Страница:
тем, как он принял фатальное решение, приведшее его туда, где он сейчас
находится.
Отшельник посмотрел на Каллу отчаявшимся, замученным взглядом.
- Мне кажется, - произнес отшельник, это были первые слова со времени
битвы у храма Ириды, - что это означало использовать перстень против многих
одновременно. А я понял так, что его могущество действует только на одно
существо за один раз.
- Так я его растянула, парень, - сказала Сомбризио. - Подай на меня в
суд! Если сможешь найти правосудие по эту сторону Внешнего Моря, которое не
грозило бы тебе суровым наказанием за неуплату долгов.
- Я действительно хотел найти им хорошее применение, - сказал
отшельник. Казалось, он ни к кому из присутствующих не обращается, кроме,
возможно, как к самому себе в молодости. - Каждый раз. Каждый.
- Наверное, ты посмотрела на меня только после того, как этот эффект
пропал, Джэнси? - спросил Калла Малланик притворно равнодушным тоном.
- А? - переспросила Джэнси. - Нет, я оглянулась назад, когда гиены
начали разбегаться. Увидела себя, какой была ребенком, и удивилась, что
происходит. Святая Сиф, все равно не понимаю, какое это имеет отношение к
цене лисьего меха.
Калла пристально вгляделся в нее.
- Ты не почувствовала сожаления по поводу выбора, который сделала,
дорог, по которым не пошла?
Она пожала плечами. Проклятие, надо помнить, что этого нельзя делать,
пока рана не заживет получше.
- О чем сожалеть? Я сделала выбор, все делают выбор. Люди, которые
предпочли служить злой богине - Сиф, всем известно, что Ирида злая. Люди,
которые выбрали службу злу, по каким бы то ни было причинам, - злые люди.
Все так просто.
Калла Малланик покачал головой, удивляясь.
- Ах, какой эльф в тебе погиб, госпожа Гейн, - сказал он.
- О, готова поклясться, - встряла Сомбризио. - И она произвела бы
настоящий фурор, когда в ее детсадовской группе начали бы учить
эстетическому восприятию, не правда ли?
- До Антуруса теперь уже недалеко, - сказал отшельник. Он все еще
разговаривал сам с собой или по крайней мере с частью себя. - Я проведу их
по остальной части пути.
То ли костер, то ли Сомбризио вмешались, издав булькающе-шипящий звук.
- Я действительно собирался вернуть эти деньги, - прибавил шепотом
отшельник.
То место пустыни, где остановился отшельник, отличалось только тем, что
было совершенно бесплодным. Несколько тощих растений были разбросаны по
склону. Они согнули стебли и спрятали головки с семенами в землю, когда
увидели, что воины отряда Джэнси смотрят в их сторону. Более крупные
экземпляры мерзко пахнущей растительности, характерной для пустыни,
предпочитали отсутствовать.
Калла Малланик оглянулся назад, туда, откуда они пришли. На горизонте
стояло облако пыли.
- Гора снова за нами гонится, - мрачно сообщил он.
Джэнси пожала плечами.
- Она перемещается не слишком быстро. Далеко еще до Антуруса,
отшельник?
- Мы прибыли на место, - ответил отшельник. Он ткнул пальцем в землю. -
Это как раз тут.
- Хел тебя побери, если мы на месте! - рявкнула Джэнси. - Я уже была в
Антурусе, помнишь? Именно там я нашла этот чертов перстень!
- Именно там принцесса Рисса нашла мое всемогущество, - вмешалась
Сомбризио высокомерным тоном. - И разумеется, Хел или по крайней мере
какое-то цивилизованное божество, равное твоей варварской богине смерти,
заберет отшельника. Это происходит со всеми человеческими существами.
- Конечно, были, - сказал отшельник. - Но к несчастью, за прошедшее с
тех пор время Запустение, по-видимому, снова засыпало этот город. Антурус
здесь, где-то под нами, под этой песчаной дюной.
Он шаркнул подошвой по земле.
- То есть под грязевой дюной.
- Ив большинстве случаев с большим опозданием, - пробормотала Сомбризио
в качестве коды к предыдущему замечанию.
Отшельник растерял весь свой задор безумца, с которым вначале
присоединился к отряду. И не потому, что боялся того, что Джэнси могла -
вполне могла - с ним сделать. Он встретил ее гнев с выражением, которое
нельзя было назвать иначе чем покорным смирением.
- Ну и что нам теперь делать? - спросил Калла.
Эльф оглянулся через плечо в сторону горы. Конечно, она передвигалась
не слишком быстро и даже двигалась не прямо по направлению к героическому
отряду. Ее маршрут больше походил на полет пчелы, она резко меняла курс и
металась взад и вперед по местности, с трудом ориентируясь.
Но Калла не мог так быстро забыть, как на его глазах плоская равнина
внезапно вздыбилась и превратилась в утес высотой в тысячу футов.
- Мне очень жаль, - ответил отшельник. - Я и правда не знаю. Возможно,
вы могли бы оставить перстень здесь, а лесс его в конце концов засыплет?
- Или нет, - сказала Сомбризио. - Гм, знаете, я прямо так и представляю
себе, как меня подхватывает с земли кондор и роняет в руки какого-нибудь
могущественного и, без сомнения, злого волшебника.
- Кровавые ногти Хел! - пробормотала Джэнси. Она возглавляла
экспедицию, и поэтому именно ей приходилось решать, что делать. Обдумывать
неразрешимые проблемы не было, мягко говоря, ее сильной стороной.
Тощий куст крыжовника медленно склонился к ее сапогам. Кончик острого,
как иголка, шипа, резко клюнул в шнуровку сапога.
Джэнси пинком отбросила растение прочь вместе с комом легкой почвы.
Приземлившись, крыжовник крякнул и пополз подальше от отряда.
Джэнси оглянулась. Ее взгляд остановился на связисте.
- Сквилл! - позвала она.
- Госпожа? - отозвался тот морщась. В последние дни он большую часть
времени проводил с закрытыми глазами. Он не без оснований полагал, что они
не покажут ему ничего такого, что действительно хотелось бы видеть.
- Я хочу, чтобы ты связался с Калтусом, - приказала Джэнси. - Скажи им,
что город исчез - погребен неизвестно до каких времен. Спроси их, не следует
ли нам вернуться вместе с Сомбризио обратно. Понял?
- Да, госпожа, - ответил Сквилл. Он присел на корточки и создал
переговорное устройство. И снова закрыл глаза.
- Госпожа Гейн? - произнес отшельник. Она снова посмотрела на него,
удивленная тем, что он все еще стоит перед ней с многозначительным видом.
- Ты хочешь сказать мне что-нибудь полезное в конце концов? -
осведомилась она.
