Страница:
А с севера от плато – два скопления зеленых точек. В том, что чуть ближе, две точки, в другом четыре. Обе группы двигаются быстро – явно на машинах, – и обе идут…
Сюда. Прямо сюда! Леха невольно попятился.
А может быть, это и не две отдельные группы, а одна большая.
Тевтонцы… Тогда их было четверо, но кто сказал, что их всего четверо? И вот теперь они идут все вместе, на двух машинах. Разделившись, чтобы взять в клещи. Чтобы уж с гарантией. Чтобы уж без единого шанса уйти от них…
Где каперы?! Где сатир, почему не предупредил?!!
Взгляд заметался по кнопочкам вокруг карты – черт возьми, должна же быть среди них та, что выводит на связь! – но поди разберись, какая… И ведь просили же его сказать, как связываться! Просили! Вот ведь козел однорогий, чтоб его… И почему сам молчит?! Он же должен следить за картой!
А зеленые точки все ближе. Обе группы быстро скользят к плато. Та, в которой двое, уже совсем близко…
Леха щелкнул по браслету, убирая карту. Она уже и не нужна. Над дюнами, на вылинявшем белесом небе – темный шлейф пыли.
В шум ветра вплелся рев двигателя, и из-за ближайшей дюны вылетела машина – черный силуэт на ослепительной синеве.
Леха шарахнулся назад, в узенький проход между валунами.
Заметили?!
Или пронесло?…
Черт возьми, проход-то! Тот, из которого вылез. Узкий, даже не развернуться!
Леха так и пятился задом в глубину лабиринта, а из-за валунов выл мотор. Машина уже у самого края плато…
Заметили, когда вылетели из-за дюны? Или не различили среди валунов?…
И где сатир-то?! Надо каперов вызывать, и быстрее!
Ладно, спокойно… Сколько-то времени протянем. Пока объедут плато, отыскивая все входящие и выходящие следы. Пока сообразят, что на этот раз бычок остался на плато. Пока оглядят плато и обыщут этот лабиринт…
Звук мотора менялся – машина то приближалась, то катилась прочь, – но не стихал. И все время с одной стороны.
Леха щелкнул по браслету.
Парочка зеленых точек двигалась вдоль края плато. На миг замерла – и пошла в другую сторону. Снова замерла – и пошла обратно. Машина каталась туда-сюда вдоль самого края плато.
Какого черта они еще задумали?…
Может быть, остаться здесь было не самой умной мыслью?…
Ту-ру, ту-ру! – взвыл за валунами клаксон.
Звук почти как у охотничьего рога. Еще и издеваются, сволочи?…
Ту-ру, ту-ру-у-у! – громче позвало из-за валунов. Две зеленые точки больше не двигаются. Застыли у края плато, прямо напротив этой кучи валунов.
Знают, что здесь?…
Но как?!
Все-таки есть у них помощник, выходит…
Ту-ру, ту-ру-у-у!!!
Леха попятился дальше, стало свободнее, можно даже повернуть голову нормально, – и тут круп уперся в камень. Копыта вроде могут сдвинуться еще дальше назад – а вот круп уперся.
А, ну да… Здесь же пролезал под нависающим камнем. Вроде грота. Если пригнуться, можно отползти еще дальше в лабиринт…
Леха щелкнул по карте, чтобы не мешала. Пригнулся, двинулся назад, под камень…
И встал. Ну, заползем. А что дальше? Если начнут обыскивать, то все равно не спрятаться. А вот быстро выбраться оттуда, когда заметят…
Нет, не получится. Десять раз успеют копыта отстрелить, пока выползешь отсюда. И отстрелят, можно не сомневаться. Чтобы не мог бегать… Но отстрелят аккуратно – так, чтобы не до смерти. А потом выволокут на песок и…
…Голубые глаза – холодные и равнодушные, как балтийская вода под корочкой льда…
Леху передернуло.
Нет, ребятки! Не возьмете. По крайней мере, просто так – не возьмете.
Леха шагнул вперед, где проход посвободнее, и замер, прислушиваясь.
Охотничий рог больше не зовет. И мотор не шумит. Вообще вырубили его, кажется…
Леха поднял ногу, чтобы клацнуть по браслету и взглянуть на карту…
Замер, так и не клацнув. Что-то шоркнуло по камню. Совсем близко. Негромко звякнуло металлом о металл, еще ближе…
Леха подобрался и чуть пригнулся вперед, вслушиваясь.
Да, это шаги. Все ближе. Прямо за ближним валуном. И значит, через несколько шагов…
Леха пошел вперед, стараясь ставить копыта бесшумно. Набирая инерцию для удара и пригнув голову. Если уж не получится проткнуть острием рога, то хотя бы ударить плашмя и сбить с ног…
Шаги уже за самым краем валуна.
Уже не стараясь ставить копыта тихо, Леха рванулся вперед – на вынырнувший из-за валуна край…
О черт!!! Леха подсел на задние ноги, выпрямив передние и изо всех сил упираясь ими в камни. До боли в суставах и связках, вот-вот готовых лопнуть от напряжения, – но все-таки остановился.
– Опс… Кажется, меня хотели убить…
– Даня?…
Невольно произнес это вслух. Но никаких слов конечно же не получилось, вместо этого бычья аватара взревела. Не очень громко, без угрозы, удивленно так.
Даня замер, подняв руки. Не то инстинктивно вскинул, защищаясь, не то призывал остановиться.
Леха судорожно втянул воздух. Сердце молотилось в груди так, будто пыталось отыскать прореху пошире между ребрами и выбраться наружу.
Левый рог замер как раз напротив его живота. Еще бы чуть-чуть, и…
Леха сглотнул и отступил на шаг. Даня кисло усмехнулся:
– Надеюсь, это от радости…
– Эй! Ну что там у вас! – донесся из-за валунов голос Кэпа.
Даня шагнул к Лехе, схватил за рог и потащил за собой. Снова вперед по проходу, по которому только что пятился.
– Пойдем, быстрее.
Леха автоматически переставлял ноги вслед за Даней.
Черт возьми… Каперы?…
Но почему двое? И почему сатир об этом ничего не сказал?!
Огромные валуны кончились, сверху навалилось солнце, а Даня шел дальше и тащил за собой. К краю плато.
Стоп… Если эти две точки каперы, то кто тогда в той второй машине? И знают ли каперы, что здесь рядом есть еще одна группа игроков?
У них ведь нет карты, на которой видны игроки и монстры. Сказал им сатир?
Леха притормозил. Даня обернулся.
– Что?
Леха мотнул мордой на север – туда, где через несколько дюн машина с четырьмя игроками. И эти четверо несутся прямо сюда!
Даня проследил за Лехиным взглядом, на миг нахмурился, а потом кивнул. Снова дернул за собой:
– Пойдем, пойдем…
Леха перестал упираться, зашагал следом… А по спине, несмотря на палящее солнце, снова забегали зябкие мурашки.
А может быть, они как раз знают про игроков?… Зачем Даня тащит прямо им навстречу?… Где Молчун? И что они с Кэпом задумали?… Слева, на краю плато, примостился «хамми» – без дверей, как и все «хамми» здесь. Песочной окраски, в тон камуфляжу каперов. На боку их эмблема – черный череп, пробитый молниями.
Но Даня тащил не к нему, а чуть правее. Туда же бежал от джипа и Кэп. Автомат болтается на спине, а в руках длинные шесты, верхушки которых обмотаны какой-то тканью.
Ветер на миг затих, и стал слышен далекий гул машины. Вот-вот из-за дюн вылетит и вторая машина с теми четырьмя. А Даня тащит к краю плато, забирая им навстречу, – словно специально…
– Сюда, сюда! – замахал рукой Кэп. – Быстрее! Сам он мотал в воздухе одним из шестов. С каждым рывком ткань на вершине шеста разматывалась, разматывалась… Не шест это, а штандарт, и даже с золотым шитьем. На белоснежном шелке все тот же черный череп, пробитый молниями. А в уголке флага, как символ метрополии на флаге колонии, – стилизованная голова быка со стальными рогами и броневыми наростами на лбу и на скулах. Словно кто-то напялил на морду быка рыцарский шлем.
Кэп воткнул древко в песок, а ветерок подхватил знамя и затрепал его. Веселый Роджер то подмигивал, то ухмылялся. А Кэп уже возился со следующими шестами – с двумя сразу. Это оказались не знамена, а растяжка, натянутая на два древка.
Даня притащил прямо к Кэпу и наконец-то остановился.
Леха оглянулся назад. Джип каперов стоит недалеко, но с этого места не видно, валуны укрыли «хамми». Словно и нет его.
Даня подтолкнул Леху в круп, разворачивая.
– Между знаменами, прошу вас!
Теперь, когда беготня и спешка остались позади, у него прорезалась шутливая вежливость. Леха вздохнул – черт возьми, что они задумали-то?… – но послушно повернулся. Теперь с одной стороны – Даня и штандарт клана. С другой – Кэп и еще два древка, между ними растяжка. Леха задрал морду.
«Property of Privateers. All rights reserved», – значилось черными готическими буквами на белоснежном шелке. Чуть ниже – красный круг, внутри него растопыренная ладонь, перечеркнутая красной же полосой.
Из-за дюн вынырнул джип с трясущимися за ветровым стеклом четырьмя касками. Увидели все это – и водитель дал по тормозам. Джип развернуло боком. Чуть не перевернувшись, машина юзом съехала по склону и встала.
Люди внутри – в одинаковом голубоватом камуфляже. Таком знакомом…
Опять их черт принес! Да еще четверо на этот раз…
– Сейчас нас будут убивать, – уголком рта сказал Даня. Все остальное в нем – и радостное лицо, и поза (поставил ногу на камень и упер приклад «калаша» в бедро) – выглядит так, будто позирует для праздничной фотографии.
– Не пугай зверушку, – так же уголком рта отозвался Кэп. – Посмотри, и так уже дрожит…
Кэп представлял собой точную копию Даньки. Такая же бравурная поза и такая же сияющая физиономия, словно из-за дюны не принесло четырех охотников при полном боекомплекте, а прибежала толпа прелестных поклонниц, парочка из которых и в реале ничего себе.
– Господин Юпитер в камуфляже! – все так же уголком рта позвал Кэп Леху. – Я вполне серьезен. Прошу вас, голову выше! И, если не трудно, скажите «chee-es». Леха фыркнул. Остряки, чтоб их!
Ноги в коленках и в самом деле малость подрагивали…
А Кэп почти лениво сунул руку в нагрудный карман, потом поднял над головой. Ветер развил белоснежный платок.
Даня тоже поднял над головой свободную руку, сжатую в кулак. Разогнул указательный палец. Подержал секунды три, показывая его мужикам в машине. Разжал кулак и пару раз махнул рукой к себе, призывая подойти.
В джипе переглянулись. Заговорили, но сильный ветер уносил слова на восток и шумел в ушах.
Наконец тот, что сидел рядом с водителем, выпрыгнул из машины, бросил автомат на сиденье и медленно пошел навстречу.
Двое с задних сидений выпрыгнули из машины и спрятались за джипом. Только края касок выглядывают да дула автоматов.
Парламентер подошел и остановился. Мрачный и хмурый. Брови вытянулись в одну линию, словно край каски на лбу раздвоился.
– Слушай, Кэп, я не пойму: что происходит?
– А что происходит? – Кэп был сама вежливость.
– Ах, ты не знаешь? Ну, тогда я объясню. Вот тут, – парламентер кивнул на Леху, – стоят штуки полторы «бакинских»… Возобновляемые, – со значением сказал он. – Бери – не хочу. Но вы сами не пользуетесь и другим не даете!
Кэп и Даня словно по команде помрачнели.
– Сударь! – сказал Даня с самым траурным выражением лица. – Когда речь идет о чести клана, торг неуместен!
– Да, я попросил бы вас выбирать выражения, милейший, – подчеркнуто вежливо заметил Кэп. Дернул подбородком на штандарт над своей головой, где в уголке, словно значок метрополии, сверкала серебряным шитьем бычья голова. – Это не «тут стоит», это тотемный знак нашего клана. Наш талисман. Sapienti sat.
Парламентер рассмеялся. Не очень-то весело.
– Слушайте, вы всерьез все это?…
– А что? – помрачнел Даня. Поглядел на Леху, словно в первый раз увидел. Оглядел от кончика носа до кисточки хвоста, и обратно. Увиденным остался доволен и с театральной угрозой поглядел на парламентера: – Наша зверюшка не нравится?
Чужак раздраженно нахмурился, разглядывая каперов… и на всякий случай улыбнулся:
– Нет, зверюшка хорошая, но… А где Молчун?
Кэп вежливо улыбнулся:
– Молчун там, где и должен быть. Сразу за прицелом. Парламентер еще раз окинул взглядом валуны, но, конечно, никакого Молчуна там не нашел.
– Ребят… – еще раз примирительно начал он, будто уговаривал упрямого малыша, но Кэп перебил:
– Миш, ты знаешь, мы своих предпочитаем не отстреливать. Не заставляй нас идти против своих принципов, хорошо? Мы были бы тебе крайне признательны.
Парламентер помрачнел:
– А если я переговорю с остальными?
– На тему? – уточнил Кэп.
– На тему, что один клан стал слишком часто чудить и слишком много воображать. Мешая жить остальным.
– Мм… Боюсь, это будет затруднительно.
– Да ну?
– И все же, боюсь, это будет не самым мудрым поступком. Дело в том, что это сейчас Молчун находится прямо за прицелом, но пару минут назад… – Кэп замолчал, усмехаясь самым краешком губ.
– Что «пару минут назад»? – насторожился Миша.
– Пару минут назад Молчун сидел на форуме и оставил там маленькое объявление и небольшую демку. На которой видно, как мы, каперы, имеем честь заключить мирный договор с благородными варягами: мы не нападаем на варягов и их собственность, варяги не нападают на нас и наш талисман.
– Но… – начал Миша, но Кэп продолжал, не обращая внимания: – И если теперь окажется, что благородные варяги вдруг расстреляли нас в спину, вероломно нарушив свою клятву ради жалких тысячи «вашингтонов»…
Кэп замолчал, по-прежнему улыбаясь самым краешком губ.
Парламентер хмуро его разглядывал. Покачал головой:
– Знаешь, Кэп… Однажды тебя встретит радостно гомонящая толпа. Но это будут не поклонники, и это будет не в виртуале…
Кэп рассмеялся:
– Это хорошо, что ты умеешь принимать свои поражения по-мужски, Миш… Так еще раз повторяю: мир?
Кэп протянул ему руку.
Миша тяжело посмотрел на эту протянутую руку, на самого Кэпа…
Круто развернулся и потопал к джипу, с чувством расшвыривая ботинками песок.
Дошагал до джипа, с чувством вспрыгнул внутрь – если бы была дверца, ох и врезал бы ей сейчас! – и махнул рукой перед водителем: убираемся отсюда!
Джип взревел, разворачиваясь и взбираясь на дюну. Сзади, уже на ходу, запрыгнули двое прикрывавших. Машина перевалила через гребень, звук мотора скачком стал тише.
Даня и Кэп напряженно вслушивались. Звук мотора все тише. Машина, не останавливаясь, шла дальше и дальше. Но…
Леха щелкнул по браслету. Может быть, это только машина удаляется. А те двое как запрыгнули в машину – так за гребнем и спрыгнули. И через минутку, когда про них забудут, высунутся и перестреляют тут всех к черту…
Но за дюной было чисто. Все четыре точки сгрудились вместе и быстро ползли прочь.
– Уф… – выдохнул Кэп.
Вся веселость, тонкость, внимательность пропали из его лица, уступив место усталости и отупению.
Кэп выдернул штандарт и стал крутить древком, наматывая на него полотнище. Движения медленные, сбивчивые, как у пьяного…
Даня тоже на глазах засыпал. Плюхнулся на камень и уронил голову на руки. Наверно, в реальности так же свалился головой на стол, засыпая прямо за компом.
Кэп поглядел на него, вздохнул, но лишь покачал головой. Выдернул из песка древки растяжки и вместе со штандартом потащил к джипу…
Леха вздрогнул и обернулся. Шелестел песок под ботинками Кэпа, шумел ветер в ушах… но, кажется, сквозь это пробился еще какой-то звук.
– Что? – встрепенулся Даня. Леха прислушивался, но то ли ветер стал дуть сильнее, то ли…
Данька огляделся по сторонам, будто только что вынырнул из сна. Помотал головой, и в глазах немного прояснилось. Но немного. От недосыпа и кофеинового похмелья и вправду как пьяный.
– А, Леш… – вспомнил он. – Ты знаешь, что… – Но тут от души зевнул и замолчал, нахмурившись. Опять сбился с мысли. – Мм, да! Что я хотел тебе сказать… Осторожнее с этим сатиром, поглядывай за ним. Ты-то парень надежный. И в аспирантурах не отсиживался, как некоторые, и сюда попал случайно, из-за того урода с помдеповской ксивкой… Мы тоже свое слово держим. А вот сатирчик ваш…
Он замолчал, наклонился и зачерпнул песка.
Леха терпеливо ждал.
– В общем, ты поглядывай за ним, – сказал Даня, выпуская песок струйкой. Ветер сбивал крупинки на восток, размывал пыль в маленький шлейф. – Он тут не случайно, и зону топчет не в первый раз. Понимаешь?
Леха неопределенно пожал плечом и уставился на свои копыта.
Каперы, конечно, ребята хорошие… Но все равно, не дело это, так за глаза о человеке. Пусть и в шкуре сатира. Пусть и топчет зону не в первый раз, может быть…
Да, манеры у него те еще. И эта болезненная страсть обозваться позаковыристее. И вообще… Морда противная, бородка вонючая и глазки хитренькие, да, – но все-таки…
Нет, зря он так о сатире. Не дело это. Особенно за глаза.
Даня устало глядел на Леху, все понял и без слов. Грустно вздохнул.
– Леш, я их здесь вдоволь повидал… Такой народец всегда себе на уме. Конечно, если приходится, то и такие типы командой работают. Но только потому, что приходится. И ровно до тех пор, пока все замечательно. Но если что-то пойдет не так… Или представится шанс получше… Мигом переметнется, и плевал он на всех. Таким людям верить можно, но осторожно. Понимаешь, Леш? Держи с ним ушки на макушке. И если вдруг что-то… – Даня поймал Лехин взгляд, чуть кивнул: – Ага?
– Дань, ну че за бардак!
Даня вздрогнул и вскинул глаза, Леха тоже обернулся. Позади стоял Кэп, уперши руки в бока.
– Совсем мышей не ловишь! Что еще за избу-исповедальню устроили? Поехали. Нам еще полчаса аватаров до Гнусмаса тащить, а я уже не знаю, где тут игра, а где сон… Ну!
Даня зевнул и поднялся. Махнул Лехе рукой и побрел к джипу.
Кэп перевел взгляд на Леху:
– Мы сейчас из игры выходим, передохнуть надо. Но все наши… ну, все русские и из бывших… все наши кланы на тебя охотиться не будут. Англики и прочие тоже, скорее всего, не будут, от греха подальше. Разве что… – Кэп замялся.
Леха внимательно смотрел на него. Наши и англики, может быть, и отвяжутся. А вот те, для кого это стало делом чести и принципа?
– А тевтоны… – Кэп поморщился. – С ними уверенности нет, но… Похоже, они тоже отвалились. Два раза обломались и слиняли по-тихому. По типу, нас здесь вообще не стояло. Кому охота в дураках ходить?
Хм… Хорошо бы, конечно, чтобы немцы ушли по-английски. Только вот не похожи они на ребят, которые уходят по-английски – не намереваясь улучить момент и вернуться обратно по-американски, распахнув дверь пинком!
– А может быть, просто затаились… – сказал Кэп. – Черт их знает… Но тебе ведь, сатир сказал, здесь чуть-чуть осталось? Вы с ним схрон уже почти нашли?
Джип скрылся за горбом дюны, и Леха повернулся к лабиринту валунов.
Почти нашли, значит…
Леха поморщился.
Чуть-чуть осталось…
Леха от души пнул камень. Чуть-чуть!
Ладно, надо что-то делать. Может быть, правда есть среди этого лабиринта что-то вроде колодца, огороженного со всех сторон, и влезть можно только через верх?
Леха поглядел на валуны, растрескавшейся стеной уходящие вправо и влево…
Вздохнул и засеменил вокруг лабиринта. На этот раз присматриваясь не к тому, что между валунами и под ногами, а к самим валунам. К вершинам.
То, что нужно, нашлось на южном краю лабиринта. На самом краю плато. Прямо над обрывом, бок валуна повис в воздухе. Зато большой и с плоской вершиной. И сбоку от него – еще один валун, поменьше. Приткнулся впритык, как ступенька.
Леха встал на дыбы, поставил передние ноги на этот валун. Повозил копытами по камню – скользит или будет держать? – и вспрыгнул на него.
По инерции понесло дальше, копыта заскользили по камню, утаскивая к краю валуна, к обрыву… Леха судорожно развернулся и быстрее вскинул передние ноги на большой валун. Копыта не руки, но все же зацепился. Задние ноги больше не скользили. Теперь осторожно подобраться, толчок…
И всеми четырьмя ногами на плоской вершине огромного валуна.
Да, отсюда видно весь лабиринт. Как полководец, обозревающий поле битвы.
Ну есть? Что-нибудь такое, чего нельзя заметить, пока крутишься на земле.
Колодец между валунами, сомкнувшимися со всех сторон? Или просто дырка в каком-нибудь крупном валуне, проходящая через весь камень до земли и ведущая дальше…
Нет, ни черта.
Ни колодцев, ни дырок в валунах.
И даже ни одной расщелины или прохода, которых не заметил, пока ползал между валунами. Ни одного закутка, где бы не был, куда бы забыл забраться…
Каждый проход знакомый. И там, и там, и там…
Черт возьми! Иногда начинаешь ненавидеть свою безошибочную память, не оставляющую ни шанса на надежду, пусть и ложную!
Нет, схрона в этом лабиринте нет… Интуиция подвела.
Леха развернулся, чтобы слезть обратно, на валун поменьше, а потом на землю…
Но замер, так и не спустившись с вершины.
Валун сам по себе здоровый, да еще на самом обрыве, поднявшемся над пустыней метров на пять. Отсюда видно не только ближайшую дюну, но и вершины следующих дюн.
Леха стоял, глядел – и на душе становилось все паршивее и паршивее.
– Ну?! – возник в голове голос сатира. – Нашел?!
Нашелся, гад… Когда нужен был, днем с огнем не сыщешь!
А тут сам приполз…
– Эй, ты меня слышишь? Ау! Нашел?
Ладно, про обиды потом… Кажется, это куда важнее…
– Ты про следы помнишь?
– Какие, к черту, следы! Ты схрон нашел?!
– Немцев следы. Я…
– Слушай, ты, гаденыш рогатый! Что у тебя за уродская привычка тянуть кота за яйца? Я тебя русским языком спрашиваю: ты схрон нашел?
– А я тебе русским языком говорю: помнишь, я тебе говорил, что немцы шли прямо с севера, где моих следов не было?
– Помню, помню! И я тебе еще раз говорю – фигня это все! Ты схрон нашел?!
Фигня?…
Леха стиснул зубы, едва сдерживаясь.
Да он же час назад сам вопил, насколько это может быть опасно! Сам же расспрашивал – можно ли следы точно проверить! И теперь, после всего этого – фигня?!
– Но ты же сам…
– Да ничего я не сам! – перебил сатир. – Это ты – сам! Помнишь тех двух, из Олд Волта? Я тебе говорил, до вечера подожди. А ты что? Не могу, блоха под хвост укусила? Ну вот оно рикошетом и прилетело! Вышли из игры эти обиженные, когда ты их пришиб, пошли на форум да и заложили тебя охотникам! Там-то и там-то ваш бизончик, мочите. И помедленнее его, суку… Вот немцы и пошли сразу к плато! Нечего было народ мочить за просто так. Так что кончай херней страдать. Чтоб больше эту дурь про следы от тебя не слышал… Ты схрон нашел?
– Это не дурь.
– Не по-онял? Бунт на корабле?
– Это не дурь! Я сейчас посмотрел, как немцы гнались за мной…
– Посмотрел? – насторожился сатир.
– Да, посмотрел!
– Ты же сказал, следы за полдня заносит?…
– Следы заносит, но я помню, как бежал.
– Ха! А ты уверен, что карта везде точная?
– Это не имеет значения. Здесь высокий обрыв и валун, отсюда хорошо видно сразу все ближние дюны, как с вертушки. Ошибиться нельзя.
– О господи… – страдальческим голосом протянул сатир. Устало уточнил: – В чем ошибиться?
У него что, память отшибло?!
– Они шли не по моим следам! Они шли срезая! Будто видели меня!
– Сквозь дюны? – хмыкнул сатир.
Леха медленно втянул воздух, еще медленнее выдохнул. Спокойно, спокойно.
– Не видели, а знали. Их кто-то вел. Говорил им, где я. Как ты говоришь каперам, где другие игроки.
– Ха!
– Что?
– Кто тебе сказал, что я им что-то говорю?
– Но… – Леха нахмурился, помотал головой. Что он хочет сказать?
– Но ты же наводишь их? Говоришь им, где другие…
– Навожу! Но не говорю.
– Как это?
– Молча! Думаешь, я с ними как с тобой общаюсь?
– Хм… А как же еще-то?
– Угу, два раза! Движок такого не позволяет.
– Но модеры же…
– Модеры могут! Но все, что они говорят игрокам, – пишется. И потом просматривается. Чтобы модеры совсем уж внаглую не шалили.
– Но… Но ты же как-то с каперами общаешься?!
– Вот именно, что «как-то»! Через задницу. Тут все так зашорено, чтобы модеры на шалили, что даже письмо отослать в большую сеть невозможно!
Леха вздохнул.
Да уж… Про письмо – это точно. Леха мельком покосился на запад – туда, где за пустыней Изумрудные горы, Алиса…
– Приходится кидать сообщения на игровой форум. Они на игровых серверах, и туда от нас дотянуться можно, вот дальше в сеть фигушки… Так что я только туда посты кидаю, а у Даньки стоит программка, которая автоматом каждую минуту на форумы залазит и скачивает новые сообщения. Потом Данька читает… Задержка получается, понимаешь? Пока я наговорю, пока выложу на форум, пока программка скачает, пока Данька зачитает, пока он своим перескажет… Понимаешь? Задержка!
– Но…
– Задержка! А других способов нет. Нет! Движок не лохи делали! Все общение между модерами и игроками исключительно официальное, все записывается, и в любой момент это можно проверить, если кто-то что-то подозревает… А неофициальной связи с игроками нет. Все пути намертво отрубили. Я же говорю: модеры не могут даже писем к игрокам писать! Вообще никаких выходов с рабочего места в большую сеть! А на форуме даже привата нет, приходится в стеганографию играть!
– Да подожди ты… Как эта задержка…
– Так! Ты ведь кружил-финтил и вообще всячески вилял, когда от них уходил? Так?
– Так…
– И они были совсем возле тебя, так?
– Так.
– Ну а теперь подумай своими тупыми мозгами: как это, интересно, должно было бы выглядеть, если бы они шли по чьей-то наводке, но с задержкой! Когда уже почти возле тебя, а ты петляешь!… Представил, да? Да они же прямо возле тебя были! В нескольких верстах! Тут проще не морочиться, а прямо по следу идти! Они же на джипе, куда быстрее тебя! Догнать раз плюнуть, несмотря на все твои финты! Да даже если бы был у них этот урка-наводчик, и тогда бы они шли за тобой не по его наводке, а по твоему следу! Потому что так проще, надежнее и быстрее!
Сюда. Прямо сюда! Леха невольно попятился.
А может быть, это и не две отдельные группы, а одна большая.
Тевтонцы… Тогда их было четверо, но кто сказал, что их всего четверо? И вот теперь они идут все вместе, на двух машинах. Разделившись, чтобы взять в клещи. Чтобы уж с гарантией. Чтобы уж без единого шанса уйти от них…
Где каперы?! Где сатир, почему не предупредил?!!
Взгляд заметался по кнопочкам вокруг карты – черт возьми, должна же быть среди них та, что выводит на связь! – но поди разберись, какая… И ведь просили же его сказать, как связываться! Просили! Вот ведь козел однорогий, чтоб его… И почему сам молчит?! Он же должен следить за картой!
А зеленые точки все ближе. Обе группы быстро скользят к плато. Та, в которой двое, уже совсем близко…
Леха щелкнул по браслету, убирая карту. Она уже и не нужна. Над дюнами, на вылинявшем белесом небе – темный шлейф пыли.
В шум ветра вплелся рев двигателя, и из-за ближайшей дюны вылетела машина – черный силуэт на ослепительной синеве.
Леха шарахнулся назад, в узенький проход между валунами.
Заметили?!
Или пронесло?…
Черт возьми, проход-то! Тот, из которого вылез. Узкий, даже не развернуться!
Леха так и пятился задом в глубину лабиринта, а из-за валунов выл мотор. Машина уже у самого края плато…
Заметили, когда вылетели из-за дюны? Или не различили среди валунов?…
И где сатир-то?! Надо каперов вызывать, и быстрее!
Ладно, спокойно… Сколько-то времени протянем. Пока объедут плато, отыскивая все входящие и выходящие следы. Пока сообразят, что на этот раз бычок остался на плато. Пока оглядят плато и обыщут этот лабиринт…
Звук мотора менялся – машина то приближалась, то катилась прочь, – но не стихал. И все время с одной стороны.
Леха щелкнул по браслету.
Парочка зеленых точек двигалась вдоль края плато. На миг замерла – и пошла в другую сторону. Снова замерла – и пошла обратно. Машина каталась туда-сюда вдоль самого края плато.
Какого черта они еще задумали?…
Может быть, остаться здесь было не самой умной мыслью?…
Ту-ру, ту-ру! – взвыл за валунами клаксон.
Звук почти как у охотничьего рога. Еще и издеваются, сволочи?…
Ту-ру, ту-ру-у-у! – громче позвало из-за валунов. Две зеленые точки больше не двигаются. Застыли у края плато, прямо напротив этой кучи валунов.
Знают, что здесь?…
Но как?!
Все-таки есть у них помощник, выходит…
Ту-ру, ту-ру-у-у!!!
Леха попятился дальше, стало свободнее, можно даже повернуть голову нормально, – и тут круп уперся в камень. Копыта вроде могут сдвинуться еще дальше назад – а вот круп уперся.
А, ну да… Здесь же пролезал под нависающим камнем. Вроде грота. Если пригнуться, можно отползти еще дальше в лабиринт…
Леха щелкнул по карте, чтобы не мешала. Пригнулся, двинулся назад, под камень…
И встал. Ну, заползем. А что дальше? Если начнут обыскивать, то все равно не спрятаться. А вот быстро выбраться оттуда, когда заметят…
Нет, не получится. Десять раз успеют копыта отстрелить, пока выползешь отсюда. И отстрелят, можно не сомневаться. Чтобы не мог бегать… Но отстрелят аккуратно – так, чтобы не до смерти. А потом выволокут на песок и…
…Голубые глаза – холодные и равнодушные, как балтийская вода под корочкой льда…
Леху передернуло.
Нет, ребятки! Не возьмете. По крайней мере, просто так – не возьмете.
Леха шагнул вперед, где проход посвободнее, и замер, прислушиваясь.
Охотничий рог больше не зовет. И мотор не шумит. Вообще вырубили его, кажется…
Леха поднял ногу, чтобы клацнуть по браслету и взглянуть на карту…
Замер, так и не клацнув. Что-то шоркнуло по камню. Совсем близко. Негромко звякнуло металлом о металл, еще ближе…
Леха подобрался и чуть пригнулся вперед, вслушиваясь.
Да, это шаги. Все ближе. Прямо за ближним валуном. И значит, через несколько шагов…
Леха пошел вперед, стараясь ставить копыта бесшумно. Набирая инерцию для удара и пригнув голову. Если уж не получится проткнуть острием рога, то хотя бы ударить плашмя и сбить с ног…
Шаги уже за самым краем валуна.
Уже не стараясь ставить копыта тихо, Леха рванулся вперед – на вынырнувший из-за валуна край…
О черт!!! Леха подсел на задние ноги, выпрямив передние и изо всех сил упираясь ими в камни. До боли в суставах и связках, вот-вот готовых лопнуть от напряжения, – но все-таки остановился.
– Опс… Кажется, меня хотели убить…
– Даня?…
Невольно произнес это вслух. Но никаких слов конечно же не получилось, вместо этого бычья аватара взревела. Не очень громко, без угрозы, удивленно так.
Даня замер, подняв руки. Не то инстинктивно вскинул, защищаясь, не то призывал остановиться.
Леха судорожно втянул воздух. Сердце молотилось в груди так, будто пыталось отыскать прореху пошире между ребрами и выбраться наружу.
Левый рог замер как раз напротив его живота. Еще бы чуть-чуть, и…
Леха сглотнул и отступил на шаг. Даня кисло усмехнулся:
– Надеюсь, это от радости…
– Эй! Ну что там у вас! – донесся из-за валунов голос Кэпа.
Даня шагнул к Лехе, схватил за рог и потащил за собой. Снова вперед по проходу, по которому только что пятился.
– Пойдем, быстрее.
Леха автоматически переставлял ноги вслед за Даней.
Черт возьми… Каперы?…
Но почему двое? И почему сатир об этом ничего не сказал?!
Огромные валуны кончились, сверху навалилось солнце, а Даня шел дальше и тащил за собой. К краю плато.
Стоп… Если эти две точки каперы, то кто тогда в той второй машине? И знают ли каперы, что здесь рядом есть еще одна группа игроков?
У них ведь нет карты, на которой видны игроки и монстры. Сказал им сатир?
Леха притормозил. Даня обернулся.
– Что?
Леха мотнул мордой на север – туда, где через несколько дюн машина с четырьмя игроками. И эти четверо несутся прямо сюда!
Даня проследил за Лехиным взглядом, на миг нахмурился, а потом кивнул. Снова дернул за собой:
– Пойдем, пойдем…
Леха перестал упираться, зашагал следом… А по спине, несмотря на палящее солнце, снова забегали зябкие мурашки.
А может быть, они как раз знают про игроков?… Зачем Даня тащит прямо им навстречу?… Где Молчун? И что они с Кэпом задумали?… Слева, на краю плато, примостился «хамми» – без дверей, как и все «хамми» здесь. Песочной окраски, в тон камуфляжу каперов. На боку их эмблема – черный череп, пробитый молниями.
Но Даня тащил не к нему, а чуть правее. Туда же бежал от джипа и Кэп. Автомат болтается на спине, а в руках длинные шесты, верхушки которых обмотаны какой-то тканью.
Ветер на миг затих, и стал слышен далекий гул машины. Вот-вот из-за дюн вылетит и вторая машина с теми четырьмя. А Даня тащит к краю плато, забирая им навстречу, – словно специально…
– Сюда, сюда! – замахал рукой Кэп. – Быстрее! Сам он мотал в воздухе одним из шестов. С каждым рывком ткань на вершине шеста разматывалась, разматывалась… Не шест это, а штандарт, и даже с золотым шитьем. На белоснежном шелке все тот же черный череп, пробитый молниями. А в уголке флага, как символ метрополии на флаге колонии, – стилизованная голова быка со стальными рогами и броневыми наростами на лбу и на скулах. Словно кто-то напялил на морду быка рыцарский шлем.
Кэп воткнул древко в песок, а ветерок подхватил знамя и затрепал его. Веселый Роджер то подмигивал, то ухмылялся. А Кэп уже возился со следующими шестами – с двумя сразу. Это оказались не знамена, а растяжка, натянутая на два древка.
Даня притащил прямо к Кэпу и наконец-то остановился.
Леха оглянулся назад. Джип каперов стоит недалеко, но с этого места не видно, валуны укрыли «хамми». Словно и нет его.
Даня подтолкнул Леху в круп, разворачивая.
– Между знаменами, прошу вас!
Теперь, когда беготня и спешка остались позади, у него прорезалась шутливая вежливость. Леха вздохнул – черт возьми, что они задумали-то?… – но послушно повернулся. Теперь с одной стороны – Даня и штандарт клана. С другой – Кэп и еще два древка, между ними растяжка. Леха задрал морду.
«Property of Privateers. All rights reserved», – значилось черными готическими буквами на белоснежном шелке. Чуть ниже – красный круг, внутри него растопыренная ладонь, перечеркнутая красной же полосой.
Из-за дюн вынырнул джип с трясущимися за ветровым стеклом четырьмя касками. Увидели все это – и водитель дал по тормозам. Джип развернуло боком. Чуть не перевернувшись, машина юзом съехала по склону и встала.
Люди внутри – в одинаковом голубоватом камуфляже. Таком знакомом…
Опять их черт принес! Да еще четверо на этот раз…
– Сейчас нас будут убивать, – уголком рта сказал Даня. Все остальное в нем – и радостное лицо, и поза (поставил ногу на камень и упер приклад «калаша» в бедро) – выглядит так, будто позирует для праздничной фотографии.
– Не пугай зверушку, – так же уголком рта отозвался Кэп. – Посмотри, и так уже дрожит…
Кэп представлял собой точную копию Даньки. Такая же бравурная поза и такая же сияющая физиономия, словно из-за дюны не принесло четырех охотников при полном боекомплекте, а прибежала толпа прелестных поклонниц, парочка из которых и в реале ничего себе.
– Господин Юпитер в камуфляже! – все так же уголком рта позвал Кэп Леху. – Я вполне серьезен. Прошу вас, голову выше! И, если не трудно, скажите «chee-es». Леха фыркнул. Остряки, чтоб их!
Ноги в коленках и в самом деле малость подрагивали…
А Кэп почти лениво сунул руку в нагрудный карман, потом поднял над головой. Ветер развил белоснежный платок.
Даня тоже поднял над головой свободную руку, сжатую в кулак. Разогнул указательный палец. Подержал секунды три, показывая его мужикам в машине. Разжал кулак и пару раз махнул рукой к себе, призывая подойти.
В джипе переглянулись. Заговорили, но сильный ветер уносил слова на восток и шумел в ушах.
Наконец тот, что сидел рядом с водителем, выпрыгнул из машины, бросил автомат на сиденье и медленно пошел навстречу.
Двое с задних сидений выпрыгнули из машины и спрятались за джипом. Только края касок выглядывают да дула автоматов.
Парламентер подошел и остановился. Мрачный и хмурый. Брови вытянулись в одну линию, словно край каски на лбу раздвоился.
– Слушай, Кэп, я не пойму: что происходит?
– А что происходит? – Кэп был сама вежливость.
– Ах, ты не знаешь? Ну, тогда я объясню. Вот тут, – парламентер кивнул на Леху, – стоят штуки полторы «бакинских»… Возобновляемые, – со значением сказал он. – Бери – не хочу. Но вы сами не пользуетесь и другим не даете!
Кэп и Даня словно по команде помрачнели.
– Сударь! – сказал Даня с самым траурным выражением лица. – Когда речь идет о чести клана, торг неуместен!
– Да, я попросил бы вас выбирать выражения, милейший, – подчеркнуто вежливо заметил Кэп. Дернул подбородком на штандарт над своей головой, где в уголке, словно значок метрополии, сверкала серебряным шитьем бычья голова. – Это не «тут стоит», это тотемный знак нашего клана. Наш талисман. Sapienti sat.
Парламентер рассмеялся. Не очень-то весело.
– Слушайте, вы всерьез все это?…
– А что? – помрачнел Даня. Поглядел на Леху, словно в первый раз увидел. Оглядел от кончика носа до кисточки хвоста, и обратно. Увиденным остался доволен и с театральной угрозой поглядел на парламентера: – Наша зверюшка не нравится?
Чужак раздраженно нахмурился, разглядывая каперов… и на всякий случай улыбнулся:
– Нет, зверюшка хорошая, но… А где Молчун?
Кэп вежливо улыбнулся:
– Молчун там, где и должен быть. Сразу за прицелом. Парламентер еще раз окинул взглядом валуны, но, конечно, никакого Молчуна там не нашел.
– Ребят… – еще раз примирительно начал он, будто уговаривал упрямого малыша, но Кэп перебил:
– Миш, ты знаешь, мы своих предпочитаем не отстреливать. Не заставляй нас идти против своих принципов, хорошо? Мы были бы тебе крайне признательны.
Парламентер помрачнел:
– А если я переговорю с остальными?
– На тему? – уточнил Кэп.
– На тему, что один клан стал слишком часто чудить и слишком много воображать. Мешая жить остальным.
– Мм… Боюсь, это будет затруднительно.
– Да ну?
– И все же, боюсь, это будет не самым мудрым поступком. Дело в том, что это сейчас Молчун находится прямо за прицелом, но пару минут назад… – Кэп замолчал, усмехаясь самым краешком губ.
– Что «пару минут назад»? – насторожился Миша.
– Пару минут назад Молчун сидел на форуме и оставил там маленькое объявление и небольшую демку. На которой видно, как мы, каперы, имеем честь заключить мирный договор с благородными варягами: мы не нападаем на варягов и их собственность, варяги не нападают на нас и наш талисман.
– Но… – начал Миша, но Кэп продолжал, не обращая внимания: – И если теперь окажется, что благородные варяги вдруг расстреляли нас в спину, вероломно нарушив свою клятву ради жалких тысячи «вашингтонов»…
Кэп замолчал, по-прежнему улыбаясь самым краешком губ.
Парламентер хмуро его разглядывал. Покачал головой:
– Знаешь, Кэп… Однажды тебя встретит радостно гомонящая толпа. Но это будут не поклонники, и это будет не в виртуале…
Кэп рассмеялся:
– Это хорошо, что ты умеешь принимать свои поражения по-мужски, Миш… Так еще раз повторяю: мир?
Кэп протянул ему руку.
Миша тяжело посмотрел на эту протянутую руку, на самого Кэпа…
Круто развернулся и потопал к джипу, с чувством расшвыривая ботинками песок.
Дошагал до джипа, с чувством вспрыгнул внутрь – если бы была дверца, ох и врезал бы ей сейчас! – и махнул рукой перед водителем: убираемся отсюда!
Джип взревел, разворачиваясь и взбираясь на дюну. Сзади, уже на ходу, запрыгнули двое прикрывавших. Машина перевалила через гребень, звук мотора скачком стал тише.
Даня и Кэп напряженно вслушивались. Звук мотора все тише. Машина, не останавливаясь, шла дальше и дальше. Но…
Леха щелкнул по браслету. Может быть, это только машина удаляется. А те двое как запрыгнули в машину – так за гребнем и спрыгнули. И через минутку, когда про них забудут, высунутся и перестреляют тут всех к черту…
Но за дюной было чисто. Все четыре точки сгрудились вместе и быстро ползли прочь.
– Уф… – выдохнул Кэп.
Вся веселость, тонкость, внимательность пропали из его лица, уступив место усталости и отупению.
Кэп выдернул штандарт и стал крутить древком, наматывая на него полотнище. Движения медленные, сбивчивые, как у пьяного…
Даня тоже на глазах засыпал. Плюхнулся на камень и уронил голову на руки. Наверно, в реальности так же свалился головой на стол, засыпая прямо за компом.
Кэп поглядел на него, вздохнул, но лишь покачал головой. Выдернул из песка древки растяжки и вместе со штандартом потащил к джипу…
Леха вздрогнул и обернулся. Шелестел песок под ботинками Кэпа, шумел ветер в ушах… но, кажется, сквозь это пробился еще какой-то звук.
– Что? – встрепенулся Даня. Леха прислушивался, но то ли ветер стал дуть сильнее, то ли…
Данька огляделся по сторонам, будто только что вынырнул из сна. Помотал головой, и в глазах немного прояснилось. Но немного. От недосыпа и кофеинового похмелья и вправду как пьяный.
– А, Леш… – вспомнил он. – Ты знаешь, что… – Но тут от души зевнул и замолчал, нахмурившись. Опять сбился с мысли. – Мм, да! Что я хотел тебе сказать… Осторожнее с этим сатиром, поглядывай за ним. Ты-то парень надежный. И в аспирантурах не отсиживался, как некоторые, и сюда попал случайно, из-за того урода с помдеповской ксивкой… Мы тоже свое слово держим. А вот сатирчик ваш…
Он замолчал, наклонился и зачерпнул песка.
Леха терпеливо ждал.
– В общем, ты поглядывай за ним, – сказал Даня, выпуская песок струйкой. Ветер сбивал крупинки на восток, размывал пыль в маленький шлейф. – Он тут не случайно, и зону топчет не в первый раз. Понимаешь?
Леха неопределенно пожал плечом и уставился на свои копыта.
Каперы, конечно, ребята хорошие… Но все равно, не дело это, так за глаза о человеке. Пусть и в шкуре сатира. Пусть и топчет зону не в первый раз, может быть…
Да, манеры у него те еще. И эта болезненная страсть обозваться позаковыристее. И вообще… Морда противная, бородка вонючая и глазки хитренькие, да, – но все-таки…
Нет, зря он так о сатире. Не дело это. Особенно за глаза.
Даня устало глядел на Леху, все понял и без слов. Грустно вздохнул.
– Леш, я их здесь вдоволь повидал… Такой народец всегда себе на уме. Конечно, если приходится, то и такие типы командой работают. Но только потому, что приходится. И ровно до тех пор, пока все замечательно. Но если что-то пойдет не так… Или представится шанс получше… Мигом переметнется, и плевал он на всех. Таким людям верить можно, но осторожно. Понимаешь, Леш? Держи с ним ушки на макушке. И если вдруг что-то… – Даня поймал Лехин взгляд, чуть кивнул: – Ага?
– Дань, ну че за бардак!
Даня вздрогнул и вскинул глаза, Леха тоже обернулся. Позади стоял Кэп, уперши руки в бока.
– Совсем мышей не ловишь! Что еще за избу-исповедальню устроили? Поехали. Нам еще полчаса аватаров до Гнусмаса тащить, а я уже не знаю, где тут игра, а где сон… Ну!
Даня зевнул и поднялся. Махнул Лехе рукой и побрел к джипу.
Кэп перевел взгляд на Леху:
– Мы сейчас из игры выходим, передохнуть надо. Но все наши… ну, все русские и из бывших… все наши кланы на тебя охотиться не будут. Англики и прочие тоже, скорее всего, не будут, от греха подальше. Разве что… – Кэп замялся.
Леха внимательно смотрел на него. Наши и англики, может быть, и отвяжутся. А вот те, для кого это стало делом чести и принципа?
– А тевтоны… – Кэп поморщился. – С ними уверенности нет, но… Похоже, они тоже отвалились. Два раза обломались и слиняли по-тихому. По типу, нас здесь вообще не стояло. Кому охота в дураках ходить?
Хм… Хорошо бы, конечно, чтобы немцы ушли по-английски. Только вот не похожи они на ребят, которые уходят по-английски – не намереваясь улучить момент и вернуться обратно по-американски, распахнув дверь пинком!
– А может быть, просто затаились… – сказал Кэп. – Черт их знает… Но тебе ведь, сатир сказал, здесь чуть-чуть осталось? Вы с ним схрон уже почти нашли?
Джип скрылся за горбом дюны, и Леха повернулся к лабиринту валунов.
Почти нашли, значит…
Леха поморщился.
Чуть-чуть осталось…
Леха от души пнул камень. Чуть-чуть!
Ладно, надо что-то делать. Может быть, правда есть среди этого лабиринта что-то вроде колодца, огороженного со всех сторон, и влезть можно только через верх?
Леха поглядел на валуны, растрескавшейся стеной уходящие вправо и влево…
Вздохнул и засеменил вокруг лабиринта. На этот раз присматриваясь не к тому, что между валунами и под ногами, а к самим валунам. К вершинам.
То, что нужно, нашлось на южном краю лабиринта. На самом краю плато. Прямо над обрывом, бок валуна повис в воздухе. Зато большой и с плоской вершиной. И сбоку от него – еще один валун, поменьше. Приткнулся впритык, как ступенька.
Леха встал на дыбы, поставил передние ноги на этот валун. Повозил копытами по камню – скользит или будет держать? – и вспрыгнул на него.
По инерции понесло дальше, копыта заскользили по камню, утаскивая к краю валуна, к обрыву… Леха судорожно развернулся и быстрее вскинул передние ноги на большой валун. Копыта не руки, но все же зацепился. Задние ноги больше не скользили. Теперь осторожно подобраться, толчок…
И всеми четырьмя ногами на плоской вершине огромного валуна.
Да, отсюда видно весь лабиринт. Как полководец, обозревающий поле битвы.
Ну есть? Что-нибудь такое, чего нельзя заметить, пока крутишься на земле.
Колодец между валунами, сомкнувшимися со всех сторон? Или просто дырка в каком-нибудь крупном валуне, проходящая через весь камень до земли и ведущая дальше…
Нет, ни черта.
Ни колодцев, ни дырок в валунах.
И даже ни одной расщелины или прохода, которых не заметил, пока ползал между валунами. Ни одного закутка, где бы не был, куда бы забыл забраться…
Каждый проход знакомый. И там, и там, и там…
Черт возьми! Иногда начинаешь ненавидеть свою безошибочную память, не оставляющую ни шанса на надежду, пусть и ложную!
Нет, схрона в этом лабиринте нет… Интуиция подвела.
Леха развернулся, чтобы слезть обратно, на валун поменьше, а потом на землю…
Но замер, так и не спустившись с вершины.
Валун сам по себе здоровый, да еще на самом обрыве, поднявшемся над пустыней метров на пять. Отсюда видно не только ближайшую дюну, но и вершины следующих дюн.
Леха стоял, глядел – и на душе становилось все паршивее и паршивее.
– Ну?! – возник в голове голос сатира. – Нашел?!
Нашелся, гад… Когда нужен был, днем с огнем не сыщешь!
А тут сам приполз…
– Эй, ты меня слышишь? Ау! Нашел?
Ладно, про обиды потом… Кажется, это куда важнее…
– Ты про следы помнишь?
– Какие, к черту, следы! Ты схрон нашел?!
– Немцев следы. Я…
– Слушай, ты, гаденыш рогатый! Что у тебя за уродская привычка тянуть кота за яйца? Я тебя русским языком спрашиваю: ты схрон нашел?
– А я тебе русским языком говорю: помнишь, я тебе говорил, что немцы шли прямо с севера, где моих следов не было?
– Помню, помню! И я тебе еще раз говорю – фигня это все! Ты схрон нашел?!
Фигня?…
Леха стиснул зубы, едва сдерживаясь.
Да он же час назад сам вопил, насколько это может быть опасно! Сам же расспрашивал – можно ли следы точно проверить! И теперь, после всего этого – фигня?!
– Но ты же сам…
– Да ничего я не сам! – перебил сатир. – Это ты – сам! Помнишь тех двух, из Олд Волта? Я тебе говорил, до вечера подожди. А ты что? Не могу, блоха под хвост укусила? Ну вот оно рикошетом и прилетело! Вышли из игры эти обиженные, когда ты их пришиб, пошли на форум да и заложили тебя охотникам! Там-то и там-то ваш бизончик, мочите. И помедленнее его, суку… Вот немцы и пошли сразу к плато! Нечего было народ мочить за просто так. Так что кончай херней страдать. Чтоб больше эту дурь про следы от тебя не слышал… Ты схрон нашел?
– Это не дурь.
– Не по-онял? Бунт на корабле?
– Это не дурь! Я сейчас посмотрел, как немцы гнались за мной…
– Посмотрел? – насторожился сатир.
– Да, посмотрел!
– Ты же сказал, следы за полдня заносит?…
– Следы заносит, но я помню, как бежал.
– Ха! А ты уверен, что карта везде точная?
– Это не имеет значения. Здесь высокий обрыв и валун, отсюда хорошо видно сразу все ближние дюны, как с вертушки. Ошибиться нельзя.
– О господи… – страдальческим голосом протянул сатир. Устало уточнил: – В чем ошибиться?
У него что, память отшибло?!
– Они шли не по моим следам! Они шли срезая! Будто видели меня!
– Сквозь дюны? – хмыкнул сатир.
Леха медленно втянул воздух, еще медленнее выдохнул. Спокойно, спокойно.
– Не видели, а знали. Их кто-то вел. Говорил им, где я. Как ты говоришь каперам, где другие игроки.
– Ха!
– Что?
– Кто тебе сказал, что я им что-то говорю?
– Но… – Леха нахмурился, помотал головой. Что он хочет сказать?
– Но ты же наводишь их? Говоришь им, где другие…
– Навожу! Но не говорю.
– Как это?
– Молча! Думаешь, я с ними как с тобой общаюсь?
– Хм… А как же еще-то?
– Угу, два раза! Движок такого не позволяет.
– Но модеры же…
– Модеры могут! Но все, что они говорят игрокам, – пишется. И потом просматривается. Чтобы модеры совсем уж внаглую не шалили.
– Но… Но ты же как-то с каперами общаешься?!
– Вот именно, что «как-то»! Через задницу. Тут все так зашорено, чтобы модеры на шалили, что даже письмо отослать в большую сеть невозможно!
Леха вздохнул.
Да уж… Про письмо – это точно. Леха мельком покосился на запад – туда, где за пустыней Изумрудные горы, Алиса…
– Приходится кидать сообщения на игровой форум. Они на игровых серверах, и туда от нас дотянуться можно, вот дальше в сеть фигушки… Так что я только туда посты кидаю, а у Даньки стоит программка, которая автоматом каждую минуту на форумы залазит и скачивает новые сообщения. Потом Данька читает… Задержка получается, понимаешь? Пока я наговорю, пока выложу на форум, пока программка скачает, пока Данька зачитает, пока он своим перескажет… Понимаешь? Задержка!
– Но…
– Задержка! А других способов нет. Нет! Движок не лохи делали! Все общение между модерами и игроками исключительно официальное, все записывается, и в любой момент это можно проверить, если кто-то что-то подозревает… А неофициальной связи с игроками нет. Все пути намертво отрубили. Я же говорю: модеры не могут даже писем к игрокам писать! Вообще никаких выходов с рабочего места в большую сеть! А на форуме даже привата нет, приходится в стеганографию играть!
– Да подожди ты… Как эта задержка…
– Так! Ты ведь кружил-финтил и вообще всячески вилял, когда от них уходил? Так?
– Так…
– И они были совсем возле тебя, так?
– Так.
– Ну а теперь подумай своими тупыми мозгами: как это, интересно, должно было бы выглядеть, если бы они шли по чьей-то наводке, но с задержкой! Когда уже почти возле тебя, а ты петляешь!… Представил, да? Да они же прямо возле тебя были! В нескольких верстах! Тут проще не морочиться, а прямо по следу идти! Они же на джипе, куда быстрее тебя! Догнать раз плюнуть, несмотря на все твои финты! Да даже если бы был у них этот урка-наводчик, и тогда бы они шли за тобой не по его наводке, а по твоему следу! Потому что так проще, надежнее и быстрее!