– Отлично, теперь его ошибка пришлась весьма кстати.
– Я-то думала, что вы собираетесь весь день валяться на диване кверху пузом и смотреть телевизор, – подмигнула дочери Рина.
– Ну, без него, пожалуй, никак не обойтись, однако это не главное.
И тут в дверях появился заспанный Антошка. Одна щечка у него была примята, а светлые волосики короной торчали вверх. В своей желтой пижаме с зайцем на пузе он выглядел так трогательно, что у Рины дрогнуло сердце.
Тошка, не скрывая радости, подхватила малыша на руки и прижалась к нему щекой.
– Доброе утро, зайка, – весело сказала она, ткнув пальцем в пижамного кролика. – Выспался?
Мальчик кивнул, продолжая сонно тереть глаза, и Тошка, распевая во все горло «Надо, надо умываться по утрам и вечерам», поволокла его в ванную.
Рина посмотрела им вслед и покачала головой – эта идиллия, признаться, ее нисколько не радовала.
Вчера, когда их нелегкий разговор подходил к концу, Тошка ненадолго замолчала, о чем-то размышляя, а потом осторожно спросила:
– Мам, а ты уже придумала, что ты скажешь Нине Никифоровне? Ну, когда она позвонит насчет Антошки…
Рина ждала этого вопроса, но дать на него четкий ответ была не готова.
– Нет, – призналась она, – я еще ничего не решила. – И потом я подумала, что это касается не только меня, но и тебя тоже…
Тошка сразу же оживилась и, не в силах скрыть свои эмоции, воскликнула:
– Ой, мамуль, Антошка – такое чудо! Он лапочка, ты его полюбишь, честно.
– Судя по всему, сама ты его уже полюбила, – предположила Рина.
Тошка быстро закивала и возбужденно продолжала убеждать мать:
– Он добрый, ты же сама видела. И воспитанный – по квартире не носился, по диванам не скакал, в ящики не забирался.
– И ты полагаешь, что это достаточное основание, чтобы оставить ребенка у себя жить? – продолжала сопротивляться Рина.
Она уже поняла, что Тошке не хочется расставаться с братом, но не была уверена, что девочка до конца осознает всю серьезность сложившейся ситуации.
– Тошка, а ты не думаешь, что твоя эйфория от вашей первой встречи пройдет и ты окажешься перед необходимостью кардинальных перемен? Изменений во всем нашем с тобой укладе?
Дочь молчала, и Рина продолжила развивать свою мысль.
– Сегодня ты с удовольствием гуляла с малышом, возилась с ним, укладывала спать. Ты играла с ним в дочки-матери, и это было занятно. А теперь представь, что мальчик не просто остался переночевать в твоей комнате, а поселился там навсегда. И теперь, когда ты будешь возвращаться из школы, вместо того чтобы плюхнуться с интересной книжкой на диван, тебе придется читать ему сказки. Маришка будет звать тебя в кино, а Антошка тащить в песочницу.
Рина нагнетала страсти, надеясь, что заставит дочь призадуматься, но Тошка неожиданно рассмеялась:
– Мам, тебя послушать, так я собираюсь стать Антошке родной матерью. Но я всего лишь хочу стать его любящей старшей сестрой, и мне кажется, я к этому морально готова. Вопрос в том, готова ли к такому шагу ты?
Но на этот вопрос Рина по-прежнему не могла дать однозначного ответа. С одной стороны, ей несомненно было жалко малыша. С другой стороны, ей было жалко и себя тоже…
Сейчас она подумала о том, что сегодняшний день наглядно доказывает – невозможно поселить у себя ребенка и при этом ничем не пожертвовать. Мальчиком нужно заниматься, но не может же Тошка ради него бросить школу, или она – свою работу. Нет, все это слишком серьезно, чтобы решиться на что-то вот так, с бухты-барахты.
Допив кофе, Рина взглянула на часы – пора было собираться.
Выйдя на улицу, она поежилась. Хотя до гаража, в котором ночевала ее машина, было всего две минуты ходьбы, колючий ветерок успел забраться Рине за шиворот, и она, содрогнувшись, быстро подняла воротник.
Наивная молоденькая весна немного замешкалась, и этим не преминула воспользоваться гнусная старуха зима: за ночь она старательно завалила все вокруг тяжелым мокрым снегом, и теперь утренний город напоминал царство Снежной королевы. Деревья осели под тяжестью белоснежных шуб, провисли мохнатые провода, а припаркованные во дворе машины были похожи на диковинных полярных зверей.
Однако для Рины это утро началось довольно удачно. Несмотря на снег, ей повезло нигде не попасть в затор, и она успешно переделала все дела, которые были запланированы на первую половину дня. К обеду она уже немного запыхалась, поэтому решила, что перед встречей с ужасным Малахайкиным ей стоит перекусить и немного отдохнуть. Домой она не поехала, дабы не нарушать распорядок детей, которые к этому моменту уже пообедали и занимались конструированием. Об этом ей поведала Тошка, когда Рина позвонила ей в третий раз за это утро – все же в душе она здорово волновалась, ощущая непомерный груз ответственности за абсолютно чужого ребенка.
Когда она подъехала к знакомому ресторанчику, где они частенько встречались с Натальей, ей снова повезло, и галантный «Фольксваген» как раз освободил местечко для ее любимой серебристой «Тойоты». Правда, сегодня машина сменила свой цвет на грязно-мышиный, по-хамелеонски слившись с серым окрасом улиц.
Рина только что покончила с грибным супом, как запиликал телефон и на экранчике высветилось имя «Наталья».
– Ну что? – донесся из трубки сердитый голос. – Ты соизволишь наконец-то со мной поговорить?
– Соизволю, – улыбнулась Рина, представляя, как злится на нее подруга.
Наталья пыталась звонить уже раз двадцать, но вчера вечером Рина не могла прерывать важный разговор с Тошкой, а сегодня с утра у нее действительно не выдалось ни одной свободной минутки, чтобы поболтать.
– Как прошло общение с Ребенком? – все еще хмуро спросила Наталья. – С Антониной Сергеевной то бишь.
