Страница:
— Да. — Дриада кивнула, и льдинки блеснули в ее зрачках. — Мерзость и грязь на королевском троне — вот что это такое!
Мэт пристально посмотрел на нее, удивленный этой вспышкой.
Дриада вдруг закинула голову кверху.
— Свет забрезжил, солнце вот-вот поднимется над краем земли, а мы едва дотащились до середины леса.
Мэт с удивлением оглядел плотный, густой сумрак, обступающий их.
— С чего вы взяли? Темно, как в полночь.
— Верхние листья уже чуют свет солнца. Значит, и мы тоже. Прибавим-ка шагу, мы должны найти путь покороче.
Она заторопилась вперед, обогнула Алисанду и сэра Ги и поравнялась с герцогом эльфов. Принцесса бросила Мэту:
— Ты молодец, лорд Мэтью. Хорошо потрудился для меня в эту ночь.
— Да? — вздрогнув, отвечал Мэт. — Что ж, надеюсь, Малинго не сумеет провести свою армию через этот лес.
— Верно, зато на открытом месте он развернется. А лес, как сказала дриада, весь — одно целое. Более того, лорд, вся страна — одно целое, и лес ее часть: его корни бегут на луговину и сплетаются с корнями травы. Что знает лес, знает и поле, и каждая сосна на горе. Ты поднял для меня лес и тем самым поднял всю страну. Сама почва станет трясиной для воинства Малинго, если он пойдет на нас.
Дриада препиралась с герцогом эльфов. Несколько словечек из их бурных дебатов донеслись до слуха Мэта. Потом спор затих, и он понял, что дриада настояла на своем.
После этого их темп заметно ускорился. Дриада повела отряд, и лес раздавался в стороны, освобождая им широкий проход. Деревья все стремительнее неслись назад, а люди — вперед, хотя они так петляли, как будто их поводырем была змея. Мэт даже подумал, что тут не обошлось без колдовства.
Заря уже набирала силу, когда они вышли на луговину. Мэт смотрел на траву, дрожащую в утреннем мареве. Тень леса простиралась примерно на сотню футов. Дальше марево золотилось, но было такое густое, что Мэт не мог различить границы между тенью и светом. Одно было ясно: солнце уже залило луговину.
Он обернулся к дриаде.
— Спасибо, Лесная Леди, мне надо было прийти раньше, чтобы освободить вас из темницы.
— Ну что вы, сэр, — с внезапной застенчивостью отвечала дриада. — Вы пришли как раз вовремя. А когда покончите с неотложными делами, приходите опять, прошу вас.
У Мэта запылали щеки. Он проглотил ком в горле.
— Хм, спасибо. — Он протянул ей руку. — Был очень рад познакомиться.
Дриада недоуменно взглянула на его руку.
— Что это за новый обычай?
— О, это так у нас принято. — Мэт снова проглотил ком в горле. — Дескать, вот моя рука, без оружия. Такой у нас обычай — пожимать руку друзьям.
— А... Кем-кем, а твоим другом я хотела бы быть.
Ее пожатие было твердым, рука — сухой и гладкой, как полированное дерево. От кончиков ее пальцев по руке Мэта до самого плеча прокатилось тепло.
— Приходи еще, — выдохнула она.
И повернулась к лесу. То ли смех, то ли перезвон листьев под утренним ветерком раздался прежде, чем тени деревьев позвали и скрыли ее.
Мэт глубоко вздохнул, попрямее уселся на Стегомане, потряс головой, чтобы прочистить мозги.
— М-да, очень... э... очень интересная встреча.
— В самом деле, — согласилась Алисанда с зарождающейся угрозой в голосе. — Довольно и одной такой, я полагаю. Сосредоточься, маг, на отказе от того, что противно природе.
Мэт взглянул на нее с укоризной.
— Вы все еще мне не доверяете. Меня можно с этим поздравить.
Алисанда вспыхнула и пришпорила лошадь. Сэр Ги добродушно засмеялся.
— Ну, лорд, поскачем и мы!
Они последовали за принцессой. Туман впереди редел, уже можно было разглядеть полосу солнца на колышащейся траве. Наконец-то резко обозначилась граница между светом и тенью. В десяти футах от нее Мэт остановил дракона.
— Что-то вас тревожит? — спросил сэр Ги.
— Я просто вспомнил, из-за чего вся эта спешка. — Мэт спрыгнул с драконовой спины. — Вы езжайте потихоньку с дамами. Ты, Стегоман, постарайся так топорщить свои зубцы, чтобы никто не заметил, что меня между ними нет.
— Что ты еще задумал? — Стегоман щурился на слепящее солнце.
— Сам знаешь. Держись в виду леса и будь готов прискакать по первому зову.
Стегоман с сомнением обернул к нему голову. Сэр Ги спросил:
— А как же вы?
— Я останусь здесь.
— Минутку. — Дракон хмуро посмотрел на него. — Если на тебя набросится волк...
Мэт взмахнул серебряным кинжалом.
— Я готов, хотя надеюсь, мне не придется пускать это в ход.
Сэр Ги смерил его неодобрительным взглядом, потом пожал плечами и отвернулся?
— Пошли, свободный дракон! Он хочет драться один на один. Это его право.
Стегоман поплелся вперед, без особого счастья на морде.
Мэт шагнул в сторону и лег в густую траву, которая скрыла его не только от товарищей, но и от леса. Он ждал.
Ожидание было недолгим.
С опушки донесся волчий вой.
Мэт вывернул шею, напряженно вглядываясь назад.
Тяжелое черное тело взметнулось вверх футах в пяти слева от него. Мэт вскочил на ноги — и увидел огромного волка, перелетающего из тени в свет.
Почувствовав тепло, волк вонзился когтями в землю, подался назад, дико взвыл.
Зацокали копыта, это сэр Ги и дамы повернули лошадей обратно, на подмогу Мэту.
Из травы поднялось существо чудовищных форм, половина головы у него была человеческая, половина — волчья. Этот полузверь-получеловек изо всех сил пытался вернуться в тень.
Держа наготове серебряный кинжал, Мэт подскочил к чудищу. Оно рванулось ему навстречу, но Мэт вовремя выставил вперед серебряный клинок.
С пронзительным воплем чудище упало и покатилось по траве, спасаясь от серебра. В корчах, линяя, вытягиваясь в длину, оно превратилось в патера Брюнела.
Нагой, он перевернулся со спины на живот, зарылся лицом в ладони и затрясся в рыданиях.
Мэт встал на колени, тронул его за плечо.
— Успокойтесь, патер. Вы снова человек.
— Казни меня! — Священник ухватил Мэта за ворот и пригнул его голову к себе. — Я уже просил тебя об этом раньше. А теперь заклинаю: убей меня, избавь меня от срама!
— Нет. — У Мэта запылали щеки.
