Страница:
«Добро пожаловать, добро пожаловать, — закричал он. — Я сейчас затоплю камин в вашей комнате. А Мэри Кейт приготовит ужин. Жареная утка подойдет? Свежая. Я лично зарезал ее утром».
Дэн засмеялся.
— Мне никогда не оказывали такого радушного приема. Элли улыбнулась, представив картину.
— Он проводил нас в номер, а Мэри Кейт была уже там, растапливала камин торфом. Она оказалась настолько же пухленькой, насколько ее муж худым, волосы у нее были цвета крепкого ирландского портера. — Дэн с улыбкой посмотрел на Элли. — Только пусть сообщение о камине не вводит тебя в заблуждение. Торф — такое вещество, которое имеет свойство неохотно гореть и страшно дымить. А тепла от него — с гулькин нос. Даже стоя рядом с камином, не согреешься.
Но, спустившись вниз, мы были вознаграждены. Виски, прекрасная еда и, как всегда в Ирландии, разговоры без остановки. «Я подам вам в столовой», — торжественно объявила Мэри Кейт. И перед нашими глазами предстало грандиозное зрелище. Обеденный зал, который она назвала столовой, был похож на пещеру, там можно было расквартировать полк солдат. Похоже, залом давно не пользовались, там стоял ледяной холод. Мэри Кейт включила свет — зажглось несколько тусклых лампочек — и сказала: «Я сейчас поставлю какую-нибудь пластинку». Это было в апреле, а компакт-диск оказался с рождественскими хоралами. Полагаю, в последний раз столовой пользовались на Рождество.
Но утку ты бы одобрила. Она была с золотистой хрустящей корочкой, внутри нежная и сочная. Ее подали с горой протертых овощей и картофеля — ирландское кушанье, в сопровождении бутылки ирландского виски, чтобы размочить горло. Вот такой у нас был ужин, достойный самого короля средневековой Ирландии Брайана Бору, под аккомпанемент рождественских гимнов в апреле. Хозяева беседовали с нами как со старыми приятелями. — Улыбающиеся глаза Дэна встретились с глазами Элли. — Вот какова Ирландия. Там холодно и дождливо, но тем не менее это очень теплая страна, я рад, что ее посетил.
Она охватила руками колени.
— Мне тоже хочется там побывать.
— Когда-нибудь я отвезу тебя туда, — пообещал Дэн не задумываясь.
Элли уклонилась от обсуждения будущей поездки.
— Как сейчас твои родители? — Он печально вздохнул.
— Мама умерла четыре года назад. Рак груди. Папа был очень потрясен. Он только-только вышел на пенсию. Каким-то образом ему удалось справиться с горем. Он переехал из нашего дома в небольшую квартиру. Начал играть со старыми приятелями в гольф и покер. Думаю, на него снизошло определенное умиротворение. Он умер в прошлом году. А я купил виноградник на деньги, что получил в наследство, плюс мои собственные сбережения и пенсия. — Он развел руками. — Вот так. Такова история моей жизни. Элли не дала ему легко выкрутиться.
— Неужели? А где ты учился? Кто были твои друзья? Любил ли ты когда-нибудь? — Она лукаво посмотрела на Дэна, повторяя его вчерашние вопросы.
Он откинул голову и засмеялся, обнажив крепкие белые зубы, которые в свое время страшно разозлили ее. «Встреча с ним, — подумала Элли — это самое лучшее, что произошло со мной с тех пор, как… Да, пожалуй, с тех пор, как я научилась печь хлеб».
— Учился я в колледже Калифорнийского университета в Санта-Барбаре. Окончил с отличием по специальности физика. Мой самый близкий друг — детектив отдела по расследованию убийств нью-йоркского департамента полиции Пит Пятовски. И конечно, я был влюблен.
Он протянул ей кружку за новой порцией кофе и получил ее.
— Расскажи мне о твоей жене, — попросила Элли.
— Это очень личный вопрос. — На этот раз Дэн повторил ее вчерашние слова.
— Знаю, но сейчас у нас пора исповеди.
Дэн глотнул кофе, вспоминая свою болезненную влюбленность во Френ. Он ни о чем, кроме нее, думать не мог.
— Какие же мы были тогда юные! — Он поставил кружку на кофейный столик, уперся локтями в колени и положил подбородок на ладони. Печаль прошлых дней застыла в его глазах. — Мы познакомились, когда учились в старших классах школы. Френ была самая красивая девушка, какую я только видел. Невысокая, белокурая, спортивная. Наше знакомство состоялось на соревновании по армрестлингу. Представляешь, Френ меня победила. Кто бы подумал, что у нее сильные руки! Со мной что-то случилось. Всякий раз, когда я ее видел, у меня начинало сосать под ложечкой. Я действительно заболел любовью. И вдруг она мне призналась, что чувствует то же самое.
Элли вообразила их рядом и с завистью подумала: «Наверное, это была великолепная пара».
— Мы стали неразлучны, — продолжил Дэн. — Делали вместе домашние задания, вместе совершали пробежки, вместе занимались серфингом. Она считалась школьной принцессой, и я гордился, что она выбрала меня своим парнем. Это была настоящая юношеская страсть. — Он покачал головой, не в силах постигнуть загадку первой любви. — Когда мы поженились, нам было по девятнадцать, мы уже учились в колледже. Правда, у нас были разные специализации — у меня научная, у нее спортивная. Мы снимали маленькую квартиру. Мне приходилось много заниматься, иногда по ночам, а она каждое утро вставала в шесть и отправлялась на тренировку. — Он пожал плечами. — Естественно, долго продолжаться это не могло. После развода я почувствовал даже облегчение. Учеба была закончена. Я уехал в Нью-Йорк и поступил в полицию, полный высоких мыслей о защите добра и наказании зла, стремясь внести свою лепту в борьбу с преступностью. — Он снова пожал плечами. — Оказалось, меня ждала черно-белая жизнь и больше почти ничего. Но я был хорошим копом, жил своей работой и, в общем, был ею удовлетворен.
— Ты влюблялся? — спросила она приятным, проникновенным голосом.
— Да, но так, как в первый раз, никогда… — Ему хотелось добавить «до нынешних времен», но он побоялся ее спугнуть. Ясно, что к любви Элли пока не готова.
Она потянулась и пожала ему руку.
— Спасибо, Дэн, за то, что рассказал мне все это.
— Ты думаешь, сейчас узнала меня лучше? — Ее глаза посерьезнели. Она тихо ответила:
— Мне почему-то кажется, я знала тебя всегда.
Он не стал уточнять, что она имеет в виду. Понял: чтобы узнать друг друга, им не нужна была никакая дополнительная информация.
— Пора спать, — сказал он, поднимаясь на ноги, с тоской думая о постели наверху. «Ах, если бы!.. Нет, время еще не наступило».