– На удивление хорошо прошло. Без сцен, без упреков, и она безоговорочно признала за мной место матери.
– Не плакала?
– Нет. Хотя, когда речь зашла о Людмиле, слезы в глазах стояли, но она сдержалась.
– Молодец девчонка, наш человек, – обрадовалась Наталья, и в трубке послышался вздох облегчения. – Я полночи не спала, вся изнервничалась. Садистка! – снова напустилась она на Рину, но та в ответ только смеялась.
– Слушай, а что с мальчиком-то? Ты уже что-то придумала? – спохватилась Наталья.
– Некогда мне было над этим думать, – ответила Рина немного раздраженно. Разговоры на эту тему ее пугали, поэтому она всячески старалась их избегать.
– А куда ты его дела?
– Тошка в награду за хорошее поведение получила позволение прогулять школу и теперь ловит кайф, развлекая нашего юного гостя.
– Хорошо хоть, что они нашли общий язык, – мудро заметила Наталья.
– И не говори, – согласилась Рина. – Слушай, Наталь, мне уже пора. А то опоздаю к твоему любимому Малахайкину, и он меня четвертует.
– Да я сама его терпеть не могу, – виновато пробубнила Наталья. – Случайно получилось, так что звиняйте, тетенька.
– Ладно, чего уж там, – великодушно откликнулась Рина и попрощалась.
Малахайкин попал в число клиентов «Элеганта», а соответственно и в число Рининых клиентов именно с подачи Натальи, которой надо было оказать услугу одному хорошему знакомому, который в свою очередь… В общем, Рина стала жертвой замысловатой комбинации межличностных отношений и теперь расплачивалась за свою доброту.
Когда она вышла из ресторана, тусклый снег продолжал лениво падать с неба, обволакивая все вокруг унылой пеленой.
Усевшись в машину, Рина посмотрела на часы. До назначенной встречи оставалось сорок минут – как раз достаточно для того, чтобы без нервотрепки добраться до места.
«Надеюсь, мне повезет, и в этот раз снова обойдемся без пробок», – подумала она, вывернула руль и нажала на газ. Ее «Тойота» натужно рыкнула, но с места не сдвинулась.
«Что за черт?» – возмутилась Рина и принялась с силой давить на педаль. Однако результат был тот же – машина кряхтела и пыхтела, но ехать у нее так и не получалось.
Выбравшись наружу, Рина сразу же поняла, в чем причина. Передние колеса утонули в тяжелом снежном месиве, и было совершенно неясно, как их оттуда вызволять. Рина бездумно поковыряла снег носком сапога – других копательно-спасательных средств в ее распоряжении не было. Потом она снова уселась за руль и еще раз попробовала тронуть машину. Но та продолжала буксовать, и Рина всерьез занервничала. Надо было срочно что-то делать, иначе ей предстояло вступить в конфронтацию с грубияном режиссером, а этого деликатная женщина не пожелала бы и врагу.
В отчаянии она еще раз с силой нажала на газ, и тут случилась катастрофа – мотор истошно взвизгнул и замолчал. Рина испуганно прислушалась, потом повертела ключ в замке зажигания – ничего. Снова выбравшись наружу, она тупо уставилась на свою безжизненно замершую машину, а потом в сердцах пнула ногой переднее колесо.
– Чего это вы бузите? – раздался справа от нее насмешливый голос, и Рина повернулась посмотреть, кому это там так весело.
На тротуаре, засунув руки в карманы коричневой кожаной куртки, стоял тип, с которым Рина познакомилась на прошлой неделе почти на этом же самом месте. Вернее, это было никакое не знакомство – на самом деле они чуть было не сошлись в рукопашной.
В тот день у Рины нещадно разболелся зуб. Это была ее личная фишка – стоило ей хоть капельку простудиться, как зуб тут же давал о себе знать. Как назло, таблеток у нее с собой не оказалось, и Рина решила заскочить в аптеку, которая как раз располагалась на правой стороне по ходу движения. По закону подлости, все места вдоль тротуара были заняты, а искать парковку где-то далеко впереди и потом топать километр в обратном направлении Рина не имела никакого желания – чувствовала она себя отвратительно. Вот почему, заметив небольшой зазор между черным джипом и баклажанным «Жигулем», она без зазрения совести засунула в него морду своей машины. Не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих и возмущенные гудки автомобилей, Рина бегом бросилась в аптеку.
«Ничего, у меня смягчающие обстоятельства, – подумала она. – И потом я всего на секундочку».
Конечно же секундочкой дело не обошлось, а когда минут через пять она наконец-то снова вышла на улицу, вокруг ее машины скакал разъяренный молодой мужчина в кожаной куртке.
Завидев приближающуюся Рину, он закатил глаза к небу, а потом набросился на нее с упреками.
– Мадам, вы хотя бы приблизительно представляете себе, как надо парковаться? – глухим от злости голосом спросил он. – Что это вы тут вытворили, а? Перпендикулярная парковка – это круто. Заблокировали сразу две машины!
– Перестаньте вопить, – бросила через плечо Рина, у которой болел уже не только зуб, но и голова. Ей хотелось только одного – поскорее забросить в рот пару таблеток.
– Вместо того чтобы оговариваться, садитесь поскорее в свою колымагу и трогайте, – продолжал шипеть Кожаный, но Рина на него даже не взглянула. Она деловито подошла к машине и потянула дверцу на себя. Однако та не поддалась, и Рина дернула посильнее.
– Да что же это такое? – с отчаянием в голосе закричал мужчина в куртке, который уже приготовился запрыгнуть в свой джип, но понял, что поторопился. – Из-за вас я опоздаю на важное совещание!
– Ничего, обойдутся без вас, не велика шишка, – проворчала Рина, пытаясь сообразить, почему не открывается дверца.
– Откуда вы знаете, какая я шишка? – огрызнулся Кожаный.
– Шишка на ровном месте, – не унималась Рина.
Неожиданно мужчина шагнул в ее сторону и резким движением выхватил у нее из рук ключи. Рина не успела даже испугаться, как тот нажал на кнопку, послышался щелчок открывшегося замка, и мужчина рывком распахнул дверцу ее «Тойоты».
