Страница:
Сэнди охватывает паранойя... что они н а с а м о м д е л е о нем думают? Что они затевают? Какую коварную проказу? Его преследует мысль о том, что они вынашивает замысел проказы гигантских масштабов - чтобы вволю над ним поиздеваться. Чудовищной Проказы... Спать он не может, его мозг все еще мчится с бешеной скоростью разогнавшегося на дороге автобуса, точно совершая бесконечный полет под винтом.
Потом Кизи придумал игру под названием "Власть". Он взял мишень для метания дротиков, накрыл ее фибровым картоном, поставил в центр волчок и, начертив радиусы, выделил каждому Проказнику свой сектор. В каждом секторе было написано прозвище Проказника: Отважный Путешественник - Бэббс, Неисправность Хейджен, Предел Скорости - Кэссади, Зануда - Рон Бевёрт, Чаровница Гретхен - Пола; по правде говоря, как прежнее ее имя, так и образ были окончательно позабыты и она уже превратилась в нового персонажа по имени Чаровница Гретхен, или Гретч. Сэнди заглянул в свой сектор, и надпись там гласила: "пеший ПОДЪЕМ" - "подъем" большими буквами, в точности так, как он растолковывал Кизи в домике у ручья. Охваченный чувством благодарности, он с облегчением вздохнул. Кизи з н а е т! Кизи понимает! Он вновь был в автобусе.
Каждый должен был написать на полоске бумаги какое-нибудь "задание", а потом положить эту бумажку в общую кучу. Затем запускался волчок, и тот, кому выпадало, должен был вытащить из кучи "задание" и выполнить его, а остальные ставили ему отметку по пятибалльной системе: высшая отметка "пять". Многие задания представляли собой обычные шалости типа "надень чтонибудь из чужой одежды". Была устроена счетная доска. и по мере набирания очков каждый передвигал на этой доске свою фишку. Каждый изготовил себе собственную фишку. Свою Сэнди решил сделать из куска стекломассы. Он растянул его в длинную тонкую нить, а потом вдруг сдавил в уродливый комок - именно такое его начало охватывать чувство. Поэтому Пейдж взял этот комок и придал ему изящную форму маленького мостика, и все сказали, что так и надо было сделать,- а Сэнди чувствует, как возвращается паранойя...
Призом за победу была - Власть. Тридцать минут неограниченной власти, в течение которых твое слово становилось законом и все должны были делать то, чего хочешь ты. Сплошная аллегория - вся эта игра. Малопомалу партию выиграл Бэббс, и он приказал каждому принести в гостиную все свое имущество. Все покорно направились рыться в спальнях, палатках, жилых автофургонах, спальных мешках и автобусе, приволокли оттуда все свое барахло и побросали его в отдающую убожеством кучу одежды, обуви, безделушек, банок с красками, зубных щеток, книг, коробок, капсул, заначек, писем, мусора и тряпья. Все это было свалено в центре комнаты - чудесная крысиная гора ненужного хлама.
- Теперь,- заявил Бэббс,- мы перераспределим ценности.
И он принялся вытаскивать из кучи предмет за предметом и объявлять:
- Кому одну зубную щетку "Чаровница Гретхен" 1964 года? - Кто-то поднимал руку, и предмет переходил к нему, а еще кто-то торжественно оформлял все это правовым документом.
Потом стрелка замирает напротив Сэнди, и он вытаскивает задание полоску бумаги. Почерком Гретхен там написано: "Выйди и разведи костер". Он читает записку вслух и долго таращит на нее глаза. Потом все принимаются таращить глаза на него, все ждут, когда он встанет, выйдет и разведет костер, а он чувствует, как они на него пялятся и вскоре п о н и м а е т это крайне хитроумный заговор, направленный на то, чтобы удалить его из дома, а самим отколоть Чудовищную Проказу...
И он выкладывает им все. Я н е м о г у э т о г о с д е л а т ь. Р а з в е в ы н е в и д и т е? Э т о ж е у ж а с н о - я н е м о г у с п а т ь, а в с е к р у г о м в о т т а к о е:
Он кладет пальцы одной руки на пальцы другой, образуя подобие решетки, и смотрит сквозь щели, чтобы показать, как все кругом раскалывается, разлетается на куски, все его поле зрения, с того самого полета под ДМТ в Миллбруке, да еще и море огня, и паранойя, непрерывная паранойя, он выкладывает им все, все, что вызывает у него страх и ракетой уносит - куда?
И вдруг в бревенчатом доме воцаряется полная тишина. Все взгляды Проказников устремлены на него внимательные взгляды, в которых сквозит всеобщая... Забота,- он преодолел себя и полностью раскрылся. Прекращается бешеное движение, и он вдруг ощущает::::покой.
- Сколько дадим ему очков? - спрашивает Кизи.
И все, кто сидит в кругу, один за одним произносят: - Пять! - Пять! Пять! - Пять! - Пять! - Три, - говорит Гретч, которой и обязано своим существованием это задание... а Сэнди... клещом вползает обратно крошечный микрограмм паранойи...
Наконец-то до Проказников дошло, что с Сэнди творится неладное. Кизи любил приговаривать: "Голодную пчелу надо накормить". Вот Проказники и принялись засыпать Сэнди знаками своей... Заботы, пытаясь дать ему почувствовать, что он находится в неподвижном центре всей этой круговерти. Однако он все время неверно истолковывал их действия. Ну что они пялятся? Бессонницу он переносил все более и более тяжело. Как-то ночью он направился по дороге в жилой микрорайон "Секвойный бульвар" в попытке одолжить немного соминекса. Он просто намеревался подойти среди ночи к двери, постучать и попросить немного соминекса. Так или иначе, еще в нью-йоркском многоквартирном доме у него сложилось такое представление, что можно запросто пройтись по коридору и одолжить у кого-нибудь чашку сахарного песку, даже у незнакомых. Короче, он принимается стучаться в двери и выпрашивать соминекс. Естественно, народ либо паникует и захлопывает дверь, либо велит ему уебывать. Жители "Секвойного бульвара" и сами к тому времени ощущали легкую паранойю из-за полоумных типов, собравшихся у Кизи.
Да и днем было ничуть не легче. По мере того как его все больше одолевала бессонница, видение становилось все более и более обрывочным, и наконец... он смотрит на нелепо разрисованный автобус - и огненнояркий хаос цветных водоворотов превращается в... туннель! В туннель, через который они проехали, длинный туннель, где он был одержим острой клаустрофобией и параноидальной уверенностью в том, что из туннеля им не выбраться, и вот теперь этот туннель возникает на боку автобуса со всеми ужасающими подробностями. Он оборачивается... там спокойный, ярко освещенный приют, храм в секвойном лесу, безмятежность... он вновь медленно поворачивается к автобусу::::::::ОН ВСЕ ЕЩЕ ТАМ! ТУННЕЛЬ!:::::АВТОБУС!:::::ТОЛЬКО, ПОХОЖЕ. НА ЭТОТ РАЗ РАСПИСАННЫЙ ВЕЛИКИМ ХУДОЖНИКОМ, САМИМ ТИЦИАНОМ::::ИЕР0НИМОМ БОСХОМ::::МАТТИАСОМ ГРЮНЕВАЛЬДОМ::::С ИЗОБРАЖЕНИЕМ САМЫХ УЖАСАЮЩИХ СЦЕН МОЕЙ ЖИЗНИ.
