Страница:
Он чувствовал буквально каждую клеточку, каждый узел своего корабля, служившего ему одновременно домом и внешним скелетом. Здесь было большее единение между управляющим существом и боевым механизмом, нежели чем у всадника и его коня. Технологии кащер вплотную подошли к тому, что "душа" каждого синтета фактически сливалась с потоком упорядоченных импульсов, нервными электрическими сигналами, передающимися по системе управления корабля. Но молниеносная реакция, многократно превышающие любые нормальные возможности, система сканирования пространства, усиленная сотнями измерительных приборов пасовали. Встроенные калькуляторы отказывались просчитывать нелинейную траекторию пилота Империи, по которой он бросал свой штурмовик.
Пилот каганата резко вывел свой корабль из-под удара: сложнейшие соединения биоткани и электронные контактов расслабились, сознание синтета растворилось в потоке событий, как учили наставники-эрваны (ради таких вот поединков закон разрешал жрецам кащер передачу части своих полумистических навыков и умений даже клонам и искусственно созданным существам). Он буквально каждой живой и неживой частью своего тела ощущал пронизывающие космос вибрации, исходящие от других кораблей и населяющих их экипажей. Внезапно его сознание наткнулось на яркую голубую точку ледяного пламени. Ментальный удар заставил синтета сжаться. Такой ярости и всепоглощающей ненависти он не чувствовал, даже когда расплачивался за учебные ошибки в руках эрванов-наставников.
Голубой огонь вонзал свои ледяные иглы в мозг и, казалось, пожирал само естество, душу, если так можно выразиться по отношению к созданию, что управляло тяжелым штурмовиком "Хафаш-44".
В последние сотые доли секунд перед смертью пилот как бы воочию увидел удивленные сотни глаз жрецов, что смотрели на его головокружительные маневры сквозь металл переборок и бездну космоса внутренним зрением. Он удивился сам, что ни разу с ним не бывало до этого - и яркая вспышка поглотила весь мир, завертевшийся калейдоскопом миллиардов искр.
Штурмовик Искандера подошел к противнику почти вплотную и разрядил орудия. Гибель противника была яркой и быстрой, не успевая свернуть в сторону, он прошел сквозь облако раскаленных газов. Воспаленный разум лихорадочно считал удары остатков корабля кащер по броне. Горячка стала проходить, Искандер почувствовал присутствие далекого существа, казалось, ему послышался чей-то расслабленный вздох и теперь он вновь смотрел в обзорное стекло без дьявольских искр в глазах. Жар, волнами бивший в лицо, ослабел, возвращалось нормальное восприятие времени, тело как будто налилось свинцом и безжизненно повисло на ремнях. Набравший скорость кораблик стремительно удалялся в сторону Кирбалы.
Посланные на перехват истребители кащер, желавше разделаться со страшным врагом, не смогли набрать такой высокой скорости, прежде чем край планеты заслонил Искандера от преследователей. К тому же, им пришлось заняться чем-то поинтересней.
Корабли Империи быстро сокращали дистанцию и находились уже в семидесяти кабельтовых, прежде чем кащеры открыли огонь. Быстро приближающиеся линкоры удалось накрыть только с пятого залпа.
"Имперский порядок", казалось, вздрогнул от попаданий десятков тяжелых снарядов. Они вышли лоб в лоб с эскадренными кораблями противника, сосредоточившими весь огонь по вектору сближения. Но замешательство было недолгим. Поворот рубильника, замелькали цифры на экранах наводки - и вот корпус "Имперского порядка" содрогнулся от ответного залпа.
– Что расселись? - закричал капитан третьего ранга на Дитера и Искандера. - марш в носовую башню перед рубкой.
– Но… там уже комплект! - попытались было возразить человек и изрод.
– Приказ Первого! - отрезал офицер.
Консул действительно приказал отвести одну батарею для Дитера и Виктора. Возможно, он был наслышан об их удачной стрельбе на "Воле Империи" или просто хотел занять делом двух друзей, которые, быть может, уже никогда не увидят третьего.
Бегом, синхронно разворачиваясь, они оказались в тесной кабинке небольшого лифта, доставившего их в помещение шестнадцатидюймовой строенной носовой батареи.
Не говоря друг другу ни слова, Виктор сел за пульт наводчика, а Дитер за вычислители и дальномеры. Автоматика башни была на эпоху моложе предыдущего места "практики". Теперь, чувствуя, как подстраиваются анатомические кресла под индивидуальные особенности канониров, Виктор рассматривал приближающиеся корабли в перекрестье прицельного дисплея.
– Двадцать пять кабельтовых! - отчеканил Дитер, повторяя и без того известные данные.
– Сейчас, сейчас, пока не опомнились! - ответил Виктор, нажимая гашетку орудия.
Башня дернулась от мощного залпа трех стволов.
Дитер в перископ несколько секунд следил за трассами снарядов. Наконец одна из линий уперлась в крайний левый корабль. При десяти тысячекратном приближении и Виктор увидел, как снаряд попал в одну из боковых башен линейного крейсера, разметав ее в клочья и вызвав выброс газа.
– А-а-а, запарил, падла! - мечтательно воскликнул Дитер. - Сюда бы Рогова, он бы посчитался за команду и корабль!
Тактика "свалки" работала очень эффективно. Корабли маневрировали друг от друга в нескольких кабельтовых. Миноносцы противника не могли атаковать с такой близкой дистанции, опасаясь попасть в своих и удрученно кружили в отдалении, прежде чем кто-то из командования кащер не отдал приказ бесполезным судам пойти в атаку на конвой транспортов Империи.
Эскадренные крабли кащер, страшные в плотном строю, были беспомощны против рейдеров, заходивших к ним то сверху, то снизу, а иногда и со стороны кормы. Изредка мощные залпы бортовых счетверенных орудий флота кащер доставали корабли Империи. Те отвечали беглым огнем под разными углами и медленно, но верно выводили из строя артиллерию противника.
