Страница:
— Какой? — спросил он.
— Черный.
Дрожь пробежала у Хорна по спине. Он нахмурился:
— Но это же Душан!
— Заседание назначено в его резиденции, — ответил Ву. Тусклый свет падал сверху от посвечивающих дисков на его рыжеватые волосы, однако лицо по-прежнему оставалось в тени. — В самую суть явлений. Гони быстрей.
Хорн нажал на черный диск. Он вновь ощутил невесомость — видно, камера опять свободно двигалась под воздействием силы тяжести. Вот что было странно — камера помчалась не вниз, а вверх. Что-то здесь было не так, подозрения опять зашевелились у него в душе.
Теперь ему было очевидно, что Ву знал слишком много, а он, Хорн, о нем слишком мало. Действительно, что он вообще знал об этом старикашке? Два раза встретились, перекинулись парой слов — все это вполне могло оказаться ложью, ловкой игрой. По существу, этот Ву был темной лошадкой. Он мог работать на Душана. Вот так, тепленького, и доставит наемного убийцу прямо в лапы начальника службы безопасности. Он, Хорн, должен что-то предпринять, нельзя во всем полагаться на этого китайца.
— Ты очень много повидал на своем веку, — обратился к нему Хорн. — Ты знаешь то, о чем Душан, должно быть, и не догадывается. Где, например, я нахожусь. Или о Матале. Такие сведения могут быть добыты только оперативным путем. Я удивляюсь, откуда тебе так много известно?
— Я…
— Это я уже слышал. Ты — старый человек, многое повидал. Но при покушении на Матала ты не мог присутствовать… — Он неожиданно замолчал.
Тень, падавшая на лицо Ву, совсем покрыла его. Подобно капюшону, наброшенному на голову. Сходство было поразительное.
— Это ты! — воскликнул Хорн. — Ты — тот священник, на рясе которого был нашит священный круг?
— Это не круг, — мягко поправил его Ву. — Это — Пророчество.
И в человеческом сообществе…
Первой начинает клевать курица А, затем курица В, следом курица С, Д и так далее… Но в ту пору, когда очередность еще только устанавливается, нет мира в птичнике.
То, что куры постигают инстинктивно, человек усваивает с молоком матери — власть неделима. Гарт Кохлнар придерживался этого правила все те годы, что, усердно работая локтями, лез наверх. Эта лестница таила смертельную опасность, но это не останавливало молодого честолюбивого аристократа из обедневшей семьи. Все пошло в ход: интриги, подкуп, обвинения в подкупе, грязные делишки, предательство… У него не осталось друзей, да и союзники скрипели зубами при одном упоминании о Гарте Кохлнаре.
Управление компанией было основано на принципе баланса власти и ответственности, который в теории должен был исключить захват власти одним человеком. Пятеро глав директоратов выбирались компетентным большинством из наиболее достойных кандидатов. Все они — и выборщики, и кандидаты — принадлежали к научно-технической элите Эрона. Только общее собрание и только путем тайного голосования могло лишить того или иного управляющего его поста. В обязанности глав директоратов входило: выработка общей политической линии государства, избрание Генерального управляющего и сохранение секрета межзвездных туннелей.
Генеральный управляющий являлся не более чем исполнителем общей воли верховных руководителей Эрона, однако за всю историю империи почему-то именно Генеральный управляющий и вырабатывал стратегическую линию, и по существу, правил государством. Гарт Кохлнар, например, делал это железной рукой.
Его смерть до основания потрясла весь птичий двор. Порядок клева оказался нарушенным…
Глава 12. ТУПИК
— Черный.
Дрожь пробежала у Хорна по спине. Он нахмурился:
— Но это же Душан!
— Заседание назначено в его резиденции, — ответил Ву. Тусклый свет падал сверху от посвечивающих дисков на его рыжеватые волосы, однако лицо по-прежнему оставалось в тени. — В самую суть явлений. Гони быстрей.
Хорн нажал на черный диск. Он вновь ощутил невесомость — видно, камера опять свободно двигалась под воздействием силы тяжести. Вот что было странно — камера помчалась не вниз, а вверх. Что-то здесь было не так, подозрения опять зашевелились у него в душе.
Теперь ему было очевидно, что Ву знал слишком много, а он, Хорн, о нем слишком мало. Действительно, что он вообще знал об этом старикашке? Два раза встретились, перекинулись парой слов — все это вполне могло оказаться ложью, ловкой игрой. По существу, этот Ву был темной лошадкой. Он мог работать на Душана. Вот так, тепленького, и доставит наемного убийцу прямо в лапы начальника службы безопасности. Он, Хорн, должен что-то предпринять, нельзя во всем полагаться на этого китайца.
— Ты очень много повидал на своем веку, — обратился к нему Хорн. — Ты знаешь то, о чем Душан, должно быть, и не догадывается. Где, например, я нахожусь. Или о Матале. Такие сведения могут быть добыты только оперативным путем. Я удивляюсь, откуда тебе так много известно?
— Я…
— Это я уже слышал. Ты — старый человек, многое повидал. Но при покушении на Матала ты не мог присутствовать… — Он неожиданно замолчал.
Тень, падавшая на лицо Ву, совсем покрыла его. Подобно капюшону, наброшенному на голову. Сходство было поразительное.
— Это ты! — воскликнул Хорн. — Ты — тот священник, на рясе которого был нашит священный круг?
— Это не круг, — мягко поправил его Ву. — Это — Пророчество.
Из летописи
«Очередность клева»… Кто не слышал о подобном шутливом обозначении неофициальной иерархии, сложившемся порядке подчинения? Неизменная очередность подхода к кормушке особенно заметна на птичьем дворе.И в человеческом сообществе…
Первой начинает клевать курица А, затем курица В, следом курица С, Д и так далее… Но в ту пору, когда очередность еще только устанавливается, нет мира в птичнике.
То, что куры постигают инстинктивно, человек усваивает с молоком матери — власть неделима. Гарт Кохлнар придерживался этого правила все те годы, что, усердно работая локтями, лез наверх. Эта лестница таила смертельную опасность, но это не останавливало молодого честолюбивого аристократа из обедневшей семьи. Все пошло в ход: интриги, подкуп, обвинения в подкупе, грязные делишки, предательство… У него не осталось друзей, да и союзники скрипели зубами при одном упоминании о Гарте Кохлнаре.