— Прикончи меня! — С перекошенным от ярости лицом священник тряс Мэта. — Ты не убил меня темной ночью, смотри же, что из этого вышло! Где твой серебряный кинжал? Убей меня!
— Нет, я уже сказал: нет! — Мэт посмотрел священнику прямо в глаза холодным, тяжелым взглядом. — Я не отправлю твою душу в ад.
Он оторвал от себя руки патера Брюнела и, встав, вопросительно взглянул на подоспевшую принцессу, готовый к ее неодобрению. Но принцесса кивнула в знак согласия с ним.
Удивленный, но испытывающий облегчение, Мэт сказал священнику:
— Ваше спасение в покаянии, патер, а не в смерти.
Священник сверкнул глазами, но постепенно гнев его угас, глаза прикрылись, голова поникла.
— Вставайте, сэр! — сурово сказал Черный Рыцарь. — Еще есть надежда! Вставайте и будьте снова человеком!
— Ничего другого вам не остается, патер, — несколько мягче добавил Мэт. — Из этого облика мы вас больше не выпустим. Берите же на себя снова бремя человека.
Еще с минуту священник пролежал неподвижно. Потом стал подниматься, но вдруг вспомнил, что он голый, и снова спрятался в траве, метнув отчаянный, просящий взгляд на Мэта.
— О Силы небесные! — Саесса оторвала длинный широкий лоскут от своего подола и брезгливо протянула его священнику. — Это вам, и не бойтесь, мы с принцессой отвернемся, пока вы будете обвязывать себя.
Она повернула к нему хвостом свою лошадку, Алисанда — свою. Но патер Брюнел, стоя на коленях и держа в руках серый лоскут, только пробормотал:
— Я не притронусь к твоему платью.
— Это никакое не платье, — в досаде прикрикнула на него Саесса, — оно не имеет ко мне отношения — так же, как ты. Прикройся!
Алисанда недоуменно взглянула на нее и отвернулась, задумчиво нахмурясь.
Мэт тоже с интересом посмотрел на Саессу, потом вздохнул и перевел глаза на патера Брюнела.
Священник уже стоял во весь рост, закрепляя набедренную повязку веревкой, скрученной из стеблей травы.
Со строгим лицом он сказал:
— Так-то лучше. Это мне больше подходит, чем сутана.
— Бросьте это самоуничижение, — сердито возразил Мэт. — Вам пора уже стать мужчиной! Или вы полагаете, что сутана сделает вас бесполым?
Священник опустил глаза в землю.
— Мне бы этого хотелось.
— Да, да, легко быть идеальным мужчиной, когда тебе не приходится иметь дело с женщинами. Еще лучше не иметь желез внутренней секреции, тогда женщины просто не волнуют, и каждый раз мы одерживаем победу, потому что просто нет соблазна. Бросьте это, патер! Не сдавайтесь, в этом не много чести, честь в том, чтобы гнуть свое, даже когда проигрываешь.
Во внезапном порыве патер Брюнел вскинул голову — и на миг, казалось, обрел гордость, приличествующую мужчине.
Но миг спустя голова его снова поникла.
— Да, в том, что ты говоришь, есть своя правда. Уныние — грех. Мне ли как священнику этого не знать. Сколько бы я ни грешил, всегда есть надежда, что впредь я грешить не буду. Тем глубже мой стыд, что мирянин напоминает мне об этом.
Мэт одобрительно кивнул.
— Так будьте же священником, патер. Ведь это все равно что быть настоящим мужчиной.
Долгую минуту священник смотрел на него, сдвинув брови. Потом отвернулся и, уставясь в землю, сказал:
— Благодарю тебя, маг. А теперь я должен уйти.
— Вот так поворот! Куда же вы собрались уйти, патер?
— В ближайшую церковь, — отвечал Брюнел. — Куда же еще?
— Лучше пойдемте с нами, добрый патер, — бодро предложил сэр Ги. — Давайте вместе найдем церковь.
— Нет. — Брюнел покачал головой. — Вам надо на Запад, и поскорее. Я вам буду только мешать, как уже случилось.
— Ну, это как посмотреть. — Мэт бросил взгляд на лес. — За прошедшую ночь мы отмахали миль шестьдесят.
— Без моей помощи, согласитесь, — с темной улыбкой сказал священник. — Нет, я пойду своей дорогой. Я буду для вас только обузой. — Он скользнул взглядом по Саессе и отвел глаза. — Как и вы для меня.
Боль вспыхнула в глазах Саессы, но только на секунду, потом лицо ее превратилось в непроницаемую маску. Мэт закусил губу.
— В ваших словах есть доля правды, но вы уже ввязались, патер. Вы уже не можете просто так сидеть и наблюдать, как воюют большие мальчики.
— Кто и когда сидит просто так? — сухо спросил Брюнел. — Ты забываешь, маг, что рыцари могут ехать впереди, но главная тяжесть лежит на пехоте. А поля сражений — это пахотные поля, засеянные крестьянами.
— Верно сказано. — Алисанда подъехала на своей лошадке к священнику, прямо держа голову и глядя на него сверху вниз. — Каких солдат ты приведешь нам на подмогу?
Священник взглянул на нее, застигнутый врасплох. Нахмурился.
— Я не думал об этом... Но для этой коварной войны, пожалуй, не найти войска лучше, чем монашеское.
Принцесса задумчиво кивнула.
— В самом деле, лучше не найти.
— Э-э... — начал Мэт. — Вам не кажется, что это несколько парадоксально? Божьи люди — и вдруг с мечами и пиками!
Патер Брюнел улыбнулся.
— О таком никто и не помышляет, лорд Мэтью. Наше оружие другого рода: молитвы, монашеские облачения, святая вода и мощи святых.
С губ Мэта чуть не сорвался насмешливый ответ, но он вовремя затолкал его за щеку. Оружие, о котором говорил священник, — это символы, и весьма могущественные. По меркам этого универсума, оно потянет на дюжину арбалетов и пару катапульт. Брюнел выпрямился и расправил плечи.
— Да, такое войско я смог бы собрать. И я должен его собрать, теперь это ясно. Посторонись, маг, дай мне пройти. Я должен найти церковь, надеть сутану, а потом обойти все монастыри по дороге на Запад. — Он обернулся к Алисанде, спросил: — Где разыскивать вас, ваше высочество?
— В западных горах. — Воинственная радость засверкала в глазах Алисанды. — У подножия горы Монглор, вблизи плато Греллиг.
— Далековато и трудно найти. — Мэт взглянул на Стегомана. — Что, если ты немного отклонишься от магистрали? Патеру нужен транспорт.
— Пожалуй, ты прав, — раздумчиво протянул дракон. — Ну а как быть с твоей безопасностью, маг?
— Да уж как-нибудь. О патере Брюнеле я беспокоюсь гораздо больше. Ему нужен компаньон, которого он не загрызет, если вдруг превратится в волка, и который не даст ему загрызть никого другого.
