Лусено Джеймс. Лабиринт зла

   Несмотря на то, что алых гвардейцев уведомили о прибытии представителей Ордена, они держали свои силовые пики в защитном положении.
   – Где? – повторила Алли, давая понять, что они всё равно войдут – так или иначе.
   Шаак Ти уже подняла руку, чтобы распахнуть двери волной Силы, но тут гвардейцы опустили пики и отступили в сторону.
   Один из них отстучал код на стенной панели, и полированные двери разъехались в стороны.
   – Сюда, – сказал гвардеец, жестом приглашая джедаев внутрь.
   Широкий коридор, уставленный скульптурами и творениями голоарта, вёл в сами апартаменты, где, как и в кабинете Палпатина в здании Сената, преобладали красные тона. Не стоит говорить, что квартира была огромной. Стена гигантской гостиной была наружной стеной дома и сверху вниз смотрела на разорванные облака, которые обычно собирались вокруг здания поздним утром. Пересекавшиеся вдалеке трассы автонавигации, ведущие с орбиты и на орбиту, были запружены неподвижными машинами. Между ними и домом 500 парили два СНДК и стайка патрульных скиммеров.
   Характерное возмущение на гребне защитного зонтика Сенатского округа означало, что из-за продолжающейся бомбардировки сепаратистов защитные поля ослабли. Над сверхгорячей кромкой щита, внутри серых кучевых облаков вспыхивал свет.
   Молнии или плазма, предположила Шаак Ти.
   Палпатин, едва осознававший её присутствие, метался по комнате, сцепив руки за спиной, словно зверь в клетке. Подол сенаторской мантии волочился по застеленному коврами полу.
   Ещё несколько алых гвардейцев и советников Палпатина стояли, глядя на него – некоторые с гарнитурами комлинков в ушах, другие – с информационными планшетами и прочими устройствами, без которых, как поняла Шаак Ти, было невозможно руководить обороной республиканской столицы. Случись что с канцлером, вся власть – в том числе и право вести боевые действия и издавать указы – временно перейдёт к спикеру Сената, Масу Амедде, который уже водворился в надёжном бункере глубоко под Совещательной палатой.
   Шаак Ти не могла не заметить, что два ближайших советника Палпатина – Пестаж и Айсард – похоже, нервничали.
   – Почему он всё ещё здесь? – обратилась Стасс Алли к Айсарду.
   Тот поджал губы.
   – Спросите его сами.
   Чтобы обратить на себя внимание канцлера, Шаак Ти практически встала у него на пути.
   – Верховный канцлер, нам надо проводить вас в бомбоубежище.
   Они уже были знакомы. Палпатин лично благодарил её за подвиги на Джеонозисе, Камино, Дагу, Брентаале IV и Центарисе.
   Он на мгновение остановился, чтобы окинуть её быстрым взглядом, затем развернулся и зашагал прочь.
   – Мастер Ти, я признателен вам за заботу, но сейчас нет необходимости меня спасать. Как я уже сообщил моим советникам и защитникам, моё место здесь – где проще связаться с нашими командующими. Если я куда и поеду, то только в рабочий кабинет.
   – Канцлер, связь из бункера может быть надёжнее, – внёс предложение Пестаж.
   Айсард добавил:
   – И все учения, которые вы так презирали, проходили по тому же сценарию, сэр.
   Палпатин криво улыбнулся.
   – Учения и реальность – разные вещи. Верховный канцлер Галактического Сената не станет прятаться от врагов Республики. Вам это ясно?
   Ясно, что Палпатин был взволнован, смущён и, вероятно, испуган. Но когда Шаак Ти попыталась прощупать его в Силе, она не смогла понять, что он чувствует на самом деле.
   – Простите, канцлер, – вмешалась Стасс Алли, – но джедаи вынуждены принять это решение за вас.
   Палпатин развернулся к ней.
   – Я думал, вы отвечаете передо мной!
   Алли это не смутило.