Впоследствии с подачи Темен этот приказ пришлось отменить. Подошедшие было тяжелые крейсера в пылу боя получили несколько прямых попаданий, как имперских, так и своих орудий. Их капитаны, не дожидаясь подтверждения приказа сами отвернули в сторону, предоставляя тяжеловесам разбираться друг с другом.
– Пошлите миноносцы в атаку на транспортный конвой противника! - Батор повторял слова, произносимые своим капитаном, удивляясь, как легко и непринужденно сейчас она чувствует себя в боевой рубке, будто и не было досадного поражения на Кирбале и последующего "разбора полетов".
– Поворот, вектор 40-45-96, тягу правых двигателей увеличить на тринадцать процентов! - Лия Темен в суматохе командования боем не забывала и об управлении "Судным днем".
Мелено линкоры выходили из-под обстрела, пытались, подчиняясь командам флагмана, сгруппироваться, сомкнуть ряды и встретить противника плотным огнем. Адмирал ловил себя на мысли, что наблюдает не за боем, а полностью сосредоточен на одной колонке цифр на боковом дисплее. Там отражались повреждения, получаемые кораблями, в частности, потери орудийных батарей. Одновременно изменялась и пропорция на экстраполяторе, свидетельствующая о неуклонно растущих шансах имперцев на победу. Теперь вероятность его победы была семь к трем и постоянно уменьшалась.
– Мирр адмирал! - голос Темен казался абсолютно спокойным среди суматохи, охватившей корабль и рубку. - Имеет смысл ввести в бой все штатные истребители и торпедоносцы.
– Но в такой толчее они не смогут маневрировать и будут разбиваться о борта более крупных судов!- Попытался было возразить Батор, но был срезан безупречной логикой.
– У противника больше орудий малого и среднего калибра. Они не пробивают броню, но на таком расстоянии наносят повреждения башням. Необходимо сбить их с прицела новыми объектами! - Такое было внове даже для капитана, не любившего жертвовать Звездным флотом. Теперь тысячи пилотов погибнут, спасая крупные корабли.
Щелчок на панели экстраполятора привлек внимание Батора к себе. Пять к трем! Имперские корабли тоже получали повреждения, но в меньшем количестве, налетая на его броненосцы со всех сторон, подобно бешеными пчелам.
Адмирала не расстроило даже сообщение о том, что атака на конвой сорвалась. Несколько миноносцев было уничтожено, остальные залатывая пробоины от шести и восьмидюймовых орудий эскортных крейсеров, отбивались от штурмовиков и торпедоносцев Империи.
– Целых два авианосца! - Кто-то, наверное, Личко, в ужасе воскликнул. - Их трюмы бездонны!
Батор смотрел на показатели экстраполятора и, казалось, вместе с шансами на победу утекали капли его собственной жизни.
Еще несколько минут! Только бы продержаться пока чета не перейдет отметку 50/50. Десантная команда на поверхности Кирбалы должна успеть сделать свое дело! - Он никому бы не признался в своих трусливых мыслях, но прекрасно понимал, что на кону стояло не только существование целого флота, но и нечто большее и куда как более ценное, чем его никчемная жизнь.
Капитан Лия Темен, проявляя дьявольскую изобретательность, продолжала отдавать команды уже напрямую.
Махмуд от ужаса отшатнулся от толстого иллюминатора и чуть было не сбил с ног двоих штурмовиков. Тихо ругаясь, они подошли поближе и, силой оттащив суфийца, уставились в бездну, слабо освещаемую редкими лучами приглушенных курсовых прожекторов.
– Что за твари… - начал было один. Но в этот момент внешняя переборка скрипнула, и они услышали шорох открываемого шлюза, будто кто-то пользовался гигантским домкратом, отжимая створку, и звук поступающей воды.
На сонаре - единственном включенном приборе Густлав увидел множество ярких точек, быстро приближающихся к базе. Таиться уже не было более смысла, он включил все уцелевшие внешние сенсоры: под разными углами к подводному кораблю, мертво лежащему на скальном выступе, приближались похожие на большие таблетки десятиметровые диски, мерцавшие габаритными огнями в окружении каких-то сгустков слизи.
В следующий момент Густлав на автомате взглядом перемолвился с Роговым и ударил своей когтистой лапой по тумблеру, включавшему тревогу. Прятаться действительно не имело смысла.
Вот только первую волну атакующих они пропускали. Несколько орудий, с трудом установленных в свое время на корпусе подводной базы поспешно выстрелили. Им удалось зацепить два приближающихся батискафа - гибель их содержимого была впечатляющей и ужасной.
Затем несколько сотен существ, казавшихся выходцами из глубокой преисподни, облепили корпус судна и принялись за уничтожение внешних надстроек.
Посланцы кащер не стали напрямую пробивать переборки судна, но предпочитали проникать внутрь через шлюзовые камеры, срывая люки и походя через силовые преграды, сдерживавшие напор воды.
Один из "спрутов" (никто даже из ветеранов не мог вспомнить названия этой бестии) прошел через призрачный барьер шлюза внизу и тяжело шлепнулся на пол большого ангара под боевой рубкой. После перехода в другую среду ему требовалось несколько секунд на переориентацию.
Не дожидаясь команды, Махмуд первым открыл стрельбу из двух автоматов, однако очереди из пуль 2,82-мм калибра, способные перепилить пополам человека звонко рикошетировали от кристаллической брони чудовища. Извиваясь под обстрелом, оно неожиданно резко, опершись на несколько щупалец, приподнялось, и рывком бросило себя на десять метров вперед. Несколько других щупалец уже были готовы обвить суфийца, когда сбоку от него появился ВВ, едва удерживая в руках 37-мм пушку из тех, что носили в заплечных устройствах катафракты. Отдача сбила его с ног, но бронебойный снаряд попал точно в лоб "спруту" и разорвался. Во все стороны брызнули ошметки мяса, брони, пластика, контактов и печатных плат. Щупальца, словно жившие своей отдельной жизнью, несколько раз дернулись, сминая и раздавливая в труху все, что попадалось. Махмуд едва успел обернуться и поблагодарить спасителя за неожиданную помощь, как в входном портале появилась другая тень.