Спасение? Кизи объявляет, что они вновь садятся в автобус - опять трогаются с места - и едут в Исаленское общество, что в Биг-Суре, в четырех часах езды к югу. По слухам, Исален представлял собой "опыт существования" - нечто вроде лишенного обычных удобств курорта на отвесной скале, примерно в тысяче футов над уровнем Тихого океана. Весьма эффектный уголок природы в стиле морских пейзажей девятнадцатого века. Далеко внизу с грохотом бьются о скалы волны; здесь, наверху, - искрящийся воздух и вид на полмира: горы, океан, небо - короче, все те зрелища, которыми и знаменит Биг-Сур. Там был домик с бассейном, была выложенная дерном тропинка, ведущая к краю скалы, а ярдах в ста от домика - несколько горячих серных источников: тоже высоко на склоне утеса, там можно было купаться, созерцая при этом вечный океан. Позади домика рядами стояли крошечные лачуги и несколько жилых автоприцепов. Они предназначались для клиентуры. Для клиентов, попросту говоря. Исален был местом, куда образованные и повзрослевшие люди среднего достатка съезжались на лето в попытке вырваться из опостылевшей Рутины и слегка порастрясти скопившийся на задницах жирок.
Главным теоретиком в Исалене был гештальт-психолог по имени Фриц Перлс. Это был высокий мужчина с козлиной бородкой, которому уже перевалило за семьдесят. Он всюду расхаживал в комбинезоне, сшитом из синей махровой ткани для купальных халатов. Он производил впечатление весьма ученого, авторитетного и знающего себе цену синего плюшевого мишки. Перлс был творцом Полета в Сейчас. Теория его заключалась в том, что большинство людей живет воображаемой жизнью. Люди живут либо только прошлым, либо тем, чего ждут в будущем, а это, как правило, равносильно страху. Перле пытался научить своих пациентов, последователей и исаленских клиентов для разнообразия жить Сейчас, в настоящем времени, чтобы полностью познавать собственное тело и всю информацию, поступающую от органов чувств, и, отбросив подальше страхи, завладевать мгновением. Они устраивали "марафонские турниры", для чего группа людей собиралась на несколько дней кряду, и все выкладывали всё совершенно открыто, не прячась уже ни за какими условностями и высказывая все, что чувствовали на самом деле крики, обвинения, объятия, слезы,- само собой, с величайшим наслаждением: "Хочешь знать, что я на самом деле о тебе думаю..." Одним из упражнений в Исалене было упражнение Полет в Сейчас, в котором полагалось попытаться описать информацию, поступающую в данный момент от органов чувств. Делался ряд беглых заявлений, начинающихся со слова "Сейчас": "Сейчас я чувствую, как ветер охлаждает испарину у меня на лбу... Сейчас я слышу, как по дороге на малой скорости поднимается в нашем направлении автобус... Сейчас я слышу, как в громкоговорителе звучит пластинка "Битлз"..."
Автобус? Пластинка "Битлз"? Путешественники в Сейчас - явились Проказники. Кизи приглашен в Исален провести семинар под названием "Полет с Кеном Кизи". Никто, однако, не рассчитывал на целый электрифицированный и орущий ансамбль Проказников. За несколько недель исаленская клиентура прошла большой путь, и многие уже начинали заглядывать за край Рутины. И то, что они увидели - там, в Стране Свободы, - было страшновато. Проказники были настроены миролюбиво, но они светились в темноте. Они резвились, как маньяки, в Горячих Источниках. Лишь очень немногие подписались на Полет с Кеном Кизи - даже в форме семинара.
Сэнди тем временем с неистовой силой бросало от ощущения паранойи к ощущению собственной божественной власти. И весь его полет был связан с автобусом. В какое-то мгновение автобус оказывается расписанным босховскими сценами его глубоко личного ада. Еще через мгновение - автобус полностью ему подчиняется. Както ночью он обнаруживает, что может одним взглядом смыть с автобуса краски. Он обладает способностью к психокинезу. Его взгляд несет в себе силу жизни или смерти. Внизу с грохотом разбиваются об Исаленский утес волны - а он пристально смотрит на автобус и... с м ы в а е т к р а с к и. Весь бок школьного автобуса он очищает до первоначального ярко-желтого цвета. Исчезает все сделанное Проказниками. Больное воображение? Он отворачивается и смотрит на Тихий океан и на звезды - потом вновь резко поворачивается к автобусу:::::ОН ВСЕ ЕЩЕ ЛИШЕН РОСПИСИ::::ВСЕ ТАКОЙ ЖЕ ДЕВСТВЕННО-ЖЕЛТЫЙ ШКОЛЬНЫЙ АВТОБУС.
Он наделен властью - но хватит ли ее на то, чтобы отвратить Чудовищную Проказу? Проказники едут на автобусе в Монтерей посмотреть фильм "Ночь игуаны". Сэнди сидит сзади и поэтому может за ними наблюдать. Стоит любому из них попытаться что-то сделать, и он одним взглядом может... Они идут в кинотеатр, он немного отстает, а потом садится на несколько рядов позади. Смотреть в оба... На экране мультфильм "Том и Джерри". Мышонок Джерри водит за нос кота Тома, и кот срывается со скалы и в р е з а е т с я в з е м л ю, расплющившись при взрыве глаз - тысяч глаз. Все хохочут, но, с точки зрения Сэнди, это все отвратительно, невероятно жестоко. Он вскакивает, выбегает из кинотеатра и часа полтора бродит по Монтерею. Потом он возвращается назад, и у входа в кинотеатр стоит Хейджен.
- Где тебя черти носят? Кизи уже тебя обыскался.
Сэнди вбегает в кинотеатр. К и з и! Он бросает взгляд на экран - а там мышонок Джерри водит за нос кота Тома, и кот срывается со скалы и в р е з а е т с я в з е м л ю, расплющившись при взрыве глаз - тысяч глаз... Сэнди вновь пускается наутек. Кизи ждет на улице. Он уговаривает Сэнди сесть в автобус, и они возвращаются в Исалеп.
В Исалене, в своей лачуге, Сэнди погружается в полудрему, вступая в... ВОЙНУ СНОВ! Его Власть против Власти Кизи, как Доктор Стрейндж против Аггамона, и одному из них суждено в этой Войне Снов погибнуть... Он мобилизует всю психическую энергию... открывает глаза и видит в лачуге машину - обогреватель? Она п о х о ж а на обогреватель, но это установленное Кизи орудие убийства, и в это самое мгновение на машине включается термостат и загорается крошечный красный огонек - лучевой пистолет Кизи, - который празднует победу, у б и в его, и Сэнди замертво падает с кровати и лежит на полу, но потом бросает свое тело в астрал и, взлетев над океаном с Исаленского утеса, уносится вдаль миль на сорок или пятьдесят; налетает порывистый ветер - у-у-у-уууу-ух, у-у-у-уууу-ух, у-у-у-уууу-ух, - и вот сам он уже становится ветром, даже не однородным летящим духом, а рассеянным в пространстве существом, растворенным в небесной выси, его взору открыт весь залитый лунным светом океан и оставшийся позади Исален. Потом он приходит в себя - он лежит на полу лачуги, тяжело дыша - у-у-у-уууу-ух, у-у-у-уууу-ух, у-у-у-уууу-ух.
- Сэн-ди! Сэн-ди! Сэн-ди! - солнечный свет, они возле лачуги, зовут его, Проказники... что за Чудовищная Проказа?..