   – Мы отвечаем перед Республикой. Защищать вас – значит защищать Республику.
   Палпатин уставился на неё своим знаменитым пронизывающим взглядом.
   – И что же вы сделаете, если я откажусь? Примените Силу, чтобы вытащить меня из собственного дома? Направите мечи против оружия моих гвардейцев, которые тоже поклялись меня защищать?
   Шаак Ти переглянулась с одним из гвардейцев. Ей очень хотелось заглянуть под лицевой щиток его алого шлема. Положение становилось опасным. Рябь, возникшая в Силе, заставила её перевести взгляд за окно.
   – Верховный канцлер, – начал Пестаж. – Вы должны прислушаться к голосу разума…
   – Разума? – бросил Палпатин. Он указал за окно. – Вы видите, что творится в нашем когда-то безмятежном небе? Вы видите что-то разумное в том, что там происходит?
   – Всё же более разумно как можно быстрее отправить вас в безопасное место, – сказал Айсард. – Чтобы вы руководили обороной Корусканта из укрытия.
   Палпатин пристально посмотрел на подчинённого.
   – Другими словами, вы поддерживаете джедаев.
   – Да, сэр, – ответил Айсард.
   – А вы? – спросил Палпатин капитана своей гвардии.
   Гвардеец кивнул.
   – Значит, вы все ошибаетесь.
   Палпатин бросился к окну.
   – Возможно, вам надо ещё раз подумать…
   Прежде, чем он произнёс ещё хоть слово, джедаи пришли в движение: Шаак Ти прижала Палпатина к полу, а Стасс Алли выставила перед собой активированный клинок.
   Внезапно два ближайших к зданию штурмовых корабля пронзили плазменные копья. Стрелков выбросило наружу, корабли сошли с курса и начали падать в облака, оставляя след из огненных перьев и густого чёрного дыма.
   – Отпустите! – закричал Палпатин. – Как вы посмели?
   Всё ещё прижимая канцлера к полу, Шаак Ти призвала в руку меч.
   Резкий звук проник сквозь оконную звукоизоляцию, и откуда-то снизу появился сепаратистский штурмовой транспорт. У боковых люков столпилась готовая к высадке команда боевых и прочих дроидов. Корабль подплыл ближе к окну, и Шаак Ти не поверила своим глазам.
   Гривус!
   – Ложись! – крикнула Стасс Алли за мгновение до того, как окно рухнуло внутрь, разбросав осколки пермастекла, и в комнату запрыгнули дроиды с поднятыми бластерными винтовками.
   Стасс Алли устояла посреди ветра, шума и бластерного огня. К ней подбежали шестеро алых гвардейцев, их активированные силовые пики гудели в унисон со световым мечом джедая. Дроиды падали, не пройдя и двух метров, лишаясь рук, ног и голов. Бластерные выстрелы, отражённые сверкающим синим клинком Алли, проносились сквозь разбитое окно и разрывали дроидов, ждущих своей очереди перепрыгнуть пространство между кораблём и зданием.
   Мгновение Шаак Ти была уверена, что Алли запрыгнет на борт висящей в воздухе канонерки, но на пути стояло слишком много дроидов. Схватив Палпатина за мантию и прижав к себе, она повела его вглубь комнаты, поднятым мечом отражая выстрелы, рикошетившие от стен и потолка.
   Дроиды внезапно прекратили атаку. За окном патрульные скиммеры открыли огонь по канонерке. Когда Алли и алые гвардейцы зарубили оставшихся дроидов, сепаратистский корабль упал обратно в облака, преследуемый выстрелами скиммеров.
   Оставив Палпатина на попечение двоих гвардейцев, Шаак Ти бросилась к окну и окинула взглядом клубящиеся внизу облака. Кроме вспышек голубого и малинового огня, разглядеть ничего не удалось.
   Она повернулась к Айсарду.
   – Предупредите Управление госбезопасности, что Гривус прорвался сквозь защитный периметр!
   В другой комнате Пестаж помогал Палпатину подняться на ноги.
   – Теперь вы готовы, сэр?
   Палпатин кивнул, и глаза у него расширились.
   – А на этих учениях, что вы проводили… – начала было Алли.
   Айсард указал на одну из боковых комнат.
   – В апартаментах есть турболифт, который ведёт в охраняемый ангар на среднем уровне. Бронированная канонерка перевезёт канцлера в бункерный комплекс в округе Са'к.
   – Нет, – сказала Шаак Ти, покачав головой. – Гривус знает достаточно, иначе он не явился бы сюда. Придётся признать, что он осведомлён и о путях эвакуации.
   – Не можем же мы везти его в общественное бомбоубежище.
   – Нет, – согласилась Шаак Ти. – Но существуют и другие пути в бункерный комплекс.
   – Почему бы не воспользоваться частным турболифтом, – предложил один из гвардейцев. – Спускайтесь на нём до подвальных уровней, а оттуда сможете пройти к любой посадочной платформе.
   Кивнув, Стасс Алли взглянула на Палпатина.
   – Верховный канцлер, гвардейцы возьмут вас в кольцо. Не делайте попыток выйти из кольца ни при каких обстоятельствах. Вы понимаете?
   Палпатин кивнул.
   – Я сделаю всё, что вы скажете.
   Алли подождала, пока гвардейцы окружат канцлера.
   – Теперь – вперёд!
   Когда все вышли в коридор, Шаак Ти вызвала по комлинку Мейса Винду.
   – Мейс, Гривус на планете, – передала она, услышав голос джедая.
   Ответ заглушали помехи, но он был вполне ясен:
   – Я уже знаю.
   – Путь эвакуации может быть небезопасным для канцлера, – продолжила она. – Мы направляемся к подвалам. Ты можешь нас там встретить?
   – Мы с Китом находимся недалеко.
   Втиснувшись в турболифт вместе со Стасс Алли, гвардейцами, советниками Палпатина и охранным персоналом, Шаак Ти наблюдала, как дисплей отсчитывает этажи. Никто не сказал ни слова, пока кабина не достигла первого подвального уровня.
   – Не будем останавливаться, – сказала Шаак Ти сотруднику службы охраны, который стоял ближе всех к пульту лифта. – Чем глубже мы спустимся, тем лучше.
   – На самый низ? – уточнил он.
   Она кивнула.
   – На самый низ.
   Опять.
   Турболифт высадил их неподалёку от того места, где они не так давно прочёсывали коридоры в поисках владыки ситов, разве что с противоположной стороны от тоннеля, ведущего в восточный ангар. Пока они шли к тоннелю, Шаак Ти улучила момент и огляделась в поисках каких-либо признаков группы капитана Дайна. Учитывая все события, произошедшие с тех пор, как они разделились, можно было предположить, что Дайн и коммандер Задира прекратили поиски логова Сидиуса. А может, наоборот, они всё ещё искали – где-то в подземелье. Но за секунду до того, как войти в тоннель, она уловила отблеск корпуса протокольного дроида, спешащего к выходу из западного ангара. Это вполне мог быть ТС-16.
   В тоннеле было темнее, чем полагалось для этого времени суток, а в нижней части каньона – ещё темнее.
   Достигнув выхода, Шаак Ти приказала алым гвардейцам и Палпатину остановиться.
   Стасс Алли вышла на середину платформы и внимательно осмотрела очертания близлежащих зданий.
   – Войска Гривуса могли уничтожить орбитальные зеркала, которые освещают этот сектор.
   Шаак Ти подняла взгляд в серебристое небо.
   – Защитное поле снято. Должно быть, они вывели из строя генератор.
   Алли резко вздохнула.
   – Я найду и конфискую подходящий транспорт.
   Тогрута положила руку ей на плечо.
   – Слишком рискованно. Нам по возможности лучше держаться ближе к поверхности.
   Алли заметила лестницу, ведущую на платформу магнитной дороги.
   – На поезде мы не доедем до бункерного комплекса, но хоть подберёмся достаточно близко.
   Улыбнувшись, Шаак Ти активировала комлинк.
   – Мейс, – сказала она, дождавшись ответа. – Планы опять изменились…

Глава 45

   Выбравшись из-под пластальных балок и обломков феррокрита, граф Дуку встал на ноги (а ноги у него дрожали) и, с недоверием и изумлением оглядевшись, потащился через пункт управления. Неужели герметичный купол был так непрочен, что поддался под шквалом рикошетящих бластерных выстрелов, или это яростный голос Скайуокера заставил потолок рухнуть?
   Если бы Дуку в последний момент не совершил мощный прыжок, его засыпало бы большой массой камня, служившей залу архива крышей, – как, впрочем, и джедаев, которые находились где-то внизу. Он был уверен, что они живы, но, по крайней мере, попали в ловушку, что и было целью всего предприятия.
   Однако Скайуокер… Мощь, с которой он обрушил купол, в конечном счёте лишь ещё раз подтверждала предположение Дуку: когда-нибудь этот юноша сам себя уничтожит. Потому что любое другое объяснение ведёт к выводу, что потенциально Скайуокер представляет для ситов даже большую угрозу, чем кто-либо может предположить.
   Вначале его позабавило, что Скайуокер и Кеноби наконец-то научились сражаться бок о бок. Он увидел, как опасны они становятся, когда действуют сообща: дополняют сильные стороны друг друга и компенсируют слабые. Кеноби стал в полной мере использовать присущую ему осторожность, в противовес небрежной горячности молодого Скайуокера. Дуку мог наблюдать за ними, пока не угас свет над Тайтом. Он бы хотел, чтобы Гривус это увидел.
   Теперь он уже не был столь уверен.
   Что если всё рухнет? На этой мысли он поймал себя, пока отряхивал пыль и мчался к выходу из разрушенного завода.
   Что если Гривуса обманули и уничтожили на Корусканте? Что если Сидиус потерпел поражение и схвачен? Что если, в конце концов, джедаи восторжествовали?
   Что станет с его мечтой о галактике под руководством выдающейся личности?
   На Вджуне Йода намекнул, что Храм джедаев всегда открыт, если Дуку захочет вернуться… Но нет, с тёмной стороны нет пути назад, особенно если учесть, на какую глубину он погрузился. Прятаться в глуши галактики – разве это жизнь для Дуку, графа Серенно?
   Столь многое зависело от событий следующих нескольких стандартных дней!
   Столь важен был успех владыки Сидиуса на всех фронтах – даже притом, что теперь они вынуждены торопиться из-за глупого промаха Нута Ганрея.
   Снаружи, под жёлто-серым небом Тайта, его ждал шлюп, а рядом стоял дроид-пилот ФА-4.
   – Сообщение от генерала Гривуса, – объявил дроид.
   – Воспроизвести, – приказал Дуку, быстро поднимаясь по кормовому трапу в заставленный приборами основной салон шлюпа. Застывшее голоизображение киборга парило в голубом сиянии. Дуку прошёл по салону, отряхивая запылённый плащ, и ФА-4 запустил воспроизведение записи.
   – Владыка Тиранус. – Гривус проворно преклонил колени. – Верховный канцлер скоро будет в наших руках.
   Дуку удовлетворённо выдохнул.
   – И как раз вовремя, – пробормотал он.
   Будто вновь ожив, он встал на передающую решётку и отправил простое ответное сообщение:
   – Генерал, я вскоре к вам присоединюсь.

Глава 46

   Падме открыла глаза.
   Взгляд сфокусировался на расплывчатом лице Мон Мотмы, которая слабо улыбалась.
   – Не спите на посту, сенатор. – Голос донёсся как будто из-под воды. – Нам надо выбираться отсюда.
   Падме обнаружила, что полулежит на заднем сиденье скиммера. Голова покоилась на плече Мон Мотмы, а уши были будто заложены ватой.
   – И долго…
   – Всего секунду, – прервала её Мон Мотма всё тем же «подводным» голосом. – Думаю, голову ты не ушибла. При аварии ты не пострадала, а потом упала в обморок. Можешь идти?
   Сев прямо, Падме заметила, что сработала система безопасности скиммера. Кружилась голова, но в остальном она не пострадала. Падме откинула с лица волосы.
   – Я тебя едва слышу.
   Мон Мотма понимающе посмотрела на неё и протянула руку, чтобы помочь выбраться из машины.
   – Падме, тебе надо быть осторожней. Поторопись.
   Падме кивнула.
   – Я не планировала попадать в аварию.
   Мон Мотма поспешила увести её от скиммера туда, где за пьедесталом жуткой модернистской скульптуры спрятались Бейл и Ц-3ПО.
   – Мастер Алли не производит впечатление человека, который станет предъявлять претензии из-за ущерба, нанесённого её имуществу, – говорил дроид.
   Всё ещё ошеломлённая Падме сообразила, что они выскочили на площадь, примыкавшую к Посольской эспланаде, снеся по пути большую головывеску и три новостных киоска. Бейл умудрился не уронить машину на пешеходов – видимо, те разбежались, едва завидев падающий транспорт. Или ещё раньше, заметив другую машину, которую сбил огонь сепаратистов – корабль военной полиции, похожий на набуанский спидер «гиан». Сейчас он лежал на боку и дымился у входа в аллею. Рядом лежали три обугленных тела солдат-клонов.
   Действительность обрушилась на Падме потоком оглушительного шума, вспышек света, резких запахов. Рядом раздавались стоны боли и крики ужаса, а с крыш космоскрёбов доносились отдалённые залпы артиллерии. Ещё выше в небе мелькали царапины плазменных выстрелов, расцветали огненные цветы, грохотали взрывы.
   Падме заметила на щеке у Бейла кровь.
   – Ты ранен…
   – Пустяки, – ответил он. – Беспокоиться надо о другом.
   Проследив за его пристальным взглядом, она немедленно поняла, почему корускантцы бегут с пешеходных мостов, которые связывали эспланаду с входами в сенатский медцентр. Пять дроидов-«стервятников» опустились на дальний конец площади и трансформировались в патрульный режим. Четвероногие уродцы с торчащими вверх головами и алыми, как артериальная кровь, прорезями сенсоров, зашагали по Госпитальной площади, сея вокруг разрушения. Четыре лазерные пушки были направлены вниз, а из сдвоенных пусковых установок в полукруглых корпусах вылетали торпеды, нацеленные в аэротакси, транспорт, пытавшийся сесть на платформы госпиталя, входы в тоннели, ведущие в сенатские убежища…
   С Сенатской площади прибыли республиканские СНДК, которые должны были вступить в бой с трёхметровыми дроидами, но сейчас они держались на расстоянии – пилоты и стрелки опасались, что выстрелы энергетического оружия и ЭМИ-ракет лишь усилят панику.
   – Ксичарские чудовища, – промолвила Мон Мотма.
   Падме вспомнила, как беспомощно стояла у высокого окна дворца в Тиде, наблюдая, как небо наводняют эскадрильи «стервятников», похожих на исчадия подземелий, и ввергают Набу во мрак…
   Попавшие под перекрёстный огонь пешеходы метались по мосту, надеясь найти убежище на Посольской эспланаде – среднем уровне увенчанного куполом Мемориала героям контрреволюции Никандры, – но толстые решётки на входах были опущены, что заставляло толпы корускантцев метаться в поисках убежища и при случае пробиваться к нему чуть ли не с боями.
   У Падме опять закружилась голова.
   Сбившиеся в кучи, охваченные паникой корускантцы внезапно испытали на себе то, с чем обитатели Джабиима, Брентаала и других бессчётных миров сталкивались на протяжении трёх последних лет. Мирные граждане попадали в эпицентр войны, причём зачастую – из-за стечения обстоятельств или потому, что война сама приходила в их дома. Попадали в капкан между армией дроидов, ведомой теми, кто называл себя революционерами, с киборгом-потрошителем во главе, и армией выращенных в пробирке солдат, возглавляемой духовным орденом рыцарей-джедаев, которые когда-то считались хранителями мира в галактике.
   Они оказались меж двух огней, но не верили ни одной из сторон.
   При других обстоятельствах Падме не выдержала бы и заплакала, видя эту бессмысленную бойню. Она ощущала в сердце боль и отчаяние: будущее разумной жизни виделось ей крайне туманным.
   – Палпатину никогда не загладить этот промах, – заметила Мон Мотма. – Ведь именно он отправил столько наших кораблей и солдат осаждать миры Внешнего кольца. Как будто знал, что война, в которой он так сильно хочет победить, не способна прийти на Корускант.
   Бейл нахмурился.
   – Он не только его загладит, но и извлечёт выгоду. Сенат обвинят в поддержке эскалации осад. Мы погрязнем во взаимных обвинениях и спорах, решая, чья тут вина, а в это время Палпатин будет тихо прибирать к рукам всё больше и больше власти. Начав атаку, сепаратисты, сами того не подозревая, сыграли ему на руку.
   Падме хотела возразить, но у неё не было сил.
   – Они все сошли с ума, – продолжал Бейл. – Все – и Дуку, и Гривус, и Ганрей, и Палпатин.
   Мон Мотма печально кивнула.
   – Джедаи могли бы прекратить войну. А теперь они пешки в руках Верховного канцлера.
   Падме крепко сжала веки. Даже если она сумеет собраться с силами, что она может на это ответить, если её собственный муж – один из джедаев, генерал? Во что джедаи втянули Энакина? Зачем они забрали его с Татуина, лишили детства и матери? И сама она разве не поддерживала в нём желание оставаться джедаем, зная, кем считали его Оби-Ван, Мейс и все остальные, поддерживала вечную ложь, скрывая их брак?
   Она обхватила руками плечи. Во что она втянула Энакина? Во что она втянула их обоих?
   Поток жалости к себе прервал голос Бейла:
   – Приближаются. – Он указал на другую сторону площади. – Идут по мосту.
   Где-то в глубине своего дроидного мозга «стервятники» осознали, что пешеходный мост – удобное место для стрельбы по зданиям и транспорту в обе стороны от километрового каньона. Ещё важнее – здесь меньше вероятность, что по ним будут стрелять штурмовые корабли, иначе мост может обрушиться на оживлённые воздушные линии и рельсы магнитной дороги, расположенной на двести этажей ниже.
   – Возможно, следует воззвать к милосердию собственников эспланады, и они поднимут решётки, – начал Ц-3ПО.
   Бейл взглянул на Падме и Мон Мотму.
   – Надо задержать дроидов на той стороне моста, чтобы наши могли их уничтожить.
   Мон Мотма бросила взгляд на перевёрнутый военный транспорт.
   – И я даже, возможно, знаю, как…
   Машина лежала не далее, чем в пятидесяти метрах от постамента. Не сказав ни слова, сенаторы бросились к ней.
   – И что я только говорю? – воскликнул Ц-3ПО, глядя, как они обыскивают транспорт в поисках оружия. – С этими людьми не бывает простых решений!
   Люди вскоре вернулись, неся бластерные винтовки.
   – У меня не такой уж большой заряд, – заметил Бейл, проверяя оружие. – А у вас?
   – Бластерный газ кончается, – сказала Падме.
   Мон Мотма вынула из винтовки обойму.
   – Пусто.
   Бейл мрачно кивнул.
   – Придётся обойтись этим.
   Присев за пьедесталом, они с Падме прицелились в ближайшего шагающего дроида.
   Три дроида уже шли по воздушному тротуару. Торпеды врезались в стены зданий выше и ниже моста, оторванные пластины усиленного дюрасталью феррокрита градом сыпались на площадки, посадочные платформы и балконы, погребая под собой десятки несчастных корускантцев.
   – Приготовьтесь бежать, как только выстрелим, – распорядился Бейл. Он заметил киоск, уцелевший после крушения обоих транспортов. – Вначале вон туда.
   Падме поймала в перекрестье прицела ведущего дроида и нажала на спуск. Первые выстрелы корпус дроида не повредили, зато привлекли его внимание, последующие стали оставлять глубокие борозды на жизненно важных узлах машины. Теперь дроид отступил на пару шагов в сторону Госпитальной площади и выстрелил тремя торпедами прямо по висячему тротуару.
   Падме и её спутники уже бежали в укрытие. Одна торпеда ударила в пьедестал, расколов на куски и его, и скульптуру. Вторая превратила в груду шлака скиммер Стасс Алли. Третья врезалась в опущенную решётку, проделав в ней зияющую дыру. Прохожие устремились к отверстию, толкаясь, чтобы первыми пролезть в курящийся зев, который вёл на эспланаду. Падме испугалась, что в них может выстрелить один из «стервятников», но те попали под яростный огонь республиканских штурмовых кораблей, сумевших воспользоваться моментом. Лучи сверкающего света вырвались из излучателей на концах крыльев СНДК и из выносных турелей, а передние пушки начали бить короткими очередями.
   Два дроида взорвались.
   Один из «стервятников» развернулся, чтобы дать ответный залп, но выстрелить не успел. Электромагнитные ракеты штурмовых кораблей оторвали ему левые «ноги», затем «голову», а остатки разметали по всей площади. Два уцелевших «стервятника» бросились к воздушному тротуару, где у них было больше шансов выжить.
   Бейл и Падме организовали огневой заслон, но дроидов это не отпугнуло.
   – Вот она, настоящая война! – воскликнула Мон Мотма. – А я всегда думала, что такое бывает только на заседаниях Сената.
   Из передового дроида клубами валил дым, и казалось, что это придавало сил второму – удар всего лишь одной торпеды заставил Падме и её спутников искать новое убежище. Дроид ринулся вперёд, обогнал подбитого товарища и без колебаний вступил на площадь эспланады, сверкая алыми сенсорами.
   Штурмовой корабль рванулся к нему, но не нашёл возможности для обстрела.
   – У меня всё, – сказал Бейл, отбросив винтовку.
   Падме взглянула на статусный дисплей своего оружия.
   – У меня тоже.
   Ц-3ПО покачал головой.
   – Как же я объясню это Р2-Д2?
   Они бросились искать укрытие, надеясь пробраться сквозь ещё дымящуюся дыру в решётке, но «стервятник» поспешил наперерез и, казалось, с садистским удовольствием принялся оттеснять их прочь от стены Мемориала Никандры.
   Внутри у Падме начал нарастать гнев, порождённый инстинктом, древним, как сама жизнь. Она была уже готова броситься на громадину-дроида и вырвать сенсоры из его каплевидной головы, когда тот вдруг остановился – очевидно, отреагировав на какую-то команду из центра управления. Он отвёл голову назад, трансформировал ноги-ножницы в крылья, взлетел и спикировал через край площади в лежащий под ней каньон.
   Дроид, стоявший на воздушном тротуаре, сделал то же самое, хотя его по пятам преследовали два штурмовых корабля.
   Падме первая подбежала к перилам. Далеко внизу по магнитной дороге мчался поезд, направляясь на юг, к воздушному тоннелю, ведущему к комплексу Хиорим и в богатый округ Са'к. Два дроида-«стервятника» мчались вниз, чтобы присоединиться к отряду сепаратистских канонерок, которые преследовали поезд.

Глава 47

   Откуда Гривус узнал, что надо нападать именно на дом 500 по Республиканской улице? Этот вопрос Мейс задавал себе в поезде, который мчался со скоростью триста километров в час к воздушному тоннелю, ведущему прочь из Сенатского округа.