Страница:
— Это же огромный крюк!
— Ничего подобного. Мы завтра же доберемся до ближайшей прерии, потопим лодки и попытаемся раздобыть коней у тамошних индейцев. Потом быстро возьмем на север и за один день наверстаем упущенное, пока рафтеры будут разыскивать наши следы!
Лодки осторожно плыли вдоль берега, чтобы не попасть случайно под свет бушевавшего вверху огня. Через десять минут, когда Полковник направил лодки к середине реки, рафтеры вместе с лошадьми и пленниками наконец добрались до пылающего блокгауза.
Страшное количество проклятий и ругательств слетело с их уст, когда они увидели, как горит их имущество. Но Олд Файерхэнд успокоил их:
— Я догадывался, что Полковник затеет что-либо подобное, но, к сожалению, мы прибыли слишком поздно. Тем не менее, я хочу вам сказать, чтобы вы не очень расстраивались по поводу происшедшего. Если вы согласитесь на мое предложение, то скоро получите гораздо больше и забудете об этой утрате.
— Как так? — не удержался миссуриец.
— Об этом чуть позже. Сейчас надо убедиться, нет ли поблизости еще кого-нибудь из этой банды.
Окрестности тотчас были тщательнейшим образом обшарены и обысканы, но ничего подозрительного найти не удалось. Тушить пожар было бесполезно, ибо сгоревший остов блокгауза рухнул и превратился в щепу. Отведя пленников на расстояние, не позволявшее им слышать разговоры, Олд Файерхэнд собрал друзей.
— Прежде всего, господа, — начал охотник, — дайте мне слово, что все, что я вам поведаю, вы никому не расскажете, даже если не согласитесь на этот проект. Я уверен, что все вы джентльмены, на которых я могу положиться.
После данного обещания говоривший продолжил:
— Кто-нибудь из вас знает большое горное озеро, которое называют Серебряным?
— Я! — выпалил Дролл после секундной тишины. — Вероятно, каждый из нас слышал это название, но никто, судя по молчанию этих джентльменов, кроме меня, там не был.
— Well! Я знаю, что там в горах есть богатые рудники, старые разработки еще с древнейших времен, которые до сих пор не открыты и их никто никогда не использовал. Мне известны многие из этих залежей, и теперь я собираюсь с одним опытным горным инженером разобраться, можно ли там заняться разработкой и эксплуатацией шахт и есть ли возможность использовать само озеро в качестве источника энергии. Предприятие это далеко не безопасное, потому мне нужны крепкие опытные вестмены, которые согласились бы пойти с нами. Отложите на время ваши дела, господа, и махнем со мной на Серебряное озеро! Я вам хорошо заплачу!
— Слово «да» — лучшее из слов! — восхищенно заговорил миссуриец. — То, что Олд Файерхэнд честно и хорошо заплатит, в этом никто не сомневается, а уж то, что все участники переживут сотни и тысячи приключений, это как пить дать! Я не раздумывая с удовольствием отправился бы в это путешествие, но не могу — мне нужен Полковник!
— Я тоже, сэр! — подтвердил Дролл. — Очень хочу пойти с вами, и не ради денег, а просто потому, что считаю за честь отправиться вместе с Олд Файерхэндом! Но не могу, ибо тоже должен идти по следу этого негодяя.
Лицо Олд Файерхэнда засветилось улыбкой:
— Вы вдвоем испытываете жажду, которую полностью утолите именно тогда, когда останетесь со мной! Почему мистер Блентер стал на путь мести, мы все знаем. Зачем Дролл вместе со своим храбрым Фредом идет за ним, мы, надеюсь, узнаем. Я вовсе не хочу влезать в чужие тайны, но одно обстоятельство я не имею права утаивать от вас. Когда мы внизу оставили огонь, чтобы подняться сюда, то, естественно, должны были захватить и связанных трампов. Я взял с собой одного, самого молодого. Он рискнул сам заговорить со мной, и я с его слов понял, что он не принадлежал к этим бродягам, а оказался с ними только из-за своего брата, который лежит теперь среди убитых. Он хотел стать настоящим вестменом, а когда услышал мое имя, поистине загорелся желанием примкнуть к нашей группе. Он обещал мне рассказать кое-что о намерениях Полковника, и я хотел бы оставить его при себе не только из гуманных соображений, но и из предусмотрительности. Разрешите привести вам этого парня?
Присутствующие согласились, а Олд Файерхэнд встал и пошел к трампам. Он вернулся с молодым человеком лет двадцати, довольно смышленым на вид и хорошего сложения, которому он предварительно разрезал веревки и теперь посадил рядом с собой. Охотничья куртка как влитая сидела на его широких плечах, и было видно, что он не пренебрегает физическими упражнениями. Остальные трампы, от которых охотник его предусмотрительно отделил, лежали так, чтобы не могли видеть своего бывшего товарища, ибо они и сейчас и позже не должны были знать, что он теперь не с ними.
— Ну, — обратился к нему Олд Файерхэнд, — ты видишь, что я не нарушил слова, поговорил с остальными и исполнил обещание. Тебя к трампам заманил твой брат, а сам теперь отправился на тот свет. Если ты обещаешь с сегодняшнего дня действительно стать настоящим человеком и если твои чувства искренни, я тотчас освобожу тебя и помогу стать путевым вестменом. Как тебя зовут?
— Нолли, сэр, — ответил парень, пожав охотнику руку. — Я не хочу здесь плакаться о своей беспутной жизни, об этом позже при случае вы узнаете. Но я буду вам очень признателен, если вы исполните два моих желания.
Рафтеры переглянулись: у этого парня еще хватает наглости торговаться!
— Какие? — невозмутимо уточнил Олд Файерхэнд.
— Простите меня не только на словах, но и на деле и, второе, позвольте мне завтра утром похоронить брата. Я не хочу, чтобы его тело было скормлено рыбам или гнило в воде.
— Твои желания говорят о том, что я в тебе не ошибся. Они выполнимы. С этого момента ты с нами, твои бывшие дружки не должны тебя видеть и не должны знать, что ты перешел на нашу сторону. Ты говорил о намерениях Полковника. Ты их действительно знаешь?
— Да. Он долго скрывал их, но вчера рассказал. Сначала он собирался на большой сход трампов, который будет в Канзасе.
— Чудесно! — вырвалось у Дролла. — Стало быть, меня правильно проинформировали, что где-то около Харпера собираются несколько сотен бродяг, которые хотят вместе обсудить кое-какие дела. Ты знаешь это место?
— Да, — ответил Нолли. — Это действительно будет за Харпером, если смотреть отсюда, а место называется Осэдж-Нук.