И в самом деле, Кизи велел Проказникам проявлять по отношению к Сэнди всеобщую Заботу, чтобы попытаться втянуть его в центр событий. Сэнди выходит, видит, что они на него смотрят, но принимает эти взгляды за выражение злобы и агрессивности... Тем не менее в автобус, и они отправляются кататься по залитому солнцем Биг-Суру. Кизи и Проказники составили обширный документ под названием "Сэнди", состоящий из двенадцати страниц текста и рисунков: весьма причудливый, напоминающий историю душевной болезни, с полной откровенностью расписывающий все страхи Сэнди и по-товарищески их рассеивающий, - и документ начинает оказывать действие. Потом, когда они катят по дороге вдоль обрыва, Кизи приводит Сэнди на крышу автобуса, чтобы устроить Полет в Сейчас. Обдуваемые ветром, они сидят на солнышке, и Кизи с упоением описывает узоры на капоте автобуса; "Сейчас я вижу зеленое змеевидное тело, вползающее в красноту, а с краю оно переходит в..." - и так далее, а Сэнди с упоением присоединяется к Кизи в его Полете в Сейчас и, похоже, приходит наконец в себя - он чувствует, что вновь находится в а в т о б у с е. И тогда он решается пригласить Кизи в свой Полет в Сейчас - пока они парят над обрывом.
- Сейчас, - говорит Сэнди, - я вижу океан, похожий на наклоненную в сторону берега ледяную поверхность... Сейчас я вижу три солнца...
...и в самом деле! автобусная тряска вновь отбрасывает его под влияние ДМТ. От этой вибрации и тряски автобуса у него троится в глазах, но вместо того, чтобы снова сосредоточить взгляд на одном солнце, он все время видит три. Кизи смотрит на небо и, радостно соглашаясь, говорит "да, да",- и от этого Сэнди чувствует себя просто великолепно.
Но потом - ночь. "Сэн-ди! Сэн-ди!" - Они снова пытаются выманить его из лачуги. Зачем? Ну конечно Чудовищная Проказа, но... он же наделен Властью. Там, снаружи, у них свечи: Проказники держат их в руках и пускаются в шествие при свечах по тропе, пролегающей в ущелье, которое рассекает утес до самой кромки воды. Зачем? Ну конечно - Чудовищ... Но тут появляется жена Кизи Фэй - абсолютно бессловесная, улыбающаяся и нежная, дает ему свечу и зажигает ее, а Фэй - сама искренность и любовь, так что он выходит и следует за ними вниз по тропе, все несут свечи, а снизу ущелье с глухим рокотом омывает прибой. Зачем он понадобился им в этой процессии призраков? Ну конечно, для самой Чудовищной Проказы из всех - у б и т ь его у кромки воды, но о н же наделен Властью... на ветру пламя свечи меркнет, а потом она разгорается с прежней яркостью но это не ветер, это Сэнди.- он может одним взглядом заставить огонь съежиться и померкнуть - психокинез, затем вновь его разжечь, одним усилием воли, он может полностью подчинить себе пламя, а оно может подчинит себе его, ведь пламя и он - одно и то же, Б о г, и он устало бредет вниз по ущелью, с каждым шагом
становясь все могущественней... но тут впереди останавливается девушка по имени Лола. Он приближается к ней. а она держит свечу, наклонив ее так, что воск капает ей на пальцы, и она с упоением любуется стекающим с пальцев воском и улыбается, а рука ее, вся в воске, становится белой и мертвой рукой скелета, а улыбка ее, освещенная снизу пламенем свечи, становится восковой улыбкой оборотня - СМЕРТЬ НАЧИНАЕТСЯ ЗДЕСЬ,и Сэнди пускается наутек, из последних сил карабкаясь вверх по ущелью...
...не зная, что вся процессия была задумана как обряд любви, любовный полет, церемония любви к нему, чтобы вернуть его к ним, прославление Сэнди при свечах на берегу океана...
...но он давно скрылся из виду и бежит теперь вдоль края пропасти по дороге, ведущей в Монтерей, бежит, пока не перехватывает дыхание, потом идет, потом бежит к огонькам в домах, стоящих на утесах над океаном, к летним домикам Биг-Сура, и стучится в дверь, бессвязно крича, что бросится сейчас со скалы, но тут появляется полиция. Ага, попались! Это же курам на смех, ведь он в любой момент может уничтожить их психокинетическим излучением...
Они сажают его на заднее сиденье и несутся в сторону Монтерея по Дороге 1, срезая повороты, все быстрее и быстрее...
- Не надо так быстро ехать! - говорит Сэнди. - Что? - Не надо так быстро ехать! - Слушай, - говорит коп, - если ты перестанешь пялиться мне в затылок, я сбавлю скорость. - Ага-а-а-а! - В окно, что ли, посмотри. Полюбуйся пейзажем. Прекрати пялиться мне в затылок.
И он отводит глаза от черепушки полицейского. Две пышущие жаром впадины. Еще мгновение - и...
Монтерейская полиция держала его в тюрьме в Монтерее, пока из Нью-Йорка не приехал его брат Крис. У входа в тюрьму Крис столкнулся с Кизи. "Мы должны вытащить его отсюда",- сказал Кизи. "Что ты имеешь в виду?" - "Мы должны вернуть его туда, где его место,- к Проказникам". Крис увез Сэнди в Нью-Йорк лечиться. Прошло много времени, прежде чем Крис понял, о чем, черт побери, говорил Кизи.
XI. НЕВЫСКАЗАННАЯ ВЕЩЬ
Ну как об этом расскажешь!.. сегодняшняя фантазия... Я ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь из Проказников, описывая душевное состояние, охватившее их после автобусного путешествия, и странные дни, проведенные в Биг-Суре. употребил слово р е л и г и о з н ы й. Мало того, они старались вовсе не облекать все это в слова. И все же...
Они сели в автобус и направились обратно в ЛаХонду, покинув старый летний Биг-Сур, сковавший их всех своей солнечной погодой, и никому не надо было об этом говорить: все они уже были по уши в некоем н е л е п о м д е р ь м е, как они с неменьшей охотой назвали бы все это, лишь бы снять проклятие... с Невысказанной Вещи. Все большее место в их отношениях занимала п с и х и к а. Как в случае с Сэнди, когда он проехал сто девяносто одну милю по Южной Дакоте, а потом взглянул на карту на потолке автобуса, и оказалось, что красным отмечена именно та сто девяносто одна миля... Сэнди:::::там, в Стране Изучения Мозга, Белым Халатам и через миллион лет не уразуметь, где он побывал на самом деле... там, куда теперь попали и все они, в месте, известном также как Город-Порог... Снова в бревенчатом доме Кизи в Ла-Хонде, - вечером все сидят в большой комнате, на улице становится прохладно, и Пейдж Браунинг: З а к р о ю - к а я о к н о и в то же мгновение другой Проказник встает, закрывает за него окно и при этом улыба-а-а-а-ется и не произносит ни слова... Невысказанная Вещь - и вещи эти происходят снова и снова. Они предпринимают поездку в Высокие Сьерры, и Кэссади сворачивает с магистрального пути и начинает подъем по узкой горной дороге - посмотрим, куда она ведет. Дорога старая, заброшенная, покрытие наполовину разбито, а они все тащатся вверх, в никуда, однако воздух чудесный, и в самом конце подъема автобус начинает дергаться и задыхаться и больше уже не тянет. Он попросту останавливается. Оказывается, кончился бензин - хорошенькое дело. ведь уже вечер, а они крепко застряли у черта на рогах, к западу от никуда, и на тридцать, а то и на пятьдесят миль в округе ни одной заправочной станции. Остается лишь разлечься в автобусе и погрузиться в сон... хм-м-м-ммм... скорпионы в башмаках красный "Королевский Посланник" авиакомпании Ти-Даблъю-Эй ночные туфли на его громадном "Стингере" Говард Хьюз в спальном мешке на полу мраморного особняка на крыше пустыни
РАССВЕТ
Просыпаются все одновременно, позевывают, потягиваются и вглядываются в идущую под уклон дорогу, а из-за гребня гор к ним приближается
"ШЕВРОН"
бензовоз, к тому же с цистерной чудовищных размеров. Который запросто останавливается, точно все они уже где-то встречались, наливает им полный бак бензина и без слов направляется дальше, в глубь Сьерр, в абсолютное
НИЧТО
Бэббс - К о с м и ч е с к и й к о н т р о л ь, а, З а н у д а!
