Страница:
– Удивительно, до чего могут довести новые впечатления.
Она показала ему язык.
«Ягуар» был просто великолепен!
Она была уже рада тому, что Джордано доверил ей вести свою машину. Этот автомобиль радикально отличался от любого другого из тех, которыми ей приходилось упраапять раньше, как, впрочем, и его хозяин отличался от всех мужчин, которые ее целовали. Шерил собиралась доехать до Олбитауна и повернуть обратно, но, добравшись туда, не остановилась, а продолжала ехать в направлении Айрокез-Ривер. Через десяток миль она все же замедлила движение.
– Хотите вернуться или остановимся и перекусим где-нибудь?
– Звучит заманчиво, – сказал Джордано. Даже просто смотреть на него было для Шерил тяжелым испытанием. Он выглядел оживленным, в приподнятом настроении – и был гораздо опаснее, чем его «ягуар». Но эта опасность не путала ее, напротив, Шерил тянуло к ней, ей хотелось познакомиться с ней – и с ним тоже – получше. С чисто профессиональной точки зрения, разумеется.
Джордано указал ей дорогу к маленькому кафе на берегу реки, у самого впадения ее в залив. Оно располагалось вдалеке от дороги и явно не пользовалось успехом у туристов. Но когда он открыл дверцу машины, то встретил восторженный прием.
– Эй, Дании, дорогой! Как ты себя чувствуешь? Мы слышали об аварии! – с материнской заботой в голосе воскликнула заторопившаяся к нему полногрудая официантка лет сорока пяти. – Что произошло?
– Просто слегка столкнулся с деревом, – беззаботно ответил Джордано.
– Ты уверен? – с тревогой спросила женщина. – В газетах были фотографии, на них все выглядело паршиво. Садись сюда. Ринго, здесь Джордано! – крикнула она, обернувшись к кухне.
Из кухни показался плотный мужчина лет пятидесяти в джинсах и белой рубашке.
– Дан, дружище, как дела?
Джордано пожал плечами.
– Уже лучше. А сейчас вообще прекрасно.
Мужчина по имени Ринго окинул его взглядом.
– Не очень-то похоже. – Потом он оглядел Шерил и на губах его появилась легкая улыбка. – Хотя, кое в чем – может быть. – Он подмигнул Джордано.
– Это знакомая моего отца.
Ринго рассмеялся.
– Ну конечно. Ты это говоришь просто, чтобы Пэтси не ревновала.
Пэтси была лет на пятнадцать старше Джордано, однако явно интересовалась им не меньше, чем сама Шерил, что было ничуть не удивительно. Джордано Рикелли принадлежал к тому сорту мужчин, на которых обращали внимание все женщины. Интересно, всех ли их кидает в жар от его поцелуев?
– Присаживайтесь, приятельница его отца, – сказал Ринго. – Что вам подать?
– Что лучше взять? – обернулась она к Джордано.
– Любую рыбу. Здесь всегда свежая.
– Тогда сандвич с тунцом, – сказала она. – И чай со льдом.
– Мне то же самое, – добавил Джордано, – но пить я предпочитаю пиво.
– Разумеется, милый, – ответила официантка. – Где сядете, здесь или там? – При кафе был маленький уютный внутренний дворик с несколькими столами.
Джордано взглянул на Шерил.
– Снаружи, пожалуйста, – сказала она.
Они заняли столик с видом на реку. Во дворике сидели еще две пары и большая семья. Джордано устроился напротив нее и прислонил костыли к ограждению.
– Какое чудесное местечко, – сказала Шерил. – Похожее есть рядом с домом, в котором живут мои тетки.
– Разве вы выросли здесь?
– На северном берегу.
– Я тоже. По крайней мере, частично, – сказал Джордано. – Моя мать жила возле Финч-Бея.
– Значит, ваша мать отсюда?
Он покачал головой.
– Нет, она из Неаполя.
– Тогда почему…
– Потому что здесь вырос мой отец. И хотя они разъехались, она его не оставила. Бог знает почему, – резко добавил Джордано.
В этих словах чувствовалось несколько подводных камней, и Шерил попыталась осторожно нащупать путь между ними.
– Ваши родители… не жили вместе?
– А что, разве старик не сказал вам, что бросил мою мать?
– Я поняла так, что она умерла.
– Шесть лет назад. Но он оставил ее задолго до этого.
– Задолго?
– Сколько вам было тогда лет?
– Восемь.
Достаточно взрослый, чтобы тосковать по отцу. Ее отец умер, когда она была на четыре года старше, и это было ужасно. Насколько же хуже, должно быть, потерять отца, зная, что он живой – и все же не с тобой. Она начала понимать причину размолвки между Джордано Рикелли и его отцом.
– Вы остались с матерью?
– Да. – Джордано отвернулся, на скулах его вздулись желваки. – А как насчет вас? – спросил он после некоторой паузы. – Каким образом вы попали к моему отцу?
– Он прочитал статью в журнале, – ответила Шерил, чувствуя себя немного неловко. Статья была чересчур восторженная, хотя и содержала в себе элементы правды. – Меня там описали так, будто я способна разрешить все родительские проблемы.
– А на самом деле? – Теперь он уже смотрел на нее, и этот пристальный взгляд действовал на нервы куда больше, чем сам вопрос.
– Я стараюсь. И в большинстве случаев у меня получается.
– Думаете, со мной тоже получится?
– Попытаюсь, – ответила Шерил.
– Только зря время потеряете. – Джордано покачал головой.
– Откуда вам знать.
– Знаю, дорогая. Мы со стариком слишком давно начали скандалить, чтобы это можно было залатать сейчас. Кроме того, через неделю мне снимут гипс, и я уеду.
– Через неделю? – Боже мой, разве можно что-нибудь сделать за неделю?
– Через неделю. Мне надо кое-куда съездить. А главное – у меня нет абсолютно никакого желания оставаться здесь.
Подошла Пэтси с их сандвичами.
– Только вчера о тебе вспоминала Шэра, Дан, – сказала она, ставя поднос на стол.
– Как там Шэра? Передай ей привет, – ответил он, откусывая от сандвича. – Скажи, что я по ней скучаю.
– И Милли тоже. Помнишь Милли? Она пошла бы за тобой хоть на край света.
Улыбка Джордано стала еще шире.
– Милли тоже привет.
Когда Пэтси ушла, Шерил изучающе посмотрела на него.
– Слишком много женщин и слишком мало времени?
Теперь его улыбка была адресована ей.
– Что-то в этом роде.
Вспыхнувший в ней приступ раздражения удивил Шерил. Неужели она ревнует? Разумеется, нет. Ведь она почти не знает этого человека! И не имеет права предъявлять ему какие-либо претензии. Только лишь потому, что они поцеловались, вернее он поцеловал ее…
Не может же она ревновать Джордано к другим женщинам только потому, что он разбудил ее чувственность. Она-то его ведь наверняка не интересует!