— Никогда не слышал об этом Нуке. Странно! Я должен был разыскать место сбора и найти там того, кого искал, но не имел понятия, что еду с ним на одном пароходе. Если бы я мог взять его на борту! Значит, Полковник прибудет в Осэдж-Нук? Тогда и мы, конечно, поскачем за ним, не так ли, мистер Блентер?
— Да, — кивнул старик, — но, к сожалению, придется расстаться с сэром Файерхэндом.
— Тут вы перегнули, — заметил охотник. — Моя близлежащая цель расположена рядом — это ферма Батлера, брата того самого инженера, который будет ждать меня там. Так что, по меньшей мере, до того места мы едем вместе. А есть ли у Полковника дальнейшие планы?
— После сбора он поедет к Игл-Тейл (Орлиному Хвосту), чтобы ограбить железнодорожную кассу, которая, по рассказам, должна быть полна!
— Хорошо, теперь мы знаем об их замыслах. Если нам не удастся схватить его на сборе, найдем его в Игл-Тейл.
— А если упустим там, — продолжил Нолли, — то уж настигнем на Серебряном озере.
Слова вызвали немалое удивление у присутствующих, даже для самого Олд Файерхэнда это было полнейшей неожиданностью.
— На Серебряном озере? Что он знает о нем и что хочет там найти? — спросил вестмен.
— Он хочет добраться до какого-то клада.
— Клада? Разве там спрятан клад?
— Да. Там есть место, где закопаны или затоплены несметные богатства какого-то древнего народа. У Полковника есть точный план места, где их искать.
— Ты видел этот план?
— Нет! Он не показывает его никому.
— Но мы обыскали его с ног до головы, и никакого плана при нем не было.
— Значит, он его хорошо спрятал. Думаю, что он даже не носит его при себе. По его отрывочным фразам можно предположить, что он где-то зарыт.
Внимание всех было обращено на Нолли, и никто не заметил, какое неожиданное впечатление произвело вышесказанное на Дролла и Фреда, которые не на шутку разволновались. Дролл смотрел на Нолли широко открытыми глазами, а Фред, когда рассказчик закончил, воскликнул:
— Это Полковник, это он! Тот план принадлежал моему отцу!
Теперь уже недоуменные взгляды были обращены на молодого парня. Присутствующие сразу забросали его вопросами, но Дролл отрицательно замахал головой:
— Ни слова об этом, господа! Позже вы все узнаете. Могу вам только сказать, что сама судьба распоряжается нами. Мы с Фредом поступаем на службу к Олд Файерхэнду и полностью к его услугам.
— Я тоже, — весело добавил Миссури-Блентер — Мы попали в целый омут тайн, и мне чертовски хочется узнать, как мы сможем из него выплыть! Вы тоже идете со всеми, друзья?
— Да, да, конечно! — прозвучало в кругу рафтеров
— Хорошо, — произнес Олд Файерхэнд, — тогда утром отправляемся в путь. Нам совершенно не нужно заботиться о следах Полковника, ибо теперь мы знаем где он. Будем искать его в лесах и прериях, в горах и долинах, а если понадобится, отправимся за ним до самого Серебряного озера. Скучать нам не придется а потому давайте дружить, господа!
Глава пятая. ИНДЕЙСКАЯ ЛОВКОСТЬ
— Ничего подобного. Мы завтра же доберемся до ближайшей прерии, потопим лодки и попытаемся раздобыть коней у тамошних индейцев. Потом быстро возьмем на север и за один день наверстаем упущенное, пока рафтеры будут разыскивать наши следы!
Лодки осторожно плыли вдоль берега, чтобы не попасть случайно под свет бушевавшего вверху огня. Через десять минут, когда Полковник направил лодки к середине реки, рафтеры вместе с лошадьми и пленниками наконец добрались до пылающего блокгауза.
Страшное количество проклятий и ругательств слетело с их уст, когда они увидели, как горит их имущество. Но Олд Файерхэнд успокоил их:
— Я догадывался, что Полковник затеет что-либо подобное, но, к сожалению, мы прибыли слишком поздно. Тем не менее, я хочу вам сказать, чтобы вы не очень расстраивались по поводу происшедшего. Если вы согласитесь на мое предложение, то скоро получите гораздо больше и забудете об этой утрате.
— Как так? — не удержался миссуриец.
— Об этом чуть позже. Сейчас надо убедиться, нет ли поблизости еще кого-нибудь из этой банды.
Окрестности тотчас были тщательнейшим образом обшарены и обысканы, но ничего подозрительного найти не удалось. Тушить пожар было бесполезно, ибо сгоревший остов блокгауза рухнул и превратился в щепу. Отведя пленников на расстояние, не позволявшее им слышать разговоры, Олд Файерхэнд собрал друзей.
— Прежде всего, господа, — начал охотник, — дайте мне слово, что все, что я вам поведаю, вы никому не расскажете, даже если не согласитесь на этот проект. Я уверен, что все вы джентльмены, на которых я могу положиться.
После данного обещания говоривший продолжил:
— Кто-нибудь из вас знает большое горное озеро, которое называют Серебряным?
— Я! — выпалил Дролл после секундной тишины. — Вероятно, каждый из нас слышал это название, но никто, судя по молчанию этих джентльменов, кроме меня, там не был.
— Well! Я знаю, что там в горах есть богатые рудники, старые разработки еще с древнейших времен, которые до сих пор не открыты и их никто никогда не использовал. Мне известны многие из этих залежей, и теперь я собираюсь с одним опытным горным инженером разобраться, можно ли там заняться разработкой и эксплуатацией шахт и есть ли возможность использовать само озеро в качестве источника энергии. Предприятие это далеко не безопасное, потому мне нужны крепкие опытные вестмены, которые согласились бы пойти с нами. Отложите на время ваши дела, господа, и махнем со мной на Серебряное озеро! Я вам хорошо заплачу!
— Слово «да» — лучшее из слов! — восхищенно заговорил миссуриец. — То, что Олд Файерхэнд честно и хорошо заплатит, в этом никто не сомневается, а уж то, что все участники переживут сотни и тысячи приключений, это как пить дать! Я не раздумывая с удовольствием отправился бы в это путешествие, но не могу — мне нужен Полковник!
— Я тоже, сэр! — подтвердил Дролл. — Очень хочу пойти с вами, и не ради денег, а просто потому, что считаю за честь отправиться вместе с Олд Файерхэндом! Но не могу, ибо тоже должен идти по следу этого негодяя.