- Не о том, о чем вы думаете, госпожа, - сказал отшельник. Он
откашлялся и продолжил:
- Я выполнил вашу просьбу наилучшим образом, насколько это было в моих
силах. Здесь мне больше делать нечего. Поэтому я прошу у вас позволения..,
э.., удалиться.
- Мы вернемся в Калтус, как только... - начал Калла Малланик. Он бросил
взгляд на связиста, бормочущего в свое переговорное устройство. - Ну, очень
скоро. Мы завезем тебя в твою хижину по дороге.
- Если можно, - возразил отшельник, - я поеду сам по себе. Видите ли, я
направляюсь в противоположную сторону. В Квиберон. Мне там надо расплатиться
с кое-какими долгами.
- Там, - заметила Сомбризио. - И с долгами по всему северному
побережью. И в Калтусе тоже.
- Да, боюсь, это правда, - сказал отшельник, пощипывая нижнюю губу.
Джэнси подумала, что старик выглядит измученным и испуганным, но полным
такой решимости, на которую она не считала его способным.
- Такой дряхлый старый болван никогда не сможет выплатить все свои
долги! - сказала Сомбризио.
Джэнси помахала левой ладонью над перстнем, не дотрагиваясь до металла.
- Тише, тише, - пробормотала она.
- И не подумаю, - ответила Сомбризио. - Он даже не сможет найти работу.
Разве только кому-нибудь понадобится упор для двери!
- И потом, у меня есть жена, - прибавил отшельник. - Ну, каждый делает
что может.
- Я так понял, что твоя жена... - сказал эльф, бросая задумчивый взгляд
на Сомбризио. - ушла от тебя. А не наоборот.
Отшельник пожал плечами.
- Ничего не происходит в вакууме, - ответил он. - Наверное, я это
всегда знал. Моя жена отвечает за свои поступки, но это не уменьшает
ответственности за мои собственные.
- У нее был дружок? - задавая этот вопрос, Джэнси смотрела на пустынный
горизонт поверх левого плеча отшельника, чтобы не встречаться с ним глазами.
Отшельник слабо улыбнулся.
- "Проваливай отсюда и убирайся туда, где не светит солнце" - вот что
она в точности тогда сказала. Ну, он тоже теперь не так молод, каким был
тогда. И в любом случае мне необходимо извиниться перед ней, что бы потом ни
случилось.
- Ну, будь я проклята, - сказала Джэнси Гейн.
- Возможно, - ответил отшельник. - Но я уже не столь уверен, что быть
проклятым - необходимая составляющая человеческого существования.
Они дали ему вьючную лошадь и более чем достаточную часть оставшейся
провизии. Как сказал отшельник, пускаясь в путь на запад по крутому склону
дюны, если у него останутся еще консервы из сухого пайка, когда он приедет в
Квиберон, то, возможно, ему удастся продать банки капитану какого-нибудь
корабля в качестве балласта.
Небо на западе было почти таким же черным, как настроение Джэнси Гейн.
В облаках сверкнула молния. Если гром и прогремел, он затерялся на фоне
обычного громыхания и вздохов Запустения.
Они разбили свой малочисленный лагерь на середине длинного склона.
Сквилл присел на корточки в верхней точке лагеря, которая находилась на
передней кромке дюны; более высокого места вокруг не было. Аппарат связиста
попискивал от безнадежного отчаяния, когда тот пытался связаться со своими
начальниками в Калтусе. Каждый раз, когда вдалеке сверкала молния,
какой-нибудь демон рычал, пугая души обреченных.
Калла Малланик мрачно ковырялся в банке консервов. Костра не развели,
так как на всей бесцветной равнине не было ничего крупнее куста крыжовника.
Лучшее, чем можно было утешиться в данной ситуации, это тем, что пища в
тускло-оливковых жестянках настолько неаппетитна в горячем виде, что есть ее
холодной ненамного хуже.
- Ну, - произнес эльф, - мы могли бы попытаться проделать в почве дыру,
как ты сделала, чтобы загнать гору в ловушку.
- Здорово придумано! - фыркнула Сомбризио. - Если вы попытаетесь
проделать это, то в первый раз дыра закроется раньше, чем ты успеешь снять
меня с пальца и бросить в нее. Однако во второй раз ты зароешь меня на такую
глубину, о которой мне даже думать не хочется.
- Неужели? - удивленно спросила Джэнси.
- Будьте уверены, - ответила Сомбризио. - Во второй раз Запустение уже
будет наготове. Оно утащит нас в свою глубину, как форель заглатывает муху У
меня будет компания на следующие три тысячелетия. Или еще дольше.
- Я так и думал, что это слишком просто, - сказал Калла. Он сунул в рот
еще ложку еды из банки в качестве наказания за то, что позволил себе
надеяться.
- Послушайте, меня это устраивает - утешила их Сомбризио. - По-моему,
вы оба и под землей останетесь такими же умными, как сейчас.
- Лучше всего, - громко произнесла Джэнси, - будет отвезти Сомбризио
обратно в Кал-туе. Одного предмета недостаточно для нарушения магического
равновесия. - Она откашлялась и продолжила:
- Кроме того, перстень может пригодиться, если будет под рукой, для
разных, знаете ли, вещей.
Джэнси говорила с нажимом, потому что знала, что всякий раз, высказывая
мысль, не связанную с тем, чтобы разнести кого-либо на куски Кастратором,
она выходит за рамки своей компетенции. Если вложить в высказывание
достаточно настойчивости, слушатели, возможно, забудут, что, в сущности,
Джэнси Гейн глупа как пробка.
Или вспомнят о Кастраторе, и это может стать еще лучшим способом
заставить их с ней согласиться.
С вершины дюны до них с Каллой донеслось оживленное бормотание. Они не
разбирали слов, но поняли, что Сквилл наконец установил связь, перестав
попусту бросать заклинания в завывающую атмосферу.
- Если мы возвращаемся, - заметил Калла, проверяя свой лук с серебряной
тетивой, - я бы предпочел отправиться в путь раньше, чем разразится буря.
Дождь хлынет по этому склону потоком, словно первая волна всемирного потопа.
К ним трусцой подбежал Сквилл. Его все еще вытянутая в воздух волшебная
палочка колебалась над ним, напоминая палочку маэстро, дирижирующего небом.
- Я пробился! - кричал связист. - Они говорят: "Спрячьте подальше!"
Джэнси поднялась нарочито медленно и угрожающе. Взялась руками за бока.
- Спрячьте подальше, - повторила она. - А они говорят, как именно, о
Пресветлая задница Сиф, мы должны это сделать, если город погребен под
землей?
Сквилл затормозил так резко, что чуть было не потерял равновесия. Плащ
раздулся и снова опал у него за спиной.
- А-а, - ответил он. - Нет, госпожа Гейн, они мне этого не сказали. Я
описал им положение очень, очень ясно, госпожа Гейн...
Связист заметил, как правая рука Джэнси сжалась на рукоятке Кастратора.
