Страница:
4. Даже тело по природе своей предполагает существование кого-то, кто контролирует его. Сознание и принадлежит этому котролеру.
Позиция материалистов, таким образом, должна быть признана внутренне противоречивой. Если человек - продукт простой природы, то непонятно, как он мог прийти к созданию тех или иных моральных идеалов. Многие философские школы критикуют теорию, утверждающую, что восприятие является единственным источником познания. В качестве примера мы можем здесь привести следующую выдержку из Санкхьятаттвакаумуди: "Когда материалист заявляет, что вывод не является способом познания, то как он может знать, что тот или иной человек невежественен, или сомневается, или ошибается? Ибо невежество, сомнения и ошибки других людей не могут быть раскрыты с помощью чувственного восприятия. Следовательно, даже материалист должен делать вывод о невежестве и т. д. других людей на основании их поведения и речи и, таким образом, признать, вопреки своему желанию, вывод как один из способов познания". Нигилизм и скептицизм явились продуктом последовательного развития перцептивной теории познания. Согласно этой теории, идеи, которые движут миром, не реальны, потому что они не имеют измерений. Несмотря на все очевидные недостатки, эта школа оказала огромное влияние на современные умы и разрушила очарование прошлого. Ее суждения, свободные от вымыслов теологии и диктата авторитета, направляли мысль на основные вопросы философии. Когда люди, освободившись от предрассудков и религиозных суеверий, начинают размышлять, они легко принимают материалистическое учение, но при более глубоком размышлении они отходят от него. Материализм является первым ответом на вопрос, до какой степени наш невооруженный разум помогает нам разобраться в трудностях философии.
ЛИТЕРАТУРА
Sarvadarsanasamgraha, в переводе Коуэлла и Гау, chap. I.
Sarvasiddhantasarasamgraha, приписываемая Samkaracarya, в переводе М. Rangacarya, chap. II. Prabodhacandrodaya, II.
Colebrooke, Miscellaneous, I, pp. 402 ff.
Muir, J. R. A. S, 1862, vol. 19, pp. 299 ff.
Г. Ольденберг, Будда, его жизнь, учение и община. Перевод с 4-го немецкого издания А. Н. Ачкасова, Москва, 1905.
[Главная страница] [Оглавление] [Предыдущая глава] [Следующая глава]
1 R. V, VII. 89. 3 - 4.
2 Oldenberg, Buddha, p. 65.
3 Ahetuvada. Samannaphalasutta. Digha Nikaya, 1.
4 Majjhima Ninaya, 1. См. также Sutrakrtanga.
5 Ср. с этим философию Эмпедокла с ее четырьмя элементами и двумя началами изменения - любовью, которая объединяет, и ненавистью, которая разъединяет.
6 Katha Up.
7 Oldenberg, Buddha, p. 45.
8 Garbe, The Philosophy of Ancient India, p. 25.
9 Rhys Davids, Dialogues of Buddha, II, p. 46.
10 Rhys Davids, American Lectures, p. 24.
11 См. Santiparva, стихи 1414 и 1430 - 1442; и Salyaparva, 3619; см. также Visnu Purana, III. 18. 14 - 26.
12 Institutes of Manu, II. 11; III. 150, 161; IV. 30, 61, 163; V. 89; VIII. 22. 309; IX. 65. 66; XII. 33. 95. 96.
13 Термин "локаята" в отношении чувственного мира - санскритское обозначение материализма.
14 S. S. S. S., II. 7.
15 Там же, 6.
16 Prabodhacandrodaya, II.
17 Vedantasara.
18 Brh. Up., II. 4. 12.
19 S. S. S. S., II. 5.
20 По мнению г-на Банерджи, системы ньяя и вайшешика были первоначально атеистическими, хотя их современные последователи превратили их в теистические учения. Согласно Кумариле, атеистические настроения были общераспространенными среди приверженцев школы пурва-мимансы.
21 S. D. S., p. 2.
22 Prabodhacandrodaya, II.
23 Prabodhacandrodaya, II.
24 S. D. S., p. 4.
25 См. Rhys Davids, Dialogues of Buddha, I, pp. 166 - 172.
Примечания автора.
[34] Скептицизм Санджайи оказал большое влияние на отношение Будды к метафизике и на взгляд джайнистов на саптабханги. Ср. "Если бы вы спросили меня, существует ли другой мир (atthi paraloko); то, если бы я думал, что он существует, я должен был бы сказать об этом. Я не думаю, что он такой-то и такой-то. Я не думаю, что он какой-то другой. И я не отрицаю его" (Sacred Books of the Buddhists, vol. II., p. 75).
[35] Бхаскара в своих комментариях на Брахма-сутру (III. 3. 53) ссылается на сутру Брихайати.
[36] Если Чарвака - собственное имя, то возможно, что это имя одного из учеников Брихаспати. Это имя частo считают нарицательным. См. Масdonell, Sanskrit Literature p. 450.
[37] В Артхашастре (см, I. 2) материализм ставится наравне с санкхьей и йогой.
{Глава шестая}
ПЛЮРАЛИСТИЧЕСКИЙ РЕАЛИЗМ ДЖАЙНИЗМА
{Джайнизм. - Жизнь Вардхаманы. - Деление на шветамбаров и дигамбаров. Литература. - Отношение к буддизму. - Философия санкхья и упанишады. - Логика джайнизма. - Пять видов познания. - Ньяя и их подразделения. - Саптабханги. Критика джайнской теории познания. - Ее монистические положения. Психологические взгляды джайнизма. - Душа. - Тело и ум. - Метафизика джайнизма. - Субстанция и качество. - Джива и аджива. - Акаша, дхарма и адхарма. - Время. - Материя. - Атомистическая теория. - Карма. - Лешьи. Дживы и их виды. - Этика джайнизма - Свобода человека. - Сравнение этики джайнизма и буддизма. - Касты. - Сангха. - Отношение к богу. - Религия. Нирвана. - Критическая оценка джайнской философии.}
I. ДЖАЙНИЗМ
Как буддисты являются последователями Будды - Пробужденного, так и джайнисты представляют собой последователей Джины - Победителя (титул, присвоенный Вардхамане, последнему пророку джайнизма). Это слово приложимо также и к тем мужчинам и женщинам, которые победили в себе низшую природу и постигли высшую. Само наименование джайнизма указывает на преимущественно этический характер данной философской системы.
II. ВАРДХАМАНА
Вардхамана, старший современник Будды, был вторым сыном кшатрия, вождя племени в Магадхе, современном Бихаре. Согласно преданию, он родился в 599 году до н. э. и умер в 527 году до н. э.