А Кизи - К у д а о н е д е т? П о - м о е м у, т а м н е с т у п а л а н о г а ч е л о в е к а. М ы п о д ч и н е н ы к о с м и ч е с к о м у к о н т р о л ю, у ж е о ч е н ь, о ч ен ь д а в н о, и о н с к а ж д о й м и н у т о й р а с т е т, о н в с е б о л ь ш е и с и л ь н е е. Т у т - т о и у з н а ё ш ь... п р о К о с м о с, т у т - т о и о к а з ы в а е т с я, ч т о в с е м з а п р а вл я е т о н...
Невысказанная Вещь, роль Кизи, да и то направление, в котором двигались Проказники, - все Проказники были в курсе дела, но ни один из них не облекал это в слова. Да и само по себе это было одним из невысказанных принципов. С т о и т н а ц е п и т ь я р л ы к, к а к и с ч е з а ю т д р у г и е в а р и а н т ы... Кизи всячески старался лишить свою роль определенности. Не он был главным авторитетом, а кто-то другой: "Бэббс говорит..." "Пейдж говорит..." Он не был лидером, он был ненавигатором. Вдобавок он был неучителем. "Ты понимаешь, что ты наш учитель?" На что Кизи отвечает: "Куда уж мне, куда уж мне", - и удаляется... Учение, которое Кизи облекал в слова, сплошь состояло из загадок и метафор иносказания, афоризмы: "Либо вы в автобусе, либо вне автобуса", "Голодную пчелу надо накормить", "Ничто не вечно", "Смотри ушами, а слушай глазами", "Делай добро там, где оно принесет больше пользы", "Что сказало зеркало? Оно покончило с людьми". В известной степени все это напоминало дзэн-буддизм с его непостижимыми коанами, когда послушник спрашивает: "В чем состоит тайна дзэна?" - а наставник Хуй-нэн отвечает: "На что было похоже твое лицо до того, как родители произвели тебя на свет?" Облечь в многочисленные слова, дать точное определение, означало ограничить. Если это так, значит, это не может быть не так... Однако вот оно что! У каждого была собственная вещь. которой он занимался, но все это приспосабливалось к групповой вещи. а ею и была... "Невысказанная Вещь",- сказал Пейдж Браунинг, и в дальнейших словах уже никто не нуждался.
К тому же все это не имело отношения ни к теологии, ни к философии, по крайней мере в смысле какого-либо "изма". Не ставилось целью ни улучшение морального состояния мира, ни совершенствование общественного строя, ничего не говорилось о спасении души и уж конечно вовсе не имелись в виду ни бессмертие, ни загробная жизнь. Загробная жизнь! Смех да и только. Если и существовала когда- нибудь группа, целиком посвятившая себя жизни "здесь и сейчас", то это были Проказники. Помню, как я был этим озадачен. В воздухе, в самой атмосфере жизни Проказников присутствовало нечто в высшей степени р е л и г и о з н о е, и все же нащупать это было невозможно. На поверхности была всего лишь группа людей, которые обретали необычное психологическое состояние, опыт восприятия ЛСД...
Вот именно! В о с п р и я т и е - самое подходящее слово!.. оно все ставило на свои места. И в самом деле, ни одна из великих фундаментальных религий - христианство, буддизм, ислам, джайнизм, иудаизм, зороастризм, индуизм,- ни одна из них не начиналась ни с философского каркаса, ни даже с главной идеи. Все они начинались с потрясающего опыта н о в о г о в о с п р и я т и я, с того, что Иоахим Вах называл "восприятием, на которое способны святые", а Макс Вебер - "одержимостью божеством", ощущением сосуда божественного, Всеединого. Помню, когда я впервые прочел о подобных вещах, мне никак не удавалось до конца уразуметь, о чем идет речь. Я попросту принял их убедительные немецкие слова на веру. Иисус, Мани, Заратуштра, Гаутама Будда,- в самом начале лидер не сулил тесному кругу своих приверженцев ни лучшей доли в загробном мире, ни усовершенствованного общественного строя, ни какой-либо награды, кроме некоего "психологического состояния здесь и сейчас", как выразился Вебер. Думаю, я так и не мог уразуметь до конца именно то, что он говорил об опыте подлинного психического восприятия, который все они обрели, короче говоря, об э к с т а з е. В большинстве случаев, согласно священным книгам и легендам, это происходило наподобие мгновенной вспышки. Магомет постится и размышляет на склоне горы близ Мекки, и - в с п ы ш к а! - экстаз, величайшее откровение и зарождение ислама. Заратуштра пригубляет у дороги напиток "хаома" и - в с п ы ш к а! - наталкивается на огненное воплощение архангела Boxy Маны, посланца Ахура Мазды, и - зарождение зороастризма. Савл Тарсянин идет по дороге в Дамаск - в с п ы ш к а! - и он слышит глас Божий и становится христианином. Вдобавок, одному Богу известно, сколько за прошедшие с тех пор две тысячи лет возникало менее значительных фигур - Христиан Розенкрейц со своим "озаренным Богом" братством розенкрейцеров, Эмануэль Сведенборг, чей разум внезапно "открылся" в 1743 году, Мейстер Экхарт со своими учениками Сузо и Таулером, а в двадцатом веке Садху Сундар Сингх и его - в с п ы ш к а! - видение в возрасте шестнадцати лет, неоднократно повторявшееся впоследствии: "...нередко, выходя из состояния экстаза, я думаю, насколько же слеп весь мир, если он не видит того, что вижу я, ведь все так близко, так ясно... не существует языка, на котором можно было бы выразить то, что я вижу и слышу в божественном мире души..." Несомненно, это напоминает слова кислотного торчка. То. что все они видели во вспышке, было выходом из того ужасного положения, в которое попадает к а ж д ы й ч е л о в е к, "Я", пойманное в ловушку, смертное и беспомощное в огромном безликом "Оно", в окружающем меня мире. И вдруг! - Единение! - всеобщее слияние, "Я" - внутри "Оно", "Оно" - внутри "Меня", и в этом потоке я ощущаю могущество - так близко, так ясно, - могущество, которого слепо не замечает весь мир. Все современные религии, да, коли на то пошло, и оккультные науки, толкуют об Ином Мире будь то мир Брахмы или мир летающих тарелок, - которого не способен увидеть серый, рациональный мир. Этот - так называемый, друзья! - рациональный мир. Если бы только им, мамаше-папаше-дружку-сестренке, милым-но-замшелым, дано было познать к а й р о с, высочайшее мгновение... В ходе истории в и д е н и я истолковывались по-разному: как следствие эпилепсии, самовнушения, изменений в обмене веществ ввиду длительного поста или же действительного вмешательства богов - или наркотиков; зороастризм зародился в огромной ванне, наполненной напитком "хаома", который являлся тем же, что и индусский "сома", и бесспорно был наркотиком. В о с п р и я т и е!
