Страница:
этом столь серьезными. Думаю, что я выгляжу так же глупо, как и все
остальные. Я заметил, что каждый устанавливает собственные правила
относительно того, как именно следует реагировать на колокол. Кто-то смотрит
вниз, кто-то выглядит очень религиозным, некоторые как бы высматривают, что
происходит вокруг.
Это очень смешно. Нам нужно следить, чтобы реакция на колокол не стала
автоматической, привычной, вместо того чтобы быть упражнением на
внимательность. Так или иначе, но подобное часто происходит в различных
религиозных традициях. В книге Идриса Шаха "Караван снов" есть прекрасная
суфийская история ("Святыня") о мулле Насреддине, которая иллюстрирует это.
"Отец муллы Насреддина был очень уважаемым хранителем святыни,
усыпальницы великого учителя, которая была местом поклонения, привлекавшим
как доверчивых простаков, так и Искателей Истины.
При обычном стечении обстоятельств Насреддину следовало бы унаследовать
эту должность. Но, достигнув пятнадцати лет, когда он уже мог считаться
мужчиной, Насреддин решил последовать древнему изречению "Ищи знание, даже
если оно находится в Китае".
"Я не буду пытаться мешать тебе, мой сын", -- сказал отец, и Насреддин
оседлал осла и отправился в путь.
Он посетил земли Египта и Вавилона, скитался по Аравийской пустыне, был
и севернее, в Бухаре, Самарканде и в горах Гиндукуша, общаясь с дервишами и
всегда держа путь в сторону Дальнего Востока.
Пройдя Малый Тибет, Насреддин направился в горы Кашмира, когда, не
выдержав разреженной атмосферы и лишений, его осел лег и умер.
Насреддин был охвачен горем: ведь это был его единственный товарищ в
дальних странствиях, занявших более десятка лет. С разбитым сердцем он
похоронил своего друга и возвел над местом захоронения простой холмик. Затем
в глубоком раздумье он опустился рядом с могилой. Над ним возвышались горы,
а внизу бежали стремительные потоки.
Людям, которые шли горной дорогой между Индией и Центральной Азией,
между Китаем и святынями Туркестана, было издалека видно одинокую фигуру
человека, то рыдавшего о своей потере, то смотревшего на долины Кашмира.
"Должно быть, это могила действительно святого человека, -- говорили
люди друг другу, -- человека невероятных достижений, если его ученик так его
оплакивает. Он здесь уже несколько месяцев, а горе его не убывает".
Однажды мимо проезжал один богатый человек и приказал на этом месте
построить храм и святилище. Другие пилигримы вырубили в окружающих горах
террасы и засеяли поля, урожай которых шел на поддержание храма. Слава о
Молчаливом Скорбящем Дервише распространялась все дальше и дальше, пока
наконец отец Насреддина, услышав о нем, не пришел на это место. Увидев
Насреддина, он спросил, что случилось. Насреддин рассказал ему. Старый
дервиш поднял руки в изумлении: "Так знай же, сын мой, -- сказал он, -- что
святыня, возле которой ты вырос и которую покинул, возникла точно таким же
образом после смерти моего собственного осла около тридцати лет назад".
Так что упражнения, предназначенные для того, чтобы помочь вам стать
более внимательными, могут превратиться в привычку, стать еще одной
традицией. Но, думаю, нам это не грозит, потому что мы хорошо знаем, что это
всего лишь упражнение, выполняемое нами только в течение сегодняшнего
вечера. Однако чувствование-смотрение-слушание или формальная практика
медитации могут превратиться в привычку, которая принесет нам
удовлетворение, но перестанет способствовать усилению внимательности, так
что будьте осторожны.
Замечу попутно, что книги суфийских историй, опубликованные Идрисом
Шахом, -- прекрасный источник вдохновения и прозрения. [1] Но ни в коем
случае не думайте, что мы извлекли весь смысл из истории об осле.
ДОСТАТОЧНО ЛИ ЭТО МЕНЯ ПРОДВИНЕТ?
Студент: Является ли чувствование-смотрение-слушание всем тем, что
необходимо для развития внимательности, или в дальнейшем будут нужны другие
практики для развития сознавания?
Как я говорил раньше, чувствование-смотрение-слушание -- это практика,
которая может работать на многих различных уровнях. Как она работает для
каждого отдельного человека и для вас лично, -- вопрос, на который каждый
должен найти ответ самостоятельно. Давайте остановимся на том, как она может
помочь присутствовать.
Необязательно выполнять чувствование-смотрение-слушание, чтобы стать
внимательнее к настоящему. Более надежной и яркой практикой было бы нанять
кого-нибудь, кто ходил бы за вами с плеткой и стегал бы вас каждый раз,
когда ему покажется, что вы ускользнули. Такая практика действительно
сделала бы вас сознающим, она хорошо бы мотивировала, ведь каждый раз,
отвлекаясь, вы получали бы удары, а это не так уж приятно.
Такого рода техника действительно используется иногда у продвинутых
последователей боевых искусств. Основатель айкидо Морихэй Уешиба предлагал
своим продвинутым ученикам попробовать подкрасться к нему, попытаться
ударить или схватить его в любое время дня или ночи. Ни одна из их попыток
не увенчалась успехом: он был очень внимателен к тому, что происходит
вокруг. Однако большинство из нас реагировало бы на такую ситуацию
паранойей, а не большим сознаванием.
Иногда мы "практикуем" нечто похожее, не сознавая того, что мы делаем.
Часть нашего ума наносит нам эмоциональные удары каждый раз, когда мы не
живем в соответствии с установленными стандартами. Например, мы можем
ощутить вину, если забудем чувствовать, смотреть и слушать. Как я говорил в
прошлый раз, использование вины -- дело тонкое, и позволять ей появляться
механически -- значит крайне ограничивать ее полезность.
Напоминаю также, что наш семинар посвящен технике внимательности в
повседневной жизни. Но вам нужно убедиться, действительно ли эта практика
помогает вам чаще быть присутствующими и внимательными. Если после
добросовестных попыток вы обнаружите, что это не дает вам возможности
присутствовать чаще или улучшить качество вашей внимательности, эта практика
не для вас. Используйте другой метод. Однако если вы заметите, что эта
практика помогает вам расширить рамки сознания, если вы не только чувствуете
себя более присутствующими, но и начинаете действовать разумнее, а также
получаете большую свободу действий, то она вам действительно полезна.
ВОЗМОЖНОСТЬ СПРАВИТЬСЯ СО СТРЕССОМ
Студентка: Чувствование-смотрение-слушание помогает мне тем больше, чем
сильнее мои эмоции в какой-то момент, особенно если это неожиданные эмоции.
Например, позавчера в больнице, где я работаю, меня очень раздражала одна
пациентка. Она вела себя крайне враждебно. Ситуация была напряженной,
женщина направлялась на хирургию, и мне необходимо было переговорить с ее
родственниками, присутствовавшими при этом; эмоционально я была очень
вовлечена в происходящее. И тут я почувствовала свое тело. Я и раньше
чувствовала его, но только обычным образом, на естественно-телесном уровне.
А когда я почувствовала тело более полно, это было нечто совершенно другое,
что действительно укоренило меня в настоящем. В результате я справилась с
ситуацией гораздо эффективнее, чем если бы не чувствовала тела.
Большинство из нас в течение дня испытывают лишь эпизодические сильные
эмоциональные вспышки. И если большую часть времени эмоциональный уровень
относительно низок, то при появлении сильной эмоции, мы сразу становимся
выбиты из колеи.
Учиться чувствовать-смотреть-слушать, становиться более внимательными
-- значит постепенно, в спокойных условиях расширять сеть своих "проводов"
(как мы назвали это в прошлый раз). Так что когда появляется большой заряд,
с ним можно лучше справиться. Гурджиев утверждал, что благодаря общему
расширению способности восприятия Четвертый Путь соединяет три другие пути.
Он является не только телесным путем факира, не только эмоциональным путем
монаха, не только прозрением йога, но всем вместе взятым.
Если ваши достижения на духовном пути сводятся к прозрению, то этого
недостаточно. Если у вас все строится на эмоциях, то возникает эмоциональный
избыток. А если вы получаете только волю, возникающую из развивающих тело и
концентрацию практик, вы можете с ее помощью начать совершать неразумные
поступки.
НАШ ДАЛЬНЕЙШИЙ ПУТЬ
Теперь у меня есть интересный вопрос для вас. У нас осталось немногим
более получаса. Это наша последняя встреча. А что дальше? Обычная жизнь
продолжается, но в ней уже не будет той работы, которую мы делаем вместе и
которая напоминает нам о чем-то более существенном. Один из ответов на этот
вопрос состоит в том, чтобы просто вернуться к своему сну, правда, теперь мы
не сможем спать так же удобно, как прежде. Так вот я вас спрашиваю: что же
дальше?
Студент: Как вы знаете, я практиковал чувствование-смотрение-слушание
около трех лет после того, как научился ему у вас. После первых двух лет,
когда наша группа была для меня поддержкой, я практиковал этот метод
самостоятельно еще почти год. Это действительно помогало мне вносить
внимательность в свою жизнь. Я был гораздо более сознающим и живым, чем
раньше. Практика была особенно полезна для моей работы, где нередко
возникает множество напряженных ситуаций.
Однако, после того как наша группа прекратила свое существование и у
меня больше не было социальной поддержки, стали давать о себе знать старые
привычки, и я постепенно перестал выполнять чувствование-смотрение-слушание.
Бывали моменты, когда мне казалось, что практика изолирует меня от моих
коллег и вообще от людей. Поэтому я иногда говорил себе, что мне следует
теснее взаимодействовать с людьми, что я не хочу быть таким уж сознательным,
таким одиноким. Это было почти что равноценно намеренному решению быть
бессознательным, желанию вернуться назад, к полному сну. Когда же порой я
становился сознающим, это не всегда бывало приятно. Иногда сознавать было
весьма болезненно, иногда -- неудобно. Я видел и чувствовал вещи, которые
были малоприятными. Так что постепенно я перестал заниматься практикой.
Однако я никогда не забывал процесс чувствования-смотрения-слушания
полностью и не думаю, что мог бы забыть. Как, например, научившись ездить на
велосипеде, уже невозможно разучиться. Эти совместные занятия усилили во мне
желание восстановить владение этой техникой, напомнили о том, насколько это
ценно.
Я хочу ответить поучительной суфийской историей, называющейся "Когда
вода изменилась", из книги Идриса Шаха "Сказки дервишей":
"Однажды Кидр, учитель Моисея, обратился к человечеству с
предупреждением о том, что в один прекрасный день вся вода в мире, которая
не будет храниться должным образом, исчезнет. Затем она потечет снова, но
это будет другая вода, которая сделает людей сумасшедшими.
К этому совету прислушался лишь один человек. Он собрал воду в емкость
и сохранил ее в безопасном месте, а потом стал ждать, когда вся остальная
вода изменится.
В назначенный день реки перестали течь, источники высохли, и человек,
который послушался Кидра, увидев, что происходит, направился в свой тайник и
попил из него воды. Заметив из своего укрытия, что реки опять потекли, этот
человек спустился к другим сынам человеческим. Он обнаружил, что они думают
и говорят совсем иначе, чем раньше, но совершенно не помнят, что произошло,
и не помнят о предупреждении. Когда он попытался разговаривать с ними, то
обнаружил, что они считают его сумасшедшим; они проявляли по отношению к
нему враждебность, сострадание, но только не понимание.
Поначалу он не пил новой воды, а каждый день приходил в тайник к своим
запасам. Однако в конце концов он принял решение выпить новой воды, потому
что не мог больше выносить своей одинокой жизни, в которой вел себя и думал
иначе, чем все остальные. Он выпил новой воды и стал как все остальные. Он
забыл о своих запасах старой воды, и его ближние стали смотреть на него как
на сумасшедшего, к которому чудесным образом вернулось здоровье".
Есть нечто очень печальное в том, с чем мы сталкиваемся в жизни. Мы
живем в мире, где все выпили новой воды. Пользуясь этой метафорой, я пытался
напомнить вам о старой воде и дать различные упражнения и практики, чтобы вы
имели возможность выпить несколько глотков ее. Глотая эту воду, мы оказываем
друг другу некоторую социальную поддержку, но теперь мы возвращаемся в
обычный мир, где все пьют новую воду. Нам может быть очень одиноко, потому
что мы не похожи на всех остальных, а все хотят, чтобы мы присоединились к
их сумасшествию.
Не преувеличивайте значения этой метафоры. Не следует считать тех, кто
не работает над совершенствованием внимательности, сумасшедшими или просто
менее достойными. Будьте особенно настороже, чтобы не посчитать себя, столь
занятого работой над развитием внимательности, выше других. Это одна из
ловушек, скрытых в такой работе. На определенном уровне истины все делают
лучшее, что могут, в очень трудных условиях, и должны быть почитаемы и
уважаемы, как и все существа. Но есть также реальная пропасть между
вовлеченностью в транс общепринятого сознания, духа времени, и попытками
быть более сознательными. Одиночество может быть нелегким испытанием. Но
никогда не забывайте почитать все существа и иметь сострадание к ним, не
вскармливайте в себе эгоизм.
Важно всегда помнить об этом. Тщеславие и дурное отношение к другим
создаст новые иллюзии и серьезно помешает работе по развитию внимательности.
ТАК КУДА ЖЕ МЫ ПОЙДЕМ, ВЫЙДЯ ОТСЮДА?
Итак, что же будет происходить?
Студент: Я собираюсь поехать на ретрит.
Возможно, это неплохая мысль. На какой именно?
Студент: На ретрит Согьяла Ринпоче.
Бывали ли вы раньше на его ретритах?
Студент: Нет.
Это может стать интересным опытом.
Студент: Меня смущает то, что люди обычно и помогают и мешают
внимательности одновременно. Это имеет место даже в духовных группах, таких,
как Содружество Ригпа. Мне бы хотелось, чтобы окружающие постоянно помогали
мне быть более внимательным, но знаю, что это невозможно. Такое положение
вещей осложняет мою жизнь. Мне бы хотелось, чтобы все мы работали над
развитием внимательности, чтобы люди не отвлекали меня. Я достаточно
отвлекаю себя сам.
Мне иногда кажется, что мне не следовало бы учить таким предметам.
Чтобы учить, я должен был бы иметь возможность сказать: "Неподалеку отсюда
есть одно общество, где каждый практикует подобную работу; это прекрасные
люди, они хорошо умеют присутствовать здесь и теперь, жизнь и работа вместе
с ними помогут каждому из вас в вашей индивидуальной практике, так что все
мы в результате станем просветленными". Но в действительности возможность
социальной поддержки невелика. Я боюсь, что могу дать людям надежду на
что-то прекрасное, но они не смогут добиться этого из-за отсутствия
поддержки общества.
Однако для меня было бы немыслимым не поделиться с людьми тем, что я
знаю об этой разновидности внимательности. Ведь она помогает нам не только
быть более сознающими и разумными в повседневной жизни (что является и
хорошей духовной практикой), но, как я полагаю, при правильном использовании
может также помогать в освоении методов других подлинных духовных путей.
В определенном смысле нет проблемы в том, чтобы рекомендовать места и
группы, где можно осуществлять работу по развитию внимательности. Я в
значительной степени основываюсь на учении Гурджиева, но, как я отметил в
первый день, я не совсем уверен, можно ли рекомендовать ортодоксальные
гурджиевские группы. Мне неясно, оставил ли Гурджиев после себя подходящую
для нашего времени традицию, а также насколько люди, учившиеся у него и
полагающие, что передают именно его традицию, способны передать ее
правильно. Я не могу с уверенностью считать себя настолько компетентным,
чтобы судить, насколько хороша та или иная гурджиевская группа. Некоторые из
этих групп, вероятно, видоизменились и превратились в мелкие общества по
отправлению культа, хотя не исключено, что, используя их с осторожностью,
можно многому научиться. О других же я просто ничего не знаю.
Так что я нахожусь в довольно неудобном положении. Было бы просто
неправильным похоронить приобретенные мною знания. Мне не раз говорили, что
многим из тех, кого я учил, они действительно пригодились. Вместе с тем я не
могу без колебаний рекомендовать какую-то одну группу. Кстати, о проблеме
выбора группы для работы на духовном пути подробно говорится в одной из
последних глав моей книги "Пробуждение", и я могу посоветовать вам
обратиться к этому источнику. Однако сейчас у нас осталось слишком мало
времени, чтобы продолжать наш разговор, хотя он и очень важен.
ТРУДНОСТИ ВИЗУАЛЬНОГО КОНТАКТА
Студент: Мне трудно встречаться с людьми глазами, не фиксируя при этом
взгляд, трудно оставаться в визуальном контакте, но не смотреть неотрывно и
не впадать в транс или нечто подобное. Я полагаю, что у меня возникает
негативное суждение или чувство по поводу такого поведения, когда я
встречаюсь с кем-то глазами, а потом отвожу взгляд, чтобы сохранять большее
сознавание себя. На моей работе важно оставаться присутствующим, и
визуальный контакт -- один из способов дать собеседнику убедиться в том, что
я присутствую. Мне кажется, что относительно других, людей я чувствую ту же
самую двойственность, так что я борюсь с ней. Я иногда долго смотрю на вас,
а потом вдруг вспоминаю ваши слова о том, чтобы мы не фиксировали взгляд, а
сдвигали его и осматривались вокруг. Я чувствую себя виноватым. Наверное,
очень по-детски, чувствовать вину по этому поводу. Но я забыл инструкции, я
забылся.
Продолжайте, пожалуйста.
Студент: Возможно, это связано с моей работой, потому что я хочу быть
присутствующим с людьми, и я полагаю, что я не присутствую, когда перемещаю
взгляд или когда меня увлекают другие вещи.
Когда вы смотрите на что-то, помните о том, что надо действительно
смотреть, а не просто направлять глаза в определенную сторону, с тем чтобы
через несколько секунд механически переместить взгляд на другой предмет.
Когда вы созерцаете что-либо, то выполняйте это как можно более интенсивно,
с более открытым умом, чем обычно. В чувствовании-смотрении-слушании все три
функции, осуществляющиеся одновременно и должны быть более активными, чем
обычно. Так что если вы смотрите на кого-то и встречаетесь с ним глазами, не
смотрите условно, не давая себе на деле обратить полное внимание на то, что
видите. А с другой стороны, глядя кому-то в глаза, не уходите полностью в
мир фантазий, нередко возникающих при такого рода интимном контакте.
Осознанно посмотрите -- и переведите взгляд.
Разумеется, иногда нужно сохранить контакт подольше, если покажется
неуместным переводить взгляд слишком быстро. С другой стороны, цель состоит
не в том, чтобы только и делать, что блуждать глазами всю свою жизнь.
Сознательное переведение взгляда -- это технический прием, средство, которое
должно помочь человеку избежать гипнотического состояния, но это не
единственный способ застраховать себя от повседневного гипноза. Например, вы
можете встретиться с кем-то глазами, а затем почувствовать свои руки и ноги
более сильно, поддерживая визуальный контакт. Вы можете уходить и
возвращаться, смотреть то в один, то в другой глаз собеседника. Если вы
опасаетесь гипнотизирующей способности взгляда другого человека, то можете
смотреть в точку между глазами. Помните, что речь идет о произвольном
разделении внимания, когда вы чувствуете свои руки и ноги и одновременно
используете и другие сенсорные модальности. Колокол звонит, проснитесь!
Нам следует поэкспериментировать с этими методами. Вы не так долго ими
занимались, умение придет с практикой, так что все, что поначалу кажется
невозможным, отвлекающим или имеющим нежелательные посторонние следствия,
может стать гораздо более ясным и легким после достижения определенного
опыта.
Тут нужно заметить, что при попытке говорить, чувствуя одновременно
руки и ноги, может возникнуть много неудобств. Это вполне нормально. Я до
сих пор их испытываю, хотя и научился довольно хорошо говорить, продолжая
что-то чувствовать. Было время, когда я думал, что никогда этого не смогу.
НАСКОЛЬКО ПРОБУЖДЕНЫ ДРУГИЕ ЛЮДИ?
Студент: Мне кажется, что я что-то здесь упускаю. Я не понимаю, что
значит чувствовать, что другие люди чего-то не сознают. Как можно знать,
сознают что-нибудь они или нет?
Я не интересуюсь этим. Вопрос в том, сознаете ли себя вы.
Студент: Мне кажется, я мог бы что-то уловить, если бы понял, что
другие люди говорят о своем опыте большего сознавания. Похоже, что моя
проблема состоит в том, что эти люди, в отличие от меня, по-видимому, не
забывают свои ключи!
Это вовсе не значит, что они присутствуют в "здесь и теперь". Речь идет
лишь о том, что они имеют более жесткие привычки относительно некоторых
вещей, вроде обязательной проверки, взяли ли они ключи, прежде чем выйти из
дому.
Мне не кажется стоящей идея судить, насколько пробуждены другие люди.
Важно становиться все более чувствительным к нюансам того, где и как
находитесь вы, что и как сознаете. Это постепенно даст вам возможность лучше
чувствовать других людей и естественно воспринимать, насколько глубоко они
погружены в мир фантазий и насколько близки к настоящему. Забота о том, в
какой степени внимательны другие, направляет на данной стадии вашу энергию в
ложную сторону.
Например, в отдельных гурджиевских группах, в которых я участвовал,
учитель создавал у занимающихся впечатление, что он может сказать, насколько
сознательны другие люди. Независимо от того, было ли это правдой, в
аудитории возникала атмосфера страха: учитель знает, когда вы оказываетесь
неадекватным, когда у вас ничего не выходит. Он занимает место "супер-эго".
Как я уже говорил, небольшой страх может быть использован как своего
рода психическое топливо, так что его можно применить для того, чтобы стать
более сознательным относительно собственного сна и делать более интенсивные
попытки. Но если он превышает определенный порог -- для каждого человека
свой собственный и даже изменяющийся со временем, -- он может питать иллюзии
относительно присутствия. Я боюсь -- следовательно, я есмь!
Он может также заставить вас заботиться о том, чтобы выглядеть
присутствующим, вместо того чтобы действительно присутствовать. Гораздо
лучше работать над собой, стараясь замечать, каковы вы и каков мир вокруг
вас в каждый отдельный момент. Например, слышу ли я сейчас звуки, идущие
снаружи (звучит гудок машины), оказываются ли они для меня просто
"этикетками", или я воспринимаю их качество? Значит ли что-то особенное для
меня мои знания о том, что у меня есть две руки и две ноги, или же я получаю
непосредственные динамические ощущения от них?
Студент: Почему бы вам не продолжить эту группу?
Гм. Об этом нужно подумать. В течение последних нескольких лет я
проводил много однодневных или двухдневных семинаров по вопросам
внимательности, но то были семинары без продолжения. За продолжительное
время это первый семинар с дополнительными занятиями, на которых мы можем
поработать над вашим практическим опытом. Он оказался возможным, потому что
мы все живем в районе Сан-Франциско.
Несколько лет тому назад я два года вел группу, но занятия пришлось
прервать, так как у меня было много другой работы и я не был полностью
удовлетворен тем, как они проходили. Все учились многим важным вещам и
постепенно становились более внимательными, но мне хотелось, чтобы из этого
получилось нечто большее, а в то время я не знал, как этого добиться. Сейчас
я пока не могу сказать, буду ли когда-нибудь вести длительные группы; по
крайней мере, в данный момент, как мне кажется, это было бы для меня
неправильно, хотя, впрочем, все может измениться.
Одна из причин, почему мне не хочется вовлекаться в длительное
руководство группой, состоит в том, что в подобной ситуации возникают
дополнительные сложности. Например, ученики начинают думать, что учитель
слишком хорош, очень мудр, даже если он старательно разубеждает их в этом. В
психологии это называется "переносом"; я подробно обсуждаю это в книге
"Пробуждение".
Короче, в настоящий момент мне не хочется продолжать эту деятельность.
На будущий год я, может быть, проведу подобный семинар. Но пока еще не
уверен. Кроме того, я давно чувствую себя переутомленным. Порой приходит
мысль о том, что неплохо было бы целый день побездельничать. Конечно, я
постарался бы при этом сознавать себя, чувствуя и смакуя ощущение скуки! Так
что в последнее время я очень слежу за тем, чтобы не взять на себя
дополнительных забот. Насколько это мне удастся, не знаю [2].
Студент: Было бы хорошо, если бы мы могли поддерживать контакт друг с
другом. Я попрошу организаторов сделать для каждого копию списка с именами и
адресами всех участников.
Одна из возможностей, которые у вас есть, состоит в том, чтобы
примкнуть к учению Согьяла Ринпоче [3]. Как я сказал в первый день, я не
представляю Согьяла Ринпоче или Содружество Ригпа в том, чему я учил во
время нашего совместного пребывания, хотя я и проводил этот семинар в пользу
Содружества Ригпа. А учил я тому, что знаю из современной психологии, идей
остальные. Я заметил, что каждый устанавливает собственные правила
относительно того, как именно следует реагировать на колокол. Кто-то смотрит
вниз, кто-то выглядит очень религиозным, некоторые как бы высматривают, что
происходит вокруг.
Это очень смешно. Нам нужно следить, чтобы реакция на колокол не стала
автоматической, привычной, вместо того чтобы быть упражнением на
внимательность. Так или иначе, но подобное часто происходит в различных
религиозных традициях. В книге Идриса Шаха "Караван снов" есть прекрасная
суфийская история ("Святыня") о мулле Насреддине, которая иллюстрирует это.
"Отец муллы Насреддина был очень уважаемым хранителем святыни,
усыпальницы великого учителя, которая была местом поклонения, привлекавшим
как доверчивых простаков, так и Искателей Истины.
При обычном стечении обстоятельств Насреддину следовало бы унаследовать
эту должность. Но, достигнув пятнадцати лет, когда он уже мог считаться
мужчиной, Насреддин решил последовать древнему изречению "Ищи знание, даже
если оно находится в Китае".
"Я не буду пытаться мешать тебе, мой сын", -- сказал отец, и Насреддин
оседлал осла и отправился в путь.
Он посетил земли Египта и Вавилона, скитался по Аравийской пустыне, был
и севернее, в Бухаре, Самарканде и в горах Гиндукуша, общаясь с дервишами и
всегда держа путь в сторону Дальнего Востока.
Пройдя Малый Тибет, Насреддин направился в горы Кашмира, когда, не
выдержав разреженной атмосферы и лишений, его осел лег и умер.
Насреддин был охвачен горем: ведь это был его единственный товарищ в
дальних странствиях, занявших более десятка лет. С разбитым сердцем он
похоронил своего друга и возвел над местом захоронения простой холмик. Затем
в глубоком раздумье он опустился рядом с могилой. Над ним возвышались горы,
а внизу бежали стремительные потоки.
Людям, которые шли горной дорогой между Индией и Центральной Азией,
между Китаем и святынями Туркестана, было издалека видно одинокую фигуру
человека, то рыдавшего о своей потере, то смотревшего на долины Кашмира.
"Должно быть, это могила действительно святого человека, -- говорили
люди друг другу, -- человека невероятных достижений, если его ученик так его
оплакивает. Он здесь уже несколько месяцев, а горе его не убывает".
Однажды мимо проезжал один богатый человек и приказал на этом месте
построить храм и святилище. Другие пилигримы вырубили в окружающих горах
террасы и засеяли поля, урожай которых шел на поддержание храма. Слава о
Молчаливом Скорбящем Дервише распространялась все дальше и дальше, пока
наконец отец Насреддина, услышав о нем, не пришел на это место. Увидев
Насреддина, он спросил, что случилось. Насреддин рассказал ему. Старый
дервиш поднял руки в изумлении: "Так знай же, сын мой, -- сказал он, -- что
святыня, возле которой ты вырос и которую покинул, возникла точно таким же
образом после смерти моего собственного осла около тридцати лет назад".
Так что упражнения, предназначенные для того, чтобы помочь вам стать
более внимательными, могут превратиться в привычку, стать еще одной
традицией. Но, думаю, нам это не грозит, потому что мы хорошо знаем, что это
всего лишь упражнение, выполняемое нами только в течение сегодняшнего
вечера. Однако чувствование-смотрение-слушание или формальная практика
медитации могут превратиться в привычку, которая принесет нам
удовлетворение, но перестанет способствовать усилению внимательности, так
что будьте осторожны.
Замечу попутно, что книги суфийских историй, опубликованные Идрисом
Шахом, -- прекрасный источник вдохновения и прозрения. [1] Но ни в коем
случае не думайте, что мы извлекли весь смысл из истории об осле.
ДОСТАТОЧНО ЛИ ЭТО МЕНЯ ПРОДВИНЕТ?
Студент: Является ли чувствование-смотрение-слушание всем тем, что
необходимо для развития внимательности, или в дальнейшем будут нужны другие
практики для развития сознавания?
Как я говорил раньше, чувствование-смотрение-слушание -- это практика,
которая может работать на многих различных уровнях. Как она работает для
каждого отдельного человека и для вас лично, -- вопрос, на который каждый
должен найти ответ самостоятельно. Давайте остановимся на том, как она может
помочь присутствовать.
Необязательно выполнять чувствование-смотрение-слушание, чтобы стать
внимательнее к настоящему. Более надежной и яркой практикой было бы нанять
кого-нибудь, кто ходил бы за вами с плеткой и стегал бы вас каждый раз,
когда ему покажется, что вы ускользнули. Такая практика действительно
сделала бы вас сознающим, она хорошо бы мотивировала, ведь каждый раз,
отвлекаясь, вы получали бы удары, а это не так уж приятно.
Такого рода техника действительно используется иногда у продвинутых
последователей боевых искусств. Основатель айкидо Морихэй Уешиба предлагал
своим продвинутым ученикам попробовать подкрасться к нему, попытаться
ударить или схватить его в любое время дня или ночи. Ни одна из их попыток
не увенчалась успехом: он был очень внимателен к тому, что происходит
вокруг. Однако большинство из нас реагировало бы на такую ситуацию
паранойей, а не большим сознаванием.
Иногда мы "практикуем" нечто похожее, не сознавая того, что мы делаем.
Часть нашего ума наносит нам эмоциональные удары каждый раз, когда мы не
живем в соответствии с установленными стандартами. Например, мы можем
ощутить вину, если забудем чувствовать, смотреть и слушать. Как я говорил в
прошлый раз, использование вины -- дело тонкое, и позволять ей появляться
механически -- значит крайне ограничивать ее полезность.
Напоминаю также, что наш семинар посвящен технике внимательности в
повседневной жизни. Но вам нужно убедиться, действительно ли эта практика
помогает вам чаще быть присутствующими и внимательными. Если после
добросовестных попыток вы обнаружите, что это не дает вам возможности
присутствовать чаще или улучшить качество вашей внимательности, эта практика
не для вас. Используйте другой метод. Однако если вы заметите, что эта
практика помогает вам расширить рамки сознания, если вы не только чувствуете
себя более присутствующими, но и начинаете действовать разумнее, а также
получаете большую свободу действий, то она вам действительно полезна.