Лицо Олд Файерхэнда засветилось улыбкой:
— Вы вдвоем испытываете жажду, которую полностью утолите именно тогда, когда останетесь со мной! Почему мистер Блентер стал на путь мести, мы все знаем. Зачем Дролл вместе со своим храбрым Фредом идет за ним, мы, надеюсь, узнаем. Я вовсе не хочу влезать в чужие тайны, но одно обстоятельство я не имею права утаивать от вас. Когда мы внизу оставили огонь, чтобы подняться сюда, то, естественно, должны были захватить и связанных трампов. Я взял с собой одного, самого молодого. Он рискнул сам заговорить со мной, и я с его слов понял, что он не принадлежал к этим бродягам, а оказался с ними только из-за своего брата, который лежит теперь среди убитых. Он хотел стать настоящим вестменом, а когда услышал мое имя, поистине загорелся желанием примкнуть к нашей группе. Он обещал мне рассказать кое-что о намерениях Полковника, и я хотел бы оставить его при себе не только из гуманных соображений, но и из предусмотрительности. Разрешите привести вам этого парня?
Присутствующие согласились, а Олд Файерхэнд встал и пошел к трампам. Он вернулся с молодым человеком лет двадцати, довольно смышленым на вид и хорошего сложения, которому он предварительно разрезал веревки и теперь посадил рядом с собой. Охотничья куртка как влитая сидела на его широких плечах, и было видно, что он не пренебрегает физическими упражнениями. Остальные трампы, от которых охотник его предусмотрительно отделил, лежали так, чтобы не могли видеть своего бывшего товарища, ибо они и сейчас и позже не должны были знать, что он теперь не с ними.
— Ну, — обратился к нему Олд Файерхэнд, — ты видишь, что я не нарушил слова, поговорил с остальными и исполнил обещание. Тебя к трампам заманил твой брат, а сам теперь отправился на тот свет. Если ты обещаешь с сегодняшнего дня действительно стать настоящим человеком и если твои чувства искренни, я тотчас освобожу тебя и помогу стать путевым вестменом. Как тебя зовут?
— Нолли, сэр, — ответил парень, пожав охотнику руку. — Я не хочу здесь плакаться о своей беспутной жизни, об этом позже при случае вы узнаете. Но я буду вам очень признателен, если вы исполните два моих желания.
Рафтеры переглянулись: у этого парня еще хватает наглости торговаться!
— Какие? — невозмутимо уточнил Олд Файерхэнд.
— Простите меня не только на словах, но и на деле и, второе, позвольте мне завтра утром похоронить брата. Я не хочу, чтобы его тело было скормлено рыбам или гнило в воде.
— Твои желания говорят о том, что я в тебе не ошибся. Они выполнимы. С этого момента ты с нами, твои бывшие дружки не должны тебя видеть и не должны знать, что ты перешел на нашу сторону. Ты говорил о намерениях Полковника. Ты их действительно знаешь?
— Да. Он долго скрывал их, но вчера рассказал. Сначала он собирался на большой сход трампов, который будет в Канзасе.
— Чудесно! — вырвалось у Дролла. — Стало быть, меня правильно проинформировали, что где-то около Харпера собираются несколько сотен бродяг, которые хотят вместе обсудить кое-какие дела. Ты знаешь это место?
— Да, — ответил Нолли. — Это действительно будет за Харпером, если смотреть отсюда, а место называется Осэдж-Нук.
— Никогда не слышал об этом Нуке. Странно! Я должен был разыскать место сбора и найти там того, кого искал, но не имел понятия, что еду с ним на одном пароходе. Если бы я мог взять его на борту! Значит, Полковник прибудет в Осэдж-Нук? Тогда и мы, конечно, поскачем за ним, не так ли, мистер Блентер?
— Да, — кивнул старик, — но, к сожалению, придется расстаться с сэром Файерхэндом.
— Тут вы перегнули, — заметил охотник. — Моя близлежащая цель расположена рядом — это ферма Батлера, брата того самого инженера, который будет ждать меня там. Так что, по меньшей мере, до того места мы едем вместе. А есть ли у Полковника дальнейшие планы?
— После сбора он поедет к Игл-Тейл (Орлиному Хвосту), чтобы ограбить железнодорожную кассу, которая, по рассказам, должна быть полна!
— Хорошо, теперь мы знаем об их замыслах. Если нам не удастся схватить его на сборе, найдем его в Игл-Тейл.
— А если упустим там, — продолжил Нолли, — то уж настигнем на Серебряном озере.
Слова вызвали немалое удивление у присутствующих, даже для самого Олд Файерхэнда это было полнейшей неожиданностью.
— На Серебряном озере? Что он знает о нем и что хочет там найти? — спросил вестмен.
— Он хочет добраться до какого-то клада.
— Клада? Разве там спрятан клад?
— Да. Там есть место, где закопаны или затоплены несметные богатства какого-то древнего народа. У Полковника есть точный план места, где их искать.
— Ты видел этот план?
— Нет! Он не показывает его никому.
— Но мы обыскали его с ног до головы, и никакого плана при нем не было.
— Значит, он его хорошо спрятал. Думаю, что он даже не носит его при себе. По его отрывочным фразам можно предположить, что он где-то зарыт.
Внимание всех было обращено на Нолли, и никто не заметил, какое неожиданное впечатление произвело вышесказанное на Дролла и Фреда, которые не на шутку разволновались. Дролл смотрел на Нолли широко открытыми глазами, а Фред, когда рассказчик закончил, воскликнул:
— Это Полковник, это он! Тот план принадлежал моему отцу!
Теперь уже недоуменные взгляды были обращены на молодого парня. Присутствующие сразу забросали его вопросами, но Дролл отрицательно замахал головой:
— Ни слова об этом, господа! Позже вы все узнаете. Могу вам только сказать, что сама судьба распоряжается нами. Мы с Фредом поступаем на службу к Олд Файерхэнду и полностью к его услугам.
— Я тоже, — весело добавил Миссури-Блентер — Мы попали в целый омут тайн, и мне чертовски хочется узнать, как мы сможем из него выплыть! Вы тоже идете со всеми, друзья?
— Да, да, конечно! — прозвучало в кругу рафтеров
— Хорошо, — произнес Олд Файерхэнд, — тогда утром отправляемся в путь. Нам совершенно не нужно заботиться о следах Полковника, ибо теперь мы знаем где он. Будем искать его в лесах и прериях, в горах и долинах, а если понадобится, отправимся за ним до самого Серебряного озера. Скучать нам не придется а потому давайте дружить, господа!
