К счастью, за двадцать минут российские дипломаты успели довести до сведения китайских коллег, что шар — это не ракета, а объект внеземного происхождения, и Россия не может нести ответственности за его действия.
Еще через семь минут шар, который пересек по диагонали всю Монголию, вторгся в Китай и был безрезультатно обстрелян ракетами китайских сил ПВО.
Вскоре выяснилось, что скорость объекта падает, и его уже могут достать истребители.
Истребители стреляли по шару в упор, но все без толку. Ракеты просто исчезали бесследно, и китайские летчики были бессильны что-либо изменить, несмотря на категорические команды с земли.
Через два часа, совсем потеряв скорость, объект достиг Шанхая. Он уже не походил на шар и до боли напоминал медузу, плывущую в толще воды.
Медуза росла на глазах, но к этому времени китайские власти уже знали, чего ожидать. В Петербурге все было точно так же — сначала из-под первой «юбочки» показалась вторая, потом третья, а когда их стало семь, медуза плавно опустилась на деревья в каком-то парке.
Это случилось, когда в Петербурге наступило утро, а в Шанхае — астрономический полдень, то есть момент, когда солнце поднимается над горизонтом на максимальную высоту.
В Шанхае поднимались по тревоге войска и полицейские силы, а в Питере народ стекался к Парку Победы со всех сторон в надежде увидеть, какой еще фортель выкинет медуза.
Над бурлящей толпой ревели громкоговорители:
— Находиться в аномальной зоне опасно. Неопознанный объект может нанести ущерб вашему здоровью и жизни. Просьба разойтись и не мешать силам гражданской обороны и милиции выполнять поставленную задачу.
Никто, однако, не спешил разойтись, и похоже было, что угрозы насчет «ущерба здоровью и жизни» оставляют людей равнодушными. За сутки народ уверовал, что медуза — объект вполне мирный и ничего ужасного в себе не несет.
Возможно, медуза сама приложила к этому руку или что там у нее вместо рук.
Но среди людей, которые подходили и подъезжали со всех сторон, чтобы слиться с растущей толпой, были не только праздные зеваки.
Некоторые из этих людей имели специальное задание: умелыми, заранее спланированными действиями посеять в этом море людей искры паники. Если это случится, процесс пойдет лавинообразно, и толпу не надо будет разгонять, навлекая на правоохранительные органы гнев общественности. Она разбежится и рассеется сама собой.
Исполнители были приучены не задавать лишних вопросов, но на промежуточных ступенях иерархической вертикали этим утром часто мелькали слова: «Столько людей… Давка… Ходынка… Могут быть жертвы».
А ответ на эти слова — ответ, который шел откуда-то сверху, из мира больших звезд и лампасов; ответ, который не предназначался для чужих ушей и потому был прост, ясен, циничен и лаконичен — этот ответ звучал так:
— Жертвы — это как раз то, чего нам не хватает для чрезвычайного положения.
19
20
21
22
Еще через семь минут шар, который пересек по диагонали всю Монголию, вторгся в Китай и был безрезультатно обстрелян ракетами китайских сил ПВО.
Вскоре выяснилось, что скорость объекта падает, и его уже могут достать истребители.
Истребители стреляли по шару в упор, но все без толку. Ракеты просто исчезали бесследно, и китайские летчики были бессильны что-либо изменить, несмотря на категорические команды с земли.
Через два часа, совсем потеряв скорость, объект достиг Шанхая. Он уже не походил на шар и до боли напоминал медузу, плывущую в толще воды.
Медуза росла на глазах, но к этому времени китайские власти уже знали, чего ожидать. В Петербурге все было точно так же — сначала из-под первой «юбочки» показалась вторая, потом третья, а когда их стало семь, медуза плавно опустилась на деревья в каком-то парке.
Это случилось, когда в Петербурге наступило утро, а в Шанхае — астрономический полдень, то есть момент, когда солнце поднимается над горизонтом на максимальную высоту.
В Шанхае поднимались по тревоге войска и полицейские силы, а в Питере народ стекался к Парку Победы со всех сторон в надежде увидеть, какой еще фортель выкинет медуза.
Над бурлящей толпой ревели громкоговорители:
— Находиться в аномальной зоне опасно. Неопознанный объект может нанести ущерб вашему здоровью и жизни. Просьба разойтись и не мешать силам гражданской обороны и милиции выполнять поставленную задачу.
Никто, однако, не спешил разойтись, и похоже было, что угрозы насчет «ущерба здоровью и жизни» оставляют людей равнодушными. За сутки народ уверовал, что медуза — объект вполне мирный и ничего ужасного в себе не несет.
Возможно, медуза сама приложила к этому руку или что там у нее вместо рук.
Но среди людей, которые подходили и подъезжали со всех сторон, чтобы слиться с растущей толпой, были не только праздные зеваки.
Некоторые из этих людей имели специальное задание: умелыми, заранее спланированными действиями посеять в этом море людей искры паники. Если это случится, процесс пойдет лавинообразно, и толпу не надо будет разгонять, навлекая на правоохранительные органы гнев общественности. Она разбежится и рассеется сама собой.
Исполнители были приучены не задавать лишних вопросов, но на промежуточных ступенях иерархической вертикали этим утром часто мелькали слова: «Столько людей… Давка… Ходынка… Могут быть жертвы».
А ответ на эти слова — ответ, который шел откуда-то сверху, из мира больших звезд и лампасов; ответ, который не предназначался для чужих ушей и потому был прост, ясен, циничен и лаконичен — этот ответ звучал так:
— Жертвы — это как раз то, чего нам не хватает для чрезвычайного положения.
19
Ян и Аня зачарованно наблюдали за рождением двух молодых медуз, причем у девушки от всех переживаний этого дня совершенно поехала крыша, и она то и дело восклицала:
— Мы это сделали!
Рождение медуз началось почти сразу после того, как сеанс любви между Аней и Яном завершился полным и безоговорочным успехом, и в сознании девушки эти два события неразрывно переплелись между собой. Еще бы — ведь такой бурный оргазм она испытала впервые в жизни, а это здорово действует на психику.
У Яна мозги оказались крепче.
— Они размножаются, — констатировал он, когда из двух мерцающих белых шаров выросли небольшие одноюбочные медузы.
Они плавно летали над холмами, кружа около медузы-матери, как будто искали место, где приземлиться. И при этом стремительно росли.
