- Встать на якорь! - закричал Букк, когда пароход подошел к самому острову.
Пиппи и все дети молча наблюдали за бандитами из грота. Те бросили якорь. Джим и Букк спрыгнули в ялик и поплыли к берегу. Черным матросам был отдан приказ оставаться на борту.
- Сейчас мы тайком проберемся в селение и застанем их врасплох, сказал Джим. - Дома, верно, одни женщины да дети.
- Да, - согласился Букк. - А вообще-то в каноэ было ужасно много женщин, и я склонен думать, что на острове остались одни лишь дети. Надеюсь, что они как раз играют в пульку, ха-ха-ха.
- Почему же? - крикнула из грота Пиппи. - Вас что, особенно забавляет игра в чехарду? А я думала, что так же весело играть в козла!
Джим и Букк удивленно обернулись и увидели, как наверху из грота высовывают головы Пиппи и другие дети. Восторженная усмешка расплылась на лицах бандитов.
- Вот и детеныши, - сказал Джим.
- Отлично! - произнес Букк. - Матч с ними не составит для нас труда.
Но на всякий случай они решили пойти на хитрость. Ведь откуда им знать, где детеныши прячут свой жемчуг, и поэтому лучше заманить их дружелюбием и приветливостью. Они притворились, будто приплыли на остров куррекурредутов вовсе не для того, чтобы завладеть жемчугом, а только ради небольшой приятной экскурсии. Им было жарко, они вспотели, и Букк предложил для начала искупаться.
- Я только поплыву обратно к нашему судну и возьму плавки, - предложил он.
Так он и сделал. Между тем Джим одиноко стоял на берегу.
- Хорошее здесь место для купанья? - обратился он к детям заискивающим голосом.
- Отличное, - ответила Пиппи. - Особенно для акул. Они купаются здесь каждый день.
- Болтовня! - буркнул Джим. - Никаких акул здесь не видно.
Но, во всяком случае, он немного забеспокоился, и когда Букк вернулся обратно с плавками, он сообщил ему, что сказала Пиппи.
- Чушь! - возмутился Букк. И, обращаясь к Пиппи, закричал: - Это ты говоришь, что купаться здесь опасно?
- Нет! - ответила Пиппи. - Этого я никогда не говорила.
- Как! - сказал Джим. - Может, ты не говорила, что здесь водятся акулы?
- Да, это я говорила. Но то, что это опасно, - не-а, я не собираюсь утверждать, что это так. Мой дедушка, мамин папа, сам купался здесь в прошлом году.
- Ну, тогда ладно, - сказал Бук к.
- И дедушка вернулся домой из больницы уже в нынешнюю пятницу, - продолжала Пиппи. - С самыми клевыми деревянными ногами, какие когда-нибудь выпадали на долю какомулибо старикашке.
Она задумчиво сплюнула в воду.
- Так что совершенно нельзя утверждать, что это опасно. Хотя часть рук и ног остается у акулы, если тут купаться. Но раз деревянные ноги стоят не больше одной кроны пара, то я не думаю, что вы из ничтожной жадности откажетесь от освежающего купанья.
Она еще раз сплюнула.
- Вообще-то мой дедушка как ребенок. Он говорит, что этим ногам просто цены нет, когда выходишь из дому и ввязываешься в драку.
- Знаешь, что я думаю? - сказал Букк. - Я думаю, что ты врешь. Твой дедушка, должно быть, старый человек. Он, верно, не ввязывается ни в какие драки.
- Он не ввязывается?! Он самый злобный из всех, кто когда-либо тяпал своего врага по черепушке деревянной ногой. Он жить не может, если не подерется и утром и вечером. Он тогда в бешеной злобе кусает самого себя за нос.
- Болтовня! - отрезал Букк. - Никто не может кусить самого себя за нос.
- А вот и может! - заверила его Пиппи. - Тогда он залезает на стул.
Букк немного поразмыслил над этим заявлением, но потом ругнулся и сказал:
- Я не в силах дольше слушать твои глупые россказни. Идем, Джим, разденемся.
- Вообще-то, должна вам сказать, - продолжала Пиппи, - что у дедушки самый длинный нос в мире. Он держит пятерых попугаев, и все пятеро помещаются у него на носу.
Но тут Букк просто рассвирепел.
- Знаешь что, ты, рыжая бестия? Ты и вправду самая лживая девчонка в мире, какую мне только доводилось встречать! И тебе не стыдно? Неужто ты в самом деле хочешь мне внушить, что пятеро попугаев могут сидеть на носу твоего дедушки? Признавайся, что это вранье!
- Да, - горестно сказала Пиппи, - да, это вранье.
- Вот видишь, - удовлетворенно заметил Букк. - Что я говорил!
- Это - жуткое, ужасное вранье, - еще более горестно сказала Пиппи.
- Да, я это сразу понял, - произнес Букк.
- Потому что пятому попугаю, - заорала, разразившись слезами, Пиппи, - приходится стоять на одной ноге!
- Убирайся к черту! - выругался Букк.
И вместе с Джимом он зашел за куст переодеться.
- Пиппи, у тебя ведь нет никакого дедушки, - упрекнула подругу Анника.
- Не-а, - сказала Пиппи. - А разве он обязательно должен быть?
Букк первым натянул на себя плавки.
Элегантно нырнув со скалы в море, он отплыл от берега. Дети, сидевшие наверху в гроте, с напряженным интересом смотрели на него. И увидели вдруг плавник акулы, который блеснул на миг над поверхностью воды.
- Акула, акула! - закричал Момо.
Букк, который с величайшим удовольствием месил воду, повернул голову и увидел, что навстречу ему движется ужасное кровожадное чудовище.
Пожалуй, никогда на свете никто не плавал с такой быстротой, как это сделал Букк. За две минуты он достиг суши и ринулся вон из воды на берег. Он был взбешен и напуган и, казалось, думал, будто Пиппи виновата в том, что в воде водятся акулы.
- Есть у тебя совесть, девчонка! - завопил он. - Ведь море кишмя кишит акулами!
- А разве я утверждала что-нибудь другое? - спросила Пиппи, мило наклонив головку набок. - Я ведь не всегда вру, понятно?
Джим и Букк зашли за куст и снова оделись. Они решили, что теперь самое время подумать о жемчуге. Кто его знает, сколько времени собираются отсутствовать капитан Длинныйчулок и другие!
- Послушайте-ка, малыши, - сказал Букк. - Я слышал, как кто-то говорил, будто бы в здешних местах хорошо ловится жемчуг. Не знаете ли вы, это - правда?
- Правда ли это! - воскликнула Пиппи. - Куда ни пойдешь внизу по морскому дну, раковины с жемчужинами так и трещат под ногами. Спускайся вниз и посмотри. Тогда сам увидишь.
Но Букк не захотел спускаться вниз.
- В каждой раковине - большие жемчужины, - продолжала Пиппи. - Примерно такие, как эта.
Она выставила гигантскую сверкающую жемчужину.
Джим и Букк так оживились, что едва могли устоять на месте.
- И много у вас там таких? - спросил Джим. - Мы бы хотели их у вас купить.
