Страница:
преимущественно в ментально-рациональном мире. С тем, с чем мы
отождествляемся, часто связаны сильные эмоции, так что мы нередко страдаем
из-за вещей, которые в действительности не являются болезненными, не
возбуждают нервных окончаний, с которыми связана боль, а являются
искусственными, как раздавленный бумажный стаканчик.
Практика самовоспоминания посредством чувствования-смотрения-слушания
-- это также упражнение в разотождествлении. Ситуации уже не так легко
овладеть нами, если вы решили уделять часть внимания своему телу, а другую
-- внимательному созерцанию вещей, внимательному вслушиванию в возникающие
звуки. Сансара не так легко активизируется. Я не знаю, имеет ли она
какое-нибудь отношение к внешнему миру, но к проекциям, иллюзиям и
отождествлениям имеет. Когда все это происходит непроизвольно, сансара
оказывается той реальностью, в которой вы живете.
Хотелось бы услышать, что еще вы заметили во время выполнения
упражнения. Я попросил бы вас продолжать это упражнение до конца
сегодняшнего дня. Это важно. Хорошо было бы выполнять его постоянно, но
знаю, что не могу требовать этого от вас.
Студент: Когда я выполнял упражнение, я почувствовал себя маленьким
ребенком, чего уже давно не было со мной. Как бы более невинным, полным
восторга, с каким ребенок смотрит на вещи, воспринимая их такими, каковы они
есть, не рассуждая и не анализируя. Это ощущается как большая свобода.
ЯРКИЕ КРАСКИ ДЕТСТВА
Да, это хорошее наблюдение. Может быть, кто-нибудь из вас помнит
стихотворение Уильяма Вордсворта "Знаки вечности"?
То было время: когда луг, лес, поток
Земля и самый обыкновенный вид
Мне действительно казались
Облаченными в небесный свет
Славою и свежестью мечты.
А затем он переходит к восприятию взрослого:
Света, виденного мною,
Больше уж нет.
Взросление, превращение в "нормальных людей" часто связано с тем, что
этот свет исчезает. Уменьшается свежесть восприятия, "питательность"
ощущений. В конце концов, ведь это ребячество -- наслаждаться прогулкой,
останавливаться, чтобы действительно посмотреть на розы и понюхать их, -- у
нас, взрослых, есть дела поважнее! Когда мы взрослеем, мы начинаем
систематически отказывать себе в этих простых чувственных удовольствиях. Вы
ведь заняты делом, не правда ли? У вас нет времени останавливаться и
смотреть на розы! У вас с собой папка с документами, вам нужно в офис, вы
живете, как все, в этом искусственном мире.
ПОТЕРЯ ГЛУБИННОГО СЕБЯ
Дело не только в том, что истинное удовольствие от восприятия, от
присутствия здесь и теперь все менее поощряется; от нас ожидают, что мы
перестанем быть существами, получающими удовольствие от чувствования. Так
называемое нормальное развитие часто подразумевает, что мы все больше
перестаем понимать, что действительно реально и важно, и в конце концов
чувствуем вину из-за наслаждения простыми удовольствиями. Мы все в некоторой
степени невротики, потому что запутались относительно того, что мы
действительно чувствуем.
Мы растем в странной и трагической ситуации. Мы приходим в этот мир,
наследуя истинную природу будды, нашу изначальную чистоту, но это наследство
быстро предается забвению. В детстве мы мало о чем знаем и мало что можем
делать. Появляются "бог" и "богиня" -- только так можно описать отношения
ребенка с отцом и матерью. Их возможности и знания настолько отличаются от
возможностей и знаний ребенка, что ему кажется, будто они знают и могут все,
обладают невероятными способностями.
Ребенок, естественно, любит их. Я полагаю, что это заложено в самой
человеческой биологической природе. Мы любим своих родителей, даже если они
очень плохие люди, которым, может быть, не стоило бы и жить на свете, а тем
более быть родителями. Но для нас они образцы того, чем должны быть
нормальные взрослые. Наша жизнь часто зависит от того, сумеем ли мы угодить
им.
Мы начинаем подражать родителям, и они внушают нам свои взгляды на
реальность. Вы, например, можете сказать: "Я не люблю дядю Джека, он делает
со мной отвратительные вещи", а отец отвечает: "Ты все это выдумала, мой
брат Джек -- прекрасный человек, он любит тебя". Однако в вашем опыте дядя
Джек отнюдь не прекрасный человек. Когда вы остаетесь с ним вдвоем, он
делает с вами нечто неприятное и странное, нечто такое, о чем вы не хотите
даже говорить. Но ваши родители (или один из них), знающие так много и столь
всемогущие, говорят все же, что он замечательный человек. У вас в голове
возникает путаница.
В процессе развития ребенка создается множество подобных ситуаций,
может быть, не всегда столь драматичных. Детские впечатления, переживания,
опирающиеся на очень малый жизненный опыт, тем не менее бывают вполне верны,
но они отвергаются взрослыми, причем часто совершенно психопатологически,
ибо в семье есть области умалчивания, всякого рода табу. Мы растем в
неуверенности, в недоверии к собственным чувствам, зачастую подавляем многие
из них, потому что "хорошие девочки этого не чувствуют" и "хорошие мальчики
этакого не думают".
Нередко это сопровождается подрывом нашей веры в собственную Ценность,
мы все время чувствуем себя недостойными и виноватыми, мы чувствуем, что
существуем лишь условно. Мы не обладаем внутренним правом на существование,
мы должны постоянно стараться заслужить чье-то одобрение, должны стать
хорошими. И, может быть, ничто из того, что мы делаем, не хорошо в
достаточной мере.
СУЩНОСТЬ И ЛОЖНАЯ ЛИЧНОСТЬ
Гурджиев очень специфически описывал эту ситуацию, а современная
психология много добавила к нашему пониманию процесса аккультурации.
Согласно Гурджиеву, то, какими мы рождаемся, может быть названо сущностью.
Это, по сути дела, истинно наше, наше персональное и трансперсональное
наследство. Но, по мере того как мы растем, сущность все более подавляется и
ее энергия тратится на поддержку и питание ложной личности. То, что мы
обычно называем личностью, Гурджиев называл ложной личностью, потому что она
в значительной степени создана не нами. Люди и обстоятельства, которые
значительно сильнее нас, вынуждают нас становиться ею. До некоторой степени
она наша, потому что мы боремся и пытаемся найти общий язык с силами,
которые нас формируют, стараемся сохранить что-то от своей сущности, но
многое из того, что мы считаем своей взрослой личностью, совершенно не
является нашей сущностью. Это то, чем нас вынудили стать.
