Кейн приказал атаковать. По его команде «Ара-Тевинг» подошел к одной из имперских трирем и взял ее на абордаж. Во главе своей команды Кейн перепрыгнул через поручни, напав на имперских моряков сзади. Не дав врагу опомниться, Кейн ворвался во вражеские ряды. Имперские моряки дрогнули. Очевидная победа превратилась для них в жестокое поражение. С яростью загнанного в угол зверя они боролись до последнего человека.
С досадой Кейн увидел, что Альремас все еще сражается. Кейн надеялся, что имперцы убьют пеллинского лорда и избавят его от этой занозы. Но невольно он восхитился виртуозным фехтованием пеллинита. Кейн не предполагал, что Альремас окажется крепким для схватки вроде этой. Если бы этот ублюдок не был такой популярной личностью, с сожалением подумал Кейн, Арбас с легкостью решил бы эту проблему.
Кейн продолжал драться, сея смерть вокруг себя. Альремас подождет. Ибо сейчас надо сделать грязную, кровавую работу по уничтожению остатков сопротивления. Наконец сражение окончилось. Все имперские солдаты погибли или сдались в плен.
Утомленное веселье охватило ряды мятежников. До половины из них были убиты или тяжело ранены, и половина их кораблей уничтожена. Но захваченные имперские суда возместят потерю, а солдат найти всегда можно. Это была победа над могущественным, лучше оснащенным врагом, и люди имели право радоваться.
Ощутив всеобщее ликование, Кейн вышел на нос флагмана. Сейчас он еще более внушал ужас – его кольчуга изорвана, руки и лицо покрыты ранами, весь он от шлема до носков сапог забрызган кровью. Он поднял окровавленный палаш, приветствуя людей, которых он привел к победе.
Под приветственные крики «Да здравствует Кейн! Да здравствует Кейн! Да здравствует Рыжий Кейн!» он привел свой ликующий флот в Призарт. Кейн с тайным удовлетворением отметил, что люди подобострастно выкрикивали его имя, а не имя Эфрель.
XIX. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ТОВНОСТЕН
XX. ИЗ ГЛУБИН ДРЕВНИХ МОРЕЙ
С досадой Кейн увидел, что Альремас все еще сражается. Кейн надеялся, что имперцы убьют пеллинского лорда и избавят его от этой занозы. Но невольно он восхитился виртуозным фехтованием пеллинита. Кейн не предполагал, что Альремас окажется крепким для схватки вроде этой. Если бы этот ублюдок не был такой популярной личностью, с сожалением подумал Кейн, Арбас с легкостью решил бы эту проблему.
Кейн продолжал драться, сея смерть вокруг себя. Альремас подождет. Ибо сейчас надо сделать грязную, кровавую работу по уничтожению остатков сопротивления. Наконец сражение окончилось. Все имперские солдаты погибли или сдались в плен.
Утомленное веселье охватило ряды мятежников. До половины из них были убиты или тяжело ранены, и половина их кораблей уничтожена. Но захваченные имперские суда возместят потерю, а солдат найти всегда можно. Это была победа над могущественным, лучше оснащенным врагом, и люди имели право радоваться.
Ощутив всеобщее ликование, Кейн вышел на нос флагмана. Сейчас он еще более внушал ужас – его кольчуга изорвана, руки и лицо покрыты ранами, весь он от шлема до носков сапог забрызган кровью. Он поднял окровавленный палаш, приветствуя людей, которых он привел к победе.
Под приветственные крики «Да здравствует Кейн! Да здравствует Кейн! Да здравствует Рыжий Кейн!» он привел свой ликующий флот в Призарт. Кейн с тайным удовлетворением отметил, что люди подобострастно выкрикивали его имя, а не имя Эфрель.
XIX. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ТОВНОСТЕН
Неистен Мариль был в дикой ярости – обычное его настроение, когда он сталкивался с какими-нибудь препятствиями.
– Только два корабля вернулись! Клянусь Хорментом! Клянусь трижды проклятым Тлолуином! Это невозможно! Как Кейн мог нанести такое сокрушительное поражение имперскому флоту! Клянусь Лато, я должен был сам командовать экспедицией. Ты позволил шайке мятежников и пиратов разбить наголову лучшие корабли в Западном море!
Лагес молча выслушивал дядину ругань. Его раны болели, и каждый раз, когда он безуспешно пытался вклиниться в поток обвинений Мариля, он начинал злиться. Наконец Мариль выдохся и замолчал.
Лагес горько начал:
– Хорошо, мы потерпели поражение. Ладно, раздражение ничего не изменит, и если тебе хочется сорвать злость на ком-нибудь, лучше покричи на Кейна. Этот человек отважно сражался, и я сомневаюсь, что ты справился бы лучше, чем я. Мы попытались застать Эфрель врасплох и сделали ошибку. Кейн поджидал нас с намного более сильным флотом, чем мы могли предположить. Он применил пару искусных трюков, и мы были наголову разбиты. Теперь мы показали себя, лишились значительной части наших морских сил и дали Кейну одержать победу огромной стратегической важности. Ладно, это была твоя идея – атаковать внезапно. Я не говорю, что сам не поступил бы так же. Но наша стратегия оказалась неудачной, и давай не будем больше об этом!
Мариль пробормотал неразборчивое проклятие в качестве ответа. Он поглаживал свою черную бороду, сердито глядя на племянника.
Лагес торопливо продолжал:
– Итак, давай подведем итоги. Мы знаем, что у нас масштабное восстание – заговор, который формировался многие месяцы. Теперь мы знаем, где его средоточие и кто его вожди. Эта битва прояснила все. Теперь, когда началась открытая война, мы можем предположить, что Эфрель использует помощь, которую ей обещали тайные сторонники. Победа Кейна склонит на их сторону и тех более осторожных предателей, которые до этого колебались, так что эта ведьма получит множество сторонников, как только новость о нашем поражении достигнет ненадежных подданных. И с Кейном в качестве полководца восстание Эфрель представляет нам и нашей Империи смертельную угрозу, серьезнее которой еще не бывало.