А потом одна молодая медуза спикировала прямо на берег озера. Аня, все еще нагая и не вполне адекватная сама себе, бросилась бежать, а Ян, как и в прошлый раз, на Земле, остался на месте, словно остолбенев.
Медуза лениво покачивалась над его плантацией, где переплетались нити, идущие от картофельных и клубничных кустов, между которыми поднимались побеги плодовых деревьев.
Особую пикантность этой картине придавал тот факт, что рядом с кустами и побегами лежала Анина одежда. Ян бросил свою немного в стороне и теперь лихорадочно напяливал ее на себя. А вот Анечкин брючный костюм, туфли, сумочка и фотоаппарат лежали прямо под шевелящейся «юбкой» медузы.
И «юбка» эта была последней, седьмой по счету. В считанные минуты она доросла до земли и накрыла все — и растения, и одежду, и вещи.
Аня лежала метрах в тридцати, зарывшись лицом в снежок и прикрыв голову руками — словно спасаясь от ядерного взрыва.
— Отбой воздушной тревоги! — крикнул Ян, подойдя к ней поближе. — У меня плохие новости. Медуза съела твою одежду.
От этого известия Аня пришла в себя и, глядя на медузу несколько ошарашенно, спросила:
— Всю?
— До последней пуговицы, — подтвердил Ян.
— И что мне теперь делать? — жалобно произнесла девушка, зачем-то прикрывая груди ладонями.
Из вещей с нею остались только очки.
— Я схожу к твоим друзьям. Они принесут тебе что-нибудь. Или я сам принесу.
Яна надолго задумалась. А потом сказала со странной интонацией в голосе и загадочной улыбкой на губах. Так в анекдотах говорят сумасшедшие и наркоманы.
— Нет… Не надо… Я знаю. Я догадалась. Она намекает, что на ее планете надо ходить без одежды. И та девушка тоже хотела сказать мне об этом. Жаль, что я сразу не поняла.
— Какая девушка? — попытался разобраться Ян.
— Та, которая познакомила нас с тобой. Она ведь инопланетянка, да?
— Она моя одноклассница.
— Ты думаешь, это мешает ей быть инопланетянкой?
— Я уже ничего не думаю. Если ты хочешь ходить без одежды — я очень рад. Я всегда считал, что костюм Евы — это лучшая одежда для женщины.
— А твоя инопланетянка тоже так ходит?
— Это ты у нее спроси. Думаю, у тебя будет такая возможность. А я хочу посмотреть, куда ведет эта медуза.
Вариантов было примерно три. Первый — на Землю. Второй — в другое место Зазеркалья. Третий — на какую-то новую планету.
Ян решительно направился к медузе. Аня бросилась за ним с возгласом:
— Не бросай меня здесь!
Ян ее не бросил, и сквозь медузу они прошли, держась за руки.
— Это не Земля, — повторил Ян свою историческую фразу.
Здесь тоже была пустыня, укрытая снежком — но не холмистая, а ровная, как стол. И еще здесь стояла ночь, но на небе не было ни одной луны — ни желтой, ни белой, ни красной. Никакой.
Ян постарался припомнить все, что читал по астрономии, и прикинуть — может ли быть так, что луны Зазеркалья в одном полушарии ночью видны, а в другом — нет. Кажется, все-таки не может. А раз так, то эта планета — вовсе не Зазеркалье, а какой-то совсем иной мир.
— А всего их получается уже три, — прошептал Ян.
Он еще не знал про Шанхайскую медузу.
А пока Ян производил астрономические наблюдения, Аня бродила вокруг медузы, то и дело натыкаясь на свои вещи, разбросанные по периметру неведомой силой.
Аня нашла все, но подняла только сумочку и фотоаппарат. Остальное собрал Ян, который прекрасно понял, что произошло.
Медуза в Зазеркалье накрыла все эти вещи своею бахромой, и они мгновенно перенеслись на новую планету. Но держать их в себе медуза не собиралась, а потому выбросила их за внешний радиус — насколько позволяла длина упругих «боевых» нитей бахромы.
Когда Аня и Ян вернулись в Зазеркалье, там шел дождь.
Аня, которая сохраняла серьезность, даже утратив адекватность, выбежала под теплые струи и вдруг расхохоталась заливисто и звонко.
Она стояла и хохотала, подняв к небу руки и лицо, и вода бесчисленными струйками стекала по ее гладкой коже, словно смывая окончательно все предрассудки и условности прежней земной жизни.
— Мы это сделали!
Рождение медуз началось почти сразу после того, как сеанс любви между Аней и Яном завершился полным и безоговорочным успехом, и в сознании девушки эти два события неразрывно переплелись между собой. Еще бы — ведь такой бурный оргазм она испытала впервые в жизни, а это здорово действует на психику.
У Яна мозги оказались крепче.
— Они размножаются, — констатировал он, когда из двух мерцающих белых шаров выросли небольшие одноюбочные медузы.
Они плавно летали над холмами, кружа около медузы-матери, как будто искали место, где приземлиться. И при этом стремительно росли.
А потом одна молодая медуза спикировала прямо на берег озера. Аня, все еще нагая и не вполне адекватная сама себе, бросилась бежать, а Ян, как и в прошлый раз, на Земле, остался на месте, словно остолбенев.
Медуза лениво покачивалась над его плантацией, где переплетались нити, идущие от картофельных и клубничных кустов, между которыми поднимались побеги плодовых деревьев.
Особую пикантность этой картине придавал тот факт, что рядом с кустами и побегами лежала Анина одежда. Ян бросил свою немного в стороне и теперь лихорадочно напяливал ее на себя. А вот Анечкин брючный костюм, туфли, сумочка и фотоаппарат лежали прямо под шевелящейся «юбкой» медузы.
И «юбка» эта была последней, седьмой по счету. В считанные минуты она доросла до земли и накрыла все — и растения, и одежду, и вещи.
Аня лежала метрах в тридцати, зарывшись лицом в снежок и прикрыв голову руками — словно спасаясь от ядерного взрыва.
— Отбой воздушной тревоги! — крикнул Ян, подойдя к ней поближе. — У меня плохие новости. Медуза съела твою одежду.
От этого известия Аня пришла в себя и, глядя на медузу несколько ошарашенно, спросила:
— Всю?
— До последней пуговицы, — подтвердил Ян.
— И что мне теперь делать? — жалобно произнесла девушка, зачем-то прикрывая груди ладонями.
