалом вновь показалась голова Мэгги, а следом и плечи, Коул нагнулся еще ниже, обхватил ее за ремень, обвязанный вокруг талии, и со всей силы вытянул наружу.
Через пару минут они оба лежали на краю ямы, едва дыша.
– Как ты? – спросил Коул.
– Нормально, – еле слышно отозвалась Мэгги. Коул перевел дыхание и старательно развязал ремни. Затем он отполз назад, чтобы взять лампу. Второго падения в яму Мэгги уже не пережить. Медленно он вывел ее на свет.
Выбравшись из пещеры, Коул придирчиво осмотрел ее. Мэгги оказалась буквально с головы до пят в грязи. Но все, о чем сейчас думал Коул, – что им обоим удивительно повезло. Мэгги могла свернуть себе шею, провалившись в яму. Но, слава небесам, удалось выбраться. Он даже злиться на нее сейчас не мог, испытывая счастье оттого, что все обошлось малой кровью.
Стараясь скрыть свои эмоции, Коул криво усмехнулся:
– Знаешь, сейчас ты действительно похожа на ту малышку Мэгги, которую я знал на Аляске, – поддразнил он. – Вечно чем-то перемазанная, с ободранными локтями и коленками. Видишь, я же говорил, что ты совсем не изменилась.
– А чего ты ждал, Маккензи? Я же упала лицом в грязь, – ворчливо отозвалась Мэгги. – Между прочим, ты выглядишь не лучше.
– Ладно, надо добраться до дома, чтобы смыть с себя всю грязь.
Мэгги попробовала встать на ноги и сделать несколько шагов, но тут же вскрикнула от боли.
– Кажется, я не могу идти, – прошептала она. – Наверное, все-таки перелом.
– Проверим потом, – отмахнулся Коул, подхватывая ее на руки и сажая на лошадь. – Держись крепче, малышка, уздечка пошла на ремни, так что хватайся за гриву.
Вскоре они добрались до берега реки и остановились, чтобы умыться.
– Думаю, надо раздеться и окунуться в воду, – предложил Коул. – Надеюсь, ты сумеешь справиться со своей врожденной скромностью. Или для тебя это слишком?
– Разумеется, нет, – заявила Мэгги.
– Ладно, даю тебе десять минут. Если не сможешь, я помогу.
– Иди-иди, Маккензи, у меня все получится.
– Десять минут, мисс, имейте в виду.
Как и обещал, Коул вернулся очень быстро, ведя за собой коня. Он нес войлочное одеяло, которое ранее лежало под седлом.
– Возьми, малышка, оно тебе понадобится.
– Отвернись, – попросила Мэгги.
– Да Боже мой, можно подумать, я не видел...
– Отвернись, тебе говорю, – перебила она.
Коул вздохнул, но повиновался. Из-за больной руки Мэгги долго возилась с одеялом.
– Сколько ж надо времени, чтобы обернуть вокруг себя одеяло? – простонал Коул.
– Все, я готова.
Мэгги успела смыть грязь с лица, рук и ног и теперь сидела на солнышке, завернувшись в одеяло. Коул присел рядом и стал снимать ботинки.
– Ты что, собираешься раздеваться прямо при мне? – спросила Мэгги.
– Ну, если под страшным словом «раздеваться» ты имеешь в виду, что я сниму рубашку и ботинки, то да, ты права.
Он подошел к реке, зачерпнул воды, умылся, затем тщательно вымыл грязные ботинки и прополоскал рубашку.
Вода тоненькими струйками еще стекала по его щекам, когда он вернулся к Мэгги. Положив сушиться рубашку и поставив ботинки, Коул присел рядом.
– Давай-ка я осмотрю твою ногу, – проронил он, и Мэгги инстинктивно закуталась в одеяло.
Она сморщилась от боли, когда Коул осторожно снимал ботинок с больной ноги. Он внимательно осмотрел ее ногу, легкими движениями касаясь бедра.
– Вроде бы не похоже, что она сломана. Можешь подвигать пальчиками?
– Да, – послушно кивнула она.
– Ты ушиблась, когда свалилась в яму?
– Нет, я сначала поскользнулась, а потом сползла в яму.
– Ну вероятно, какое-то время не сможешь носить туфли, но так вроде бы все в порядке.
Она взглянула на него без улыбки.
– Именно так погиб отец, да?
Он понял, что она имеет в виду. Коула передернуло.
– Они тебе так сказали?
– Мне сказали только, что он поскользнулся, упал и сломал шею.
– И ты решила последовать его примеру? – Голос Коула прозвучал резковато. – Ты хоть понимаешь, как глупо с твоей стороны соваться туда одной? Почему ты ничего мне не сказала?
– Я собиралась, но... – Мэгги залилась краской. – Ты был с Даллас, и...
– Я был у Даллас, а не с Даллас, прощу заметить. Между прочим, мы с твоим приятелем спали в одной постели, если тебе интересно.
– Ты имеешь в виду Кита?
– Вот именно.
Она поднесла ладошку ко рту, чтобы сдержать смех.
– Представить себе не могу, что Кит может напиться до такого состояния. Чтобы он ночевал в салуне? Боже мой! – хихикнула Мэгги.
Коул фыркнул.
– А я не могу себе представить, что мы спали в одной постели. Но факт остается фактом. – Внезапно посерьезнев, Коул спросил: – Мэгги, скажи пожалуйста, кто обнаружил тело папаши О'Ши?
– Кит, Бен, Вик и Эмилио.
– А почему ты не пошла с ними?
– Бен сказал, что я только буду мешать, и настоял, чтобы я осталась дома.
– А почему они стали искать его в пещере?
– Бен сказал, что видел, как отец накануне гулял около нее.
– Надо же, какое совпадение! Вот только я не верю в совпадения, Мэгги. Так что мистер Бен Лоуфорд остается одним из главных подозреваемых.
– Так ты до сих пор уверен, что смерть отца не несчастный случай?
– Мэгги, яма не такая уж глубокая. Я с трудом могу поверить, что папаша О'Ши, попадавший и в более сложные переделки, умудрился сломать шею.
– А может, мне сегодня просто повезло? – печально возразила Мэгги. – Знаешь, я ведь стояла на коленях, пытаясь подняться, когда свалилась в яму. И упала я на бок. А если отец падал вниз головой? Сам подумай, такое вполне возможно. Может, твои подозрения безосновательны?
