Андреев Николай. Убейте прохожего!

 
    Пират 23.02.200319.04
   Демиургу. Ну, так ты сходи, а потом дай мне! Руки чешутся!
 
    Демиург 23.02.200319.06
   Пирату. Ладно, не возражаю. Бью Г3.
 
    Пират 23.02.200319.08
   Демиургу. Г3 – мимо! З10 (зэ десять)!
 
    Демиург 23.02.200319.11
   Пирату. З10 – ранил.
 
    Пират 23.02.200319.13
   Демиургу. И10!
 
    Демиург 23.02.200319.16
   Пирату. И10 – убит трехпалубный корабль.
 
    Пират 23.02.200319.22
   Демиургу. Yes! Yes! Yes! Вот теперь мы квиты, и оба, кстати, при делах! Правда, мои дела будут посложнее твоих. Все-таки крупный руководитель, согласись, есть крупный руководитель. Хотя и твой милицейский начальник, а уж тем более авторитет – тоже далеко не подарок. В общем, удачи тебе! Спишемся завтра в это же время. И попрошу не забывать, что следующий ход за мной!
 
    Демиург 23.02.200319.25
   Пирату. Не забуду. Пока.
 
   Романов оторвал голову от папки и внимательно посмотрел на Малявина. Лицо Никиты, обычно готовое в любую минуту откликнуться улыбкой на любое проявление внимания, в эту минуту глядело на него с укоризной.
   Романов спросил Никиту: уж не думает ли он о том, что это песни «Морской бой» и «Убейте прохожего!» спровоцировали Демиурга на убийства.
   Малявин промямлил, что лично он так не считает. И что пришел он к нему исключительно за тем, чтобы узнать о местонахождении Харякина.
   – И только? – переспросил Романов.
   Малявин согласно кивнул: и только.
   – А зачем он тебе?
   – Я же говорю: сегодня утром был убит заместитель начальника криминальной милиции. А до этого – бомж, банкир и без пяти минут губернатор – Владимир Иванович Барыкин…
   – И что из всего этого следует? – перебил Никиту Романов.
   – То, что надо срочно закрывать сайт, на котором переписываются убийцы!
   – Ну, так закрывайте его! В чем дело?
   Никита ответил, что, по словам специалистов, сделать это за короткое время без Харякина невозможно, по причине того, что какой-то хостинг, имеющий какое-то отношение к сайту, находится за какой-то границей.
   – А может, по какой-то другой причине, не знаю. А сам Харякин как сквозь землю провалился!
   – Так отключите Интернет к едреной матери!
   – Бесполезно. Если уж и отключать его, то во всей области, а еще лучше во всей стране. Только кто же это даст сделать, сам подумай?
   – А вычислить компьютеры, с которых Демиург и Пират заходят в Интернет, пробовали?
   Малявин сказал, что Демиург входит в сеть с ворованных мобильных телефонов, а Пират – при помощи программы, обеспечивающей анонимность пользователя.
   – Ну и дела! – хмыкнул Романов. – И что теперь?
   Никита взял со стола бутылку водки. Наполнил рюмки и предложил, раз уж нельзя найти Харякина и закрыть сайт, выступить ему, Романову, с обращением.
   – С обращением к кому?
   – Есть мнение обратиться ко всем здоровым силам общества, которых, как считается, еще немало в городе, и от имени творческой интеллигенции потребовать немедленного прекращения эскалации насилия.
   Романов спросил: кто это здоровые силы, откуда они взялись, где были раньше и почему обращаться к ним должен именно он.
   – Я, знаешь ли, неизвестно к кому обращаться не привык!
   Пропустив замечания Романова мимо ушей, Малявин сказал о том, что, по мнению психологов, возможным мотивом поведения Демиурга является желание продемонстрировать свое превосходство над автором песен «Морской бой» и «Убейте прохожего!». Что, в свою очередь, говорит об определенном влиянии этого автора на Демиурга. Хотя сам Демиург, скорее всего, об этом влиянии даже не догадывается.
   «Ну вот, – вздохнул Романов. – А говорил: просто так пришел».
   Никита чокнулся со стоящей на столе рюмкой Романова. Выпил и, передернув плечами, добавил, что, по мнению всё тех же психологов, тот факт, что Демиург в своей игре обыгрывает песни Харякина, говорит о том, что он как минимум не равнодушен к ним…
   – Вот пусть Харякин и обращается к здоровым силам! – перебил его Романов. – Он, кстати, тоже автор!
   – А тот факт, – продолжал Малявин, – что Демиург обыгрывает не сами песни, содержание которых не имеет ничего общего с придуманной им игрой, а только их названия: «Морской бой» и «Убейте прохожего!», говорит о том, что лицо, к которому он оппонирует, вероятнее всего, является автором текстов… Вспомни, что пишет Демиург фанатам Харякина! Что твои стихи – это лже-поэтические изыски бездарного поэта, что смысл любого боя не в том, чтобы терпеть поражения или быть разбитым в пух и в прах, что…
   Романов замахал рукой, требуя, чтобы Никита немедленно замолчал, и задал вопрос: не считают ли психологи, что Демиург является близким знакомым автора.
   – Это вполне вероятно, – немного подумав, ответил Малявин. – Но вовсе не обязательно. Им может оказаться любой, кто слушал эти песни или просто слышал их названия.
   Романов уставился на рюмку. Взял ее, повертел в руках и решительно отставил в сторону. Открыл папку и отыскал новое послание Пирата.
 
