Максвелл Энн. Рубиновый сюрприз

   — Осталось всего несколько минут.
   — Все-таки скажи, куда мы едем? Лорел молчала.
   — У нас нет времени устраивать засаду, — огрызнулся Круз, — что нельзя сказать, к большому сожалению, о другой стороне. Но ты рада, правда? Самое главное, чтобы твой отец был в безопасности, а все остальные пусть идут к черту.
   Единственным ответом Лорел оставалось молчание. Она уже устала пытаться объяснить, что сама до конца не понимала себя. Она знала лишь одно что не смогла бы спокойно жить, если бы устроила ловушку своему отцу. В глубине души она верила: все, что делал ее отец, он делал от отчаяния, а не от жадности или по холодному расчету.
   Споря с Крузом, они все равно не пришли бы к единому мнению. Ее телохранитель был в ярости, что она не позволила устроить засаду на Свэнна. Джиллеспи внешне оставался равнодушным, но внутри у него тоже бушевал пожар. Только Редпэт все понимала и не спорила с Лорел.
   Крузу не терпелось поскорее добраться до места назначения. Радиотелефон был включен, поскольку Круз должен был сообщить «Риск лимитед» точный адрес, по которому они направлялись.
   Дав сигнал поворота, Лорел свернула в сторону, и только тогда Круз сообщил в трубку:
   — От Доухени прямо наХолливуд-Хиллз.
   — Она тебе уже сообщила, куда вы едете? — резко спросил Джиллеспи.
   — Ты слышал то же самое, что и я.
   — Проклятие! Дамский угодник, ты провел никудышнюю работу, чтобы заставить Лорел поверить нам.
   — Подскажи, может быть, я чего-то не знаю.
   — Разреши мне самому поговорить с ней, — попросил Джиллеспи.
   Круз обратился к Лорел:
   — Старший сержант хочет сказать тебе пару приятных слов.
   Его тон казался насмешливо-презрительным.
   — Я обойдусь и без них, спасибо. Круз снова поднес трубку к уху:
   — Она говорит, что…
   — Я слышал, — грубо перебил Джиллеспи. После этого воцарилось молчание, и только Круз периодически перечислял улицы и повороты, по которым они проезжали. Сделав еще один поворот, машина выехала на Бенедикт-Каньон-роуд.
   Улица была застроена обычными домами в модернистском стиле, покрытыми белой штукатуркой и с затемненными окнами. В самом конце стоял дом, выросший словно из другого века. Его архитектуру подчеркивал окружавший ландшафт.
   Лорел собиралась свернуть на подъездную аллею, ведущую к старинному зданию, но Круз распорядился остановить машину на улице.
   — Но…
   — Делай, как я говорю!
   Когда она потянулась за ключом, чтобы выключить двигатель, Круз мгновенно перехватил ее руку:
   — Оставь все как есть.
   Он быстро передал по телефону ожидавшему Джиллеспи точный адрес.
   — Понял, — ответил старший сержант.
   — Не забудь, — четко добавила Лорел, — кроме Круза, со мной больше никого не должно быть, иначе встреча с отцом не состоится.
   В ответ Джиллеспи повесил трубку.
   — Откуда ты знаешь, что отца еще нет, — спросил Круз. — Может быть, он давно ждет, когда ты позвонишь.
   — Он всегда паркует машину прямо вон там, под тем платаном, — ответила Лорел, указывая на аллею.
   — Всегда? Как давно он ездит сюда?
   — Прежде чем стать моим, этот дом принадлежал моей матери.
   — Я думал, твои родители были в разводе.
   — Это правда. Однако у отца была связка ключей от этого дома, несмотря на то что мама купила его лишь после развода.
   Круз внимательно осмотрелся кругом. Никого поблизости не было. Дом примыкал к скале, за которой начинался небольшой каньон. Гигантские листья платанов затемняли крышу сбоку.
   — Это и есть ваше условное место? — усмехнулся Круз, вспомнив сообщение Свэнна своей дочери.
