Страница:
— Виктория. Гленда Руфь. Ну кто-нибудь! — завопил Реннер.
— Да, Кевин? — внезапно услышал он и чуть не подскочил от радости. Это был голос Бери! Но это оказалась Омар.
Что ж, Омар ни в чем не виновата. Поэтому Реннер произнес:
— Когда Инженеры придут в себя, убедитесь, что флингер готов и загружен, а также постоянно контролируйте генератор Поля.
Они реконструировали генератор Поля, уменьшив диаметр сферы, чтобы меньше поглощать тепла от сверхраскаленной звездной материи, окружающей их со всех сторон.
Теперь «Синдбад» по защищенности полностью соответствовал кораблям Эскадры Безумного Эдди, не исключая и «Антропоса».
— Сюда! — закричала Синтия. — Гленда Руфь, возьмите Али Бабу! Сюда же! — Гораций Бери дернулся снова. Еще раз.
Гленда Руфь лишь протяжно стонала. Индикаторы на панели медицинского аппарата начали действовать, но не показывали никакой активности со стороны сердца и мозга. Или аппарат сломался или…
Вдруг Гленда Руфь закричала:
— Кевин, Синтия, Боже мой, остановитесь же! Перестаньте! Он мертв!
Ты ничего не знаешь…
Кевин хотел выкрикнуть это в ответ. Она поняла бы его…
Теперь они шли бок о бок с «Антропосом». Таунсенд приводил скорость «Синдбада» в соответствии с соседним кораблем.
— Оставайтесь в том же положении, — приказал Реннер. — Блейн.
— Да, сэр?
— Я изменил план. Если мы собираемся полностью задействовать флингер, то нам придется сделать это прежде, чем корабль раскалится, поэтому во время первого этапа сражения мы останемся рядом с вами.
— Да, сэр. Еще что-нибудь, сэр?
— Сохраняйте данные ретрансляции.
— Да, сэр, Данные ретрансляции установлены, — отозвался Блейн.
— Ясно. Вам удалось связаться с Космофлотом?
— Еще нет, сэр. Будут еще приказания, сэр? Реннер снова обернулся и посмотрел в салон.
— Да. Я отменяю приказ избегать высокого ускорения. Используйте любое ускорение, которого потребует ситуация.
Теперь они наблюдали за происходящим через экраны «Антропоса». Выпрыгнула одна темная точка, потом еще, затем — еще две. От «Антропоса» к одному из кораблей противника протянулась зеленая нить. Поле вражеского корабля вспыхнуло и стало распространяться вокруг.
— Сработало, — сказал Реннер. — У Ханских кораблей саморасширяющиеся Поля Лэнгстона, что очень хорошо во время битвы, но не здесь, потому что когда оно расширяется, то поглощение жара звезды увеличивается.
— А они сумеют поступить так же, как вы? — спросила Джойс. — Поручить своим Инженерам реконструировать Поля?
— Что скажете, Омар?
— У меня нет никаких данных по этому поводу. Но я не думаю, что это им удастся.
И снова черные точки.
— Фредди, приготовьте флингер. Мы прицелимся в самый центр этой группы.
— Есть.
Черная точка увеличивалась, переливаясь разными цветами, потом исчезла. Зеленая нить «Антропоса» устремилась к другому кораблю противника.
— Вызываю «Антропос».
— Слушаю, коммодор. Это не Блейн.
— Передайте вашему капитану, что мы откроем огонь, когда получим двадцать пять целей. Следите за данными сеанса связи точного времени.
— Вы откроете огонь, когда получите двадцать пять, то есть два десятка и пять целей. Есть следить за данными сеанса связи точного времени, сэр!
Камера Джойс неустанно работала. А почему бы и нет? Кого теперь волнует, если все узнают, что «Синдбад» вез на борту ядерное оружие?
— У нас есть еще нечто на крайний случай, — произнес Реннер. — «Империал Автонетикс» разработал специальное корабельное покрытие, которое становится сверхпроводником только при температуре сорок четыре сотни градусов по Кельвину. Это на двести градусов меньше той температуры, при которой корпус корабля может расплавиться. Я могу соединить сверхпроводник с водяным резервуаром «Синдбад», а затем выдувать образующийся пар.
— Короче говоря, мы сможем оставаться в живых очень долгое время.
— Наверное, именно это нам и нужно, — заметил Фредди и прибавил: — Двадцать четыре.
— Заправляйте флингер.
— Поднимаю флингер. Загружаю. Ого, здорово он разогревается вне корабля. Пуск! Втягиваю флингер в Поле.
На приборной консоли Реннера заработал таймер, отсчитывающий секунды. Двадцать девять секунд. Двадцать восемь…
Яркая звезда внутри звезды. Удивительное зрелище! Двадцать черных точек увеличивались, вытягивались, добавляя свой растраченный жар к ослепительно белому сиянию. Зеленые линии сосредоточились еще на одном корабле. Он вспыхнул и пропал.
И тут появилось еще тридцать кораблей.
— Приготовиться к еще одному запуску флингера, — приказал Реннер.
По сверкающему оранжевому небу беспорядочно носились от шестидесяти до семидесяти разноцветных светящихся шаров. Их размеры нельзя было определить на глаз, ибо все шары были совершенно разные. Преобладали красные. Чуть меньше было оранжевых, и они постепенно обесцвечивались до тех пор, пока не раскалялись до невозможности. По мере того как температура возрастала, зеленые и голубые шары раздувались, пока, один за другим не взрывались, подобно новой звезде. Это фантастическое зрелище напоминало урок астрономии в детском саду, где каждая звезда имела условную окраску согласно своему положению на диаграмме Герцшпрунга-Рессела.
— … Три. Два. Один. Поехали! — выпалил Фредди.
Еще одна ослепительная вспышка. Красные и желтые шары мгновенно вздувались, а за ними — зеленые, синие, голубые, пшик-пшик-пшик.
— Сколько же их там? — с нетерпением спросила Джойс.
— Вычеркивая те, что подбил «Антропос», больше сотни.
— Ну и как, наверное, нам стоит зааплодировать? Ради Бога, извините, Гленда Руфь…
— Все в порядке. Это же всего лишь Воины. Для мошкитов они просто дорогая вещь, однако…
— Втягиваем флингер. Осталось еще семь зарядов, — сказал Фредди. — Пока что предварительные расчеты оправдываются, а значит, скоро нам станет слишком жарко, чтобы мы могли его использовать. Капитан, должен сказать, что это оказалось проще, чем я думал.
— Слишком просто, — проговорил Реннер. — «Антропос», прошу вас, свяжите меня с капитаном Раулингзом.
— Раулингз слушает.
— Это была Группа А, верно?
— Да.
— Полагаю, настало время убираться отсюда до прибытия группы В.