Мы потеряли двадцать два корабля и примерно пять тысяч воинов и рабов. Но это менее половины флота Товноса, ведь многие корабли в то время находились в дозоре или еще по каким-то причинам не смогли принять участие в походе. Далее, мы можем переделать в военные корабли множество купеческих судов и укомплектовать их новобранцами. Так и поступил Кейн, и теперь мы знаем, что это привело его к победе. Это касательно самого Товноса. Более того, мы можем призвать на помощь правителей со всех наших островов, поскольку Эфрель представляет угрозу целой Империи. Вряд ли ее заговор получил поддержку Великих Домов, так что, думаю, мы можем рассчитывать, что Тресли, Фисития, Джостен, Кварнора, Рэканос и Парви остались нам верны – а также и многие меньшие острова. Учитывая их поддержку, я полагаю, мы сможем собрать флот примерно из трех сотен военных кораблей плюс еще около сотни перестроенных купеческих судов.
Мятежники также понесли тяжелые потери. Я удивлюсь, если Кейн сумеет собрать хотя бы сотню кораблей всех видов – и в любом случае ему будет очень сложно набрать людей. Так что мы можем рассчитывать на четырехкратное численное превосходство. Это означает, что первое поражение – это далеко не вся война. Мы соберем наши силы, вернемся к Пеллину с настоящим флотом и сровняем эту проклятую крепость с землей!
Но давай подумаем об этом завтра. Я почти не спал уже несколько дней. У меня нет сил, и все тело болит. Так что с твоего разрешения я пойду в свои покои.
Не ожидая ответа, Лагес развернулся и гордой поступью вышел. Мариль пробормотал несколько слов в адрес нахальной молодежи и погрузился в мрачные мысли.
Лагес, морщась от боли, стягивал с себя покрытую грязью и кровью одежду, когда М'Кори ворвалась в его палаты.
– М'Кори! – Он улыбнулся.– Подожди секунду.– Он натянул чистую рубаху и стал заправлять ее за пояс.
М'Кори выставила своего телохранителя из комнаты.
– Я должна была увидеть тебя прямо сейчас. О, Лагес! Спасибо всем богам, что ты вернулся! Все говорили о несчастье – о мести Эфрель! Я слышала, что Кейн чуть не убил тебя, что тебя чуть не утопили! – Она упала в его объятия.
Некоторое время они стояли, тесно обнявшись.
– Кейн, – заговорила М'Кори, взяв себя в руки. – Говорят, что он на самом деле тот Кейн, чьи пиратские орды чуть не завоевали Империю два века назад. Говорят, что Эфрель вернула его из мира мертвых.
– Я могу в это поверить теперь, когда сам его видел! – воскликнул Лагес. – Это не человек! Он похож на демона смерти – весь в крови, и этот безумный огонь в глазах убийцы! Он резал людей, как овец. Кейн в бою – все равно что акула в море.
М'Кори ахнула, и Лагес успокаивающе продолжил:
– Но это все чепуха. Я знаю, что он человек. Он был даже ранен. Пусть он потрясающий воин, пусть он удивительно похож на Рыжего Кейна – легендарного пирата, но этот Кейн не демон из прошлого. Теперь я знаю, чего он стоит, и когда мы столкнемся вновь, я убью его. Я сделаю для нас пару пиршественных чаш из его черепа и черепа Эфрель.
М'Кори пришла в ужас от этой мысли:
– Фу! Что за отвратительный подарок! Ты придаешь слишком много значения этим кровожадным старинным сагам. Как человек может пить из черепа – даже эти чокнутые герои из преданий! Там и вода-то не удержится. Это плохая идея, Лагес. Лучше подари их отцу.
Лагес знал, что она сейчас не думает о том, о чем говорит. Он остро чувствовал прикосновение ее прикрытого тонкой тканью тела к своей груди. Как во сне он подумал, что их сердца бьются в унисон – может быть, из-за этого его пульс частил. Он подумал обо всех годах, когда он знал М'Кори, и попытался вспомнить, было ли такое время, когда он не любил ее. Он был полным дураком, что позволил буйным событиям последних нескольких лет заставить их отдалиться друг от друга. Но те годы ушли навек, а будущее неопределенно. Сколько раз он был на волоске от смерти?
Лагес прошептал ей, не осмеливаясь сказать громче, потому что боялся, что его голос задрожит:
– Послушай меня, М'Кори! Когда все это закончится, Мариль примирится со мной. Я покончил с этой кровавой междоусобицей. Я больше не буду беглецом; я не буду безземельным сыном предателя, который пытается доказать, что он достоин благосклонности императора. Я собираюсь просить у Мариля твой руки – и я знаю, что он даст согласие. – Он взглянул на нее с болезненной напряженностью, словно пытаясь услышать ее мысли до того, как они выразятся в словах. – А ты согласна? Ты будешь моей женой, М'Кори?
М'Кори с неистовой страстью сжала его в объятиях:
– О, Лагес, любимый! Ты знаешь мой ответ!
Она страстно поцеловала его. На несколько минут Лагес забыл и боль, и усталость. Забыл о паутине мрака, чье кружево плела Эфрель.
– Только два корабля вернулись! Клянусь Хорментом! Клянусь трижды проклятым Тлолуином! Это невозможно! Как Кейн мог нанести такое сокрушительное поражение имперскому флоту! Клянусь Лато, я должен был сам командовать экспедицией. Ты позволил шайке мятежников и пиратов разбить наголову лучшие корабли в Западном море!
Лагес молча выслушивал дядину ругань. Его раны болели, и каждый раз, когда он безуспешно пытался вклиниться в поток обвинений Мариля, он начинал злиться. Наконец Мариль выдохся и замолчал.
Лагес горько начал:
– Хорошо, мы потерпели поражение. Ладно, раздражение ничего не изменит, и если тебе хочется сорвать злость на ком-нибудь, лучше покричи на Кейна. Этот человек отважно сражался, и я сомневаюсь, что ты справился бы лучше, чем я. Мы попытались застать Эфрель врасплох и сделали ошибку. Кейн поджидал нас с намного более сильным флотом, чем мы могли предположить. Он применил пару искусных трюков, и мы были наголову разбиты. Теперь мы показали себя, лишились значительной части наших морских сил и дали Кейну одержать победу огромной стратегической важности. Ладно, это была твоя идея – атаковать внезапно. Я не говорю, что сам не поступил бы так же. Но наша стратегия оказалась неудачной, и давай не будем больше об этом!
Мариль пробормотал неразборчивое проклятие в качестве ответа. Он поглаживал свою черную бороду, сердито глядя на племянника.