— Я рада, что ты пришел. — Она проводила его в холл, который, видимо, был рассчитан на двух человек, потому что они оказались впритык друг к другу.
— Я тоже рад. — Его окутывал ее аромат, лицо щекотала прядь мягких, дивных волос. Он чуть обнял ее, и их губы на секунду соприкоснулись.
Дэн тихо сказал:
— Ты красивая.
— Не поняла?
— Я все не мог подобрать для тебя правильное слово. Теперь нашел: ты красивая.
Она зарделась. Это был настоящий старомодный румянец. Она никогда не перестанет его удивлять.
— Спасибо. — Она отстранилась и открыла дверь. — Спокойной ночи, Дэнни-бой.
— Спокойной ночи. — Он махнул рукой и направился по короткой выложенной кирпичом дорожке к калитке. — Завтра позвоню.
Бак прятался в тени на противоположной стороне улицы и все видел. Он был разочарован и взбешен: «Как она могла?! Как она могла?!» Часы в машине показывали три пятнадцать.
Окно спальни было темным в течение нескольких часов, теперь оно снова осветилось. Нервозно грызя ногти, он дождался, когда там снова станет темно, и отправился домой, в свою квартиру, больше похожую на тюрьму.
Назавтра в кафе доставили большой букет цветов. Кремовые пионы, белоснежные нарциссы и бронзовые лилии.
Элли зарылась в них носом. Они были такие ароматные и красивые. Она развернула приложенную к букету записку и улыбнулась, прочитав: «Спасибо за чудесный ужин и превосходный торт. Цвет и аромат этих цветов напомнили мне о тебе».
Элли поставит их на самое почетное место, на ночной столик в спальне, а сейчас надо позвонить и поблагодарить. Она мечтает о новой встрече. Это будет в следующую среду, они поужинают у него на ранчо.
Глава 30
Глава 31
Глава 32
Дэн засмеялся.
— Мне никогда не оказывали такого радушного приема. Элли улыбнулась, представив картину.
— Он проводил нас в номер, а Мэри Кейт была уже там, растапливала камин торфом. Она оказалась настолько же пухленькой, насколько ее муж худым, волосы у нее были цвета крепкого ирландского портера. — Дэн с улыбкой посмотрел на Элли. — Только пусть сообщение о камине не вводит тебя в заблуждение. Торф — такое вещество, которое имеет свойство неохотно гореть и страшно дымить. А тепла от него — с гулькин нос. Даже стоя рядом с камином, не согреешься.
Но, спустившись вниз, мы были вознаграждены. Виски, прекрасная еда и, как всегда в Ирландии, разговоры без остановки. «Я подам вам в столовой», — торжественно объявила Мэри Кейт. И перед нашими глазами предстало грандиозное зрелище. Обеденный зал, который она назвала столовой, был похож на пещеру, там можно было расквартировать полк солдат. Похоже, залом давно не пользовались, там стоял ледяной холод. Мэри Кейт включила свет — зажглось несколько тусклых лампочек — и сказала: «Я сейчас поставлю какую-нибудь пластинку». Это было в апреле, а компакт-диск оказался с рождественскими хоралами. Полагаю, в последний раз столовой пользовались на Рождество.
Но утку ты бы одобрила. Она была с золотистой хрустящей корочкой, внутри нежная и сочная. Ее подали с горой протертых овощей и картофеля — ирландское кушанье, в сопровождении бутылки ирландского виски, чтобы размочить горло. Вот такой у нас был ужин, достойный самого короля средневековой Ирландии Брайана Бору, под аккомпанемент рождественских гимнов в апреле. Хозяева беседовали с нами как со старыми приятелями. — Улыбающиеся глаза Дэна встретились с глазами Элли. — Вот какова Ирландия. Там холодно и дождливо, но тем не менее это очень теплая страна, я рад, что ее посетил.
Она охватила руками колени.
— Мне тоже хочется там побывать.
— Когда-нибудь я отвезу тебя туда, — пообещал Дэн не задумываясь.
Элли уклонилась от обсуждения будущей поездки.
— Как сейчас твои родители? — Он печально вздохнул.
— Мама умерла четыре года назад. Рак груди. Папа был очень потрясен. Он только-только вышел на пенсию. Каким-то образом ему удалось справиться с горем. Он переехал из нашего дома в небольшую квартиру. Начал играть со старыми приятелями в гольф и покер. Думаю, на него снизошло определенное умиротворение. Он умер в прошлом году. А я купил виноградник на деньги, что получил в наследство, плюс мои собственные сбережения и пенсия. — Он развел руками. — Вот так. Такова история моей жизни. Элли не дала ему легко выкрутиться.
— Неужели? А где ты учился? Кто были твои друзья? Любил ли ты когда-нибудь? — Она лукаво посмотрела на Дэна, повторяя его вчерашние вопросы.
Он откинул голову и засмеялся, обнажив крепкие белые зубы, которые в свое время страшно разозлили ее. «Встреча с ним, — подумала Элли — это самое лучшее, что произошло со мной с тех пор, как… Да, пожалуй, с тех пор, как я научилась печь хлеб».
— Учился я в колледже Калифорнийского университета в Санта-Барбаре. Окончил с отличием по специальности физика. Мой самый близкий друг — детектив отдела по расследованию убийств нью-йоркского департамента полиции Пит Пятовски. И конечно, я был влюблен.
Он протянул ей кружку за новой порцией кофе и получил ее.
— Расскажи мне о твоей жене, — попросила Элли.
— Это очень личный вопрос. — На этот раз Дэн повторил ее вчерашние слова.
— Знаю, но сейчас у нас пора исповеди.
Дэн глотнул кофе, вспоминая свою болезненную влюбленность во Френ. Он ни о чем, кроме нее, думать не мог.
— Какие же мы были тогда юные! — Он поставил кружку на кофейный столик, уперся локтями в колени и положил подбородок на ладони. Печаль прошлых дней застыла в его глазах. — Мы познакомились, когда учились в старших классах школы. Френ была самая красивая девушка, какую я только видел. Невысокая, белокурая, спортивная. Наше знакомство состоялось на соревновании по армрестлингу. Представляешь, Френ меня победила. Кто бы подумал, что у нее сильные руки! Со мной что-то случилось. Всякий раз, когда я ее видел, у меня начинало сосать под ложечкой. Я действительно заболел любовью. И вдруг она мне призналась, что чувствует то же самое.
Элли вообразила их рядом и с завистью подумала: «Наверное, это была великолепная пара».