Разумеется, когда, появившаяся во дворике, темноволосая красавица чуть старше двадцати, заметив Джордано, почти перепрыгнула через ограждение, Шерил еще не знала, что это и есть Милли.
– Дании!
– Эй, Милли! Как дела? – Он не поднялся, а просто протянул ей руку. Бросившись вперед, она поцеловала его в губы, а потом, отступив назад, сказала:
– О Дании, дорогой! Твое бедное лицо… И нога! С тобой все в порядке?
Надо отдать ему должное, неохотно признала Шерил, Джордано не желает пользоваться преимуществами оказываемой ему всеми симпатии.
– Ничего страшного. Я прекрасно себя чувствую, – заверил он разразившуюся сочувствиями и сожалениями Милли.
—Но…
– Не волнуйся насчет меня, – решительно отрезал Джордано.
– Не могу. – Нижняя губа Милли задрожала. – Ты слишком много для меня значишь. В ее взгляде читалась смесь ревности и обожания.
– А это кто? – спросила Милли, кивая в сторону Шерил.
– Подруга, – ответил он.
Она заметила, что на этот раз он не сказал «подруга отца». Не использует ли он ее в качестве защитного буфера? Интересная мысль.
– Шерил Дорси, – сказала Джордано, представляя их друг другу. – Милли Валентайн.
– Здравствуйте, – сказала Шерил.
– Привет. – Милли кивнула и вновь повернулась к Джордано. – Почему ты мне не позвонил? Я пришла бы навестить тебя.
– В больницу посетителей не пускали.
– А потом?
– Я остановился у отца.
– Но я бы навестила тебя и там.
Ничего не ответив, Джордано, сменив предмет разговора, начал расспрашивать Милли о ее братьях, о том, что каждый из них делает этим летом, а потом о родителях. Милли отвечала, но все время пыталась вернуть разговор к возможности посещения Джордано.
Он не поощрял, но и не отталкивал ее окончательно и, по мнению Шерил, показал себя настоящим мастером в обращении с женщинами. Десять минут спустя, когда Милли, подстегиваемая гудками автомобиля, принадлежащего, по ее словам, брату Крису, собралась идти, она была уже совершенно уверена в том, что не посещала Джордано по своей собственной инициативе.
– Это измотало бы тебя вконец, я знаю, – сказала Милли, похлопывая его по руке. – Сообщишь, когда будешь чувствовать себя достаточно хорошо?
– Конечно.
– Так, значит, скоро увидимся? – Ее рука задержалась на его плече.
– Очень скоро. – Джордано улыбнулся.
– Приятно было познакомиться, – сказала Шерил, хотя не была уверена, что девушка все еще помнит ее имя.
– А? Да, и мне тоже, – ответила Милли. – Береги себя, Дании. – Она потрепала его за волосы и, после очередного нетерпеливого гудка, убежала.
– Дании?
Уголки рта Джордано поползли вверх.
– Мы старые знакомые.
– Тогда вы, должно быть, меняли ей пеленки, – ядовито заметила Шерил.
– Ревнуете?
Она почувствовала, что краснеет, и нахмурилась.
– Едва ли.
Он понимающе улыбнулся, но ничего не сказал, и Шерил была благодарна ему за это. Посмотрев вслед Милли, Джордано сказал:
– Она хорошая девочка.
– Вряд ли ее обрадовали бы ваши слова. Она хочет что-то значить для вас.
Он пожал плечами.
– Она и значит.
– Не так, как ей хотелось бы.
Откинувшись в кресле, он внимательно посмотрел на нее.
– Что же мне было делать, сказать ей, чтобы она уходила?
– Я этого не говорила, – быстро возразила Шерил. – А вообще-то, – призналась она после некоторой паузы, – я считаю, что вы прекрасно справились.
– Что случилось? Шерил Дорси одобряет меня? Неужели я наконец-то сделал что-нибудь правильно?
– Я уверена, что вы многое делаете правильно, – возразила Шерил. – Наверняка вы совсем не такой, как написано в этих статьях… – смутившись, она замолчала.
– Так вы проводили свое маленькое расследование? – спросил Джордано. – По собственной инициативе или материалом вас снабдил старик?
Шерил помедлила.
– Вырезки дал мне ваш отец, – наконец сказала она. – Но я их не читала.
– Почему же, – резко возразил он. – Прочитайте.
– Не хочу.
Джордано посмотрел на нее сердито и с недоверием, потом отодвинул кресло, неуклюже поднялся на ноги и бросил на стол несколько купюр.
– Пойдемте.
Не зная, что ей делать и что сказать, Шерил молча последовала за ним. Джордано поджидал ее у машины, у него не было ключей. Она собралась было открыть дверь, но он не отодвинулся, а вместо этого схватил Шерил за плечо и повернул к себе. Их тела соприкоснулись, ее глаза расширились в изумлении.
– Джордано!
– Вы хотели этого, – сказал Джордано. И склонил к ней голову.
Вот и все твое самообладание. А что она, собственно говоря, полагала? Как могла хотя бы на одну минуту поверить, что сможет совладать с собой после того, как губы Джордано Рикелли коснутся ее губ? Она и не смогла. Это и прежде было ясно, как апельсин. Одно прикосновение и все благие намерения и соображения о благопристойности вылетели у нее из головы. Она была в его руках подобно глине в руках гончара. И если бы не смутная мысль о Милли, Шэре, жизнерадостной Сьюзен и Бог знает еще скольких женщинах, неизвестно, до какой глупости могла бы дойти…
Обратно они доехали в полном молчании. Без единого слова Шерил загнала машину в гараж и протянула ему ключи. Она не смотрела Джордано в глаза. Просто не могла, боясь увидеть там издевку. Веселье. Понимающую усмешку плейбоя.
Поспешив войти в коттедж, она заперлась в своей спальне. Как ей пережить все это? Няня тридцатидвухлетнего любителя женщин? Какая же ты дура, Шерил Дорси.
На глаза ей попалась папка, которую дал ей Бенито. Нет, она не должна читать вырезки. Не должна видеть ничего, что может повлиять на ее мнение о Джордано. Это было бы непрофессионально…
Зазвонил телефон. Шерил подняла трубку. Но это был не Джордано, а опять Сьюзен.
– На этот раз я ведь не разбудила тебя, – раздался смеющийся мягкий голос.
Шерил повесила трубку и потянулась за папкой. Все вырезки говорили о том, о чем она сама уже знала, – что Джордано Рикелли безответственный прожигатель жизни. Это было единственное, на чем соглашались друг с другом девять из десяти авторов статей…
Глава пятая
Она показала ему язык.