Потом Кизи придумал игру под названием "Власть". Он взял мишень для метания дротиков, накрыл ее фибровым картоном, поставил в центр волчок и, начертив радиусы, выделил каждому Проказнику свой сектор. В каждом секторе было написано прозвище Проказника: Отважный Путешественник - Бэббс, Неисправность Хейджен, Предел Скорости - Кэссади, Зануда - Рон Бевёрт, Чаровница Гретхен - Пола; по правде говоря, как прежнее ее имя, так и образ были окончательно позабыты и она уже превратилась в нового персонажа по имени Чаровница Гретхен, или Гретч. Сэнди заглянул в свой сектор, и надпись там гласила: "пеший ПОДЪЕМ" - "подъем" большими буквами, в точности так, как он растолковывал Кизи в домике у ручья. Охваченный чувством благодарности, он с облегчением вздохнул. Кизи з н а е т! Кизи понимает! Он вновь был в автобусе.
Каждый должен был написать на полоске бумаги какое-нибудь "задание", а потом положить эту бумажку в общую кучу. Затем запускался волчок, и тот, кому выпадало, должен был вытащить из кучи "задание" и выполнить его, а остальные ставили ему отметку по пятибалльной системе: высшая отметка "пять". Многие задания представляли собой обычные шалости типа "надень чтонибудь из чужой одежды". Была устроена счетная доска. и по мере набирания очков каждый передвигал на этой доске свою фишку. Каждый изготовил себе собственную фишку. Свою Сэнди решил сделать из куска стекломассы. Он растянул его в длинную тонкую нить, а потом вдруг сдавил в уродливый комок - именно такое его начало охватывать чувство. Поэтому Пейдж взял этот комок и придал ему изящную форму маленького мостика, и все сказали, что так и надо было сделать,- а Сэнди чувствует, как возвращается паранойя...
Призом за победу была - Власть. Тридцать минут неограниченной власти, в течение которых твое слово становилось законом и все должны были делать то, чего хочешь ты. Сплошная аллегория - вся эта игра. Малопомалу партию выиграл Бэббс, и он приказал каждому принести в гостиную все свое имущество. Все покорно направились рыться в спальнях, палатках, жилых автофургонах, спальных мешках и автобусе, приволокли оттуда все свое барахло и побросали его в отдающую убожеством кучу одежды, обуви, безделушек, банок с красками, зубных щеток, книг, коробок, капсул, заначек, писем, мусора и тряпья. Все это было свалено в центре комнаты - чудесная крысиная гора ненужного хлама.
- Теперь,- заявил Бэббс,- мы перераспределим ценности.
И он принялся вытаскивать из кучи предмет за предметом и объявлять:
- Кому одну зубную щетку "Чаровница Гретхен" 1964 года? - Кто-то поднимал руку, и предмет переходил к нему, а еще кто-то торжественно оформлял все это правовым документом.
Потом стрелка замирает напротив Сэнди, и он вытаскивает задание полоску бумаги. Почерком Гретхен там написано: "Выйди и разведи костер". Он читает записку вслух и долго таращит на нее глаза. Потом все принимаются таращить глаза на него, все ждут, когда он встанет, выйдет и разведет костер, а он чувствует, как они на него пялятся и вскоре п о н и м а е т это крайне хитроумный заговор, направленный на то, чтобы удалить его из дома, а самим отколоть Чудовищную Проказу...
И он выкладывает им все. Я н е м о г у э т о г о с д е л а т ь. Р а з в е в ы н е в и д и т е? Э т о ж е у ж а с н о - я н е м о г у с п а т ь, а в с е к р у г о м в о т т а к о е:
Он кладет пальцы одной руки на пальцы другой, образуя подобие решетки, и смотрит сквозь щели, чтобы показать, как все кругом раскалывается, разлетается на куски, все его поле зрения, с того самого полета под ДМТ в Миллбруке, да еще и море огня, и паранойя, непрерывная паранойя, он выкладывает им все, все, что вызывает у него страх и ракетой уносит - куда?
И вдруг в бревенчатом доме воцаряется полная тишина. Все взгляды Проказников устремлены на него внимательные взгляды, в которых сквозит всеобщая... Забота,- он преодолел себя и полностью раскрылся. Прекращается бешеное движение, и он вдруг ощущает::::покой.
- Сколько дадим ему очков? - спрашивает Кизи.
И все, кто сидит в кругу, один за одним произносят: - Пять! - Пять! Пять! - Пять! - Пять! - Три, - говорит Гретч, которой и обязано своим существованием это задание... а Сэнди... клещом вползает обратно крошечный микрограмм паранойи...
Наконец-то до Проказников дошло, что с Сэнди творится неладное. Кизи любил приговаривать: "Голодную пчелу надо накормить". Вот Проказники и принялись засыпать Сэнди знаками своей... Заботы, пытаясь дать ему почувствовать, что он находится в неподвижном центре всей этой круговерти. Однако он все время неверно истолковывал их действия. Ну что они пялятся? Бессонницу он переносил все более и более тяжело. Как-то ночью он направился по дороге в жилой микрорайон "Секвойный бульвар" в попытке одолжить немного соминекса. Он просто намеревался подойти среди ночи к двери, постучать и попросить немного соминекса. Так или иначе, еще в нью-йоркском многоквартирном доме у него сложилось такое представление, что можно запросто пройтись по коридору и одолжить у кого-нибудь чашку сахарного песку, даже у незнакомых. Короче, он принимается стучаться в двери и выпрашивать соминекс. Естественно, народ либо паникует и захлопывает дверь, либо велит ему уебывать. Жители "Секвойного бульвара" и сами к тому времени ощущали легкую паранойю из-за полоумных типов, собравшихся у Кизи.
Да и днем было ничуть не легче. По мере того как его все больше одолевала бессонница, видение становилось все более и более обрывочным, и наконец... он смотрит на нелепо разрисованный автобус - и огненнояркий хаос цветных водоворотов превращается в... туннель! В туннель, через который они проехали, длинный туннель, где он был одержим острой клаустрофобией и параноидальной уверенностью в том, что из туннеля им не выбраться, и вот теперь этот туннель возникает на боку автобуса со всеми ужасающими подробностями. Он оборачивается... там спокойный, ярко освещенный приют, храм в секвойном лесу, безмятежность... он вновь медленно поворачивается к автобусу::::::::ОН ВСЕ ЕЩЕ ТАМ! ТУННЕЛЬ!:::::АВТОБУС!:::::ТОЛЬКО, ПОХОЖЕ. НА ЭТОТ РАЗ РАСПИСАННЫЙ ВЕЛИКИМ ХУДОЖНИКОМ, САМИМ ТИЦИАНОМ::::ИЕР0НИМОМ БОСХОМ::::МАТТИАСОМ ГРЮНЕВАЛЬДОМ::::С ИЗОБРАЖЕНИЕМ САМЫХ УЖАСАЮЩИХ СЦЕН МОЕЙ ЖИЗНИ.
