Страница:
– Боюсь, что нет. Леди, встречи с которой я старался избежать вчера вечером, – это ваша хозяйка.
– Вы… вы просто вторглись сюда?! – Святой Боже! Неудивительно, что он старательно прятался прошлым вечером и не появился на завтраке. – Но зачем?..
– Чтобы увидеть вас, – непринужденно объявил он.
– Вы просто… Вы не можете… Я должна идти. – Аделаида круто повернулась и чуть ли не бегом направилась к дому.
– Аделаида, подождите. – Коннор догнал ее и пошел рядом.
– Вы должны были сказать мне. Вы должны были… Господи, значит, вы просто вломились в дом?
– Дверь была открыта, – возразил он. – Шел бал. Я не первый джентльмен, пригласивший себя на бал подобным образом. Такое часто случается во время светского сезона. Это общепринятая практика.
Никогда не бывшая гостьей лондонского сезона, Аделаида понятия не имела, правда ли это.
– Принято так вести себя или нет, это все равно неправильно, и вы должны были мне об этом сказать…
– Должен был. Может, вы остановитесь на минутку, чтобы я мог извиниться по всем правилам?
Она отчаянно потрясла головой.
– Сэр Роберт будет искать меня.
А если он этого не сделает, она сама отправится на его поиски. Ей давно пора вспомнить, зачем она приехала сюда к миссис Кресс.
– Вы не можете выйти за него замуж, – грубовато заявил Коннор.
– У меня нет выбора, – призналась она, надеясь положить конец этому разговору.
– Есть. Лучше выходите замуж за меня.
– Что? – Аделаида недоверчиво посмотрела на него и ускорила шаг. – Нет.
– Почему нет?
Видно, этот человек не в своем уме.
– Я с вами только что познакомилась. Мы едва знаем друг друга.
– Мне тридцать один год. У меня все зубы свои. Я до этого никогда не делал предложения леди. И у меня больше денег, чем у сэра Роберта.
– Это не основание…
– Я много месяцев не думал ни о ком, кроме вас.
Аделаида, споткнувшись, остановилась под увитой розами аркой и, круто обернувшись, уставилась на него.
– Мы впервые встретились вчера ночью.
– Я видел вас раньше, когда вы приносили племянника повидаться с его отцом. Вы проходили мимо моего окна каждую субботу.
Аделаида покачала головой с терпеливым недоверием. Хотя ей были известны большинство жителей ее деревни Бэнфрис, она, конечно, не могла ручаться, что знала всех обитателей, проживавших между ее домом и тюрьмой.
– Вы за мной наблюдали?
– Только те несколько мгновений, что вы проходили мимо.
Она не знала, что сказать на это. Не знала, как на это реагировать. Должна ли она быть польщена? Встревожена? Оскорблена? Кажется, она испытывала все эти чувства одновременно, но больше и превыше всего она была удивлена.
Явно оценив ее молчание как ободрение, Коннор улыбнулся и потянулся к ее руке.
– Выходите за меня замуж, Аделаида.
Не зная, что сказать, она произнесла самое очевидное:
– Вы говорите серьезно?
Но поверить в его серьезность Аделаида не могла. И особенно тревожным было то, что какая-то ее частица испытывала соблазн принять его предложение. Она не знала о Конноре Брайсе ничего, кроме того, что он способен пробраться на чужой бал и готов несколько месяцев следить из окна за женщиной, прежде чем с ней заговорить. Он мог оказаться пьяницей. Или игроком. Он мог быть вором или убийцей. Или и тем, и другим, и всем этим сразу.
Она не любила сэра Роберта, но четыре месяца знакомства и ухаживания позволили ей составить некоторое представление о его характере.
И эти же четыре месяца существенно истощили ее наследство. У нее совсем не оставалось времени.
– Я не могу. – От этих слов во рту разлилась едкая горечь. Аделаида отобрала у него руку и сразу ощутила холодную пустоту. – Я прошу прощения. Мне нужно идти.
Коннор заступил ей дорогу.
– Только не к сэру Роберту.
– Он хороший человек.
– Дайте мне время доказать, что я лучше. Дайте мне еще один день.
Аделаида покачала головой. Каждый день откладывания решения по поводу сэра Роберта был еще одним днем, усиливавшим угрозу, нависшую над будущим ее семьи. Риск оскорбить сэра Роберта был слишком велик, а последствия этого слишком серьезны.
– Я предлагаю вам выбор, – настаивал Коннор. – Я предлагаю вам шанс получить нечто большее, чем…
– Мне не нужно большего. Я не хочу этого. – Как легко скользнула эта ложь с ее языка. – Я хочу обеспечить безопасность и сохранность того, что имею.
По крайней мере это было правдой.
Его лицо стало жестким, почти жестоким.
– И я ничего не могу сделать, что изменило бы ваше мнение?
– Ничего. Мне очень жаль. – Аделаида шагнула мимо него, но он схватил ее за руку и круто развернул к себе лицом.
– Поцелуйте меня на прощание! – прорычал он. – Подарите мне хотя бы это!
И прежде чем она успела что-то сообразить, как-то отказать ему, Коннор резко притянул ее к себе.
Этот поцелуй не был нежным. Не было ни уговаривания, ни шутливого поддразнивания, ни теплоты соблазна. Его рот жестко накрыл ее губы и завладел ими. Его жаркое дыхание… его запах, столь же пьянящий, как виски, которое она пробовала вчера ночью… От шершавого прикосновения его щетины к чувствительной коже ее лица по ее телу пробежала дрожь. Умелое давление его губ, сладостное скольжение его языка вызвали глубинный трепет.
Его ладонь властно легла ей на затылок, поворачивая ее лицо так, как ему было удобно… как нравилось ему… и ей.
Мир вокруг поплыл и закружился. И тут же замер, когда совсем рядом с другого конца зеленого туннеля раздался громкий смех.
Миссис Кресс! И ее прогулка! Волна паники захлестнула Аделаиду.
Она замерла. Но ее полуоткрытый рот находился всего в дюйме от рта Коннора.
Коннор шевельнулся… И одним гибким движением вывел их из-под защиты увитой розами арки на полное обозрение дюжины гостей.
В этот миг ее мир снова бешено закружился, но на этот раз не было никакой надежды на то, что он остановится.
Глава 5
Глава 6
– Вы… вы просто вторглись сюда?! – Святой Боже! Неудивительно, что он старательно прятался прошлым вечером и не появился на завтраке. – Но зачем?..
– Чтобы увидеть вас, – непринужденно объявил он.
– Вы просто… Вы не можете… Я должна идти. – Аделаида круто повернулась и чуть ли не бегом направилась к дому.
– Аделаида, подождите. – Коннор догнал ее и пошел рядом.