Управление компанией было основано на принципе баланса власти и ответственности, который в теории должен был исключить захват власти одним человеком. Пятеро глав директоратов выбирались компетентным большинством из наиболее достойных кандидатов. Все они — и выборщики, и кандидаты — принадлежали к научно-технической элите Эрона. Только общее собрание и только путем тайного голосования могло лишить того или иного управляющего его поста. В обязанности глав директоратов входило: выработка общей политической линии государства, избрание Генерального управляющего и сохранение секрета межзвездных туннелей.
Генеральный управляющий являлся не более чем исполнителем общей воли верховных руководителей Эрона, однако за всю историю империи почему-то именно Генеральный управляющий и вырабатывал стратегическую линию, и по существу, правил государством. Гарт Кохлнар, например, делал это железной рукой.
Его смерть до основания потрясла весь птичий двор. Порядок клева оказался нарушенным…
Глава 12. ТУПИК
— Неужели ты всерьез веришь, — спросил Ву, — что такой человек, как я, может прожить столько лет исключительно с помощью своих внутренних резервов?
— В таком случае выходит, что у вашей секты нет более важной задачи, чем сохранять твою жизнь, — сыронизировал Хорн, однако Ву вполне серьезно отнесся к его словам.
— И это тоже, — он задумчиво покивал — И утешение страждущих. И возможно, существуют еще какие-то скрытые причины, о которых мы не можем судить в данный момент. Я бы так сказал — вера существует ради всех нас и для нас.
Камера после нескольких едва заметных торможений остановилась. Створка отъехала в сторону. Ву, кряхтя и наваливаясь жирными дряблыми телесами на бедра Хорна, выбрался из трубы. Следом за ним вышел наемник — пистолет он держал на изготовку. Они очутились в просторном, вытянутом в длину зале, стены которого были отделаны черным, с фиолетовыми проблесками мрамором. Ву сразу направился в дальний конец, где при их приближении в сторону сдвинулась широкая, полностью сливавшаяся со стеной панель. За ней располагалась небольшая квадратная комната — здесь тоже все было отделано черным мрамором. Легкий рассеянный свет лился с потолка. Какие-то странные, чуть искаженные, оттого вроде бы ухмыляющиеся лица уставились на них из глубины посвечивающего угольного пространства. Панель задвинулась, и гостей понесло куда-то вверх.
Ву неожиданно подмигнул Хорну, кивнул в сторону поглядывающих рож.
— У меня не в пример больше всевидящих глаз и всеслышащих ушей, но об этом лучше помалкивать. Тем более здесь… Это владения Душана. Камера, должно быть, прослушивается.
— Конечно, — ясный веский баритон отозвался из противоположной стены. Образ Душана всплыл из мраморной глыбы. — Добро пожаловать, Матал, — его голос звучал скучно, обыденно. — Мы ждем тебя.
Кабина лифта остановилась, дверь открылась. Ву вышел первым, Хорн поспешил за ним. Помещение, в которое они попали, являлось точной копией того, что было расположено внизу, — длинный высокий зал, стены, отделанные черным мрамором. Вот разве что на полу был настелен ковер — тоже черного цвета.
— Твой вкус неизменен, — сказал Ву, — тебя так и тянет на мрачное.
— Благодарю, — ответил Душан. Его голос как бы ниспадал с потолка.
Подобная форма общения нервировала Хорна — впечатление было такое, что все здание есть не что иное, как часть Душана.
— Что поделать, — добавил голос хозяина, — такая уж у меня работа.
В дальнем конце зала был устроен парадный портал. По бокам стояли два гвардейца. Створки бесшумно раскрылись перед гостями. За ними обнаружилась приемная, где у противоположных дверей, ведущих в зал для заседаний, стояли еще два стража. Наконец Ву и Хорн вошли в просторный шестиугольный зал. Стены здесь тоже были отделаны черным мрамором, однако в отличие от других помещений света здесь хватало. Хорн осмотрел закрывшуюся за ними дверь — нигде и маленького шва не заметно. Значит, следует запомнить место.
Посреди зала возвышался стол — тоже шестиугольный, отделанный полированным темным мрамором. Три места были заняты: Душан расположился так, что дверь оказалась от него по правую руку; напротив двери — Фенелон; у Ронхолма выход был за спиной. За каждым из них стояли телохранители. Цвета нарядов каждого из присутствующих соответствовали их ведомствам.
Только у Душана не было личного охранника. Возле его кресла разлеглась огромная охотничья собака. Заметив, что окрас ее шерсти был чернее самой темной ночи, Хорн невольно подивился — не слишком ли много мрачных тонов!.. Что за болезненное стремление закрасить мир, лишить его цвета!.. Собака по виду была знакома Хорну. Точно такую он ухлопал на площади перед монументом Победы. Душан ласково почесывал эту тварь между ушей.
— Ты опоздал, — прежним скучным голосом сказал Душан. — Теперь можно начинать.
— Меня немного задержали, — в тон ему ответил Ву. — Что-то я не вижу главу Директората коммуникаций, нашу восхитительную Вендре.
— Она тоже, так сказать, задерживается и прибудет позже.
В этот момент подал голос Ронхолм. Он не мог скрыть гнева.
— Я возражаю против самого места проведения заседания! Что это за скрытая форма давления? Почему мы не могли, как обычно, собраться в резиденции Генерального управляющего, в специально отведенном для этой цели помещении?!
Душан миролюбиво посмотрел на него и мягко ответил:
— Но это же очевидно. Должны же мы проявить хотя бы чуточку такта. Генеральный управляющий мертв, мы должны соблюдать траур на период похорон. Теперь второе обстоятельство, более серьезное. Вы должны понять, что в такой напряженный момент я отвечаю за вашу безопасность. Вспомните, Генеральный управляющий пал жертвой злодейского заговора. Я не могу дать гарантии, что в его резиденции можно принять все необходимые меры предосторожности. Кроме того, напряженная обстановка сложилась и на нижних ярусах. На всех мирах замечены искры мятежа. Этот зал — единственное место, где я могу полностью гарантировать вашу безопасность.
— То же самое я могу сказать и о своей резиденции, — фыркнул Ронхолм. Его красивое лицо налилось краской.
Душан широко улыбнулся.
— Неужели? — спросил он и засмеялся. — Вы серьезно?
— А вы серьезно?! — возмутился глава Директората торговли.
Фенелон и Матал не стали вступать в перепалку.
— Вот видите, — Душан не смог удержаться от сарказма, — вы в меньшинстве.
Между тем Матал долго устраивался в кресле. Сел он напротив Душана. Хорн занял позицию у него за спиной.