Лагес торопливо продолжал:
– Итак, давай подведем итоги. Мы знаем, что у нас масштабное восстание – заговор, который формировался многие месяцы. Теперь мы знаем, где его средоточие и кто его вожди. Эта битва прояснила все. Теперь, когда началась открытая война, мы можем предположить, что Эфрель использует помощь, которую ей обещали тайные сторонники. Победа Кейна склонит на их сторону и тех более осторожных предателей, которые до этого колебались, так что эта ведьма получит множество сторонников, как только новость о нашем поражении достигнет ненадежных подданных. И с Кейном в качестве полководца восстание Эфрель представляет нам и нашей Империи смертельную угрозу, серьезнее которой еще не бывало.
Мы потеряли двадцать два корабля и примерно пять тысяч воинов и рабов. Но это менее половины флота Товноса, ведь многие корабли в то время находились в дозоре или еще по каким-то причинам не смогли принять участие в походе. Далее, мы можем переделать в военные корабли множество купеческих судов и укомплектовать их новобранцами. Так и поступил Кейн, и теперь мы знаем, что это привело его к победе. Это касательно самого Товноса. Более того, мы можем призвать на помощь правителей со всех наших островов, поскольку Эфрель представляет угрозу целой Империи. Вряд ли ее заговор получил поддержку Великих Домов, так что, думаю, мы можем рассчитывать, что Тресли, Фисития, Джостен, Кварнора, Рэканос и Парви остались нам верны – а также и многие меньшие острова. Учитывая их поддержку, я полагаю, мы сможем собрать флот примерно из трех сотен военных кораблей плюс еще около сотни перестроенных купеческих судов.
Мятежники также понесли тяжелые потери. Я удивлюсь, если Кейн сумеет собрать хотя бы сотню кораблей всех видов – и в любом случае ему будет очень сложно набрать людей. Так что мы можем рассчитывать на четырехкратное численное превосходство. Это означает, что первое поражение – это далеко не вся война. Мы соберем наши силы, вернемся к Пеллину с настоящим флотом и сровняем эту проклятую крепость с землей!
Но давай подумаем об этом завтра. Я почти не спал уже несколько дней. У меня нет сил, и все тело болит. Так что с твоего разрешения я пойду в свои покои.
Не ожидая ответа, Лагес развернулся и гордой поступью вышел. Мариль пробормотал несколько слов в адрес нахальной молодежи и погрузился в мрачные мысли.
Лагес, морщась от боли, стягивал с себя покрытую грязью и кровью одежду, когда М'Кори ворвалась в его палаты.
– М'Кори! – Он улыбнулся.– Подожди секунду.– Он натянул чистую рубаху и стал заправлять ее за пояс.
М'Кори выставила своего телохранителя из комнаты.
– Я должна была увидеть тебя прямо сейчас. О, Лагес! Спасибо всем богам, что ты вернулся! Все говорили о несчастье – о мести Эфрель! Я слышала, что Кейн чуть не убил тебя, что тебя чуть не утопили! – Она упала в его объятия.
Некоторое время они стояли, тесно обнявшись.
– Кейн, – заговорила М'Кори, взяв себя в руки. – Говорят, что он на самом деле тот Кейн, чьи пиратские орды чуть не завоевали Империю два века назад. Говорят, что Эфрель вернула его из мира мертвых.
– Я могу в это поверить теперь, когда сам его видел! – воскликнул Лагес. – Это не человек! Он похож на демона смерти – весь в крови, и этот безумный огонь в глазах убийцы! Он резал людей, как овец. Кейн в бою – все равно что акула в море.
М'Кори ахнула, и Лагес успокаивающе продолжил:
– Но это все чепуха. Я знаю, что он человек. Он был даже ранен. Пусть он потрясающий воин, пусть он удивительно похож на Рыжего Кейна – легендарного пирата, но этот Кейн не демон из прошлого. Теперь я знаю, чего он стоит, и когда мы столкнемся вновь, я убью его. Я сделаю для нас пару пиршественных чаш из его черепа и черепа Эфрель.
М'Кори пришла в ужас от этой мысли:
– Фу! Что за отвратительный подарок! Ты придаешь слишком много значения этим кровожадным старинным сагам. Как человек может пить из черепа – даже эти чокнутые герои из преданий! Там и вода-то не удержится. Это плохая идея, Лагес. Лучше подари их отцу.
Лагес знал, что она сейчас не думает о том, о чем говорит. Он остро чувствовал прикосновение ее прикрытого тонкой тканью тела к своей груди. Как во сне он подумал, что их сердца бьются в унисон – может быть, из-за этого его пульс частил. Он подумал обо всех годах, когда он знал М'Кори, и попытался вспомнить, было ли такое время, когда он не любил ее. Он был полным дураком, что позволил буйным событиям последних нескольких лет заставить их отдалиться друг от друга. Но те годы ушли навек, а будущее неопределенно. Сколько раз он был на волоске от смерти?
Лагес прошептал ей, не осмеливаясь сказать громче, потому что боялся, что его голос задрожит:
– Послушай меня, М'Кори! Когда все это закончится, Мариль примирится со мной. Я покончил с этой кровавой междоусобицей. Я больше не буду беглецом; я не буду безземельным сыном предателя, который пытается доказать, что он достоин благосклонности императора. Я собираюсь просить у Мариля твой руки – и я знаю, что он даст согласие. – Он взглянул на нее с болезненной напряженностью, словно пытаясь услышать ее мысли до того, как они выразятся в словах. – А ты согласна? Ты будешь моей женой, М'Кори?
М'Кори с неистовой страстью сжала его в объятиях:
– О, Лагес, любимый! Ты знаешь мой ответ!
Она страстно поцеловала его. На несколько минут Лагес забыл и боль, и усталость. Забыл о паутине мрака, чье кружево плела Эфрель.
XX. ИЗ ГЛУБИН ДРЕВНИХ МОРЕЙ
Поздно ночью через несколько дней после битвы Кейн читал доклады в своей комнате в башне, которую он избрал штаб-квартирой. Если предположить, что ремонт захваченных кораблей закончится вовремя, его флот не понес потерь, даже наоборот, поскольку захват нескольких первоклассных кораблей более чем компенсировал потери его эскадры. Однако было много убитых, а это оказалось серьезнее. Как возместить человеческие потери? Рядовых солдат найти не так уж трудно, но вот обученных офицеров…
Положим, Арбас вскоре поправится и ему можно доверить командование. Убийца был одиночкой, Кейн знал это, но он был грозным воином и поэтому без труда завоевал бы уважение и послушание. Арбаса надо уговорить, решил Кейн, надо обратиться к его самолюбию. И возможно, Имель сможет склонить кого-то из своих соплеменников перейти на их сторону.