Он зажмурился.
- ..и они просто сказали, э.., то, что сказали, госпожа.
- Это не его вина, - мягко заметил Калла Малланик. - Конечно, во многих
человеческих культурах существует традиция убивать гонца, поэтому полагаю,
мы могли бы - то есть, если ты захочешь...
- Врезать ему как следует, - мрачно сказала Джэнси и отвернулась от
связиста, пока не сделала чего-то такого, о чем не станет сожалеть, но будет
знать, что должна бы сожалеть. - Зубы Хел, - произнесла она.
Существовало множество разных способов справиться с отчаянием.
Единственный способ, оказывающийся для нее действенным, это на несколько
минут пойти вразнос, но она понимала, что здесь ей придется
удовольствоваться депрессией.
Не очень далеко от них сверкнул огонь.
- Неужели буря окружила нас со всех сторон? - спросила Джэнси, разминая
ладони, чтобы избавиться от мурашек, появившихся после того, как она так
сильно стискивала рукоятку топора.
Калла прищурился.
- Нет, - ответил он, - это опять гора. Выброс флогистона, когда в скале
появляются и закрываются трещины, как говорил отшельник.
- До вас еще не доходит? - осведомилась Сомбризио.
- Гора! - одновременно воскликнули Джэнси и Калла.
- Знаете, - сказала Сомбризио, - я думаю, что в этом веке
интеллектуальное превосходство находится в руках тараканов. Или что там
тараканы используют вместо рук.
Дождя еще не было, но когда он наконец разразится, то хлынет, как струя
коровьей мочи на плоский камень. Только в Запустении Томидор камней
маловато. И коров, разумеется, тоже, насколько Джэнси могла судить.
Гора с грохотом приблизилась к подножию дюны подобно лавине; чем она в
основном и была, хотя камням приходилось самим затаскивать себя наверх,
чтобы потом упасть.
Земля сотрясалась, как от ударов молота. От рушащегося гранита во все
стороны летели брызги огня, искры, лучи и слабо светящиеся шары размером с
копну сена. Эти последние повисали в воздухе и дрожали, мечтая о рае, в
котором призрачные поезда мчатся по фантомам рельсов.
На мгновение поток камней, несущихся вперед, иссяк. Последовавшая за
этим тишина была относительной, но казалась полной из-за грохота
предшествующего ей катаклизма.
Джэнси Гейн и ее спутник-эльф стояли на вершине дюны. Они выбрали место
в полумиле от лагеря, где сгрудились лошади и Сквилл. Нет смысла наводить
гору прямо на припасы; хотя если дела пойдут плохо, это не будет иметь
большого значения.
У них за спиной передняя кромка дюны обрывалась вниз под углом в
шестьдесят градусов. От грохота горы из этой стены вылетали облака мелкой
почвы. Пыль корчилась, словно женщина под пытками, опускаясь на землю
тремястами футами ниже.
- Давай начинать расходиться, - сказал Калла Малланик. Он сделал два
шага в сторону от Джэнси, глядя назад через плечо, чтобы убедиться, что она
намерена следовать тому плану, который они выработали, пока гора еще
находилась от них в нескольких милях.
Но Джэнси не собиралась ему следовать.
- Уходи с дороги, - приказала она. Ее глаза были прикованы к горе,
которая снова понемногу росла; она держала Сомбризио в горстях обеих рук. -
Думаю, я сама обо всем позабочусь.
- Ты думаешь? - вскипела Сомбризио. - Ты думаешь? Конечно, ты думаешь,
что для тебя вляпаться в грязь то же самое, что для меня быть погребенной
под живой скалой!
- Джэнси, - сказал Калла. Он говорил таким сдержанным серьезным тоном,
каким уговаривают малыша, который ухитрился запереться изнутри в ванной
комнате. - Брось мне перстень, отбеги на несколько шагов, а я его снова
переброшу тебе. Нам надо не дать горе сосредоточиться на одной точке. У нее
слишком широкий фронт, и нам не уцелеть, если она двинет прямо на одного из
нас.
- Ладно, - ответила Джэнси. - Ладно.
Она швырнула Сомбризио из-под руки эльфу, затем пошла от него прочь
вдоль по круче, притворяясь невозмутимой. Или это сработает, или нет. Если
не сработает, то весьма мало шансов, что у Джэнси Гейн можно будет спросить,
что же пошло не так.
Гора, на мгновение застывшая в задумчивости у подножия склона дюны,
по-видимому, собралась наконец с духом, фигурально выражаясь.
Кристаллическая масса стала расти вверх с постоянной скоростью, готовясь к
последнему рывку под влиянием силы тяжести к цели, которую она почуяла.
По мере того как Калла с перстнем шагал на север по осыпающемуся гребню
дюны, вздымающиеся слои скал слегка перемещались по направлению к нему.
Движение горы становилось все более направленным, когда она приближалась к
Сомбризио. Если бы масса камней была охотничьим псом, она бы уже лаяла с
восторженным энтузиазмом. И так уже в хрусте и треске камней, скользящих
друг поверх друга, ощущалась радость, как у собаки, виляющей хвостом.
- Можешь теперь бросить ее мне, - крикнула Джэнси, повышая голос, чтобы
Калла услышал ее сквозь грохот геологического катаклизма. Она оставила свой
щит и шлем в лагере, так как в настоящий момент они явно были бесполезны.
Кастратор тоже был бесполезен, но огромный топор все же раскачивался у
ее правого бедра. Джэнси всегда хотела быть похороненной вместе с
Кастратором. Если в следующие несколько секунд дело повернется плохо,
правильнее будет описать ее будущие отношения с топором как "перемещаться",
а не как "похоронить".
- Держи! - крикнул Калла. К этому моменту он был уже в ста футах от
Джэнси, но гора покрывала нижнюю часть дюны на ширину, в несколько раз
большую.
Эльф широко, всем телом размахнулся для броска. Его движения были так
же грациозны, как у кота, прыгающего, чтобы разодрать какую-нибудь маленькую
птичку на окровавленные перышки. Сомбризио, вращаясь и вспыхивая бледными
искрами в свете разрядов надвигающейся горы, описала идеальную дугу, которая
закончилась в ладонях Джэнси.
Джэнси пустилась бежать вдоль гребня склона. Кастратор бил ее по бедру.
Подножие горы слегка сместилось в ее сторону, меж тем как стена камней
быстро росла. Трение о сыпучую почву было недостаточным, чтобы совсем
затормозить огромную массу, громоздящуюся в башню и перетекающую вперед.
При движении гора изгибалась, достигая предела модуля упругости
кристаллов, из которых состояла. Между слоями камней распахивались и
закрывались провалы, похожие на зияющие рты. Джэнси осыпало дождем гранитной
кротки. Из этих каменных туч гремел гром, превосходящий человеческое
воображение.
