Страница:
Кора попыталась думать о чем-нибудь приятном. Например, о вырастившей ее покойной бабушке, самой доброй пожилой леди, каких она когда-либо знала. Или о своих подсолнухах. О поспевающих вишневых томатах. О ветре, шевелящем траву на лугу. Зачем думать о лживых слюнявых уродах с кривыми зубами? Этот неправильный ход мыслей испортит ей такой прекрасный день.
Подъехав к обочине у поворота на вырубки, Кора выключила мотор. Возможно, это была неудачная затея, но чертовски хотелось посмотреть, что привело сюда Бибопа. Если он замыслил что-то темное, можно будет извлечь из этого пользу для себя.
Кора вышла из машины и быстрыми короткими пробежками, прячась то за одной, то за другой сосной, подобралась ближе. Ба! Бибоп был не один. С ним был Скотти. От этого акция становилась гнуснее вдвойне.
Бибоп припарковался за рощицей так, что его универсал не был виден от двух домов, расположенных на другой стороне лощины, – возвышающегося на скале Кент-Хауса и внизу дома Райли. Стоя у края дороги, братья пялились вверх, на дом Эллен. Бибоп посмотрел в большой черный бинокль, потом зажег сигарету и, сунув руку в свои пропотелые штаны, почесал мошонку. Брр! Он сказал что-то брату и передал ему бинокль. Скотти навел его на дом Райли.
Странно. Может, Уэбберы потеряли голову от Эллен? Видит Бог, не одни они. Парни падали к ее ногам буквально штабелями. Но она в силу своей порядочности никогда не придавала значения пустым разговорам. Это было ее подкупающим качеством, но в то же время причиной ее абсолютного заблуждения относительно Брэда. Но сегодня Кора не хотела думать об этом, чтобы не давать себе плохой установки.
Бибоп повернулся кругом и вывалил из штанов свои причиндалы, собираясь помочиться. Кора съежилась и затаилась за деревом, чтобы не быть замеченной. Она не могла рисковать. Оказаться одной в лесу на пару с Бибопом и Скотти? Это будет то еще развлечение!
Все это могло плохо кончиться, и Кора чувствовала себя очень неспокойно. Поэтому она побежала обратно к своему пикапу и поехала в Кент-Хаус. Она подогнала автомобиль поближе к дому. Холщовые мешки со сложенными простынями были чересчур тяжелы. Но Кора привыкла к физическому труду, ее бицепсы, трицепсы и дельтовидные мышцы внушали уважение. Она перебросила по одному мешку на каждую руку и легкой походкой направилась в кухню.
– Ау, Эллен! – крикнула Кора. – Открой мне дверь, а то я нагружена под завязку!
Дверь с москитной сеткой открылась. Кора собралась произнести бодрое приветствие и тут же вывалить жуткие новости. Но один только взгляд на лицо Эллен вытеснил из ума все, что касалось Уэбберов и их странного появления в лесу.
Эллен выглядела замечательно. Но сказать, что она была по-прежнему великолепна, было бы неточно. Это было необычное трагическое великолепие. Сейчас она была похожа на знаменитую оперную героиню, умирающую от чахотки в объятиях партнера по сцене, пока он тянет в полную мощь верхнее «до». Она была подобна гонимому ветром облаку.
– Привет, Кора. – Бледная под загаром, с темными кругами вокруг глаз и синюшными губами, Эллен вымученно улыбнулась.
Кора приглушила циничное хмыканье. Когда сама она пребывала в скверном состоянии, то всегда и выглядела соответственно, как обычное заштатное ничтожество. И никогда подобно прекрасной трагической оперной диве. Ну да ладно – каждому свое.
– Что случилось, Эллен? Что-то не так?
– Такой ужасный вид, да? – попыталась отшутиться Эллен. Она протянула руку взять мешки с простынями, но Кора прищелкнула языком и нахмурилась. Хрупкая Эллен, казалось, сломается под слишком большим грузом.
– Я сама отнесу это, дорогая, – сказала Кора. – Просто открой мне дверь и покажи, куда положить.
Эллен благодарно улыбнулась и пошла вперед. Кора изучала ее со спины, пока они следовали через дом. Эллен заплела волосы в две косы и обернула их вокруг головы. Несколько выбившихся бледных змеек одиноко покачивались возле ее ушей и вдоль шеи. Подобную прическу для прекрасной молодой женщины нужно запрещать законом. Из-за этой прически Эллен Кент выглядела такой уязвимой. Но если дело зашло так далеко, то тут уже ничем не поможешь.
– У тебя слегка нездоровый вид, – осторожно сказала Кора. Эллен отмахнулась и улыбнулась через плечо.
– Просто сейчас напряженное время. Нужно готовиться к свадьбе и все прочее. Сама знаешь, что это такое.
«Будь я проклята, если я знаю», – подумала Кора. У нее на горизонте не было никаких свадебных планов, чтобы так дергаться. Она была свободна как птица.
– Брэд здорово тебя достает за Саймона?
Эллен повернулась кругом так резко, что Кора едва не наткнулась на нее.
– Откуда ты знаешь?
Кора протиснулась мимо нее в бельевую комнатку и опустила на пол мешки.
– Вчера вечером, когда мы сидели у Клэр, он примчался туда как сумасшедший. Чтобы заставить его уйти, Саймону пришлось пустить в ход свои приемы. Кун-фу и все такое.
У Эллен расширились глаза.
– Боже милостивый! – в ужасе воскликнула она. – Но Саймон мне ничего не сказал.
– Я подумала, что уязвленная гордость Брэда позже выльется в агрессию к тебе. Зная его непомерное самолюбие, – добавила Кора.
– Ах вот как? Ты его знаешь? Ты понимаешь, что я имею в виду?
Ого-го! Какая опасная почва!
– Да, я его знаю, – сказала Кора с хитрецой. – Хотя не так хорошо, как ты, я полагаю.
Странное выражение, промелькнувшее на лице Эллен, исчезло так же внезапно, как и появилось. В следующий миг она уже улыбалась своей обычной спокойной, очаровательной улыбкой.
Кора попробовала пошутить над щекотливой ситуацией доступным ей способом.
– Я уверена, ты сможешь его ублажить. Это будет несложно. Мужчины – примитивные создания.
Эллен опустила взгляд и сжала губы. Кора поняла, что сказала что-то грубое и неуместное – чушь спорола. Сегодня она вообще была чересчур поспешна.
– Я полагаю, что научусь достаточно быстро. – Эллен попыталась улыбнуться, но лицо ее было такое напряженное, что это скорее походило на гримасу.
В первый момент Кора смотрела на нее с открытым ртом. Потом схватила ее за руку и затащила в бельевую комнату.
– Постой, – сказала она, закрывая за ними дверь, – вы помолвлены с Брэдом Митчеллом, но ты все еще не спала с ним?