Теперь у главного шлюза и входного ангара собралось несколько десятков человек, рассредоточившихся за небольшими батискафами, контейнерам с грузами и устанавливающих более мощное вооружение.
ВВ скинул с плеча тяжелое орудие и принялся закреплять его на откинутой треноге возле большого плоского блина, служившего глубоководным разведчиком.
Махмуд, сожалея, что не успел захватить оружия помощнее, пристроился к нему вторым номером, вытаскивая из ящиков и помогая заряжать кассеты 37-мм снарядов.
Второй монстр был более осторожным. Так и не пройдя силовую преграду, он выставил вперед только орудия и нещадно принялся поливать огнем 20-мм автопушек и лазеров внутренность ангара.
Повстанцы, не слишком то знакомые с технологией силовых полей пытались подбить "спрута" из подствольных гранатометов. Однако заряды отскакивали от серебристой стены, разделяющей воду и воздух, разрывались совсем рядом.
Появились первые жертвы - страшные раны от оружия "спрута" не давали никаких шансов на выживание. Медленно обороняющиеся стали отступать из ангара к широкому проему внутреннего люка, оставляя свои баррикады.
Новый "спрут" был также начисто лишен инстинкта самосохранения. Как только наметилась тенденция к отступлению, он прошел силовой барьер и, не прекращая стрельбы из всех орудий, установленных на различных креплениях возле головы, гремя щупальцами, двинулся на повстанцев и штурмовиков.
Отвлеченные внезапной атакой, они сосредоточили на монстре огонь всех стволов, через пару секунд он зашатался и рухнул.
Но в то же время, за спиной погибающего "спрута" материализовалась правильной формы тень, и в ангар вплыл плоский батискаф. Несколько панелей на его бортах отстрелилась и в помещение ангара выпрыгнула дюжина бетайров. Прикрываясь поднятыми листами брони штурмового батискафа, несомого на магнитной подушке, они продвигались вперед, освобождая место следующим отрядам.
Когда за экраном поля появилось еще несколько теней, Густлав, спустившийся со своего поста в ангар (все равно внешние орудия вышли из строя), понял плачевность всей ситуации. Подбежав к Рогову, он в шуме и суматохе боя старался прокричать слова об отступлении во внутренние помещения базы.
– Давай назад в контрольную рубку, нам нужно знать, какие сектора уже захвачены, а в каких идет сопротивление! - Рогов вновь проявил себя в качестве командира.
– Есть! - Густлав не поленился даже отдать честь и, выстрелив пару раз в приближающихся штурмовиков противника, по крутой лесенке бросился наверх.
Уже половина из первого десанта кащер лежала на полу, когда слева и справа из вспомогательных шлюзов показались приземистые фигуры. Опасаясь захода в тыл, Рогов приказал эвакуироваться из ангара.
Штурмовики и повстанцы засели возле входа в главный ангар, опираясь на предусмотрительно перевернутый и обложенный ящиками с тяжелым инструментом катер.
Бетайры числом уже до нескольких десятков занимали оставленные позиции. Теперь они не лезли на рожон, а за счет более мощного оружия принялись методично расстреливать баррикаду.
На такой дистанции промахнуться было невозможно, потому Виктор зафиксировав орудия, как в свое время на "Воле Империи" развил предельный огонь. В контрольном экране при многократном увеличении было видно, как в его секторе обстрела сначала оказалась четырнадцатидюймовая башня противника, которая после нескольких прямых попаданий взорвалась - детонировал боезапас. Далее он продолжал отчаянно поливать огнем поврежденный участок брони, медленно, снаряд за снарядом прогрызаясь сначала через внешний слой, а затем и через основной броневой пояс. Наконец после десятого залпа в упор он достиг успеха - вырвавшийся фонтан кислорода показал, что он добрался до внутренних помещений "Судного дня"
Сидящий справа Дитер возбужденно завыл и принялся умолять всех богов о существовании хотя бы одного торпедного аппарата поблизости, чтобы можно было послать заряд в образовавшуюся пробоину.
Неожиданно его отвлекло сообщение по внутренней связи.
– Слышишь! На поверхности идет сильная битва… нет, подожди! Это под поверхностью… индукционный нагрев… да под водой! Это наши!
– Где? - возбужденно переспросил Виктор, переводя управление на автоматический режим огня.
– Да, там! - Неопределенно ответил изрод, ткнув когтистым пальцем в точку пространства, где по его мнению должна была находиться планета Кирбала.
– Нужно начать наземную операцию немедленно! Почему консул медлит? - недоумевал Виктор.
Но потом до него дошло осознание того, что десант невозможно осуществлять при наличии боеспособного флота противника, способного в считанные минуты уничтожить транспортные челноки. Стиснув зубы, под выкрики Дитера о том, что "индукционное излучение ослабевает", он вернулся к своему боевому посту и с утроенной энергией принялся рассчитывать траектории снарядов до новых целей.
Ослабление "шума битвы" могло означать только одно - то, что она приближалась к концу. Зная, что силы кащер на Кирбале тысячекратно превосходят повстанцев, можно было не сомневаться в ее исходе.
"Имперский порядок" продолжал идти на сближение с флагманом адмирала Батора.
Батор с ненавистью думал о своих противниках - показатели боевых потенциалов на экстраполяторе показывали уже неблагоприятный сценарий, прежде всего, для его корабля, который оказался под обстрелом чудовищных орудий имперского линкора.
Лия Темен, казалось, не замечала происходящего хаоса. Вот она отдавала приказы в отсек маршевых двигателей, требуя увеличить тягу, чтобы вывести "Судный день" из-под удара. На флагмане оказалось полностью выведенной из строя половина артиллерии левого борта, в корпусе зияло несколько десятков пробоин, проходящих на несколько уровней вглубь корабля (еще чуть-чуть и под угрозой окажутся реакторные отсеки).
– Адмирал! (в суматохе боя было уже не до формальностей). Необходимо выводить эскадру из боя для перестроения.
– Мы откроем путь имперскому десанту! - возразил Батор.
– Иначе мы потеряем все линейные силы! - С нескрываемым презрением ответила капитан звездного флота. Которой дела-то и не было до каких-то там наземников.