– Прошу вас, мадам, – полным ехидства голосом пропел он и сделал рукой приглашающий жест.
– Бандит, – сказала Рина, отнимая у него ключи.
– Хулиганка, – не остался в долгу Кожаный. – Куда только милиция смотрит?
– Куда надо, туда и смотрит, – проворчала Рина себе под нос, завела машину и стала тихонько пятиться задом.
Кожаный, который уже успел забраться в свою крутую тачку, все это время хватался за волосы, размахивал руками и корчил страшные рожи. Рина сделала вид, что ничего не заметила и, вырулив на шоссе прямо перед носом взвизгнувшего тормозами автомобиля, с независимым видом проехала мимо владельца черного джипа.
И вот теперь именно этот тип стоял на тротуаре и насмехался, наблюдая за ее отчаянием.
От досады у Рины даже слезы выступили на глазах.
«И откуда его принесло на мою голову? – свирепо подумала она. – Все одно к одному: и машина сдохла, и опаздываю, и этот еще…»
Однако времени на сетования у нее не было, и Рина постаралась сосредоточиться. Секунду подумав, она взяла с сиденья свою сумку, заперла «Тойоту» и, повернувшись в сторону шоссе, подняла руку. Однако, как нарочно, машины одна за другой проносились мимо, и Рину снова захлестнуло отчаяние.
– Послушайте, – раздался за ее спиной голос мужчины в кожанке. – Если вы очень торопитесь, я могу вас подвезти.
Рина быстро обернулась и взглянула на него в упор.
– Серьезно? – подозрительно спросила она, полагая, что от этого гражданина можно ожидать любой пакости.
– Серьезно, – хмыкнул тот и махнул рукой, приглашая ее идти за ним.
Рина страшно обрадовалась, хотя демонстрировать свои чувства Кожаному вовсе не собиралась.
– Какая-то машина у вас бандитская, – сказала она, забираясь в черный джип.
– А у вас и такой нету. Так что не выступайте, а пристегивайтесь лучше.
Рина промолчала и пристегнула ремень.
– Куда едем? – поинтересовался ее шофер.
– Недалеко, на Краснопресненскую, – хмуро сказала Рина.
– Действительно недалеко, – согласился Кожаный. – Домчимся быстро. Тем более никто, слава богу, не подпер нас сзади, – добавил он, выруливая на шоссе.
Рина посчитала ниже своего достоинства отвечать на его выпад и снова промолчала.
– Очень торопитесь? – не унимался между тем тип за рулем.
– Очень, – процедила Рина сквозь зубы.
– И без вас никак не обойдутся? Наверное, вы большая шишка?
– Послушайте, если вы решили меня подвезти только для того, чтобы отыграться за прошлый раз, то лучше высадите меня и я найду другого шофера.
– Вас же никто не хотел сажать в машину, я видел, – не сдавался Кожаный.
– Да уж лучше бы я осталась загорать возле сломанной машины, чем выслушивать ваши глупости, – запальчиво бросила Рина.
В это время обходившая их слева «Мазда» сделала идиотский маневр и перестроилась прямо у них перед носом. Кожаный резко тормознул, и Рина чуть не стукнулась лбом о переднюю панель.
– Вы что? – испуганно закричала она. – Первый раз за рулем? Меня обвиняет в том, что я парковаться не умею, а сам даже еще водить не научился.
Шофер хмыкнул, но ничего не ответил.
– И куда это вы свернули? – продолжала наезжать на него Рина. – Нам надо было проехать еще два светофора, и только потом поворачивать направо.
– Так гораздо короче, – терпеливо пояснил Кожаный, – да и движение здесь поспокойнее.
– Не знаю, – недовольно дернула головой Рина, – я так никогда не езжу.
Мужчина скосил на нее глаза, немного помолчал, а потом спросил:
– Вы всегда такая противная, или это у вас конкретно на меня аллергия?
– Конкретно на вас, – выпалила Рина и тут же смутилась. Еще никто и никогда не называл ее противной. Ну, может, только Наталья, когда Рина разносила в пух и прах ее очередной немыслимый наряд, но это не в счет.
Сейчас Рина чувствовала себя неловко из-за того, что набросилась на человека, который вызвался ей помочь.
– Простите, – сказала она примирительно. – Это я на нервной почве распоясалась. Просто столько всего навалилось сразу…
– Принято, – кивнул мужчина за рулем.
– А вы не знаете, что мне теперь делать с моей машиной? Звонить в страховую компанию?
– Конечно. Приедет эвакуатор и отбуксирует ее в ремонт.
– Охо-хо, – печально протянула Рина, представляя, во что все это выльется, и прикидывая, надолго ли она останется без машины.
– Да, не повезло, – посочувствовал ей шофер. – А как вас зовут? Меня – Павел.
– Рина, – бросила в ответ та и вытянула руку вперед. – После вон того светофора будет автобусная остановка. Высадите меня, пожалуйста, прямо за ней.
Павел кивнул и через две минуты притормозил возле облупленного старого здания, украшенного нелепыми белыми колоннами.
– Как раз вовремя, – оживилась Рина. – Сколько я вам должна?
– Вы должны мне встречу за чашкой кофе, – весело сказал Павел. – С пирожным, – добавил он, поймав удивленный взгляд Рины.
– Вот еще, – фыркнула та и выбралась из машины.
– Вы надолго? – крикнул ей вслед Павел.
– Хочется верить, что нет, – искренне откликнулась она. – Надеюсь, вы не собираетесь меня здесь поджидать?
– Почему бы и нет? – бодро сказал Павел, и она в ответ только пожала плечами.
«Мол, дуракам закон не писан, – прокомментировал про себя этот жест Павел. – Вот же штучка!»
На самом деле эта штучка ему понравилась, и он действительно решил дождаться, пока она закончит свои дела. А потом, наверное, подбросить ее домой.
«Интересно, что привлекательного может быть в женщине, которая всю дорогу говорит тебе гадости и даже не благодарит за помощь? – принялся размышлять он, откинув назад спинку водительского сиденья и устраиваясь поудобнее. – Черт его знает, но что-то такое в ней несомненно есть».