Вопрос явно смутил Эллен. Она покраснела и начала заикаться.
– М-мы… гм… мы помолвлены не так давно.
Кора пристально посмотрела ей в глаза.
– Боялась?
– Нет! – Эллен распрямила плечи. – Брэд никогда не поднимал этот вопрос, а я чувствовала себя вполне комфортно в ожидании, поэтому не проявляла инициативы. Я полагаю, мы просто… гм… смакуем предвкушение. Скажи, Кора, ты что, считаешь меня ненормальной?
– Нет, – солгала Кора. – Вовсе нет. Но довольно говорить о смаковании! Вряд ли у тебя возникнут какие-либо жалобы, когда придет время. Кстати, хочешь подсказку? Позволь ему совершить пробную обкатку. Ты увидишь, какой он сильный. Турбогенератор. Впрочем, не для всех.
Нежные розовые щеки Эллен окрасились в насыщенный кумачовый цвет.
– Ты ведь не девственница? – подозрительно взглянула на нее Кора.
Эллен возвела глаза к небу:
– Естественно, нет. Гм… так значит, вы с Брэдом…
– Да, – сказала Кора. – В старших классах. Ты заканчивала колледж на пару лет позже нас. Вот почему, я полагаю, ты не слышала всех грязных подробностей.
– Вообще-то я предпочла бы не слышать их и сейчас, – сказала Эллен.
– Не волнуйся, – успокоила ее Кора. – Я тоже не собираюсь к этому возвращаться. Просто твои слова застали меня врасплох. Я имею в виду, что он… то есть что вы с ним еще не…
– Это очень интимный вопрос, – сухо сказала Эллен. – Я не хотела бы обсуждать его.
– Нет проблем. Считай, что мы ни о чем таком не говорили. – Кора выдавила из себя улыбку. – Я ухожу. Мчусь. – Но внезапное предположение заставило ее остановиться. Она должна была проверить свое подозрение.
– Скажи, Саймон сейчас где-то поблизости? – спросила Кора. – Ты не знаешь?
«Достаточно уверенно», – подумала Эллен. На лице у нее запечатлелась исполненная в совершенстве наигранная улыбка, что почти внушало суеверный страх.
– Я думаю, он там, в доме Гаса, – весело сказала она. – Сходи загляни. Я уверена, он будет рад тебя видеть.
Кора поспешила к своему пикапу. Она чувствовала себя полным ничтожеством. Нужно было приложить все усилия для примирения и вести себя как подобает взрослому человеку. Вместо этого она сделала себя и Эллен еще более несчастными, чем раньше.
Невероятно. Эллен и Брэд. Их загадочная, целомудренная помолвка.
Правда, Брэд был один из тех парней, в ком действительно было слишком много рассудочного и недостаточно чувств. Скрупулезный, непостижимый подонок. Озаботился брачными узами. Он всегда об этом мечтал.
Однако все это выглядело странным. Кора знала наверняка, что Брэд любит секс.
Будь она помолвлена с Брэдом Митчеллом – правда, разве что в какой-то другой вселенной и, конечно, если бы он не был такой дрянью, – она держала бы его в наручниках. И затыкала ему рот одним из его дорогих шелковых галстуков, чтобы он не мог произнести никакой грубости. А потом накидывалась бы на него как дикая ведьма, пока не истощила бы его полностью. Пока он, вялый, как вареная лапша, не стал бы просить о помиловании.
Но с Брэдом, похоже, все обстояло сложнее, нежели она себе представляла.
Какие извращенные мотивы подвигли его к этой нетипичной помолвке с воздержанием? С Эллен все понятно. Ее мотивы прозрачны, как кристалл. Эллен не рвалась в постель к Брэду, потому что она его не хотела. Она хотела Саймона.
Полная неразбериха. Кору это ужасно угнетало.
Ах! Уже по пути в «Уош энд шоп» до нее дошло, что она забыла рассказать Эллен о своем тайном наблюдении за Уэбберами.
Ничего не поделаешь. Нельзя требовать от себя слишком много за один раз.
Саймон должен был срочно погасить вспышку раздражения. Он решительно взялся за работу, сметая битую посуду из-под виски вместе с десятилетиями копившейся пылью в небольшую горку посреди кухни. Глаза его четко фиксировали облезлый веник, двигающийся по полу. Но все, что он видел, – это лицо Эл. Ее дорогие черты, сморщенные от страдания и разочарования.
Затем он бросился в атаку на столовую, просто чтобы продолжить движение. Он даже не заметил бы скомканную газету, если бы приклеившийся к ней упаковочный скотч сам не прилип к прутьям веника. Саймон наклонился, чтобы отцепить газету, и обратил внимание на иностранный шрифт. Он расправил бумагу.
Это была страница «Сайгон зяй фонг», ежедневной коммунистической газеты города Хошимин. Саймону приходилось видеть это издание во время путешествия по Вьетнаму. Странно, что вместе с оторванной лентой исчезли почтовые штемпели с указанием даты и места отправки.
Его внимание отвлек громкий стук в кухонную дверь.
– Эй! Есть кто-нибудь дома? Райли, вы здесь?
Саймон напрягся. Голос был ему слишком хорошо знаком. Он пошел обратно в кухню.
Дверь с москитной сеткой со скрипом отворилась. Уэс Гамильтон, полицейский, который столько раз таскал Саймона в участок в самых неприятных случаях, позволил себе войти без приглашения. Если было что-то, чему Саймон научился у этого человека, то это помалкивать и держать удар.
– Добрый день, констебль, – сказал он.
Уэс Гамильтон, сложив на груди свои сильные руки, оглядел его.
– Теперь лейтенант. Значит, это действительно ты.
– Это действительно я, лейтенант, – подтвердил Саймон.
Уэс покачал головой.
– После всего дерьма, что ты здесь оставил, – сказал он, – с трудом верится, что тебе хватило наглости вернуться.
– В самом деле, хватило, – невозмутимо сказал Саймон.
Глаза Уэса превратились в узенькие щелочки.
– Я вижу, ты все так же умничаешь, говнюк.
– Временами, – сказал Саймон. – Я стараюсь сохранять спокойствие.
– Какого дьявола ты вернулся, Райли? – заворчал Уэс.
– Привести в порядок дела Гаса. Вообще я собирался зайти в участок, поговорить с вашими ребятами.
– Да? – фыркнул Уэс. – Забавное было бы зрелище. И о чем ты хотел поговорить?
– О Гасе, – сказал Саймон.
Уэс обвел глазами грязную комнату.
– Тут особо нечего сказать, – заметил он. – Рутинная процедура. Нас вызвала Эллен Кент. Я прибыл первым и охранял место происшествия. Потом приехали ребята из судебно-медицинской экспертизы. Они забрали тело для патологоанатомического исследования. Место происшествия отсняли на пленку. Все отчеты и заключения были переданы окружному прокурору. В его постановлении данный случай был квалифицирован как суицид. Тело потом кремировали. Вот и вся история. Есть какие-нибудь вопросы?