Глава пятая. ИНДЕЙСКАЯ ЛОВКОСТЬ
Волнистая прерия вся была залита светом полуденного солнца. Теснившиеся друг на друге холмы, поросшие густой травой, стебли которой едва подрагивали под легким ветерком, напоминали штормящее изумрудное море с застывшими и навечно затвердевшими волнами. Похожие как две капли воды «волны» прокатывались из одной волнистой долины в другую, и вряд ли даже опытному глазу удалось бы отличить их друг от друга. Ничего, совсем ничего вокруг, кроме зеленых волнистых холмов до самого горизонта, и горе тому, кто оказывался здесь без компаса или не мог ориентироваться по солнцу.
Казалось, что зеленая пустыня вовсе не дышала жизнью, и лишь над ней, высоко в небе, парили два черных грифа, широко раскинув свои кажущиеся неподвижными крылья. Неужели они единственные живые существа здесь? Но нет — послышалось громкое фырканье, а потом из-за одного из волнистых холмов вынырнул всадник очень странного вида.
Внешне человек выглядел совершенно обыкновенно — не слишком высок и не слишком низок, не слишком толст и не слишком худ, но обладающий, по-видимому, достаточной силой. Он носил длинные панталоны, жилет и короткую куртку — все из непромокаемой прорезиненной ткани. Голову всадника прикрывал тропический шлем с назатыльником, который обычно носили в Ост-Индии и других жарких странах английские офицеры, а ноги были обуты в индейские мокасины.
Всадник держался в седле очень хорошо, а его лицо… О да, оно заслуживает особого описания! Его выражение можно было бы даже назвать глупым, и не только из-за носа, одна сторона которого резко отличалась от другой. Слева нос был белым и в профиль походил на орлиный клюв, правая половина казалась раздутой, словно опухшей, по цвету являя нечто среднее между красным, зеленым и синим. Лицо путника обрамляла окладистая борода, длинные тонкие волосы которой росли ежиком по направлению от горла к подбородку. Бороду подпирали два огромных стоячих воротничка, чей голубоватый блеск говорил о том, что всадник в прерии предпочитал носить резиновое белье.
Справа и слева к стременным ремням было пристегнуто по одному карабину, приклады которых упирались в похожие на туфли стремена. Спереди, поперек седла, висел какой-то длинный жестяной рулон или футляр, назначение которого вызывало лишь недоумение. За плечами всадника болтался кожаный ранец средней величины, на котором была закреплена жестяная посуда и странной формы железная проволока — возможно, приспособление для жарки. Широкий кожаный ремень напоминал так называемый кошель на поясе, с которого свисало несколько маленьких сумок. Спереди из-за пояса торчала рукоять ножа и револьверы, а сзади висели две сумки, предназначенные, по всей видимости, для патронов.
Его лошадь выглядела самой обыкновенной кобылой, ничем не примечательной, не хорошей и не плохой для тяжких будней Запада, и лишь одеяло, служившее вместо чепрака и за которое хозяин, очевидно, выложил много денег, могло привлечь внимание.
Всадника, похоже, устраивало, что его лошадь больше разумела в прерии, нежели он, ибо со стороны казалось, что животное шло без управления и само выбирало дорогу. Животное шагало через волнистые долины, то взбираясь на самую вершину холма, то снова труся вниз, то идя рысью, то самостоятельно переходя на шаг, короче говоря, человек в тропическом шлеме с преглупым лицом, казалось, не имел никакой определенной цели, но обладал уймой лишнего времени.
Внезапно лошадь стала и прянула ушами, а хозяин вздрогнул, ибо совсем рядом, но совершенно непонятно, откуда, послышался резкий требовательный голос:
— Стой! Ни шагу дальше, иначе буду стрелять! Кто вы, мистер?
Всадник поднял голову, посмотрел перед собой, за собой, вправо и влево, но нигде не увидел ни одной живой души. С неизменным выражением лица всадник сдернул покрывало с длинного рулонообразного жестяного футляра, который висел спереди поперек седла, вытряхнул из него подзорную трубу, звенья которой выдвинулись футов на пять, прищурил левый глаз и, приложив правый к окуляру, направил трубу в небо, которое он некоторое время так серьезно и внимательно разглядывал, что чьи-то нервы не выдержали и снова послышался насмешливый голос:
— Сложите обратно ваш телескоп! Я же не на Луне, а здесь, в долине, на старой Земле-матушке. А теперь говорите, откуда едете?
Повинуясь услышанному приказу, путник сложил трубу, сунул ее в футляр, неспешно и тщательно закрыл его, как будто никого рядом не было, после чего указал рукой за спину и ответил:
— Оттуда!
— Это видно, старина! А куда?
— Туда! — всадник указал рукой перед собой.
— Вы действительно забавный малый! — засмеялся невидимка. — Но вы, находясь в этой благословенной прерии, должны, как я полагаю, знать ее обычаи. Тут таскается всякий сброд, и честный человек вынужден держать ухо востро. Ради Бога, вы можете повернуть обратно, если вам так нравится, но раз вы собрались ехать вперед, а мне кажется — так оно и есть, то придется держать ответ и говорить, разумеется, только правду. Итак, отвечайте! Откуда вы едете?
— Из замка Кастлпул, — ответил всадник голосом нашкодившего школяра, съежившегося перед строгим учителем.
— Не знаю такого! Где это?
— Ищите это место на карте Шотландии, — пояснил путник, и его лицо стало еще глупее, чем прежде.
— Сжалься, Боже, над вашим разумом, сэр! Какое мне дело до Шотландии! А куда скачете?
— В Калькутту.
— Тоже не знаю. И где же это прекрасное место?
— В Ост-Индии.
— Превосходно! И вы хотите этим солнечным днем из Шотландии на коне добраться до Ост-Индии через Соединенные Штаты?
— Сегодня совсем не обязательно.
— Да уж пришлось бы потрудиться! Пожалуй, вы англичанин?
— Да!
— И чем вы занимаетесь?
— Я лорд!
— О, Боже! Английский лорд с круглой шляпной картонкой на голове! На вас стоит взглянуть повнимательнее! Выходи, Дядюшка, он нас не укусит. Я бы хотел поверить в его слова. Либо у него не все дома, либо он действительно английский лорд с уймой причуд и капризов!