— Что насчет наемного убийцы? — неожиданно тонким и писклявым голосом спросил Фенелон. — Он уже найден?
Лицо Душана, обильно присыпанное золотистой пудрой, чуть напряглось и потемнело.
— Пока нет, — выдавил он. — Но это дело нескольких часов. Мы знаем, что он на Эроне, мы уже обложили его.
— Неужели? — в тон Душану и с той же интонацией спросил Ву. — Вы серьезно?
Душан искоса глянул на него:
— Я скоро схвачу его. Как только с этим мерзавцем будет покончено, я сумею справиться с мятежом. — Он задумчиво покачал головой. Она у него была огромная, волосы черные. — Будет справедливо, если мы предадим его смерти. Я отдам его Панике. В отместку за гибель Ужаса. — И он нервно почесал свою собаку между ушей.
— Странно, — заметил Ронхолм, — что вы так печетесь о своем охотничьем псе и не вспоминаете о смерти Кохлнара.
Душан сузил веки и также искоса посмотрел на него:
— Ужас был мне другом, не только слугой. Да, убийцу мы еще не схватили, однако теперь в наших руках человек, который оплатил предательский выстрел.
— Кто же он? — выпалил Ронхолм.
Душан также настороженно посмотрел на Матала, потом на Фенелона, наконец глянул в сторону Ронхолма.
— Всему свое время, друзья, — его губы раздвинулись в подобие улыбки. — Прежде всего нам необходимо заняться более насущными делами — выборами Генерального управляющего.
— Еще не успело остыть тело Кохлнара., . — ни к кому не обращаясь, саркастически заметил Ронхолм.
— События не дают нам права медлить, — решительно заявил Душан. — Эрону нынче жизненно необходима стабилизация, а она невозможна, пока существует неясность с преемственностью власти. Мы должны срочно представить Эрону новое, сильное и дееспособное правительство. Мы все должны объединиться вокруг нового руководителя, как пальцы, сжатые в кулак. Если мы хоть на миг допустим слабинку, покажем всему миру, что мы колеблемся в применении силы, искры неизбежно и очень скоро превратятся в костер. Пламя заполыхает на всем просторе освоенной вселенной.
— Разумно, — сказал Матал.
Фенелон кивнул, а Ронхолм заметно помрачнел.
— Я прошу полномочий, — неожиданно заявил Душан, Взгляд его быстро пробежал по лицам присутствующих руководителей.
— А как же Вендре Кохлнар?.. Удивительно, но этот вопрос задал Фенелон.
— При чем тут Вендре? — взорвался Душан. — Я твержу о необходимости жесткого порядка, а вы подсовываете мне женщину. Все против подобного выбора — стратегия, традиции, политическая ситуация!..
— Все, исключая здравый смысл, — ответил Фенелон. Его вытянутое, с тонкими чертами надменное лицо напряглось. — Да, она — женщина. Но какая!.. С детства ее готовили к власти. У нее достаточно квалификации, ума и воли. Вот вы здесь говорили о силе, а я утверждаю — да, сила тоже. Но одной силы недостаточно. За Вендре стоит общественное мнение, мы не раз были свидетелями подобных фактов. Только Вендре способна внести раскол в стан мятежников. Против любой другой фигуры они будут стоять вместе, как вы только что удачно сравнили, — как сжатые в кулак пальцы.
— Баловать преступные элементы переговорами!.. — Душан сделал вид, будто не расслышал. — Так вы, кажется, изволили выразиться?.. Умиротворять рабов запахом нашей крови? Крови златокожих?.. Я вас правильно понял? — зловеще спросил он и тут же, внезапно повысив голос, воскликнул: — Ни за что! Клянусь Келоном!.. Единственный язык, на котором следует разговаривать с рабами, — это кнут! Единственный ответ — смерть!..
К удивлению Хорна, первым на столь решительное заявление откликнулся не кто иной, как Ву.
— Правильно! Правильно! — воскликнул он. — Я предлагаю избрать нашего решительного, жаждущего крови Душана на тот пост, которого он так страстно добивается.
В глазах Душана мелькнуло удовлетворение, он чуть заметно кивнул в знак согласия.
— Нет, Вендре! — решительно заявил Ронхолм.
— Вендре! — поддержал его Фенелон.
Душан многозначительно принялся изучать их лица.
— Но где же наша несравненная Вендре? — наивно спросил Матал.
— Вот она, — откликнулся Душан.
Дверь, противоположная той, через которую в зал вошли Ву и Хорн, отворилась. В проеме стояла Вендре Кохлнар, на ней был тот же самый костюм, в котором ее последний раз видел Хорн. Ее золотистые, в рыжинку волосы были растрепаны, одежда порвана — кое-где через прорехи просвечивала золотистая кожа. Руки она держала впереди себя, и запястья были скручены какой-то поблескивающей металлической лентой.
— Вот наша несравненная Вендре, — усмехнулся Душан. — Прошу любить и жаловать. Отцеубийца во всей своей красе.
В зале наступила тишина. Даже Хорн не мог скрыть растерянности. Первым подал голос Матал.
— Не может быть, — едва слышно сказал он.
— Фантастика! — наконец отозвался Ронхолм. При этом он чуть привстал из кресла.
— Ловко! — теперь и Фенелон отозвался на это удивительное заявление Душана.
Кто-то изнутри толкнул Вендре, и она против воли ступила в комнату. Сделала несколько шагов и замерла. Потом выпрямилась, гневно посмотрела на Душана и вскинула голову. Только теперь она с вызовом оглядела всех остальных участников совещания.
— Пусть он предъявит доказательства! — гордо заявила она. Голос ее был ясен, в нем не чувствовалось и следа страха.
Ронхолм, невольно глотнув, опустился в кресло. Здесь он принял прежнюю настороженно-гордую позу и распорядился:
— Освободи ее!
— Да, — поддержал его Ву, — лучше всего освободить. Затем мы выслушаем, чем ты подкрепишь свое обвинение.
— Конечно, — охотно кивнул Душан. — Если она осмелится подойти поближе…
Вендре на какое-то мгновение заколебалась, потом решительно шагнула к главе службы безопасности. Протянула к нему скованные руки — как раз над самой головой огромного черного пса. Тот глухо заворчал, глянул на хозяина, потом, успокоившись, положил лобастую голову на лапы. Душан протянул руку, коснулся ленты, которая обвивала запястья Вендре. Раздался сухой щелчок, лента соскочила, сама сложилась в кольцо. Вендре отошла к стене, а Душан принялся поигрывать этим колечком.