Из вещей с нею остались только очки.
— Я схожу к твоим друзьям. Они принесут тебе что-нибудь. Или я сам принесу.
Яна надолго задумалась. А потом сказала со странной интонацией в голосе и загадочной улыбкой на губах. Так в анекдотах говорят сумасшедшие и наркоманы.
— Нет… Не надо… Я знаю. Я догадалась. Она намекает, что на ее планете надо ходить без одежды. И та девушка тоже хотела сказать мне об этом. Жаль, что я сразу не поняла.
— Какая девушка? — попытался разобраться Ян.
— Та, которая познакомила нас с тобой. Она ведь инопланетянка, да?
— Она моя одноклассница.
— Ты думаешь, это мешает ей быть инопланетянкой?
— Я уже ничего не думаю. Если ты хочешь ходить без одежды — я очень рад. Я всегда считал, что костюм Евы — это лучшая одежда для женщины.
— А твоя инопланетянка тоже так ходит?
— Это ты у нее спроси. Думаю, у тебя будет такая возможность. А я хочу посмотреть, куда ведет эта медуза.
Вариантов было примерно три. Первый — на Землю. Второй — в другое место Зазеркалья. Третий — на какую-то новую планету.
Ян решительно направился к медузе. Аня бросилась за ним с возгласом:
— Не бросай меня здесь!
Ян ее не бросил, и сквозь медузу они прошли, держась за руки.
— Это не Земля, — повторил Ян свою историческую фразу.
Здесь тоже была пустыня, укрытая снежком — но не холмистая, а ровная, как стол. И еще здесь стояла ночь, но на небе не было ни одной луны — ни желтой, ни белой, ни красной. Никакой.
Ян постарался припомнить все, что читал по астрономии, и прикинуть — может ли быть так, что луны Зазеркалья в одном полушарии ночью видны, а в другом — нет. Кажется, все-таки не может. А раз так, то эта планета — вовсе не Зазеркалье, а какой-то совсем иной мир.
— А всего их получается уже три, — прошептал Ян.
Он еще не знал про Шанхайскую медузу.
А пока Ян производил астрономические наблюдения, Аня бродила вокруг медузы, то и дело натыкаясь на свои вещи, разбросанные по периметру неведомой силой.
Аня нашла все, но подняла только сумочку и фотоаппарат. Остальное собрал Ян, который прекрасно понял, что произошло.
Медуза в Зазеркалье накрыла все эти вещи своею бахромой, и они мгновенно перенеслись на новую планету. Но держать их в себе медуза не собиралась, а потому выбросила их за внешний радиус — насколько позволяла длина упругих «боевых» нитей бахромы.
Когда Аня и Ян вернулись в Зазеркалье, там шел дождь.
Аня, которая сохраняла серьезность, даже утратив адекватность, выбежала под теплые струи и вдруг расхохоталась заливисто и звонко.
Она стояла и хохотала, подняв к небу руки и лицо, и вода бесчисленными струйками стекала по ее гладкой коже, словно смывая окончательно все предрассудки и условности прежней земной жизни.
20
Наташа Сероглазова пришла к Парку Победы рано утром. Еще шанхайская медуза не нашла себе места для посадки, а толпа у питерской медузы только начинала разбухать после ночного затишья, а Наташа уже примчалась к стальным барьерам у внешнего кольца оцепления.
Она просто не могла усидеть дома. Ночью ее мучила бессонница, и Наташа не один раз поднималась с постели, чтобы подойти к окну и посмотреть на медузу.
Потом она все-таки заснула, но во сне увидела кошмар — как будто ее забирают в карантин, а там уже поджидают злобные монстры, чудовищные мутанты, поедающие живую человеческую плоть. Наташа убегает от них, и с нею рядом какой-то юноша — то ли Сергей, то ли Ян, а может, гибрид из них обоих — и монстры гонятся за ними по пятам. Но есть спасение — медуза, добрый страж, который преградит дорогу силам зла и пропустит беглецов в мир, где нечего бояться.
И что-то в этом сне не сложилось. Медуза была еще далеко, а чудовища — в двух шагах, а один монстр даже забежал вперед и преградил путь, широко распахнув утыканную зубами пасть.
Наташа вскрикнула и проснулась.
Был шестой час утра.
Наташа попыталась снова заснуть, но очень быстро поняла, что это не получится.
Родители еще спали. Они вставали на работу в восемь.
Стараясь не шуметь, Наташа приготовила завтрак, поела, уложила в пакет покрывало, купальник, бутерброды, книжку и темные очки и покинула квартиру, оставив на столе записку: «Я ушла. Могу вернуться поздно. Н.»
Чтобы пройти внешнее кольцо оцепления, Наташе хватило одной улыбки. Два солдата внутренних войск сразу сомлели, и девушка спокойно протиснулась между ними, как будто так и надо.
Дальше все тоже шло как по маслу — до самой медузы, сквозь которую Наташа пролетела на одном дыхании. Зеркальный колодец почему-то действовал на нее особенно пугающе.
В Зазеркалье на красивом холме сидел солдат, грустный, как ослик Иа-Иа из сказки про Винни-Пуха.
— Извините, можно вас спросить? — поинтересовался он, подняв голову, и это прозвучало у него как-то по-цыгански. Обычно эту фразу говорят цыганки-гадалки, когда хотят остановить прохожего.
— Попробуй, — бросила ему Наташа, притормозив.
— Меня почему-то никто не замечает, — пожаловался солдат. — Это так и должно быть?
— Не знаю, — ответила Наташа, слегка опешив. — Я тебя сразу заметила.
— Я рад, — сообщил воин. — а куда вы идете?
— На озеро, купаться.
Тут Наташа бросила взгляд в сторону озера и узрела там новую медузу.
— Это еще что такое? — пробормотала она себе под нос и, повернув голову, обнаружила третью медузу на холме неподалеку.
— Они размножаются, как кролики, — были следующие ее слова.
— Кто, простите? — переспросил солдат, безукоризненная вежливость которого вызвала недоумение — настолько она не гармонировала с камуфляжной формой и автоматом Калашникова через плечо.
Прямо перед воином под тополем, неправдоподобно разросшимся всего за сутки, паслись голуби. Кажется, они ели снежок, но может быть, и что-то другое.
— У тебя автомат заряжен? — спросила Наташа.
— Да. Боевые патроны.
