Я панически заелозила руками по своему телу, с удовлетворением отмечая, что все на месте. Зачем же тогда я здесь лежу? У меня же ничего не болит. А может это только так кажется?
— Я жива? — спросила я у Буранова.
— Абсолютно, — заверил он. — Тщательное обследование показало, что ты даже здорова. Счастливица, из всех передряг вышла с легким сотрясением мозга.
— Сотрясением мозга?! — горестно воскликнула я. — Плохо оберегал меня твой Колян.
— Он очень старался. Порой, даже с риском провалить операцию.
— Старался? И потому я регулярно купалась в ледяной реке?
— Заметь, — возразил Буранов, — тебя ни разу туда не бросали.
— Да, по своей инициативе ныряла, — со вздохом согласилась я и тут вспомнила добрый жест Мукунды. — Хотя нет, один раз помог очень хороший человек, правда из благих побуждений.
Буранов рассмеялся:
— Бедненькая. Душа заболела, когда узнал, что ты вторично сиганула с моста.
Я пристально посмотрела на него и удивилась. Сколько любви в его глазах! Зачем? Дело сделано, уже можно и не притворствовать.
— Ты женат? — спросила я.
Он грустно покачал головой:
— Нет.
— Ничего, еще женишься, какие твои годы, — приободрила я.
— Вряд ли, — смущенно отворачиваясь, ответил Буранов. — Все некогда. Работа, видишь сама, какая. Жизнь мотает. Кстати, завтра уезжаю далеко-далеко, — и он снова с любовью взглянул на меня.
— Опять шпионов ловить? — с улыбкой спросила я.
— Опять шпионов ловить, — с улыбкой ответил он.
Мы помолчали. А о чем говорить? Оба умные. И без слов все ясно.
— Кстати, когда ты догадалась? — все же нарушил молчание Буранов.
— К сожалению лишь в тот миг, когда ты начал изображать из себя дебила. «Ах, не знаю вашего языка!» Будто не вместе мы английскую школу заканчивали.
Я укоризненно взглянула на Буранова, а в его глазах все та же любовь. Словно и нет за плечами тягот жизненных, а есть забытые ранцы школьные.
— Как мог ты, предатель, меня в эту историю втянуть? — с кокетливой обидой спросила я и тут же искренне ужаснулась: — Боже! Боже, сколько бед натерпелась!
Я приготовилась к тому, что Буранов начнет оправдываться, но он изумился и воскликнул:
— Я втянул? Это ты втянула меня в эту историю.
Теперь удивляться настала моя очередь:
— Я втянула? Да как возможно такое?
Буранов замялся, но все же ответил:
— У меня в разработке был только Доферти, экономические дела, поскольку он рвался в к столпам нефтебизнеса, где я по долгу службы и обретался… до сегодняшнего дня. Когда же начальству стало известно, что Великий гуру Маха прабху почему-то заинтересовался тобой, фирма сразу навела справки и выяснилось, что мы учились в одном классе. Тут-то и было решено ввести меня и в эту игру.
Передать не могу, как я была изумлена.
— Неужели Маха прабху согласился работать на наши органы?! — забыв, что лежу на больничной койке, как здоровая завопила я.
Буранов горько покачал головой:
— В том-то и дело, что нет. Когда нам стало известно, что в его Общине действует цэрэушник, мы культурно обратились к Великому гуру. Он очень умный человек, ему даже ничего объяснять не пришлось. Сам все понял и сказал: «У меня свое предназначение: наставлять на истинный путь учеников. Буду выполнять его. Вы же выполняйте ваши обязанности. Если и ваш путь добр, значит мы на одном пути.» Мы поняли, что это вежливый отказ от сотрудничества. Но с другой стороны, гуру дал нам понять, что мешать не станет и действиями своими косвенно может помощь оказать. Поломав голову, мы решили, что впишемся в его Духовные игры. У нас было две задачи: выявить агента ЦРУ, прибывшего для организации экономической диверсии и, само собой, завязать действия этого агента на наших людях. Маяк был всего один: прибывший агент должен был установить связь с резидентом, кличка которого Монах. С Майклом Бергом…
— Ничего не понимаю, — удивилась я. — Если вы знали, что Майкл Берг резидент, тогда к чему была вся эта возня?
— В том-то и дело, что этого мы не знали. Информация поступила лишь о том, что агент по кличке Монах внедрился в Общину. Кто он? Под каким именем скрывается? Мы не знали ничего. Первоначально мы вообще твоего Мукунду подозревали. В том, что он не агент, невольно помогла нам разобраться ты.