– В любом случае остается непонятным, зачем он купил Тимберлайн.
– Ну, может, специально, чтобы позлить Бена Лоуфорда?
– Так думаешь ты или Бен Лоуфорд? – язвительно спросил Коул.
– Знаешь, о мертвых или хорошо, или ничего, но отец и вправду недолюбливал Бена. Так что вполне возможно, что Тимберлайн – его каприз, этакая детская выходка, маленькая месть.
Коула начинала злить ее доверчивость.
– Детская выходка – городить такие глупости, Мэгги. – Опять хочешь поссориться?
– Вовсе нет. Просто не могу себе представить, чтобы папаша О'Ши фактически обнулил счет в банке, оставил тебя без гроша, для того чтобы позлить Бена Лоуфорда. На него такое поведение не похоже.
Мэгги опустила голову.
– Нуда, ты прав вообще-то. Наверное, я просто не хочу искать ответа на многие вопросы. – Она заставила себя улыбнуться. – Хоть что-то полезное я все-таки извлекла из сегодняшнего происшествия. Знаешь, Коул, я больше не боюсь этого места. Кажется, я победила своих демонов. Так что теперь я прошу тебя продать его уже из чисто практических соображений, а не из-за детского страха.
– Думаю, такое решение не стоило подобного риска.
– Знаешь, там, внизу, со мной кое-что произошло. Вот говорят, что перед смертью вся жизнь проходит перед глазами. Человек сразу начинает вспоминать, что он сделал не так, кого обидел, кто обидел его. Но со мной ничего подобного не произошло. Я совершенно не боялась.
– Что ж, ты храбрая девочка, Мэгги.
– Вовсе нет, – она подняла на него взгляд, полный доверия и восхищения, – просто я знала, что ты обязательно меня найдешь.
Больше всего ему сейчас хотелось поцеловать ее. Он чувствовал, что и она хочет того же. Коул мог легко воспользоваться моментом, привлечь ее к себе и накрыть губами ее дрожащие губы. Но он сделал бы громадную ошибку, потому что тогда дороги назад не будет. Коул задержал дыхание.
– Я... пойду проверю наши вещи, – выдохнул он и оставил ее одну.
Мэгги следила за каждым его движением, пока он переворачивал сушившуюся на берегу одежду. На Аляске она часто видела его обнаженным по пояс. Впрочем, в последнее время она что-то слишком часто его таким видела. Сначала на балконе в гостинице, потом в Ночесе. И каждый раз она любовалась его телом словно впервые. Широкие смуглые плечи, мускулистая грудь, оливковая кожа. Ей подумалось, а знает ли он сам, как он неотразим?
Вернувшись, Коул вытянулся рядом с ней на берегу и закрыл глаза. Мэгги не поняла, то ли он решил немного подремать, то ли просто подумать о чем-то, но на всякий случай решила его не беспокоить и тихонько сидела рядышком, наслаждаясь его обществом.
Отдохнув на берегу пару часов, они отправились домой. Коул посадил Мэгги на своего коня, а сам сел сзади. Мэгги почувствовала надежное тепло его рук, и все проблемы показались ей крошечными и незначительными.
Если у нее когда-то и возникали сомнения, то теперь они исчезли. Она всей душой любит Коула. Детская влюбленность переросла в серьезное чувство, и она готова отдать целый мир, лишь бы всегда оставаться с ним рядом.
Пока они ехали домой, Мэгги думала о недавнем прошлом. Со времени смерти отца она узнала о себе массу нового – хорошего и плохого. Открылись ее слабые и сильные места. Но главное, она решилась признаться себе, что многого боится в жизни; ведь пока себе не признаешься в своих страхах, победить их невозможно.
Так что какая бы правда относительно обстоятельств смерти отца ни ждала ее, теперь она готова встретиться с ней лицом к лицу. Что бы ни уготовила ей судьба, она не станет больше прятать голову в песок и отмахиваться от проблем.
Она будет смелой. Ведь рядом с ней Коул.
Глава 14
Чутье подсказывало ему, что Мэгги все-таки где-то здесь. Он замер, прислушиваясь к малейшему шороху, сердце в груди стучало как сумасшедшее.
В отчаянии он выбрался из пещеры и осмотрел окрестности в поисках чего-нибудь подходящего, чтобы сделать факел. Он бродил вокруг с упорством помешанного. Наконец ему на глаза попалась довольно большая сухая ветка. Она оказалась толстой, и сломать ее не получилось. Коул воспользовался своим походным ножом. Обработав ветку, он отнес ее к пещере, поджег и дождался, пока она разгорится.
Войдя в пещеру с таким самодельным факелом, он стал внимательно смотреть по сторонам в поисках следов пребывания Мэгги. Неожиданно он задел ногой керосиновую лампу.
– Боже милосердный, убереги Мэгги, – прошептал он.
Коул зажег лампу от ветки. Большая часть керосина вылилась, но кое-что осталось, совсем чуть-чуть. Коул осторожно приблизился к самому краю ямы и заглянул вниз. И тут он увидел Мэгги. Она, неловко скрючившись, сидела в яме.
– Мэгги!
Мэгги открыла глаза.
– Ох, Коул! Я слышала, как ты зовешь меня, но решила, что это мне приснилось.
– Ты не ушиблась?
– Левая рука и бедро ужасно болят.
– Можешь встать?
– Я попробовала, но у меня не получилось. Попытаюсь еще раз.
– Нет, не надо. Я придумаю, как тебя оттуда вытащить.
«Черт побери! – обругал себя Коул. – Мог бы догадаться прихватить с собой веревку или что-нибудь в таком духе. Я мчался сюда сломя голову, но зачем? О чем я думал? Как я теперь помогу Мэгги?»
– Мэгги, все будет хорошо. Я вытащу тебя оттуда, только дай мне немного времени. И главное – не волнуйся. Я скоро вернусь.
– Куда ты? – В ее голосе прозвучала паника.
– Я сейчас вернусь. Я быстро, Мэгги.
Выйдя из пещеры, он оглянулся по сторонам в поисках чего-нибудь подходящего, чтобы вытащить Мэгги из ямы. Простояв так пару минут и поняв, что только теряет время, Коул присел возле лошадей и задумался, пытаясь здраво оценить сложившуюся ситуацию.