— Так какие же улики?.. — повторил вопрос Ву.
— Улики..! — эхом откликнулся Душан. — Это тонкая штука. Не имея под рукой наемного убийцы, мы не можем со стопроцентной уверенностью утверждать, что тот находился в контакте с Вендре Кохлнар или ее агентом. Скорее всего, с агентом… Он передал наемнику соответствующие инструкции, заплатил за работу и помог добраться до развалин Санпорта. Очень уж все логично получается. Поразмышляйте вот над какими вопросами: в чьем ведении была подготовка к празднику? Это раз. Кто резко воспротивился, когда я предложил использовать своих людей для охраны площади? Это два. Наконец, кто пытался провести убийцу на свой корабль? Если бы не бдительность моего человека, убийца уже давным-давно был бы в безопасности.
Хорн чуть прищурился. Теперь замысел Душана стал яснее ясного. Действительно, та пуля предназначалась не ему, а Вендре. Душану не откажешь в решительности и ловкости. Сразу после убийства Гарта Кохлнара он отдал приказ расправиться с дочерью. Когда же покушение сорвалось, он с той же стремительностью изменил свой план и обвинил дочь в заговоре против родного отца. Не слишком ли? Не хватил ли он через край? Не может быть, чтобы он пошел на такой вариант без сильных козырей…
Значит, вот за какое звено следует ухватиться — изменение плана. Здесь самое слабое место Душана. Дело, по-видимому, было так: сразу, как только пришло известие о неудачном покушении на Вендре, он приказал арестовать ее. Следом распорядился расправиться с Маталом. Теперь понятно, какое удивление вызвало у него появление руководителя Директората обороны. Пусть даже ему удалось скрыть его…
Между тем Ву взял инициативу в свои руки.
— Это правда? — обратился он к женщине.
— Правда, наполовину перемешанная с грязной ложью. Очень похоже на наручники, которые он держит в руках… На чем основываются его доказательства? На показаниях агента, который якобы видел, как я пыталась провести на свой корабль наемного убийцу. Странной, однако, слепотой страдает этот свидетель. Как я вела убийцу на корабль он видел, а то, что я шла под дулом пистолета, нет. Да точно, со зрением у этого очевидца нелады — он не смог попасть в меня с такого близкого расстояния. История, рассказанная Душаном, — это абсурд. Я была арестована на северном терминале еще до того, как он узнал, что убийца добрался до Эрона. Ему просто надо было объяснить появление наемника здесь, а заодно избавиться от меня. И еще — зачем мне надо было нанимать убийцу, чтобы расправиться со своим собственным отцом? Разве у нас когда-нибудь возникали конфликты? Или мы не ладили?..
Душан, казалось, совсем развеселился:
— Мотивы, говоришь… Тебе какие — психологические? Или практические? Необходимость заключается в том, что ты была не уверена, что он передаст власть именно тебе. Он видел тебя насквозь! Теперь его нет, и мы сразу услышали от кое-кого, что лучшей кандидатуры на пост руководителя, чем ты, нет. Что ты популярна среди народа, что способна договориться с мятежниками…
Вендре вскинула подбородок:
— У меня не было никакого намерения быть Генеральным управляющим. Я отказываюсь, решительно отказываюсь!..
Душан ласково улыбнулся:
— Поздно, дорогая. Чуть-чуть опоздала. Теперь я бы хотел осветить психологические мотивы. Я могу по памяти повторить необходимые выдержки из докладов службы безопасности. У меня на руках веские свидетельства того, что ты ненавидела своего отца за то, что он женился на твоей матери из корыстных соображений. Что он использовал ее деньги и благородное имя Калионов, чтобы взобраться повыше по лестнице власти. Затем, когда она стала не нужна, он бросил ее ради поганых шлюх…
— Заткнись! — закричала Вендре. И тут же тихо закончила: — Как я рада, что я даже всерьез не задумывалась над твоим предложением выйти за тебя замуж. — Она повернулась к другим участникам совещания: — Он предложил мне подумать еще раз над его предложением, и тогда все обвинения будут сняты. Выходит, он сам не верит в свои обвинения и готов покрыть убийцу ради удовлетворения своих низменных желаний? Вот на какие вопросы я хотела бы получить ответы.
— Я не стану отрицать, что делал предложение, — спокойно ответил Душан. — Но здесь просматривается и третье возможное объяснение. Вина и возмездие не более чем абстрактные величины в сравнении с будущим Эрона.
— Отличное предложение, — непонятно чему обрадовался Матал — Брак силы с популярностью. Это может иметь смысл…
— Никогда! — резко возразил Ронхолм.
Вендре с благодарностью посмотрела на него и в тон добавила:
Никогда!..
— Даже ради спасения Эрона? — он спросил Ву. Не верю, что империю можно, спасти подобными методами, холодно откликнулась Вендре. — Если; корни сгнили, дерево все равно упадет. Я лучше выйду замуж за варвара.
Ресницы у Хорна дрогнули.
— Душан обвинил меня в том, что я наняла убийцу для покушения на собственного отца, — тихо продолжила она. — Его убедительные построения, на мой взгляд, не что иное, как разновидность карточного домика. Точно так же все эти «доказательства» могут быть обращены против самого Душана. Кто больше всех выиграл от смерти моего отца, причем случившейся за несколько дней до его естественной кончины? Да-да, все мы знали об этом. Кто пытался взять под свой контроль безопасность проводимых праздничных мероприятий? Кому было наиболее сподручно найти человека, готового на все? Кому на руку обвинить меня в совершении всех этих преступлений? Каждый из вас имеет железное алиби — как во времени, так и в возможности провернуть это дело. Кроме него! — Она указала пальцем на Душана.
— Хватит! — заорал тот. В тон ему зарычала исполинская псина. Паника поднялась на ноги, два раза отрывисто и басовито гавкнула. Хорн даже вздрогнул. Хозяин успокоил ее и быстро сказал: — У меня есть дополнительные доказательства…
— Могу предположить, — прервал его Матал, — что эти так называемые доказательства не только неубедительны, но и опасны. Если мы начнем сражаться друг против друга, то»как сможем противостоять давлению низов? Что ответим на происки радикальных элементов? Вина сама по себе категория абстрактная, в этом я согласен с Душаном, особенно в тот момент, когда наша империя стоит перед серьезнейшими испытаниями. Вот в чем загвоздка — всякое публичное обвинение Вендре нанесет неисчислимый урон государству, но без предъявления обвинения мы не можем осудить ее. Следовательно, она должна быть освобождена. В свою очередь она должна поскорее забыть об этом печальном инциденте. Это условие выживания — не только Эрона, но и нашего с вами. Мы не имеем права идти стенка на стенку.