– Да, – сказал Саймон. – Кто сейчас окружной прокурор?
– Рей Митчелл, – сказал полицейский ликующим тоном. – Он только что ушел в отставку. Этот вердикт был одним из его последних судебных дел.
Саймон пытался сохранять хладнокровие, но Уэс заметил изменившееся выражение в его глазах и захихикал.
– Твой старый приятель, по иронии судьбы. Я не рекомендую тебе являться к нему со светским визитом. Рей до сих пор взбешен из-за тех конюшен. Говорят, что ущерб от поджога составил триста тысяч долларов. Хорошо, что у парня денег куры не клюют.
Саймон только покачал головой. Он не видел никакого смысла заводить с Уэсом разговор о сгоревших конюшнях. Это было бы напрасной тратой сил.
– У меня тоже есть к тебе вопрос, Райли, – сказал Уэс. – А именно: как долго ты планируешь оставаться здесь?
– Понятия не имею, – слегка улыбнулся Саймон.
– Тогда я дам тебе дружеский совет, – продолжал Уэс. – Мне не кажется, что Ларю – подходящее место для тебя. Я думаю, тебе лучше сесть на этот твой большой мотоцикл и уехать отсюда. В самом скором времени.
– Этот совет не кажется мне слишком дружелюбным, – сказал Саймон.
Уэс пожал массивными плечами:
– Дружелюбнее, нежели ты заслуживаешь.
Наперекор ему Саймон хотел рассмеяться, но подавил желание. Уэс явно пытался взять его на испуг. Господи! С этим профессиональным трюком он успешно справлялся еще в средней школе.
Полицейский фыркнул и закатил глаза, как при надоевшей игре. Потом перевел взгляд на груду хлама в кухне и, ткнув ботинком, рассыпал мусор по полу.
– Выгребаешь грязь?
– Пытаюсь, – сказал Саймон.
– Я тебе не завидую, – сказал Уэс. – Парень жил как животное.
Клюнуть на такую явную приманку? Ни под каким видом! Саймон промолчал и, сложив руки, ждал.
– Надо полагать, осталась куча фотографий?
– Видимо, да, – сказал Саймон. – До них еще не дошли руки.
– Что ты собираешься делать со всеми теми снимками?
Саймон был поражен странным вопросом.
– Не знаю.
Уэс переминался с ноги на ногу.
– Гм… хорошо, – пробормотал он. – В любом случае лучше избавиться от мусора.
Саймон досчитал до десяти.
– Я, пожалуй, вернусь к работе.
– Да, конечно. Но подумай о моем совете. Человек не должен забывать о своем здоровье. В конце концов, это все, что он имеет. Ты меня понимаешь?
– В самом деле, это мило с вашей стороны проявлять обо мне заботу.
Полицейский саркастически прищурил глаза, однако повернулся, собираясь уйти.
– Лейтенант, – окликнул его Саймон. – Еще один вопрос.
Уэс повернул голову на толстой шее:
– Что?
– Вы служили во Вьетнаме?
В глазах Уэса промелькнуло замешательство.
– Да, в Нха Би. В шестьдесят восьмом. А что?
Саймон заколебался.
– Гас тоже там был, – сказал он. – Я просто хотел знать, не встречались ли вы там.
Уэс покачал головой.
– Я слышал, он был ранен. Хотя он пострадал не за службу стране. Просто рисковал своей бесполезной задницей ради каких-то фотографий. Говорят, теперь это твое ремесло тоже. Делаешь иллюстрации, не так ли? Для себя?
– Я еще и служил моей стране, – спокойно сказал Саймон. – В военно-морских силах. Я был в Персидском заливе во время войны. И в Боснии.
– Гм… – Глаза Уэса превратились в узкие щелочки на пухлых щеках. – Это факт.
Саймона так и подмывало сказать ему, что он ждет не дождется, когда он уйдет наконец. В какой-то момент он даже удивился этому неразумному импульсу.
– Подумай о том, что я сказал. – Уэс повернулся и потопал прочь.
Дождавшись звука отъехавшего автомобиля, Саймон позволил себе расслабиться. Напряжение в плечах вылилось в долгий вздох. Смятая бумага по-прежнему оставалась в стиснутой руке. Он почти забыл о вьетнамской газете и был рад, что можно подумать о чем-то еще, кроме бессмысленной враждебности Уэса Гамильтона. Желание найти ключ к разгадке подтолкнуло его нагнуться и просеять через пальцы кипу мусора. Чеки бакалейной лавки, щепки, окурки сигарет. И пустой пластмассовый бачок для проявления пленки.
Встав на колени, Саймон заглянул под бюро. Его внимание привлек листок почтовой бумаги. Он выудил его.
Письмо было написано мелким аккуратным почерком, в котором угадывалась женская рука.
Мистеру Августу Райли или его наследникам.
Я пишу по поручению своего отца. Мой отец, Дат Тронг Нгуен, был переводчиком и проводником мистера Райли в 1973 году. Сейчас мой отец очень болен, поэтому он попросил меня написать это письмо. Он не забыл Вашего смелого, бескорыстного поступка и очень жалеет, что не смог Вам помочь, когда Вы были ранены. Он не рискнул вернуть Вам фотоаппарат, который Вы доверили ему в тот день, так как боялся за свою жизнь. Я высылаю Вам этот фотоаппарат с извинениями моего отца и пожеланиями здоровья и процветания. От себя добавляю…
Остальная часть листка была оторвана. Никакого адреса. Саймон уставился на пыльный бачок и старый фотоаппарат-лейку в груде, лежавшей на кухонном столе. Дрожь возбуждения пробежала у него по спине, когда его вдруг осенила догадка.
Фотографии. Доказательством Гаса должны быть фотографии.
ГЛАВА 8
Подъехав к обочине у поворота на вырубки, Кора выключила мотор. Возможно, это была неудачная затея, но чертовски хотелось посмотреть, что привело сюда Бибопа. Если он замыслил что-то темное, можно будет извлечь из этого пользу для себя.
Кора вышла из машины и быстрыми короткими пробежками, прячась то за одной, то за другой сосной, подобралась ближе. Ба! Бибоп был не один. С ним был Скотти. От этого акция становилась гнуснее вдвойне.
Бибоп припарковался за рощицей так, что его универсал не был виден от двух домов, расположенных на другой стороне лощины, – возвышающегося на скале Кент-Хауса и внизу дома Райли. Стоя у края дороги, братья пялились вверх, на дом Эллен. Бибоп посмотрел в большой черный бинокль, потом зажег сигарету и, сунув руку в свои пропотелые штаны, почесал мошонку. Брр! Он сказал что-то брату и передал ему бинокль. Скотти навел его на дом Райли.