Ему надо вытащить из ямы женщину, которая сама практически не может двигаться. Веревки у него нет. Лестницы тоже. Вряд ли ему здесь удастся найти подходящий сук, который можно затащить в пещеру. А даже если и удастся, как Мэгги сможет на него забраться и удержаться, пока он будет вытягивать ее на поверхность? Лошади тоже совершенно бесполезны, они не смогут войти в пещеру – вход слишком низкий и узкий. Кроме него, никто не знает, что они здесь. Если его самого угораздит провалиться в яму, они могут застрять здесь надолго.
Единственный способ вытащить ее оттуда – посадить на что-то и вытянуть. Но как? Его взгляд упал на стоящего рядом коня.
Коул полез в карман и достал свой походный нож, потом снял с коня уздечку и повод, разрезал, сложил и связал тугим узлом. Закончив работу, он поспешил назад в пещеру.
– Как ты там?! – крикнул он Мэгги.
– Я уже решила, что ты ушел.
– Ну что ты, милая моя, не беспокойся! Я придумал, как тебя вытащить. Только делай, пожалуйста, все, какя скажу, ладно?
Коул перекинул середину получившегося ремешка за шею, закрепив на концах.
– А теперь подберись как можно ближе к стенке ямы. Надеюсь, ты не забыла еще, как вязать узлы? На Аляске у тебя здорово получалось.
– Да если бы я и захотела забыть, у меня бы не получилось. Ты меня научил на всю жизнь. Разбуди меня посреди ночи и спроси, как вязать узел, так я сквозь сон повторю.
– Хорошо. Ладно, сейчас я спущу тебе ремни, обвяжи их вокруг талии и закрепи квадратным узлом.
– Ясно, – коротко ответила она. Через пару минут Мэгги крикнула: – Ой, я поняла, мы будем связаны, как альпинисты, да?!
– Точно. Главное, убедись, что узел надежный.
– Все в порядке, Коул.
– Готова?
– Готова.
– Ладно, тогда я начинаю тебя вытягивать. Я понимаю, что у тебя болит нога, но по возможности старайся карабкаться на стену.
Коул напряг мышцы и стал вытягивать Мэгги из ямы. Одежда девушки пропиталась тяжелой налипшей грязью, и Коул уже пожалел, что не велел ей хотя бы снять юбку.
Дело шло тяжело. Мэгги старалась помогать ему изо всех сил, несмотря на то что нога с каждой минутой болела все сильнее. Когда ее голова уже показалась на поверхности, Коул сделал над собой последнее усилие и крикнул:
– Мэгги, дай мне правую руку!
Он перегнулся через край ямы, схватил ее за руку, и казалось, испытание уже близилось к завершению, но тут сильная боль пронзила левое плечо Мэгги, и она, выпустив ремень, повисла в воздухе, держась только за Коула.
– Боже, – едва дыша, прошептала она, – интересно, глубоко ли мне падать?..
– Не беспокойся, – стараясь говорить спокойно, ответил Коул, – я крепко тебя держу.
– Только не отпускай меня, пожалуйста, Коул.
– Милая моя, успокойся. Я держу тебя, только не нервничай.
Коул стал медленно вытягивать ее наверх, пока не смог подняться настолько, чтобы опереться на колени. Из такой позиции тянуть ее стало легче, но, учитывая, что теперь другой опоры, кроме его руки, у Мэгги не осталось, а держал он ее уже довольно долго, никто не мог поручиться за успех операции. К тому же он чувствовал, что и она слабеет с каждой минутой.
– Держись, Мэгги, – ободряюще поддерживал он. Когда над провалом вновь показалась голова Мэгги, а следом и плечи, Коул нагнулся еще ниже, обхватил ее за ремень, обвязанный вокруг талии, и со всей силы вытянул наружу.
Через пару минут они оба лежали на краю ямы, едва дыша.
– Как ты? – спросил Коул.
– Нормально, – еле слышно отозвалась Мэгги. Коул перевел дыхание и старательно развязал ремни. Затем он отполз назад, чтобы взять лампу. Второго падения в яму Мэгги уже не пережить. Медленно он вывел ее на свет.
Выбравшись из пещеры, Коул придирчиво осмотрел ее. Мэгги оказалась буквально с головы до пят в грязи. Но все, о чем сейчас думал Коул, – что им обоим удивительно повезло. Мэгги могла свернуть себе шею, провалившись в яму. Но, слава небесам, удалось выбраться. Он даже злиться на нее сейчас не мог, испытывая счастье оттого, что все обошлось малой кровью.
Стараясь скрыть свои эмоции, Коул криво усмехнулся:
– Знаешь, сейчас ты действительно похожа на ту малышку Мэгги, которую я знал на Аляске, – поддразнил он. – Вечно чем-то перемазанная, с ободранными локтями и коленками. Видишь, я же говорил, что ты совсем не изменилась.
– А чего ты ждал, Маккензи? Я же упала лицом в грязь, – ворчливо отозвалась Мэгги. – Между прочим, ты выглядишь не лучше.
– Ладно, надо добраться до дома, чтобы смыть с себя всю грязь.
Мэгги попробовала встать на ноги и сделать несколько шагов, но тут же вскрикнула от боли.
– Кажется, я не могу идти, – прошептала она. – Наверное, все-таки перелом.
– Проверим потом, – отмахнулся Коул, подхватывая ее на руки и сажая на лошадь. – Держись крепче, малышка, уздечка пошла на ремни, так что хватайся за гриву.
Вскоре они добрались до берега реки и остановились, чтобы умыться.
– Думаю, надо раздеться и окунуться в воду, – предложил Коул. – Надеюсь, ты сумеешь справиться со своей врожденной скромностью. Или для тебя это слишком?
– Разумеется, нет, – заявила Мэгги.
– Ладно, даю тебе десять минут. Если не сможешь, я помогу.
– Иди-иди, Маккензи, у меня все получится.
– Десять минут, мисс, имейте в виду.
Как и обещал, Коул вернулся очень быстро, ведя за собой коня. Он нес войлочное одеяло, которое ранее лежало под седлом.
– Возьми, малышка, оно тебе понадобится.
– Отвернись, – попросила Мэгги.
– Да Боже мой, можно подумать, я не видел...
– Отвернись, тебе говорю, – перебила она.
