- Долго вы еще будете здесь болтаться? - спросила она со злостью.
- Мы не болтаемся, - серьезно ответила Пиппи, - сидим на площади и щелкаем орешки.
- Ну что уставились? - спросила дама еще злее. - Ждете, чтобы кто-нибудь пришел и начал стрелять?
- Не-а, - сказала ей Пиппи в ответ, - мы ждем, когда вы начнете кувыркаться через голову.
И в эту минуту клиент все-таки вошел. Это был важный господин с золотой цепочкой на животе. Он взял ружье и взвесил его на руке.
- Сделать, что ли, пяток выстрелов? - сказал он. - Только для того, чтобы показать вам, как это делается!
Он оглянулся, чтобы убедиться, есть ли публика. Но, кроме Пиппи, Томми и Анники, в тире никого не было.
- Смотрите, дети, - сказал он, - пусть это будет ваш первый урок по искусству стрельбы. Нужно делать вот так!
Он приложил ружье к щеке. Прозвучал первый выстрел - промах, второй тоже мимо. Третий и четвертый - мимо и мимо. Пятый задел край подбородка картонного человечка.
- Препаршивое ружье! - сказал с досадой важный господин и швырнул его на прилавок.
Пиппи взяла ружье и зарядила его.
- О, как ты здорово стреляешь, дядя! - воскликнула она. - В следующий раз я сделаю точно как ты нас научил. А не так вот!
Пиф-паф-пиф-паф-пиф! Пять выстрелов, и все пришлись картонному человечку прямо в нос.
Пиппи протянула даме из тира золотую монетку, и они ушли.
Карусель была такая прекрасная, что при виде нее у Томми и Анники дыхание перехватило от восторга.
У черных, белых и коричневых лошадей были настоящие белые гривы, и сами они выглядели почти что живыми. Седла и упряжь у них тоже были. Можно было выбирать любую лошадь. Пиппи купила билеты на целую золотую монету. Билетов ей дали столько, что они едва уместились в ее большом кошельке.
- Если бы я дала еще одну монетку, я закупила бы всю эту крутилку, сказала Пиппи ожидавшим ее Томми и Аннике.
Томми выбрал черную лошадь, а Анника - белую. Пиппи посадила господина Нильссона на третью лошадь, которая казалась совсем необъезженной. Господин Нильссон тут же начал рыться у нее в гриве, чтобы проверить, нет ли там блох.
- А что, господин Нильссон будет тоже кататься на карусели? - удивленно спросила Анника.
- Конечно! - ответила Пиппи. - Если бы я подумала об этом раньше, я взяла бы с собой и свою лошадь. Ей ведь тоже нужно немножко повеселиться. А лошадь, которая едет на лошади, была бы для лошадей чем-то новеньким.
Сама Пиппи прыгнула в седло коричневой лошади, и секунду спустя карусель завертелась, а шарманка заиграла: "Помнишь детские года, время золотое".
До чего же здорово кататься на карусели, решили Томми и Анника. Видно было, что Пиппи это тоже понравилось. Она стояла выпрямившись на голове на лошадиной спине. Длинное бальное платье упало ей на шею. Люди, стоявшие возле карусели, видели только ее красный лифчик, зеленые штанишки и длинные тонкие ноги - одна в коричневом чулке, другая в черном, и большие черные туфли, которые весело болтались тудасюда.
- Вот так должна вести себя настоящая дама, катаясь на карусели, заявила Пиппи, когда закончился первый тур.
Дети катались целый час, и под конец у Пиппи стало рябить в глазах, вместо одной карусели она стала видеть целых три.
- Теперь мне даже трудно выбрать, на которой из них я хочу прокатиться, - сказала она. - Пошли лучше домой!
У нее еще осталась целая куча билетов, и она раздала их стоявшим у карусели малышам, у которых не было денег, чтобы прокатиться хоть разок.
Возле одной палатки стоял зазывала и кричал:
- Новое представление! Начало через пять минут. Пользуйтесь случаем посмотреть исключительную драму "Убийство графини Авроры, или Кто крадется в кустах? "!
- Раз кто-то крадется в кустах, нужно тут же узнать, кто это такой. Да побыстрее! - сказала Пиппи. - Пошли!
Пиппи подошла к кассе.
- Можно мне купить билет за полцены, если я буду смотреть одним глазом? - спросила она, решив вдруг быть экономной.
Но кассирша и слышать об этом не хотела.
- Я не вижу здесь никаких кустов, и никто в них не крадется, - заявила недовольная Пиппи, когда они все трое уселись в первом ряду у самого занавеса.
- Так ведь это еще не начало, - объяснил Томми.
В тот же самый момент занавес поднялся, и они увидели графиню Аврору, ходившую взад-вперед по сцене. Она заламывала руки и выглядела очень опечаленной. Пиппи следила за ней с большим интересом.
- Она точно чем-то расстроена, - обратилась Пиппи к Томми и Аннике. А может, у нее гдето булавка расстегнулась и колет.
Но графиня Аврора в самом деле была опечалена. Она подняла глаза к потолку и жалобно сказала:
- Есть ли на свете человек столь же несчастный, как я? Моих детей у меня отобрали, муж исчез, я сама окружена бандитами и негодяями, которые хотят меня убить.
- Ой, какой ужас! - воскликнула Пиппи, и глаза у нее покраснели.
- О, лучше бы мне умереть! - продолжала графиня.
Тут Пиппи ударилась в слезы.
- Миленькая, не говори так, - всхлипнула она. - Ведь все может исправиться. Дети вернутся, мужа ты можешь найти нового. Мало ли на свете муж-чи-и-ин! - сказала она, икая между всхлипываниями.
Но тут подошел директор театра - это он стоял перед представлением у палатки и зазывал зрителей - и сказал ей, что нужно сидеть тихо или немедленно выйти из театра.
- Я попробую, - пообещала ему Пиппи и стала тереть глаза.
Спектакль был жутко интересный. Томми так переживал, что все время мял и вертел свою шапочку, а Анника сидела крепко стиснув руки.
Пиппи не сводила глаз с графини Авроры. Дела бедной графини шли все хуже и хуже. Вот она брела по саду, ни о чем не подозревая. И вдруг послышался вой. Это взвыла Пиппи. Она заметила человека, очень злого на вид, прятавшегося за деревом. Графиня Аврора явно услышала какой-то шорох, потому что спросила:
- Кто это крадется в кустах?
- Я знаю! - воскликнула Пиппи. - Это хитрый, противный дядька с черными усами. Беги скорей в сарай и запрись хорошенько!
Тут директор театра подошел к Пиппи и сказал, что она должна немедленно выйти вон.
- И оставить графиню одну с этим страшилой? Да вы просто не знаете меня!
На сцене действие развивалось дальше. Противный дядька вдруг выбежал из кустов и бросился на графиню Аврору.
- Настал твой последний час, - прошипел он сквозь зубы.
- Ну, это мы еще посмотрим! - крикнула Пиппи и в момент прыгнула на сцену. Она схватила негодяя поперек туловища и, продолжая плакать, швырнула его в зрительный зал.