– Вы должны были сказать мне. Вы должны были… Господи, значит, вы просто вломились в дом?
– Дверь была открыта, – возразил он. – Шел бал. Я не первый джентльмен, пригласивший себя на бал подобным образом. Такое часто случается во время светского сезона. Это общепринятая практика.
Никогда не бывшая гостьей лондонского сезона, Аделаида понятия не имела, правда ли это.
– Принято так вести себя или нет, это все равно неправильно, и вы должны были мне об этом сказать…
– Должен был. Может, вы остановитесь на минутку, чтобы я мог извиниться по всем правилам?
Она отчаянно потрясла головой.
– Сэр Роберт будет искать меня.
А если он этого не сделает, она сама отправится на его поиски. Ей давно пора вспомнить, зачем она приехала сюда к миссис Кресс.
– Вы не можете выйти за него замуж, – грубовато заявил Коннор.
– У меня нет выбора, – призналась она, надеясь положить конец этому разговору.
– Есть. Лучше выходите замуж за меня.
– Что? – Аделаида недоверчиво посмотрела на него и ускорила шаг. – Нет.
– Почему нет?
Видно, этот человек не в своем уме.
– Я с вами только что познакомилась. Мы едва знаем друг друга.
– Мне тридцать один год. У меня все зубы свои. Я до этого никогда не делал предложения леди. И у меня больше денег, чем у сэра Роберта.
– Это не основание…
– Я много месяцев не думал ни о ком, кроме вас.
Аделаида, споткнувшись, остановилась под увитой розами аркой и, круто обернувшись, уставилась на него.
– Мы впервые встретились вчера ночью.
– Я видел вас раньше, когда вы приносили племянника повидаться с его отцом. Вы проходили мимо моего окна каждую субботу.
Аделаида покачала головой с терпеливым недоверием. Хотя ей были известны большинство жителей ее деревни Бэнфрис, она, конечно, не могла ручаться, что знала всех обитателей, проживавших между ее домом и тюрьмой.
– Вы за мной наблюдали?
– Только те несколько мгновений, что вы проходили мимо.
Она не знала, что сказать на это. Не знала, как на это реагировать. Должна ли она быть польщена? Встревожена? Оскорблена? Кажется, она испытывала все эти чувства одновременно, но больше и превыше всего она была удивлена.
Явно оценив ее молчание как ободрение, Коннор улыбнулся и потянулся к ее руке.
– Выходите за меня замуж, Аделаида.
Не зная, что сказать, она произнесла самое очевидное:
– Вы говорите серьезно?
Но поверить в его серьезность Аделаида не могла. И особенно тревожным было то, что какая-то ее частица испытывала соблазн принять его предложение. Она не знала о Конноре Брайсе ничего, кроме того, что он способен пробраться на чужой бал и готов несколько месяцев следить из окна за женщиной, прежде чем с ней заговорить. Он мог оказаться пьяницей. Или игроком. Он мог быть вором или убийцей. Или и тем, и другим, и всем этим сразу.
Она не любила сэра Роберта, но четыре месяца знакомства и ухаживания позволили ей составить некоторое представление о его характере.
И эти же четыре месяца существенно истощили ее наследство. У нее совсем не оставалось времени.
– Я не могу. – От этих слов во рту разлилась едкая горечь. Аделаида отобрала у него руку и сразу ощутила холодную пустоту. – Я прошу прощения. Мне нужно идти.
Коннор заступил ей дорогу.
– Только не к сэру Роберту.
– Он хороший человек.
– Дайте мне время доказать, что я лучше. Дайте мне еще один день.
Аделаида покачала головой. Каждый день откладывания решения по поводу сэра Роберта был еще одним днем, усиливавшим угрозу, нависшую над будущим ее семьи. Риск оскорбить сэра Роберта был слишком велик, а последствия этого слишком серьезны.
– Я предлагаю вам выбор, – настаивал Коннор. – Я предлагаю вам шанс получить нечто большее, чем…
– Мне не нужно большего. Я не хочу этого. – Как легко скользнула эта ложь с ее языка. – Я хочу обеспечить безопасность и сохранность того, что имею.
По крайней мере это было правдой.
Его лицо стало жестким, почти жестоким.
– И я ничего не могу сделать, что изменило бы ваше мнение?
– Ничего. Мне очень жаль. – Аделаида шагнула мимо него, но он схватил ее за руку и круто развернул к себе лицом.
– Поцелуйте меня на прощание! – прорычал он. – Подарите мне хотя бы это!
И прежде чем она успела что-то сообразить, как-то отказать ему, Коннор резко притянул ее к себе.
Этот поцелуй не был нежным. Не было ни уговаривания, ни шутливого поддразнивания, ни теплоты соблазна. Его рот жестко накрыл ее губы и завладел ими. Его жаркое дыхание… его запах, столь же пьянящий, как виски, которое она пробовала вчера ночью… От шершавого прикосновения его щетины к чувствительной коже ее лица по ее телу пробежала дрожь. Умелое давление его губ, сладостное скольжение его языка вызвали глубинный трепет.
Его ладонь властно легла ей на затылок, поворачивая ее лицо так, как ему было удобно… как нравилось ему… и ей.
Мир вокруг поплыл и закружился. И тут же замер, когда совсем рядом с другого конца зеленого туннеля раздался громкий смех.
Миссис Кресс! И ее прогулка! Волна паники захлестнула Аделаиду.
Она замерла. Но ее полуоткрытый рот находился всего в дюйме от рта Коннора.
Коннор шевельнулся… И одним гибким движением вывел их из-под защиты увитой розами арки на полное обозрение дюжины гостей.
В этот миг ее мир снова бешено закружился, но на этот раз не было никакой надежды на то, что он остановится.
Глава 5
Аделаиде показалось, что она окружена морем широко открытых глаз и разинутых ртов. Тишина воцарилась абсолютная.
Она оторвалась от Коннора и застыла на месте, багровая, как все присутствующие гости… за исключением, пожалуй, сэра Роберта, щеки которого пошли алыми пятнами, медленно распространявшимися по всему лицу.
Никогда в жизни Аделаида не испытывала такого мучительного стыда, даже когда ее стошнило на туфли сына викария на глазах у всех прихожан. Ей тогда было двенадцать лет. Она была достаточно взрослой, чтобы испытать отчаянное смущение, но еще достаточно маленькой, чтобы не усомниться, что умрет от этого на месте.
О, как ей хотелось сейчас, чтобы так все и произошло. Поскольку в сравнении с тем, что грозило ей сейчас, порча обуви сына священника была просто досадной мелочью. А вот момент, когда молодая леди просто обязана была умереть от стыда, – это когда половина гостей светского приема, включая ее почти что жениха, застигли названную леди, швыряющую в грязь семейную честь ради поцелуя незнакомца.