— Согласен. Каким курсом?
— Думаю, нам надо отойти от звезды. Направляемся к прыжковой точке к Каледу. Я пойду впереди. И продолжайте вызывать Космофлот.
— Есть, к Каледу, сэр. Да мы все время вызываем их, черт подери! Какое ускорение?
— Как вам понравится два g?
— Вполне.
— Они идут! — прокричал чей-то голос с «Антропоса». — Их сотни! — Затем голос немного успокоился. — «Синдбад», это «Антропос». Вражеский флот проходит прыжковую точку Олдерсона. Примерно триста кораблей. Мы используем торпеды.
— Может быть, самое время воспользоваться нашими последними зарядами, — проговорил Таунсенд.
— Я всегда ненавидел тренировочную стрельбу наобум, — усмехнулся Реннер. — Однако… давайте, Фредди. — Реннер пробежался пальцами по клавишам. — «Антропос», прошу вас, дайте нам наводку на группу целей.
Экран замигал, затем появилась окружность, обозначающая сектор с группой кораблей, на очень высокой скорости уходящих от прыжковой точки. Каждую секунду на экране появлялись другие корабли.
— Черт подери! — воскликнул Фредди Таунсенд. — Ладно, я нашел решение… мы поднимем флингер по пути. Восемьдесят девять секунд. — Таймеры начали отсчет. — Конечно, вы понимаете, что нам не удастся уничтожить их всех.
— Разумеется, — ответил Реннер. — И я уверен, что нам не придется этого делать.
— Они не собираются отступать, — сказала Джойс. — Омар, Виктория, неужели они не понимают, что потерпели поражение? Теперь они уже не смогут нас разбить!
— У них приказ, — ответила Гленда Руфь. — Виктория, разве Воины когда-нибудь задают вопросы Мастерам по поводу их приказов? Джойс права, это не доведет их до добра. Что бы они ни сделали нам, они возвратятся на Мошку перегретые и без топлива. А там их будет дожидаться флот Альянса. Они понимают это?
— Причем лучше нас, — ответила Виктория.
— Ну да, конечно, у них приказ, — пожала плечами Гленда Руфь.
— А я подумала вот еще о чем, — вмешалась Омар. — Если они возвратятся, то это произойдет впервые. Такого с кораблями с Мошки еще не бывало. И только по этой причине к ним присоединятся очень многие из тех, кто соблюдал нейтралитет. А если к ним присоединится внушительная группа…
— Массовое движение, — задумчиво проговорила Джойс. — Вы согласны со мной, Гленда Руфь?
— Полагаю, я вынуждена с вами согласиться.
— У меня есть для вас новая группа целей, — сообщили с «Антропоса».
— Что ж, очень приятно.
— Говорит Раулингз. Коммодор, мы так и не получили ответ от Космофлота, к тому же, противник намного превышает нас числом.
— Какие у вас предложения?
— Продержаться, сколько можно. А потом на полном ходу возвращаться в систему Мошки, где у нас союзники.
— Мда, шансы невелики.
— Однако их больше, нежели у нас есть сейчас, — ответил Раулингз. — Сэр?
— Действительно, это неплохой план. Для вас, — прибавил он многозначительно и продолжал: — Но он не сработает для нас, потому что нам нельзя увеличить ускорение. Впрочем… Ага! Я этим займусь. Коммандер Раулингз, приказываю вам отправиться в командировку. Ваша миссия заключается в том, чтобы остаться в живых и доложить обо всем любой Имперской флотилии.
— Минуточку…
— Нет, у нас совершенно нет времени. Я придерживаюсь первоначального курса. Вы же уходите, и как можно скорее. Раулингз, кто-то должен остаться в живых! Наши мошкиты проанализировали это так. Если наш противник вернется живым, то к Ханству присоединятся нейтральные группы. Мы не имеем права допустить это! Раулингз, затем вы возвращаетесь в систему Мошки и сообщаете всем, что сюда идет Империя!
Возникла долгая пауза. Затем Раулингз произнес:
— Есть, сэр. Удачи вам, сэр.
— И вам тоже. Фредди, готовьте флингер.
— Последняя стоянка «Синдбада», — задумчиво проговорил молодой человек. Он кивнул в сторону Бери. — Я думаю, он заслуживает похорон, как у викингов. Не хватает лишь верного пса у его ног.
Камеры потемнели.
— Мы потеряли связь с «Антропосом», — поспешно продиктовала Джойс.
— Да, теперь даже тени его не видать, — согласился Реннер. — Температура нашего поля увеличивается. Приготовиться. После того, как я посмотрю, вам придется вести огонь вслепую.
— А я засек предполагаемую группу целей. Дайте мне взглянуть, чтобы убедиться в этом. Верно. Запускаю. Вывожу в Поле. Капитан, по-моему, она как раз подходит для нашего флингера.
— Согласен, Фредди.
— Ненавижу что-то делать вслепую! — воскликнула Джойс.
— А кому это нравится? — усмехнулся Фредди.
— Когда еще не существовало сверхпроводников, нам приходилось очень жарко, — сказал Реннер. — Вспоминаю бой под Нью-Чикаго. У капитана Блейна — он был тогда коммандером — наполовину обгорела рука. Теперь же мы чувствуем себя намного спокойнее.
— Ого-го! И сколько у нас времени? — поинтересовалась Гленда Руфь.
— В любом случае, час у нас имеется, — ответил Реннер.
— Инженеры переоборудовали камеры, — сообщила Виктория. — И еще мне доложили, что у них готова новая антенна, при помощи которой можно связаться с каким-нибудь из ваших кораблей.
— Слава Богу, — произнес Реннер, вздыхая с облегчением. — Антенна, Фредди! Я больше не чувствую себя слепым.
— Назовите себя.
— Что за чертовщина? Бог ты мой! Имперский флот, с вами говорит Имперский резервный эсминец «Синдбад» под командованием коммодора Кевина Реннера.
После непродолжительной паузы загорелись экраны постоянной связи.
— Имперский флот, с вами говорит ИКК «Антропос» под командованием Уильяма Хирама Раулингза. Мы — подразделение оперативного соединения «Агамемнон», прикомандированного к коммодору Реннеру.
— С вами идут еще какие-нибудь Имперские корабли?
— Нет. Только «Синдбад» и «Антропос», — закричал Реннер. — Передайте нам данные связи, и я докажу вам, кто мы такие.
— Полагаю, есть лучший способ доказать это. Дайте лейтенанта Блейна.
— Это «Антропос». Говорит лейтенант Блейн. Адмирал, если вы собираетесь нам помочь, то вам лучше поторопиться! У нас крупные неприятности!
— Мы прекрасно понимаем это. Блейн, ответьте, кто я?
— Капитан Дэмон Коллинз, — не задумываясь, ответил Блейн.
