Страница:
— Даже не собирался, — ответил Ник. — Знаешь, может быть, это прозвучит глупо, но здесь я чувствую себя намного лучше, чем во все предыдущие дни. У меня как-то прояснилось в голове.
— Однажды так уже было, — сказала Лираэль. — Когда мы вытащили тебя из палатки.
— Да? — удивился Ник. — Как-то непонятно. Мне кажется, у меня в голове все перепуталось.
— А можешь вспомнить, когда ты это почувствовал? — спросила Лираэль. Она не забыла предупреждений Собаки о том, что внутри Ника остались частицы Зла, и опасалась, что ей одной с ними не справиться. — И в чем это выражается?
— Обычно наваливается слабость и глаза застилает красным. Потом что-то случается с обонянием, я будто чувствую запах горячего моторного масла. Но сейчас мне гораздо лучше. Вероятно, лихорадка прошла.
— Это не лихорадка, — тихо произнесла Лираэль. — А теперь сиди спокойно, я попытаюсь продвинуть лодку вперед. Мы останемся в камышах, но я хочу посмотреть, что творится на озере. И пожалуйста, помолчи.
— А как же, — сказал Ник. — Ведь у меня нет выбора, так?
Лираэль чуть было не стала извиняться, но удержалась.
Ей действительно было жалко Ника. Ведь он не виноват в том, что некий древний дух выбрал именно его своим посредником. У Лираэль даже возникли какие-то материнские чувства к пареньку. Ника следовало бы уложить в постель и напоить травяным чаем. Эти мысли привели к размышлениям о том, каков он был бы, если бы с ним было все в порядке. Он был бы очень привлекательным, подумала Лираэль и тут же прогнала эту мысль. Он, может быть, и не желал быть врагом, но все равно, сейчас он — враг.
Тростниковая лодка была очень легкой, и все-таки ее было трудно продвигать в камышовых зарослях, ведь вместо весел были только руки. А кроме того, все время надо было внимательно следить за Ником и каждую минуту ждать от него каких-нибудь неприятных неожиданностей. Пока что он лежал спокойно, откинувшись на корму, хотя Лираэль и поймала на себе его пристальный взгляд. Но он явно не собирался бежать или звать на помощь.
После двадцати минут трудного продвижения в камышах заросли стали не такими густыми, прежде казавшаяся красной вода теперь будто побледнела до розового оттенка, и Лираэль увидела илистое дно озера. Солнце достигло зенита, поэтому Лираэль решила причалить лодку на самом краю камышовых зарослей, так, чтобы можно было разглядеть озеро, но при этом находиться в укрытии.
Кровавых Ворон поблизости не было, но на поверхности озера что-то двигалось. Сердце в груди Лираэль застучало сильнее, она подумала, что это может быть Сэм или кто-то из Охраны, но тут Ник сказал:
— Посмотри — мои баржи! — Он не смог удержаться и почти закричал, размахивая руками: — Хедж должен был доставить вторую — и вот она здесь!
— Тишшше! — зашипела Лираэль и протянула руку, чтобы усадить его.
Ник не оказал сопротивления, но внезапно нахмурился и сжал ее запястье.
— Я думаю… я думаю, что стал считать цыплят еще до…
— Борись с ним! — перебила его Лираэль. — Ник — ты должен с ним бороться!
— Я пытаюсь… — начал было Ник, но так и не смог закончить фразу, его голова резко откинулась назад. Глаза побелели, а из носа и изо рта потянулись щупальца белого дыма.
Лираэль сильно ударила Ника по щеке:
— Сражайся с ним! Ты — Николас Сэйр! Скажи мне, кто ты? Назови себя!
Глаза Ника расширились, но из носа продолжал идти дым.
— Я… я Николас Джон Эндрю Сэйр! — прошептал он. — Я… Николас… Николас…
— Да! — крикнула Лираэль. Она положила рядом с собой меч и взяла Ника за руку, их руки задрожали, Лираэль чувствовала, как Свободная магия движется под холодной кожей руки Ника. — Говори мне о себе, Николас Джон Эндрю Сэйр! Где ты родился?
— Я родился в Амберне, в доме своих родителей, — шептал Ник. Голос его становился громче, а дым бледнел. — В бильярдной комнате. Нет, это шутка. Мама убила бы меня за эти слова. Я родился так, как положено рождаться Сэйрам: с доктором и повитухой. С двумя повитухами, не меньше, и хорошим доктором…
Ник закрыл глаза, а Лираэль еще крепче сжала его руки.
— Продолжай, говори… что-нибудь еще! — настаивала она.
— Специфическая сила притяжения сферы, подвешенной в ртути, это… я не знаю, что это такое… Снег в Корровии ограничен Южными Альпами, и главные проходы — это Крискадт, Джортси и Корбак… Голубая ржанка за свою пятидесятичетырехлетнюю жизнь откладывает всего двадцать шесть яиц… В прошлом году нелегально перешли в Анселстьерру сотни тысяч беженцев с Юга… Шоколадное дерево изобретено…
Он внезапно запнулся, глубоко вздохнул и открыл глаза. Лираэль еще несколько секунд держала его за руки, но, когда увидела, что взгляд Ника вполне осмысленный, а дым из ноздрей больше не идет, отняла свои руки и снова взялась за меч.
— Я в беде? Правда? — спросил Ник. Голос его еще не окреп. Он опустил голову, стараясь восстановить дыхание.
— Да, — ответила Лираэль. — Но Саранет и я… наши друзья, мы сделаем все возможное, чтобы тебя спасти.
— Но ты не уверена, что тебе это удастся, — мягко заметил Ник. — Это… то, что внутри меня… Что это?
— Не знаю, — честно призналась Лираэль. — Знаю только, что это частица какого-то древнего, великого Зла и ты помогаешь ему обрести свободу. Выйти на волю и сеять повсюду разрушение.
Ник медленно кивнул. Затем поднял глаза на Лираэль.
— Это было, как сон, — просто сказал он. — Большую часть времени я действительно не знаю, сплю или бодрствую. Помню о том, что происходило, не дольше минуты. Не могу думать ни о чем, кроме полу…
Ник замолчал. В его глазах мелькнул страх, и он потянулся к Лираэль. Одной рукой девушка взяла его за левую руку, а другую держала на рукояти меча. Если то, что сидит в Нике, выберется наружу, нужно будет обороняться.
— Все в порядке, все в порядке, все в порядке, — раскачиваясь взад-вперед, повторял Ник. — Я за ним слежу. Скажи мне что я должен делать.
— Продолжай бороться, — ответила Лираэль и не нашлась что еще сказать. — Если мы не сможем тебя удержать, то, когда придет время, ты должен будешь приложить все силы, чтобы остановить его… Обещай мне, что ты это сделаешь, что хочешь это сделать!
— Обещаю, — промычал Ник сквозь сжатые зубы. — Слово Сэйра. Я остановлю его! Я сделаю это, как пообещал! Разговаривай со мной, Лираэль. Я должен думать о чем-то еще. Говори мне… расскажи мне, где ты родилась?
— В Леднике Клэйр, — быстро сказала Лираэль. Ник все крепче сжимал ее пальцы, и это ей не нравилось. — В родильной комнате лазарета. Хотя некоторые Клэйр рожают детей в своих собственных комнатах, большинство из нас… из них… производят детей на свет именно в родильной комнате. Там все собираются, и бывает очень весело.
— Твои родители, — выдохнул Ник. Он задрожал и начал говорить очень быстро: — Расскажи мне о них. О моих нечего рассказывать. Отец — плохой политик, но увлечен политикой. Мать — ходит по вечеринкам и напивается. Как это получилось, что ты оказалась тетей Сэмета? Я не понимаю, как ты можешь быть сестрой Тачстоуна или Сабриэль. Я встречался с ними. Они значительно старше тебя. Более древние… Говори со мной, пожалуйста, говори…
— Я — сестра Сабриэль, — эти слова ей самой показались странными, она с трудом их вымолвила. — Сестра Сабриэль. Но у нас разные матери. Она… мой отец был… хм… с моей мамой очень недолго, незадолго перед своей смертью. Я только недавно узнала, кто мой отец. Моя мама… моя мама уехала, когда мне было пять лет. Поэтому я не знала, что мой отец был — Аборсен. О, нет!
— Аборсен! — закричал Ник. Его тело сотрясли конвульсии, и Лираэль ощутила, как похолодела рука парня. Она быстро отдернула свою руку и отодвинулась как можно дальше, ругая себя за то, что произнесла имя «Аборсен» в тот момент, когда Ник уже почти потерял контроль над собой. Разумеется, это слово привело в действие Свободную магию, затаившуюся в нем.
И опять изо рта и ноздрей Ника начал вырываться белый дым. Когда он отчаянно пытался что-то произнести, между зубами проскакивали белые искры. Лираэль должна была догадываться, что он хочет сказать?
— Нет! Или:
— Иди!
Глава двенадцатая. РАЗРУШИТЕЛЬ В НИКОЛАСЕ
Глава тринадцатая. РАССКАЗ НЕВОСПИТАННОЙ СОБАКИ
— Однажды так уже было, — сказала Лираэль. — Когда мы вытащили тебя из палатки.
— Да? — удивился Ник. — Как-то непонятно. Мне кажется, у меня в голове все перепуталось.
— А можешь вспомнить, когда ты это почувствовал? — спросила Лираэль. Она не забыла предупреждений Собаки о том, что внутри Ника остались частицы Зла, и опасалась, что ей одной с ними не справиться. — И в чем это выражается?
— Обычно наваливается слабость и глаза застилает красным. Потом что-то случается с обонянием, я будто чувствую запах горячего моторного масла. Но сейчас мне гораздо лучше. Вероятно, лихорадка прошла.
— Это не лихорадка, — тихо произнесла Лираэль. — А теперь сиди спокойно, я попытаюсь продвинуть лодку вперед. Мы останемся в камышах, но я хочу посмотреть, что творится на озере. И пожалуйста, помолчи.
— А как же, — сказал Ник. — Ведь у меня нет выбора, так?
Лираэль чуть было не стала извиняться, но удержалась.
Ей действительно было жалко Ника. Ведь он не виноват в том, что некий древний дух выбрал именно его своим посредником. У Лираэль даже возникли какие-то материнские чувства к пареньку. Ника следовало бы уложить в постель и напоить травяным чаем. Эти мысли привели к размышлениям о том, каков он был бы, если бы с ним было все в порядке. Он был бы очень привлекательным, подумала Лираэль и тут же прогнала эту мысль. Он, может быть, и не желал быть врагом, но все равно, сейчас он — враг.
Тростниковая лодка была очень легкой, и все-таки ее было трудно продвигать в камышовых зарослях, ведь вместо весел были только руки. А кроме того, все время надо было внимательно следить за Ником и каждую минуту ждать от него каких-нибудь неприятных неожиданностей. Пока что он лежал спокойно, откинувшись на корму, хотя Лираэль и поймала на себе его пристальный взгляд. Но он явно не собирался бежать или звать на помощь.
После двадцати минут трудного продвижения в камышах заросли стали не такими густыми, прежде казавшаяся красной вода теперь будто побледнела до розового оттенка, и Лираэль увидела илистое дно озера. Солнце достигло зенита, поэтому Лираэль решила причалить лодку на самом краю камышовых зарослей, так, чтобы можно было разглядеть озеро, но при этом находиться в укрытии.
Кровавых Ворон поблизости не было, но на поверхности озера что-то двигалось. Сердце в груди Лираэль застучало сильнее, она подумала, что это может быть Сэм или кто-то из Охраны, но тут Ник сказал:
— Посмотри — мои баржи! — Он не смог удержаться и почти закричал, размахивая руками: — Хедж должен был доставить вторую — и вот она здесь!
— Тишшше! — зашипела Лираэль и протянула руку, чтобы усадить его.
Ник не оказал сопротивления, но внезапно нахмурился и сжал ее запястье.
— Я думаю… я думаю, что стал считать цыплят еще до…
— Борись с ним! — перебила его Лираэль. — Ник — ты должен с ним бороться!
— Я пытаюсь… — начал было Ник, но так и не смог закончить фразу, его голова резко откинулась назад. Глаза побелели, а из носа и изо рта потянулись щупальца белого дыма.
Лираэль сильно ударила Ника по щеке:
— Сражайся с ним! Ты — Николас Сэйр! Скажи мне, кто ты? Назови себя!
Глаза Ника расширились, но из носа продолжал идти дым.
— Я… я Николас Джон Эндрю Сэйр! — прошептал он. — Я… Николас… Николас…
— Да! — крикнула Лираэль. Она положила рядом с собой меч и взяла Ника за руку, их руки задрожали, Лираэль чувствовала, как Свободная магия движется под холодной кожей руки Ника. — Говори мне о себе, Николас Джон Эндрю Сэйр! Где ты родился?
— Я родился в Амберне, в доме своих родителей, — шептал Ник. Голос его становился громче, а дым бледнел. — В бильярдной комнате. Нет, это шутка. Мама убила бы меня за эти слова. Я родился так, как положено рождаться Сэйрам: с доктором и повитухой. С двумя повитухами, не меньше, и хорошим доктором…
Ник закрыл глаза, а Лираэль еще крепче сжала его руки.
— Продолжай, говори… что-нибудь еще! — настаивала она.
— Специфическая сила притяжения сферы, подвешенной в ртути, это… я не знаю, что это такое… Снег в Корровии ограничен Южными Альпами, и главные проходы — это Крискадт, Джортси и Корбак… Голубая ржанка за свою пятидесятичетырехлетнюю жизнь откладывает всего двадцать шесть яиц… В прошлом году нелегально перешли в Анселстьерру сотни тысяч беженцев с Юга… Шоколадное дерево изобретено…
Он внезапно запнулся, глубоко вздохнул и открыл глаза. Лираэль еще несколько секунд держала его за руки, но, когда увидела, что взгляд Ника вполне осмысленный, а дым из ноздрей больше не идет, отняла свои руки и снова взялась за меч.
— Я в беде? Правда? — спросил Ник. Голос его еще не окреп. Он опустил голову, стараясь восстановить дыхание.
— Да, — ответила Лираэль. — Но Саранет и я… наши друзья, мы сделаем все возможное, чтобы тебя спасти.
— Но ты не уверена, что тебе это удастся, — мягко заметил Ник. — Это… то, что внутри меня… Что это?
— Не знаю, — честно призналась Лираэль. — Знаю только, что это частица какого-то древнего, великого Зла и ты помогаешь ему обрести свободу. Выйти на волю и сеять повсюду разрушение.
Ник медленно кивнул. Затем поднял глаза на Лираэль.
— Это было, как сон, — просто сказал он. — Большую часть времени я действительно не знаю, сплю или бодрствую. Помню о том, что происходило, не дольше минуты. Не могу думать ни о чем, кроме полу…
Ник замолчал. В его глазах мелькнул страх, и он потянулся к Лираэль. Одной рукой девушка взяла его за левую руку, а другую держала на рукояти меча. Если то, что сидит в Нике, выберется наружу, нужно будет обороняться.
— Все в порядке, все в порядке, все в порядке, — раскачиваясь взад-вперед, повторял Ник. — Я за ним слежу. Скажи мне что я должен делать.
— Продолжай бороться, — ответила Лираэль и не нашлась что еще сказать. — Если мы не сможем тебя удержать, то, когда придет время, ты должен будешь приложить все силы, чтобы остановить его… Обещай мне, что ты это сделаешь, что хочешь это сделать!
— Обещаю, — промычал Ник сквозь сжатые зубы. — Слово Сэйра. Я остановлю его! Я сделаю это, как пообещал! Разговаривай со мной, Лираэль. Я должен думать о чем-то еще. Говори мне… расскажи мне, где ты родилась?
— В Леднике Клэйр, — быстро сказала Лираэль. Ник все крепче сжимал ее пальцы, и это ей не нравилось. — В родильной комнате лазарета. Хотя некоторые Клэйр рожают детей в своих собственных комнатах, большинство из нас… из них… производят детей на свет именно в родильной комнате. Там все собираются, и бывает очень весело.
— Твои родители, — выдохнул Ник. Он задрожал и начал говорить очень быстро: — Расскажи мне о них. О моих нечего рассказывать. Отец — плохой политик, но увлечен политикой. Мать — ходит по вечеринкам и напивается. Как это получилось, что ты оказалась тетей Сэмета? Я не понимаю, как ты можешь быть сестрой Тачстоуна или Сабриэль. Я встречался с ними. Они значительно старше тебя. Более древние… Говори со мной, пожалуйста, говори…
— Я — сестра Сабриэль, — эти слова ей самой показались странными, она с трудом их вымолвила. — Сестра Сабриэль. Но у нас разные матери. Она… мой отец был… хм… с моей мамой очень недолго, незадолго перед своей смертью. Я только недавно узнала, кто мой отец. Моя мама… моя мама уехала, когда мне было пять лет. Поэтому я не знала, что мой отец был — Аборсен. О, нет!
— Аборсен! — закричал Ник. Его тело сотрясли конвульсии, и Лираэль ощутила, как похолодела рука парня. Она быстро отдернула свою руку и отодвинулась как можно дальше, ругая себя за то, что произнесла имя «Аборсен» в тот момент, когда Ник уже почти потерял контроль над собой. Разумеется, это слово привело в действие Свободную магию, затаившуюся в нем.
И опять изо рта и ноздрей Ника начал вырываться белый дым. Когда он отчаянно пытался что-то произнести, между зубами проскакивали белые искры. Лираэль должна была догадываться, что он хочет сказать?
— Нет! Или:
— Иди!
Глава двенадцатая. РАЗРУШИТЕЛЬ В НИКОЛАСЕ
Какое-то время Лираэль пребывала в растерянности, не зная, то ли прыгнуть за борт, то ли улететь в облике совы, то ли использовать колокольчики. Затем она наконец решилась… Вытащила Саранет и Ранну, что было не так уж легко, поскольку в одной руке приходилось держать меч.
Ник все еще лежал без движения, но белесые языки дыма, непрерывно извергаясь из него, уже жили своей собственной жизнью. С ними накатило отвратительное зловоние Свободной магии, которое забивало нос и горло Лираэль, не давая дышать и мешая произнести хоть слово.
Лираэль не стала больше ждать и зазвонила одновременно двумя колокольчиками, сконцентрировав свою волю в команде, направленной к фигуре, лежащей перед ней, и к плывшему над лодкой дыму.
Спи, велела Лираэль, напрягшись всем телом, передавая всю свою силу колокольчикам. Она чувствовала, как звучит колыбельная Ранны, как настойчиво звенит Саранет, как эти звуки эхом разносятся по воде. Все вместе они отправляли дух Свободной магии обратно, в неподвижное тело Ника, и принуждали его крепко уснуть.
Но белые клубы дыма не хотели подчиняться, они стали свиваться кольцами, колокольчики засветились странным красным жаром, будто раскалились в огне, их голоса начали утрачивать свою чистоту и звонкость. Затем Ник сел, глаза его закатились, а из горла донесся голос Разрушителя.
Его слова будто физически ударили Лираэль. Казалось, этот голос жжет кости. А уши пронзила внезапная страшная боль.
— Дура! Ты бессильна против меня! Твои Ранна и Саранет не более чем безделушки! Перестань! Остановись!
Последние слова прозвучали с такой силой, что Лираэль вскрикнула от нестерпимой боли. Но крик ее был каким-то придушенным… Существо внутри Ника — его частица — так быстро взяло над ней верх, что у девушки, казалось, даже легкие замерзли. Она отчаянно пыталась вздохнуть, но ничего не получалось. Все ее тело было парализовано силой, с которой она еще даже не начала сражаться.
— Прощай, — сказал Разрушитель, и тело Ника поднялось, стараясь сохранить равновесие в качающейся лодке, и помахало рукой баржам. И тут же Разрушитель выкрикнул имя, которое эхом разнеслось по всему озеру и по долине: — Хедж!
В панике Лираэль снова и снова пыталась вздохнуть. Но грудь ее была будто скована льдом, а колокольчики, неподвижные и безжизненные, лежали в ее окаменевших ладонях. В диком страхе Лираэль мысленно просмотрела знаки Хартии, пытаясь найти то, что могло ее освободить, прежде чем она задохнется.
Но ничего не приходило на ум, совсем ничего, пока вдруг она неожиданно не ощутила нечто странное. Около ее ног лежал меч, боковым зрением ей удалось увидеть, как на лезвии Неймы загорелись знаки Хартии, оттуда они полетели к ней и начали бороться со Свободной магией, сжимавшей ее в своих смертельных объятиях.
Но знаки слишком медленно одолевали заклинание. Она сама должна была что-то предпринять, ведь удушье не проходило.
Отчаянно желая сделать хоть что-нибудь, Лираэль вдруг обнаружила, что у нее ожили ноги, и, чуть двигая ступнями, она стала раскачивать лодку. Лодка и так была не очень устойчива, а если удастся ее перевернуть, то это отвлечет Свободную магию… и разрушит заклинание.
Лираэль продолжала раскачивать суденышко, и в него начала набираться вода. Тело Ника не пошевелилось, а его ноги бессознательно подчинились ритму раскачивания. Существо, сидящее в нем, стремилось к баржам с полушариями.
И тут Лираэль на мгновение потеряла сознание, ее телу необходим был воздух. Панический страх вызвал приток адреналина в кровь и, очнувшись, она еще сильнее стала раскачивать лодку.
Тростниковое суденышко крутилось, но не переворачивалось. Лираэль поняла, что у нее только одна, последняя попытка, и напрягла мускулы, качнув суденышко что было сил.
Через борт хлынула вода, и на какой-то момент показалось, что лодка опрокинулась, но она была сделана на совесть и выправилась. А Ник не удержался. Он покачнулся, схватился за нос лодки, затем за борт, руки его ослабели, и он упал в озеро.
И сразу же Лираэль удалось глубоко вздохнуть. С падением Ника заклятие было разрушено. Хлюпая носом, все еще замерзшая Лираэль спрятала колокольчики и ухватилась за меч, на рукоятке которого теплом и поддержкой светились знаки Хартии.
Лираэль попыталась увидеть Ника. Сначала в воде ничего нельзя было разглядеть. Затем в нескольких ярдах от лодки она заметила какое-то бурление, будто бы озеро в этом-месте закипело. Рука — рука Ника — поднялась из воды и ухватилась за борт лодки с невероятной силой, вырвав большой кусок плетеного камыша. Изо рта парня вырвался крик, полный такой злости, что все птицы улетели на несколько миль от берега.
Лираэль тоже стало страшно. Она сдвинулась к другому борту лодки. Снова раздался ужасный крик, а за ним всплески воды. На какое-то мгновение Лираэль показалось, что Ник выплыл точно из-за ее спины, но это был всего лишь еще один сильный всплеск воды и сломанные камыши. Ник ухватился за лодку, стараясь ее перевернуть. Если бы у Лираэль была чуть более замедленная реакция, ей пришлось бы плохо.
Прежде чем Ник смог что-то сделать, Лираэль покинула лодку, понимая, что нужно бежать. Вода доходила ей только до груди — но ее затягивало вниз под воду, так что в любую секунду враг мог схватить ее или поразить новым заклятьем. Охваченная отчаянием, Лираэль собрала весь остаток своих сил и, вырвавшись на мелководье, бросилась в камыши.
Она не оглядывалась, потому что боялась встретиться взглядом с тем, что могло там быть. Она не останавливалась и не очень-то понимала, куда бежит, а легкие и все тело ее болели и горели от чудовищного напряжения.
В конце концов судороги в ноге заставили Лираэль остановиться. К счастью, вода здесь была лишь по колено, и девушка, наломав камышей, устроила себе удобное, хотя и мокрое сиденье. Все ее чувства были обострены, настроены на возможное преследование, но позади никого не было — по крайней мере, она ничего не слышала за громким стуком собственного сердца.
Лираэль показалось, что она слишком долго отдыхает, сидя в этой мутной воде. И вот, почувствовав, что может наконец двигаться, не плача от боли, она поднялась и пошла вперед.
Пробираясь сквозь заросли камыша, Лираэль думала о том, что ей надо делать, а чего делать нельзя. Еще и еще раз возвращалась она мысленно к событиям последних часов. Нужно было быстрее доставать колокольчики, думала она, вспоминая свою нерешительность. Может быть, надо было поразить Ника мечом, но ведь Ник не понимал, что за существо прячется в нем, только и ожидая удобного момента, чтобы заявить о себе. К тому же вряд ли это помогло бы, поскольку частицы Зла так же существовали бы в мертвом Нике, как и в живом. Зло смогло бы войти даже в нее…
У Лираэль было очень яркое воспоминание о Разрушителе в видении Клэйр. Неужели она упустила свой шанс остановить его? Были ли те несколько минут в тростниковой лодке с Ником резким поворотом в ее судьбе? Тем жизненно важным моментом, который она ухватила, но не удержала и потерпела поражение?
Лираэль все продолжала размышлять, а вода под ногами уже превратилась в мокрую грязь. Камышовые заросли поредели, и она вышла на край болота, которое протянулось не меньше чем на двадцать миль вдоль восточного берега Красного озера. Девушка никак не могла понять, где же она оказалась.
Лираэль определила по солнцу и теням от камыша, где юг, и начала огибать болото в этом направлении. Идти по болоту было безопаснее, чем по сухой земле, ведь поблизости были Мертвые Руки, которых Хедж заставил выйти на солнце, а они страшатся любой воды.
Спустя два часа Лираэль так вымокла и чувствовала себя такой несчастной, как никогда раньше. Она с ног до головы была покрыта отвратительной зловонной клейкой смесью черной грязи с красной пыльцой камышей. Казалось, болоту не будет конца. Но главное — нигде не видно ее друзей.
Лираэль терзали сомнения, и она начала беспокоиться о своих товарищах, особенно о Невоспитанной Собаке. Вдруг Собака попала в плен к бесчисленной армии Мертвых, или ее подчинил себе Хедж. Ведь даже крошечная частица Зла, завладевшая Ником, без труда расправилась с заклинаниями самой Лираэль.
А может быть, все они ранены или до сих пор сражаются, думала Лираэль, заставляя себя шагать еще быстрее. Без нее и без колокольчиков им трудно будет справиться с Мертвыми Руками. Сэм ведь еще даже не дочитал «Книгу Мертвых». Он не Аборсен. А что, если за ними гонится Мордикант или нечто столь же ужасное и сильное, что способно вынести сияние полуденного солнца?
Все эти мысли заставили Лираэль перейти на бег. Сто шагов бегом, сто — шагом, все время посматривая, нет ли поблизости Кровавых Ворон, или Мертвых, или других прислужников Хеджа.
В какой-то момент Лираэль увидела, а еще раньше почувствовала Мертвого поблизости, но это были всего лишь Мертвые Руки, пролетающие мимо в поисках чего-нибудь живого, чтобы зарыться в него и спрятаться от солнца, которое могло отправить их обратно в Смерть.
Вскоре Лираэль стала ощущать себя зверем, который и сам охотится, и в то же время является добычей для охотника — подобно лисе или волку. Сейчас ей надо было как можно быстрее добраться до реки, постараться отыскать друзей или найти хотя бы какие-то их следы, чтобы понять, что все-таки произошло с ними. При этом ее не оставляло неприятное ощущение, будто из-за каждого дерева, из-под облака, из-за любого куста может появиться враг.
Теперь ведь меня так легко заметить, подумала Лираэль. К счастью, впереди показались деревья, густой кустарник. До них оставалось не более полумили, поэтому Лираэль прибавила скорость, теперь она пробегала уже двести шагов, а не сто и лишь затем переходила на шаг, чтобы восстановить дыхание.
Она уже почти добежала до деревьев, когда из зарослей что-то выскочило и понеслось прямо на нее.
Инстинктивно Лираэль протянула руку за луком, забыв, что лук она оставила Сэму. Тогда она схватилась за меч, но не замедлила бег.
И тут она закричала, и это был крик радости, потому что ей навстречу мчалась громко визжащая от счастья Невоспитанная Собака.
Через несколько секунд в подпрыгивающем, вертящемся, танцующем клубке смешались руки, лапы, ноги, головы Собаки и девушки.
— Это ты, это ты, это ты! — все повторяла Собака. Она с бешеной скоростью крутила хвостом и лаяла, лаяла, повизгивая от счастья.
Лираэль же не могла произнести ни слова. Она опустилась на колени и зарылась лицом в теплую шерсть Собаки и дышала, дышала, будто хотела выдохнуть в эту шерсть все свои беды.
— От тебя пахнет даже хуже, чем обычно от меня, — заметила Собака, обнюхивая Лираэль. — Поднимись-ка и пойдем к ручью. Тут правда много Мертвых — похоже, Хедж бросил их на произвол судьбы. По крайней мере, нам так кажется, поскольку гроза с молниями сдвинулась к Красному озеру, наверное, вслед за полушариями.
— Да, — утвердительно кивнула Лираэль. — Хедж там. Ник… То, что сидит в нем… отправился из камышей к нему. У них две баржи, и они повезут полушария в Анселстьерру.
— Оно снова в Нике, — задумчиво проговорила Собака. — Даже ничтожная частица оказалась сильнее, чем можно было предположить.
— Да, я и вообразить не могла, насколько оно сильно, — вздрогнув, сказала Лираэль. Они уже почти дошли до речки, где в тени деревьев их ожидал Сэм. Он держал наготове лук и стрелы. Как теперь объяснить Сэму, что она спасла Николаса и снова потеряла его?
Внезапно Сэм зашевелился, и Лираэль остановилась в удивлении. Выглядело все так, будто он хочет выстрелить в нее или в Собаку. Ее быстрая реакция опять сработала, Лираэль успела присесть, когда загудела тетива лука и полетела стрела — прямо ей в голову…
Ник все еще лежал без движения, но белесые языки дыма, непрерывно извергаясь из него, уже жили своей собственной жизнью. С ними накатило отвратительное зловоние Свободной магии, которое забивало нос и горло Лираэль, не давая дышать и мешая произнести хоть слово.
Лираэль не стала больше ждать и зазвонила одновременно двумя колокольчиками, сконцентрировав свою волю в команде, направленной к фигуре, лежащей перед ней, и к плывшему над лодкой дыму.
Спи, велела Лираэль, напрягшись всем телом, передавая всю свою силу колокольчикам. Она чувствовала, как звучит колыбельная Ранны, как настойчиво звенит Саранет, как эти звуки эхом разносятся по воде. Все вместе они отправляли дух Свободной магии обратно, в неподвижное тело Ника, и принуждали его крепко уснуть.
Но белые клубы дыма не хотели подчиняться, они стали свиваться кольцами, колокольчики засветились странным красным жаром, будто раскалились в огне, их голоса начали утрачивать свою чистоту и звонкость. Затем Ник сел, глаза его закатились, а из горла донесся голос Разрушителя.
Его слова будто физически ударили Лираэль. Казалось, этот голос жжет кости. А уши пронзила внезапная страшная боль.
— Дура! Ты бессильна против меня! Твои Ранна и Саранет не более чем безделушки! Перестань! Остановись!
Последние слова прозвучали с такой силой, что Лираэль вскрикнула от нестерпимой боли. Но крик ее был каким-то придушенным… Существо внутри Ника — его частица — так быстро взяло над ней верх, что у девушки, казалось, даже легкие замерзли. Она отчаянно пыталась вздохнуть, но ничего не получалось. Все ее тело было парализовано силой, с которой она еще даже не начала сражаться.
— Прощай, — сказал Разрушитель, и тело Ника поднялось, стараясь сохранить равновесие в качающейся лодке, и помахало рукой баржам. И тут же Разрушитель выкрикнул имя, которое эхом разнеслось по всему озеру и по долине: — Хедж!
В панике Лираэль снова и снова пыталась вздохнуть. Но грудь ее была будто скована льдом, а колокольчики, неподвижные и безжизненные, лежали в ее окаменевших ладонях. В диком страхе Лираэль мысленно просмотрела знаки Хартии, пытаясь найти то, что могло ее освободить, прежде чем она задохнется.
Но ничего не приходило на ум, совсем ничего, пока вдруг она неожиданно не ощутила нечто странное. Около ее ног лежал меч, боковым зрением ей удалось увидеть, как на лезвии Неймы загорелись знаки Хартии, оттуда они полетели к ней и начали бороться со Свободной магией, сжимавшей ее в своих смертельных объятиях.
Но знаки слишком медленно одолевали заклинание. Она сама должна была что-то предпринять, ведь удушье не проходило.
Отчаянно желая сделать хоть что-нибудь, Лираэль вдруг обнаружила, что у нее ожили ноги, и, чуть двигая ступнями, она стала раскачивать лодку. Лодка и так была не очень устойчива, а если удастся ее перевернуть, то это отвлечет Свободную магию… и разрушит заклинание.
Лираэль продолжала раскачивать суденышко, и в него начала набираться вода. Тело Ника не пошевелилось, а его ноги бессознательно подчинились ритму раскачивания. Существо, сидящее в нем, стремилось к баржам с полушариями.
И тут Лираэль на мгновение потеряла сознание, ее телу необходим был воздух. Панический страх вызвал приток адреналина в кровь и, очнувшись, она еще сильнее стала раскачивать лодку.
Тростниковое суденышко крутилось, но не переворачивалось. Лираэль поняла, что у нее только одна, последняя попытка, и напрягла мускулы, качнув суденышко что было сил.
Через борт хлынула вода, и на какой-то момент показалось, что лодка опрокинулась, но она была сделана на совесть и выправилась. А Ник не удержался. Он покачнулся, схватился за нос лодки, затем за борт, руки его ослабели, и он упал в озеро.
И сразу же Лираэль удалось глубоко вздохнуть. С падением Ника заклятие было разрушено. Хлюпая носом, все еще замерзшая Лираэль спрятала колокольчики и ухватилась за меч, на рукоятке которого теплом и поддержкой светились знаки Хартии.
Лираэль попыталась увидеть Ника. Сначала в воде ничего нельзя было разглядеть. Затем в нескольких ярдах от лодки она заметила какое-то бурление, будто бы озеро в этом-месте закипело. Рука — рука Ника — поднялась из воды и ухватилась за борт лодки с невероятной силой, вырвав большой кусок плетеного камыша. Изо рта парня вырвался крик, полный такой злости, что все птицы улетели на несколько миль от берега.
Лираэль тоже стало страшно. Она сдвинулась к другому борту лодки. Снова раздался ужасный крик, а за ним всплески воды. На какое-то мгновение Лираэль показалось, что Ник выплыл точно из-за ее спины, но это был всего лишь еще один сильный всплеск воды и сломанные камыши. Ник ухватился за лодку, стараясь ее перевернуть. Если бы у Лираэль была чуть более замедленная реакция, ей пришлось бы плохо.
Прежде чем Ник смог что-то сделать, Лираэль покинула лодку, понимая, что нужно бежать. Вода доходила ей только до груди — но ее затягивало вниз под воду, так что в любую секунду враг мог схватить ее или поразить новым заклятьем. Охваченная отчаянием, Лираэль собрала весь остаток своих сил и, вырвавшись на мелководье, бросилась в камыши.
Она не оглядывалась, потому что боялась встретиться взглядом с тем, что могло там быть. Она не останавливалась и не очень-то понимала, куда бежит, а легкие и все тело ее болели и горели от чудовищного напряжения.
В конце концов судороги в ноге заставили Лираэль остановиться. К счастью, вода здесь была лишь по колено, и девушка, наломав камышей, устроила себе удобное, хотя и мокрое сиденье. Все ее чувства были обострены, настроены на возможное преследование, но позади никого не было — по крайней мере, она ничего не слышала за громким стуком собственного сердца.
Лираэль показалось, что она слишком долго отдыхает, сидя в этой мутной воде. И вот, почувствовав, что может наконец двигаться, не плача от боли, она поднялась и пошла вперед.
Пробираясь сквозь заросли камыша, Лираэль думала о том, что ей надо делать, а чего делать нельзя. Еще и еще раз возвращалась она мысленно к событиям последних часов. Нужно было быстрее доставать колокольчики, думала она, вспоминая свою нерешительность. Может быть, надо было поразить Ника мечом, но ведь Ник не понимал, что за существо прячется в нем, только и ожидая удобного момента, чтобы заявить о себе. К тому же вряд ли это помогло бы, поскольку частицы Зла так же существовали бы в мертвом Нике, как и в живом. Зло смогло бы войти даже в нее…
У Лираэль было очень яркое воспоминание о Разрушителе в видении Клэйр. Неужели она упустила свой шанс остановить его? Были ли те несколько минут в тростниковой лодке с Ником резким поворотом в ее судьбе? Тем жизненно важным моментом, который она ухватила, но не удержала и потерпела поражение?
Лираэль все продолжала размышлять, а вода под ногами уже превратилась в мокрую грязь. Камышовые заросли поредели, и она вышла на край болота, которое протянулось не меньше чем на двадцать миль вдоль восточного берега Красного озера. Девушка никак не могла понять, где же она оказалась.
Лираэль определила по солнцу и теням от камыша, где юг, и начала огибать болото в этом направлении. Идти по болоту было безопаснее, чем по сухой земле, ведь поблизости были Мертвые Руки, которых Хедж заставил выйти на солнце, а они страшатся любой воды.
Спустя два часа Лираэль так вымокла и чувствовала себя такой несчастной, как никогда раньше. Она с ног до головы была покрыта отвратительной зловонной клейкой смесью черной грязи с красной пыльцой камышей. Казалось, болоту не будет конца. Но главное — нигде не видно ее друзей.
Лираэль терзали сомнения, и она начала беспокоиться о своих товарищах, особенно о Невоспитанной Собаке. Вдруг Собака попала в плен к бесчисленной армии Мертвых, или ее подчинил себе Хедж. Ведь даже крошечная частица Зла, завладевшая Ником, без труда расправилась с заклинаниями самой Лираэль.
А может быть, все они ранены или до сих пор сражаются, думала Лираэль, заставляя себя шагать еще быстрее. Без нее и без колокольчиков им трудно будет справиться с Мертвыми Руками. Сэм ведь еще даже не дочитал «Книгу Мертвых». Он не Аборсен. А что, если за ними гонится Мордикант или нечто столь же ужасное и сильное, что способно вынести сияние полуденного солнца?
Все эти мысли заставили Лираэль перейти на бег. Сто шагов бегом, сто — шагом, все время посматривая, нет ли поблизости Кровавых Ворон, или Мертвых, или других прислужников Хеджа.
В какой-то момент Лираэль увидела, а еще раньше почувствовала Мертвого поблизости, но это были всего лишь Мертвые Руки, пролетающие мимо в поисках чего-нибудь живого, чтобы зарыться в него и спрятаться от солнца, которое могло отправить их обратно в Смерть.
Вскоре Лираэль стала ощущать себя зверем, который и сам охотится, и в то же время является добычей для охотника — подобно лисе или волку. Сейчас ей надо было как можно быстрее добраться до реки, постараться отыскать друзей или найти хотя бы какие-то их следы, чтобы понять, что все-таки произошло с ними. При этом ее не оставляло неприятное ощущение, будто из-за каждого дерева, из-под облака, из-за любого куста может появиться враг.
Теперь ведь меня так легко заметить, подумала Лираэль. К счастью, впереди показались деревья, густой кустарник. До них оставалось не более полумили, поэтому Лираэль прибавила скорость, теперь она пробегала уже двести шагов, а не сто и лишь затем переходила на шаг, чтобы восстановить дыхание.
Она уже почти добежала до деревьев, когда из зарослей что-то выскочило и понеслось прямо на нее.
Инстинктивно Лираэль протянула руку за луком, забыв, что лук она оставила Сэму. Тогда она схватилась за меч, но не замедлила бег.
И тут она закричала, и это был крик радости, потому что ей навстречу мчалась громко визжащая от счастья Невоспитанная Собака.
Через несколько секунд в подпрыгивающем, вертящемся, танцующем клубке смешались руки, лапы, ноги, головы Собаки и девушки.
— Это ты, это ты, это ты! — все повторяла Собака. Она с бешеной скоростью крутила хвостом и лаяла, лаяла, повизгивая от счастья.
Лираэль же не могла произнести ни слова. Она опустилась на колени и зарылась лицом в теплую шерсть Собаки и дышала, дышала, будто хотела выдохнуть в эту шерсть все свои беды.
— От тебя пахнет даже хуже, чем обычно от меня, — заметила Собака, обнюхивая Лираэль. — Поднимись-ка и пойдем к ручью. Тут правда много Мертвых — похоже, Хедж бросил их на произвол судьбы. По крайней мере, нам так кажется, поскольку гроза с молниями сдвинулась к Красному озеру, наверное, вслед за полушариями.
— Да, — утвердительно кивнула Лираэль. — Хедж там. Ник… То, что сидит в нем… отправился из камышей к нему. У них две баржи, и они повезут полушария в Анселстьерру.
— Оно снова в Нике, — задумчиво проговорила Собака. — Даже ничтожная частица оказалась сильнее, чем можно было предположить.
— Да, я и вообразить не могла, насколько оно сильно, — вздрогнув, сказала Лираэль. Они уже почти дошли до речки, где в тени деревьев их ожидал Сэм. Он держал наготове лук и стрелы. Как теперь объяснить Сэму, что она спасла Николаса и снова потеряла его?
Внезапно Сэм зашевелился, и Лираэль остановилась в удивлении. Выглядело все так, будто он хочет выстрелить в нее или в Собаку. Ее быстрая реакция опять сработала, Лираэль успела присесть, когда загудела тетива лука и полетела стрела — прямо ей в голову…
Глава тринадцатая. РАССКАЗ НЕВОСПИТАННОЙ СОБАКИ
В тот момент, когда Лираэль присела, она внезапно ощутила присутствие прямо над собой Кровавой Вороны. И тут же Ворона рухнула на землю, сраженная стрелой Сэма. Знак Хартии на кончике стрелы сверкнул, когда стрела расщепила Мертвый дух, пытавшийся улететь прочь.
Лираэль инстинктивно схватилась за колокольчик, оглядываясь в поисках других Кровавых Ворон. Рядом действительно оказалась еще одна, но и это жуткое создание из перьев и сухих костей поразила стрела Сэма. Мертвый дух покинул убежище из перьев и корчился под палящим солнцем.
Лираэль смотрела на колокольчик и на частицы Мертвого духа, которые соединились в воздухе, рассчитывая вновь обрести силу. Сейчас должен пригодиться Кибет, поэтому она позвонила им, рисуя в воздухе восьмерку, отчего возник чистый, радостный звук, который даже заставил левую ногу Лираэль сделать какое-то танцевальное па.
На останках Кровавых Ворон поднялись два подвижных отростка, похожие на пиявок, они, кувыркаясь, пытались вырваться из-под влияния колокольчика. Но им некуда было деться, они не могли избежать требовательного призыва Кибета. Им было уготовано лишь одно место, куда духи никогда не хотят возвращаться. У них не было выбора. Повизгивая, духи подчинились колокольчику, обе пиявки исчезли в Смерти.
Лираэль обвела взглядом небо и удовлетворенно улыбнулась, когда еще три черные точки упали на землю — Кровавые Вороны погибали одна за другой, после того как первые две были отправлены обратно в Смерть. Лираэль спрятала колокольчик и пошла наконец поздороваться с Сэмом, а Невоспитанная Собака начала тщательно обнюхивать останки Кровавых Ворон, чтобы окончательно убедиться в том, что духи исчезли.
Сэм, как и Собака, был невероятно счастлив. Он чуть было не обнял Лираэль, но остановился, учуяв, как от нее пахнет. Его распростертые объятия сменились приветственным помахиванием рукой. Лираэль заметила, что Сэм ищет взглядом еще кого-то.
— Спасибо, что ты подстрелил Ворон, — сказала она. И добавила: — Я потеряла Ника, Сэм.
— Потеряла?!
— В нем сидит частица Разрушителя, который и увел его от меня. Я не смогла его удержать. Когда я попыталась это сделать, Разрушитель чуть меня не убил.
— Что за частица Разрушителя? И как она попала в Ника?
— Да не знаю я! — с раздражением выкрикнула Лираэль. И прежде, чем продолжать, глубоко вздохнула: — Извини. Собака говорит, что в Николаса попал осколок металла от полушария. И я больше ничего не знаю, хотя и это не объясняет, почему он работает вместе с Хеджем.
— Так где же он? — спросил Сэм. — И что нам теперь делать?
— Он почти наверняка на одной из барж. Хедж собирается доставить полушария в Анселстьерру, — ответила Лираэль.
— В Анселстьерру! — воскликнул Сэм.
Его громкий возглас разбудил Моггета, который выглянул из рюкзака. Кот спрыгнул на землю и сделал несколько шагов по направлению к Лираэль, но затем сморщил нос и попятился.
— Да, — грустно произнесла Лираэль, не обращая внимания на реакцию кота. — Видимо, Хеджу — или самому Разрушителю — известен какой-то способ преодоления Стены. Они доставят полусферы на баржах как можно ближе к Стене, а затем перейдут в Анселстьерру к месту под названием Форвин-Милл, где Ник использует тысячу металлических стержней, чтобы передать полушариям внутреннюю энергию грозы. Это каким-то образом поможет полусферам соединиться, и тогда, как я понимаю, то, что в них находится, станет единым целым. И свободным. Кто его знает, что произойдет потом…
— Полное уничтожение, — тихо пробормотала Собака. — Конец Жизни.
После ее слов наступила тишина. Собака смотрела на Сэма, а Лираэль — на нее. Моггет, не двинувшись с места, стал вылизывать свои лапки.
— Полагаю, что пришло время подробно объяснить вам, с чем именно мы столкнулись, — произнесла Собака. — Но сначала давайте найдем какое-нибудь укрытие. Мертвые, которых Хедж заставил рыть яму, бродят вокруг, выискивая все живое, чтобы утолить свой голод.
— В устье реки есть остров, — сказал Сэм. — Он маленький, но окружен бегущей водой, и это лучше, чем ничего.
— Веди нас туда, — тихо ответила Лираэль. Ей хотелось расслабиться, заткнуть уши и не слышать того, о чем собирается рассказать Собака. Но это не поможет. Надо знать все.
Островок был беспорядочным нагромождением валунов и невысоких деревьев. На западе от него начиналось озеро.
Они перешли речушку вброд. Моггет вцепился в плечи Сэма, а Собака плыла. Лираэль заметила, что Собака, в отличие от обычных собак, плывет, погрузив голову в воду. И каким бы стремительным ни было течение, отпугивающее Мертвых и всех созданий Свободной магии, Невоспитанную Собаку оно нисколько не тревожило.
— Почему ты так любишь плавать, но ненавидишь принимать ванну? — с любопытством спросила Лираэль, когда они выбрались на сушу и нашли маленький песчаный пляж между скал.
— Плаванье — это плаванье, мой запах остается таким, каким был, — ответила Собака. — А в ванне — мыло и шампунь,
— Мыло! — воскликнула Лираэль. — Как мне хотелось бы найти кусочек мыла!
Она умылась, смыла с себя красную пыльцу и липкую черную грязь, но этого было недостаточно. Лираэль чувствовала себя такой чумазой, что это даже мешало ей ясно мыслить. Но она по опыту знала, что любая отсрочка только утвердит Собаку в ее нежелании вести серьезный разговор. Поэтому Лираэль примостилась на свой рюкзак и с ожиданием посмотрела на Собаку. Сэм тоже сел рядом, Моггет растянулся на песочке.
Лираэль инстинктивно схватилась за колокольчик, оглядываясь в поисках других Кровавых Ворон. Рядом действительно оказалась еще одна, но и это жуткое создание из перьев и сухих костей поразила стрела Сэма. Мертвый дух покинул убежище из перьев и корчился под палящим солнцем.
Лираэль смотрела на колокольчик и на частицы Мертвого духа, которые соединились в воздухе, рассчитывая вновь обрести силу. Сейчас должен пригодиться Кибет, поэтому она позвонила им, рисуя в воздухе восьмерку, отчего возник чистый, радостный звук, который даже заставил левую ногу Лираэль сделать какое-то танцевальное па.
На останках Кровавых Ворон поднялись два подвижных отростка, похожие на пиявок, они, кувыркаясь, пытались вырваться из-под влияния колокольчика. Но им некуда было деться, они не могли избежать требовательного призыва Кибета. Им было уготовано лишь одно место, куда духи никогда не хотят возвращаться. У них не было выбора. Повизгивая, духи подчинились колокольчику, обе пиявки исчезли в Смерти.
Лираэль обвела взглядом небо и удовлетворенно улыбнулась, когда еще три черные точки упали на землю — Кровавые Вороны погибали одна за другой, после того как первые две были отправлены обратно в Смерть. Лираэль спрятала колокольчик и пошла наконец поздороваться с Сэмом, а Невоспитанная Собака начала тщательно обнюхивать останки Кровавых Ворон, чтобы окончательно убедиться в том, что духи исчезли.
Сэм, как и Собака, был невероятно счастлив. Он чуть было не обнял Лираэль, но остановился, учуяв, как от нее пахнет. Его распростертые объятия сменились приветственным помахиванием рукой. Лираэль заметила, что Сэм ищет взглядом еще кого-то.
— Спасибо, что ты подстрелил Ворон, — сказала она. И добавила: — Я потеряла Ника, Сэм.
— Потеряла?!
— В нем сидит частица Разрушителя, который и увел его от меня. Я не смогла его удержать. Когда я попыталась это сделать, Разрушитель чуть меня не убил.
— Что за частица Разрушителя? И как она попала в Ника?
— Да не знаю я! — с раздражением выкрикнула Лираэль. И прежде, чем продолжать, глубоко вздохнула: — Извини. Собака говорит, что в Николаса попал осколок металла от полушария. И я больше ничего не знаю, хотя и это не объясняет, почему он работает вместе с Хеджем.
— Так где же он? — спросил Сэм. — И что нам теперь делать?
— Он почти наверняка на одной из барж. Хедж собирается доставить полушария в Анселстьерру, — ответила Лираэль.
— В Анселстьерру! — воскликнул Сэм.
Его громкий возглас разбудил Моггета, который выглянул из рюкзака. Кот спрыгнул на землю и сделал несколько шагов по направлению к Лираэль, но затем сморщил нос и попятился.
— Да, — грустно произнесла Лираэль, не обращая внимания на реакцию кота. — Видимо, Хеджу — или самому Разрушителю — известен какой-то способ преодоления Стены. Они доставят полусферы на баржах как можно ближе к Стене, а затем перейдут в Анселстьерру к месту под названием Форвин-Милл, где Ник использует тысячу металлических стержней, чтобы передать полушариям внутреннюю энергию грозы. Это каким-то образом поможет полусферам соединиться, и тогда, как я понимаю, то, что в них находится, станет единым целым. И свободным. Кто его знает, что произойдет потом…
— Полное уничтожение, — тихо пробормотала Собака. — Конец Жизни.
После ее слов наступила тишина. Собака смотрела на Сэма, а Лираэль — на нее. Моггет, не двинувшись с места, стал вылизывать свои лапки.
— Полагаю, что пришло время подробно объяснить вам, с чем именно мы столкнулись, — произнесла Собака. — Но сначала давайте найдем какое-нибудь укрытие. Мертвые, которых Хедж заставил рыть яму, бродят вокруг, выискивая все живое, чтобы утолить свой голод.
— В устье реки есть остров, — сказал Сэм. — Он маленький, но окружен бегущей водой, и это лучше, чем ничего.
— Веди нас туда, — тихо ответила Лираэль. Ей хотелось расслабиться, заткнуть уши и не слышать того, о чем собирается рассказать Собака. Но это не поможет. Надо знать все.
Островок был беспорядочным нагромождением валунов и невысоких деревьев. На западе от него начиналось озеро.
Они перешли речушку вброд. Моггет вцепился в плечи Сэма, а Собака плыла. Лираэль заметила, что Собака, в отличие от обычных собак, плывет, погрузив голову в воду. И каким бы стремительным ни было течение, отпугивающее Мертвых и всех созданий Свободной магии, Невоспитанную Собаку оно нисколько не тревожило.
— Почему ты так любишь плавать, но ненавидишь принимать ванну? — с любопытством спросила Лираэль, когда они выбрались на сушу и нашли маленький песчаный пляж между скал.
— Плаванье — это плаванье, мой запах остается таким, каким был, — ответила Собака. — А в ванне — мыло и шампунь,
— Мыло! — воскликнула Лираэль. — Как мне хотелось бы найти кусочек мыла!
Она умылась, смыла с себя красную пыльцу и липкую черную грязь, но этого было недостаточно. Лираэль чувствовала себя такой чумазой, что это даже мешало ей ясно мыслить. Но она по опыту знала, что любая отсрочка только утвердит Собаку в ее нежелании вести серьезный разговор. Поэтому Лираэль примостилась на свой рюкзак и с ожиданием посмотрела на Собаку. Сэм тоже сел рядом, Моггет растянулся на песочке.