Павел где-то читал, что возникновение симпатии или антипатии представляет собой сложнейший биохимический процесс, в котором много лет пытаются разобраться ученые всего мира. Однако ни химики, ни психологи до сих пор так и не сказали своего вразумительного слова в этой области.
«Что касается химии, то тут все ясно, – подумал Павел, – от нее пахнет какой-то приятной фигней, и я всю дорогу принюхивался к ней, как служебный пес к нарушителю границы».
Поскольку в женской парфюмерии он разбирался не слишком хорошо, то даже приблизительно не мог сказать, какими духами пользовалась его пассажирка, однако в машине до сих пор витал запах свежести с легкой цитрусовой кислинкой и будоражил воображение.
«С психологией тоже все легко, – продолжал свой анализ Павел, – это ее глаза. Вела она себя, конечно, как мегера, но глаза при этом не были злыми. Как будто все, что она наговорила, было не всерьез».
Вообще-то он и не сомневался, что не всерьез – не стала бы она тогда так искренне извиняться.
Еще одним очком в пользу Рины стало то, что, усевшись в его джип, она не кинулась звонить мужу или любовнику, чтобы немедленно пожаловаться на поломку своей машины. «Ах, Лелик, зая, я не смогла завести сегодня свою «Тойоту» и чуть не опоздала на важную встречу. Ну когда ты купишь мне что-нибудь приличное? Ну хотя бы «Мерседес»?»
Именно в таком духе разговаривала с ним его недавняя подруга, поэтому не приходилось удивляться, что отношения их продлились всего полгода.
«Будем надеяться, что мужу она не позвонила по той причине, что его попросту нет, – думал Павел, лениво закидывая руки за голову. – Если окажется, что она замужем, то это будет просто нечестно».
Не то чтобы ему было жаль потраченного на Рину времени – нет, их сегодняшняя встреча и совместная поездка его где-то даже развлекли. Просто Павлу хотелось продолжить знакомство, однако охмурять замужних женщин было не в его характере.
Он принялся вспоминать их первое столкновение, потом сегодняшнюю перепалку. Перед глазами стояло лицо Рины – сердитое, раздосадованное, но не злобное.
«И вообще она очень симпатичная, – подумал Павел. – Маленькая, но не крохотная, изящная и очень элегантная».
Еще он успел заметить, какие у нее блестящие каштановые волосы и шоколадные глаза, и все это тоже, несомненно, пошло ей в зачет.
«Так, инвентаризация проведена по полной программе. Итог положительный – будем брать, – весело подумала про себя Павел. – Теперь дело за малым – сделать так, чтобы она не шуганула меня раньше времени. Прежде чем успеет разглядеть, какой я классный парень».
Сегодня у него было необыкновенно приподнятое настроение, и причин тому было несколько. Во-первых, и это главное, был одобрен и принят проект, над которым он корпел больше года, из-за которого в последнее время лишился сна и даже похудел на пару кило. Во-вторых, до него дошли слухи, что их учреждение собирается избавиться от человека, который за несколько лет совместной работы успел попортить Павлу не один литр крови. И в-третьих, неожиданно отменилась командировка, в которую ему страшно не хотелось ехать.
Не так давно, вернувшись из очередной поездки в Африку, Павел понял, что тот энтузиазм, с которым он раньше отправлялся в экзотические страны, заметно поубавился, и теперь заваленная грязным снегом Москва была ему гораздо милее райских кущ в дельте Нила. Конечно, поездки его были теперь не слишком длительными и не столь обременительными как прежде, и все же…
«В общем, все, что случилось, просто замечательно. К тому же, если бы командировку не отменили, я бы сейчас не сидел здесь, поджидая понравившуюся мне женщину, а паковал бы чемодан».
В этот самый момент из дверей здания выскочила Рина и прямиком направилась к его машине, как будто даже не сомневалась в том, что он терпеливо ждет ее возвращения.
Плюхнувшись на сиденье, она на секунду замерла, а потом сделала такой глубокий выдох, как будто до этого по меньшей мере полчаса провела под водой. Потом она повернулась к Павлу и, открыто глядя на него своими карими глазами, с чувством сказала:
– Как хорошо, что вы меня подождали. Спасибо вам большое. Большое спасибо!
– Да всегда пожалуйста, – откликнулся Павел, удивляясь такому бурному проявлению чувств. – А что случилось-то?
– Случился господин Малахайкин. От общения с ним во мне скопился гигантский отрицательный заряд, и если бы я немедленно не разрядилась, меня бы разорвало на кусочки.
– Подумать только, какие страсти, – улыбнулся Павел и тронул машину. – Отвезти вас домой? Или к вашей «Тойоте»?
– Домой, – немного подумав, сказала Рина, – мне сейчас не до машины, с ней я разберусь позже.
– А может быть, заскочим куда-нибудь выпить кофейку? – осторожно предложил Павел. – Я, пока вас ждал, малость продрог, да и вам не мешало бы расслабиться.
– А давайте, – неожиданно легко согласилась Рина, – Малахайкина надо чем-нибудь запить. Тут недалеко есть очень приятная кофейня, «Сливки» называется. Там нет никаких особых изысков, но кофе варят потрясающий.
– Даешь «Сливки», – бодро откликнулся Павел, который даже не сразу поверил, что Рина не шутит. – Показывайте дорогу.
Объяснив, куда нужно ехать, она сказала:
– Вы не против, если я пока позвоню? У меня дети одни дома, я волнуюсь.
– И много у вас детей? – как бы между прочим спросил Павел.
– Двое, – засмеялась Рина. – А муж вас интересует?
Павел ничего не сказал, но утвердительно кивнул.
– Мужа у меня нет, так что можете смело за мной поухаживать.
– Выходит, мне здорово повезло, – шутливым тоном сказал Павел, а про себя на полном серьезе подумал, что пока все складывается довольно удачно.
Когда Рина вернулась домой, Тошка сидела на диване и читала учебник химии, а Антошка, забравшись с ногами в кресло, смотрел какую-то детскую телепередачу, в которой обучали говорить по-английски.