ВОЗМОЖНОСТЬ СПРАВИТЬСЯ СО СТРЕССОМ
Студентка: Чувствование-смотрение-слушание помогает мне тем больше, чем
сильнее мои эмоции в какой-то момент, особенно если это неожиданные эмоции.
Например, позавчера в больнице, где я работаю, меня очень раздражала одна
пациентка. Она вела себя крайне враждебно. Ситуация была напряженной,
женщина направлялась на хирургию, и мне необходимо было переговорить с ее
родственниками, присутствовавшими при этом; эмоционально я была очень
вовлечена в происходящее. И тут я почувствовала свое тело. Я и раньше
чувствовала его, но только обычным образом, на естественно-телесном уровне.
А когда я почувствовала тело более полно, это было нечто совершенно другое,
что действительно укоренило меня в настоящем. В результате я справилась с
ситуацией гораздо эффективнее, чем если бы не чувствовала тела.
Большинство из нас в течение дня испытывают лишь эпизодические сильные
эмоциональные вспышки. И если большую часть времени эмоциональный уровень
относительно низок, то при появлении сильной эмоции, мы сразу становимся
выбиты из колеи.
Учиться чувствовать-смотреть-слушать, становиться более внимательными
-- значит постепенно, в спокойных условиях расширять сеть своих "проводов"
(как мы назвали это в прошлый раз). Так что когда появляется большой заряд,
с ним можно лучше справиться. Гурджиев утверждал, что благодаря общему
расширению способности восприятия Четвертый Путь соединяет три другие пути.
Он является не только телесным путем факира, не только эмоциональным путем
монаха, не только прозрением йога, но всем вместе взятым.
Если ваши достижения на духовном пути сводятся к прозрению, то этого
недостаточно. Если у вас все строится на эмоциях, то возникает эмоциональный
избыток. А если вы получаете только волю, возникающую из развивающих тело и
концентрацию практик, вы можете с ее помощью начать совершать неразумные
поступки.
НАШ ДАЛЬНЕЙШИЙ ПУТЬ
Теперь у меня есть интересный вопрос для вас. У нас осталось немногим
более получаса. Это наша последняя встреча. А что дальше? Обычная жизнь
продолжается, но в ней уже не будет той работы, которую мы делаем вместе и
которая напоминает нам о чем-то более существенном. Один из ответов на этот
вопрос состоит в том, чтобы просто вернуться к своему сну, правда, теперь мы
не сможем спать так же удобно, как прежде. Так вот я вас спрашиваю: что же
дальше?
Студент: Как вы знаете, я практиковал чувствование-смотрение-слушание
около трех лет после того, как научился ему у вас. После первых двух лет,
когда наша группа была для меня поддержкой, я практиковал этот метод
самостоятельно еще почти год. Это действительно помогало мне вносить
внимательность в свою жизнь. Я был гораздо более сознающим и живым, чем
раньше. Практика была особенно полезна для моей работы, где нередко
возникает множество напряженных ситуаций.
Однако, после того как наша группа прекратила свое существование и у
меня больше не было социальной поддержки, стали давать о себе знать старые
привычки, и я постепенно перестал выполнять чувствование-смотрение-слушание.
Бывали моменты, когда мне казалось, что практика изолирует меня от моих
коллег и вообще от людей. Поэтому я иногда говорил себе, что мне следует
теснее взаимодействовать с людьми, что я не хочу быть таким уж сознательным,
таким одиноким. Это было почти что равноценно намеренному решению быть
бессознательным, желанию вернуться назад, к полному сну. Когда же порой я
становился сознающим, это не всегда бывало приятно. Иногда сознавать было
весьма болезненно, иногда -- неудобно. Я видел и чувствовал вещи, которые
были малоприятными. Так что постепенно я перестал заниматься практикой.
Однако я никогда не забывал процесс чувствования-смотрения-слушания
полностью и не думаю, что мог бы забыть. Как, например, научившись ездить на
велосипеде, уже невозможно разучиться. Эти совместные занятия усилили во мне
желание восстановить владение этой техникой, напомнили о том, насколько это
ценно.
Я хочу ответить поучительной суфийской историей, называющейся "Когда
вода изменилась", из книги Идриса Шаха "Сказки дервишей":
"Однажды Кидр, учитель Моисея, обратился к человечеству с
предупреждением о том, что в один прекрасный день вся вода в мире, которая
не будет храниться должным образом, исчезнет. Затем она потечет снова, но
это будет другая вода, которая сделает людей сумасшедшими.
К этому совету прислушался лишь один человек. Он собрал воду в емкость
и сохранил ее в безопасном месте, а потом стал ждать, когда вся остальная
вода изменится.
В назначенный день реки перестали течь, источники высохли, и человек,
который послушался Кидра, увидев, что происходит, направился в свой тайник и
попил из него воды. Заметив из своего укрытия, что реки опять потекли, этот
человек спустился к другим сынам человеческим. Он обнаружил, что они думают
и говорят совсем иначе, чем раньше, но совершенно не помнят, что произошло,
и не помнят о предупреждении. Когда он попытался разговаривать с ними, то
обнаружил, что они считают его сумасшедшим; они проявляли по отношению к
нему враждебность, сострадание, но только не понимание.
Поначалу он не пил новой воды, а каждый день приходил в тайник к своим
запасам. Однако в конце концов он принял решение выпить новой воды, потому
что не мог больше выносить своей одинокой жизни, в которой вел себя и думал
иначе, чем все остальные. Он выпил новой воды и стал как все остальные. Он
забыл о своих запасах старой воды, и его ближние стали смотреть на него как
на сумасшедшего, к которому чудесным образом вернулось здоровье".
Есть нечто очень печальное в том, с чем мы сталкиваемся в жизни. Мы
живем в мире, где все выпили новой воды. Пользуясь этой метафорой, я пытался
напомнить вам о старой воде и дать различные упражнения и практики, чтобы вы
имели возможность выпить несколько глотков ее. Глотая эту воду, мы оказываем
друг другу некоторую социальную поддержку, но теперь мы возвращаемся в
обычный мир, где все пьют новую воду. Нам может быть очень одиноко, потому
что мы не похожи на всех остальных, а все хотят, чтобы мы присоединились к
их сумасшествию.
Не преувеличивайте значения этой метафоры. Не следует считать тех, кто
не работает над совершенствованием внимательности, сумасшедшими или просто
менее достойными. Будьте особенно настороже, чтобы не посчитать себя, столь
занятого работой над развитием внимательности, выше других. Это одна из
ловушек, скрытых в такой работе. На определенном уровне истины все делают
лучшее, что могут, в очень трудных условиях, и должны быть почитаемы и
уважаемы, как и все существа. Но есть также реальная пропасть между
вовлеченностью в транс общепринятого сознания, духа времени, и попытками
быть более сознательными. Одиночество может быть нелегким испытанием. Но
никогда не забывайте почитать все существа и иметь сострадание к ним, не
вскармливайте в себе эгоизм.
Важно всегда помнить об этом. Тщеславие и дурное отношение к другим
создаст новые иллюзии и серьезно помешает работе по развитию внимательности.
ТАК КУДА ЖЕ МЫ ПОЙДЕМ, ВЫЙДЯ ОТСЮДА?
Итак, что же будет происходить?
Студент: Я собираюсь поехать на ретрит.
Возможно, это неплохая мысль. На какой именно?
Студент: На ретрит Согьяла Ринпоче.
Бывали ли вы раньше на его ретритах?
Студент: Нет.
Это может стать интересным опытом.
Студент: Меня смущает то, что люди обычно и помогают и мешают
внимательности одновременно. Это имеет место даже в духовных группах, таких,
как Содружество Ригпа. Мне бы хотелось, чтобы окружающие постоянно помогали
мне быть более внимательным, но знаю, что это невозможно. Такое положение
вещей осложняет мою жизнь. Мне бы хотелось, чтобы все мы работали над
развитием внимательности, чтобы люди не отвлекали меня. Я достаточно
отвлекаю себя сам.
Мне иногда кажется, что мне не следовало бы учить таким предметам.
Чтобы учить, я должен был бы иметь возможность сказать: "Неподалеку отсюда
есть одно общество, где каждый практикует подобную работу; это прекрасные
люди, они хорошо умеют присутствовать здесь и теперь, жизнь и работа вместе
с ними помогут каждому из вас в вашей индивидуальной практике, так что все
мы в результате станем просветленными". Но в действительности возможность
социальной поддержки невелика. Я боюсь, что могу дать людям надежду на
что-то прекрасное, но они не смогут добиться этого из-за отсутствия
поддержки общества.
Однако для меня было бы немыслимым не поделиться с людьми тем, что я
знаю об этой разновидности внимательности. Ведь она помогает нам не только
быть более сознающими и разумными в повседневной жизни (что является и
хорошей духовной практикой), но, как я полагаю, при правильном использовании
может также помогать в освоении методов других подлинных духовных путей.
В определенном смысле нет проблемы в том, чтобы рекомендовать места и
группы, где можно осуществлять работу по развитию внимательности. Я в
значительной степени основываюсь на учении Гурджиева, но, как я отметил в
первый день, я не совсем уверен, можно ли рекомендовать ортодоксальные
гурджиевские группы. Мне неясно, оставил ли Гурджиев после себя подходящую
для нашего времени традицию, а также насколько люди, учившиеся у него и
полагающие, что передают именно его традицию, способны передать ее
правильно. Я не могу с уверенностью считать себя настолько компетентным,
чтобы судить, насколько хороша та или иная гурджиевская группа. Некоторые из
этих групп, вероятно, видоизменились и превратились в мелкие общества по
отправлению культа, хотя не исключено, что, используя их с осторожностью,
можно многому научиться. О других же я просто ничего не знаю.
Так что я нахожусь в довольно неудобном положении. Было бы просто
неправильным похоронить приобретенные мною знания. Мне не раз говорили, что
многим из тех, кого я учил, они действительно пригодились. Вместе с тем я не
могу без колебаний рекомендовать какую-то одну группу. Кстати, о проблеме
выбора группы для работы на духовном пути подробно говорится в одной из
последних глав моей книги "Пробуждение", и я могу посоветовать вам
обратиться к этому источнику. Однако сейчас у нас осталось слишком мало
времени, чтобы продолжать наш разговор, хотя он и очень важен.
ТРУДНОСТИ ВИЗУАЛЬНОГО КОНТАКТА
Студент: Мне трудно встречаться с людьми глазами, не фиксируя при этом
взгляд, трудно оставаться в визуальном контакте, но не смотреть неотрывно и
не впадать в транс или нечто подобное. Я полагаю, что у меня возникает
негативное суждение или чувство по поводу такого поведения, когда я
встречаюсь с кем-то глазами, а потом отвожу взгляд, чтобы сохранять большее
сознавание себя. На моей работе важно оставаться присутствующим, и
визуальный контакт -- один из способов дать собеседнику убедиться в том, что
я присутствую. Мне кажется, что относительно других, людей я чувствую ту же
самую двойственность, так что я борюсь с ней. Я иногда долго смотрю на вас,
а потом вдруг вспоминаю ваши слова о том, чтобы мы не фиксировали взгляд, а
сдвигали его и осматривались вокруг. Я чувствую себя виноватым. Наверное,
очень по-детски, чувствовать вину по этому поводу. Но я забыл инструкции, я
забылся.
Продолжайте, пожалуйста.
Студент: Возможно, это связано с моей работой, потому что я хочу быть
присутствующим с людьми, и я полагаю, что я не присутствую, когда перемещаю
взгляд или когда меня увлекают другие вещи.
Когда вы смотрите на что-то, помните о том, что надо действительно
смотреть, а не просто направлять глаза в определенную сторону, с тем чтобы
через несколько секунд механически переместить взгляд на другой предмет.
Когда вы созерцаете что-либо, то выполняйте это как можно более интенсивно,
с более открытым умом, чем обычно. В чувствовании-смотрении-слушании все три
функции, осуществляющиеся одновременно и должны быть более активными, чем
обычно. Так что если вы смотрите на кого-то и встречаетесь с ним глазами, не
смотрите условно, не давая себе на деле обратить полное внимание на то, что
видите. А с другой стороны, глядя кому-то в глаза, не уходите полностью в
мир фантазий, нередко возникающих при такого рода интимном контакте.
Осознанно посмотрите -- и переведите взгляд.
Разумеется, иногда нужно сохранить контакт подольше, если покажется
неуместным переводить взгляд слишком быстро. С другой стороны, цель состоит
не в том, чтобы только и делать, что блуждать глазами всю свою жизнь.
Сознательное переведение взгляда -- это технический прием, средство, которое
должно помочь человеку избежать гипнотического состояния, но это не
единственный способ застраховать себя от повседневного гипноза. Например, вы
можете встретиться с кем-то глазами, а затем почувствовать свои руки и ноги
более сильно, поддерживая визуальный контакт. Вы можете уходить и
возвращаться, смотреть то в один, то в другой глаз собеседника. Если вы
опасаетесь гипнотизирующей способности взгляда другого человека, то можете
смотреть в точку между глазами. Помните, что речь идет о произвольном
разделении внимания, когда вы чувствуете свои руки и ноги и одновременно
используете и другие сенсорные модальности. Колокол звонит, проснитесь!
Нам следует поэкспериментировать с этими методами. Вы не так долго ими
занимались, умение придет с практикой, так что все, что поначалу кажется
невозможным, отвлекающим или имеющим нежелательные посторонние следствия,
может стать гораздо более ясным и легким после достижения определенного
опыта.
Тут нужно заметить, что при попытке говорить, чувствуя одновременно
руки и ноги, может возникнуть много неудобств. Это вполне нормально. Я до
сих пор их испытываю, хотя и научился довольно хорошо говорить, продолжая
что-то чувствовать. Было время, когда я думал, что никогда этого не смогу.
НАСКОЛЬКО ПРОБУЖДЕНЫ ДРУГИЕ ЛЮДИ?
Студент: Мне кажется, что я что-то здесь упускаю. Я не понимаю, что
значит чувствовать, что другие люди чего-то не сознают. Как можно знать,
сознают что-нибудь они или нет?
Я не интересуюсь этим. Вопрос в том, сознаете ли себя вы.
Студент: Мне кажется, я мог бы что-то уловить, если бы понял, что
другие люди говорят о своем опыте большего сознавания. Похоже, что моя
проблема состоит в том, что эти люди, в отличие от меня, по-видимому, не
забывают свои ключи!
Это вовсе не значит, что они присутствуют в "здесь и теперь". Речь идет
лишь о том, что они имеют более жесткие привычки относительно некоторых
вещей, вроде обязательной проверки, взяли ли они ключи, прежде чем выйти из
дому.
Мне не кажется стоящей идея судить, насколько пробуждены другие люди.
Важно становиться все более чувствительным к нюансам того, где и как
находитесь вы, что и как сознаете. Это постепенно даст вам возможность лучше
чувствовать других людей и естественно воспринимать, насколько глубоко они
погружены в мир фантазий и насколько близки к настоящему. Забота о том, в
какой степени внимательны другие, направляет на данной стадии вашу энергию в
ложную сторону.
Например, в отдельных гурджиевских группах, в которых я участвовал,
учитель создавал у занимающихся впечатление, что он может сказать, насколько
сознательны другие люди. Независимо от того, было ли это правдой, в
аудитории возникала атмосфера страха: учитель знает, когда вы оказываетесь
неадекватным, когда у вас ничего не выходит. Он занимает место "супер-эго".
Как я уже говорил, небольшой страх может быть использован как своего
рода психическое топливо, так что его можно применить для того, чтобы стать
более сознательным относительно собственного сна и делать более интенсивные
попытки. Но если он превышает определенный порог -- для каждого человека
свой собственный и даже изменяющийся со временем, -- он может питать иллюзии
относительно присутствия. Я боюсь -- следовательно, я есмь!
Он может также заставить вас заботиться о том, чтобы выглядеть
присутствующим, вместо того чтобы действительно присутствовать. Гораздо
лучше работать над собой, стараясь замечать, каковы вы и каков мир вокруг
вас в каждый отдельный момент. Например, слышу ли я сейчас звуки, идущие
снаружи (звучит гудок машины), оказываются ли они для меня просто
"этикетками", или я воспринимаю их качество? Значит ли что-то особенное для
меня мои знания о том, что у меня есть две руки и две ноги, или же я получаю
непосредственные динамические ощущения от них?
Студент: Почему бы вам не продолжить эту группу?
Гм. Об этом нужно подумать. В течение последних нескольких лет я
проводил много однодневных или двухдневных семинаров по вопросам
внимательности, но то были семинары без продолжения. За продолжительное
время это первый семинар с дополнительными занятиями, на которых мы можем
поработать над вашим практическим опытом. Он оказался возможным, потому что
мы все живем в районе Сан-Франциско.
Несколько лет тому назад я два года вел группу, но занятия пришлось
прервать, так как у меня было много другой работы и я не был полностью
удовлетворен тем, как они проходили. Все учились многим важным вещам и
постепенно становились более внимательными, но мне хотелось, чтобы из этого
получилось нечто большее, а в то время я не знал, как этого добиться. Сейчас
я пока не могу сказать, буду ли когда-нибудь вести длительные группы; по
крайней мере, в данный момент, как мне кажется, это было бы для меня
неправильно, хотя, впрочем, все может измениться.
Одна из причин, почему мне не хочется вовлекаться в длительное
руководство группой, состоит в том, что в подобной ситуации возникают
дополнительные сложности. Например, ученики начинают думать, что учитель
слишком хорош, очень мудр, даже если он старательно разубеждает их в этом. В
психологии это называется "переносом"; я подробно обсуждаю это в книге
"Пробуждение".
Короче, в настоящий момент мне не хочется продолжать эту деятельность.
На будущий год я, может быть, проведу подобный семинар. Но пока еще не
уверен. Кроме того, я давно чувствую себя переутомленным. Порой приходит
мысль о том, что неплохо было бы целый день побездельничать. Конечно, я
постарался бы при этом сознавать себя, чувствуя и смакуя ощущение скуки! Так
что в последнее время я очень слежу за тем, чтобы не взять на себя
дополнительных забот. Насколько это мне удастся, не знаю [2].
Студент: Было бы хорошо, если бы мы могли поддерживать контакт друг с
другом. Я попрошу организаторов сделать для каждого копию списка с именами и
адресами всех участников.
Одна из возможностей, которые у вас есть, состоит в том, чтобы
примкнуть к учению Согьяла Ринпоче [3]. Как я сказал в первый день, я не
представляю Согьяла Ринпоче или Содружество Ригпа в том, чему я учил во
время нашего совместного пребывания, хотя я и проводил этот семинар в пользу
Содружества Ригпа. А учил я тому, что знаю из современной психологии, идей