- Да как ты посмел? Что тебе сделала графиня? Подумай только, у нее забрали и мужа и детей! Теперь она совсем одинока!
Она подошла к графине, которая бессильно опустилась на садовую скамью.
- Ты можешь жить у меня на Вилле Вверхтормашками, если захочешь, пыталась она ее утешить.
С громким плачем потопала Пиппи вон из театра. За ней по пятам шли Томми и Анника. И директор театра. Он махал вслед Пиппи кулаками. Но зрители хлопали в ладоши. Представление им понравилось.
Выйдя из театра, Пиппи высморкалась в подол платья и сказала:
- Раз уж мы так расстроились, нужно постараться развеселиться.
- Пошли в зверинец! - предложил Томми. - Мы еще там не были.
И они отправились туда. Но сначала подошли к киоску с бутербродами и Пиппи каждому купила по два бутерброда и по бутылке лимонада.
- Мне всегда есть охота после того, как поплачу, - сказала она.
Да, в зверинце было на что посмотреть! Слон, два тигра в одной клетке, много морских львов, которые умели бросать друг другу мяч, целая куча обезьян, гиена и две огромные змеи. Пиппи тут же поднесла господина Нильссона к клетке с обезьянами, чтобы он мог поздороваться со своими родственниками. Там сидел печальный старый шимпанзе.
- Давай-ка, господин Нильссон, - сказала Пиппи, - поздоровайся вежливо. Я думаю, это двоюродный племянник твоего прадедушки по отцу и сынишка двоюродной тетки твоей бабушки по матери.
Господин Нильссон приподнял свою соломенную шляпу и поздоровался, стараясь изо всех сил быть вежливым. Но шимпанзе и не подумал отвечать на приветствие.
Оба удава-боа лежали в большом ящике. Через каждый час красивая укротительница змей фрейлейн Паула вынимала их из ящика и показывала на эстраде. Детям повезло: как раз в тот момент начинался показ. Анника ужасно боялась змей, она все время держала Пиппи за руку. Фрейлейн Паула подняла одну из змей, большущую противную страшилу, и надела ее себе на плечи, как настоящее боа.
- Кажется, это удав-боа, - шепнула Пиппи Аннике и Томми, - интересно, а что там за вторая змея?
Она подошла к ящику и вынула оттуда вторую змею. Эта была еще больше и противнее. Пиппи обвила ее вокруг своей шеи точь-в-точь как фрейлейн Паула. Все зрители в ужасе закричали. Фрейлейн Паула кинула свою змею в ящик и бросилась спасать Пиппи от верной смерти. Шум и суматоха разозлили змею, которая оказалась на шее у какой-то рыжей девочки, а не, как всегда, у фрейлейн Паулы. Она решила укусить на память эту рыжую бесстыдницу и сжала шею девочки с силой, которая задушила бы быка.
- Брось свои старые штучки, со мной это не пройдет! - сказала ей Пиппи. - Уж поверь мне, в Дальней Индии я видела змей побольше твоего.
Она разжала змеиное кольцо и положила удава обратно в ящик. Томми и Анника стояли белые как мел.
- Это был тоже удав, - объяснила Пиппи и застегнула расстегнувшуюся резинку чулка. - Я так и думала.
Фрейлейн Паула долго ругалась на каком-то иностранном языке. А все посетители зверинца вздохнули с облегчением. Но они вздохнули слишком рано, потому что в этот день суждено было случиться многому. Позднее никто не мог объяснить, как все это произошло.
Тиграм дали большие красные куски мяса. Служитель уверял, что запер дверцу клетки крепко-накрепко. Только чуть погодя раздался крик:
- Тигр на свободе!
Так оно и было. Этот полосатый зверь стоял возле зверинца, готовый к прыжку. Люди бросились врассыпную. Но одна маленькая девочка стояла, зажатая в углу, совсем рядом с тигром.
- Стой, не шевелись! - кричали ей люди, думая, что тогда зверь ее не тронет.
- Что делать? Что делать? - говорили люди, ломая в отчаянии руки.
- Надо бежать за полицией! - предложил один.
- Нет, лучше вызвать пожарную команду!
- Позвать Пиппи Длинныйчулок! - сказала Пиппи и вышла вперед.
Она села на корточки метрах в двух от тигра и поманила его:
- Кис! Кис! Кис!
Тигр зарычал и показал свои страшные зубы. Пиппи предупреждающе подняла указательный палец.
- Если ты укусишь меня, то я укушу тебя, будь уверен, - сказала она.
И тут тигр прыгнул прямо на нее.
- Да что ты, спятил? Шуток не понимаешь? - спросила Пиппи и отшвырнула его от себя.
Со страшным рычанием, от которого у людей мороз пошел по коже, тигр снова бросился на Пиппи. Было ясно, что он собирается вцепиться ей в горло.
- Ну, как хочешь, - сказала Пиппи. - Только помни, ты первый начал!
Одной рукой она зажала ему пасть, другой подхватила его и бережно понесла в клетку, напевая: "Посмотри на моего кисаньку-котенка! "
И тут люди второй раз вздохнули с облегчением, а маленькая девочка, стоявшая в углу, бросилась к своей маме и сказала, что она больше ни за что не пойдет в зверинец.
Тигр порвал подол платья Пиппи. Она посмотрела на лохмотья и спросила:
- Есть у кого-нибудь ножницы?
У фрейлейн Паулы были, и она больше не сердилась на Пиппи.
- Вот, возьми, храбрая малышка! - сказала она, подавая Пиппи ножницы.
И Пиппи отрезала большущий кусок, так что ее платье стало гораздо выше колен.
- Ну вот, - сказала она, довольная. - Теперь я еще наряднее. Вырез сверху и снизу. Красивее не бывает.
И она пошла прочь до того элегантно, что коленки стукались одна о другую на каждом шагу.
- Очаровательно! - сказала она на ходу.
Можно подумать, что теперь-то на ярмарке наконец станет тихо. Но на ярмарке тихо никогда не бывает, и к тому же оказалось, что люди и во второй раз вздохнули слишком рано.
В этом маленьком-премаленьком городке жил хулиган. Он был очень сильный, и все дети его боялись. Да и не только дети. Его боялись все. Когда Лабан выходил на военную тропу, полицейские старались не попадаться ему на глаза. Он бушевал так не всегда, а только после того, как напьется пива. А в ярмарочный день он, конечно, напился. Он явился на Стургатан с криком и руганью, размахивая огромными ручищами.
- С дороги, вшивота! - орал он. - Лабан идет!
Люди в страхе жались к стенкам домов, а многие дети в испуге заплакали. Полицейского нигде не было видно. Под конец он добрался до таможни. На него было страшно смотреть: длинные черные волосы, свисающие на лоб, большой красный нос и торчащий изо рта желтый зуб. Людям, собравшимся у таможни, он казался страшнее тигра. Там стоял киоск, в котором низенький старичок продавал колбаски. Лабан подошел к нему, ударил кулаком по прилавку и закричал:
- Гони колбасу! Да побыстрее!
Старичок тут же подал ему колбаску.
- С вас двадцать пять эре, - угодливо сказал он.
- Так ты еще и деньги хочешь за свою колбасу? - спросил Лабан. - И не стыдно тебе, старик! Радуйся, что у тебя берет ее такой благородный человек! Давай сюда еще одну!
Старик попросил Лабана сначала заплатить за первую. Тогда Лабан схватил старика за уши и немного его потряс.
- Давай еще колбаску, тебе говорят! Немедленно!
Пришлось старичку послушаться. Стоявшие рядом люди зашептались между собой. А один из них набрался храбрости и сказал:
- Стыдно так обращаться с бедным стариком!
Лабан обернулся и посмотрел на людей налитыми кровью глазами:
- Кто это тут гундосит?
А когда испуганные люди стали расходиться, он прорычал:
- Ни с места! Первому, кто шевельнется, я размозжу череп! Сейчас Лабан даст вам небольшое представление.
Он схватил целую пригоршню колбасок и стал жонглировать ими - подбрасывая их в воздух, ловил ртом и руками, но некоторые из них падали на землю. Бедный продавец чуть не плакал. Тут от толпы отделилась маленькая фигурка.
Перед Лабаном возникла Пиппи.
- И чей же это маленький мальчик? - ласково спросила она. - И что же скажет его мама на то, что он кидает на землю свой завтрак?
Лабан издал страшный рев.
- Кому сказано, не двигаться с места! - прорычал он.
- Ты всегда так орешь, что даже за границей слышно? - спросила Пиппи.
Лабан поднял с угрозой сжатый кулак и заорал:
- Ах ты, соплюха! Заткнись, или я тебя сейчас размажу по стенке.
Пиппи, подбоченясь, с интересом смотрела на него.
- Как это ты подбрасывал колбаски? Вот так?
Она подкинула Лабана высоко в воздух, поймала и еще подбросила несколько раз. Толпа ликовала. Продавец колбасок улыбался, всплескивая маленькими морщинистыми руками, и хлопал в ладоши.
После того как Пиппи наконец отпустила Лабана, он сел беспомощно на землю и испуганно смотрел по сторонам.
- Теперь тебе, забияка, - сказала Пиппи, - самое время идти домой.
И Лабан ничего против этого не имел.
- Только сначала давай заплати за колбаски, - напомнила Пиппи.
Лабан поднялся, заплатил за восемнадцать колбасок и ушел, не сказав ни слова. И с этого дня он сильно изменился.
- Да здравствует Пиппи! - закричали люди.
- Ура, Пиппи! - кричали Томми и Анника.
- Нам в городе просто не нужна полиция, пока здесь живет Пиппи Длинныйчулок, - сказал один человек.
- Точно, - подтвердил другой. - С ней нам не страшны ни тигры, ни хулиганы.
- Ясное дело, полиция нам нужна, - сказала Пиппи. - А то кто же станет смотреть, чтобы велосипеды стояли там, где надо!
- Ах, Пиппи! Какая ты нарядная! - сказала Анника по дороге домой.
- О да, я очаровательная! - воскликнула Пиппи, взяв двумя пальцами край своей прекоротенькой юбки. - Ну просто очаровательная!
ПИППИ ТЕРПИТ КОРАБЛЕКРУШЕНИЕ
Каждый день после уроков Томми и Анника мчались на Виллу Вверхтормашками. Они даже не хотели делать уроки дома, а брали учебники с собой.
- Вот и хорошо, - говорила Пиппи, - сидите здесь и учитесь, может, и ко мне немножко учения пристанет. Вовсе не потому, что мне уж так это нужно. Но вдруг нельзя стать настоящей дамой, если не знаешь, сколько готтентотов живет в Австралии!
Томми и Анника сидели за кухонным столом, раскрыв учебник географии. А Пиппи уселась на середину стола, по-турецки поджав под себя ноги.
- Хотя знаете что, - сказала Пиппи, глубокомысленно приложив палец к носу. - Подумать только, я выучу, сколько готтентотов живет в Австралии, а вдруг один из них заболеет воспалением легких и умрет. Тогда, значит, я считала их напрасно и настоящей дамы из меня все равно не получится?
Она призадумалась, а потом сказала:
- Кому-то нужно было бы сказать готтентотам, чтобы они вели себя правильно. Тогда в ваших учебниках не будет ошибок.
Когда Томми и Анника кончали зубрить, начиналось веселье. Если погода была хорошая, дети играли в саду, катались верхом на лошади, или влезали на крышу сарая и пили там кофе, или карабкались на верхушку старого дуба, который внутри был совсем пустой и можно было там прятаться. Пиппи сказала, что это необыкновенный дуб, что на нем растет лимонад. И это была чистая правда, потому что каждый раз, когда ребята карабкались по нему и слезали в дупло, в свой тайник, там стояли и ждали их три бутылки лимонада. Томми и Анника никак не могли понять, куда деваются потом пустые бутылки. Но Пиппи объяснила, что, как только лимонад выпьют, бутылки тут же вянут. Томми и Анника соглашались, что это в самом деле было удивительное дерево! Иногда на нем росли плитки шоколада. Пиппи сказала, что шоколад там растет только по четвергам, и Томми с Анникой не забывали залезать туда каждый четверг и срывать плитки шоколада. Пиппи рассказала, что если не лениться и почаще поливать это дерево хорошенько, то оно станет давать французские булочки и даже жареную телятину. В плохую погоду приходилось сидеть дома, но и тут они не скучали. Можно было разглядывать всякие красивые штучки в ящиках бюро Пиппи, или сидеть у плиты и смотреть, как она печет вафли или яблоки, или забираться в дровяной ларь и слушать рассказы Пиппи о ее удивительных приключениях на море.
- Ужас какой был шторм! - рассказывала она, например. - Даже рыбаки заболели морской болезнью и захотели поскорее вернуться на берег. Я сама видела, как у одной акулы лицо вовсе позеленело, а одна каракатица сидела, держась за лоб всеми своими руками. Ну и шторм был!
- А ты не боялась, Пиппи? - спросила Анника.
- Вот еще, - ответила Пиппи. - Я ведь не раз немножко терпела кораблекрушение, чего же мне было бояться! Во всяком случае, сначала я вовсе не боялась. Даже когда у нас за обедом сдуло все изюминки из компота, и даже когда ветер вырвал у кока все вставные зубы. Но когда я увидела, что от корабельного кота осталась одна шкура, а сам он совсем голый полетел по воздуху на Дальний Восток, тут мне стало как-то не по себе.
- У меня есть книга про кораблекрушение, - сказал Томми, - она называется "Робинзон Крузо".
- Ой, это такая хорошая книжка! - воскликнула Анника. - Робинзон попал на необитаемый остров.
- А ты, Пиппи, терпела когда-нибудь такое кораблекрушение? - спросил Томми и уселся поудобнее в дровяном ларе. - И попадала на необитаемый остров?
- Еще бы не терпела! - отчеканила Пиппи. - Да таких потерпевших кораблекрушение, как я, поискать надо! Куда там Робинзону Крузо! Да во всем Атлантическом и во всем Тихом океане найдется только восемь или десять островков, на которые я не высаживалась после кораблекрушения. Они теперь записаны в туристских книжках в особенном черном списке.
- Наверное, здорово побывать на необитаемом острове! - сказал Томми. - Я бы тоже хотел туда попасть.
- Это проще всего, - ответила Пиппи. - Ведь морей-то хватает на всех.
- Да, я знаю один совсем недалеко отсюда, - сказала Анника.
- А этот остров лежит на воде? - спросила Пиппи.
- Ясное дело.
- Это хорошо, - сказала Пиппи. - Если бы он лежал на суше, это не годилось бы.
Томми был просто сам не свой от восторга.
- Ура! - крикнул он. - Отправимся туда сейчас же!
Через два дня у Томми и Анники должны были начаться летние каникулы, и в то же время их папа и мама собирались уезжать. Лучшего времени для игры в Робинзона не придумать!
- Для того чтобы потерпеть кораблекрушение, нужно сначала достать корабль, - заявила Пиппи.
- А у нас его нет, - сказала Анника.
- Я видела на дне реки старую дырявую лодку, - сообщила Пиппи.
- Но ведь она уже потерпела кораблекрушение, - возразила Анника.
- Тем лучше, - ответила Пиппи. - Теперь мы будем знать, как это получается.
Для Пиппи достать затонувшую лодку было делом пустяковым. Целый день провозилась она на берегу, конопатила и смолила лодку. А в дождливое утро вытесала топором весла.
И вот у Томми и Анники начались каникулы, а их родители уехали.
- Мы вернемся домой через два дня, - сказала мама на прощание, будьте паиньками, ведите себя хорошо и слушайтесь во всем Эллу.
Элла помогала у них по дому, а в отсутствие родителей должна была следить за детьми. Но когда они остались с Эллой одни, Томми сказал ей:
- Элла, тебе вовсе ни к чему смотреть за нами, мы все время будем у Пиппи.
- И потом, мы можем сами о себе позаботиться, - добавила Анника, ведь за Пиппи никогда никто не смотрит. Почему же нас тогда нельзя оставить в покое хоть на два дня?
Элла была вовсе не против того, чтобы отдохнуть пару деньков. Томми с Анникой долго просили, клянчили, даже ругались. И под конец Элла сказала, мол, оставайтесь одни, а я поеду домой проведать маму. Но при условии, что вы будете есть и спать как следует, а не бегать по вечерам без теплой одежды. Томми сказал, что с радостью наденет на себя двенадцать пуловеров, лишь бы Элла уехала.
Все было в порядке. Элла исчезла, и два часа спустя Пиппи, Томми, Анника, лошадь и господин Нильссон отправились в путешествие на необитаемый остров.
Был тихий вечер начала лета. Небо хмурилось, но воздух был теплый. Идти до озера, где лежал необитаемый остров, пришлось довольно долго. Пиппи несла лодку над головой. На спину лошади она взгромоздила огромный мешок и палатку.
- А что у тебя в мешке? - спросил Томми.
- Еда, стрелковое оружие и пустая бутылка, - ответила Пиппи. - Я думаю, что нам надо устроить кораблекрушение хоть с какими-то удобствами, ведь оно у вас будет первое. А раньше, когда у меня бывали кораблекрушения, я всегда подстреливала антилопу или лань на необитаемом острове и ела сырое мясо. Но ведь на этом острове может не быть ни антилоп, ни ланей, и обидно было бы умирать с голоду из-за такой ерунды.
- А зачем тебе пустая бутылка? - спросила Анника.
- Пустая бутылка? Что за глупый вопрос. Конечно, лодка - это самое главное для кораблекрушения. А на втором месте - бутылка. Мой папа научил меня этому, когда я еще лежала в люльке. "Пиппи, - говорил он, - не беда, если ты забудешь вымыть ноги, когда тебя представляют ко двору. Но если ты забудешь прихватить пустую бутылку во время кораблекрушения, ты пропала".
- А на что она нужна? - настаивала Анника.
- Неужели ты никогда не слыхала про бутылочную почту? - спросила Пиппи. - Пишешь письмо, в котором просишь помощи, запихиваешь его в бутылку, затыкаешь бутылку пробкой и бросаешь ее в море. И бутылка плывет, пока не приплывет к кому-нибудь, кто может тебя спасти. А как, ты думала, можно спастись после кораблекрушения? Надеяться на случай? Эх ты!
- Вот оно что!
Скоро они подошли к небольшому озеру, на середине которого лежал необитаемый остров. Солнце только что пробилось сквозь тучи и приветливо освещало молодую зелень раннего лета.
- И правда, - сказала Пиппи, - это один из лучших необитаемых островов, которые я видела.
Она быстренько столкнула лодку в воду, сняла поклажу со спины лошади и погрузила все на дно лодки. Анника, Томми и господин Нильссон прыгнули туда же. Пиппи похлопала лошадь по шее.
- Да, моя милая лошадка, как бы я ни хотела, но не могу просить тебя сидеть в лодке. Надеюсь, ты умеешь плавать. Ведь это так легко. Просто делаешь вот так!
Она плюхнулась в озеро во всей одежде и проплыла чуть-чуть.
- Это очень здорово, уж поверь мне. А хочешь, чтобы было еще лучше, можешь играть в кита. Смотри, вот так!
Пиппи набрала в рот воды, легла на спину и пустила фонтан. Лошади вроде не показалось это особенно приятным, но когда Пиппи оттолкнула лодку, села на весла и стала грести, лошадь бросилась в воду и поплыла за ней. Хотя играть в кита она не стала. Когда они почти добрались до острова, Пиппи крикнула:
- Все к насосам!
А секунду спустя:
- Напрасно! Мы должны покинуть корабль! Спасайся, кто может!
Она встала на кормовую скамью и нырнула в воду, но тут же вынырнула, схватила носовой фалинь [8] и поплыла к берегу.
- Мне, во всяком случае, нужно спасти мешок с едой, а команда может оставаться на борту.
Она привязала лодку к камню и помогла Томми и Аннике сойти на берег. Господин Нильссон справился сам.
- Чудеса! - закричала Пиппи. - Мы спасены. Во всяком случае, пока что. Если, конечно, здесь нет людоедов и львов.
Теперь и лошадь успела доплыть до острова. Она поднялась на берег и стряхнула с себя воду.
- А вот и первый штурман! - обрадовалась Пиппи. - Давайте держать военный совет.
Она вынула из мешка свой пистолет, который нашла в матросском сундуке на чердаке Виллы Вверхтормашками, и с пистолетом в руке пошла на цыпочках вперед, настороженно озираясь по сторонам.
- Что там, Пиппи? - с тревогой спросила Анника.
- Мне послышалось рычание людоеда, - ответила Пиппи. - Нужно быть настороже. Стоило спасаться от гибели на воде, чтобы тебя подали с тушеными овощами на обед людоеду!
- Мы не болтаемся, - серьезно ответила Пиппи, - сидим на площади и щелкаем орешки.
- Ну что уставились? - спросила дама еще злее. - Ждете, чтобы кто-нибудь пришел и начал стрелять?
- Не-а, - сказала ей Пиппи в ответ, - мы ждем, когда вы начнете кувыркаться через голову.
И в эту минуту клиент все-таки вошел. Это был важный господин с золотой цепочкой на животе. Он взял ружье и взвесил его на руке.
- Сделать, что ли, пяток выстрелов? - сказал он. - Только для того, чтобы показать вам, как это делается!
Он оглянулся, чтобы убедиться, есть ли публика. Но, кроме Пиппи, Томми и Анники, в тире никого не было.
- Смотрите, дети, - сказал он, - пусть это будет ваш первый урок по искусству стрельбы. Нужно делать вот так!
Он приложил ружье к щеке. Прозвучал первый выстрел - промах, второй тоже мимо. Третий и четвертый - мимо и мимо. Пятый задел край подбородка картонного человечка.
- Препаршивое ружье! - сказал с досадой важный господин и швырнул его на прилавок.
Пиппи взяла ружье и зарядила его.
- О, как ты здорово стреляешь, дядя! - воскликнула она. - В следующий раз я сделаю точно как ты нас научил. А не так вот!
Пиф-паф-пиф-паф-пиф! Пять выстрелов, и все пришлись картонному человечку прямо в нос.
Пиппи протянула даме из тира золотую монетку, и они ушли.
Карусель была такая прекрасная, что при виде нее у Томми и Анники дыхание перехватило от восторга.
У черных, белых и коричневых лошадей были настоящие белые гривы, и сами они выглядели почти что живыми. Седла и упряжь у них тоже были. Можно было выбирать любую лошадь. Пиппи купила билеты на целую золотую монету. Билетов ей дали столько, что они едва уместились в ее большом кошельке.
- Если бы я дала еще одну монетку, я закупила бы всю эту крутилку, сказала Пиппи ожидавшим ее Томми и Аннике.
Томми выбрал черную лошадь, а Анника - белую. Пиппи посадила господина Нильссона на третью лошадь, которая казалась совсем необъезженной. Господин Нильссон тут же начал рыться у нее в гриве, чтобы проверить, нет ли там блох.
- А что, господин Нильссон будет тоже кататься на карусели? - удивленно спросила Анника.
- Конечно! - ответила Пиппи. - Если бы я подумала об этом раньше, я взяла бы с собой и свою лошадь. Ей ведь тоже нужно немножко повеселиться. А лошадь, которая едет на лошади, была бы для лошадей чем-то новеньким.
Сама Пиппи прыгнула в седло коричневой лошади, и секунду спустя карусель завертелась, а шарманка заиграла: "Помнишь детские года, время золотое".
До чего же здорово кататься на карусели, решили Томми и Анника. Видно было, что Пиппи это тоже понравилось. Она стояла выпрямившись на голове на лошадиной спине. Длинное бальное платье упало ей на шею. Люди, стоявшие возле карусели, видели только ее красный лифчик, зеленые штанишки и длинные тонкие ноги - одна в коричневом чулке, другая в черном, и большие черные туфли, которые весело болтались тудасюда.
- Вот так должна вести себя настоящая дама, катаясь на карусели, заявила Пиппи, когда закончился первый тур.
Дети катались целый час, и под конец у Пиппи стало рябить в глазах, вместо одной карусели она стала видеть целых три.
- Теперь мне даже трудно выбрать, на которой из них я хочу прокатиться, - сказала она. - Пошли лучше домой!
У нее еще осталась целая куча билетов, и она раздала их стоявшим у карусели малышам, у которых не было денег, чтобы прокатиться хоть разок.
Возле одной палатки стоял зазывала и кричал:
- Новое представление! Начало через пять минут. Пользуйтесь случаем посмотреть исключительную драму "Убийство графини Авроры, или Кто крадется в кустах? "!
- Раз кто-то крадется в кустах, нужно тут же узнать, кто это такой. Да побыстрее! - сказала Пиппи. - Пошли!
Пиппи подошла к кассе.
- Можно мне купить билет за полцены, если я буду смотреть одним глазом? - спросила она, решив вдруг быть экономной.
Но кассирша и слышать об этом не хотела.
- Я не вижу здесь никаких кустов, и никто в них не крадется, - заявила недовольная Пиппи, когда они все трое уселись в первом ряду у самого занавеса.
- Так ведь это еще не начало, - объяснил Томми.
В тот же самый момент занавес поднялся, и они увидели графиню Аврору, ходившую взад-вперед по сцене. Она заламывала руки и выглядела очень опечаленной. Пиппи следила за ней с большим интересом.
- Она точно чем-то расстроена, - обратилась Пиппи к Томми и Аннике. А может, у нее гдето булавка расстегнулась и колет.
Но графиня Аврора в самом деле была опечалена. Она подняла глаза к потолку и жалобно сказала:
- Есть ли на свете человек столь же несчастный, как я? Моих детей у меня отобрали, муж исчез, я сама окружена бандитами и негодяями, которые хотят меня убить.
- Ой, какой ужас! - воскликнула Пиппи, и глаза у нее покраснели.
- О, лучше бы мне умереть! - продолжала графиня.
Тут Пиппи ударилась в слезы.
- Миленькая, не говори так, - всхлипнула она. - Ведь все может исправиться. Дети вернутся, мужа ты можешь найти нового. Мало ли на свете муж-чи-и-ин! - сказала она, икая между всхлипываниями.
Но тут подошел директор театра - это он стоял перед представлением у палатки и зазывал зрителей - и сказал ей, что нужно сидеть тихо или немедленно выйти из театра.
- Я попробую, - пообещала ему Пиппи и стала тереть глаза.
Спектакль был жутко интересный. Томми так переживал, что все время мял и вертел свою шапочку, а Анника сидела крепко стиснув руки.
Пиппи не сводила глаз с графини Авроры. Дела бедной графини шли все хуже и хуже. Вот она брела по саду, ни о чем не подозревая. И вдруг послышался вой. Это взвыла Пиппи. Она заметила человека, очень злого на вид, прятавшегося за деревом. Графиня Аврора явно услышала какой-то шорох, потому что спросила:
- Кто это крадется в кустах?
- Я знаю! - воскликнула Пиппи. - Это хитрый, противный дядька с черными усами. Беги скорей в сарай и запрись хорошенько!
Тут директор театра подошел к Пиппи и сказал, что она должна немедленно выйти вон.
- И оставить графиню одну с этим страшилой? Да вы просто не знаете меня!
На сцене действие развивалось дальше. Противный дядька вдруг выбежал из кустов и бросился на графиню Аврору.
- Настал твой последний час, - прошипел он сквозь зубы.
- Ну, это мы еще посмотрим! - крикнула Пиппи и в момент прыгнула на сцену. Она схватила негодяя поперек туловища и, продолжая плакать, швырнула его в зрительный зал.
- Да как ты посмел? Что тебе сделала графиня? Подумай только, у нее забрали и мужа и детей! Теперь она совсем одинока!
Она подошла к графине, которая бессильно опустилась на садовую скамью.
- Ты можешь жить у меня на Вилле Вверхтормашками, если захочешь, пыталась она ее утешить.
С громким плачем потопала Пиппи вон из театра. За ней по пятам шли Томми и Анника. И директор театра. Он махал вслед Пиппи кулаками. Но зрители хлопали в ладоши. Представление им понравилось.
Выйдя из театра, Пиппи высморкалась в подол платья и сказала:
- Раз уж мы так расстроились, нужно постараться развеселиться.
- Пошли в зверинец! - предложил Томми. - Мы еще там не были.
И они отправились туда. Но сначала подошли к киоску с бутербродами и Пиппи каждому купила по два бутерброда и по бутылке лимонада.
- Мне всегда есть охота после того, как поплачу, - сказала она.
Да, в зверинце было на что посмотреть! Слон, два тигра в одной клетке, много морских львов, которые умели бросать друг другу мяч, целая куча обезьян, гиена и две огромные змеи. Пиппи тут же поднесла господина Нильссона к клетке с обезьянами, чтобы он мог поздороваться со своими родственниками. Там сидел печальный старый шимпанзе.
- Давай-ка, господин Нильссон, - сказала Пиппи, - поздоровайся вежливо. Я думаю, это двоюродный племянник твоего прадедушки по отцу и сынишка двоюродной тетки твоей бабушки по матери.
Господин Нильссон приподнял свою соломенную шляпу и поздоровался, стараясь изо всех сил быть вежливым. Но шимпанзе и не подумал отвечать на приветствие.
Оба удава-боа лежали в большом ящике. Через каждый час красивая укротительница змей фрейлейн Паула вынимала их из ящика и показывала на эстраде. Детям повезло: как раз в тот момент начинался показ. Анника ужасно боялась змей, она все время держала Пиппи за руку. Фрейлейн Паула подняла одну из змей, большущую противную страшилу, и надела ее себе на плечи, как настоящее боа.
- Кажется, это удав-боа, - шепнула Пиппи Аннике и Томми, - интересно, а что там за вторая змея?
Она подошла к ящику и вынула оттуда вторую змею. Эта была еще больше и противнее. Пиппи обвила ее вокруг своей шеи точь-в-точь как фрейлейн Паула. Все зрители в ужасе закричали. Фрейлейн Паула кинула свою змею в ящик и бросилась спасать Пиппи от верной смерти. Шум и суматоха разозлили змею, которая оказалась на шее у какой-то рыжей девочки, а не, как всегда, у фрейлейн Паулы. Она решила укусить на память эту рыжую бесстыдницу и сжала шею девочки с силой, которая задушила бы быка.
- Брось свои старые штучки, со мной это не пройдет! - сказала ей Пиппи. - Уж поверь мне, в Дальней Индии я видела змей побольше твоего.
Она разжала змеиное кольцо и положила удава обратно в ящик. Томми и Анника стояли белые как мел.
- Это был тоже удав, - объяснила Пиппи и застегнула расстегнувшуюся резинку чулка. - Я так и думала.
Фрейлейн Паула долго ругалась на каком-то иностранном языке. А все посетители зверинца вздохнули с облегчением. Но они вздохнули слишком рано, потому что в этот день суждено было случиться многому. Позднее никто не мог объяснить, как все это произошло.
Тиграм дали большие красные куски мяса. Служитель уверял, что запер дверцу клетки крепко-накрепко. Только чуть погодя раздался крик:
- Тигр на свободе!
Так оно и было. Этот полосатый зверь стоял возле зверинца, готовый к прыжку. Люди бросились врассыпную. Но одна маленькая девочка стояла, зажатая в углу, совсем рядом с тигром.
- Стой, не шевелись! - кричали ей люди, думая, что тогда зверь ее не тронет.
- Что делать? Что делать? - говорили люди, ломая в отчаянии руки.
- Надо бежать за полицией! - предложил один.
- Нет, лучше вызвать пожарную команду!
- Позвать Пиппи Длинныйчулок! - сказала Пиппи и вышла вперед.
Она села на корточки метрах в двух от тигра и поманила его:
- Кис! Кис! Кис!
Тигр зарычал и показал свои страшные зубы. Пиппи предупреждающе подняла указательный палец.
- Если ты укусишь меня, то я укушу тебя, будь уверен, - сказала она.
И тут тигр прыгнул прямо на нее.
- Да что ты, спятил? Шуток не понимаешь? - спросила Пиппи и отшвырнула его от себя.
Со страшным рычанием, от которого у людей мороз пошел по коже, тигр снова бросился на Пиппи. Было ясно, что он собирается вцепиться ей в горло.
- Ну, как хочешь, - сказала Пиппи. - Только помни, ты первый начал!
Одной рукой она зажала ему пасть, другой подхватила его и бережно понесла в клетку, напевая: "Посмотри на моего кисаньку-котенка! "
И тут люди второй раз вздохнули с облегчением, а маленькая девочка, стоявшая в углу, бросилась к своей маме и сказала, что она больше ни за что не пойдет в зверинец.
Тигр порвал подол платья Пиппи. Она посмотрела на лохмотья и спросила:
- Есть у кого-нибудь ножницы?
У фрейлейн Паулы были, и она больше не сердилась на Пиппи.
- Вот, возьми, храбрая малышка! - сказала она, подавая Пиппи ножницы.
И Пиппи отрезала большущий кусок, так что ее платье стало гораздо выше колен.
- Ну вот, - сказала она, довольная. - Теперь я еще наряднее. Вырез сверху и снизу. Красивее не бывает.
И она пошла прочь до того элегантно, что коленки стукались одна о другую на каждом шагу.
- Очаровательно! - сказала она на ходу.
Можно подумать, что теперь-то на ярмарке наконец станет тихо. Но на ярмарке тихо никогда не бывает, и к тому же оказалось, что люди и во второй раз вздохнули слишком рано.
В этом маленьком-премаленьком городке жил хулиган. Он был очень сильный, и все дети его боялись. Да и не только дети. Его боялись все. Когда Лабан выходил на военную тропу, полицейские старались не попадаться ему на глаза. Он бушевал так не всегда, а только после того, как напьется пива. А в ярмарочный день он, конечно, напился. Он явился на Стургатан с криком и руганью, размахивая огромными ручищами.
- С дороги, вшивота! - орал он. - Лабан идет!
Люди в страхе жались к стенкам домов, а многие дети в испуге заплакали. Полицейского нигде не было видно. Под конец он добрался до таможни. На него было страшно смотреть: длинные черные волосы, свисающие на лоб, большой красный нос и торчащий изо рта желтый зуб. Людям, собравшимся у таможни, он казался страшнее тигра. Там стоял киоск, в котором низенький старичок продавал колбаски. Лабан подошел к нему, ударил кулаком по прилавку и закричал:
- Гони колбасу! Да побыстрее!
Старичок тут же подал ему колбаску.
- С вас двадцать пять эре, - угодливо сказал он.
- Так ты еще и деньги хочешь за свою колбасу? - спросил Лабан. - И не стыдно тебе, старик! Радуйся, что у тебя берет ее такой благородный человек! Давай сюда еще одну!
Старик попросил Лабана сначала заплатить за первую. Тогда Лабан схватил старика за уши и немного его потряс.
- Давай еще колбаску, тебе говорят! Немедленно!
Пришлось старичку послушаться. Стоявшие рядом люди зашептались между собой. А один из них набрался храбрости и сказал:
- Стыдно так обращаться с бедным стариком!
Лабан обернулся и посмотрел на людей налитыми кровью глазами:
- Кто это тут гундосит?
А когда испуганные люди стали расходиться, он прорычал:
- Ни с места! Первому, кто шевельнется, я размозжу череп! Сейчас Лабан даст вам небольшое представление.
Он схватил целую пригоршню колбасок и стал жонглировать ими - подбрасывая их в воздух, ловил ртом и руками, но некоторые из них падали на землю. Бедный продавец чуть не плакал. Тут от толпы отделилась маленькая фигурка.
Перед Лабаном возникла Пиппи.
- И чей же это маленький мальчик? - ласково спросила она. - И что же скажет его мама на то, что он кидает на землю свой завтрак?
Лабан издал страшный рев.
- Кому сказано, не двигаться с места! - прорычал он.
- Ты всегда так орешь, что даже за границей слышно? - спросила Пиппи.
Лабан поднял с угрозой сжатый кулак и заорал:
- Ах ты, соплюха! Заткнись, или я тебя сейчас размажу по стенке.
Пиппи, подбоченясь, с интересом смотрела на него.
- Как это ты подбрасывал колбаски? Вот так?
Она подкинула Лабана высоко в воздух, поймала и еще подбросила несколько раз. Толпа ликовала. Продавец колбасок улыбался, всплескивая маленькими морщинистыми руками, и хлопал в ладоши.
После того как Пиппи наконец отпустила Лабана, он сел беспомощно на землю и испуганно смотрел по сторонам.
- Теперь тебе, забияка, - сказала Пиппи, - самое время идти домой.
И Лабан ничего против этого не имел.
- Только сначала давай заплати за колбаски, - напомнила Пиппи.
Лабан поднялся, заплатил за восемнадцать колбасок и ушел, не сказав ни слова. И с этого дня он сильно изменился.
- Да здравствует Пиппи! - закричали люди.
- Ура, Пиппи! - кричали Томми и Анника.
- Нам в городе просто не нужна полиция, пока здесь живет Пиппи Длинныйчулок, - сказал один человек.
- Точно, - подтвердил другой. - С ней нам не страшны ни тигры, ни хулиганы.
- Ясное дело, полиция нам нужна, - сказала Пиппи. - А то кто же станет смотреть, чтобы велосипеды стояли там, где надо!
- Ах, Пиппи! Какая ты нарядная! - сказала Анника по дороге домой.
- О да, я очаровательная! - воскликнула Пиппи, взяв двумя пальцами край своей прекоротенькой юбки. - Ну просто очаровательная!
ПИППИ ТЕРПИТ КОРАБЛЕКРУШЕНИЕ
Каждый день после уроков Томми и Анника мчались на Виллу Вверхтормашками. Они даже не хотели делать уроки дома, а брали учебники с собой.
- Вот и хорошо, - говорила Пиппи, - сидите здесь и учитесь, может, и ко мне немножко учения пристанет. Вовсе не потому, что мне уж так это нужно. Но вдруг нельзя стать настоящей дамой, если не знаешь, сколько готтентотов живет в Австралии!
Томми и Анника сидели за кухонным столом, раскрыв учебник географии. А Пиппи уселась на середину стола, по-турецки поджав под себя ноги.
- Хотя знаете что, - сказала Пиппи, глубокомысленно приложив палец к носу. - Подумать только, я выучу, сколько готтентотов живет в Австралии, а вдруг один из них заболеет воспалением легких и умрет. Тогда, значит, я считала их напрасно и настоящей дамы из меня все равно не получится?
Она призадумалась, а потом сказала:
- Кому-то нужно было бы сказать готтентотам, чтобы они вели себя правильно. Тогда в ваших учебниках не будет ошибок.
Когда Томми и Анника кончали зубрить, начиналось веселье. Если погода была хорошая, дети играли в саду, катались верхом на лошади, или влезали на крышу сарая и пили там кофе, или карабкались на верхушку старого дуба, который внутри был совсем пустой и можно было там прятаться. Пиппи сказала, что это необыкновенный дуб, что на нем растет лимонад. И это была чистая правда, потому что каждый раз, когда ребята карабкались по нему и слезали в дупло, в свой тайник, там стояли и ждали их три бутылки лимонада. Томми и Анника никак не могли понять, куда деваются потом пустые бутылки. Но Пиппи объяснила, что, как только лимонад выпьют, бутылки тут же вянут. Томми и Анника соглашались, что это в самом деле было удивительное дерево! Иногда на нем росли плитки шоколада. Пиппи сказала, что шоколад там растет только по четвергам, и Томми с Анникой не забывали залезать туда каждый четверг и срывать плитки шоколада. Пиппи рассказала, что если не лениться и почаще поливать это дерево хорошенько, то оно станет давать французские булочки и даже жареную телятину. В плохую погоду приходилось сидеть дома, но и тут они не скучали. Можно было разглядывать всякие красивые штучки в ящиках бюро Пиппи, или сидеть у плиты и смотреть, как она печет вафли или яблоки, или забираться в дровяной ларь и слушать рассказы Пиппи о ее удивительных приключениях на море.
- Ужас какой был шторм! - рассказывала она, например. - Даже рыбаки заболели морской болезнью и захотели поскорее вернуться на берег. Я сама видела, как у одной акулы лицо вовсе позеленело, а одна каракатица сидела, держась за лоб всеми своими руками. Ну и шторм был!
- А ты не боялась, Пиппи? - спросила Анника.
- Вот еще, - ответила Пиппи. - Я ведь не раз немножко терпела кораблекрушение, чего же мне было бояться! Во всяком случае, сначала я вовсе не боялась. Даже когда у нас за обедом сдуло все изюминки из компота, и даже когда ветер вырвал у кока все вставные зубы. Но когда я увидела, что от корабельного кота осталась одна шкура, а сам он совсем голый полетел по воздуху на Дальний Восток, тут мне стало как-то не по себе.
- У меня есть книга про кораблекрушение, - сказал Томми, - она называется "Робинзон Крузо".
- Ой, это такая хорошая книжка! - воскликнула Анника. - Робинзон попал на необитаемый остров.
- А ты, Пиппи, терпела когда-нибудь такое кораблекрушение? - спросил Томми и уселся поудобнее в дровяном ларе. - И попадала на необитаемый остров?
- Еще бы не терпела! - отчеканила Пиппи. - Да таких потерпевших кораблекрушение, как я, поискать надо! Куда там Робинзону Крузо! Да во всем Атлантическом и во всем Тихом океане найдется только восемь или десять островков, на которые я не высаживалась после кораблекрушения. Они теперь записаны в туристских книжках в особенном черном списке.
- Наверное, здорово побывать на необитаемом острове! - сказал Томми. - Я бы тоже хотел туда попасть.
- Это проще всего, - ответила Пиппи. - Ведь морей-то хватает на всех.
- Да, я знаю один совсем недалеко отсюда, - сказала Анника.
- А этот остров лежит на воде? - спросила Пиппи.
- Ясное дело.
- Это хорошо, - сказала Пиппи. - Если бы он лежал на суше, это не годилось бы.
Томми был просто сам не свой от восторга.
- Ура! - крикнул он. - Отправимся туда сейчас же!
Через два дня у Томми и Анники должны были начаться летние каникулы, и в то же время их папа и мама собирались уезжать. Лучшего времени для игры в Робинзона не придумать!
- Для того чтобы потерпеть кораблекрушение, нужно сначала достать корабль, - заявила Пиппи.
- А у нас его нет, - сказала Анника.
- Я видела на дне реки старую дырявую лодку, - сообщила Пиппи.
- Но ведь она уже потерпела кораблекрушение, - возразила Анника.
- Тем лучше, - ответила Пиппи. - Теперь мы будем знать, как это получается.
Для Пиппи достать затонувшую лодку было делом пустяковым. Целый день провозилась она на берегу, конопатила и смолила лодку. А в дождливое утро вытесала топором весла.
И вот у Томми и Анники начались каникулы, а их родители уехали.
- Мы вернемся домой через два дня, - сказала мама на прощание, будьте паиньками, ведите себя хорошо и слушайтесь во всем Эллу.
Элла помогала у них по дому, а в отсутствие родителей должна была следить за детьми. Но когда они остались с Эллой одни, Томми сказал ей:
- Элла, тебе вовсе ни к чему смотреть за нами, мы все время будем у Пиппи.
- И потом, мы можем сами о себе позаботиться, - добавила Анника, ведь за Пиппи никогда никто не смотрит. Почему же нас тогда нельзя оставить в покое хоть на два дня?
Элла была вовсе не против того, чтобы отдохнуть пару деньков. Томми с Анникой долго просили, клянчили, даже ругались. И под конец Элла сказала, мол, оставайтесь одни, а я поеду домой проведать маму. Но при условии, что вы будете есть и спать как следует, а не бегать по вечерам без теплой одежды. Томми сказал, что с радостью наденет на себя двенадцать пуловеров, лишь бы Элла уехала.
Все было в порядке. Элла исчезла, и два часа спустя Пиппи, Томми, Анника, лошадь и господин Нильссон отправились в путешествие на необитаемый остров.
Был тихий вечер начала лета. Небо хмурилось, но воздух был теплый. Идти до озера, где лежал необитаемый остров, пришлось довольно долго. Пиппи несла лодку над головой. На спину лошади она взгромоздила огромный мешок и палатку.
- А что у тебя в мешке? - спросил Томми.
- Еда, стрелковое оружие и пустая бутылка, - ответила Пиппи. - Я думаю, что нам надо устроить кораблекрушение хоть с какими-то удобствами, ведь оно у вас будет первое. А раньше, когда у меня бывали кораблекрушения, я всегда подстреливала антилопу или лань на необитаемом острове и ела сырое мясо. Но ведь на этом острове может не быть ни антилоп, ни ланей, и обидно было бы умирать с голоду из-за такой ерунды.
- А зачем тебе пустая бутылка? - спросила Анника.
- Пустая бутылка? Что за глупый вопрос. Конечно, лодка - это самое главное для кораблекрушения. А на втором месте - бутылка. Мой папа научил меня этому, когда я еще лежала в люльке. "Пиппи, - говорил он, - не беда, если ты забудешь вымыть ноги, когда тебя представляют ко двору. Но если ты забудешь прихватить пустую бутылку во время кораблекрушения, ты пропала".
- А на что она нужна? - настаивала Анника.
- Неужели ты никогда не слыхала про бутылочную почту? - спросила Пиппи. - Пишешь письмо, в котором просишь помощи, запихиваешь его в бутылку, затыкаешь бутылку пробкой и бросаешь ее в море. И бутылка плывет, пока не приплывет к кому-нибудь, кто может тебя спасти. А как, ты думала, можно спастись после кораблекрушения? Надеяться на случай? Эх ты!
- Вот оно что!
Скоро они подошли к небольшому озеру, на середине которого лежал необитаемый остров. Солнце только что пробилось сквозь тучи и приветливо освещало молодую зелень раннего лета.
- И правда, - сказала Пиппи, - это один из лучших необитаемых островов, которые я видела.
Она быстренько столкнула лодку в воду, сняла поклажу со спины лошади и погрузила все на дно лодки. Анника, Томми и господин Нильссон прыгнули туда же. Пиппи похлопала лошадь по шее.
- Да, моя милая лошадка, как бы я ни хотела, но не могу просить тебя сидеть в лодке. Надеюсь, ты умеешь плавать. Ведь это так легко. Просто делаешь вот так!
Она плюхнулась в озеро во всей одежде и проплыла чуть-чуть.
- Это очень здорово, уж поверь мне. А хочешь, чтобы было еще лучше, можешь играть в кита. Смотри, вот так!
Пиппи набрала в рот воды, легла на спину и пустила фонтан. Лошади вроде не показалось это особенно приятным, но когда Пиппи оттолкнула лодку, села на весла и стала грести, лошадь бросилась в воду и поплыла за ней. Хотя играть в кита она не стала. Когда они почти добрались до острова, Пиппи крикнула:
- Все к насосам!
А секунду спустя:
- Напрасно! Мы должны покинуть корабль! Спасайся, кто может!
Она встала на кормовую скамью и нырнула в воду, но тут же вынырнула, схватила носовой фалинь [8] и поплыла к берегу.
- Мне, во всяком случае, нужно спасти мешок с едой, а команда может оставаться на борту.
Она привязала лодку к камню и помогла Томми и Аннике сойти на берег. Господин Нильссон справился сам.
- Чудеса! - закричала Пиппи. - Мы спасены. Во всяком случае, пока что. Если, конечно, здесь нет людоедов и львов.
Теперь и лошадь успела доплыть до острова. Она поднялась на берег и стряхнула с себя воду.
- А вот и первый штурман! - обрадовалась Пиппи. - Давайте держать военный совет.
Она вынула из мешка свой пистолет, который нашла в матросском сундуке на чердаке Виллы Вверхтормашками, и с пистолетом в руке пошла на цыпочках вперед, настороженно озираясь по сторонам.
- Что там, Пиппи? - с тревогой спросила Анника.
- Мне послышалось рычание людоеда, - ответила Пиппи. - Нужно быть настороже. Стоило спасаться от гибели на воде, чтобы тебя подали с тушеными овощами на обед людоеду!