– Я-то думала, что вы собираетесь весь день валяться на диване кверху пузом и смотреть телевизор, – подмигнула дочери Рина.
– Ну, без него, пожалуй, никак не обойтись, однако это не главное.
И тут в дверях появился заспанный Антошка. Одна щечка у него была примята, а светлые волосики короной торчали вверх. В своей желтой пижаме с зайцем на пузе он выглядел так трогательно, что у Рины дрогнуло сердце.
Тошка, не скрывая радости, подхватила малыша на руки и прижалась к нему щекой.
– Доброе утро, зайка, – весело сказала она, ткнув пальцем в пижамного кролика. – Выспался?
Мальчик кивнул, продолжая сонно тереть глаза, и Тошка, распевая во все горло «Надо, надо умываться по утрам и вечерам», поволокла его в ванную.
Рина посмотрела им вслед и покачала головой – эта идиллия, признаться, ее нисколько не радовала.
Вчера, когда их нелегкий разговор подходил к концу, Тошка ненадолго замолчала, о чем-то размышляя, а потом осторожно спросила:
– Мам, а ты уже придумала, что ты скажешь Нине Никифоровне? Ну, когда она позвонит насчет Антошки…
Рина ждала этого вопроса, но дать на него четкий ответ была не готова.
– Нет, – призналась она, – я еще ничего не решила. – И потом я подумала, что это касается не только меня, но и тебя тоже…
Тошка сразу же оживилась и, не в силах скрыть свои эмоции, воскликнула:
– Ой, мамуль, Антошка – такое чудо! Он лапочка, ты его полюбишь, честно.
– Судя по всему, сама ты его уже полюбила, – предположила Рина.
Тошка быстро закивала и возбужденно продолжала убеждать мать:
– Он добрый, ты же сама видела. И воспитанный – по квартире не носился, по диванам не скакал, в ящики не забирался.
– И ты полагаешь, что это достаточное основание, чтобы оставить ребенка у себя жить? – продолжала сопротивляться Рина.
Она уже поняла, что Тошке не хочется расставаться с братом, но не была уверена, что девочка до конца осознает всю серьезность сложившейся ситуации.
– Тошка, а ты не думаешь, что твоя эйфория от вашей первой встречи пройдет и ты окажешься перед необходимостью кардинальных перемен? Изменений во всем нашем с тобой укладе?
Дочь молчала, и Рина продолжила развивать свою мысль.
– Сегодня ты с удовольствием гуляла с малышом, возилась с ним, укладывала спать. Ты играла с ним в дочки-матери, и это было занятно. А теперь представь, что мальчик не просто остался переночевать в твоей комнате, а поселился там навсегда. И теперь, когда ты будешь возвращаться из школы, вместо того чтобы плюхнуться с интересной книжкой на диван, тебе придется читать ему сказки. Маришка будет звать тебя в кино, а Антошка тащить в песочницу.
Рина нагнетала страсти, надеясь, что заставит дочь призадуматься, но Тошка неожиданно рассмеялась:
– Мам, тебя послушать, так я собираюсь стать Антошке родной матерью. Но я всего лишь хочу стать его любящей старшей сестрой, и мне кажется, я к этому морально готова. Вопрос в том, готова ли к такому шагу ты?
Но на этот вопрос Рина по-прежнему не могла дать однозначного ответа. С одной стороны, ей несомненно было жалко малыша. С другой стороны, ей было жалко и себя тоже…
Сейчас она подумала о том, что сегодняшний день наглядно доказывает – невозможно поселить у себя ребенка и при этом ничем не пожертвовать. Мальчиком нужно заниматься, но не может же Тошка ради него бросить школу, или она – свою работу. Нет, все это слишком серьезно, чтобы решиться на что-то вот так, с бухты-барахты.
Допив кофе, Рина взглянула на часы – пора было собираться.
Выйдя на улицу, она поежилась. Хотя до гаража, в котором ночевала ее машина, было всего две минуты ходьбы, колючий ветерок успел забраться Рине за шиворот, и она, содрогнувшись, быстро подняла воротник.
Наивная молоденькая весна немного замешкалась, и этим не преминула воспользоваться гнусная старуха зима: за ночь она старательно завалила все вокруг тяжелым мокрым снегом, и теперь утренний город напоминал царство Снежной королевы. Деревья осели под тяжестью белоснежных шуб, провисли мохнатые провода, а припаркованные во дворе машины были похожи на диковинных полярных зверей.
Однако для Рины это утро началось довольно удачно. Несмотря на снег, ей повезло нигде не попасть в затор, и она успешно переделала все дела, которые были запланированы на первую половину дня. К обеду она уже немного запыхалась, поэтому решила, что перед встречей с ужасным Малахайкиным ей стоит перекусить и немного отдохнуть. Домой она не поехала, дабы не нарушать распорядок детей, которые к этому моменту уже пообедали и занимались конструированием. Об этом ей поведала Тошка, когда Рина позвонила ей в третий раз за это утро – все же в душе она здорово волновалась, ощущая непомерный груз ответственности за абсолютно чужого ребенка.
Когда она подъехала к знакомому ресторанчику, где они частенько встречались с Натальей, ей снова повезло, и галантный «Фольксваген» как раз освободил местечко для ее любимой серебристой «Тойоты». Правда, сегодня машина сменила свой цвет на грязно-мышиный, по-хамелеонски слившись с серым окрасом улиц.
Рина только что покончила с грибным супом, как запиликал телефон и на экранчике высветилось имя «Наталья».
– Ну что? – донесся из трубки сердитый голос. – Ты соизволишь наконец-то со мной поговорить?
– Соизволю, – улыбнулась Рина, представляя, как злится на нее подруга.
Наталья пыталась звонить уже раз двадцать, но вчера вечером Рина не могла прерывать важный разговор с Тошкой, а сегодня с утра у нее действительно не выдалось ни одной свободной минутки, чтобы поболтать.
– Как прошло общение с Ребенком? – все еще хмуро спросила Наталья. – С Антониной Сергеевной то бишь.