«Ягуар» был просто великолепен!
Она была уже рада тому, что Джордано доверил ей вести свою машину. Этот автомобиль радикально отличался от любого другого из тех, которыми ей приходилось упраапять раньше, как, впрочем, и его хозяин отличался от всех мужчин, которые ее целовали. Шерил собиралась доехать до Олбитауна и повернуть обратно, но, добравшись туда, не остановилась, а продолжала ехать в направлении Айрокез-Ривер. Через десяток миль она все же замедлила движение.
– Хотите вернуться или остановимся и перекусим где-нибудь?
– Звучит заманчиво, – сказал Джордано. Даже просто смотреть на него было для Шерил тяжелым испытанием. Он выглядел оживленным, в приподнятом настроении – и был гораздо опаснее, чем его «ягуар». Но эта опасность не путала ее, напротив, Шерил тянуло к ней, ей хотелось познакомиться с ней – и с ним тоже – получше. С чисто профессиональной точки зрения, разумеется.
Джордано указал ей дорогу к маленькому кафе на берегу реки, у самого впадения ее в залив. Оно располагалось вдалеке от дороги и явно не пользовалось успехом у туристов. Но когда он открыл дверцу машины, то встретил восторженный прием.
– Эй, Дании, дорогой! Как ты себя чувствуешь? Мы слышали об аварии! – с материнской заботой в голосе воскликнула заторопившаяся к нему полногрудая официантка лет сорока пяти. – Что произошло?
– Просто слегка столкнулся с деревом, – беззаботно ответил Джордано.
– Ты уверен? – с тревогой спросила женщина. – В газетах были фотографии, на них все выглядело паршиво. Садись сюда. Ринго, здесь Джордано! – крикнула она, обернувшись к кухне.
Из кухни показался плотный мужчина лет пятидесяти в джинсах и белой рубашке.
– Дан, дружище, как дела?
Джордано пожал плечами.
– Уже лучше. А сейчас вообще прекрасно.
Мужчина по имени Ринго окинул его взглядом.
– Не очень-то похоже. – Потом он оглядел Шерил и на губах его появилась легкая улыбка. – Хотя, кое в чем – может быть. – Он подмигнул Джордано.
– Это знакомая моего отца.
Ринго рассмеялся.
– Ну конечно. Ты это говоришь просто, чтобы Пэтси не ревновала.
Пэтси была лет на пятнадцать старше Джордано, однако явно интересовалась им не меньше, чем сама Шерил, что было ничуть не удивительно. Джордано Рикелли принадлежал к тому сорту мужчин, на которых обращали внимание все женщины. Интересно, всех ли их кидает в жар от его поцелуев?
– Присаживайтесь, приятельница его отца, – сказал Ринго. – Что вам подать?
– Что лучше взять? – обернулась она к Джордано.
– Любую рыбу. Здесь всегда свежая.
– Тогда сандвич с тунцом, – сказала она. – И чай со льдом.
– Мне то же самое, – добавил Джордано, – но пить я предпочитаю пиво.
– Разумеется, милый, – ответила официантка. – Где сядете, здесь или там? – При кафе был маленький уютный внутренний дворик с несколькими столами.
Джордано взглянул на Шерил.
– Снаружи, пожалуйста, – сказала она.
Они заняли столик с видом на реку. Во дворике сидели еще две пары и большая семья. Джордано устроился напротив нее и прислонил костыли к ограждению.
– Какое чудесное местечко, – сказала Шерил. – Похожее есть рядом с домом, в котором живут мои тетки.
– Разве вы выросли здесь?
– На северном берегу.
– Я тоже. По крайней мере, частично, – сказал Джордано. – Моя мать жила возле Финч-Бея.
– Значит, ваша мать отсюда?
Он покачал головой.
– Нет, она из Неаполя.
– Тогда почему…
– Потому что здесь вырос мой отец. И хотя они разъехались, она его не оставила. Бог знает почему, – резко добавил Джордано.
В этих словах чувствовалось несколько подводных камней, и Шерил попыталась осторожно нащупать путь между ними.
– Ваши родители… не жили вместе?
– А что, разве старик не сказал вам, что бросил мою мать?
– Я поняла так, что она умерла.
– Шесть лет назад. Но он оставил ее задолго до этого.
– Задолго?
– Сколько вам было тогда лет?
– Восемь.
Достаточно взрослый, чтобы тосковать по отцу. Ее отец умер, когда она была на четыре года старше, и это было ужасно. Насколько же хуже, должно быть, потерять отца, зная, что он живой – и все же не с тобой. Она начала понимать причину размолвки между Джордано Рикелли и его отцом.
– Вы остались с матерью?
– Да. – Джордано отвернулся, на скулах его вздулись желваки. – А как насчет вас? – спросил он после некоторой паузы. – Каким образом вы попали к моему отцу?
– Он прочитал статью в журнале, – ответила Шерил, чувствуя себя немного неловко. Статья была чересчур восторженная, хотя и содержала в себе элементы правды. – Меня там описали так, будто я способна разрешить все родительские проблемы.
– А на самом деле? – Теперь он уже смотрел на нее, и этот пристальный взгляд действовал на нервы куда больше, чем сам вопрос.
– Я стараюсь. И в большинстве случаев у меня получается.
– Думаете, со мной тоже получится?
– Попытаюсь, – ответила Шерил.
– Только зря время потеряете. – Джордано покачал головой.
– Откуда вам знать.
– Знаю, дорогая. Мы со стариком слишком давно начали скандалить, чтобы это можно было залатать сейчас. Кроме того, через неделю мне снимут гипс, и я уеду.
– Через неделю? – Боже мой, разве можно что-нибудь сделать за неделю?
– Через неделю. Мне надо кое-куда съездить. А главное – у меня нет абсолютно никакого желания оставаться здесь.
Подошла Пэтси с их сандвичами.
– Только вчера о тебе вспоминала Шэра, Дан, – сказала она, ставя поднос на стол.
– Как там Шэра? Передай ей привет, – ответил он, откусывая от сандвича. – Скажи, что я по ней скучаю.
– И Милли тоже. Помнишь Милли? Она пошла бы за тобой хоть на край света.
Улыбка Джордано стала еще шире.
– Милли тоже привет.
Когда Пэтси ушла, Шерил изучающе посмотрела на него.
– Слишком много женщин и слишком мало времени?
Теперь его улыбка была адресована ей.
– Что-то в этом роде.
Вспыхнувший в ней приступ раздражения удивил Шерил. Неужели она ревнует? Разумеется, нет. Ведь она почти не знает этого человека! И не имеет права предъявлять ему какие-либо претензии. Только лишь потому, что они поцеловались, вернее он поцеловал ее…
Не может же она ревновать Джордано к другим женщинам только потому, что он разбудил ее чувственность. Она-то его ведь наверняка не интересует!
Разумеется, когда, появившаяся во дворике, темноволосая красавица чуть старше двадцати, заметив Джордано, почти перепрыгнула через ограждение, Шерил еще не знала, что это и есть Милли.
– Дании!
– Эй, Милли! Как дела? – Он не поднялся, а просто протянул ей руку. Бросившись вперед, она поцеловала его в губы, а потом, отступив назад, сказала:
– О Дании, дорогой! Твое бедное лицо… И нога! С тобой все в порядке?
Надо отдать ему должное, неохотно признала Шерил, Джордано не желает пользоваться преимуществами оказываемой ему всеми симпатии.
– Ничего страшного. Я прекрасно себя чувствую, – заверил он разразившуюся сочувствиями и сожалениями Милли.
—Но…
– Не волнуйся насчет меня, – решительно отрезал Джордано.
– Не могу. – Нижняя губа Милли задрожала. – Ты слишком много для меня значишь. В ее взгляде читалась смесь ревности и обожания.
– А это кто? – спросила Милли, кивая в сторону Шерил.
– Подруга, – ответил он.
Она заметила, что на этот раз он не сказал «подруга отца». Не использует ли он ее в качестве защитного буфера? Интересная мысль.
– Шерил Дорси, – сказала Джордано, представляя их друг другу. – Милли Валентайн.
– Здравствуйте, – сказала Шерил.
– Привет. – Милли кивнула и вновь повернулась к Джордано. – Почему ты мне не позвонил? Я пришла бы навестить тебя.
– В больницу посетителей не пускали.
– А потом?
– Я остановился у отца.
– Но я бы навестила тебя и там.
Ничего не ответив, Джордано, сменив предмет разговора, начал расспрашивать Милли о ее братьях, о том, что каждый из них делает этим летом, а потом о родителях. Милли отвечала, но все время пыталась вернуть разговор к возможности посещения Джордано.
Он не поощрял, но и не отталкивал ее окончательно и, по мнению Шерил, показал себя настоящим мастером в обращении с женщинами. Десять минут спустя, когда Милли, подстегиваемая гудками автомобиля, принадлежащего, по ее словам, брату Крису, собралась идти, она была уже совершенно уверена в том, что не посещала Джордано по своей собственной инициативе.
– Это измотало бы тебя вконец, я знаю, – сказала Милли, похлопывая его по руке. – Сообщишь, когда будешь чувствовать себя достаточно хорошо?
– Конечно.
– Так, значит, скоро увидимся? – Ее рука задержалась на его плече.
– Очень скоро. – Джордано улыбнулся.
– Приятно было познакомиться, – сказала Шерил, хотя не была уверена, что девушка все еще помнит ее имя.
– А? Да, и мне тоже, – ответила Милли. – Береги себя, Дании. – Она потрепала его за волосы и, после очередного нетерпеливого гудка, убежала.
– Дании?
Уголки рта Джордано поползли вверх.
– Мы старые знакомые.
– Тогда вы, должно быть, меняли ей пеленки, – ядовито заметила Шерил.
– Ревнуете?
Она почувствовала, что краснеет, и нахмурилась.
– Едва ли.
Он понимающе улыбнулся, но ничего не сказал, и Шерил была благодарна ему за это. Посмотрев вслед Милли, Джордано сказал:
– Она хорошая девочка.
– Вряд ли ее обрадовали бы ваши слова. Она хочет что-то значить для вас.
Он пожал плечами.
– Она и значит.
– Не так, как ей хотелось бы.
Откинувшись в кресле, он внимательно посмотрел на нее.
– Что же мне было делать, сказать ей, чтобы она уходила?
– Я этого не говорила, – быстро возразила Шерил. – А вообще-то, – призналась она после некоторой паузы, – я считаю, что вы прекрасно справились.
– Что случилось? Шерил Дорси одобряет меня? Неужели я наконец-то сделал что-нибудь правильно?
– Я уверена, что вы многое делаете правильно, – возразила Шерил. – Наверняка вы совсем не такой, как написано в этих статьях… – смутившись, она замолчала.
– Так вы проводили свое маленькое расследование? – спросил Джордано. – По собственной инициативе или материалом вас снабдил старик?
Шерил помедлила.
– Вырезки дал мне ваш отец, – наконец сказала она. – Но я их не читала.
– Почему же, – резко возразил он. – Прочитайте.
– Не хочу.
Джордано посмотрел на нее сердито и с недоверием, потом отодвинул кресло, неуклюже поднялся на ноги и бросил на стол несколько купюр.
– Пойдемте.
Не зная, что ей делать и что сказать, Шерил молча последовала за ним. Джордано поджидал ее у машины, у него не было ключей. Она собралась было открыть дверь, но он не отодвинулся, а вместо этого схватил Шерил за плечо и повернул к себе. Их тела соприкоснулись, ее глаза расширились в изумлении.
– Джордано!
– Вы хотели этого, – сказал Джордано. И склонил к ней голову.
Вот и все твое самообладание. А что она, собственно говоря, полагала? Как могла хотя бы на одну минуту поверить, что сможет совладать с собой после того, как губы Джордано Рикелли коснутся ее губ? Она и не смогла. Это и прежде было ясно, как апельсин. Одно прикосновение и все благие намерения и соображения о благопристойности вылетели у нее из головы. Она была в его руках подобно глине в руках гончара. И если бы не смутная мысль о Милли, Шэре, жизнерадостной Сьюзен и Бог знает еще скольких женщинах, неизвестно, до какой глупости могла бы дойти…
Обратно они доехали в полном молчании. Без единого слова Шерил загнала машину в гараж и протянула ему ключи. Она не смотрела Джордано в глаза. Просто не могла, боясь увидеть там издевку. Веселье. Понимающую усмешку плейбоя.
Поспешив войти в коттедж, она заперлась в своей спальне. Как ей пережить все это? Няня тридцатидвухлетнего любителя женщин? Какая же ты дура, Шерил Дорси.
На глаза ей попалась папка, которую дал ей Бенито. Нет, она не должна читать вырезки. Не должна видеть ничего, что может повлиять на ее мнение о Джордано. Это было бы непрофессионально…
Зазвонил телефон. Шерил подняла трубку. Но это был не Джордано, а опять Сьюзен.
– На этот раз я ведь не разбудила тебя, – раздался смеющийся мягкий голос.