   — Да, — прошептала она. — У меня многое связано с ним… но жить здесь я не могу. Слишком близко город.
   — Разверни машину в ту сторону, откуда мы приехали и не выключай мотор, — распорядился Круз.
   Пока Лорел выполняла указание, он достал с заднего сиденья черный алюминиевый дипломат, взял оттуда пистолет и быстрым ловким движением проверил наличие патронов. Затем он сунул оружие в кобуру, висевшую на пояснице.
   Черные ботинки, черные джинсы, рубашка цвета древесного угля, синевато-серая ветровка с вязаными манжетами и воротником, черный пистолет и под всем этим бронежилет. У Круза был угрожающий вид, и охотился он за опасной птицей.
   Надень бронежилет. Он что-то подозревает.
   Лорел старалась подавить в себе страх. Она всеми силами оттягивала этот момент, но он все равно настал: ее отец и любовник начинали охоту друг на друга.
   — Не смотри на меня так, — грубо произнес Круз. — Я не стану убивать этого сукина сына. А вот у тебя нет такой гарантии, что он поступит так же. Хотя тебя это нисколько не волнует, правда? Ты думаешь, что я использовал тебя лишь для того, чтобы выйти на Свэнна. Ты, может быть, даже сама застрелишь меня.
   Лорел стало очень больно, в глазах потемнело.
   — Нет, — сказала она тихо. — Господи, нет! Неужели ты думаешь, что мне легко осознавать, что в любую минуту кого-то из вас могут убить по моей вине?
   — Черт побери, но это не твоя вина! Ты ведь не заставляла своего отца делать то, чем он занимался. И я тоже.
   — Все равно я не имею права предавать его, — решительно заявила Лорел.
   — Если ты кого сейчас и предашь, так нас двоих. Мы обладаем чем-то редкостным, исключительным, а ты швыряешь это прочь ради человека, который никогда не заботился а тебе должным образом…
   — Нет! Это совсем не так! Боже, Круз. Неужели ты не понимаешь? Ты же невероятно сообразительный, сильный, чертовски опасный. В Камбриа я видела тебя в действии. Мой отец не будет против тебя!
   — Проклятие, Да он же…
   — В Камбриа ты не стал убивать тех людей, хотя мог сделать это, — перебила Лорел. — Я верю, что ты не убьешь и моего отца. Только поэтому я согласилась помочь. То, что сделал отец, неправильно, но он не заслуживает, чтобы его за это убивали!
   Круз смотрел на Лорел, не веря тому, что слышал. Он видел, что она не сомневалась в истинности того, что говорила.
   — Ты единственная, кто ничего не понимает, — решительно заявил он. — Твоего отца нельзя назвать убийцей-новичком. Нет, он хорошо обученный снайпер, охотник на людей, наемник, хищник. Я никогда не был, да и не смог бы стать таким, как он. Уж если выстрелит он, то наповал.
   — Ты очень ловкий, — прошептала Лорел, — я это видела.
   — Жаль, что ты не видела, как действует твой отец. Множество людей погибло, даже не догадавшись, кто их убил.
   Резким движением руки Круз расстегнул привязной ремень и взялся за дверную ручку.
   — Круз! Я не могу так. Если случится ужасное, я не вынесу. Я люблю тебя!
   Круз обернулся. Губы Лорел дрожали, а глаза были полны слез.
   — Дорогая, тебе не обязательно мне врать. Я же обещал, что не буду стрелять в твоего отца. И сдержу свое слово.
   Неожиданно Круз сделал то, что говорил себе не делать. Он наклонился и поцеловал Лорел. Он поцеловал ее так, словно она была хрупкой мечтой, мерцающей на горизонте.
   — Что бы ни случилось, — сказал Круз, покрывая ее лицо поцелуями, — твоей Вины здесь нет. Поверь мне, дорогая, ты единственный человек, который не виновен во всей этой истории.