— Это хорошо.
Наташа подумала, что было бы неплохо подстрелить пару голубей к обеду. Но тут же передумала — то ли пожалела птичек, то ли решила, что с ними будет слишком много возни. А солдат так и не понял, что она имела в виду, расспрашивая его об оружии и боеприпасах. Хотел спросить, но не решился. Меньше знаешь — лучше спишь.
Наташа тем временем сбросила свои прогулочные тапочки и, поддев поочередно носком правой ноги, метко забросила их прямо под ствол тополя, распугав птиц.
И, ни слова больше не говоря, направилась к озеру. Воин закинул автомат за спину и поплелся за ней.
Аня и Ян загорали на берегу, поедая клубнику с кустов, уцелевших после приземления молодой медузы. Увидев, что к ним приближается посторонний мужчина, Аня стремительно перевернулась на живот.
— Привет! — сказала Наташа. — Знакомьтесь — это Призрак Неизвестного Солдата.
Воин смутился и покраснел, стараясь не смотреть на Аню, которая пыталась изображать из себя неодушевленный предмет.
— Я не призрак. Я Саша, — произнес он не очень уверенно.
— Это не имеет значения, — отрезал Ян, узнав в солдате человека, которому он давеча указывал выход из Зазеркалья.
Наташ, между тем, отобрала у Призрака автомат, не встретив никакого сопротивления с его стороны, отсоединила магазин и одним резким движением — точно так, как учил военрук Иван Иваныч Бубнов — выбросила патрон из патронника.
Этим утром Наташа надела шорты и топик, сделанный из тельняшки путем грубого обрезания нижней половины. В этом одеянии и с автоматом в руках она выглядела очень воинственно — как боец партизанского отряда где-нибудь в Южной Америке. Босые ноги этому образу соответствовали вполне. Не хватало только широкополой шляпы типа сомбреро.
Впрочем, автомат Наташа почти сразу же положила на землю. И объяснила свои действия словами:
— Не люблю заряженное оружие. Особенно в чужих руках.
Призрак Неизвестного Солдата воздержался от возражений. А Ян, переместившись из полулежачего положения в полусидячее, обратился к Наташе:
— Анюта считает, что ты инопланетянка.
— Наверное, так оно и есть, — ответила Наташа без тени удивления.
— Да, но она полагает, что инопланетные женщины давно отказались от такого ненужного и даже вредного продукта недоразвитой цивилизации, как одежда.
— А мужчины?
— Мужчины еще не доросли.
Наташа немного подумала, а потом закрутила замысловатую фразу:
— Я не могу обмануть доверие тех, кто верит в меня.
И сняла топик.
Призрак Неизвестного Солдата сглотнул слюну.
— Ты бы сходил на ту сторону, привел сюда еще кого-нибудь, — обратилась Наташа к Яну. — Видишь, человек мучается.
Этим она тонко намекнула Призраку, что на ее благосклонность рассчитывать нечего.
Ян оглядел исподлобья всю компанию и задал Призраку вопрос, который интересовал его еще со вчерашнего дня:
— Ты как сюда попал?
— Я же говорю: меня никто не замечает, — ответил Призрак, глядя мимо Яна на молодую медузу.
— Из тебя может получиться хороший сталкер, — заметила Наташа и добавила: — Если не врешь, конечно.
— Я никогда не вру, — заверил ее Призрак.
Ян поднялся и потянулся за джинсами, которые лежали среди кустов клубники со следами мутаций. Кустики, выросшие из семян, накрыла молодая медуза, но к тому времени нити от них успели расползтись на десятки метров.
Лучшие кустики зацветали через два-три часа после появления на нити первого ростка. Еще через час-два некоторые цветки начинали облетать, в то время как другие еще и не думали. И ягоды тоже вели себя похожим образом. Одни вырастали из завязи и созревали часа за полтора, а другие не торопились.
Мутации проявлялись в том, что ягоды на разных кустах сильно отличались по цвету, размеру и форме. Сами кусты и их листья тоже различались сильнее, чем это обычно бывает с клубникой на грядке.
А вот вкусом ягоды-скороспелки не баловали. Казалось, в них не совсем правильно подобран баланс сладости и кислоты (к счастью, в пользу сладости), а специфический аромат отсутствует вовсе.
Зато если спелая ягода падала в снежок, ее семена прорастали через несколько минут.
— А ты уверен, что это клубника? — спросила Наташа, съев пару ягод.
— Мутация, — ответил Ян, делая умное лицо. — А может, дело в скорости роста. Надо подождать, пока созреют вот эти.
Он показал на зеленые завязи, которые не торопились превращаться в ягоды, и добавил:
— А вообще-то здесь можно жить. Даже без денег. Посадил одну ягодку — через день греби урожай лопатой.
— Кстати о деньгах, — снова заговорила Наташа. — Знаешь, сколько денег можно взять с тех идиотов, которые рвутся сюда (не про присутствующих будь сказано)?
— Мне понравилась другая форма оплаты, — ответил Ян и небрежно огладил нагую Аню, которая по-прежнему лежала на животе, уткнувшись лицом в снежок.
— Одно другому не мешает. Тебе что, совсем не нужны деньги?
— Я не умею их просить.
— Не просить, а требовать. За свою работу.
— А давай ты пойдешь со мной. Вдвоем у нас все получится, как надо.
— Не хочу. Мне лень. Я только что пришла и собираюсь позагорать.
— А один я не пойду.
— Какие проблемы? Возьми Призрака.
— А он пойдет?
Призрак Неизвестного Солдата по имени Саша наконец оторвался от созерцания загорающей Ани, неподвижной, как древнегреческая статуя, и встрепенулся.
— Пойду, — заявил он, но тут же дал понять, что не слышал ни слова из предыдущего обмена мнениями, так как спросил: — А куда надо идти?
— На Землю, — ответил Ян, и тогда Призрак Неизвестного Солдата сразил всех наповал.
— А сейчас мы где? — поинтересовался он.
Она просто не могла усидеть дома. Ночью ее мучила бессонница, и Наташа не один раз поднималась с постели, чтобы подойти к окну и посмотреть на медузу.
Потом она все-таки заснула, но во сне увидела кошмар — как будто ее забирают в карантин, а там уже поджидают злобные монстры, чудовищные мутанты, поедающие живую человеческую плоть. Наташа убегает от них, и с нею рядом какой-то юноша — то ли Сергей, то ли Ян, а может, гибрид из них обоих — и монстры гонятся за ними по пятам. Но есть спасение — медуза, добрый страж, который преградит дорогу силам зла и пропустит беглецов в мир, где нечего бояться.
И что-то в этом сне не сложилось. Медуза была еще далеко, а чудовища — в двух шагах, а один монстр даже забежал вперед и преградил путь, широко распахнув утыканную зубами пасть.
Наташа вскрикнула и проснулась.
Был шестой час утра.
Наташа попыталась снова заснуть, но очень быстро поняла, что это не получится.
Родители еще спали. Они вставали на работу в восемь.
Стараясь не шуметь, Наташа приготовила завтрак, поела, уложила в пакет покрывало, купальник, бутерброды, книжку и темные очки и покинула квартиру, оставив на столе записку: «Я ушла. Могу вернуться поздно. Н.»
Чтобы пройти внешнее кольцо оцепления, Наташе хватило одной улыбки. Два солдата внутренних войск сразу сомлели, и девушка спокойно протиснулась между ними, как будто так и надо.
Дальше все тоже шло как по маслу — до самой медузы, сквозь которую Наташа пролетела на одном дыхании. Зеркальный колодец почему-то действовал на нее особенно пугающе.
В Зазеркалье на красивом холме сидел солдат, грустный, как ослик Иа-Иа из сказки про Винни-Пуха.
— Извините, можно вас спросить? — поинтересовался он, подняв голову, и это прозвучало у него как-то по-цыгански. Обычно эту фразу говорят цыганки-гадалки, когда хотят остановить прохожего.
— Попробуй, — бросила ему Наташа, притормозив.
— Меня почему-то никто не замечает, — пожаловался солдат. — Это так и должно быть?
— Не знаю, — ответила Наташа, слегка опешив. — Я тебя сразу заметила.
— Я рад, — сообщил воин. — а куда вы идете?
— На озеро, купаться.
Тут Наташа бросила взгляд в сторону озера и узрела там новую медузу.
— Это еще что такое? — пробормотала она себе под нос и, повернув голову, обнаружила третью медузу на холме неподалеку.
— Они размножаются, как кролики, — были следующие ее слова.
— Кто, простите? — переспросил солдат, безукоризненная вежливость которого вызвала недоумение — настолько она не гармонировала с камуфляжной формой и автоматом Калашникова через плечо.
Прямо перед воином под тополем, неправдоподобно разросшимся всего за сутки, паслись голуби. Кажется, они ели снежок, но может быть, и что-то другое.
— У тебя автомат заряжен? — спросила Наташа.
— Да. Боевые патроны.
— Это хорошо.
Наташа подумала, что было бы неплохо подстрелить пару голубей к обеду. Но тут же передумала — то ли пожалела птичек, то ли решила, что с ними будет слишком много возни. А солдат так и не понял, что она имела в виду, расспрашивая его об оружии и боеприпасах. Хотел спросить, но не решился. Меньше знаешь — лучше спишь.
Наташа тем временем сбросила свои прогулочные тапочки и, поддев поочередно носком правой ноги, метко забросила их прямо под ствол тополя, распугав птиц.
И, ни слова больше не говоря, направилась к озеру. Воин закинул автомат за спину и поплелся за ней.
Аня и Ян загорали на берегу, поедая клубнику с кустов, уцелевших после приземления молодой медузы. Увидев, что к ним приближается посторонний мужчина, Аня стремительно перевернулась на живот.
— Привет! — сказала Наташа. — Знакомьтесь — это Призрак Неизвестного Солдата.
Воин смутился и покраснел, стараясь не смотреть на Аню, которая пыталась изображать из себя неодушевленный предмет.
— Я не призрак. Я Саша, — произнес он не очень уверенно.
— Это не имеет значения, — отрезал Ян, узнав в солдате человека, которому он давеча указывал выход из Зазеркалья.
Наташ, между тем, отобрала у Призрака автомат, не встретив никакого сопротивления с его стороны, отсоединила магазин и одним резким движением — точно так, как учил военрук Иван Иваныч Бубнов — выбросила патрон из патронника.
Этим утром Наташа надела шорты и топик, сделанный из тельняшки путем грубого обрезания нижней половины. В этом одеянии и с автоматом в руках она выглядела очень воинственно — как боец партизанского отряда где-нибудь в Южной Америке. Босые ноги этому образу соответствовали вполне. Не хватало только широкополой шляпы типа сомбреро.
Впрочем, автомат Наташа почти сразу же положила на землю. И объяснила свои действия словами:
— Не люблю заряженное оружие. Особенно в чужих руках.
Призрак Неизвестного Солдата воздержался от возражений. А Ян, переместившись из полулежачего положения в полусидячее, обратился к Наташе:
— Анюта считает, что ты инопланетянка.
— Наверное, так оно и есть, — ответила Наташа без тени удивления.
— Да, но она полагает, что инопланетные женщины давно отказались от такого ненужного и даже вредного продукта недоразвитой цивилизации, как одежда.
— А мужчины?
— Мужчины еще не доросли.
Наташа немного подумала, а потом закрутила замысловатую фразу:
— Я не могу обмануть доверие тех, кто верит в меня.
И сняла топик.
Призрак Неизвестного Солдата сглотнул слюну.
— Ты бы сходил на ту сторону, привел сюда еще кого-нибудь, — обратилась Наташа к Яну. — Видишь, человек мучается.
Этим она тонко намекнула Призраку, что на ее благосклонность рассчитывать нечего.
Ян оглядел исподлобья всю компанию и задал Призраку вопрос, который интересовал его еще со вчерашнего дня:
— Ты как сюда попал?
— Я же говорю: меня никто не замечает, — ответил Призрак, глядя мимо Яна на молодую медузу.
— Из тебя может получиться хороший сталкер, — заметила Наташа и добавила: — Если не врешь, конечно.
— Я никогда не вру, — заверил ее Призрак.
Ян поднялся и потянулся за джинсами, которые лежали среди кустов клубники со следами мутаций. Кустики, выросшие из семян, накрыла молодая медуза, но к тому времени нити от них успели расползтись на десятки метров.
Лучшие кустики зацветали через два-три часа после появления на нити первого ростка. Еще через час-два некоторые цветки начинали облетать, в то время как другие еще и не думали. И ягоды тоже вели себя похожим образом. Одни вырастали из завязи и созревали часа за полтора, а другие не торопились.
Мутации проявлялись в том, что ягоды на разных кустах сильно отличались по цвету, размеру и форме. Сами кусты и их листья тоже различались сильнее, чем это обычно бывает с клубникой на грядке.
А вот вкусом ягоды-скороспелки не баловали. Казалось, в них не совсем правильно подобран баланс сладости и кислоты (к счастью, в пользу сладости), а специфический аромат отсутствует вовсе.
Зато если спелая ягода падала в снежок, ее семена прорастали через несколько минут.
— А ты уверен, что это клубника? — спросила Наташа, съев пару ягод.
— Мутация, — ответил Ян, делая умное лицо. — А может, дело в скорости роста. Надо подождать, пока созреют вот эти.
Он показал на зеленые завязи, которые не торопились превращаться в ягоды, и добавил:
— А вообще-то здесь можно жить. Даже без денег. Посадил одну ягодку — через день греби урожай лопатой.
— Кстати о деньгах, — снова заговорила Наташа. — Знаешь, сколько денег можно взять с тех идиотов, которые рвутся сюда (не про присутствующих будь сказано)?
— Мне понравилась другая форма оплаты, — ответил Ян и небрежно огладил нагую Аню, которая по-прежнему лежала на животе, уткнувшись лицом в снежок.
— Одно другому не мешает. Тебе что, совсем не нужны деньги?
— Я не умею их просить.
— Не просить, а требовать. За свою работу.
— А давай ты пойдешь со мной. Вдвоем у нас все получится, как надо.
— Не хочу. Мне лень. Я только что пришла и собираюсь позагорать.
— А один я не пойду.
— Какие проблемы? Возьми Призрака.
— А он пойдет?
Призрак Неизвестного Солдата по имени Саша наконец оторвался от созерцания загорающей Ани, неподвижной, как древнегреческая статуя, и встрепенулся.
— Пойду, — заявил он, но тут же дал понять, что не слышал ни слова из предыдущего обмена мнениями, так как спросил: — А куда надо идти?
— На Землю, — ответил Ян, и тогда Призрак Неизвестного Солдата сразил всех наповал.
— А сейчас мы где? — поинтересовался он.
21
— Боюсь, это действительно боевые машины, — сказал директор ФСБ на утреннем заседании Объединенного Штаба. — Похоже, они создают опорные пункты в разных странах. А когда их станет достаточно много, они начнут действовать.
— Пока их только две — здесь и в Шанхае, — заметил губернатор Петербурга, один из двух членов Штаба, выступивших против чрезвычайного положения.
— Я не удивлюсь, если через сутки их станет четыре, — парировал директор ФСБ.
— А через десять дней тысяча, через двадцать — миллион, а через месяц — миллиард, — продолжил эту мысль глава МЧС, прикинув в уме геометрическую прогрессию.
— Вот именно.
— На тридцать третий день медуз станет больше, чем людей, и тогда они легко освободят Землю от нашего присутствия.
— Очень похоже на то.
— И у вас есть предложения, как с этим бороться?
У директора ФСБ было одно предложение — во что бы то ни стало убедить президента, что над страной и планетой нависла смертельная опасность. И следовательно, необходимо срочно объявить чрезвычайное положение в Петербурге, а возможно, и по всей России. Город должен быть немедленно подготовлен к эвакуации — не только потому, что медуза может в любой момент проявить свою агрессивную сущность, но и потому, что — возможно — придется все-таки прибегнуть к прижиганию: нанести по объекту ядерный удар, как предлагают военные
— А как вы, в таком случае, объясните сообщения о белой пустыне с двумя лунами? — снова заговорил губернатор. — Они ведь не вписываются в вашу версию.
— Дезинформация — очень действенное оружие, — как маленькому, объяснил губернатору директор ФСБ. — Медузы хотят вызвать у нас впечатление, что они безобидны и неопасны. Вот они и показывают отдельным легковнушаемым гражданам трехмерное кино про белую пустыню, райские кущи, молочные реки и кисельные берега. И это очень важно. Это означает, что медузам надо выиграть время. Пока мы будем разбираться, существует белая пустыня на самом деле или нет, они успеют размножиться до такой степени, что справиться с ними станет совершенно невозможно.
— Но откуда уверенность, что с ними можно справиться сейчас?
— А все из той же дезинформации. Она показывает, что медузы не столь неуязвимы, как это кажется на первый взгляд. Иначе они не стали бы тратить силы на одурачивание людей.
— А если это все же не дезинформация? — спросил глава МЧС. — Если медузы действительно мирные и безобидные, а белая пустыня существует на самом деле? Гарантировать, что ядерный взрыв уничтожит медузу, никто не может. А город будет уничтожен наверняка.
— А что нам остается? Сидеть сложа руки и ждать? — подал голос министр обороны.
— Я могу вам предложить еще один хороший план быстрого уничтожения земной цивилизации, — сказал глава МЧС. — Мы в Петербурге уничтожаем медузу ядерным взрывом. Китайцы делают то же самое в Шанхае. Но на следующий день медузы появляются в Челябинске и в Гонконге. Еще пара взрывов, а медузы появляются в Вашингтоне и Рио-де-Жанейро. И так далее до бесконечности. Итог: Земля превращается в радиоактивное пепелище, людей нет, и планету заселяют инопланетяне, для которых радиация не страшнее слабого ультрафиолета.
— Если выжечь гнездо, то никаких медуз больше не появится.
— Да? А откуда взялась первая? Откуда уверенность, что космос вокруг Земли не засеян спорами этих медуз вдоль и поперек?
— Ну, если так ставить вопрос, то можно сразу сдаваться, — заметил министр внутренних дел.
— Кому сдаваться? — удивился глава МЧС. — На нас пока никто не нападает. Разговоры об агрессивности медуз — чисто умозрительное предположение. Единственный факт, который нам точно известен — это то, что вчера была одна медуза, а сегодня стало две. А сколько их будет завтра — мы не знаем. Может, четыре. Может, три. А может, ни одной. Конечно, геометрическая прогрессия впечатляет, но лучше подождать до завтра.
— В конце концов мы дождемся катастрофы и множество людей может погибнуть только потому, что не было вовремя объявлено чрезвычайное положение! — в сердцах воскликнул директор ФСБ.
— Это сказка про белого бычка. Чрезвычайное положение объявляет президент. Вчера с ним говорили чуть ли не все члены Штаба, в том числе вы и я. Сегодня я позвонил ему опять, доложил новые обстоятельства, рассказал про медузу в Шанхае и про возможные последствия. Он сказал: с Китаем пусть разбираются китайцы. А для чрезвычайных мер на территории России ему нужны веские основания, которых он пока не видит.
— Рогозин, сукин сын! — взревел министр обороны.
Рогозин был главой президентской Администрации, и все знали, что именно с его подачи президент принимает большинство своих решений.
А Рогозин, скорее всего, прислушивается к мнению Кондратова — представителя президента по Санкт-Петербургу, который вот уже сутки не отходит от медузы — как будто собрался защищать ее, прикрывая собственным телом.
— Еще я говорил сегодня с премьером, — добавил глава МЧС. — Он тоже не склонен форсировать вопрос о чрезвычайном положении. Не говоря уже о силовых акциях против медузы.
— А против толпы? — спросил министр внутренних дел.
— И против толпы тоже.
— И до каких пор это будет продолжаться?
— До тех пор, пока не проявится реальная опасность.
— Пока их только две — здесь и в Шанхае, — заметил губернатор Петербурга, один из двух членов Штаба, выступивших против чрезвычайного положения.
— Я не удивлюсь, если через сутки их станет четыре, — парировал директор ФСБ.
— А через десять дней тысяча, через двадцать — миллион, а через месяц — миллиард, — продолжил эту мысль глава МЧС, прикинув в уме геометрическую прогрессию.
— Вот именно.
— На тридцать третий день медуз станет больше, чем людей, и тогда они легко освободят Землю от нашего присутствия.
— Очень похоже на то.
— И у вас есть предложения, как с этим бороться?
У директора ФСБ было одно предложение — во что бы то ни стало убедить президента, что над страной и планетой нависла смертельная опасность. И следовательно, необходимо срочно объявить чрезвычайное положение в Петербурге, а возможно, и по всей России. Город должен быть немедленно подготовлен к эвакуации — не только потому, что медуза может в любой момент проявить свою агрессивную сущность, но и потому, что — возможно — придется все-таки прибегнуть к прижиганию: нанести по объекту ядерный удар, как предлагают военные
— А как вы, в таком случае, объясните сообщения о белой пустыне с двумя лунами? — снова заговорил губернатор. — Они ведь не вписываются в вашу версию.
— Дезинформация — очень действенное оружие, — как маленькому, объяснил губернатору директор ФСБ. — Медузы хотят вызвать у нас впечатление, что они безобидны и неопасны. Вот они и показывают отдельным легковнушаемым гражданам трехмерное кино про белую пустыню, райские кущи, молочные реки и кисельные берега. И это очень важно. Это означает, что медузам надо выиграть время. Пока мы будем разбираться, существует белая пустыня на самом деле или нет, они успеют размножиться до такой степени, что справиться с ними станет совершенно невозможно.
— Но откуда уверенность, что с ними можно справиться сейчас?
— А все из той же дезинформации. Она показывает, что медузы не столь неуязвимы, как это кажется на первый взгляд. Иначе они не стали бы тратить силы на одурачивание людей.
— А если это все же не дезинформация? — спросил глава МЧС. — Если медузы действительно мирные и безобидные, а белая пустыня существует на самом деле? Гарантировать, что ядерный взрыв уничтожит медузу, никто не может. А город будет уничтожен наверняка.
— А что нам остается? Сидеть сложа руки и ждать? — подал голос министр обороны.
— Я могу вам предложить еще один хороший план быстрого уничтожения земной цивилизации, — сказал глава МЧС. — Мы в Петербурге уничтожаем медузу ядерным взрывом. Китайцы делают то же самое в Шанхае. Но на следующий день медузы появляются в Челябинске и в Гонконге. Еще пара взрывов, а медузы появляются в Вашингтоне и Рио-де-Жанейро. И так далее до бесконечности. Итог: Земля превращается в радиоактивное пепелище, людей нет, и планету заселяют инопланетяне, для которых радиация не страшнее слабого ультрафиолета.
— Если выжечь гнездо, то никаких медуз больше не появится.
— Да? А откуда взялась первая? Откуда уверенность, что космос вокруг Земли не засеян спорами этих медуз вдоль и поперек?
— Ну, если так ставить вопрос, то можно сразу сдаваться, — заметил министр внутренних дел.
— Кому сдаваться? — удивился глава МЧС. — На нас пока никто не нападает. Разговоры об агрессивности медуз — чисто умозрительное предположение. Единственный факт, который нам точно известен — это то, что вчера была одна медуза, а сегодня стало две. А сколько их будет завтра — мы не знаем. Может, четыре. Может, три. А может, ни одной. Конечно, геометрическая прогрессия впечатляет, но лучше подождать до завтра.
— В конце концов мы дождемся катастрофы и множество людей может погибнуть только потому, что не было вовремя объявлено чрезвычайное положение! — в сердцах воскликнул директор ФСБ.
— Это сказка про белого бычка. Чрезвычайное положение объявляет президент. Вчера с ним говорили чуть ли не все члены Штаба, в том числе вы и я. Сегодня я позвонил ему опять, доложил новые обстоятельства, рассказал про медузу в Шанхае и про возможные последствия. Он сказал: с Китаем пусть разбираются китайцы. А для чрезвычайных мер на территории России ему нужны веские основания, которых он пока не видит.
— Рогозин, сукин сын! — взревел министр обороны.
Рогозин был главой президентской Администрации, и все знали, что именно с его подачи президент принимает большинство своих решений.
А Рогозин, скорее всего, прислушивается к мнению Кондратова — представителя президента по Санкт-Петербургу, который вот уже сутки не отходит от медузы — как будто собрался защищать ее, прикрывая собственным телом.
— Еще я говорил сегодня с премьером, — добавил глава МЧС. — Он тоже не склонен форсировать вопрос о чрезвычайном положении. Не говоря уже о силовых акциях против медузы.
— А против толпы? — спросил министр внутренних дел.
— И против толпы тоже.
— И до каких пор это будет продолжаться?
— До тех пор, пока не проявится реальная опасность.
22
Человек закончил разговор по мобильнику и быстро сменил дислокацию, ловко ввинтившись в толпу.