Но здесь Батор проявил невиданное упорство, он резко вскочил из кресла и, сверкая глазами, схватил за горло своего первого помощника.
– Напоминаю вам, что приказы здесь пока еще отдаю я! И мне наплевать на "разборы полетов" в Новокащерске или на любой другой базе. - В конце концов, он ожидал получения информации, ценность которой многократно превышала стоимость нескольких эскадр линейных кораблей.
Он отпустил Темен, начавшую уже хрипеть, только тогда когда зазвонил аппарат вайп-связи. Батор схватил платиновый прямоугольник и движением руки создал вокруг себя завесу, непреодолимую для волн любого вида.
– Я слушаю, капитан Вайк Фрайберг!
– Мирр адмирал! Мы проникли на подводный корабль. Ликвидируются последние очаги сопротивления. Потери большие, пленных нет. Точнее, почти,нет…думаю вам будет интересно… - Броня офицера была в нескольких местах повреждена, на заднем плане несколько бетайров перетаскивали большие полупрозрачные цилиндры.
– Мне не нужны пустые сведения!
– Да, мирр адмирал! Нами перегружены на батискафы несколько гибернационных капсул… о… вы должны знать… их содержимое… великий Хаббербрант!
– Вы должны заткнуться, капитан Фрайберг… начните немедленную погрузку на челок и стартуйте к броненосному крейсеру "Ген Урион"… переправьте содержимое на скоростной транспорт "Ишман"… Я не намерен долго трепать своих людей и корабли под имперскими орудиями.
– Но… не следует ли выделить средства для эвакуации наземных отрядов!
– Я все сказал!
Разорвав кокон видеосвязи, Батор обернулся к офицерам, столпившимся возле мостика.
– Начать маневр уклонения… приказываю всем кораблям самостоятельно выходить на возвратный курс.
– …?
– Да, вектор на Новокащерск!
Никто не стал задавать вопросов относительно судьбы наземных отрядов. Прислушиваясь к сотрясающим крейсер ударам, они поняли, что битва в космосе проиграна.
Виктор и Дитер, довольно уставшие от беспрерывного грохота крупнокалиберных орудий (звукоизоляция была далеко не совершенной) наконец-то смогли расслабиться.
"Имперский порядок" был потрепан основательно, так что потребуется несколько месяцев для восстановления повреждений. Другим кораблям эскадры досталось не меньше, так что консул не рискнул посылать их в преследование, опасаясь ударов неприятельских миноносцев, все еще круживших возле поля битвы.
Кащеры потеряли один линкор, оказавшийся в результате неудачного маневра под сосредоточенным огнем всей эскадры. Он получил несколько тысяч глубоких пробоин. Из всех отсеков практически улетучился воздух, и только в глубине отсеков продолжало работать несколько генераторов, питающих корректирующие двигатели.
Уцелевшее командование линкора, понимая, что гиперпривод поврежден окончательно и бесповоротно и то, что для набора таранной скорости просто не хватит мощности (корабли имперской эскадры расступились перед приближающимся обреченным исполином), опасаясь плена, приняло решение уничтожить корабль, затопив его в атмосфере планеты Шайтан.
Виктор каким-то неведомым чувством ощутил упругие потоки энергии, испускаемые обреченным кораблем в бесконечное космическое пространство. Кейлары погибающих кащер выходили на свободу и транслировались до места своего упокоения.
Быть может, все то, о чем рассказывал Ухембай, правда?
Почти все командование собралось у обзорного экрана "Имперского порядка". Они молча смотрели на приближающийся к планете корабль.
На Шайтане не было постоянного населения. В определенные промежутки времени, когда планета удалялась от своего солнца на значительное расстояние, на нее прибывали сезонные горнорабочие.
Сейчас же безжизненной планете с плотной атмосферой из углекислоты предстояло выдержать страшное испытание.
Гигантский корабль, превышающий сотню километров в длину и массой в миллиарды тонн со скоростью примерно двадцати километров в секунду приближался к планете.
Вот он коснулся плотной атмосферы, его нос, как было видно при тысячекратном приближении, окутался паром и раскалился. В следующий момент, как на замедленной съемке, огромная туша броненосца стала медленно погружаться в поверхность планеты, разрывая ее на бесчисленные трещины. В следующий момент раздался сильный взрыв. Протуберанцы выбросов достигали тысяч километров в длину. Атмосферу планеты словно охватил горячий вихрь. Миллиарды тон углекислоты были выброшены в холодное космическое пространство, где застывая, образовывали причудливые сгустки.
Через несколько секунд раздался еще более мощный взрыв - детонировали реакторы, заключенные до этого в прочные бронекапсулы. Казалось, сама планета раскололась и не выдержав смертной агонии, принялась разваливаться на части.
Землятресения, гигантские вулканы продолжали еще долго трясти неспокойную кору планеты.
И через многие века будущие потомки с ужасом и упоением рассказывали о катастрофе поистине космических масштабов.
Страшный удар выбил из планеты множество обоомков, которые образовали несколько лун неправильной формы на орбите вокруг Шайтана. Саму планету, по размерам несколько превосходившую Кирбалу, обезобразил кратер диаметром в две тысячи километров и глубиной в сотню. Остальная часть планеты превратилась в мешанину скал и ущелий, нагромождений лавовых выбросов.
Через сотни лет, уже не опасаясь остаточной радиации, геологи приступят к изучению разверстых недр планеты, несомненно, богатых полезными ископаемыми. Но самое главное, падение гигантского корабля уничтожило практически всю углекислотную атмосферу Шайтана, ее плотность с нескольких сотен атмосфер понизилась до двух-трех, что делало ее более сносной для обитания людей и в то же время предохраняло от губительного солнечного ветра и космических излучений. Существовала слабая надежда на то, что когда-нибудь в этой дикой игре хаоса может зародиться жизнь.