Все встало на свои места. Наконец-то я во всем разобралась: Маха прабху оригинальным способом наставил на истинный путь моего Мукунду и одновременно разоблачил Ангиру Муни, а заодно и Доферти. Маха прабху читает в душах людей и каждым шагом своим продвигается сразу по многим дорогам… Значит и Саньку моего он похитил не только лишь для того, чтобы дать ему Знание!
— А Саньку моего зачем он украл? — спросила я у Буранова.
— Ну как же? — удивился он. — Это же очевидно: чтобы на поиски сына отправить тебя и таким образом к Мукунде приставить. Ну и чтобы не обидели ребенка приспешники Берга-Ангиры. Ну и…
Буранов замялся.
— Что "и"? Говори! — приказала я.
— Чтобы немного образумить тебя. Чтобы ты по— новому на свою жизнь посмотрела. Маха прабху считает, что ты слишком погрязла в грехах, хотя пришла в этот мир для благого дела.
Последние слова Буранова возмутили меня.
— На себя лучше посмотри! — воскликнула я, вскакивая с кровати.
— Куда ты?! — испугался Буранов. — Доктор прописал тебе постельный режим на неделю!
— Не бывало еще такого, чтобы я лежала в больнице из-за фингалов!
Дома был покой и уют. Баба Рая в центре гостиной разложила гладильную доску и как ни в чем не бывало гладила… рубашки моего изменника мужа. Одновременно с этим она смотрела мексиканский сериал и жестоко страдала, сопереживая искусственным невзгодам героини, не подозревая даже каких бед натерпелась я в настоящей, в этой жизни.
— Где Санька? — с порога закричала я.
Баба Рая с традиционным осуждением сообщила:
— Спить жа ж, ребенок, дей ему щё-то быть. Спить, если ты горлом своим щё не разбудила.
Конечно же разбудила. Санька в своих шафрановых одеждах выбежал ко мне из детской и с криком «мамочка!» прыгнул на руки.
— Надо бы снять с тебя пижамку эту, — целуя сына, сказала я.
— Щё чяго! — неожиданно возразила баба Рая. — Чем те не одежа?
Я посмотрела на Саньку и вдруг почувствовала себя такой счастливой. И подумала: «А все же есть, наверное, Господь, раз все закончилось так хорошо, как я и просила его.»
И сразу вспомнила свое обещание, данное Господу в молельном доме, когда, удрученная, сидела взаперти в подвале. Вспомнила и пригорюнилась.
«Что же это получается? — подумала я. — Каких только глупостей со страху не наговоришь, а теперь что же, выполнять их? Неужели придется бросать и секс и косметику и мирскую жизнь? Неужели придется уверовать?»
И тут меня осенило. Я даже обрадовалась. Муж-то ко мне не вернулся, а с Господом договор был такой: уверую и преданно служить начну сразу же как найдется сын и вернется муж.
«А муж-то не вернулся!!!»
И едва я так подумала, раздался звонок в дверь. На пороге стоял Евгений. Я не верила своим глазам, а он как ни в чем не бывало прошел в квартиру, бросил на пол свой чемодан и абсолютно буднично сказал:
— Устал и жрать хочу, как собака!
Я так и застыла с открытым ртом. Он же внимательно на меня посмотрел и спросил:
— А фингал-то тебе кто наварил?
Я мгновенно пришла в себя. Голос приобрел угрожающие нотки.
— Не твое дело, это мой фингал! Ты где был? — свирепея вопросила я. — Ты же сказал, что от меня уходишь!
И Евгений, вы сейчас удивитесь, начал ругаться.
— Не ухожу, а в командировку уезжаю — опять ты ничего не поняла. Если вобьешь себе что-нибудь в голову, то что угодно тебе говори, все равно только то слышишь, что вбила. Чертов Гургенов, — продолжал разоряться Евгений, — этот Тамаркин дружок, заслал меня на край света. И чего я там ждал сидел? У моря погоды? От тоски чуть не помер. Все! Больше на этих буржуев не работаю.
— А пролетарии жа ж деньгов не платють, — со знанием дела заметила баба Рая.
Я растерялась. Что он такое говорит?
— Будто не знаю я, Женя, с кем ты там с тоски помирал, — ехидно заметила я. — Девка вполне дебелая.
— Да, неплохая девка, — с хрустом почесывая затылок, согласился Евгений. — А еще лучше ее Пашка, муж. Сколько мы с ним водки попили! Здорово усугубили! А и водка не помогала, все равно скучал по тебе.
И тут он, наконец, удивился:
— А ты откуда про девку знаешь?
Но мне уже было не до него.
«И Женьку моего решил подальше Маха прабху услать, — поняла я. — И здесь сразу несколько дел сделал. А Буранов ему подыграл, мои глаза на Женьку открывать взялся… Но что же это теперь получается? — вдруг опешила я. — Все, что просила, дал Господь. Неужели придется и в самом деле уверовать?»
Крепко задумалась я, и перед глазами встал мой учитель Шрила Мукунда.
Я слышала, что в Индии считается обычным явлением встреча с Богом. Будто бы каждый уважающий себя индиец хоть раз в жизни обязательно Бога повстречал в том или ином воплощении. К одному он постучится в дом в виде нищего, просящего подаяние, к другому придет наниматься садовником, а третий увидит Бога в странствующем монахе.
Не знаю, правда это или нет, но почему-то не могу избавиться от ощущения, что и я повстречала Бога на том мосту. А раз так, придется начинать служение. С чего там начать советовал мне мой Шрила Мукунда? С любви к людям?
Кого бы мне полюбить? Ну, бандюганов я, конечно, не сумею, до такого уровня не поднялась еще. Не в этой жизни!
Попробую полюбить бабу Раю.
— Нет, ну что жа ж за макитра такая! — словно услышав мои мысли, принялась ругаться баба Рая, по ходу щедро выражая все, что она обо мне думает. — Опять жа ж как явилася, так усю и побросала одёжу! Так засратися и норовит…
Я поежилась: "Ну как тут кого-то полюбишь, когда и рад бы, да сами не дают? Что же делать? И подсказать некому. Ах, как грустно, как тягостно на душе, как не хватает наставника…
Где ты, мой Шрила Мукунда, кому даешь чистое Знание?"
В эту нежную светлую мысль неожиданно вплелся склочный голос бабы Раи.
— Еще-й каких-то шпиёнов поймали! — закричала она. — Ну что-й ты будешь делать!
Я глянула на экран телевизора — мексиканский сериал закончился, и диктор новостей взахлеб вещал: « … разразился сенсационный шпионский скандал. Сотрудник американского посольства Теодор Доферти уличен в деятельности, несовместимой со статусом дипломата. Доферти предложено в двадцать четыре часа покинуть пределы нашей страны… Органами контрразведки в результате тщательно спланированной операции задержан американский гражданин — Майкл Берг. В установленные законом сроки ему будет предъявлено обвинение…»
«Ха! — подумала я. — „Органами контрразведки!“ Что бы они делали без меня, эти самые органы?!»
— Я жива? — спросила я у Буранова.
— Абсолютно, — заверил он. — Тщательное обследование показало, что ты даже здорова. Счастливица, из всех передряг вышла с легким сотрясением мозга.
— Сотрясением мозга?! — горестно воскликнула я. — Плохо оберегал меня твой Колян.
— Он очень старался. Порой, даже с риском провалить операцию.
— Старался? И потому я регулярно купалась в ледяной реке?
— Заметь, — возразил Буранов, — тебя ни разу туда не бросали.
— Да, по своей инициативе ныряла, — со вздохом согласилась я и тут вспомнила добрый жест Мукунды. — Хотя нет, один раз помог очень хороший человек, правда из благих побуждений.
Буранов рассмеялся:
— Бедненькая. Душа заболела, когда узнал, что ты вторично сиганула с моста.
Я пристально посмотрела на него и удивилась. Сколько любви в его глазах! Зачем? Дело сделано, уже можно и не притворствовать.
— Ты женат? — спросила я.
Он грустно покачал головой:
— Нет.
— Ничего, еще женишься, какие твои годы, — приободрила я.
— Вряд ли, — смущенно отворачиваясь, ответил Буранов. — Все некогда. Работа, видишь сама, какая. Жизнь мотает. Кстати, завтра уезжаю далеко-далеко, — и он снова с любовью взглянул на меня.
— Опять шпионов ловить? — с улыбкой спросила я.
— Опять шпионов ловить, — с улыбкой ответил он.
Мы помолчали. А о чем говорить? Оба умные. И без слов все ясно.
— Кстати, когда ты догадалась? — все же нарушил молчание Буранов.
— К сожалению лишь в тот миг, когда ты начал изображать из себя дебила. «Ах, не знаю вашего языка!» Будто не вместе мы английскую школу заканчивали.
Я укоризненно взглянула на Буранова, а в его глазах все та же любовь. Словно и нет за плечами тягот жизненных, а есть забытые ранцы школьные.
— Как мог ты, предатель, меня в эту историю втянуть? — с кокетливой обидой спросила я и тут же искренне ужаснулась: — Боже! Боже, сколько бед натерпелась!
Я приготовилась к тому, что Буранов начнет оправдываться, но он изумился и воскликнул:
— Я втянул? Это ты втянула меня в эту историю.
Теперь удивляться настала моя очередь:
— Я втянула? Да как возможно такое?
Буранов замялся, но все же ответил:
— У меня в разработке был только Доферти, экономические дела, поскольку он рвался в к столпам нефтебизнеса, где я по долгу службы и обретался… до сегодняшнего дня. Когда же начальству стало известно, что Великий гуру Маха прабху почему-то заинтересовался тобой, фирма сразу навела справки и выяснилось, что мы учились в одном классе. Тут-то и было решено ввести меня и в эту игру.
Передать не могу, как я была изумлена.
— Неужели Маха прабху согласился работать на наши органы?! — забыв, что лежу на больничной койке, как здоровая завопила я.
Буранов горько покачал головой:
— В том-то и дело, что нет. Когда нам стало известно, что в его Общине действует цэрэушник, мы культурно обратились к Великому гуру. Он очень умный человек, ему даже ничего объяснять не пришлось. Сам все понял и сказал: «У меня свое предназначение: наставлять на истинный путь учеников. Буду выполнять его. Вы же выполняйте ваши обязанности. Если и ваш путь добр, значит мы на одном пути.» Мы поняли, что это вежливый отказ от сотрудничества. Но с другой стороны, гуру дал нам понять, что мешать не станет и действиями своими косвенно может помощь оказать. Поломав голову, мы решили, что впишемся в его Духовные игры. У нас было две задачи: выявить агента ЦРУ, прибывшего для организации экономической диверсии и, само собой, завязать действия этого агента на наших людях. Маяк был всего один: прибывший агент должен был установить связь с резидентом, кличка которого Монах. С Майклом Бергом…
— Ничего не понимаю, — удивилась я. — Если вы знали, что Майкл Берг резидент, тогда к чему была вся эта возня?
— В том-то и дело, что этого мы не знали. Информация поступила лишь о том, что агент по кличке Монах внедрился в Общину. Кто он? Под каким именем скрывается? Мы не знали ничего. Первоначально мы вообще твоего Мукунду подозревали. В том, что он не агент, невольно помогла нам разобраться ты.
Все встало на свои места. Наконец-то я во всем разобралась: Маха прабху оригинальным способом наставил на истинный путь моего Мукунду и одновременно разоблачил Ангиру Муни, а заодно и Доферти. Маха прабху читает в душах людей и каждым шагом своим продвигается сразу по многим дорогам… Значит и Саньку моего он похитил не только лишь для того, чтобы дать ему Знание!
— А Саньку моего зачем он украл? — спросила я у Буранова.
— Ну как же? — удивился он. — Это же очевидно: чтобы на поиски сына отправить тебя и таким образом к Мукунде приставить. Ну и чтобы не обидели ребенка приспешники Берга-Ангиры. Ну и…
Буранов замялся.
— Что "и"? Говори! — приказала я.
— Чтобы немного образумить тебя. Чтобы ты по— новому на свою жизнь посмотрела. Маха прабху считает, что ты слишком погрязла в грехах, хотя пришла в этот мир для благого дела.
Последние слова Буранова возмутили меня.
— На себя лучше посмотри! — воскликнула я, вскакивая с кровати.
— Куда ты?! — испугался Буранов. — Доктор прописал тебе постельный режим на неделю!
— Не бывало еще такого, чтобы я лежала в больнице из-за фингалов!
* * *
Конечно же я помчалась домой. Дома…Дома был покой и уют. Баба Рая в центре гостиной разложила гладильную доску и как ни в чем не бывало гладила… рубашки моего изменника мужа. Одновременно с этим она смотрела мексиканский сериал и жестоко страдала, сопереживая искусственным невзгодам героини, не подозревая даже каких бед натерпелась я в настоящей, в этой жизни.
— Где Санька? — с порога закричала я.
Баба Рая с традиционным осуждением сообщила:
— Спить жа ж, ребенок, дей ему щё-то быть. Спить, если ты горлом своим щё не разбудила.
Конечно же разбудила. Санька в своих шафрановых одеждах выбежал ко мне из детской и с криком «мамочка!» прыгнул на руки.
— Надо бы снять с тебя пижамку эту, — целуя сына, сказала я.
— Щё чяго! — неожиданно возразила баба Рая. — Чем те не одежа?
Я посмотрела на Саньку и вдруг почувствовала себя такой счастливой. И подумала: «А все же есть, наверное, Господь, раз все закончилось так хорошо, как я и просила его.»
И сразу вспомнила свое обещание, данное Господу в молельном доме, когда, удрученная, сидела взаперти в подвале. Вспомнила и пригорюнилась.
«Что же это получается? — подумала я. — Каких только глупостей со страху не наговоришь, а теперь что же, выполнять их? Неужели придется бросать и секс и косметику и мирскую жизнь? Неужели придется уверовать?»
И тут меня осенило. Я даже обрадовалась. Муж-то ко мне не вернулся, а с Господом договор был такой: уверую и преданно служить начну сразу же как найдется сын и вернется муж.
«А муж-то не вернулся!!!»
И едва я так подумала, раздался звонок в дверь. На пороге стоял Евгений. Я не верила своим глазам, а он как ни в чем не бывало прошел в квартиру, бросил на пол свой чемодан и абсолютно буднично сказал:
— Устал и жрать хочу, как собака!
Я так и застыла с открытым ртом. Он же внимательно на меня посмотрел и спросил:
— А фингал-то тебе кто наварил?
Я мгновенно пришла в себя. Голос приобрел угрожающие нотки.
— Не твое дело, это мой фингал! Ты где был? — свирепея вопросила я. — Ты же сказал, что от меня уходишь!
И Евгений, вы сейчас удивитесь, начал ругаться.
— Не ухожу, а в командировку уезжаю — опять ты ничего не поняла. Если вобьешь себе что-нибудь в голову, то что угодно тебе говори, все равно только то слышишь, что вбила. Чертов Гургенов, — продолжал разоряться Евгений, — этот Тамаркин дружок, заслал меня на край света. И чего я там ждал сидел? У моря погоды? От тоски чуть не помер. Все! Больше на этих буржуев не работаю.
— А пролетарии жа ж деньгов не платють, — со знанием дела заметила баба Рая.
Я растерялась. Что он такое говорит?
— Будто не знаю я, Женя, с кем ты там с тоски помирал, — ехидно заметила я. — Девка вполне дебелая.
— Да, неплохая девка, — с хрустом почесывая затылок, согласился Евгений. — А еще лучше ее Пашка, муж. Сколько мы с ним водки попили! Здорово усугубили! А и водка не помогала, все равно скучал по тебе.
И тут он, наконец, удивился:
— А ты откуда про девку знаешь?
Но мне уже было не до него.
«И Женьку моего решил подальше Маха прабху услать, — поняла я. — И здесь сразу несколько дел сделал. А Буранов ему подыграл, мои глаза на Женьку открывать взялся… Но что же это теперь получается? — вдруг опешила я. — Все, что просила, дал Господь. Неужели придется и в самом деле уверовать?»
Крепко задумалась я, и перед глазами встал мой учитель Шрила Мукунда.
Я слышала, что в Индии считается обычным явлением встреча с Богом. Будто бы каждый уважающий себя индиец хоть раз в жизни обязательно Бога повстречал в том или ином воплощении. К одному он постучится в дом в виде нищего, просящего подаяние, к другому придет наниматься садовником, а третий увидит Бога в странствующем монахе.
Не знаю, правда это или нет, но почему-то не могу избавиться от ощущения, что и я повстречала Бога на том мосту. А раз так, придется начинать служение. С чего там начать советовал мне мой Шрила Мукунда? С любви к людям?
Кого бы мне полюбить? Ну, бандюганов я, конечно, не сумею, до такого уровня не поднялась еще. Не в этой жизни!
Попробую полюбить бабу Раю.
— Нет, ну что жа ж за макитра такая! — словно услышав мои мысли, принялась ругаться баба Рая, по ходу щедро выражая все, что она обо мне думает. — Опять жа ж как явилася, так усю и побросала одёжу! Так засратися и норовит…
Я поежилась: "Ну как тут кого-то полюбишь, когда и рад бы, да сами не дают? Что же делать? И подсказать некому. Ах, как грустно, как тягостно на душе, как не хватает наставника…
Где ты, мой Шрила Мукунда, кому даешь чистое Знание?"
В эту нежную светлую мысль неожиданно вплелся склочный голос бабы Раи.
— Еще-й каких-то шпиёнов поймали! — закричала она. — Ну что-й ты будешь делать!
Я глянула на экран телевизора — мексиканский сериал закончился, и диктор новостей взахлеб вещал: « … разразился сенсационный шпионский скандал. Сотрудник американского посольства Теодор Доферти уличен в деятельности, несовместимой со статусом дипломата. Доферти предложено в двадцать четыре часа покинуть пределы нашей страны… Органами контрразведки в результате тщательно спланированной операции задержан американский гражданин — Майкл Берг. В установленные законом сроки ему будет предъявлено обвинение…»
«Ха! — подумала я. — „Органами контрразведки!“ Что бы они делали без меня, эти самые органы?!»