Существует неортодоксальная психотерапия, которой я много лет назад
занимался в группах Клаудио Наранхо. Тогда она находилась в
экспериментальной стадии, а позже получила название терапии Фишера-Хофмана
[4]. С тех пор эта наука несколько изменилась, а поначалу мы просто
составляли большой список того, что нам в себе не нравилось: список своих
недостатков, негативных черт и характеристик. Затем мы откладывали его и
работали над тем, что составляли список недостатков матери и отца. После
этого наступал шокирующий момент, когда мы, сравнивая эти списки,
обнаруживали, что около 95 процентов собственных недостатков являются либо
прямым заимствованием черт родителей, либо реактивными образованиями --
стремлением быть в чем-то полностью противоположным своим родителям. Если вы
оказываетесь прямой противоположностью им, то вы все равно будете управляемы
этим в той же мере, как если бы вы унаследовали их черты.
Нашу личность интенсивно формируют в младенчестве и детстве. Сущность
постепенно теряет свою естественную энергию, сжимается, "уходит в подполье",
а ложная личность растет, начинает доминировать и получает почти всю
энергию. Большинство людей совершенно не подозревают о ложности своей
личности. Возникает лишь некоторая неловкость, чувство, что что-то не так,
что-то не подлинно. Эта неловкость часто ведет к кризису в середине жизни.
Юрист, добившийся в жизни успеха, перевалив за пятьдесят, обнаруживает, что
он вовсе не хочет быть юристом: ему это никогда не нравилось, и он делал это
исключительно ради своих родителей. Это не он! Есть много вариантов развития
этого кризиса середины жизни; часто он настолько тяжел, что вынуждает людей
искать спасения в алкоголе, транквилизаторах, превращает их в трудоголиков;
все что угодно, лишь бы не думать, что жизнь прожита не так, как следовало.
Одна из целей стремления пробудиться, быть более внимательным, состоит
в том, чтобы более ясно видеть себя и лучше понимать свои психологические
механизмы -- автоматические реакции, управляющие нашей жизнью. Приобретая
навыки разотождествления с ними, мы яснее видим их составляющие, становимся
способны лучше различать их. Мы принимаем какие-то части как подлинные, как
части себя, а другие находим ложными, навязанными нам обстоятельствами и
психологическим давлением. Или вы вдруг слышим материнский голос в своей
голове. Колокол звонит. Если эта практика нам удается, ложная личность
постепенно слабеет и умирает, теряет свою автоматическую хватку, а сущность
растет.
Это сложный процесс. По мере того как мы учимся различать сущность, или
глубинное "я", и ложную личность, нам приходится осуществлять по отношению к
себе родительскую заботу (reparent yourself). Некоторые части нас были
подавлены еще в детстве, они и сейчас еще очень робки, и нам нужно
постепенно находить их, питать и подбадривать. Тогда мы становимся тем, чем
реально хотим быть, что может (хотя и не всегда) сильно отличаться от того,
чем мы были большую часть своей жизни.
НЕ УБИВАЙТЕ СВОЕ "ЭГО"!
Говорить, что ложная личность умирает, -- это драматический способ
выражения. И это может звучать несколько деструктивно. Мы и так научены
враждебности по отношению к себе, вряд ли стоит ее усиливать. В семидесятые
годы люди, встававшие на духовный путь, старались, так сказать, убить свое
"эго". Это не совсем то, что смерть ложной личности, что, во-первых,
является обретением достаточно сильного чувства собственного глубинного "я",
а во-вторых, -- развитием внимательности и концентрации, позволяющей вернуть
своему сущностному "я" энергию. Тогда части, составляющие ложную личность,
не могут автоматически оказаться более сильными. Если вы адвокат и
обнаруживаете, что это занятие не соответствует вашей сущности, вы можете
начать делать то, что вы действительно хотите делать. Но если вам придется
функционировать в качестве адвоката, вы сможете делать это очень хорошо. Все
умения и знания останутся с вами, но не будут автоматически захватывать вас.
Однако мы уже достаточно долго говорим о сложных теоретических
вопросах. Давайте вернемся к более практическим вещам.
ПЕРВОЕ УПРАЖНЕНИЕ В ПАРАХ: ПОКАЗЫВАНИЕ РУКИ
Для начала выберите себе партнера, желательно такого, которого вы не
слишком хорошо знаете. Сядьте рядом.
В этом упражнении вам придется играть определенную роль, разумеется,
весьма необычную, но это должно сделать вас более естественными: оно может
быть использовано как средство усиления внимательности.
Продолжайте чувствовать свои руки и ноги, продолжайте вслушиваться в
звуки и по-прежнему не смотрите слишком напряженно, чтобы не впасть в транс;
осматривайтесь каждые несколько секунд.
Выберите себе роли в парах А и В. Задача партнера В в следующие
несколько минут -- оставаться полностью присутствующим, смотрящим,
слушающим, чувствующим свое тело и сидящим совершенно спокойно. Ему не
следует комментировать происходящее, делать жесты или менять выражение лица
в ответ на действия А. Его задача -- сидеть спокойно и ясно сознавать, что
делает партнер. Не смотрите ему пристально в глаза, поглядывайте вокруг
себя.
Задача партнера А -- показывать партнеру В свою руку, различными
способами. Разумеется, ему также следует чувствовать, смотреть и слушать,
прислушиваться к своим чувствам и сознавать все, что он делает.
Могут появиться какие-то мысли и эмоции. Сознавайте их, когда они
появятся, но не давайте им увлечь себя. Но в то же время не боритесь с ними.
Просто возвращайтесь к своим ощущениям. Оставайтесь в настоящем.
(Участники семинара выполняют упражнение в течение пяти минут. А
показывает В свою руку различными способами, время от времени напоминает о
присутствии в настоящем, о чувствовании рук и ног, активном слушании и
активном смотрении. Через пять минут А и В меняются ролями.)
Читателю я советую найти партнера или партнеров, заинтересованных в
овладении чувствованием-слушанием-смотрением, и тоже проделать это
упражнение.
Теперь не ослабляйте внимания, а я предложу вам новые инструкции.