Пилот каганата резко вывел свой корабль из-под удара: сложнейшие соединения биоткани и электронные контактов расслабились, сознание синтета растворилось в потоке событий, как учили наставники-эрваны (ради таких вот поединков закон разрешал жрецам кащер передачу части своих полумистических навыков и умений даже клонам и искусственно созданным существам). Он буквально каждой живой и неживой частью своего тела ощущал пронизывающие космос вибрации, исходящие от других кораблей и населяющих их экипажей. Внезапно его сознание наткнулось на яркую голубую точку ледяного пламени. Ментальный удар заставил синтета сжаться. Такой ярости и всепоглощающей ненависти он не чувствовал, даже когда расплачивался за учебные ошибки в руках эрванов-наставников.
Голубой огонь вонзал свои ледяные иглы в мозг и, казалось, пожирал само естество, душу, если так можно выразиться по отношению к созданию, что управляло тяжелым штурмовиком "Хафаш-44".
В последние сотые доли секунд перед смертью пилот как бы воочию увидел удивленные сотни глаз жрецов, что смотрели на его головокружительные маневры сквозь металл переборок и бездну космоса внутренним зрением. Он удивился сам, что ни разу с ним не бывало до этого - и яркая вспышка поглотила весь мир, завертевшийся калейдоскопом миллиардов искр.
Штурмовик Искандера подошел к противнику почти вплотную и разрядил орудия. Гибель противника была яркой и быстрой, не успевая свернуть в сторону, он прошел сквозь облако раскаленных газов. Воспаленный разум лихорадочно считал удары остатков корабля кащер по броне. Горячка стала проходить, Искандер почувствовал присутствие далекого существа, казалось, ему послышался чей-то расслабленный вздох и теперь он вновь смотрел в обзорное стекло без дьявольских искр в глазах. Жар, волнами бивший в лицо, ослабел, возвращалось нормальное восприятие времени, тело как будто налилось свинцом и безжизненно повисло на ремнях. Набравший скорость кораблик стремительно удалялся в сторону Кирбалы.
Посланные на перехват истребители кащер, желавше разделаться со страшным врагом, не смогли набрать такой высокой скорости, прежде чем край планеты заслонил Искандера от преследователей. К тому же, им пришлось заняться чем-то поинтересней.
Корабли Империи быстро сокращали дистанцию и находились уже в семидесяти кабельтовых, прежде чем кащеры открыли огонь. Быстро приближающиеся линкоры удалось накрыть только с пятого залпа.
"Имперский порядок", казалось, вздрогнул от попаданий десятков тяжелых снарядов. Они вышли лоб в лоб с эскадренными кораблями противника, сосредоточившими весь огонь по вектору сближения. Но замешательство было недолгим. Поворот рубильника, замелькали цифры на экранах наводки - и вот корпус "Имперского порядка" содрогнулся от ответного залпа.
– Что расселись? - закричал капитан третьего ранга на Дитера и Искандера. - марш в носовую башню перед рубкой.
– Но… там уже комплект! - попытались было возразить человек и изрод.
– Приказ Первого! - отрезал офицер.
Консул действительно приказал отвести одну батарею для Дитера и Виктора. Возможно, он был наслышан об их удачной стрельбе на "Воле Империи" или просто хотел занять делом двух друзей, которые, быть может, уже никогда не увидят третьего.
Бегом, синхронно разворачиваясь, они оказались в тесной кабинке небольшого лифта, доставившего их в помещение шестнадцатидюймовой строенной носовой батареи.
Не говоря друг другу ни слова, Виктор сел за пульт наводчика, а Дитер за вычислители и дальномеры. Автоматика башни была на эпоху моложе предыдущего места "практики". Теперь, чувствуя, как подстраиваются анатомические кресла под индивидуальные особенности канониров, Виктор рассматривал приближающиеся корабли в перекрестье прицельного дисплея.
– Двадцать пять кабельтовых! - отчеканил Дитер, повторяя и без того известные данные.
– Сейчас, сейчас, пока не опомнились! - ответил Виктор, нажимая гашетку орудия.
Башня дернулась от мощного залпа трех стволов.
Дитер в перископ несколько секунд следил за трассами снарядов. Наконец одна из линий уперлась в крайний левый корабль. При десяти тысячекратном приближении и Виктор увидел, как снаряд попал в одну из боковых башен линейного крейсера, разметав ее в клочья и вызвав выброс газа.
– А-а-а, запарил, падла! - мечтательно воскликнул Дитер. - Сюда бы Рогова, он бы посчитался за команду и корабль!
Тактика "свалки" работала очень эффективно. Корабли маневрировали друг от друга в нескольких кабельтовых. Миноносцы противника не могли атаковать с такой близкой дистанции, опасаясь попасть в своих и удрученно кружили в отдалении, прежде чем кто-то из командования кащер не отдал приказ бесполезным судам пойти в атаку на конвой транспортов Империи.
Эскадренные крабли кащер, страшные в плотном строю, были беспомощны против рейдеров, заходивших к ним то сверху, то снизу, а иногда и со стороны кормы. Изредка мощные залпы бортовых счетверенных орудий флота кащер доставали корабли Империи. Те отвечали беглым огнем под разными углами и медленно, но верно выводили из строя артиллерию противника.
* * *
Понимая, что соотношение веса бортового залпа и процента попаданий сместилось в сторону кораблей с большими радиусами секторов обстрела, адмирал Батор приказал ввести в бой броненосные крейсера. Его более маневренный и оснащенный подвижными стволами крейсер действовал удачнее.Впоследствии с подачи Темен этот приказ пришлось отменить. Подошедшие было тяжелые крейсера в пылу боя получили несколько прямых попаданий, как имперских, так и своих орудий. Их капитаны, не дожидаясь подтверждения приказа сами отвернули в сторону, предоставляя тяжеловесам разбираться друг с другом.
– Пошлите миноносцы в атаку на транспортный конвой противника! - Батор повторял слова, произносимые своим капитаном, удивляясь, как легко и непринужденно сейчас она чувствует себя в боевой рубке, будто и не было досадного поражения на Кирбале и последующего "разбора полетов".
– Поворот, вектор 40-45-96, тягу правых двигателей увеличить на тринадцать процентов! - Лия Темен в суматохе командования боем не забывала и об управлении "Судным днем".