– На удивление хорошо прошло. Без сцен, без упреков, и она безоговорочно признала за мной место матери.
– Не плакала?
– Нет. Хотя, когда речь зашла о Людмиле, слезы в глазах стояли, но она сдержалась.
– Молодец девчонка, наш человек, – обрадовалась Наталья, и в трубке послышался вздох облегчения. – Я полночи не спала, вся изнервничалась. Садистка! – снова напустилась она на Рину, но та в ответ только смеялась.
– Слушай, а что с мальчиком-то? Ты уже что-то придумала? – спохватилась Наталья.
– Некогда мне было над этим думать, – ответила Рина немного раздраженно. Разговоры на эту тему ее пугали, поэтому она всячески старалась их избегать.
– А куда ты его дела?
– Тошка в награду за хорошее поведение получила позволение прогулять школу и теперь ловит кайф, развлекая нашего юного гостя.
– Хорошо хоть, что они нашли общий язык, – мудро заметила Наталья.
– И не говори, – согласилась Рина. – Слушай, Наталь, мне уже пора. А то опоздаю к твоему любимому Малахайкину, и он меня четвертует.
– Да я сама его терпеть не могу, – виновато пробубнила Наталья. – Случайно получилось, так что звиняйте, тетенька.
– Ладно, чего уж там, – великодушно откликнулась Рина и попрощалась.
Малахайкин попал в число клиентов «Элеганта», а соответственно и в число Рининых клиентов именно с подачи Натальи, которой надо было оказать услугу одному хорошему знакомому, который в свою очередь… В общем, Рина стала жертвой замысловатой комбинации межличностных отношений и теперь расплачивалась за свою доброту.
Когда она вышла из ресторана, тусклый снег продолжал лениво падать с неба, обволакивая все вокруг унылой пеленой.
Усевшись в машину, Рина посмотрела на часы. До назначенной встречи оставалось сорок минут – как раз достаточно для того, чтобы без нервотрепки добраться до места.
«Надеюсь, мне повезет, и в этот раз снова обойдемся без пробок», – подумала она, вывернула руль и нажала на газ. Ее «Тойота» натужно рыкнула, но с места не сдвинулась.
«Что за черт?» – возмутилась Рина и принялась с силой давить на педаль. Однако результат был тот же – машина кряхтела и пыхтела, но ехать у нее так и не получалось.
Выбравшись наружу, Рина сразу же поняла, в чем причина. Передние колеса утонули в тяжелом снежном месиве, и было совершенно неясно, как их оттуда вызволять. Рина бездумно поковыряла снег носком сапога – других копательно-спасательных средств в ее распоряжении не было. Потом она снова уселась за руль и еще раз попробовала тронуть машину. Но та продолжала буксовать, и Рина всерьез занервничала. Надо было срочно что-то делать, иначе ей предстояло вступить в конфронтацию с грубияном режиссером, а этого деликатная женщина не пожелала бы и врагу.
В отчаянии она еще раз с силой нажала на газ, и тут случилась катастрофа – мотор истошно взвизгнул и замолчал. Рина испуганно прислушалась, потом повертела ключ в замке зажигания – ничего. Снова выбравшись наружу, она тупо уставилась на свою безжизненно замершую машину, а потом в сердцах пнула ногой переднее колесо.
– Чего это вы бузите? – раздался справа от нее насмешливый голос, и Рина повернулась посмотреть, кому это там так весело.
На тротуаре, засунув руки в карманы коричневой кожаной куртки, стоял тип, с которым Рина познакомилась на прошлой неделе почти на этом же самом месте. Вернее, это было никакое не знакомство – на самом деле они чуть было не сошлись в рукопашной.
В тот день у Рины нещадно разболелся зуб. Это была ее личная фишка – стоило ей хоть капельку простудиться, как зуб тут же давал о себе знать. Как назло, таблеток у нее с собой не оказалось, и Рина решила заскочить в аптеку, которая как раз располагалась на правой стороне по ходу движения. По закону подлости, все места вдоль тротуара были заняты, а искать парковку где-то далеко впереди и потом топать километр в обратном направлении Рина не имела никакого желания – чувствовала она себя отвратительно. Вот почему, заметив небольшой зазор между черным джипом и баклажанным «Жигулем», она без зазрения совести засунула в него морду своей машины. Не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих и возмущенные гудки автомобилей, Рина бегом бросилась в аптеку.
«Ничего, у меня смягчающие обстоятельства, – подумала она. – И потом я всего на секундочку».
Конечно же секундочкой дело не обошлось, а когда минут через пять она наконец-то снова вышла на улицу, вокруг ее машины скакал разъяренный молодой мужчина в кожаной куртке.
Завидев приближающуюся Рину, он закатил глаза к небу, а потом набросился на нее с упреками.
– Мадам, вы хотя бы приблизительно представляете себе, как надо парковаться? – глухим от злости голосом спросил он. – Что это вы тут вытворили, а? Перпендикулярная парковка – это круто. Заблокировали сразу две машины!
– Перестаньте вопить, – бросила через плечо Рина, у которой болел уже не только зуб, но и голова. Ей хотелось только одного – поскорее забросить в рот пару таблеток.
– Вместо того чтобы оговариваться, садитесь поскорее в свою колымагу и трогайте, – продолжал шипеть Кожаный, но Рина на него даже не взглянула. Она деловито подошла к машине и потянула дверцу на себя. Однако та не поддалась, и Рина дернула посильнее.
– Да что же это такое? – с отчаянием в голосе закричал мужчина в куртке, который уже приготовился запрыгнуть в свой джип, но понял, что поторопился. – Из-за вас я опоздаю на важное совещание!
– Ничего, обойдутся без вас, не велика шишка, – проворчала Рина, пытаясь сообразить, почему не открывается дверца.
– Откуда вы знаете, какая я шишка? – огрызнулся Кожаный.
– Шишка на ровном месте, – не унималась Рина.
Неожиданно мужчина шагнул в ее сторону и резким движением выхватил у нее из рук ключи. Рина не успела даже испугаться, как тот нажал на кнопку, послышался щелчок открывшегося замка, и мужчина рывком распахнул дверцу ее «Тойоты».