    Пират 25.02.200311.32
   Демиургу. Ты бы видел, как все переполошились, когда нашли Барыкина с дыркой во лбу! «Как он тут оказался?», «Что он тут делал ночью?», «Где была охрана!» Хотел я выйти сказать: успокойтесь, господа, ничего личного здесь нет, просто Владимиру Ивановичу не повезло, что Демиург сбил у меня четырехпалубный корабль! А потом подумал: чего ради я буду говорить им всю эту хренотень, и… решил ударить А1!
 
   Романов вопросительно посмотрел на Малявина.
   – Предвыборный штаб Барыкина находится в мэрии. Это, как ты знаешь, центр города, – пояснил тот. – Живет же он на бульваре Октябрьской революции. А убили его совсем в другом месте – на проспекте Физкультурника.
   Романов встал из-за стола и, ничего не говоря, вышел из кухни. Через минуту вернулся, разложил на столе принесенную карту города и расчертил ее, пользуясь руководством Демиурга. Отметил клетки, где был сбит четырехпалубный корабль Пирата и, попутно обратив внимание на то, что боґльшая часть проспекта Физкультурника действительно находится в прямоугольнике Е3 – Е6, высказал удивление тому, что, оказывается, не перевелись еще на Руси кандидаты в губернаторы, способные без охраны и специалистов по связям с общественностью прогуливаться по ночам, как нормальные люди.
   Малявин не разделил восторгов Романова по этому поводу. Поставив десять против одного, он высказал предположение, что не пройдет и трех дней, как выяснится: покойный отправил охрану спать вовсе не ради того, чтобы тет-а-тет пообщаться с электоратом на сон грядущий.
   – А ради чего тогда? – спросил Романов.
   – А ради того, чтобы никто не мешал ему ублажать женушку какого-нибудь потерявшего бдительность избирателя! Ему уже, говорят, один раз накостыляли рогами за подобные шалости, да вот видно не впрок!
   Бросив взгляд на рюмку, Романов молча взял ее. Выпил, после чего открыл скоросшиватель и принялся читать продолжение переписки Демиурга с Пиратом дальше.
 
    Демиург 25.02.200312.11
   Пирату. Барыкин – это круто! А как тебе нравится трехпалубный заместитель начальника криминальной милиции полковник Власов? А1 – промах. Бью В3.
 
    Пират 25.02.200312.32
   Демиургу. Ты отыграл полковника Власова? Лихо! Поделись опытом! В3 – мимо. И5!
 
    Демиург 25.02.200312.34
   Пирату. Нет у меня никакого опыта, есть только желание выиграть. И5 – промах. Б3?
 
   Удары Демиурга по клеткам Б3, А3, К2 и К1, а также Пирата по Г1, Б2, И1 и Г10 цели не достигли. «Выстрел» Демиурга К4 оказался точным.
 
    Пират 25.02.200312.57
   Демиургу. К4 – убит! Поскорби со мною, брат!
 
    Демиург 25.02.200312.59
   Пирату. Как-нибудь в другой раз, ладно? Когда спишемся?
 
    Пират 25.02.200313.03
   Демиургу. Скучный ты все-таки человек, Демиург! Спишемся, как только отыграю должок. Надеюсь, завтра примерно в это же время. Пока!
 