Мелено линкоры выходили из-под обстрела, пытались, подчиняясь командам флагмана, сгруппироваться, сомкнуть ряды и встретить противника плотным огнем. Адмирал ловил себя на мысли, что наблюдает не за боем, а полностью сосредоточен на одной колонке цифр на боковом дисплее. Там отражались повреждения, получаемые кораблями, в частности, потери орудийных батарей. Одновременно изменялась и пропорция на экстраполяторе, свидетельствующая о неуклонно растущих шансах имперцев на победу. Теперь вероятность его победы была семь к трем и постоянно уменьшалась.
– Мирр адмирал! - голос Темен казался абсолютно спокойным среди суматохи, охватившей корабль и рубку. - Имеет смысл ввести в бой все штатные истребители и торпедоносцы.
– Но в такой толчее они не смогут маневрировать и будут разбиваться о борта более крупных судов!- Попытался было возразить Батор, но был срезан безупречной логикой.
– У противника больше орудий малого и среднего калибра. Они не пробивают броню, но на таком расстоянии наносят повреждения башням. Необходимо сбить их с прицела новыми объектами! - Такое было внове даже для капитана, не любившего жертвовать Звездным флотом. Теперь тысячи пилотов погибнут, спасая крупные корабли.
Щелчок на панели экстраполятора привлек внимание Батора к себе. Пять к трем! Имперские корабли тоже получали повреждения, но в меньшем количестве, налетая на его броненосцы со всех сторон, подобно бешеными пчелам.
Адмирала не расстроило даже сообщение о том, что атака на конвой сорвалась. Несколько миноносцев было уничтожено, остальные залатывая пробоины от шести и восьмидюймовых орудий эскортных крейсеров, отбивались от штурмовиков и торпедоносцев Империи.
– Целых два авианосца! - Кто-то, наверное, Личко, в ужасе воскликнул. - Их трюмы бездонны!
Батор смотрел на показатели экстраполятора и, казалось, вместе с шансами на победу утекали капли его собственной жизни.
Еще несколько минут! Только бы продержаться пока чета не перейдет отметку 50/50. Десантная команда на поверхности Кирбалы должна успеть сделать свое дело! - Он никому бы не признался в своих трусливых мыслях, но прекрасно понимал, что на кону стояло не только существование целого флота, но и нечто большее и куда как более ценное, чем его никчемная жизнь.
Капитан Лия Темен, проявляя дьявольскую изобретательность, продолжала отдавать команды уже напрямую.
* * *
Существо напоминало пятнадцатиметрового спрута: покрытая металлом безобразная голова с линзами-глазами, затянутые в кольчужную сетку щупальца.Махмуд от ужаса отшатнулся от толстого иллюминатора и чуть было не сбил с ног двоих штурмовиков. Тихо ругаясь, они подошли поближе и, силой оттащив суфийца, уставились в бездну, слабо освещаемую редкими лучами приглушенных курсовых прожекторов.
– Что за твари… - начал было один. Но в этот момент внешняя переборка скрипнула, и они услышали шорох открываемого шлюза, будто кто-то пользовался гигантским домкратом, отжимая створку, и звук поступающей воды.
На сонаре - единственном включенном приборе Густлав увидел множество ярких точек, быстро приближающихся к базе. Таиться уже не было более смысла, он включил все уцелевшие внешние сенсоры: под разными углами к подводному кораблю, мертво лежащему на скальном выступе, приближались похожие на большие таблетки десятиметровые диски, мерцавшие габаритными огнями в окружении каких-то сгустков слизи.
В следующий момент Густлав на автомате взглядом перемолвился с Роговым и ударил своей когтистой лапой по тумблеру, включавшему тревогу. Прятаться действительно не имело смысла.
Вот только первую волну атакующих они пропускали. Несколько орудий, с трудом установленных в свое время на корпусе подводной базы поспешно выстрелили. Им удалось зацепить два приближающихся батискафа - гибель их содержимого была впечатляющей и ужасной.
Затем несколько сотен существ, казавшихся выходцами из глубокой преисподни, облепили корпус судна и принялись за уничтожение внешних надстроек.
Посланцы кащер не стали напрямую пробивать переборки судна, но предпочитали проникать внутрь через шлюзовые камеры, срывая люки и походя через силовые преграды, сдерживавшие напор воды.
Один из "спрутов" (никто даже из ветеранов не мог вспомнить названия этой бестии) прошел через призрачный барьер шлюза внизу и тяжело шлепнулся на пол большого ангара под боевой рубкой. После перехода в другую среду ему требовалось несколько секунд на переориентацию.
Не дожидаясь команды, Махмуд первым открыл стрельбу из двух автоматов, однако очереди из пуль 2,82-мм калибра, способные перепилить пополам человека звонко рикошетировали от кристаллической брони чудовища. Извиваясь под обстрелом, оно неожиданно резко, опершись на несколько щупалец, приподнялось, и рывком бросило себя на десять метров вперед. Несколько других щупалец уже были готовы обвить суфийца, когда сбоку от него появился ВВ, едва удерживая в руках 37-мм пушку из тех, что носили в заплечных устройствах катафракты. Отдача сбила его с ног, но бронебойный снаряд попал точно в лоб "спруту" и разорвался. Во все стороны брызнули ошметки мяса, брони, пластика, контактов и печатных плат. Щупальца, словно жившие своей отдельной жизнью, несколько раз дернулись, сминая и раздавливая в труху все, что попадалось. Махмуд едва успел обернуться и поблагодарить спасителя за неожиданную помощь, как в входном портале появилась другая тень.
Теперь у главного шлюза и входного ангара собралось несколько десятков человек, рассредоточившихся за небольшими батискафами, контейнерам с грузами и устанавливающих более мощное вооружение.
ВВ скинул с плеча тяжелое орудие и принялся закреплять его на откинутой треноге возле большого плоского блина, служившего глубоководным разведчиком.
Махмуд, сожалея, что не успел захватить оружия помощнее, пристроился к нему вторым номером, вытаскивая из ящиков и помогая заряжать кассеты 37-мм снарядов.
Второй монстр был более осторожным. Так и не пройдя силовую преграду, он выставил вперед только орудия и нещадно принялся поливать огнем 20-мм автопушек и лазеров внутренность ангара.
Повстанцы, не слишком то знакомые с технологией силовых полей пытались подбить "спрута" из подствольных гранатометов. Однако заряды отскакивали от серебристой стены, разделяющей воду и воздух, разрывались совсем рядом.
Появились первые жертвы - страшные раны от оружия "спрута" не давали никаких шансов на выживание. Медленно обороняющиеся стали отступать из ангара к широкому проему внутреннего люка, оставляя свои баррикады.
Новый "спрут" был также начисто лишен инстинкта самосохранения. Как только наметилась тенденция к отступлению, он прошел силовой барьер и, не прекращая стрельбы из всех орудий, установленных на различных креплениях возле головы, гремя щупальцами, двинулся на повстанцев и штурмовиков.
Отвлеченные внезапной атакой, они сосредоточили на монстре огонь всех стволов, через пару секунд он зашатался и рухнул.
Но в то же время, за спиной погибающего "спрута" материализовалась правильной формы тень, и в ангар вплыл плоский батискаф. Несколько панелей на его бортах отстрелилась и в помещение ангара выпрыгнула дюжина бетайров. Прикрываясь поднятыми листами брони штурмового батискафа, несомого на магнитной подушке, они продвигались вперед, освобождая место следующим отрядам.
Когда за экраном поля появилось еще несколько теней, Густлав, спустившийся со своего поста в ангар (все равно внешние орудия вышли из строя), понял плачевность всей ситуации. Подбежав к Рогову, он в шуме и суматохе боя старался прокричать слова об отступлении во внутренние помещения базы.
– Давай назад в контрольную рубку, нам нужно знать, какие сектора уже захвачены, а в каких идет сопротивление! - Рогов вновь проявил себя в качестве командира.
– Есть! - Густлав не поленился даже отдать честь и, выстрелив пару раз в приближающихся штурмовиков противника, по крутой лесенке бросился наверх.
Уже половина из первого десанта кащер лежала на полу, когда слева и справа из вспомогательных шлюзов показались приземистые фигуры. Опасаясь захода в тыл, Рогов приказал эвакуироваться из ангара.
Штурмовики и повстанцы засели возле входа в главный ангар, опираясь на предусмотрительно перевернутый и обложенный ящиками с тяжелым инструментом катер.
Бетайры числом уже до нескольких десятков занимали оставленные позиции. Теперь они не лезли на рожон, а за счет более мощного оружия принялись методично расстреливать баррикаду.
* * *
"Имперский порядок" подошел на дистанцию в три кабельтова к "Судному дню" противника, рассчитывая вывести из строя флагман. Остальные корабли более или менее с равным успехом (учитывая превосходство кащер в один линкор) кружили друг возле друга и обменивались то бортовыми залпами, то беглым огнем.На такой дистанции промахнуться было невозможно, потому Виктор зафиксировав орудия, как в свое время на "Воле Империи" развил предельный огонь. В контрольном экране при многократном увеличении было видно, как в его секторе обстрела сначала оказалась четырнадцатидюймовая башня противника, которая после нескольких прямых попаданий взорвалась - детонировал боезапас. Далее он продолжал отчаянно поливать огнем поврежденный участок брони, медленно, снаряд за снарядом прогрызаясь сначала через внешний слой, а затем и через основной броневой пояс. Наконец после десятого залпа в упор он достиг успеха - вырвавшийся фонтан кислорода показал, что он добрался до внутренних помещений "Судного дня"
Сидящий справа Дитер возбужденно завыл и принялся умолять всех богов о существовании хотя бы одного торпедного аппарата поблизости, чтобы можно было послать заряд в образовавшуюся пробоину.
Неожиданно его отвлекло сообщение по внутренней связи.
– Слышишь! На поверхности идет сильная битва… нет, подожди! Это под поверхностью… индукционный нагрев… да под водой! Это наши!
– Где? - возбужденно переспросил Виктор, переводя управление на автоматический режим огня.
– Да, там! - Неопределенно ответил изрод, ткнув когтистым пальцем в точку пространства, где по его мнению должна была находиться планета Кирбала.
– Нужно начать наземную операцию немедленно! Почему консул медлит? - недоумевал Виктор.
Но потом до него дошло осознание того, что десант невозможно осуществлять при наличии боеспособного флота противника, способного в считанные минуты уничтожить транспортные челноки. Стиснув зубы, под выкрики Дитера о том, что "индукционное излучение ослабевает", он вернулся к своему боевому посту и с утроенной энергией принялся рассчитывать траектории снарядов до новых целей.
Ослабление "шума битвы" могло означать только одно - то, что она приближалась к концу. Зная, что силы кащер на Кирбале тысячекратно превосходят повстанцев, можно было не сомневаться в ее исходе.
"Имперский порядок" продолжал идти на сближение с флагманом адмирала Батора.
* * *
Управление линейным крейсером уже давно было перенесено из центральной рубки, раскуроченной 16-дюймовыми снарядами на центральный пост, находившийся в глубине корабля за многометровыми слоями брони.Батор с ненавистью думал о своих противниках - показатели боевых потенциалов на экстраполяторе показывали уже неблагоприятный сценарий, прежде всего, для его корабля, который оказался под обстрелом чудовищных орудий имперского линкора.
Лия Темен, казалось, не замечала происходящего хаоса. Вот она отдавала приказы в отсек маршевых двигателей, требуя увеличить тягу, чтобы вывести "Судный день" из-под удара. На флагмане оказалось полностью выведенной из строя половина артиллерии левого борта, в корпусе зияло несколько десятков пробоин, проходящих на несколько уровней вглубь корабля (еще чуть-чуть и под угрозой окажутся реакторные отсеки).
– Адмирал! (в суматохе боя было уже не до формальностей). Необходимо выводить эскадру из боя для перестроения.
– Мы откроем путь имперскому десанту! - возразил Батор.