У самого оцепления он выпучил глаза и, вытянув руку в сторону медузы, завопил:
— Смотрите! Она двигается! Она летит сюда! Медуза!!! Она нас всех съест! Бежим!!!
В других местах такие же люди кричали, что все солдаты во внутреннем кольце убиты, что медуза испускает яд или смертельное излучение, что высадился, наконец, инопланетный десант. И все эти выкрики сводились к одному:
— Спасайся, кто может!
Поначалу казалось, что все идет по плану. Некоторые люди побежали, а глядя на них, срывались с места и другие. Бегущих людей с каждой секундой становилось все больше, лавина втягивала в себя тех, кто стоял на ее пути, и уже раздались первые крики женщин, сбитых с ног.
И именно эти крики подействовали на людей странным образом. Обычно обезумевшая толпа не реагирует на вопли задавленных, и люди, составляющие такую толпу, звереют, заботясь только о собственном спасении. Но тут получилось иначе.
Передние ряды бегущих неожиданно остановились, чтобы не задавить упавших. А задние притормозили, уткнувшись в спины передних.
А за спинами тех и других люди, не захваченные потоком, оживленно обменивались свежей информацией.
— Медуза стоит на месте.
— Эй, куда вы ломанулись? Тут все спокойно.
— Провокаторы шалят!
Через несколько минут обычное броуновское движение в толпе возобновилось. Одни пробирались поближе к оцеплению, другие уходили от него прочь, устремляясь к открытому пространству, третьи двигались по кругу, выбирая наиболее удобное место для обозрения. И никто уже не бежал.
Паника словно вязла в этой массе, угасая, не успев начаться. И психологи ФСБ, наблюдавшие за происходящим с крыш окрестных домов, не могли ничего понять.
Весь план рушился к чертям. Толпа вела себя неправильно. Она действовала, как конгломерат разумных людей, а не как слепая стихийная масса, которой легко внушить все что угодно. И причину этого психологи не понимали, пока наблюдатели не заметили, что нити верхней «юбки», расположенной прямо под «зонтиком» медузы, встали дыбом и не свисают теперь усеченным конусом, а образуют нечто вроде диска, параллельного земле.
— Она успокаивает толпу! — потрясенно произнес офицер ФСБ, непосредственно отвечающий за операцию.
А внизу тем временем происходили события, никак не связанные с этой операцией, но гораздо более важные для истории.
Еще утром телеоператор НТВ случайно заснял на пленку Яна Борецкого и Неизвестного Солдата, выходящих из оцепления.
Их обоих никто в упор не видел, и оператор тоже не заметил, но бесстрастная пленка зафиксировала все с абсолютной точностью, и при первом же просмотре в машине режиссер удивленно спросил:
— А это еще что такое?
— Не знаю, — пожал плечами оператор. — Наверное, какие-то спецслужбы.
— Да нет. Смотри — они идут не через КПП, а прямо сквозь цепь, перелезают через барьеры. Никаких удостоверений не предъявляют. И похоже, омоновцы в оцеплении их просто не замечают. Отмотай назад… Видишь — они растолкали омоновцев, а те озираются, как будто это сделал человек-невидимка.
— Да, странно…
— Один из этих парней — солдат, а второй — совсем пацан. Ребята, их надо найти!
У самого оцепления он выпучил глаза и, вытянув руку в сторону медузы, завопил:
— Смотрите! Она двигается! Она летит сюда! Медуза!!! Она нас всех съест! Бежим!!!
В других местах такие же люди кричали, что все солдаты во внутреннем кольце убиты, что медуза испускает яд или смертельное излучение, что высадился, наконец, инопланетный десант. И все эти выкрики сводились к одному:
— Спасайся, кто может!
Поначалу казалось, что все идет по плану. Некоторые люди побежали, а глядя на них, срывались с места и другие. Бегущих людей с каждой секундой становилось все больше, лавина втягивала в себя тех, кто стоял на ее пути, и уже раздались первые крики женщин, сбитых с ног.
И именно эти крики подействовали на людей странным образом. Обычно обезумевшая толпа не реагирует на вопли задавленных, и люди, составляющие такую толпу, звереют, заботясь только о собственном спасении. Но тут получилось иначе.
Передние ряды бегущих неожиданно остановились, чтобы не задавить упавших. А задние притормозили, уткнувшись в спины передних.
А за спинами тех и других люди, не захваченные потоком, оживленно обменивались свежей информацией.
— Медуза стоит на месте.
— Эй, куда вы ломанулись? Тут все спокойно.
— Провокаторы шалят!
Через несколько минут обычное броуновское движение в толпе возобновилось. Одни пробирались поближе к оцеплению, другие уходили от него прочь, устремляясь к открытому пространству, третьи двигались по кругу, выбирая наиболее удобное место для обозрения. И никто уже не бежал.
Паника словно вязла в этой массе, угасая, не успев начаться. И психологи ФСБ, наблюдавшие за происходящим с крыш окрестных домов, не могли ничего понять.
Весь план рушился к чертям. Толпа вела себя неправильно. Она действовала, как конгломерат разумных людей, а не как слепая стихийная масса, которой легко внушить все что угодно. И причину этого психологи не понимали, пока наблюдатели не заметили, что нити верхней «юбки», расположенной прямо под «зонтиком» медузы, встали дыбом и не свисают теперь усеченным конусом, а образуют нечто вроде диска, параллельного земле.
— Она успокаивает толпу! — потрясенно произнес офицер ФСБ, непосредственно отвечающий за операцию.
А внизу тем временем происходили события, никак не связанные с этой операцией, но гораздо более важные для истории.
Еще утром телеоператор НТВ случайно заснял на пленку Яна Борецкого и Неизвестного Солдата, выходящих из оцепления.
Их обоих никто в упор не видел, и оператор тоже не заметил, но бесстрастная пленка зафиксировала все с абсолютной точностью, и при первом же просмотре в машине режиссер удивленно спросил:
— А это еще что такое?
— Не знаю, — пожал плечами оператор. — Наверное, какие-то спецслужбы.
— Да нет. Смотри — они идут не через КПП, а прямо сквозь цепь, перелезают через барьеры. Никаких удостоверений не предъявляют. И похоже, омоновцы в оцеплении их просто не замечают. Отмотай назад… Видишь — они растолкали омоновцев, а те озираются, как будто это сделал человек-невидимка.
— Да, странно…
— Один из этих парней — солдат, а второй — совсем пацан. Ребята, их надо найти!