Душан внимательно по очереди посмотрел на каждого руководителя.
— Пора приступать к голосованию, — сказал он. — Голосуем за следующего Генерального управляющего Эрона.
— Вендре! — ответил Ронхолм.
— Вендре! — поддержал его Фенелон.
— Душан! — объявил Матал.
Все взоры; обратились к женщине. Она поколебалась немного, потом вопрошающе посмотрела на Ву. Хорн не мог видеть лица старика. В следующее мгновение Вендре сжала губы и произнесла:
— Душан.
У того словно гора с плеч упала, он заметно расслабился.
— Должен был бы поблагодарить вас, коллеги, но вы знаете, я не сентиментален. Конечно, я отдаю себе свой голос, так что, как вы понимаете, три против двух. Это большинство…
Он неожиданно замолчал, повернув голову направо. Дверь скользнула в сторону, и невысокий темнокожий человек в грязной оранжевой униформе вбежал в зал, склонился над сидящим в кресле Душаном, что-то шепнул. В этот момент он краем глаза заметил находившегося в зале Матала. Он замер, челюсть у него отвисла, рука метнулась в карман рваного кителя, выхватила пистолет. Прежде чем он вскинул его, раздался выстрел и темнокожий свалился на пол. Пуля пробила тело и с громким «дзеньк-к» увязла в стене.
Теперь дуло пистолета, которое держал в руке Хорн, смотрело прямо в грудь Душану и Громадная собака вскочила, чуть присела, готовая к прыжку.
Не отводя взгляда от Душана, Хорн почувствовал, что телохранители Ронхолма и Фенелона тоже выхватили оружие и навели его на главу службы безопасности. Душан спокойно смотрел на наведенное на него оружие.
— Покушение? — удивленно спросил Ву. — Здесь?.. Ну, знаете…
Душан, нахмурившись, посмотрел на него:
— Он назвал ваше имя…
— В этом нет ничего невозможного, — ответил Ву. Обстановка накалилась. Хорн по опыту знал, что при таком напряжении в любое мгновение все может закончиться стрельбой, горой трупов. Могла повлиять любая случайность, да просто нервы у кого-то не выдержат… Между тем Душан потянулся к столу, собака двинулась за его рукой…
— Взгляните сюда, — предложил он и нажал какую-то кнопку.
Хорн не сводил с него глаз, держал под прицелом, но ему и не надо было вертеть головой, чтобы увидеть, как за спиной Душана открылась ниша, где стояли охранники с оружием в руках. Одна из черных дырочек смотрела прямо Хорну в лоб. Точно такая же группа пряталась за боковой стеной. И в третьей стене обнаружилась засада. Только за спиной у Хорна было чисто.
— Не двигайтесь, — предупредил Душан, — они могут неправильно понять вас.
— Тебе тоже следует помнить об этом, — сделал замечание Ву. — Если ты шевельнешь пальчиком, получишь пулю в лоб. Конечно, ты можешь незаметно подмигнуть своим головорезам, однако — это чтобы ты был спокоен — никакая пуля не спасет тебя. Эти ребята, — он кивнул в сторону Хорна и других телохранителей, — успеют ухлопать тебя. Теперь сними руки со стола и больше не пытайся шевелить ими.
Душан послушался.
Наступила тишина. У Хорна мелькнула мысль, что вот они, последние мгновения… Сейчас что-нибудь звякнет и начнется пальба.
— В таком случае выходит, что у вашей секты нет более важной задачи, чем сохранять твою жизнь, — сыронизировал Хорн, однако Ву вполне серьезно отнесся к его словам.
— И это тоже, — он задумчиво покивал — И утешение страждущих. И возможно, существуют еще какие-то скрытые причины, о которых мы не можем судить в данный момент. Я бы так сказал — вера существует ради всех нас и для нас.
Камера после нескольких едва заметных торможений остановилась. Створка отъехала в сторону. Ву, кряхтя и наваливаясь жирными дряблыми телесами на бедра Хорна, выбрался из трубы. Следом за ним вышел наемник — пистолет он держал на изготовку. Они очутились в просторном, вытянутом в длину зале, стены которого были отделаны черным, с фиолетовыми проблесками мрамором. Ву сразу направился в дальний конец, где при их приближении в сторону сдвинулась широкая, полностью сливавшаяся со стеной панель. За ней располагалась небольшая квадратная комната — здесь тоже все было отделано черным мрамором. Легкий рассеянный свет лился с потолка. Какие-то странные, чуть искаженные, оттого вроде бы ухмыляющиеся лица уставились на них из глубины посвечивающего угольного пространства. Панель задвинулась, и гостей понесло куда-то вверх.
Ву неожиданно подмигнул Хорну, кивнул в сторону поглядывающих рож.
— У меня не в пример больше всевидящих глаз и всеслышащих ушей, но об этом лучше помалкивать. Тем более здесь… Это владения Душана. Камера, должно быть, прослушивается.
— Конечно, — ясный веский баритон отозвался из противоположной стены. Образ Душана всплыл из мраморной глыбы. — Добро пожаловать, Матал, — его голос звучал скучно, обыденно. — Мы ждем тебя.
Кабина лифта остановилась, дверь открылась. Ву вышел первым, Хорн поспешил за ним. Помещение, в которое они попали, являлось точной копией того, что было расположено внизу, — длинный высокий зал, стены, отделанные черным мрамором. Вот разве что на полу был настелен ковер — тоже черного цвета.
— Твой вкус неизменен, — сказал Ву, — тебя так и тянет на мрачное.
— Благодарю, — ответил Душан. Его голос как бы ниспадал с потолка.
Подобная форма общения нервировала Хорна — впечатление было такое, что все здание есть не что иное, как часть Душана.
— Что поделать, — добавил голос хозяина, — такая уж у меня работа.
В дальнем конце зала был устроен парадный портал. По бокам стояли два гвардейца. Створки бесшумно раскрылись перед гостями. За ними обнаружилась приемная, где у противоположных дверей, ведущих в зал для заседаний, стояли еще два стража. Наконец Ву и Хорн вошли в просторный шестиугольный зал. Стены здесь тоже были отделаны черным мрамором, однако в отличие от других помещений света здесь хватало. Хорн осмотрел закрывшуюся за ними дверь — нигде и маленького шва не заметно. Значит, следует запомнить место.
Посреди зала возвышался стол — тоже шестиугольный, отделанный полированным темным мрамором. Три места были заняты: Душан расположился так, что дверь оказалась от него по правую руку; напротив двери — Фенелон; у Ронхолма выход был за спиной. За каждым из них стояли телохранители. Цвета нарядов каждого из присутствующих соответствовали их ведомствам.
Только у Душана не было личного охранника. Возле его кресла разлеглась огромная охотничья собака. Заметив, что окрас ее шерсти был чернее самой темной ночи, Хорн невольно подивился — не слишком ли много мрачных тонов!.. Что за болезненное стремление закрасить мир, лишить его цвета!.. Собака по виду была знакома Хорну. Точно такую он ухлопал на площади перед монументом Победы. Душан ласково почесывал эту тварь между ушей.
— Ты опоздал, — прежним скучным голосом сказал Душан. — Теперь можно начинать.
— Меня немного задержали, — в тон ему ответил Ву. — Что-то я не вижу главу Директората коммуникаций, нашу восхитительную Вендре.
— Она тоже, так сказать, задерживается и прибудет позже.
В этот момент подал голос Ронхолм. Он не мог скрыть гнева.
— Я возражаю против самого места проведения заседания! Что это за скрытая форма давления? Почему мы не могли, как обычно, собраться в резиденции Генерального управляющего, в специально отведенном для этой цели помещении?!
Душан миролюбиво посмотрел на него и мягко ответил:
— Но это же очевидно. Должны же мы проявить хотя бы чуточку такта. Генеральный управляющий мертв, мы должны соблюдать траур на период похорон. Теперь второе обстоятельство, более серьезное. Вы должны понять, что в такой напряженный момент я отвечаю за вашу безопасность. Вспомните, Генеральный управляющий пал жертвой злодейского заговора. Я не могу дать гарантии, что в его резиденции можно принять все необходимые меры предосторожности. Кроме того, напряженная обстановка сложилась и на нижних ярусах. На всех мирах замечены искры мятежа. Этот зал — единственное место, где я могу полностью гарантировать вашу безопасность.
— То же самое я могу сказать и о своей резиденции, — фыркнул Ронхолм. Его красивое лицо налилось краской.
Душан широко улыбнулся.
— Неужели? — спросил он и засмеялся. — Вы серьезно?
— А вы серьезно?! — возмутился глава Директората торговли.
Фенелон и Матал не стали вступать в перепалку.
— Вот видите, — Душан не смог удержаться от сарказма, — вы в меньшинстве.
Между тем Матал долго устраивался в кресле. Сел он напротив Душана. Хорн занял позицию у него за спиной.
— Что насчет наемного убийцы? — неожиданно тонким и писклявым голосом спросил Фенелон. — Он уже найден?
Лицо Душана, обильно присыпанное золотистой пудрой, чуть напряглось и потемнело.
— Пока нет, — выдавил он. — Но это дело нескольких часов. Мы знаем, что он на Эроне, мы уже обложили его.
— Неужели? — в тон Душану и с той же интонацией спросил Ву. — Вы серьезно?
Душан искоса глянул на него:
— Я скоро схвачу его. Как только с этим мерзавцем будет покончено, я сумею справиться с мятежом. — Он задумчиво покачал головой. Она у него была огромная, волосы черные. — Будет справедливо, если мы предадим его смерти. Я отдам его Панике. В отместку за гибель Ужаса. — И он нервно почесал свою собаку между ушей.
— Странно, — заметил Ронхолм, — что вы так печетесь о своем охотничьем псе и не вспоминаете о смерти Кохлнара.
Душан сузил веки и также искоса посмотрел на него:
— Ужас был мне другом, не только слугой. Да, убийцу мы еще не схватили, однако теперь в наших руках человек, который оплатил предательский выстрел.
— Кто же он? — выпалил Ронхолм.
Душан также настороженно посмотрел на Матала, потом на Фенелона, наконец глянул в сторону Ронхолма.
— Всему свое время, друзья, — его губы раздвинулись в подобие улыбки. — Прежде всего нам необходимо заняться более насущными делами — выборами Генерального управляющего.
— Еще не успело остыть тело Кохлнара., . — ни к кому не обращаясь, саркастически заметил Ронхолм.
— События не дают нам права медлить, — решительно заявил Душан. — Эрону нынче жизненно необходима стабилизация, а она невозможна, пока существует неясность с преемственностью власти. Мы должны срочно представить Эрону новое, сильное и дееспособное правительство. Мы все должны объединиться вокруг нового руководителя, как пальцы, сжатые в кулак. Если мы хоть на миг допустим слабинку, покажем всему миру, что мы колеблемся в применении силы, искры неизбежно и очень скоро превратятся в костер. Пламя заполыхает на всем просторе освоенной вселенной.
— Разумно, — сказал Матал.
Фенелон кивнул, а Ронхолм заметно помрачнел.
— Я прошу полномочий, — неожиданно заявил Душан, Взгляд его быстро пробежал по лицам присутствующих руководителей.
— А как же Вендре Кохлнар?.. Удивительно, но этот вопрос задал Фенелон.
— При чем тут Вендре? — взорвался Душан. — Я твержу о необходимости жесткого порядка, а вы подсовываете мне женщину. Все против подобного выбора — стратегия, традиции, политическая ситуация!..
— Все, исключая здравый смысл, — ответил Фенелон. Его вытянутое, с тонкими чертами надменное лицо напряглось. — Да, она — женщина. Но какая!.. С детства ее готовили к власти. У нее достаточно квалификации, ума и воли. Вот вы здесь говорили о силе, а я утверждаю — да, сила тоже. Но одной силы недостаточно. За Вендре стоит общественное мнение, мы не раз были свидетелями подобных фактов. Только Вендре способна внести раскол в стан мятежников. Против любой другой фигуры они будут стоять вместе, как вы только что удачно сравнили, — как сжатые в кулак пальцы.
— Баловать преступные элементы переговорами!.. — Душан сделал вид, будто не расслышал. — Так вы, кажется, изволили выразиться?.. Умиротворять рабов запахом нашей крови? Крови златокожих?.. Я вас правильно понял? — зловеще спросил он и тут же, внезапно повысив голос, воскликнул: — Ни за что! Клянусь Келоном!.. Единственный язык, на котором следует разговаривать с рабами, — это кнут! Единственный ответ — смерть!..
К удивлению Хорна, первым на столь решительное заявление откликнулся не кто иной, как Ву.
— Правильно! Правильно! — воскликнул он. — Я предлагаю избрать нашего решительного, жаждущего крови Душана на тот пост, которого он так страстно добивается.
В глазах Душана мелькнуло удовлетворение, он чуть заметно кивнул в знак согласия.
— Нет, Вендре! — решительно заявил Ронхолм.
— Вендре! — поддержал его Фенелон.
Душан многозначительно принялся изучать их лица.
— Но где же наша несравненная Вендре? — наивно спросил Матал.
— Вот она, — откликнулся Душан.
Дверь, противоположная той, через которую в зал вошли Ву и Хорн, отворилась. В проеме стояла Вендре Кохлнар, на ней был тот же самый костюм, в котором ее последний раз видел Хорн. Ее золотистые, в рыжинку волосы были растрепаны, одежда порвана — кое-где через прорехи просвечивала золотистая кожа. Руки она держала впереди себя, и запястья были скручены какой-то поблескивающей металлической лентой.
— Вот наша несравненная Вендре, — усмехнулся Душан. — Прошу любить и жаловать. Отцеубийца во всей своей красе.
В зале наступила тишина. Даже Хорн не мог скрыть растерянности. Первым подал голос Матал.
— Не может быть, — едва слышно сказал он.
— Фантастика! — наконец отозвался Ронхолм. При этом он чуть привстал из кресла.
— Ловко! — теперь и Фенелон отозвался на это удивительное заявление Душана.
Кто-то изнутри толкнул Вендре, и она против воли ступила в комнату. Сделала несколько шагов и замерла. Потом выпрямилась, гневно посмотрела на Душана и вскинула голову. Только теперь она с вызовом оглядела всех остальных участников совещания.
— Пусть он предъявит доказательства! — гордо заявила она. Голос ее был ясен, в нем не чувствовалось и следа страха.
Ронхолм, невольно глотнув, опустился в кресло. Здесь он принял прежнюю настороженно-гордую позу и распорядился:
— Освободи ее!
— Да, — поддержал его Ву, — лучше всего освободить. Затем мы выслушаем, чем ты подкрепишь свое обвинение.
— Конечно, — охотно кивнул Душан. — Если она осмелится подойти поближе…
Вендре на какое-то мгновение заколебалась, потом решительно шагнула к главе службы безопасности. Протянула к нему скованные руки — как раз над самой головой огромного черного пса. Тот глухо заворчал, глянул на хозяина, потом, успокоившись, положил лобастую голову на лапы. Душан протянул руку, коснулся ленты, которая обвивала запястья Вендре. Раздался сухой щелчок, лента соскочила, сама сложилась в кольцо. Вендре отошла к стене, а Душан принялся поигрывать этим колечком.
— Так какие же улики?.. — повторил вопрос Ву.
— Улики..! — эхом откликнулся Душан. — Это тонкая штука. Не имея под рукой наемного убийцы, мы не можем со стопроцентной уверенностью утверждать, что тот находился в контакте с Вендре Кохлнар или ее агентом. Скорее всего, с агентом… Он передал наемнику соответствующие инструкции, заплатил за работу и помог добраться до развалин Санпорта. Очень уж все логично получается. Поразмышляйте вот над какими вопросами: в чьем ведении была подготовка к празднику? Это раз. Кто резко воспротивился, когда я предложил использовать своих людей для охраны площади? Это два. Наконец, кто пытался провести убийцу на свой корабль? Если бы не бдительность моего человека, убийца уже давным-давно был бы в безопасности.
Хорн чуть прищурился. Теперь замысел Душана стал яснее ясного. Действительно, та пуля предназначалась не ему, а Вендре. Душану не откажешь в решительности и ловкости. Сразу после убийства Гарта Кохлнара он отдал приказ расправиться с дочерью. Когда же покушение сорвалось, он с той же стремительностью изменил свой план и обвинил дочь в заговоре против родного отца. Не слишком ли? Не хватил ли он через край? Не может быть, чтобы он пошел на такой вариант без сильных козырей…
Значит, вот за какое звено следует ухватиться — изменение плана. Здесь самое слабое место Душана. Дело, по-видимому, было так: сразу, как только пришло известие о неудачном покушении на Вендре, он приказал арестовать ее. Следом распорядился расправиться с Маталом. Теперь понятно, какое удивление вызвало у него появление руководителя Директората обороны. Пусть даже ему удалось скрыть его…
Между тем Ву взял инициативу в свои руки.
— Это правда? — обратился он к женщине.
— Правда, наполовину перемешанная с грязной ложью. Очень похоже на наручники, которые он держит в руках… На чем основываются его доказательства? На показаниях агента, который якобы видел, как я пыталась провести на свой корабль наемного убийцу. Странной, однако, слепотой страдает этот свидетель. Как я вела убийцу на корабль он видел, а то, что я шла под дулом пистолета, нет. Да точно, со зрением у этого очевидца нелады — он не смог попасть в меня с такого близкого расстояния. История, рассказанная Душаном, — это абсурд. Я была арестована на северном терминале еще до того, как он узнал, что убийца добрался до Эрона. Ему просто надо было объяснить появление наемника здесь, а заодно избавиться от меня. И еще — зачем мне надо было нанимать убийцу, чтобы расправиться со своим собственным отцом? Разве у нас когда-нибудь возникали конфликты? Или мы не ладили?..
Душан, казалось, совсем развеселился:
— Мотивы, говоришь… Тебе какие — психологические? Или практические? Необходимость заключается в том, что ты была не уверена, что он передаст власть именно тебе. Он видел тебя насквозь! Теперь его нет, и мы сразу услышали от кое-кого, что лучшей кандидатуры на пост руководителя, чем ты, нет. Что ты популярна среди народа, что способна договориться с мятежниками…
Вендре вскинула подбородок:
— У меня не было никакого намерения быть Генеральным управляющим. Я отказываюсь, решительно отказываюсь!..
Душан ласково улыбнулся:
— Поздно, дорогая. Чуть-чуть опоздала. Теперь я бы хотел осветить психологические мотивы. Я могу по памяти повторить необходимые выдержки из докладов службы безопасности. У меня на руках веские свидетельства того, что ты ненавидела своего отца за то, что он женился на твоей матери из корыстных соображений. Что он использовал ее деньги и благородное имя Калионов, чтобы взобраться повыше по лестнице власти. Затем, когда она стала не нужна, он бросил ее ради поганых шлюх…
— Заткнись! — закричала Вендре. И тут же тихо закончила: — Как я рада, что я даже всерьез не задумывалась над твоим предложением выйти за тебя замуж. — Она повернулась к другим участникам совещания: — Он предложил мне подумать еще раз над его предложением, и тогда все обвинения будут сняты. Выходит, он сам не верит в свои обвинения и готов покрыть убийцу ради удовлетворения своих низменных желаний? Вот на какие вопросы я хотела бы получить ответы.
— Я не стану отрицать, что делал предложение, — спокойно ответил Душан. — Но здесь просматривается и третье возможное объяснение. Вина и возмездие не более чем абстрактные величины в сравнении с будущим Эрона.
— Отличное предложение, — непонятно чему обрадовался Матал — Брак силы с популярностью. Это может иметь смысл…
— Никогда! — резко возразил Ронхолм.
Вендре с благодарностью посмотрела на него и в тон добавила:
Никогда!..
— Даже ради спасения Эрона? — он спросил Ву. Не верю, что империю можно, спасти подобными методами, холодно откликнулась Вендре. — Если; корни сгнили, дерево все равно упадет. Я лучше выйду замуж за варвара.
Ресницы у Хорна дрогнули.
— Душан обвинил меня в том, что я наняла убийцу для покушения на собственного отца, — тихо продолжила она. — Его убедительные построения, на мой взгляд, не что иное, как разновидность карточного домика. Точно так же все эти «доказательства» могут быть обращены против самого Душана. Кто больше всех выиграл от смерти моего отца, причем случившейся за несколько дней до его естественной кончины? Да-да, все мы знали об этом. Кто пытался взять под свой контроль безопасность проводимых праздничных мероприятий? Кому было наиболее сподручно найти человека, готового на все? Кому на руку обвинить меня в совершении всех этих преступлений? Каждый из вас имеет железное алиби — как во времени, так и в возможности провернуть это дело. Кроме него! — Она указала пальцем на Душана.
— Хватит! — заорал тот. В тон ему зарычала исполинская псина. Паника поднялась на ноги, два раза отрывисто и басовито гавкнула. Хорн даже вздрогнул. Хозяин успокоил ее и быстро сказал: — У меня есть дополнительные доказательства…
— Могу предположить, — прервал его Матал, — что эти так называемые доказательства не только неубедительны, но и опасны. Если мы начнем сражаться друг против друга, то»как сможем противостоять давлению низов? Что ответим на происки радикальных элементов? Вина сама по себе категория абстрактная, в этом я согласен с Душаном, особенно в тот момент, когда наша империя стоит перед серьезнейшими испытаниями. Вот в чем загвоздка — всякое публичное обвинение Вендре нанесет неисчислимый урон государству, но без предъявления обвинения мы не можем осудить ее. Следовательно, она должна быть освобождена. В свою очередь она должна поскорее забыть об этом печальном инциденте. Это условие выживания — не только Эрона, но и нашего с вами. Мы не имеем права идти стенка на стенку.
Душан внимательно по очереди посмотрел на каждого руководителя.
— Пора приступать к голосованию, — сказал он. — Голосуем за следующего Генерального управляющего Эрона.
— Вендре! — ответил Ронхолм.
— Вендре! — поддержал его Фенелон.
— Душан! — объявил Матал.
Все взоры; обратились к женщине. Она поколебалась немного, потом вопрошающе посмотрела на Ву. Хорн не мог видеть лица старика. В следующее мгновение Вендре сжала губы и произнесла:
— Душан.
У того словно гора с плеч упала, он заметно расслабился.
— Должен был бы поблагодарить вас, коллеги, но вы знаете, я не сентиментален. Конечно, я отдаю себе свой голос, так что, как вы понимаете, три против двух. Это большинство…
Он неожиданно замолчал, повернув голову направо. Дверь скользнула в сторону, и невысокий темнокожий человек в грязной оранжевой униформе вбежал в зал, склонился над сидящим в кресле Душаном, что-то шепнул. В этот момент он краем глаза заметил находившегося в зале Матала. Он замер, челюсть у него отвисла, рука метнулась в карман рваного кителя, выхватила пистолет. Прежде чем он вскинул его, раздался выстрел и темнокожий свалился на пол. Пуля пробила тело и с громким «дзеньк-к» увязла в стене.
Теперь дуло пистолета, которое держал в руке Хорн, смотрело прямо в грудь Душану и Громадная собака вскочила, чуть присела, готовая к прыжку.
Не отводя взгляда от Душана, Хорн почувствовал, что телохранители Ронхолма и Фенелона тоже выхватили оружие и навели его на главу службы безопасности. Душан спокойно смотрел на наведенное на него оружие.
— Покушение? — удивленно спросил Ву. — Здесь?.. Ну, знаете…
Душан, нахмурившись, посмотрел на него:
— Он назвал ваше имя…
— В этом нет ничего невозможного, — ответил Ву. Обстановка накалилась. Хорн по опыту знал, что при таком напряжении в любое мгновение все может закончиться стрельбой, горой трупов. Могла повлиять любая случайность, да просто нервы у кого-то не выдержат… Между тем Душан потянулся к столу, собака двинулась за его рукой…
— Взгляните сюда, — предложил он и нажал какую-то кнопку.
Хорн не сводил с него глаз, держал под прицелом, но ему и не надо было вертеть головой, чтобы увидеть, как за спиной Душана открылась ниша, где стояли охранники с оружием в руках. Одна из черных дырочек смотрела прямо Хорну в лоб. Точно такая же группа пряталась за боковой стеной. И в третьей стене обнаружилась засада. Только за спиной у Хорна было чисто.
— Не двигайтесь, — предупредил Душан, — они могут неправильно понять вас.
— Тебе тоже следует помнить об этом, — сделал замечание Ву. — Если ты шевельнешь пальчиком, получишь пулю в лоб. Конечно, ты можешь незаметно подмигнуть своим головорезам, однако — это чтобы ты был спокоен — никакая пуля не спасет тебя. Эти ребята, — он кивнул в сторону Хорна и других телохранителей, — успеют ухлопать тебя. Теперь сними руки со стола и больше не пытайся шевелить ими.
Душан послушался.
Наступила тишина. У Хорна мелькнула мысль, что вот они, последние мгновения… Сейчас что-нибудь звякнет и начнется пальба.