Тотчас на вершине ближнего волнистого холма показались две фигуры, одна длинная, другая короткая, обладатели которых до сего момента лежали в траве. Одеты они были абсолютно одинаково — во все кожаное, как подобает истинным, настоящим вестменам, и даже их широкополые шляпы также были из кожи. Длинный торчал на гребне, как фонарный столб, а маленький казался еще ниже, чем он есть, ибо был горбуном. Кроме этого, он имел еще одну особенность — ястребиный, острый, как нож, нос. У их старых, одинаковых конструкций ружей были очень длинные стволы. Особенно это оказалось заметно у маленького горбуна, который хотя и стоял, опершись прикладом о землю, но все же ствол его ружья торчал на несколько дюймов выше его шляпы. Похоже, что разговаривал с путником именно он, ибо длинный до сих пор не раскрыл и рта, а маленький тем временем продолжал:
— Стойте пока на месте, мистер, иначе стреляем! Мы еще далеки от того, чтобы обниматься с вами.
— Предлагаю пари! — неожиданно произнес англичанин, глядя наверх.
— Что?
— Десять долларов, или пятьдесят, или сто! Сколько захотите!
— О чем спорим?
— О том, что я пристрелю вас раньше, чем вы мена
— Тогда вы проиграете.
— Вы думаете? Ладно, ставим по сто долларов!
Лорд потянулся назад к патронной сумке, выдвинул ее вперед, открыл и вытащил несколько банкнот. Двое людей, стоявших над ним, удивленно переглянулись.
— Мистер, — заговорил малыш, — я полагаю, у вас серьезные намерения!
— А как иначе? — в свою очередь, удивился англичанин. — Спор моя страсть, а это значит, что я спорю охотно, всегда и везде!
— И таскаете по прерии сумки, полные банкнот!
— А как бы я мог держать пари, не имея при себе денег? Итак, сто долларов, согласны? Или вы хотите поставить больше?
— У нас нет денег.
— Не беда, я одолжу вам их, потом отдадите.
Он сказал это так серьезно, что длинный от удивления даже задержал дыхание, а горбатый удивленно воскликнул:
— Дадите нам в долг, пока не сможем вернуть?! И вы, конечно, уверены в победе?
— Конечно!
— Ну, мистер, чтобы выиграть, вы должны перестрелять нас быстрее, чем это проделаем с вами мы, а мертвые не смогут заплатить!
— Не имеет значения! Главное — сам факт победы, а денег мне и без ваших хватит.
— Дядя, — маленький снова повернул голову к длинному, — такого парня я еще не видел! Нужно сойти к нему да получше рассмотреть.
Он быстро спустился вниз, а длинный направился следом, прямой, как свечка, — его напряженная поступь выдавала человека, проглотившего бильярдный кий. Оказавшись в долине, горбун снова заговорил:
— Спрячьте ваши деньги — со спором ничего не выйдет. Примите мой совет — не показывайте никому ваш кошель с банкнотами, ибо сильно пожалеете о том, а может, даже заплатите жизнью. Право, не знаю, что о вас думать и что с вами делать. Мне кажется, у вас действительно не все в порядке с головой. Пощупаем-ка вас поглубже! Пройдемте дальше на несколько шагов.
Горбун протянул руку, чтобы взять за узду коня англичанина, но в тот же миг в обеих руках лорда блеснули два револьвера и он коротко, но ясно приказал:
— Руки прочь, или я стреляю!
В первую секунду малыш инстинктивно отступил и хотел было вскинуть ружье.
— Оставьте его! Не двигаться, иначе спущу курок!
Лицо и внешний вид англичанина внезапно изменились до неузнаваемости — глуповатое выражение исчезло, а глаза путника засветились умом и такой энергией, что двое опешивших вынуждены были подчиниться. Длинный стоял сбоку, но тоже не решался воспользоваться ружьем, ибо дуло револьвера смотрело ему прямо в лоб.
— Вы правда думаете, что я сумасшедший? — спросил лорд невозмутимо. — И приняли меня за того, перед кем можете вести себя так, будто прерия ваша собственность? Тут вы ошиблись! До сих пор вы меня спрашивали — я отвечал, но теперь все поменялось, и я хочу знать, кого вижу перед собой! Как вас зовут и кто вы такой?
Вопросы были адресованы маленькому горбуну; он взглянул в пытливые глаза чужака, которые сверлили его насквозь, и ответил полугневно-полусмущенно:
— Вы здесь чужой, а потому вас никто не знает, а мы известны от Миссисипи аж до самого Фриско28 как честные охотники. Сейчас мы на пути в горы — ищем охотников на бобров и хотим присоединиться к ним.
— Well! А ваши имена?
— Наши настоящие имена ничего вам не дадут. Меня называют Горбатым Биллом, ибо я, к сожалению, горбат, но не имею пока желания умереть от этого с тоски. А моего товарища здесь величают не иначе как Дядей Шомполом, потому как он очень уж прямо и несгибаемо бродит по этому свету, будто шомпол проглотил. Итак, теперь вы знаете нас и можете сказать правду о себе без всяких глупых шуток!
Англичанин смерил их проницательным взглядом, словно хотел проникнуть в их души, потом черты его лица приняли дружелюбное выражение; он вытащил из сумки какую-то бумагу, разложил ее и подал охотникам:
— Я не шутил. Я считаю вас хорошими и честными людьми, потому даю возможность посмотреть на свой паспорт.
Взяв бумагу, оба вестмена прочитали ее, переглянулись, после чего длинный хлопнул глазами и открыл рот так широко, насколько это возможно, а маленький продолжил разговор теперь уже очень доброжелательным тоном:
— Действительно лорд, лорд Кастлпул! Но, милорд что вам нужно в прерии? Ваша жизнь…
— Тьфу! — перебил англичанин. — Что мне нужно? Познакомиться с прерией и Скалистыми горами, а потом добраться до Фриско. Теперь мы познакомились и станем доверять друг другу. Идите за вашими конями! Я уверен, что они у вас есть, хотя пока и не видел.
— Конечно, они у нас есть. Животные сейчас там, за холмом, где мы остановились, чтобы отдохнуть.
— Тогда следуйте туда за мной!
Судя по его тону, лорд был любителем отдавать указания, особенно тем, кто, по идее, должен был указывать ему. Он слез с коня и пошел впереди охотников по волнистой долине, пока не оказался за гребнем холма, где паслись два коня, принадлежавшие к тому типу животных, которых на вульгарном языке обычно величают «клячами» или «козлами». Лошадь англичанина трусила за ним следом, как верный пес, пока не остановилась, а когда оба коня подошли к ней, она грозно заржала и принялась лягаться, отгоняя их прочь.
— Ядовитая плутовка! — произнес Горбатый. — Необщительная, должно быть!
— О, нет! — пояснил лорд. — Она просто чувствует, что я еще не сошелся с вами близко, а потому будет держаться подальше и от ваших коней.
— Она действительно так умна? По внешнему виду не скажешь — она чем-то похожа на коня-работягу.
— Ого! Это настоящий курдский жеребец, если вы любезно позволите.