Спасение? Кизи объявляет, что они вновь садятся в автобус - опять трогаются с места - и едут в Исаленское общество, что в Биг-Суре, в четырех часах езды к югу. По слухам, Исален представлял собой "опыт существования" - нечто вроде лишенного обычных удобств курорта на отвесной скале, примерно в тысяче футов над уровнем Тихого океана. Весьма эффектный уголок природы в стиле морских пейзажей девятнадцатого века. Далеко внизу с грохотом бьются о скалы волны; здесь, наверху, - искрящийся воздух и вид на полмира: горы, океан, небо - короче, все те зрелища, которыми и знаменит Биг-Сур. Там был домик с бассейном, была выложенная дерном тропинка, ведущая к краю скалы, а ярдах в ста от домика - несколько горячих серных источников: тоже высоко на склоне утеса, там можно было купаться, созерцая при этом вечный океан. Позади домика рядами стояли крошечные лачуги и несколько жилых автоприцепов. Они предназначались для клиентуры. Для клиентов, попросту говоря. Исален был местом, куда образованные и повзрослевшие люди среднего достатка съезжались на лето в попытке вырваться из опостылевшей Рутины и слегка порастрясти скопившийся на задницах жирок.
Главным теоретиком в Исалене был гештальт-психолог по имени Фриц Перлс. Это был высокий мужчина с козлиной бородкой, которому уже перевалило за семьдесят. Он всюду расхаживал в комбинезоне, сшитом из синей махровой ткани для купальных халатов. Он производил впечатление весьма ученого, авторитетного и знающего себе цену синего плюшевого мишки. Перлс был творцом Полета в Сейчас. Теория его заключалась в том, что большинство людей живет воображаемой жизнью. Люди живут либо только прошлым, либо тем, чего ждут в будущем, а это, как правило, равносильно страху. Перле пытался научить своих пациентов, последователей и исаленских клиентов для разнообразия жить Сейчас, в настоящем времени, чтобы полностью познавать собственное тело и всю информацию, поступающую от органов чувств, и, отбросив подальше страхи, завладевать мгновением. Они устраивали "марафонские турниры", для чего группа людей собиралась на несколько дней кряду, и все выкладывали всё совершенно открыто, не прячась уже ни за какими условностями и высказывая все, что чувствовали на самом деле крики, обвинения, объятия, слезы,- само собой, с величайшим наслаждением: "Хочешь знать, что я на самом деле о тебе думаю..." Одним из упражнений в Исалене было упражнение Полет в Сейчас, в котором полагалось попытаться описать информацию, поступающую в данный момент от органов чувств. Делался ряд беглых заявлений, начинающихся со слова "Сейчас": "Сейчас я чувствую, как ветер охлаждает испарину у меня на лбу... Сейчас я слышу, как по дороге на малой скорости поднимается в нашем направлении автобус... Сейчас я слышу, как в громкоговорителе звучит пластинка "Битлз"..."
Автобус? Пластинка "Битлз"? Путешественники в Сейчас - явились Проказники. Кизи приглашен в Исален провести семинар под названием "Полет с Кеном Кизи". Никто, однако, не рассчитывал на целый электрифицированный и орущий ансамбль Проказников. За несколько недель исаленская клиентура прошла большой путь, и многие уже начинали заглядывать за край Рутины. И то, что они увидели - там, в Стране Свободы, - было страшновато. Проказники были настроены миролюбиво, но они светились в темноте. Они резвились, как маньяки, в Горячих Источниках. Лишь очень немногие подписались на Полет с Кеном Кизи - даже в форме семинара.
Сэнди тем временем с неистовой силой бросало от ощущения паранойи к ощущению собственной божественной власти. И весь его полет был связан с автобусом. В какое-то мгновение автобус оказывается расписанным босховскими сценами его глубоко личного ада. Еще через мгновение - автобус полностью ему подчиняется. Както ночью он обнаруживает, что может одним взглядом смыть с автобуса краски. Он обладает способностью к психокинезу. Его взгляд несет в себе силу жизни или смерти. Внизу с грохотом разбиваются об Исаленский утес волны - а он пристально смотрит на автобус и... с м ы в а е т к р а с к и. Весь бок школьного автобуса он очищает до первоначального ярко-желтого цвета. Исчезает все сделанное Проказниками. Больное воображение? Он отворачивается и смотрит на Тихий океан и на звезды - потом вновь резко поворачивается к автобусу:::::ОН ВСЕ ЕЩЕ ЛИШЕН РОСПИСИ::::ВСЕ ТАКОЙ ЖЕ ДЕВСТВЕННО-ЖЕЛТЫЙ ШКОЛЬНЫЙ АВТОБУС.
Он наделен властью - но хватит ли ее на то, чтобы отвратить Чудовищную Проказу? Проказники едут на автобусе в Монтерей посмотреть фильм "Ночь игуаны". Сэнди сидит сзади и поэтому может за ними наблюдать. Стоит любому из них попытаться что-то сделать, и он одним взглядом может... Они идут в кинотеатр, он немного отстает, а потом садится на несколько рядов позади. Смотреть в оба... На экране мультфильм "Том и Джерри". Мышонок Джерри водит за нос кота Тома, и кот срывается со скалы и в р е з а е т с я в з е м л ю, расплющившись при взрыве глаз - тысяч глаз. Все хохочут, но, с точки зрения Сэнди, это все отвратительно, невероятно жестоко. Он вскакивает, выбегает из кинотеатра и часа полтора бродит по Монтерею. Потом он возвращается назад, и у входа в кинотеатр стоит Хейджен.
- Где тебя черти носят? Кизи уже тебя обыскался.
Сэнди вбегает в кинотеатр. К и з и! Он бросает взгляд на экран - а там мышонок Джерри водит за нос кота Тома, и кот срывается со скалы и в р е з а е т с я в з е м л ю, расплющившись при взрыве глаз - тысяч глаз... Сэнди вновь пускается наутек. Кизи ждет на улице. Он уговаривает Сэнди сесть в автобус, и они возвращаются в Исалеп.
В Исалене, в своей лачуге, Сэнди погружается в полудрему, вступая в... ВОЙНУ СНОВ! Его Власть против Власти Кизи, как Доктор Стрейндж против Аггамона, и одному из них суждено в этой Войне Снов погибнуть... Он мобилизует всю психическую энергию... открывает глаза и видит в лачуге машину - обогреватель? Она п о х о ж а на обогреватель, но это установленное Кизи орудие убийства, и в это самое мгновение на машине включается термостат и загорается крошечный красный огонек - лучевой пистолет Кизи, - который празднует победу, у б и в его, и Сэнди замертво падает с кровати и лежит на полу, но потом бросает свое тело в астрал и, взлетев над океаном с Исаленского утеса, уносится вдаль миль на сорок или пятьдесят; налетает порывистый ветер - у-у-у-уууу-ух, у-у-у-уууу-ух, у-у-у-уууу-ух, - и вот сам он уже становится ветром, даже не однородным летящим духом, а рассеянным в пространстве существом, растворенным в небесной выси, его взору открыт весь залитый лунным светом океан и оставшийся позади Исален. Потом он приходит в себя - он лежит на полу лачуги, тяжело дыша - у-у-у-уууу-ух, у-у-у-уууу-ух, у-у-у-уууу-ух.
- Сэн-ди! Сэн-ди! Сэн-ди! - солнечный свет, они возле лачуги, зовут его, Проказники... что за Чудовищная Проказа?..
И в самом деле, Кизи велел Проказникам проявлять по отношению к Сэнди всеобщую Заботу, чтобы попытаться втянуть его в центр событий. Сэнди выходит, видит, что они на него смотрят, но принимает эти взгляды за выражение злобы и агрессивности... Тем не менее в автобус, и они отправляются кататься по залитому солнцем Биг-Суру. Кизи и Проказники составили обширный документ под названием "Сэнди", состоящий из двенадцати страниц текста и рисунков: весьма причудливый, напоминающий историю душевной болезни, с полной откровенностью расписывающий все страхи Сэнди и по-товарищески их рассеивающий, - и документ начинает оказывать действие. Потом, когда они катят по дороге вдоль обрыва, Кизи приводит Сэнди на крышу автобуса, чтобы устроить Полет в Сейчас. Обдуваемые ветром, они сидят на солнышке, и Кизи с упоением описывает узоры на капоте автобуса; "Сейчас я вижу зеленое змеевидное тело, вползающее в красноту, а с краю оно переходит в..." - и так далее, а Сэнди с упоением присоединяется к Кизи в его Полете в Сейчас и, похоже, приходит наконец в себя - он чувствует, что вновь находится в а в т о б у с е. И тогда он решается пригласить Кизи в свой Полет в Сейчас - пока они парят над обрывом.
- Сейчас, - говорит Сэнди, - я вижу океан, похожий на наклоненную в сторону берега ледяную поверхность... Сейчас я вижу три солнца...
...и в самом деле! автобусная тряска вновь отбрасывает его под влияние ДМТ. От этой вибрации и тряски автобуса у него троится в глазах, но вместо того, чтобы снова сосредоточить взгляд на одном солнце, он все время видит три. Кизи смотрит на небо и, радостно соглашаясь, говорит "да, да",- и от этого Сэнди чувствует себя просто великолепно.
Но потом - ночь. "Сэн-ди! Сэн-ди!" - Они снова пытаются выманить его из лачуги. Зачем? Ну конечно Чудовищная Проказа, но... он же наделен Властью. Там, снаружи, у них свечи: Проказники держат их в руках и пускаются в шествие при свечах по тропе, пролегающей в ущелье, которое рассекает утес до самой кромки воды. Зачем? Ну конечно - Чудовищ... Но тут появляется жена Кизи Фэй - абсолютно бессловесная, улыбающаяся и нежная, дает ему свечу и зажигает ее, а Фэй - сама искренность и любовь, так что он выходит и следует за ними вниз по тропе, все несут свечи, а снизу ущелье с глухим рокотом омывает прибой. Зачем он понадобился им в этой процессии призраков? Ну конечно, для самой Чудовищной Проказы из всех - у б и т ь его у кромки воды, но о н же наделен Властью... на ветру пламя свечи меркнет, а потом она разгорается с прежней яркостью но это не ветер, это Сэнди.- он может одним взглядом заставить огонь съежиться и померкнуть - психокинез, затем вновь его разжечь, одним усилием воли, он может полностью подчинить себе пламя, а оно может подчинит себе его, ведь пламя и он - одно и то же, Б о г, и он устало бредет вниз по ущелью, с каждым шагом
становясь все могущественней... но тут впереди останавливается девушка по имени Лола. Он приближается к ней. а она держит свечу, наклонив ее так, что воск капает ей на пальцы, и она с упоением любуется стекающим с пальцев воском и улыбается, а рука ее, вся в воске, становится белой и мертвой рукой скелета, а улыбка ее, освещенная снизу пламенем свечи, становится восковой улыбкой оборотня - СМЕРТЬ НАЧИНАЕТСЯ ЗДЕСЬ,и Сэнди пускается наутек, из последних сил карабкаясь вверх по ущелью...
...не зная, что вся процессия была задумана как обряд любви, любовный полет, церемония любви к нему, чтобы вернуть его к ним, прославление Сэнди при свечах на берегу океана...
...но он давно скрылся из виду и бежит теперь вдоль края пропасти по дороге, ведущей в Монтерей, бежит, пока не перехватывает дыхание, потом идет, потом бежит к огонькам в домах, стоящих на утесах над океаном, к летним домикам Биг-Сура, и стучится в дверь, бессвязно крича, что бросится сейчас со скалы, но тут появляется полиция. Ага, попались! Это же курам на смех, ведь он в любой момент может уничтожить их психокинетическим излучением...
Они сажают его на заднее сиденье и несутся в сторону Монтерея по Дороге 1, срезая повороты, все быстрее и быстрее...
- Не надо так быстро ехать! - говорит Сэнди. - Что? - Не надо так быстро ехать! - Слушай, - говорит коп, - если ты перестанешь пялиться мне в затылок, я сбавлю скорость. - Ага-а-а-а! - В окно, что ли, посмотри. Полюбуйся пейзажем. Прекрати пялиться мне в затылок.
И он отводит глаза от черепушки полицейского. Две пышущие жаром впадины. Еще мгновение - и...
Монтерейская полиция держала его в тюрьме в Монтерее, пока из Нью-Йорка не приехал его брат Крис. У входа в тюрьму Крис столкнулся с Кизи. "Мы должны вытащить его отсюда",- сказал Кизи. "Что ты имеешь в виду?" - "Мы должны вернуть его туда, где его место,- к Проказникам". Крис увез Сэнди в Нью-Йорк лечиться. Прошло много времени, прежде чем Крис понял, о чем, черт побери, говорил Кизи.
XI. НЕВЫСКАЗАННАЯ ВЕЩЬ
Ну как об этом расскажешь!.. сегодняшняя фантазия... Я ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь из Проказников, описывая душевное состояние, охватившее их после автобусного путешествия, и странные дни, проведенные в Биг-Суре. употребил слово р е л и г и о з н ы й. Мало того, они старались вовсе не облекать все это в слова. И все же...
Они сели в автобус и направились обратно в ЛаХонду, покинув старый летний Биг-Сур, сковавший их всех своей солнечной погодой, и никому не надо было об этом говорить: все они уже были по уши в некоем н е л е п о м д е р ь м е, как они с неменьшей охотой назвали бы все это, лишь бы снять проклятие... с Невысказанной Вещи. Все большее место в их отношениях занимала п с и х и к а. Как в случае с Сэнди, когда он проехал сто девяносто одну милю по Южной Дакоте, а потом взглянул на карту на потолке автобуса, и оказалось, что красным отмечена именно та сто девяносто одна миля... Сэнди:::::там, в Стране Изучения Мозга, Белым Халатам и через миллион лет не уразуметь, где он побывал на самом деле... там, куда теперь попали и все они, в месте, известном также как Город-Порог... Снова в бревенчатом доме Кизи в Ла-Хонде, - вечером все сидят в большой комнате, на улице становится прохладно, и Пейдж Браунинг: З а к р о ю - к а я о к н о и в то же мгновение другой Проказник встает, закрывает за него окно и при этом улыба-а-а-а-ется и не произносит ни слова... Невысказанная Вещь - и вещи эти происходят снова и снова. Они предпринимают поездку в Высокие Сьерры, и Кэссади сворачивает с магистрального пути и начинает подъем по узкой горной дороге - посмотрим, куда она ведет. Дорога старая, заброшенная, покрытие наполовину разбито, а они все тащатся вверх, в никуда, однако воздух чудесный, и в самом конце подъема автобус начинает дергаться и задыхаться и больше уже не тянет. Он попросту останавливается. Оказывается, кончился бензин - хорошенькое дело. ведь уже вечер, а они крепко застряли у черта на рогах, к западу от никуда, и на тридцать, а то и на пятьдесят миль в округе ни одной заправочной станции. Остается лишь разлечься в автобусе и погрузиться в сон... хм-м-м-ммм... скорпионы в башмаках красный "Королевский Посланник" авиакомпании Ти-Даблъю-Эй ночные туфли на его громадном "Стингере" Говард Хьюз в спальном мешке на полу мраморного особняка на крыше пустыни
РАССВЕТ
Просыпаются все одновременно, позевывают, потягиваются и вглядываются в идущую под уклон дорогу, а из-за гребня гор к ним приближается
"ШЕВРОН"
бензовоз, к тому же с цистерной чудовищных размеров. Который запросто останавливается, точно все они уже где-то встречались, наливает им полный бак бензина и без слов направляется дальше, в глубь Сьерр, в абсолютное
НИЧТО
Бэббс - К о с м и ч е с к и й к о н т р о л ь, а, З а н у д а!
А Кизи - К у д а о н е д е т? П о - м о е м у, т а м н е с т у п а л а н о г а ч е л о в е к а. М ы п о д ч и н е н ы к о с м и ч е с к о м у к о н т р о л ю, у ж е о ч е н ь, о ч ен ь д а в н о, и о н с к а ж д о й м и н у т о й р а с т е т, о н в с е б о л ь ш е и с и л ь н е е. Т у т - т о и у з н а ё ш ь... п р о К о с м о с, т у т - т о и о к а з ы в а е т с я, ч т о в с е м з а п р а вл я е т о н...
Невысказанная Вещь, роль Кизи, да и то направление, в котором двигались Проказники, - все Проказники были в курсе дела, но ни один из них не облекал это в слова. Да и само по себе это было одним из невысказанных принципов. С т о и т н а ц е п и т ь я р л ы к, к а к и с ч е з а ю т д р у г и е в а р и а н т ы... Кизи всячески старался лишить свою роль определенности. Не он был главным авторитетом, а кто-то другой: "Бэббс говорит..." "Пейдж говорит..." Он не был лидером, он был ненавигатором. Вдобавок он был неучителем. "Ты понимаешь, что ты наш учитель?" На что Кизи отвечает: "Куда уж мне, куда уж мне", - и удаляется... Учение, которое Кизи облекал в слова, сплошь состояло из загадок и метафор иносказания, афоризмы: "Либо вы в автобусе, либо вне автобуса", "Голодную пчелу надо накормить", "Ничто не вечно", "Смотри ушами, а слушай глазами", "Делай добро там, где оно принесет больше пользы", "Что сказало зеркало? Оно покончило с людьми". В известной степени все это напоминало дзэн-буддизм с его непостижимыми коанами, когда послушник спрашивает: "В чем состоит тайна дзэна?" - а наставник Хуй-нэн отвечает: "На что было похоже твое лицо до того, как родители произвели тебя на свет?" Облечь в многочисленные слова, дать точное определение, означало ограничить. Если это так, значит, это не может быть не так... Однако вот оно что! У каждого была собственная вещь. которой он занимался, но все это приспосабливалось к групповой вещи. а ею и была... "Невысказанная Вещь",- сказал Пейдж Браунинг, и в дальнейших словах уже никто не нуждался.
К тому же все это не имело отношения ни к теологии, ни к философии, по крайней мере в смысле какого-либо "изма". Не ставилось целью ни улучшение морального состояния мира, ни совершенствование общественного строя, ничего не говорилось о спасении души и уж конечно вовсе не имелись в виду ни бессмертие, ни загробная жизнь. Загробная жизнь! Смех да и только. Если и существовала когда- нибудь группа, целиком посвятившая себя жизни "здесь и сейчас", то это были Проказники. Помню, как я был этим озадачен. В воздухе, в самой атмосфере жизни Проказников присутствовало нечто в высшей степени р е л и г и о з н о е, и все же нащупать это было невозможно. На поверхности была всего лишь группа людей, которые обретали необычное психологическое состояние, опыт восприятия ЛСД...
Вот именно! В о с п р и я т и е - самое подходящее слово!.. оно все ставило на свои места. И в самом деле, ни одна из великих фундаментальных религий - христианство, буддизм, ислам, джайнизм, иудаизм, зороастризм, индуизм,- ни одна из них не начиналась ни с философского каркаса, ни даже с главной идеи. Все они начинались с потрясающего опыта н о в о г о в о с п р и я т и я, с того, что Иоахим Вах называл "восприятием, на которое способны святые", а Макс Вебер - "одержимостью божеством", ощущением сосуда божественного, Всеединого. Помню, когда я впервые прочел о подобных вещах, мне никак не удавалось до конца уразуметь, о чем идет речь. Я попросту принял их убедительные немецкие слова на веру. Иисус, Мани, Заратуштра, Гаутама Будда,- в самом начале лидер не сулил тесному кругу своих приверженцев ни лучшей доли в загробном мире, ни усовершенствованного общественного строя, ни какой-либо награды, кроме некоего "психологического состояния здесь и сейчас", как выразился Вебер. Думаю, я так и не мог уразуметь до конца именно то, что он говорил об опыте подлинного психического восприятия, который все они обрели, короче говоря, об э к с т а з е. В большинстве случаев, согласно священным книгам и легендам, это происходило наподобие мгновенной вспышки. Магомет постится и размышляет на склоне горы близ Мекки, и - в с п ы ш к а! - экстаз, величайшее откровение и зарождение ислама. Заратуштра пригубляет у дороги напиток "хаома" и - в с п ы ш к а! - наталкивается на огненное воплощение архангела Boxy Маны, посланца Ахура Мазды, и - зарождение зороастризма. Савл Тарсянин идет по дороге в Дамаск - в с п ы ш к а! - и он слышит глас Божий и становится христианином. Вдобавок, одному Богу известно, сколько за прошедшие с тех пор две тысячи лет возникало менее значительных фигур - Христиан Розенкрейц со своим "озаренным Богом" братством розенкрейцеров, Эмануэль Сведенборг, чей разум внезапно "открылся" в 1743 году, Мейстер Экхарт со своими учениками Сузо и Таулером, а в двадцатом веке Садху Сундар Сингх и его - в с п ы ш к а! - видение в возрасте шестнадцати лет, неоднократно повторявшееся впоследствии: "...нередко, выходя из состояния экстаза, я думаю, насколько же слеп весь мир, если он не видит того, что вижу я, ведь все так близко, так ясно... не существует языка, на котором можно было бы выразить то, что я вижу и слышу в божественном мире души..." Несомненно, это напоминает слова кислотного торчка. То. что все они видели во вспышке, было выходом из того ужасного положения, в которое попадает к а ж д ы й ч е л о в е к, "Я", пойманное в ловушку, смертное и беспомощное в огромном безликом "Оно", в окружающем меня мире. И вдруг! - Единение! - всеобщее слияние, "Я" - внутри "Оно", "Оно" - внутри "Меня", и в этом потоке я ощущаю могущество - так близко, так ясно, - могущество, которого слепо не замечает весь мир. Все современные религии, да, коли на то пошло, и оккультные науки, толкуют об Ином Мире будь то мир Брахмы или мир летающих тарелок, - которого не способен увидеть серый, рациональный мир. Этот - так называемый, друзья! - рациональный мир. Если бы только им, мамаше-папаше-дружку-сестренке, милым-но-замшелым, дано было познать к а й р о с, высочайшее мгновение... В ходе истории в и д е н и я истолковывались по-разному: как следствие эпилепсии, самовнушения, изменений в обмене веществ ввиду длительного поста или же действительного вмешательства богов - или наркотиков; зороастризм зародился в огромной ванне, наполненной напитком "хаома", который являлся тем же, что и индусский "сома", и бесспорно был наркотиком. В о с п р и я т и е!