Кейн отложил бумаги. Каким-то шестым чувством он ощутил присутствие Эфрель еще до того, как услышал стук ее деревянной ноги по ступеням. Что заставило ее проделать такой трудный подъем, удивился Кейн. Он выбрал себе эту комнату в башне отчасти и потому, что это делало дорогу сюда неудобной для Эфрель.
Кейна тяготили отношения с колдуньей. Сейчас она были им довольна, но ублажать прихоти сумасшедшей женщины было тяжело даже для человека с его нервами. Ее пристрастие к секретности и беспрестанные недосказанности раздражали его куда сильнее, чем он показывал. А ее приступы буйного помешательства весьма докучали, если не сказать больше. Пресыщенный вкус Кейна находил известное очарование в том, чтобы удовлетворять животную похоть Эфрель, но при этом где-то в глубине оставалось чувство отвращения. Кейн поймал себя на том, что бессознательно считает ступеньки прохода по отдающимся эхом ударам деревянной демонообразной лапы Эфрель. В звуке этих шагов было что-то завораживающее.
Вскоре искалеченная фигура Эфрель прохромала в дверь. Он выжидательно посмотрел.
– Добрый вечер, Кейн, – начала она своим диковинным голосом – красивые интонации, такие же изуродованные, как и ее кошмарное тело. – Вижу, что ты работаешь допоздна, как старательный писарь.
– Хороший полководец должен знать свои слабые и сильные стороны до мелочей, – заявил Кейн, несколько раздосадованный. На самом деле не усердие держало его здесь, а бессонница. – Слишком много дилетантов с горячими головами считают, что могут выиграть войну, столкнув две армии и понадеявшись, что справедливость и боги даруют им победу. Мой меч тупился о таких дурней бессчетное количество раз.
– Не обижайся, я просто пошутила. Само собой, после победы на прошлой неделе у меня нет сомнений ни относительно твоих способностей, ни по поводу твоей философии. – Эфрель упала в кресло рядом с Кейном. – Но я пришла сказать тебе, что Имель вновь доказал мне свою верность. Еще один из его высокородных друзей поддался его убеждениям. Имель только что сообщил мне, что лорд Галл из Тресли решил присоединиться к нам. Он самый влиятельный лорд на этом острове, как ты должен знать, и на днях он прибудет к нам с флотом из восемнадцати кораблей. Мне надо придумать, как еще я могу отблагодарить Имеля.
Кейн улыбнулся:
– Это совпадение – я как раз думал, сможет ли Имель помочь нам. Обнови его гардероб, и он увлечет за собой весь Тресли. Но это хорошая новость. Мне нужны дополнительные корабли, чтобы патрулировать воды Пеллина, в случае если Мариль пошлет новую эскадру раньше, чем мы предполагаем. Если бы я был на его месте, я бы совершил что-нибудь вроде диверсионного наскока – быстрый удар, чтобы помешать нашим приготовлениям. Но после взбучки, которую мы задали Лагесу, я полагаю, Мариль, перед тем как предпринять новую атаку, соберет все силы имперского флота.
– Предложения помощи сыплются нам со всех сторон, – ликующе сказала Эфрель. – Каждый предприимчивый мошенник, каждый жадный нобиль, все те, у кого есть причина ненавидеть Дом Неистенов, – все устремились ко мне, как только весть о нашей победе распространилась по Империи.
Колдунья сделала паузу, тайно злорадствуя, и ее взгляд зацепился за шрамы, которые Кейн получил в схватке. Странно, подумала она, остались только еле заметные корочки или розоватые полосы. Значит, бессмертный обладает еще и сильной способностью к восстановлению. Она вспомнила слова демона о том, что тело Кейна не подвержено изменениям. Размышляя о его предыдущих подвигах, она прикинула, что в противном случае его тело было бы ничуть не лучше ее собственного.
Кейн тем временем сказал:
– Да, я понимаю, что успех в нашем случае – это организованность. Но, как жаловался еще Хедуси:
Больше не говори мне о числах, Хотя и правда, но ложь – слова твои: Я наполняю кубок капля за каплей, А ты наливаешь из амфоры.
– Я никогда не слышала эту пословицу, – отозвалась Эфрель.
Раздосадованный тем, что ему приходится быть педантом, Кейн резко ответил:
– Это не пословица. Это цитата из пьес Горовина. Только не говори мне, что произведения Горовина забыты здесь, на востоке.
– Так, значит, Кейн не только воин, но и литературовед. Как необычно! Нам надо обстоятельно поговорить о тех знаниях, что ты приобрел за столетия. – Эфрель заметила, что Кейн назвал Товносианскую Империю востоком. Но это, несомненно, был запад по отношению к Лартроксианскому континенту, и если Кейн не просто оговорился… Она подумала, как долго Кейн жил в полумифических землях за Западным морем.
– Тебе бы не понравился Горовин, – язвительно сказал Кейн. – В его пьесах ни с кого не снимают кожу живьем. Но мое мнение должно быть ясно тебе: у нас нет времени отрывать от Империи по клочку там и сям, когда к услугам Мариля все ее ресурсы. Если ты хочешь, чтобы я действительно был полезен тебе, я должен знать, с какими сверхъестественными силами ты вступила в соглашение. Расскажи мне, что это за таинственная сила, на которую ты все время намекаешь. И только тогда я смогу строить реальные планы.
Эфрель дико захохотала, и на мгновение Кейн испугался, что у нее начинается очередной приступ безумия. Но колдунья просто наслаждалась триумфом и вскоре успокоилась. Она скорчила гримасу, которая на ее изуродованном лице должна была означать загадочную улыбку – Кейн научился узнавать это выражение, – и спросила:
– Что ты знаешь о скилредах?
Хотя направление, которое принимал разговор, не было совсем уж неожиданным для Кейна, он слегка изумился. Впрочем, его мысли в этот момент могли бы тоже изумить колдунью, но он только сказал:
– Я слышал несколько причудливых сказок о скилредах от моряков из этих мест. Какие-то злобные морские боги, как говорят.
Эфрель презрительно захихикала:
– Да, так говорят. Бессмысленные легенды и старушечьи сказки. Послушай, Кейн!
Задолго до того, как человек начал ходить по этой земле, когда море изобиловало примитивной жизнью, а океаны были гораздо обширнее, чем сейчас, процветала раса созданий, известных человечеству как скилреды. Большинство известных нам ныне континентов еще не поднялись из первозданного океана, и только несколько покрытых густыми лесами участков земли виднелись среди безбрежных морей Старшей Земли. Скилреды жили в этом древнем море и создали цивилизацию, которую самое изощренное человеческое воображение не в состоянии измыслить. Как раз в этих краях они воздвигли свои города, ибо в те времена все эти острова лежали на дне океана.
Это была удивительная раса. На земле не было им подобных даже тогда. Были ли они причудой эволюции, расой из другого мира или, возможно, как человек, капризом какого-нибудь безумного бога? Кто может сказать это наверняка? Самые древние писания, которые я изучала, не дают ответа. Но эта земля носила много диковинных рас, о которых люди могут только строить предположения, ибо почти все тайны дочеловеческой истории утрачены навеки.
Каково бы ни было их происхождение, скилреды были сами подобны богам. Они обладали властью над силами природы и сверхъестественной мощью. Они использовали огромных доисторических животных в своих целях, владычествуя над чудовищами, о которых люди знают только из легенд. С помощью своих знаний они создали огромные подводные корабли – сверхъестественные машины, в которых и путешествовали по океанам и вели войны с прочими нечеловеческими расами Старшей Земли. Та эпоха была гораздо более яростной, чем наш век, и тогда существовало множество сил, с которыми дочеловеческим расам приходилось постоянно сражаться, чтобы выжить. Они были искусны и в древних чародействах – тайнах зазвездных бездн, и легенды лишь намекают на те мерзости, которые скилреды вытворяли в своих войнах.
Они воздвигали величественные твердыни – огромные сооружения из базальта, превосходящие человеческое воображение. Их руины можно увидеть и сегодня – на склонах гор, где они разрушаются уже миллионы лет, с тех пор как эти острова появились из-под водной глади. Сама эта крепость Дан-Леге – их творение. Для скилредов это было всего лишь незначительное укрепление.
Но по мере того как шли столетия, власть стала ускользать от них. Возможно, их упадок вызвало высыхание великих морей или охлаждение земли. Существуют записи, в которых рассказывается о войне между скилредами и другой расой старших созданий. Они воевали оружием немыслимой мощи. Многие колоссальные базальтовые замки превратились в расплавленные кучи камня, их огромный флот был разрушен, а внушающие ужас слуги уничтожены. К концу войны обе расы были на грани исчезновения, и только кое-где уцелевшие оплакивали гибель своей цивилизации.
Затем мощные толчки потрясли землю. Горы поднимались из пропастей, и огромные трещины раскололи дно океана. Воды отступили, и дно вспучилось и образовало новые земли. И появился Дан-Леге, чтобы сохнуть под одинокими серыми небесами до тех пор, пока какой-то мой далекий предок не преодолел суеверия и не приспособил замок для себя. Безусловно, ты заметил чужеродность этой цитадели. Бесчисленные пристройки и изменения, сделанные человеком,– новые стены и палаты, лестницы и потолки – не могут скрыть нечеловеческую основу.
Что до самих скилредов, их численность продолжала убывать. Создания необыкновенно долго живущие, они редко рождали себе подобных – но это только одна сторона проблемы. Большинство из огромных зверей, служивших им, погибли, их крепости были практически разрушены, диковинные машины тоже. Их власть пала, они были слишком ослаблены, чтобы противостоять новому враждебному веку. Время шло, а они не были готовы совладать с меняющимся миром – и когда океаны отступили, остатки скилредов погрузились в глубины Сорн-Элина, к северу от того острова, который ныне именуется Пеллином.
Здесь, в бездонной впадине, глубина которой никогда не измерялась, до сих пор обитают остатки этой некогда могучей расы. Мало кто из людей догадывался, что они все еще существуют и что в легендах, рассказывающих об этих исчезнувших морских демонах, есть доля правды. Они редко выбираются из своей впадины, а мудрые люди избегают морей над этой бездной. Моряки нередко рассказывают о глупцах, которые заплывали в Сорн-Элин и платили за это ужасную цену. Но скилредам нет дела до ничтожной человеческой расы, которая унаследовала их древнее обиталище.
Однако я не связана человеческим невежеством и слабостью. С помощью колдовства я установила связь со скилредами. Я научилась общаться с ними и вызывать их из логова в глубинах Сорн-Элина. Глубоко под этой крепостью в основании горы есть огромный зал. Ты видел там мои миленькие игрушки. Именно в этом зале я произношу заклинания и совершаю обряды черных искусств. Но у этой палаты есть и другое назначение. В ней находится круглый бассейн. Я заметила, как ты вглядывался в него, он невероятно глубок, в сущности бездонен. Ибо этот водоем – не что иное, как конец огромного туннеля, который проходит под островом и заканчивается в Сорн-Элине. Скилреды прорубили этот и другие туннели сквозь скалу еще в то время, когда Дан-Леге был их крепостью. Через этот туннель я общаюсь со скилредами.
Именно благодаря скилредам я в курсе любых перемещений моих врагов. В этом и секрет случайных несчастий, которые погубили тех, кто пытался вторгнуться в мои воды или сбежать с острова. Это у скилредов я нашла помощь в борьбе против Неистена Мариля. Империя не сможет устоять перед могуществом скилредов, когда они поднимутся по моему приказу!
Ибо хотя они и держатся столетиями в своей бездне вдали от людей, они не совсем утратили ту силу, которой некогда обладали. Не все их подводные корабли уничтожены. У них есть сказочные машины, построенные с помощью наук, неизвестных людям. Колоссальные металлические корабли, которые двигаются под водой с огромной скоростью, движимые не колдовством, а механизмами, с которыми и сами скилреды уже не слишком в ладу. У них есть оружие, которое может уничтожить любой самый большой корабль. Их подводные лодки могут извергать ужасные струи огня: управляемые потоки энергии, которые превращают в пепел все, к чему прикасаются. Да, у них осталось лишь несколько таких кораблей, и сила, которая двигает их, почти истощилась, но и малое количество таких орудий может уничтожить огромную эскадру.