— Не извольте беспокоиться, в волка я больше не превращусь, — твердо сказал священник.
— При всем моем к вам уважении, патер, — возразил Мэт, — должен заметить, что у меня есть кое-какой опыт по части благих намерений... Стегоман, от меня будет больше толку, если мне не придется беспокоиться о нашем добром патере.
— Как скажешь, — пробурчал дракон, подкатываясь к священнику.
Брюнел замялся, вопросительно глядя на Алисанду. Та кивнула, и он со вздохом взобрался дракону на спину. Уселся меж двух зубцов и на прощание сказал:
— Итак, у Греллига. Не стану загадывать, сколько народа удастся привести, но думаю, что сотню-то соберу под наши знамена.
— Никто не будет лишним, и всем передай благодарность их принцессы. Благослови на прощание, святой отец.
— Благословение вы получите, когда мне отпустятся грехи, — отвечал Брюнел со смиренной улыбкой. — В путь, добрый зверь, пора!
Стегоман тронул с места и пошел сквозь клочья тумана по лугу, взяв курс на юг. Только один раз он обернулся, чтобы поймать взгляд Мэта. Тот махнул рукой. Брюнел же не повернул головы, глаза его были устремлены вперед. Стегоман изменил направление на юго-запад и скоро скрылся в тумане.
— Молите Бога, чтобы он остался цел и невредим, — пробормотал сэр Ги. — Ради него самого и ради нас.
— Я отпустила его со спокойным сердцем, — возразила принцесса. — Не думаю, чтобы до Греллига с ним что-то случилось. Потом — кто знает?
— Благодарение Небесам, мы от него избавились, — произнесла Саесса. — Теперь нам ничего не грозит.
Но тоска и одиночество были в ее глазах, когда она смотрела вслед уехавшим.
Мэт спросил принцессу:
— Колдун не очень-то может разгуляться, пока светит солнце, правда?
Принцесса поразмыслила над его словами и кивнула.
— Днем он человек как человек, и это уменьшает опасность. Опасна ночь, когда он может поднять против нас Зло в разных обличьях.
— Тогда нам лучше ехать, и побыстрее. Этот торфяник протянется еще миль на пятьдесят самое меньшее, но у нас есть четырнадцать светлых часов. Мы можем покрыть порядочное расстояние.
— Нет, не можем, лорд Мэтью, — твердо сказал сэр Ги. — Наши бедные кони и так проскакали всю ночь. Я говорил с герцогом эльфов. Он сказал, что в милях шести отсюда мы найдем курган из камней и ручеек. Камни дадут нам тень, а наши лошадки пощиплют сухую траву.
— О'кей, — согласился Мэт. В самом деле, он, кажется, забыл, что лошадь — это не мотоцикл и не машина. — Однако для последующих привалов нам надо будет искать укрепленные места.
— Так в путь! — воскликнул сэр Ги, забираясь на своего першерона. Но, взглянув сверху на Мэта, он пришел в замешательство. — Прошу прощения, лорд Мэтью, я совсем забыл...
Мэт улыбнулся ему.
— Забыли, что мне тоже надо на чем-то ехать? Что ж, к счастью, вокруг достаточно палок.
— При чем тут палки? — недоуменно спросила Алисанда.
Мэт не ответил. Он нашел то, что искал: шестифутовую палку с загогулиной на конце. Сплетя из травы веревки, он привязал к ней четыре подпорки и поставил это сооружение на землю. Пучок сухой травы пошел на хвост. Все вместе отдаленно напоминало лошадь.
Отступив назад на несколько шагов, Мэт произнес:
Однако Мэт подумал, что работа произведена с недоделками. И так уже двое из отряда ехали без седел, что никак нельзя было назвать идеальным. Он сосредоточился и выдал еще один шедевр, попросив неизвестно у кого:
Гнедой подошел к Мэту, тихонько заржал и потерся головой о грудь хозяина.
— Ио-о-о, малыш. — Мэт нежно погладил теплую шею.
— Не увидь я это своими собственными глазами, — выдохнул сэр Ги, который на несколько минут потерял дар речи, — никогда бы не поверил.
— Да я и сам бы не поверил. Я превысил свой кредит в банке. — Мэт вскочил в седло.
Забавно: на глазах у Черного Рыцаря он разрушил волшебный замок и принудил целый лес стронуться с места — а тот и бровью не повел. Но стоило сотворить коня — и рыцарь сражен. Вот что значит профессиональный интерес...
Они нашли и камни, и ручей, о которых говорил герцог эльфов. Сэр Ги преподал Мэту краткий урок по уходу за лошадьми, и только после этого каждый взял свой паек и сел в холодке за трапезу. Мэт обнаружил, что скучает по Стегоману. Его конь был, конечно, добрым и милым, но зато дракон умел сам о себе позаботиться, и к тому же Мэту недоставало его твердолобого рационализма, от которого отскакивали его, Мэта, завиральные идеи.
— Можешь лечь спать.
Мэт удивился, увидев подле себя Саессу, и покачал головой.
— Благодарю, леди, но первый караул — мой. Поспать лучше вам, пока не подоспел ваш черед.
— Что-то не спится. А двое караульных — роскошь. Пойди отдохни.
— Я способен оценить ваш жест, но мне тоже не спится.
Тягостная тишина повисла между ними. Чтобы нарушить ее, Мэт спросил:
— Мне это кажется или вы с Алисандой немного подружились?
Саесса помрачнела, отвернулась.
— Неприязнь проходит... Я думала, она ненавидит меня, но сейчас вижу, что ошибалась. По-моему, она начала как бы узнавать себя во мне и не считает себя вправе презирать меня. — Саесса искоса взглянула на Мэта. — Но настоящей дружбой тут не пахнет. Ведь она — принцесса, а я — крестьянская дочь.
— Классовые барьеры! — вспыхнул Мэт. — Почему такая чушь должна портить дружбу?
— Слишком много пыла, сэр. — Саесса улыбнулась. — Разве ты хочешь быть ее другом?
Мэт замялся.
— Ну, в общем... конечно! Нам же надо будет вместе воевать, так что мы должны быть на дружеской ноге, сами понимаете.
— Да, на врагов вы не похожи.
— Но назвать нас добрыми приятелями тоже было бы натяжкой. Вас не было с нами, когда я вызволил ее из подземелья. Она тогда очень тепло ко мне отнеслась, можно даже сказать — с уважением. — Он закатил глаза. — Ну почему, почему женщины не могут принимать нас такими как мы есть — с присущими нам недостатками!
— Когда же ее отношение к тебе переменилось?
— Сразу после того, как... мм...
— Ничего, ничего, давай без околичностей, — подбодрила его Саесса. — После того как она увидела тебя в моем дворце, правда?
— Правда. Чего она от меня ожидала? Чтобы я оказался гипсовым святошей?
— А что же ее охладило — твоя слабость или... — Она взглянула Мэту прямо в глаза. — Или мое присутствие?
Мэт вытаращился на нее, потом отвернулся и невидящим взглядом уставился на равнину.
— Чересчур смелый вывод.
— Может быть, и нет.
Мэт досадливо сжал зубы.
— Я тоже не голубых кровей. Она никогда не позволит себе проявить интерес к такой персоне.
— Внешне — да, но внутри себя? — улыбнулась Саесса. — Ни одна женщина не может подавить в себе интерес такого рода.
Мэт пристально посмотрел ей в глаза и кивнул.
— Понимаю. Если так рассуждать, тогда понятно, почему она вынуждена держать себя со мной крайне холодно.
Саесса улыбнулась совсем весело. Поднялась.
— А ты, похоже, не полный дурак.
Мэт впал в задумчивость и не выходил из нее до конца своего дежурства и во все время дежурства сэра Ги. А после настала очередь принцессы. Надо было проверить гипотезу.
Он приблизился к Алисанде с нарочитой развязностью.
— По-моему, я уже начал кое в чем разбираться, ваше высочество.
— В самом деле? — Ее голос звучал, как ему показалось, мягче обычного. Но все остальные спали, они были наедине друг с другом, может быть, от этого?
— Нельзя сказать, что у дриады была отталкивающая внешность, — начал Мэт. — Но, по-моему, я вел себя с ней не самым худшим образом...
— Разве? — Алисанда обернулась к нему. — Тогда скажи, отчего ты так хорошо понимаешь патера Брюнела?
Глава 13
Мэт пристально посмотрел на нее, удивленный этой вспышкой.
Дриада вдруг закинула голову кверху.
— Свет забрезжил, солнце вот-вот поднимется над краем земли, а мы едва дотащились до середины леса.
Мэт с удивлением оглядел плотный, густой сумрак, обступающий их.
— С чего вы взяли? Темно, как в полночь.
— Верхние листья уже чуют свет солнца. Значит, и мы тоже. Прибавим-ка шагу, мы должны найти путь покороче.
Она заторопилась вперед, обогнула Алисанду и сэра Ги и поравнялась с герцогом эльфов. Принцесса бросила Мэту:
— Ты молодец, лорд Мэтью. Хорошо потрудился для меня в эту ночь.
— Да? — вздрогнув, отвечал Мэт. — Что ж, надеюсь, Малинго не сумеет провести свою армию через этот лес.
— Верно, зато на открытом месте он развернется. А лес, как сказала дриада, весь — одно целое. Более того, лорд, вся страна — одно целое, и лес ее часть: его корни бегут на луговину и сплетаются с корнями травы. Что знает лес, знает и поле, и каждая сосна на горе. Ты поднял для меня лес и тем самым поднял всю страну. Сама почва станет трясиной для воинства Малинго, если он пойдет на нас.
Дриада препиралась с герцогом эльфов. Несколько словечек из их бурных дебатов донеслись до слуха Мэта. Потом спор затих, и он понял, что дриада настояла на своем.
После этого их темп заметно ускорился. Дриада повела отряд, и лес раздавался в стороны, освобождая им широкий проход. Деревья все стремительнее неслись назад, а люди — вперед, хотя они так петляли, как будто их поводырем была змея. Мэт даже подумал, что тут не обошлось без колдовства.
Заря уже набирала силу, когда они вышли на луговину. Мэт смотрел на траву, дрожащую в утреннем мареве. Тень леса простиралась примерно на сотню футов. Дальше марево золотилось, но было такое густое, что Мэт не мог различить границы между тенью и светом. Одно было ясно: солнце уже залило луговину.
Он обернулся к дриаде.
— Спасибо, Лесная Леди, мне надо было прийти раньше, чтобы освободить вас из темницы.
— Ну что вы, сэр, — с внезапной застенчивостью отвечала дриада. — Вы пришли как раз вовремя. А когда покончите с неотложными делами, приходите опять, прошу вас.
У Мэта запылали щеки. Он проглотил ком в горле.
— Хм, спасибо. — Он протянул ей руку. — Был очень рад познакомиться.
Дриада недоуменно взглянула на его руку.
— Что это за новый обычай?
— О, это так у нас принято. — Мэт снова проглотил ком в горле. — Дескать, вот моя рука, без оружия. Такой у нас обычай — пожимать руку друзьям.
— А... Кем-кем, а твоим другом я хотела бы быть.
Ее пожатие было твердым, рука — сухой и гладкой, как полированное дерево. От кончиков ее пальцев по руке Мэта до самого плеча прокатилось тепло.
— Приходи еще, — выдохнула она.
И повернулась к лесу. То ли смех, то ли перезвон листьев под утренним ветерком раздался прежде, чем тени деревьев позвали и скрыли ее.
Мэт глубоко вздохнул, попрямее уселся на Стегомане, потряс головой, чтобы прочистить мозги.
— М-да, очень... э... очень интересная встреча.
— В самом деле, — согласилась Алисанда с зарождающейся угрозой в голосе. — Довольно и одной такой, я полагаю. Сосредоточься, маг, на отказе от того, что противно природе.
Мэт взглянул на нее с укоризной.
— Вы все еще мне не доверяете. Меня можно с этим поздравить.
Алисанда вспыхнула и пришпорила лошадь. Сэр Ги добродушно засмеялся.
— Ну, лорд, поскачем и мы!
Они последовали за принцессой. Туман впереди редел, уже можно было разглядеть полосу солнца на колышащейся траве. Наконец-то резко обозначилась граница между светом и тенью. В десяти футах от нее Мэт остановил дракона.
— Что-то вас тревожит? — спросил сэр Ги.
— Я просто вспомнил, из-за чего вся эта спешка. — Мэт спрыгнул с драконовой спины. — Вы езжайте потихоньку с дамами. Ты, Стегоман, постарайся так топорщить свои зубцы, чтобы никто не заметил, что меня между ними нет.
— Что ты еще задумал? — Стегоман щурился на слепящее солнце.
— Сам знаешь. Держись в виду леса и будь готов прискакать по первому зову.
Стегоман с сомнением обернул к нему голову. Сэр Ги спросил:
— А как же вы?
— Я останусь здесь.
— Минутку. — Дракон хмуро посмотрел на него. — Если на тебя набросится волк...
Мэт взмахнул серебряным кинжалом.
— Я готов, хотя надеюсь, мне не придется пускать это в ход.
Сэр Ги смерил его неодобрительным взглядом, потом пожал плечами и отвернулся?
— Пошли, свободный дракон! Он хочет драться один на один. Это его право.
Стегоман поплелся вперед, без особого счастья на морде.
Мэт шагнул в сторону и лег в густую траву, которая скрыла его не только от товарищей, но и от леса. Он ждал.
Ожидание было недолгим.
С опушки донесся волчий вой.
Мэт вывернул шею, напряженно вглядываясь назад.
Тяжелое черное тело взметнулось вверх футах в пяти слева от него. Мэт вскочил на ноги — и увидел огромного волка, перелетающего из тени в свет.
Почувствовав тепло, волк вонзился когтями в землю, подался назад, дико взвыл.
Зацокали копыта, это сэр Ги и дамы повернули лошадей обратно, на подмогу Мэту.
Из травы поднялось существо чудовищных форм, половина головы у него была человеческая, половина — волчья. Этот полузверь-получеловек изо всех сил пытался вернуться в тень.
Держа наготове серебряный кинжал, Мэт подскочил к чудищу. Оно рванулось ему навстречу, но Мэт вовремя выставил вперед серебряный клинок.
С пронзительным воплем чудище упало и покатилось по траве, спасаясь от серебра. В корчах, линяя, вытягиваясь в длину, оно превратилось в патера Брюнела.
Нагой, он перевернулся со спины на живот, зарылся лицом в ладони и затрясся в рыданиях.
Мэт встал на колени, тронул его за плечо.
— Успокойтесь, патер. Вы снова человек.
— Казни меня! — Священник ухватил Мэта за ворот и пригнул его голову к себе. — Я уже просил тебя об этом раньше. А теперь заклинаю: убей меня, избавь меня от срама!
— Нет. — У Мэта запылали щеки.
— Прикончи меня! — С перекошенным от ярости лицом священник тряс Мэта. — Ты не убил меня темной ночью, смотри же, что из этого вышло! Где твой серебряный кинжал? Убей меня!
— Нет, я уже сказал: нет! — Мэт посмотрел священнику прямо в глаза холодным, тяжелым взглядом. — Я не отправлю твою душу в ад.
Он оторвал от себя руки патера Брюнела и, встав, вопросительно взглянул на подоспевшую принцессу, готовый к ее неодобрению. Но принцесса кивнула в знак согласия с ним.
Удивленный, но испытывающий облегчение, Мэт сказал священнику:
— Ваше спасение в покаянии, патер, а не в смерти.
Священник сверкнул глазами, но постепенно гнев его угас, глаза прикрылись, голова поникла.
— Вставайте, сэр! — сурово сказал Черный Рыцарь. — Еще есть надежда! Вставайте и будьте снова человеком!
— Ничего другого вам не остается, патер, — несколько мягче добавил Мэт. — Из этого облика мы вас больше не выпустим. Берите же на себя снова бремя человека.
Еще с минуту священник пролежал неподвижно. Потом стал подниматься, но вдруг вспомнил, что он голый, и снова спрятался в траве, метнув отчаянный, просящий взгляд на Мэта.
— О Силы небесные! — Саесса оторвала длинный широкий лоскут от своего подола и брезгливо протянула его священнику. — Это вам, и не бойтесь, мы с принцессой отвернемся, пока вы будете обвязывать себя.
Она повернула к нему хвостом свою лошадку, Алисанда — свою. Но патер Брюнел, стоя на коленях и держа в руках серый лоскут, только пробормотал:
— Я не притронусь к твоему платью.
— Это никакое не платье, — в досаде прикрикнула на него Саесса, — оно не имеет ко мне отношения — так же, как ты. Прикройся!
Алисанда недоуменно взглянула на нее и отвернулась, задумчиво нахмурясь.
Мэт тоже с интересом посмотрел на Саессу, потом вздохнул и перевел глаза на патера Брюнела.
Священник уже стоял во весь рост, закрепляя набедренную повязку веревкой, скрученной из стеблей травы.
Со строгим лицом он сказал:
— Так-то лучше. Это мне больше подходит, чем сутана.
— Бросьте это самоуничижение, — сердито возразил Мэт. — Вам пора уже стать мужчиной! Или вы полагаете, что сутана сделает вас бесполым?
Священник опустил глаза в землю.
— Мне бы этого хотелось.
— Да, да, легко быть идеальным мужчиной, когда тебе не приходится иметь дело с женщинами. Еще лучше не иметь желез внутренней секреции, тогда женщины просто не волнуют, и каждый раз мы одерживаем победу, потому что просто нет соблазна. Бросьте это, патер! Не сдавайтесь, в этом не много чести, честь в том, чтобы гнуть свое, даже когда проигрываешь.
Во внезапном порыве патер Брюнел вскинул голову — и на миг, казалось, обрел гордость, приличествующую мужчине.
Но миг спустя голова его снова поникла.
— Да, в том, что ты говоришь, есть своя правда. Уныние — грех. Мне ли как священнику этого не знать. Сколько бы я ни грешил, всегда есть надежда, что впредь я грешить не буду. Тем глубже мой стыд, что мирянин напоминает мне об этом.
Мэт одобрительно кивнул.
— Так будьте же священником, патер. Ведь это все равно что быть настоящим мужчиной.
Долгую минуту священник смотрел на него, сдвинув брови. Потом отвернулся и, уставясь в землю, сказал:
— Благодарю тебя, маг. А теперь я должен уйти.
— Вот так поворот! Куда же вы собрались уйти, патер?
— В ближайшую церковь, — отвечал Брюнел. — Куда же еще?
— Лучше пойдемте с нами, добрый патер, — бодро предложил сэр Ги. — Давайте вместе найдем церковь.
— Нет. — Брюнел покачал головой. — Вам надо на Запад, и поскорее. Я вам буду только мешать, как уже случилось.
— Ну, это как посмотреть. — Мэт бросил взгляд на лес. — За прошедшую ночь мы отмахали миль шестьдесят.
— Без моей помощи, согласитесь, — с темной улыбкой сказал священник. — Нет, я пойду своей дорогой. Я буду для вас только обузой. — Он скользнул взглядом по Саессе и отвел глаза. — Как и вы для меня.
Боль вспыхнула в глазах Саессы, но только на секунду, потом лицо ее превратилось в непроницаемую маску. Мэт закусил губу.
— В ваших словах есть доля правды, но вы уже ввязались, патер. Вы уже не можете просто так сидеть и наблюдать, как воюют большие мальчики.
— Кто и когда сидит просто так? — сухо спросил Брюнел. — Ты забываешь, маг, что рыцари могут ехать впереди, но главная тяжесть лежит на пехоте. А поля сражений — это пахотные поля, засеянные крестьянами.
— Верно сказано. — Алисанда подъехала на своей лошадке к священнику, прямо держа голову и глядя на него сверху вниз. — Каких солдат ты приведешь нам на подмогу?
Священник взглянул на нее, застигнутый врасплох. Нахмурился.
— Я не думал об этом... Но для этой коварной войны, пожалуй, не найти войска лучше, чем монашеское.
Принцесса задумчиво кивнула.
— В самом деле, лучше не найти.
— Э-э... — начал Мэт. — Вам не кажется, что это несколько парадоксально? Божьи люди — и вдруг с мечами и пиками!
Патер Брюнел улыбнулся.
— О таком никто и не помышляет, лорд Мэтью. Наше оружие другого рода: молитвы, монашеские облачения, святая вода и мощи святых.
С губ Мэта чуть не сорвался насмешливый ответ, но он вовремя затолкал его за щеку. Оружие, о котором говорил священник, — это символы, и весьма могущественные. По меркам этого универсума, оно потянет на дюжину арбалетов и пару катапульт. Брюнел выпрямился и расправил плечи.
— Да, такое войско я смог бы собрать. И я должен его собрать, теперь это ясно. Посторонись, маг, дай мне пройти. Я должен найти церковь, надеть сутану, а потом обойти все монастыри по дороге на Запад. — Он обернулся к Алисанде, спросил: — Где разыскивать вас, ваше высочество?
— В западных горах. — Воинственная радость засверкала в глазах Алисанды. — У подножия горы Монглор, вблизи плато Греллиг.
— Далековато и трудно найти. — Мэт взглянул на Стегомана. — Что, если ты немного отклонишься от магистрали? Патеру нужен транспорт.
— Пожалуй, ты прав, — раздумчиво протянул дракон. — Ну а как быть с твоей безопасностью, маг?
— Да уж как-нибудь. О патере Брюнеле я беспокоюсь гораздо больше. Ему нужен компаньон, которого он не загрызет, если вдруг превратится в волка, и который не даст ему загрызть никого другого.
— Не извольте беспокоиться, в волка я больше не превращусь, — твердо сказал священник.
— При всем моем к вам уважении, патер, — возразил Мэт, — должен заметить, что у меня есть кое-какой опыт по части благих намерений... Стегоман, от меня будет больше толку, если мне не придется беспокоиться о нашем добром патере.
— Как скажешь, — пробурчал дракон, подкатываясь к священнику.
Брюнел замялся, вопросительно глядя на Алисанду. Та кивнула, и он со вздохом взобрался дракону на спину. Уселся меж двух зубцов и на прощание сказал:
— Итак, у Греллига. Не стану загадывать, сколько народа удастся привести, но думаю, что сотню-то соберу под наши знамена.
— Никто не будет лишним, и всем передай благодарность их принцессы. Благослови на прощание, святой отец.
— Благословение вы получите, когда мне отпустятся грехи, — отвечал Брюнел со смиренной улыбкой. — В путь, добрый зверь, пора!
Стегоман тронул с места и пошел сквозь клочья тумана по лугу, взяв курс на юг. Только один раз он обернулся, чтобы поймать взгляд Мэта. Тот махнул рукой. Брюнел же не повернул головы, глаза его были устремлены вперед. Стегоман изменил направление на юго-запад и скоро скрылся в тумане.
— Молите Бога, чтобы он остался цел и невредим, — пробормотал сэр Ги. — Ради него самого и ради нас.
— Я отпустила его со спокойным сердцем, — возразила принцесса. — Не думаю, чтобы до Греллига с ним что-то случилось. Потом — кто знает?
— Благодарение Небесам, мы от него избавились, — произнесла Саесса. — Теперь нам ничего не грозит.
Но тоска и одиночество были в ее глазах, когда она смотрела вслед уехавшим.
Мэт спросил принцессу:
— Колдун не очень-то может разгуляться, пока светит солнце, правда?
Принцесса поразмыслила над его словами и кивнула.
— Днем он человек как человек, и это уменьшает опасность. Опасна ночь, когда он может поднять против нас Зло в разных обличьях.
— Тогда нам лучше ехать, и побыстрее. Этот торфяник протянется еще миль на пятьдесят самое меньшее, но у нас есть четырнадцать светлых часов. Мы можем покрыть порядочное расстояние.
— Нет, не можем, лорд Мэтью, — твердо сказал сэр Ги. — Наши бедные кони и так проскакали всю ночь. Я говорил с герцогом эльфов. Он сказал, что в милях шести отсюда мы найдем курган из камней и ручеек. Камни дадут нам тень, а наши лошадки пощиплют сухую траву.
— О'кей, — согласился Мэт. В самом деле, он, кажется, забыл, что лошадь — это не мотоцикл и не машина. — Однако для последующих привалов нам надо будет искать укрепленные места.
— Так в путь! — воскликнул сэр Ги, забираясь на своего першерона. Но, взглянув сверху на Мэта, он пришел в замешательство. — Прошу прощения, лорд Мэтью, я совсем забыл...
Мэт улыбнулся ему.
— Забыли, что мне тоже надо на чем-то ехать? Что ж, к счастью, вокруг достаточно палок.
— При чем тут палки? — недоуменно спросила Алисанда.
Мэт не ответил. Он нашел то, что искал: шестифутовую палку с загогулиной на конце. Сплетя из травы веревки, он привязал к ней четыре подпорки и поставил это сооружение на землю. Пучок сухой травы пошел на хвост. Все вместе отдаленно напоминало лошадь.
Отступив назад на несколько шагов, Мэт произнес:
Воздух вокруг лошадиного чучела стал сгущаться и, превратясь в непроницаемую завесу, поднялся выше Мэта. В таком облаке мог спрятаться слон, и Мэт приуныл. Но облако пошло на убыль и, рассеясь, явило взору крупного гнедого жеребца с гордым изгибом шеи. Он повернул к Мэту свою породистую голову.
Лошадка, лошадка, из палок и соломы,
Пока что с тобой мы еще не знакомы.
Для верной нашей службы принцессе молодой —
Стань передо мной, как лист перед травой!
Однако Мэт подумал, что работа произведена с недоделками. И так уже двое из отряда ехали без седел, что никак нельзя было назвать идеальным. Он сосредоточился и выдал еще один шедевр, попросив неизвестно у кого:
Он только глазом моргнул — и вот уже конь стоял взнузданный, под седлом западного образца. Мэт с облегчением перевел дух: теперь для разнообразия он мог поездить с комфортом. Две дамские лошадки тоже стояли под седлами, хотя и другого фасона.
Чтобы ноги не сводило, чтоб живот не подвело,
Чтобы ехать нам спокойно через поле и село —
Дай на каждую лошадку и уздечку, и седло!
Гнедой подошел к Мэту, тихонько заржал и потерся головой о грудь хозяина.
— Ио-о-о, малыш. — Мэт нежно погладил теплую шею.
— Не увидь я это своими собственными глазами, — выдохнул сэр Ги, который на несколько минут потерял дар речи, — никогда бы не поверил.
— Да я и сам бы не поверил. Я превысил свой кредит в банке. — Мэт вскочил в седло.
Забавно: на глазах у Черного Рыцаря он разрушил волшебный замок и принудил целый лес стронуться с места — а тот и бровью не повел. Но стоило сотворить коня — и рыцарь сражен. Вот что значит профессиональный интерес...
Они нашли и камни, и ручей, о которых говорил герцог эльфов. Сэр Ги преподал Мэту краткий урок по уходу за лошадьми, и только после этого каждый взял свой паек и сел в холодке за трапезу. Мэт обнаружил, что скучает по Стегоману. Его конь был, конечно, добрым и милым, но зато дракон умел сам о себе позаботиться, и к тому же Мэту недоставало его твердолобого рационализма, от которого отскакивали его, Мэта, завиральные идеи.
— Можешь лечь спать.
Мэт удивился, увидев подле себя Саессу, и покачал головой.
— Благодарю, леди, но первый караул — мой. Поспать лучше вам, пока не подоспел ваш черед.
— Что-то не спится. А двое караульных — роскошь. Пойди отдохни.
— Я способен оценить ваш жест, но мне тоже не спится.
Тягостная тишина повисла между ними. Чтобы нарушить ее, Мэт спросил:
— Мне это кажется или вы с Алисандой немного подружились?
Саесса помрачнела, отвернулась.
— Неприязнь проходит... Я думала, она ненавидит меня, но сейчас вижу, что ошибалась. По-моему, она начала как бы узнавать себя во мне и не считает себя вправе презирать меня. — Саесса искоса взглянула на Мэта. — Но настоящей дружбой тут не пахнет. Ведь она — принцесса, а я — крестьянская дочь.
— Классовые барьеры! — вспыхнул Мэт. — Почему такая чушь должна портить дружбу?
— Слишком много пыла, сэр. — Саесса улыбнулась. — Разве ты хочешь быть ее другом?
Мэт замялся.
— Ну, в общем... конечно! Нам же надо будет вместе воевать, так что мы должны быть на дружеской ноге, сами понимаете.
— Да, на врагов вы не похожи.
— Но назвать нас добрыми приятелями тоже было бы натяжкой. Вас не было с нами, когда я вызволил ее из подземелья. Она тогда очень тепло ко мне отнеслась, можно даже сказать — с уважением. — Он закатил глаза. — Ну почему, почему женщины не могут принимать нас такими как мы есть — с присущими нам недостатками!
— Когда же ее отношение к тебе переменилось?
— Сразу после того, как... мм...
— Ничего, ничего, давай без околичностей, — подбодрила его Саесса. — После того как она увидела тебя в моем дворце, правда?
— Правда. Чего она от меня ожидала? Чтобы я оказался гипсовым святошей?
— А что же ее охладило — твоя слабость или... — Она взглянула Мэту прямо в глаза. — Или мое присутствие?
Мэт вытаращился на нее, потом отвернулся и невидящим взглядом уставился на равнину.
— Чересчур смелый вывод.
— Может быть, и нет.
Мэт досадливо сжал зубы.
— Я тоже не голубых кровей. Она никогда не позволит себе проявить интерес к такой персоне.
— Внешне — да, но внутри себя? — улыбнулась Саесса. — Ни одна женщина не может подавить в себе интерес такого рода.
Мэт пристально посмотрел ей в глаза и кивнул.
— Понимаю. Если так рассуждать, тогда понятно, почему она вынуждена держать себя со мной крайне холодно.
Саесса улыбнулась совсем весело. Поднялась.
— А ты, похоже, не полный дурак.
Мэт впал в задумчивость и не выходил из нее до конца своего дежурства и во все время дежурства сэра Ги. А после настала очередь принцессы. Надо было проверить гипотезу.
Он приблизился к Алисанде с нарочитой развязностью.
— По-моему, я уже начал кое в чем разбираться, ваше высочество.
— В самом деле? — Ее голос звучал, как ему показалось, мягче обычного. Но все остальные спали, они были наедине друг с другом, может быть, от этого?
— Нельзя сказать, что у дриады была отталкивающая внешность, — начал Мэт. — Но, по-моему, я вел себя с ней не самым худшим образом...
— Разве? — Алисанда обернулась к нему. — Тогда скажи, отчего ты так хорошо понимаешь патера Брюнела?
Глава 13
Рука в доспехах легла на плечо Мэта, и он проснулся. Веки были тяжелые, во рту пересохло. Мышцы заныли все до единой, когда он встал и присоединился к общей скудной трапезе перед походом. Глоток-другой вина, решил он, ни в коей мере не заменяет кофе.
Солнце стояло уже довольно низко над горизонтом. Абсолютно голая равнина простиралась впереди, сколько хватало глаз. Дурное предчувствие холодком пробежало у Мэта по спине. Он повернулся к рыцарю.
— Что-то не нравится мне местность, сэр Ги.
Рыцарь угрюмо кивнул.
— Мне тоже. Нам нужно поторапливаться, пока мы не найдем надежное убежище.
Они сели на своих коней и, щадя их, то шагом, то легким галопом поехали на запад. Солнце клонилось к закату, и за всадниками бежали длинные тени. Наконец оно провалилось за горизонт, небо потемнело, и зажглись звезды.
— Что будем делать, если не найдем подходящую крепость? — спросил Мэт сэра Ги, когда они в очередной раз перешли на шаг.
— Молите Бога, чтобы она нам не понадобилась, — сумрачно ответил рыцарь.
И в ту же минуту ночной ветер донес до них сзади отдаленный дикий вой — вой звериной стаи. От ужаса у Мэта застучали зубы.
— Хорошего не жди. — Черный рыцарь повернулся к дамам, взмахнул рукой. — В галоп, если мы хотим остаться в живых.
Они пришпорили коней и помчались по равнине.
Рыцарь был прав, Мэт это понимал. От каких бы существ ни исходил этот вой, ничего хорошего он не сулил.
Они мчались по торфянику на запад, а вой нагонял их, становясь все отчетливее.
— Должно же тут быть хоть какое-то укрытие! — крикнул Мэт Черному Рыцарю.
— Мы можем обойтись и без него, — отвечал тот. — Давайте спешимся, примем те меры предосторожности, какие успеем, и вступим в бой.
— Не лучший вариант тактики, сэр Ги.
— Вокруг на много миль один вереск, лорд Мэтью, — возразил рыцарь. — И наши лошади порядком загнаны, они не смогут скакать всю ночь.
Мэт упрямо покачал головой.
— У меня нет никакого настроения ввязываться в схватку.
— Тебя могут к ней просто принудить, — едко бросила Алисанда.
— Этой ночью нам придется так или иначе принять бой, — подхватил сэр Ги. — Почему же нам не остановиться, пока у нас еще есть кое-какие силы?
— Что ж, может быть, вы и правы, — уступил Мэт. — Но кто бы там позади ни был, я не хочу встречать их, не подготовив фортификаций. Давайте проедем еще немного — мы должны найти приличное нагромождение булыжников.
— Или Каменное Кольцо, — задумчиво сказал сэр Ги.
— Каменное Кольцо? Сложенные кругом глыбы с перемычками, а внутри — второй круг, поменьше?
— Почти так, только без внутреннего круга. — Рыцарь посмотрел на него пристально. — Вы, значит, такое встречали?
— Нет, только читал о нем. — Мэт не слишком удивился присутствию подобного сооружения в этом мире, с магией оно вполне увязывалось. — А это прибежище каких сил, сэр Ги? Злых?
— Там мы смело можем остановиться, — сказал сэр Ги. — Это прибежище огромных сил, а добрые они или злые, — всегда по-разному. Могут быть и те, и другие, а могут — никакие. Когда-то это место служило храмом для племени, которое поклонялось солнцу, как источнику Добра. Судя по легендам, их жертвы состояли из ячменя и пшеницы.
— Сырье для здорового домашнего хлеба... Но они были там не единственными владельцами?
— Нет. То племя угасло, и несколько столетий спустя Каменное Кольцо нашли и заняли люди, которые поклонялись Сириусу, источнику всяческого Зла. Они приносили в жертву своих же собратьев. Потом пришли другие...
— Картина ясна, — перебил его Мэт. — Кому-нибудь известно, скольким культам оно служило как храм?
— Подсчетов никто не делал, существуют только легенды. Место очень древнее, господин маг.
— Но его владельцами были то радетели Добра, то приспешники Зла, так ведь?
— Так оно и было. Затем на протяжении нескольких веков тут проходили обучение у магов все, кто этого хотел. У магов с острова Врачевателей и Святых. Тогда империя Гардишана была молодой. Добрые мудрецы-маги селились среди камней, учили и проникали в глубь вещей, стяжая знание.
— Настоящие ученые. — Мэт закивал головой. — Наставничество и чистая наука — знание ради знания...
— Но, к несчастью, не одни их духи здесь витают. Сказано: место это само по себе ни доброе, ни злое. Оно такое, каким вы его сделаете.
Алисанда, подъехав к ним, внимательно слушала.
— Судя по всему, лорд Мэтью, место коварное. Здесь веками кипели страсти сотен тысяч людей. Здесь произносились заклинания огромной разрушительной силы.
Солнце стояло уже довольно низко над горизонтом. Абсолютно голая равнина простиралась впереди, сколько хватало глаз. Дурное предчувствие холодком пробежало у Мэта по спине. Он повернулся к рыцарю.
— Что-то не нравится мне местность, сэр Ги.
Рыцарь угрюмо кивнул.
— Мне тоже. Нам нужно поторапливаться, пока мы не найдем надежное убежище.
Они сели на своих коней и, щадя их, то шагом, то легким галопом поехали на запад. Солнце клонилось к закату, и за всадниками бежали длинные тени. Наконец оно провалилось за горизонт, небо потемнело, и зажглись звезды.
— Что будем делать, если не найдем подходящую крепость? — спросил Мэт сэра Ги, когда они в очередной раз перешли на шаг.
— Молите Бога, чтобы она нам не понадобилась, — сумрачно ответил рыцарь.
И в ту же минуту ночной ветер донес до них сзади отдаленный дикий вой — вой звериной стаи. От ужаса у Мэта застучали зубы.
— Хорошего не жди. — Черный рыцарь повернулся к дамам, взмахнул рукой. — В галоп, если мы хотим остаться в живых.
Они пришпорили коней и помчались по равнине.
Рыцарь был прав, Мэт это понимал. От каких бы существ ни исходил этот вой, ничего хорошего он не сулил.
Они мчались по торфянику на запад, а вой нагонял их, становясь все отчетливее.
— Должно же тут быть хоть какое-то укрытие! — крикнул Мэт Черному Рыцарю.
— Мы можем обойтись и без него, — отвечал тот. — Давайте спешимся, примем те меры предосторожности, какие успеем, и вступим в бой.
— Не лучший вариант тактики, сэр Ги.
— Вокруг на много миль один вереск, лорд Мэтью, — возразил рыцарь. — И наши лошади порядком загнаны, они не смогут скакать всю ночь.
Мэт упрямо покачал головой.
— У меня нет никакого настроения ввязываться в схватку.
— Тебя могут к ней просто принудить, — едко бросила Алисанда.
— Этой ночью нам придется так или иначе принять бой, — подхватил сэр Ги. — Почему же нам не остановиться, пока у нас еще есть кое-какие силы?
— Что ж, может быть, вы и правы, — уступил Мэт. — Но кто бы там позади ни был, я не хочу встречать их, не подготовив фортификаций. Давайте проедем еще немного — мы должны найти приличное нагромождение булыжников.
— Или Каменное Кольцо, — задумчиво сказал сэр Ги.
— Каменное Кольцо? Сложенные кругом глыбы с перемычками, а внутри — второй круг, поменьше?
— Почти так, только без внутреннего круга. — Рыцарь посмотрел на него пристально. — Вы, значит, такое встречали?
— Нет, только читал о нем. — Мэт не слишком удивился присутствию подобного сооружения в этом мире, с магией оно вполне увязывалось. — А это прибежище каких сил, сэр Ги? Злых?
— Там мы смело можем остановиться, — сказал сэр Ги. — Это прибежище огромных сил, а добрые они или злые, — всегда по-разному. Могут быть и те, и другие, а могут — никакие. Когда-то это место служило храмом для племени, которое поклонялось солнцу, как источнику Добра. Судя по легендам, их жертвы состояли из ячменя и пшеницы.
— Сырье для здорового домашнего хлеба... Но они были там не единственными владельцами?
— Нет. То племя угасло, и несколько столетий спустя Каменное Кольцо нашли и заняли люди, которые поклонялись Сириусу, источнику всяческого Зла. Они приносили в жертву своих же собратьев. Потом пришли другие...
— Картина ясна, — перебил его Мэт. — Кому-нибудь известно, скольким культам оно служило как храм?
— Подсчетов никто не делал, существуют только легенды. Место очень древнее, господин маг.
— Но его владельцами были то радетели Добра, то приспешники Зла, так ведь?
— Так оно и было. Затем на протяжении нескольких веков тут проходили обучение у магов все, кто этого хотел. У магов с острова Врачевателей и Святых. Тогда империя Гардишана была молодой. Добрые мудрецы-маги селились среди камней, учили и проникали в глубь вещей, стяжая знание.
— Настоящие ученые. — Мэт закивал головой. — Наставничество и чистая наука — знание ради знания...
— Но, к несчастью, не одни их духи здесь витают. Сказано: место это само по себе ни доброе, ни злое. Оно такое, каким вы его сделаете.
Алисанда, подъехав к ним, внимательно слушала.
— Судя по всему, лорд Мэтью, место коварное. Здесь веками кипели страсти сотен тысяч людей. Здесь произносились заклинания огромной разрушительной силы.