- Бросай меня сейчас, ты, дура безмозглая! - завопила Сомбризио.
Горный склон колебался всего в двадцати футах от Джэнси. На мгновение
на его поверхности появилась расщелина, похожая на трещину в пересохшем
бревне. Джэнси швырнула Сомбризио в щель между гранитными плитами. Щель
захлопнулась, а вся гора обрушилась вниз лавиной, которую ничто на свете не
могло бы остановить.
Джэнси броском, вытянув вперед руки, нырнула вперед в том направлении,
куда бежала. Хрупкая почва потеряла сцепление, соприкоснувшись с мегатоннами
гранита. Край дюны взорвался столбом пыли, которая окутала поток холодных
камней и полетела впереди него к плоской равнине тремястами футами ниже.
Грохот продолжался необычайно долго.
Джэнси лежала на гребне склона. Гоpa пролетела мимо нее, но ее сапоги
висели в воздухе над обрывом, куда рухнул край дюны, когда скала
проскользнула мимо. Пятьсот футов поверхности склона дюны срезало, и теперь
угол ее наклона составлял не шестьдесят градусов, а только половину.
Гораздо ниже подножия склона гора остановилась, содрогаясь. Калла
Малланик поднялся на ноги на дальней стороне ниши, появившейся в дюне.
Помахал рукой. Сквилл, которого едва можно было различить в пыльных
сумерках, карабкался вверх по склону. Связисту необходимо было забраться
повыше, чтобы послать сообщение в Калтус.
Чтобы послать сообщение в Калтус об успехе Джэнси Гейн.
Дождь лил потоками, ведрами, огромными накатывающимися волнами. От него
даже слегка пахло коровьей мочой. Джэнси Гейн купалась раз в год, в ручье,
когда таял лед, поэтому запах ее не особенно беспокоил.
Несмотря на бурю, ей следовало быть гораздо веселее, чем она была.
Калла Малланик поймал за повод серую кобылу, чтобы Джэнси могла
закончить увязывать вьюк. Лошади полагалось стоять смирно и с брошенными
поводьями, когда ее навьючивают, но непогода привела ее в возбуждение. Сиф,
неужели эта кобыла думает, что у нее есть проблемы?
Под хлещущими потоками дождя почва исчезала быстрее, чем добрые
намерения на вечеринке холостяков. К тому времени, как Джэнси схватила
последнее вьючное седло, он уже смыл двадцать пять футов склона. Она
надеялась, что этим проклятым лошадям понравится мокрый и грязный фураж, так
как именно таким они его будут жевать до тех пор, пока они не выберутся из
Запустения Томидор.
Они с Каллой навьючили гнедого жеребца. Конь чуть было не подвергся
опасности быть задушенным собственным хвостом, но вовремя осознал опасность
и перестал пятиться от Джэнси. Его грудь была покрыта пеной от страха,
несмотря на смывающий ее дождь.
Джэнси остановилась, потом уперлась жеребцу в ребра коленом, чтобы
затянуть подпругу еще на одну дырочку.
- Где, во имя Сиф, Сквилл? - крикнула она Калле.
Эльф показал на разваливающуюся дюну.
- Там же, где и раньше, - ответил он. - Думаю, он до сих пор пытается
вызвать Калтус сквозь эту бурю.
Силуэт связиста вырисовывался на фоне западной части неба. Тучи скрыли
все следы заката, но небеса постоянно освещали яркие молнии.
- Ну, если он не спустится к нам немедленно, мы уедем без него! -
пригрозила Джэнси.
Сквилл встал. Сделал шаг по направлению к ним, будто услышал Джэнси на
расстоянии четверти мили сквозь хаос потопа и раскаты грома. Помахал рукой.
Разряд молнии ударил в конец двенадцатифутовой волшебной палочки
связиста. Вспышка получилась ярче, чем все, вместе взятые, молнии, которые
гроза швыряла на землю до сих пор. Кости Сквилла на мгновение проявились на
фоне светящегося электрического шара, а потом растворились, как и все
остальное.
Джэнси снова встала. Она не поняла, что сбило ее с ног и заставило
приземлиться на задницу - удар электричества, расколовший небо гром или
просто изумление.
- Давай двигать! - сказала она Калле. Эльф все равно ничего не слышал
какое-то время после удара грома, последовавшего за молнией; но ему и не
надо было говорить, что пора убираться с этого места.
Буря кончилась недалеко от основания дюны, скрывающей Антурус. Граница
между дождем и его отсутствием была резкой, как лезвие бритвы.
Дюны, которая прежде покрывала Антурус. Дождь размыл лесс и унес его
прочь с энтузиазмом, на который не способна ни одна бригада муниципальных
рабочих. Огромные реки ила текли на все четыре стороны от этого места,
следуя небольшим складкам рельефа и делая их еще глубже.
А может быть, потоки текли вверх. В конце концов это же было Запустение
Томидор.
Вьючные лошади ржали, поздравляя друг дружку с тем, что остались в
живых. Калла Малланик остановился и снял с себя тунику, чтобы отжать. Даже
если бы они прихватили с собой запасную одежду, ничто не могло побывать под
таким ливнем и не промокнуть насквозь.
Джэнси оглянулась назад, на пенящееся, кипящее под дождем озеро.
- Наверное, мы могли подождать, - сказала она. - Антурус полностью
освободится через двадцать минут.
- Не думаю, чтобы из этого что-нибудь получилось, - отозвался эльф. Его
голос тоже звучал не особенно весело.
Небо на западе стало алым, хотя солнце уже должно было уйти далеко за
горизонт.
- С Сомбризио все будет в порядке, - произнесла Джэнси оживленным
голосом. - Когда-нибудь парень по имени Магомет увидит в куче песка некий
предмет. Когда он нагнется, чтобы поднять его, предмет спросит, обращалась
ли его мамаша в суд с иском к верблюду о признании отцовства.
- Да уж, - отозвался Калла. - Что бы гора ни делала, этот перстень и
глазом не моргнет.
Джэнси пощелкала языком паре лошадей, которых вела за собой. И снова
зашагала вперед.
- Мы действительно это сделали, правда? - сказала она. - О нас долго
будут говорить. Герои, которые избавились от Сомбризио.
- Держу пари, - согласился Калла. - Это был не один подвиг, а целых
полтора, я готов заявить об этом всему миру!
Раздался тихий звук. Джэнси резко обернулась.
- Прости, - сказал смущенный эльф. - Я на обед съел банку
консервированных бобов с сосисками.
- Вот как, - отозвалась Джэнси. И снова щелкнула языком лошадям.
- Я тоже по ней скучаю, - произнес Калла Малланик едва слышно: но с
другой стороны, Джэнси этого и говорить не надо было.
За их спинами под кровавым небом блистали опаловые башни Антуруса.