Это было сплошное вранье! У Джима и Букка не было денег, чтобы покупать жемчужины. Они хотели раздобыть их хитростью.
- Да, пожалуй, у нас тут, в гроте, по меньшей мере пять-шесть литров жемчужин, - ответила Пиппи.
Джим и Букк не могли скрыть своего восторга.
- Отлично! - воскликнул Букк. - Идите сюда с ними, мы купим их все сразу.
- Ну уж фигушки! - возмутилась Пиппи. - А вы подумали, чем тогда бедные дети станут играть в пульку?
Понадобился целый час бесполезных разговоров, прежде чем Джим и Букк поняли, что им не удастся выманить у детей жемчужины. Но что нельзя получить хитростью, то можно взять силой. Теперь они ведь знали, где находится жемчуг. Нужно было только вскарабкаться наверх, в грот, и взять их.
Вскарабкаться наверх, да, вот именно. Пока шли рассуждения и разговоры, Пиппи осторожно убрала лубяную веревку. Теперь она в полной сохранности лежала в гроте. Попытка вскарабкаться наверх вовсе не казалась Джиму и Букку безумно заманчивой. Но никакого другого выхода явно не было.
- Полезай ты, Джим, - сказал Букк.
- Нет, полезай ты, Букк, - сказал Джим.
- Полезай ты, Джим, - приказал Букк.
Он был сильнее Джима. Так что Джим начал карабкаться наверх. Он отчаянно хватался за все уступы, до которых мог дотянуться. Холодный пот лил у него по спине.
- Ради бога, держись крепче, чтобы не плюхнуться вниз, - ободряюще сказала Пиппи.
И тогда Джим рухнул вниз. Букк бесновался, орал и ругался на берегу. Джим тоже закричал, потому что увидел, как две акулы держат курс по направлению к нему. Когда они были уже на расстоянии не больше метра от него, Пиппи бросила вниз кокосовый орех, и он упал прямо перед ними. Это испугало акул как раз на то время, которое понадобилось Джиму, чтобы успеть доплыть до берега и влезть наверх, на невысокое плато. Вода стекала с его одежды, и вид у него был крайне жалкий.
Букк стал ругать его.
- Попробуй сам - увидишь, как это легко, - посоветовал Джим.
- Я хотя бы покажу тебе, как это нужно делать. - Букк рассердился и стал карабкаться наверх.
Все дети смотрели на него. Анника даже чуточку испугалась, когда он стал подниматься все ближе и ближе.
- Ой, ой, туда не ползи, а не то плюхнешься вниз, - предупредила Пиппи.
- Куда? - спросил Букк.
- Туда! - сказала Пиппи и показала вниз.
Букк посмотрел себе под ноги.
- Что за дела! Если так пойдет дальше, понадобится слишком много кокосовых орехов, - минуту спустя сказала Пиппи, бросая еще один кокосовый орех, чтобы помешать акулам съесть Букка, беспомощно барахтавшегося в воде.
Но тот все-таки поднялся на берег, злой, как шмель, и ничуть не испуганный. Он тотчас стал снова карабкаться вверх, так как вбил себе в голову, что ему непременно надо попасть в грот и завладеть жемчужинами.
На этот раз дело пошло лучше. Когда он уже почти совсем достиг входа в грот, он ликующе закричал:
- Ну, детеныши, сейчас вы все получите сполна за все ваши штучки!
Тогда Пиппи высунула из грота указательный палец и ткнула его в живот.
- Бульк! - послышалось с моря.
- Тебе не мешало бы самому захватить с собой кокосовые орехи, когда ты полез наверх! - закричала ему вслед Пиппи, угостив следующую акулу кокосовым орехом по морде.
Но тут приплыло множество акул, и она была вынуждена сбросить в море целую кучу кокосовых орехов. Один из них угодил Букку прямо в голову.
- О, святой крест, это - ты? - спросила Пиппи, когда Букк заорал благим матом. - А сверху... ну прямо вылитая акула! Огромная и противная.
Джим и Букк решили выждать, когда дети покинут грот.
- Когда проголодаются, им придется смотаться оттуда, - злобно сказал Букк. - И тогда они увидят кое-что другое.
И он закричал детям:
- Мне жаль вас, но вам придется сидеть в гроте, пока не сдохнете от голода!
- У тебя доброе сердце, - похвалила бандита Пиппи. - Но ближайшие две недели тебе беспокоиться нечего. А потом мы, может быть, начнем для разнообразия есть кокосовые орехи.
Разбив большой кокосовый орех, она выпила молоко и стала есть дивную сердцевину.
Джим и Букк выругались. Солнце уже садилось, и они начали устраивать себе на берегу ночлег. Они не осмелились подгрести к судну и переночевать там, потому что дети могли бы выбраться из грота и удрать со всеми жемчужинами. Бандиты улеглись на камни в своей мокрой одежде. Это было ужасно неприятно.
А наверху, в гроте, сидели дети и, поблескивая глазами, ели кокосовые орехи и пюре из плодов хлебного дерева. Это было так вкусно, да и вообще все было жутко интересно! Время от времени они высовывали головы, чтобы взглянуть на Джима и Букка. Было уже так темно, что они едва могли разглядеть их на берегу. Но зато они слышали, как ругаются бандиты.
Внезапно начался проливной дождь, как это порой случается в тропиках. Потоки воды хлынули вниз с неба. Пиппи высунула самый-самый кончик носа из грота.
- И везет же людям! - закричала она Джиму и Букку.
- Что ты имеешь в виду? - с надеждой спросил Букк. Он подумал, что дети, быть может, уже раскаялись и хотят отдать им жемчужины. - Что ты имеешь в виду, говоря, что нам везет?
- Да подумать только, вечно вам везет! Вы ведь уже были промокшие, когда начался этот ливень. А не то бы вы промокли от нового дождя, верно?
Слышно было, как кто-то выругался внизу, но невозможно было различить, кто это - Джим или Букк.
- Спокойной ночи, спокойной ночи, спите хорошенько, - пожелала им Пиппи. - И мы собираемся сделать то же самое.
Все дети улеглись на пол грота. Томми и Анника пристроились поближе к Пиппи и держали ее за руку. Им было так хорошо! В гроте было в меру тепло и уютно. За стенами грота шумел дождь.
ПИППИ НАДОЕДАЮТ ДЖИМ И БУКК
Дети проспали всю ночь напролет, чего нельзя сказать о Джиме и Букке.
Они только сыпали проклятиями, а когда дождь кончился, стали грызться друг с другом: чья, мол, вина, что они не смогли захватить жемчужины, и кому вообще пришла в голову дурацкая идея отправиться на остров Куррекурредут. Но когда солнце взошло и высушило их мокрую одежду, а свежее личико Пиппи высунулось из грота и она пожелала им доброго утра, они еще более твердо, чем когда-либо, решили завладеть жемчужинами и уплыть отсюда богачами. Однако они не могли предвидеть, чем все кончится.