— Мы стали неразлучны, — продолжил Дэн. — Делали вместе домашние задания, вместе совершали пробежки, вместе занимались серфингом. Она считалась школьной принцессой, и я гордился, что она выбрала меня своим парнем. Это была настоящая юношеская страсть. — Он покачал головой, не в силах постигнуть загадку первой любви. — Когда мы поженились, нам было по девятнадцать, мы уже учились в колледже. Правда, у нас были разные специализации — у меня научная, у нее спортивная. Мы снимали маленькую квартиру. Мне приходилось много заниматься, иногда по ночам, а она каждое утро вставала в шесть и отправлялась на тренировку. — Он пожал плечами. — Естественно, долго продолжаться это не могло. После развода я почувствовал даже облегчение. Учеба была закончена. Я уехал в Нью-Йорк и поступил в полицию, полный высоких мыслей о защите добра и наказании зла, стремясь внести свою лепту в борьбу с преступностью. — Он снова пожал плечами. — Оказалось, меня ждала черно-белая жизнь и больше почти ничего. Но я был хорошим копом, жил своей работой и, в общем, был ею удовлетворен.
— Ты влюблялся? — спросила она приятным, проникновенным голосом.
— Да, но так, как в первый раз, никогда… — Ему хотелось добавить «до нынешних времен», но он побоялся ее спугнуть. Ясно, что к любви Элли пока не готова.
Она потянулась и пожала ему руку.
— Спасибо, Дэн, за то, что рассказал мне все это.
— Ты думаешь, сейчас узнала меня лучше? — Ее глаза посерьезнели. Она тихо ответила:
— Мне почему-то кажется, я знала тебя всегда.
Он не стал уточнять, что она имеет в виду. Понял: чтобы узнать друг друга, им не нужна была никакая дополнительная информация.
— Пора спать, — сказал он, поднимаясь на ноги, с тоской думая о постели наверху. «Ах, если бы!.. Нет, время еще не наступило».
— Я рада, что ты пришел. — Она проводила его в холл, который, видимо, был рассчитан на двух человек, потому что они оказались впритык друг к другу.
— Я тоже рад. — Его окутывал ее аромат, лицо щекотала прядь мягких, дивных волос. Он чуть обнял ее, и их губы на секунду соприкоснулись.
Дэн тихо сказал:
— Ты красивая.
— Не поняла?
— Я все не мог подобрать для тебя правильное слово. Теперь нашел: ты красивая.
Она зарделась. Это был настоящий старомодный румянец. Она никогда не перестанет его удивлять.
— Спасибо. — Она отстранилась и открыла дверь. — Спокойной ночи, Дэнни-бой.
— Спокойной ночи. — Он махнул рукой и направился по короткой выложенной кирпичом дорожке к калитке. — Завтра позвоню.
Бак прятался в тени на противоположной стороне улицы и все видел. Он был разочарован и взбешен: «Как она могла?! Как она могла?!» Часы в машине показывали три пятнадцать.
Окно спальни было темным в течение нескольких часов, теперь оно снова осветилось. Нервозно грызя ногти, он дождался, когда там снова станет темно, и отправился домой, в свою квартиру, больше похожую на тюрьму.
Назавтра в кафе доставили большой букет цветов. Кремовые пионы, белоснежные нарциссы и бронзовые лилии.
Элли зарылась в них носом. Они были такие ароматные и красивые. Она развернула приложенную к букету записку и улыбнулась, прочитав: «Спасибо за чудесный ужин и превосходный торт. Цвет и аромат этих цветов напомнили мне о тебе».
Элли поставит их на самое почетное место, на ночной столик в спальне, а сейчас надо позвонить и поблагодарить. Она мечтает о новой встрече. Это будет в следующую среду, они поужинают у него на ранчо.
Глава 30
В среду Элли тревожно поглядывала на часы. Было почти шесть, ей уже полагалось мчаться по направлению к ранчо «Быстрый конь», а Джейк отсутствовал.
— Ты уверена, что справишься без меня? — спросила она, меряя шагами зал.
Майя подняла глаза от кассы.
— Иди, прошу тебя. Пока есть шанс не опоздать. Ты разве никогда не слышала, каким должен быть настоящий администратор? Так вот, хороший начальник умеет вовремя передоверить работу подчиненным.
— Я не начальник и не администратор, я повар. И официантка, и кое-кто еще, если нужно. Не могу я кому-то что-то поручать, через неделю здесь все выйдет из строя.
Майя вышла из-за кассы и окинула Элли критическим оком.
— Хм… голубое хорошо. Глупо, но хорошо с учетом того, что ты едешь за город.
— Что значит глупо? — возмущенно спросила Элли.
— Несексуально. — Майя театральным жестом взбила прическу. — Это не заставит его обалдеть.
— Может, я предпочитаю трезвых мужчин, — фыркнула Элли. — Где же Джейк? Он должен был явиться в пять тридцать.
В зал вошли первые посетители. Элли автоматически схватила меню и направилась к ним. Майя вздохнула. Сегодня подруга отсюда не скоро уйдет.
В это время на ранчо «Быстрый конь» готовился праздничный мексиканский ужин. Дэн просунул голову на кухню и одобрительно принюхался:
— Не знаю, Флорита, что там у вас на плите, но дух замечательный.
Она улыбнулась:
— Вам понравится, сеньор, и сеньорите — тоже.
Вечер был прохладным, и Дэн растопил большой, обложенный камнем камин. На стол он поставил вазу с туберозами и белыми лилиями, их аромат приятно смешивался с запахом еды. На проигрывателе — альбом Бена Уэбстера , рядом в старом оцинкованном ведерке охлаждалась бутылка шампанского.
Панчо, где-то прошастав, прибежал и улегся на ковре перед камином. Треск поленьев, обрывки разговора Флориты со своим ребенком… Дэн подумал о том, какой огромный путь проделан от дома ужасов в стиле Стивена Кинга к этому жилищу. Наконец-то можно почувствовать себя дома. Для полного счастья не хватает только Элли.
— Значит, Джейк уже не появится, — рассудительно проговорила Майя в семь часов. — Ты иди, я одна справлюсь.
Элли в смятении оглядела переполненное кафе.
— Не нужно было назначать эту встречу. В последнее время я и так не бываю на работе.
— Не бываешь? Милая, да чтобы сосчитать, сколько раз ты отлучалась, хватит пальцев на одной руке. Давай, Элли, ради Бога, уходи.
Майя подтолкнула ее к двери. Элли отрицательно покачала головой:
— Лучше я позвоню и скажу, что опаздываю.
Дэн снял трубку после первого звонка. Она расслышала негромкую джазовую музыку, Панчо пару раз гавкнул, тоже тихо.
— Извини, Дэн, не пришел официант, поэтому я приеду позднее.
— Ладно, — ответил он улыбаясь. — Насколько позднее?
— Попытаюсь выехать через полчаса, то есть к тебе попаду где-то в восемь тридцать.
— Буду ждать.
Он отправился на кухню, сказал Флорите, что ужин откладывается на полтора часа, прошел на переднюю веранду и оглядел свои владения. Огибающая холм дорога отливала серебром, недавно посаженные лозы вышагивали стройными рядами в бесконечность. Он ощутил запах влажной земли, смешанный с ароматом мексиканской кухни, и счастливо улыбнулся.
Оказывается, жизнь не так уж плоха.
В семь тридцать Элли схватила сумку и пошла на кухню попрощаться с поваром.
— Все в порядке? — спросила она, волнуясь.
— Конечно. — Чан оторвал взгляд от куска телятины, который отбивал. — А что может быть не в порядке? Конечно, кроме кухни, в которой негде развернуться. — Он ударил еще раз и вскрикнул, потому что попал по большому пальцу. Тот сразу закровоточил. — Господи, этого только не хватало! Не надо было тебе говорить под руку.
— О, Чан! — Элли несколько секунд в ужасе смотрела на пораненный палец, затем поспешно обернула его чистой салфеткой. По материи быстро распространилось красное пятно. — Тебе надо в травмпункт. Малыш тебя отвезет, а я останусь здесь.
Майя просунула голову в дверной проем:
— Что случилось? — И застыла, глядя на окровавленную руку Чана. — Ну и дела! — Бросила сочувственный взгляд на Элли, которая уже надела фартук. — Романтический ужин отменяется.
Дэн, откинув голову на диванную подушку, слушал музыку, гармонично дополняемую собачьим сопением. Время от времени он посматривал на часы. В восемь зазвонил телефон. Дэн схватил трубку и радостно вскрикнул:
— Элли?
— Это Майя. У нас небольшая заминка. К сожалению, Элли пока возится на кухне. Я сделаю все, чтобы отправить ее к вам как можно скорее.
— Хорошо, Майя. Спасибо, что дали знать.
Дэн вздохнул, положил трубку и плюхнулся на диван. В девять позвонила Элли.
— Извиняюсь, Дэн, — протараторила она. — Приехать нет никакой возможности. Я позвоню позднее.
— Ладно.
Когда телефон зазвонил в одиннадцать, он просто не взял трубку. Стоял на веранде под прохладным ветром, слушал, как вибрирует в ушах, и следил за Флоритой, убирающей со стола посуду с несъеденным салатом и нетронутыми свежеиспеченными тортильями .
Дэн вошел в дом и налил себе бокал шампанского. Оно было очень холодное и потому удовольствия не доставило. Швырнув бокал на пол, он направился в кабинет.
Решительно выбросив из головы неуловимую Элли, он просидел еще там до глубокой ночи, изучая планы развития виноградника и инструкцию по эксплуатации новых дубовых бочек. Все, что угодно, лишь бы не думать об Элли, слишком занятой своим кафе.
— Ты уверена, что справишься без меня? — спросила она, меряя шагами зал.
Майя подняла глаза от кассы.
— Иди, прошу тебя. Пока есть шанс не опоздать. Ты разве никогда не слышала, каким должен быть настоящий администратор? Так вот, хороший начальник умеет вовремя передоверить работу подчиненным.
— Я не начальник и не администратор, я повар. И официантка, и кое-кто еще, если нужно. Не могу я кому-то что-то поручать, через неделю здесь все выйдет из строя.
Майя вышла из-за кассы и окинула Элли критическим оком.
— Хм… голубое хорошо. Глупо, но хорошо с учетом того, что ты едешь за город.
— Что значит глупо? — возмущенно спросила Элли.
— Несексуально. — Майя театральным жестом взбила прическу. — Это не заставит его обалдеть.
— Может, я предпочитаю трезвых мужчин, — фыркнула Элли. — Где же Джейк? Он должен был явиться в пять тридцать.
В зал вошли первые посетители. Элли автоматически схватила меню и направилась к ним. Майя вздохнула. Сегодня подруга отсюда не скоро уйдет.
В это время на ранчо «Быстрый конь» готовился праздничный мексиканский ужин. Дэн просунул голову на кухню и одобрительно принюхался:
— Не знаю, Флорита, что там у вас на плите, но дух замечательный.
Она улыбнулась:
— Вам понравится, сеньор, и сеньорите — тоже.
Вечер был прохладным, и Дэн растопил большой, обложенный камнем камин. На стол он поставил вазу с туберозами и белыми лилиями, их аромат приятно смешивался с запахом еды. На проигрывателе — альбом Бена Уэбстера , рядом в старом оцинкованном ведерке охлаждалась бутылка шампанского.
Панчо, где-то прошастав, прибежал и улегся на ковре перед камином. Треск поленьев, обрывки разговора Флориты со своим ребенком… Дэн подумал о том, какой огромный путь проделан от дома ужасов в стиле Стивена Кинга к этому жилищу. Наконец-то можно почувствовать себя дома. Для полного счастья не хватает только Элли.
— Значит, Джейк уже не появится, — рассудительно проговорила Майя в семь часов. — Ты иди, я одна справлюсь.
Элли в смятении оглядела переполненное кафе.
— Не нужно было назначать эту встречу. В последнее время я и так не бываю на работе.
— Не бываешь? Милая, да чтобы сосчитать, сколько раз ты отлучалась, хватит пальцев на одной руке. Давай, Элли, ради Бога, уходи.
Майя подтолкнула ее к двери. Элли отрицательно покачала головой:
— Лучше я позвоню и скажу, что опаздываю.
Дэн снял трубку после первого звонка. Она расслышала негромкую джазовую музыку, Панчо пару раз гавкнул, тоже тихо.
— Извини, Дэн, не пришел официант, поэтому я приеду позднее.
— Ладно, — ответил он улыбаясь. — Насколько позднее?
— Попытаюсь выехать через полчаса, то есть к тебе попаду где-то в восемь тридцать.
— Буду ждать.
Он отправился на кухню, сказал Флорите, что ужин откладывается на полтора часа, прошел на переднюю веранду и оглядел свои владения. Огибающая холм дорога отливала серебром, недавно посаженные лозы вышагивали стройными рядами в бесконечность. Он ощутил запах влажной земли, смешанный с ароматом мексиканской кухни, и счастливо улыбнулся.
Оказывается, жизнь не так уж плоха.
В семь тридцать Элли схватила сумку и пошла на кухню попрощаться с поваром.
— Все в порядке? — спросила она, волнуясь.
— Конечно. — Чан оторвал взгляд от куска телятины, который отбивал. — А что может быть не в порядке? Конечно, кроме кухни, в которой негде развернуться. — Он ударил еще раз и вскрикнул, потому что попал по большому пальцу. Тот сразу закровоточил. — Господи, этого только не хватало! Не надо было тебе говорить под руку.
— О, Чан! — Элли несколько секунд в ужасе смотрела на пораненный палец, затем поспешно обернула его чистой салфеткой. По материи быстро распространилось красное пятно. — Тебе надо в травмпункт. Малыш тебя отвезет, а я останусь здесь.
Майя просунула голову в дверной проем:
— Что случилось? — И застыла, глядя на окровавленную руку Чана. — Ну и дела! — Бросила сочувственный взгляд на Элли, которая уже надела фартук. — Романтический ужин отменяется.
Дэн, откинув голову на диванную подушку, слушал музыку, гармонично дополняемую собачьим сопением. Время от времени он посматривал на часы. В восемь зазвонил телефон. Дэн схватил трубку и радостно вскрикнул:
— Элли?
— Это Майя. У нас небольшая заминка. К сожалению, Элли пока возится на кухне. Я сделаю все, чтобы отправить ее к вам как можно скорее.
— Хорошо, Майя. Спасибо, что дали знать.
Дэн вздохнул, положил трубку и плюхнулся на диван. В девять позвонила Элли.
— Извиняюсь, Дэн, — протараторила она. — Приехать нет никакой возможности. Я позвоню позднее.
— Ладно.
Когда телефон зазвонил в одиннадцать, он просто не взял трубку. Стоял на веранде под прохладным ветром, слушал, как вибрирует в ушах, и следил за Флоритой, убирающей со стола посуду с несъеденным салатом и нетронутыми свежеиспеченными тортильями .
Дэн вошел в дом и налил себе бокал шампанского. Оно было очень холодное и потому удовольствия не доставило. Швырнув бокал на пол, он направился в кабинет.
Решительно выбросив из головы неуловимую Элли, он просидел еще там до глубокой ночи, изучая планы развития виноградника и инструкцию по эксплуатации новых дубовых бочек. Все, что угодно, лишь бы не думать об Элли, слишком занятой своим кафе.
Глава 31
Назавтра Элли страдала от вины перед Дэном. Она понимала, почему он не ответил на ее последний звонок. Но у нее не было выхода, кроме как остаться в кафе и заменить Чана. Что она и сделала.
Устало гремя кастрюлями, она думала, что Чан, наверное, прав, кухня слишком мала. Повар взял выходной, и она управлялась вместе с Терри, правда, без особой охоты.
Малыш, приступивший к работе на этой неделе, разбил в мойке несколько тарелок. Элли скрипнула зубами, сказав себе, что это пустяки.
— Что тебе нужно, дорогая, так это тоже взять выходной. — Майя поставила на деревянную полку стопку тарелок. — Послушай, еще совсем рано, почему бы тебе не закрыть кафе и куда-нибудь не смотаться. Поезжай, извинись перед своим парнем. Или повидайся с бабушкой, или сходи в кино. В общем, развлекись.
Элли отрицательно мотнула головой. — Как?
— Очень просто. — Майя прошла через зал, заперла дверь, после чего перевернула табличку с «Открыто» на «Закрыто». — Вот так.
— Но нельзя же закрыть кафе без всяких объяснений. Что подумают постоянные клиенты?
— А я скажу, что у повара травма и пусть приходят завтра. Они только по тебе соскучатся, вот и все.
Видя, что Элли колеблется, Майя решила поставить ее перед фактом.
— Ладно, договорились, — сказала она, натягивая куртку. — До завтра.
— Подожди! — Элли схватила ее за руку. — Что значит «до завтра»?
— Ты что, не поняла? Сегодня твое заведение закрыто. — Майя со смехом обняла подругу. — Проще смотри на вещи, Элли. И наслаждайся жизнью.
«Наверное, Майя права, — подумала Элли. — Отсутствие Чана не слишком хорошее оправдание, но все же оправдание. Можно съездить к Мисс Лотти и сделать ей сюрприз». На самом деле она знала, что хочется увидеть Дэна.
Элли ехала очень быстро, пока не достигла Камарильо, а затем в долину начал наползать туман, и пришлось снизить скорость. Раздраженно наблюдая за медленно ползущими машинами, она позвонила бабушке. Никто не ответил, и через несколько минут Элли набрала номер снова. Опять никто не ответил. Нахмурившись, она нажала кнопку отсоединения. Неужели Мисс Лотти заболела? Конечно, такое могло случиться, но тогда бы Мария обязательно известила Элли. Если только не произошел несчастный случай и их обеих не забрали в больницу.
Сердце у Элли дрогнуло. Она надавила педаль газа и, увидев, что ее подрезает голубой «ягуар», засигналила.
— И откуда ты такой умник выискался? — пробормотала сквозь зубы. — Куда лезешь, нахал?
Элли подумала о Дэне, не зная, как поступить. Должно быть, он злится за вчерашнее. Позвонив ему, она нервозно забарабанила пальцами по рулю, прислушиваясь к гудкам в трубке.
— Куда, черт возьми, все подевались? — простонала она. — Неужели округ Санта-Барбара погрузился в океан или провалился сквозь землю?
Дэн вел Хани по двору конюшни. От кобылы валил пар. Услышав дребезжание телефона в кабинете, мрачно подумал: «Пусть звонит, сейчас для меня кобыла важнее». Накрыл лошадь попоной, похлопал по крупу и отправил в стойло. Телефон продолжал надрываться.
Дэн сбросил рубашку, обтерся и снял трубку:
— Винодельня «Быстрый конь».
Элли лукаво улыбнулась. Чувствовалось, что он запыхался, значит, она заставила его пробежаться.
— Так бизнес не ведут. А что, если я важный клиент и хочу сделать заказ на сотню бутылок?
— В таком случае тебе не повезло. У нас и десяти нет. А те, что есть, я собираюсь выпить сам. В темной комнате. Все до одной.
— Так плохо?
— Хуже некуда. — Он бросил рубашку на скамейку. — Ну что? Я имею в виду вчера?
— Я думала, ты не спросишь.
— Вот, спрашиваю.
Все это было произнесено мрачным тоном, и Элли тихо вздохнула.
— Уйти не было никакой возможности.
— Проблемы с персоналом.
Фраза прозвучала как обвинение. На сей раз Элли вздохнула громко.
— Послушай, ты ведь не можешь сказать, что я тебя не предупреждала. Причем с самого начала.
Дэн оперся спиной о дверь. Дерево было теплое. Краска шелушилась и падала на голую спину. Он поежился и вообразил, что падает с серфинга в океан. Над головой смыкаются волны. Он выныривает, и рядом оказывается Элли. Почему она такая? Все время норовит куда-то ускользнуть.
— Сегодня вечером я свободна, — сказала Элли. — Звоню из машины, еду навестить бабушку. Так вот, я подумала, может быть, потом ты позволишь мне загладить вину за вчерашний вечер и наверстать упущенное? — Ей ответила долгая тишина, тогда она мягко добавила: — Дэн, я действительно сожалею. Мне очень хотелось с тобой повидаться, но повар промазал, вместо телятины расплющил себе большой палец. Пришлось отправить его в травмпункт.
— И Мария Стюарт вскочила на коня. — Он представил, как она мечется по маленькой кухне. Непрерывно ворча.
Элли уловила в его голосе иронию и просияла.
— Но вначале я заеду к Мисс Лотти.
— Я еще не бывал в особняке «Приют странника», — намекнул Дэн.
— Ну что ж, организуем гранд-тур. С Мисс Лотти ты знаком, представлю тебя нашей милой Марии и Лабрадору Бруно. Узнаешь всех моих близких.
— Всех? А где же троюродные и пятиюродные братья и сестры? Дяди и тети? В отдаленных странах?
— Увы. Насколько мне известно, больше никого нет. — Она сердито погудела клаксоном (голубой «ягуар» опять вознамерился подрезать ее джип) и быстро спросила: — Дорогу найдешь?
— Найду. Ворота с грифами? Она засмеялась:
— Да. Итак, Дэнни-бой, до встречи. Минут через сорок.
Расставшись с ним, Элли снова позвонила бабушке. Никакого ответа. Вглядываясь в туман, она тревожно желала только одного — добраться в особняк как можно быстрее.
Устало гремя кастрюлями, она думала, что Чан, наверное, прав, кухня слишком мала. Повар взял выходной, и она управлялась вместе с Терри, правда, без особой охоты.
Малыш, приступивший к работе на этой неделе, разбил в мойке несколько тарелок. Элли скрипнула зубами, сказав себе, что это пустяки.
— Что тебе нужно, дорогая, так это тоже взять выходной. — Майя поставила на деревянную полку стопку тарелок. — Послушай, еще совсем рано, почему бы тебе не закрыть кафе и куда-нибудь не смотаться. Поезжай, извинись перед своим парнем. Или повидайся с бабушкой, или сходи в кино. В общем, развлекись.
Элли отрицательно мотнула головой. — Как?
— Очень просто. — Майя прошла через зал, заперла дверь, после чего перевернула табличку с «Открыто» на «Закрыто». — Вот так.
— Но нельзя же закрыть кафе без всяких объяснений. Что подумают постоянные клиенты?
— А я скажу, что у повара травма и пусть приходят завтра. Они только по тебе соскучатся, вот и все.
Видя, что Элли колеблется, Майя решила поставить ее перед фактом.
— Ладно, договорились, — сказала она, натягивая куртку. — До завтра.
— Подожди! — Элли схватила ее за руку. — Что значит «до завтра»?
— Ты что, не поняла? Сегодня твое заведение закрыто. — Майя со смехом обняла подругу. — Проще смотри на вещи, Элли. И наслаждайся жизнью.
«Наверное, Майя права, — подумала Элли. — Отсутствие Чана не слишком хорошее оправдание, но все же оправдание. Можно съездить к Мисс Лотти и сделать ей сюрприз». На самом деле она знала, что хочется увидеть Дэна.
Элли ехала очень быстро, пока не достигла Камарильо, а затем в долину начал наползать туман, и пришлось снизить скорость. Раздраженно наблюдая за медленно ползущими машинами, она позвонила бабушке. Никто не ответил, и через несколько минут Элли набрала номер снова. Опять никто не ответил. Нахмурившись, она нажала кнопку отсоединения. Неужели Мисс Лотти заболела? Конечно, такое могло случиться, но тогда бы Мария обязательно известила Элли. Если только не произошел несчастный случай и их обеих не забрали в больницу.
Сердце у Элли дрогнуло. Она надавила педаль газа и, увидев, что ее подрезает голубой «ягуар», засигналила.
— И откуда ты такой умник выискался? — пробормотала сквозь зубы. — Куда лезешь, нахал?
Элли подумала о Дэне, не зная, как поступить. Должно быть, он злится за вчерашнее. Позвонив ему, она нервозно забарабанила пальцами по рулю, прислушиваясь к гудкам в трубке.
— Куда, черт возьми, все подевались? — простонала она. — Неужели округ Санта-Барбара погрузился в океан или провалился сквозь землю?
Дэн вел Хани по двору конюшни. От кобылы валил пар. Услышав дребезжание телефона в кабинете, мрачно подумал: «Пусть звонит, сейчас для меня кобыла важнее». Накрыл лошадь попоной, похлопал по крупу и отправил в стойло. Телефон продолжал надрываться.
Дэн сбросил рубашку, обтерся и снял трубку:
— Винодельня «Быстрый конь».
Элли лукаво улыбнулась. Чувствовалось, что он запыхался, значит, она заставила его пробежаться.
— Так бизнес не ведут. А что, если я важный клиент и хочу сделать заказ на сотню бутылок?
— В таком случае тебе не повезло. У нас и десяти нет. А те, что есть, я собираюсь выпить сам. В темной комнате. Все до одной.
— Так плохо?
— Хуже некуда. — Он бросил рубашку на скамейку. — Ну что? Я имею в виду вчера?
— Я думала, ты не спросишь.
— Вот, спрашиваю.
Все это было произнесено мрачным тоном, и Элли тихо вздохнула.
— Уйти не было никакой возможности.
— Проблемы с персоналом.
Фраза прозвучала как обвинение. На сей раз Элли вздохнула громко.
— Послушай, ты ведь не можешь сказать, что я тебя не предупреждала. Причем с самого начала.
Дэн оперся спиной о дверь. Дерево было теплое. Краска шелушилась и падала на голую спину. Он поежился и вообразил, что падает с серфинга в океан. Над головой смыкаются волны. Он выныривает, и рядом оказывается Элли. Почему она такая? Все время норовит куда-то ускользнуть.
— Сегодня вечером я свободна, — сказала Элли. — Звоню из машины, еду навестить бабушку. Так вот, я подумала, может быть, потом ты позволишь мне загладить вину за вчерашний вечер и наверстать упущенное? — Ей ответила долгая тишина, тогда она мягко добавила: — Дэн, я действительно сожалею. Мне очень хотелось с тобой повидаться, но повар промазал, вместо телятины расплющил себе большой палец. Пришлось отправить его в травмпункт.
— И Мария Стюарт вскочила на коня. — Он представил, как она мечется по маленькой кухне. Непрерывно ворча.
Элли уловила в его голосе иронию и просияла.
— Но вначале я заеду к Мисс Лотти.
— Я еще не бывал в особняке «Приют странника», — намекнул Дэн.
— Ну что ж, организуем гранд-тур. С Мисс Лотти ты знаком, представлю тебя нашей милой Марии и Лабрадору Бруно. Узнаешь всех моих близких.
— Всех? А где же троюродные и пятиюродные братья и сестры? Дяди и тети? В отдаленных странах?
— Увы. Насколько мне известно, больше никого нет. — Она сердито погудела клаксоном (голубой «ягуар» опять вознамерился подрезать ее джип) и быстро спросила: — Дорогу найдешь?
— Найду. Ворота с грифами? Она засмеялась:
— Да. Итак, Дэнни-бой, до встречи. Минут через сорок.
Расставшись с ним, Элли снова позвонила бабушке. Никакого ответа. Вглядываясь в туман, она тревожно желала только одного — добраться в особняк как можно быстрее.
Глава 32
Баку продолжало везти. День выдался жаркий, а вечером с океана пополз туман, заполняя нижнюю часть города, кружа над верхушками деревьев, поднимаясь к холмам.
Бак свернул к усадьбе. Колеса «БМВ» подпрыгивали на корнях, но пришлось забраться подальше от дороги, чтобы скрыться от любопытных глаз. На Баке был теплый черный тренировочный костюм, черная стеганая лыжная куртка, в которой он выглядел надутым, как манекен, черная лыжная шапочка-маска, кроссовки. На руках — тонкие хирургические перчатки из латекса. За поясом — автоматический пистолет «глок-27» с глушителем, тот, что он отобрал тогда у торговца наркотиками. В кармане куртки — фонарик, к ноге пристегнут верный друг — нож с выкидным лезвием.
Освещение было то что надо: сквозь туман пробивалась мерцающая луна. Бак распахнул чуть скрипнувшие ворота и осторожно, как охотник, побежал через рощицу серебристых берез, посаженных семь десятилетий назад Уолдо Стамфордом, мимо сада и черного прямоугольника плавательного бассейна, вдоль запущенного теннисного корта и когда-то бархатной лужайки для крокета. Вскоре он очутился на террасе с каменной колоннадой, где прежде собирались на коктейль гости — выдающиеся политики, кинозвезды и капитаны промышленности.
«Скоро это место будет принадлежать мне», — мельком подумал Бак и прокрался за угол террасы.
Существовало две проблемы. Первая, легкая, — это Мария. Вторая, потруднее, — Бруно. Старый, медлительный и неуклюжий Лабрадор тем не менее лаял громко, как резвый щенок. Вначале Бак намеревался накормить его отравленным мясом, но потом решил: гибель пса выдаст тщательно спланированное преступление, а Баку хотелось, чтобы копы сочли, будто здесь действовали грабители-профессионалы.
Повернув ключ в замке, он скользнул на кухню и мягко прикрыл за собой дверь. Было тихо. Лишь на стене тикали часы да гудел холодильник.
В холле на небольшом столике приглушенно светилась лампа. Он выключил ее, затем вытащил из-за пояса пистолет. Кроссовки почти бесшумно ступали по ступенькам, покрытым толстым ковром.
Комната Марии пустовала. Из ванной доносился звук льющейся воды. Мария принимала душ. Бак вошел в ванную и встал у двери.
По спине заструился пот, ладони взмокли. Он прислушался. Мария пела. Он чуть не расхохотался. Вытираясь широким банным полотенцем — чистейшей египетский хлопок, мгновенно впитывающий влагу, — Мария выводила не что-нибудь, а «Дикси».
Она облачилась в ночную рубашку, сверху надела фланелевый махровый халат и подумала о шоколадном торте, который сегодня испекла. Сейчас она спустится вниз, приготовит чай, посидит вместе с Мисс Лотти перед телевизором в уютной гостиной. Можно включить ток-шоу, которое так нравится хозяйке, а можно — комедийный сериал. Потом обе лягут спать. В последнее время на боковую тянет все раньше.
Весело напевая песенку, она сунула ноги в пушистые голубые тапочки, повесила сушиться полотенце и причесалась, затянув седеющие волосы в узел на затылке. Открыла дверь душевой.
Освещенная сзади, она представляла для Бака превосходную мишень. «Глоку» он доверял меньше, чем своим крепким рукам, но с такого расстояния промахнуться было невозможно. Из удлиненного ствола вырвалось небольшое пламя. Раз, два, три.
Мария дернулась назад, ухватилась за косяк и выпрямилась. Она стояла так очень долго, целую секунду, Бак даже собрался выстрелить еще раз. Затем произнесла «О-о-ох» и мягко сползла на пол.
Он удовлетворенно кивнул. Первая проблема решена.
Он заскользил к апартаментам Мисс Лотти. Та только что приняла ванну, облачилась в новый кремовый халат и причесала волосы, негромко сосчитав до ста, как обычно.
Перед ванной она отвечала на послания по электронной почте, и компьютер до сих пор работал: на темном экране беззаботно прыгали смешные фигурки скринсейвера . Телевизор извергал последние новости от Голливуда. Она включала его на полную громкость, потому что у Марии слабел слух, хотя та в этом не признавалась. Вдобавок самой Мисс Лотти нравились передачи о жизни и делах разных знаменитостей из мира шоу-бизнеса, жаль только — она не могла отличить Памелу Андерсон Ли от Дрю Бэрримор и вообще не знала, кто они такие.
Старая леди бросила взгляд на свои знаменитые часы. Смешно, она знала, так сильно предвкушать чаепитие со слоеным шоколадным тортом Марии, но в старости маленькие радости жизни начинают значить для тебе все больше и больше. Как утренний бутерброд с маслом — для Бруно. Она ласково потрепала пса:
— Что, мой мальчик, приуныл? Я ведь помню тебя щенком. Пухленьким ты был, коротышкой. Одни большие лапы, висячие уши да дурацкая улыбка на морде. Элли влюбилась в тебя сразу, а я хотела выбрать щенка покрупнее. Наверное, мне не следовало говорить тебе это сейчас. Но не обижайся, дело прошлое. К тому же Элли оказалась абсолютно права, теперь я бы тебя не променяла ни на что на свете.
Скрипнула дверная ручка. Бруно навострил уши и попытался встать. Мисс Лотти нежно придавила ему спину.
— Перестань суетиться, глупыш, — нежно проговорила Мисс Лотти. — Это всего лишь Мария. — Улыбаясь, она повернула голову к двери. — Входи, Мария, программа уже началась, ты пропустила самое интересное.
Почему задержалась?
Дверь медленно качнулась. Выцветшие голубые глаза Мисс Лотти затуманились заботой.
— Мария, ты здорова? — Она заозиралась в поисках трости. — Где ты, Мария? Что случилось?
Бруно зарычал от дурного предчувствия. Мисс Лотти похолодела.
Злобно оскалившись, Бруно ринулся к открывшейся двери. Раздался негромкий хлопок. Второй проблемы как не бывало.
Мисс Лотти услышала, как Бруно взвыл, увидела, как он медленно заковылял назад. Его преданные глаза смотрели прямо на нее. Из них уходила жизнь. Вдруг он повалился, уронив голову ей на ноги. По тапочкам потекла кровь. Мисс Лотти наклонилась и ласково погладила пса дрожащей рукой. Сердце у нее упало.
Подняв голову, она посмотрела на человека, стоящего в дверном проеме. Высокий мужчина был в маске и в стеганой лыжной куртке. В руке он держал пистолет, направленный на нее.
Бак свернул к усадьбе. Колеса «БМВ» подпрыгивали на корнях, но пришлось забраться подальше от дороги, чтобы скрыться от любопытных глаз. На Баке был теплый черный тренировочный костюм, черная стеганая лыжная куртка, в которой он выглядел надутым, как манекен, черная лыжная шапочка-маска, кроссовки. На руках — тонкие хирургические перчатки из латекса. За поясом — автоматический пистолет «глок-27» с глушителем, тот, что он отобрал тогда у торговца наркотиками. В кармане куртки — фонарик, к ноге пристегнут верный друг — нож с выкидным лезвием.
Освещение было то что надо: сквозь туман пробивалась мерцающая луна. Бак распахнул чуть скрипнувшие ворота и осторожно, как охотник, побежал через рощицу серебристых берез, посаженных семь десятилетий назад Уолдо Стамфордом, мимо сада и черного прямоугольника плавательного бассейна, вдоль запущенного теннисного корта и когда-то бархатной лужайки для крокета. Вскоре он очутился на террасе с каменной колоннадой, где прежде собирались на коктейль гости — выдающиеся политики, кинозвезды и капитаны промышленности.
«Скоро это место будет принадлежать мне», — мельком подумал Бак и прокрался за угол террасы.
Существовало две проблемы. Первая, легкая, — это Мария. Вторая, потруднее, — Бруно. Старый, медлительный и неуклюжий Лабрадор тем не менее лаял громко, как резвый щенок. Вначале Бак намеревался накормить его отравленным мясом, но потом решил: гибель пса выдаст тщательно спланированное преступление, а Баку хотелось, чтобы копы сочли, будто здесь действовали грабители-профессионалы.
Повернув ключ в замке, он скользнул на кухню и мягко прикрыл за собой дверь. Было тихо. Лишь на стене тикали часы да гудел холодильник.
В холле на небольшом столике приглушенно светилась лампа. Он выключил ее, затем вытащил из-за пояса пистолет. Кроссовки почти бесшумно ступали по ступенькам, покрытым толстым ковром.
Комната Марии пустовала. Из ванной доносился звук льющейся воды. Мария принимала душ. Бак вошел в ванную и встал у двери.
По спине заструился пот, ладони взмокли. Он прислушался. Мария пела. Он чуть не расхохотался. Вытираясь широким банным полотенцем — чистейшей египетский хлопок, мгновенно впитывающий влагу, — Мария выводила не что-нибудь, а «Дикси».
Она облачилась в ночную рубашку, сверху надела фланелевый махровый халат и подумала о шоколадном торте, который сегодня испекла. Сейчас она спустится вниз, приготовит чай, посидит вместе с Мисс Лотти перед телевизором в уютной гостиной. Можно включить ток-шоу, которое так нравится хозяйке, а можно — комедийный сериал. Потом обе лягут спать. В последнее время на боковую тянет все раньше.
Весело напевая песенку, она сунула ноги в пушистые голубые тапочки, повесила сушиться полотенце и причесалась, затянув седеющие волосы в узел на затылке. Открыла дверь душевой.
Освещенная сзади, она представляла для Бака превосходную мишень. «Глоку» он доверял меньше, чем своим крепким рукам, но с такого расстояния промахнуться было невозможно. Из удлиненного ствола вырвалось небольшое пламя. Раз, два, три.
Мария дернулась назад, ухватилась за косяк и выпрямилась. Она стояла так очень долго, целую секунду, Бак даже собрался выстрелить еще раз. Затем произнесла «О-о-ох» и мягко сползла на пол.
Он удовлетворенно кивнул. Первая проблема решена.
Он заскользил к апартаментам Мисс Лотти. Та только что приняла ванну, облачилась в новый кремовый халат и причесала волосы, негромко сосчитав до ста, как обычно.
Перед ванной она отвечала на послания по электронной почте, и компьютер до сих пор работал: на темном экране беззаботно прыгали смешные фигурки скринсейвера . Телевизор извергал последние новости от Голливуда. Она включала его на полную громкость, потому что у Марии слабел слух, хотя та в этом не признавалась. Вдобавок самой Мисс Лотти нравились передачи о жизни и делах разных знаменитостей из мира шоу-бизнеса, жаль только — она не могла отличить Памелу Андерсон Ли от Дрю Бэрримор и вообще не знала, кто они такие.
Старая леди бросила взгляд на свои знаменитые часы. Смешно, она знала, так сильно предвкушать чаепитие со слоеным шоколадным тортом Марии, но в старости маленькие радости жизни начинают значить для тебе все больше и больше. Как утренний бутерброд с маслом — для Бруно. Она ласково потрепала пса:
— Что, мой мальчик, приуныл? Я ведь помню тебя щенком. Пухленьким ты был, коротышкой. Одни большие лапы, висячие уши да дурацкая улыбка на морде. Элли влюбилась в тебя сразу, а я хотела выбрать щенка покрупнее. Наверное, мне не следовало говорить тебе это сейчас. Но не обижайся, дело прошлое. К тому же Элли оказалась абсолютно права, теперь я бы тебя не променяла ни на что на свете.
Скрипнула дверная ручка. Бруно навострил уши и попытался встать. Мисс Лотти нежно придавила ему спину.
— Перестань суетиться, глупыш, — нежно проговорила Мисс Лотти. — Это всего лишь Мария. — Улыбаясь, она повернула голову к двери. — Входи, Мария, программа уже началась, ты пропустила самое интересное.
Почему задержалась?
Дверь медленно качнулась. Выцветшие голубые глаза Мисс Лотти затуманились заботой.
— Мария, ты здорова? — Она заозиралась в поисках трости. — Где ты, Мария? Что случилось?
Бруно зарычал от дурного предчувствия. Мисс Лотти похолодела.
Злобно оскалившись, Бруно ринулся к открывшейся двери. Раздался негромкий хлопок. Второй проблемы как не бывало.
Мисс Лотти услышала, как Бруно взвыл, увидела, как он медленно заковылял назад. Его преданные глаза смотрели прямо на нее. Из них уходила жизнь. Вдруг он повалился, уронив голову ей на ноги. По тапочкам потекла кровь. Мисс Лотти наклонилась и ласково погладила пса дрожащей рукой. Сердце у нее упало.
Подняв голову, она посмотрела на человека, стоящего в дверном проеме. Высокий мужчина был в маске и в стеганой лыжной куртке. В руке он держал пистолет, направленный на нее.