Шерил повесила трубку и потянулась за папкой. Все вырезки говорили о том, о чем она сама уже знала, – что Джордано Рикелли безответственный прожигатель жизни. Это было единственное, на чем соглашались друг с другом девять из десяти авторов статей…
Глава пятая
Шерил редко читала желтую прессу, но понимала, что почти ничему, что там написано, верить нельзя. Однако, если хоть десятая часть из прочитанного ею – правда, то Джордано Рикелли был одним из сексуальнейших мужчин мира – с неутолимым аппетитом к сексуальнейшим женщинам.
Казалось, не было ни одной актрисы или манекенщицы моложе сорока лет, с которой бы не связывали его имя. И если об этих хотя бы стоило писать, то сколько существовало сотен таких, о которых писать не стоило? Боже милосердный!
Она читала до глубокой ночи и все же отложила папку недочитанной. Это было слишком большим наказанием даже для нее.
Выключив свет, Шерил свернулась клубочком в постели и приказала себе не думать о нем. Но, разумеется, думала. А уснув, видела его во сне и несколько раз просыпалась во время сновидений – или кошмаров, – в которых Джордано целовал, ласкал или как-либо по-иному касался самых знаменитых в мире женщин…
Встала она вся разбитая и раздраженная. Ничего удивительного. В бытность няней у других подопечных у нее никогда не было таких снов!
Потом Шерил не раз пыталась уверить себя в том, что прочитанные ею статьи ничего не означают – чистейшие выдумки, позволяющие лучше продавать газеты. Но даже если иногда это ей и удавалось, Джордано делал, казалось, все возможное для того, чтобы доказать правдивость этих чертовых статей!
Следующие несколько дней он развлекался, ведя нескончаемые фривольные разговоры с самыми разнообразными женщинами.
Не обошлось, конечно, без вездесущей Сьюзен, по-прежнему звонившей в любое время дня и ночи. Но были и другие. Собственно говоря, всякий раз, когда Шерил заходила в гостиную, Джордано либо разговаривал, либо выслушивал объяснения какой-либо женшины.
Иногда он даже делал какие-то пометки в блокноте, и Шерил казалось, что в действительности Джордано занимается каким-то делом. Хотя, если судить по газетным статьям, он был просто богатым бездельником. Тем более, что в своих телефонных беседах он часто говорил что-нибудь ироде «Дорогая, как я люблю, когда ты это говоришь» или «О моя кошечка…».
Явно соблазняющий тон его голоса выводил ее из себя. Джордано будто щеголял перед ней своими связями. Что ж, прекрасно. Пусть его. Он совершенно меня не интересует. Абсолютно. С моей точки зрения, Джордано – всего лишь живое доказательство того, что я способна на страсть.
Однако, как бы то ни было, Шерил чувствовала себя обязанной наладить хоть какие-нибудь отношения между Джордано и его отцом.
– Поговорите с ним, – настаивала она. – Выслушайте его.
Но он не желал разговаривать или хотя бы выслушивать – ни ее, ни отца – и, не обращая внимания на слова Шерил, просто поворачивался к ней спиной.
– Мне это не нужно, – повторял Джордано.
– Нет нужно, – спорила она, вспоминая выражение, появляющееся на его лице, стоило ему посмотреть в сторону дома, особенно когда там, у бассейна, рядом с женой и ребенком появлялся Бенито.
Однако добиться от него чего-либо было невозможно.
– Оставьте меня в покое, – отвечал Джордано, как только Шерил возвращалась к этому вопросу. Часто он добавлял: – У меня болит голова. – И, потирая виски, удалялся в свою комнату. Однако, по всей видимости, голова переставала болеть во время бесконечных ночных звонков Сьюзен.
– Эта женщина хоть когда-нибудь спит? – не выдержала Шерил после того, как ее четыре ночи будили в три часа утра.
– Я ей нужен, – пожал плечами Джордано. Больше того, она не раз слышала, как он звонил Сьюзен сам!
Когда телефон позвонил в очередной раз, это оказалась некто по имени Пола. Соблазняющий, дразнящий голос Джордано напомнил Шерил, какой это двуличный негодяй. И когда он с трубкой у уха исчез в своей спальне, она даже зубами заскрежетала.
Хотя следовало скорее радоваться. По крайней мере, у нее не было никаких оснований полагать, что обремененный столькими женщинами Джордано достоин ее внимания.
– Вы когда-нибудь встречаетесь с одной женщиной дважды? – спросила его Шерил на следующий день.
Ей не хотелось демонстрировать свой интерес, но вопрос сорвался с губ как бы сам по себе. Откинувшись в кресле, Джордано улыбнулся, хотя его глаза были красны от недосыпания, а постоянные потирания висков указывали на очередной приступ головной боли.
– Если они этого стоят, – непринужденно ответил он.
– Это что, ваш метод поиска идеальной женщины? Желаете наконец остепениться? – Она понимала, что тон ее звучит излишне резко, но опять не смогла остановиться.
– Я не собираюсь остепеняться. Никогда. – Вся игривость его тона куда-то исчезла, ответ прозвучал столь же резко, как и вопрос.
– Вы хотите сказать, что в мире слишком много женщин, чтобы стоило останавливаться на какой-то одной?
– Совершенно верно, – отрезал Джордано и поднялся с кресла.
– И мне надо позвонить одной из них. – И он захромал к своей спальне.
– Не рановато ли для Сьюзен? – спросила Шерил вслед.
– Это… Пола, – ответил Джордано не поворачиваясь. – А вы что, ведете счет?
В три часа ночи телефон зазвонил вновь, но Шерил решила не обращать на него внимания. Она знала, кто звонит, и не испытывала ни малейшего желания слушать воркующий голос Сьюзен. Перевернув подушку прохладной стороной кверху, Шерил перевернулась на другой бок. «Надеюсь, что ты заполучишь сильнейшую головную боль в мире», – сказала она про себя Джордано. При следующем звонке Шерил, накрыв голову подушкой, начала проклинать его и страдающую бессонницей собеседницу.
Наконец, после пятого звонка, телефон замолчал. Давно пора, подумала она, кладя подушку на место и отгоняя от себя мысли о ведущем ночные разговоры с женщинами, полураздетом Джордано… В дверь постучали. Ничего не понимая, Шерил приподнялась, сомневаясь, не показалось ли ей. Стук раздался снова.
– Шерил? Дверь открылась, в щель просунулась голова Джордано.
– Сделайте мне одолжение. – Его голос звучал хрипло, в нем слышалась боль.
Вскочив с кровати, Шерил нащупала в темноте халат и накинула его на себя.
– С вами все в порядке?
– Да. Всего лишь головная боль.
– Опять!..
– Все нормально. Но мне нужно продиктовать несколько чисел, а я никак не могу сосредоточиться.
– Чисел? – Странно? Они что, математикой по ночам занимаются?
– Так вы мне поможете или нет? – нетерпеливо сказал он.
– Пойдемте.
Запахнув халат и завязав пояс, она последовала за ним. Джордано поспешил в свою спальню столь быстро, насколько ему позволили костыли, и к тому времени, как она вошла туда, был уже в постели. Он лежал, распростершись на спине и прикрыв глаза ладонью, рядом располагались телефон и большой толстый блокнот. Не отнимая руку от глаз, Джордано попросил: – Продиктуйте по телефону числа из этого блокнота. – Неужели Сьюзен хочет, чтобы Шерил читала ей числа? – Только сядьте, ради Бога, – пробормотал Джордано и, схватив ее за руку, заставил сесть на кровать.
Шерил села как можно дальше от него и заглянула в блокнот. Интересно, о каких числах он говорит. Их было много, целая колонка, но они не имели для нее никакого смысла.
– Алло? – осторожно спросила она в трубку.
– Алло. – Прозвучавший густой мужской голос с английским акцентом поразил ее. – Говорит Пол Формен. Вы от Дана Рикелли? Насколько я понял, он сейчас не совсем в порядке, Не обижайтесь на него. Он скоро войдет в норму, просто немного переработал. Не продиктуете ли вы мне спецификацию?
Переработал? Джордано?
Шерил бросила на него удивленный взгляд, но он по-прежнему прикрывал рукой глаза. А Пол Формен… или Пола?
Медленно, запинаясь, она начала читать числа, и, хотя ей они ровным счетом ничего не говорили, Пол Формен был, казалось, удовлетворен ими.
– Великолепно. Скажите Джордано, что я переговорю с Локсли и мы прикинем, пойдет ли этот вариант. Или, точнее сказать, поплывет ли, – весело сообщил Формен. – А может быть, он хочет переговорить с Локсли сам?
Шерил повторила вопрос Джордано.
– Нет.
– Я слышал, – сказал Пол. – Значит, договорились. Скажите, что я позвоню после этого разговора. Большое вам спасибо. – Он повесил трубку.
Шерил сидела с трубкой в руках, чувствуя, что сама словно плывет куда-то. Она вспомнила множество телефонных звонков, разговоры посреди ночи, казавшийся ей подозрительно игривым тон Джордано.
– Он сказал, что позвонит вам, как только переговорит с Локсли.
– Спасибо, – поблагодарил Джордано.
– И как долго это продолжается?
Он облизал пересохшие губы и ответил почти шепотом.
– Началось несколько часов назад.
– Я не имею в виду головную боль, – отрезала Шерил.
Он поморщился, но промолчал.
– Так Пола или Пол? – ласковым голосом спросила она.
Джордано скривился еще сильнее, но по-прежнему не произнес ни слова.
– Кто такая Сьюзен?
– Моя секретарша, – признался он с тяжелым вздохом.
– А кто такой Формен? – продолжила Шерил.
– Друг.
– И деловой партнер? – высказала догадку она.
– И это тоже. – Джордано опять вздохнул.
– Так, значит, все эти плейбойские штучки были просто-напросто игрой?
Он убрал руку и открыл глаза.
– Это не игра.
– Да, может быть, не совсем игра. – С этим она могла согласиться. – Вряд ли вы смогли бы обмануть самую свободную в мире прессу и заставить ее сообщать о сотнях ваших встреч с самыми знаменитыми женщинами мира, если бы в этом не было ни крупицы правды. Но вы представляете из себя нечто большее, чем Дан-Мачо, не так ли?
– А я никогда и не отрицал этого.
– Но делали все для того, чтобы создать подобное впечатление?
– Это не ваше дело.
– И не вашего отца тоже?
– Его это вообще не касается! – Приподнявшись на локтях, Джордано бросил на нее гневный взгляд. – Он всегда меня ни во что не ставил. Хотел, чтобы я занимался только тем, чего хочет он!
– А чем же вы в действительности занимаетесь?
Наступило молчание.
– Проектирую яхты, – наконец признался он. Глаза Шерил чуть не вылезли из орбит.
– Так вот что я диктовала Полу?
– Вы диктовали установочные размеры двигателя, который мы должны установить. Формен координирует работу на месте. В Глазго. Мы базируемся там.
– А звонки в три часа ночи?
Джордано поморщился.
– В Глазго в это время уже девятый час утра. Он звонит, когда это ему необходимо. Я тоже – когда он нужен мне.
– А у вас… большое дело?
– Да.
Почему-то это ее тоже не удивило.
– И долго вы занимаетесь яхтами?
– А что? Вам нужны рекомендации? Хотите, чтобы я построил для вас судно? Я вам не по карману.
– Не сомневаюсь. Но мне просто интересно. Зачем вы скрываете свою абсолютно респектабельную карьеру?
– Потому, что я так решил.
– Неужели вы хотите, чтобы вас принимали за плейбоя?
– Я никогда не претендовал на это. Но не вздумайте ничего рассказывать старику.
– Однако он…
– Нет! – Джордано стиснул ее руку с такой силой, что, как ей показалось, остановил в ней кровообращение. Шерил попыталась пошевелить пальцами, и это движение привело его в чувство. Он разжал пальцы. – Простите. Но я не хочу, чтобы вы ему об этом говорили. – В темных глазах его стояла боль.
Шерил медленно кивнула головой.
– Не скажу. Он вновь лег и закрыл глаза. Дыхание его было несколько учащенным, но вскоре вновь успокоилось.
– Значит, вы кораблестроитель? – спросила она. – Как же это случилось? – Такую профессию не приобретают случайно.
– Я всегда интересовался кораблями. Это, наверное, у меня в генах. – Его губы скривились в горькой усмешке. – Насколько известно, Рикелли всегда так или иначе были связаны с кораблями. С самого детства у меня была своя лодка. Плавание под парусом было моим… спасением. – Его лицо немного расслабилось. – Я любил рисовать их, придумывать их – не только плавать на них. – Он пожал плечами. – Во всяком случае, этому меня никто не заставлял учиться.
– Никто вроде Бенито Рикелли, вашего отца?
– Он очень любил поучать меня, говорить, что надо делать. Хотел, чтобы я вел себя так, как хочет он. Чтобы участвовал в его бизнесе и учился только тому, что полезно для этого бизнеса.
А он не хотел этому подчиняться. Шерил прекрасно понимала его. Такой мальчик, как Джордано, не мог уважать покинувшего их с матерью отца и поступать так, как тот хочет.
– Поезжай в Италию, – продолжил Джордано. – Или поступай в Гарвардскую Бизнес-школу. Но меня это не интересовало. Я не хотел ни в Неаполь, ни в Гарвард. И уехал в Шотландию, там меня научили тому, что было нужно мне.
– Кораблестроению?