Партнер А станет сейчас, так сказать, свидетелем, оставаясь
присутствующим и полностью сознающим, но ни. на что не реагирующим, а
партнер В будет говорить; причем тема его монолога будет несколько
особенной. Ему нужно будет непрерывно, без больших пауз, описывать то, что
он переживает в данный момент. Иногда некоторых людей это пугает: "Вдруг я
буду переживать нечто неприемлемое или шокирующее?" Если вы переживаете
нечто такое, о чем вы даже не решитесь упомянуть, вы можете просто сказать,
что осуществляете цензуру. А во всех остальных случаях говорите о том, что
происходит с вами в настоящем.
Я сейчас продемонстрирую вам, что имеется в виду: "Сейчас я чувствую,
что моя правая лопатка несколько приподнята из-за напряжения в руке. Сейчас
я чувствую, что глупо об этом говорить. Сейчас я чувствую напряжение в
задней части шеи. Сейчас я замечаю, что раскачиваюсь на ногах".
Я подчеркиваю слово "сейчас" в начале каждого предложения, чтобы
обеспечить пребывание в настоящем. Его не обязательно произносить, если вы
действительно говорите о данном моменте.
Партнер В должен оставаться в настоящем, описывая то, что он
переживает. Не переходите на ассоциации. Не говорите, например, так: "Сейчас
я чувствую напряжение в лопатке, и это напоминает мне о случае, когда я
повредил плечо в 1982 году..." Удерживайте свой монолог в настоящем времени.
Наблюдающему партнеру не следует при этом ни кивать, ни улыбаться, ни
говорить что-либо. Запрет обратной связи очень важен.
Итак, давайте выполним это упражнение.
(Участники семинара выполняют упражнение в течение пяти минут. В
описывает партнеру А свои переживания от мгновения к мгновению, Ч.Т. время
от времени напоминает о необходимости оставаться в настоящем, чувствовать
руки и ноги, активно слушать, активно смотреть. Через пять минут А и В
меняются ролями.)
ЕЩЕ ОДНО УПРАЖНЕНИЕ В ПАРЕ: ОПИСАНИЕ И ЛОЖЬ
Теперь я хочу дать вам новые инструкции. Если это смутит или испугает
вас, я хочу, чтобы вы прочувствовали и как можно более полно опознали это
смущение или испуг. В следующей части данного упражнения партнер А
проговаривает монолог о том, что он чувствует здесь и теперь, по-прежнему
сознавая ощущение тела; но в дополнение ко всему этому я прошу его, чтобы
приблизительно треть его высказываний не соответствовала действительности.
Например, говорить, что у него чешется ухо, хотя на самом деле оно не
чешется.
Я предлагаю вам быть хорошими лжецами. Вам следует присутствовать здесь
и теперь, лгать, быть убедительными в своей лжи и хорошо сознавать, что вы
делаете. Разумеется, свидетель также должен быть присутствующим, принимать
все это и внешне не реагировать на сообщаемое вами.
(Это упражнение также длится около пяти минут, время от времени
напоминает, как и ранее, о чувствовании, смотрении и слушании. Затем
партнеры меняются ролями.)
Теперь закончите упражнение со своим партнером так, как это кажется вам
удобным; при этом не утрачивайте внимательности.
(В некоторых парах кто-то кому-то что-то объясняет, некоторые
обнимаются. Исчезает напряжение -- вместе с наступлением большей
внимательности.)
Теперь сделаем перерыв.
====================================================================
Глава Третья
УГЛУБЛЕНИЕ ПРАКТИКИ
Давайте поговорим об этих упражнениях. Я заметил, что во время перерыва
они вызвали бурное обсуждение и желание поделиться своими переживаниями. Мы
проделали эти упражнения в краткой форме. Случалось, что после выполнения их
в развернутой форме люди вступали в брак!
Эти простые упражнения производят сильное воздействие потому, что в
силу некоего подразумеваемого социального договора мы, как правило, обращаем
мало внимания друг на друга. Большее внимание даже в рамках простого
упражнения оказывается очень результативным. К тому же приятно получать
внимание от других, особенно если нет той острой механической потребности в
пище внимания (хотя бы и отрицательно настроенного), о чем мы говорили
раньше.
Я хотел бы предложить вам продолжать чувствовать, смотреть и слушать до
конца этого дня. Делайте это, задавая вопросы, слушая, как другие задают
вопросы, слушая меня. И помните о необходимости переводить глаза с одного
предмета на другой. Я не знаю точно, каков тут механизм, но очень трудно
оставаться присутствующим, если взгляд фиксирован: это легко отключает
человека.
БЕЗОПАСНОСТЬ, СОЗДАВАЕМАЯ ОБНАРУЖЕНИЕМ СВОЕЙ ИСТИННОЙ ПРИРОДЫ
Студент: Когда вы говорили о реакции человека на то, как на него
смотрят и как его воспринимают, я понял, что это относится и ко мне. Я
постоянно стараюсь заслужить одобрение. Я чувствую себя комфортно в
социальном смысле только тогда, когда чувствую с чьей-то стороны,
соответствующую реакцию. Когда, выполняя упражнение, я не получал и не давал
одобрения, это создавало пустоту и было очень неприятным. Мне просто
необходимо одобрение.
Сансара поистине ужасна. Процесс приобщения к культуре для большинства
из нас нарушает наше естественное, сущностное чувство собственной ценности,
и мы начинаем отчаянно нуждаться в чьем-то одобрении, так что инстинктивное
желание любви и одобрения становится преувеличенным, начинает носить
патологический характер.
Можно научиться растождествляться с данными потребностями в формальной
медитации, этому в значительной степени способствует также
чувствование-смотрение-слушание.
Медитация -- прекрасный метод, но она не решает всех проблем. Медитацию
нередко пытаются использовать как своего рода немедикаментозный
транквилизатор. Многие понимают ее таким образом: "Я обижен, так что
научусь-ка я этим медитативным штучкам, чтобы заглушить обиду". И Будда
превращается в известного американского идола Джо Кула*: "Ничто не заставит
меня страдать или показать свое страдание, я выше всего, я даже ничего не
почувствую, я холоден".
* "Cool" (англ.) -- хладнокровный. -- Прим. перев.
С другой стороны, как в формальной медитации, так и при
чувствовании-смотрении-слушании, то есть самовоспоминании, вы открываете
свою сущность и начинаете опираться на нее, и из этого возникает
всепоглощающее чувство безопасности. Вы полностью принимаете себя, и в вас
медленно растет эта глубокая, сущностная уверенность.