– Иначе мы потеряем все линейные силы! - С нескрываемым презрением ответила капитан звездного флота. Которой дела-то и не было до каких-то там наземников.
Но здесь Батор проявил невиданное упорство, он резко вскочил из кресла и, сверкая глазами, схватил за горло своего первого помощника.
– Напоминаю вам, что приказы здесь пока еще отдаю я! И мне наплевать на "разборы полетов" в Новокащерске или на любой другой базе. - В конце концов, он ожидал получения информации, ценность которой многократно превышала стоимость нескольких эскадр линейных кораблей.
Он отпустил Темен, начавшую уже хрипеть, только тогда когда зазвонил аппарат вайп-связи. Батор схватил платиновый прямоугольник и движением руки создал вокруг себя завесу, непреодолимую для волн любого вида.
– Я слушаю, капитан Вайк Фрайберг!
– Мирр адмирал! Мы проникли на подводный корабль. Ликвидируются последние очаги сопротивления. Потери большие, пленных нет. Точнее, почти,нет…думаю вам будет интересно… - Броня офицера была в нескольких местах повреждена, на заднем плане несколько бетайров перетаскивали большие полупрозрачные цилиндры.
– Мне не нужны пустые сведения!
– Да, мирр адмирал! Нами перегружены на батискафы несколько гибернационных капсул… о… вы должны знать… их содержимое… великий Хаббербрант!
– Вы должны заткнуться, капитан Фрайберг… начните немедленную погрузку на челок и стартуйте к броненосному крейсеру "Ген Урион"… переправьте содержимое на скоростной транспорт "Ишман"… Я не намерен долго трепать своих людей и корабли под имперскими орудиями.
– Но… не следует ли выделить средства для эвакуации наземных отрядов!
– Я все сказал!
Разорвав кокон видеосвязи, Батор обернулся к офицерам, столпившимся возле мостика.
– Начать маневр уклонения… приказываю всем кораблям самостоятельно выходить на возвратный курс.
– …?
– Да, вектор на Новокащерск!
Никто не стал задавать вопросов относительно судьбы наземных отрядов. Прислушиваясь к сотрясающим крейсер ударам, они поняли, что битва в космосе проиграна.
* * *
– Они отходят! - Кто-то радостно прокричал по внутренней связи.Виктор и Дитер, довольно уставшие от беспрерывного грохота крупнокалиберных орудий (звукоизоляция была далеко не совершенной) наконец-то смогли расслабиться.
"Имперский порядок" был потрепан основательно, так что потребуется несколько месяцев для восстановления повреждений. Другим кораблям эскадры досталось не меньше, так что консул не рискнул посылать их в преследование, опасаясь ударов неприятельских миноносцев, все еще круживших возле поля битвы.
Кащеры потеряли один линкор, оказавшийся в результате неудачного маневра под сосредоточенным огнем всей эскадры. Он получил несколько тысяч глубоких пробоин. Из всех отсеков практически улетучился воздух, и только в глубине отсеков продолжало работать несколько генераторов, питающих корректирующие двигатели.
Уцелевшее командование линкора, понимая, что гиперпривод поврежден окончательно и бесповоротно и то, что для набора таранной скорости просто не хватит мощности (корабли имперской эскадры расступились перед приближающимся обреченным исполином), опасаясь плена, приняло решение уничтожить корабль, затопив его в атмосфере планеты Шайтан.
Виктор каким-то неведомым чувством ощутил упругие потоки энергии, испускаемые обреченным кораблем в бесконечное космическое пространство. Кейлары погибающих кащер выходили на свободу и транслировались до места своего упокоения.
Быть может, все то, о чем рассказывал Ухембай, правда?
Почти все командование собралось у обзорного экрана "Имперского порядка". Они молча смотрели на приближающийся к планете корабль.
На Шайтане не было постоянного населения. В определенные промежутки времени, когда планета удалялась от своего солнца на значительное расстояние, на нее прибывали сезонные горнорабочие.
Сейчас же безжизненной планете с плотной атмосферой из углекислоты предстояло выдержать страшное испытание.
Гигантский корабль, превышающий сотню километров в длину и массой в миллиарды тонн со скоростью примерно двадцати километров в секунду приближался к планете.
Вот он коснулся плотной атмосферы, его нос, как было видно при тысячекратном приближении, окутался паром и раскалился. В следующий момент, как на замедленной съемке, огромная туша броненосца стала медленно погружаться в поверхность планеты, разрывая ее на бесчисленные трещины. В следующий момент раздался сильный взрыв. Протуберанцы выбросов достигали тысяч километров в длину. Атмосферу планеты словно охватил горячий вихрь. Миллиарды тон углекислоты были выброшены в холодное космическое пространство, где застывая, образовывали причудливые сгустки.
Через несколько секунд раздался еще более мощный взрыв - детонировали реакторы, заключенные до этого в прочные бронекапсулы. Казалось, сама планета раскололась и не выдержав смертной агонии, принялась разваливаться на части.
Землятресения, гигантские вулканы продолжали еще долго трясти неспокойную кору планеты.
И через многие века будущие потомки с ужасом и упоением рассказывали о катастрофе поистине космических масштабов.
Страшный удар выбил из планеты множество обоомков, которые образовали несколько лун неправильной формы на орбите вокруг Шайтана. Саму планету, по размерам несколько превосходившую Кирбалу, обезобразил кратер диаметром в две тысячи километров и глубиной в сотню. Остальная часть планеты превратилась в мешанину скал и ущелий, нагромождений лавовых выбросов.
Через сотни лет, уже не опасаясь остаточной радиации, геологи приступят к изучению разверстых недр планеты, несомненно, богатых полезными ископаемыми. Но самое главное, падение гигантского корабля уничтожило практически всю углекислотную атмосферу Шайтана, ее плотность с нескольких сотен атмосфер понизилась до двух-трех, что делало ее более сносной для обитания людей и в то же время предохраняло от губительного солнечного ветра и космических излучений. Существовала слабая надежда на то, что когда-нибудь в этой дикой игре хаоса может зародиться жизнь.