Между тем лошадь Пиппи начала беспокоиться, куда девались Пиппи, Томми и Анника. Господин Нильссон, вернувшийся после встречи с родичами в джунглях, беспокоился тоже. Еще ему любопытно было узнать, что скажет Пиппи, когда увидит, что он потерял свою маленькую соломенную шляпку. Господин Нильссон подпрыгнул и уселся на хвост лошади, и тогда лошадь затрусила рысцой, чтобы отыскать Пиппи. Вскоре они оказались на южной стороне острова. И увидели там, как Пиппи высунула голову из грота. Лошадь радостно заржала.
- Смотри, Пиппи, вот идет твоя лошадь! - закричал Томми.
- А господин Нильссон сидит у нее на хвосте! - закричала Анника.
Джим и Букк услыхали эти слова. Они услыхали, что лошадь, которая шла вдоль берега, принадлежала Пиппи, этой рыжей чуме, сидевшей наверху, в гроте.
Букк вышел вперед и схватил лошадь за гриву.
- Послушай-ка, ты, троллево отродье! - заорал он, обращаясь к Пиппи. - Сейчас я убью твою лошадь!
- Ты хочешь убить мою лошадь, которую я так крепко люблю? - спросила Пиппи. - Мою милую, славную, добрую лошадку? Не может быть!
- Да, я, пожалуй, вынужден это сделать, - сказал Букк. - Раз ты не хочешь спуститься сюда и отдать нам все жемчужины. Все до единой, заруби это себе на носу! А не то я укокошу твою лошадь в одну минуту.
Пиппи серьезно посмотрела на него.
- Милый мой! - сказала она. - Я прошу тебя как могу, от всего сердца, не убивай мою лошадь и позволь детям сохранить свои жемчужины.
- Слышала, что я сказал? - прикрикнул на нее Букк. - Сию же минуту подавай сюда жемчужины, а не то...
А затем тихим голосом сказал Джиму:
- Подожди только, пусть она явится с жемчугом. Я так отколочу ее, так изукрашу синяками в благодарность за эту ночь на камнях и за этот дождь! А лошадь возьмем с собой на борт и продадим на какой-нибудь другой остров.
И, обращаясь к Пиппи, закричал:
- Ну, так как? Ты идешь или не идешь?
- Да, пожалуй, тогда я спущусь, - сказала Пиппи. - Но не забудь, ты сам просил об этом.
Она так легко прыгала по маленьким скалистым уступам, словно это была самая ровная дорожка для прогулок. И вот она соскочила вниз, к Букку, и Джиму, и лошади. Она остановилась перед Букком. Она стояла, маленькая и худенькая, с маленькой узкой повязкой на бедрах и с двумя рыжими косичками, торчащими в разные стороны. Глаза ее светились опасным блеском.
- Где у тебя жемчужины, девчонка?! - заорал Букк.
- Жемчужины мы сегодня искать не будем, - заявила Пиппи. - Поиграем лучше в чехарду.
Тут Букк взвыл так, что это заставило задрожать Аннику, сидевшую наверху, в гроте.
- Ну, теперь-то я и вправду укокошу и лошадь и тебя! - заорал Букк и ринулся на Пиппи.
- Полегче на поворотах, добрый человек, - предупредила Пиппи.
Схватив Букка за талию, она подбросила его в воздух на три метра. Падая, он довольно сильно ударился о скалу. Тут Джим разъярился. Он собрался нанести Пиппи ужасающий удар, но она с легким довольным смешком отскочила в сторону. Через секунду Джим тоже взлетел к светлому утреннему небу.
И вот они оба - Джим и Букк - сидели на скале и громко стонали. Пиппи подошла и схватила их - каждого одной рукой.
- Стыдно быть такими психами и играть до одури в чехарду, - сказала она. - Нельзя же всю дорогу развлекаться!
Она отнесла их вниз, к лодке, и швырнула туда.
- А теперь отчаливайте и попросите вашу мамочку дать вам пять эре на каменные шарики, - сказала она. - Уверяю вас, играть ими так же хорошо, как и жемчужинами.
Немного погодя кораблик унесся от острова Куррекурредут. С тех пор он никогда не показывался в здешних водах.
Пиппи погладила свою лошадь. Господин Нильссон вспрыгнул на плечо девочки. А за дальней оконечностью острова показалась длинная флотилия каноэ. Это плыли капитан Длинныйчулок и сопровождавшие его матросы и туземцы; все они возвращались домой с доброй охоты. Пиппи стала кричать и махать им рукой, а они приветствовали детей взмахами коротких широколопастных весел.
Затем Пиппи снова быстро натянула веревку, так что Томми, и Анника, и другие дети смогли, не рискуя жизнью, покинуть грот. А когда каноэ час спустя причалили в маленький залив возле "Попрыгуньи", то вся орава детей уже стояла на берегу, встречая их.
Капитан Длинныйчулок погладил Пиппи.
- Все было спокойно? - спросил он.
- Абсолютно! - ответила Пиппи.
- Но, Пиппи, пожалуй, это было вовсе не так, - поправила ее Анника. Ведь чуть не случилась большая беда.
- Да, да-да, ясное дело, я совсем забыла, - сказала Пиппи. - Спокойно здесь, ясное дело, не было, папа Эфраим. Как только ты повернулся к нам спиной, чего тут только не случилось.
- Да, но, дитя мое, что же произошло? - обеспокоенно спросил капитан Длинныйчулок.
- Жуткое дело, - ответила Пиппи. - Господин Нильссон потерял свою соломенную шляпку.
ПИППИ ПОКИДАЕТ КУРРЕКУРРЕДУТИЮ
Прекрасные дни следовали один за другим, прекрасные дни в теплом прекрасном мире, полном солнца, сверкающей синей воды и благоухающих цветов.
Томми и Анника так загорели, что их почти невозможно было отличить от куррекурредутских детей. А личико Пиппи почти целиком покрыли веснушки.
- Это путешествие становится для меня настоящим лечебным курсом красоты, - удовлетворенно говорила она. - Лицо у меня еще более веснушчатое и красивое, чем когда-либо. Если так будет продолжаться, я стану просто неотразима.
Собственно говоря, Момо и Моана и все другие куррекурредутские дети думали, что Пиппи и без того неотразима. Им никогда не бывало так весело, как теперь, и они так же полюбили Пиппи, как Томми и Анника. Кроме того, они, само собой, любили и Томми, и Аннику, а Томми и Анника, со своей стороны, отвечали им взаимностью. Поэтому им и было так приятно всем вместе, и они без конца играли и играли целые дни напролет. Часто они сидели в гроте. Пиппи притащила туда одеяла, и они могли ночевать там, когда хотели. Она сплела также веревочную лестницу, которая доходила до самой поверхности воды под гротом. И все дети взбирались наверх и опускались вниз по веревочной лестнице, и купались и плескались вволю. Конечно же, теперь они могли там купаться. Пиппи огородила большое пространство сетью, так что акулы не могли к ним подобраться. И как весело было вплывать во все эти гроты, наполненные водой, и выплывать оттуда! И даже Томми с Анникой научились нырять за раковинами и жемчужинами. Первая жемчужина, которую нашла Анника, была большая, красивая и розовая. Она решила взять ее домой, чтобы вставить в кольцо. Это будет память о Куррекурредутии.
Иногда они играли в игру, в которой Пиппи была Букком, пытавшимся ворваться в грот, чтобы украсть жемчужины. Тогда Томми подтягивал наверх веревку, и Пиппи приходилось карабкаться по скалистым уступам как можно искуснее. Все дети кричали: "Букк идет, Букк идет!" - когда она всовывала голову в грот. И тогда им всем по очереди разрешалось тыкать ее пальцами в живот, так что она спиной падала в море. А там, внизу, плескалась так, что одни ее ноги торчали из воды. Дети же хохотали, надрывая животики, и чуть не вываливались из грота.
Когда им надоедал грот, они могли находиться в своем бамбуковом жилище. Взрослые помогали детям строить дом, но большую его часть, ясное дело, построила сама Пиппи. Дом был абсолютно квадратный, сложенный из тонких бамбуковых стволов, а по полу и по крыше можно было ползать и карабкаться как угодно. Совсем рядом с домом стояла высокая кокосовая пальма. Пиппи вырубила в пальме ступеньки, так что можно было взбираться на самую верхушку. Оттуда открывался чудесный вид. Между двумя другими пальмами Пиппи повесила качели из луба гибискуса. Это было просто замечательно. Если сильно-пресильно раскачаться и на самой большой скорости броситься вниз с качелей, то приводнишься в море. Пиппи раскачивалась так высоко и залетала так далеко в воду, что сама говорила:
- В один прекрасный день я, верно, плюхнусь вниз в Австралии, и не очень весело придется тому, кому я упаду на голову.
Дети ходили также на прогулки в джунгли. Там подымалась высокая гора и с горного склона сбегал водопад. Пиппи вбила себе в голову, что ей необходимо прокатиться по водопаду в бочонке, что она и сделала. Она притащила с собой один из бочонков с "Попрыгуньи" и влезла в него. Момо и Томми накрыли бочонок крышкой и столкнули его в водопад. Он помчался со страшной скоростью, а под конец разбился. Все дети видели, как Пиппи исчезает в водных потоках, и не надеялись увидеть ее когда-нибудь снова. Но она внезапно вынырнула из водопада, выбралась на сушу и сказала:
- Такие вот бочки для воды развивают мировую скорость!
Да, так проходили дни, один за другим. Но вскоре предстоял период дождей, когда капитан Длинныйчулок, по своему обыкновению, запирался в королевской хижине и размышлял о смысле жизни. И он боялся, что Пиппи станет неуютно на острове Куррекурредут. Томми и Анника начали все чаще и чаще задавать себе вопрос: как там дома, как там мама и папа? Им очень хотелось попасть домой к рождественскому вечеру. Поэтому они не слишком, как и следовало ожидать, огорчились, когда Пиппи однажды утром сказала:
- Как вы посмотрите на то, чтобы снова вернуться на Виллу Вверхтормашками?
Для Момо, и Моаны, и других куррекурредутских детей настал, ясное дело, самый горестный день, когда они увидели, как Пиппи, и Томми, и Анника поднимаются на борт "Попрыгуньи", чтобы отплыть домой. Но Пиппи обещала, что они часто-часто будут возвращаться на остров. Куррекурредутские дети сплели венки из белых цветов и повесили их, прощаясь, на шею Пиппи, и Томми, и Аннике. А прощальная песня маленьких куррекурредутов так жалобно летела вслед за ускользающим вдаль кораблем!
Капитан Длинныйчулок также стоял на берегу. Он был вынужден остаться и править островом. Вместо него Фридольф взялся доставить детей домой. Капитан Длинныйчулок задумчиво сморкался в большой носовой платок, которым пользовался, когда нюхал табак, и махал рукой на прощанье. Пиппи, и Томми, и Анника плакали так, что слезы брызгали у них из глаз, и махали, и махали руками капитану Длинныйчулок и маленьким чернокожим ребятишкам, пока те не скрылись из виду.
Во время обратного путешествия дул чудесный попутный ветер.
- Давайте-ка лучше одевайтесь заранее потеплее, пока мы еще не доплыли до Северного моря, - сказала Пиппи.
- Вот еще! - воскликнули Томми и Анника.
Вскоре выяснилось, что "Попрыгунья", несмотря на великолепный попутный ветер, не сможет попасть домой к Рождеству. Услыхав это, Томми и Анника страшно огорчились. Подумать только - ни рождественской елки, ни рождественских подарков!
- Пожалуй, мы с таким же успехом могли бы остаться на острове, - с досадой сказал Томми.
Анника подумала о маме и папе и решила, что все равно, в любом случае, следует вернуться домой. Но в одном Томми и Анника были едины: жалко, что они останутся без рождественского праздника.
Темным вечером в начале января Пиппи, и Томми, и Анника увидели, что навстречу им снова светят огни их маленького городка. Они были дома.
- Ничего себе вышла прогулочка в Тихий океан! - сказала Пиппи, спускаясь со своей лошадью по сходням.
Никто не встретил их на берегу, потому что никто не знал, когда они вернутся домой. Пиппи посадила на лошадь Томми, и Аннику, и господина Нильссона, и они поехали вместе с ней верхом к Вилле Вверхтормашками. Лошади пришлось основательно потрудиться, потому что улицы и дороги были занесены снегом. Томми и Анника неотрывно смотрели вперед сквозь снежную пургу. Скоро они будут дома, у мамы с папой. И внезапно они почувствовали, что соскучились по родителям.
В доме семьи Сеттергрен гостеприимно горел свет, а через окно можно было увидеть маму и папу Томми и Анники, сидевших за обеденным столом.
- Там - мама и папа! - сказал Томми, и у него был очень довольный голос, когда он произносил эти слова.
Но на Вилле Вверхтормашками, доверху засыпанной снегом, было совершенно темно.
Анника пришла в отчаяние при одной лишь мысли о том, что Пиппи войдет туда одна.
- Милая Пиппи, ты не могла бы переночевать у нас первую ночь? - спросила она.
- Не-а, - ответила Пиппи, барахтаясь в снегу перед калиткой. - Мне надо сначала навести хотя бы небольшой порядок на Вилле Вверхтормашками.
И она двинулась дальше через глубокие снежные сугробы, доходившие ей до пояса. Лошадь семенила сзади.
- Да, но ты только подумай, как тебе будет холодно в доме, - уговаривал девочку Томми. - Там ведь так давно не топили!
- Пустяки, - сказала Пиппи. - Лишь бы сердце было теплым и тикало нормально, тогда не замерзнешь.
ПИППИ ДЛИННЫЙЧУЛОК НЕ ЖЕЛАЕТ СТАТЬ ВЗРОСЛОЙ
О, как мама и папа Томми и Анники обнимали своих детей, и как целовали, а потом накрыли стол и накормили их чудесным ужином, а потом еще подоткнули им одеяла, когда дети улеглись в свои кроватки. Потом родители долго-предолго сидели на краю кроваток и слушали рассказы детей о всех чудесах, которые им довелось пережить на острове Куррекурредут. Они все так радовались! И только одно омрачало их радость - мысль о Рождестве. Томми и Анника не хотели говорить маме, как они огорчены тем, что остались без рождественской елки и без рождественских подарков; но так оно и было. Дома им все казалось таким непривычным, как это бывает всегда, когда возвращаешься из долгого путешествия. И до чего было бы здорово, если бы они вернулись домой в сочельник!
Пиппи и все дети молча наблюдали за бандитами из грота. Те бросили якорь. Джим и Букк спрыгнули в ялик и поплыли к берегу. Черным матросам был отдан приказ оставаться на борту.
- Сейчас мы тайком проберемся в селение и застанем их врасплох, сказал Джим. - Дома, верно, одни женщины да дети.
- Да, - согласился Букк. - А вообще-то в каноэ было ужасно много женщин, и я склонен думать, что на острове остались одни лишь дети. Надеюсь, что они как раз играют в пульку, ха-ха-ха.
- Почему же? - крикнула из грота Пиппи. - Вас что, особенно забавляет игра в чехарду? А я думала, что так же весело играть в козла!
Джим и Букк удивленно обернулись и увидели, как наверху из грота высовывают головы Пиппи и другие дети. Восторженная усмешка расплылась на лицах бандитов.
- Вот и детеныши, - сказал Джим.
- Отлично! - произнес Букк. - Матч с ними не составит для нас труда.
Но на всякий случай они решили пойти на хитрость. Ведь откуда им знать, где детеныши прячут свой жемчуг, и поэтому лучше заманить их дружелюбием и приветливостью. Они притворились, будто приплыли на остров куррекурредутов вовсе не для того, чтобы завладеть жемчугом, а только ради небольшой приятной экскурсии. Им было жарко, они вспотели, и Букк предложил для начала искупаться.
- Я только поплыву обратно к нашему судну и возьму плавки, - предложил он.
Так он и сделал. Между тем Джим одиноко стоял на берегу.
- Хорошее здесь место для купанья? - обратился он к детям заискивающим голосом.
- Отличное, - ответила Пиппи. - Особенно для акул. Они купаются здесь каждый день.
- Болтовня! - буркнул Джим. - Никаких акул здесь не видно.
Но, во всяком случае, он немного забеспокоился, и когда Букк вернулся обратно с плавками, он сообщил ему, что сказала Пиппи.
- Чушь! - возмутился Букк. И, обращаясь к Пиппи, закричал: - Это ты говоришь, что купаться здесь опасно?
- Нет! - ответила Пиппи. - Этого я никогда не говорила.
- Как! - сказал Джим. - Может, ты не говорила, что здесь водятся акулы?
- Да, это я говорила. Но то, что это опасно, - не-а, я не собираюсь утверждать, что это так. Мой дедушка, мамин папа, сам купался здесь в прошлом году.
- Ну, тогда ладно, - сказал Бук к.
- И дедушка вернулся домой из больницы уже в нынешнюю пятницу, - продолжала Пиппи. - С самыми клевыми деревянными ногами, какие когда-нибудь выпадали на долю какомулибо старикашке.
Она задумчиво сплюнула в воду.
- Так что совершенно нельзя утверждать, что это опасно. Хотя часть рук и ног остается у акулы, если тут купаться. Но раз деревянные ноги стоят не больше одной кроны пара, то я не думаю, что вы из ничтожной жадности откажетесь от освежающего купанья.
Она еще раз сплюнула.
- Вообще-то мой дедушка как ребенок. Он говорит, что этим ногам просто цены нет, когда выходишь из дому и ввязываешься в драку.
- Знаешь, что я думаю? - сказал Букк. - Я думаю, что ты врешь. Твой дедушка, должно быть, старый человек. Он, верно, не ввязывается ни в какие драки.
- Он не ввязывается?! Он самый злобный из всех, кто когда-либо тяпал своего врага по черепушке деревянной ногой. Он жить не может, если не подерется и утром и вечером. Он тогда в бешеной злобе кусает самого себя за нос.
- Болтовня! - отрезал Букк. - Никто не может кусить самого себя за нос.
- А вот и может! - заверила его Пиппи. - Тогда он залезает на стул.
Букк немного поразмыслил над этим заявлением, но потом ругнулся и сказал:
- Я не в силах дольше слушать твои глупые россказни. Идем, Джим, разденемся.
- Вообще-то, должна вам сказать, - продолжала Пиппи, - что у дедушки самый длинный нос в мире. Он держит пятерых попугаев, и все пятеро помещаются у него на носу.
Но тут Букк просто рассвирепел.
- Знаешь что, ты, рыжая бестия? Ты и вправду самая лживая девчонка в мире, какую мне только доводилось встречать! И тебе не стыдно? Неужто ты в самом деле хочешь мне внушить, что пятеро попугаев могут сидеть на носу твоего дедушки? Признавайся, что это вранье!
- Да, - горестно сказала Пиппи, - да, это вранье.
- Вот видишь, - удовлетворенно заметил Букк. - Что я говорил!
- Это - жуткое, ужасное вранье, - еще более горестно сказала Пиппи.
- Да, я это сразу понял, - произнес Букк.
- Потому что пятому попугаю, - заорала, разразившись слезами, Пиппи, - приходится стоять на одной ноге!
- Убирайся к черту! - выругался Букк.
И вместе с Джимом он зашел за куст переодеться.
- Пиппи, у тебя ведь нет никакого дедушки, - упрекнула подругу Анника.
- Не-а, - сказала Пиппи. - А разве он обязательно должен быть?
Букк первым натянул на себя плавки.
Элегантно нырнув со скалы в море, он отплыл от берега. Дети, сидевшие наверху в гроте, с напряженным интересом смотрели на него. И увидели вдруг плавник акулы, который блеснул на миг над поверхностью воды.
- Акула, акула! - закричал Момо.
Букк, который с величайшим удовольствием месил воду, повернул голову и увидел, что навстречу ему движется ужасное кровожадное чудовище.
Пожалуй, никогда на свете никто не плавал с такой быстротой, как это сделал Букк. За две минуты он достиг суши и ринулся вон из воды на берег. Он был взбешен и напуган и, казалось, думал, будто Пиппи виновата в том, что в воде водятся акулы.
- Есть у тебя совесть, девчонка! - завопил он. - Ведь море кишмя кишит акулами!
- А разве я утверждала что-нибудь другое? - спросила Пиппи, мило наклонив головку набок. - Я ведь не всегда вру, понятно?
Джим и Букк зашли за куст и снова оделись. Они решили, что теперь самое время подумать о жемчуге. Кто его знает, сколько времени собираются отсутствовать капитан Длинныйчулок и другие!
- Послушайте-ка, малыши, - сказал Букк. - Я слышал, как кто-то говорил, будто бы в здешних местах хорошо ловится жемчуг. Не знаете ли вы, это - правда?
- Правда ли это! - воскликнула Пиппи. - Куда ни пойдешь внизу по морскому дну, раковины с жемчужинами так и трещат под ногами. Спускайся вниз и посмотри. Тогда сам увидишь.
Но Букк не захотел спускаться вниз.
- В каждой раковине - большие жемчужины, - продолжала Пиппи. - Примерно такие, как эта.
Она выставила гигантскую сверкающую жемчужину.
Джим и Букк так оживились, что едва могли устоять на месте.
- И много у вас там таких? - спросил Джим. - Мы бы хотели их у вас купить.
Это было сплошное вранье! У Джима и Букка не было денег, чтобы покупать жемчужины. Они хотели раздобыть их хитростью.
- Да, пожалуй, у нас тут, в гроте, по меньшей мере пять-шесть литров жемчужин, - ответила Пиппи.
Джим и Букк не могли скрыть своего восторга.
- Отлично! - воскликнул Букк. - Идите сюда с ними, мы купим их все сразу.
- Ну уж фигушки! - возмутилась Пиппи. - А вы подумали, чем тогда бедные дети станут играть в пульку?
Понадобился целый час бесполезных разговоров, прежде чем Джим и Букк поняли, что им не удастся выманить у детей жемчужины. Но что нельзя получить хитростью, то можно взять силой. Теперь они ведь знали, где находится жемчуг. Нужно было только вскарабкаться наверх, в грот, и взять их.
Вскарабкаться наверх, да, вот именно. Пока шли рассуждения и разговоры, Пиппи осторожно убрала лубяную веревку. Теперь она в полной сохранности лежала в гроте. Попытка вскарабкаться наверх вовсе не казалась Джиму и Букку безумно заманчивой. Но никакого другого выхода явно не было.
- Полезай ты, Джим, - сказал Букк.
- Нет, полезай ты, Букк, - сказал Джим.
- Полезай ты, Джим, - приказал Букк.
Он был сильнее Джима. Так что Джим начал карабкаться наверх. Он отчаянно хватался за все уступы, до которых мог дотянуться. Холодный пот лил у него по спине.
- Ради бога, держись крепче, чтобы не плюхнуться вниз, - ободряюще сказала Пиппи.
И тогда Джим рухнул вниз. Букк бесновался, орал и ругался на берегу. Джим тоже закричал, потому что увидел, как две акулы держат курс по направлению к нему. Когда они были уже на расстоянии не больше метра от него, Пиппи бросила вниз кокосовый орех, и он упал прямо перед ними. Это испугало акул как раз на то время, которое понадобилось Джиму, чтобы успеть доплыть до берега и влезть наверх, на невысокое плато. Вода стекала с его одежды, и вид у него был крайне жалкий.
Букк стал ругать его.
- Попробуй сам - увидишь, как это легко, - посоветовал Джим.
- Я хотя бы покажу тебе, как это нужно делать. - Букк рассердился и стал карабкаться наверх.
Все дети смотрели на него. Анника даже чуточку испугалась, когда он стал подниматься все ближе и ближе.
- Ой, ой, туда не ползи, а не то плюхнешься вниз, - предупредила Пиппи.
- Куда? - спросил Букк.
- Туда! - сказала Пиппи и показала вниз.
Букк посмотрел себе под ноги.
- Что за дела! Если так пойдет дальше, понадобится слишком много кокосовых орехов, - минуту спустя сказала Пиппи, бросая еще один кокосовый орех, чтобы помешать акулам съесть Букка, беспомощно барахтавшегося в воде.
Но тот все-таки поднялся на берег, злой, как шмель, и ничуть не испуганный. Он тотчас стал снова карабкаться вверх, так как вбил себе в голову, что ему непременно надо попасть в грот и завладеть жемчужинами.
На этот раз дело пошло лучше. Когда он уже почти совсем достиг входа в грот, он ликующе закричал:
- Ну, детеныши, сейчас вы все получите сполна за все ваши штучки!
Тогда Пиппи высунула из грота указательный палец и ткнула его в живот.
- Бульк! - послышалось с моря.
- Тебе не мешало бы самому захватить с собой кокосовые орехи, когда ты полез наверх! - закричала ему вслед Пиппи, угостив следующую акулу кокосовым орехом по морде.
Но тут приплыло множество акул, и она была вынуждена сбросить в море целую кучу кокосовых орехов. Один из них угодил Букку прямо в голову.
- О, святой крест, это - ты? - спросила Пиппи, когда Букк заорал благим матом. - А сверху... ну прямо вылитая акула! Огромная и противная.
Джим и Букк решили выждать, когда дети покинут грот.
- Когда проголодаются, им придется смотаться оттуда, - злобно сказал Букк. - И тогда они увидят кое-что другое.
И он закричал детям:
- Мне жаль вас, но вам придется сидеть в гроте, пока не сдохнете от голода!
- У тебя доброе сердце, - похвалила бандита Пиппи. - Но ближайшие две недели тебе беспокоиться нечего. А потом мы, может быть, начнем для разнообразия есть кокосовые орехи.
Разбив большой кокосовый орех, она выпила молоко и стала есть дивную сердцевину.
Джим и Букк выругались. Солнце уже садилось, и они начали устраивать себе на берегу ночлег. Они не осмелились подгрести к судну и переночевать там, потому что дети могли бы выбраться из грота и удрать со всеми жемчужинами. Бандиты улеглись на камни в своей мокрой одежде. Это было ужасно неприятно.
А наверху, в гроте, сидели дети и, поблескивая глазами, ели кокосовые орехи и пюре из плодов хлебного дерева. Это было так вкусно, да и вообще все было жутко интересно! Время от времени они высовывали головы, чтобы взглянуть на Джима и Букка. Было уже так темно, что они едва могли разглядеть их на берегу. Но зато они слышали, как ругаются бандиты.
Внезапно начался проливной дождь, как это порой случается в тропиках. Потоки воды хлынули вниз с неба. Пиппи высунула самый-самый кончик носа из грота.
- И везет же людям! - закричала она Джиму и Букку.
- Что ты имеешь в виду? - с надеждой спросил Букк. Он подумал, что дети, быть может, уже раскаялись и хотят отдать им жемчужины. - Что ты имеешь в виду, говоря, что нам везет?
- Да подумать только, вечно вам везет! Вы ведь уже были промокшие, когда начался этот ливень. А не то бы вы промокли от нового дождя, верно?
Слышно было, как кто-то выругался внизу, но невозможно было различить, кто это - Джим или Букк.
- Спокойной ночи, спокойной ночи, спите хорошенько, - пожелала им Пиппи. - И мы собираемся сделать то же самое.
Все дети улеглись на пол грота. Томми и Анника пристроились поближе к Пиппи и держали ее за руку. Им было так хорошо! В гроте было в меру тепло и уютно. За стенами грота шумел дождь.
ПИППИ НАДОЕДАЮТ ДЖИМ И БУКК
Дети проспали всю ночь напролет, чего нельзя сказать о Джиме и Букке.
Они только сыпали проклятиями, а когда дождь кончился, стали грызться друг с другом: чья, мол, вина, что они не смогли захватить жемчужины, и кому вообще пришла в голову дурацкая идея отправиться на остров Куррекурредут. Но когда солнце взошло и высушило их мокрую одежду, а свежее личико Пиппи высунулось из грота и она пожелала им доброго утра, они еще более твердо, чем когда-либо, решили завладеть жемчужинами и уплыть отсюда богачами. Однако они не могли предвидеть, чем все кончится.
Между тем лошадь Пиппи начала беспокоиться, куда девались Пиппи, Томми и Анника. Господин Нильссон, вернувшийся после встречи с родичами в джунглях, беспокоился тоже. Еще ему любопытно было узнать, что скажет Пиппи, когда увидит, что он потерял свою маленькую соломенную шляпку. Господин Нильссон подпрыгнул и уселся на хвост лошади, и тогда лошадь затрусила рысцой, чтобы отыскать Пиппи. Вскоре они оказались на южной стороне острова. И увидели там, как Пиппи высунула голову из грота. Лошадь радостно заржала.
- Смотри, Пиппи, вот идет твоя лошадь! - закричал Томми.
- А господин Нильссон сидит у нее на хвосте! - закричала Анника.
Джим и Букк услыхали эти слова. Они услыхали, что лошадь, которая шла вдоль берега, принадлежала Пиппи, этой рыжей чуме, сидевшей наверху, в гроте.
Букк вышел вперед и схватил лошадь за гриву.
- Послушай-ка, ты, троллево отродье! - заорал он, обращаясь к Пиппи. - Сейчас я убью твою лошадь!
- Ты хочешь убить мою лошадь, которую я так крепко люблю? - спросила Пиппи. - Мою милую, славную, добрую лошадку? Не может быть!
- Да, я, пожалуй, вынужден это сделать, - сказал Букк. - Раз ты не хочешь спуститься сюда и отдать нам все жемчужины. Все до единой, заруби это себе на носу! А не то я укокошу твою лошадь в одну минуту.
Пиппи серьезно посмотрела на него.
- Милый мой! - сказала она. - Я прошу тебя как могу, от всего сердца, не убивай мою лошадь и позволь детям сохранить свои жемчужины.
- Слышала, что я сказал? - прикрикнул на нее Букк. - Сию же минуту подавай сюда жемчужины, а не то...
А затем тихим голосом сказал Джиму:
- Подожди только, пусть она явится с жемчугом. Я так отколочу ее, так изукрашу синяками в благодарность за эту ночь на камнях и за этот дождь! А лошадь возьмем с собой на борт и продадим на какой-нибудь другой остров.
И, обращаясь к Пиппи, закричал:
- Ну, так как? Ты идешь или не идешь?
- Да, пожалуй, тогда я спущусь, - сказала Пиппи. - Но не забудь, ты сам просил об этом.
Она так легко прыгала по маленьким скалистым уступам, словно это была самая ровная дорожка для прогулок. И вот она соскочила вниз, к Букку, и Джиму, и лошади. Она остановилась перед Букком. Она стояла, маленькая и худенькая, с маленькой узкой повязкой на бедрах и с двумя рыжими косичками, торчащими в разные стороны. Глаза ее светились опасным блеском.
- Где у тебя жемчужины, девчонка?! - заорал Букк.
- Жемчужины мы сегодня искать не будем, - заявила Пиппи. - Поиграем лучше в чехарду.
Тут Букк взвыл так, что это заставило задрожать Аннику, сидевшую наверху, в гроте.
- Ну, теперь-то я и вправду укокошу и лошадь и тебя! - заорал Букк и ринулся на Пиппи.
- Полегче на поворотах, добрый человек, - предупредила Пиппи.
Схватив Букка за талию, она подбросила его в воздух на три метра. Падая, он довольно сильно ударился о скалу. Тут Джим разъярился. Он собрался нанести Пиппи ужасающий удар, но она с легким довольным смешком отскочила в сторону. Через секунду Джим тоже взлетел к светлому утреннему небу.
И вот они оба - Джим и Букк - сидели на скале и громко стонали. Пиппи подошла и схватила их - каждого одной рукой.
- Стыдно быть такими психами и играть до одури в чехарду, - сказала она. - Нельзя же всю дорогу развлекаться!
Она отнесла их вниз, к лодке, и швырнула туда.
- А теперь отчаливайте и попросите вашу мамочку дать вам пять эре на каменные шарики, - сказала она. - Уверяю вас, играть ими так же хорошо, как и жемчужинами.
Немного погодя кораблик унесся от острова Куррекурредут. С тех пор он никогда не показывался в здешних водах.
Пиппи погладила свою лошадь. Господин Нильссон вспрыгнул на плечо девочки. А за дальней оконечностью острова показалась длинная флотилия каноэ. Это плыли капитан Длинныйчулок и сопровождавшие его матросы и туземцы; все они возвращались домой с доброй охоты. Пиппи стала кричать и махать им рукой, а они приветствовали детей взмахами коротких широколопастных весел.
Затем Пиппи снова быстро натянула веревку, так что Томми, и Анника, и другие дети смогли, не рискуя жизнью, покинуть грот. А когда каноэ час спустя причалили в маленький залив возле "Попрыгуньи", то вся орава детей уже стояла на берегу, встречая их.
Капитан Длинныйчулок погладил Пиппи.
- Все было спокойно? - спросил он.
- Абсолютно! - ответила Пиппи.
- Но, Пиппи, пожалуй, это было вовсе не так, - поправила ее Анника. Ведь чуть не случилась большая беда.
- Да, да-да, ясное дело, я совсем забыла, - сказала Пиппи. - Спокойно здесь, ясное дело, не было, папа Эфраим. Как только ты повернулся к нам спиной, чего тут только не случилось.
- Да, но, дитя мое, что же произошло? - обеспокоенно спросил капитан Длинныйчулок.
- Жуткое дело, - ответила Пиппи. - Господин Нильссон потерял свою соломенную шляпку.
ПИППИ ПОКИДАЕТ КУРРЕКУРРЕДУТИЮ
Прекрасные дни следовали один за другим, прекрасные дни в теплом прекрасном мире, полном солнца, сверкающей синей воды и благоухающих цветов.
Томми и Анника так загорели, что их почти невозможно было отличить от куррекурредутских детей. А личико Пиппи почти целиком покрыли веснушки.
- Это путешествие становится для меня настоящим лечебным курсом красоты, - удовлетворенно говорила она. - Лицо у меня еще более веснушчатое и красивое, чем когда-либо. Если так будет продолжаться, я стану просто неотразима.
Собственно говоря, Момо и Моана и все другие куррекурредутские дети думали, что Пиппи и без того неотразима. Им никогда не бывало так весело, как теперь, и они так же полюбили Пиппи, как Томми и Анника. Кроме того, они, само собой, любили и Томми, и Аннику, а Томми и Анника, со своей стороны, отвечали им взаимностью. Поэтому им и было так приятно всем вместе, и они без конца играли и играли целые дни напролет. Часто они сидели в гроте. Пиппи притащила туда одеяла, и они могли ночевать там, когда хотели. Она сплела также веревочную лестницу, которая доходила до самой поверхности воды под гротом. И все дети взбирались наверх и опускались вниз по веревочной лестнице, и купались и плескались вволю. Конечно же, теперь они могли там купаться. Пиппи огородила большое пространство сетью, так что акулы не могли к ним подобраться. И как весело было вплывать во все эти гроты, наполненные водой, и выплывать оттуда! И даже Томми с Анникой научились нырять за раковинами и жемчужинами. Первая жемчужина, которую нашла Анника, была большая, красивая и розовая. Она решила взять ее домой, чтобы вставить в кольцо. Это будет память о Куррекурредутии.
Иногда они играли в игру, в которой Пиппи была Букком, пытавшимся ворваться в грот, чтобы украсть жемчужины. Тогда Томми подтягивал наверх веревку, и Пиппи приходилось карабкаться по скалистым уступам как можно искуснее. Все дети кричали: "Букк идет, Букк идет!" - когда она всовывала голову в грот. И тогда им всем по очереди разрешалось тыкать ее пальцами в живот, так что она спиной падала в море. А там, внизу, плескалась так, что одни ее ноги торчали из воды. Дети же хохотали, надрывая животики, и чуть не вываливались из грота.
Когда им надоедал грот, они могли находиться в своем бамбуковом жилище. Взрослые помогали детям строить дом, но большую его часть, ясное дело, построила сама Пиппи. Дом был абсолютно квадратный, сложенный из тонких бамбуковых стволов, а по полу и по крыше можно было ползать и карабкаться как угодно. Совсем рядом с домом стояла высокая кокосовая пальма. Пиппи вырубила в пальме ступеньки, так что можно было взбираться на самую верхушку. Оттуда открывался чудесный вид. Между двумя другими пальмами Пиппи повесила качели из луба гибискуса. Это было просто замечательно. Если сильно-пресильно раскачаться и на самой большой скорости броситься вниз с качелей, то приводнишься в море. Пиппи раскачивалась так высоко и залетала так далеко в воду, что сама говорила:
- В один прекрасный день я, верно, плюхнусь вниз в Австралии, и не очень весело придется тому, кому я упаду на голову.
Дети ходили также на прогулки в джунгли. Там подымалась высокая гора и с горного склона сбегал водопад. Пиппи вбила себе в голову, что ей необходимо прокатиться по водопаду в бочонке, что она и сделала. Она притащила с собой один из бочонков с "Попрыгуньи" и влезла в него. Момо и Томми накрыли бочонок крышкой и столкнули его в водопад. Он помчался со страшной скоростью, а под конец разбился. Все дети видели, как Пиппи исчезает в водных потоках, и не надеялись увидеть ее когда-нибудь снова. Но она внезапно вынырнула из водопада, выбралась на сушу и сказала:
- Такие вот бочки для воды развивают мировую скорость!
Да, так проходили дни, один за другим. Но вскоре предстоял период дождей, когда капитан Длинныйчулок, по своему обыкновению, запирался в королевской хижине и размышлял о смысле жизни. И он боялся, что Пиппи станет неуютно на острове Куррекурредут. Томми и Анника начали все чаще и чаще задавать себе вопрос: как там дома, как там мама и папа? Им очень хотелось попасть домой к рождественскому вечеру. Поэтому они не слишком, как и следовало ожидать, огорчились, когда Пиппи однажды утром сказала:
- Как вы посмотрите на то, чтобы снова вернуться на Виллу Вверхтормашками?
Для Момо, и Моаны, и других куррекурредутских детей настал, ясное дело, самый горестный день, когда они увидели, как Пиппи, и Томми, и Анника поднимаются на борт "Попрыгуньи", чтобы отплыть домой. Но Пиппи обещала, что они часто-часто будут возвращаться на остров. Куррекурредутские дети сплели венки из белых цветов и повесили их, прощаясь, на шею Пиппи, и Томми, и Аннике. А прощальная песня маленьких куррекурредутов так жалобно летела вслед за ускользающим вдаль кораблем!
Капитан Длинныйчулок также стоял на берегу. Он был вынужден остаться и править островом. Вместо него Фридольф взялся доставить детей домой. Капитан Длинныйчулок задумчиво сморкался в большой носовой платок, которым пользовался, когда нюхал табак, и махал рукой на прощанье. Пиппи, и Томми, и Анника плакали так, что слезы брызгали у них из глаз, и махали, и махали руками капитану Длинныйчулок и маленьким чернокожим ребятишкам, пока те не скрылись из виду.
Во время обратного путешествия дул чудесный попутный ветер.
- Давайте-ка лучше одевайтесь заранее потеплее, пока мы еще не доплыли до Северного моря, - сказала Пиппи.
- Вот еще! - воскликнули Томми и Анника.
Вскоре выяснилось, что "Попрыгунья", несмотря на великолепный попутный ветер, не сможет попасть домой к Рождеству. Услыхав это, Томми и Анника страшно огорчились. Подумать только - ни рождественской елки, ни рождественских подарков!
- Пожалуй, мы с таким же успехом могли бы остаться на острове, - с досадой сказал Томми.
Анника подумала о маме и папе и решила, что все равно, в любом случае, следует вернуться домой. Но в одном Томми и Анника были едины: жалко, что они останутся без рождественского праздника.
Темным вечером в начале января Пиппи, и Томми, и Анника увидели, что навстречу им снова светят огни их маленького городка. Они были дома.
- Ничего себе вышла прогулочка в Тихий океан! - сказала Пиппи, спускаясь со своей лошадью по сходням.
Никто не встретил их на берегу, потому что никто не знал, когда они вернутся домой. Пиппи посадила на лошадь Томми, и Аннику, и господина Нильссона, и они поехали вместе с ней верхом к Вилле Вверхтормашками. Лошади пришлось основательно потрудиться, потому что улицы и дороги были занесены снегом. Томми и Анника неотрывно смотрели вперед сквозь снежную пургу. Скоро они будут дома, у мамы с папой. И внезапно они почувствовали, что соскучились по родителям.
В доме семьи Сеттергрен гостеприимно горел свет, а через окно можно было увидеть маму и папу Томми и Анники, сидевших за обеденным столом.
- Там - мама и папа! - сказал Томми, и у него был очень довольный голос, когда он произносил эти слова.
Но на Вилле Вверхтормашками, доверху засыпанной снегом, было совершенно темно.
Анника пришла в отчаяние при одной лишь мысли о том, что Пиппи войдет туда одна.
- Милая Пиппи, ты не могла бы переночевать у нас первую ночь? - спросила она.
- Не-а, - ответила Пиппи, барахтаясь в снегу перед калиткой. - Мне надо сначала навести хотя бы небольшой порядок на Вилле Вверхтормашками.
И она двинулась дальше через глубокие снежные сугробы, доходившие ей до пояса. Лошадь семенила сзади.
- Да, но ты только подумай, как тебе будет холодно в доме, - уговаривал девочку Томми. - Там ведь так давно не топили!
- Пустяки, - сказала Пиппи. - Лишь бы сердце было теплым и тикало нормально, тогда не замерзнешь.
ПИППИ ДЛИННЫЙЧУЛОК НЕ ЖЕЛАЕТ СТАТЬ ВЗРОСЛОЙ
О, как мама и папа Томми и Анники обнимали своих детей, и как целовали, а потом накрыли стол и накормили их чудесным ужином, а потом еще подоткнули им одеяла, когда дети улеглись в свои кроватки. Потом родители долго-предолго сидели на краю кроваток и слушали рассказы детей о всех чудесах, которые им довелось пережить на острове Куррекурредут. Они все так радовались! И только одно омрачало их радость - мысль о Рождестве. Томми и Анника не хотели говорить маме, как они огорчены тем, что остались без рождественской елки и без рождественских подарков; но так оно и было. Дома им все казалось таким непривычным, как это бывает всегда, когда возвращаешься из долгого путешествия. И до чего было бы здорово, если бы они вернулись домой в сочельник!