Я чуть было не сказал "самоуверенность", но это было бы не совсем
правильно. Это уверенность не в своем обычном "я", а в чем-то значительно
большем. Все элементы, о которых мы до сих пор говорили --
разотождествление, большая способность сосредоточения, самовоспоминание, --
могут слиться воедино и дать гораздо более безопасную основу и более твердую
почву под ногами, так что вы уже не будете до такой степени зависеть от
чьего-то одобрения. Тогда вы сможете быть по-настоящему приятными для людей,
а если необходимо, то и твердыми.
Теперь мне хотелось бы услышать от вас вопросы относительно техники
выполнения упражнения на чувствование-смотрение-слушание. Я хотел бы
убедиться, что вы хорошо понимаете, как это делать, прежде чем закончится
наш первый день. Домашнее задание будет состоять в продолжении этой
практики. Ваш опыт в чувствовании-смотрении-слушании будет основным
материалом, над которым мы будем работать вечером в понедельник.
ПРАКТИЧЕСКОЕ ПРИМЕНЕНИЕ ВНИМАТЕЛЬНОСТИ
Студент: Как вы считаете, лучше сосредоточиваться на выполнении этого
упражнения в определенные моменты или же стараться выполнять его в течение
всего дня? Я, например, работаю няней. На работе я иногда бываю настолько
занята, что в такие моменты чувствовать себя затруднительно [1].
Это хорошее замечание. В идеале данное упражнение нужно выполнять все
время, но в действительности мы обычно приспосабливаемся к реальным
обстоятельствам.
Бывают ситуации, которые требуют от вас слишком многого. Если вы
выскакиваете из-под наезжающего на вас грузовика, вряд ли стоит
останавливаться и задумываться над тем, хорошо ли вы прочувствовали перед
прыжком свои руки и ноги, достаточно ли вы при этом внимательны. Если вы
периодически попадаете в ситуации, которые вызывают настолько сильный
стресс, что вам не удается быть внимательными, вполне можно признаться себе:
"Мне трудно выполнить это прямо сейчас, так что я не буду стараться". Я
подчеркиваю слово сейчас в этом утверждении, потому что не стоит
программировать себя на сохранение своих нынешних ограничений.
Я бы не хотел, чтобы мое предложение все время
чувствовать-смотреть-слушать стало достоянием вашего "супер-эго". Если оно
слишком сурово (а у многих из нас оно именно таково), то вам придется
постоянно делать это в совершенстве, но так как это невозможно, в результате
вы все время оказываетесь недовольны собой. А ведь мы и без того получаем
достаточно таких укоров от своего "супер-эго".
Я поясню, что значит "супер-эго". Этим термином Фрейд назвал
автоматическую часть ума, включающую родительские и социальные представления
о том, что правильно и что неправильно. "Супер-эго" механически следит за
нашими мыслями, чувствами и действиями и судит их. Если мы делаем или всего
лишь намереваемся сделать нечто такое, что не соответствует нормам
"супер-эго", то оно автоматически вызывает в нас чувство вины. Бывают
случаи, когда подобное чувство настолько сильно и так продолжительно, что
люди кончают жизнь самоубийством. "Супер-эго" -- это полицейский, судья,
обвинитель и палач в одном механизме, это обусловленная мораль.
В процессе самовоспоминания вы можете увидеть себя в таких аспектах,
которые вам не понравятся, но наряду с этим заметите и множество хороших
вещей (здесь желательно определенное равновесие между тем и другим).
Практика не должна становиться настолько трудной, чтобы заставлять нас
постоянно терпеть неудачу и в конце концов оставить ее.
ОСОБЫЕ ТРУДНОСТИ ИНТЕЛЛЕКТУАЛОВ
Студент: Нет ли у вас особых, приемов для тех, кто постоянно имеет дело
с трудным интеллектуальным материалом или весь день занят напряженным
умственным трудом?
О! Я очень хорошо понимаю вашу проблему! Однажды я писал статью о
феноменологии своих медитативных переживаний, сидя за компьютером, печатая
текст, и это казалось мне... но звонит колокол. Да, этот стохастический
колокол поймал меня на причудливом выражении лица! (Смех.) Пусть это будет
самым большим моим страданием... Итак, я говорил, что мне приходилось
переходить от печатания на компьютере к медитации и обратно. Трудно
развивать внимательность к миру, к своему телу и психологическому состоянию,
когда вы заняты интеллектуальной деятельностью, в особенности если это новая
для вас область.
Я бы предложил выполнять это упражнение периодически. Поработайте
десять минут, а потом как бы выныривайте на тридцать секунд. Поприсутствуйте
в своем реальном мире и для своего тела и опять погружайтесь в работу.
Очень трудно выполнять это постоянно. Многие находят, что одна из самых
сложных ситуаций -- разговор. Нелегко говорить и одновременно выполнять
данное упражнение, хотя это возможно. Для меня, например, весь наш семинар
-- интенсивная практика такого рода: почти все время говоря, я стараюсь
сохранять некоторую долю присутствия.
ПОДДЕРЖКА СОЦИАЛЬНОЙ СРЕДЫ И ОСУЖДЕНИЕ ВНИМАТЕЛЬНОСТИ
Очень помогает социальная среда. Когда мы с вами встречаемся, то,
возможно, многие из вас выполняют практику значительно лучше (то есть она
оказывается более живой и выполняется чаще), чем обычно. В обыденной жизни
ничто не напоминает нам об этом, никто не одобряет нас. Нам не нужно особой
внимательности, чтобы быть хорошими потребителями. Возможно, что
внимательные потребители даже опасны для валового национального продукта.
Существует своего рода негласное социальное соглашение. Большинство
людей спят и не практикуют внимательности. Мы живем во сне наяву, потому что
это лучшее, что мы можем сделать, чтобы защитить себя от страданий, от
давления, оказываемого на нашу сущность в детстве. Если кто-то обнаружит
признаки пробуждения, это может побеспокоить тех, кто интенсивно защищается
и пребывает в глубокой спячке.
Помните историю о новом платье короля? Некоторые люди живут очень
нелегко, испытывают сильные страдания, живя в собственной версии сансары, в
своем сне наяву. Но все же они пугаются, видя кого-то, кто кажется более
присутствующим, более внимательным, кто действительно замечает что-то. Ваша
внимательность может иметь нежелательные последствия, угрожая всему тому,
что поддерживает их личную форму сансары.
Так что не стоит кричать своим друзьям: "Эй! Вы спите? Проснитесь! Я
хочу разбудить вас!"
Делая так, вы, разумеется, не представляете собой опасности: люди
отождествляемся, часто связаны сильные эмоции, так что мы нередко страдаем
из-за вещей, которые в действительности не являются болезненными, не
возбуждают нервных окончаний, с которыми связана боль, а являются
искусственными, как раздавленный бумажный стаканчик.
Практика самовоспоминания посредством чувствования-смотрения-слушания
-- это также упражнение в разотождествлении. Ситуации уже не так легко
овладеть нами, если вы решили уделять часть внимания своему телу, а другую
-- внимательному созерцанию вещей, внимательному вслушиванию в возникающие
звуки. Сансара не так легко активизируется. Я не знаю, имеет ли она
какое-нибудь отношение к внешнему миру, но к проекциям, иллюзиям и
отождествлениям имеет. Когда все это происходит непроизвольно, сансара
оказывается той реальностью, в которой вы живете.
Хотелось бы услышать, что еще вы заметили во время выполнения
упражнения. Я попросил бы вас продолжать это упражнение до конца
сегодняшнего дня. Это важно. Хорошо было бы выполнять его постоянно, но
знаю, что не могу требовать этого от вас.
Студент: Когда я выполнял упражнение, я почувствовал себя маленьким
ребенком, чего уже давно не было со мной. Как бы более невинным, полным
восторга, с каким ребенок смотрит на вещи, воспринимая их такими, каковы они
есть, не рассуждая и не анализируя. Это ощущается как большая свобода.
ЯРКИЕ КРАСКИ ДЕТСТВА
Да, это хорошее наблюдение. Может быть, кто-нибудь из вас помнит
стихотворение Уильяма Вордсворта "Знаки вечности"?
То было время: когда луг, лес, поток
Земля и самый обыкновенный вид
Мне действительно казались
Облаченными в небесный свет
Славою и свежестью мечты.
А затем он переходит к восприятию взрослого:
Света, виденного мною,
Больше уж нет.
Взросление, превращение в "нормальных людей" часто связано с тем, что
этот свет исчезает. Уменьшается свежесть восприятия, "питательность"
ощущений. В конце концов, ведь это ребячество -- наслаждаться прогулкой,
останавливаться, чтобы действительно посмотреть на розы и понюхать их, -- у
нас, взрослых, есть дела поважнее! Когда мы взрослеем, мы начинаем
систематически отказывать себе в этих простых чувственных удовольствиях. Вы
ведь заняты делом, не правда ли? У вас нет времени останавливаться и
смотреть на розы! У вас с собой папка с документами, вам нужно в офис, вы
живете, как все, в этом искусственном мире.
ПОТЕРЯ ГЛУБИННОГО СЕБЯ
Дело не только в том, что истинное удовольствие от восприятия, от
присутствия здесь и теперь все менее поощряется; от нас ожидают, что мы
перестанем быть существами, получающими удовольствие от чувствования. Так
называемое нормальное развитие часто подразумевает, что мы все больше
перестаем понимать, что действительно реально и важно, и в конце концов
чувствуем вину из-за наслаждения простыми удовольствиями. Мы все в некоторой
степени невротики, потому что запутались относительно того, что мы
действительно чувствуем.
Мы растем в странной и трагической ситуации. Мы приходим в этот мир,
наследуя истинную природу будды, нашу изначальную чистоту, но это наследство
быстро предается забвению. В детстве мы мало о чем знаем и мало что можем
делать. Появляются "бог" и "богиня" -- только так можно описать отношения
ребенка с отцом и матерью. Их возможности и знания настолько отличаются от
возможностей и знаний ребенка, что ему кажется, будто они знают и могут все,
обладают невероятными способностями.
Ребенок, естественно, любит их. Я полагаю, что это заложено в самой
человеческой биологической природе. Мы любим своих родителей, даже если они
очень плохие люди, которым, может быть, не стоило бы и жить на свете, а тем
более быть родителями. Но для нас они образцы того, чем должны быть
нормальные взрослые. Наша жизнь часто зависит от того, сумеем ли мы угодить
им.
Мы начинаем подражать родителям, и они внушают нам свои взгляды на
реальность. Вы, например, можете сказать: "Я не люблю дядю Джека, он делает
со мной отвратительные вещи", а отец отвечает: "Ты все это выдумала, мой
брат Джек -- прекрасный человек, он любит тебя". Однако в вашем опыте дядя
Джек отнюдь не прекрасный человек. Когда вы остаетесь с ним вдвоем, он
делает с вами нечто неприятное и странное, нечто такое, о чем вы не хотите
даже говорить. Но ваши родители (или один из них), знающие так много и столь
всемогущие, говорят все же, что он замечательный человек. У вас в голове
возникает путаница.
В процессе развития ребенка создается множество подобных ситуаций,
может быть, не всегда столь драматичных. Детские впечатления, переживания,
опирающиеся на очень малый жизненный опыт, тем не менее бывают вполне верны,
но они отвергаются взрослыми, причем часто совершенно психопатологически,
ибо в семье есть области умалчивания, всякого рода табу. Мы растем в
неуверенности, в недоверии к собственным чувствам, зачастую подавляем многие
из них, потому что "хорошие девочки этого не чувствуют" и "хорошие мальчики
этакого не думают".
Нередко это сопровождается подрывом нашей веры в собственную Ценность,
мы все время чувствуем себя недостойными и виноватыми, мы чувствуем, что
существуем лишь условно. Мы не обладаем внутренним правом на существование,
мы должны постоянно стараться заслужить чье-то одобрение, должны стать
хорошими. И, может быть, ничто из того, что мы делаем, не хорошо в
достаточной мере.
СУЩНОСТЬ И ЛОЖНАЯ ЛИЧНОСТЬ
Гурджиев очень специфически описывал эту ситуацию, а современная
психология много добавила к нашему пониманию процесса аккультурации.
Согласно Гурджиеву, то, какими мы рождаемся, может быть названо сущностью.
Это, по сути дела, истинно наше, наше персональное и трансперсональное
наследство. Но, по мере того как мы растем, сущность все более подавляется и
ее энергия тратится на поддержку и питание ложной личности. То, что мы
обычно называем личностью, Гурджиев называл ложной личностью, потому что она
в значительной степени создана не нами. Люди и обстоятельства, которые
значительно сильнее нас, вынуждают нас становиться ею. До некоторой степени
она наша, потому что мы боремся и пытаемся найти общий язык с силами,
которые нас формируют, стараемся сохранить что-то от своей сущности, но
многое из того, что мы считаем своей взрослой личностью, совершенно не
является нашей сущностью. Это то, чем нас вынудили стать.
Существует неортодоксальная психотерапия, которой я много лет назад
занимался в группах Клаудио Наранхо. Тогда она находилась в
экспериментальной стадии, а позже получила название терапии Фишера-Хофмана
[4]. С тех пор эта наука несколько изменилась, а поначалу мы просто
составляли большой список того, что нам в себе не нравилось: список своих
недостатков, негативных черт и характеристик. Затем мы откладывали его и
работали над тем, что составляли список недостатков матери и отца. После
этого наступал шокирующий момент, когда мы, сравнивая эти списки,
обнаруживали, что около 95 процентов собственных недостатков являются либо
прямым заимствованием черт родителей, либо реактивными образованиями --
стремлением быть в чем-то полностью противоположным своим родителям. Если вы
оказываетесь прямой противоположностью им, то вы все равно будете управляемы
этим в той же мере, как если бы вы унаследовали их черты.
Нашу личность интенсивно формируют в младенчестве и детстве. Сущность
постепенно теряет свою естественную энергию, сжимается, "уходит в подполье",
а ложная личность растет, начинает доминировать и получает почти всю
энергию. Большинство людей совершенно не подозревают о ложности своей
личности. Возникает лишь некоторая неловкость, чувство, что что-то не так,
что-то не подлинно. Эта неловкость часто ведет к кризису в середине жизни.
Юрист, добившийся в жизни успеха, перевалив за пятьдесят, обнаруживает, что
он вовсе не хочет быть юристом: ему это никогда не нравилось, и он делал это
исключительно ради своих родителей. Это не он! Есть много вариантов развития
этого кризиса середины жизни; часто он настолько тяжел, что вынуждает людей
искать спасения в алкоголе, транквилизаторах, превращает их в трудоголиков;
все что угодно, лишь бы не думать, что жизнь прожита не так, как следовало.
Одна из целей стремления пробудиться, быть более внимательным, состоит
в том, чтобы более ясно видеть себя и лучше понимать свои психологические
механизмы -- автоматические реакции, управляющие нашей жизнью. Приобретая
навыки разотождествления с ними, мы яснее видим их составляющие, становимся
способны лучше различать их. Мы принимаем какие-то части как подлинные, как
части себя, а другие находим ложными, навязанными нам обстоятельствами и
психологическим давлением. Или вы вдруг слышим материнский голос в своей
голове. Колокол звонит. Если эта практика нам удается, ложная личность
постепенно слабеет и умирает, теряет свою автоматическую хватку, а сущность
растет.
Это сложный процесс. По мере того как мы учимся различать сущность, или
глубинное "я", и ложную личность, нам приходится осуществлять по отношению к
себе родительскую заботу (reparent yourself). Некоторые части нас были
подавлены еще в детстве, они и сейчас еще очень робки, и нам нужно
постепенно находить их, питать и подбадривать. Тогда мы становимся тем, чем
реально хотим быть, что может (хотя и не всегда) сильно отличаться от того,
чем мы были большую часть своей жизни.
НЕ УБИВАЙТЕ СВОЕ "ЭГО"!
Говорить, что ложная личность умирает, -- это драматический способ
выражения. И это может звучать несколько деструктивно. Мы и так научены
враждебности по отношению к себе, вряд ли стоит ее усиливать. В семидесятые
годы люди, встававшие на духовный путь, старались, так сказать, убить свое
"эго". Это не совсем то, что смерть ложной личности, что, во-первых,
является обретением достаточно сильного чувства собственного глубинного "я",
а во-вторых, -- развитием внимательности и концентрации, позволяющей вернуть
своему сущностному "я" энергию. Тогда части, составляющие ложную личность,
не могут автоматически оказаться более сильными. Если вы адвокат и
обнаруживаете, что это занятие не соответствует вашей сущности, вы можете
начать делать то, что вы действительно хотите делать. Но если вам придется
функционировать в качестве адвоката, вы сможете делать это очень хорошо. Все
умения и знания останутся с вами, но не будут автоматически захватывать вас.
Однако мы уже достаточно долго говорим о сложных теоретических
вопросах. Давайте вернемся к более практическим вещам.
ПЕРВОЕ УПРАЖНЕНИЕ В ПАРАХ: ПОКАЗЫВАНИЕ РУКИ
Для начала выберите себе партнера, желательно такого, которого вы не
слишком хорошо знаете. Сядьте рядом.
В этом упражнении вам придется играть определенную роль, разумеется,
весьма необычную, но это должно сделать вас более естественными: оно может
быть использовано как средство усиления внимательности.
Продолжайте чувствовать свои руки и ноги, продолжайте вслушиваться в
звуки и по-прежнему не смотрите слишком напряженно, чтобы не впасть в транс;
осматривайтесь каждые несколько секунд.
Выберите себе роли в парах А и В. Задача партнера В в следующие
несколько минут -- оставаться полностью присутствующим, смотрящим,
слушающим, чувствующим свое тело и сидящим совершенно спокойно. Ему не
следует комментировать происходящее, делать жесты или менять выражение лица
в ответ на действия А. Его задача -- сидеть спокойно и ясно сознавать, что
делает партнер. Не смотрите ему пристально в глаза, поглядывайте вокруг
себя.
Задача партнера А -- показывать партнеру В свою руку, различными
способами. Разумеется, ему также следует чувствовать, смотреть и слушать,
прислушиваться к своим чувствам и сознавать все, что он делает.
Могут появиться какие-то мысли и эмоции. Сознавайте их, когда они
появятся, но не давайте им увлечь себя. Но в то же время не боритесь с ними.
Просто возвращайтесь к своим ощущениям. Оставайтесь в настоящем.
(Участники семинара выполняют упражнение в течение пяти минут. А
показывает В свою руку различными способами, время от времени напоминает о
присутствии в настоящем, о чувствовании рук и ног, активном слушании и
активном смотрении. Через пять минут А и В меняются ролями.)
Читателю я советую найти партнера или партнеров, заинтересованных в
овладении чувствованием-слушанием-смотрением, и тоже проделать это
упражнение.
Теперь не ослабляйте внимания, а я предложу вам новые инструкции.