Какого роста подружки невесты, миледи? - недоверчиво спросила портниха.
находится.
Отшельник посмотрел на Каллу отчаявшимся, замученным взглядом.
- Мне кажется, - произнес отшельник, это были первые слова со времени
битвы у храма Ириды, - что это означало использовать перстень против многих
одновременно. А я понял так, что его могущество действует только на одно
существо за один раз.
- Так я его растянула, парень, - сказала Сомбризио. - Подай на меня в
суд! Если сможешь найти правосудие по эту сторону Внешнего Моря, которое не
грозило бы тебе суровым наказанием за неуплату долгов.
- Я действительно хотел найти им хорошее применение, - сказал
отшельник. Казалось, он ни к кому из присутствующих не обращается, кроме,
возможно, как к самому себе в молодости. - Каждый раз. Каждый.
- Наверное, ты посмотрела на меня только после того, как этот эффект
пропал, Джэнси? - спросил Калла Малланик притворно равнодушным тоном.
- А? - переспросила Джэнси. - Нет, я оглянулась назад, когда гиены
начали разбегаться. Увидела себя, какой была ребенком, и удивилась, что
происходит. Святая Сиф, все равно не понимаю, какое это имеет отношение к
цене лисьего меха.
Калла пристально вгляделся в нее.
- Ты не почувствовала сожаления по поводу выбора, который сделала,
дорог, по которым не пошла?
Она пожала плечами. Проклятие, надо помнить, что этого нельзя делать,
пока рана не заживет получше.
- О чем сожалеть? Я сделала выбор, все делают выбор. Люди, которые
предпочли служить злой богине - Сиф, всем известно, что Ирида злая. Люди,
которые выбрали службу злу, по каким бы то ни было причинам, - злые люди.
Все так просто.
Калла Малланик покачал головой, удивляясь.
- Ах, какой эльф в тебе погиб, госпожа Гейн, - сказал он.
- О, готова поклясться, - встряла Сомбризио. - И она произвела бы
настоящий фурор, когда в ее детсадовской группе начали бы учить
эстетическому восприятию, не правда ли?
- До Антуруса теперь уже недалеко, - сказал отшельник. Он все еще
разговаривал сам с собой или по крайней мере с частью себя. - Я проведу их
по остальной части пути.
То ли костер, то ли Сомбризио вмешались, издав булькающе-шипящий звук.
- Я действительно собирался вернуть эти деньги, - прибавил шепотом
отшельник.
То место пустыни, где остановился отшельник, отличалось только тем, что
было совершенно бесплодным. Несколько тощих растений были разбросаны по
склону. Они согнули стебли и спрятали головки с семенами в землю, когда
увидели, что воины отряда Джэнси смотрят в их сторону. Более крупные
экземпляры мерзко пахнущей растительности, характерной для пустыни,
предпочитали отсутствовать.
Калла Малланик оглянулся назад, туда, откуда они пришли. На горизонте
стояло облако пыли.
- Гора снова за нами гонится, - мрачно сообщил он.
Джэнси пожала плечами.
- Она перемещается не слишком быстро. Далеко еще до Антуруса,
отшельник?
- Мы прибыли на место, - ответил отшельник. Он ткнул пальцем в землю. -
Это как раз тут.
- Хел тебя побери, если мы на месте! - рявкнула Джэнси. - Я уже была в
Антурусе, помнишь? Именно там я нашла этот чертов перстень!
- Именно там принцесса Рисса нашла мое всемогущество, - вмешалась
Сомбризио высокомерным тоном. - И разумеется, Хел или по крайней мере
какое-то цивилизованное божество, равное твоей варварской богине смерти,
заберет отшельника. Это происходит со всеми человеческими существами.
- Конечно, были, - сказал отшельник. - Но к несчастью, за прошедшее с
тех пор время Запустение, по-видимому, снова засыпало этот город. Антурус
здесь, где-то под нами, под этой песчаной дюной.
Он шаркнул подошвой по земле.
- То есть под грязевой дюной.
- Ив большинстве случаев с большим опозданием, - пробормотала Сомбризио
в качестве коды к предыдущему замечанию.
Отшельник растерял весь свой задор безумца, с которым вначале
присоединился к отряду. И не потому, что боялся того, что Джэнси могла -
вполне могла - с ним сделать. Он встретил ее гнев с выражением, которое
нельзя было назвать иначе чем покорным смирением.
- Ну и что нам теперь делать? - спросил Калла.
Эльф оглянулся через плечо в сторону горы. Конечно, она передвигалась
не слишком быстро и даже двигалась не прямо по направлению к героическому
отряду. Ее маршрут больше походил на полет пчелы, она резко меняла курс и
металась взад и вперед по местности, с трудом ориентируясь.
Но Калла не мог так быстро забыть, как на его глазах плоская равнина
внезапно вздыбилась и превратилась в утес высотой в тысячу футов.
- Мне очень жаль, - ответил отшельник. - Я и правда не знаю. Возможно,
вы могли бы оставить перстень здесь, а лесс его в конце концов засыплет?
- Или нет, - сказала Сомбризио. - Гм, знаете, я прямо так и представляю
себе, как меня подхватывает с земли кондор и роняет в руки какого-нибудь
могущественного и, без сомнения, злого волшебника.
- Кровавые ногти Хел! - пробормотала Джэнси. Она возглавляла
экспедицию, и поэтому именно ей приходилось решать, что делать. Обдумывать
неразрешимые проблемы не было, мягко говоря, ее сильной стороной.
Тощий куст крыжовника медленно склонился к ее сапогам. Кончик острого,
как иголка, шипа, резко клюнул в шнуровку сапога.
Джэнси пинком отбросила растение прочь вместе с комом легкой почвы.
Приземлившись, крыжовник крякнул и пополз подальше от отряда.
Джэнси оглянулась. Ее взгляд остановился на связисте.
- Сквилл! - позвала она.
- Госпожа? - отозвался тот морщась. В последние дни он большую часть
времени проводил с закрытыми глазами. Он не без оснований полагал, что они
не покажут ему ничего такого, что действительно хотелось бы видеть.
- Я хочу, чтобы ты связался с Калтусом, - приказала Джэнси. - Скажи им,
что город исчез - погребен неизвестно до каких времен. Спроси их, не следует
ли нам вернуться вместе с Сомбризио обратно. Понял?
- Да, госпожа, - ответил Сквилл. Он присел на корточки и создал
переговорное устройство. И снова закрыл глаза.
- Госпожа Гейн? - произнес отшельник. Она снова посмотрела на него,
удивленная тем, что он все еще стоит перед ней с многозначительным видом.
- Ты хочешь сказать мне что-нибудь полезное в конце концов? -
осведомилась она.
- Не о том, о чем вы думаете, госпожа, - сказал отшельник. Он
откашлялся и продолжил:
- Я выполнил вашу просьбу наилучшим образом, насколько это было в моих
силах. Здесь мне больше делать нечего. Поэтому я прошу у вас позволения..,
э.., удалиться.
- Мы вернемся в Калтус, как только... - начал Калла Малланик. Он бросил
взгляд на связиста, бормочущего в свое переговорное устройство. - Ну, очень
скоро. Мы завезем тебя в твою хижину по дороге.
- Если можно, - возразил отшельник, - я поеду сам по себе. Видите ли, я
направляюсь в противоположную сторону. В Квиберон. Мне там надо расплатиться
с кое-какими долгами.
- Там, - заметила Сомбризио. - И с долгами по всему северному
побережью. И в Калтусе тоже.
- Да, боюсь, это правда, - сказал отшельник, пощипывая нижнюю губу.
Джэнси подумала, что старик выглядит измученным и испуганным, но полным
такой решимости, на которую она не считала его способным.
- Такой дряхлый старый болван никогда не сможет выплатить все свои
долги! - сказала Сомбризио.
Джэнси помахала левой ладонью над перстнем, не дотрагиваясь до металла.
- Тише, тише, - пробормотала она.
- И не подумаю, - ответила Сомбризио. - Он даже не сможет найти работу.
Разве только кому-нибудь понадобится упор для двери!
- И потом, у меня есть жена, - прибавил отшельник. - Ну, каждый делает
что может.
- Я так понял, что твоя жена... - сказал эльф, бросая задумчивый взгляд
на Сомбризио. - ушла от тебя. А не наоборот.
Отшельник пожал плечами.
- Ничего не происходит в вакууме, - ответил он. - Наверное, я это
всегда знал. Моя жена отвечает за свои поступки, но это не уменьшает
ответственности за мои собственные.
- У нее был дружок? - задавая этот вопрос, Джэнси смотрела на пустынный
горизонт поверх левого плеча отшельника, чтобы не встречаться с ним глазами.
Отшельник слабо улыбнулся.
- "Проваливай отсюда и убирайся туда, где не светит солнце" - вот что
она в точности тогда сказала. Ну, он тоже теперь не так молод, каким был
тогда. И в любом случае мне необходимо извиниться перед ней, что бы потом ни
случилось.
- Ну, будь я проклята, - сказала Джэнси Гейн.
- Возможно, - ответил отшельник. - Но я уже не столь уверен, что быть
проклятым - необходимая составляющая человеческого существования.
Они дали ему вьючную лошадь и более чем достаточную часть оставшейся
провизии. Как сказал отшельник, пускаясь в путь на запад по крутому склону
дюны, если у него останутся еще консервы из сухого пайка, когда он приедет в
Квиберон, то, возможно, ему удастся продать банки капитану какого-нибудь
корабля в качестве балласта.
Небо на западе было почти таким же черным, как настроение Джэнси Гейн.
В облаках сверкнула молния. Если гром и прогремел, он затерялся на фоне
обычного громыхания и вздохов Запустения.
Они разбили свой малочисленный лагерь на середине длинного склона.
Сквилл присел на корточки в верхней точке лагеря, которая находилась на
передней кромке дюны; более высокого места вокруг не было. Аппарат связиста
попискивал от безнадежного отчаяния, когда тот пытался связаться со своими
начальниками в Калтусе. Каждый раз, когда вдалеке сверкала молния,
какой-нибудь демон рычал, пугая души обреченных.
Калла Малланик мрачно ковырялся в банке консервов. Костра не развели,
так как на всей бесцветной равнине не было ничего крупнее куста крыжовника.
Лучшее, чем можно было утешиться в данной ситуации, это тем, что пища в
тускло-оливковых жестянках настолько неаппетитна в горячем виде, что есть ее
холодной ненамного хуже.
- Ну, - произнес эльф, - мы могли бы попытаться проделать в почве дыру,
как ты сделала, чтобы загнать гору в ловушку.
- Здорово придумано! - фыркнула Сомбризио. - Если вы попытаетесь
проделать это, то в первый раз дыра закроется раньше, чем ты успеешь снять
меня с пальца и бросить в нее. Однако во второй раз ты зароешь меня на такую
глубину, о которой мне даже думать не хочется.
- Неужели? - удивленно спросила Джэнси.
- Будьте уверены, - ответила Сомбризио. - Во второй раз Запустение уже
будет наготове. Оно утащит нас в свою глубину, как форель заглатывает муху У
меня будет компания на следующие три тысячелетия. Или еще дольше.
- Я так и думал, что это слишком просто, - сказал Калла. Он сунул в рот
еще ложку еды из банки в качестве наказания за то, что позволил себе
надеяться.
- Послушайте, меня это устраивает - утешила их Сомбризио. - По-моему,
вы оба и под землей останетесь такими же умными, как сейчас.
- Лучше всего, - громко произнесла Джэнси, - будет отвезти Сомбризио
обратно в Кал-туе. Одного предмета недостаточно для нарушения магического
равновесия. - Она откашлялась и продолжила:
- Кроме того, перстень может пригодиться, если будет под рукой, для
разных, знаете ли, вещей.
Джэнси говорила с нажимом, потому что знала, что всякий раз, высказывая
мысль, не связанную с тем, чтобы разнести кого-либо на куски Кастратором,
она выходит за рамки своей компетенции. Если вложить в высказывание
достаточно настойчивости, слушатели, возможно, забудут, что, в сущности,
Джэнси Гейн глупа как пробка.
Или вспомнят о Кастраторе, и это может стать еще лучшим способом
заставить их с ней согласиться.
С вершины дюны до них с Каллой донеслось оживленное бормотание. Они не
разбирали слов, но поняли, что Сквилл наконец установил связь, перестав
попусту бросать заклинания в завывающую атмосферу.
- Если мы возвращаемся, - заметил Калла, проверяя свой лук с серебряной
тетивой, - я бы предпочел отправиться в путь раньше, чем разразится буря.
Дождь хлынет по этому склону потоком, словно первая волна всемирного потопа.
К ним трусцой подбежал Сквилл. Его все еще вытянутая в воздух волшебная
палочка колебалась над ним, напоминая палочку маэстро, дирижирующего небом.
- Я пробился! - кричал связист. - Они говорят: "Спрячьте подальше!"
Джэнси поднялась нарочито медленно и угрожающе. Взялась руками за бока.
- Спрячьте подальше, - повторила она. - А они говорят, как именно, о
Пресветлая задница Сиф, мы должны это сделать, если город погребен под
землей?
Сквилл затормозил так резко, что чуть было не потерял равновесия. Плащ
раздулся и снова опал у него за спиной.
- А-а, - ответил он. - Нет, госпожа Гейн, они мне этого не сказали. Я
описал им положение очень, очень ясно, госпожа Гейн...
Связист заметил, как правая рука Джэнси сжалась на рукоятке Кастратора.
Он зажмурился.
- ..и они просто сказали, э.., то, что сказали, госпожа.
- Это не его вина, - мягко заметил Калла Малланик. - Конечно, во многих
человеческих культурах существует традиция убивать гонца, поэтому полагаю,
мы могли бы - то есть, если ты захочешь...
- Врезать ему как следует, - мрачно сказала Джэнси и отвернулась от
связиста, пока не сделала чего-то такого, о чем не станет сожалеть, но будет
знать, что должна бы сожалеть. - Зубы Хел, - произнесла она.
Существовало множество разных способов справиться с отчаянием.
Единственный способ, оказывающийся для нее действенным, это на несколько
минут пойти вразнос, но она понимала, что здесь ей придется
удовольствоваться депрессией.
Не очень далеко от них сверкнул огонь.
- Неужели буря окружила нас со всех сторон? - спросила Джэнси, разминая
ладони, чтобы избавиться от мурашек, появившихся после того, как она так
сильно стискивала рукоятку топора.
Калла прищурился.
- Нет, - ответил он, - это опять гора. Выброс флогистона, когда в скале
появляются и закрываются трещины, как говорил отшельник.
- До вас еще не доходит? - осведомилась Сомбризио.
- Гора! - одновременно воскликнули Джэнси и Калла.
- Знаете, - сказала Сомбризио, - я думаю, что в этом веке
интеллектуальное превосходство находится в руках тараканов. Или что там
тараканы используют вместо рук.
Дождя еще не было, но когда он наконец разразится, то хлынет, как струя
коровьей мочи на плоский камень. Только в Запустении Томидор камней
маловато. И коров, разумеется, тоже, насколько Джэнси могла судить.
Гора с грохотом приблизилась к подножию дюны подобно лавине; чем она в
основном и была, хотя камням приходилось самим затаскивать себя наверх,
чтобы потом упасть.
Земля сотрясалась, как от ударов молота. От рушащегося гранита во все
стороны летели брызги огня, искры, лучи и слабо светящиеся шары размером с
копну сена. Эти последние повисали в воздухе и дрожали, мечтая о рае, в
котором призрачные поезда мчатся по фантомам рельсов.
На мгновение поток камней, несущихся вперед, иссяк. Последовавшая за
этим тишина была относительной, но казалась полной из-за грохота
предшествующего ей катаклизма.
Джэнси Гейн и ее спутник-эльф стояли на вершине дюны. Они выбрали место
в полумиле от лагеря, где сгрудились лошади и Сквилл. Нет смысла наводить
гору прямо на припасы; хотя если дела пойдут плохо, это не будет иметь
большого значения.
У них за спиной передняя кромка дюны обрывалась вниз под углом в
шестьдесят градусов. От грохота горы из этой стены вылетали облака мелкой
почвы. Пыль корчилась, словно женщина под пытками, опускаясь на землю
тремястами футами ниже.
- Давай начинать расходиться, - сказал Калла Малланик. Он сделал два
шага в сторону от Джэнси, глядя назад через плечо, чтобы убедиться, что она
намерена следовать тому плану, который они выработали, пока гора еще
находилась от них в нескольких милях.
Но Джэнси не собиралась ему следовать.
- Уходи с дороги, - приказала она. Ее глаза были прикованы к горе,
которая снова понемногу росла; она держала Сомбризио в горстях обеих рук. -
Думаю, я сама обо всем позабочусь.
- Ты думаешь? - вскипела Сомбризио. - Ты думаешь? Конечно, ты думаешь,
что для тебя вляпаться в грязь то же самое, что для меня быть погребенной
под живой скалой!
- Джэнси, - сказал Калла. Он говорил таким сдержанным серьезным тоном,
каким уговаривают малыша, который ухитрился запереться изнутри в ванной
комнате. - Брось мне перстень, отбеги на несколько шагов, а я его снова
переброшу тебе. Нам надо не дать горе сосредоточиться на одной точке. У нее
слишком широкий фронт, и нам не уцелеть, если она двинет прямо на одного из
нас.
- Ладно, - ответила Джэнси. - Ладно.
Она швырнула Сомбризио из-под руки эльфу, затем пошла от него прочь
вдоль по круче, притворяясь невозмутимой. Или это сработает, или нет. Если
не сработает, то весьма мало шансов, что у Джэнси Гейн можно будет спросить,
что же пошло не так.
Гора, на мгновение застывшая в задумчивости у подножия склона дюны,
по-видимому, собралась наконец с духом, фигурально выражаясь.
Кристаллическая масса стала расти вверх с постоянной скоростью, готовясь к
последнему рывку под влиянием силы тяжести к цели, которую она почуяла.
По мере того как Калла с перстнем шагал на север по осыпающемуся гребню
дюны, вздымающиеся слои скал слегка перемещались по направлению к нему.
Движение горы становилось все более направленным, когда она приближалась к
Сомбризио. Если бы масса камней была охотничьим псом, она бы уже лаяла с
восторженным энтузиазмом. И так уже в хрусте и треске камней, скользящих
друг поверх друга, ощущалась радость, как у собаки, виляющей хвостом.
- Можешь теперь бросить ее мне, - крикнула Джэнси, повышая голос, чтобы
Калла услышал ее сквозь грохот геологического катаклизма. Она оставила свой
щит и шлем в лагере, так как в настоящий момент они явно были бесполезны.
Кастратор тоже был бесполезен, но огромный топор все же раскачивался у
ее правого бедра. Джэнси всегда хотела быть похороненной вместе с
Кастратором. Если в следующие несколько секунд дело повернется плохо,
правильнее будет описать ее будущие отношения с топором как "перемещаться",
а не как "похоронить".
- Держи! - крикнул Калла. К этому моменту он был уже в ста футах от
Джэнси, но гора покрывала нижнюю часть дюны на ширину, в несколько раз
большую.
Эльф широко, всем телом размахнулся для броска. Его движения были так
же грациозны, как у кота, прыгающего, чтобы разодрать какую-нибудь маленькую
птичку на окровавленные перышки. Сомбризио, вращаясь и вспыхивая бледными
искрами в свете разрядов надвигающейся горы, описала идеальную дугу, которая
закончилась в ладонях Джэнси.
Джэнси пустилась бежать вдоль гребня склона. Кастратор бил ее по бедру.
Подножие горы слегка сместилось в ее сторону, меж тем как стена камней
быстро росла. Трение о сыпучую почву было недостаточным, чтобы совсем
затормозить огромную массу, громоздящуюся в башню и перетекающую вперед.
При движении гора изгибалась, достигая предела модуля упругости
кристаллов, из которых состояла. Между слоями камней распахивались и
закрывались провалы, похожие на зияющие рты. Джэнси осыпало дождем гранитной
кротки. Из этих каменных туч гремел гром, превосходящий человеческое
воображение.
- Бросай меня сейчас, ты, дура безмозглая! - завопила Сомбризио.
Горный склон колебался всего в двадцати футах от Джэнси. На мгновение
на его поверхности появилась расщелина, похожая на трещину в пересохшем
бревне. Джэнси швырнула Сомбризио в щель между гранитными плитами. Щель
захлопнулась, а вся гора обрушилась вниз лавиной, которую ничто на свете не
могло бы остановить.
Джэнси броском, вытянув вперед руки, нырнула вперед в том направлении,
куда бежала. Хрупкая почва потеряла сцепление, соприкоснувшись с мегатоннами
гранита. Край дюны взорвался столбом пыли, которая окутала поток холодных
камней и полетела впереди него к плоской равнине тремястами футами ниже.
Грохот продолжался необычайно долго.
Джэнси лежала на гребне склона. Гоpa пролетела мимо нее, но ее сапоги
висели в воздухе над обрывом, куда рухнул край дюны, когда скала
проскользнула мимо. Пятьсот футов поверхности склона дюны срезало, и теперь
угол ее наклона составлял не шестьдесят градусов, а только половину.
Гораздо ниже подножия склона гора остановилась, содрогаясь. Калла
Малланик поднялся на ноги на дальней стороне ниши, появившейся в дюне.
Помахал рукой. Сквилл, которого едва можно было различить в пыльных
сумерках, карабкался вверх по склону. Связисту необходимо было забраться
повыше, чтобы послать сообщение в Калтус.
Чтобы послать сообщение в Калтус об успехе Джэнси Гейн.
Дождь лил потоками, ведрами, огромными накатывающимися волнами. От него
даже слегка пахло коровьей мочой. Джэнси Гейн купалась раз в год, в ручье,
когда таял лед, поэтому запах ее не особенно беспокоил.
Несмотря на бурю, ей следовало быть гораздо веселее, чем она была.
Калла Малланик поймал за повод серую кобылу, чтобы Джэнси могла
закончить увязывать вьюк. Лошади полагалось стоять смирно и с брошенными
поводьями, когда ее навьючивают, но непогода привела ее в возбуждение. Сиф,
неужели эта кобыла думает, что у нее есть проблемы?
Под хлещущими потоками дождя почва исчезала быстрее, чем добрые
намерения на вечеринке холостяков. К тому времени, как Джэнси схватила
последнее вьючное седло, он уже смыл двадцать пять футов склона. Она
надеялась, что этим проклятым лошадям понравится мокрый и грязный фураж, так
как именно таким они его будут жевать до тех пор, пока они не выберутся из
Запустения Томидор.
Они с Каллой навьючили гнедого жеребца. Конь чуть было не подвергся
опасности быть задушенным собственным хвостом, но вовремя осознал опасность
и перестал пятиться от Джэнси. Его грудь была покрыта пеной от страха,
несмотря на смывающий ее дождь.
Джэнси остановилась, потом уперлась жеребцу в ребра коленом, чтобы
затянуть подпругу еще на одну дырочку.
- Где, во имя Сиф, Сквилл? - крикнула она Калле.
Эльф показал на разваливающуюся дюну.
- Там же, где и раньше, - ответил он. - Думаю, он до сих пор пытается
вызвать Калтус сквозь эту бурю.
Силуэт связиста вырисовывался на фоне западной части неба. Тучи скрыли
все следы заката, но небеса постоянно освещали яркие молнии.
- Ну, если он не спустится к нам немедленно, мы уедем без него! -
пригрозила Джэнси.
Сквилл встал. Сделал шаг по направлению к ним, будто услышал Джэнси на
расстоянии четверти мили сквозь хаос потопа и раскаты грома. Помахал рукой.
Разряд молнии ударил в конец двенадцатифутовой волшебной палочки
связиста. Вспышка получилась ярче, чем все, вместе взятые, молнии, которые
гроза швыряла на землю до сих пор. Кости Сквилла на мгновение проявились на
фоне светящегося электрического шара, а потом растворились, как и все
остальное.
Джэнси снова встала. Она не поняла, что сбило ее с ног и заставило
приземлиться на задницу - удар электричества, расколовший небо гром или
просто изумление.
- Давай двигать! - сказала она Калле. Эльф все равно ничего не слышал
какое-то время после удара грома, последовавшего за молнией; но ему и не
надо было говорить, что пора убираться с этого места.
Буря кончилась недалеко от основания дюны, скрывающей Антурус. Граница
между дождем и его отсутствием была резкой, как лезвие бритвы.
Дюны, которая прежде покрывала Антурус. Дождь размыл лесс и унес его
прочь с энтузиазмом, на который не способна ни одна бригада муниципальных
рабочих. Огромные реки ила текли на все четыре стороны от этого места,
следуя небольшим складкам рельефа и делая их еще глубже.
А может быть, потоки текли вверх. В конце концов это же было Запустение
Томидор.
Вьючные лошади ржали, поздравляя друг дружку с тем, что остались в
живых. Калла Малланик остановился и снял с себя тунику, чтобы отжать. Даже
если бы они прихватили с собой запасную одежду, ничто не могло побывать под
таким ливнем и не промокнуть насквозь.
Джэнси оглянулась назад, на пенящееся, кипящее под дождем озеро.
- Наверное, мы могли подождать, - сказала она. - Антурус полностью
освободится через двадцать минут.
- Не думаю, чтобы из этого что-нибудь получилось, - отозвался эльф. Его
голос тоже звучал не особенно весело.
Небо на западе стало алым, хотя солнце уже должно было уйти далеко за
горизонт.
- С Сомбризио все будет в порядке, - произнесла Джэнси оживленным
голосом. - Когда-нибудь парень по имени Магомет увидит в куче песка некий
предмет. Когда он нагнется, чтобы поднять его, предмет спросит, обращалась
ли его мамаша в суд с иском к верблюду о признании отцовства.
- Да уж, - отозвался Калла. - Что бы гора ни делала, этот перстень и
глазом не моргнет.
Джэнси пощелкала языком паре лошадей, которых вела за собой. И снова
зашагала вперед.
- Мы действительно это сделали, правда? - сказала она. - О нас долго
будут говорить. Герои, которые избавились от Сомбризио.
- Держу пари, - согласился Калла. - Это был не один подвиг, а целых
полтора, я готов заявить об этом всему миру!
Раздался тихий звук. Джэнси резко обернулась.
- Прости, - сказал смущенный эльф. - Я на обед съел банку
консервированных бобов с сосисками.
- Вот как, - отозвалась Джэнси. И снова щелкнула языком лошадям.
- Я тоже по ней скучаю, - произнес Калла Малланик едва слышно: но с
другой стороны, Джэнси этого и говорить не надо было.
За их спинами под кровавым небом блистали опаловые башни Антуруса.
Какого роста подружки невесты, миледи? - недоверчиво спросила портниха.