— Правильно. Блейн, скажите мне что-нибудь, о чем не известно мошкитам.
— Покер. Помните ту первую игру. Я догадываюсь, как вы у меня выиграли, капитан.
— Будьте добры, напомните мне.
Реннер, сперва убедившись, что его микрофон выключен, произнес:
— Надеюсь, это не очень длинная история. Но Блейн уже быстро рассказывал.
— Я никогда прежде не разыгрывал «стрит». Верхняя-нижняя, шесть карт плюс замена. У нас были наши шесть. Я открыл две маленькие пары и две нижние карты. У вас было трое червей и еще что-то, кажется, трефа…
— Что-то припоминаю.
—… и ничего крупнее девятки. Я сбросил маленькую карту. Вы — девятку червей. Вытянули валет червей. Мы объявили, обе высокие. И у вас получился флэш.
— Могу поклясться, что вы никогда бы не вычислили, как мне это удалось.
— Я это вычислил после следующей игры. И вот что произошло. У вас уже был флэш, но вы попытались сделать партию и на мизере. Я блефовал, как будто у меня был «полный дом». Вы мне поверили. Вы сбросили ваш флэш и снова взяли карты, но ваша партия на мизере была разрушена. «Трахать мою ящерицу!», сказали вы про себя…
— И побил вас в самый последний момент.
— Финч'клик'.
— Довольно! — произнес другой голос. — Это Блейн?
— Так точно, адмирал!
— «Синдбаду» и «Антропосу». Держите курс на флагман. Мы выслали эскорт. Всем эскадрам! Вступить в близкий бой с противником!
ЭПИЛОГ. ЭНДШПИЛЬ, ИЛИ КОНЕЦ ВОЙНЕ
Внутренняя База Шесть потеряла восемьдесят процентов своей массы. Ее поверхность сморщилась и покрылась складками. Несмотря на непрерывный адский труд Инженеров, трубы и линии связи сворачивались в кольца и петли, а купола медленно надвигались и наваливались друг на друга. Небо было буквально разодрано в клочья сиянием кораблей, ожидающих заправки.
Лед вокруг мечети образовал торосы, от сотрясавших Базу рывков. Мечеть, похоже, почти не получила повреждений, а если и получила, то это можно было исправить.
Гигантское пространство Большой Залы на всех этажах ощетинилось полукруглыми балконами. Люди и мошкиты собирались на этих балконах в группки от трех до десяти, и с пронзительными криками перепрыгивали/перелетали с балкона на балкон. Именно здесь дипломатия продвигалась невероятно опасными шагами, то и дело приостанавливаясь, чтобы учесть интересы всех и в кои-то веки пойти навстречу разуму.
То, чем Джойс занималась сейчас, она не смогла бы делать в свое первое посещение мечети, как не смогла бы работать вообще без гиростабилизированной камеры.
Гравитация значительно уменьшилась, и Джойс Мей-Линг Трухильо перескакивала с балкона на балкон, останавливаясь, чтобы навести камеру на Набила и группу мошкитов, затем — на Гленду Руфь и ее брата, у которых она не преминула тотчас же взять короткое интервью. После чего Джойс поскакала дальше. В эти минуты она напоминала прекрасную богиню, перепархивающую с облака на облако, постепенно приближаясь к земле.
Она достигла пола, с лицом, раскрасневшимся от прыжков и бега, начала разговор с Кевином, а потом поспешно повернулась к гигантскому монитору.
Зрелище, представшее перед ее глазами, ошеломило молодую женщину. Большую часть экрана занимала светло-голубой глобус. Мимо материков, границы которых были обведены кругами, лениво проплывали газообразные скопления, похожие на облака.
— Это же Мошка-1! Верно, Кевин? — восторженно воскликнула она. — Я вижу кратеры! Я отправилась в путешествие, чтобы увидеть Мошку-1, а мы провели здесь семь проклятых месяцев и даже ни разу к ней не приблизились!
Он вытянул руку, чтобы удержать ее, ибо при крошечной гравитации Джойс чуть не взлетела.
— Я вас огорчу, — проговорил Реннер. — В этой экспедиции мы не подойдем к ней еще ближе. А теперь хорошая новость. Похоже, у них по-прежнему нет никакого доступа в космос. Эти материалы были сняты с Мединского корабля, постоянно летающего прямо над этими облаками, от полюса к полюсу. И ни разу никто не попытался сбить его.
— Ах, как мне хотелось бы увидеть зоопарк! — печально проговорила Джойс.
— Возможно, теперь его уже нет. У мошкитов ничего не сохраняется подолгу.
Джойс остановилась напротив Реннера и направила на него камеру.
— Значит, Блокада установлена снова, но обеспечивают ее мошкиты.
— Это зависит от одобрения свыше.
— Разумеется! — сказала Джойс, отводя камеру в сторону. — А теперь между нами, не для интервью, ладно, Кевин? Неужели у вас нет ни тени сомнений?
— У меня их множество. Как мы будем здесь использовать червя? Мы могли бы создать на Мошке-1 нечто вроде фракции… возможно, из семьи Короля Петра кто-то и выжил… а потом сделать так, чтобы она распространялась. Или нет. Еще нет. Червь Безумного Эдди пока еще пребывает в стадии эксперимента. Скажем…
— Что?
— Будьте же ко мне снисходительны, Джойс! Секундочку… Виктор! Черт подери, червь все-таки сделал это! Теперь Посредники и в самом деле очень похожи. Виктор? Просто все они вышли из подросткового возраста.
Посредник, раньше бывший у Татар Викторией, опускался к ним в медленном прыжке. Словно скользил вниз по невидимой дуге.
— Кевин?
— Да, я звал тебя. Виктор, рано или поздно ты войдешь в контакт с Мошкой-1. Нам нужно забрать у вас несколько тел, чтобы захоронить их, как требуют наши обычаи. Это три особи мужского пола. Гардемарины Поттер, Стейли и Уайтбрид. Их расчленили Бог знает как, но, прошу тебя вернуть их нам при первой удобной возможности.
— Будет сделано. Если у группы, держащей их останки у себя, есть какой-нибудь преемник. Сами понимаете, на Мошке-1 все меняется очень быстро.
— Что-то остается неизменным. Поэтому постарайся.
— Хорошо. Что-нибудь еще?
— … Д-да. Джойс, вы догадываетесь, что охраняла Бандитская Группа?
— Какой-нибудь тайный склад оружия, которое находилось слишком далеко, чтобы его можно было использовать после.
— Нет. Это оказалась главная база Ханства, со всеми его богатствами. Они предложили все это в виде взятки нашим союзникам, и союзники отдали все это Медине. Виктор, разве ваши соплеменники не обнаружили какие-либо сюрпризы?
— Нет, это нас не касается. Мы сделаем голоснимки, Кевин. Их Инженеры просто гениальны: вы увидите некоторые весьма интересные усовершенствования в вооружении и компьютерной технике.
Джойс тем временем обдумывала всякие нюансы. И направила камеру на Виктора.
— Скажите, на этом все закончилось или нет? Ведь, насколько мне известно, Ханство просто так не сдается. О чем они и дали нам понять.
Кевин заметил, как ему призывно машет рукой Гленда Руфь Блейн. Она находилась на полпути к ним, спускаясь от округлого купола Большой Залы. На ее лице играла всезнающая улыбка. Кевин усмехнулся и помахал девушке в ответ. Он ничего не скрывал. Черт подери, Джойс наверняка заметила их приветствия.
— Мы контролируем все богатства Ханства, — ответил Виктор. — Семьи, возвратившиеся из убежища на Звезде Бери, привезли в себе червя. Все до единой. Теперь я не знаю способа, как нам удалось бы причинить вред себе или вам. Их родословная закончится, если мы не сочтем необходимым поступить иначе… Однако ведь отнюдь не это рассеяло бы гнев Бери, не так ли?
Джойс очень осторожно ответила:
— Насколько я сумела узнать Бери, думаю, он больше не гневается на мошкитов. Это была его последняя корпоративная война. По-моему, он получал от нее только удовольствие.
Мошкит улыбнулся и покинул их. Кевин почувствовал острое жжение в глазах, но сдержался от слез и сказал: — Удивительно сказано, Джойс.
— Благодарю вас. Мне действительно не хватает его, Кевин. Разумеется, не так, как вам. Как-никак, вы провели с ним почти тридцать лет.
— Да. Но что бы там ни было, он вышел победителем, и… мне кажется, теперь я не знаю, как мне жить дальше без этих игр за власть, которые постоянно вел старик. Когда его не стало, я даже не знаю, что будет со мной. Наверное, моя жизнь станет намного проще.
— Простите, конечно, а, может быть, она станет самодовольной?
— Самодовольной? — переспросил он и, заметив, как Джойс сдвинула брови, сказал: — Это секрет. Да, да, опять секреты и тайны. Черт подери, Джойс, неужели каждая женщина будет стараться читать мои мысли о том, как я собираюсь провести остаток жизни?
— А вот это как раз не дипломатический секрет, Кевин. И даже не скандал, поскольку вы не настолько глупы… точнее, не поступите настолько глупо…
— Джойс, существует секрет, который вам не следовало бы знать. Как в тот раз, когда Евдокс читал ваши мысли по мышцам ног.
Джойс с трудом удалось сдержать ответ. Только спустя несколько секунд она проговорила:
— Возможно, но я должна узнать его.
— Хорошо, — и Кевин Реннер заговорил.
Внутренняя База Шесть следовала за Имперскими кораблями. Теперь Реннер приятно проводил время, отпустив корабли Блокадного Флота вперед и ведя свой корабль на ускорении в половину g, пока он и его люди приходили в себя. На обратный путь ему понадобилось всего восемь дней.
На шестой день пополудни он увидел Гленду Руфь, которая уселась на подлокотник его кресла с подносом в руке. Покончив с ланчем, он улыбнулся и сказал:
— Ну что ж, рассказывайте.
Похоже, девушка никак не решалась начать. Тогда заговорил Реннер.
— Фредди, — сказал он. — Он аристократ. Разумеется, по моим суровым стандартам, он несколько ленив. И не хотел вступать в ИВКФ. Теперь у него есть великолепный шанс. Они представят его к высоким наградам и назначат в Резервную комиссию.
— Прекрасная мотивировка, — заметила Гленда Руфь. — Назначить его на должность, где он может избежать войны, и так, что ему не придется работать.
— Когда вы поблизости, он весь напряжен. Чего он так боится? Неужели вы настолько восприимчивы? Или обидчивы?
— Я очень легко ранимая, — ответила она. — Кто бы ни причинил бы мне боль, ребенок или взрослый, кошка или мошкит, я очень сильно переживаю. Тем не менее, я делала все, чтобы уберечь нас. Как и вы. — Она замолчала и прибавила. — Даже больше. Кевин…
— Гленда Руфь…
— О, простите! — Она пересела в свободное кресло штурмана и почти свернулась в нем. Потом улыбнулась Реннеру.
— Я собирался вам сказать… о… — Он запнулся, увидев ее улыбку, широкую, немного рассеянную… — Вы поняли, ведь так?
Она прошептала:
— Прошу вас, перестаньте говорить столь сексуальным тоном. Я чувствую себя весьма неловко.
— Да, да, конечно… Но почему-то мне кажется, что вы не скажете мне этого опять, если мне понадобится вспомнить, к какому полу я принадлежу.
— А может быть, и нет. Кевин, прошу вас, перестаньте думать обо мне, как не совсем о человеке.
— Мы же не станем это проверять, верно? — Черт возьми, о чем я говорю?! Соблазнить дочь лорда Блейна — это лишь малая доля того, чего следует избегать в этой жизни. — Конечно же, вы человек. Может быть, вы великий человек! Каждый ребенок разыгрывает множество ролей. И у вас с Хрисом получилось бы это много лучше, чем у большинства. Какую роль вы играли с Фредди?
— Я не играла никакой роли! Дядя Кевин, я играла роль лишь перед Татарами, но от этого зависели наши жизни. И жизнь Империи тоже! А Фредди понимает, какая я. Я привередливая, легко ранимая. И когда все это слишком сильно проявляется во мне, я прячусь.
— Вы могли бы вернуть его обратно. Он же не бросал вас, он принял на себя обязательства, и если вы уделите ему хотя бы час, то он простит все и навсегда. Именно это и беспокоит вас, Гленда Руфь? Так избавьтесь же от этого!
Она беспокойно заерзала в кресле. Кровь прилила к голове Реннера. В его искаженном восприятии девушка металась из стороны в сторону, как воздушный шар.
— А что, если я отношусь ко всему слишком серьезно? — спросила она.
— Так станьте легкомысленной!
— Вы так осторожны, потому что разговариваете с дочерью лорда. Запомните, Кевин, я могу разговаривать с кем угодно и о чем угодно. Я могу совершать ошибки и приносить вред людям, и я это делала. Как и Хрис. Неужели вы считаете меня совершенной дурой? Неужели вы думаете, что я не знаю границ ни в чем? Ответьте, Кевин!
Реннер решил ретироваться к себе в каюту и запереться на замок. Но сперва он проговорил:
— Я не просто выбранный вами наугад грязный старикашка. Я тот самый младший офицер, который послал леди Салли Фаулер в каюту к капитану Родерику Блейну, когда счел это необходимым для их выживания. Поэтому я в ответе и за вас.
— Да, Кевин? — внезапно услышал он и чуть не подскочил от радости. Это был голос Бери! Но это оказалась Омар.
Что ж, Омар ни в чем не виновата. Поэтому Реннер произнес:
— Когда Инженеры придут в себя, убедитесь, что флингер готов и загружен, а также постоянно контролируйте генератор Поля.
Они реконструировали генератор Поля, уменьшив диаметр сферы, чтобы меньше поглощать тепла от сверхраскаленной звездной материи, окружающей их со всех сторон.
Теперь «Синдбад» по защищенности полностью соответствовал кораблям Эскадры Безумного Эдди, не исключая и «Антропоса».
— Сюда! — закричала Синтия. — Гленда Руфь, возьмите Али Бабу! Сюда же! — Гораций Бери дернулся снова. Еще раз.
Гленда Руфь лишь протяжно стонала. Индикаторы на панели медицинского аппарата начали действовать, но не показывали никакой активности со стороны сердца и мозга. Или аппарат сломался или…
Вдруг Гленда Руфь закричала:
— Кевин, Синтия, Боже мой, остановитесь же! Перестаньте! Он мертв!
Ты ничего не знаешь…
Кевин хотел выкрикнуть это в ответ. Она поняла бы его…
Теперь они шли бок о бок с «Антропосом». Таунсенд приводил скорость «Синдбада» в соответствии с соседним кораблем.
— Оставайтесь в том же положении, — приказал Реннер. — Блейн.
— Да, сэр?
— Я изменил план. Если мы собираемся полностью задействовать флингер, то нам придется сделать это прежде, чем корабль раскалится, поэтому во время первого этапа сражения мы останемся рядом с вами.
— Да, сэр. Еще что-нибудь, сэр?
— Сохраняйте данные ретрансляции.
— Да, сэр, Данные ретрансляции установлены, — отозвался Блейн.
— Ясно. Вам удалось связаться с Космофлотом?
— Еще нет, сэр. Будут еще приказания, сэр? Реннер снова обернулся и посмотрел в салон.
— Да. Я отменяю приказ избегать высокого ускорения. Используйте любое ускорение, которого потребует ситуация.
Теперь они наблюдали за происходящим через экраны «Антропоса». Выпрыгнула одна темная точка, потом еще, затем — еще две. От «Антропоса» к одному из кораблей противника протянулась зеленая нить. Поле вражеского корабля вспыхнуло и стало распространяться вокруг.
— Сработало, — сказал Реннер. — У Ханских кораблей саморасширяющиеся Поля Лэнгстона, что очень хорошо во время битвы, но не здесь, потому что когда оно расширяется, то поглощение жара звезды увеличивается.
— А они сумеют поступить так же, как вы? — спросила Джойс. — Поручить своим Инженерам реконструировать Поля?
— Что скажете, Омар?
— У меня нет никаких данных по этому поводу. Но я не думаю, что это им удастся.
И снова черные точки.
— Фредди, приготовьте флингер. Мы прицелимся в самый центр этой группы.
— Есть.
Черная точка увеличивалась, переливаясь разными цветами, потом исчезла. Зеленая нить «Антропоса» устремилась к другому кораблю противника.
— Вызываю «Антропос».
— Слушаю, коммодор. Это не Блейн.
— Передайте вашему капитану, что мы откроем огонь, когда получим двадцать пять целей. Следите за данными сеанса связи точного времени.
— Вы откроете огонь, когда получите двадцать пять, то есть два десятка и пять целей. Есть следить за данными сеанса связи точного времени, сэр!
Камера Джойс неустанно работала. А почему бы и нет? Кого теперь волнует, если все узнают, что «Синдбад» вез на борту ядерное оружие?
— У нас есть еще нечто на крайний случай, — произнес Реннер. — «Империал Автонетикс» разработал специальное корабельное покрытие, которое становится сверхпроводником только при температуре сорок четыре сотни градусов по Кельвину. Это на двести градусов меньше той температуры, при которой корпус корабля может расплавиться. Я могу соединить сверхпроводник с водяным резервуаром «Синдбад», а затем выдувать образующийся пар.
— Короче говоря, мы сможем оставаться в живых очень долгое время.
— Наверное, именно это нам и нужно, — заметил Фредди и прибавил: — Двадцать четыре.
— Заправляйте флингер.
— Поднимаю флингер. Загружаю. Ого, здорово он разогревается вне корабля. Пуск! Втягиваю флингер в Поле.
На приборной консоли Реннера заработал таймер, отсчитывающий секунды. Двадцать девять секунд. Двадцать восемь…
Яркая звезда внутри звезды. Удивительное зрелище! Двадцать черных точек увеличивались, вытягивались, добавляя свой растраченный жар к ослепительно белому сиянию. Зеленые линии сосредоточились еще на одном корабле. Он вспыхнул и пропал.
И тут появилось еще тридцать кораблей.
— Приготовиться к еще одному запуску флингера, — приказал Реннер.
По сверкающему оранжевому небу беспорядочно носились от шестидесяти до семидесяти разноцветных светящихся шаров. Их размеры нельзя было определить на глаз, ибо все шары были совершенно разные. Преобладали красные. Чуть меньше было оранжевых, и они постепенно обесцвечивались до тех пор, пока не раскалялись до невозможности. По мере того как температура возрастала, зеленые и голубые шары раздувались, пока, один за другим не взрывались, подобно новой звезде. Это фантастическое зрелище напоминало урок астрономии в детском саду, где каждая звезда имела условную окраску согласно своему положению на диаграмме Герцшпрунга-Рессела.
— … Три. Два. Один. Поехали! — выпалил Фредди.
Еще одна ослепительная вспышка. Красные и желтые шары мгновенно вздувались, а за ними — зеленые, синие, голубые, пшик-пшик-пшик.
— Сколько же их там? — с нетерпением спросила Джойс.
— Вычеркивая те, что подбил «Антропос», больше сотни.
— Ну и как, наверное, нам стоит зааплодировать? Ради Бога, извините, Гленда Руфь…
— Все в порядке. Это же всего лишь Воины. Для мошкитов они просто дорогая вещь, однако…
— Втягиваем флингер. Осталось еще семь зарядов, — сказал Фредди. — Пока что предварительные расчеты оправдываются, а значит, скоро нам станет слишком жарко, чтобы мы могли его использовать. Капитан, должен сказать, что это оказалось проще, чем я думал.
— Слишком просто, — проговорил Реннер. — «Антропос», прошу вас, свяжите меня с капитаном Раулингзом.
— Раулингз слушает.
— Это была Группа А, верно?
— Да.
— Полагаю, настало время убираться отсюда до прибытия группы В.
— Согласен. Каким курсом?
— Думаю, нам надо отойти от звезды. Направляемся к прыжковой точке к Каледу. Я пойду впереди. И продолжайте вызывать Космофлот.
— Есть, к Каледу, сэр. Да мы все время вызываем их, черт подери! Какое ускорение?
— Как вам понравится два g?
— Вполне.
— Они идут! — прокричал чей-то голос с «Антропоса». — Их сотни! — Затем голос немного успокоился. — «Синдбад», это «Антропос». Вражеский флот проходит прыжковую точку Олдерсона. Примерно триста кораблей. Мы используем торпеды.
— Может быть, самое время воспользоваться нашими последними зарядами, — проговорил Таунсенд.
— Я всегда ненавидел тренировочную стрельбу наобум, — усмехнулся Реннер. — Однако… давайте, Фредди. — Реннер пробежался пальцами по клавишам. — «Антропос», прошу вас, дайте нам наводку на группу целей.
Экран замигал, затем появилась окружность, обозначающая сектор с группой кораблей, на очень высокой скорости уходящих от прыжковой точки. Каждую секунду на экране появлялись другие корабли.
— Черт подери! — воскликнул Фредди Таунсенд. — Ладно, я нашел решение… мы поднимем флингер по пути. Восемьдесят девять секунд. — Таймеры начали отсчет. — Конечно, вы понимаете, что нам не удастся уничтожить их всех.
— Разумеется, — ответил Реннер. — И я уверен, что нам не придется этого делать.
— Они не собираются отступать, — сказала Джойс. — Омар, Виктория, неужели они не понимают, что потерпели поражение? Теперь они уже не смогут нас разбить!
— У них приказ, — ответила Гленда Руфь. — Виктория, разве Воины когда-нибудь задают вопросы Мастерам по поводу их приказов? Джойс права, это не доведет их до добра. Что бы они ни сделали нам, они возвратятся на Мошку перегретые и без топлива. А там их будет дожидаться флот Альянса. Они понимают это?
— Причем лучше нас, — ответила Виктория.
— Ну да, конечно, у них приказ, — пожала плечами Гленда Руфь.
— А я подумала вот еще о чем, — вмешалась Омар. — Если они возвратятся, то это произойдет впервые. Такого с кораблями с Мошки еще не бывало. И только по этой причине к ним присоединятся очень многие из тех, кто соблюдал нейтралитет. А если к ним присоединится внушительная группа…
— Массовое движение, — задумчиво проговорила Джойс. — Вы согласны со мной, Гленда Руфь?
— Полагаю, я вынуждена с вами согласиться.
— У меня есть для вас новая группа целей, — сообщили с «Антропоса».
— Что ж, очень приятно.
— Говорит Раулингз. Коммодор, мы так и не получили ответ от Космофлота, к тому же, противник намного превышает нас числом.
— Какие у вас предложения?
— Продержаться, сколько можно. А потом на полном ходу возвращаться в систему Мошки, где у нас союзники.
— Мда, шансы невелики.
— Однако их больше, нежели у нас есть сейчас, — ответил Раулингз. — Сэр?
— Действительно, это неплохой план. Для вас, — прибавил он многозначительно и продолжал: — Но он не сработает для нас, потому что нам нельзя увеличить ускорение. Впрочем… Ага! Я этим займусь. Коммандер Раулингз, приказываю вам отправиться в командировку. Ваша миссия заключается в том, чтобы остаться в живых и доложить обо всем любой Имперской флотилии.
— Минуточку…
— Нет, у нас совершенно нет времени. Я придерживаюсь первоначального курса. Вы же уходите, и как можно скорее. Раулингз, кто-то должен остаться в живых! Наши мошкиты проанализировали это так. Если наш противник вернется живым, то к Ханству присоединятся нейтральные группы. Мы не имеем права допустить это! Раулингз, затем вы возвращаетесь в систему Мошки и сообщаете всем, что сюда идет Империя!
Возникла долгая пауза. Затем Раулингз произнес:
— Есть, сэр. Удачи вам, сэр.
— И вам тоже. Фредди, готовьте флингер.
— Последняя стоянка «Синдбада», — задумчиво проговорил молодой человек. Он кивнул в сторону Бери. — Я думаю, он заслуживает похорон, как у викингов. Не хватает лишь верного пса у его ног.
Камеры потемнели.
— Мы потеряли связь с «Антропосом», — поспешно продиктовала Джойс.
— Да, теперь даже тени его не видать, — согласился Реннер. — Температура нашего поля увеличивается. Приготовиться. После того, как я посмотрю, вам придется вести огонь вслепую.
— А я засек предполагаемую группу целей. Дайте мне взглянуть, чтобы убедиться в этом. Верно. Запускаю. Вывожу в Поле. Капитан, по-моему, она как раз подходит для нашего флингера.
— Согласен, Фредди.
— Ненавижу что-то делать вслепую! — воскликнула Джойс.
— А кому это нравится? — усмехнулся Фредди.
— Когда еще не существовало сверхпроводников, нам приходилось очень жарко, — сказал Реннер. — Вспоминаю бой под Нью-Чикаго. У капитана Блейна — он был тогда коммандером — наполовину обгорела рука. Теперь же мы чувствуем себя намного спокойнее.
— Ого-го! И сколько у нас времени? — поинтересовалась Гленда Руфь.
— В любом случае, час у нас имеется, — ответил Реннер.
— Инженеры переоборудовали камеры, — сообщила Виктория. — И еще мне доложили, что у них готова новая антенна, при помощи которой можно связаться с каким-нибудь из ваших кораблей.
— Слава Богу, — произнес Реннер, вздыхая с облегчением. — Антенна, Фредди! Я больше не чувствую себя слепым.
— Назовите себя.
— Что за чертовщина? Бог ты мой! Имперский флот, с вами говорит Имперский резервный эсминец «Синдбад» под командованием коммодора Кевина Реннера.
После непродолжительной паузы загорелись экраны постоянной связи.
— Имперский флот, с вами говорит ИКК «Антропос» под командованием Уильяма Хирама Раулингза. Мы — подразделение оперативного соединения «Агамемнон», прикомандированного к коммодору Реннеру.
— С вами идут еще какие-нибудь Имперские корабли?
— Нет. Только «Синдбад» и «Антропос», — закричал Реннер. — Передайте нам данные связи, и я докажу вам, кто мы такие.
— Полагаю, есть лучший способ доказать это. Дайте лейтенанта Блейна.
— Это «Антропос». Говорит лейтенант Блейн. Адмирал, если вы собираетесь нам помочь, то вам лучше поторопиться! У нас крупные неприятности!
— Мы прекрасно понимаем это. Блейн, ответьте, кто я?
— Капитан Дэмон Коллинз, — не задумываясь, ответил Блейн.
— Правильно. Блейн, скажите мне что-нибудь, о чем не известно мошкитам.
— Покер. Помните ту первую игру. Я догадываюсь, как вы у меня выиграли, капитан.
— Будьте добры, напомните мне.
Реннер, сперва убедившись, что его микрофон выключен, произнес:
— Надеюсь, это не очень длинная история. Но Блейн уже быстро рассказывал.
— Я никогда прежде не разыгрывал «стрит». Верхняя-нижняя, шесть карт плюс замена. У нас были наши шесть. Я открыл две маленькие пары и две нижние карты. У вас было трое червей и еще что-то, кажется, трефа…
— Что-то припоминаю.
—… и ничего крупнее девятки. Я сбросил маленькую карту. Вы — девятку червей. Вытянули валет червей. Мы объявили, обе высокие. И у вас получился флэш.
— Могу поклясться, что вы никогда бы не вычислили, как мне это удалось.
— Я это вычислил после следующей игры. И вот что произошло. У вас уже был флэш, но вы попытались сделать партию и на мизере. Я блефовал, как будто у меня был «полный дом». Вы мне поверили. Вы сбросили ваш флэш и снова взяли карты, но ваша партия на мизере была разрушена. «Трахать мою ящерицу!», сказали вы про себя…
— И побил вас в самый последний момент.
— Финч'клик'.
— Довольно! — произнес другой голос. — Это Блейн?
— Так точно, адмирал!
— «Синдбаду» и «Антропосу». Держите курс на флагман. Мы выслали эскорт. Всем эскадрам! Вступить в близкий бой с противником!
ЭПИЛОГ. ЭНДШПИЛЬ, ИЛИ КОНЕЦ ВОЙНЕ
Удачное путешествие намного приятнее прибытия, а истинный успех — в совершении дела.
Роберт Льюис Стивенсон
Внутренняя База Шесть потеряла восемьдесят процентов своей массы. Ее поверхность сморщилась и покрылась складками. Несмотря на непрерывный адский труд Инженеров, трубы и линии связи сворачивались в кольца и петли, а купола медленно надвигались и наваливались друг на друга. Небо было буквально разодрано в клочья сиянием кораблей, ожидающих заправки.
Лед вокруг мечети образовал торосы, от сотрясавших Базу рывков. Мечеть, похоже, почти не получила повреждений, а если и получила, то это можно было исправить.
Гигантское пространство Большой Залы на всех этажах ощетинилось полукруглыми балконами. Люди и мошкиты собирались на этих балконах в группки от трех до десяти, и с пронзительными криками перепрыгивали/перелетали с балкона на балкон. Именно здесь дипломатия продвигалась невероятно опасными шагами, то и дело приостанавливаясь, чтобы учесть интересы всех и в кои-то веки пойти навстречу разуму.
То, чем Джойс занималась сейчас, она не смогла бы делать в свое первое посещение мечети, как не смогла бы работать вообще без гиростабилизированной камеры.
Гравитация значительно уменьшилась, и Джойс Мей-Линг Трухильо перескакивала с балкона на балкон, останавливаясь, чтобы навести камеру на Набила и группу мошкитов, затем — на Гленду Руфь и ее брата, у которых она не преминула тотчас же взять короткое интервью. После чего Джойс поскакала дальше. В эти минуты она напоминала прекрасную богиню, перепархивающую с облака на облако, постепенно приближаясь к земле.
Она достигла пола, с лицом, раскрасневшимся от прыжков и бега, начала разговор с Кевином, а потом поспешно повернулась к гигантскому монитору.
Зрелище, представшее перед ее глазами, ошеломило молодую женщину. Большую часть экрана занимала светло-голубой глобус. Мимо материков, границы которых были обведены кругами, лениво проплывали газообразные скопления, похожие на облака.
— Это же Мошка-1! Верно, Кевин? — восторженно воскликнула она. — Я вижу кратеры! Я отправилась в путешествие, чтобы увидеть Мошку-1, а мы провели здесь семь проклятых месяцев и даже ни разу к ней не приблизились!
Он вытянул руку, чтобы удержать ее, ибо при крошечной гравитации Джойс чуть не взлетела.
— Я вас огорчу, — проговорил Реннер. — В этой экспедиции мы не подойдем к ней еще ближе. А теперь хорошая новость. Похоже, у них по-прежнему нет никакого доступа в космос. Эти материалы были сняты с Мединского корабля, постоянно летающего прямо над этими облаками, от полюса к полюсу. И ни разу никто не попытался сбить его.
— Ах, как мне хотелось бы увидеть зоопарк! — печально проговорила Джойс.
— Возможно, теперь его уже нет. У мошкитов ничего не сохраняется подолгу.
Джойс остановилась напротив Реннера и направила на него камеру.
— Значит, Блокада установлена снова, но обеспечивают ее мошкиты.
— Это зависит от одобрения свыше.
— Разумеется! — сказала Джойс, отводя камеру в сторону. — А теперь между нами, не для интервью, ладно, Кевин? Неужели у вас нет ни тени сомнений?
— У меня их множество. Как мы будем здесь использовать червя? Мы могли бы создать на Мошке-1 нечто вроде фракции… возможно, из семьи Короля Петра кто-то и выжил… а потом сделать так, чтобы она распространялась. Или нет. Еще нет. Червь Безумного Эдди пока еще пребывает в стадии эксперимента. Скажем…
— Что?
— Будьте же ко мне снисходительны, Джойс! Секундочку… Виктор! Черт подери, червь все-таки сделал это! Теперь Посредники и в самом деле очень похожи. Виктор? Просто все они вышли из подросткового возраста.
Посредник, раньше бывший у Татар Викторией, опускался к ним в медленном прыжке. Словно скользил вниз по невидимой дуге.
— Кевин?
— Да, я звал тебя. Виктор, рано или поздно ты войдешь в контакт с Мошкой-1. Нам нужно забрать у вас несколько тел, чтобы захоронить их, как требуют наши обычаи. Это три особи мужского пола. Гардемарины Поттер, Стейли и Уайтбрид. Их расчленили Бог знает как, но, прошу тебя вернуть их нам при первой удобной возможности.
— Будет сделано. Если у группы, держащей их останки у себя, есть какой-нибудь преемник. Сами понимаете, на Мошке-1 все меняется очень быстро.
— Что-то остается неизменным. Поэтому постарайся.
— Хорошо. Что-нибудь еще?
— … Д-да. Джойс, вы догадываетесь, что охраняла Бандитская Группа?
— Какой-нибудь тайный склад оружия, которое находилось слишком далеко, чтобы его можно было использовать после.
— Нет. Это оказалась главная база Ханства, со всеми его богатствами. Они предложили все это в виде взятки нашим союзникам, и союзники отдали все это Медине. Виктор, разве ваши соплеменники не обнаружили какие-либо сюрпризы?
— Нет, это нас не касается. Мы сделаем голоснимки, Кевин. Их Инженеры просто гениальны: вы увидите некоторые весьма интересные усовершенствования в вооружении и компьютерной технике.
Джойс тем временем обдумывала всякие нюансы. И направила камеру на Виктора.
— Скажите, на этом все закончилось или нет? Ведь, насколько мне известно, Ханство просто так не сдается. О чем они и дали нам понять.
Кевин заметил, как ему призывно машет рукой Гленда Руфь Блейн. Она находилась на полпути к ним, спускаясь от округлого купола Большой Залы. На ее лице играла всезнающая улыбка. Кевин усмехнулся и помахал девушке в ответ. Он ничего не скрывал. Черт подери, Джойс наверняка заметила их приветствия.
— Мы контролируем все богатства Ханства, — ответил Виктор. — Семьи, возвратившиеся из убежища на Звезде Бери, привезли в себе червя. Все до единой. Теперь я не знаю способа, как нам удалось бы причинить вред себе или вам. Их родословная закончится, если мы не сочтем необходимым поступить иначе… Однако ведь отнюдь не это рассеяло бы гнев Бери, не так ли?
Джойс очень осторожно ответила:
— Насколько я сумела узнать Бери, думаю, он больше не гневается на мошкитов. Это была его последняя корпоративная война. По-моему, он получал от нее только удовольствие.
Мошкит улыбнулся и покинул их. Кевин почувствовал острое жжение в глазах, но сдержался от слез и сказал: — Удивительно сказано, Джойс.
— Благодарю вас. Мне действительно не хватает его, Кевин. Разумеется, не так, как вам. Как-никак, вы провели с ним почти тридцать лет.
— Да. Но что бы там ни было, он вышел победителем, и… мне кажется, теперь я не знаю, как мне жить дальше без этих игр за власть, которые постоянно вел старик. Когда его не стало, я даже не знаю, что будет со мной. Наверное, моя жизнь станет намного проще.
— Простите, конечно, а, может быть, она станет самодовольной?
— Самодовольной? — переспросил он и, заметив, как Джойс сдвинула брови, сказал: — Это секрет. Да, да, опять секреты и тайны. Черт подери, Джойс, неужели каждая женщина будет стараться читать мои мысли о том, как я собираюсь провести остаток жизни?
— А вот это как раз не дипломатический секрет, Кевин. И даже не скандал, поскольку вы не настолько глупы… точнее, не поступите настолько глупо…
— Джойс, существует секрет, который вам не следовало бы знать. Как в тот раз, когда Евдокс читал ваши мысли по мышцам ног.
Джойс с трудом удалось сдержать ответ. Только спустя несколько секунд она проговорила:
— Возможно, но я должна узнать его.
— Хорошо, — и Кевин Реннер заговорил.
Внутренняя База Шесть следовала за Имперскими кораблями. Теперь Реннер приятно проводил время, отпустив корабли Блокадного Флота вперед и ведя свой корабль на ускорении в половину g, пока он и его люди приходили в себя. На обратный путь ему понадобилось всего восемь дней.
На шестой день пополудни он увидел Гленду Руфь, которая уселась на подлокотник его кресла с подносом в руке. Покончив с ланчем, он улыбнулся и сказал:
— Ну что ж, рассказывайте.
Похоже, девушка никак не решалась начать. Тогда заговорил Реннер.
— Фредди, — сказал он. — Он аристократ. Разумеется, по моим суровым стандартам, он несколько ленив. И не хотел вступать в ИВКФ. Теперь у него есть великолепный шанс. Они представят его к высоким наградам и назначат в Резервную комиссию.
— Прекрасная мотивировка, — заметила Гленда Руфь. — Назначить его на должность, где он может избежать войны, и так, что ему не придется работать.
— Когда вы поблизости, он весь напряжен. Чего он так боится? Неужели вы настолько восприимчивы? Или обидчивы?
— Я очень легко ранимая, — ответила она. — Кто бы ни причинил бы мне боль, ребенок или взрослый, кошка или мошкит, я очень сильно переживаю. Тем не менее, я делала все, чтобы уберечь нас. Как и вы. — Она замолчала и прибавила. — Даже больше. Кевин…
— Гленда Руфь…
— О, простите! — Она пересела в свободное кресло штурмана и почти свернулась в нем. Потом улыбнулась Реннеру.
— Я собирался вам сказать… о… — Он запнулся, увидев ее улыбку, широкую, немного рассеянную… — Вы поняли, ведь так?
Она прошептала:
— Прошу вас, перестаньте говорить столь сексуальным тоном. Я чувствую себя весьма неловко.
— Да, да, конечно… Но почему-то мне кажется, что вы не скажете мне этого опять, если мне понадобится вспомнить, к какому полу я принадлежу.
— А может быть, и нет. Кевин, прошу вас, перестаньте думать обо мне, как не совсем о человеке.
— Мы же не станем это проверять, верно? — Черт возьми, о чем я говорю?! Соблазнить дочь лорда Блейна — это лишь малая доля того, чего следует избегать в этой жизни. — Конечно же, вы человек. Может быть, вы великий человек! Каждый ребенок разыгрывает множество ролей. И у вас с Хрисом получилось бы это много лучше, чем у большинства. Какую роль вы играли с Фредди?
— Я не играла никакой роли! Дядя Кевин, я играла роль лишь перед Татарами, но от этого зависели наши жизни. И жизнь Империи тоже! А Фредди понимает, какая я. Я привередливая, легко ранимая. И когда все это слишком сильно проявляется во мне, я прячусь.
— Вы могли бы вернуть его обратно. Он же не бросал вас, он принял на себя обязательства, и если вы уделите ему хотя бы час, то он простит все и навсегда. Именно это и беспокоит вас, Гленда Руфь? Так избавьтесь же от этого!
Она беспокойно заерзала в кресле. Кровь прилила к голове Реннера. В его искаженном восприятии девушка металась из стороны в сторону, как воздушный шар.
— А что, если я отношусь ко всему слишком серьезно? — спросила она.
— Так станьте легкомысленной!
— Вы так осторожны, потому что разговариваете с дочерью лорда. Запомните, Кевин, я могу разговаривать с кем угодно и о чем угодно. Я могу совершать ошибки и приносить вред людям, и я это делала. Как и Хрис. Неужели вы считаете меня совершенной дурой? Неужели вы думаете, что я не знаю границ ни в чем? Ответьте, Кевин!
Реннер решил ретироваться к себе в каюту и запереться на замок. Но сперва он проговорил:
— Я не просто выбранный вами наугад грязный старикашка. Я тот самый младший офицер, который послал леди Салли Фаулер в каюту к капитану Родерику Блейну, когда счел это необходимым для их выживания. Поэтому я в ответе и за вас.