— Ах так! А где же этот край?
— Курдистан? Между Персией и Турцией. Я сам его там купил и взял домой.
Лорд сказал это с такой простотой, словно привезти коня из Курдистана в Англию — дело такое же простое, как перенести канарейку из Гарца в Тюрингенский Лес. Охотники украдкой переглянулись, а лорд уже расположился без стеснения в траве, где только что сидели вестмены. Там лежал начатый, еще вчера поджаренный окорок козули. Лорд спокойно вытащил нож, быстрым движением отрезал приличный кусок и начал есть, словно мясо он раздобыл сам.
— Вот это правильно! — произнес горбун. — В прерии все запросто.
— К чему церемонии! — ответил с полным ртом лорд. — Вчера вы добыли мясо, а сегодня или завтра я, естественно, позабочусь о вас.
— Да? Разве мы завтра, милорд, еще будем вместе?
— Завтра и еще долго. Хотите поспорить? Ставлю десять долларов или больше, если пожелаете! — проговорил англичанин, снова берясь за сумку с деньгами.
— Оставьте в покое ваши банкноты, — раздраженно отозвался Горбатый Билл. — Мы не собираемся с вами спорить.
— Тогда садитесь рядом — хочу вам кое-что рассказать!
Оба охотника сели напротив. Лорд еще раз бросил на них внимательный взгляд, а потом изрек:
— Я поднялся в верховья Арканзаса и высадился в Малвене — хотел там нанять одного-двух проводников, но не нашел никого, кто бы мне понравился — там была лишь халтура, настоящий сброд! Тогда я сам отправился в дорогу, ибо мне сказали, что истинных жителей прерий можно встретить лишь в глуши. Я встретил вас, и вы мне понравились. Поедете со мной?
— Это куда же?
— В ту сторону, к Фриско.
— Вы говорите об этом так, словно это поездка на день!
— Будет ли эта поездка продолжаться день или год, мне все равно.
— Хм, да! Вы имеете хоть понятие о том, что вас ждет по дороге?
— Не думал об этом, но надеюсь узнать.
— Вы слишком многого хотите! Впрочем, мы просто не можем ехать с вами. Мы не так богаты, как вам, должно быть, кажется. Мы живем охотой и не можем совершать экскурсию до Фриско протяженностью в несколько месяцев.
— Я хорошо заплачу!
— Да? Ну, тогда еще можно потолковать об этом.
— А вы умеете стрелять?
Горбун бросил жалостливый взгляд на лорда и ответил:
— Охотник прерий и — стрелять! Вы бы еще спросили, умеет ли медведь грызть?! Конечно, и это такая же истина, как и мой горб.
— Хотел бы, однако, убедиться. Сможете сбить грифа вон там, наверху?
Горбатый Билл смерил глазом высоту, на которой парили птицы, и ответил:
— А почему нет? Вам-то уж с нами не тягаться с вашими горе-флинтами29.
С этими словами охотник указал на лошадь лорда — ружья все еще висели у стремян, до блеска начищенные и очень похожие на новые, что, естественно, вызвало у вестмена отвращение.
— Так стреляйте! — скомандовал лорд, не обращая внимания на последние слова горбуна.
Горбатый Билл встал, вскинул ружье, быстро прицелился и нажал на курок. Одна из птиц, дернувшись, захлопала крыльями, пытаясь удержаться в воздухе, но тщетно — она стала терять высоту, сначала медленно, потом быстрее и, в конце концов, сложив крылья, колом пошла вниз, ударившись о землю словно куль.
— Ну, милорд, что скажете? — спросил стрелок.
Казалось, что зеленая пустыня вовсе не дышала жизнью, и лишь над ней, высоко в небе, парили два черных грифа, широко раскинув свои кажущиеся неподвижными крылья. Неужели они единственные живые существа здесь? Но нет — послышалось громкое фырканье, а потом из-за одного из волнистых холмов вынырнул всадник очень странного вида.
Внешне человек выглядел совершенно обыкновенно — не слишком высок и не слишком низок, не слишком толст и не слишком худ, но обладающий, по-видимому, достаточной силой. Он носил длинные панталоны, жилет и короткую куртку — все из непромокаемой прорезиненной ткани. Голову всадника прикрывал тропический шлем с назатыльником, который обычно носили в Ост-Индии и других жарких странах английские офицеры, а ноги были обуты в индейские мокасины.
Всадник держался в седле очень хорошо, а его лицо… О да, оно заслуживает особого описания! Его выражение можно было бы даже назвать глупым, и не только из-за носа, одна сторона которого резко отличалась от другой. Слева нос был белым и в профиль походил на орлиный клюв, правая половина казалась раздутой, словно опухшей, по цвету являя нечто среднее между красным, зеленым и синим. Лицо путника обрамляла окладистая борода, длинные тонкие волосы которой росли ежиком по направлению от горла к подбородку. Бороду подпирали два огромных стоячих воротничка, чей голубоватый блеск говорил о том, что всадник в прерии предпочитал носить резиновое белье.
Справа и слева к стременным ремням было пристегнуто по одному карабину, приклады которых упирались в похожие на туфли стремена. Спереди, поперек седла, висел какой-то длинный жестяной рулон или футляр, назначение которого вызывало лишь недоумение. За плечами всадника болтался кожаный ранец средней величины, на котором была закреплена жестяная посуда и странной формы железная проволока — возможно, приспособление для жарки. Широкий кожаный ремень напоминал так называемый кошель на поясе, с которого свисало несколько маленьких сумок. Спереди из-за пояса торчала рукоять ножа и револьверы, а сзади висели две сумки, предназначенные, по всей видимости, для патронов.
Его лошадь выглядела самой обыкновенной кобылой, ничем не примечательной, не хорошей и не плохой для тяжких будней Запада, и лишь одеяло, служившее вместо чепрака и за которое хозяин, очевидно, выложил много денег, могло привлечь внимание.
Всадника, похоже, устраивало, что его лошадь больше разумела в прерии, нежели он, ибо со стороны казалось, что животное шло без управления и само выбирало дорогу. Животное шагало через волнистые долины, то взбираясь на самую вершину холма, то снова труся вниз, то идя рысью, то самостоятельно переходя на шаг, короче говоря, человек в тропическом шлеме с преглупым лицом, казалось, не имел никакой определенной цели, но обладал уймой лишнего времени.
Внезапно лошадь стала и прянула ушами, а хозяин вздрогнул, ибо совсем рядом, но совершенно непонятно, откуда, послышался резкий требовательный голос:
— Стой! Ни шагу дальше, иначе буду стрелять! Кто вы, мистер?
