Ринго Джон. Изумрудное море

   Виверна резко, практически по прямой линии ушла вниз, быстро опускаясь сквозь слой прозрачной и чистой воды, нацелившись на тень, залегшую под рифом.
   Герцер вдруг почувствовал боль в ушах, потряс головой, яростно зевнул, чтобы их «пробить». Он инстинктивно зажал нос и выдохнул в него, снимая давление, затем еще раз, и только потом огляделся. Они с Шанси стремительно приближались к песчаному, с торчащими тут и там ветками кораллов дну.
   Между кораллами сновали крупные рыбы, может быть те самые груперы, о которых говорил герцог Эдмунд. Рыбы, мелькая перед глазами Герцера коричневыми и серыми полосками на спинах, бросились врассыпную, в поисках нового укрытия, когда над ними проплыла тень виверны. Шанси развернулась и ринулась в погоню, и юношу едва не снесло с его места, когда она ударила о плотную воду крыльями. Рифовые рыбы были явно быстрее, но вдруг сверху спикировал Донал, и стая рыб в отчаянии свернула в сторону. Шанси еще раз резко развернулась, стая рыб метнулась было назад, но недостаточно быстро – голова виверны на длинной шее вырвалась вперед, и пасть захлопнулась на одном из груперов, солидной рыбине, размером не меньше человека. Вода была прозрачная, и солнце светило так ярко, что песок едва ли не сверкал, но Герцер с удивлением отметил, что кровь, вытекшая из рыбы, была ярко-изумрудной, как новые листочки на дереве или только что проросшая трава после весеннего дождичка. И ее было много. Его всегда удивляло то, сколько в одном существе может быть крови.
   Рыбы вплыли в Поток, и на какой-то момент вода вокруг окрасилась в тот же яркий изумрудный оттенок. Герцер так удивился, что едва не выпустил шею зверя. Но виверна жадно покончила с трапезой, ярко раскрашенные маленькие рыбки отважно выскочили из рифов, чтобы подхватить крошки, а виверна решила повторить заход. Герцер никогда не занимался подводными видами спорта, и потому вид морского дня был для него совершенно новым и завораживающим зрелищем. Тень корабля над головой была синей, так же как и более глубокая вода на западе. Виверны, проплывающие мимо, казались призрачными тенями, они словно летели, прижав огромные крылья к телу, через рифы, преследуя рыб. Вода была такая прозрачная, что молодому человеку казалось, он видит на многие мили вперед, но потом он понял, что на самом деле это не так, потому что Шеп, плывущий рядом с Шанси, то появлялся, то исчезал из виду.
   И вдруг Герцер заметил, что на пир виверн начали собираться незваные гости – акулы. Это его немного обеспокоило. Виверна смогла бы справиться с не очень крупной акулой, но если морские хищники решат, что крылатые создания – добыча, может произойти неприятное столкновение. Однако акулы виверн избегали, возможно, какой-то древний как мир, инстинкт подсказывал им, что похожие на динозавров крылатые создания были их собратьями – хищниками. Виверны, в свою очередь, не обращали внимания на акул.
   Все, кроме Джоанны. Шанси изо всех сил гналась за одной из рифовых рыб, когда Герцер увидел, как из подводного сумрака появился огромный дракон и набросился на одну среднего размера акулу. Голова дракона на длинной шее и акула сцепились в единое целое, хвост и голова акулы еще бились, опускаясь на дно. Другие акулы собрались над останками, и Джоанна снова сомкнула пасть. Одна из акул повернулась, чтобы укусить неожиданного врага, но ее зубы отскочили от сложенного крыла, в то время как длинная шея повернулась, и дракон укусил саму нападающую акулу. Получив удовольствие от охоты, Джоанна не спеша поплыла обратно к кораблю, лишь махнув хвостом в направлении стаи самых опасных подводных хищников.
   Герцер позволил Шанси свободно понаблюдать за этим представлением, да и ему самому понравилось, как Джоанна разделалась с хищницами, но вдруг он осознал, что он-то сам не был самым опасным хищником в море. Группа акул теперь приближалась к нему. Он не знал, что это за акулы, но они были большие, коричневые и самой что ни на есть акульей формы. И они совершенно очевидно расценивали его как потенциальный завтрак. У него не было оружия, кроме ножа на поясе. Всплывать на поверхность? Прятаться на дне? Акулы были между ним и кораблем, поэтому стремиться туда было бесполезно.
   Человек повернулся и бросился вниз как раз тогда, когда одна из акул пошла в атаку. Он умудрился отклонить нападение точно рассчитанным ударом, от которого акула развернулась и уплыла в противоположном направлении, а затем повернула в сторону и начала описывать круг. Удар об акулью морду не прошел незамеченным для самого Герцера: он до крови содрал кожу на костяшках пальцев о похожую на наждачную бумагу шкуру.
   Другая акула тотчас же вцепилась в его ласт.
   Ласты-то были сделаны из очень крепкого, наподдающегося поломке пластика, чего нельзя было сказать про самого Герцера. А акула явно вознамерилась откусить от него кусочек, она мощно мотала головой так, что юноша почувствовал себя крысой в зубах терьера. В его лодыжке что-то хрустнуло. Акула поняла, что ничего не выйдет, и отпустила его, но к этому времени первая хищница завершила круг почета и нацелилась на более уязвимые части тела человека.
   Как раз когда хищница уже была готова к броску, его с акулой накрыла голубая тень, и Шанси вцепилась зубами в акулий загривок. Виверна, хоть и не такая большая, как Джоанна, орудовала челюстями с не меньшей силой. Ее пасть раскрывалась широко, как у змеи, и мощные зубы перерезали грубую кожу, кости и плоть. Шанси бросила акулу, когда ее голова болталась, удерживаемая лишь тонкой полоской кожи.
   Море вокруг Герцера внезапно наполнилось крыльями и зеленой кровью – это другие виверны бросились в атаку. Они устроили настоящее пиршество, клацая челюстями направо и налево. Акулы в свою очередь пытались укусить виверн за крылья, но, к их удивлению, они были столь же прочны, как у Джоанны.
   Герцер решил перебраться поближе ко дну. Спрятаться, как рифовая рыба, и подождать, чем кончится побоище. Там было семь акул, расценивающих виверн как добычу, но пять виверн убили четырех из них до того, как вновь появилась, Джоанна. Она, в свою очередь, прикончила еще двух, и последнюю почти целиком проглотил Донал.
   Когда от последней акулы остались только кусочки рваной плоти, плывущие по течению, Герцер оттолкнулся от рифа и направился к вивернам, стараясь не напрягать ногу и работая в основном правой рукой. Виверны, однако, направились к поверхности еще быстрее, и ему никак не удавалось нагнать их. Поднимаясь, он вспомнил, что сказал Эдмунд, и стал дышать нормально. Ему показалось, что он выдыхает больше воздуха, чем вдыхает. Еще он заметил, что не было даже пузырьков, что удивило его, но он подумал, что выдыхаемый газ распределялся тем же способом, который собирал воздух для дыхания.
   Его уши снова заболели, когда он приблизился к поверхности, и он замедлил движение, чтобы «пробить» их, двигая челюстью взад и вперед. Ему казалось, что он уже вот-вот достигнет поверхности, но она все еще была далеко. Он даже удивился, когда сначала его вытянутая левая рука, затем и голова оказались на воздухе.
   Герцер вынырнул вниз по течению, позади виверн, довольно далеко от корабля и обнаружил, что Джоанна плывет ему навстречу.
   – Лейтенант, ты едва не стал частью пищевой цепочки, – сказала она, ухмыляясь во всю пасть. В ее зубах застряли куски белого мяса и акульей кожы.
   – Использовали меня как наживку, да, коммандер? – ответил Герцер с улыбкой.
   – У тебя, я вижу, все в порядке, – сказала Джоанна, подплывая ближе. – Забирайся.
   – Я привык к тому, что меня постоянно кто-то или что-то пытается убить, – признал Герцер. – Глупо так говорить, но то, что на меня напали акулы, – самое нормальное для моего стиля жизни из того, что случилось в этом походе.
   – У тебя, должно быть, чертовски интересная жизнь.
   – Даже не представляешь себе, насколько!
   – У тебя растяжение связок голеностопного сустава, – сообщила Даная, закончив перевязку. – Ничего страшного, но постарайся поберечь ногу пару дней.
   Виверны и всадники поднялись обратно на борт и готовились к взлету, чтобы попытаться найти ихтиан с воздуха. Ждали только Герцера.
   – Смотри-ка. – Эдмунд протянул Герцеру какую-то непонятную вещь. – Сувенир.
   Это был акулий зуб. Герцер недоверчиво покачал головой.
   – Где вы взяли это?
   – Вытащил из твоего ласта, – сказал герцог. – Он застрял в разрыве. А следы зубов какие славные!
   – Тебя чуть не убили, если ты не понял, – добавила Даная.
   – Я знаю, мэм, – сказал Герцер со слабой улыбкой. – Я там был.
   – Сможешь лететь? – спросил Эдмунд.
   – Если удастся надеть сапог, – сказал Герцер, показывая на свою ногу.
   – Что-нибудь придумаем, – кивнул Тальбот. – Я хочу скорее начать, так как…
   – Лодка по правому борту! – выкрикнул впередсмотрящий.
   – Лодка? – переспросил Эдмунд, смотря на запад.
   Где-то там была невидимая Флора, но она была на другой стороне Потока. А впередсмотрящий явно сказал «лодка», а не «корабль», что, как они все уже выучили, означало именно маленькую лодку. Никто в здравом уме не стал бы пересекать Поток в маленькой лодке.
   – На что похоже? – выкрикнул командир корабля.
   У него был бинокль, но лодка пока еще была за горизонтом.
   – Похоже на небольшое каноэ, сэр. Может быть, каяк, – откликнулся впередсмотрящий. – Один человек на борту. Идет с юго-запада.
   Половина экипажа собралась у борта, пытаясь разглядеть ненормального, который пересек Поток в каноэ или пусть даже в морском каяке. Когда лодка приблизилась, описание стало более конкретным.
   – Командир… Это женщина, – выкрикнул матрос сверху. – Темные волосы… на ней… купальник?!
   Герцер вдруг застонал и опустился на бухту каната, закрыв рукой лицо.
   – Это не купальник, – пробормотал он, – пять к десяти, что это кожаное бикини. А значит, это не женщина… вернее, не человек.
   – Да, – вздохнул Эдмунд, отворачиваясь от борта, – это эльф.
   – Баст?! – ахнула Даная. – Как она? Я имею в виду…
   – Баст? – переспросила Рейчел, только появившись на палубе. Она прикрыла глаза ладонью от солнца и посмотрела на приближающееся каноэ. – Ты уверен?
   – А кто еще переберется через Поток в долбленой лодке? – спросил Герцер.
   – А на носу… сидит… кролик! – прокричал впередсмотрящий.
   – Ну вот и ответ на один из вечных риторических вопросов, – сказал Эдмунд, усмехнувшись. – Ответ: этот чертов кролик.
   – Баст. – Герцер обнял эльфийку, как только она появилась над бортом.
   А она продолжала лезть вверх, пока ее ноги не обвили его талию и ее губы не оказались на его губах.
   Женщина, которую он таким исключительным образом приветствовал, одетая в бикини из зеленой кожи, была не выше ста пятнадцати сантиметров ростом, не больше чем по пояс Герцеру. У нее были зеленые глаза с вертикальными зрачками, заостренные маленькие ушки и высокая небольшая грудь. За спиной у нее висели лук и колчан стрел, а на кожаном поясе болталась легкая сабля с рукоятью, украшенной драгоценными камнями. На правой голени эльфийки был металлический наголенник, на левой ноге – меховой гетр, а на обоих запястьях она носила кожаные наручи. Придумать более непрактичный наряд было бы невозможно, но в этом была вся Баст.
   – Привет, любовь моя, – сказала наконец Баст, оторвавшись от губ Герцера. Она наклонилась вперед и подмигнула Рейчел. – Извини, ты на него еще не претендуешь?
   – Нет, – ответила Рейчел с улыбкой. – На самом деле, ты можешь спать на моей койке. Он храпит.
   – Особенно когда устает, – согласилась Баст, спрыгивая на палубу, в то время как на борт залезал кролик. Ему, по природе, вроде бы не полагалось этого уметь, но его когти врезались в дерево как острые ножи.
   – Баст, – начал герцог Эдмунд, – не то чтоб я был не рад тебя видеть…
   – Но не в этом суперважном, сверхсекретном дипломатическом походе, – сказала эльфийка, окончательно отцепившись от Герцера. – Вы не хотите, чтобы два воплощенных хаоса все испортили.
   – Примерно так я бы и сказал, – признался Эдмунд, нервно хохотнув. – По крайней мере подумал. Зачем вы здесь?
   – Ну, ты увез моего любимого, – сказала она, хватая Герцера за руку и обвиваясь вокруг нее. Впрочем, этого ей показалось недостаточно, и она снова забралась на него, как коала на любимое дерево, в этот раз по левой стороне, и сцепила ноги вокруг его талии. – Я не могла оставить его совсем одного на этих опасных Южных островах!
   – Ладно, а кролик зачем? – обреченно вздохнул Эдмунд.
   Кролик, коричнево-белый, небольшой и вислоухий, выглядел самым что ни на есть милым, но глуповатым зверьком. Это если не обращать внимания на сбрую из черной кожи, увешанную ножами, и арбалет, болтающийся у него за спиной. И безумные красные глаза.
   – Эй! Отпуск на Островах! – заверещал кролик. – Блондинки с большими титьками, теплый песочек на пляже. Солнце, серфинг и, конечно, «Маргарита» с люцерной!
   – На борту нет текилы, – вздохнул Эдмунд, – и, естественно, нет люцерны.
   – Что?! – возмутился кролик высоким тенором. – Нет текилы? На Островах?
   – Текилу делают в Чиаре, – объяснил Эдмунд, – там растет гуава. На Островах делают ром.
   – Ну что ж, понятно. На флоте всегда есть ром. Мне рому. Ром – это очень хорошо.
   – К сожалению, на кораблях ССШ сухой закон, – сказала Даная. – На борту нет никакого алкоголя.
   – Сухой?! Сухой закон?! – взвизгнул кролик. Он вытащил автоматический нож и запрыгнул на плечо Герцеру, размахивая ножом перед лицом Баст. – Ты сказала, что мне дадут выпить! Приятный круиз к Островам, вот что ты сказала! Сколько угодно выпивки! Может быть, даже девушки по телефону! Я сделаю из тебя котлету по-эльфийски!
   – Попробуй, уродец, – бросила Баст, спрыгивая с Герцера невозможным рывком и приземляясь на палубе с обнаженной саблей. – Давай, вислоухое чудовище!
   – Баст, зачем ты связалась с этим… этим… – Эдмунд махнул рукой в строну кролика. – Зачем ты притащила этот свихнувшийся кусок высоких технологий на борт?
   – Я что, могла оставить его в Вороньей Мельнице без присмотра, когда мы все уехали, ты бы этого хотел? – пожала плечами Баст, убирая саблю. – И я уверена, мы гденибудь раздобудем достаточно рома на этих Островах, чтобы он был счастлив.
   – Баст, – начал было Эдмунд, но замолчал, когда она подняла вверх палец.
   – Ага, – сказала она, наклонив голову набок.
   – Баст… – сказал он почти умоляюще.
   – А!
   – О черт, – вздохнул Эдмунд, – мы готовимся выступить. Виверны должны поднять все, что нам нужно, свою еду и нашу.
   – Я легкая, – сказала Баст. – Я полечу на Джоанне.
   – Ну все, я сдаюсь, – вздохнул Эдмунд. – А как насчет кролика?
   – Ты собрался к ихтианам, так? – спросил кролик. – Это значит, надо плавать, так? Я не умею плавать.
   – Заяц, если ты хоть что-нибудь учинишь на этом корабле, они заставят тебя пройтись по доске, – прорычал Эдмунд, – в цементных башмаках.
   – Они – это кто? – вызвал всех на бой кролик, спрыгнув с плеча Герцера и приземлившись на палубу с крепким шлепком, продолжая размахивать ножиком.
   – Экипаж из двухсот двадцати пяти человек и дюжина морских пехотинцев, – сказал Эдмунд. – Если что, они завернут тебя в кусок парусины и выбросят за борт с балластом. Как долго сможешь удерживать дыхание?
   – Долго, – сказал кролик, глядя ему в глаза. Через минуту он это бросил, как будто ему было совершенно все равно, чем ему угрожают. – Я буду вести себя хорошо. Но вам стоит найти мне выпивку. Я становлюсь нервным, когда мне нечего выпить.
   – Тут есть поселения. Посмотрим, что можно сделать, – сказал Эдмунд.
   – Генерал, – вмешался наконец Мбеки, которому явно надоела эта перепалка, – мне жаль прерывать этот спектакль, но виверны оседланы, и все готово. Мы все собрали и сейчас, с попутным ветром, сможем взлетать, если вы поторопитесь.
   – Мы готовы, – ответил Эдмунд. – Хорошо бы сказать Джоанне, что у нее есть лишний пассажир, и пока вы грузитесь, я поговорю с командиром.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

   – Кто… что… это такое?! – возмутился Чанг.
   – Я бы назвал это воплощением стихийного хаоса, – ответил Эдмунд, нахмурившись, – но это предрассудки. Это, вернее, – он– киборг, Искусственный Интеллект, никакого отношения к настоящим кроликам не имеющий. Его создали оченьдавно. И я вынужден оставить его на вашем корабле.
   – Благодарю, генерал, – ответил командир, все еще недоуменно на него поглядывая. – Что будет, если он станет буянить?
   – Ну… – снова нахмурился Эдмунд, – заложенные в него программы невероятно хаотичны. Но одно точно: он никогда не нанесет непоправимого вреда своим. Он устраивает розыгрыши, зачастую довольно болезненные. И чаще всего достает всех, пока не получит желаемое. Он может предать, за деньги, вещи или услуги, только помани. Но никогда до степени нанесения непоправимого вреда.
   – Это…
   – Странно, – согласился Эдмунд. – Я уверен, что двадцать второй век был самым изощренным и в то же время нелепым веком в истории человечества. Вот вам одно из его порождений.
   – Зачем кому-то могло прийти в голову создавать такое? – вопросил Чанг. – Оно бы немедленно предало своих создателей!
   – Ну да, – сказал Эдмунд, – и нам известно, что он именно так и поступал. Что-то насчет большой бомбы. Его, кажется, создали на основе комикса из двадцать первого века.
   – Комикса?! Это что, смешно?
   – Посмотрите сами. Он действительно забавный, если вам нравится черный юмор. В любом случае, у его программы всего три или четыре приоритета. В обратном порядке: веселиться, жить комфортно, издеваться над теми, кого он выбрал в «мальчики для битья», преследовать актрис из фильма «Спасатели Малибу» и быть нежным с женщинами…
   – Нежным? С женщинами? Кролику?
   – Это его терминология, – усмехнулся Эдмунд, – любит вертеться вокруг титькастых блондинок и убивать специалистов по телемаркетингу. Последнее – главный приоритет его программы.
   – А кто такие эти специалисты? – спросил командир.
   – Что-то вроде слепня в человеческом обличье, – вздохнул Эдмунд, думая о том, как много фрагментов истории человечества кануло в небытие просто потому, что никто не интересовался историей. – Втюхивали людям ненужные им товары, ну про спам вы слышали, наверное? То же самое, но по телефону.
   – А, ну да, я слышал, – вдруг сказал Чанг. – Разве их не смели всех в…
   – Именно, – ответил Эдмунд. – И перед вашими глазами – орудие их роковой судьбы.
   – И вы оставляете этона моем корабле?
   – Повеселитесь. Держать его пьяным в стельку иногда помогает.
   Виверн не на шутку загрузили, но с помощью ветра и катапульты им удалось взлететь, и группа направилась на восток, следуя курсу, проложенному Эдмундом и Джоанной.
   Море, над которым они летели, представляло собой лоскутное одеяло из рифов, отмелей и небольших необитаемых островов. В воде иногда встречались зеленые фрагменты, там, где, как объяснили Герцеру, росли водоросли. Иногда вдалеке можно было разглядеть рыбацкие лодки, но это были единственные признаки обитания человека. В воде было множество рыбы: маленькие стайки кружились у поверхности, на солнце, отбрасывая вверх яркие блики, и чем дольше они летели, тем чаще внизу мелькали небольшие отмели. Белые барашки волн и блики солнца ослепляли, и вскоре Герцер перестал смотреть на воду. Вместо этого он вглядывался вдаль. Через час он увидел, что вода впереди становится зеленой, а голубизна виднеется вдалеке, и понял, что они пролетают над мелководьем и приближаются к морским глубинам.
   Когда они достигли края мелководья, Джоанна повернула на север, двигаясь над островами. На севере, за архипелагом, виднелось еще больше отмелей, но на юге вода быстро теряла зеленый оттенок, постепенно становясь темно-синего цвета. Герцер видел карты – вода в этих местах была до тысячи футов глубиной. Понятно, что утонуть можно с тем же успехом и на глубине в пять метров, но видеть эту толщу воды, вселяющую ужас, было специфическим ощущением.
   Наконец они увидели на краю одного из островов двухэтажное бетонное здание, которое должно было служить им ориентиром. Оказалось, что это маяк, старый, построенный еще до Спада, но хорошо сохранившийся. Признаков человеческого присутствия видно не было: кусты раскинулись во все стороны, и тропинки заросли травой.
   – Ихтиане! – выкрикнул Ку, показывая рукой направо.
   И в самом деле, в центре стайки дельфинов ясно виделись силуэты подводных жителей. Когда тени виверн легли на воду, ихтиане сначала высунулись посмотреть, а потом нырнули и пошли на юго-восток.
   – Нам приземлиться и плыть за ними? – прокричала Джоанна.
   – Приземлиться, – ответил Тальбот. – Затем подумаем, как вас накормить.
   Они нацелились на посадку рядом со старым маяком и, спешившись, увидели цепочку голов, торчащих из воды.
   – Герцер, – сказал Эдмунд, снимая с себя летную амуницию.
   Прохладный ветер по-прежнему дул с севера, поднимая тучи пыли. Раздевшись, лейтенант сразу задрожал от холода. Он натянул маску. Почему-то он надеялся, что в воде теплее.
   Теплее там не было. Вода обожгла его холодом, он вдохнул и зашел по грудь в глубину, затем надел ласты. Эдмунд уже был в воде, плыл, направляясь к группе ихтиан, брызгаясь и шлепая по воде, как морж.
   Герцер быстро нырнул и поплыл вслед за ним, стараясь держаться ниже легкой зыби, покрывшей поверхность моря. Дно у берега было песчаным, но потом начали появляться фрагменты коралловых рифов.
   Ихтиане двинулись им навстречу, сначала нерешительно, затем быстрее, в руках у тех, что плыли впереди, были копья с костяными наконечниками, руки других были заняты полупустыми сетями. Когда до них оставалось не больше дюжины ярдов, Эдмунд остановился, завис в воде, ногами вниз, и поднял руку.
   – Мы здесь по поручению Соединенных Свободных Штатов, мы ищем Брюса Чернобородого.
   Герцер наблюдал за приближающимися ихтианами. Ему доводилось видеть их до Спада, но не группой и не в естественной для них среде. Они, по его мнению, были ничуть не менее грациозны, чем дельфины, играющие вокруг, но намного красочнее. Кончики их хвостов сверкали ярко-голубым, зеленым, красным – всеми цветами радуги. Их волосы тоже были всех цветов радуги, и у каждого волосы более или менее подходили по цвету к хвосту. Кроме всех остальных различий с человеком, у них была массивная грудная клетка, которая открывалась и закрывалась. Ясно было, что они дышат жабрами. К тому же ихтиане были намного крупнее, чем люди, и их кожа была очень гладкой, без намека на мускулатуру. Они выглядели по крайней мере полными, если уж не сказать толстыми.
   Линия копьеносцев остановилась и с нескрываемым удивлением уставилась на пришельцев.
   – Брюс в городе, – сказал один из них. – Я думаю, он вас ждет.
   – Я Эдмунд Тальбот, – сказал Эдмунд. – Это далеко?
   – Недалеко, как раз на краю глубокой воды, – ответил ихтианин. – Меня зовут Джейсон Ренджер.
   Герцер подумал, что голос у ихтианина какой-то странный, но потом понял, что это и не голос вовсе, а звук, который воспроизводит компьютер в его маске. Губы ихтианина почти не двигались, разве что чуть-чуть.
   – Это лейтенант Геррик, мой помощник, – сказал Эдмунд. – Мы бы хотели увидеть ваш город. Со мной еще моя жена и дочь. Они на берегу.
   – И виверны, – сказал Джейсон.
   – Да, сюда еще идет наш корабль. Мы ожидали найти вас у острова Бими. Можно сразу задать вопрос? Вивернам нужно охотиться на рыб для пропитания. Есть ли здесь место, где они могут это сделать?
   Ихтианин помолчал, а потом недоверчиво покачал головой:
   – Виверны охотятся на рыб?
   – Они учатся, – ответил лейтенант. – У них хорошо получается с рифовыми рыбами. И с акулами, – добавил он.
   – Эти места для рыбалки наши, – сказал Джейсон. – Я бы не хотел, чтобы их вычистили. И лучше вам не попадаться за этим занятием на глаза Брюсу, а не то гостеприимства от него не ждите. Но немного вверх или вниз по побережью – пара-другая миль, мы не будем против.
   – Я могу показать им, – сказал один из копьеносцев. У него были светлые, почти белые волосы и песчаного цвета хвост.
   – Это Пит. Наш лучший повар.
   – Когда у меня есть приправы, я действительно лучший, – без ложной скромности добавил светловолосый ихтианин. – Если вам удастся поднять меня на одну из виверн, я покажу, где они могут поохотиться. Там полно груперов и других крупных рыб. Для нас это слишком далеко.
   – Лейтенант? – спросил Эдмунд.
   – Нам придется, наверное, привязать тебя к седлу, – предположил Герцер. – У тебя нет ног, чтобы удержаться самому.
   – Это ничего, я потерплю, – согласился Пит.
   – Я вам нужен в городе? – спросил Герцер.
   – Нет, но приведи Данаю и Рейчел. Передай уоррент-офицеру Рейдо, что я хочу, чтобы он вернулся не позже заката, и что если вивернам удастся пойматьнемного рыбы, а не просто съесть, это будет здорово.
   – Будет сделано, сэр. Один вопрос, как насчет Баст?
   – А что Баст? – ответил Эдмунд, помолчав. – У меня нет маски для нее, нет и ласт. – Пусть Рейчел захватит сеть, – добавил Эдмунд, когда Герцер отплывал, следуя за Питом.
   – У вас есть сети? – спросил Джейсон.
   – С собой у нас только одна, – ответил Эдмунд. – Больше места не было. Но на корабле есть еще.
   Эван поднял голову, когда на его рабочий стол со шлепком запрыгнул кролик.
   – Что поделываешь? – поинтересовался ИИ, поднимая лапу, чтобы энергично почесать за ухом.