   Круз открыл дверцу и выскользнул из машины, прежде чем Лорел собралась с силами, чтобы ответить. Радиотелефон остался в машине. Его черное пластиковое покрытие излучало больше теплоты, чем глаза Круза.
   — Подожди меня здесь, — тихо приказал он.
   — Но…
   — Не спорь, — решительно прервал Круз. — Дай слово, что будешь меня слушаться.
   Потрясенная, Лорел смотрела на него и удивлялась, куда исчез нежный мужчина, каким он был всего несколько секунд назад.
   — Послушай, — обратился Круз все тем же Тоном, — сейчас я поступаю против всех правил о профессиональной беспристрастности, которым меня обучали. Но мы связаны друг с другом, поэтому когда ты не позволила Джиллеспи поехать с нами, я согласился с этим.
   Лорел не шевелилась.
   — Мне еще не поздно передумать, — сказал Круз. — Это не игра, и я хочу попросить тебя кое о чем. Не спорь и не спрашивай, почему. Если не сможешь пообещать, я выхожу из этого дела прямо сейчас.
   Она еле сдерживалась, чтобы не; начать спорить и спрашивать, почему. Надо было получить, как можно больше информации. Но, взглянув на Круза, она поняла, что ее первый вопрос оказался бы последним. Он вызвал бы Джиллеспи, а сам ушел бы, ни разу не оглянувшись.
   — Что ты хочешь, чтобы я сделала?
   — Если увидишь кого-то приближающегося, сообщи по радиотелефону, а сама уезжай как можно быстрее. Джиллеспи скажет тебе, что делать дальше.
   — А как же ты?
   — Шум колес нашей машины будет мне предупреждающим знаком. Поняла?
   Лорел только кивнула, не в силах произнести ни слова.
   Круз очень тихо закрыл за собой дверцу машины и осмотрелся. Ни в одном освещенном окне не шевельнулись шторы. Ни одна дверь не открылась. Ни одна собака не залаяла.
   Словно наконец добравшись ночью до дома, Круз с облегчением шагнул в темноту аллеи, не освещаемой фонарями. Раздалось всего несколько слабых щелчков, когда он взвел курок пистолета, сняв его с предохранителя. Его мягкие шаги не издавали ни звука.
   Дойдя до того места, где, по словам Лорел, Свэнн обычно парковал свою машину, Круз коснулся рукой дороги, покрытой бетоном. Потерев указательный палец о большой, он почувствовал, что кожа сделалась липкой и понюхал кончики пальцев. Машинное масло, еще не загустевшее. Возможно, прошел всего день, но Не больше. Жаркое калифорнийское солнце очень быстро превратило несколько капель машинного масла в липкую жидкость.
   Круз очень внимательно осмотрел дом со всех сторон в поисках признаков того, что кто-то совсем недавно производил здесь разведку. Но, кроме нескольких следов возле цветочных клумб, ничего не заметил. Это ничего не доказывало. Следы мог оставить и садовник.
   Несколько минут Круз просто стоял неподвижно, скрываемый темнотой и пышными кустами мальвы. Слабый ветерок пытался прорваться сквозь могучие платаны. Кого-то звала птица-пересмешник, в ответ раздалось воркование одинокого голубя.
   Круз легко перешагнул через клумбу и прошелся по уложенному плитками внутреннему дворику. В левой руке он держал ключи от дома, которые Лорел неохотно отдала ему еще в Карру. Второй ключ открывал заднюю дверь.
   Обойдя дворик, Круз свернул на узкую дорожку, ведущую к черному входу. Ключ повернулся легко, почти без шума. Встав сбоку, Круз распахнул настежь дверь и подождал.
   В доме была тишина.
   Через минуту Круз проскользнул внутрь и прислушался. Проходя по коридору и останавливаясь возле каждой двери, он обошел весь дом. Только после этого он поставил пистолет на предохранитель, включил везде свет, вышел на улицу и позвал Лорел.
   Она выключила мотор, бросилась навстречу и крепко обняла. Круз обнял ее левой рукой, однако ни на минуту не теряя бдительности и держа правую руку на кобуре пистолета.
   Затем, осторожно отстранив Лорел, Круз подошел к машине и достал с заднего сиденья ее кожаную сумку и свой алюминиевый дипломат для хранения оружия.
   — Идем, — сказал он, — я хочу, чтобы ты укрылась. Возьми, пожалуйста, эти вещи. Понимаю, что не по-рыцарски, но мне нужны свободные руки.
   — Я думала, все спокойно, — дрожащим голосом произнесла Лорел.
   — Сейчас его здесь нет, но он недавно приезжал сюда.
   — Откуда ты знаешь?
   — На бетоне под платанами я обнаружил свежее машинное масло.
   — Может быть, здесь побывал кто-то еще? — спросила Лорел.
   — На частной подъездной аллее в самом конце улицы? Не похоже.
   Лорел молча шла впереди Круза. Войдя вслед за ней в дом, он запер дверь и взял у Лорел дипломат.
   — У кого-нибудь, кроме Джемми Свэнна, есть еще ключи от дома? Например, у прислуги или у агента по безопасности?
   — Нет.
   Лорел последовала за Крузом в гостиную.
   — Я оказался прав. Твой отец недавно побывал здесь.
   — Ты увидел на полу в кухне масло от машины? — дерзко спросила Лорел.
   — Воздух свежий, — ответил Круз, — словно кто-то проветривал помещение. А на кухонном столе сегодняшняя газета. Дом ставится на сигнализацию?
   — Нет. — Лорел отвернулась от Круза. — Я не живу здесь подолгу. В городе я становлюсь раздражительной.
   — Лорел!
   Она увидела, что Круз ждал, держа в руке телефонную трубку.
   Молясь про себя, что поступает правильно, Лорел набрала номер пейджера Джемми Свэнна, а затем оставила свой номер, „чтобы отец знал, куда перезвонить.
   — Сколько обычно после этого приходится ждать? — спросил Круз после того, как она повесила трубку.
   — Я жду его звонка в течение часа.
   — А если он не позвонит в течение часа, то когда еще?
 
   — Самое большее приходилось ждать десять дней. Мама уже думала, что его нет в живых, когда он наконец позвонил.
   — Неудивительно, что ты не доверяешь мужчинам, — проворчал Круз.
   — Тебе я доверяю.
   — Ты думаешь, что я лучше стреляю, чем твой старик? Или намекаешь на невыносимый характер?
   — Я этого не говорила. Что тебя тревожит?
   — В чем-то мы похожи с твоим отцом.
   — Вы совершенно разные.
   — Я так не считаю. Мы с ним никогда не бледнеем от страха, потому что обучены самым страшным правилам, которые полицейские вряд ли когда-нибудь выучат.
   — О чем ты?
   — О том, как легко переступить закон и при этом остаться безнаказанным, — грубо ответил Круз. — Мы живем в гадком мире, где ложь является единственной правдой, а насилие стало кратчайшим путём к достижению цели.
   — Хочешь сказать, что ты абсолютно такой же, как и мой отец?
   — Я говорю, что мог бы стать таким же.
   — Неправда.
   — Запросто. Только подумай, Лорел, что может случиться, если ты ошибаешься.
   — Почему ты отталкиваешь меня?
   — Разве?
   — Да. Как и я, ты прекрасно понимаешь, что такое безнравственность. Ты знаешь разницу между ложью во имя правды и ложью ради корыстных целей. В этом заключается отличие между честностью и преступностью.
   Круз долго смотрел в немигающие янтарные глаза Лорел.
   — Ты веришь в меня даже больше, чем я сам в себя верю, — наконец вымолвил он.
   — Ты однажды уже заметил, что я вижу тебя насквозь.
   Круз закрыл глаза, но продолжал видеть только Лорел. С языка готовы были сорваться слова, которые не следовало произносить, по крайней мере сейчас.
   — Мне нужно еще раз осмотреть весь дом, — решительно заявил Круз и заметил, как больно ранила Лорел его резкость. — Если я сейчас не отойду от тебя, то обязательно поцелую и буду целовать до тех пор, пока мы оба не забудем, кто мы и где мы, И это будет самой глупой ошибкой, какую я когда-либо совершал.
   — Круз, — прошептала Лорел, прижимаясь к нему.
   — Нет, — сказал он, пятясь назад. — Это не должно повториться, дорогая. Я не тот мужчина, который тебе нужен. Только чтобы защитить тебя, мне придется делать то, что вызовет в тебе отвращение ко мне. Не усложняй мою работу еще больше, чем она есть на самом деле.
   Лорел несколько минут смотрела на Круза, все еще не узнанного до конца, но ставшего любовником и телохранителем… а теперь и охотником. Ее охватил ужас. Она сделала выбор, и вот результат. Круз ускользал от нее.
   — Я никогда не буду испытывать к тебе отвращения, — отчетливо произнесла Лорел.
   Ответа не последовало.
   Она открыла глаза, в комнате никого не было. Круз растворился в ночи.

Глава 27

   Лорел устало взяла кожаную сумку и вынула штангенциркуль, точные механические весы, рубин и небольшой переносной компьютер. Устроившись в кресле, она поставила весы на стол и тщательно измерила вес камня.
   Лорел пришлось включить настольную лампу из чистого хрусталя и сразу все цвета радуги разлились по столу, по ее рукам, по креслу. Все вокруг сверкало и переливалось.
   Лорел не сразу заметила каскад разноцветных огней, отбрасываемых лампой. Не заметила она и стоявшего в дверях Круза, с трепетом наблюдавшего за ней.
   Ему стоило больших усилий не подойти к Лорел, не коснуться ее, не обнять. Я люблю тебя.
   Эти слова Лорел не давали ему покоя. Он никогда не был влюблен и, наверное, даже не знал, что такое любовь. Он был слишком увлечен своей работой, во время которой переживал не менее острые ощущения.
   Отчасти Лорел удалось заглянуть в тайники его души и при этом не содрогнуться. Она разбудила в нем чувства, сбившие его с толку, озадачившие и подчинившие себе. Ответственность, нежность, страсть, даже благоговейный трепет. Лорел была самой ранимой и незащищенной и в то же время самой сильной женщиной из всех тех, кого он когда-либо знал.
   Как мог этот сукин сын так рисковать ею? Круз молча неистовствовал. Он никогда больше не встретит женщины, похожей на Лорел. А из-за Свэнна он должен потерять Лорел. Если повезет, придется убить Свэнна, чтобы защитить Лорел. Но в таком случае она даже не захочет вспоминать о том, в чем однажды призналась Крузу.
   Мысль о том, что он теряет ее, мучила Круза, как и ее слова любви. До встречи с Лорел он был один, но не одинок.
   Теперь же…
   Круз отбросил мысли в сторону Пора приниматься за дело. Пусть Лорел возненавидит его, но останется жива и невредима, нежели погибнет из-за проявления им слабости.
   Круз снова принялся бродить по дому, окидывая все взглядом человека, в чьих руках была чужая жизнь. Сам дом оборонять легко. Просторный, но с замысловатым дизайном, из каждой его комнаты отстреливаться не составляло никакого труда. Входная дверь хорошо освещалась. Все это ободряло.
   Дело осложнялось тем что скат горы за домом был покрыт густой зарослью кустарника, Там-то и могли скрываться незваные гости, если бы намеревались ворваться в дом через черный ход.
   Круз несколько раз просмотрел участок земли вокруг дома. Прислушиваясь к различным шорохам, он размышлял о том, как бы сам поступил, если бы ему потребовалось пробраться в дом незамеченным.
   Все очень просто. Он нанял бы десятерых человек и одного слона для представления прямо во внутреннем дворике. Но вряд ли Свэнн придет с компанией. К тому же после сообщения Лорел об опасности он, наверное, стал еще осторожнее вести себя со своими дружками.
   Круз вновь вошел в дом. Он все больше и больше становился уверенным в том, что обнаруженные им следы возле цветочных клумб были оставлены Джемми Свэнном. Возможно, тот описывал вокруг дома те же круги, что и Круз, вынашивая те же планы и делая те же заключения: войти в дом через заднюю дверь, без предупреждения, без чьего-либо сопровождения, поскольку нельзя ни на кого положиться.
   «Свэнн, не заставляй меня убивать тебя, — мрачно подумал Круз. — Если даже ты и заслуживаешь смерти за то, что рискуешь жизнью дочери ради холодного куска камня, я не хочу быть твоим палачом».
   Сам не желая того, Круз снова очутился возле комнаты, где находилась Лорел. На этот раз она заметила своего телохранителя. Рубин покоился на ее ладони, вбирая в себя все цвета радуги подобно тому, как магнит притягивает к себе металлические опилки.
   Не спеша Лорел достала из сумки лист бумаги, и аккуратно завернула в него рубин. Подобным образом она хранила и другие камни в кожаной сумке.
   Находясь в тени, Круз горящими глазами наблюдал за ней. Затем прошел через гостиную к застекленным створчатым дверям, выходившим во внутренний дворик. Они были заперты. Круз повернул изящный затвор и распахнул их настежь. Прохладный воздух, наполненный ароматом листвы и росы, ворвался в комнату.
   Вечерний ветер легким дыханием сорвал несколько листков с высоких эвкалиптов. Порхая в воздухе, сухие листья шуршали, словно кто-то тихо шел по выложенной плитками дорожке.
   Круз вернулся в комнату, Лорел смотрела на него. Ее губы и руки дрожали. Чуть-чуть. Однако достаточно, чтобы заметить проницательному мужчине.
   Круз был очень проницательным.
   — Ты можешь нарушить свои правила, чтобы обнять меня? — нерешительно опросила Лорел. — Совсем ненадолго. Я ощущаю себя… такой одинокой.
   Круз почувствовал только резкий контраст между теплом ее тела, прижимавшегося к его груди, и холодным оружием, временно покоящимся в кобуре. Левой рукой Круз крепко и нежно обнял Лорел.
   — Мне следовало многое сделать по-другому, — произнесла Лорел, взглянув на Круза. — Наверное, мой выбор оказался неверным. Я потеряла тебя.
   Круз молчал. Он лишь разжал свои объятия.
   — Пора созвониться с Карру, — сказал он как можно спокойнее. — Оставайся в тени, хорошо?
   С заднего двора донесся слабый звук. Возможно, кошка подкрадывалась к своей добыче. А возможно, это были шаги мужчины, ступавшего по-кошачьи.
   — Круз, — настойчиво попросила Лорел. — Когда позвонит отец, не слишком дави на него. Угрозы сделают его еще более упрямым.
   Круз наклонился и быстро, горячо поцеловал ее. Лорел не отпускала его, как будто могла умереть, как только он покинет ее.
   — Я знаю, что представляет собой твой отец, — ответил Круз, — знаю лучше тебя.
   Лорел некоторое время разглядывала его лицо: кроме боли и печали, оно ничего не выражало.
   Круз ушел на кухню, и вскоре она услышала его разговор с Карру:
   — Да, я подожду ее, но не вечно.
   Лорел невольно направилась на кухню: только бы увидеть Круза. Но неожиданно подошла к дверям, ведущим во внутренний дворик. «Слишком поздно для нас обоих, — подумала она. — Я расстелила себе постель и должна лечь спать одна, как обычно».
   Она дернула за шнур хрустальной лампы. Свет погас, а вместе с ним исчезли и разноцветные огоньки, словно их никогда и не было. Чувствовалось дыхание слабого ветерка сквозь открытые створчатые двери. Еле сдерживая слезы, Лорел вышла на улицу, чтобы раствориться в темноте, как и разноцветные огоньки. Внезапно рот ей зажала чья-то рука.
   — Не кричи, Лори, это я.
   Облегчение было настолько велико, что на какой-то момент Лорел вся обмякла.
   Свэнн развернул дочь лицом к себе и левой рукой поднял ее голову за подбородок. Лорел молча смотрела на него широко раскрытыми глазами. Частично его суровое, напряженное лицо оставалось в тени. Он держал пистолет на уровне пояса, дулом в сторону дома.
   — Отец? — пошептала она, неожиданно ощутив неуверенность, даже страх.
   — А кого ты еще ждала здесь? Санта-Клауса?
   Лорел лишь покачала головой. Голос отца звучал грубо. Она никогда прежде не видела его таким жестоким, опасным, настоящим бандитом. Впервые она поняла, почему Круз был так осторожен с ним. Впервые она по-настоящему испугалась за жизнь Круза.
   Лорел оцепенела от ужаса, поняв наконец, что сделала, ограничив Круза, в то время как у ее отца была полная свобода действий.
   Свэнн молча всматривался в ее глаза, не находя того, что искал.
   — Этот ублюдок на самом деле окрутил тебя? — спросил он все тем же жутким голосом.
   — Что?
   — Я говорю про эту легко передвигающуюся гориллу, с которой ты обнималась минуту назад. Ты так вся и извивалась вокруг него.
   От изумления Лорел лишилась дара речи.
   Свэнн не сводил глаз с застекленных створчатых дверей, будто ожидал, что в любой момент оттуда мог выскочить взвод полицейских.
   — Кто он? — потребовал ответа Свэнн, направляясь в дом. — Он вооружен?
   Не раздумывая, Лорел преградила ему дорогу.
   — Круз Рован не враг, — тихо произнесла она. — Пожалуйста, папа. Остановись и выслушай меня. Это не то, что ты думаешь!
   Свэнн посмотрел на дочь, словно перед ним была незнакомка, угрожавшая убить его. Лорел даже показалось, что в какой-то момент отец направил дуло пистолета на нее.
   Наконец он медленно опустил оружие вниз.
   — Господи! — сказал он, глядя на дочь, как-будто никогда не видел ее раньше. — Я считал тебя умнее этого!
   — Умнее чего? Умнее того, чтобы не вставать тебе поперек дороги?
   Ее слова потрясли Свэнна.
   — Ты правда поверила этому слащавому ничтожеству? — с презрением спросил он. — Рован использует тебя, только чтобы выйти на меня. Это самый старый трюк. Черт побери, я делал это сотни раз. Когда же ты подрастешь, детка?
   — Я взрослее, чем ты думаешь. — Лорел вспыхнула от обиды и возмущения. — Тебя же никогда не было рядом, пока я росла. Ты ничего не знаешь обо мне.
   Во второй раз Свэнн был потрясен услышанным от дочери. На этот раз она заметила, что причинила ему боль своими словами. Лорел тут же пожалела о них, попытавшись снова добраться до удаленных уголков отцовской души и увидеть в нем некогда любившего ее родного человека.
   — Отец, Круз не охотится за тобой.
   — Да? Тогда почему, черт побери, он вьется вокруг тебя?
   — Чтобы защитить меня от пули.
   — Что?
   — Сразу после того, как я позвонила тебе из Камбриа, двое неизвестных ворвались в мой дом. Они хотели убить меня.
   Свэнн не проронил ни слова, но ужас, появившийся на его лице, говорил о многом.
   — На Крузе был надет бронежилет, — продолжала Лорел, — вот почему мы оба живы. Он повалил меня на пол, прикрыв своим телом. Две пули, предназначавшиеся мне, угодили в него.
   Недоверие, понимание, гнев — все было на лице Свэнна.
   — Ах ты, лживая сука! — процедил сквозь зубы Свэнн.
   — Ты о ком?
   Вместо ответа Свэнн сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Он дотронулся до щеки Лорел, и дочь почувствовала, что его рука дрожала.
   — Я не знал об этом, Лори, — прошептал он, — видит Бог, не знал.
   — Я не сомневалась, Но кто это был? Пап что происходит?