Партнер А станет сейчас, так сказать, свидетелем, оставаясь
присутствующим и полностью сознающим, но ни. на что не реагирующим, а
партнер В будет говорить; причем тема его монолога будет несколько
особенной. Ему нужно будет непрерывно, без больших пауз, описывать то, что
он переживает в данный момент. Иногда некоторых людей это пугает: "Вдруг я
буду переживать нечто неприемлемое или шокирующее?" Если вы переживаете
нечто такое, о чем вы даже не решитесь упомянуть, вы можете просто сказать,
что осуществляете цензуру. А во всех остальных случаях говорите о том, что
происходит с вами в настоящем.
Я сейчас продемонстрирую вам, что имеется в виду: "Сейчас я чувствую,
что моя правая лопатка несколько приподнята из-за напряжения в руке. Сейчас
я чувствую, что глупо об этом говорить. Сейчас я чувствую напряжение в
задней части шеи. Сейчас я замечаю, что раскачиваюсь на ногах".
Я подчеркиваю слово "сейчас" в начале каждого предложения, чтобы
обеспечить пребывание в настоящем. Его не обязательно произносить, если вы
действительно говорите о данном моменте.
Партнер В должен оставаться в настоящем, описывая то, что он
переживает. Не переходите на ассоциации. Не говорите, например, так: "Сейчас
я чувствую напряжение в лопатке, и это напоминает мне о случае, когда я
повредил плечо в 1982 году..." Удерживайте свой монолог в настоящем времени.
Наблюдающему партнеру не следует при этом ни кивать, ни улыбаться, ни
говорить что-либо. Запрет обратной связи очень важен.
Итак, давайте выполним это упражнение.
(Участники семинара выполняют упражнение в течение пяти минут. В
описывает партнеру А свои переживания от мгновения к мгновению, Ч.Т. время
от времени напоминает о необходимости оставаться в настоящем, чувствовать
руки и ноги, активно слушать, активно смотреть. Через пять минут А и В
меняются ролями.)
ЕЩЕ ОДНО УПРАЖНЕНИЕ В ПАРЕ: ОПИСАНИЕ И ЛОЖЬ
Теперь я хочу дать вам новые инструкции. Если это смутит или испугает
вас, я хочу, чтобы вы прочувствовали и как можно более полно опознали это
смущение или испуг. В следующей части данного упражнения партнер А
проговаривает монолог о том, что он чувствует здесь и теперь, по-прежнему
сознавая ощущение тела; но в дополнение ко всему этому я прошу его, чтобы
приблизительно треть его высказываний не соответствовала действительности.
Например, говорить, что у него чешется ухо, хотя на самом деле оно не
чешется.
Я предлагаю вам быть хорошими лжецами. Вам следует присутствовать здесь
и теперь, лгать, быть убедительными в своей лжи и хорошо сознавать, что вы
делаете. Разумеется, свидетель также должен быть присутствующим, принимать
все это и внешне не реагировать на сообщаемое вами.
(Это упражнение также длится около пяти минут, время от времени
напоминает, как и ранее, о чувствовании, смотрении и слушании. Затем
партнеры меняются ролями.)
Теперь закончите упражнение со своим партнером так, как это кажется вам
удобным; при этом не утрачивайте внимательности.
(В некоторых парах кто-то кому-то что-то объясняет, некоторые
обнимаются. Исчезает напряжение -- вместе с наступлением большей
внимательности.)
Теперь сделаем перерыв.
====================================================================
Глава Третья
УГЛУБЛЕНИЕ ПРАКТИКИ
Давайте поговорим об этих упражнениях. Я заметил, что во время перерыва
они вызвали бурное обсуждение и желание поделиться своими переживаниями. Мы
проделали эти упражнения в краткой форме. Случалось, что после выполнения их
в развернутой форме люди вступали в брак!
Эти простые упражнения производят сильное воздействие потому, что в
силу некоего подразумеваемого социального договора мы, как правило, обращаем
мало внимания друг на друга. Большее внимание даже в рамках простого
упражнения оказывается очень результативным. К тому же приятно получать
внимание от других, особенно если нет той острой механической потребности в
пище внимания (хотя бы и отрицательно настроенного), о чем мы говорили
раньше.
Я хотел бы предложить вам продолжать чувствовать, смотреть и слушать до
конца этого дня. Делайте это, задавая вопросы, слушая, как другие задают
вопросы, слушая меня. И помните о необходимости переводить глаза с одного
предмета на другой. Я не знаю точно, каков тут механизм, но очень трудно
оставаться присутствующим, если взгляд фиксирован: это легко отключает
человека.
БЕЗОПАСНОСТЬ, СОЗДАВАЕМАЯ ОБНАРУЖЕНИЕМ СВОЕЙ ИСТИННОЙ ПРИРОДЫ
Студент: Когда вы говорили о реакции человека на то, как на него
смотрят и как его воспринимают, я понял, что это относится и ко мне. Я
постоянно стараюсь заслужить одобрение. Я чувствую себя комфортно в
социальном смысле только тогда, когда чувствую с чьей-то стороны,
соответствующую реакцию. Когда, выполняя упражнение, я не получал и не давал
одобрения, это создавало пустоту и было очень неприятным. Мне просто
необходимо одобрение.
Сансара поистине ужасна. Процесс приобщения к культуре для большинства
из нас нарушает наше естественное, сущностное чувство собственной ценности,
и мы начинаем отчаянно нуждаться в чьем-то одобрении, так что инстинктивное
желание любви и одобрения становится преувеличенным, начинает носить
патологический характер.
Можно научиться растождествляться с данными потребностями в формальной
медитации, этому в значительной степени способствует также
чувствование-смотрение-слушание.
Медитация -- прекрасный метод, но она не решает всех проблем. Медитацию
нередко пытаются использовать как своего рода немедикаментозный
транквилизатор. Многие понимают ее таким образом: "Я обижен, так что
научусь-ка я этим медитативным штучкам, чтобы заглушить обиду". И Будда
превращается в известного американского идола Джо Кула*: "Ничто не заставит
меня страдать или показать свое страдание, я выше всего, я даже ничего не
почувствую, я холоден".
* "Cool" (англ.) -- хладнокровный. -- Прим. перев.
С другой стороны, как в формальной медитации, так и при
чувствовании-смотрении-слушании, то есть самовоспоминании, вы открываете
свою сущность и начинаете опираться на нее, и из этого возникает
всепоглощающее чувство безопасности. Вы полностью принимаете себя, и в вас
медленно растет эта глубокая, сущностная уверенность.