И еще живы огромные морские создания, подвластные им. На нашей стороне будут сражаться орайха, известные по легендам. Много сказок рассказывают об орайха, первобытных чудовищах, от которых остались жалкие потомки – осьминоги и кальмары. Только несколько таких существ выжило, но в какой бы части океана эти создания ни появились, над такими местами не поплывет ни один человек. Это не миф, что орайха своими щупальцами может увлечь под воду целый корабль. С помощью своей науки скилреды придумали устройства, которые позволят орайха отличать мои корабли от вражеских. Во время боя орайха будут уничтожать суда, у которых не будет этих защитных талисманов.
Такова сила, с которой я вступила в союз. Что ты теперь скажешь, Кейн? Разве сможет Неистен Мариль устоять передо мной?
Кейн внимательно слушал, но если и был удивлен рассказом Эфрель, то не подал виду. В его голосе не было слышно ни удивления, ни неуверенности, хотя его мысли были в беспорядке.
– Если скилреды на самом деле оправдают твои ожидания, то, вероятно, ты станешь императрицей островной Империи, – согласился он. – Но мне бы хотелось своими глазами увидеть, что скилреды могут предложить нам. По всей видимости, их силы ограничены, иначе ты не стала бы полагаться на меня.
Эфрель хихикнула:
– Ревнуешь, Кейн? Но мне все равно нужны воины-люди. И ты можешь посмотреть на скилреда – если готов столкнуться с кошмаром из младенческих снов земли.
Кейн не отреагировал на ее колкость и продолжил:
– Но больше всего меня интересует в твоем тайном союзе вот что: зачем скилредам помогать тебе? Что ты можешь предложить этим созданиям в обмен на их помощь?
Она лукаво посмотрела на него, перед тем как ответить:
– Я говорила тебе, что скилреды богоподобны. Алорри-Зрокрос утверждает даже, что они-то и есть боги, упавшие с небес на землю. И вполне естественно, что боги жаждут поклонения. Падшие боги или падшие демоны – они все еще грезят о былой славе. Скилреды предполагают, что с помощью своего колдовства они восстановят прежнюю власть. Если им будут поклоняться как богам, они снова станут богами. Очевидно, что божество черпает силу в сверхъестественных связях со своими приверженцами. Скилреды будут впитывать психическую энергию, исходящую от бесчисленных тысяч новообращенных.
Так что ответ на твой вопрос лежит на поверхности. Скилреды помогут мне отомстить, стать императрицей, а в ответ я установлю культ скилредов как единственную религию новой Империи. Эфрель будет императрицей, скилреды будут богами. Ах, они рассказали мне о тех обрядах, которых потребуют,– они великолепны! Я буду не только императрицей, но и жрицей. Конечно, они потребуют многочисленных человеческих жертвоприношений. Тебе надо посмотреть, что скилред может сделать с живым человеком, Кейн! Парочка шпионов уже имела такое удовольствие.– Она согнулась в приступе безумного хохота.– Подумай только! Когда еще Империя доставалась так дешево? Всего лишь ценой нескольких сотен жизней ежегодно! Это до нелепости дешево – каждую неделю в Империи умирает от голода гораздо больше народа. Ну как, Кейн? Ты сидишь так спокойно. Или сделка тебе не по душе?
Кейн скупо улыбнулся:
Положим, Арбас вскоре поправится и ему можно доверить командование. Убийца был одиночкой, Кейн знал это, но он был грозным воином и поэтому без труда завоевал бы уважение и послушание. Арбаса надо уговорить, решил Кейн, надо обратиться к его самолюбию. И возможно, Имель сможет склонить кого-то из своих соплеменников перейти на их сторону.
Кейн отложил бумаги. Каким-то шестым чувством он ощутил присутствие Эфрель еще до того, как услышал стук ее деревянной ноги по ступеням. Что заставило ее проделать такой трудный подъем, удивился Кейн. Он выбрал себе эту комнату в башне отчасти и потому, что это делало дорогу сюда неудобной для Эфрель.
Кейна тяготили отношения с колдуньей. Сейчас она были им довольна, но ублажать прихоти сумасшедшей женщины было тяжело даже для человека с его нервами. Ее пристрастие к секретности и беспрестанные недосказанности раздражали его куда сильнее, чем он показывал. А ее приступы буйного помешательства весьма докучали, если не сказать больше. Пресыщенный вкус Кейна находил известное очарование в том, чтобы удовлетворять животную похоть Эфрель, но при этом где-то в глубине оставалось чувство отвращения. Кейн поймал себя на том, что бессознательно считает ступеньки прохода по отдающимся эхом ударам деревянной демонообразной лапы Эфрель. В звуке этих шагов было что-то завораживающее.
Вскоре искалеченная фигура Эфрель прохромала в дверь. Он выжидательно посмотрел.
– Добрый вечер, Кейн, – начала она своим диковинным голосом – красивые интонации, такие же изуродованные, как и ее кошмарное тело. – Вижу, что ты работаешь допоздна, как старательный писарь.
– Хороший полководец должен знать свои слабые и сильные стороны до мелочей, – заявил Кейн, несколько раздосадованный. На самом деле не усердие держало его здесь, а бессонница. – Слишком много дилетантов с горячими головами считают, что могут выиграть войну, столкнув две армии и понадеявшись, что справедливость и боги даруют им победу. Мой меч тупился о таких дурней бессчетное количество раз.
– Не обижайся, я просто пошутила. Само собой, после победы на прошлой неделе у меня нет сомнений ни относительно твоих способностей, ни по поводу твоей философии. – Эфрель упала в кресло рядом с Кейном. – Но я пришла сказать тебе, что Имель вновь доказал мне свою верность. Еще один из его высокородных друзей поддался его убеждениям. Имель только что сообщил мне, что лорд Галл из Тресли решил присоединиться к нам. Он самый влиятельный лорд на этом острове, как ты должен знать, и на днях он прибудет к нам с флотом из восемнадцати кораблей. Мне надо придумать, как еще я могу отблагодарить Имеля.
Кейн улыбнулся:
– Это совпадение – я как раз думал, сможет ли Имель помочь нам. Обнови его гардероб, и он увлечет за собой весь Тресли. Но это хорошая новость. Мне нужны дополнительные корабли, чтобы патрулировать воды Пеллина, в случае если Мариль пошлет новую эскадру раньше, чем мы предполагаем. Если бы я был на его месте, я бы совершил что-нибудь вроде диверсионного наскока – быстрый удар, чтобы помешать нашим приготовлениям. Но после взбучки, которую мы задали Лагесу, я полагаю, Мариль, перед тем как предпринять новую атаку, соберет все силы имперского флота.