Всадник поднял голову, посмотрел перед собой, за собой, вправо и влево, но нигде не увидел ни одной живой души. С неизменным выражением лица всадник сдернул покрывало с длинного рулонообразного жестяного футляра, который висел спереди поперек седла, вытряхнул из него подзорную трубу, звенья которой выдвинулись футов на пять, прищурил левый глаз и, приложив правый к окуляру, направил трубу в небо, которое он некоторое время так серьезно и внимательно разглядывал, что чьи-то нервы не выдержали и снова послышался насмешливый голос:
— Сложите обратно ваш телескоп! Я же не на Луне, а здесь, в долине, на старой Земле-матушке. А теперь говорите, откуда едете?
Повинуясь услышанному приказу, путник сложил трубу, сунул ее в футляр, неспешно и тщательно закрыл его, как будто никого рядом не было, после чего указал рукой за спину и ответил:
— Оттуда!
— Это видно, старина! А куда?
— Туда! — всадник указал рукой перед собой.
— Вы действительно забавный малый! — засмеялся невидимка. — Но вы, находясь в этой благословенной прерии, должны, как я полагаю, знать ее обычаи. Тут таскается всякий сброд, и честный человек вынужден держать ухо востро. Ради Бога, вы можете повернуть обратно, если вам так нравится, но раз вы собрались ехать вперед, а мне кажется — так оно и есть, то придется держать ответ и говорить, разумеется, только правду. Итак, отвечайте! Откуда вы едете?
— Из замка Кастлпул, — ответил всадник голосом нашкодившего школяра, съежившегося перед строгим учителем.
— Не знаю такого! Где это?
— Ищите это место на карте Шотландии, — пояснил путник, и его лицо стало еще глупее, чем прежде.
— Сжалься, Боже, над вашим разумом, сэр! Какое мне дело до Шотландии! А куда скачете?
— В Калькутту.
— Тоже не знаю. И где же это прекрасное место?
— В Ост-Индии.
— Превосходно! И вы хотите этим солнечным днем из Шотландии на коне добраться до Ост-Индии через Соединенные Штаты?
— Сегодня совсем не обязательно.
— Да уж пришлось бы потрудиться! Пожалуй, вы англичанин?
— Да!
— И чем вы занимаетесь?
— Я лорд!
— О, Боже! Английский лорд с круглой шляпной картонкой на голове! На вас стоит взглянуть повнимательнее! Выходи, Дядюшка, он нас не укусит. Я бы хотел поверить в его слова. Либо у него не все дома, либо он действительно английский лорд с уймой причуд и капризов!
Тотчас на вершине ближнего волнистого холма показались две фигуры, одна длинная, другая короткая, обладатели которых до сего момента лежали в траве. Одеты они были абсолютно одинаково — во все кожаное, как подобает истинным, настоящим вестменам, и даже их широкополые шляпы также были из кожи. Длинный торчал на гребне, как фонарный столб, а маленький казался еще ниже, чем он есть, ибо был горбуном. Кроме этого, он имел еще одну особенность — ястребиный, острый, как нож, нос. У их старых, одинаковых конструкций ружей были очень длинные стволы. Особенно это оказалось заметно у маленького горбуна, который хотя и стоял, опершись прикладом о землю, но все же ствол его ружья торчал на несколько дюймов выше его шляпы. Похоже, что разговаривал с путником именно он, ибо длинный до сих пор не раскрыл и рта, а маленький тем временем продолжал:
— Стойте пока на месте, мистер, иначе стреляем! Мы еще далеки от того, чтобы обниматься с вами.
— Предлагаю пари! — неожиданно произнес англичанин, глядя наверх.
— Что?
— Десять долларов, или пятьдесят, или сто! Сколько захотите!
— О чем спорим?
— О том, что я пристрелю вас раньше, чем вы мена
— Тогда вы проиграете.
— Вы думаете? Ладно, ставим по сто долларов!
Лорд потянулся назад к патронной сумке, выдвинул ее вперед, открыл и вытащил несколько банкнот. Двое людей, стоявших над ним, удивленно переглянулись.
— Мистер, — заговорил малыш, — я полагаю, у вас серьезные намерения!
— А как иначе? — в свою очередь, удивился англичанин. — Спор моя страсть, а это значит, что я спорю охотно, всегда и везде!
— И таскаете по прерии сумки, полные банкнот!
— А как бы я мог держать пари, не имея при себе денег? Итак, сто долларов, согласны? Или вы хотите поставить больше?
— У нас нет денег.
— Не беда, я одолжу вам их, потом отдадите.
Он сказал это так серьезно, что длинный от удивления даже задержал дыхание, а горбатый удивленно воскликнул:
— Дадите нам в долг, пока не сможем вернуть?! И вы, конечно, уверены в победе?
— Конечно!
— Ну, мистер, чтобы выиграть, вы должны перестрелять нас быстрее, чем это проделаем с вами мы, а мертвые не смогут заплатить!
— Не имеет значения! Главное — сам факт победы, а денег мне и без ваших хватит.
— Дядя, — маленький снова повернул голову к длинному, — такого парня я еще не видел! Нужно сойти к нему да получше рассмотреть.
Он быстро спустился вниз, а длинный направился следом, прямой, как свечка, — его напряженная поступь выдавала человека, проглотившего бильярдный кий. Оказавшись в долине, горбун снова заговорил:
— Спрячьте ваши деньги — со спором ничего не выйдет. Примите мой совет — не показывайте никому ваш кошель с банкнотами, ибо сильно пожалеете о том, а может, даже заплатите жизнью. Право, не знаю, что о вас думать и что с вами делать. Мне кажется, у вас действительно не все в порядке с головой. Пощупаем-ка вас поглубже! Пройдемте дальше на несколько шагов.
Горбун протянул руку, чтобы взять за узду коня англичанина, но в тот же миг в обеих руках лорда блеснули два револьвера и он коротко, но ясно приказал:
— Руки прочь, или я стреляю!
В первую секунду малыш инстинктивно отступил и хотел было вскинуть ружье.
— Оставьте его! Не двигаться, иначе спущу курок!
Лицо и внешний вид англичанина внезапно изменились до неузнаваемости — глуповатое выражение исчезло, а глаза путника засветились умом и такой энергией, что двое опешивших вынуждены были подчиниться. Длинный стоял сбоку, но тоже не решался воспользоваться ружьем, ибо дуло револьвера смотрело ему прямо в лоб.
— Вы правда думаете, что я сумасшедший? — спросил лорд невозмутимо. — И приняли меня за того, перед кем можете вести себя так, будто прерия ваша собственность? Тут вы ошиблись! До сих пор вы меня спрашивали — я отвечал, но теперь все поменялось, и я хочу знать, кого вижу перед собой! Как вас зовут и кто вы такой?
Вопросы были адресованы маленькому горбуну; он взглянул в пытливые глаза чужака, которые сверлили его насквозь, и ответил полугневно-полусмущенно:
— Вы здесь чужой, а потому вас никто не знает, а мы известны от Миссисипи аж до самого Фриско28 как честные охотники. Сейчас мы на пути в горы — ищем охотников на бобров и хотим присоединиться к ним.
— Well! А ваши имена?
— Наши настоящие имена ничего вам не дадут. Меня называют Горбатым Биллом, ибо я, к сожалению, горбат, но не имею пока желания умереть от этого с тоски. А моего товарища здесь величают не иначе как Дядей Шомполом, потому как он очень уж прямо и несгибаемо бродит по этому свету, будто шомпол проглотил. Итак, теперь вы знаете нас и можете сказать правду о себе без всяких глупых шуток!
Англичанин смерил их проницательным взглядом, словно хотел проникнуть в их души, потом черты его лица приняли дружелюбное выражение; он вытащил из сумки какую-то бумагу, разложил ее и подал охотникам:
— Я не шутил. Я считаю вас хорошими и честными людьми, потому даю возможность посмотреть на свой паспорт.
Взяв бумагу, оба вестмена прочитали ее, переглянулись, после чего длинный хлопнул глазами и открыл рот так широко, насколько это возможно, а маленький продолжил разговор теперь уже очень доброжелательным тоном:
— Действительно лорд, лорд Кастлпул! Но, милорд что вам нужно в прерии? Ваша жизнь…
— Тьфу! — перебил англичанин. — Что мне нужно? Познакомиться с прерией и Скалистыми горами, а потом добраться до Фриско. Теперь мы познакомились и станем доверять друг другу. Идите за вашими конями! Я уверен, что они у вас есть, хотя пока и не видел.
— Конечно, они у нас есть. Животные сейчас там, за холмом, где мы остановились, чтобы отдохнуть.
— Тогда следуйте туда за мной!
Судя по его тону, лорд был любителем отдавать указания, особенно тем, кто, по идее, должен был указывать ему. Он слез с коня и пошел впереди охотников по волнистой долине, пока не оказался за гребнем холма, где паслись два коня, принадлежавшие к тому типу животных, которых на вульгарном языке обычно величают «клячами» или «козлами». Лошадь англичанина трусила за ним следом, как верный пес, пока не остановилась, а когда оба коня подошли к ней, она грозно заржала и принялась лягаться, отгоняя их прочь.
— Ядовитая плутовка! — произнес Горбатый. — Необщительная, должно быть!
— О, нет! — пояснил лорд. — Она просто чувствует, что я еще не сошелся с вами близко, а потому будет держаться подальше и от ваших коней.
— Она действительно так умна? По внешнему виду не скажешь — она чем-то похожа на коня-работягу.
— Ого! Это настоящий курдский жеребец, если вы любезно позволите.
— Ах так! А где же этот край?
— Курдистан? Между Персией и Турцией. Я сам его там купил и взял домой.
Лорд сказал это с такой простотой, словно привезти коня из Курдистана в Англию — дело такое же простое, как перенести канарейку из Гарца в Тюрингенский Лес. Охотники украдкой переглянулись, а лорд уже расположился без стеснения в траве, где только что сидели вестмены. Там лежал начатый, еще вчера поджаренный окорок козули. Лорд спокойно вытащил нож, быстрым движением отрезал приличный кусок и начал есть, словно мясо он раздобыл сам.
— Вот это правильно! — произнес горбун. — В прерии все запросто.
— К чему церемонии! — ответил с полным ртом лорд. — Вчера вы добыли мясо, а сегодня или завтра я, естественно, позабочусь о вас.
— Да? Разве мы завтра, милорд, еще будем вместе?
— Завтра и еще долго. Хотите поспорить? Ставлю десять долларов или больше, если пожелаете! — проговорил англичанин, снова берясь за сумку с деньгами.
— Оставьте в покое ваши банкноты, — раздраженно отозвался Горбатый Билл. — Мы не собираемся с вами спорить.
— Тогда садитесь рядом — хочу вам кое-что рассказать!
Оба охотника сели напротив. Лорд еще раз бросил на них внимательный взгляд, а потом изрек:
— Я поднялся в верховья Арканзаса и высадился в Малвене — хотел там нанять одного-двух проводников, но не нашел никого, кто бы мне понравился — там была лишь халтура, настоящий сброд! Тогда я сам отправился в дорогу, ибо мне сказали, что истинных жителей прерий можно встретить лишь в глуши. Я встретил вас, и вы мне понравились. Поедете со мной?
— Это куда же?
— В ту сторону, к Фриско.
— Вы говорите об этом так, словно это поездка на день!
— Будет ли эта поездка продолжаться день или год, мне все равно.
— Хм, да! Вы имеете хоть понятие о том, что вас ждет по дороге?
— Не думал об этом, но надеюсь узнать.
— Вы слишком многого хотите! Впрочем, мы просто не можем ехать с вами. Мы не так богаты, как вам, должно быть, кажется. Мы живем охотой и не можем совершать экскурсию до Фриско протяженностью в несколько месяцев.
— Я хорошо заплачу!
— Да? Ну, тогда еще можно потолковать об этом.
— А вы умеете стрелять?
Горбун бросил жалостливый взгляд на лорда и ответил:
— Охотник прерий и — стрелять! Вы бы еще спросили, умеет ли медведь грызть?! Конечно, и это такая же истина, как и мой горб.
— Хотел бы, однако, убедиться. Сможете сбить грифа вон там, наверху?
Горбатый Билл смерил глазом высоту, на которой парили птицы, и ответил:
— А почему нет? Вам-то уж с нами не тягаться с вашими горе-флинтами29.
С этими словами охотник указал на лошадь лорда — ружья все еще висели у стремян, до блеска начищенные и очень похожие на новые, что, естественно, вызвало у вестмена отвращение.
— Так стреляйте! — скомандовал лорд, не обращая внимания на последние слова горбуна.
Горбатый Билл встал, вскинул ружье, быстро прицелился и нажал на курок. Одна из птиц, дернувшись, захлопала крыльями, пытаясь удержаться в воздухе, но тщетно — она стала терять высоту, сначала медленно, потом быстрее и, в конце концов, сложив крылья, колом пошла вниз, ударившись о землю словно куль.
— Ну, милорд, что скажете? — спросил стрелок.