Я чуть было не сказал "самоуверенность", но это было бы не совсем
правильно. Это уверенность не в своем обычном "я", а в чем-то значительно
большем. Все элементы, о которых мы до сих пор говорили --
разотождествление, большая способность сосредоточения, самовоспоминание, --
могут слиться воедино и дать гораздо более безопасную основу и более твердую
почву под ногами, так что вы уже не будете до такой степени зависеть от
чьего-то одобрения. Тогда вы сможете быть по-настоящему приятными для людей,
а если необходимо, то и твердыми.
Теперь мне хотелось бы услышать от вас вопросы относительно техники
выполнения упражнения на чувствование-смотрение-слушание. Я хотел бы
убедиться, что вы хорошо понимаете, как это делать, прежде чем закончится
наш первый день. Домашнее задание будет состоять в продолжении этой
практики. Ваш опыт в чувствовании-смотрении-слушании будет основным
материалом, над которым мы будем работать вечером в понедельник.
ПРАКТИЧЕСКОЕ ПРИМЕНЕНИЕ ВНИМАТЕЛЬНОСТИ
Студент: Как вы считаете, лучше сосредоточиваться на выполнении этого
упражнения в определенные моменты или же стараться выполнять его в течение
всего дня? Я, например, работаю няней. На работе я иногда бываю настолько
занята, что в такие моменты чувствовать себя затруднительно [1].
Это хорошее замечание. В идеале данное упражнение нужно выполнять все
время, но в действительности мы обычно приспосабливаемся к реальным
обстоятельствам.
Бывают ситуации, которые требуют от вас слишком многого. Если вы
выскакиваете из-под наезжающего на вас грузовика, вряд ли стоит
останавливаться и задумываться над тем, хорошо ли вы прочувствовали перед
прыжком свои руки и ноги, достаточно ли вы при этом внимательны. Если вы
периодически попадаете в ситуации, которые вызывают настолько сильный
стресс, что вам не удается быть внимательными, вполне можно признаться себе:
"Мне трудно выполнить это прямо сейчас, так что я не буду стараться". Я
подчеркиваю слово сейчас в этом утверждении, потому что не стоит
программировать себя на сохранение своих нынешних ограничений.
Я бы не хотел, чтобы мое предложение все время
чувствовать-смотреть-слушать стало достоянием вашего "супер-эго". Если оно
слишком сурово (а у многих из нас оно именно таково), то вам придется
постоянно делать это в совершенстве, но так как это невозможно, в результате
вы все время оказываетесь недовольны собой. А ведь мы и без того получаем
достаточно таких укоров от своего "супер-эго".
Я поясню, что значит "супер-эго". Этим термином Фрейд назвал
автоматическую часть ума, включающую родительские и социальные представления
о том, что правильно и что неправильно. "Супер-эго" механически следит за
нашими мыслями, чувствами и действиями и судит их. Если мы делаем или всего
лишь намереваемся сделать нечто такое, что не соответствует нормам
"супер-эго", то оно автоматически вызывает в нас чувство вины. Бывают
случаи, когда подобное чувство настолько сильно и так продолжительно, что
люди кончают жизнь самоубийством. "Супер-эго" -- это полицейский, судья,
обвинитель и палач в одном механизме, это обусловленная мораль.
В процессе самовоспоминания вы можете увидеть себя в таких аспектах,
которые вам не понравятся, но наряду с этим заметите и множество хороших
вещей (здесь желательно определенное равновесие между тем и другим).
Практика не должна становиться настолько трудной, чтобы заставлять нас
постоянно терпеть неудачу и в конце концов оставить ее.
ОСОБЫЕ ТРУДНОСТИ ИНТЕЛЛЕКТУАЛОВ
Студент: Нет ли у вас особых, приемов для тех, кто постоянно имеет дело
с трудным интеллектуальным материалом или весь день занят напряженным
умственным трудом?
О! Я очень хорошо понимаю вашу проблему! Однажды я писал статью о
феноменологии своих медитативных переживаний, сидя за компьютером, печатая
текст, и это казалось мне... но звонит колокол. Да, этот стохастический
колокол поймал меня на причудливом выражении лица! (Смех.) Пусть это будет
самым большим моим страданием... Итак, я говорил, что мне приходилось
переходить от печатания на компьютере к медитации и обратно. Трудно
развивать внимательность к миру, к своему телу и психологическому состоянию,
когда вы заняты интеллектуальной деятельностью, в особенности если это новая
для вас область.
Я бы предложил выполнять это упражнение периодически. Поработайте
десять минут, а потом как бы выныривайте на тридцать секунд. Поприсутствуйте
в своем реальном мире и для своего тела и опять погружайтесь в работу.
Очень трудно выполнять это постоянно. Многие находят, что одна из самых
сложных ситуаций -- разговор. Нелегко говорить и одновременно выполнять
данное упражнение, хотя это возможно. Для меня, например, весь наш семинар
-- интенсивная практика такого рода: почти все время говоря, я стараюсь
сохранять некоторую долю присутствия.
ПОДДЕРЖКА СОЦИАЛЬНОЙ СРЕДЫ И ОСУЖДЕНИЕ ВНИМАТЕЛЬНОСТИ
Очень помогает социальная среда. Когда мы с вами встречаемся, то,
возможно, многие из вас выполняют практику значительно лучше (то есть она
оказывается более живой и выполняется чаще), чем обычно. В обыденной жизни
ничто не напоминает нам об этом, никто не одобряет нас. Нам не нужно особой
внимательности, чтобы быть хорошими потребителями. Возможно, что
внимательные потребители даже опасны для валового национального продукта.
Существует своего рода негласное социальное соглашение. Большинство
людей спят и не практикуют внимательности. Мы живем во сне наяву, потому что
это лучшее, что мы можем сделать, чтобы защитить себя от страданий, от
давления, оказываемого на нашу сущность в детстве. Если кто-то обнаружит
признаки пробуждения, это может побеспокоить тех, кто интенсивно защищается
и пребывает в глубокой спячке.
Помните историю о новом платье короля? Некоторые люди живут очень
нелегко, испытывают сильные страдания, живя в собственной версии сансары, в
своем сне наяву. Но все же они пугаются, видя кого-то, кто кажется более
присутствующим, более внимательным, кто действительно замечает что-то. Ваша
внимательность может иметь нежелательные последствия, угрожая всему тому,
что поддерживает их личную форму сансары.
Так что не стоит кричать своим друзьям: "Эй! Вы спите? Проснитесь! Я
хочу разбудить вас!"
Делая так, вы, разумеется, не представляете собой опасности: люди