   Романов захлопнул скоросшиватель. Спросил: как был убит заместитель начальника криминальной милиции.
   В ответ Малявин ткнул пальцем в квадрат И10 на карте города и сказал, что всё произошло на даче Власова, только не на той, что в Мыскино, о которой пронюхали и растрезвонили по всему городу газетчики, а на новой – той, что находится в Заливном.
   – Я был там буквально неделю назад, брал у него интервью. Чудное, доложу тебе, местечко – река, тихо, снежно и практически в черте города!
   – Как его убили?
   – Кого? Власова? Ножом в спину.
   Романов удивленно вскинул брови. Спросил: было ли у него при себе оружие.
   – У Власова-то? Было. В кобуре.
   – Странно, – протянул Романов. – Это что же получается? Выходит, либо он выпил и уснул, забыв перед этим закрыть входную дверь, либо…
   Малявин согласно кивнул, дескать, не продолжай, не один ты такой умный, и сказал, что, по его сведениям, основная на сегодняшний час версия убийства звучит примерно так: «Власов пал от рук сослуживца».
   – И это очень даже похоже на правду! Во-первых, адрес новой дачи заместителя начальника криминальной милиции, как ты понимаешь, на заборах не написан, его мог сказать только сам Власов и только самым близким людям, а во-вторых… Не представляю, как там всё происходило, но говорю тебе: Власов незнакомого человека в дом не впустил бы и поворачиваться к нему спиною не стал бы!
   Романов спросил: много ли в правоохранительных органах поэтов.
   – А при чем здесь поэты? – удивился Малявин.
   – А при том, что, по словам твоих психологов, одним из возможных мотивов поведения Демиурга является желание доказать свое превосходство над автором песен! А каким образом он может доказать ему свое превосходство, как ты думаешь?
   – Каким?
   – «Каким, каким»! – передразнил Никиту Романов. – Ну не перерезав же половину города! Что ты, в самом деле, как глупый!
   Никита не согласился с тем, что он глупый. Он еще раз наполнил рюмки и, перед тем как выпить, сказал о том, что Романов – сам дурак, если считает, будто психологи никогда не ошибаются и что преступники-менты при желании не смогут заморочить головы ментам-психологам.
   Романов решил не спорить. Выпив водки, молча прочитал последнее послание Евы, в котором говорилось о том, что Демиург с Пиратом – извращенцы, для которых творчество Харякина – тайна за семью печатями, забрал у Малявина бутылку и разлил по новой.
   Малявину это не понравилось. Стараясь говорить как можно медленней и весомей, он спросил Романова: доколе тот будет продолжать пьянствовать.
   – Хватит злоупотреблять! – потребовал он. – Пей хотя бы, как я!
   Романов задумался над предложением Малявина. Покачал головой и выразил глубокое сомнение в том, что ему когда-либо удастся выпить такое количество спиртного.
   – Водка до добра не доведет! – не слышал его Никита.
   Романов сказал громче: ни хорошего вина, ни денег на хорошее вино у него нет.
   Малявин продолжал не слышать.
   – Пей, но знай меру!
   И Романов пил. До тошноты, до рвоты, до утренних приступов отчаянья из-за того, что не может не пить, до желания раз и навсегда покончить с такой жизнью, а заодно и с теми, кто считает, будто он, Василий Романов – самый известный в городе поэт – вульгарный пьяница.

* * *

   Как городские власти не скрывали, но слух об убийствах, анонс которых любой желающий мог прочесть на гостевой книге персонального сайта рок-музыканта Михаила Харякина, прокатился по городу за считанные дни. Многие сначала посчитали это проделками столичных политтехнологов, наводнивших город в преддверье выборов губернатора, однако, после того как были убиты Барыкин и полковник Власов, а вечером двадцать четвертого февраля тело пожилой нищенки было сброшено на головы прохожих с крыши одного из домов по шоссе Лейтенанта Обочина, месторасположение которого в точности соответствовало координате сбитого Демиургом однопалубного корабля – К4, стало окончательно ясно: на улицах действительно орудуют маньяки.
   Оправившись от первого потрясения, горожане обсудили сложившуюся ситуацию и пришли к выводу, что убийств могло и не быть, если бы те, кто в свое время потворствовали всякого рода преступникам, были вовремя наказаны. А именно: милицейский начальник, неизвестно, на какие деньги построивший огромный коттедж в поселке олигархов; банкир, в августе девяносто восьмого безнаказанно обворовавший тысячу горожан, значительную часть которых составляли простые люди; кандидат в губернаторы – бывший начальник управления муниципальной собственности, чья личная собственность, по слухам, не уступает муниципальной; бомжи, разорившие не один садовый домик в предместьях города… События, последовавшие вслед за убийством нищенки, только утвердили горожан в их мнении. Стоило Демиургу сбить двухпалубный корабль, а Пирату застрелить начальника управления по социальной политике администрации города, известного правозащитника Якова Слуцкого, как тут же раздались голоса, утверждавшие, будто вся политика Слуцкого заключалась в том, чтобы как можно туже набить собственный карман. И даже несмотря на уважение, каким убитый пользовался при жизни, а также опровержения, последовавшие вслед за выдвинутыми обвинениями: нелепыми по сути и оскорбительными по форме, отношение к Слуцкому в частности и ко всем пострадавшим от маньяков вообще не изменилось. Город вынес свой вердикт убили: значит, было за что, и отменять его из-за такого пустяка, как несправедливо пострадавшая репутация одного еврея, не стал.
 
    27 февраля

    Информация Агентства журналистских расследований, опубликованная в газете «Губернские новости»:
    «Кто есть кто.
    Антон Дударев, 1966 года рождения, образования не имеет. Является владельцем и учредителем ряда торговых предприятий области. В 1989 году подозревался в незаконном хранении и ношении огнестрельного оружия. В 1996 обвинялся в рэкете. После отказа потерпевших подтвердить свои обвинения в суде уголовное дело по отношению к Дудареву было прекращено…
    Евгений Троицкий, 1958 года рождения. Кандидат социологических наук. Состоял в РНЕ. В 2001 году был изгнан из организации, как утверждалось, за связь со спецслужбами РФ…
    Сергей Заворуев, 1949 года рождения. Генеральный директор завода Тяжмаш. После акционирования в 1995 году стал его фактическим владельцем. Жене Заворуева, сестре, двум дочерям и их зятьям принадлежат более пятидесяти процентов акций предприятия…
    Вячеслав Прохоров, 1970 года рождения. Депутат законодательного собрания. Учился в педагогическом институте. В 1990 году был отчислен с третьего курса за неуспеваемость. В законодательное собрание попал благодаря родственным связям с женой бывшего губернатора области…»

   Первое, что Романову бросилось в глаза, когда, отработав две смены подряд, вышел в город, это возбуждение, охватившее горожан в связи с непрекращающимися убийствами прохожих. Где бы он ни был, куда бы ни направлялся, везде только и говорили, что о Демиурге с Пиратом. Покупатели в магазине спорили о мотивах их поступков, продавцы обсуждали предвыборное обещание одного из кандидатов в губернаторы – Ревы – выделить миллион рублей тому, кто поможет милиции выследить их, а группа веселых студентов, толпясь у окошка букмекерской конторы, спорила о том, каким будет следующий ход Демиурга…
   Впрочем, Романова это интересовало мало – он торопился на встречу с сыном. Элеонора, бывшая жена Романова, полгода назад запретившая им встречаться под предлогом того, что эти встречи дурно влияют на психику ребенка, позвонила ему сразу после того, как кандидаты в губернаторы во время предвыборных теледебатов один за другим процитировали выдержки из альбома «Убейте прохожего!», и сказала о том, что нормальные отцы не забывают своих детей даже тогда, когда дети в них не очень-то и нуждаются. Романов спросил: когда их сын не нуждается в нем меньше всего. Получив ответ: в четверг с пяти до семи вечера, взял календарь и обвел все четверги текущего года красным карандашом.

* * *

   Пока Игорь – сын Романова – одевался в детской, сам Романов сидел в неубранной гостиной на диване перед телевизором и слушал, как депутаты законодательного собрания области на внеочередном заседании, посвященном трагическим событиям последних дней, требовали от начальника главного управления внутренних дел генерал-майора Кравчука охрану для себя и своих семей.
   – Вы понимаете, – тыкая пальцем в соседей, кричал в микрофон полный депутат в белом пиджаке, – что каждый из нас по существующей классификации Демиурга является известной в городе личностью? И что каждый из нас, – обвел пальцем одобрительно кивающих соседей, – на сегодняшний день является абсолютно беззащитным и, я бы даже сказал, лакомым кусочком для не пойманных вами маньяков? Я спрашиваю вас: вы это понимаете?
   Кравчук согласно кивал и говорил, что деньги на подобные расходы в бюджете области не предусмотрены.
   – А вы понимаете, – распалял себя депутат, – что каждый из нас, облеченный доверием и властью избравшего нас народа, не в состоянии выполнять его волю по причине отсутствия гарантии безопасности с вашей стороны? Вы это понимаете?
   Кравчук снова кивал и снова терпеливо говорил о том, что нужного количества специалистов, способных обеспечить охрану каждого депутата законодательного собрания в отдельности и посемейно, у него нет.
   Скрипнула дверь. Повернув голову на звук, Романов увидел вошедшего мальчика двенадцати лет. Белобрысый, как некогда он сам, худенький, одетый в новый строгий темно-синий костюм, кажущийся нелепым на фоне неубранной комнаты, он встал перед ним и, не поднимая глаз, протянул руку.
   – Здравствуй, папа! – сказал мальчик.
   Романов поднялся с дивана. Присел на корточки перед сыном и, неотрывно глядя ему в глаза, осторожно, чтобы не причинить боль, сжал ладонь:
   – Здравствуй, Игорек. Сколько же мы с тобой, старина, не виделись?
   Не успел Игорь сказать о том, что не виделись они с прошлого лета, когда вместе с дядей Никитой посещали открывшееся неподалеку от дома новое пивное кафе, как из детской вышла Элеонора.
   Романов посмотрел на нее и в очередной раз подивился тому, насколько время и жизненные передряги способны изменить отношение к человеку. Если еще каких-то пять-шесть лет назад он млел от длинных ресниц Элеоноры, от малиновой кожицы ее губ, от голубых глаз, глядя в которые, как ему казалось, он видел восхищение и любовь, то после развода эти прелести вызывали у него одно глухое раздражение.
   «Кукла Барби! Всё у нее, как у куклы Барби! – думал Романов, разглядывая лицо бывшей жены. – Загнутые до самых бровей игрушечные ресницы, тонкие белые руки, двигающиеся вперед и вверх, губы, готовые в любой момент открыться для того, чтобы произнести слово „дай!“, глаза, в которых можно увидеть всё, что угодно, даже, смешно подумать, восхищение с любовью… Какой же я был дурак, что не замечал всего этого раньше!»
   Откинув прядь со лба, Элеонора внимательным взглядом осмотрела сына. Оставшись довольной увиденным, провела ладонью по галстуку, стряхнула невидимую пылинку с воротника, после чего повернула лицо в сторону Василия и строгим голосом сказала, что времени на то, чтобы пообщаться с сыном, у него осталось ровно полтора часа.
   – Через полтора часа, – она постучала длинным розовым ногтем по циферблату ручных часиков, – к Игорю придет репетитор по английскому.
   Романов заверил, что причин для волнения нет: у него самого в семь назначена важная встреча.
   Этого Элеоноре показалось мало. Она снова откинула волосы со лба, посмотрела на бывшего мужа и, оставшись недовольной как его лицом, так и одеждой, по ее мнению, слишком простой для человека, чьи стихи цитируют кандидаты в губернаторы, сказала о том, что один час работы хорошего репетитора стоит пять долларов.
   – Я понял, – кивнул Романов. – Постараюсь уложиться в отведенный мне срок.
   – А еще, по словам учителей гимназии, ему нужно срочно подтянуть русский язык!
   Словно не понимая, чего от него хочет Элеонора, Романов огорченно покачал головой. Сказал, что очень удручен этим обстоятельством, поскольку у него самого с гуманитарными науками, что в школе, что в университете, всегда был полный порядок.
   – А вот с точными: с математикой, с физикой, с химией, – принялся перечислять он учебные предметы, – постоянно возникали проблемы… Даже не знаю, чем это объяснить!
   Элеонора тоже не знала, но поняла, что денег на репетитора по русскому языку у ее бывшего мужа нет. То ли потому, что его известность была сильно преувеличена и не приносила ожидаемых дивидендов, то ли известность не была преувеличена и приносила дивиденды, но выражены они были в каком-то другом, не материальном эквиваленте. Ответов на вопрос, в каком, существовало множество, но ни один из них ее не интересовал.
   Она строго посмотрела на Игоря, словно хотела сказать: несмотря на то, что его отец – пустое место, он, Игорь, должен отнестись к нему с должным почтением, и молча вышла из комнаты.
   Игорь чуть не заплакал. Ему было жаль, что мама снова осталась недовольной папой. Но больше всего в этот момент ему было жалко папу. Он представил себе, как тот, стыдясь себя самого, на прощанье в очередной раз вручит ему коробку дешевых конфет, как вручают работягам похвальные грамоты вместо денежных премий: с крепким рукопожатием и пожеланием дальнейших успехов, и отвернулся, сделав вид, что в глаз попала соринка.
   – Ты, папа, плохо выглядишь! – сказал он.
   – Да? – Василий провел ладонью по щеке, словно хотел проверить: действительно ли утром брился или только собирался это сделать, и, не зная, что сказать, сослался на усталость. А потом, испугавшись того, что Игорь начнет расспрашивать его: от каких таких дел устал папа, решил, пока не поздно, сменить тему разговора.
   Сел на диван и, закинув ногу на ногу, спросил сына: как у него обстоят дела с учебой.
   Игорь хотел сказать, что по всем предметам, кроме русского языка, у него хорошо и отлично, но передумал. Решил, что с отца достаточно и того, что по этому поводу ему высказала мама.
   – Нормально, – просто ответил он.
   – Чем занимаешься?
   – Уроки учу.
   – Молодец! А в свободное от уроков время?
   Казалось, вопрос застал Игоря врасплох. Он поднял глаза к потолку и, не зная, что сказать, надолго задумался.
   – Книги читаешь? – подсказал отец.
   Игорь нехотя кивнул.
   – Ну да, читаю.
   «Врёт, не читает!» – решил Василий.
   – Может, спортом занимаешься? В хоккей играешь?
   Игорь переступил с ноги на ногу. Пожав плечами, неуверенно произнес:
   – Да так… Играю иногда.
   «Хорошо, что хоть в хоккей не играет», – с удовлетворением отметил про себя Романов.
   Подмигнул:
   – Ну а с девчонками-то как, еще не встречаешься?
   Игорь нахмурился и твердо сказал, что с девчонками встречаться у него нет никакого желания, потому что все они дуры.
   – Так чем же ты тогда занимаешься? – не выдержал Василий. – С девчонками не встречаешься, они, по-твоему, дуры, шайбу не гоняешь, русский язык не учишь? Спишь, что ли, целыми днями?
   – На компьютере он играет! – крикнула из соседней комнаты Элеонора. – То в стрелялки стреляет с утра до вечера, то в Интернете просиживает часами! А один час Интернета обходится маме, между прочим, в двадцать рублей!
   Романов, выросший в семье интеллигентов, где перебивать и подслушивать считалось дурным тоном, а вмешиваться в чужой разговор являлось верхом неприличия, за много лет, проведенных с Элеонорой, так и не сумел привыкнуть к тому, что кто-то поступает иначе.
   – И что же, если не секрет, ты ищешь в Интернете? – оставив без внимания реплику бывшей жены, спросил он сына.
   Воспользовавшись поводом рассказать о своем новом увлечении, Игорь схватил отца за ладонь и потащил в свою комнату. Включил компьютер, вошел в поисковую систему и, рассказывая о Демиурге с Пиратом, набрал название сайта Харякина. Вынул из ящика письменного стола две карты города, на каждой из которых были нанесены стоклеточные квадраты с крестиками и точками, и вкратце прокомментировал ситуацию, сложившуюся на двадцать шестое февраля.
   – Демиург пока выигрывает, папа. Он сбил один четырехпалубный корабль, два двухпалубных и один однопалубный. Пират – один трехпалубный и два однопалубных… Вот, смотри!

Флотилия Пирата

Флотилия Демиурга

 
   Желая показать сыну свою заинтересованность, Романов взял карты и внимательно изучил их. Потом сел за компьютер и вместе с Игорем принялся читать гостевую книгу сайта Харякина, начиная с того места, где Демиург сбил корабль на поле К4.
 
    Пират 26.02.200310.24
   Демиургу. Докладываю! Однопалубный корабль, потопленный вами на шоссе Обочина, координата К4, отыгран! Порукою тому – баба Валя, канущая в пучине людской волны!
 
   Дальше следовала переписка поклонников Харякина, обсуждавших это сообщение.
   Демиург откликнулся несколько часов спустя.
 
    Демиург 26.02.200314.35
   Пирату. Что за слог! Нельзя ли высказываться менее вычурно? Читать противно!
 
    Пират 26.02.200314.51
   Демиургу. Могу и менее вычурно. Как тебе, например, такой вариант? «В ответ на сбитый Вами однопалубный корабль, находившийся в координате К4, сообщаю, что в результате достигнутой ранее договоренности, а также желая соблюсти принципы честной игры – Fair player, мной была застрелена женщина по имени Валентина, тело которой можно было обнаружить на тротуаре возле дома на шоссе Лейтенанта Обочина, семнадцать. Подтверждение: см. информ. сообщ. по TV. Подпись: маньяк Пират». Годится?