– Предложения помощи сыплются нам со всех сторон, – ликующе сказала Эфрель. – Каждый предприимчивый мошенник, каждый жадный нобиль, все те, у кого есть причина ненавидеть Дом Неистенов, – все устремились ко мне, как только весть о нашей победе распространилась по Империи.
Колдунья сделала паузу, тайно злорадствуя, и ее взгляд зацепился за шрамы, которые Кейн получил в схватке. Странно, подумала она, остались только еле заметные корочки или розоватые полосы. Значит, бессмертный обладает еще и сильной способностью к восстановлению. Она вспомнила слова демона о том, что тело Кейна не подвержено изменениям. Размышляя о его предыдущих подвигах, она прикинула, что в противном случае его тело было бы ничуть не лучше ее собственного.
Кейн тем временем сказал:
– Да, я понимаю, что успех в нашем случае – это организованность. Но, как жаловался еще Хедуси:
Больше не говори мне о числах, Хотя и правда, но ложь – слова твои: Я наполняю кубок капля за каплей, А ты наливаешь из амфоры.
– Я никогда не слышала эту пословицу, – отозвалась Эфрель.
Раздосадованный тем, что ему приходится быть педантом, Кейн резко ответил:
– Это не пословица. Это цитата из пьес Горовина. Только не говори мне, что произведения Горовина забыты здесь, на востоке.
– Так, значит, Кейн не только воин, но и литературовед. Как необычно! Нам надо обстоятельно поговорить о тех знаниях, что ты приобрел за столетия. – Эфрель заметила, что Кейн назвал Товносианскую Империю востоком. Но это, несомненно, был запад по отношению к Лартроксианскому континенту, и если Кейн не просто оговорился… Она подумала, как долго Кейн жил в полумифических землях за Западным морем.
– Тебе бы не понравился Горовин, – язвительно сказал Кейн. – В его пьесах ни с кого не снимают кожу живьем. Но мое мнение должно быть ясно тебе: у нас нет времени отрывать от Империи по клочку там и сям, когда к услугам Мариля все ее ресурсы. Если ты хочешь, чтобы я действительно был полезен тебе, я должен знать, с какими сверхъестественными силами ты вступила в соглашение. Расскажи мне, что это за таинственная сила, на которую ты все время намекаешь. И только тогда я смогу строить реальные планы.
Эфрель дико захохотала, и на мгновение Кейн испугался, что у нее начинается очередной приступ безумия. Но колдунья просто наслаждалась триумфом и вскоре успокоилась. Она скорчила гримасу, которая на ее изуродованном лице должна была означать загадочную улыбку – Кейн научился узнавать это выражение, – и спросила:
– Что ты знаешь о скилредах?
Хотя направление, которое принимал разговор, не было совсем уж неожиданным для Кейна, он слегка изумился. Впрочем, его мысли в этот момент могли бы тоже изумить колдунью, но он только сказал:
– Я слышал несколько причудливых сказок о скилредах от моряков из этих мест. Какие-то злобные морские боги, как говорят.
Эфрель презрительно захихикала:
– Да, так говорят. Бессмысленные легенды и старушечьи сказки. Послушай, Кейн!
Задолго до того, как человек начал ходить по этой земле, когда море изобиловало примитивной жизнью, а океаны были гораздо обширнее, чем сейчас, процветала раса созданий, известных человечеству как скилреды. Большинство известных нам ныне континентов еще не поднялись из первозданного океана, и только несколько покрытых густыми лесами участков земли виднелись среди безбрежных морей Старшей Земли. Скилреды жили в этом древнем море и создали цивилизацию, которую самое изощренное человеческое воображение не в состоянии измыслить. Как раз в этих краях они воздвигли свои города, ибо в те времена все эти острова лежали на дне океана.
Это была удивительная раса. На земле не было им подобных даже тогда. Были ли они причудой эволюции, расой из другого мира или, возможно, как человек, капризом какого-нибудь безумного бога? Кто может сказать это наверняка? Самые древние писания, которые я изучала, не дают ответа. Но эта земля носила много диковинных рас, о которых люди могут только строить предположения, ибо почти все тайны дочеловеческой истории утрачены навеки.
Каково бы ни было их происхождение, скилреды были сами подобны богам. Они обладали властью над силами природы и сверхъестественной мощью. Они использовали огромных доисторических животных в своих целях, владычествуя над чудовищами, о которых люди знают только из легенд. С помощью своих знаний они создали огромные подводные корабли – сверхъестественные машины, в которых и путешествовали по океанам и вели войны с прочими нечеловеческими расами Старшей Земли. Та эпоха была гораздо более яростной, чем наш век, и тогда существовало множество сил, с которыми дочеловеческим расам приходилось постоянно сражаться, чтобы выжить. Они были искусны и в древних чародействах – тайнах зазвездных бездн, и легенды лишь намекают на те мерзости, которые скилреды вытворяли в своих войнах.
Они воздвигали величественные твердыни – огромные сооружения из базальта, превосходящие человеческое воображение. Их руины можно увидеть и сегодня – на склонах гор, где они разрушаются уже миллионы лет, с тех пор как эти острова появились из-под водной глади. Сама эта крепость Дан-Леге – их творение. Для скилредов это было всего лишь незначительное укрепление.
Но по мере того как шли столетия, власть стала ускользать от них. Возможно, их упадок вызвало высыхание великих морей или охлаждение земли. Существуют записи, в которых рассказывается о войне между скилредами и другой расой старших созданий. Они воевали оружием немыслимой мощи. Многие колоссальные базальтовые замки превратились в расплавленные кучи камня, их огромный флот был разрушен, а внушающие ужас слуги уничтожены. К концу войны обе расы были на грани исчезновения, и только кое-где уцелевшие оплакивали гибель своей цивилизации.
Затем мощные толчки потрясли землю. Горы поднимались из пропастей, и огромные трещины раскололи дно океана. Воды отступили, и дно вспучилось и образовало новые земли. И появился Дан-Леге, чтобы сохнуть под одинокими серыми небесами до тех пор, пока какой-то мой далекий предок не преодолел суеверия и не приспособил замок для себя. Безусловно, ты заметил чужеродность этой цитадели. Бесчисленные пристройки и изменения, сделанные человеком,– новые стены и палаты, лестницы и потолки – не могут скрыть нечеловеческую основу.
Что до самих скилредов, их численность продолжала убывать. Создания необыкновенно долго живущие, они редко рождали себе подобных – но это только одна сторона проблемы. Большинство из огромных зверей, служивших им, погибли, их крепости были практически разрушены, диковинные машины тоже. Их власть пала, они были слишком ослаблены, чтобы противостоять новому враждебному веку. Время шло, а они не были готовы совладать с меняющимся миром – и когда океаны отступили, остатки скилредов погрузились в глубины Сорн-Элина, к северу от того острова, который ныне именуется Пеллином.
Здесь, в бездонной впадине, глубина которой никогда не измерялась, до сих пор обитают остатки этой некогда могучей расы. Мало кто из людей догадывался, что они все еще существуют и что в легендах, рассказывающих об этих исчезнувших морских демонах, есть доля правды. Они редко выбираются из своей впадины, а мудрые люди избегают морей над этой бездной. Моряки нередко рассказывают о глупцах, которые заплывали в Сорн-Элин и платили за это ужасную цену. Но скилредам нет дела до ничтожной человеческой расы, которая унаследовала их древнее обиталище.
Однако я не связана человеческим невежеством и слабостью. С помощью колдовства я установила связь со скилредами. Я научилась общаться с ними и вызывать их из логова в глубинах Сорн-Элина. Глубоко под этой крепостью в основании горы есть огромный зал. Ты видел там мои миленькие игрушки. Именно в этом зале я произношу заклинания и совершаю обряды черных искусств. Но у этой палаты есть и другое назначение. В ней находится круглый бассейн. Я заметила, как ты вглядывался в него, он невероятно глубок, в сущности бездонен. Ибо этот водоем – не что иное, как конец огромного туннеля, который проходит под островом и заканчивается в Сорн-Элине. Скилреды прорубили этот и другие туннели сквозь скалу еще в то время, когда Дан-Леге был их крепостью. Через этот туннель я общаюсь со скилредами.
Именно благодаря скилредам я в курсе любых перемещений моих врагов. В этом и секрет случайных несчастий, которые погубили тех, кто пытался вторгнуться в мои воды или сбежать с острова. Это у скилредов я нашла помощь в борьбе против Неистена Мариля. Империя не сможет устоять перед могуществом скилредов, когда они поднимутся по моему приказу!
Ибо хотя они и держатся столетиями в своей бездне вдали от людей, они не совсем утратили ту силу, которой некогда обладали. Не все их подводные корабли уничтожены. У них есть сказочные машины, построенные с помощью наук, неизвестных людям. Колоссальные металлические корабли, которые двигаются под водой с огромной скоростью, движимые не колдовством, а механизмами, с которыми и сами скилреды уже не слишком в ладу. У них есть оружие, которое может уничтожить любой самый большой корабль. Их подводные лодки могут извергать ужасные струи огня: управляемые потоки энергии, которые превращают в пепел все, к чему прикасаются. Да, у них осталось лишь несколько таких кораблей, и сила, которая двигает их, почти истощилась, но и малое количество таких орудий может уничтожить огромную эскадру.
И еще живы огромные морские создания, подвластные им. На нашей стороне будут сражаться орайха, известные по легендам. Много сказок рассказывают об орайха, первобытных чудовищах, от которых остались жалкие потомки – осьминоги и кальмары. Только несколько таких существ выжило, но в какой бы части океана эти создания ни появились, над такими местами не поплывет ни один человек. Это не миф, что орайха своими щупальцами может увлечь под воду целый корабль. С помощью своей науки скилреды придумали устройства, которые позволят орайха отличать мои корабли от вражеских. Во время боя орайха будут уничтожать суда, у которых не будет этих защитных талисманов.
Такова сила, с которой я вступила в союз. Что ты теперь скажешь, Кейн? Разве сможет Неистен Мариль устоять передо мной?
Кейн внимательно слушал, но если и был удивлен рассказом Эфрель, то не подал виду. В его голосе не было слышно ни удивления, ни неуверенности, хотя его мысли были в беспорядке.
– Если скилреды на самом деле оправдают твои ожидания, то, вероятно, ты станешь императрицей островной Империи, – согласился он. – Но мне бы хотелось своими глазами увидеть, что скилреды могут предложить нам. По всей видимости, их силы ограничены, иначе ты не стала бы полагаться на меня.
Эфрель хихикнула:
– Ревнуешь, Кейн? Но мне все равно нужны воины-люди. И ты можешь посмотреть на скилреда – если готов столкнуться с кошмаром из младенческих снов земли.
Кейн не отреагировал на ее колкость и продолжил:
– Но больше всего меня интересует в твоем тайном союзе вот что: зачем скилредам помогать тебе? Что ты можешь предложить этим созданиям в обмен на их помощь?
Она лукаво посмотрела на него, перед тем как ответить:
– Я говорила тебе, что скилреды богоподобны. Алорри-Зрокрос утверждает даже, что они-то и есть боги, упавшие с небес на землю. И вполне естественно, что боги жаждут поклонения. Падшие боги или падшие демоны – они все еще грезят о былой славе. Скилреды предполагают, что с помощью своего колдовства они восстановят прежнюю власть. Если им будут поклоняться как богам, они снова станут богами. Очевидно, что божество черпает силу в сверхъестественных связях со своими приверженцами. Скилреды будут впитывать психическую энергию, исходящую от бесчисленных тысяч новообращенных.
Так что ответ на твой вопрос лежит на поверхности. Скилреды помогут мне отомстить, стать императрицей, а в ответ я установлю культ скилредов как единственную религию новой Империи. Эфрель будет императрицей, скилреды будут богами. Ах, они рассказали мне о тех обрядах, которых потребуют,– они великолепны! Я буду не только императрицей, но и жрицей. Конечно, они потребуют многочисленных человеческих жертвоприношений. Тебе надо посмотреть, что скилред может сделать с живым человеком, Кейн! Парочка шпионов уже имела такое удовольствие.– Она согнулась в приступе безумного хохота.– Подумай только! Когда еще Империя доставалась так дешево? Всего лишь ценой нескольких сотен жизней ежегодно! Это до нелепости дешево – каждую неделю в Империи умирает от голода гораздо больше народа. Ну как, Кейн? Ты сидишь так спокойно. Или сделка тебе не по душе?
Кейн скупо улыбнулся: