Страница:
отреагировала на обращение. Очевидно, буря была такой сильной, что связь с
кораблем стала невозможной.
Поскольку никаких других блестящих идей в голову не приходило, Корда
направился к бассейну. Может быть, после глотка холодной воды и пары фиников
он придумает что-нибудь разумное.
Без ПЦП узнать, чистая ли здесь вода и не ядовитые ли финики, было
невозможно. Корда понимал, что рискует, но та же отчаянная жажда, что
заставила его поднести к губам бутылку в пустыне, вынудила сейчас напиться
из незнакомого водоема, а потом съесть несколько плодов.
Вряд ли вино, которое Рене надеялся найти в таинственной бутылке, было
вкуснее той воды. Он жадно пил, а в это время где-то на задворках сознания
начала формироваться весьма неприятная мысль. Поскольку ничего особенного с
ним не произошло, Корда принялся лакомиться финиками.
Утолив жажду и голод, он снова лег на песок и занялся изучением
золотистого неба. Оно выглядело вполне мирным, словно было сделано из
стекла, однако Корда знал, что стоит ему приблизиться, и буря вновь
разыграется во всей своей мощи и ярости.
Стекло? Бутылка?
Абсолютно идиотская идея, но она все настойчивее и настойчивее лезла в
голову, несмотря на все старания отбросить ее в сторону.
Неужели он оказался в бутылке?
И чем больше Корда думал, тем более вероятным ему казалось это
предположение. Тико Хиггинс поведал ему, что на Аравии действует волшебство
-- живых существ и вещей, а не заклинаний. Корда подобрал бутылку, открыл ее
и -- оказался внутри. Возможно, вместо того чтобы напоить его водой, бутылка
засосала человека в себя.
Он неожиданно сел, подумав о том, что Коломбина, наверное, вне себя от
волнения. Его собственное время не бесконечно, он не может позволить себе
отдыхать, лежа на песочке.
Корда проверил индикатор на очках -- в запасе около шести часов. Если
не удастся выбраться сначала из бутылки, а потом из песчаной бури в течение
шести часов, он останется здесь до тех пор, пока -- и это в лучшем случае --
кто-нибудь не запустит время в Аравии. А в худшем -- застрянет тут навсегда.
Сделав еще несколько глотков воды, Корда быстро осмотрелся по сторонам,
пытаясь определить, как же выглядит его новое убежище -- и тюрьма. На
противоположном берегу, между двумя песчаными дюнами, он увидел около
полудюжины палаток самых разнообразных оттенков желтого цвета -- ржавого,
бежевого, коричневатого, бледно-лимонного, кремового. Некоторые были
открыты, откидные полотнища, служащие дверями, скреплены яркими веревками,
чтобы внутрь проникали свежий воздух и свет. Плотно связанные восточные
ковры лежали как на песке снаружи, так и в палатках.
На одном из таких ковров устроился довольно толстый, лысый мужчина,
который тихонько играл на флейте змее, раскачивающейся в корзинке. На нем
были развевающиеся одежды жителя пустыни и сандалии; запястья украшали
золотые и серебряные браслеты.
Толстяк поднял голову и опустил флейту, когда Корда подошел поближе.
Змея нырнула обратно в корзину, а когда мужчина повернулся к Корде, тот
заметил, что он совершенно слеп.
И в тот же самый миг Рене понял кое-что еще более странное. Несмотря на
то, что Аравия находилась в состоянии стасиса, слепого флейтиста это никак
не коснулось.
Корда остановился, не зная, как следует отнестись к этому открытию. На
Урбе обладатели консервированного времени служили Детеру, который не
отличался дружелюбием. Можно ли доверять Двистору, правителю Аравии, больше,
чем правителю Урба?
-- Подойди поближе, -- сказал слепец, у которого оказался глубокий,
немного скрипучий голос. -- Кто бродит по замолчавшим пескам?
Корда подумал, не стоит ли убраться восвояси, но быстро отказался от
этой мысли. Ему не найти выхода из бутылки без посторонней помощи. Вряд ли
разумно настраивать против себя слепца.
Он приблизился и ответил:
-- Это я, Рене Корда со Старой Терры.
-- Рене Корда со Старой Терры. -- Едва заметная улыбка коснулась губ
слепого флейтиста. -- Что привело тебя на Аравию, незнакомец?
-- Я... -- Корда замолчал, раздумывая, какую часть правды можно
приоткрыть. -- Я пытаюсь выяснить, почему эта вселенная погружена в стасис,
и хочу снова вернуть ее к жизни.
-- Твоя цель достойна восхищения, -- проговорил слепец, -- но каким
образом ты собираешься достичь ее, сидя в плену в бутылке?
Корда пожал плечами, потом сообразил, что жест пропал даром, и тогда
принялся объяснять:
-- Честное слово, не знаю. Должен же быть какой-нибудь выход. Мне
придется его поискать.
-- На это может уйти много времени, -- загадочно проговорил слепец, --
а вот его-то тебе как раз и не хватает, верно?
Инстинктивно Корда посмотрел на индикатор на очках. Осталось чуть
меньше пяти с половиной часов. Если он не выберется из бутылки и не вернется
на "Коломбину" за это время...
-- Правильно, времени у меня гораздо меньше, чем хотелось бы. Впрочем,
может быть, его окажется достаточно. Скажите, пожалуйста, сэр, а как так
получилось, что стасис вас не затронул?
Слепец улыбнулся и показал Корде мерцающий зеленоватый резервуар с
консервированным временем.
-- Я подготовился к такой возможности, прежде чем войти в оазис
бутылки.
-- Вы получили предупреждение? -- поинтересовался Корда.
-- Нет. -- Слепец покачал головой. -- Нет, Рене Корда со Старой Терры,
я не получил никакого предупреждения, однако Купец Арабу научился предвидеть
самые неожиданные неожиданности.
-- Купец Арабу, -- повторил Корда. -- Вас так зовут?
Толстяк поклонился, хотя и не поднялся со своего ковра.
-- Меня называют именно так. Во вселенной Аравия меня знают как Арабу.
-- А вам известны и другие вселенные? -- спросил Корда.
-- Многие -- и я слышал твое имя на некоторых из них, -- ответил Арабу.
-- Вот почему я верю тебе; думаю, ты сказал правду о причинах, заставивших
тебя посетить наш мир. Однако тебе некогда выслушивать мои рассказы о
путешествиях. Мы ведем вежливый разговор, а твое время истекает.
-- Это так, -- согласился Корда. -- Вам известно, что я должен сделать,
чтобы оказаться снаружи бутылки?
Арабу улыбнулся, его невидящие глаза уставились куда-то в пустоту.
-- Известно, -- проговорил он, -- а что ты мне дашь, если я открою
тебе, как выбраться из бутылки, спастись от песчаной бури и получить
возможность заняться тем, ради чего ты к нам прибыл? Я купец, ты же должен
это понимать, я ничего не даю просто так.
-- У меня с собой ничего нет. -- Корда нахмурился. -- Только запас
консервированного времени и мои инструменты. На корабле есть еда и кое-что
полезное, но я не могу с ним связаться.
Улыбка не исчезла с лица Арабу; у Рене даже сложилось впечатление, что
старик обрадовался.
-- Поскольку у тебя нет ничего такого, что я пожелал бы взять, --
заявил он, -- может быть, ты согласишься оказать мне услугу в обмен на
информацию, которая тебе так нужна?
Корда колебался всего одно мгновение, у него было совсем мало времени.
-- Если услуга не заключается в том, чтобы убить кого-нибудь или
причинить серьезный вред, я согласен.
Арабу кивнул:
-- Не потребуется ни того ни другого. А теперь сядь рядом со мной,
выпей холодного вина и съешь немного шербета. В соответствии с нашими
обычаями, если мы разделили трапезу, значит, мы никогда не сможем причинить
друг другу вред.
-- Это даже лучше, чем мирное соглашение, -- заявил Корда, скрестив
ноги, уселся на ковер и принял угощение, которое Арабу принес из соседней
палатки.
-- Тут я совершенно с тобой согласен, -- проговорил купец. -- А теперь
позволь сказать, что я хочу от тебя получить. Моя дочь Мириам спит в одной
из палаток. Я привел ее сюда с собой, чтобы защитить.
-- А я-то никак не мог понять, что ты делаешь в бутылке, -- потягивая
вино, вставил Корда. -- На курорт это не очень смахивает.
-- Верно, -- Арабу улыбнулся, -- большинство жителей Аравии даже не
знают о существовании этого затерянного в песках оазиса. Северная пустыня
считается опасной -- настолько, что многие путники, отправившиеся сюда, не
возвращаются назад. Отличное место, чтобы спрятать дочь.
-- От чего? -- удивился Корда.
-- Мириам любит молодого человека, и я полностью одобряю ее выбор, --
начал Арабу. -- Я благословил их брак, но перед свадьбой молодой человек был
вынужден покинуть Аравию для выполнения поручения своего господина. Когда
моя дочь поняла, что жених задерживается, она решила выяснить, куда он
подевался. По чистой случайности ее увидел его господин -- и моментально
возжелал взять в свой гарем.
-- Нехорошо, -- прокомментировал Корда.
-- Конечно, нехорошо, -- согласился Арабу. -- Мириам бросилась ко мне,
умоляя о защите. Я привел ее сюда, а через некоторое время мы погрузились в
стасис. Дважды приборы, имеющиеся у меня в распоряжении, зарегистрировали
появление в нашей вселенной кораблей с запасом консервированного времени.
Первым, незадолго до тебя, по всем признакам, прибыл корабль нареченного
моей дочери. Думаю, второй был твоим. Корда кивнул:
-- Значит, ты хочешь, чтобы я отыскал жениха твоей дочери?
-- Да, -- ответил Арабу. -- Ты должен его найти и сделать так, чтобы
они поженились. Как только они станут мужем и женой, ни один мужчина не
сможет забрать Мириам в свой гарем. Таков обычай.
-- Ладно, -- сказал Корда. -- Я согласен. А ты знаешь, где он может
находиться?
Арабу принес из своей палатки карту.
-- Дворец шейха Аравии вот здесь. Думаю, жених Мириам вернулся туда.
Возможно, запас его времени кончился и он там и остался, а может быть, он
нас ищет. Но думаю, начинать нужно оттуда.
-- А как я его узнаю? -- спросил Корда. -- У тебя есть фотография?
Арабу развел руки в стороны:
-- Нет, да и описать я его не могу -- ведь я слеп. Я хочу послать с
тобой свою дочь. Она его узнает, а ты сможешь, не теряя зря времени,
организовать бракосочетание.
Корда с трудом удержался от того, чтобы тяжело вздохнуть. Поскольку он
нуждался в помощи Арабу, чтобы выбраться из бутылки, приходилось согласиться
на условие старика.
-- Ну, если другого пути нет, -- сказал он, -- значит, придется взять
Мириам. А как зовут ее дружка?
-- Тико Хиггинс.
-- Мне следовало и самому догадаться! Я познакомился с Тико на Урбе, --
объяснил Корда, -- при очень необычных обстоятельствах. Он рассказал мне,
что работает на Двистора с Аравии.
-- Правильно, -- подтвердил Арабу. -- Двистор с Аравии, шейх нашей
вселенной, является соперником Тико и хочет заполучить Мириам в свой гарем.
-- Ой-ой-ой, -- присвистнул Корда, в желудке которого неожиданно
образовалась противная пустота. -- И во что это я впутался?
Мириам оказалась стройной, как стебель лилии, и грациозной, как газель.
Ее большие глаза и длинные, густые волосы были черными, как ночь. Когда
пухлые губы, словно созданные для поцелуев, улыбнулись ему, Рене Корда
обнаружил, что готов влюбиться в дочь Арабу.
-- Я Мириам, дочь Арабу, -- представилась девушка и грациозно протянула
ему руку. -- Буду навеки вам благодарна, если вы поможете найти моего
любимого Тико и спасете от похотливого Двистора.
Корде хватило самообладания склониться над рукой Мириам. Ее тонкие
пальцы украшали овальные ногти кораллового цвета. Девушка была одета в
шаровары, перехваченные у лодыжки, и облегающую короткую блузку, из-под
которой виднелся маленький изящный пупок.
-- Для меня честь служить вам, леди, -- заявил Корда, -- но должен
признать, что удача Тико будет потерей для всякого мужчины во всех известных
мирах.
Мириам захихикала, и Корда обнаружил, что она не только вызывает
восхищение, но и просто ему нравится.
"Интересно, как воспримет Коломбина гостью? -- подумал он. -- Наверное,
без особого энтузиазма".
Арабу, поднявшийся с ковра, чтобы разбудить Мириам, взял ее, за руку.
-- Дочка, я дам тебе устройство, чтобы у тебя, как у Корды и меня,
имелось свое темпоральное поле. Однако ты возьмешь с собой только
трехчасовой запас консервированного времени -- в отличие от Рене, у которого
почти в два раза больше. Ты должна слушаться его и оставаться рядом. Если он
скажет, чтобы ты вернулась на его корабль, ты должна немедленно выполнить
приказ.
Мириам послушно кивнула:
-- Да, отец. Я все сделаю, как ты говоришь. Впрочем, Корда усомнился в
ее кротости. У него создалось ощущение, что в этом изящном теле заключена
стальная воля, -- не надо забывать, что у Мириам хватило мужества
воспротивиться желанию правителя вселенной.
-- А теперь я расскажу, как вам отсюда выбраться, -- проговорил Арабу.
-- У меня есть ковер-самолет. Рене, вы с Мириам полетите на нем к горлышку
бутылки. Как только окажетесь возле пробки, вытолкните ее наружу, а потом
направляйте ковер вверх. Опасайтесь джиннов, которые устраивают песчаные
бури, они обязательно попытаются вам помешать. Если им это удастся, ничто
вас не спасет.
Корда не стал задавать пустых вопросов о том, как управлять
ковром-самолетом и по каким законам следует сражаться с джиннами. Разве он
сам не создавал вселенные, в которых происходили и более невероятные вещи?
-- Очень хорошо. Арабу, -- кивнул Корда. -- Мне нужно сделать еще
кое-что. Я прилетел в северную пустыню, чтобы при помощи специального
прибора найти место, где располагается ключ от этой вселенной. Я готов
рискнуть и предположить, что он в этой бутылке.
-- В этой бутылке? -- Казалось, Арабу удивлен. -- Почему ты так
думаешь?
-- Ну, -- ответил Корда, который собрался включить резонансный
искатель, -- с точки зрения географии здесь вполне подходящее место.
Во-вторых, ты же сам говорил, что эти пески имеют дурную славу. Подозреваю,
что песчаные бури и оазис в бутылке предназначены для того, чтобы ненадежнее
спрятать магнитный север Аравии.
Мириам восторженно захлопала в ладоши:
-- Да, я поняла! Сюда совсем нелегко попасть, а уж если кому удастся --
он не сможет выбраться и останется внутри!
-- Совершенно точно, -- подтвердил Корда, включая искатель. -- Таким
образом, те, у кого дурные намерения, не сумеют никому рассказать о своем
открытии. Ты говорил. Арабу, что стасис наступил вскоре после того, как вы с
Мириам сюда прибыли. Вероятно, диверсанты незаметно прошли мимо твоих
палаток, когда вы с Мириам находились внутри.
-- А как они покинули бутылку? -- спросил Арабу. -- У них ведь не было
ковра-самолета.
Корда наблюдал за искателем, фиксировавшим магнитное поле планеты, -- и
одновременно вел запись. Оказавшись на корабле, он передаст собранную
информацию Коломбине.
-- Да, вряд ли у них был ковер-самолет, но я подозреваю, что у них
имелось достаточно времени, чтобы тщательно изучить Аравию и подготовиться и
к буре, и к бутылке.
Арабу нахмурился, его слепые глаза обратились в сторону дочери.
-- У тебя серьезные противники, Рене Корда, -- сказал он. -- Пожалуй,
Мириам лучше остаться здесь. Ведь теперь нам известно, что ты и сам узнаешь
Тико.
Мириам топнула своей изящной ножкой:
-- Я не останусь, отец! Тико может грозить опасность -- если не от
диверсантов, то от Двистора. Я не стану спокойно сидеть здесь и ждать!
Арабу криво улыбнулся, но вынужден был сдаться.
-- На самом деле, дочка, стасис позаботится о том, чтобы тебе не
снились дурные сны, но я уважаю твою твердость. Отправляйся вместе с Рене,
помогай ему советом и всем, чем сможешь, даже когда Тико будет ни при чем.
Рене Корда здесь для того, чтобы спасти нашу вселенную.
Мириам кивнула и обняла отца. Корда, немного смущенный похвалой Арабу,
сложил резонансный искатель.
-- Я закончил, -- заявил он. -- Где наш ковер-самолет?
Под руководством Арабу Мириам нашла нужный ковер среди множества
других, разложенных на песке. Он был достаточно велик, чтобы нести двоих
людей -- даже троих, если они усядутся поближе друг к другу. Лазоревый ковер
украшали арабески всех цветов радуги.
Корда с некоторым подозрением посмотрел вниз, надеясь, что он не стал
жертвой глупой шутки.
-- Хм, пожалуй, править будешь ты, Мириам, -- предложил он. -- А я
устроюсь позади и постараюсь отвадить джиннов.
-- Очень хорошо, Рене, -- ответила девушка, в последний раз обняла отца
и села, скрестив ноги, в передней части ковра.
Корда положил руку на плечо Арабу:
-- Благодарю тебя за помощь. Арабу. Я буду оберегать твою дочь. Не
тревожься.
Купец улыбнулся своей таинственной улыбкой:
-- У меня не будет такой возможности, Рене Корда, потому что, как
только вы улетите, я выключу консервированное время и стану дожидаться
вашего возвращения или выхода из стасиса. И в том и в другом случае я пойму,
что вам сопутствовал успех, -- а если нет, что ж, я погружусь в вечный сон
без сновидений.
Корда слегка вздрогнул. Его удивила покорность судьбе, прозвучавшая в
голосе слепого, но он оставил свои сомнения при себе и уселся на ковер за
спиной Мириам.
-- Я готов, капитан, -- заявил Корда, надеясь, что его голос звучит
бодро. -- Пора стартовать.
-- Держись за края ковра, -- посоветовала Мириам. -- Так ты не упадешь,
когда мы взлетим.
Корда так и сделал, хотя с большим удовольствием он бы обнял девушку за
тонкую талию. Эта мысль настолько отвлекла его, что он не заметил, как они
оказались в воздухе.
-- Как просто! -- воскликнул Рене.
-- Это надежный ковер, -- отозвалась Мириам. -- Я приказала ему
набирать скорость до тех пор, пока мы не приблизимся к горлышку бутылки. Как
только увидишь пробку, поднимайся на ноги и приготовься вытолкнуть ее
наружу.
Корда последовал указаниям девушки, довольный тем, что не до конца
утратил рефлексы, приобретенные им столетие назад, когда он увлекался
серфингом. Ему хотелось, чтобы прелестная Мириам обернулась и посмотрела на
него, но девушка сосредоточила все свое внимание на управлении ковром.
По оценке Корды, они подлетели к горлышку на скорости около пятидесяти
миль в час. Он вдруг ощутил страх, что сломает себе что-нибудь, когда его
руки коснутся пробки, однако удар произошел раньше, чем он успел отклониться
в сторону. Еще мгновение назад огромная пятнистая пробка высилась у них над
головами, а в следующее -- они вырвались из бутылки.
Вокруг свирепствовала песчаная буря, но Мириам ловко управлялась с
ковром-самолетом, и вскоре они оказались внутри ее ока. Маленькая голубая
заплатка неба у них над головами постепенно становилась все больше и больше.
-- Скоро выберемся! -- Мириам удалось перекричать ветер. -- Следи за
джиннами!
-- Есть, капитан! -- взревел в ответ Корда.
Они промчались сквозь тонкую завесу песка и увидели чистое небо. Корда
не успел издать радостного клича, поскольку сразу понял, что высящиеся вдали
горы -- вовсе не горы, а огромные джинны, которые уже совсем близко.
Их было трое -- широкоплечие, мускулистые, в развевающихся на ветру
шароварах, тюрбанах и бронзовых браслетах на предплечьях. Обнаженную кожу на
груди украшала эмблема Аравии -- две горные вершины на фоне восходящего
солнца.
Мириам попыталась направить ковер-самолет над и между двумя джиннами,
но возможности летательного аппарата были уже на пределе. Они промчатся на
расстоянии вытянутой руки от ближайшего джинна.
Прекрасно понимая, насколько глупо он поступает, Корда наклонился над
краем ковра, чувствуя, как его удерживают чьи-то сильные руки, -- тогда он
не думал о том, что они принадлежат Мириам. Он рассчитывал сорвать тюрбан с
головы одного из джиннов.
Зацепившись кончиками пальцев за ткань, Корда сдернул его с головы
великана, и рассвирепевший джинн тут же забыл про ковер, подхватил тюрбан и
принялся водружать его обратно на голову.
Корда откинулся назад и -- совершенно случайно -- оказался в объятиях
Мириам. Появившийся на щеках девушки румянец сделал ее еще прекраснее. Рене
попытался одновременно выбраться из плена ее рук и извиниться.., и в этот
самый момент у самого его уха прозвучал пронзительный голосок:
-- Солнце мое! Я тут с ума схожу от беспокойства, а ты обнимаешься с
какой-то девчонкой! Я...
Неожиданно передача прекратилась; ПЦП, которая все это время молча
сидела у него на плече, поднялась в воздух и умчалась в сторону "Коломбины".
Мириам, забыв о смущении, удивленно уставилась на Рене, которому
наконец удалось сесть. Он не мог не отметить, что и с разметанными на ветру
волосами Мириам была не менее прелестной.
-- Рене! Значит, ты волшебник? -- спросила девушка из песков.
-- Волшебник? -- Корда покачал головой. -- Нет, я совсем не волшебник,
Мириам. Я всего лишь создатель вселенных, которому придется иметь дело с
очень, очень расстроенным ИР.
-- ИР? -- удивилась Мириам.
-- Искусственный разум, -- объяснил Корда. -- У моего космического
корабля есть компьютер, наделенный разумом и личностью -- весьма
темпераментной, надо сказать. Он -- точнее, она. -- оберегает меня.
-- Оберегает? -- Мириам улыбнулась, в ее черных глазах появились
веселые искорки. -- Ты это так называешь? Прекрасно. Я приму твои слова к
сведению.
Корда покраснел.
-- Сможешь долететь до моего корабля? Он остался там, внизу. Будем
надеяться, что Коломбина впустит нас внутрь до того, как закончится наше
консервированное время.
Мириам кивнула, и ковер-самолет спланировал к парку рядом с
"Коломбиной".
Корда сразу начал просить прощения, но Коломбина смягчилась еще до
того, как он попытался открыть входной люк вручную. Однако, когда они
поднялись на борт, компьютер хранил обиженное молчание и реагировал только
на прямые приказы, при этом веселая и дерзкая голограмма больше не возникала
на своей голоподушечке, чтобы составить Корде компанию.
Хотя в каюте для гостей расположилась Мириам, Корда сразу почувствовал
смутное одиночество.
Он попытался перебороть это ощущение и занялся прокладкой курса к
дворцу, о котором упоминал Арабу. Несмотря на то, что это было несколько
преждевременно, Рене запустил программу поиска "Вихря", корабля Тико
Хиггинса.
Он прекрасно понимал, что Коломбина, будучи корабельным компьютером, в
курсе всего, чем он сейчас занимается, -- более того, она наверняка уже
сделала соответствующие выводы. С другой стороны, Коломбина была его другом
-- и весьма обидчивым, почти подружкой... Эта вторая сторона не имела
реального смысла, но именно она заставила Корда с сомнением проговорить:
-- Би?
Никакого ответа. Честно говоря, он на него и не рассчитывал.
-- Би, юная леди, которая заняла нашу каюту для гостей, дочь человека
по имени Купец Арабу. Он помог мне выбраться из песчаной бури, но пришлось
ему кое-что пообещать.
Рене помолчал, надеясь, что Коломбина не выдержит и начнет задавать
вопросы. Однако тишина так и не была нарушена.
-- Я взял Мириам с собой и поклялся сделать все возможное, чтобы она
воссоединилась со своим возлюбленным, а потом вышла за него замуж. Нужно
торопиться, потому что на Мириам положил глаз могущественный человек, и,
если она не станет женой юноши, которого любит, ее заберут в гарем.
Корде показалось, что он услышал негромкое восклицание -- или кто-то
затаил дыхание?
-- Би, я же должен был договориться с Арабу! Не мог же я оставаться в
самом сердце бури, дожидаясь, когда кончится консервированное время.
Впрочем, буду с тобой честен. Проблема Мириам тронула меня -- я не хотел бы
попасть в плен, в особенности теперь, когда мое сердце больше мне не
принадлежит.
Корда прикусил губу. Не перестарался ли он? Обычно Коломбина всегда
покупалась на подобные слова. Он пригладил рукой волосы.
-- Могу спорить, ты не догадаешься, кто жених Мириам.
И снова Корда сделал паузу. Проглотит ли Коломбина наживку? Он уже
открыл рот, чтобы продолжать, но тут перед ним возникла голограмма
Коломбины, сидящей на подушечке.
-- А я догадалась, босс, -- заявила Коломбина голосом, исполненным
веселой дерзости. -- Тико Хиггинс, правильно?
Корда усмехнулся и отдал голограмме честь:
-- В самую точку, Би. Как это тебе удалось? Коломбина улыбнулась в
ответ. На ней все еще был восточный костюм, но теперь -- возможно, в
подражание Мириам -- к нему добавились многочисленные браслеты и длинные
серьги.
-- Я услышала, как девушка рыдает у себя в каюте и молит Аллаха, чтобы
он помог ей найти Тико и спас от ужасной судьбы.
Корда едва удержался, чтобы не броситься к Мириам. После того как он с
таким трудом умиротворил Коломбину и убедил ее, что у него нет никакого
личного интереса к Мириам, не следовало демонстрировать озабоченность из-за
слез гостьи. Поэтому он обратился к Коломбине:
-- Ты можешь поговорить с Мириам как девушка с девушкой и заверить, что
мы сделаем все возможное, чтобы ей помочь? Мне жаль, что бедняжке приходится
сидеть в одиночестве, но моя компания ей сейчас ни к чему.
Коломбина радостно кивнула:
-- Навигационная программа нашла город в пустыне, который называется
Дворцовые Ворота, но сам дворец может иметь специальную защиту. Спросить у
Мириам, с чего лучше начать поиски?
-- Если ты этим займешься. Коломбина, -- сказал Корда, откидываясь на
спинку своего капитанского кресла, -- я пойду приму душ и переоденусь. Буря
забила песком всю мою одежду, в том числе и башмаки.
Коломбина скромно потупила глазки и опустила на лицо вуаль.
-- Тогда я буду докладывать устно, босс. В ответ Корда только покачал
головой, однако, направляясь в душ, принялся весело насвистывать.
-- Отец не намеренно ввел тебя в заблуждение, -- объяснила ему Мириам
некоторое время спустя, когда они обсуждали сложившуюся ситуацию в
кают-компании "Коломбины". -- Дворец, который многие видят, -- всего лишь
мираж. Довольно трудно объяснить человеку, с самого рождения лишенному
зрения, что это такое. Мы с Тико никогда и не пытались.
кораблем стала невозможной.
Поскольку никаких других блестящих идей в голову не приходило, Корда
направился к бассейну. Может быть, после глотка холодной воды и пары фиников
он придумает что-нибудь разумное.
Без ПЦП узнать, чистая ли здесь вода и не ядовитые ли финики, было
невозможно. Корда понимал, что рискует, но та же отчаянная жажда, что
заставила его поднести к губам бутылку в пустыне, вынудила сейчас напиться
из незнакомого водоема, а потом съесть несколько плодов.
Вряд ли вино, которое Рене надеялся найти в таинственной бутылке, было
вкуснее той воды. Он жадно пил, а в это время где-то на задворках сознания
начала формироваться весьма неприятная мысль. Поскольку ничего особенного с
ним не произошло, Корда принялся лакомиться финиками.
Утолив жажду и голод, он снова лег на песок и занялся изучением
золотистого неба. Оно выглядело вполне мирным, словно было сделано из
стекла, однако Корда знал, что стоит ему приблизиться, и буря вновь
разыграется во всей своей мощи и ярости.
Стекло? Бутылка?
Абсолютно идиотская идея, но она все настойчивее и настойчивее лезла в
голову, несмотря на все старания отбросить ее в сторону.
Неужели он оказался в бутылке?
И чем больше Корда думал, тем более вероятным ему казалось это
предположение. Тико Хиггинс поведал ему, что на Аравии действует волшебство
-- живых существ и вещей, а не заклинаний. Корда подобрал бутылку, открыл ее
и -- оказался внутри. Возможно, вместо того чтобы напоить его водой, бутылка
засосала человека в себя.
Он неожиданно сел, подумав о том, что Коломбина, наверное, вне себя от
волнения. Его собственное время не бесконечно, он не может позволить себе
отдыхать, лежа на песочке.
Корда проверил индикатор на очках -- в запасе около шести часов. Если
не удастся выбраться сначала из бутылки, а потом из песчаной бури в течение
шести часов, он останется здесь до тех пор, пока -- и это в лучшем случае --
кто-нибудь не запустит время в Аравии. А в худшем -- застрянет тут навсегда.
Сделав еще несколько глотков воды, Корда быстро осмотрелся по сторонам,
пытаясь определить, как же выглядит его новое убежище -- и тюрьма. На
противоположном берегу, между двумя песчаными дюнами, он увидел около
полудюжины палаток самых разнообразных оттенков желтого цвета -- ржавого,
бежевого, коричневатого, бледно-лимонного, кремового. Некоторые были
открыты, откидные полотнища, служащие дверями, скреплены яркими веревками,
чтобы внутрь проникали свежий воздух и свет. Плотно связанные восточные
ковры лежали как на песке снаружи, так и в палатках.
На одном из таких ковров устроился довольно толстый, лысый мужчина,
который тихонько играл на флейте змее, раскачивающейся в корзинке. На нем
были развевающиеся одежды жителя пустыни и сандалии; запястья украшали
золотые и серебряные браслеты.
Толстяк поднял голову и опустил флейту, когда Корда подошел поближе.
Змея нырнула обратно в корзину, а когда мужчина повернулся к Корде, тот
заметил, что он совершенно слеп.
И в тот же самый миг Рене понял кое-что еще более странное. Несмотря на
то, что Аравия находилась в состоянии стасиса, слепого флейтиста это никак
не коснулось.
Корда остановился, не зная, как следует отнестись к этому открытию. На
Урбе обладатели консервированного времени служили Детеру, который не
отличался дружелюбием. Можно ли доверять Двистору, правителю Аравии, больше,
чем правителю Урба?
-- Подойди поближе, -- сказал слепец, у которого оказался глубокий,
немного скрипучий голос. -- Кто бродит по замолчавшим пескам?
Корда подумал, не стоит ли убраться восвояси, но быстро отказался от
этой мысли. Ему не найти выхода из бутылки без посторонней помощи. Вряд ли
разумно настраивать против себя слепца.
Он приблизился и ответил:
-- Это я, Рене Корда со Старой Терры.
-- Рене Корда со Старой Терры. -- Едва заметная улыбка коснулась губ
слепого флейтиста. -- Что привело тебя на Аравию, незнакомец?
-- Я... -- Корда замолчал, раздумывая, какую часть правды можно
приоткрыть. -- Я пытаюсь выяснить, почему эта вселенная погружена в стасис,
и хочу снова вернуть ее к жизни.
-- Твоя цель достойна восхищения, -- проговорил слепец, -- но каким
образом ты собираешься достичь ее, сидя в плену в бутылке?
Корда пожал плечами, потом сообразил, что жест пропал даром, и тогда
принялся объяснять:
-- Честное слово, не знаю. Должен же быть какой-нибудь выход. Мне
придется его поискать.
-- На это может уйти много времени, -- загадочно проговорил слепец, --
а вот его-то тебе как раз и не хватает, верно?
Инстинктивно Корда посмотрел на индикатор на очках. Осталось чуть
меньше пяти с половиной часов. Если он не выберется из бутылки и не вернется
на "Коломбину" за это время...
-- Правильно, времени у меня гораздо меньше, чем хотелось бы. Впрочем,
может быть, его окажется достаточно. Скажите, пожалуйста, сэр, а как так
получилось, что стасис вас не затронул?
Слепец улыбнулся и показал Корде мерцающий зеленоватый резервуар с
консервированным временем.
-- Я подготовился к такой возможности, прежде чем войти в оазис
бутылки.
-- Вы получили предупреждение? -- поинтересовался Корда.
-- Нет. -- Слепец покачал головой. -- Нет, Рене Корда со Старой Терры,
я не получил никакого предупреждения, однако Купец Арабу научился предвидеть
самые неожиданные неожиданности.
-- Купец Арабу, -- повторил Корда. -- Вас так зовут?
Толстяк поклонился, хотя и не поднялся со своего ковра.
-- Меня называют именно так. Во вселенной Аравия меня знают как Арабу.
-- А вам известны и другие вселенные? -- спросил Корда.
-- Многие -- и я слышал твое имя на некоторых из них, -- ответил Арабу.
-- Вот почему я верю тебе; думаю, ты сказал правду о причинах, заставивших
тебя посетить наш мир. Однако тебе некогда выслушивать мои рассказы о
путешествиях. Мы ведем вежливый разговор, а твое время истекает.
-- Это так, -- согласился Корда. -- Вам известно, что я должен сделать,
чтобы оказаться снаружи бутылки?
Арабу улыбнулся, его невидящие глаза уставились куда-то в пустоту.
-- Известно, -- проговорил он, -- а что ты мне дашь, если я открою
тебе, как выбраться из бутылки, спастись от песчаной бури и получить
возможность заняться тем, ради чего ты к нам прибыл? Я купец, ты же должен
это понимать, я ничего не даю просто так.
-- У меня с собой ничего нет. -- Корда нахмурился. -- Только запас
консервированного времени и мои инструменты. На корабле есть еда и кое-что
полезное, но я не могу с ним связаться.
Улыбка не исчезла с лица Арабу; у Рене даже сложилось впечатление, что
старик обрадовался.
-- Поскольку у тебя нет ничего такого, что я пожелал бы взять, --
заявил он, -- может быть, ты согласишься оказать мне услугу в обмен на
информацию, которая тебе так нужна?
Корда колебался всего одно мгновение, у него было совсем мало времени.
-- Если услуга не заключается в том, чтобы убить кого-нибудь или
причинить серьезный вред, я согласен.
Арабу кивнул:
-- Не потребуется ни того ни другого. А теперь сядь рядом со мной,
выпей холодного вина и съешь немного шербета. В соответствии с нашими
обычаями, если мы разделили трапезу, значит, мы никогда не сможем причинить
друг другу вред.
-- Это даже лучше, чем мирное соглашение, -- заявил Корда, скрестив
ноги, уселся на ковер и принял угощение, которое Арабу принес из соседней
палатки.
-- Тут я совершенно с тобой согласен, -- проговорил купец. -- А теперь
позволь сказать, что я хочу от тебя получить. Моя дочь Мириам спит в одной
из палаток. Я привел ее сюда с собой, чтобы защитить.
-- А я-то никак не мог понять, что ты делаешь в бутылке, -- потягивая
вино, вставил Корда. -- На курорт это не очень смахивает.
-- Верно, -- Арабу улыбнулся, -- большинство жителей Аравии даже не
знают о существовании этого затерянного в песках оазиса. Северная пустыня
считается опасной -- настолько, что многие путники, отправившиеся сюда, не
возвращаются назад. Отличное место, чтобы спрятать дочь.
-- От чего? -- удивился Корда.
-- Мириам любит молодого человека, и я полностью одобряю ее выбор, --
начал Арабу. -- Я благословил их брак, но перед свадьбой молодой человек был
вынужден покинуть Аравию для выполнения поручения своего господина. Когда
моя дочь поняла, что жених задерживается, она решила выяснить, куда он
подевался. По чистой случайности ее увидел его господин -- и моментально
возжелал взять в свой гарем.
-- Нехорошо, -- прокомментировал Корда.
-- Конечно, нехорошо, -- согласился Арабу. -- Мириам бросилась ко мне,
умоляя о защите. Я привел ее сюда, а через некоторое время мы погрузились в
стасис. Дважды приборы, имеющиеся у меня в распоряжении, зарегистрировали
появление в нашей вселенной кораблей с запасом консервированного времени.
Первым, незадолго до тебя, по всем признакам, прибыл корабль нареченного
моей дочери. Думаю, второй был твоим. Корда кивнул:
-- Значит, ты хочешь, чтобы я отыскал жениха твоей дочери?
-- Да, -- ответил Арабу. -- Ты должен его найти и сделать так, чтобы
они поженились. Как только они станут мужем и женой, ни один мужчина не
сможет забрать Мириам в свой гарем. Таков обычай.
-- Ладно, -- сказал Корда. -- Я согласен. А ты знаешь, где он может
находиться?
Арабу принес из своей палатки карту.
-- Дворец шейха Аравии вот здесь. Думаю, жених Мириам вернулся туда.
Возможно, запас его времени кончился и он там и остался, а может быть, он
нас ищет. Но думаю, начинать нужно оттуда.
-- А как я его узнаю? -- спросил Корда. -- У тебя есть фотография?
Арабу развел руки в стороны:
-- Нет, да и описать я его не могу -- ведь я слеп. Я хочу послать с
тобой свою дочь. Она его узнает, а ты сможешь, не теряя зря времени,
организовать бракосочетание.
Корда с трудом удержался от того, чтобы тяжело вздохнуть. Поскольку он
нуждался в помощи Арабу, чтобы выбраться из бутылки, приходилось согласиться
на условие старика.
-- Ну, если другого пути нет, -- сказал он, -- значит, придется взять
Мириам. А как зовут ее дружка?
-- Тико Хиггинс.
-- Мне следовало и самому догадаться! Я познакомился с Тико на Урбе, --
объяснил Корда, -- при очень необычных обстоятельствах. Он рассказал мне,
что работает на Двистора с Аравии.
-- Правильно, -- подтвердил Арабу. -- Двистор с Аравии, шейх нашей
вселенной, является соперником Тико и хочет заполучить Мириам в свой гарем.
-- Ой-ой-ой, -- присвистнул Корда, в желудке которого неожиданно
образовалась противная пустота. -- И во что это я впутался?
Мириам оказалась стройной, как стебель лилии, и грациозной, как газель.
Ее большие глаза и длинные, густые волосы были черными, как ночь. Когда
пухлые губы, словно созданные для поцелуев, улыбнулись ему, Рене Корда
обнаружил, что готов влюбиться в дочь Арабу.
-- Я Мириам, дочь Арабу, -- представилась девушка и грациозно протянула
ему руку. -- Буду навеки вам благодарна, если вы поможете найти моего
любимого Тико и спасете от похотливого Двистора.
Корде хватило самообладания склониться над рукой Мириам. Ее тонкие
пальцы украшали овальные ногти кораллового цвета. Девушка была одета в
шаровары, перехваченные у лодыжки, и облегающую короткую блузку, из-под
которой виднелся маленький изящный пупок.
-- Для меня честь служить вам, леди, -- заявил Корда, -- но должен
признать, что удача Тико будет потерей для всякого мужчины во всех известных
мирах.
Мириам захихикала, и Корда обнаружил, что она не только вызывает
восхищение, но и просто ему нравится.
"Интересно, как воспримет Коломбина гостью? -- подумал он. -- Наверное,
без особого энтузиазма".
Арабу, поднявшийся с ковра, чтобы разбудить Мириам, взял ее, за руку.
-- Дочка, я дам тебе устройство, чтобы у тебя, как у Корды и меня,
имелось свое темпоральное поле. Однако ты возьмешь с собой только
трехчасовой запас консервированного времени -- в отличие от Рене, у которого
почти в два раза больше. Ты должна слушаться его и оставаться рядом. Если он
скажет, чтобы ты вернулась на его корабль, ты должна немедленно выполнить
приказ.
Мириам послушно кивнула:
-- Да, отец. Я все сделаю, как ты говоришь. Впрочем, Корда усомнился в
ее кротости. У него создалось ощущение, что в этом изящном теле заключена
стальная воля, -- не надо забывать, что у Мириам хватило мужества
воспротивиться желанию правителя вселенной.
-- А теперь я расскажу, как вам отсюда выбраться, -- проговорил Арабу.
-- У меня есть ковер-самолет. Рене, вы с Мириам полетите на нем к горлышку
бутылки. Как только окажетесь возле пробки, вытолкните ее наружу, а потом
направляйте ковер вверх. Опасайтесь джиннов, которые устраивают песчаные
бури, они обязательно попытаются вам помешать. Если им это удастся, ничто
вас не спасет.
Корда не стал задавать пустых вопросов о том, как управлять
ковром-самолетом и по каким законам следует сражаться с джиннами. Разве он
сам не создавал вселенные, в которых происходили и более невероятные вещи?
-- Очень хорошо. Арабу, -- кивнул Корда. -- Мне нужно сделать еще
кое-что. Я прилетел в северную пустыню, чтобы при помощи специального
прибора найти место, где располагается ключ от этой вселенной. Я готов
рискнуть и предположить, что он в этой бутылке.
-- В этой бутылке? -- Казалось, Арабу удивлен. -- Почему ты так
думаешь?
-- Ну, -- ответил Корда, который собрался включить резонансный
искатель, -- с точки зрения географии здесь вполне подходящее место.
Во-вторых, ты же сам говорил, что эти пески имеют дурную славу. Подозреваю,
что песчаные бури и оазис в бутылке предназначены для того, чтобы ненадежнее
спрятать магнитный север Аравии.
Мириам восторженно захлопала в ладоши:
-- Да, я поняла! Сюда совсем нелегко попасть, а уж если кому удастся --
он не сможет выбраться и останется внутри!
-- Совершенно точно, -- подтвердил Корда, включая искатель. -- Таким
образом, те, у кого дурные намерения, не сумеют никому рассказать о своем
открытии. Ты говорил. Арабу, что стасис наступил вскоре после того, как вы с
Мириам сюда прибыли. Вероятно, диверсанты незаметно прошли мимо твоих
палаток, когда вы с Мириам находились внутри.
-- А как они покинули бутылку? -- спросил Арабу. -- У них ведь не было
ковра-самолета.
Корда наблюдал за искателем, фиксировавшим магнитное поле планеты, -- и
одновременно вел запись. Оказавшись на корабле, он передаст собранную
информацию Коломбине.
-- Да, вряд ли у них был ковер-самолет, но я подозреваю, что у них
имелось достаточно времени, чтобы тщательно изучить Аравию и подготовиться и
к буре, и к бутылке.
Арабу нахмурился, его слепые глаза обратились в сторону дочери.
-- У тебя серьезные противники, Рене Корда, -- сказал он. -- Пожалуй,
Мириам лучше остаться здесь. Ведь теперь нам известно, что ты и сам узнаешь
Тико.
Мириам топнула своей изящной ножкой:
-- Я не останусь, отец! Тико может грозить опасность -- если не от
диверсантов, то от Двистора. Я не стану спокойно сидеть здесь и ждать!
Арабу криво улыбнулся, но вынужден был сдаться.
-- На самом деле, дочка, стасис позаботится о том, чтобы тебе не
снились дурные сны, но я уважаю твою твердость. Отправляйся вместе с Рене,
помогай ему советом и всем, чем сможешь, даже когда Тико будет ни при чем.
Рене Корда здесь для того, чтобы спасти нашу вселенную.
Мириам кивнула и обняла отца. Корда, немного смущенный похвалой Арабу,
сложил резонансный искатель.
-- Я закончил, -- заявил он. -- Где наш ковер-самолет?
Под руководством Арабу Мириам нашла нужный ковер среди множества
других, разложенных на песке. Он был достаточно велик, чтобы нести двоих
людей -- даже троих, если они усядутся поближе друг к другу. Лазоревый ковер
украшали арабески всех цветов радуги.
Корда с некоторым подозрением посмотрел вниз, надеясь, что он не стал
жертвой глупой шутки.
-- Хм, пожалуй, править будешь ты, Мириам, -- предложил он. -- А я
устроюсь позади и постараюсь отвадить джиннов.
-- Очень хорошо, Рене, -- ответила девушка, в последний раз обняла отца
и села, скрестив ноги, в передней части ковра.
Корда положил руку на плечо Арабу:
-- Благодарю тебя за помощь. Арабу. Я буду оберегать твою дочь. Не
тревожься.
Купец улыбнулся своей таинственной улыбкой:
-- У меня не будет такой возможности, Рене Корда, потому что, как
только вы улетите, я выключу консервированное время и стану дожидаться
вашего возвращения или выхода из стасиса. И в том и в другом случае я пойму,
что вам сопутствовал успех, -- а если нет, что ж, я погружусь в вечный сон
без сновидений.
Корда слегка вздрогнул. Его удивила покорность судьбе, прозвучавшая в
голосе слепого, но он оставил свои сомнения при себе и уселся на ковер за
спиной Мириам.
-- Я готов, капитан, -- заявил Корда, надеясь, что его голос звучит
бодро. -- Пора стартовать.
-- Держись за края ковра, -- посоветовала Мириам. -- Так ты не упадешь,
когда мы взлетим.
Корда так и сделал, хотя с большим удовольствием он бы обнял девушку за
тонкую талию. Эта мысль настолько отвлекла его, что он не заметил, как они
оказались в воздухе.
-- Как просто! -- воскликнул Рене.
-- Это надежный ковер, -- отозвалась Мириам. -- Я приказала ему
набирать скорость до тех пор, пока мы не приблизимся к горлышку бутылки. Как
только увидишь пробку, поднимайся на ноги и приготовься вытолкнуть ее
наружу.
Корда последовал указаниям девушки, довольный тем, что не до конца
утратил рефлексы, приобретенные им столетие назад, когда он увлекался
серфингом. Ему хотелось, чтобы прелестная Мириам обернулась и посмотрела на
него, но девушка сосредоточила все свое внимание на управлении ковром.
По оценке Корды, они подлетели к горлышку на скорости около пятидесяти
миль в час. Он вдруг ощутил страх, что сломает себе что-нибудь, когда его
руки коснутся пробки, однако удар произошел раньше, чем он успел отклониться
в сторону. Еще мгновение назад огромная пятнистая пробка высилась у них над
головами, а в следующее -- они вырвались из бутылки.
Вокруг свирепствовала песчаная буря, но Мириам ловко управлялась с
ковром-самолетом, и вскоре они оказались внутри ее ока. Маленькая голубая
заплатка неба у них над головами постепенно становилась все больше и больше.
-- Скоро выберемся! -- Мириам удалось перекричать ветер. -- Следи за
джиннами!
-- Есть, капитан! -- взревел в ответ Корда.
Они промчались сквозь тонкую завесу песка и увидели чистое небо. Корда
не успел издать радостного клича, поскольку сразу понял, что высящиеся вдали
горы -- вовсе не горы, а огромные джинны, которые уже совсем близко.
Их было трое -- широкоплечие, мускулистые, в развевающихся на ветру
шароварах, тюрбанах и бронзовых браслетах на предплечьях. Обнаженную кожу на
груди украшала эмблема Аравии -- две горные вершины на фоне восходящего
солнца.
Мириам попыталась направить ковер-самолет над и между двумя джиннами,
но возможности летательного аппарата были уже на пределе. Они промчатся на
расстоянии вытянутой руки от ближайшего джинна.
Прекрасно понимая, насколько глупо он поступает, Корда наклонился над
краем ковра, чувствуя, как его удерживают чьи-то сильные руки, -- тогда он
не думал о том, что они принадлежат Мириам. Он рассчитывал сорвать тюрбан с
головы одного из джиннов.
Зацепившись кончиками пальцев за ткань, Корда сдернул его с головы
великана, и рассвирепевший джинн тут же забыл про ковер, подхватил тюрбан и
принялся водружать его обратно на голову.
Корда откинулся назад и -- совершенно случайно -- оказался в объятиях
Мириам. Появившийся на щеках девушки румянец сделал ее еще прекраснее. Рене
попытался одновременно выбраться из плена ее рук и извиниться.., и в этот
самый момент у самого его уха прозвучал пронзительный голосок:
-- Солнце мое! Я тут с ума схожу от беспокойства, а ты обнимаешься с
какой-то девчонкой! Я...
Неожиданно передача прекратилась; ПЦП, которая все это время молча
сидела у него на плече, поднялась в воздух и умчалась в сторону "Коломбины".
Мириам, забыв о смущении, удивленно уставилась на Рене, которому
наконец удалось сесть. Он не мог не отметить, что и с разметанными на ветру
волосами Мириам была не менее прелестной.
-- Рене! Значит, ты волшебник? -- спросила девушка из песков.
-- Волшебник? -- Корда покачал головой. -- Нет, я совсем не волшебник,
Мириам. Я всего лишь создатель вселенных, которому придется иметь дело с
очень, очень расстроенным ИР.
-- ИР? -- удивилась Мириам.
-- Искусственный разум, -- объяснил Корда. -- У моего космического
корабля есть компьютер, наделенный разумом и личностью -- весьма
темпераментной, надо сказать. Он -- точнее, она. -- оберегает меня.
-- Оберегает? -- Мириам улыбнулась, в ее черных глазах появились
веселые искорки. -- Ты это так называешь? Прекрасно. Я приму твои слова к
сведению.
Корда покраснел.
-- Сможешь долететь до моего корабля? Он остался там, внизу. Будем
надеяться, что Коломбина впустит нас внутрь до того, как закончится наше
консервированное время.
Мириам кивнула, и ковер-самолет спланировал к парку рядом с
"Коломбиной".
Корда сразу начал просить прощения, но Коломбина смягчилась еще до
того, как он попытался открыть входной люк вручную. Однако, когда они
поднялись на борт, компьютер хранил обиженное молчание и реагировал только
на прямые приказы, при этом веселая и дерзкая голограмма больше не возникала
на своей голоподушечке, чтобы составить Корде компанию.
Хотя в каюте для гостей расположилась Мириам, Корда сразу почувствовал
смутное одиночество.
Он попытался перебороть это ощущение и занялся прокладкой курса к
дворцу, о котором упоминал Арабу. Несмотря на то, что это было несколько
преждевременно, Рене запустил программу поиска "Вихря", корабля Тико
Хиггинса.
Он прекрасно понимал, что Коломбина, будучи корабельным компьютером, в
курсе всего, чем он сейчас занимается, -- более того, она наверняка уже
сделала соответствующие выводы. С другой стороны, Коломбина была его другом
-- и весьма обидчивым, почти подружкой... Эта вторая сторона не имела
реального смысла, но именно она заставила Корда с сомнением проговорить:
-- Би?
Никакого ответа. Честно говоря, он на него и не рассчитывал.
-- Би, юная леди, которая заняла нашу каюту для гостей, дочь человека
по имени Купец Арабу. Он помог мне выбраться из песчаной бури, но пришлось
ему кое-что пообещать.
Рене помолчал, надеясь, что Коломбина не выдержит и начнет задавать
вопросы. Однако тишина так и не была нарушена.
-- Я взял Мириам с собой и поклялся сделать все возможное, чтобы она
воссоединилась со своим возлюбленным, а потом вышла за него замуж. Нужно
торопиться, потому что на Мириам положил глаз могущественный человек, и,
если она не станет женой юноши, которого любит, ее заберут в гарем.
Корде показалось, что он услышал негромкое восклицание -- или кто-то
затаил дыхание?
-- Би, я же должен был договориться с Арабу! Не мог же я оставаться в
самом сердце бури, дожидаясь, когда кончится консервированное время.
Впрочем, буду с тобой честен. Проблема Мириам тронула меня -- я не хотел бы
попасть в плен, в особенности теперь, когда мое сердце больше мне не
принадлежит.
Корда прикусил губу. Не перестарался ли он? Обычно Коломбина всегда
покупалась на подобные слова. Он пригладил рукой волосы.
-- Могу спорить, ты не догадаешься, кто жених Мириам.
И снова Корда сделал паузу. Проглотит ли Коломбина наживку? Он уже
открыл рот, чтобы продолжать, но тут перед ним возникла голограмма
Коломбины, сидящей на подушечке.
-- А я догадалась, босс, -- заявила Коломбина голосом, исполненным
веселой дерзости. -- Тико Хиггинс, правильно?
Корда усмехнулся и отдал голограмме честь:
-- В самую точку, Би. Как это тебе удалось? Коломбина улыбнулась в
ответ. На ней все еще был восточный костюм, но теперь -- возможно, в
подражание Мириам -- к нему добавились многочисленные браслеты и длинные
серьги.
-- Я услышала, как девушка рыдает у себя в каюте и молит Аллаха, чтобы
он помог ей найти Тико и спас от ужасной судьбы.
Корда едва удержался, чтобы не броситься к Мириам. После того как он с
таким трудом умиротворил Коломбину и убедил ее, что у него нет никакого
личного интереса к Мириам, не следовало демонстрировать озабоченность из-за
слез гостьи. Поэтому он обратился к Коломбине:
-- Ты можешь поговорить с Мириам как девушка с девушкой и заверить, что
мы сделаем все возможное, чтобы ей помочь? Мне жаль, что бедняжке приходится
сидеть в одиночестве, но моя компания ей сейчас ни к чему.
Коломбина радостно кивнула:
-- Навигационная программа нашла город в пустыне, который называется
Дворцовые Ворота, но сам дворец может иметь специальную защиту. Спросить у
Мириам, с чего лучше начать поиски?
-- Если ты этим займешься. Коломбина, -- сказал Корда, откидываясь на
спинку своего капитанского кресла, -- я пойду приму душ и переоденусь. Буря
забила песком всю мою одежду, в том числе и башмаки.
Коломбина скромно потупила глазки и опустила на лицо вуаль.
-- Тогда я буду докладывать устно, босс. В ответ Корда только покачал
головой, однако, направляясь в душ, принялся весело насвистывать.
-- Отец не намеренно ввел тебя в заблуждение, -- объяснила ему Мириам
некоторое время спустя, когда они обсуждали сложившуюся ситуацию в
кают-компании "Коломбины". -- Дворец, который многие видят, -- всего лишь
мираж. Довольно трудно объяснить человеку, с самого рождения лишенному
зрения, что это такое. Мы с Тико никогда и не пытались.