– Прошу вас, мадам, – полным ехидства голосом пропел он и сделал рукой приглашающий жест.
– Бандит, – сказала Рина, отнимая у него ключи.
– Хулиганка, – не остался в долгу Кожаный. – Куда только милиция смотрит?
– Куда надо, туда и смотрит, – проворчала Рина себе под нос, завела машину и стала тихонько пятиться задом.
Кожаный, который уже успел забраться в свою крутую тачку, все это время хватался за волосы, размахивал руками и корчил страшные рожи. Рина сделала вид, что ничего не заметила и, вырулив на шоссе прямо перед носом взвизгнувшего тормозами автомобиля, с независимым видом проехала мимо владельца черного джипа.
И вот теперь именно этот тип стоял на тротуаре и насмехался, наблюдая за ее отчаянием.
От досады у Рины даже слезы выступили на глазах.
«И откуда его принесло на мою голову? – свирепо подумала она. – Все одно к одному: и машина сдохла, и опаздываю, и этот еще…»
Однако времени на сетования у нее не было, и Рина постаралась сосредоточиться. Секунду подумав, она взяла с сиденья свою сумку, заперла «Тойоту» и, повернувшись в сторону шоссе, подняла руку. Однако, как нарочно, машины одна за другой проносились мимо, и Рину снова захлестнуло отчаяние.
– Послушайте, – раздался за ее спиной голос мужчины в кожанке. – Если вы очень торопитесь, я могу вас подвезти.
Рина быстро обернулась и взглянула на него в упор.
– Серьезно? – подозрительно спросила она, полагая, что от этого гражданина можно ожидать любой пакости.
– Серьезно, – хмыкнул тот и махнул рукой, приглашая ее идти за ним.
Рина страшно обрадовалась, хотя демонстрировать свои чувства Кожаному вовсе не собиралась.
– Какая-то машина у вас бандитская, – сказала она, забираясь в черный джип.
– А у вас и такой нету. Так что не выступайте, а пристегивайтесь лучше.
Рина промолчала и пристегнула ремень.
– Куда едем? – поинтересовался ее шофер.
– Недалеко, на Краснопресненскую, – хмуро сказала Рина.
– Действительно недалеко, – согласился Кожаный. – Домчимся быстро. Тем более никто, слава богу, не подпер нас сзади, – добавил он, выруливая на шоссе.
Рина посчитала ниже своего достоинства отвечать на его выпад и снова промолчала.
– Очень торопитесь? – не унимался между тем тип за рулем.
– Очень, – процедила Рина сквозь зубы.
– И без вас никак не обойдутся? Наверное, вы большая шишка?
– Послушайте, если вы решили меня подвезти только для того, чтобы отыграться за прошлый раз, то лучше высадите меня и я найду другого шофера.
– Вас же никто не хотел сажать в машину, я видел, – не сдавался Кожаный.
– Да уж лучше бы я осталась загорать возле сломанной машины, чем выслушивать ваши глупости, – запальчиво бросила Рина.
В это время обходившая их слева «Мазда» сделала идиотский маневр и перестроилась прямо у них перед носом. Кожаный резко тормознул, и Рина чуть не стукнулась лбом о переднюю панель.
– Вы что? – испуганно закричала она. – Первый раз за рулем? Меня обвиняет в том, что я парковаться не умею, а сам даже еще водить не научился.
Шофер хмыкнул, но ничего не ответил.
– И куда это вы свернули? – продолжала наезжать на него Рина. – Нам надо было проехать еще два светофора, и только потом поворачивать направо.
– Так гораздо короче, – терпеливо пояснил Кожаный, – да и движение здесь поспокойнее.
– Не знаю, – недовольно дернула головой Рина, – я так никогда не езжу.
Мужчина скосил на нее глаза, немного помолчал, а потом спросил:
– Вы всегда такая противная, или это у вас конкретно на меня аллергия?
– Конкретно на вас, – выпалила Рина и тут же смутилась. Еще никто и никогда не называл ее противной. Ну, может, только Наталья, когда Рина разносила в пух и прах ее очередной немыслимый наряд, но это не в счет.
Сейчас Рина чувствовала себя неловко из-за того, что набросилась на человека, который вызвался ей помочь.
– Простите, – сказала она примирительно. – Это я на нервной почве распоясалась. Просто столько всего навалилось сразу…
– Принято, – кивнул мужчина за рулем.
– А вы не знаете, что мне теперь делать с моей машиной? Звонить в страховую компанию?
– Конечно. Приедет эвакуатор и отбуксирует ее в ремонт.
– Охо-хо, – печально протянула Рина, представляя, во что все это выльется, и прикидывая, надолго ли она останется без машины.
– Да, не повезло, – посочувствовал ей шофер. – А как вас зовут? Меня – Павел.
– Рина, – бросила в ответ та и вытянула руку вперед. – После вон того светофора будет автобусная остановка. Высадите меня, пожалуйста, прямо за ней.
Павел кивнул и через две минуты притормозил возле облупленного старого здания, украшенного нелепыми белыми колоннами.
– Как раз вовремя, – оживилась Рина. – Сколько я вам должна?
– Вы должны мне встречу за чашкой кофе, – весело сказал Павел. – С пирожным, – добавил он, поймав удивленный взгляд Рины.
– Вот еще, – фыркнула та и выбралась из машины.
– Вы надолго? – крикнул ей вслед Павел.
– Хочется верить, что нет, – искренне откликнулась она. – Надеюсь, вы не собираетесь меня здесь поджидать?
– Почему бы и нет? – бодро сказал Павел, и она в ответ только пожала плечами.
«Мол, дуракам закон не писан, – прокомментировал про себя этот жест Павел. – Вот же штучка!»
На самом деле эта штучка ему понравилась, и он действительно решил дождаться, пока она закончит свои дела. А потом, наверное, подбросить ее домой.
«Интересно, что привлекательного может быть в женщине, которая всю дорогу говорит тебе гадости и даже не благодарит за помощь? – принялся размышлять он, откинув назад спинку водительского сиденья и устраиваясь поудобнее. – Черт его знает, но что-то такое в ней несомненно есть».
