Ахманов Михаил. Я – инопланетянин

   Моя экономка зарделась от удовольствия.
   - Конечно, не получишь, - подтвердил я, разливая вино по бокалам. - Откуда в городах свежий мед? Да еще от горных пчел?
   Я шевельнул бровью и бросил взгляд в сторону калитки. Обычно пани Кларе этого хватает: женщина она догадливая. Хватило и на этот раз.
   - До повидання, пан Арсен, пан координатор. Если пожелаете ужинать, все на плите. Кнедлики с вишнями, свинина под кислым соусом и салат. Салат в фарфоровой миске с незабудками.
   - До повидання, пане, - пискнула Анелька, одарив нас ослепительной улыбкой. - Может быть, принести табак и трубку для пана журналиста?
   - Не стоит, милая. Я не хочу курить. Они удалились, и Монро проводил их задумчивым взглядом.
   - Мать и дочь?
   - Да. Мои соседки. Их дом ниже по улице.
   - Вы, насколько мне известно, одиноки?
   - Вы не ошиблись, Жиль. Мать моя рано умерла, отец погиб лет двадцать назад, жениться я так и не собрался... Теперь уж поздно.
   Я не делаю тайн из своей биографии - по крайней мере, из ее частицы, принадлежащей Арсену Измайлову. Тайны всегда привлекают внимание.
   - Поздно? - Монро наморщил лоб. - Вам пятьдесят один...
   - Скоро пятьдесят два, - перебил я/
   - Пусть так, Арсен. Но я бы не дал вам больше сорока. Вы в отличной форме!
   - Потому, что холост и могу потакать всем своим нездоровым прихотям.
   - Да-да, я знаю! Вы ведь, если мне не изменяет память, кончили Беркли и долгое время жили в Штатах? По временам работали, но чаще развлекались - так, как любят развлекаться экстремальщики... Спуск на плоту по Амазонке, штурм Анкоумы и Чогори [Чогори - пик в 8611 метров в Каракоруме, вторая, после Джомолунгмы, вершина Земли; Анкоума - пик 7010 метров в Кордильерах, высочайшая вершина Южной Америки; о Тиричмире упоминалось раньше], охота на акул в Австралии... Затем, уже в России, экспедиции на Памир, Тянь-Шань и Тиричмир, поход к полюсу недоступности, зимовка в тундре - кажется, на Таймыре? Ну, еще разные мелочи... прыжки со стратоплана, спуск в Марианскую впадину, рыцарские игры и поединки с бенгальскими тиграми...
   Клянусь Вселенским Духом, он был неплохо осведомлен! Но чего же ждать от координатора СЭБ? [СЭБ - Совет по экологической безопасности, постоянный орган ООН, учрежденный в 2020 году, за восемь лет до Тихой Катастрофы и появления Анклава] Они там ребята ушлые!
   Я ухмыльнулся.
   - Тигры - это уже перебор. Это слишком, Жиль! За всю свою жизнь я придушил лишь одного, на Амазонке, да и тот оказался ягуаром.
   - Но остальное - правда, Арсен?
   - Почти. На здраве! - Я поднял бокал с вином, мы чокнулись и выпили. Затем Монро спросил:
   - Почему эта милая девушка назвала вас журналистом? Не слышал, чтоб вы занимались журналистикой.
   - Ну, отчего же... Я не пишу, но иногда снабжаю журналистские агентства информацией. К тому же таскаю с собой компьютер... Этого достаточно, чтоб здесь меня считали журналистом.
   Мой гость, кивнув, надкусил персик.
   - Да, я понимаю. Простые люди, бесхитростные... На самом деле вы занимаетесь компьютерными технологиями и экстремальным спортом, так? У вас, кажется, частное информбюро? Где? В Петербурге?
   Я опустил веки в знак согласия.
   - Большое предприятие? Доходное?
   - Кое-как кормит. Мои потребности невелики, и в крупных средствах я не нуждаюсь.