Коул вздохнул, но повиновался. Из-за больной руки Мэгги долго возилась с одеялом.
– Сколько ж надо времени, чтобы обернуть вокруг себя одеяло? – простонал Коул.
– Все, я готова.
Мэгги успела смыть грязь с лица, рук и ног и теперь сидела на солнышке, завернувшись в одеяло. Коул присел рядом и стал снимать ботинки.
– Ты что, собираешься раздеваться прямо при мне? – спросила Мэгги.
– Ну, если под страшным словом «раздеваться» ты имеешь в виду, что я сниму рубашку и ботинки, то да, ты права.
Он подошел к реке, зачерпнул воды, умылся, затем тщательно вымыл грязные ботинки и прополоскал рубашку.
Вода тоненькими струйками еще стекала по его щекам, когда он вернулся к Мэгги. Положив сушиться рубашку и поставив ботинки, Коул присел рядом.
– Давай-ка я осмотрю твою ногу, – проронил он, и Мэгги инстинктивно закуталась в одеяло.
Она сморщилась от боли, когда Коул осторожно снимал ботинок с больной ноги. Он внимательно осмотрел ее ногу, легкими движениями касаясь бедра.
– Вроде бы не похоже, что она сломана. Можешь подвигать пальчиками?
– Да, – послушно кивнула она.
– Ты ушиблась, когда свалилась в яму?
– Нет, я сначала поскользнулась, а потом сползла в яму.
– Ну вероятно, какое-то время не сможешь носить туфли, но так вроде бы все в порядке.
Она взглянула на него без улыбки.
– Именно так погиб отец, да?
Он понял, что она имеет в виду. Коула передернуло.
– Они тебе так сказали?
– Мне сказали только, что он поскользнулся, упал и сломал шею.
– И ты решила последовать его примеру? – Голос Коула прозвучал резковато. – Ты хоть понимаешь, как глупо с твоей стороны соваться туда одной? Почему ты ничего мне не сказала?
– Я собиралась, но... – Мэгги залилась краской. – Ты был с Даллас, и...
– Я был у Даллас, а не с Даллас, прощу заметить. Между прочим, мы с твоим приятелем спали в одной постели, если тебе интересно.
– Ты имеешь в виду Кита?
– Вот именно.
Она поднесла ладошку ко рту, чтобы сдержать смех.
– Представить себе не могу, что Кит может напиться до такого состояния. Чтобы он ночевал в салуне? Боже мой! – хихикнула Мэгги.
Коул фыркнул.
– А я не могу себе представить, что мы спали в одной постели. Но факт остается фактом. – Внезапно посерьезнев, Коул спросил: – Мэгги, скажи пожалуйста, кто обнаружил тело папаши О'Ши?
– Кит, Бен, Вик и Эмилио.
– А почему ты не пошла с ними?
– Бен сказал, что я только буду мешать, и настоял, чтобы я осталась дома.
– А почему они стали искать его в пещере?
– Бен сказал, что видел, как отец накануне гулял около нее.
– Надо же, какое совпадение! Вот только я не верю в совпадения, Мэгги. Так что мистер Бен Лоуфорд остается одним из главных подозреваемых.
– Так ты до сих пор уверен, что смерть отца не несчастный случай?
– Мэгги, яма не такая уж глубокая. Я с трудом могу поверить, что папаша О'Ши, попадавший и в более сложные переделки, умудрился сломать шею.
– А может, мне сегодня просто повезло? – печально возразила Мэгги. – Знаешь, я ведь стояла на коленях, пытаясь подняться, когда свалилась в яму. И упала я на бок. А если отец падал вниз головой? Сам подумай, такое вполне возможно. Может, твои подозрения безосновательны?
– В любом случае остается непонятным, зачем он купил Тимберлайн.
– Ну, может, специально, чтобы позлить Бена Лоуфорда?
– Так думаешь ты или Бен Лоуфорд? – язвительно спросил Коул.
– Знаешь, о мертвых или хорошо, или ничего, но отец и вправду недолюбливал Бена. Так что вполне возможно, что Тимберлайн – его каприз, этакая детская выходка, маленькая месть.
Коула начинала злить ее доверчивость.
– Детская выходка – городить такие глупости, Мэгги. – Опять хочешь поссориться?
– Вовсе нет. Просто не могу себе представить, чтобы папаша О'Ши фактически обнулил счет в банке, оставил тебя без гроша, для того чтобы позлить Бена Лоуфорда. На него такое поведение не похоже.
Мэгги опустила голову.
– Нуда, ты прав вообще-то. Наверное, я просто не хочу искать ответа на многие вопросы. – Она заставила себя улыбнуться. – Хоть что-то полезное я все-таки извлекла из сегодняшнего происшествия. Знаешь, Коул, я больше не боюсь этого места. Кажется, я победила своих демонов. Так что теперь я прошу тебя продать его уже из чисто практических соображений, а не из-за детского страха.
– Думаю, такое решение не стоило подобного риска.
– Знаешь, там, внизу, со мной кое-что произошло. Вот говорят, что перед смертью вся жизнь проходит перед глазами. Человек сразу начинает вспоминать, что он сделал не так, кого обидел, кто обидел его. Но со мной ничего подобного не произошло. Я совершенно не боялась.
– Что ж, ты храбрая девочка, Мэгги.
– Вовсе нет, – она подняла на него взгляд, полный доверия и восхищения, – просто я знала, что ты обязательно меня найдешь.
Больше всего ему сейчас хотелось поцеловать ее. Он чувствовал, что и она хочет того же. Коул мог легко воспользоваться моментом, привлечь ее к себе и накрыть губами ее дрожащие губы. Но он сделал бы громадную ошибку, потому что тогда дороги назад не будет. Коул задержал дыхание.
– Я... пойду проверю наши вещи, – выдохнул он и оставил ее одну.
Мэгги следила за каждым его движением, пока он переворачивал сушившуюся на берегу одежду. На Аляске она часто видела его обнаженным по пояс. Впрочем, в последнее время она что-то слишком часто его таким видела. Сначала на балконе в гостинице, потом в Ночесе. И каждый раз она любовалась его телом словно впервые. Широкие смуглые плечи, мускулистая грудь, оливковая кожа. Ей подумалось, а знает ли он сам, как он неотразим?