Павел где-то читал, что возникновение симпатии или антипатии представляет собой сложнейший биохимический процесс, в котором много лет пытаются разобраться ученые всего мира. Однако ни химики, ни психологи до сих пор так и не сказали своего вразумительного слова в этой области.
«Что касается химии, то тут все ясно, – подумал Павел, – от нее пахнет какой-то приятной фигней, и я всю дорогу принюхивался к ней, как служебный пес к нарушителю границы».
Поскольку в женской парфюмерии он разбирался не слишком хорошо, то даже приблизительно не мог сказать, какими духами пользовалась его пассажирка, однако в машине до сих пор витал запах свежести с легкой цитрусовой кислинкой и будоражил воображение.
«С психологией тоже все легко, – продолжал свой анализ Павел, – это ее глаза. Вела она себя, конечно, как мегера, но глаза при этом не были злыми. Как будто все, что она наговорила, было не всерьез».
Вообще-то он и не сомневался, что не всерьез – не стала бы она тогда так искренне извиняться.
Еще одним очком в пользу Рины стало то, что, усевшись в его джип, она не кинулась звонить мужу или любовнику, чтобы немедленно пожаловаться на поломку своей машины. «Ах, Лелик, зая, я не смогла завести сегодня свою «Тойоту» и чуть не опоздала на важную встречу. Ну когда ты купишь мне что-нибудь приличное? Ну хотя бы «Мерседес»?»
Именно в таком духе разговаривала с ним его недавняя подруга, поэтому не приходилось удивляться, что отношения их продлились всего полгода.
«Будем надеяться, что мужу она не позвонила по той причине, что его попросту нет, – думал Павел, лениво закидывая руки за голову. – Если окажется, что она замужем, то это будет просто нечестно».
Не то чтобы ему было жаль потраченного на Рину времени – нет, их сегодняшняя встреча и совместная поездка его где-то даже развлекли. Просто Павлу хотелось продолжить знакомство, однако охмурять замужних женщин было не в его характере.
Он принялся вспоминать их первое столкновение, потом сегодняшнюю перепалку. Перед глазами стояло лицо Рины – сердитое, раздосадованное, но не злобное.
«И вообще она очень симпатичная, – подумал Павел. – Маленькая, но не крохотная, изящная и очень элегантная».
Еще он успел заметить, какие у нее блестящие каштановые волосы и шоколадные глаза, и все это тоже, несомненно, пошло ей в зачет.
«Так, инвентаризация проведена по полной программе. Итог положительный – будем брать, – весело подумала про себя Павел. – Теперь дело за малым – сделать так, чтобы она не шуганула меня раньше времени. Прежде чем успеет разглядеть, какой я классный парень».
Сегодня у него было необыкновенно приподнятое настроение, и причин тому было несколько. Во-первых, и это главное, был одобрен и принят проект, над которым он корпел больше года, из-за которого в последнее время лишился сна и даже похудел на пару кило. Во-вторых, до него дошли слухи, что их учреждение собирается избавиться от человека, который за несколько лет совместной работы успел попортить Павлу не один литр крови. И в-третьих, неожиданно отменилась командировка, в которую ему страшно не хотелось ехать.
Не так давно, вернувшись из очередной поездки в Африку, Павел понял, что тот энтузиазм, с которым он раньше отправлялся в экзотические страны, заметно поубавился, и теперь заваленная грязным снегом Москва была ему гораздо милее райских кущ в дельте Нила. Конечно, поездки его были теперь не слишком длительными и не столь обременительными как прежде, и все же…
«В общем, все, что случилось, просто замечательно. К тому же, если бы командировку не отменили, я бы сейчас не сидел здесь, поджидая понравившуюся мне женщину, а паковал бы чемодан».
В этот самый момент из дверей здания выскочила Рина и прямиком направилась к его машине, как будто даже не сомневалась в том, что он терпеливо ждет ее возвращения.
Плюхнувшись на сиденье, она на секунду замерла, а потом сделала такой глубокий выдох, как будто до этого по меньшей мере полчаса провела под водой. Потом она повернулась к Павлу и, открыто глядя на него своими карими глазами, с чувством сказала:
– Как хорошо, что вы меня подождали. Спасибо вам большое. Большое спасибо!
– Да всегда пожалуйста, – откликнулся Павел, удивляясь такому бурному проявлению чувств. – А что случилось-то?
– Случился господин Малахайкин. От общения с ним во мне скопился гигантский отрицательный заряд, и если бы я немедленно не разрядилась, меня бы разорвало на кусочки.
– Подумать только, какие страсти, – улыбнулся Павел и тронул машину. – Отвезти вас домой? Или к вашей «Тойоте»?
– Домой, – немного подумав, сказала Рина, – мне сейчас не до машины, с ней я разберусь позже.
– А может быть, заскочим куда-нибудь выпить кофейку? – осторожно предложил Павел. – Я, пока вас ждал, малость продрог, да и вам не мешало бы расслабиться.
– А давайте, – неожиданно легко согласилась Рина, – Малахайкина надо чем-нибудь запить. Тут недалеко есть очень приятная кофейня, «Сливки» называется. Там нет никаких особых изысков, но кофе варят потрясающий.
– Даешь «Сливки», – бодро откликнулся Павел, который даже не сразу поверил, что Рина не шутит. – Показывайте дорогу.
Объяснив, куда нужно ехать, она сказала:
– Вы не против, если я пока позвоню? У меня дети одни дома, я волнуюсь.
– И много у вас детей? – как бы между прочим спросил Павел.
– Двое, – засмеялась Рина. – А муж вас интересует?
Павел ничего не сказал, но утвердительно кивнул.
– Мужа у меня нет, так что можете смело за мной поухаживать.
– Выходит, мне здорово повезло, – шутливым тоном сказал Павел, а про себя на полном серьезе подумал, что пока все складывается довольно удачно.
Когда Рина вернулась домой, Тошка сидела на диване и читала учебник химии, а Антошка, забравшись с ногами в кресло, смотрел какую-то детскую телепередачу, в которой обучали говорить по-английски.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента