Ааз проверил, все ли на месте, и включил И-Скакун.
Мгновение спустя мы уже были на Валлете.
ГЛАВА 22
С тех пор как мы с Аазом были здесь в последний раз, стадион претерпел две крупные перемены. Во-первых, изменилась конфигурация поля. Вместо правильного прямоугольника появился треугольник с сетками ворот в каждом углу. Я сообразил, что это сделано для ведения трехстороннего матча. Во-вторых, изменился народ. Помните, я даже представить не мог, как будет выглядеть стадион, полностью заполненный народом? Действительность превзошла все, что только могло создать мое воображение. Там, где, как мне казалось, должны были находиться аккуратные ряды зрителей, разместившихся в соответствии с нумерацией мест, на трибунах теперь колыхалась хаотичная разноцветная масса. Насколько я мог видеть, никто не сидел.
Когда мы появились, ошеломленная толпа стихла. Оно и понятно: не слишком-то часто приходилось наблюдать, как команда появляется прямо из воздуха.
По указанию Ааза для получения максимального психологического воздействия я оставил нашу команду без личин.
Толпа таращилась на нас, в то время как мы рассматривали ее. Затем этот минутный шок прошел, и тысячи глоток одновременно издали оглушительный рев.
– Похоже, они не очень-то оробели, – сухо заметил я.
Я не ожидал, что кто-нибудь услышит меня в этом гаме, забыв про острый слух Ааза.
– Аве Цезарь салютус э мораториум! А, малыш? – усмехнулся он.
Я разобрал только последние два слова, но тем не менее понимающе подмигнул ему в ответ. В данной ситуации я не мог поступить иначе.
– Эй, босс! Противник на подходе, – окликнул меня Гэс и указал рукой в противоположную сторону стадиона.
Посмотрев в указанном направлении, я увидел, как с двух сторон, перегоняя друг друга, к нам спешили Маша и старик валлет. Кажется, и Вейгас и Та-Хо хотели перекинуться с нами парой слов.
– Привет, мальчики, – выпалила Маша, прибежавшая первой. – Желаю вам удачи в вашем… э… предприятии.
Эти слова стороннему наблюдателю могли бы показаться странными, так как исходили они от представительницы соперников. Но я вспомнил, что, по мнению Маши, мы должны были нейтрализовать демона, охраняемого Квингли. Конечно, в некотором смысле именно это мы и намеревались сделать.
Ааз, как всегда, опередил меня.
– Не беспокойся, Маша, – усмехнулся он. – У нас все схвачено.
Мне никогда не надоест изумляться, с какой легкостью играет мой наставник.
– Просто постарайся ни в коем случае не вмешиваться, – мягко попросил он. – План у нас довольно тонкий, и любые движущиеся препятствия могут испортить все дело.
– Пусть об этом твоя зеленая голова не болит, – подмигнула она. – Я всегда стоя в стороне, когда меня превосходят в классе. Я просто хотела познакомиться с остальными членами вашей команды.
Я уже заметил, что в течение всего разговора она не сводила взгляда с игроков нашей команды. Но чаще других она посматривала на Хью Плохсекира.
– Маша, это Гэс, – представил Ааз.
– Очарован, сударыня, – улыбнулся горгул.
– И Кор… э… Грызь.
– Когда драка? Грызь любит драться! – заявил тролль, вспомнив свою роль трактирного вышибалы.
Маша и бровью не повела. Она не могла отвести взгляда от массивной фигуры генерала.
– А это Хью Плохсекир, – наконец Ааз представил и его.
С невероятной грациозностью Маша подплыла к генералу.
– Очень рада с тобой познакомиться, Хью, – промурлыкала она. – Ты ведь не против, если я буду называть тебя просто Хью?
– Гм… я… то есть… – запинаясь, произнес Плохсекир, явно чувствуя себя не в своей тарелке.
Я мог только посочувствовать ему. Оказаться в центре внимания Маши – дело по меньшей мере хлопотное. Но тут прибыла подмога в лице делегата Та-Хо.
– Добрый день, господа, – вежливо поздоровался он, потирая руки и приветственно улыбаясь. – Здравствуй, Маша.
– Привет, – ответила она ледяным тоном. – Я как раз собиралась уходить.
Но прежде, чем отбыть к своему месту на трибуне, она нагнулась и что-то шепнула генералу, после чего Плохсекир сделался пунцовым и избегал встречаться с нами взглядом.
– Мы боялись, что вы опоздаете, – сказал тахоец, когда Маша ушла. – Было бы непростительно разочаровывать болельщиков, не так ли? А когда вы ожидаете прибытия остальных членов вашей команды?
– Остальных членов? – нахмурился я. – Я думал, что по правилам должно быть пятеро игроков и одно верховое животное.
– Совершенно верно, – ответил старик, – но… О! Я восхищаюсь вашей уверенностью в собственных силах. Значит, вас только пятеро, да? Ну-ну. Это чуточку изменит шансы.
– Почему? – подозрительно спросил я.
– У этой штуки лезвие острое? – спросил представитель Та-Хо, заметив секиру генерала.
– Как бритва, – высокомерно ответил Плохсекир.
– Но он не будет применять ее в Игре, – поспешно заверил я, вовремя вспомнив правило: "Никакого режущего или колющего оружия". Я не знал, какова будет реакция генерала, если у него отобрать его любимицу.
– О, на этот счет я нисколько не волнуюсь, – улыбнулся тахоец. – Арбалетчики незамедлительно устранят любого игрока, вздумавшего пренебречь правилами.
Он рассеянно махнул рукой в сторону боковых линий. Мы посмотрели в указанном направлении и только сейчас заметили, что все поле окружено арбалетчиками, одетыми через одного в сине-желтые мундиры Та-Хо и красно-белые Вейгаса. Об этом фокусе Живоглот как-то не счел нужным упомянуть. Он сообщил нам о правилах, но не о том, как добивались их соблюдения.
И еще я заметил две вещи, упущенные мной, когда я первый раз обозревал трибуны. Я увидел Квингли, сидевшего в центре первого ряда трибуны Та-Хо. А главное – при нем находилась Танда. Она по-прежнему спала, паря горизонтально перед ним. Он явно не хотел пропускать Игру, но и не доверял нам настолько, чтобы оставить ее без охраны в своей мастерской.
Он заметил, что я смотрю на него, и помахал мне рукой. Я ему не ответил. Собравшись было привлечь к нему внимание Ааза, я вдруг заметил вторую вещь.
На краю поля подпрыгивал на месте Гриффин и отчаянно размахивал руками, стремясь привлечь мое внимание. Как только он увидел, что я смотрю на него, он принялся энергично подзывать меня к себе.
Ааз в это время был поглощен разговором с представителем Та-Хо, поэтому я один отправился узнавать, что от меня надо Гриффину.
– Здравствуй, Гриффин, – улыбнулся я. – Как поживаешь?
– Я просто хотел сказать вам, – выдохнул он, запыхавшись от своих упражнений, – что перешел на вашу сторону. Если я могу вам чем-нибудь помочь, то только свистните.
– В самом деле? – удивился я. – А с чего это ты вдруг изменил свои симпатии?
– Можете называть это моим пунктиком честной игры, – ответил он. – Мне не нравится то, что они собираются с вами сделать. Даже учитывая, что в этом участвует моя команда.
– И что же они собираются с нами сделать? – спросил я, став предельно внимательным.
– Обе команды провели совещание, обсуждая эту Игру, – начал он. – И решили, что, как бы сильно они ни ненавидели друг друга, они не хотят, чтобы Приз попал в чужие руки.
– Это вполне естественно, – ответил я. – Но что…
– Вы не понимаете, – перебил меня юноша. – Они намерены выставить против вас сдвоенную команду! Они объявили перемирие между собой на время этого матча. Когда Игра начнется, вы столкнетесь с двумя командами, действующими заодно!
– Малыш! Иди сюда! – Рев Ааза напомнил мне, что неподалеку происходит еще одно совещание.
– Я должен идти, Гриффин, – извинился я. – Спасибо за предупреждение!
– Желаю удачи! – крикнул он. – Она вам понадобится.
Я устремился обратно на поле и обнаружил, что собравшиеся поджидают меня с нетерпением.
– Они хотят увидеть Приз, – уведомил меня Ааз и подмигнул.
– Так полагается по нашему трехстороннему соглашению, – добавил представитель Та-Хо. – Он должен быть здесь для награждения команды-победительницы.
– Не бойтесь, он здесь, – заверил я его.
– Прошу прощения?.. – моргнул старик, оглядываясь по сторонам.
– Покажи им, малыш, – усмехнулся мой наставник.
– Хорошо, – кивнул я. – Всем отойти на несколько шагов.
Сконцентрировав свои мысли на левитировании, я принялся за работу. В центре поля приподнялся большой кусок дерна и отодвинулся в сторону. Затем в другую сторону полетела обнажившаяся земля, и наконец в поле зрения появился Приз. Я дал ему немного повисеть в воздухе, затем отправил обратно под землю и надвинул дерн. Толпа одобрительно заревела. Правда, не знаю, в чью честь – моей магии или самого приза.
– Весьма недурно! – воскликнул Ааз, слегка хлопнув меня по спине.
– Глип! – произнес мой друг, добавляя к поздравлениям свой липкий язык.
– Очень умно, – признал представитель Та-Хо. – Мы бы никогда не додумались искать его там. Хотя немного жестковато, не так ли? Я имею в виду поле.
– Сегодня его все равно вспашут, – пожал плечами мой учитель. – Между прочим, не пора ли начинать Игру?
Словно в ответ на его вопрос, трибуны взорвались вновь. Я не думал, что стадион может сделаться настолько шумным. Вокруг бушевала лавина торжествующих криков.
На другом конце стадиона появились две колонны и затрусили по полю. Желто-синие мундиры одной команды контрастировали с красно-белыми мундирами другой. Это были наши противники.
Команда Та-Хо но сила шлемы с длинными острыми шишками. На шлемах их коллег из Вейгаса по бокам выступали длинные изогнутые рога, придавая им звериный вид. Но особо примечательным было то, что все игроки были рослыми
– более рослыми, чем другие валлеты, встреченные мной до этого. Почти такие же рослые, как Корреш, но более мускулистые, и с такими короткими шеями, что их головы, казалось, росли из плеч.
Как я уже говорил, я умею считать до пяти. А в каждой команде было куда больше пяти игроков.
ГЛАВА 23
Следуя своей привычке в кризисных ситуациях обращаться за помощью к Аазу, я повернулся к нему и увидел картину, вполне достойную моего учителя.
Схватив представителя Та-Хо за грудки, Ааз оторвал его от земли и несколько раз сильно встряхнул.
– Что это?! – потребовал он ответа.
– Бла… а… за… – лепетала жертва.
– Послушай, Ааз, – вмешался я. – Возможно, его будет легче понять, если он сможет дышать.
– О! Верно, – кивнул мой наставник, опуская тахойца на землю. – Ладно. Давай объясняй.
– Что… об… объяснять? – запинаясь, спросил старик. – Это команды двух наших городов. Их можно различить по шлемам…
– Не заливай мне! – прогремел Ааз. – Это не валлеты! Валлеты тощие и низкие или чрезмерно упитанные, но все равно невысокие.
– О! Понимаю, – вздохнул представитель. – Видите ли, вы введены в заблуждение. Одни валлеты – болельщики, а другие – игроки-атлеты. Болельщики… немного не в форме. Но этого и следовало ожидать: они же рабочие. А игроки – совсем другой коленкор. Они занимаются лишь тренировками и тому подобным. За много поколений они стали заметно больше остальных граждан.
– Заметно больше? – нахмурился, глядя на поле горящим взглядом Ааз. – Да они вообще не из той оперы!
– Я знаю, что такое иногда случается. Видел в других Измерениях, – заметил Гэс. – Но до такой степени – никогда.
– Большой Джули предупреждал нас относительно излишней самоуверенности, – вздохнул Корреш.
– Относительно чего? – переспросил старик.
– Хочу драться! – заявил Корреш, снова входя в роль "Грызь любит драться".
– О, – нахмурился представитель тахойцев. – Отлично. Если больше вопросов нет, то я просто…
– Не так быстро, – остановил его Ааз. – Я хочу знать, почему у вас столько игроков. Ведь по правилам в Игре должна участвовать команда из пяти игроков, не так ли?
– Совершенно верно, – кивнул старик. – Остальные игроки – замена. Ну… знаете ли, тех, кого ранят или убьют во время матча.
– Убьют? – переспросил я.
– Как я уже говорил, я восхищаюсь вашей уверенностью в своих силах, раз вы привели только пять игроков, – убегая, крикнул тахоец.
– Убьют? – повторил вопрос я, поворачиваясь к Аазу.
– Без паники, малыш, – проворчал мой наставник, обводя взглядом своих противников. – Это несколько неожиданно, но мы можем пересмотреть свою стратегию.
– Как насчет старого приема "разделяй и властвуй"? – предложил Плохсекир, присоединяясь к нам.
– Совершенно верно, – кивнул Гэс. – Они не привыкли играть в трехстороннюю Игру. Возможно, нам удастся их разыграть друг против друга.
– Не выйдет, – решительно заявил я.
– Не будь таким упрямым, малыш, – прошипел Ааз. – Сейчас это самое лучшее, что мы можем сделать.
– Не выйдет, потому что они не будут играть друг против друга.
И я рассказал им все, что мне недавно поведал Гриффин. Когда я закончил, наша команда стала непривычно молчаливой.
– Ну могло быть и хуже, – сказал наконец Ааз.
– Глип! – Мой дракон заметил нечто упущенное мной из виду.
Команды выводили на поле своих верховых животных. В отличие от игроков зверей не пометили цветами… впрочем, в этом не было необходимости.
Зверь Вейгаса был кошкообразной тварью с уродливой головой. Почти такой же длинный, как и Глип, он крался по земле с плавной грацией, нарушаемой только неровной походкой его неестественно длинных лап. Хотя сейчас эти движения казались медленными и ленивыми, судя по его виду, он мог, когда хотел, двигаться с удивительной скоростью. А еще он выглядел очень и очень гибким. Я был уверен, что эта тварь могла загнать врага в угол, как… ну, как кошка.
Скакун Та-Хо был равно приметным, но намного труднее поддавался описанию. С виду он походил на небольшой бронированный курган с гребнем костяных пластинок. У него была сотня ног, двигавшихся, казалось, с равной легкостью в любом направлении. Когда он останавливался, его броня опускалась на землю, пряча и защищая крошечные ноги. Я не мог разобрать, где у него находились глаза, но заметил, что он никогда не натыкался на припятствия.
Глип повернул голову и посмотрел на меня. Если он надеялся получить разъяснения или инструкции, ему не повезло. Я не имел ни малейшего представления, как обходиться с этими странными созданиями. Вместо этого я успокаивающе погладил ему усы. Хотя я и не хотел признаваться в этом моим товарищам, у меня оставалось все меньше и меньше уверенности в исходе Игры…
– Я заметил Танду, – шепнул Гэс.
– Где? – встрепенулся Корреш, вытягивая шею в направлении, куда показывал горгул.
Конечно, я увидел Тананду раньше, но забыл сказать об этом остальным. Я почувствовал себя немного глупо, хотя это ощущение для меня не ново. Чтобы скрыть свое смущение, я принялся вместе с остальными глазеть на плавающую в воздухе фигуру Танды.
Квингли заметил, что мы смотрим в его сторону, и нервно заерзал. Он явно был не уверен в своих недавно приобретенных силах, чтобы спокойно выдержать наше пристальное наблюдение. Это, естественно, повлияло на его магию, по крайней мере, на левитацию. Тело Тананды наклонилось и закачалось. Я испугался, как бы она не упала головой вниз.
– Если на нашем пути стоит только этот маг, – заметил Гэс, – то, мне кажется, достаточно просто рвануть туда и отнять ее.
– Нельзя, – отрезал Ааз. – Малыш обещал, что мы не сделаем ничего выставляющего этого мага в невыгодном свете.
– Это касается лишь вас, – возразил горгул. – Мы с Коррешем ничего ему не обещали.
– Слушай, Гэс, – вмешался Корреш. – Мы не можем подводить Скива. Это было бы не по правилам.
– Полагаю, ты прав, – пробурчал Гэс. – Просто я подумал, что это будет легче, чем ждать, когда нам вышибут мозги в этой глупой Игре.
– Мне кажется, господин маг, – пробормотал Плохсекир, – что данное вами обещание было не самой умной вещью.
– Вот как?! – зарычал, повернувшись к нему, Ааз. – Вы, генерал, конечно, говорите, основываясь на долгом опыте знакомства с демонами.
– Ну… на самом деле…
– Тогда я попрошу вас держать при себе свое мнение о мудрости и способностях господина Скива. Помните: он – ваш билет на выезд отсюда. Без него вы домой попадете очень не скоро… если попадете вообще.
Посрамленный генерал пошел на попятную в прямом и переносном смысле.
– Спасибо, Ааз.
– Заткнись, малыш, – прошипел Ааз. – Он прав: это был глупый шаг. Но нужно еще заслужить право критиковать моего ученика… А этот образчик пентийского военного опыта на такое не тянет.
– Ну… все равно спасибо, – повторил я.
– Не стоит благодарностей.
– Эй, Ааз! – окликнул Корреш. – Давай-ка удалим Приз подальше с поля и спрячем его в каком-нибудь безопасном месте.
– Где, к примеру? – огрызнулся мой учитель. – На этом стадионе я доверяю только нам.
– А как насчет ворот? – предложил Гэс, показывая на крупную сетку в нашем углу треугольника.
– Вроде неплохо, – согласился Ааз. – Я скоро вернусь, малыш.
Я настолько привык к бедламу на стадионе, что почти не замечал его. Однако, когда мои товарищи по команде начали переносить Приз, разразившийся хор оскорбленных и негодующих криков просто оглушил меня. Мои коллеги ответили надлежащим образом: грозя кулаками и корча рожи. Еще немного, и зрители вырвались бы на поле, разнося всех и вся.
Я собирался попросить своих друзей прекратить дразнить толпу, когда генерал Плохсекир отозвал меня в сторону.
– Господин маг, – осторожно начал он. – Надеюсь, вы понимаете, что я никак не хотел оскорблять вас своим предыдущим замечанием. Я был немного не в себе. Мне никогда раньше не приходилось вести военные действия на глазах у стольких зрителей.
– Забудь об этом, – отмахнулся я. – Я и сам задним числом понял, что мое обещание было глупым. Между прочим, зови меня просто Скив. Если уж мы вместе участвуем в этой передряге, то соблюдать формальности глупо.
– Благодарю вас… Скив, – кивнул генерал. – На самом деле я собираюсь поговорить с вами по личному вопросу.
– Пожалуйста. Я вас слушаю.
– Вы не могли бы побольше рассказать мне о том чудесном создании, с которым недавно познакомили меня?
– Чудесном создании? – моргнул я. – Это о ком же?
– Да вы знаете… О Маше.
– О Маше? – рассмеялся я, но вовремя заметил, как нахмурился генерал.
– Ах, об ЭТОМ чудесном создании! И что же вы хотите узнать?
– Она замужем?
– Маша?! Нет, не думаю.
Генерал облегченно вздохнул.
– Есть ли вероятность того, что она когда-нибудь навестит нас в Поссилтуме?
– Сомневаюсь, – ответил я. – Но, если хотите, я могу спросить ее об этом.
– Прекрасно, – просиял генерал, опуская руку мне на плечо в знак признательности. – Буду считать это вашим обещанием.
– Чем? – переспросил я. Эти слова почему-то укололи меня.
– Я уже знаю, как вы держите свои обещания, – сказал Плохсекир. – Выполните эту клятву, и вы обнаружите, что я могу быть неплохим другом… Точно так же, как могу стать непримиримым врагом, когда мне становятся поперек дороги. Мы понимаем друг друга?
– Но я…
– Эй, малыш! – крикнул Ааз. – Влезай скорее на этого глупого дракона! Игра вот-вот начнется!
Я был настолько поглощен разговором с Плохсекиром, что совершенно забыл о ситуации на поле.
Команды из Та-Хо и Вейгаса отошли за боковые линии, оставив на поле только по пять игроков. Кошка и жук обрели теперь всадников и расхаживали взад-вперед в нервозном предвкушении битвы.
На середине поля, там, где раньше находился Приз, стоял валлет, одетый в мундир с черно белыми полосками, и держал мяч. Слово "мяч" я употребил, конечно, слишком вольно. Предмет, который он держал, был кубом из серого губчатого материала. Квадратный мяч! Еще одна мелкая деталь, о которой Живоглот не счел нужным упомянуть.
Не попрощавшись с генералом, я повернулся и бросился бежать к Глипу. Что бы ни случилось, я, разумеется, не хотел столкнуться с противником пешим.
ГЛАВА 24
Не успел я оседлать Глипа, как валлет на середине поля поставил мяч и стал пятиться к боковой линии.
– Эй, Ааз! – позвал я. – Что делать с этим парнем в полосатом мундире?
– Оставь его в покое! – крикнул в ответ мой наставник. – Он нейтральный.
На самом деле я не собирался нападать на него, но обрадовался, узнав, что он не входит в число наших противников.
Я оказался последним, занявшим свое место в команде. Ааз и Корреш страховали меня по бокам в качестве "клыков". Гэс разминался позади меня, дожидаясь случая воспользоваться своей мобильностью в качестве защитника. Плохсекир находился в роли "замка". Казалось, мы были настолько готовы, насколько вообще способны к этому.
– Эй, малыш! – окликнул меня Ааз. – Где твоя дубинка?
Я был так поглощен своими мыслями, что его слова не сразу дошли до меня. Потом я страшно испугался. Мне вдруг показалось, что я оставил свой посох на Пенте, но, оглядевшись, заметил его лежащим в траве на месте нашего появления. Сосредоточение мысли – и он переместился мне в руку.
– Она здесь, Ааз, – помахал я ему в ответ.
Свисток судьи прервал нас и привлек внимание к центру поля. Корреш и жук двинулись к мячу с максимальной для них скоростью, а остальные члены команд бросились за ними.
Игра уже началась, а мы все еще стояли разинув рты. Как всегда Ааз опомнился первым.
– Не стой как истукан! – крикнул он. – Давай доставай мяч!
– Но я…
Я собирался сказать Аазу, что кошка-то уже почти добралась до мяча. Понимая, что мне никак не поспеть туда первым, я считал, что нам следует укрепить свою оборону. Мой зверек, однако, решил иначе.
То ли он откликнулся на команду Ааза "достань мяч" – что маловероятно, – то ли ему просто не терпелось встретиться с новыми товарищами по играм – что более вероятно, – но итог был один. Он рванулся вперед, оборвав меня на середине фразы и установив курс на столкновение с кошкой.
Зрителям это очень понравилось. Что касается меня, то я испытывал куда меньший восторг.
Сидевший на кошке всадник теперь завладел мячом и удерживал позицию в центре поля, вместо того чтобы сразу же наступать на наши ворота. Делал он это, надо полагать, для того, чтобы дать возможность своим товарищам по команде догнать его и таким образом получить прекрытие. Это означало, что ему не хотелось сражаться с нами в одиночку.
Я оценил его стратегию и желал лишь иметь возможность следовать ей самому. Энтузиазм Глипа ставил меня в положение, которого я собирался избежать любой ценой – встречаться с объединенными силами обеих неприятельских команд, не имея рядом ни одного товарища, поддерживающего меня. С тех пор как наши противники вышли на поле, я перестал беспокоиться о том, как бы дождаться начала Игры. Теперь я думал лишь о том, как бы дожить до конца первого периода.
На какой-то миг у меня появилась надежда, когда заметил, что мы доберемся до кошки и ее всадника намного раньше остальных игроков. Но это мимолетное чувство, однако, быстро растаяло, когда мой противник размотал свое оружие.
В то время как я держал посох, он раскручивал кнут. Обыкновенный кнут. Эта штука была длиною в двадцать футов. Нет, я не преувеличиваю. Длину кнута я увидел совершенно отчетливо, когда всадник послал его к моей голове.
Кнут свистнул с недолетом в добрый фут, однако его резкое щелкание возымело результат: Глип встал как вкопанный, что бросило меня к нему на шею, когда я пытался сохранить равновесие. А спустя миг после удара кнута вперед прыгнула кошка, обнажив зубы и прижав уши к голове. Ее передняя лапа метнулась и ударила моего дракона по носу.
Хотя Глип никогда не славился гибкостью, он все же успел среагировать, пытаясь одновременно отпрыгнуть назад и увернуться. Не знаю, насколько это ему удалось, так как посредине этого маневра мы с ним расстались.
В другое время и в другом месте такой ход не расстроил бы меня. На тренировках, когда Глип меня сбрасывал, я отлетал в сторону и деликатно опускался на землю подальше от него. Однако на этот раз я уже потерял равновесие, и бросок совершенно дезориентировал меня. Сообразив, что я нахожусь в воздухе, я попытался лететь… и преуспел, врезавшись головой прямо в землю. Это нисколько не улучшило моей ориентации.
Я лежал и гадал, какие из частей моего тела отвалятся, если я попытаюсь встать. В ушах стоял отдаленный рев, а земля подо мной, казалось, дрожала. Еще я услышал, как издали что-то кричит Ааз.
– Поднимайся, малыш! – донесся приказ моего наставника. – Беги!
Бежать? Он, должно быть, шутит. В голове у меня постепенно начало проясняться, но земля все еще тряслась. Перекатившись, я приоткрыл один глаз, чтобы установить свои координаты, и сразу же пожалел об этом.
Мне не померещилось. Земля действительно тряслась. На меня надвигался жук, выказывая недвусмысленные намерения растоптать меня множеством своих маленьких ног. Я даже не успел подумать, что картина была нелепой. В голове зафиксировалось лишь то, что такая кончина вполне возможна, но это, как вы понимаете, совершенно не привлекало меня.
Мгновение спустя мы уже были на Валлете.
ГЛАВА 22
"Какая бы ни шла игра, какие бы правила ни выставили, те же правила относятся к обеим сторонам."
Закон Хойле
С тех пор как мы с Аазом были здесь в последний раз, стадион претерпел две крупные перемены. Во-первых, изменилась конфигурация поля. Вместо правильного прямоугольника появился треугольник с сетками ворот в каждом углу. Я сообразил, что это сделано для ведения трехстороннего матча. Во-вторых, изменился народ. Помните, я даже представить не мог, как будет выглядеть стадион, полностью заполненный народом? Действительность превзошла все, что только могло создать мое воображение. Там, где, как мне казалось, должны были находиться аккуратные ряды зрителей, разместившихся в соответствии с нумерацией мест, на трибунах теперь колыхалась хаотичная разноцветная масса. Насколько я мог видеть, никто не сидел.
Когда мы появились, ошеломленная толпа стихла. Оно и понятно: не слишком-то часто приходилось наблюдать, как команда появляется прямо из воздуха.
По указанию Ааза для получения максимального психологического воздействия я оставил нашу команду без личин.
Толпа таращилась на нас, в то время как мы рассматривали ее. Затем этот минутный шок прошел, и тысячи глоток одновременно издали оглушительный рев.
– Похоже, они не очень-то оробели, – сухо заметил я.
Я не ожидал, что кто-нибудь услышит меня в этом гаме, забыв про острый слух Ааза.
– Аве Цезарь салютус э мораториум! А, малыш? – усмехнулся он.
Я разобрал только последние два слова, но тем не менее понимающе подмигнул ему в ответ. В данной ситуации я не мог поступить иначе.
– Эй, босс! Противник на подходе, – окликнул меня Гэс и указал рукой в противоположную сторону стадиона.
Посмотрев в указанном направлении, я увидел, как с двух сторон, перегоняя друг друга, к нам спешили Маша и старик валлет. Кажется, и Вейгас и Та-Хо хотели перекинуться с нами парой слов.
– Привет, мальчики, – выпалила Маша, прибежавшая первой. – Желаю вам удачи в вашем… э… предприятии.
Эти слова стороннему наблюдателю могли бы показаться странными, так как исходили они от представительницы соперников. Но я вспомнил, что, по мнению Маши, мы должны были нейтрализовать демона, охраняемого Квингли. Конечно, в некотором смысле именно это мы и намеревались сделать.
Ааз, как всегда, опередил меня.
– Не беспокойся, Маша, – усмехнулся он. – У нас все схвачено.
Мне никогда не надоест изумляться, с какой легкостью играет мой наставник.
– Просто постарайся ни в коем случае не вмешиваться, – мягко попросил он. – План у нас довольно тонкий, и любые движущиеся препятствия могут испортить все дело.
– Пусть об этом твоя зеленая голова не болит, – подмигнула она. – Я всегда стоя в стороне, когда меня превосходят в классе. Я просто хотела познакомиться с остальными членами вашей команды.
Я уже заметил, что в течение всего разговора она не сводила взгляда с игроков нашей команды. Но чаще других она посматривала на Хью Плохсекира.
– Маша, это Гэс, – представил Ааз.
– Очарован, сударыня, – улыбнулся горгул.
– И Кор… э… Грызь.
– Когда драка? Грызь любит драться! – заявил тролль, вспомнив свою роль трактирного вышибалы.
Маша и бровью не повела. Она не могла отвести взгляда от массивной фигуры генерала.
– А это Хью Плохсекир, – наконец Ааз представил и его.
С невероятной грациозностью Маша подплыла к генералу.
– Очень рада с тобой познакомиться, Хью, – промурлыкала она. – Ты ведь не против, если я буду называть тебя просто Хью?
– Гм… я… то есть… – запинаясь, произнес Плохсекир, явно чувствуя себя не в своей тарелке.
Я мог только посочувствовать ему. Оказаться в центре внимания Маши – дело по меньшей мере хлопотное. Но тут прибыла подмога в лице делегата Та-Хо.
– Добрый день, господа, – вежливо поздоровался он, потирая руки и приветственно улыбаясь. – Здравствуй, Маша.
– Привет, – ответила она ледяным тоном. – Я как раз собиралась уходить.
Но прежде, чем отбыть к своему месту на трибуне, она нагнулась и что-то шепнула генералу, после чего Плохсекир сделался пунцовым и избегал встречаться с нами взглядом.
– Мы боялись, что вы опоздаете, – сказал тахоец, когда Маша ушла. – Было бы непростительно разочаровывать болельщиков, не так ли? А когда вы ожидаете прибытия остальных членов вашей команды?
– Остальных членов? – нахмурился я. – Я думал, что по правилам должно быть пятеро игроков и одно верховое животное.
– Совершенно верно, – ответил старик, – но… О! Я восхищаюсь вашей уверенностью в собственных силах. Значит, вас только пятеро, да? Ну-ну. Это чуточку изменит шансы.
– Почему? – подозрительно спросил я.
– У этой штуки лезвие острое? – спросил представитель Та-Хо, заметив секиру генерала.
– Как бритва, – высокомерно ответил Плохсекир.
– Но он не будет применять ее в Игре, – поспешно заверил я, вовремя вспомнив правило: "Никакого режущего или колющего оружия". Я не знал, какова будет реакция генерала, если у него отобрать его любимицу.
– О, на этот счет я нисколько не волнуюсь, – улыбнулся тахоец. – Арбалетчики незамедлительно устранят любого игрока, вздумавшего пренебречь правилами.
Он рассеянно махнул рукой в сторону боковых линий. Мы посмотрели в указанном направлении и только сейчас заметили, что все поле окружено арбалетчиками, одетыми через одного в сине-желтые мундиры Та-Хо и красно-белые Вейгаса. Об этом фокусе Живоглот как-то не счел нужным упомянуть. Он сообщил нам о правилах, но не о том, как добивались их соблюдения.
И еще я заметил две вещи, упущенные мной, когда я первый раз обозревал трибуны. Я увидел Квингли, сидевшего в центре первого ряда трибуны Та-Хо. А главное – при нем находилась Танда. Она по-прежнему спала, паря горизонтально перед ним. Он явно не хотел пропускать Игру, но и не доверял нам настолько, чтобы оставить ее без охраны в своей мастерской.
Он заметил, что я смотрю на него, и помахал мне рукой. Я ему не ответил. Собравшись было привлечь к нему внимание Ааза, я вдруг заметил вторую вещь.
На краю поля подпрыгивал на месте Гриффин и отчаянно размахивал руками, стремясь привлечь мое внимание. Как только он увидел, что я смотрю на него, он принялся энергично подзывать меня к себе.
Ааз в это время был поглощен разговором с представителем Та-Хо, поэтому я один отправился узнавать, что от меня надо Гриффину.
– Здравствуй, Гриффин, – улыбнулся я. – Как поживаешь?
– Я просто хотел сказать вам, – выдохнул он, запыхавшись от своих упражнений, – что перешел на вашу сторону. Если я могу вам чем-нибудь помочь, то только свистните.
– В самом деле? – удивился я. – А с чего это ты вдруг изменил свои симпатии?
– Можете называть это моим пунктиком честной игры, – ответил он. – Мне не нравится то, что они собираются с вами сделать. Даже учитывая, что в этом участвует моя команда.
– И что же они собираются с нами сделать? – спросил я, став предельно внимательным.
– Обе команды провели совещание, обсуждая эту Игру, – начал он. – И решили, что, как бы сильно они ни ненавидели друг друга, они не хотят, чтобы Приз попал в чужие руки.
– Это вполне естественно, – ответил я. – Но что…
– Вы не понимаете, – перебил меня юноша. – Они намерены выставить против вас сдвоенную команду! Они объявили перемирие между собой на время этого матча. Когда Игра начнется, вы столкнетесь с двумя командами, действующими заодно!
– Малыш! Иди сюда! – Рев Ааза напомнил мне, что неподалеку происходит еще одно совещание.
– Я должен идти, Гриффин, – извинился я. – Спасибо за предупреждение!
– Желаю удачи! – крикнул он. – Она вам понадобится.
Я устремился обратно на поле и обнаружил, что собравшиеся поджидают меня с нетерпением.
– Они хотят увидеть Приз, – уведомил меня Ааз и подмигнул.
– Так полагается по нашему трехстороннему соглашению, – добавил представитель Та-Хо. – Он должен быть здесь для награждения команды-победительницы.
– Не бойтесь, он здесь, – заверил я его.
– Прошу прощения?.. – моргнул старик, оглядываясь по сторонам.
– Покажи им, малыш, – усмехнулся мой наставник.
– Хорошо, – кивнул я. – Всем отойти на несколько шагов.
Сконцентрировав свои мысли на левитировании, я принялся за работу. В центре поля приподнялся большой кусок дерна и отодвинулся в сторону. Затем в другую сторону полетела обнажившаяся земля, и наконец в поле зрения появился Приз. Я дал ему немного повисеть в воздухе, затем отправил обратно под землю и надвинул дерн. Толпа одобрительно заревела. Правда, не знаю, в чью честь – моей магии или самого приза.
– Весьма недурно! – воскликнул Ааз, слегка хлопнув меня по спине.
– Глип! – произнес мой друг, добавляя к поздравлениям свой липкий язык.
– Очень умно, – признал представитель Та-Хо. – Мы бы никогда не додумались искать его там. Хотя немного жестковато, не так ли? Я имею в виду поле.
– Сегодня его все равно вспашут, – пожал плечами мой учитель. – Между прочим, не пора ли начинать Игру?
Словно в ответ на его вопрос, трибуны взорвались вновь. Я не думал, что стадион может сделаться настолько шумным. Вокруг бушевала лавина торжествующих криков.
На другом конце стадиона появились две колонны и затрусили по полю. Желто-синие мундиры одной команды контрастировали с красно-белыми мундирами другой. Это были наши противники.
Команда Та-Хо но сила шлемы с длинными острыми шишками. На шлемах их коллег из Вейгаса по бокам выступали длинные изогнутые рога, придавая им звериный вид. Но особо примечательным было то, что все игроки были рослыми
– более рослыми, чем другие валлеты, встреченные мной до этого. Почти такие же рослые, как Корреш, но более мускулистые, и с такими короткими шеями, что их головы, казалось, росли из плеч.
Как я уже говорил, я умею считать до пяти. А в каждой команде было куда больше пяти игроков.
ГЛАВА 23
"Жизнь полна всевозможных сюрпризов."
Пандора
Следуя своей привычке в кризисных ситуациях обращаться за помощью к Аазу, я повернулся к нему и увидел картину, вполне достойную моего учителя.
Схватив представителя Та-Хо за грудки, Ааз оторвал его от земли и несколько раз сильно встряхнул.
– Что это?! – потребовал он ответа.
– Бла… а… за… – лепетала жертва.
– Послушай, Ааз, – вмешался я. – Возможно, его будет легче понять, если он сможет дышать.
– О! Верно, – кивнул мой наставник, опуская тахойца на землю. – Ладно. Давай объясняй.
– Что… об… объяснять? – запинаясь, спросил старик. – Это команды двух наших городов. Их можно различить по шлемам…
– Не заливай мне! – прогремел Ааз. – Это не валлеты! Валлеты тощие и низкие или чрезмерно упитанные, но все равно невысокие.
– О! Понимаю, – вздохнул представитель. – Видите ли, вы введены в заблуждение. Одни валлеты – болельщики, а другие – игроки-атлеты. Болельщики… немного не в форме. Но этого и следовало ожидать: они же рабочие. А игроки – совсем другой коленкор. Они занимаются лишь тренировками и тому подобным. За много поколений они стали заметно больше остальных граждан.
– Заметно больше? – нахмурился, глядя на поле горящим взглядом Ааз. – Да они вообще не из той оперы!
– Я знаю, что такое иногда случается. Видел в других Измерениях, – заметил Гэс. – Но до такой степени – никогда.
– Большой Джули предупреждал нас относительно излишней самоуверенности, – вздохнул Корреш.
– Относительно чего? – переспросил старик.
– Хочу драться! – заявил Корреш, снова входя в роль "Грызь любит драться".
– О, – нахмурился представитель тахойцев. – Отлично. Если больше вопросов нет, то я просто…
– Не так быстро, – остановил его Ааз. – Я хочу знать, почему у вас столько игроков. Ведь по правилам в Игре должна участвовать команда из пяти игроков, не так ли?
– Совершенно верно, – кивнул старик. – Остальные игроки – замена. Ну… знаете ли, тех, кого ранят или убьют во время матча.
– Убьют? – переспросил я.
– Как я уже говорил, я восхищаюсь вашей уверенностью в своих силах, раз вы привели только пять игроков, – убегая, крикнул тахоец.
– Убьют? – повторил вопрос я, поворачиваясь к Аазу.
– Без паники, малыш, – проворчал мой наставник, обводя взглядом своих противников. – Это несколько неожиданно, но мы можем пересмотреть свою стратегию.
– Как насчет старого приема "разделяй и властвуй"? – предложил Плохсекир, присоединяясь к нам.
– Совершенно верно, – кивнул Гэс. – Они не привыкли играть в трехстороннюю Игру. Возможно, нам удастся их разыграть друг против друга.
– Не выйдет, – решительно заявил я.
– Не будь таким упрямым, малыш, – прошипел Ааз. – Сейчас это самое лучшее, что мы можем сделать.
– Не выйдет, потому что они не будут играть друг против друга.
И я рассказал им все, что мне недавно поведал Гриффин. Когда я закончил, наша команда стала непривычно молчаливой.
– Ну могло быть и хуже, – сказал наконец Ааз.
– Глип! – Мой дракон заметил нечто упущенное мной из виду.
Команды выводили на поле своих верховых животных. В отличие от игроков зверей не пометили цветами… впрочем, в этом не было необходимости.
Зверь Вейгаса был кошкообразной тварью с уродливой головой. Почти такой же длинный, как и Глип, он крался по земле с плавной грацией, нарушаемой только неровной походкой его неестественно длинных лап. Хотя сейчас эти движения казались медленными и ленивыми, судя по его виду, он мог, когда хотел, двигаться с удивительной скоростью. А еще он выглядел очень и очень гибким. Я был уверен, что эта тварь могла загнать врага в угол, как… ну, как кошка.
Скакун Та-Хо был равно приметным, но намного труднее поддавался описанию. С виду он походил на небольшой бронированный курган с гребнем костяных пластинок. У него была сотня ног, двигавшихся, казалось, с равной легкостью в любом направлении. Когда он останавливался, его броня опускалась на землю, пряча и защищая крошечные ноги. Я не мог разобрать, где у него находились глаза, но заметил, что он никогда не натыкался на припятствия.
Глип повернул голову и посмотрел на меня. Если он надеялся получить разъяснения или инструкции, ему не повезло. Я не имел ни малейшего представления, как обходиться с этими странными созданиями. Вместо этого я успокаивающе погладил ему усы. Хотя я и не хотел признаваться в этом моим товарищам, у меня оставалось все меньше и меньше уверенности в исходе Игры…
– Я заметил Танду, – шепнул Гэс.
– Где? – встрепенулся Корреш, вытягивая шею в направлении, куда показывал горгул.
Конечно, я увидел Тананду раньше, но забыл сказать об этом остальным. Я почувствовал себя немного глупо, хотя это ощущение для меня не ново. Чтобы скрыть свое смущение, я принялся вместе с остальными глазеть на плавающую в воздухе фигуру Танды.
Квингли заметил, что мы смотрим в его сторону, и нервно заерзал. Он явно был не уверен в своих недавно приобретенных силах, чтобы спокойно выдержать наше пристальное наблюдение. Это, естественно, повлияло на его магию, по крайней мере, на левитацию. Тело Тананды наклонилось и закачалось. Я испугался, как бы она не упала головой вниз.
– Если на нашем пути стоит только этот маг, – заметил Гэс, – то, мне кажется, достаточно просто рвануть туда и отнять ее.
– Нельзя, – отрезал Ааз. – Малыш обещал, что мы не сделаем ничего выставляющего этого мага в невыгодном свете.
– Это касается лишь вас, – возразил горгул. – Мы с Коррешем ничего ему не обещали.
– Слушай, Гэс, – вмешался Корреш. – Мы не можем подводить Скива. Это было бы не по правилам.
– Полагаю, ты прав, – пробурчал Гэс. – Просто я подумал, что это будет легче, чем ждать, когда нам вышибут мозги в этой глупой Игре.
– Мне кажется, господин маг, – пробормотал Плохсекир, – что данное вами обещание было не самой умной вещью.
– Вот как?! – зарычал, повернувшись к нему, Ааз. – Вы, генерал, конечно, говорите, основываясь на долгом опыте знакомства с демонами.
– Ну… на самом деле…
– Тогда я попрошу вас держать при себе свое мнение о мудрости и способностях господина Скива. Помните: он – ваш билет на выезд отсюда. Без него вы домой попадете очень не скоро… если попадете вообще.
Посрамленный генерал пошел на попятную в прямом и переносном смысле.
– Спасибо, Ааз.
– Заткнись, малыш, – прошипел Ааз. – Он прав: это был глупый шаг. Но нужно еще заслужить право критиковать моего ученика… А этот образчик пентийского военного опыта на такое не тянет.
– Ну… все равно спасибо, – повторил я.
– Не стоит благодарностей.
– Эй, Ааз! – окликнул Корреш. – Давай-ка удалим Приз подальше с поля и спрячем его в каком-нибудь безопасном месте.
– Где, к примеру? – огрызнулся мой учитель. – На этом стадионе я доверяю только нам.
– А как насчет ворот? – предложил Гэс, показывая на крупную сетку в нашем углу треугольника.
– Вроде неплохо, – согласился Ааз. – Я скоро вернусь, малыш.
Я настолько привык к бедламу на стадионе, что почти не замечал его. Однако, когда мои товарищи по команде начали переносить Приз, разразившийся хор оскорбленных и негодующих криков просто оглушил меня. Мои коллеги ответили надлежащим образом: грозя кулаками и корча рожи. Еще немного, и зрители вырвались бы на поле, разнося всех и вся.
Я собирался попросить своих друзей прекратить дразнить толпу, когда генерал Плохсекир отозвал меня в сторону.
– Господин маг, – осторожно начал он. – Надеюсь, вы понимаете, что я никак не хотел оскорблять вас своим предыдущим замечанием. Я был немного не в себе. Мне никогда раньше не приходилось вести военные действия на глазах у стольких зрителей.
– Забудь об этом, – отмахнулся я. – Я и сам задним числом понял, что мое обещание было глупым. Между прочим, зови меня просто Скив. Если уж мы вместе участвуем в этой передряге, то соблюдать формальности глупо.
– Благодарю вас… Скив, – кивнул генерал. – На самом деле я собираюсь поговорить с вами по личному вопросу.
– Пожалуйста. Я вас слушаю.
– Вы не могли бы побольше рассказать мне о том чудесном создании, с которым недавно познакомили меня?
– Чудесном создании? – моргнул я. – Это о ком же?
– Да вы знаете… О Маше.
– О Маше? – рассмеялся я, но вовремя заметил, как нахмурился генерал.
– Ах, об ЭТОМ чудесном создании! И что же вы хотите узнать?
– Она замужем?
– Маша?! Нет, не думаю.
Генерал облегченно вздохнул.
– Есть ли вероятность того, что она когда-нибудь навестит нас в Поссилтуме?
– Сомневаюсь, – ответил я. – Но, если хотите, я могу спросить ее об этом.
– Прекрасно, – просиял генерал, опуская руку мне на плечо в знак признательности. – Буду считать это вашим обещанием.
– Чем? – переспросил я. Эти слова почему-то укололи меня.
– Я уже знаю, как вы держите свои обещания, – сказал Плохсекир. – Выполните эту клятву, и вы обнаружите, что я могу быть неплохим другом… Точно так же, как могу стать непримиримым врагом, когда мне становятся поперек дороги. Мы понимаем друг друга?
– Но я…
– Эй, малыш! – крикнул Ааз. – Влезай скорее на этого глупого дракона! Игра вот-вот начнется!
Я был настолько поглощен разговором с Плохсекиром, что совершенно забыл о ситуации на поле.
Команды из Та-Хо и Вейгаса отошли за боковые линии, оставив на поле только по пять игроков. Кошка и жук обрели теперь всадников и расхаживали взад-вперед в нервозном предвкушении битвы.
На середине поля, там, где раньше находился Приз, стоял валлет, одетый в мундир с черно белыми полосками, и держал мяч. Слово "мяч" я употребил, конечно, слишком вольно. Предмет, который он держал, был кубом из серого губчатого материала. Квадратный мяч! Еще одна мелкая деталь, о которой Живоглот не счел нужным упомянуть.
Не попрощавшись с генералом, я повернулся и бросился бежать к Глипу. Что бы ни случилось, я, разумеется, не хотел столкнуться с противником пешим.
ГЛАВА 24
"Это состязание следует считать самой глупой затеей, которую я когда-либо видел."
Х.Коссел
Не успел я оседлать Глипа, как валлет на середине поля поставил мяч и стал пятиться к боковой линии.
– Эй, Ааз! – позвал я. – Что делать с этим парнем в полосатом мундире?
– Оставь его в покое! – крикнул в ответ мой наставник. – Он нейтральный.
На самом деле я не собирался нападать на него, но обрадовался, узнав, что он не входит в число наших противников.
Я оказался последним, занявшим свое место в команде. Ааз и Корреш страховали меня по бокам в качестве "клыков". Гэс разминался позади меня, дожидаясь случая воспользоваться своей мобильностью в качестве защитника. Плохсекир находился в роли "замка". Казалось, мы были настолько готовы, насколько вообще способны к этому.
– Эй, малыш! – окликнул меня Ааз. – Где твоя дубинка?
Я был так поглощен своими мыслями, что его слова не сразу дошли до меня. Потом я страшно испугался. Мне вдруг показалось, что я оставил свой посох на Пенте, но, оглядевшись, заметил его лежащим в траве на месте нашего появления. Сосредоточение мысли – и он переместился мне в руку.
– Она здесь, Ааз, – помахал я ему в ответ.
Свисток судьи прервал нас и привлек внимание к центру поля. Корреш и жук двинулись к мячу с максимальной для них скоростью, а остальные члены команд бросились за ними.
Игра уже началась, а мы все еще стояли разинув рты. Как всегда Ааз опомнился первым.
– Не стой как истукан! – крикнул он. – Давай доставай мяч!
– Но я…
Я собирался сказать Аазу, что кошка-то уже почти добралась до мяча. Понимая, что мне никак не поспеть туда первым, я считал, что нам следует укрепить свою оборону. Мой зверек, однако, решил иначе.
То ли он откликнулся на команду Ааза "достань мяч" – что маловероятно, – то ли ему просто не терпелось встретиться с новыми товарищами по играм – что более вероятно, – но итог был один. Он рванулся вперед, оборвав меня на середине фразы и установив курс на столкновение с кошкой.
Зрителям это очень понравилось. Что касается меня, то я испытывал куда меньший восторг.
Сидевший на кошке всадник теперь завладел мячом и удерживал позицию в центре поля, вместо того чтобы сразу же наступать на наши ворота. Делал он это, надо полагать, для того, чтобы дать возможность своим товарищам по команде догнать его и таким образом получить прекрытие. Это означало, что ему не хотелось сражаться с нами в одиночку.
Я оценил его стратегию и желал лишь иметь возможность следовать ей самому. Энтузиазм Глипа ставил меня в положение, которого я собирался избежать любой ценой – встречаться с объединенными силами обеих неприятельских команд, не имея рядом ни одного товарища, поддерживающего меня. С тех пор как наши противники вышли на поле, я перестал беспокоиться о том, как бы дождаться начала Игры. Теперь я думал лишь о том, как бы дожить до конца первого периода.
На какой-то миг у меня появилась надежда, когда заметил, что мы доберемся до кошки и ее всадника намного раньше остальных игроков. Но это мимолетное чувство, однако, быстро растаяло, когда мой противник размотал свое оружие.
В то время как я держал посох, он раскручивал кнут. Обыкновенный кнут. Эта штука была длиною в двадцать футов. Нет, я не преувеличиваю. Длину кнута я увидел совершенно отчетливо, когда всадник послал его к моей голове.
Кнут свистнул с недолетом в добрый фут, однако его резкое щелкание возымело результат: Глип встал как вкопанный, что бросило меня к нему на шею, когда я пытался сохранить равновесие. А спустя миг после удара кнута вперед прыгнула кошка, обнажив зубы и прижав уши к голове. Ее передняя лапа метнулась и ударила моего дракона по носу.
Хотя Глип никогда не славился гибкостью, он все же успел среагировать, пытаясь одновременно отпрыгнуть назад и увернуться. Не знаю, насколько это ему удалось, так как посредине этого маневра мы с ним расстались.
В другое время и в другом месте такой ход не расстроил бы меня. На тренировках, когда Глип меня сбрасывал, я отлетал в сторону и деликатно опускался на землю подальше от него. Однако на этот раз я уже потерял равновесие, и бросок совершенно дезориентировал меня. Сообразив, что я нахожусь в воздухе, я попытался лететь… и преуспел, врезавшись головой прямо в землю. Это нисколько не улучшило моей ориентации.
Я лежал и гадал, какие из частей моего тела отвалятся, если я попытаюсь встать. В ушах стоял отдаленный рев, а земля подо мной, казалось, дрожала. Еще я услышал, как издали что-то кричит Ааз.
– Поднимайся, малыш! – донесся приказ моего наставника. – Беги!
Бежать? Он, должно быть, шутит. В голове у меня постепенно начало проясняться, но земля все еще тряслась. Перекатившись, я приоткрыл один глаз, чтобы установить свои координаты, и сразу же пожалел об этом.
Мне не померещилось. Земля действительно тряслась. На меня надвигался жук, выказывая недвусмысленные намерения растоптать меня множеством своих маленьких ног. Я даже не успел подумать, что картина была нелепой. В голове зафиксировалось лишь то, что такая кончина вполне возможна, но это, как вы понимаете, совершенно не привлекало меня.