Незнакомца, который, совершенно очевидно, скомпрометировал ее намеренно.
– Что вы натворили?! – ошеломленно прошептала она.
Голос Коннора тихо прошелестел у нее над головой:
– Я вас спас.
Мысли о собственной смерти мгновенно сменились желанием увидеть его смерть. Если и существует момент, когда молодая леди может безнаказанно убить джентльмена, он настал именно сейчас…
– Вы!..
Список ругательных слов, вертевшихся у нее на языке, затерялся во взрыве восклицаний, которыми разразились гости. Все они внезапно обрели голос и напали на нее с вопросами и требованиями.
Она, заикаясь, попыталась обратиться к ним ко всем сразу.
– Я требую объяснения!
– Вы получите его, сэр Роберт. Я…
– Святые небеса, дитя! О чем ты только думала?!
– Если позволите мне объяснить, миссис Кресс.
– Никогда не ожидала этого от мисс Уорд!
Аделаида открыла рот и тут же его закрыла. Ей нечего было ответить.
– Коннор! – Леди Энгсли, хорошенькая брюнетка с синими глазами, вдруг возникла в просвете между широкими плечами двух гостей. Спустя мгновение ее муж, маркиз Энгсли, сделал шаг в сторону, давая ей дорогу. – Коннор, что вы здесь делаете?
– Не думай об этом! – Золовка леди Энгсли, леди Уиннифред, пробилась сквозь толпу и встала с ней рядом. Ее янтарные глаза расширились от потрясения. – Как вам удалось выйти из тюрьмы?
Аделаида засомневалась, что расслышала ее правильно.
– Что-что?.. Из тюрьмы?!
– Малышка Фредди, – протянул Коннор. – Всегда такая тактичная.
Значит, она все расслышала правильно. Казалось, ничто не может ухудшить ситуацию… но нет, оказалось, что может. Ее скомпрометировал беглый каторжник.
– Из тюрьмы?! – Аделаида не произнесла это, а жалобно взвизгнула. Удивительно, что она вообще смогла выдавить из себя даже это. Тюрьма!.. Чего еще ей было ждать?!
Миссис Кресс окинула Коннора быстрым взглядом.
– Я не помню, что посылала вам приглашение, сэр.
Коннор ответил на упрек элегантным поклоном.
– Прошу вашего прощения, мадам. Я счел, что приглашение сэру Роберту распространяется на всю его семью.
– Мы вовсе не одна семья! – рявкнул сэр Роберт. Несколько голов, включая голову Аделаиды, повернулись от Коннора к сэру Роберту, затем снова к Коннору.
– Вы родственники? – поинтересовался кто-то.
– Отнюдь нет! – Лицо сэра Роберта из пятнистого стало равномерно багровым. Аделаида ждала, что в любую секунду у него изо рта пойдет пена.
– Братец, – протянул Коннор, – ты меня ранишь…
– Братец? – Аделаида повернулась к сэру Роберту. – У вас есть брат, сбежавший из тюрьмы?
Не самый умный вопрос в эту минуту, но он удачно отвел общее внимание от нее… Пока миссис Кресс снова не повернулась к ней и не осведомилась:
– Ваш любовник – беглый каторжник?
– Вовсе нет, – чопорно произнес Коннор. Он даже принял оскорбленный вид: он обиделся за нее, что было удивительно, но приятно. – Меня выпустили.
Ах, негодник!
– Этот мужчина вовсе не мой… мой… – Аделаида даже не смогла выговорить это слово. Теперь гости наверняка увидят, что леди, неспособная даже произнести слово «любовник», не может иметь ничего подобного. Аделаида переводила взгляд с одного заинтересованного лица на другое. Нет, они явно ничего подобного не видели. – Никакой он мне не… Мистер Брайс воспользовался… – «Моим желанием ускользнуть в сад, чтобы увидеться с ним». – Я хочу сказать… Я не ожидала… – «Но ведь я надеялась». – То есть…
Леди Энгсли пожалела ее:
– Может быть, мы обсудим это в доме?
– Тут нечего обсуждать! – выступил вперед сэр Роберт и ударил Коннора по лицу перчаткой.
Раздались изумленные возгласы, а леди Энгсли и леди Уиннифред закатили глаза. Кажется, лорд Гидеон, муж леди Уиннифред, отозвался смешком.
Коннор встретил вызов долгим ледяным молчанием, за которым последовала самая грозная улыбка, которую Аделаиде когда-либо приходилось видеть.
– Назовите ваше оружие, – наконец произнес он. Тон был оскорбительно холодным, и смотрел Коннор на сэра Роберта так, словно готов был пронзить его сердце прямо тут на месте.
У Аделаиды по коже побежали мурашки. Это был не тот Коннор, который только что шутил и смеялся с ней в саду. И не тот джентльмен, который внимательно выслушивал ее планы и мечты. Этот человек был… Она не знала, каким словом его определить… Пожалуй, «опасен».
Сэр Роберт побледнел, судорожно сглотнул и наконец, запинаясь, выдавил:
– Это так не делается.
– Вы должны выбрать оружие, – разъяснил Коннору какой-то идиот из толпы.
– Я выбираю кулаки! – прорычал Коннор. – Ничто не даст мне большего наслаждения, чем разорвать вас на клочки голыми руками.
– Господи Боже!.. – выдохнул кто-то.
– Какое дикарство! – проговорил кто-то с явным злорадством. Аделаида сообразила, что это произнес тот же идиот, который подсказывал Коннору дуэльные правила.
Сэр Роберт громко сглотнул.
– Это… Так тоже не делается.
Леди Энгсли оказалась одной из немногих, кого не привела в восторг смертельная ссора.
– Какая глупость! – фыркнула она. – Какая еще дуэль?
Аделаида не могла с ней не согласиться.
– Довольно. Не будет никакой дуэли. – Она встала между мужчинами лицом к Коннору. – Мистер Брайс, это не поможет…
Она оборвала свою речь на полуслове, потому что Коннор схватил ее за плечи, поднял в воздух и переставил в сторону… и все это, не сводя глаз с сэра Роберта. Было такое впечатление, что ее просто не существовало.
А она могла думать только об одном: почему он не отодвинул ее в сторону прошлой ночью, или нынче утром, или всего пять минут назад?
Она услышала вздох лорда Энгсли до того, как он шагнул и встал перед ее глазами. Он был самым высоким среди присутствующих гостей.
– Мисс Уорд права. Никакой дуэли не будет, – объявил он.
Роберт немедленно попятился от Коннора и начал натягивать перчатку.
– Ну, если вы настаиваете…
Головы всех присутствующих в унисон повернулись к сэру Роберту, словно в балете.
– Что ж, все разрешилось очень быстро, – заметил кто-то.
– Практически мгновенно, – сказала леди Уиннифред.
Миссис Кресс наклонилась к ней и прошептала:
– Это сулит вам большие неприятности, моя дорогая.
Но вроде бы нет. О дуэли больше речи не шло: это было незаконно, аморально и, как справедливо заметила леди Энгсли, просто глупо. Однако все решили, что сэр Роберт отступил из трусости.
Сэр Роберт отказался от дуэли, потому что не стал так высоко ценить ее честь. Не будет никакого предложения замужества. Не будет пяти тысяч в год. Не будет у ее семьи спокойного обеспеченного будущего.
А может, он все-таки действительно струсил?
«Пожалуйста, ну пожалуйста, пусть он окажется просто трусом…» – подумала Аделаида и тут же растерянно сообразила, что вряд ли найдется другая женщина, которая взмолилась бы небесам, чтобы у ее нареченного оказалось такое гадкое качество.
Неужели дошло до этого? Неужели она потеряла всякую надежду? Неужели брак с трусом будет теперь самой замечательной перспективой, на которую она может рассчитывать? Она отказывалась верить в это.
– Я… – громким голосом начала она. Все головы повернулись к ней, и Аделаида слишком поздно поняла, что не может вот так просто объявить на весь свет эти свои мысли. – Я… иду в дом.
И с этими на редкость жалкими заключительными словами она повернулась и направилась к дому, неясно представляя себе, что станет делать, оказавшись внутри. Упакует вещи, поедет домой и примется дожидаться поры, когда придется отправляться в дом для нищих…
Она знала, что остальные гости следуют за ней, но только леди Энгсли и леди Уиннифред постарались ее догнать. Они шли по обеим от нее сторонам, как некая охрана.
– Рядом с библиотекой есть кабинет, – сказала леди Энгсли. – Могу ли я предложить…
– Я уезжаю домой. – Устремив взгляд на дом, Аделаида ускорила шаг.
– Я понимаю, вы расстроены, мисс Уорд, – продолжала леди Энгсли, – но будет гораздо лучше для вас и вашей семьи, если вы до отъезда уладите свои дела.
Упоминание о семье заставило Аделаиду придержать возражения, так и стремившиеся слететь с языка. Образы Изабеллы и Джорджа ярко вспыхнули в ее мозгу… Она не представляла, как можно уладить разразившийся скандал, но ради них была обязана попытаться сделать это.
– Тогда в кабинет.
– Мудрое решение, – невозмутимо произнесла леди Энгсли. – Наши мужья, если хотите, станут вашими посредниками.
Аделаида удивленно посмотрела на нее.
– Вы думаете, они станут это делать?
Леди Уиннифред нетерпеливо отбросила назад выбившийся из прически каштановый локон.
– Разумеется. Они очень хорошо к вам относятся.
Аделаида только растерянно моргнула, услышав это заявление. Она ведь едва была с ними знакома. Это с их женами она подружилась в последние месяцы. Она вознесла небу краткую благодарственную молитву за эту дружбу. Леди Энгсли и леди Уиннифред были умными, здравомыслящими женщинами. Более того, минуту назад они оказались единственными, кто посмотрел на нее как на несколько забавное, хотя и безусловно жалкое существо. И кто теперь следовал за ней по-доброму, а не как стая голодных псов за куском мяса.
– Я буду очень благодарна за их помощь.
Она сомневалась, что маркиз и его брат обрадуются подобной ответственности, но в любом случае они лучше справятся с сэром Робертом и Коннором, чем она сама.
Леди Уиннифред кивнула и придвинулась ближе к ней, чтобы проговорить шепотом:
– Может быть, вы замедлите шаг, чтобы ваши защитники могли не отставать?
Если бы Аделаида уже не была окончательно пристыжена, она сейчас покраснела бы. Лорд Гидеон был столь же силен физически, как его брат, но старая рана вынуждала его прибегать к помощи трости. Быстрый взгляд через плечо показал ей, что, хотя он не отстает, ее спешка заставляет его напрягаться. Это же относилось и к миссис Кресс, которой также требовалась поддержка при ходьбе.
Она замедлила шаги ради лорда Гидеона. Миссис Кресс она с радостью покинула бы в саду.
Стараясь изо всех сил не обращать внимания на сопровождавших зрителей, она вошла в дом через боковую дверь и направилась в кабинет. Леди Уиннифред поспешила схватить ее за руку.
– Подождите минуту.
– Зачем?
– Ради вашей гордости, разумеется. – Она махнула рукой в сторону леди Энгсли, которая вернулась переговорить с лордом Энгсли и лордом Гидеоном. – Она задержится только на мгновение, а затем…
Лорд Энгсли кивнул и отступил на шаг от жены.
– Миссис Кресс, не будете ли вы так добры увести ваших гостей… куда-нибудь?
На какой-то момент среди гостей поднялся ропот, и миссис Кресс недовольно поморщилась. Было очевидно, что никому не хотелось пропускать следующую главу этой увлекательной истории. Однако никто не спорит с маркизом, даже если все происходит не в его доме. Так что после некоторого постукивания тростью и раздраженного ворчания миссис Кресс тяжело вздохнула и повела раздосадованных гостей куда-то по коридору.
– И вы двое тоже, – обратился лорд Гидеон к жене и леди Энгсли.
– Мы уйдем, если этого захочет мисс Уорд, – заявила леди Энгсли.
Первой мыслью Аделаиды было отослать прочь как можно больше людей. Однако она быстро сообразила, кто останется в комнате, когда дамы уйдут: лорд Энгсли, лорд Гидеон, Коннор и сэр Роберт, то есть маркиз, брат маркиза, мужчина, который ее скомпрометировал, и мужчина, которого она предала…
– О, пожалуйста, останьтесь!
Она оторвалась от Коннора и застыла на месте, багровая, как все присутствующие гости… за исключением, пожалуй, сэра Роберта, щеки которого пошли алыми пятнами, медленно распространявшимися по всему лицу.
Никогда в жизни Аделаида не испытывала такого мучительного стыда, даже когда ее стошнило на туфли сына викария на глазах у всех прихожан. Ей тогда было двенадцать лет. Она была достаточно взрослой, чтобы испытать отчаянное смущение, но еще достаточно маленькой, чтобы не усомниться, что умрет от этого на месте.
О, как ей хотелось сейчас, чтобы так все и произошло. Поскольку в сравнении с тем, что грозило ей сейчас, порча обуви сына священника была просто досадной мелочью. А вот момент, когда молодая леди просто обязана была умереть от стыда, – это когда половина гостей светского приема, включая ее почти что жениха, застигли названную леди, швыряющую в грязь семейную честь ради поцелуя незнакомца.
Незнакомца, который, совершенно очевидно, скомпрометировал ее намеренно.
– Что вы натворили?! – ошеломленно прошептала она.
Голос Коннора тихо прошелестел у нее над головой:
– Я вас спас.
Мысли о собственной смерти мгновенно сменились желанием увидеть его смерть. Если и существует момент, когда молодая леди может безнаказанно убить джентльмена, он настал именно сейчас…
– Вы!..
Список ругательных слов, вертевшихся у нее на языке, затерялся во взрыве восклицаний, которыми разразились гости. Все они внезапно обрели голос и напали на нее с вопросами и требованиями.
Она, заикаясь, попыталась обратиться к ним ко всем сразу.
– Я требую объяснения!
– Вы получите его, сэр Роберт. Я…
– Святые небеса, дитя! О чем ты только думала?!
– Если позволите мне объяснить, миссис Кресс.
– Никогда не ожидала этого от мисс Уорд!
Аделаида открыла рот и тут же его закрыла. Ей нечего было ответить.
– Коннор! – Леди Энгсли, хорошенькая брюнетка с синими глазами, вдруг возникла в просвете между широкими плечами двух гостей. Спустя мгновение ее муж, маркиз Энгсли, сделал шаг в сторону, давая ей дорогу. – Коннор, что вы здесь делаете?
– Не думай об этом! – Золовка леди Энгсли, леди Уиннифред, пробилась сквозь толпу и встала с ней рядом. Ее янтарные глаза расширились от потрясения. – Как вам удалось выйти из тюрьмы?
Аделаида засомневалась, что расслышала ее правильно.
– Что-что?.. Из тюрьмы?!
– Малышка Фредди, – протянул Коннор. – Всегда такая тактичная.
Значит, она все расслышала правильно. Казалось, ничто не может ухудшить ситуацию… но нет, оказалось, что может. Ее скомпрометировал беглый каторжник.
– Из тюрьмы?! – Аделаида не произнесла это, а жалобно взвизгнула. Удивительно, что она вообще смогла выдавить из себя даже это. Тюрьма!.. Чего еще ей было ждать?!
Миссис Кресс окинула Коннора быстрым взглядом.
– Я не помню, что посылала вам приглашение, сэр.
Коннор ответил на упрек элегантным поклоном.
– Прошу вашего прощения, мадам. Я счел, что приглашение сэру Роберту распространяется на всю его семью.
– Мы вовсе не одна семья! – рявкнул сэр Роберт. Несколько голов, включая голову Аделаиды, повернулись от Коннора к сэру Роберту, затем снова к Коннору.
– Вы родственники? – поинтересовался кто-то.
– Отнюдь нет! – Лицо сэра Роберта из пятнистого стало равномерно багровым. Аделаида ждала, что в любую секунду у него изо рта пойдет пена.
– Братец, – протянул Коннор, – ты меня ранишь…
– Братец? – Аделаида повернулась к сэру Роберту. – У вас есть брат, сбежавший из тюрьмы?
Не самый умный вопрос в эту минуту, но он удачно отвел общее внимание от нее… Пока миссис Кресс снова не повернулась к ней и не осведомилась:
– Ваш любовник – беглый каторжник?
– Вовсе нет, – чопорно произнес Коннор. Он даже принял оскорбленный вид: он обиделся за нее, что было удивительно, но приятно. – Меня выпустили.
Ах, негодник!
– Этот мужчина вовсе не мой… мой… – Аделаида даже не смогла выговорить это слово. Теперь гости наверняка увидят, что леди, неспособная даже произнести слово «любовник», не может иметь ничего подобного. Аделаида переводила взгляд с одного заинтересованного лица на другое. Нет, они явно ничего подобного не видели. – Никакой он мне не… Мистер Брайс воспользовался… – «Моим желанием ускользнуть в сад, чтобы увидеться с ним». – Я хочу сказать… Я не ожидала… – «Но ведь я надеялась». – То есть…
Леди Энгсли пожалела ее:
– Может быть, мы обсудим это в доме?
– Тут нечего обсуждать! – выступил вперед сэр Роберт и ударил Коннора по лицу перчаткой.
Раздались изумленные возгласы, а леди Энгсли и леди Уиннифред закатили глаза. Кажется, лорд Гидеон, муж леди Уиннифред, отозвался смешком.
Коннор встретил вызов долгим ледяным молчанием, за которым последовала самая грозная улыбка, которую Аделаиде когда-либо приходилось видеть.
– Назовите ваше оружие, – наконец произнес он. Тон был оскорбительно холодным, и смотрел Коннор на сэра Роберта так, словно готов был пронзить его сердце прямо тут на месте.
У Аделаиды по коже побежали мурашки. Это был не тот Коннор, который только что шутил и смеялся с ней в саду. И не тот джентльмен, который внимательно выслушивал ее планы и мечты. Этот человек был… Она не знала, каким словом его определить… Пожалуй, «опасен».
Сэр Роберт побледнел, судорожно сглотнул и наконец, запинаясь, выдавил:
– Это так не делается.
– Вы должны выбрать оружие, – разъяснил Коннору какой-то идиот из толпы.
– Я выбираю кулаки! – прорычал Коннор. – Ничто не даст мне большего наслаждения, чем разорвать вас на клочки голыми руками.
– Господи Боже!.. – выдохнул кто-то.
– Какое дикарство! – проговорил кто-то с явным злорадством. Аделаида сообразила, что это произнес тот же идиот, который подсказывал Коннору дуэльные правила.
Сэр Роберт громко сглотнул.
– Это… Так тоже не делается.
Леди Энгсли оказалась одной из немногих, кого не привела в восторг смертельная ссора.
– Какая глупость! – фыркнула она. – Какая еще дуэль?
Аделаида не могла с ней не согласиться.
– Довольно. Не будет никакой дуэли. – Она встала между мужчинами лицом к Коннору. – Мистер Брайс, это не поможет…
Она оборвала свою речь на полуслове, потому что Коннор схватил ее за плечи, поднял в воздух и переставил в сторону… и все это, не сводя глаз с сэра Роберта. Было такое впечатление, что ее просто не существовало.
А она могла думать только об одном: почему он не отодвинул ее в сторону прошлой ночью, или нынче утром, или всего пять минут назад?
Она услышала вздох лорда Энгсли до того, как он шагнул и встал перед ее глазами. Он был самым высоким среди присутствующих гостей.
– Мисс Уорд права. Никакой дуэли не будет, – объявил он.
Роберт немедленно попятился от Коннора и начал натягивать перчатку.
– Ну, если вы настаиваете…
Головы всех присутствующих в унисон повернулись к сэру Роберту, словно в балете.
– Что ж, все разрешилось очень быстро, – заметил кто-то.
– Практически мгновенно, – сказала леди Уиннифред.
Миссис Кресс наклонилась к ней и прошептала:
– Это сулит вам большие неприятности, моя дорогая.
Но вроде бы нет. О дуэли больше речи не шло: это было незаконно, аморально и, как справедливо заметила леди Энгсли, просто глупо. Однако все решили, что сэр Роберт отступил из трусости.
Сэр Роберт отказался от дуэли, потому что не стал так высоко ценить ее честь. Не будет никакого предложения замужества. Не будет пяти тысяч в год. Не будет у ее семьи спокойного обеспеченного будущего.
А может, он все-таки действительно струсил?
«Пожалуйста, ну пожалуйста, пусть он окажется просто трусом…» – подумала Аделаида и тут же растерянно сообразила, что вряд ли найдется другая женщина, которая взмолилась бы небесам, чтобы у ее нареченного оказалось такое гадкое качество.
Неужели дошло до этого? Неужели она потеряла всякую надежду? Неужели брак с трусом будет теперь самой замечательной перспективой, на которую она может рассчитывать? Она отказывалась верить в это.
– Я… – громким голосом начала она. Все головы повернулись к ней, и Аделаида слишком поздно поняла, что не может вот так просто объявить на весь свет эти свои мысли. – Я… иду в дом.
И с этими на редкость жалкими заключительными словами она повернулась и направилась к дому, неясно представляя себе, что станет делать, оказавшись внутри. Упакует вещи, поедет домой и примется дожидаться поры, когда придется отправляться в дом для нищих…
Она знала, что остальные гости следуют за ней, но только леди Энгсли и леди Уиннифред постарались ее догнать. Они шли по обеим от нее сторонам, как некая охрана.
– Рядом с библиотекой есть кабинет, – сказала леди Энгсли. – Могу ли я предложить…
– Я уезжаю домой. – Устремив взгляд на дом, Аделаида ускорила шаг.
– Я понимаю, вы расстроены, мисс Уорд, – продолжала леди Энгсли, – но будет гораздо лучше для вас и вашей семьи, если вы до отъезда уладите свои дела.
Упоминание о семье заставило Аделаиду придержать возражения, так и стремившиеся слететь с языка. Образы Изабеллы и Джорджа ярко вспыхнули в ее мозгу… Она не представляла, как можно уладить разразившийся скандал, но ради них была обязана попытаться сделать это.
– Тогда в кабинет.
– Мудрое решение, – невозмутимо произнесла леди Энгсли. – Наши мужья, если хотите, станут вашими посредниками.
Аделаида удивленно посмотрела на нее.
– Вы думаете, они станут это делать?
Леди Уиннифред нетерпеливо отбросила назад выбившийся из прически каштановый локон.
– Разумеется. Они очень хорошо к вам относятся.
Аделаида только растерянно моргнула, услышав это заявление. Она ведь едва была с ними знакома. Это с их женами она подружилась в последние месяцы. Она вознесла небу краткую благодарственную молитву за эту дружбу. Леди Энгсли и леди Уиннифред были умными, здравомыслящими женщинами. Более того, минуту назад они оказались единственными, кто посмотрел на нее как на несколько забавное, хотя и безусловно жалкое существо. И кто теперь следовал за ней по-доброму, а не как стая голодных псов за куском мяса.
– Я буду очень благодарна за их помощь.
Она сомневалась, что маркиз и его брат обрадуются подобной ответственности, но в любом случае они лучше справятся с сэром Робертом и Коннором, чем она сама.
Леди Уиннифред кивнула и придвинулась ближе к ней, чтобы проговорить шепотом:
– Может быть, вы замедлите шаг, чтобы ваши защитники могли не отставать?
Если бы Аделаида уже не была окончательно пристыжена, она сейчас покраснела бы. Лорд Гидеон был столь же силен физически, как его брат, но старая рана вынуждала его прибегать к помощи трости. Быстрый взгляд через плечо показал ей, что, хотя он не отстает, ее спешка заставляет его напрягаться. Это же относилось и к миссис Кресс, которой также требовалась поддержка при ходьбе.
Она замедлила шаги ради лорда Гидеона. Миссис Кресс она с радостью покинула бы в саду.
Стараясь изо всех сил не обращать внимания на сопровождавших зрителей, она вошла в дом через боковую дверь и направилась в кабинет. Леди Уиннифред поспешила схватить ее за руку.
– Подождите минуту.
– Зачем?
– Ради вашей гордости, разумеется. – Она махнула рукой в сторону леди Энгсли, которая вернулась переговорить с лордом Энгсли и лордом Гидеоном. – Она задержится только на мгновение, а затем…
Лорд Энгсли кивнул и отступил на шаг от жены.
– Миссис Кресс, не будете ли вы так добры увести ваших гостей… куда-нибудь?
На какой-то момент среди гостей поднялся ропот, и миссис Кресс недовольно поморщилась. Было очевидно, что никому не хотелось пропускать следующую главу этой увлекательной истории. Однако никто не спорит с маркизом, даже если все происходит не в его доме. Так что после некоторого постукивания тростью и раздраженного ворчания миссис Кресс тяжело вздохнула и повела раздосадованных гостей куда-то по коридору.
– И вы двое тоже, – обратился лорд Гидеон к жене и леди Энгсли.
– Мы уйдем, если этого захочет мисс Уорд, – заявила леди Энгсли.
Первой мыслью Аделаиды было отослать прочь как можно больше людей. Однако она быстро сообразила, кто останется в комнате, когда дамы уйдут: лорд Энгсли, лорд Гидеон, Коннор и сэр Роберт, то есть маркиз, брат маркиза, мужчина, который ее скомпрометировал, и мужчина, которого она предала…
– О, пожалуйста, останьтесь!
Глава 6
Темные панели на стенах кабинета, мелкие переплеты окон и массивная мебель красного дерева создали у Аделаиды впечатление, будто она вошла в тесную пещеру. Не зная, как себя вести, она осталась стоять посреди комнаты, в то время как леди Энгсли и леди Уиннифред заняли места на маленькой кушетке, лорд Энгсли и лорд Гидеон остановились перед письменным столом, а Коннор прислонился к книжному шкафу.
Сэр Роберт вошел и замер в трех шагах от двери.
– Я хотел бы, прежде чем мы начнем, переговорить с мисс Уорд, – внезапно заявил сэр Роберт. – Наедине.
– Нет! – резко возразил Коннор.
– Мисс Уорд? – обратилась к ней леди Энгсли.
Аделаида обдумала предложение. Она уже выдержала его публичное порицание и совершенно не жаждала повторить это переживание в интимной обстановке.
– Я предпочту говорить здесь.
Сэр Роберт испустил страдальческий вздох, но спорить не стал. Он вышел на середину комнаты, взял Аделаиду за руку и крепко сжал пальцы.
– Мисс Уорд, – начал он, – я приношу вам свои самые искренние и нижайшие извинения.
– Прошу прощения?
Он снисходительно кивнул и похлопал ее по руке.
– Я рассказывал вам немного о моей семейной истории, но большую ее часть… большую часть утаил от вас из боязни бесчестья. А теперь моя эгоистичная сдержанность ввергла вас в крайне опасную ситуацию. Этот человек… – он бросил обвинительный взгляд на Коннора, – действительно, к вечному моему семейному стыду, является отродьем моего отца.
– Он не животное какое-нибудь, – пробормотала леди Уиннифред достаточно громко, чтобы все в комнате ее услышали.
Коннор бросил ей благодарную улыбку.
– Спасибо, Фредди.
– Не разговаривайте с моей женой, – приказал лорд Гидеон.
Сэр Роберт сжал ее ладонь.
– Коннор Брайс – личность абсолютно растленная. До последнего времени он был благополучно изъят из общества.
– Он сумел бросить меня в тюрьму за преступление, которого я не совершал, – перевел Коннор.
– Его заключение в тюрьму стало следствием его собственных деяний, – настаивал сэр Роберт. – Он человек буйный и опасный, мисс Уорд. Его съедает зависть ко мне. Его низкорожденная мать отравила его ум…
– Упомяни еще раз мою мать, – мрачно произнес Коннор, – и мы все-таки доберемся до дуэли!
Сэр Роберт откашлялся, но отвечать Коннору не стал.
– Он питает ко мне жгучую ненависть. Ничто не доставит ему большего наслаждения, чем уничтожить все, что мне дорого.
– Это верно, – легко согласился Коннор.
Сэр Роберт притворялся, будто игнорирует его слова, но багровые пятна, поднимавшиеся от шеи ко лбу, доказывали обратное.
– Зная его натуру и готовность к жестокости, я наблюдал за ним во время его заключения. Однако после недавнего освобождения он пропал из поля моего зрения. Я…
– Он имеет в виду, – вмешался Коннор, – что он платил половине тюремных охранников. – На яростный взгляд сэра Роберта он ответил насмешливой ухмылкой. – Жаль, что это была не самая умная их половина.
Сэр Роберт побагровел полностью. Он резко обернулся к Коннору.
– У вас нет доказательств…
– Вы понятия не имеете, доказательствами чего я обладаю.
– Я постараюсь, чтобы вы…
– Вы приносили мне извинения, сэр Роберт? – Аделаида подчеркнула свое вмешательство в перепалку, быстро дернув его за руку.
Он посмотрел на нее, на Коннора, снова на нее.
– Все верно. Я прошу вашего прощения. – Сэр Роберт сделал глубокий вдох, задержал дыхание, выдохнул… и Аделаида с удивлением почувствовала запах бренди. – Я приношу вам свои извинения, поскольку по моей вине этот негодяй, этот распутник, этот…
Леди Энгсли прервала его тираду:
– Мы уже осознали ваше мнение об этом джентльмене, сэр Роберт.
– Конечно. – Он испустил еще один театральный вздох. – То, что произошло сегодня – моя вина целиком и полностью. Я должен был лучше обо всем позаботиться. Я должен был предвидеть, что он постарается как-то причинить вред тому, что является для меня ценным. Я не предупредил вас, не предостерег, не защитил. Я горько, сейчас и всегда, буду сожалеть об этом. Я могу лишь попросить у вас прощения и молить о возможности это исправить.
Его речь была молчаливо принята всеми присутствовавшими, за исключением Коннора, который пробормотал что-то вроде «Браво!».
Аделаида была склонна с ним согласиться. Это была превосходная речь. К несчастью, она подкрепляла подозрение, что он трус.
– Позвольте мне все исправить, – продолжал сэр Роберт. Он старательно откашлялся в необычайно театральной манере и провозгласил: – Дорогая моя мисс Уорд, я нижайше и страстно прошу вашей руки.
Аделаиде ужасно захотелось вырвать у него свою руку и убежать.
– О! О!.. Я… – Она огляделась вокруг с каким-то неясным, необъяснимым ощущением, что за нее ему должен ответить кто-то другой. – Э-э… сэр Роберт…
– Аделаида, не будьте дурой, – прозвучал низкий и опасный голос Коннора. У нее зашевелились волоски на затылке.
Между тем на леди Энгсли это не произвело впечатления. Она наклонилась в его сторону и зашипела:
– Она будет дурой, если не примет этого предложения! Все из-за вас!
– У нее есть выбор…
– Никакого, если только вы не предложите ей того же, – оборвала его леди Энгсли. Когда Коннор в ответ иронически выгнул бровь, она заморгала и выпрямилась на стуле. – Вы что, сделали ей предложение?
– Сделал.
– Так почему же вы сразу этого не сказали? – Лицо леди Энгсли мгновенно преобразилось. Ее прелестное личико озарилось улыбкой, и она чуть не взлетела с кушетки. – Это существенно меняет дело!
Ошеломленная Аделаида могла только таращить глаза и невнятно бормотать какие-то обрывочные возражения, когда леди Энгсли оторвала ее от сэра Роберта и потащила к двери.
– Кажется, вам о многом нужно подумать, мисс Уорд. Я полагаю, что хороший долгий отдых подскажет вам нужный ответ. Идем, Фредди.
Аделаида на ходу бросила растерянный взгляд через плечо.
– Я думала, мы будем улаживать ситуацию.
– Что мы и сделали, – успокоила ее леди Энгсли, поглаживая по руке. – Вы получили предложение выйти замуж. На деле – целых два. Предоставим джентльменам препираться о деталях.
– Разве не должна она высказать свое мнение об этих деталях? – слегка возмутилась леди Уиннифред.
Аделаида энергично закивала, соглашаясь. Если кому-то и нужно было спорить о деталях, то, конечно, ей.
Леди Энгсли остановилась у задней лестницы и обратилась к Аделаиде ласковым голосом терпеливой гувернантки:
– Мисс Уорд, хотите вы выдерживать шквал вопросов и ответов сейчас или хотите получить немного времени на раздумья?
– Мне нужно время, – без колебаний ответила Аделаида и удивилась, как сама не додумалась до того, что нужно удалиться.
Сэр Роберт вошел и замер в трех шагах от двери.
– Я хотел бы, прежде чем мы начнем, переговорить с мисс Уорд, – внезапно заявил сэр Роберт. – Наедине.