– Да. Но старик про то не знал. Да его это и не интересовало. Он просто сказал: если ты не станешь делать то, что мне надо, твои счета оплачиваться не будут. – Джордано вновь открыл глаза и посмотрел на нее. – Так все и получилось.
Казалось, не было ни одной актрисы или манекенщицы моложе сорока лет, с которой бы не связывали его имя. И если об этих хотя бы стоило писать, то сколько существовало сотен таких, о которых писать не стоило? Боже милосердный!
Она читала до глубокой ночи и все же отложила папку недочитанной. Это было слишком большим наказанием даже для нее.
Выключив свет, Шерил свернулась клубочком в постели и приказала себе не думать о нем. Но, разумеется, думала. А уснув, видела его во сне и несколько раз просыпалась во время сновидений – или кошмаров, – в которых Джордано целовал, ласкал или как-либо по-иному касался самых знаменитых в мире женщин…
Встала она вся разбитая и раздраженная. Ничего удивительного. В бытность няней у других подопечных у нее никогда не было таких снов!
Потом Шерил не раз пыталась уверить себя в том, что прочитанные ею статьи ничего не означают – чистейшие выдумки, позволяющие лучше продавать газеты. Но даже если иногда это ей и удавалось, Джордано делал, казалось, все возможное для того, чтобы доказать правдивость этих чертовых статей!
Следующие несколько дней он развлекался, ведя нескончаемые фривольные разговоры с самыми разнообразными женщинами.
Не обошлось, конечно, без вездесущей Сьюзен, по-прежнему звонившей в любое время дня и ночи. Но были и другие. Собственно говоря, всякий раз, когда Шерил заходила в гостиную, Джордано либо разговаривал, либо выслушивал объяснения какой-либо женшины.
Иногда он даже делал какие-то пометки в блокноте, и Шерил казалось, что в действительности Джордано занимается каким-то делом. Хотя, если судить по газетным статьям, он был просто богатым бездельником. Тем более, что в своих телефонных беседах он часто говорил что-нибудь ироде «Дорогая, как я люблю, когда ты это говоришь» или «О моя кошечка…».
Явно соблазняющий тон его голоса выводил ее из себя. Джордано будто щеголял перед ней своими связями. Что ж, прекрасно. Пусть его. Он совершенно меня не интересует. Абсолютно. С моей точки зрения, Джордано – всего лишь живое доказательство того, что я способна на страсть.
Однако, как бы то ни было, Шерил чувствовала себя обязанной наладить хоть какие-нибудь отношения между Джордано и его отцом.
– Поговорите с ним, – настаивала она. – Выслушайте его.
Но он не желал разговаривать или хотя бы выслушивать – ни ее, ни отца – и, не обращая внимания на слова Шерил, просто поворачивался к ней спиной.
– Мне это не нужно, – повторял Джордано.
– Нет нужно, – спорила она, вспоминая выражение, появляющееся на его лице, стоило ему посмотреть в сторону дома, особенно когда там, у бассейна, рядом с женой и ребенком появлялся Бенито.
Однако добиться от него чего-либо было невозможно.
– Оставьте меня в покое, – отвечал Джордано, как только Шерил возвращалась к этому вопросу. Часто он добавлял: – У меня болит голова. – И, потирая виски, удалялся в свою комнату. Однако, по всей видимости, голова переставала болеть во время бесконечных ночных звонков Сьюзен.
– Эта женщина хоть когда-нибудь спит? – не выдержала Шерил после того, как ее четыре ночи будили в три часа утра.
– Я ей нужен, – пожал плечами Джордано. Больше того, она не раз слышала, как он звонил Сьюзен сам!
Когда телефон позвонил в очередной раз, это оказалась некто по имени Пола. Соблазняющий, дразнящий голос Джордано напомнил Шерил, какой это двуличный негодяй. И когда он с трубкой у уха исчез в своей спальне, она даже зубами заскрежетала.
Хотя следовало скорее радоваться. По крайней мере, у нее не было никаких оснований полагать, что обремененный столькими женщинами Джордано достоин ее внимания.
– Вы когда-нибудь встречаетесь с одной женщиной дважды? – спросила его Шерил на следующий день.
Ей не хотелось демонстрировать свой интерес, но вопрос сорвался с губ как бы сам по себе. Откинувшись в кресле, Джордано улыбнулся, хотя его глаза были красны от недосыпания, а постоянные потирания висков указывали на очередной приступ головной боли.
– Если они этого стоят, – непринужденно ответил он.
– Это что, ваш метод поиска идеальной женщины? Желаете наконец остепениться? – Она понимала, что тон ее звучит излишне резко, но опять не смогла остановиться.
– Я не собираюсь остепеняться. Никогда. – Вся игривость его тона куда-то исчезла, ответ прозвучал столь же резко, как и вопрос.
– Вы хотите сказать, что в мире слишком много женщин, чтобы стоило останавливаться на какой-то одной?
– Совершенно верно, – отрезал Джордано и поднялся с кресла.
– И мне надо позвонить одной из них. – И он захромал к своей спальне.
– Не рановато ли для Сьюзен? – спросила Шерил вслед.
– Это… Пола, – ответил Джордано не поворачиваясь. – А вы что, ведете счет?
В три часа ночи телефон зазвонил вновь, но Шерил решила не обращать на него внимания. Она знала, кто звонит, и не испытывала ни малейшего желания слушать воркующий голос Сьюзен. Перевернув подушку прохладной стороной кверху, Шерил перевернулась на другой бок. «Надеюсь, что ты заполучишь сильнейшую головную боль в мире», – сказала она про себя Джордано. При следующем звонке Шерил, накрыв голову подушкой, начала проклинать его и страдающую бессонницей собеседницу.
Наконец, после пятого звонка, телефон замолчал. Давно пора, подумала она, кладя подушку на место и отгоняя от себя мысли о ведущем ночные разговоры с женщинами, полураздетом Джордано… В дверь постучали. Ничего не понимая, Шерил приподнялась, сомневаясь, не показалось ли ей. Стук раздался снова.
– Шерил? Дверь открылась, в щель просунулась голова Джордано.
– Сделайте мне одолжение. – Его голос звучал хрипло, в нем слышалась боль.
Вскочив с кровати, Шерил нащупала в темноте халат и накинула его на себя.
– С вами все в порядке?
– Да. Всего лишь головная боль.
– Опять!..
– Все нормально. Но мне нужно продиктовать несколько чисел, а я никак не могу сосредоточиться.
– Чисел? – Странно? Они что, математикой по ночам занимаются?
– Так вы мне поможете или нет? – нетерпеливо сказал он.
– Пойдемте.
Запахнув халат и завязав пояс, она последовала за ним. Джордано поспешил в свою спальню столь быстро, насколько ему позволили костыли, и к тому времени, как она вошла туда, был уже в постели. Он лежал, распростершись на спине и прикрыв глаза ладонью, рядом располагались телефон и большой толстый блокнот. Не отнимая руку от глаз, Джордано попросил: – Продиктуйте по телефону числа из этого блокнота. – Неужели Сьюзен хочет, чтобы Шерил читала ей числа? – Только сядьте, ради Бога, – пробормотал Джордано и, схватив ее за руку, заставил сесть на кровать.
Шерил села как можно дальше от него и заглянула в блокнот. Интересно, о каких числах он говорит. Их было много, целая колонка, но они не имели для нее никакого смысла.
– Алло? – осторожно спросила она в трубку.
– Алло. – Прозвучавший густой мужской голос с английским акцентом поразил ее. – Говорит Пол Формен. Вы от Дана Рикелли? Насколько я понял, он сейчас не совсем в порядке, Не обижайтесь на него. Он скоро войдет в норму, просто немного переработал. Не продиктуете ли вы мне спецификацию?
Переработал? Джордано?
Шерил бросила на него удивленный взгляд, но он по-прежнему прикрывал рукой глаза. А Пол Формен… или Пола?
Медленно, запинаясь, она начала читать числа, и, хотя ей они ровным счетом ничего не говорили, Пол Формен был, казалось, удовлетворен ими.
– Великолепно. Скажите Джордано, что я переговорю с Локсли и мы прикинем, пойдет ли этот вариант. Или, точнее сказать, поплывет ли, – весело сообщил Формен. – А может быть, он хочет переговорить с Локсли сам?
Шерил повторила вопрос Джордано.
– Нет.
– Я слышал, – сказал Пол. – Значит, договорились. Скажите, что я позвоню после этого разговора. Большое вам спасибо. – Он повесил трубку.
Шерил сидела с трубкой в руках, чувствуя, что сама словно плывет куда-то. Она вспомнила множество телефонных звонков, разговоры посреди ночи, казавшийся ей подозрительно игривым тон Джордано.
– Он сказал, что позвонит вам, как только переговорит с Локсли.
– Спасибо, – поблагодарил Джордано.
– И как долго это продолжается?
Он облизал пересохшие губы и ответил почти шепотом.
– Началось несколько часов назад.
– Я не имею в виду головную боль, – отрезала Шерил.
Он поморщился, но промолчал.
– Так Пола или Пол? – ласковым голосом спросила она.
Джордано скривился еще сильнее, но по-прежнему не произнес ни слова.
– Кто такая Сьюзен?
– Моя секретарша, – признался он с тяжелым вздохом.
– А кто такой Формен? – продолжила Шерил.
– Друг.
– И деловой партнер? – высказала догадку она.
– И это тоже. – Джордано опять вздохнул.
– Так, значит, все эти плейбойские штучки были просто-напросто игрой?
Он убрал руку и открыл глаза.
– Это не игра.
– Да, может быть, не совсем игра. – С этим она могла согласиться. – Вряд ли вы смогли бы обмануть самую свободную в мире прессу и заставить ее сообщать о сотнях ваших встреч с самыми знаменитыми женщинами мира, если бы в этом не было ни крупицы правды. Но вы представляете из себя нечто большее, чем Дан-Мачо, не так ли?
– А я никогда и не отрицал этого.
– Но делали все для того, чтобы создать подобное впечатление?
– Это не ваше дело.
– И не вашего отца тоже?
– Его это вообще не касается! – Приподнявшись на локтях, Джордано бросил на нее гневный взгляд. – Он всегда меня ни во что не ставил. Хотел, чтобы я занимался только тем, чего хочет он!
– А чем же вы в действительности занимаетесь?
Наступило молчание.
– Проектирую яхты, – наконец признался он. Глаза Шерил чуть не вылезли из орбит.
– Так вот что я диктовала Полу?
– Вы диктовали установочные размеры двигателя, который мы должны установить. Формен координирует работу на месте. В Глазго. Мы базируемся там.
– А звонки в три часа ночи?
Джордано поморщился.
– В Глазго в это время уже девятый час утра. Он звонит, когда это ему необходимо. Я тоже – когда он нужен мне.
– А у вас… большое дело?
– Да.
Почему-то это ее тоже не удивило.
– И долго вы занимаетесь яхтами?
– А что? Вам нужны рекомендации? Хотите, чтобы я построил для вас судно? Я вам не по карману.
– Не сомневаюсь. Но мне просто интересно. Зачем вы скрываете свою абсолютно респектабельную карьеру?
– Потому, что я так решил.
– Неужели вы хотите, чтобы вас принимали за плейбоя?
– Я никогда не претендовал на это. Но не вздумайте ничего рассказывать старику.
– Однако он…
– Нет! – Джордано стиснул ее руку с такой силой, что, как ей показалось, остановил в ней кровообращение. Шерил попыталась пошевелить пальцами, и это движение привело его в чувство. Он разжал пальцы. – Простите. Но я не хочу, чтобы вы ему об этом говорили. – В темных глазах его стояла боль.
Шерил медленно кивнула головой.
– Не скажу. Он вновь лег и закрыл глаза. Дыхание его было несколько учащенным, но вскоре вновь успокоилось.
– Значит, вы кораблестроитель? – спросила она. – Как же это случилось? – Такую профессию не приобретают случайно.
– Я всегда интересовался кораблями. Это, наверное, у меня в генах. – Его губы скривились в горькой усмешке. – Насколько известно, Рикелли всегда так или иначе были связаны с кораблями. С самого детства у меня была своя лодка. Плавание под парусом было моим… спасением. – Его лицо немного расслабилось. – Я любил рисовать их, придумывать их – не только плавать на них. – Он пожал плечами. – Во всяком случае, этому меня никто не заставлял учиться.
– Никто вроде Бенито Рикелли, вашего отца?
– Он очень любил поучать меня, говорить, что надо делать. Хотел, чтобы я вел себя так, как хочет он. Чтобы участвовал в его бизнесе и учился только тому, что полезно для этого бизнеса.
А он не хотел этому подчиняться. Шерил прекрасно понимала его. Такой мальчик, как Джордано, не мог уважать покинувшего их с матерью отца и поступать так, как тот хочет.
– Поезжай в Италию, – продолжил Джордано. – Или поступай в Гарвардскую Бизнес-школу. Но меня это не интересовало. Я не хотел ни в Неаполь, ни в Гарвард. И уехал в Шотландию, там меня научили тому, что было нужно мне.
– Кораблестроению?
– Да. Но старик про то не знал. Да его это и не интересовало. Он просто сказал: если ты не станешь делать то, что мне надо, твои счета оплачиваться не будут. – Джордано вновь открыл глаза и посмотрел на нее. – Так все и получилось.