"Вардхамана, как и его отец, был кашьяпой. По-видимому, он жил в доме своих родителей до самой их смерти, а его старший брат, Нандивардхана, после этого взял княжество в свои руки. Затем, в возрасте 28 лет, Вардхамана, с согласия старших, начинает духовную карьеру, которая в Индии, так же как и в церкви западных стран, казалось, предоставляла младшим сыновьям широкое поле деятельности. В течение двенадцати лет он вел жизнь отшельника, посещая даже дикие индийские племена по названию радха. Уже на второй год своего отшельничества он стал ходить голым. С конца этих двенадцатилетних предварительных самоистязаний датируется кевалийность Вардхаманы. После этого он признается всеведущим пророком джайнизма, или {тиртханкаром} (основателем пути), и получает титулы Джины (духовного победителя), Махавиры (великого героя) и т. д., которые были присвоены и Шакьямуни. Последующий тридцатилетний период своей жизни Вардхамана посвятил преподаванию своей религиозной системы и организации своего ордена аскетов, который, как было уже указано выше, пользовался покровительством или, во всяком случае, поддержкой главным образом тех князей, с которыми он был связан родственными узами через свою мать"[1].
Вардхамана называл себя толкователем догматов, унаследованных от двадцати трех прежних мудрецов, или тиртханкаров, история которых более или менее легендарна. Собственно, он был не столько основателем новой веры, сколько реформатором прежде существовавших учений Паршванатхи, умершего, как считают, в 776 году до н. э. По преданию, основание системы джайнизма приписывается Ришабхе, который жил за много столетий до того времени. Имеются данные, позволяющие утверждать, что примерно в I веке до н. э. были люди, которые преклонялись перед Ришабхадэвой - первым тиртханкаром. Несомненно, что джайнизм был распространен еще до появления Вардхаманы или Паршванатхи. Яджурведа указывает имена трех тиртханкаров - Ришабха, Аджитанатха и Ариштанеми. Бхагавата-пурана подтверждает ту точку зрения, что основателем джайнизма был Ришабха. Но как бы то ни было, на самом деле джайнисты считают, что их философская система провозглашалась в течение многих столетий прошлого рядом великих учителей.
Приверженцы Вардхаманы вербовались главным образом из аристократии кшатриев, и он организовал их в регулярную общину верующих и неверующих ее членов обоего пола. Мы имеем основание считать, что под влиянием Вардхаманы последователи двух различных кредо объединились в одну группу - те, кто был согласен с ним в том, что полный отказ от владения имуществом включает в себя и отказ от всякого одеяния, и те, из группы последователей Паршванатхи, которые не признавали этой исключительной меры самоотречения и рассматривали одежду как необходимость. Возможно, что на этот факт ссылаются в Уттарадхьяяне в сообщении об объединении двух церквей - Кеши и Гаутамы. Этот вопрос одеяния {против} неодеяния - привел к крупному расколу и разделению джайнистов на две секты - шветамбаров (одетых в белое) и дигамбаров (обнаженных), каковой и произошел в 79 - 82 годах н. э.
Эти секты отличались друг от друга не столько по своим философским воззрениям, сколько по этическим установкам. Дигамбары считали, что кевалины, совершенные святые, живут без пищи, что монах, если он обладает какой-либо собственностью, даже вроде одежды, не может достигнуть нирваны и что ни одна женщина не может добиться освобождения. Они изображали тиртханкара обнаженным, не имеющим никакого украшения, с потупленным взором, и думали, что Вардхамана никогда не был женат. Они не признавали канонических книг шветамбаров и сами никаких не имели.
III. ЛИТЕРАТУРА
Как и обычно, эта вера хранилась в умах людей. Знание священных писаний постепенно ослабевало, и уже в IV веке до н. э. остро ощущалась необходимость канонизации. С этой целью в Паталипутре приблизительно в конце IV века до н. э. был созван собор, хотя окончательную форму канонические правила приняли лишь 800 лет спустя, на соборе в Валабхи под председательством Дэварддхи, то есть приблизительно в 454 году н. э. К канонической литературе отнесены были тогда 84 произведения. Среди них 41 сутра, ряд пракирнаков, или неклассифицированных работ, 12 нираюкти, или комментариев, и один махабхашья, или главный комментарий[[38]]. 41 сутра включали 11 ангов, 12 упангов, 5 чхедов, 5 мула и 8 различных работ, как, например, Кальпасутра Бхадрабаху[2]. Они были написаны на языке ардхамагадхи, но после наступления христианской эры санскрит стал основным языком джайнизма. Согласно данным, исходящим от самих дигамбаров, священные учения были записаны лишь в 57 году н. э., а до того они были недоступны, и единственным источником информации было только то, что люди помнили из высказываний Вардхаманы и кевалинов. Священные писания, относящиеся к 7 таттвам, 9 падартхам, 6 дравьям и 5 астикаям[ 3] были сформулированы на их основе[4].
IV. ОТНОШЕНИЕ К ДРУГИМ СИСТЕМАМ
Буддизм и джайнизм отрицают существование какой-либо разумной первопричины, чтут обожествленных святых, имеют духовных лиц, соблюдающих безбрачие, и считают за грех лишить жизни животное по любой причине. Основатели этих систем старались сами быть совершенными, хотя и не всегда были таковыми. Обе эти системы если и не были противниками вед, то, во всяком случае, безразлично относились к их авторитету. Из-за исключительного сходства жизни и учений Будды и Вардхаманы некоторые полагают, что обе эти философские системы представляют собой единое целое и что джайнизм по существу является только ответвлением буддизма. Барт пишет: "Легенды о Вардхамане или, как его принято называть, Махавире, великом герое, по-теперешнему Джине, настолько даже в мелочах совпадают с тем, что говорится о Гаутаме Будде, что мы поневоле приходим к заключению, что прообразом обоих была одна и та же личность. Оба царского происхождения. Одни и те же имена постоянно упоминаются среди их родственников и учеников. Они родились и умерли в одной и той же стране и в один и тот же период времени. Согласно признанным данным, нирвана Джины наступила в 526 году до н. э., а Будды - в 543 году до н. э. В общем, если допустить некоторую неопределенность в передаче этих дат из поколения в поколение, мы можем рассматривать обе эти даты как идентичные. Подобное же совпадение имеет место и в отношении традиций. Как и буддисты, джайнисты заявляют о том, что они пользовались покровительством князей династии Мауриев. Место, которое является священной землей для одной системы, почти всегда является священной землей и для другой, и эти их святилища совпадали и в Бихаре, и на полуострове Гуджарат, и на горе Абу в Раджастане, и в других районах. Если мы сличим всю совокупность данных - доктрины, характер организаций, религиозных обрядов и традиций,- мы неизбежно должны будем прийти к выводу, что одна из указанных религий представляет собой секту и до некоторой степени копию другой. Когда же ко всему этому мы учтем те многочисленные связи, которые имелись между легендами о Будде и брахманистскими традициями, связи, которых, однако, недостает в легендах о Махавире, тогда мы поймем, кроме того, что в пользу буддизма свидетельствуют эдикты Ашоки, и к тому времени - к III веку до н. э. - некоторые из дошедших до нас работ появились уже в литературной форме, тогда как самые древние, неоспоримые по своей природе, свидетельства в пользу джайнизма относятся не ранее чем к V веку н. э.; когда же мы учтем, что основной священный язык буддистов - пали - является столь же древним, как и эти эдикты, в то время как язык джайнистов, ардха-магадхи, являющийся пракритским диалектом, очевидно, более позднего происхождения, и если, кроме того, мы присовокупим к этим выводам - правда, не совсем достоверным по современным данным - соображения о внутренних характерных чертах джайнизма, в частности о его более зрелой форме систематизации, его тенденции к распространению и его стараниях постоянно показывать свою древность, то все это позволяет нам без колебания признать, что из двух упомянутых систем буддизм имеет наибольшие права претендовать на оригинальность"[5]. Однако Кольбрук считает джайнизм старше буддизма, поскольку он придерживается анимистической веры, допускающей почти во всем наличие души[6].
Каждая из этих точек зрения противоречит индийским традициям, рассматривающим джайнизм и буддизм как два различных вероисповедания. Индусские шастры никогда не смешивали их, и свидетельство этих шастр подтверждается такими исследователями, как Герино, Якоби, Бюлер и др. Как теперь окончательно установлено, Вардхамана действительно являлся исторической личностью, отличной от Гаутамы Будды, а джайнизм представлял собой систему, совершенно независимую от буддизма. Герино подчеркивает пять важнейших пунктов отличия Вардхаманы от Гаутамы Будды, относящихся к их рождению, к времени смерти их матерей, их самоотречению, просветлению и смерти. Вардхамана родился в Вайшали около 599 года до н. э., между тем как Гаутама - в Капилавасту приблизительно в 567 году до н. э. Родители Вардхаманы прожили до глубокой старости, между тем как мать Гаутамы умерла вскоре после его рождения. Вардхамана посвящает себя аскетической жизни с согласия своих родных, а Гаутама делается монахом вопреки желаниям своего отца. Вардхамана прошел двенадцать лет аскетической подготовки, в то время как Гаутама достиг просветления к концу шестого года. Вардхамана умер в Паве в 527 году до н. э., а Гаутама в Кусинагаре приблизительно в 488 году до н. э. Якоби пытается доказать приоритет и независимость джайнизма от буддизма несколькими различными способами, на которых мы здесь вкратце остановимся, отсылая интересующегося читателя к его научным рассуждениям[7].
Ниггантхи (те, кто не имеет оков), являющиеся, согласно данным буддистских книг, последователями Вардхаманы, должны, быть отнесены, по крайней мере, к IV веку до н. э., если не раньше. Натапутта, как указано в буддистской литературе, написанной на пали,- {это} Вардхамана. Ссылка на доктрину ниггантхов, как это видно из буддистской канонической литературы, подтверждает идентичность ниггантхов и джайнистов. "Ниггантха Натапутта... познает и видит все вещи, претендует на совершенное знание и веру, учит об уничтожении - при помощи отшельничества - старой кармы и предупреждении - при помощи прекращения деятельности - новой кармы. С исчезновением кармы исчезают и страдания"[8].
Эдикты Ашоки упоминают секту джайнистов[9]. И даже в самих буддистских книгах имеются ссылки на то, что джайнизм является соперником буддизма. Кроме того, доказательства, вытекающие из существа дела, подтверждают точку зрения независимости джайнизма и буддизма. Джайнистская теория познания и теория души столь своеобразна и так несхожа с аналогичной теорией буддистов, что не может быть и речи о том, чтобы одна из них являлась побочным продуктом другой. Схожесть обеих доктрин в вопросе о карме и перерождении души ничего не доказывает, поскольку эти положения общеприняты во всех индийских системах. По вышеуказанным причинам мы рассматриваем джайнизм как более раннее вероучение по сравнению с буддизмом. М. Пуссэн высказал мнение, что джайны были "могущественным нищенствующим орденом, который был основан или реорганизован за несколько лет до появления Шакьямуни"[10].
По мнению Кольбрука, философские учения джайнистов и санкхьистов по некоторым пунктам схожи между собой. Обе системы признают вечность материи и непрерывность этого мира. Однако дуализм одной системы отличается от дуализма другой. В то время как приверженцы системы санкхья выводят развитие материального мира и живых существ из начал пуруши и пракрити, джайнисты прослеживают их развитие от первобытной природы[11]. Подобие только кажущееся. Концепция джайнизма об активности души имеет гораздо больше общего с теорией ньяя-вайшешики, чем с учением санкхьи о безынициативности и неактивности души; не находим мы согласия между этими двумя системами и в таких существенно важных теориях, как теория причинности.
Некоторые изучающие джайнизм делали иногда попытки представить его как некий мятеж критически настроенного прямолинейного кшатрия против умного недобросовестного брахмана, который отказывал всем другим в привилегии войти в четвертый орден саньясинов и претендовал на исключительный контроль над жертвоприношениями. Это мнение, однако, не может быть поддержано, поскольку нам известно, что брахманы не имели таких претензий в отношении ордена саньясинов, ибо все высшие классы общества допускались к прохождению через ашрамы. Если бы привилегированность, замкнутость брахманов могла служить причиной возмущения, то ими, во всяком случае, руководили бы не кшатрии, которым были присущи те же качества, что и брахманам, а другие классы. Мы не имеем также оснований полагать, что причиной подъема джайнизма являлись страдания простых людей. Это было выражением общего брожения умов, которое превалировало в начале эпического периода, и нет нужды изобретать какие-то антибрахманские предубеждения для объяснения этого подъема. Когда различные взгляды на жизнь, различные доктрины, провозглашаемые различными людьми, приходят в соприкосновение друг с другом, то обязательно произойдет взаимодействие мыслей, дающее стимул для необычайного развития чувств и верований, и джайнизм является одним из проявлений такого душевного беспокойства.
Доктрина о перерождении души, провозглашенная упанишадами - иногда в экстравагантной форме,- приводит к идее, что все вещи в этом мире обладают душой. Джайнисты, естественно, верят в то, что всякая материальная вещь, огонь, ветер и растения тоже содержат в себе дух. С такой точки зрения простая радость, испытываемая ранее жившими людьми от жертвоприношений, не могла сохраняться. Настало время для возмущения. Вера в то, что все вещи, животные и насекомые, растения и листья наделены душой, дополненная, кроме того, идеей перерождения души, приводила к боязни уничтожать жизнь в какой бы то ни было форме. Вардхамана настаивает на том, что мы ни в коем случае не должны причинять вред жизни ни в состязаниях, ни при жертвоприношениях. Для укрепления этой позиции протеста джайнисты отрицают бога, для умилостивления которого приносятся жертвы. Бог не может отвечать за горести жизни. Джайнизм ищет способы показа того, как устранить страдания жизни с помощью внутреннего и внешнего аскетизма. Когда мы станем совершенными, мы не уйдем в нирвану-ничто, но вступим в состояние существ без качеств и связей и устраним всякую возможность перерождения.
Система джайнизма считается неортодоксальной {(авайдика)}, поскольку она не признает авторитета вед. Поэтому джайнистам нельзя рассматривать свою систему мысли просто как откровение Джины. Она претендует на признание своего соответствия с реальностью. Ее схема вселенной, как считают, основана на логике и опыте. В своей метафизике джайнисты признают ведийский реализм, хотя они и не систематизируют его в духе упанишад. Пракрити анализируется, и показывается ее атомистическое строение. Пуруша перестают быть пассивными наблюдателями и становятся активными агентами. Главными отличительными чертами джайнской философии следует признать ее реалистическую классификацию бытия, а также теорию познания с ее знаменитыми доктринами сьяд-вады и саптабханги, ее семеричный способ предикации и ее аскетическую этику. Здесь, как впрочем, и в других системах индийской мысли, практическая этика сочеталась с философскими спекуляциями. Реалистическая метафизика и этика аскетизма, возможно, перешли к Вардхамане от его предшественников, но теория познания, вероятно, создана им, и она не безынтересна современнику, изучающему эту историю философии.
V. ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ
Джайнисты признают пять видов познания: {мати, шрути, авадхи манах-парьяя и кевала}[12].
1) {Мати} представляет собой обычное познание, получаемое с помощью обычных средств чувственного восприятия. Оно включает в себя {смрити} - память и {санджня} или {пратьябхиджня} - узнавание; {чурита} или {тарка} - индукцию, основанную на наблюдении; {абхинибодха} или {анумана} - дедуктивное рассуждение[13]. {Матиджняна} иногда делится на три части: {упалабдхи} восприятие, {бхавана} - память и {упайога} - понимание[14]. Матиджняна - это познание посредством {индрий}, то есть чувств и ума, который называется {аниндрия}, чтобы отличить его от чувств. Прежде чем достигнуть мати-джняны, мы всегда получаем предварительно чувственное представление, или {даршану} [[39]].
2) {Шрути}, свидетельство,- это познание, получаемое с помощью знаков, символов или слов. Если {мати-джняна} дает нам знание путем ознакомления, шрути дает только знание посредством описания. Шрути-джняна бывает четырех видов; {лабдхи} - ассоциация, {бхавана} - внимание, {упайога} - понимание и {ная} - аспекты значения вещей[15]. Ная упоминается здесь постольку, поскольку различные интерпретации текстов священных писаний стали предметом дискуссий.
3) {Авадхи} - это непосредственное познание вещей, даже отдаленных во времени и пространстве. Это - познание, получаемое посредством ясновидения.
4) {Манах-парьяя} - это непосредственное познание мыслей других, подобно телепатическому познанию умов других.
5) {Кевала}, совершенное знание, охватывает все субстанции и их модификации[16]. Это - всеведение, не ограниченное ни пространством, ни временем, ни объектом. Для совершенного сознания вся реальность понятна. Такое познание, которое независимо от чувств, познание, которое можно только ощутить, но не описать, возможно лишь для свободных от оков, очистившихся Душ.
Первым трем способам познания присуще ошибаться, тогда как последние два не могут быть неправильными[17]. Достоверность познания заключается в его практической эффективности[[40]], в том, что оно позволяет нам получить хорошее и избежать зла. Достоверное познание является верным представлением об объектах и потому практически полезно. Недостоверное познание представляет вещи в таких связях, в которых они не существуют. Когда мы ошибаемся, принимая веревку за змею, наше заблуждение, собственно, заключается в том, что мы видим змею там, где ее нет. Недостоверное познание подвержено противоречиям, тогда как достоверное познание свободно от этого. Ошибочное познание - это то, что характеризуется {саншайей}, или сомнением, (присущим мати и шрути), {випарьяйей} - ошибкой, или противоположностью истине (которая может быть найдена в авадхи), и {анадхаявашайей} - ложным знанием, вызываемым небрежностью и индифферентностью. Мы имеем восемь способов познания - пять правильных и три неправильных. И только один способ познания действует в определенный момент[18].
Познание бывает {пратьякша}, или непосредственное, когда оно получается немедленно, и {парокша}, или опосредствованное, получаемое с помощью какого-либо другого вида познания. Из этих пяти видов познания мати и шрути являются парокшей, а остальные виды - пратьякшей[19].
{Мати}, или обычное сознание, которое мы получаем посредством чувств и ума, есть {парокша}, поскольку оно зависит от чувств[20]. Некоторые, однако, рассматривают чувственное познание как {пратьякша}, то есть непосредственное. "Восприятие, или {даршана}, бывает четырех видов: восприятие, получаемое через зрительные ощущения, восприятие, получаемое через не зрительные ощущения, затем то, которое получается через способность {авадхи}, или ясновидения, и последний вид восприятия получается через {кевала}, или неограниченное восприятие, которое беспредельно и охватывает всю реальность"[21].
{Чайтанья}, или сознание, представляет собой сущность {дживы}, а восприятие {(даршана)} и ум {(джняна)} суть проявления чайтаньи[22]. С помощью джняны детали воспринимаются, а с помощью даршаны - нет. Даршана - это простое восприятие, джняна - концептуальное познание. "Восприятие общего {(саманья)} в вещах без частностей {(вишеша)}, присущих им, называется "даршана"[23]. Оно включает в себя несколько стадий, а именно:
1) {Вьянджана-аваграха}, где раздражение действует, на периферийные концы органов чувств и приводит субъекта в известное отношение с объектом.
Позиция материалистов, таким образом, должна быть признана внутренне противоречивой. Если человек - продукт простой природы, то непонятно, как он мог прийти к созданию тех или иных моральных идеалов. Многие философские школы критикуют теорию, утверждающую, что восприятие является единственным источником познания. В качестве примера мы можем здесь привести следующую выдержку из Санкхьятаттвакаумуди: "Когда материалист заявляет, что вывод не является способом познания, то как он может знать, что тот или иной человек невежественен, или сомневается, или ошибается? Ибо невежество, сомнения и ошибки других людей не могут быть раскрыты с помощью чувственного восприятия. Следовательно, даже материалист должен делать вывод о невежестве и т. д. других людей на основании их поведения и речи и, таким образом, признать, вопреки своему желанию, вывод как один из способов познания". Нигилизм и скептицизм явились продуктом последовательного развития перцептивной теории познания. Согласно этой теории, идеи, которые движут миром, не реальны, потому что они не имеют измерений. Несмотря на все очевидные недостатки, эта школа оказала огромное влияние на современные умы и разрушила очарование прошлого. Ее суждения, свободные от вымыслов теологии и диктата авторитета, направляли мысль на основные вопросы философии. Когда люди, освободившись от предрассудков и религиозных суеверий, начинают размышлять, они легко принимают материалистическое учение, но при более глубоком размышлении они отходят от него. Материализм является первым ответом на вопрос, до какой степени наш невооруженный разум помогает нам разобраться в трудностях философии.
ЛИТЕРАТУРА
Sarvadarsanasamgraha, в переводе Коуэлла и Гау, chap. I.
Sarvasiddhantasarasamgraha, приписываемая Samkaracarya, в переводе М. Rangacarya, chap. II. Prabodhacandrodaya, II.
Colebrooke, Miscellaneous, I, pp. 402 ff.
Muir, J. R. A. S, 1862, vol. 19, pp. 299 ff.
Г. Ольденберг, Будда, его жизнь, учение и община. Перевод с 4-го немецкого издания А. Н. Ачкасова, Москва, 1905.
[Главная страница] [Оглавление] [Предыдущая глава] [Следующая глава]
1 R. V, VII. 89. 3 - 4.
2 Oldenberg, Buddha, p. 65.
3 Ahetuvada. Samannaphalasutta. Digha Nikaya, 1.
4 Majjhima Ninaya, 1. См. также Sutrakrtanga.
5 Ср. с этим философию Эмпедокла с ее четырьмя элементами и двумя началами изменения - любовью, которая объединяет, и ненавистью, которая разъединяет.
6 Katha Up.
7 Oldenberg, Buddha, p. 45.
8 Garbe, The Philosophy of Ancient India, p. 25.
9 Rhys Davids, Dialogues of Buddha, II, p. 46.
10 Rhys Davids, American Lectures, p. 24.
11 См. Santiparva, стихи 1414 и 1430 - 1442; и Salyaparva, 3619; см. также Visnu Purana, III. 18. 14 - 26.
12 Institutes of Manu, II. 11; III. 150, 161; IV. 30, 61, 163; V. 89; VIII. 22. 309; IX. 65. 66; XII. 33. 95. 96.
13 Термин "локаята" в отношении чувственного мира - санскритское обозначение материализма.
14 S. S. S. S., II. 7.
15 Там же, 6.
16 Prabodhacandrodaya, II.
17 Vedantasara.
18 Brh. Up., II. 4. 12.
19 S. S. S. S., II. 5.
20 По мнению г-на Банерджи, системы ньяя и вайшешика были первоначально атеистическими, хотя их современные последователи превратили их в теистические учения. Согласно Кумариле, атеистические настроения были общераспространенными среди приверженцев школы пурва-мимансы.
21 S. D. S., p. 2.
22 Prabodhacandrodaya, II.
23 Prabodhacandrodaya, II.
24 S. D. S., p. 4.
25 См. Rhys Davids, Dialogues of Buddha, I, pp. 166 - 172.
Примечания автора.
[34] Скептицизм Санджайи оказал большое влияние на отношение Будды к метафизике и на взгляд джайнистов на саптабханги. Ср. "Если бы вы спросили меня, существует ли другой мир (atthi paraloko); то, если бы я думал, что он существует, я должен был бы сказать об этом. Я не думаю, что он такой-то и такой-то. Я не думаю, что он какой-то другой. И я не отрицаю его" (Sacred Books of the Buddhists, vol. II., p. 75).
[35] Бхаскара в своих комментариях на Брахма-сутру (III. 3. 53) ссылается на сутру Брихайати.
[36] Если Чарвака - собственное имя, то возможно, что это имя одного из учеников Брихаспати. Это имя частo считают нарицательным. См. Масdonell, Sanskrit Literature p. 450.
[37] В Артхашастре (см, I. 2) материализм ставится наравне с санкхьей и йогой.
{Глава шестая}
ПЛЮРАЛИСТИЧЕСКИЙ РЕАЛИЗМ ДЖАЙНИЗМА
{Джайнизм. - Жизнь Вардхаманы. - Деление на шветамбаров и дигамбаров. Литература. - Отношение к буддизму. - Философия санкхья и упанишады. - Логика джайнизма. - Пять видов познания. - Ньяя и их подразделения. - Саптабханги. Критика джайнской теории познания. - Ее монистические положения. Психологические взгляды джайнизма. - Душа. - Тело и ум. - Метафизика джайнизма. - Субстанция и качество. - Джива и аджива. - Акаша, дхарма и адхарма. - Время. - Материя. - Атомистическая теория. - Карма. - Лешьи. Дживы и их виды. - Этика джайнизма - Свобода человека. - Сравнение этики джайнизма и буддизма. - Касты. - Сангха. - Отношение к богу. - Религия. Нирвана. - Критическая оценка джайнской философии.}
I. ДЖАЙНИЗМ
Как буддисты являются последователями Будды - Пробужденного, так и джайнисты представляют собой последователей Джины - Победителя (титул, присвоенный Вардхамане, последнему пророку джайнизма). Это слово приложимо также и к тем мужчинам и женщинам, которые победили в себе низшую природу и постигли высшую. Само наименование джайнизма указывает на преимущественно этический характер данной философской системы.
II. ВАРДХАМАНА
Вардхамана, старший современник Будды, был вторым сыном кшатрия, вождя племени в Магадхе, современном Бихаре. Согласно преданию, он родился в 599 году до н. э. и умер в 527 году до н. э.
"Вардхамана, как и его отец, был кашьяпой. По-видимому, он жил в доме своих родителей до самой их смерти, а его старший брат, Нандивардхана, после этого взял княжество в свои руки. Затем, в возрасте 28 лет, Вардхамана, с согласия старших, начинает духовную карьеру, которая в Индии, так же как и в церкви западных стран, казалось, предоставляла младшим сыновьям широкое поле деятельности. В течение двенадцати лет он вел жизнь отшельника, посещая даже дикие индийские племена по названию радха. Уже на второй год своего отшельничества он стал ходить голым. С конца этих двенадцатилетних предварительных самоистязаний датируется кевалийность Вардхаманы. После этого он признается всеведущим пророком джайнизма, или {тиртханкаром} (основателем пути), и получает титулы Джины (духовного победителя), Махавиры (великого героя) и т. д., которые были присвоены и Шакьямуни. Последующий тридцатилетний период своей жизни Вардхамана посвятил преподаванию своей религиозной системы и организации своего ордена аскетов, который, как было уже указано выше, пользовался покровительством или, во всяком случае, поддержкой главным образом тех князей, с которыми он был связан родственными узами через свою мать"[1].
Вардхамана называл себя толкователем догматов, унаследованных от двадцати трех прежних мудрецов, или тиртханкаров, история которых более или менее легендарна. Собственно, он был не столько основателем новой веры, сколько реформатором прежде существовавших учений Паршванатхи, умершего, как считают, в 776 году до н. э. По преданию, основание системы джайнизма приписывается Ришабхе, который жил за много столетий до того времени. Имеются данные, позволяющие утверждать, что примерно в I веке до н. э. были люди, которые преклонялись перед Ришабхадэвой - первым тиртханкаром. Несомненно, что джайнизм был распространен еще до появления Вардхаманы или Паршванатхи. Яджурведа указывает имена трех тиртханкаров - Ришабха, Аджитанатха и Ариштанеми. Бхагавата-пурана подтверждает ту точку зрения, что основателем джайнизма был Ришабха. Но как бы то ни было, на самом деле джайнисты считают, что их философская система провозглашалась в течение многих столетий прошлого рядом великих учителей.
Приверженцы Вардхаманы вербовались главным образом из аристократии кшатриев, и он организовал их в регулярную общину верующих и неверующих ее членов обоего пола. Мы имеем основание считать, что под влиянием Вардхаманы последователи двух различных кредо объединились в одну группу - те, кто был согласен с ним в том, что полный отказ от владения имуществом включает в себя и отказ от всякого одеяния, и те, из группы последователей Паршванатхи, которые не признавали этой исключительной меры самоотречения и рассматривали одежду как необходимость. Возможно, что на этот факт ссылаются в Уттарадхьяяне в сообщении об объединении двух церквей - Кеши и Гаутамы. Этот вопрос одеяния {против} неодеяния - привел к крупному расколу и разделению джайнистов на две секты - шветамбаров (одетых в белое) и дигамбаров (обнаженных), каковой и произошел в 79 - 82 годах н. э.
Эти секты отличались друг от друга не столько по своим философским воззрениям, сколько по этическим установкам. Дигамбары считали, что кевалины, совершенные святые, живут без пищи, что монах, если он обладает какой-либо собственностью, даже вроде одежды, не может достигнуть нирваны и что ни одна женщина не может добиться освобождения. Они изображали тиртханкара обнаженным, не имеющим никакого украшения, с потупленным взором, и думали, что Вардхамана никогда не был женат. Они не признавали канонических книг шветамбаров и сами никаких не имели.
III. ЛИТЕРАТУРА
Как и обычно, эта вера хранилась в умах людей. Знание священных писаний постепенно ослабевало, и уже в IV веке до н. э. остро ощущалась необходимость канонизации. С этой целью в Паталипутре приблизительно в конце IV века до н. э. был созван собор, хотя окончательную форму канонические правила приняли лишь 800 лет спустя, на соборе в Валабхи под председательством Дэварддхи, то есть приблизительно в 454 году н. э. К канонической литературе отнесены были тогда 84 произведения. Среди них 41 сутра, ряд пракирнаков, или неклассифицированных работ, 12 нираюкти, или комментариев, и один махабхашья, или главный комментарий[[38]]. 41 сутра включали 11 ангов, 12 упангов, 5 чхедов, 5 мула и 8 различных работ, как, например, Кальпасутра Бхадрабаху[2]. Они были написаны на языке ардхамагадхи, но после наступления христианской эры санскрит стал основным языком джайнизма. Согласно данным, исходящим от самих дигамбаров, священные учения были записаны лишь в 57 году н. э., а до того они были недоступны, и единственным источником информации было только то, что люди помнили из высказываний Вардхаманы и кевалинов. Священные писания, относящиеся к 7 таттвам, 9 падартхам, 6 дравьям и 5 астикаям[ 3] были сформулированы на их основе[4].
IV. ОТНОШЕНИЕ К ДРУГИМ СИСТЕМАМ
Буддизм и джайнизм отрицают существование какой-либо разумной первопричины, чтут обожествленных святых, имеют духовных лиц, соблюдающих безбрачие, и считают за грех лишить жизни животное по любой причине. Основатели этих систем старались сами быть совершенными, хотя и не всегда были таковыми. Обе эти системы если и не были противниками вед, то, во всяком случае, безразлично относились к их авторитету. Из-за исключительного сходства жизни и учений Будды и Вардхаманы некоторые полагают, что обе эти философские системы представляют собой единое целое и что джайнизм по существу является только ответвлением буддизма. Барт пишет: "Легенды о Вардхамане или, как его принято называть, Махавире, великом герое, по-теперешнему Джине, настолько даже в мелочах совпадают с тем, что говорится о Гаутаме Будде, что мы поневоле приходим к заключению, что прообразом обоих была одна и та же личность. Оба царского происхождения. Одни и те же имена постоянно упоминаются среди их родственников и учеников. Они родились и умерли в одной и той же стране и в один и тот же период времени. Согласно признанным данным, нирвана Джины наступила в 526 году до н. э., а Будды - в 543 году до н. э. В общем, если допустить некоторую неопределенность в передаче этих дат из поколения в поколение, мы можем рассматривать обе эти даты как идентичные. Подобное же совпадение имеет место и в отношении традиций. Как и буддисты, джайнисты заявляют о том, что они пользовались покровительством князей династии Мауриев. Место, которое является священной землей для одной системы, почти всегда является священной землей и для другой, и эти их святилища совпадали и в Бихаре, и на полуострове Гуджарат, и на горе Абу в Раджастане, и в других районах. Если мы сличим всю совокупность данных - доктрины, характер организаций, религиозных обрядов и традиций,- мы неизбежно должны будем прийти к выводу, что одна из указанных религий представляет собой секту и до некоторой степени копию другой. Когда же ко всему этому мы учтем те многочисленные связи, которые имелись между легендами о Будде и брахманистскими традициями, связи, которых, однако, недостает в легендах о Махавире, тогда мы поймем, кроме того, что в пользу буддизма свидетельствуют эдикты Ашоки, и к тому времени - к III веку до н. э. - некоторые из дошедших до нас работ появились уже в литературной форме, тогда как самые древние, неоспоримые по своей природе, свидетельства в пользу джайнизма относятся не ранее чем к V веку н. э.; когда же мы учтем, что основной священный язык буддистов - пали - является столь же древним, как и эти эдикты, в то время как язык джайнистов, ардха-магадхи, являющийся пракритским диалектом, очевидно, более позднего происхождения, и если, кроме того, мы присовокупим к этим выводам - правда, не совсем достоверным по современным данным - соображения о внутренних характерных чертах джайнизма, в частности о его более зрелой форме систематизации, его тенденции к распространению и его стараниях постоянно показывать свою древность, то все это позволяет нам без колебания признать, что из двух упомянутых систем буддизм имеет наибольшие права претендовать на оригинальность"[5]. Однако Кольбрук считает джайнизм старше буддизма, поскольку он придерживается анимистической веры, допускающей почти во всем наличие души[6].
Каждая из этих точек зрения противоречит индийским традициям, рассматривающим джайнизм и буддизм как два различных вероисповедания. Индусские шастры никогда не смешивали их, и свидетельство этих шастр подтверждается такими исследователями, как Герино, Якоби, Бюлер и др. Как теперь окончательно установлено, Вардхамана действительно являлся исторической личностью, отличной от Гаутамы Будды, а джайнизм представлял собой систему, совершенно независимую от буддизма. Герино подчеркивает пять важнейших пунктов отличия Вардхаманы от Гаутамы Будды, относящихся к их рождению, к времени смерти их матерей, их самоотречению, просветлению и смерти. Вардхамана родился в Вайшали около 599 года до н. э., между тем как Гаутама - в Капилавасту приблизительно в 567 году до н. э. Родители Вардхаманы прожили до глубокой старости, между тем как мать Гаутамы умерла вскоре после его рождения. Вардхамана посвящает себя аскетической жизни с согласия своих родных, а Гаутама делается монахом вопреки желаниям своего отца. Вардхамана прошел двенадцать лет аскетической подготовки, в то время как Гаутама достиг просветления к концу шестого года. Вардхамана умер в Паве в 527 году до н. э., а Гаутама в Кусинагаре приблизительно в 488 году до н. э. Якоби пытается доказать приоритет и независимость джайнизма от буддизма несколькими различными способами, на которых мы здесь вкратце остановимся, отсылая интересующегося читателя к его научным рассуждениям[7].
Ниггантхи (те, кто не имеет оков), являющиеся, согласно данным буддистских книг, последователями Вардхаманы, должны, быть отнесены, по крайней мере, к IV веку до н. э., если не раньше. Натапутта, как указано в буддистской литературе, написанной на пали,- {это} Вардхамана. Ссылка на доктрину ниггантхов, как это видно из буддистской канонической литературы, подтверждает идентичность ниггантхов и джайнистов. "Ниггантха Натапутта... познает и видит все вещи, претендует на совершенное знание и веру, учит об уничтожении - при помощи отшельничества - старой кармы и предупреждении - при помощи прекращения деятельности - новой кармы. С исчезновением кармы исчезают и страдания"[8].
Эдикты Ашоки упоминают секту джайнистов[9]. И даже в самих буддистских книгах имеются ссылки на то, что джайнизм является соперником буддизма. Кроме того, доказательства, вытекающие из существа дела, подтверждают точку зрения независимости джайнизма и буддизма. Джайнистская теория познания и теория души столь своеобразна и так несхожа с аналогичной теорией буддистов, что не может быть и речи о том, чтобы одна из них являлась побочным продуктом другой. Схожесть обеих доктрин в вопросе о карме и перерождении души ничего не доказывает, поскольку эти положения общеприняты во всех индийских системах. По вышеуказанным причинам мы рассматриваем джайнизм как более раннее вероучение по сравнению с буддизмом. М. Пуссэн высказал мнение, что джайны были "могущественным нищенствующим орденом, который был основан или реорганизован за несколько лет до появления Шакьямуни"[10].
По мнению Кольбрука, философские учения джайнистов и санкхьистов по некоторым пунктам схожи между собой. Обе системы признают вечность материи и непрерывность этого мира. Однако дуализм одной системы отличается от дуализма другой. В то время как приверженцы системы санкхья выводят развитие материального мира и живых существ из начал пуруши и пракрити, джайнисты прослеживают их развитие от первобытной природы[11]. Подобие только кажущееся. Концепция джайнизма об активности души имеет гораздо больше общего с теорией ньяя-вайшешики, чем с учением санкхьи о безынициативности и неактивности души; не находим мы согласия между этими двумя системами и в таких существенно важных теориях, как теория причинности.
Некоторые изучающие джайнизм делали иногда попытки представить его как некий мятеж критически настроенного прямолинейного кшатрия против умного недобросовестного брахмана, который отказывал всем другим в привилегии войти в четвертый орден саньясинов и претендовал на исключительный контроль над жертвоприношениями. Это мнение, однако, не может быть поддержано, поскольку нам известно, что брахманы не имели таких претензий в отношении ордена саньясинов, ибо все высшие классы общества допускались к прохождению через ашрамы. Если бы привилегированность, замкнутость брахманов могла служить причиной возмущения, то ими, во всяком случае, руководили бы не кшатрии, которым были присущи те же качества, что и брахманам, а другие классы. Мы не имеем также оснований полагать, что причиной подъема джайнизма являлись страдания простых людей. Это было выражением общего брожения умов, которое превалировало в начале эпического периода, и нет нужды изобретать какие-то антибрахманские предубеждения для объяснения этого подъема. Когда различные взгляды на жизнь, различные доктрины, провозглашаемые различными людьми, приходят в соприкосновение друг с другом, то обязательно произойдет взаимодействие мыслей, дающее стимул для необычайного развития чувств и верований, и джайнизм является одним из проявлений такого душевного беспокойства.
Доктрина о перерождении души, провозглашенная упанишадами - иногда в экстравагантной форме,- приводит к идее, что все вещи в этом мире обладают душой. Джайнисты, естественно, верят в то, что всякая материальная вещь, огонь, ветер и растения тоже содержат в себе дух. С такой точки зрения простая радость, испытываемая ранее жившими людьми от жертвоприношений, не могла сохраняться. Настало время для возмущения. Вера в то, что все вещи, животные и насекомые, растения и листья наделены душой, дополненная, кроме того, идеей перерождения души, приводила к боязни уничтожать жизнь в какой бы то ни было форме. Вардхамана настаивает на том, что мы ни в коем случае не должны причинять вред жизни ни в состязаниях, ни при жертвоприношениях. Для укрепления этой позиции протеста джайнисты отрицают бога, для умилостивления которого приносятся жертвы. Бог не может отвечать за горести жизни. Джайнизм ищет способы показа того, как устранить страдания жизни с помощью внутреннего и внешнего аскетизма. Когда мы станем совершенными, мы не уйдем в нирвану-ничто, но вступим в состояние существ без качеств и связей и устраним всякую возможность перерождения.
Система джайнизма считается неортодоксальной {(авайдика)}, поскольку она не признает авторитета вед. Поэтому джайнистам нельзя рассматривать свою систему мысли просто как откровение Джины. Она претендует на признание своего соответствия с реальностью. Ее схема вселенной, как считают, основана на логике и опыте. В своей метафизике джайнисты признают ведийский реализм, хотя они и не систематизируют его в духе упанишад. Пракрити анализируется, и показывается ее атомистическое строение. Пуруша перестают быть пассивными наблюдателями и становятся активными агентами. Главными отличительными чертами джайнской философии следует признать ее реалистическую классификацию бытия, а также теорию познания с ее знаменитыми доктринами сьяд-вады и саптабханги, ее семеричный способ предикации и ее аскетическую этику. Здесь, как впрочем, и в других системах индийской мысли, практическая этика сочеталась с философскими спекуляциями. Реалистическая метафизика и этика аскетизма, возможно, перешли к Вардхамане от его предшественников, но теория познания, вероятно, создана им, и она не безынтересна современнику, изучающему эту историю философии.
V. ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ
Джайнисты признают пять видов познания: {мати, шрути, авадхи манах-парьяя и кевала}[12].
1) {Мати} представляет собой обычное познание, получаемое с помощью обычных средств чувственного восприятия. Оно включает в себя {смрити} - память и {санджня} или {пратьябхиджня} - узнавание; {чурита} или {тарка} - индукцию, основанную на наблюдении; {абхинибодха} или {анумана} - дедуктивное рассуждение[13]. {Матиджняна} иногда делится на три части: {упалабдхи} восприятие, {бхавана} - память и {упайога} - понимание[14]. Матиджняна - это познание посредством {индрий}, то есть чувств и ума, который называется {аниндрия}, чтобы отличить его от чувств. Прежде чем достигнуть мати-джняны, мы всегда получаем предварительно чувственное представление, или {даршану} [[39]].
2) {Шрути}, свидетельство,- это познание, получаемое с помощью знаков, символов или слов. Если {мати-джняна} дает нам знание путем ознакомления, шрути дает только знание посредством описания. Шрути-джняна бывает четырех видов; {лабдхи} - ассоциация, {бхавана} - внимание, {упайога} - понимание и {ная} - аспекты значения вещей[15]. Ная упоминается здесь постольку, поскольку различные интерпретации текстов священных писаний стали предметом дискуссий.
3) {Авадхи} - это непосредственное познание вещей, даже отдаленных во времени и пространстве. Это - познание, получаемое посредством ясновидения.
4) {Манах-парьяя} - это непосредственное познание мыслей других, подобно телепатическому познанию умов других.
5) {Кевала}, совершенное знание, охватывает все субстанции и их модификации[16]. Это - всеведение, не ограниченное ни пространством, ни временем, ни объектом. Для совершенного сознания вся реальность понятна. Такое познание, которое независимо от чувств, познание, которое можно только ощутить, но не описать, возможно лишь для свободных от оков, очистившихся Душ.
Первым трем способам познания присуще ошибаться, тогда как последние два не могут быть неправильными[17]. Достоверность познания заключается в его практической эффективности[[40]], в том, что оно позволяет нам получить хорошее и избежать зла. Достоверное познание является верным представлением об объектах и потому практически полезно. Недостоверное познание представляет вещи в таких связях, в которых они не существуют. Когда мы ошибаемся, принимая веревку за змею, наше заблуждение, собственно, заключается в том, что мы видим змею там, где ее нет. Недостоверное познание подвержено противоречиям, тогда как достоверное познание свободно от этого. Ошибочное познание - это то, что характеризуется {саншайей}, или сомнением, (присущим мати и шрути), {випарьяйей} - ошибкой, или противоположностью истине (которая может быть найдена в авадхи), и {анадхаявашайей} - ложным знанием, вызываемым небрежностью и индифферентностью. Мы имеем восемь способов познания - пять правильных и три неправильных. И только один способ познания действует в определенный момент[18].
Познание бывает {пратьякша}, или непосредственное, когда оно получается немедленно, и {парокша}, или опосредствованное, получаемое с помощью какого-либо другого вида познания. Из этих пяти видов познания мати и шрути являются парокшей, а остальные виды - пратьякшей[19].
{Мати}, или обычное сознание, которое мы получаем посредством чувств и ума, есть {парокша}, поскольку оно зависит от чувств[20]. Некоторые, однако, рассматривают чувственное познание как {пратьякша}, то есть непосредственное. "Восприятие, или {даршана}, бывает четырех видов: восприятие, получаемое через зрительные ощущения, восприятие, получаемое через не зрительные ощущения, затем то, которое получается через способность {авадхи}, или ясновидения, и последний вид восприятия получается через {кевала}, или неограниченное восприятие, которое беспредельно и охватывает всю реальность"[21].
{Чайтанья}, или сознание, представляет собой сущность {дживы}, а восприятие {(даршана)} и ум {(джняна)} суть проявления чайтаньи[22]. С помощью джняны детали воспринимаются, а с помощью даршаны - нет. Даршана - это простое восприятие, джняна - концептуальное познание. "Восприятие общего {(саманья)} в вещах без частностей {(вишеша)}, присущих им, называется "даршана"[23]. Оно включает в себя несколько стадий, а именно:
1) {Вьянджана-аваграха}, где раздражение действует, на периферийные концы органов чувств и приводит субъекта в известное отношение с объектом.