Странно. Может, Уэбберы потеряли голову от Эллен? Видит Бог, не одни они. Парни падали к ее ногам буквально штабелями. Но она в силу своей порядочности никогда не придавала значения пустым разговорам. Это было ее подкупающим качеством, но в то же время причиной ее абсолютного заблуждения относительно Брэда. Но сегодня Кора не хотела думать об этом, чтобы не давать себе плохой установки.
Бибоп повернулся кругом и вывалил из штанов свои причиндалы, собираясь помочиться. Кора съежилась и затаилась за деревом, чтобы не быть замеченной. Она не могла рисковать. Оказаться одной в лесу на пару с Бибопом и Скотти? Это будет то еще развлечение!
Все это могло плохо кончиться, и Кора чувствовала себя очень неспокойно. Поэтому она побежала обратно к своему пикапу и поехала в Кент-Хаус. Она подогнала автомобиль поближе к дому. Холщовые мешки со сложенными простынями были чересчур тяжелы. Но Кора привыкла к физическому труду, ее бицепсы, трицепсы и дельтовидные мышцы внушали уважение. Она перебросила по одному мешку на каждую руку и легкой походкой направилась в кухню.
– Ау, Эллен! – крикнула Кора. – Открой мне дверь, а то я нагружена под завязку!
Дверь с москитной сеткой открылась. Кора собралась произнести бодрое приветствие и тут же вывалить жуткие новости. Но один только взгляд на лицо Эллен вытеснил из ума все, что касалось Уэбберов и их странного появления в лесу.
Эллен выглядела замечательно. Но сказать, что она была по-прежнему великолепна, было бы неточно. Это было необычное трагическое великолепие. Сейчас она была похожа на знаменитую оперную героиню, умирающую от чахотки в объятиях партнера по сцене, пока он тянет в полную мощь верхнее «до». Она была подобна гонимому ветром облаку.
– Привет, Кора. – Бледная под загаром, с темными кругами вокруг глаз и синюшными губами, Эллен вымученно улыбнулась.
Кора приглушила циничное хмыканье. Когда сама она пребывала в скверном состоянии, то всегда и выглядела соответственно, как обычное заштатное ничтожество. И никогда подобно прекрасной трагической оперной диве. Ну да ладно – каждому свое.
– Что случилось, Эллен? Что-то не так?
– Такой ужасный вид, да? – попыталась отшутиться Эллен. Она протянула руку взять мешки с простынями, но Кора прищелкнула языком и нахмурилась. Хрупкая Эллен, казалось, сломается под слишком большим грузом.
– Я сама отнесу это, дорогая, – сказала Кора. – Просто открой мне дверь и покажи, куда положить.
Эллен благодарно улыбнулась и пошла вперед. Кора изучала ее со спины, пока они следовали через дом. Эллен заплела волосы в две косы и обернула их вокруг головы. Несколько выбившихся бледных змеек одиноко покачивались возле ее ушей и вдоль шеи. Подобную прическу для прекрасной молодой женщины нужно запрещать законом. Из-за этой прически Эллен Кент выглядела такой уязвимой. Но если дело зашло так далеко, то тут уже ничем не поможешь.
– У тебя слегка нездоровый вид, – осторожно сказала Кора. Эллен отмахнулась и улыбнулась через плечо.
– Просто сейчас напряженное время. Нужно готовиться к свадьбе и все прочее. Сама знаешь, что это такое.
«Будь я проклята, если я знаю», – подумала Кора. У нее на горизонте не было никаких свадебных планов, чтобы так дергаться. Она была свободна как птица.
– Брэд здорово тебя достает за Саймона?
Эллен повернулась кругом так резко, что Кора едва не наткнулась на нее.
– Откуда ты знаешь?
Кора протиснулась мимо нее в бельевую комнатку и опустила на пол мешки.
– Вчера вечером, когда мы сидели у Клэр, он примчался туда как сумасшедший. Чтобы заставить его уйти, Саймону пришлось пустить в ход свои приемы. Кун-фу и все такое.
У Эллен расширились глаза.
– Боже милостивый! – в ужасе воскликнула она. – Но Саймон мне ничего не сказал.
– Я подумала, что уязвленная гордость Брэда позже выльется в агрессию к тебе. Зная его непомерное самолюбие, – добавила Кора.
– Ах вот как? Ты его знаешь? Ты понимаешь, что я имею в виду?
Ого-го! Какая опасная почва!
– Да, я его знаю, – сказала Кора с хитрецой. – Хотя не так хорошо, как ты, я полагаю.
Странное выражение, промелькнувшее на лице Эллен, исчезло так же внезапно, как и появилось. В следующий миг она уже улыбалась своей обычной спокойной, очаровательной улыбкой.
Кора попробовала пошутить над щекотливой ситуацией доступным ей способом.
– Я уверена, ты сможешь его ублажить. Это будет несложно. Мужчины – примитивные создания.
Эллен опустила взгляд и сжала губы. Кора поняла, что сказала что-то грубое и неуместное – чушь спорола. Сегодня она вообще была чересчур поспешна.
– Я полагаю, что научусь достаточно быстро. – Эллен попыталась улыбнуться, но лицо ее было такое напряженное, что это скорее походило на гримасу.
В первый момент Кора смотрела на нее с открытым ртом. Потом схватила ее за руку и затащила в бельевую комнату.
– Постой, – сказала она, закрывая за ними дверь, – вы помолвлены с Брэдом Митчеллом, но ты все еще не спала с ним?
Вопрос явно смутил Эллен. Она покраснела и начала заикаться.
– М-мы… гм… мы помолвлены не так давно.
Кора пристально посмотрела ей в глаза.
– Боялась?
– Нет! – Эллен распрямила плечи. – Брэд никогда не поднимал этот вопрос, а я чувствовала себя вполне комфортно в ожидании, поэтому не проявляла инициативы. Я полагаю, мы просто… гм… смакуем предвкушение. Скажи, Кора, ты что, считаешь меня ненормальной?
– Нет, – солгала Кора. – Вовсе нет. Но довольно говорить о смаковании! Вряд ли у тебя возникнут какие-либо жалобы, когда придет время. Кстати, хочешь подсказку? Позволь ему совершить пробную обкатку. Ты увидишь, какой он сильный. Турбогенератор. Впрочем, не для всех.
Нежные розовые щеки Эллен окрасились в насыщенный кумачовый цвет.
– Ты ведь не девственница? – подозрительно взглянула на нее Кора.
Эллен возвела глаза к небу:
– Естественно, нет. Гм… так значит, вы с Брэдом…
– Да, – сказала Кора. – В старших классах. Ты заканчивала колледж на пару лет позже нас. Вот почему, я полагаю, ты не слышала всех грязных подробностей.
– Вообще-то я предпочла бы не слышать их и сейчас, – сказала Эллен.
– Не волнуйся, – успокоила ее Кора. – Я тоже не собираюсь к этому возвращаться. Просто твои слова застали меня врасплох. Я имею в виду, что он… то есть что вы с ним еще не…
– Это очень интимный вопрос, – сухо сказала Эллен. – Я не хотела бы обсуждать его.
– Нет проблем. Считай, что мы ни о чем таком не говорили. – Кора выдавила из себя улыбку. – Я ухожу. Мчусь. – Но внезапное предположение заставило ее остановиться. Она должна была проверить свое подозрение.
– Скажи, Саймон сейчас где-то поблизости? – спросила Кора. – Ты не знаешь?
«Достаточно уверенно», – подумала Эллен. На лице у нее запечатлелась исполненная в совершенстве наигранная улыбка, что почти внушало суеверный страх.
– Я думаю, он там, в доме Гаса, – весело сказала она. – Сходи загляни. Я уверена, он будет рад тебя видеть.
Кора поспешила к своему пикапу. Она чувствовала себя полным ничтожеством. Нужно было приложить все усилия для примирения и вести себя как подобает взрослому человеку. Вместо этого она сделала себя и Эллен еще более несчастными, чем раньше.
Невероятно. Эллен и Брэд. Их загадочная, целомудренная помолвка.
Правда, Брэд был один из тех парней, в ком действительно было слишком много рассудочного и недостаточно чувств. Скрупулезный, непостижимый подонок. Озаботился брачными узами. Он всегда об этом мечтал.
Однако все это выглядело странным. Кора знала наверняка, что Брэд любит секс.
Будь она помолвлена с Брэдом Митчеллом – правда, разве что в какой-то другой вселенной и, конечно, если бы он не был такой дрянью, – она держала бы его в наручниках. И затыкала ему рот одним из его дорогих шелковых галстуков, чтобы он не мог произнести никакой грубости. А потом накидывалась бы на него как дикая ведьма, пока не истощила бы его полностью. Пока он, вялый, как вареная лапша, не стал бы просить о помиловании.
Но с Брэдом, похоже, все обстояло сложнее, нежели она себе представляла.
Какие извращенные мотивы подвигли его к этой нетипичной помолвке с воздержанием? С Эллен все понятно. Ее мотивы прозрачны, как кристалл. Эллен не рвалась в постель к Брэду, потому что она его не хотела. Она хотела Саймона.
Полная неразбериха. Кору это ужасно угнетало.
Ах! Уже по пути в «Уош энд шоп» до нее дошло, что она забыла рассказать Эллен о своем тайном наблюдении за Уэбберами.
Ничего не поделаешь. Нельзя требовать от себя слишком много за один раз.
Саймон должен был срочно погасить вспышку раздражения. Он решительно взялся за работу, сметая битую посуду из-под виски вместе с десятилетиями копившейся пылью в небольшую горку посреди кухни. Глаза его четко фиксировали облезлый веник, двигающийся по полу. Но все, что он видел, – это лицо Эл. Ее дорогие черты, сморщенные от страдания и разочарования.
Затем он бросился в атаку на столовую, просто чтобы продолжить движение. Он даже не заметил бы скомканную газету, если бы приклеившийся к ней упаковочный скотч сам не прилип к прутьям веника. Саймон наклонился, чтобы отцепить газету, и обратил внимание на иностранный шрифт. Он расправил бумагу.
Это была страница «Сайгон зяй фонг», ежедневной коммунистической газеты города Хошимин. Саймону приходилось видеть это издание во время путешествия по Вьетнаму. Странно, что вместе с оторванной лентой исчезли почтовые штемпели с указанием даты и места отправки.
Его внимание отвлек громкий стук в кухонную дверь.
– Эй! Есть кто-нибудь дома? Райли, вы здесь?
Саймон напрягся. Голос был ему слишком хорошо знаком. Он пошел обратно в кухню.
Дверь с москитной сеткой со скрипом отворилась. Уэс Гамильтон, полицейский, который столько раз таскал Саймона в участок в самых неприятных случаях, позволил себе войти без приглашения. Если было что-то, чему Саймон научился у этого человека, то это помалкивать и держать удар.
– Добрый день, констебль, – сказал он.
Уэс Гамильтон, сложив на груди свои сильные руки, оглядел его.
– Теперь лейтенант. Значит, это действительно ты.
– Это действительно я, лейтенант, – подтвердил Саймон.
Уэс покачал головой.
– После всего дерьма, что ты здесь оставил, – сказал он, – с трудом верится, что тебе хватило наглости вернуться.
– В самом деле, хватило, – невозмутимо сказал Саймон.
Глаза Уэса превратились в узенькие щелочки.
– Я вижу, ты все так же умничаешь, говнюк.
– Временами, – сказал Саймон. – Я стараюсь сохранять спокойствие.
– Какого дьявола ты вернулся, Райли? – заворчал Уэс.
– Привести в порядок дела Гаса. Вообще я собирался зайти в участок, поговорить с вашими ребятами.
– Да? – фыркнул Уэс. – Забавное было бы зрелище. И о чем ты хотел поговорить?
– О Гасе, – сказал Саймон.
Уэс обвел глазами грязную комнату.
– Тут особо нечего сказать, – заметил он. – Рутинная процедура. Нас вызвала Эллен Кент. Я прибыл первым и охранял место происшествия. Потом приехали ребята из судебно-медицинской экспертизы. Они забрали тело для патологоанатомического исследования. Место происшествия отсняли на пленку. Все отчеты и заключения были переданы окружному прокурору. В его постановлении данный случай был квалифицирован как суицид. Тело потом кремировали. Вот и вся история. Есть какие-нибудь вопросы?
– Да, – сказал Саймон. – Кто сейчас окружной прокурор?
– Рей Митчелл, – сказал полицейский ликующим тоном. – Он только что ушел в отставку. Этот вердикт был одним из его последних судебных дел.
Саймон пытался сохранять хладнокровие, но Уэс заметил изменившееся выражение в его глазах и захихикал.
– Твой старый приятель, по иронии судьбы. Я не рекомендую тебе являться к нему со светским визитом. Рей до сих пор взбешен из-за тех конюшен. Говорят, что ущерб от поджога составил триста тысяч долларов. Хорошо, что у парня денег куры не клюют.
Саймон только покачал головой. Он не видел никакого смысла заводить с Уэсом разговор о сгоревших конюшнях. Это было бы напрасной тратой сил.
– У меня тоже есть к тебе вопрос, Райли, – сказал Уэс. – А именно: как долго ты планируешь оставаться здесь?
– Понятия не имею, – слегка улыбнулся Саймон.
– Тогда я дам тебе дружеский совет, – продолжал Уэс. – Мне не кажется, что Ларю – подходящее место для тебя. Я думаю, тебе лучше сесть на этот твой большой мотоцикл и уехать отсюда. В самом скором времени.
– Этот совет не кажется мне слишком дружелюбным, – сказал Саймон.
Уэс пожал массивными плечами:
– Дружелюбнее, нежели ты заслуживаешь.
Наперекор ему Саймон хотел рассмеяться, но подавил желание. Уэс явно пытался взять его на испуг. Господи! С этим профессиональным трюком он успешно справлялся еще в средней школе.
Полицейский фыркнул и закатил глаза, как при надоевшей игре. Потом перевел взгляд на груду хлама в кухне и, ткнув ботинком, рассыпал мусор по полу.
– Выгребаешь грязь?
– Пытаюсь, – сказал Саймон.
– Я тебе не завидую, – сказал Уэс. – Парень жил как животное.
Клюнуть на такую явную приманку? Ни под каким видом! Саймон промолчал и, сложив руки, ждал.
– Надо полагать, осталась куча фотографий?
– Видимо, да, – сказал Саймон. – До них еще не дошли руки.
– Что ты собираешься делать со всеми теми снимками?
Саймон был поражен странным вопросом.
– Не знаю.
Уэс переминался с ноги на ногу.
– Гм… хорошо, – пробормотал он. – В любом случае лучше избавиться от мусора.
Саймон досчитал до десяти.
– Я, пожалуй, вернусь к работе.
– Да, конечно. Но подумай о моем совете. Человек не должен забывать о своем здоровье. В конце концов, это все, что он имеет. Ты меня понимаешь?
– В самом деле, это мило с вашей стороны проявлять обо мне заботу.
Полицейский саркастически прищурил глаза, однако повернулся, собираясь уйти.
– Лейтенант, – окликнул его Саймон. – Еще один вопрос.
Уэс повернул голову на толстой шее:
– Что?
– Вы служили во Вьетнаме?
В глазах Уэса промелькнуло замешательство.
– Да, в Нха Би. В шестьдесят восьмом. А что?
Саймон заколебался.
– Гас тоже там был, – сказал он. – Я просто хотел знать, не встречались ли вы там.
Уэс покачал головой.
– Я слышал, он был ранен. Хотя он пострадал не за службу стране. Просто рисковал своей бесполезной задницей ради каких-то фотографий. Говорят, теперь это твое ремесло тоже. Делаешь иллюстрации, не так ли? Для себя?
– Я еще и служил моей стране, – спокойно сказал Саймон. – В военно-морских силах. Я был в Персидском заливе во время войны. И в Боснии.
– Гм… – Глаза Уэса превратились в узкие щелочки на пухлых щеках. – Это факт.
Саймона так и подмывало сказать ему, что он ждет не дождется, когда он уйдет наконец. В какой-то момент он даже удивился этому неразумному импульсу.
– Подумай о том, что я сказал. – Уэс повернулся и потопал прочь.
Дождавшись звука отъехавшего автомобиля, Саймон позволил себе расслабиться. Напряжение в плечах вылилось в долгий вздох. Смятая бумага по-прежнему оставалась в стиснутой руке. Он почти забыл о вьетнамской газете и был рад, что можно подумать о чем-то еще, кроме бессмысленной враждебности Уэса Гамильтона. Желание найти ключ к разгадке подтолкнуло его нагнуться и просеять через пальцы кипу мусора. Чеки бакалейной лавки, щепки, окурки сигарет. И пустой пластмассовый бачок для проявления пленки.
Встав на колени, Саймон заглянул под бюро. Его внимание привлек листок почтовой бумаги. Он выудил его.
Письмо было написано мелким аккуратным почерком, в котором угадывалась женская рука.
Мистеру Августу Райли или его наследникам.
Я пишу по поручению своего отца. Мой отец, Дат Тронг Нгуен, был переводчиком и проводником мистера Райли в 1973 году. Сейчас мой отец очень болен, поэтому он попросил меня написать это письмо. Он не забыл Вашего смелого, бескорыстного поступка и очень жалеет, что не смог Вам помочь, когда Вы были ранены. Он не рискнул вернуть Вам фотоаппарат, который Вы доверили ему в тот день, так как боялся за свою жизнь. Я высылаю Вам этот фотоаппарат с извинениями моего отца и пожеланиями здоровья и процветания. От себя добавляю…
Остальная часть листка была оторвана. Никакого адреса. Саймон уставился на пыльный бачок и старый фотоаппарат-лейку в груде, лежавшей на кухонном столе. Дрожь возбуждения пробежала у него по спине, когда его вдруг осенила догадка.
Фотографии. Доказательством Гаса должны быть фотографии.
ГЛАВА 8
Кофе. Сейчас Саймон остро нуждался в нем. После того как он проворочался всю эту бесконечную ночь, а затем с полшестого сортировал фотографии, под ложечкой возникло грызущее чувство. Чтобы в желудке не образовалась дырка, нужно было срочно что-то пропустить. Можно прокрасться в Кент-Хаус и добыть в столовой кофе с куском хлеба, оставаясь никем не замеченным.
Едва он выбрался из сиреневых кустов, как дверь кухни неожиданно распахнулась. Из нее вышла дама гренадерского роста с пышной прической и суровым лицом. Она замаршировала по дорожке с непреклонной решимостью.
Мисси бросилась вдогонку за женщиной.
– Миссис Уилкс, прошу вас! Вы не можете вот так уйти! Сейчас начнется второй завтрак. Мы собирались приготовить что-то из яиц, картофель с пармезаном и запеченные груши. Я не могу…
– Ну, и поджарь им несколько яиц. Это в действительности очень просто. Яичницу любой дурак сделает.
– Но Эллен сказала, чтобы это сделали вы! – запричитала Мисси.
– В чем проблема? – осторожно спросил Саймон. Миссис Уилкс смерила его холодным взглядом.
– О, вы тот самый Райли! Это правда? Я слышала, вы вернулись в город, чтобы чинить неприятности.
– Да, мэм, это я, – сказал Саймон. – Что здесь происходит, Мисси?
– Миссис Уилкс уходит! Она должна была готовить завтрак, потому что Эллен уехала к фотографу! – Лицо Мисси являло собой маску несказанной скорби.
– Угомони свои страсти, Мисси, – сказала миссис Уилкс. – Моя сноха только что отправилась рожать. Я уезжаю к ней в больницу. Счастливо оставаться. – Дама забралась в большой пикап и укатила.
Саймон удрученно смотрел на вздымающиеся плечи Мисси, чувствуя себя совершенно беспомощным.
– Послушай, Мисси! Не плачь. Это еще не конец света.
Девушка нервно крутила свои тонкие руки.
– Я уверена, что все испорчу, – ныла она. – Я боюсь!
– Тебе нечего бояться, Мисси, – сказал ей Саймон.
Она озадаченно заморгала.
– Как?
– Фокус заключается в том, – начал Саймон, тщательно подбирая слова, – что нужно внушить себе, что ты не боишься. Нужно сосредоточиться на этом, и через какое-то время ты почти убедишь себя. Так что в один прекрасный день ты проснешься и поймешь, что тебя больше ничто не пугает. – Он вдруг подумал об Эллен и мрачно добавил: – Хотя с некоторыми вещами все остается по-прежнему.
– Значит, на самом деле ждать придется очень долго, – уныло произнесла Мисси.
Саймон внезапно проникся сочувствием к ней.
– Никоим образом. Ты можешь начать практиковаться прямо сейчас.
– Готовить завтрак на восемь человек? – Лицо Мисси скукожилось.
– Я тебе помогу, – неожиданно для себя сказал Саймон. Невзирая на риск, он не мог оставить несчастную девушку один на один с этим испытанием. Это было бы негалантно.
На заплаканном лице Мисси расцвела надежда.
– А вы умеете готовить?
Саймон заколебался.
– Эллен написала, что нужно делать? – спросил он.
– Да! – с жаром ответила Мисси.
– Если все написано, мы должны справиться, – сказал Саймон. – Ведь мы оба умеем читать. Давай приступим.
Мисси пошлепала за ним в кухню, вытирая нос рукавом.
– Эллен оставила рецепты прямо здесь, – залопотала она. – Все продукты и приправы на прилавке. Она сказала, что зелень нужно нарезать непосредственно перед тем, как добавить в готовое блюдо.
Когда Саймон стал изучать рецепты, у него екнуло сердце.
– Что это за голландский соус? – со страхом спросил он.
– Наверное, желтый, – предположила Мисси. – Я думаю, он содержит яйца. А может, сливочное масло. Или лимон. Они все желтые.
Саймон продолжил чтение.
– Ты знаешь различия между базиликом, шалфеем и петрушкой? – спросил он опасливо.
Мисси закусила губу.
– Эллен всегда собирает эти травы. Они все растут у дорожки, но я точно не знаю, какая из них как называется.
– А что это значит – «приправы по вкусу»? – спросил Саймон. – Это много или мало? – Его страх все прибывал.
Мисси медленно покачала головой.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, охваченные взаимным ужасом.
Наконец Саймон выдавил из себя смешок.
– Нет худа без добра! Это дает нам возможность поупражняться в преодолении страха, верно?
– Верно. – Мисси бодро расправила свои узкие плечи.
– Не волнуйся, – сказал ей Саймон. – Когда нет других вариантов, импровизируй!
Чак и Сьюзи удивленно посмотрели на жидкий зеленоватый омлет под названием «фирменное блюдо Саймона – экстренный специальный» и обменялись выразительными взглядами.
– Я не помню, чтобы омлет был с мятой и перцем хала-пеньо, – неуверенно сказала Мэри Энн. – Это немного странно.
Саймон думал, что ароматная зелень, которой он посыпал яичницу, – базилик.
– Это благоприобретенный вкус, – сказал он, заставив себя улыбнуться.
– Мама, я хочу булочек Эллен! – заскулил Бойд.
– Я тоже! А эта яичница противная, – сердито добавил Алекс.
– Будьте воспитанными, мальчики, – увещевала детей Мэри Энн.
– Ладно, – сказал Саймон со стоическим спокойствием. – Мы испечем еще одну партию английских булочек, и вы съедите их с джемом, хорошо?
– Только не сожгите их снова, – проворчал Бойд.
– Мисси, ставь противень с другой партией булочек! – крикнул Саймон. – Да следи за ними все время. Хорошо? Духовка не отключается автоматически!
– Хорошо! – крикнула в ответ девушка.
Саймон был рад, что она немного расслабится. Мисси придется еще очень долго быть его партнером по злоключениям.
Эти два часа были сущим адом. В сравнении с ними операция по усмирению террористов казалась легкой разминкой. Во всяком случае, тогда у него было оружие. Но, стреляя по яйцам, омлет не приготовишь.
– Саймон, вы не могли бы поставить этот картофель в микроволновку? – благожелательно попросил Лайонел. – А то он чуточку жестковат для такого старикашки, как я.
– Несомненно, мистер Хемпстед.
В этот момент в столовую ворвалась Мисси с дымящейся сковородой в руках.
Саймон понял, что это рок.
– Что случилось?
Из глаз Мисси брызнули слезы.
– Запеченные груши! Мы забыли про них!
Саймон уставился на сковороду. Фрукты жалко сморщились под почерневшей маслянистой кожицей и сахарной глазурью.
– Ты пробовала их? – спросил он. – Может, они еще съедобны?
– Они противные! – презрительно сказал Алекс.
– Дрянь! – добавил Бойд.
Фил Эндикотт выглядел встревоженным.
– А завтра будет готовить Эллен?
– Да, насколько я знаю, – сказал Саймон.
– Слава Богу. – Фил повернулся, собираясь уходить.
– Постойте! – вдогонку ему крикнул Саймон. – Вы можете компенсировать английскими булочками! – Они с Мисси с ужасом посмотрели друг на друга. – Булочки! – выкрикнули они в унисон и бросились на кухню.
Кто на кого налетел – неизвестно, но в ту минуту, когда они ворвались на кухню, стеклянная сковорода с грушами выскочила из нетвердых рук Мисси. Сковорода пролетела в воздухе и разбилась о плиточный пол. Почерневшие груши с сахарными корками рассыпались в разные стороны. Брызги сиропа полетели в буфет и на деревянные панели стен. Над опрокинувшимся тостером вспыхнуло пламя. Когда оно перекинулось на шторы, в дверях появилась Эллен.
Саймон был почти благодарен ей, так как сейчас перед ним встала задача тушения пожара. Он дернул шторы вместе с карнизом. Швырнул в раковину пылающую ткань и выругался, когда обжег руки. Он открыл кран, и шторы с шипением потухли. Над раковиной поднялись зловонные клубы дыма.
Едва он выбрался из сиреневых кустов, как дверь кухни неожиданно распахнулась. Из нее вышла дама гренадерского роста с пышной прической и суровым лицом. Она замаршировала по дорожке с непреклонной решимостью.
Мисси бросилась вдогонку за женщиной.
– Миссис Уилкс, прошу вас! Вы не можете вот так уйти! Сейчас начнется второй завтрак. Мы собирались приготовить что-то из яиц, картофель с пармезаном и запеченные груши. Я не могу…
– Ну, и поджарь им несколько яиц. Это в действительности очень просто. Яичницу любой дурак сделает.
– Но Эллен сказала, чтобы это сделали вы! – запричитала Мисси.
– В чем проблема? – осторожно спросил Саймон. Миссис Уилкс смерила его холодным взглядом.
– О, вы тот самый Райли! Это правда? Я слышала, вы вернулись в город, чтобы чинить неприятности.
– Да, мэм, это я, – сказал Саймон. – Что здесь происходит, Мисси?
– Миссис Уилкс уходит! Она должна была готовить завтрак, потому что Эллен уехала к фотографу! – Лицо Мисси являло собой маску несказанной скорби.
– Угомони свои страсти, Мисси, – сказала миссис Уилкс. – Моя сноха только что отправилась рожать. Я уезжаю к ней в больницу. Счастливо оставаться. – Дама забралась в большой пикап и укатила.
Саймон удрученно смотрел на вздымающиеся плечи Мисси, чувствуя себя совершенно беспомощным.
– Послушай, Мисси! Не плачь. Это еще не конец света.
Девушка нервно крутила свои тонкие руки.
– Я уверена, что все испорчу, – ныла она. – Я боюсь!
– Тебе нечего бояться, Мисси, – сказал ей Саймон.
Она озадаченно заморгала.
– Как?
– Фокус заключается в том, – начал Саймон, тщательно подбирая слова, – что нужно внушить себе, что ты не боишься. Нужно сосредоточиться на этом, и через какое-то время ты почти убедишь себя. Так что в один прекрасный день ты проснешься и поймешь, что тебя больше ничто не пугает. – Он вдруг подумал об Эллен и мрачно добавил: – Хотя с некоторыми вещами все остается по-прежнему.
– Значит, на самом деле ждать придется очень долго, – уныло произнесла Мисси.
Саймон внезапно проникся сочувствием к ней.
– Никоим образом. Ты можешь начать практиковаться прямо сейчас.
– Готовить завтрак на восемь человек? – Лицо Мисси скукожилось.
– Я тебе помогу, – неожиданно для себя сказал Саймон. Невзирая на риск, он не мог оставить несчастную девушку один на один с этим испытанием. Это было бы негалантно.
На заплаканном лице Мисси расцвела надежда.
– А вы умеете готовить?
Саймон заколебался.
– Эллен написала, что нужно делать? – спросил он.
– Да! – с жаром ответила Мисси.
– Если все написано, мы должны справиться, – сказал Саймон. – Ведь мы оба умеем читать. Давай приступим.
Мисси пошлепала за ним в кухню, вытирая нос рукавом.
– Эллен оставила рецепты прямо здесь, – залопотала она. – Все продукты и приправы на прилавке. Она сказала, что зелень нужно нарезать непосредственно перед тем, как добавить в готовое блюдо.
Когда Саймон стал изучать рецепты, у него екнуло сердце.
– Что это за голландский соус? – со страхом спросил он.
– Наверное, желтый, – предположила Мисси. – Я думаю, он содержит яйца. А может, сливочное масло. Или лимон. Они все желтые.
Саймон продолжил чтение.
– Ты знаешь различия между базиликом, шалфеем и петрушкой? – спросил он опасливо.
Мисси закусила губу.
– Эллен всегда собирает эти травы. Они все растут у дорожки, но я точно не знаю, какая из них как называется.
– А что это значит – «приправы по вкусу»? – спросил Саймон. – Это много или мало? – Его страх все прибывал.
Мисси медленно покачала головой.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, охваченные взаимным ужасом.
Наконец Саймон выдавил из себя смешок.
– Нет худа без добра! Это дает нам возможность поупражняться в преодолении страха, верно?
– Верно. – Мисси бодро расправила свои узкие плечи.
– Не волнуйся, – сказал ей Саймон. – Когда нет других вариантов, импровизируй!
Чак и Сьюзи удивленно посмотрели на жидкий зеленоватый омлет под названием «фирменное блюдо Саймона – экстренный специальный» и обменялись выразительными взглядами.
– Я не помню, чтобы омлет был с мятой и перцем хала-пеньо, – неуверенно сказала Мэри Энн. – Это немного странно.
Саймон думал, что ароматная зелень, которой он посыпал яичницу, – базилик.
– Это благоприобретенный вкус, – сказал он, заставив себя улыбнуться.
– Мама, я хочу булочек Эллен! – заскулил Бойд.
– Я тоже! А эта яичница противная, – сердито добавил Алекс.
– Будьте воспитанными, мальчики, – увещевала детей Мэри Энн.
– Ладно, – сказал Саймон со стоическим спокойствием. – Мы испечем еще одну партию английских булочек, и вы съедите их с джемом, хорошо?
– Только не сожгите их снова, – проворчал Бойд.
– Мисси, ставь противень с другой партией булочек! – крикнул Саймон. – Да следи за ними все время. Хорошо? Духовка не отключается автоматически!
– Хорошо! – крикнула в ответ девушка.
Саймон был рад, что она немного расслабится. Мисси придется еще очень долго быть его партнером по злоключениям.
Эти два часа были сущим адом. В сравнении с ними операция по усмирению террористов казалась легкой разминкой. Во всяком случае, тогда у него было оружие. Но, стреляя по яйцам, омлет не приготовишь.
– Саймон, вы не могли бы поставить этот картофель в микроволновку? – благожелательно попросил Лайонел. – А то он чуточку жестковат для такого старикашки, как я.
– Несомненно, мистер Хемпстед.
В этот момент в столовую ворвалась Мисси с дымящейся сковородой в руках.
Саймон понял, что это рок.
– Что случилось?
Из глаз Мисси брызнули слезы.
– Запеченные груши! Мы забыли про них!
Саймон уставился на сковороду. Фрукты жалко сморщились под почерневшей маслянистой кожицей и сахарной глазурью.
– Ты пробовала их? – спросил он. – Может, они еще съедобны?
– Они противные! – презрительно сказал Алекс.
– Дрянь! – добавил Бойд.
Фил Эндикотт выглядел встревоженным.
– А завтра будет готовить Эллен?
– Да, насколько я знаю, – сказал Саймон.
– Слава Богу. – Фил повернулся, собираясь уходить.
– Постойте! – вдогонку ему крикнул Саймон. – Вы можете компенсировать английскими булочками! – Они с Мисси с ужасом посмотрели друг на друга. – Булочки! – выкрикнули они в унисон и бросились на кухню.
Кто на кого налетел – неизвестно, но в ту минуту, когда они ворвались на кухню, стеклянная сковорода с грушами выскочила из нетвердых рук Мисси. Сковорода пролетела в воздухе и разбилась о плиточный пол. Почерневшие груши с сахарными корками рассыпались в разные стороны. Брызги сиропа полетели в буфет и на деревянные панели стен. Над опрокинувшимся тостером вспыхнуло пламя. Когда оно перекинулось на шторы, в дверях появилась Эллен.
Саймон был почти благодарен ей, так как сейчас перед ним встала задача тушения пожара. Он дернул шторы вместе с карнизом. Швырнул в раковину пылающую ткань и выругался, когда обжег руки. Он открыл кран, и шторы с шипением потухли. Над раковиной поднялись зловонные клубы дыма.