   Щекотливая тема! Сказать по правде, мое так называемое предприятие было весьма небольшим, но очень и очень доходным. В штате имелся директор (то есть я сам) и пятьдесят сотрудников экономисты, аналитики, юристы, спецы по поиску данных, программной и аппаратной защите, а также секретари, бухгалтеры и референты. Располагались они в моей петербургской квартире, в одной из комнат, выделенной под офис, и были на удивление скромными - трудились сутки напролет, не пили, не ели и никогда не бастовали. Интеллектуальные программы, каждая с собственным именем, голосом и, разумеется, физиономией... Девушек я предпочитал хорошеньких, смуглых и кареглазых, мужчин наделил обличьем российских политологов и тележурналистов начала века, забытых за давностью лет. Мои сотрудники общались с миром через компьютерную сеть, и ни один из ее абонентов не сомневался в их реальности.
   Монро задумчиво глядел на меня, вращая хрустальный бокал. На светлой столешнице то появлялась, то исчезала крохотная радуга.
   - Вы, Арсен, богаты, умны, сравнительно молоды и обладаете прекрасным здоровьем... Все наслаждения мира вам доступны! И вы, надеюсь, доживете до времен, когда имплантация мозга в тело клона станет обыденной процедурой... А это, мой дорогой, путь к вечной молодости и бессмертию! И все же, все же... - Он сделал паузу и усмехнулся. - Все же вам этого мало. Четверть века, если не больше, вы предаетесь смертоубийственным играм, ищете опасности, рискуете жизнью! Почему?
   Я пожал плечами.
   - Обычным людям трудно нас понять, и в том никто не виноват, ни мы, ни вы... Откуда эта тяга к риску, к смертельным авантюрам? Спросите у любого экстремальщика, и все вам ответят одно и то же: мы такие, какие есть. Все! Богатые, бедные, старые, молодые... Странный народ, согласен! Но разве мир не полон странностей? Взять хотя бы ваших спутников - тех, что остались в машине...
   - Их сделали такими, что-то добавив, а что-то отняв. Они модификанты, продукт генетической реконструкции, а вы человек без всяких добавок и изъятий и обладаете свободой воли. Но воля ваша направлена на... Впрочем, не важно! - Будто подводя черту, Монро откинулся в кресле и скрестил руки. - Мы очень кстати заговорили о странном. Вы правы, Арсен, мир полон странных людей, странных событий и явлений. Вот, например, Анклав... Сердце Азии, Бактрийская пустыня... Вы слышали о ней?
   - Кто же не слышал о Тихой Катастрофе! - откликнулся я, насторожившись; похоже, мы подбирались к цели визита координатора. - Не только слышал, но и бывал когда-то в тех краях. Разумеется, в прежние годы и, разумеется, не у талибов, а в Пакистане.
   - Да, конечно же, Тиричмир... Вы были там в двадцать шестом, а через пару лет случилось это бедствие.
   - Поверьте, в этом нет моей вины! - съязвил я, все еще не понимая, куда он клонит. О зарождении Анклава мне было известно не больше, чем компетентным лицам из ООН и прочим шишкам нашей многополярной реальности. Правда, к гипотезам специалистов я мог добавить еще две, но их бы приняли всерьез лишь маги, чародеи да уфологи. Но с ними, как и с ученой публикой, я не делюсь информацией, и поэтому зигзаг, совершенный мыслью координатора, остался для меня загадкой. Жиль Монро, важный чиновник СЭБ, кое-что выяснил об Арсене Измайлове и этого не скрывал... Что ж, превосходно! Раз не скрывает, значит, нуждается в помощи, в консультации либо посредничестве... Но при чем тут катастрофа и Анклав? Свой интерес к подобным темам я никогда не афишировал.
   Монро побарабанил пальцами по столу, прищурился на алый напиток в бокале, затем произнес:
   - Мы собираемся отправить экспедицию, Арсен. Не в этом году, а весной, месяцев через пять-шесть... И мы хотим, чтобы вы ее возглавили. В ранге аккредитованного эксперта СЭБ.
   Признаюсь, меня нелегко удивить, но после этих слов я вдруг почувствовал, что рот мой приоткрылся, а брови лезут вверх. И недаром! Бывают, конечно, случайности, но все же, все же... Сказанное Монро совпадало с моими намерениями с такой удивительной точностью, что на секунду я усомнился в сущности координатора. Мы, обитатели Уренира, умеем изменять свое обличье; быть может, сие и доступно талгам? И Жиль Монро - не человек, а кто-то из моих приятелей с седьмого неба?
   Мысль промелькнула и исчезла. Нелепое предположение! Во-первых, талги не способны к телесной трансформации, а во-вторых, мой гость не являлся искусной подделкой, что подтверждалось его ментальным излучением.
   Выходит, случайность, подумал я и, сохраняя маску удивления, промолвил:
   - Подробности, мой друг, подробности. Что за экспедиция? Каков ее состав? В чем состоят ее цели и какова причина отправки? Что-то произошло в Анклаве? Или во внешнем мире? И наконец, с какого бока вы вышли на меня? И почему?
   Монро уставился на свой фужер, и я плеснул ему вина. Сделав несколько глотков, координатор одобрительно причмокнул и произнес:
   - Могу вас заверить, Арсен, что ничего достойного внимания в Анклаве и в мире не свершилось. Над Бактрийской пустыней небо в дымке, а что под ней, то ведомо лишь одному создателю. Мир... Что ж, эта шестиголовая гидра гниет по-прежнему и потихоньку сползает в пропасть. Все как обычно: говорильня в ООН, конфликты Индии с Китаем, арабов с Израилем, склоки Канады с Данией из-за Гренландии, голод в Заире и Поволжье... Ну, о последнем вы, вероятно, наслышаны.
   Я кивнул. Правда, у нас в России это называли не голодом, а временными перебоями снабжения.
   Солнечный луч скользнул сквозь ажурный полог виноградных листьев и разлегся на столе, около миски с фруктами. Приподняв бокал, Монро полюбовался алыми искрами в напитке.
   - Теперь о причинах и, собственно, об этой экспедиции... Было пять попыток, предпринятых СЭБ, проникнуть в зону недоступности: с воздуха - на экранолетах и с помощью парашютного десанта и с земли - на джипах, танках, лошадях, верблюдах... даже, если не ошибаюсь, на яках. И знаете, чем все это кончилось? - Сделав паузу, он угрюмо сообщил: - Ничем! Животные в пустыню не идут, а люди и техника не возвращаются. Великолепное оборудование и наши лучшие специалисты! Мы даже трупов их не видели! - Лицо координатора омрачилось еще больше. - Предпринимались другие попытки - Китаем, Индией, Россией, Союзом Сдерживания и, разумеется, исламистами... По нашим подсчетам, около ста экспедиций за восемь с половиной лет, и все безрезультатны! Все по одному сценарию: люди уходят, связь слабеет, затем прерывается, и - тишина... Как на кладбище в зимнюю ночь.
   Это было мне известно. Информацию, касавшуюся Анклава, отслеживал в бюро Сергей Даренков, столь же въедливый искусственный интеллект, как и его прототип, скандальная звезда телеэкрана почти сорокалетней давности. Так что я был в курсе всех экспедиций, явных и тайных, ибо никакие тайны не скроешь от Всемирной компьютерной сети. Нужно только уметь искать, сопоставлять и анализировать. Деньги стали большей частью электронными, и, значит, все приобретения, будь то як или джип, банки свинины с бобами или билет на стратоплан либо иное средство передвижения, регистрируются в компьютерах, а о том, кто таков покупатель-путешественник, можно узнать в медицинских и полицейских базах данных.
   Высокие звезды! Я и столетия не прожил в этом мире, а он уже сделался прозрачным, как стекло! Разумеется, не считая моих личных секретов, связанных с Ники Купером, Жаком Дени и доном Жиго Кастинелли.
   - Вот вам и повод, мой дорогой, - произнес Монро тем строгим официальным тоном, каким сообщают о крушении экспрессов, губительных землетрясениях, разливах рек и соответствующих жертвах. - Вот вам и повод! Случилась загадочная катастрофа, и мы - десятилетие без малого! - не в состоянии с ней разобраться! Естественно, что будут новые попытки, как с нашей стороны, то есть по линии международного сообщества, так и... гмм... в рамках инициатив отдельных стран, особенно тех, которые граничат с Анклавом. Последнее, разумеется, нежелательно. Вы понимаете меня, Арсен?
   Я понимал его прекрасно. Часть гипотез о причинах, повлекших катаклизм, сводилась к применению нового оружия - пи-бамб, или планетарной бомбы, как называли его в западном мире. Было ясно, что такая штука в тысячу раз мощнее ядерных зарядов или, к примеру, орбитальных лазеров. Стереть с лица планеты целые хребты, развеять в прах территорию в миллион квадратных километров, сделать ее анклавом абсолютной недоступности среди живых и здравствующих стран и совершить все это по-тихому... Такое и в кошмаре не приснится! Кошмар, однако, был реален, и это значило, что гипотеза пи-бамб имеет не меньше прав на жизнь, чем все остальные.
   Кто мог изобрести подобное оружие? Талибы? Неведомый гений? Высокоразвитая держава, чей боевой продукт нуждался в испытаниях? Соседствующие с Афганистаном Иран, Пакистан или Туранская Федерация, в которой трудилось немало российских специалистов? Любое из этих предположений имело свои источники, свой вес в политических играх, своих сторонников и противников, но я-то знал, что в современном мире секреты долго не живут. Во всяком случае, _такие_ секреты! Отсюда следовал бесспорный вывод, что если пи-бамб не иллюзия, то ее творцы покоятся прахом среди праха в созданной ими пустыне. Почему бы и нет? Скажем, решили испытать что-то перспективное, а процесс вышел из-под контроля...
   Этот вывод, однако, не исчерпывал всех последствий гипотезы пи-бамб. Тень ее дразнила воображение, эфемерный блеск могущества и власти кружил политикам головы, и потому в Анклав шли экспедиции одна за другой - в среднем каждый месяц. Совет по экологической безопасности ООН, ЕАСС, сменивший НАТО, СМГ, ТФ, ВостЛига, Россия, Индия, Китай... Кто раскроет тайну первым, тот и получит преимущество! И в результате многополярный мир, который Монро уподобил шестиглавой гидре, вмиг превратится в однополярный...
   [ЕАСС - Европейско-Американский Союз Сдерживания, в который входят США, Канада, Мексика, все страны Европы, Турция и Россия. СМГ - Союз мусульманских государств, в котором главную роль играют ЛАГ - Лига арабских государств, и ТФ - Туранская Федерация, созданная на территории бывших среднеазиатских республик СССР. ВостЛига - Восточная Лига, включающая Великий Китай, Японию, Монголию, Корею и их сателлитов в Индокитае, Индонезии и на Филиппинах. Россия - член ВостЛиги с правом совещательного голоса].
   Да, я его понимал! Хотя вряд ли координатор мог оценить причины и степень моего понимания.
   - Вы, вероятно, слышали о многолетних исследованиях граничных областей Анклава, - произнес он, гипнотизируя меня взглядом. - Упомянув о неудачных попытках, я, собственно, имел в виду глубинное зондирование, хотя бы на тридцать-сорок километров... Этого сделать не удалось, но пограничную зону наши специалисты изучили. Даже разработали терминологию: вуаль, а в ней - проходы-щели, ведущие к пальцам и рукавам, к бассейнам, карманам и пазухам... Об этом много говорилось и писалось года четыре назад... Помните? Конечно, помните! У вас же эйдетическая память!
   Я молча кивнул. Память у меня и в самом деле неплохая.
   - Теперь мы знаем больше об Анклаве. Физики из МТИ [МТИ Массачусетский технологический институт, США. Далее перечисляются крупнейшие научные центры: Кембриджский университет (Англия), Институт имени Вейцмана (Израиль), Институт имени Макса Планка (Германия), Беркли (США)] считают, что это зона повышенной энтропии, и с ними многие согласны - в Кембридже, в институтах Вейцмана и Макса Планка, в Беркли и у вас в Москве. Возможно, физики правы: любой источник питания разряжается там с поразительной скоростью, генераторы не вырабатывают ток, не действует радиосвязь, магнитные носители не держат информации, меняется период полураспада у радиоактивных материалов и не происходят кое-какие химические реакции...
   - Горение? - полюбопытствовал я.
   - Нет, взрыв... любая экзотермическая реакция со слишком быстрым и бурным выделением энергии. Но воду для кофе вы там согреете.
   - Если туда попаду. Мой гость усмехнулся.
   - Думаю, попадете, так как СЭБ планирует пешую экспедицию. Раз техника несостоятельна, нужно отправить людей, которые пройдут определенным маршрутом, выполнят первую рекогносцировку и, главное, докажут, что в Анклаве можно выжить. Людей с уникальной подготовкой, умелых, крепких телом и духом, и вдобавок таких, что будут трудиться из любви к искусству, а не за деньги или славу. Людей, способных...
   - ...к смертоубийственной игре, - закончил я. - Не продолжайте, Жиль, я понял. Вам в самом деле нужны экстремальщики.
   - Разумное решение, не так ли? - Монро снова усмехнулся. Вы и подобные вам от природы приспособлены к выживанию, и все вы - любители смертельных авантюр. К тому же есть среди вас таланты, каких не сыщешь в МТИ и Кембридже. Вот вы, например... Вы не просто информационщик, вы - живой компьютер! О вашей памяти рассказывают чудеса!
   - Нет никаких чудес, координатор. И дар мой не такой уж редкий.
   - Редок не дар, а сочетание даров. Память, техническое образование и опыт, ваши спортивные подвиги, умение руководить людьми... - Я сделал протестующий жест, но он упрямо замотал головой. - Не спорьте, мсье журналист, не спорьте! Я знаю о вас побольше, чем дочка пани Клары!
   - Что же именно?
   - Все, что знаю, будет передано вам. - Монро наклонился к диску переговорника и буркнул: - Кейс! Живо!
   Модификант-телохранитель доставил плоский чемоданчик. Пиджак, распираемый мышцами, сидел на этом парне как седло на корове, шея была толще головы, а лоб - шириной в два пальца. Люди, люди! Что вы с собой творите!
   Мой гость откинул крышку, вытащил плоскую пластину ридера и перебросил мне.
   - Ознакомьтесь, Арсен. Здесь несколько разделов: самые свежие данные об Анклаве, план и маршрут экспедиции, список участников и сведения о каждом - в том числе о вас. Подробность оцените сами... - На его губах мелькнула улыбка.
   - Оценю.
   Я ткнул пальцем в клавишу ридера, и по экрану стремительно побежали шеренги букв и цифр, сливаясь в колонны строк и чередуясь со снимками и схемами. Документ был обширен. Пришлось прикинуться, что я его просматриваю по диагонали, хотя вся информация, от первой буквы до последней точки, уже отпечаталась в моей памяти.
   Кое-что вызывало вопросы - например, состав участников. Трое, кроме меня, и ни с одним не довелось свести знакомство! Конечно, я слышал о Макбрайте и ад-Дагабе - наше сообщество невелико, и на всей Земле не наберется пары сотен настоящих экстремальщиков. А эти были настоящими, пусть не из первой десятки, но уж в двадцатку они входили точно! Тем не менее я с ними раньше не встречался и предпочел бы посетить Анклав с людьми хорошо знакомыми, а значит, более надежными - скажем, с Уэсли Райкером и Ярославом Милошем. Что же касается некой двадцатилетней девицы по имени Цинь Фэй, то про нее я ничего не знал, и необходимость в ее услугах казалась мне сомнительной.
   - Вы включили девушку? Зачем? Тройка - оптимальный вариант: лидер с двумя помощниками. Если уж брать четвертого, то нужен обязательно мужчина, человек с опытом.
   Монро принял загадочный вид.
   - За нее, Арсен, не беспокойтесь. Опыта, согласен, маловато, но превосходно тренирована: сильна, вынослива, отличный пловец и скалолаз, владеет у-шу и знает русский и английский. Однако наш выбор определялся не этим. Она - ваш проводник!
   - Бывала в Анклаве?
   - Да, на границе, в составе нескольких китайских групп. Она ощущает вуаль на расстоянии... врожденное свойство, мой дорогой, - чувствовать то, что недоступно приборам! Драгоценный дар! Здесь, - он постучал пальцем по ридеру, - об этом нет ни слова, но мы провели тщательную проверку. Не сомневайтесь, она понимает, куда нельзя соваться!
   - Ясновидящая? Экстрасенс? - Я нахмурился: люди подобного сорта не пользовались моим доверием.
   - Термины слишком неопределенные, - с тонкой улыбкой заметил Монро. - Я бы выразился иначе: она умеет делать то, что делает. Ну, и еще кое-что... сложится вдвое, пролезет в любую щель... Говорю вам, Арсен, вы за нее не беспокойтесь!
   - В любую щель? Она модификант? - Эти продукты местной генной инженерии нравились мне еще меньше экстрасенсов.
   - Нет. Я же объяснил - врожденный дар плюс обучение, не изменяющее человеческого естества. На Востоке, мой дорогой, умеют многое, что и не снилось нашим мудрецам!
   - Хорошо. Поговорим о других.
   - Вас что-то смущает?
   - Да. Ад-Дагаб мусульманин. Особая пища, религиозные обряды, неприятие иноверцев и безбожников... Макбрайту пятьдесят. Слишком стар, слишком богат и, как я слышал, весьма капризен.
   Монро хохотнул.
   - Что есть, то есть! Но он в отличной форме и, думаю, вам не уступит. Богатство не помешало ему стать великолепным инженером, а нам необходимо выяснить, что происходит в Анклаве с техникой. Ну, и еще одно... Бюджет ООН невелик, а СЭБ и того меньше... Словом, Макбрайт взял на себя половину расходов.
   - С этого бы и начинали, - проворчал я. - А что с другой половиной? Внес Аллах или шейхи из нефтяных эмиратов?
   - Нет, обошлись своими силами, - с достоинством сообщил мой гость и покосился на ридер, куда я вызвал фото ад-Дагаба. Учтите, этот - наименьшее зло из всех вариантов, предложенных правоверными. Человек военный, дисциплинированный и не фанатик... Специалист по рукопашному бою, силен и вынослив, как верблюд... Монро поморщился и протяжно вздохнул. - Войдите в наше положение, мой дорогой... Это международная экспедиция, и в ней должны быть представлены три доминирующие в мире силы: Запад, Восток и исламисты. Плюс максимально нейтральный руководитель - лучше всего бразилец или индус, но там нет экстремальщиков вашего класса. Так что, по рукам, как говорят у русских?
   - Я подумаю.
   - Гмм... Мы еще не затронули вопрос о награде... Она...
   - Пусть наследная принцесса Дании поцелует меня в щечку. Как-то я ее видел... Очень милая девушка!
   Монро ухмыльнулся.
   - Если хотите, я уложу к вам в постель всех европейских принцесс и пару наложниц микадо в придачу. Вы согласны?
   - Подумаю, - повторил я и потянулся к бутыли с вином.
   * * *
   На Уренире любят ясные ответы. Там "да" означает согласие, "нет" - отказ, и, если кто-то просит время на раздумья, такая просьба не диктуется капризом или стремлением набить себе цену. Там понимают, что не любому дано искусство мгновенного выбора, определение верных путей и всех последствий, к которым приведет то или иное решение. Случается, что нужно взвесить "за" и "против", призвать на помощь опыт, логику, советы старших или, погрузившись в транс, услышать шепот интуиции. И это не игра; это - осознание ответственности за свой поступок, которая понятна всякому.
   Иначе на Земле. Здесь, если речь заходит о делах серьезных, каждое "да" и каждое "нет" сопровождается взаимным обнюхиванием и вылизыванием, оскалом челюстей, потоками слов, интригами и ритуальными жестами. Причем жесты эти весьма многообразны: жест доброй воли или адекватного ответа, разрекламированной гуманитарной помощи или последнего сто первого предупреждения. Требуя время для раздумий, я тоже совершаю жест, который должен подчеркнуть значительность моей персоны. Решения скорые здесь не ценятся, и принцип местной дипломатии таков: чем дольше вы тянете с ответом, тем выше его вес.
   Отправиться в Анклав, возглавить экспедицию, добраться к Тиричмиру, в район эоита? Что за вопрос! Конечно, я был согласен! Я - Наблюдатель, и все необычное и непонятное, что происходит в мире автохронов, мне полагается расследовать. У непонятного есть тенденция быстро становиться неприятным, а что может быть неприятней масштабных экологических катастроф, причины которых неведомы? Случившееся могло отразиться лишь на Земле и местной солнечной системе, но с равным успехом представить пангалактическую угрозу - а это уже касалось Уренира и множества других разумных рас. Взять хотя бы пресловутую пи-бамб... Не очень верилось, что технология землян способна на такое, а вот у талгов - очень может быть! Мои соперники-коллеги, что прячутся в точке Лагранжа, словно пауки при издыхающей мухе... Если они рискнут нарушить Равновесие, то неприятностей не оберешься!
   Но, кроме веления долга, был у меня в этом деле и свой интерес. Аме Пал, старый мудрец, мой добрый приятель... Конечно, он погиб, так же как погибли все его ученики из гиндукушской Общины Света и двадцать миллионов пуштунов и белуджей, таджиков, хазарейцев, чарамайков [Пуштуны, белуджи, таджики, хазарейцы, чарамайки - народы, обитающие в Афганистане и Пакистане] и других, сцепившихся в братоубийственной войне. Когда рассыпаются горы, гибель людей неизбежна... Но Аме Пал относился к людям особым, владеющим даром предвидения, к тем, чья воля противоборствует смерти, и он к тому же постиг мою сущность. Правда, не до конца - для него я был Хранителем, спустившимся с небес, чтобы оберегать землян от зла и освещать им дороги мудрости... Но я всего лишь Наблюдатель и отлично помню, чему меня учили: мудрость, принесенная с небес, не прививается в земле чужого мира. Мудрость - капризный цветок, и каждая раса должна взлелеять его на собственной крови.
   Однако вернусь к Аме Палу. Внимательный и чуткий, он мог предвидеть катастрофу и уловить какие-то признаки бедствия, что надвигалось на его оазис тишины, лежавший средь горних высей. Возможно, он даже догадался о причине совершившегося? Как-никак, он был очевидцем событий и человеком наблюдательным, умевшим слушать и песни ангелов небес, и бормотание духов земли... И если он что-то услышал, то, может быть, оставил для меня предупреждение? Какой-то знак или намек? Не представляя, что это такое, но полагаясь на свое предчувствие, я верил, что знак существует и что он явится ключом к разгадке тайны.
   Только б добраться до Тиричмира...
   К сожалению, это было непросто даже для меня. Быстрый и привычный способ - накопить энергию для подпространственного прыжка и перенестись в интересующее место - в данном случае не подходил; ни в самом Анклаве, ни вблизи него не открывались телепортационные каналы. Сказать по правде, я сумел бы их открыть, но ощущаемый при этом дискомфорт являлся верным признаком беды; нарушенная ткань Вселенной сопротивлялась моему проникновению, и это значило, что в точке финиша меня поджидает опасность - скорее всего смерть.