Вернувшись, Коул вытянулся рядом с ней на берегу и закрыл глаза. Мэгги не поняла, то ли он решил немного подремать, то ли просто подумать о чем-то, но на всякий случай решила его не беспокоить и тихонько сидела рядышком, наслаждаясь его обществом.
Отдохнув на берегу пару часов, они отправились домой. Коул посадил Мэгги на своего коня, а сам сел сзади. Мэгги почувствовала надежное тепло его рук, и все проблемы показались ей крошечными и незначительными.
Если у нее когда-то и возникали сомнения, то теперь они исчезли. Она всей душой любит Коула. Детская влюбленность переросла в серьезное чувство, и она готова отдать целый мир, лишь бы всегда оставаться с ним рядом.
Пока они ехали домой, Мэгги думала о недавнем прошлом. Со времени смерти отца она узнала о себе массу нового – хорошего и плохого. Открылись ее слабые и сильные места. Но главное, она решилась признаться себе, что многого боится в жизни; ведь пока себе не признаешься в своих страхах, победить их невозможно.
Так что какая бы правда относительно обстоятельств смерти отца ни ждала ее, теперь она готова встретиться с ней лицом к лицу. Что бы ни уготовила ей судьба, она не станет больше прятать голову в песок и отмахиваться от проблем.
Она будет смелой. Ведь рядом с ней Коул.
Глава 14
Когда Коул с Мэгги на руках переступил порог дома, Элли в ужасе бросилась к ним.
– Боже мой, что случилось?! – воскликнула она.
– Ничего страшного, Элли, – успокоила ее Мэгги, – просто упала и ушибла ногу.
Элли тут же засуетилась:
– Коул, отнесите ее наверх, а уж я сама уложу в постель. Вы же пока бегите за доктором Стоуном.
– Где он живет?
– Пошлите Хуана. Он знает.
– Элли, не надо так волноваться. Я в порядке, – заверила Мэгги.
– Слава Богу, она еще не знает, куда ты упала, – тихонько пробормотал Коул на ухо Мэгги, но Элли тут же насторожилась:
– Куда она упала?
Но Коул не стал вдаваться в объяснения. Он отнес Мэгги наверх и быстренько ретировался. Теперь на все вопросы ей придется отвечать самой. Впрочем, возможно, Элли сейчас будет не до расспросов.
Найдя Хуана, Коул в двух словах объяснил ему ситуацию, и мальчик бросился прямиком за доктором. Оставшись один в конюшне, Коул решил почистить лошадь, на которой ездил за Мэгги в пещеру. Он давненько уже не ухаживал за лошадьми, и сейчас привычная рутинная работа позволила ему отвлечься от неприятных мыслей.
Он вспомнил родное ранчо. В целом жизнь там ему нравилась.
Своим существованием «Трипл-Эм» обязан бабушке Коула – бабуле Маккензи, как ее все называли. Она осталась одна с тремя сыновьями, после того как дед Маккензи погиб в битве при Аламо. Она изо всех сил боролась за выживание на маленькой запущенной фермочке, на которую то и дело совершали набеги индейцы и бандиты. Она так и умерла, продолжая сражаться за благополучие семьи. Но Кэтлин, бабуля Маккензи, оставила после себя не только парочку несчастных акров земли, нет; главное наследство, которое она передала своим сыновьям, – отчаянная смелость, несокрушимая уверенность в собственных силах, вера в удачу и непогрешимая честность. Подобные качества Маккензи передавали своим детям из рода в род. Вот почему Коул носил свою фамилию с гордостью, он знал, что за ним – славные предки, которым не в чем себя упрекнуть.
«Трипл-Эм» – настоящая вотчина всех Маккензи. За много лет так никто из Маккензи и не смог понять, почему, сколько бы они ни скитались по свету, всегда возвращались в родные пенаты. Так произошло с отцом Коула, его дядями, двоюродными братьями – со всеми Маккензи.
И вот сейчас он чувствовал точно такую же тоску по дому, тягу вернуться, которая привела всех бродяг Маккензи обратно в «Трипл-Эм». Пора домой, приятель, проговорил он сам себе.
Когда Хуан вернулся, Коул поблагодарил его за услугу и отправил восвояси, а сам продолжал чистить остальных лошадей.
Он подумал, что, наверное, никому, кроме Мэгги, не пришло бы в голову назвать лошадок в честь северных оленей Санта-Клауса. Он потрепал по холке одну из них:
– Знаешь, красавица, твоя хозяйка меня сегодня здорово удивила. В ней есть какая-то особая искра. Кураж. Представь, она упала в яму, поранилась, лежала там в темноте в полной неизвестности, но не испугалась. То есть испугалась, конечно, хоть и не хочет признаваться. Но ты же знаешь, красавица, как глупо некоторые девчонки могут себя вести, когда не на шутку струхнут, да? А Мэгги О'Ши – настоящий борец. Папаша О'Ши ею бы гордился. – Он последний раз окинул взглядом стойла и направился к двери. – Отдыхайте, мои родимые северные олени.
Он ухмыльнулся, загасил лампу и вышел из конюшни. Подходя к дому, Коул увидел, что Элли ждет его на крыльце.
– Как там наша малышка? – спросил он.
– Доктор дал ей какое-то лекарство, чтобы унять боль. У нее вывих. Когда опухоль спадет, он еще раз ее посмотрит. – А что с рукой?
– Перелома нет, только сильный ушиб.
– Мэгги молодец, настоящий стойкий оловянный солдатик, правда, Элли? Знаешь, когда она свалилась с козел, после того как лошади понесли, она просто встала и пошла, представляешь?
– Да уж, как будто вы мне Америку открыли, я все прекрасно знаю насчет нашей девочки. Но и вы должны кое-что знать: за ее внешней силой скрывается внутренняя уязвимость. Ей очень легко причинить боль, просто она никогда ее не покажет.
– Да, я уже понял. Так она рассказала вам, что случилось? – Элли кивнула и на секунду прикрыла глаза.
– Как только я представлю, что с ней могло случиться...
– Но ничего не случилось. Все прошло, Элли.
– Я очень благодарна вам, Коул Маккензи, что вы привезли домой мою сумасбродную девочку.
– Элли, я должен вам кое-что сказать. Знаете, я скоро уеду. В Техас. Домой.
– Вы хотите взять ее с собой?
– Да. А вы с нами поедете?
– Не могу вот так сразу ответить. Надо подумать.
– Ну, мне еще надо закончить здесь массу дел, так что у вас есть время. Мне бы очень хотелось, чтобы вы тоже поехали. Поверьте, вам понравится «Трипл-Эм». Возможно, я построю на ранчо свой собственный домик. Помощников там много.
– Звучит так, как будто вы намерены жениться. – Коул поднялся.
– Элли, честно говоря, у меня сейчас в голове каша. Я хочу только одного – вернуться домой. Но вернуться домой вместе с Мэгги. – Он наклонился и чмокнул Элли в макушку. – А теперь вопрос: нет ли у нас чего-нибудь вкусненького? Я голоден как волк, надо признаться. Слона бы съел.
– Ну, слона у меня сегодня в меню нет. Я жарю цыплят. Как только почувствуете аромат, поторопитесь.
Коул усмехнулся и направился в дом. Ополоснувшись с дороги, он заглянул в комнату Мэгги. Она спала. Он не хотел будить ее и потихоньку спустился вниз проверить, не готовы ли обещанные жареные цыплята.
Следующее утро началось для Мэгги и Коула с очередного спора. Коул пытался убедить девушку, что ей никак нельзя идти сегодня в контору.
– Да я прекрасно себя чувствую, – возражала Мэгги, – почему вы с Элли обращаетесь со мной как с тяжелобольной?
– Мэгги, доктор велел тебе еще поостеречься. Нужно как можно меньше беспокоить больную ногу. Самое мудрое решение – остаться на пару дней в постели.
– Надеюсь, ты пошутил. Неужели ты думаешь, что я буду тратить драгоценное время на то, чтобы просто валяться в постели и ничего не делать?
– Если тебе не нравится лежать в постели, я могу отнести тебя вниз, посидишь в гостиной. Но ходить ты пока не будешь, понятно?
– Ладно, – сдалась Мэгги, – с тобой бесполезно спорить. Будь по-твоему, неси меня вниз.
Коул поднял ее на руки и спустился в гостиную.
– Боже, я чувствую себя такой беспомощной... – вздохнула Мэгги.
Коул помог ей поудобнее устроиться на диване и, препоручив заботам Элли, отправился в контору.
В конторе Коул заметил на углу рабочего стола несколько нераспечатанных писем, которые лежали здесь еще со дня возвращения из Ночеса. Он стал по очереди вскрывать их.
В первом конверте лежал счет. Коул отложил его в сторону. Во втором – рекламная брошюра спа-курорта на юго-западе штата. Коул вспомнил, как еще на Аляске папаша О'Ши жаловался на больные ноги. Кажется, он тогда еще стал тяжело ходить. Видно, в последнее время болезнь в суставах опять беспокоила его, вот он и выписал брошюру.
И тут Коул глубоко задумался. Если папаша О'Ши испытывал боль при ходьбе, то вполне вероятно, что он действительно поскользнулся и упал в яму. Может, все его подозрения – лишь плод больной фантазии? Не превратился ли он в Дон Кихота, сражающегося с ветряными мельницами? И не вовлек ли в эту сумасшедшую игру еще и Мэгги, сделав ее своей Дульсинеей Тобосской?..
Он вскрыл следующее письмо от самого папаши О'Ши, адресованное, как ни странно, ему, Коулу. К письму прилагалась записка от Джо Рейнолдза, администратора гостиницы, в которой Коул жил в Сан-Франциско. Джо писал, что письмо пришло на его имя в тот день, когда он уехал.
Коул мгновенно узнал почерк своего старого друга.
Папаша написал его за десять дней до смерти и сообщил в нем, что собирается сделать одну очень выгодную покупку, но подробностей сделки не раскрывал. В сущности, большую часть письма занимали размышления о Мэгги. Папаша О'Ши был обеспокоен растущей близостью между ней и Китом Лоуфордом. Ему не нравилось, что Кит намного старше его дочери, и он сетовал, что у Мэгги слишком мало опыта, чтобы сделать правильный выбор. В то же время в письме говорилось, что он ничего не имеет против самого Кита Лоуфорда. Единственный его недостаток, помимо возраста, что его отец – Бен.
А еще он написал о своей сокровенной надежде, что придет день, когда Мэгги и Коул поженятся. Для Коула это было настоящим сюрпризом. Прежде папаша О'Ши никогда не поднимал в разговоре такую опасную тему.
В общем, единственное, о чем переживал папаша О'Ши, – так о том, что теряет свою дочку. Никаких подробностей относительно Тимберлайна, никакого намека на возможных врагов или грозящую опасность! Коул разочарованно положил письмо обратно в конверт и убрал в карман. Потом он направился в конюшню.
Осмотрев дилижанс, Коул нашел книгу, которую оставила там Мэгги.
– Хуан, отнеси-ка книжку мисс Маргарет. Должно быть, ей будет интересно ее дочитать.
– Хорошо, сеньор Коул. Сеньорите Маргарите лучше?
– Да, гораздо лучше. Просто ей нужно оставаться дома пару дней, так велел доктор. – Коул протянул Хуану монетку.
– Спасибо, сеньор. Сегодня Хуан заработал много денег, папа будет доволен. – Он с гордостью показал еще одну монету. – Вот, Хуану дал сеньор Кит.
– И за что же?
– Ну, он пришел сюда и стал задавать вопросы.
– Что за вопросы?
– Он спрашивал, куда вы вчера ездили с сеньоритой Маргаритой.
– А еще о чем?
– Он спросил, говорила ли что-нибудь Хуану сеньорита Маргарита о сеньоре Ките.
– И что ты ему сказал?
– Хуан сказал, что говорил сеньорите Маргарите о том, что сеньор Кит положил на нее глаз. А сеньорита Маргарита ответила Хуану, что сеньор Кит отличный мужчина.
– И все? – Мальчик усмехнулся.
– Он спрашивал, что сеньорита Маргарита говорила о сеньоре Коуле.
– Да что ты говоришь? – усмехнулся Коул. – Мне и самому интересно. Так что же она говорила?
– Она сказала, что Хуан съел слишком много мороженого.
Коул озадаченно посмотрел на мальчика:
– Мороженого? И что значат ее слова?
Мальчик демонстративно развел руками:
– Ну почему вы все спрашиваете о ней Хуана? Хуану всего десять лет. Что он может знать о женщинах?.. – Посмеиваясь, он вышел из конюшни.
– Мэгги, что ты думаешь о Хуане Моралесе? – спросил Коул вечером, когда они с Мэгги играли в карты.
Она удивленно посмотрела на него:
– Не понимаю, о чем ты?
– Ну, я имею в виду, можно доверять тому, что он говорит? Раз ни ты, ни Эмилио не сможете работать в ближайшее время, мне нужен будет хороший помощник. Вот я и спрашиваю.
– Хуан умен не по годам, Коул. Порой я забываю, что ему всего десять лет.
– Даже несмотря на то что он ест много мороженого, ты ему доверяешь?
– Боже мой, что случилось?! – воскликнула она.
– Ничего страшного, Элли, – успокоила ее Мэгги, – просто упала и ушибла ногу.
Элли тут же засуетилась:
– Коул, отнесите ее наверх, а уж я сама уложу в постель. Вы же пока бегите за доктором Стоуном.
– Где он живет?
– Пошлите Хуана. Он знает.
– Элли, не надо так волноваться. Я в порядке, – заверила Мэгги.
– Слава Богу, она еще не знает, куда ты упала, – тихонько пробормотал Коул на ухо Мэгги, но Элли тут же насторожилась:
– Куда она упала?
Но Коул не стал вдаваться в объяснения. Он отнес Мэгги наверх и быстренько ретировался. Теперь на все вопросы ей придется отвечать самой. Впрочем, возможно, Элли сейчас будет не до расспросов.
Найдя Хуана, Коул в двух словах объяснил ему ситуацию, и мальчик бросился прямиком за доктором. Оставшись один в конюшне, Коул решил почистить лошадь, на которой ездил за Мэгги в пещеру. Он давненько уже не ухаживал за лошадьми, и сейчас привычная рутинная работа позволила ему отвлечься от неприятных мыслей.
Он вспомнил родное ранчо. В целом жизнь там ему нравилась.
Своим существованием «Трипл-Эм» обязан бабушке Коула – бабуле Маккензи, как ее все называли. Она осталась одна с тремя сыновьями, после того как дед Маккензи погиб в битве при Аламо. Она изо всех сил боролась за выживание на маленькой запущенной фермочке, на которую то и дело совершали набеги индейцы и бандиты. Она так и умерла, продолжая сражаться за благополучие семьи. Но Кэтлин, бабуля Маккензи, оставила после себя не только парочку несчастных акров земли, нет; главное наследство, которое она передала своим сыновьям, – отчаянная смелость, несокрушимая уверенность в собственных силах, вера в удачу и непогрешимая честность. Подобные качества Маккензи передавали своим детям из рода в род. Вот почему Коул носил свою фамилию с гордостью, он знал, что за ним – славные предки, которым не в чем себя упрекнуть.
«Трипл-Эм» – настоящая вотчина всех Маккензи. За много лет так никто из Маккензи и не смог понять, почему, сколько бы они ни скитались по свету, всегда возвращались в родные пенаты. Так произошло с отцом Коула, его дядями, двоюродными братьями – со всеми Маккензи.
И вот сейчас он чувствовал точно такую же тоску по дому, тягу вернуться, которая привела всех бродяг Маккензи обратно в «Трипл-Эм». Пора домой, приятель, проговорил он сам себе.
Когда Хуан вернулся, Коул поблагодарил его за услугу и отправил восвояси, а сам продолжал чистить остальных лошадей.
Он подумал, что, наверное, никому, кроме Мэгги, не пришло бы в голову назвать лошадок в честь северных оленей Санта-Клауса. Он потрепал по холке одну из них:
– Знаешь, красавица, твоя хозяйка меня сегодня здорово удивила. В ней есть какая-то особая искра. Кураж. Представь, она упала в яму, поранилась, лежала там в темноте в полной неизвестности, но не испугалась. То есть испугалась, конечно, хоть и не хочет признаваться. Но ты же знаешь, красавица, как глупо некоторые девчонки могут себя вести, когда не на шутку струхнут, да? А Мэгги О'Ши – настоящий борец. Папаша О'Ши ею бы гордился. – Он последний раз окинул взглядом стойла и направился к двери. – Отдыхайте, мои родимые северные олени.
Он ухмыльнулся, загасил лампу и вышел из конюшни. Подходя к дому, Коул увидел, что Элли ждет его на крыльце.
– Как там наша малышка? – спросил он.
– Доктор дал ей какое-то лекарство, чтобы унять боль. У нее вывих. Когда опухоль спадет, он еще раз ее посмотрит. – А что с рукой?
– Перелома нет, только сильный ушиб.
– Мэгги молодец, настоящий стойкий оловянный солдатик, правда, Элли? Знаешь, когда она свалилась с козел, после того как лошади понесли, она просто встала и пошла, представляешь?
– Да уж, как будто вы мне Америку открыли, я все прекрасно знаю насчет нашей девочки. Но и вы должны кое-что знать: за ее внешней силой скрывается внутренняя уязвимость. Ей очень легко причинить боль, просто она никогда ее не покажет.
– Да, я уже понял. Так она рассказала вам, что случилось? – Элли кивнула и на секунду прикрыла глаза.
– Как только я представлю, что с ней могло случиться...
– Но ничего не случилось. Все прошло, Элли.
– Я очень благодарна вам, Коул Маккензи, что вы привезли домой мою сумасбродную девочку.
– Элли, я должен вам кое-что сказать. Знаете, я скоро уеду. В Техас. Домой.
– Вы хотите взять ее с собой?
– Да. А вы с нами поедете?
– Не могу вот так сразу ответить. Надо подумать.
– Ну, мне еще надо закончить здесь массу дел, так что у вас есть время. Мне бы очень хотелось, чтобы вы тоже поехали. Поверьте, вам понравится «Трипл-Эм». Возможно, я построю на ранчо свой собственный домик. Помощников там много.
– Звучит так, как будто вы намерены жениться. – Коул поднялся.
– Элли, честно говоря, у меня сейчас в голове каша. Я хочу только одного – вернуться домой. Но вернуться домой вместе с Мэгги. – Он наклонился и чмокнул Элли в макушку. – А теперь вопрос: нет ли у нас чего-нибудь вкусненького? Я голоден как волк, надо признаться. Слона бы съел.
– Ну, слона у меня сегодня в меню нет. Я жарю цыплят. Как только почувствуете аромат, поторопитесь.
Коул усмехнулся и направился в дом. Ополоснувшись с дороги, он заглянул в комнату Мэгги. Она спала. Он не хотел будить ее и потихоньку спустился вниз проверить, не готовы ли обещанные жареные цыплята.
Следующее утро началось для Мэгги и Коула с очередного спора. Коул пытался убедить девушку, что ей никак нельзя идти сегодня в контору.
– Да я прекрасно себя чувствую, – возражала Мэгги, – почему вы с Элли обращаетесь со мной как с тяжелобольной?
– Мэгги, доктор велел тебе еще поостеречься. Нужно как можно меньше беспокоить больную ногу. Самое мудрое решение – остаться на пару дней в постели.
– Надеюсь, ты пошутил. Неужели ты думаешь, что я буду тратить драгоценное время на то, чтобы просто валяться в постели и ничего не делать?
– Если тебе не нравится лежать в постели, я могу отнести тебя вниз, посидишь в гостиной. Но ходить ты пока не будешь, понятно?
– Ладно, – сдалась Мэгги, – с тобой бесполезно спорить. Будь по-твоему, неси меня вниз.
Коул поднял ее на руки и спустился в гостиную.
– Боже, я чувствую себя такой беспомощной... – вздохнула Мэгги.
Коул помог ей поудобнее устроиться на диване и, препоручив заботам Элли, отправился в контору.
В конторе Коул заметил на углу рабочего стола несколько нераспечатанных писем, которые лежали здесь еще со дня возвращения из Ночеса. Он стал по очереди вскрывать их.
В первом конверте лежал счет. Коул отложил его в сторону. Во втором – рекламная брошюра спа-курорта на юго-западе штата. Коул вспомнил, как еще на Аляске папаша О'Ши жаловался на больные ноги. Кажется, он тогда еще стал тяжело ходить. Видно, в последнее время болезнь в суставах опять беспокоила его, вот он и выписал брошюру.
И тут Коул глубоко задумался. Если папаша О'Ши испытывал боль при ходьбе, то вполне вероятно, что он действительно поскользнулся и упал в яму. Может, все его подозрения – лишь плод больной фантазии? Не превратился ли он в Дон Кихота, сражающегося с ветряными мельницами? И не вовлек ли в эту сумасшедшую игру еще и Мэгги, сделав ее своей Дульсинеей Тобосской?..
Он вскрыл следующее письмо от самого папаши О'Ши, адресованное, как ни странно, ему, Коулу. К письму прилагалась записка от Джо Рейнолдза, администратора гостиницы, в которой Коул жил в Сан-Франциско. Джо писал, что письмо пришло на его имя в тот день, когда он уехал.
Коул мгновенно узнал почерк своего старого друга.
Папаша написал его за десять дней до смерти и сообщил в нем, что собирается сделать одну очень выгодную покупку, но подробностей сделки не раскрывал. В сущности, большую часть письма занимали размышления о Мэгги. Папаша О'Ши был обеспокоен растущей близостью между ней и Китом Лоуфордом. Ему не нравилось, что Кит намного старше его дочери, и он сетовал, что у Мэгги слишком мало опыта, чтобы сделать правильный выбор. В то же время в письме говорилось, что он ничего не имеет против самого Кита Лоуфорда. Единственный его недостаток, помимо возраста, что его отец – Бен.
А еще он написал о своей сокровенной надежде, что придет день, когда Мэгги и Коул поженятся. Для Коула это было настоящим сюрпризом. Прежде папаша О'Ши никогда не поднимал в разговоре такую опасную тему.
В общем, единственное, о чем переживал папаша О'Ши, – так о том, что теряет свою дочку. Никаких подробностей относительно Тимберлайна, никакого намека на возможных врагов или грозящую опасность! Коул разочарованно положил письмо обратно в конверт и убрал в карман. Потом он направился в конюшню.
Осмотрев дилижанс, Коул нашел книгу, которую оставила там Мэгги.
– Хуан, отнеси-ка книжку мисс Маргарет. Должно быть, ей будет интересно ее дочитать.
– Хорошо, сеньор Коул. Сеньорите Маргарите лучше?
– Да, гораздо лучше. Просто ей нужно оставаться дома пару дней, так велел доктор. – Коул протянул Хуану монетку.
– Спасибо, сеньор. Сегодня Хуан заработал много денег, папа будет доволен. – Он с гордостью показал еще одну монету. – Вот, Хуану дал сеньор Кит.
– И за что же?
– Ну, он пришел сюда и стал задавать вопросы.
– Что за вопросы?
– Он спрашивал, куда вы вчера ездили с сеньоритой Маргаритой.
– А еще о чем?
– Он спросил, говорила ли что-нибудь Хуану сеньорита Маргарита о сеньоре Ките.
– И что ты ему сказал?
– Хуан сказал, что говорил сеньорите Маргарите о том, что сеньор Кит положил на нее глаз. А сеньорита Маргарита ответила Хуану, что сеньор Кит отличный мужчина.
– И все? – Мальчик усмехнулся.
– Он спрашивал, что сеньорита Маргарита говорила о сеньоре Коуле.
– Да что ты говоришь? – усмехнулся Коул. – Мне и самому интересно. Так что же она говорила?
– Она сказала, что Хуан съел слишком много мороженого.
Коул озадаченно посмотрел на мальчика:
– Мороженого? И что значат ее слова?
Мальчик демонстративно развел руками:
– Ну почему вы все спрашиваете о ней Хуана? Хуану всего десять лет. Что он может знать о женщинах?.. – Посмеиваясь, он вышел из конюшни.
– Мэгги, что ты думаешь о Хуане Моралесе? – спросил Коул вечером, когда они с Мэгги играли в карты.
Она удивленно посмотрела на него:
– Не понимаю, о чем ты?
– Ну, я имею в виду, можно доверять тому, что он говорит? Раз ни ты, ни Эмилио не сможете работать в ближайшее время, мне нужен будет хороший помощник. Вот я и спрашиваю.
– Хуан умен не по годам, Коул. Порой я забываю, что ему всего десять лет.
– Даже несмотря на то что он ест много мороженого, ты ему доверяешь?