– Нет! – резко возразил Коннор.
– Мисс Уорд? – обратилась к ней леди Энгсли.
Аделаида обдумала предложение. Она уже выдержала его публичное порицание и совершенно не жаждала повторить это переживание в интимной обстановке.
– Я предпочту говорить здесь.
Сэр Роберт испустил страдальческий вздох, но спорить не стал. Он вышел на середину комнаты, взял Аделаиду за руку и крепко сжал пальцы.
– Мисс Уорд, – начал он, – я приношу вам свои самые искренние и нижайшие извинения.
– Прошу прощения?
Он снисходительно кивнул и похлопал ее по руке.
– Я рассказывал вам немного о моей семейной истории, но большую ее часть… большую часть утаил от вас из боязни бесчестья. А теперь моя эгоистичная сдержанность ввергла вас в крайне опасную ситуацию. Этот человек… – он бросил обвинительный взгляд на Коннора, – действительно, к вечному моему семейному стыду, является отродьем моего отца.
– Он не животное какое-нибудь, – пробормотала леди Уиннифред достаточно громко, чтобы все в комнате ее услышали.
Коннор бросил ей благодарную улыбку.
– Спасибо, Фредди.
– Не разговаривайте с моей женой, – приказал лорд Гидеон.
Сэр Роберт сжал ее ладонь.
– Коннор Брайс – личность абсолютно растленная. До последнего времени он был благополучно изъят из общества.
– Он сумел бросить меня в тюрьму за преступление, которого я не совершал, – перевел Коннор.
– Его заключение в тюрьму стало следствием его собственных деяний, – настаивал сэр Роберт. – Он человек буйный и опасный, мисс Уорд. Его съедает зависть ко мне. Его низкорожденная мать отравила его ум…
– Упомяни еще раз мою мать, – мрачно произнес Коннор, – и мы все-таки доберемся до дуэли!
Сэр Роберт откашлялся, но отвечать Коннору не стал.
– Он питает ко мне жгучую ненависть. Ничто не доставит ему большего наслаждения, чем уничтожить все, что мне дорого.
– Это верно, – легко согласился Коннор.
Сэр Роберт притворялся, будто игнорирует его слова, но багровые пятна, поднимавшиеся от шеи ко лбу, доказывали обратное.
– Зная его натуру и готовность к жестокости, я наблюдал за ним во время его заключения. Однако после недавнего освобождения он пропал из поля моего зрения. Я…
– Он имеет в виду, – вмешался Коннор, – что он платил половине тюремных охранников. – На яростный взгляд сэра Роберта он ответил насмешливой ухмылкой. – Жаль, что это была не самая умная их половина.
Сэр Роберт побагровел полностью. Он резко обернулся к Коннору.
– У вас нет доказательств…
– Вы понятия не имеете, доказательствами чего я обладаю.
– Я постараюсь, чтобы вы…
– Вы приносили мне извинения, сэр Роберт? – Аделаида подчеркнула свое вмешательство в перепалку, быстро дернув его за руку.
Он посмотрел на нее, на Коннора, снова на нее.
– Все верно. Я прошу вашего прощения. – Сэр Роберт сделал глубокий вдох, задержал дыхание, выдохнул… и Аделаида с удивлением почувствовала запах бренди. – Я приношу вам свои извинения, поскольку по моей вине этот негодяй, этот распутник, этот…
Леди Энгсли прервала его тираду:
– Мы уже осознали ваше мнение об этом джентльмене, сэр Роберт.
– Конечно. – Он испустил еще один театральный вздох. – То, что произошло сегодня – моя вина целиком и полностью. Я должен был лучше обо всем позаботиться. Я должен был предвидеть, что он постарается как-то причинить вред тому, что является для меня ценным. Я не предупредил вас, не предостерег, не защитил. Я горько, сейчас и всегда, буду сожалеть об этом. Я могу лишь попросить у вас прощения и молить о возможности это исправить.
Его речь была молчаливо принята всеми присутствовавшими, за исключением Коннора, который пробормотал что-то вроде «Браво!».
Аделаида была склонна с ним согласиться. Это была превосходная речь. К несчастью, она подкрепляла подозрение, что он трус.
– Позвольте мне все исправить, – продолжал сэр Роберт. Он старательно откашлялся в необычайно театральной манере и провозгласил: – Дорогая моя мисс Уорд, я нижайше и страстно прошу вашей руки.
Аделаиде ужасно захотелось вырвать у него свою руку и убежать.
– О! О!.. Я… – Она огляделась вокруг с каким-то неясным, необъяснимым ощущением, что за нее ему должен ответить кто-то другой. – Э-э… сэр Роберт…
– Аделаида, не будьте дурой, – прозвучал низкий и опасный голос Коннора. У нее зашевелились волоски на затылке.
Между тем на леди Энгсли это не произвело впечатления. Она наклонилась в его сторону и зашипела:
– Она будет дурой, если не примет этого предложения! Все из-за вас!
– У нее есть выбор…
– Никакого, если только вы не предложите ей того же, – оборвала его леди Энгсли. Когда Коннор в ответ иронически выгнул бровь, она заморгала и выпрямилась на стуле. – Вы что, сделали ей предложение?
– Сделал.
– Так почему же вы сразу этого не сказали? – Лицо леди Энгсли мгновенно преобразилось. Ее прелестное личико озарилось улыбкой, и она чуть не взлетела с кушетки. – Это существенно меняет дело!
Ошеломленная Аделаида могла только таращить глаза и невнятно бормотать какие-то обрывочные возражения, когда леди Энгсли оторвала ее от сэра Роберта и потащила к двери.
– Кажется, вам о многом нужно подумать, мисс Уорд. Я полагаю, что хороший долгий отдых подскажет вам нужный ответ. Идем, Фредди.
Аделаида на ходу бросила растерянный взгляд через плечо.
– Я думала, мы будем улаживать ситуацию.
– Что мы и сделали, – успокоила ее леди Энгсли, поглаживая по руке. – Вы получили предложение выйти замуж. На деле – целых два. Предоставим джентльменам препираться о деталях.
– Разве не должна она высказать свое мнение об этих деталях? – слегка возмутилась леди Уиннифред.
Аделаида энергично закивала, соглашаясь. Если кому-то и нужно было спорить о деталях, то, конечно, ей.
Леди Энгсли остановилась у задней лестницы и обратилась к Аделаиде ласковым голосом терпеливой гувернантки:
– Мисс Уорд, хотите вы выдерживать шквал вопросов и ответов сейчас или хотите получить немного времени на раздумья?
– Мне нужно время, – без колебаний ответила Аделаида и удивилась, как сама не додумалась до того, что нужно удалиться.