Раули Кристофер. Основатель

   — Тигровый Кот Гамильтон во плоти, — сказал он радостно.
 
   В Новом Дворце братья Халифи мрачно слушали доклад Раса Ордера. Ибрагим подвергался резкой критике со стороны Мерцика и остальных.
   Были высланы патрули, но никаких следов сбежавших Фанданов и инопланетянки не обнаружили.
   Теперь еще доклад Раса Ордера о катастрофической «охоте на монстра».
   — Твое заключение, принц? — спросил наконец Фарук.
   — Нам нужно оружие большего калибра. От винтовок зверь почти не пострадал. Они выдерживают даже прямое попадание гранаты.
   Фарук повернулся к Ибрагиму:
   — Каковы наши возможности возобновить производство оружия?
   — На это нужно не меньше месяца. Наши станки сейчас полностью загружены производством строительных машин и оборудования. А для производства оружия их придется полностью перенастраивать.
   — Каковы шансы, что есть еще такие твари? — спросил Фейсал.
   — Я бы сказал, весьма ограниченные, — ответил Ибрагим.
   — Но в других местах их может быть больше. Ибрагим поднял руки.
   — Может быть. Все возможно. Мерцик наклонился вперед.
   — Итак, у нас хватило глупости лишить себя возможности производства нового, более тяжелого оружия?
   Ибрагим вздохнул:
   — Трудно было вообразить, что нам понадобится оружие мощнее двадцатимиллиметровой пушки.
   — Сколько их у нас?
   — Не знаю.
   — А тебе не кажется, что стоило бы это выяснить? — полыхнул взглядом Мерцик.
   — Но здесь мы в безопасности, — не уступал Ибрагим.
   — Ха! Ты уже с момента катастрофы выпустил все из рук. Проиграл этому проклятому предателю Фандану и потерял хватку.
   Повисла пауза. Было ясно, что Фарук и Фейсал склоняются на сторону Мерцика.
   — Братья мои, давайте не будем ссориться. Перед нами стоят серьезные задачи.
   — А где Тарик? — спросил Фейсал. Теперь в положении защищающегося оказался Мерцик. Тарика держали на транквилизаторах. Он полностью лишился рассудка.
 
   С помощью Иги сборка лодки пошла в несколько раз быстрее. У фейна хватало сил в одиночку сдвинуть половину любой секции лодки.
   Иги ударил по рукам с «человеками» и пригласил их к костру. Буря надвигалась, и ветер был силен. Иги подложил еще кнуковых дров, и они тут же занялись.
   Стрэнг присел возле огня и смотрел на фейна завороженно, как посетитель зоопарка. Иги жарил рыбу. Он отрезал куски от главных костей и насаживал их на палочку кнуко, закрепляя над огнем.
   — Слушай, раз уж у нас есть жареная рыбка, так надо бы и пива! — сказал Флекер и направился к зданию больницы. Вернулся он с двухлитровой канистрой лучшего «Хибби» и тремя кружками.
   Иги подозрительно понюхал пиво и осторожно попробовал. Глаза его округлились: это было как лучшее варево! Только на вкус послабее.
   Он облизнул губы длинным розово-серым языком — жест очень человекоподобный и комичный. Флекер улыбнулся и посмотрел на Стрэнга. Тот был просто захвачен зрелищем.
   — Мне кажется, пиво ему понравилось, — сказал Флекер. — Надо было мне это учесть. Иги протянул ему пустую кружку.

Глава 49

   Послушайте, мне очень жаль, но поймите наше положение. Мы здесь — избранные представители. Шаттлы летают без остановок, но все равно на корабле еще полно озверевшего народу, и все рвутся на планету.
   — Но как вы не понимаете? Если я права, эти люди спустятся сюда на верную смерть!
   — А если вы не правы? Тогда кто окажется крайним? Мы. Значит, нам и судить.
   — Слушайте, это же не спортивное состязание, в этих деревьях затаилась страшная опасность. У нас нет времени ни на что, кроме срочной эвакуации с мыса.
   Председатель собрания Дегалия Веере в конце концов потеряла терпение:
   — Слушайте, в этом лагере больше тысячи человек. Даже если мы каждый обратный шаттл будем забивать под завязку, за несколько дней нам всех не вывезти. У нас заправочных мощностей не хватит. Оборудования жуткий недокомплект.
   — Это почему? — спросила Аделаида. — Проектировщики Фанданов предусмотрели размещение оборудования.
   — Из-за проклятых Халифи. Свои посадочные площадки они построили в лесах и сперли половину всего барахла.
   Аделаида застонала. Веере продолжила:
   — Так что вы видите, что ставите перед советом неразрешимую задачу. Вы выносите на совет вопрос, который невозможно решить. Если вам все это приснилось, а мы остановим рейсы шаттлов, на следующих выборах мы слетим.
   Веере вздохнула. С Фанданами иметь дело — как зубы рвать. В лагере их было больше двадцати, и каждый требовал обращаться с ним согласно его высокому происхождению.
   — Вы знаете, что монстры существуют. Там на дороге — труп одного из них.
   — Мы знаем, что они время от времени встречаются, но что их целая армия — это бред.
   — И к тому же, — вмешалась Джармела Бутте, — в следующий раз мы будем готовы.
   — У вас двадцать человек и хилая баррикада.
   — Баррикада вполне адекватна. Над ней трудились тридцать человек.
   — Того, что напал прошлой ночью, убили пять человек с винтовками, — самоуверенно сказала Веере.
   — Когда он уже убил троих!
   — Это все не важно. Совет проголосовал по этому вопросу, и поставим на этом точку. Раздался чей-то отчетливый шепот:
   — Чертовы норамы, они воображают, что это их планета.
   — Ладно, Аделаида, пойдем лучше кофе выпьем, — сказала Лейла, обняв подругу за плечи. — Эти люди так же слепы, как и Халифи.
   — Да что они вообще из себя воображают? — поднялся с места толстомордый Бозов, представитель бетоноварочных бригад.
   — Белых норамов, Бозов, — только и всего. Они слишком давно вышли в космос и сейчас думают, что им принадлежит вся вселенная.
   Выйдя из зала собрания, Аделаида ощутила, как ее бьет дрожь.
   — Мы же пытаемся их предупредить, — сказала она.
   Расовое оскорбление ее потрясло.
   — Ты устала, тебе надо отдохнуть как следует.
   — Вряд ли это получится.
   — Да, — ответила Лейла. — Вряд ли.
   Они шли по главной улице лагеря. Теперь по ней постоянно проезжали машины. Первое «уличное движение» в Новом Мире.
   А шаттлы все прибывали и прибывали. Каждые полчаса из очередной серебряной птицы высыпали радостные колонисты.
   Весь песчаный полуостров покрылся палатками. Их ряды тянулись мимо административного здания халифийской еще постройки к посадочной полосе, откуда можно было разглядеть поблескивающие в дельте острова.
   На оконечности мыса, откуда открывался вид на песчаную косу и на дельту, две предприимчивые дамы организовали кафе. Собственный дом они оборудовали под бар и поставили кофеварку для кафе по фанданскому проекту, а еще сложили кирпичную печку, где выпекали «хлеб» и разогревали пайковые продукты. Вслед за первой кофейней в Лагере-2 появился гриль-бар.
   Там, внутри, Аделаида и Лейла присоединились к Тоубу с Комптоном Шануром.
   — Кажется, они не принимают нас всерьез, Тоуб, — упавшим голосом сказала Аделаида.
   Тоуб поднял голову от тарелки с бобами и жареной картошкой. Комптон Шанур сидел у него на коленях, поедая картофель. Особенно ему нравилось окунать ломтики во что-то красное на краю тарелки.
   — Плохо дело, Адди. Они не хотят слушать.
   — Они поставили на баррикаду двадцать человек, и даже не у всех есть винтовки.
   — Я думаю, нам бы надо убираться отсюда.
   — В других лагерях будет не менее опасно.
   — А как начет Больничного острова, откуда пиво привозят?
   Перед Тоубом стояла кружка «Хибби».
   — Стоит подумать.
   — Я имею в виду, где еще безопасно? Кроме корабля?
   Аделаида кивнула:
   — Единственное место, которое мне приходит в голову.
   — Но шаттлы летят обратно пустые — горючее экономят.
   — Да, верно. Горючего не хватает.
   — А вот Кйика собирается на остров. И строит для этого плот.
   — Плот? — удивилась Аделаида.
   Она провела на совещании все утро — с того чуть не ставшего катастрофическим момента, когда они входили в лагерь и какой-то псих чуть не застрелил Кйику.
   Теперь фейнка строила плот. Это было на нее похоже — прямолинейная, практичная, активная.
   — Так тот фейн, которого нам показывали на видеозаписи, определенно ее муж? — спросила она.
   — Определенно. Когда ей показали его видеозаписи, она чуть душу не вытрясла из того бедняги, что включил экран. Хотела знать, где ее любимый Иги.
   — Моногамия у львоподобных инопланетян, как тебе это?
   — Так что она сделала себе что-то вроде кифкета — по-моему, это так называется. Нашла в обломках кусок твердого бетонита и заточила на станке в мастерской. Сейчас она на болоте — плот строит.
   — Если она собирается на Больничный остров, то и я собираюсь на Больничный остров, — твердо сказала Лейла.
   — Но мы не можем так просто покинуть этих людей, — возразила Аделаида.
   — Ты их слышала. Они ничего слушать не хотят.
   — Но, Тоуб, если случится то, что предсказывает Кйика, здесь все погибнет! Монстры камня на камне не оставят.
   — Адди, сегодня ночью может погибнуть вся колония — неужели ты думаешь, что я этого не понимаю! Но сделать мы ничего не можем. У этих людей просто не хватает воображения к нам прислушаться. И к тому же ты их слышала — мы проклятые норамы. Мы переделываем весь мир на свой лад и прочее — вся эта столетняя чушь.
   Натура Аделаиды Фандан не позволяла ей сдаться.
   — Совет собирается еще раз после обеда. Мы должны вернуться и сделать еще одну попытку.
   Тоуб застонал.
   Но когда они вернулись на заседание совета, дело было решено быстро. Аделаида, к своему ужасу, обнаружила, что совет пригласил древнюю Агату Фандан с просьбой рассмотреть заявление Аделаиды и дать заключение с точки зрения семьи.
   — Вы должны меня выслушать! — сказала Аделаида треснувшим от напряжения голосом.
   — Нет. Вы являетесь с вашими алармистскими бреднями, с этой бессмысленной историей о выходящих из деревьев чудовищах и требуете, чтобы мы вам верили. Вы считаете нас такими же сумасшедшими, какими сами стали от долгого пути по лесу, — Она целиком и полностью сумасшедшая, — удовлетворенно заявила Агата. Совету этого было достаточно. Но Аделаида все еще не уступала:
   — Послушайте, до захода солнца всего несколько часов. Когда взойдет луна, если я правильно поняла фейнку, из сотен деревьев родятся эти чудовища.
   На лицах появились улыбки.
   — Да подождите, неужто вы не видите логики? Смотрите: какие еще деревья выжили здесь, на этой материковой плите?
   Все посмотрели на нее.
   — Этот вид деревьев полностью доминирует, потому что защищает себя, понимаете? У них есть активный компонент, который может сдвинуться с места и подавить любое сопротивление лесу!
   Еще больше улыбок.
   — Бедняга, ее надо к врачу.
   — Слишком долго пробыла в лесу Наконец Аделаида ушла, полностью подавленная. Ни о чем не думая, она брела вдоль берега. Там она нашла своих спутников, занятых постройкой плота. Поднимался ветер, на горизонте темной грудой громоздились грозовые облака.
   И еще на берегу стояла небольшая группа ученых, внимательно наблюдая за Кйикой.
   Кйика работала быстро, а рядом с ней, напрягаясь и обливаясь потом, Тоуб вытаскивал из болота двадцатифутовые стебли кнуко, которые срезала Кйика «волшебным» кифкетом, сделанным из камня чужаков.
   Кйика знала, что время уходит. Плот нужен был большой, чтобы забрать с собой хотя бы тех небесных демонов, с которыми она подружилась. Если еще и погода испортится, то плот нужен будет еще больше, чтобы выдержал.
   И при общей ее усталости это было тяжкой ношей. Зато хотя бы «ее человеки», как называла она эту группу, поняли опасность. Они стали помогать, как детеныши — матери или отцу.
   Что собираются делать остальные «человеки» — пусть гадает, кому интересно. Их целая группа стояла поодаль и пальцем не шевельнула помочь. Только смотрели. Им что, больше делать нечего?
   Лейла сидела на песке и сплетала по три длинные полосы коры кнуко в грубые веревки.
   Аделаида села рядом и стала помогать.
   Комптон Шанур ходил по берегу, собирал кусочки кнуко и приносил Лейле для осмотра и одобрения. Он был полностью доволен жизнью.
   Кйика закончила вырубать стебли кнуко и вместе с Тоубом подтащила их поближе к воде Там они сплотили их в связки и соединили связки вместе.
   Свет уже угасал, когда плот был готов к отплытию. Но облака заняли уже полнеба, и ветер посвежел до свирепого.
   Тем временем Кйика успела вырезать несколько «гребей» из мертвых и высохших листьев хоби-гоби. Когда взойдет Бледная Луна, она хотела быть подальше от берега. Несмотря на грозную погоду

Глава 50

   Рыжеватый диск Бледной Луны взошел полным.
   Время пришло. «ЭТО» началось. В самом сердце лесов, где в мерцающей тьме влага рождала кость, забились сотни новых жизней.
   И когда свет Бледной Луны ударил в лиственный полог, затрещала кора на материнских деревьях.
   Она пришла, ночь отмщения!
   Деревьям принесли вред! Истребление, разрушение! Кошмар, страшнейший кошмар любой растительной жизни. Неисчислимые эры жили деревья в страхе нашествия насекомых, нападений животных. И эти деревья выработали свой способ борьбы с врагами.
   Разверзалась кора, дрожала материнская форма, и выходили из длинных ран «рты» материнских форм.
   Сначала один, потом десять, потом сто, потом тысяча, по всем дорогам, пробитым в лесу корчевщиками и вальщиками.
   Защелкали их клювы. Они трогали, пробовали на вкус, старались понять.
   Они оглянулись вокруг, почесали плоские головы. Они слышали крики раненых деревьев и печаль мертвых.
   Зловеще завертелись огромные глаза.
   Там, сквозь стволы деревьев, виден был признак чужака. Ненавистные прямые линии, стены и коробки.
   И они двинулись сквозь лес, полк двуногих семидесятифутовых монстров. Земля задрожала.
   У края вырубки вокруг дворца Халифи они остановились. Тысячи глаз-бусинок с испепеляющей свирепостью глядели через поляну.
   Много, много матерей было убито здесь. То, что от них осталось, разбили в пыль. Их расчленили, их тела обратили в материал чужих строений.
   Гнев закипел в сердцах «ртов».
   Этот гнев знали все лесные птицы, все звери, и они бежали прочь, как от гигантского лесного пожара.
   И легионеры на террасах дворца и еще сильнее на пулеметных вышках ощутили этот гнев. Холодок пополз вдоль спины, желание удариться в безрассудное бегство, инстинктивный позыв на первобытном уровне, отчаянный сигнал в ноги от мозга рептилии.
   Люди тряслись от страха у пулеметов.
   Что-то непонятное творилось вокруг.
   Лишь клонированные охранники знали правду. Они давно уже высматривали еще хоть одного монстра. С тех самых пор, как вернулись в презренном ужасе принцы, охранники высматривали монстров. Они жаждали мести за убитых.
   Но даже их коснулось странное ощущение — будто на них со всех сторон направлена неимоверная и недружественная сила.
   Кто-то передернул плечами, кто-то исполнил один-два ружейных приема, стараясь избавиться от этого чувства. Проверили оружие. Рук все продумал. У всех были только разрывные пули — бронебойные обоймы были бесполезны.
   И это началось. Страшный топот и треск — «рты» пошли вперед. Они налетели вихрем. Внешнюю ограду вырвали из земли и разорвали в клочья. Наружные пулеметные вышки повалили. Затрещали очереди, но люди на крышах дворца все еще таращились с отвисшими челюстями.
   Появилась армия монстров ростом с дом. Длинные ноги несли их вперед, длинные руки грозно размахивали над головами.
   С грохотом вступили пушки защитников. Затрещали девяти— и двадцатимиллиметровые автоматы, вылетели гранаты. Яркие вспышки озарили небо.
   Армия монстров продолжала идти вперед. Один или двое упали. У остальных ранения даже не замедлили шага. Пулеметные вышки валились, как кусты под лавиной.
   Выстрелы слились в оглушительную канонаду. Туда-сюда носились по дворцу связные.
   Раса Ордера вытащили из постели, куда он свалился, тяжело накачанный транквилизаторами. Он не мог очнуться и лишь с трудом понимал слова связного.
   Кое-как он поднялся на ноги. Он слышал, чувствовал оружейный огонь. Много стволов.
   Сон? Кошмар? Он ущипнул сам себя. Грохот пулеметов был отчетливо слышен.
   Рас Ордер, шатаясь, вышел на балкон, соединявший апартаменты верхнего этажа главного здания дворца.
   Ибрагима оторвал от ужина встревоженный Амеш, — Ну, что там еще? — спросил недовольно Ибрагим, поспешно выходя вместе с ним на самое широкое место балкона как раз перед его покоями.
   — Чудовища, господин, много-много!
   Амеш протянул хозяину бинокль ночного, видения и показал в темноту.
   Ибрагим приставил бинокль к глазам. Перед ним мелькали неимоверно огромные тела, покрытые клочковатым мехом. С верхушек кошмарных голов глядели ряды похожих на полированные камни глаз.
   Их были сотни.
   Грохот выстрелов не давал думать.
   Тут же был Рас Ордер в халате. От укола инстастима глаза его открылись, но мысли все еще мешались. Он смутно вспомнил предупреждение Лейлы там, в лесу.
   С выкаченными глазами появился Тарик.
   — Надо уходить отсюда, сир!
   Ибрагим кинул на него брезгливый взгляд.
   В дверях показался Мерцик.
   — Надо бежать, прикажите поднять вертолеты! — Тарик дрожащей пятерней хватал Ибрагима за рукав. Старик стряхнул его руку.
   — Оставь меня, кретин!
   Он повернулся к Расу Ордеру:
   — Какая у нас артиллерия?
   Рас Ордер ничего не соображал. Монстры были уже у внешних стен. Послышались какие-то новые звуки.
   — Артиллерия! Где артиллерия? — тряс его за плечи Ибрагим.
   — Я не знаю, я спал. Я только вырвался из ада! Новые звуки — это был грохот разбиваемых бетонитовых стен. Монстры рвали их на куски.
   Рас Ордер увидел, как снаружи взлетел в воздух вездеход и был переброшен через стену, как легкий камешек.
   Огонь велся непрерывно.
   Ибрагим махнул рукой на кронпринца и повернулся к Амешу:
   — Выясни, где крупнокалиберные пушки.
   — Смотрите, господин. — Амеш показал во двор. Люди в мундирах легиона выкатывали на позицию пару двадцатимиллиметровых пушек.
   Где-то рухнула секция стены. Вопили погибающие. С ужасным трубным звуком бросились в пролом монстры.
   — Огонь, черт вас побери! — взвизгнул Ибрагим.
   Пушки открыли огонь по тварям, и крупнокалиберные снаряды сбили многих из них на землю, но слишком много было противников. Пушки не продержались и полминуты.
   Монстры уже лезли по стенам самого дворца, просовывая в окна руки и обрушивая целые галереи в крещендо крушения.
   Тарик в отчаянном бегстве повел старейших Халифи вниз по проходу в самое сердце дворца.
   — Как мы доберемся до вертолетов? — заорал Мерцик на ухо Ибрагиму.
   У Ибрагима громом отдавалось в ушах собственное дыхание, сердце колотилось, желая вырваться из груди.
   — Вызывай вертолетную площадку, скажи пилотам, — прохрипел он, ловя ртом воздух.
   Здесь были Фарук вместе с Фейсалом и несколько женщин.
   Они вскрикнули одновременно.

Глава 51

   Стрэнга убедили. Пантомима в исполнении Иги, изображавшего Длинные Ноги, его жесты в сторону дальнего леса побудили Стрэнга к действию. Флекер тоже понял. Но он упустил из виду указание на небеса. В наступающих сумерках Иги попробовал еще раз и показал движение Бледной Луны по небу. Стрэнг понял:
   — Сегодня вечером спустим баржу на воду. Флекер показал на огромные волны океана:
   — Чертовски подходящая ночь для испытания лодки.
   — Вода будет высокой, спустить ее будет нетрудно. Втроем справимся.
   — Ну да, — сказал Флекер, хмыкнув над кружкой пива. — Справимся, а как же.
   Когда керамаз схватился, они все-таки спустили баржу. Иги толкал ее сзади, Стрэнг и Флекер, промокшие до нитки, тянули по бокам. Флекер не мог поверить, что у них получилось!
   Волны, накатывавшие на остров со стороны материка, были не то что океанские валы на внешнем берегу, и все же прежде, чем баржа оказалась на плаву, они уже доставали людям до груди.
   Завели концы на берег и на стоявшего на якоре «Тигрового Кота». Баржа была за самой линией прибоя.
   — Она так долго не продержится, — сказал Флекер. — Якорь «Тигрового Кота» две лодки не выдержит.
   — Ничего, мы уже отходим.
   Стрэнг отдал конец, которым баржа была привязана к берегу. Сматывая его на ходу, он швырнул его в волны перед собой, поднырнул под них и поплыл к «Тигровому Коту».
   Фейн пробормотал заклинание и нырнул следом. Плыл он на одном вдохе мощной груди, не поднимая голову из воды, будто огромная выдра.
   Флекер уставился им вслед, а затем, что-то вопя на ходу, разбежался и тоже нырнул.
   В лодке Стрэнг моментально включил мотор и держал его на холостом ходу, пока поднимали якорь. Потом передал руль Флекеру:
   — Ты знаешь, как ее вести.
   Флекер развернул лодку и направил ее в воды дельты. Привязанный к барже конец уже был выбран втугую. Он зазвенел, и «Тигровый Кот» поволок за собой баржу, тяжело ревя двигателем. Потом баржа вышла из волн и спокойно пошла за буксиром.
 
   Недалеко от этого места на песчаном берегу лагуны возле бетоноварки Кйика и «ее человеки» уже собрались было спустить плот в набегающие волны, когда их остановили выкрики со стороны дюн.
   От бетоноварки шла группа мужчин и женщин. Некоторые были вооружены.
   Аделаида быстро потянулась к пистолету, взятому у охранника Халифи. Держа его в руках, она следила за приближением людей.
   Группу возглавляла Джармела Бутге с выражением непреклонной решимости на лице. Рыжие волосы до плеч развевались на задувающем с моря ветру.
   — Вы, взрослые, имеете право топиться, если вам этого хочется, но мы не можем позволить вам тащить на смерть ребенка.
   Лейла вскочила на ноги, бросилась к Комптону Шануру, который сидел в куче собранных им обломков кнуко, и подхватила его на руки. Он отчаянно заревел, когда его схватили и крепко прижали.
   — Мы не дадим вам взять его на вот это! — жестко сказала Джармела, указывая на плот.
   — А тем более вместе с этой инопланетной зверюгой, — сказал какой-то мужчина позади Джармелы.
   Этого Аделаида не могла спустить.
   — «Зверюгу», да будет вам известно, зовут Кйика, — сказала она. — И она не менее разумна, чем каждый из вас. На плоту будет куда безопаснее, чем здесь с вами.
   Кйика наблюдала за всем этим с живым интересом. Она стояла по грудь в воде возле «носа» плота, увязывая его дополнительными трехпрядевыми веревками из кнуко. Людям с оружием она не была видна.
   По напряженным голосам она поняла, что у небесных демонов серьезный спор. В воздухе запахло насилием. Она уже слыхала такое напряжение в голосах.
   Плот покачнулся на высокой волне, полетели брызги.
   — Идите и спасайтесь с ней как хотите, но мальчик останется с нами.
   — Он мой сын и пойдет со мной! Как вы смеете предлагать что-то другое?! — Лейла была вне себя, лицо ее вспыхнуло гневом.
   Комптон Шанур был потрясен злостью в голосе матери и разразился внезапными слезами.
   — Воззрите на эту проклятую из рода Халифи, ибо ее надлежит заточить! — вышел вперед высокий мужчина в темных одеждах. — Как можно оставлять их на свободе — женщину из рода Халифи и это чуждое нам создание? Грех нам будет допустить такое.
   — Кто вы, к дьяволу, такой, что приговариваете людей? — огрызнулась Лейла.
   — Маргейв мое имя, и я тот, кто будет пастором в новом Храме во имя Христа-Космонавта, что будет здесь воздвигнут!
   Громкий голос Маргейва гудел, как под сводами.
   — И когда воздвигнется церковь, религия будет править в этом новом и чужом мире!
   — Спасибо, Маргейв, — сказала Джармела, — но будем держаться темы. Мы просто не можем допустить, чтобы ребенка подвергали подобному риску.
   Она махнула рукой, и вперед вышли трое мужчин с винтовками.
   — Дайте мне ребенка! — велела она.
   — Нет! — закричала Лейла. — Он мой сын, и я спасу его!
   И она побежала к воде.
   — Остановите, верните ее! — крикнула Джармела. Люди с винтовками рванулись вниз по берегу. Аделаида направила на них оружие.
   — Стой!
   Люди обернулись.
   Сбоку раздался выстрел, закричала какая-то женщина. Аделаиду ударом сбило с ног.
   Она ударилась о песок, в боку вспыхнула острая боль, в руке тоже.
   Во рту захрустели песчинки, тело пронзило болью.
   Закричал кто-то еще.
   Тоуб оказался рядом.
   — Аделаида! — Он обхватил ее руками. Еще вопли, еще выстрел, кто-то крикнул. Тоуб схватил пистолет Аделаиды и открыл огонь. Раздались крики, чей-то вопль, топот ног по песку. Тоуб повернул Аделаиду лицом вверх.
   — Помогите мне ее поднять, она ранена!
   Аделаида попыталась сесть и поняла, что на самом деле ранена. На ее пальцах была кровь, внутри комбинезона расплывалось что-то мокрое.
   За ней раздались тяжелые шаги, и рядом оказалась Кйика. Подняв Аделаиду одним движением, она отнесла ее к прибою.
   Тоуб снова выстрелил, теперь в воздух, бросился, пригнувшись, вперед, схватил винтовки, оброненные противником, и швырнул их в воду. По-прежнему держа группу под прицелом пистолета, он отступил за остальными, Джармела Бутте со своими спутниками угрюмо глядели им вслед.
   Лейла и Комптон Шанур уже были на плоту. Ребенок немедленно прекратил реветь, как только попал на плот — это его очень заинтересовало. Он попытался встать, упал и засмеялся. Взявшись за ствол кнуко, он подтянулся и встал на колени. Стебли кнуко шевелились и забавно друг о друга бухали. Он засмеялся снова.