Страница:
словно самый обыкновенный карандаш. Оружие Сеятелей само решало,
когда необходимо действовать...
И наступила темнота.
Это было похоже на гиперпространственный прыжок. Вот только
не было ни фонтана ярких красок, ни пьянящей легкости, ни
беспричинной эйфории. Наоборот. Сознание словно задернулось
туманом. Я не мог думать, не мог даже испугаться или удивиться, и
чужой, равнодушный, безликий голос, звучащий из глубины моего
разума, не вызывал ни малейшей реакции.
- Темпоральная граната активирована. Вы в безопасности.
Я летел сквозь темноту. Не было ни малейшего движения в
окружавших меня тишине и покое. Я не ощущал своего тела, но явно
чувствовал стремительное падение. Темпоральная граната - вот как
называется хрустальный цилиндрик. Интересно...
- Применение мотивировано, опасность первой степени,
рекомендуется возвращение к третьему узловому моменту...
Какое забавное оружие. Оно может давать советы. Что ж, ему
виднее. Сеятели умели воевать.
- Решение принято.
Темнота исчезла. Я снова стал самим собой, и стоял возле
открытого подземного ангара рядом с Эрнадо.
Багровое солнце опускалось за горизонт. Небо было черным, как
расплавленная смола. Красные отблески играли на прозрачном корпусе
флаера, на серой броне боевого катера.
- В пустыне часто бывают пыльные бури, - сказал Эрнадо. - Но
сюда ветер доберется нескоро.
Сознание работало четко как никогда. Я помнил все, что
случилось со мной до того момента, когда темпоральная граната
Сеятелей откинула меня в прошлое. А вот Эрнадо, явно, ничего не
помнил. Для него, как и для принцессы, Шоррэя, Ланса, всех
находящихся на планете - или во всей вселенной? - людей ничего еще
не произошло. Эрнадо не прикрывал мой прорыв во дворец, гвардейцы
не падали под выстрелами пистолета, принцесса не плакала на моей
груди, курсант Ланс не умер страшной смертью. И клинок Шоррэя не
касался моей груди, чтобы пронзить сердце.
Оружие, которое не убивает. Последний козырь, возможность
переиграть проигранный поединок. Хрустальный карандаш,
зачеркивающий все ошибки.
- Если флаер заденут, и горючее вспыхнет, я неплохо
поджарюсь.
Это был мой голос. Я произнес те же слова, что и в прошлый
раз. Губы шевелились сами помимо моей воли.
Меня охватил ужас. Неужели я обречен на повторение
пройденного пути? Вынужден говорить и делать то же, что и тогда?
Эрнадо протянул мне программные диски. Я взял их, опустил в
карман... и напрягся, останавливая опускающуюся руку.
Вначале это было трудно. Словно я растягивал упругую
резиновую пленку, сковавшую мое тело, или двигался сквозь густую
жидкость. Затем напряжение исчезло. Я снова владел своим телом.
Тронув карман комбинезона, где лежали темпоральные гранаты, я
нащупал лишь один цилиндрик. Все правильно, так и должно быть.
- Стартуем? Тебе лучше попасть во дворец до темноты.
Я молча протянул ему руку. Снова автоматически, не прилагая к
тому ни малейшего усилия. Страха это уже не вызвало, я понял, что
в любой момент могу подчинить тело собственной воле, вырваться из
потока произошедших когда-то событий. Осталось лишь недоумение -
зачем Сеятели предусмотрели такую заданность, странный автопилот,
выйти из-под влияния которого стоило немалых усилий... Впрочем,
ответ напрашивался сам собой. Преодолимая заданность моих
поступков позволяла сохранять неизменными все удачные действия,
начиная с неведомых мне самому слов и жестов, заставивших Эрнадо
изменить решение скрыться с планеты, и кончая меткими выстрелами в
нападающих гвардейцев. Я словно бы превратился в стороннего
наблюдателя в собственном теле. И мог брать на себя управление
лишь тогда, когда это становилось действительно необходимым.
Например, чтобы убраться с авиабазы раньше Шоррэя. Или успеть
увернуться от брошенного в меня ножа... Сейчас плечо не болело, и
я не сомневался, что рана бесследно исчезла в момент временного
скачка. Но воспоминание о пережитой боли оставалось более чем
неприятным.
Размышляя я забрался в кабину флаера, поудобнее устроился в
кресле. Услышал голос Эрнадо:
- Включай автопилот.
Коснувшись управляющей пластины я улыбнулся. Собственной
улыбкой, которой не было раньше. На автопилоте пойдет к цели не
только флаер, но и его пилот. Удобную вещь создали Сеятели.
Странно, как легко я поверил в их оружие, а оружие - признало
меня.
- Ты уже летишь, Серж.
Конечно, лечу. И ты полетишь со мной, даже если еще и сам об
этом не догадываешься.
- Еще раз удачи вам, Лорд.
Меня вдруг охватил стыд. Какой же я подлец, какая
неблагодарная свинья! Я попаду во дворец, а Эрнадо погибнет в
неравном поединке! Надо предупредить его, надо...
- Еще раз спасибо, учитель.
Предупредить? Осторожности Эрнадо не занимать и без моих
советов. Запретить появляться у дворца? Тогда я погибну под
выстрелами патрульных катеров. Выхода не было. Темпоральная
граната давала вторую попытку - но лишь своему владельцу.
Остальные в расчет не брались.
Выхода не было. Эрнадо сам выбирал свой путь.
Зато не погибнет от руки Шоррэя курсант Ланс. И мы с
принцессой достигнем Храма Вселенной.
Любовь стоит смерти. Жаль, что этими словами не успокоить
совесть.
Автопилот вел флаер к дворцу.
Все повторялось. События прокручивались заново, как эпизоды в
пущенном повторно кинофильме. Кадр за кадром. И только я знал
наперед весь сценарий.
Патрульные катера, слишком долго решавшие, стоит ли меня
уничтожить... И появление Эрнадо, отвлекшее их в решающий момент.
Скульптурный "сад" на крыше дворца. И двое гвардейцев, первые
жертвы моего пистолета.
Бег по коридору, ведущему в гостевой зал принцессы. И
плоскостной диск, брошенный наугад в преградивших дорогу солдат
Шоррэя.
Принцесса, не сразу узнавшая меня. И ее просьба
отвернуться...
Я напрягся, вырываясь из потока случившихся событий. Сменить
роскошное платье на комбинезон, принцессе, действительно,
необходимо. Но повторно получать удар ножом из-за ее
стеснительности я не собирался.
Чуть-чуть повернув голову я посмотрел на темные
прямоугольники окон между шторами. Стекла ощутимо зеркалили, и в
них отражалось все, происходящее в комнате. Принцесса, сбросившая
распоротое платье. Ее служанка Дила, разворачивающая комбинезон.
Сердце бешенно застучало. Черт побери, да что же со мной
творится? Я ведь не десятилетний мальчишка, разглядывающий в
школьном туалете размытые порнографические открытки. И не
семнадцатилетний юнец, дрожащей рукой расстегивающий ремешок на
джинсах подружки. Я видал такие груповухи, которым позавидовала бы
Эммануэль Арсан. Мне доводилось засыпать в объятиях одной
девчонки, а просыпаться с другой. Я сменил столько подружек, что
не вспомню их имена...
Но никого из них я не любил.
Я смотрел на обнаженное тело, скрытое лишь под прозрачной
паутиной белья. И понимал, что ни одна женщина в мире уже не
сможет стать для меня желанной. Я хочу обладать принцессой. Я хочу
касаться ее тела не через гибкую броню комбинезона. Я хочу
испытать ее ласки - в ответ на свои.
И убить Шоррэя, посмевшего желать того же.
Потайные двери в стенах распахнулись - но я едва не пропустил
этот миг. И начал уклоняться от брошенного ножа едва ли быстрее,
чем в первый раз. Замечательное начало.
- Лорд!
Лезвие кинжала скользнуло по плечу, вспарывая комбинезон и
оставляя на коже саднящую царапину. Лучше чем раньше, но все же...
Меня охватила ярость. Не затем я активировал темпоральную
гранату, не для того вновь позволил пойти на смерть Эрнадо, чтобы
поверить в предопределенность...
- Получайте! - выкрикнул я, стреляя по гвардейцам.
И снова пятеро гвардейцев остались живы. И опять я застрелил
одного из них, и в пистолете кончились заряды. Как и раньше, я
отступал, с трудом сдерживая их натиск. Предопределенность?
Один из гвардейцев открылся, слишком далеко отвел меч для
удара. В прошлый раз я ранил его в руку.
Сейчас я ударил в сердце. Тем же приемом, которым пытался
убить меня Шоррэй. Клинок вошел в грудь, и по лицу гвардейца
разлилась мертвенная бледность. Он отступил назад - меч вышел из
раны, и комбинезон сомкнулся, затягивая разрез. Но гвардеец уже
падал, ноги его подкашивались... И подбежавшая принцесса ударила
не его, а другого солдата.
Предопределенность исчезла.
Через несколько секунд все было кончено. Мы с принцессой
стояли друг напротив друга, а между нами лежали четыре неподвижных
тела, затянутые в скрывающие раны комбинезоны.
- Ты отлично владеешь мечом, - сказала принцесса.
- Ты тоже.
- Меня учили этому с детства. Но как ты убил остальных?
Мои губы шевельнулись.
- Пистолет стреляет плоскостными дисками.
Я снова шел "на автопилоте". Измененная реальность пыталась
при малейшей возможности принять первоначальный вид. Что ж, в этом
не было ничего плохого.
Мы направились к взлетнеому полю.
И снова был бег через ночной сад. И охранник, убитый
плоскостным диском. И выворачивающие тело перегрузки аварийного
старта.
Флаер планировал к базе императорских ВВС. Туда, где меня
должны были убить.
Закончив короткую пробежку флаер остановился. Привычным уже
усилием я выбрался из "прежнего" течения времени. Долгие
объяснения с Лансом были излишни.
Выпрыгнув из кабины я всмотрелся в темноту. Ни малейшего
движения. Мертвая тишина. Но я знал, что где-то там крадется
сейчас юный мститель, принявший нас за врагов.
- Ланс! - громко позвал я. - Ланс Дари! Курсант!
Принцесса удивленно взглянула на меня. Спросила:
- Нас ожидает твой друг?
- Да. Будущий. Ланс!
Из темноты появилась фигурка юноши. Он настороженно
всматривался в нас.
- Я Лорд с планеты Земля, - не давая парнишке опомниться
сказал я. - Пять лет назад я был обручен с принцессой.
Ланс быстро взглянул на девушку. Неуверенно спросил:
- Принцесса... вы спаслись?
- Еще не совсем, - лаконично ответила девушка. - Ты сын
полковника Дари?
Ланс быстро, коротко кивнул. Почтительный, и вместе с тем
гордый полупоклон.
- Да. Он погиб за Императора...
Следующую фразу я угадал.
- Мой меч, моя кровь, моя честь - ваши, принцесса.
В этом было что-то смешное, и вместе с тем слегка постыдное.
Повторившаяся в других условиях фраза утратила весь свой блеск,
стала смешной и напышенной... Я оборвал свою мысль. Мальчишка,
произносивший ритуальную формулу преданности, не побоялся пойти на
верную смерть.
- Принцесса, у нас нет времени, - резко оборвал я разговор. -
Шоррэй погонится за нами через несколько минут.
- Каким образом?
- Аварийным стартом... Ланс, ты сможешь повести катер,
стоящий на аварийном старте? У нас есть программа для автопилота,
но она не рассчитана на трофейную машину.
- Откуда вы знаете про катер охранников? - в голосе Ланса
звучала настороженность.
- Ланс, мальчик, - тихо, но твердо сказал я. - Не сомневаюсь,
что ты выше меня по рождению, и равен мне по титулу. Но я все же
старше тебя. И могу иметь свои секреты.
Ланс кивнул.
- Я приношу свои извинения, Лорд. Я не сомневаюсь в вас, но
меня поразила осведомленность...
- Ты сможешь управлять трофейным катером?
Ланс замялся.
- Нас учили... Но я никогда не совершал аварийного старта,
тем более, в нейтрализующем поле.
- Нам придется рискнуть.
- Лорд, неподалеку есть исправный катер нашей армии. Если
подкатить его поближе...
- Ланс, у нас нет времени. Тебе придется вспомнить все, чему
вас учили.
Ланс кивнул. Неопределенно показал куда-то в сторону.
- Тогда идите за мной. Мы будем на аварийном старте через
десять минут.
Мы пошли вслед за Лансом. Принцесса тихо спросила:
- Сергей, я не понимаю, что происходит? Ты знал этого
парнишку раньше? Бывал на этой базе?
- Нет, - с некоторым колебанием ответил я.
- Тогда откуда у тебя информация о трофейном катере, как ты
узнал о погоне, каким образом...
- Принцесса, - мягко сказал я. - Вам придется довериться мне.
Пусть даже я всего лишь игрушечный Лорд... с планеты, которой нет.
Принцесса вздрогнула. Минуту мы шли молча, потом она
произнесла:
- Лорд, я вовсе не считаю вас "игрушечным". Это слова Шоррэя.
Но я уже начинаю бояться вас, почти как правителя Менхэма.
- Шоррэй Менхэм - второсортный актер, пытающийся мграть
супермена, - с внезапным ожесточением сказал я. - Вся его
ловкость, сила, выносливость не заменят главного.
- И что же, по твоему мнению, главное?
- Умение импровизировать. Принимать нестандартные решения. Он
играет роль, которую сам написал, но боится изменить в ней хоть
одно слово.
- Если умеешь рассчитывать события на десять ходов вперед, то
нет нужды в импровизациях, - спокойно возразила принцесса.
- Быть может... Я никогда не умел хорошо считать.
- Значит, ты настоящий супермен, - с легкой иронией сказала
принцесса.
С некоторым усилием я улыбнулся:
- Возможно, принцесса. По меркам моей планеты... Вы
расскажете, почему ее так странно называют?
- Да. После того, как мы достигним цели, и ты объяснишь
источник своих неожиданных знаний. Должна же и у меня быть какая-
то тайна.
- Вы сами тайна, принцесса, - галантно съязвил я.
Девушка поправила волосы, выбившиеся из-под золотистой
диадемы. Улыбнулась:
- Конечно, мой Лорд. Иначе я не была бы принцессой.
Ланс, идущий впереди и явно пытавшийся вслушаться в наш
разговор, остановился:
- Принцесса, Лорд, мы пришли, - хмуро сказал он. - Вот катер.
На катер Эрнадо эта машина мало походила. Раза в полтора
больше, сигарообразной формы, с широкими треугольными крыльями,
выступающими из корпуса.
- Это - десантная модель, - пояснил Ланс. - Тяжелее обычной,
зато приспособлена для планирования в нейтрализующем поле.
Открывая люк Ланс еще раз заколебался.
- Принцесса, я не слишком хороший пилот. Возможно, стоит
доставить сюда наш катер, и стартовать на автоматике.
- Это должен решить Лорд, - невозмутимо ответила принцесса.
- Я уже решил, - забираясь в кабину сказал я.
Ланс больше не спорил. В кабине - приборов здесь было куда
больше чем во флаере, оказалось четыре кресла, расположенных в два
ряда. Ланс сел в одно из передних, мы с принцессой устроились за
ним. Узкий овальный люк за нашими креслами вел, очевидно, в
десантный отсек. Катер мог вместить человек пятнадцать-двадцать,
не меньше...
Несколькими касаниями клавиш Ланс включил приборы. Перед нами
засветился видеокуб, почти такой же, как во флаере. Я подался
вперед, вглядываясь в разноцветное мерцание. Розовый изгиб
защитного поля - мы находились у самой его границы, миниатюрные
копии дворцов, венчающие Сломанный Клык... Зеленая точка, плывущая
к нам от бывшей резиденции императора.
- Это Шоррэй, - трогая парнишку за плечо сказал я. - Он
воспользовался аварийным стартом. Попытайся мы подтащить сюда
другой катер, он бы нас застал врасплох. Понимаешь, что бы тогда
случилось?
- Он убил бы вас, Лорд. И меня тоже. А принцессу вернул
обратно.
- Точно. Запомни, в твоих руках теперь судьба принцессы, а,
значит, и всей планеты. Если мы сумеем выбраться за границы поля -
Шоррэю нас не догнать. Он проиграет - и вынужден будет с позором
убраться в свои владения. Если же мы погибнем, Шоррэй станет
посмертным мужем принцессы. Понимаешь?
- Я сделаю все, что в моих силах, Лорд, - мне показалось, что
первый раз в этой реальности слова Ланса прозвучали без малейшей
тени пренебрежения.
- Тогда начнем, - я поудобнее устроился в кресле и осторожно
извлек из кармана вторую, последнюю, темпоральную гранату.
Парнишка может не справиться с управлением - и тогда я сломаю
хрустальный цилиндрик.
Если успею, конечно.
Толкать катер не пришлось - он уже стоял на покатой дорожке
аварийного старта, и Ланс лишь снял его с тормозов, точнее, с того
устройства, которое мертвой хваткой удерживало десантный катер на
наклонной поверхности.
- Опять перегрузки, - безнадежно сказал я, когда машина
начала наращивать скорость.
Принцесса покачала головой.
- Нет, Лорд. Перегрузку выше полутора единиц снимет
гравикомпенсатор.
Я с сомнением пожал плечами. При слове "гравикомпенсатор" мне
представились какие-то пружины или гидравлические цилиндры в
основании кресел. С подобными устройствами на Земле
эксперементировали немало, но работали они лишь в романах Жюля
Верна и его последователей.
Принцесса почувствовала мой скепсис.
- Погляди на потолок, Сергей. Видишь черный шар?
Посередине потолка, действительно, было вмонтировано
непонятное устройство. Тонкое, бледно-голубое металлическое
кольцо, охватывающее угольно-черный шар размером с футбольный мяч.
Шар наполовину вдавливался в потолок, не оставляя ни малейшего
зазора.
- Понаблюдай за ним, когда мы будем в нижней точке разгона.
Шар сожмется, вбирая гравитацию, а потом постепенно расширится,
отдавая ее обратно. Количество гравитации, воздействующее на
катер, останется одним и тем же, но перегрузки как бы растянутся
во времени, и за счет этого будут ниже.
Я бросил беглый взгляд на видеокуб. Катер приближался к
отвесному спуску. До сих пор Ланс вел его вполне ровно, но удержит
ли он управление на "трамплине"?
- Если этот шарик действует, то его придется признать
гениальным изобретением. Здесь постаралась не ваша планета?
- Нет, - сухо ответила принцесса. - Гравитацией мы не
занимаемся. "Шарик", как ты его называешь, одно из немногих
понятных нам устройств Сеятелей. Была такая исчезнувшая
цивилизация...
Снова Сеятели! Они владели временем, они управляли
гравитацией... И погибли? В междуусобных войнах? Уж больно
примитивно. вроде назидательной исторической байки: много будешь
воевать, исчезнешь как Сеятели...
Катер скользнул вниз и у меня перехватило дыхание. С
невесомостью гравикомпенсатор явно не собирался бороться.
Наверное, не считал необходимым. Ланс подался вперед, почти
уткнувшись лицом в экран лобового обзора. Руки его, как
приклеенные, лежали на панеле управления. А экран стремительно
заполняла дуга разгонного трамплина. Сейчас ударят бустеры, и нас
накроет...
Перегрузки мягкой волной вжали нас в кресла. Действительно,
полтора "же", не больше, как в разгоняющемся автомобиле. Я
посмотрел на гравикомпенсатор - он плавно сжимался, уменьшаясь до
размеров крупного яблока. По черной поверхности плясали белые
искорки электрических разрядов.
- Давай, давай, Ланс... - прошептала принцесса. Вряд ли
парнишка мог ее услышать.
Катер пронесся по трамплину. Вылетел с дорожки - и сразу же
мягко просел, клянул носом. С легким гулом раздвинулись крылья -
но заметных изменений это не принесло. Катер летел как топор -
пущенный сильной, умелой рукой, но все же безнадежно тяжелый. А
гравикомпенсатор, расширяясь, исправно вываливал на нас полуторную
перегрузку. Словно задался целью лишить нас малейшего ощущения
полета.
Мы падали. Падали на безнадежно крутые склоны, на беспощадно
тянущиеся в небо скалы. Интересно, способен ли гравикомпенсатор
погасить энергию падения? Превратить ее во что-нибудь длительное,
неприятное, но не смертельное? Желания проэксперементировать у
меня не оказалось. Я поудобне сжал в ладони темпоральную гранату.
Когда до скал останется метров десять...
На пульте вспыхнула вереница цветных огоньков. Засветился
отключенный до сих пор экран. А где-то за нами, в кормовой части,
возник тонкий свистящий звук.
Не было никакого толчка, все те же неизменные полтора "же"
вдавливали нас в кресла. Но гравикомпенсатор опять сжимался, а
скалы быстро уходили вниз. Двигатели заработали. Мы поднимались.
Нейтрализующее поле дворца осталось позади. Пускай с ним теперь
сражается Шоррэй.
- Спасибо тебе, Ланс Дари, - ласково сказала принцесса. - Ты
великолепный пилот, я запомню это.
Парнишка повернулся к нам. Поколебался мгновение, и уныло
произнес:
- Я очень плохой пилот, принцесса. Я сделал две или три
ошибки, которые должны были нас погубить. Но катер блокировал
ручное управление и спасал нас. Похоже, что в его автопилоте
изначально заложена программа аварийного старта.
Меня передернуло. Выходит, все наши усилия в предыдущей
реальности были напрасны? Мы теряли время, толкая тяжеленный катер
через всю авиабазу, а на старте нас поджидлала исправная умная
машина. И Ланс погиб лишь из-за того, что плохо знал вражескую
технику...
- Ты должен понести наказание, - знакомым суровым голосом
произнесла принцесса.
- Я понимаю.
- Ну что ж. Думаю, вполне достаточно будет месяца... занятий
по пилотажу с лучшими инструкторами планеты. Конечно, после
победы.
Ланс с серьезным видом кивнул:
- Слушаюсь, принцесса.
- Ланс, ты провинился и передо мной, - вступил я в разговор.
- Поэтому наказание будет усилено... моим постоянным личным
контролем в течении всего месяца.
Ланс кивнул, обдумывая услышанное. А принцесса не выдержала,
и рассмеялась, словно представила себе это необычное наказание -
мечту любого подростка ее планеты, а еще, оказывается, земного
дикаря, ее будущего мужа. И через мгновение мы смеялись все вместе
- трое счастливцев, летящих навстречу неведомому будущему.
Полет занял три часа. По словам Ланса можно было набрать
большую скорость, выйдя в стратосферу. Но там нас могли обнаружить
и расстрелять орбитальные патрули Шоррэя. Пока мы шли на бреющем
полете, над самыми скалами, засечь нас было почти невозможно.
Принцесса спала, или делала вид, что спит. Ланс целиком
погрузился в управление катером. Я дремал, временами открывая
глаза и поглядывая на видеокуб. Под катером тянулась более чем
безрадостная местность: скалистые, лишенные даже деревьев горы,
узкие долины, похожие на русла высохших рек. Потом надолго
потянулась холмистая равнина с редкими пятнышками мелких, и,
наверняка, соленых озер.
Я чувствовал себя слишком усталым, чтобы продумать дальнейшие
действия. Впрочем, я действительно не был силен в планировании
своих поступков. Пускай этим занимается Шоррэй, "идеальный
человек", продукт дурацкого генетического эксперимента. Но вряд ли
даже он сможет найти выход. Слишком уж уверенны были и принцесса,
и Эрнадо в том, что оспорить заключенный в Храме Вселенной брапк
невозможно.
Я долго смотрел на спящую девушку. Принцесса. Девчонка моей
мечты. Влюбившая в себя и вернувшаяся на далекую планету,
принадлежащую ее отцу. Моему будущему тестю... На лицо само собой
выползла ухмылка. Мой тесть - император. Отличное название для
будущих мемуаров... Или нет, ведь если есть тесть, то
подразумевается и теща. Моя теща - императрица! Книжечка страниц
на сто, в мягкой обложке с полуголыми красотками и горящими
звездолетами на обложке. И чтобы на боку у красотки висел
плоскостной меч без ножен... За издание возьмется частная фирма с
претенциозным названием вроде "Ренессанс" или "Змей Горыныч". А
пройдет она под рубрикой "научная фантастика", что обеспечивает
спрос любой заумной гадости... Я прекратил улыбаться.
Черт возьми, неужели я до сих пор не осознал - происходящее
вполне реально! Я действительно влез в самый центр небольшой
межзвездной войны! И принцесса, если мы живыми доберемся до Храма,
станет моей женой, а императрица - тещей. Я убивал и был ранен, я
чудом спасся от неминуемой смерти. Откуда же берется во мне
ироническая отстраненность, почему я упорно пытаюсь рассматривать
окружающий мир как замысловатый сон?
Может быть потому, что принцесса не такая, какой я хочу ее
видеть? Мне легче признать иллюзорным весь мир, чем согласиться с
реальностью принцессы. Ведь мирно спящая в соседнем кресле девушка
не любит меня. И неизвестно, как завоевать ее любовь, ибо со дня
нашей первой встречи она накрепко усвоила фальшивую истину:
принцесса стоит смерти. Я могу совершать любые подвиги, я могу
умереть за нее, но не в силах убедить, что пришел только из-за
любви. В странной игре, которую ведут на моих глазах две могучие
силы, мне отведена жалкая роль ферзевой пешки. Пусть и
преодолевшей почти все шахматное поле...
Но даже проходная пешка никогда не сможет стать королем.
- Мы подлетаем, Лорд, - в голосе Ланса послышалось волнение.
- Разбудите принцессу.
- Я не сплю, - немедленно откликнулась девушка. - Лучше
посмотрите на Храм, Лорд. На вашей планете такого нет. И в этом
большая беда...
Я не ответил. На переднем экране уже был виден Храм.
Наступал рассвет. Темнота словно опустилась вниз, легла на
землю - равнина, над которой мы летели, была выжжена дочерна,
превращена в огромное поле обугленного шлака. Если здесь когда-то
были горы - их превратили в щебенку. Если песок - он сплавился в
гравий. Небо светлело, гася искорки звезд. А на границе светлого
неба и черной земли, призрачно-невесомый, вобравший в себя темноту
и свет, парил огромный шар.
Только когда мы приземлились и вышли из катера, я смог
оценить размеры Храма. Он был не меньше километра в диаметре, и
парил метрах в десяти над землей, опираясь - если тут было уместно
это слово, на тонкую, с человеческую руку в обхвате, колонну.
Пушечное ядро, поставленное на иголку, и то выглядело бы
устойчивее.
Поверхность шара покрывал странный мозаичный узор,
составленнный из маленьких плиток. Всего два цвета... впрочем,
нет. Один цвет - и добавленный к нему миллион цветов. Меньшая
часть плиток была черной, впитывающей свет как ткань бонвого
комбинезона. Большая часть - зеркальной. В хаотичной
последовательности пересекали джруг друга черные и зеркальные
полосы, угольные кляксы пятнали блестящие поля, россыпь отражающих
серое небо квадратиков разбавляла темноту черных кругов.
В полумраке Храм внушал трепет. Днем, отражая солнечнывй
свет, он мог внушить ужас.
- Твоя планета способна создать такое? - вполголоса спросила
принцесса.
Я посмотрел ей в глаза. И ответил, словно не замечая, что под
маской иронии принцесса пыталась скрыть трепет.
- Нет. Но и твоя планета не способна. Этот Храм создали
Сеятели.
- Тебе рассказывали об этом?
- Никогда. Просто все, поразившее меня в этом мире, было
когда необходимо действовать...
И наступила темнота.
Это было похоже на гиперпространственный прыжок. Вот только
не было ни фонтана ярких красок, ни пьянящей легкости, ни
беспричинной эйфории. Наоборот. Сознание словно задернулось
туманом. Я не мог думать, не мог даже испугаться или удивиться, и
чужой, равнодушный, безликий голос, звучащий из глубины моего
разума, не вызывал ни малейшей реакции.
- Темпоральная граната активирована. Вы в безопасности.
Я летел сквозь темноту. Не было ни малейшего движения в
окружавших меня тишине и покое. Я не ощущал своего тела, но явно
чувствовал стремительное падение. Темпоральная граната - вот как
называется хрустальный цилиндрик. Интересно...
- Применение мотивировано, опасность первой степени,
рекомендуется возвращение к третьему узловому моменту...
Какое забавное оружие. Оно может давать советы. Что ж, ему
виднее. Сеятели умели воевать.
- Решение принято.
Темнота исчезла. Я снова стал самим собой, и стоял возле
открытого подземного ангара рядом с Эрнадо.
Багровое солнце опускалось за горизонт. Небо было черным, как
расплавленная смола. Красные отблески играли на прозрачном корпусе
флаера, на серой броне боевого катера.
- В пустыне часто бывают пыльные бури, - сказал Эрнадо. - Но
сюда ветер доберется нескоро.
Сознание работало четко как никогда. Я помнил все, что
случилось со мной до того момента, когда темпоральная граната
Сеятелей откинула меня в прошлое. А вот Эрнадо, явно, ничего не
помнил. Для него, как и для принцессы, Шоррэя, Ланса, всех
находящихся на планете - или во всей вселенной? - людей ничего еще
не произошло. Эрнадо не прикрывал мой прорыв во дворец, гвардейцы
не падали под выстрелами пистолета, принцесса не плакала на моей
груди, курсант Ланс не умер страшной смертью. И клинок Шоррэя не
касался моей груди, чтобы пронзить сердце.
Оружие, которое не убивает. Последний козырь, возможность
переиграть проигранный поединок. Хрустальный карандаш,
зачеркивающий все ошибки.
- Если флаер заденут, и горючее вспыхнет, я неплохо
поджарюсь.
Это был мой голос. Я произнес те же слова, что и в прошлый
раз. Губы шевелились сами помимо моей воли.
Меня охватил ужас. Неужели я обречен на повторение
пройденного пути? Вынужден говорить и делать то же, что и тогда?
Эрнадо протянул мне программные диски. Я взял их, опустил в
карман... и напрягся, останавливая опускающуюся руку.
Вначале это было трудно. Словно я растягивал упругую
резиновую пленку, сковавшую мое тело, или двигался сквозь густую
жидкость. Затем напряжение исчезло. Я снова владел своим телом.
Тронув карман комбинезона, где лежали темпоральные гранаты, я
нащупал лишь один цилиндрик. Все правильно, так и должно быть.
- Стартуем? Тебе лучше попасть во дворец до темноты.
Я молча протянул ему руку. Снова автоматически, не прилагая к
тому ни малейшего усилия. Страха это уже не вызвало, я понял, что
в любой момент могу подчинить тело собственной воле, вырваться из
потока произошедших когда-то событий. Осталось лишь недоумение -
зачем Сеятели предусмотрели такую заданность, странный автопилот,
выйти из-под влияния которого стоило немалых усилий... Впрочем,
ответ напрашивался сам собой. Преодолимая заданность моих
поступков позволяла сохранять неизменными все удачные действия,
начиная с неведомых мне самому слов и жестов, заставивших Эрнадо
изменить решение скрыться с планеты, и кончая меткими выстрелами в
нападающих гвардейцев. Я словно бы превратился в стороннего
наблюдателя в собственном теле. И мог брать на себя управление
лишь тогда, когда это становилось действительно необходимым.
Например, чтобы убраться с авиабазы раньше Шоррэя. Или успеть
увернуться от брошенного в меня ножа... Сейчас плечо не болело, и
я не сомневался, что рана бесследно исчезла в момент временного
скачка. Но воспоминание о пережитой боли оставалось более чем
неприятным.
Размышляя я забрался в кабину флаера, поудобнее устроился в
кресле. Услышал голос Эрнадо:
- Включай автопилот.
Коснувшись управляющей пластины я улыбнулся. Собственной
улыбкой, которой не было раньше. На автопилоте пойдет к цели не
только флаер, но и его пилот. Удобную вещь создали Сеятели.
Странно, как легко я поверил в их оружие, а оружие - признало
меня.
- Ты уже летишь, Серж.
Конечно, лечу. И ты полетишь со мной, даже если еще и сам об
этом не догадываешься.
- Еще раз удачи вам, Лорд.
Меня вдруг охватил стыд. Какой же я подлец, какая
неблагодарная свинья! Я попаду во дворец, а Эрнадо погибнет в
неравном поединке! Надо предупредить его, надо...
- Еще раз спасибо, учитель.
Предупредить? Осторожности Эрнадо не занимать и без моих
советов. Запретить появляться у дворца? Тогда я погибну под
выстрелами патрульных катеров. Выхода не было. Темпоральная
граната давала вторую попытку - но лишь своему владельцу.
Остальные в расчет не брались.
Выхода не было. Эрнадо сам выбирал свой путь.
Зато не погибнет от руки Шоррэя курсант Ланс. И мы с
принцессой достигнем Храма Вселенной.
Любовь стоит смерти. Жаль, что этими словами не успокоить
совесть.
Автопилот вел флаер к дворцу.
Все повторялось. События прокручивались заново, как эпизоды в
пущенном повторно кинофильме. Кадр за кадром. И только я знал
наперед весь сценарий.
Патрульные катера, слишком долго решавшие, стоит ли меня
уничтожить... И появление Эрнадо, отвлекшее их в решающий момент.
Скульптурный "сад" на крыше дворца. И двое гвардейцев, первые
жертвы моего пистолета.
Бег по коридору, ведущему в гостевой зал принцессы. И
плоскостной диск, брошенный наугад в преградивших дорогу солдат
Шоррэя.
Принцесса, не сразу узнавшая меня. И ее просьба
отвернуться...
Я напрягся, вырываясь из потока случившихся событий. Сменить
роскошное платье на комбинезон, принцессе, действительно,
необходимо. Но повторно получать удар ножом из-за ее
стеснительности я не собирался.
Чуть-чуть повернув голову я посмотрел на темные
прямоугольники окон между шторами. Стекла ощутимо зеркалили, и в
них отражалось все, происходящее в комнате. Принцесса, сбросившая
распоротое платье. Ее служанка Дила, разворачивающая комбинезон.
Сердце бешенно застучало. Черт побери, да что же со мной
творится? Я ведь не десятилетний мальчишка, разглядывающий в
школьном туалете размытые порнографические открытки. И не
семнадцатилетний юнец, дрожащей рукой расстегивающий ремешок на
джинсах подружки. Я видал такие груповухи, которым позавидовала бы
Эммануэль Арсан. Мне доводилось засыпать в объятиях одной
девчонки, а просыпаться с другой. Я сменил столько подружек, что
не вспомню их имена...
Но никого из них я не любил.
Я смотрел на обнаженное тело, скрытое лишь под прозрачной
паутиной белья. И понимал, что ни одна женщина в мире уже не
сможет стать для меня желанной. Я хочу обладать принцессой. Я хочу
касаться ее тела не через гибкую броню комбинезона. Я хочу
испытать ее ласки - в ответ на свои.
И убить Шоррэя, посмевшего желать того же.
Потайные двери в стенах распахнулись - но я едва не пропустил
этот миг. И начал уклоняться от брошенного ножа едва ли быстрее,
чем в первый раз. Замечательное начало.
- Лорд!
Лезвие кинжала скользнуло по плечу, вспарывая комбинезон и
оставляя на коже саднящую царапину. Лучше чем раньше, но все же...
Меня охватила ярость. Не затем я активировал темпоральную
гранату, не для того вновь позволил пойти на смерть Эрнадо, чтобы
поверить в предопределенность...
- Получайте! - выкрикнул я, стреляя по гвардейцам.
И снова пятеро гвардейцев остались живы. И опять я застрелил
одного из них, и в пистолете кончились заряды. Как и раньше, я
отступал, с трудом сдерживая их натиск. Предопределенность?
Один из гвардейцев открылся, слишком далеко отвел меч для
удара. В прошлый раз я ранил его в руку.
Сейчас я ударил в сердце. Тем же приемом, которым пытался
убить меня Шоррэй. Клинок вошел в грудь, и по лицу гвардейца
разлилась мертвенная бледность. Он отступил назад - меч вышел из
раны, и комбинезон сомкнулся, затягивая разрез. Но гвардеец уже
падал, ноги его подкашивались... И подбежавшая принцесса ударила
не его, а другого солдата.
Предопределенность исчезла.
Через несколько секунд все было кончено. Мы с принцессой
стояли друг напротив друга, а между нами лежали четыре неподвижных
тела, затянутые в скрывающие раны комбинезоны.
- Ты отлично владеешь мечом, - сказала принцесса.
- Ты тоже.
- Меня учили этому с детства. Но как ты убил остальных?
Мои губы шевельнулись.
- Пистолет стреляет плоскостными дисками.
Я снова шел "на автопилоте". Измененная реальность пыталась
при малейшей возможности принять первоначальный вид. Что ж, в этом
не было ничего плохого.
Мы направились к взлетнеому полю.
И снова был бег через ночной сад. И охранник, убитый
плоскостным диском. И выворачивающие тело перегрузки аварийного
старта.
Флаер планировал к базе императорских ВВС. Туда, где меня
должны были убить.
Закончив короткую пробежку флаер остановился. Привычным уже
усилием я выбрался из "прежнего" течения времени. Долгие
объяснения с Лансом были излишни.
Выпрыгнув из кабины я всмотрелся в темноту. Ни малейшего
движения. Мертвая тишина. Но я знал, что где-то там крадется
сейчас юный мститель, принявший нас за врагов.
- Ланс! - громко позвал я. - Ланс Дари! Курсант!
Принцесса удивленно взглянула на меня. Спросила:
- Нас ожидает твой друг?
- Да. Будущий. Ланс!
Из темноты появилась фигурка юноши. Он настороженно
всматривался в нас.
- Я Лорд с планеты Земля, - не давая парнишке опомниться
сказал я. - Пять лет назад я был обручен с принцессой.
Ланс быстро взглянул на девушку. Неуверенно спросил:
- Принцесса... вы спаслись?
- Еще не совсем, - лаконично ответила девушка. - Ты сын
полковника Дари?
Ланс быстро, коротко кивнул. Почтительный, и вместе с тем
гордый полупоклон.
- Да. Он погиб за Императора...
Следующую фразу я угадал.
- Мой меч, моя кровь, моя честь - ваши, принцесса.
В этом было что-то смешное, и вместе с тем слегка постыдное.
Повторившаяся в других условиях фраза утратила весь свой блеск,
стала смешной и напышенной... Я оборвал свою мысль. Мальчишка,
произносивший ритуальную формулу преданности, не побоялся пойти на
верную смерть.
- Принцесса, у нас нет времени, - резко оборвал я разговор. -
Шоррэй погонится за нами через несколько минут.
- Каким образом?
- Аварийным стартом... Ланс, ты сможешь повести катер,
стоящий на аварийном старте? У нас есть программа для автопилота,
но она не рассчитана на трофейную машину.
- Откуда вы знаете про катер охранников? - в голосе Ланса
звучала настороженность.
- Ланс, мальчик, - тихо, но твердо сказал я. - Не сомневаюсь,
что ты выше меня по рождению, и равен мне по титулу. Но я все же
старше тебя. И могу иметь свои секреты.
Ланс кивнул.
- Я приношу свои извинения, Лорд. Я не сомневаюсь в вас, но
меня поразила осведомленность...
- Ты сможешь управлять трофейным катером?
Ланс замялся.
- Нас учили... Но я никогда не совершал аварийного старта,
тем более, в нейтрализующем поле.
- Нам придется рискнуть.
- Лорд, неподалеку есть исправный катер нашей армии. Если
подкатить его поближе...
- Ланс, у нас нет времени. Тебе придется вспомнить все, чему
вас учили.
Ланс кивнул. Неопределенно показал куда-то в сторону.
- Тогда идите за мной. Мы будем на аварийном старте через
десять минут.
Мы пошли вслед за Лансом. Принцесса тихо спросила:
- Сергей, я не понимаю, что происходит? Ты знал этого
парнишку раньше? Бывал на этой базе?
- Нет, - с некоторым колебанием ответил я.
- Тогда откуда у тебя информация о трофейном катере, как ты
узнал о погоне, каким образом...
- Принцесса, - мягко сказал я. - Вам придется довериться мне.
Пусть даже я всего лишь игрушечный Лорд... с планеты, которой нет.
Принцесса вздрогнула. Минуту мы шли молча, потом она
произнесла:
- Лорд, я вовсе не считаю вас "игрушечным". Это слова Шоррэя.
Но я уже начинаю бояться вас, почти как правителя Менхэма.
- Шоррэй Менхэм - второсортный актер, пытающийся мграть
супермена, - с внезапным ожесточением сказал я. - Вся его
ловкость, сила, выносливость не заменят главного.
- И что же, по твоему мнению, главное?
- Умение импровизировать. Принимать нестандартные решения. Он
играет роль, которую сам написал, но боится изменить в ней хоть
одно слово.
- Если умеешь рассчитывать события на десять ходов вперед, то
нет нужды в импровизациях, - спокойно возразила принцесса.
- Быть может... Я никогда не умел хорошо считать.
- Значит, ты настоящий супермен, - с легкой иронией сказала
принцесса.
С некоторым усилием я улыбнулся:
- Возможно, принцесса. По меркам моей планеты... Вы
расскажете, почему ее так странно называют?
- Да. После того, как мы достигним цели, и ты объяснишь
источник своих неожиданных знаний. Должна же и у меня быть какая-
то тайна.
- Вы сами тайна, принцесса, - галантно съязвил я.
Девушка поправила волосы, выбившиеся из-под золотистой
диадемы. Улыбнулась:
- Конечно, мой Лорд. Иначе я не была бы принцессой.
Ланс, идущий впереди и явно пытавшийся вслушаться в наш
разговор, остановился:
- Принцесса, Лорд, мы пришли, - хмуро сказал он. - Вот катер.
На катер Эрнадо эта машина мало походила. Раза в полтора
больше, сигарообразной формы, с широкими треугольными крыльями,
выступающими из корпуса.
- Это - десантная модель, - пояснил Ланс. - Тяжелее обычной,
зато приспособлена для планирования в нейтрализующем поле.
Открывая люк Ланс еще раз заколебался.
- Принцесса, я не слишком хороший пилот. Возможно, стоит
доставить сюда наш катер, и стартовать на автоматике.
- Это должен решить Лорд, - невозмутимо ответила принцесса.
- Я уже решил, - забираясь в кабину сказал я.
Ланс больше не спорил. В кабине - приборов здесь было куда
больше чем во флаере, оказалось четыре кресла, расположенных в два
ряда. Ланс сел в одно из передних, мы с принцессой устроились за
ним. Узкий овальный люк за нашими креслами вел, очевидно, в
десантный отсек. Катер мог вместить человек пятнадцать-двадцать,
не меньше...
Несколькими касаниями клавиш Ланс включил приборы. Перед нами
засветился видеокуб, почти такой же, как во флаере. Я подался
вперед, вглядываясь в разноцветное мерцание. Розовый изгиб
защитного поля - мы находились у самой его границы, миниатюрные
копии дворцов, венчающие Сломанный Клык... Зеленая точка, плывущая
к нам от бывшей резиденции императора.
- Это Шоррэй, - трогая парнишку за плечо сказал я. - Он
воспользовался аварийным стартом. Попытайся мы подтащить сюда
другой катер, он бы нас застал врасплох. Понимаешь, что бы тогда
случилось?
- Он убил бы вас, Лорд. И меня тоже. А принцессу вернул
обратно.
- Точно. Запомни, в твоих руках теперь судьба принцессы, а,
значит, и всей планеты. Если мы сумеем выбраться за границы поля -
Шоррэю нас не догнать. Он проиграет - и вынужден будет с позором
убраться в свои владения. Если же мы погибнем, Шоррэй станет
посмертным мужем принцессы. Понимаешь?
- Я сделаю все, что в моих силах, Лорд, - мне показалось, что
первый раз в этой реальности слова Ланса прозвучали без малейшей
тени пренебрежения.
- Тогда начнем, - я поудобнее устроился в кресле и осторожно
извлек из кармана вторую, последнюю, темпоральную гранату.
Парнишка может не справиться с управлением - и тогда я сломаю
хрустальный цилиндрик.
Если успею, конечно.
Толкать катер не пришлось - он уже стоял на покатой дорожке
аварийного старта, и Ланс лишь снял его с тормозов, точнее, с того
устройства, которое мертвой хваткой удерживало десантный катер на
наклонной поверхности.
- Опять перегрузки, - безнадежно сказал я, когда машина
начала наращивать скорость.
Принцесса покачала головой.
- Нет, Лорд. Перегрузку выше полутора единиц снимет
гравикомпенсатор.
Я с сомнением пожал плечами. При слове "гравикомпенсатор" мне
представились какие-то пружины или гидравлические цилиндры в
основании кресел. С подобными устройствами на Земле
эксперементировали немало, но работали они лишь в романах Жюля
Верна и его последователей.
Принцесса почувствовала мой скепсис.
- Погляди на потолок, Сергей. Видишь черный шар?
Посередине потолка, действительно, было вмонтировано
непонятное устройство. Тонкое, бледно-голубое металлическое
кольцо, охватывающее угольно-черный шар размером с футбольный мяч.
Шар наполовину вдавливался в потолок, не оставляя ни малейшего
зазора.
- Понаблюдай за ним, когда мы будем в нижней точке разгона.
Шар сожмется, вбирая гравитацию, а потом постепенно расширится,
отдавая ее обратно. Количество гравитации, воздействующее на
катер, останется одним и тем же, но перегрузки как бы растянутся
во времени, и за счет этого будут ниже.
Я бросил беглый взгляд на видеокуб. Катер приближался к
отвесному спуску. До сих пор Ланс вел его вполне ровно, но удержит
ли он управление на "трамплине"?
- Если этот шарик действует, то его придется признать
гениальным изобретением. Здесь постаралась не ваша планета?
- Нет, - сухо ответила принцесса. - Гравитацией мы не
занимаемся. "Шарик", как ты его называешь, одно из немногих
понятных нам устройств Сеятелей. Была такая исчезнувшая
цивилизация...
Снова Сеятели! Они владели временем, они управляли
гравитацией... И погибли? В междуусобных войнах? Уж больно
примитивно. вроде назидательной исторической байки: много будешь
воевать, исчезнешь как Сеятели...
Катер скользнул вниз и у меня перехватило дыхание. С
невесомостью гравикомпенсатор явно не собирался бороться.
Наверное, не считал необходимым. Ланс подался вперед, почти
уткнувшись лицом в экран лобового обзора. Руки его, как
приклеенные, лежали на панеле управления. А экран стремительно
заполняла дуга разгонного трамплина. Сейчас ударят бустеры, и нас
накроет...
Перегрузки мягкой волной вжали нас в кресла. Действительно,
полтора "же", не больше, как в разгоняющемся автомобиле. Я
посмотрел на гравикомпенсатор - он плавно сжимался, уменьшаясь до
размеров крупного яблока. По черной поверхности плясали белые
искорки электрических разрядов.
- Давай, давай, Ланс... - прошептала принцесса. Вряд ли
парнишка мог ее услышать.
Катер пронесся по трамплину. Вылетел с дорожки - и сразу же
мягко просел, клянул носом. С легким гулом раздвинулись крылья -
но заметных изменений это не принесло. Катер летел как топор -
пущенный сильной, умелой рукой, но все же безнадежно тяжелый. А
гравикомпенсатор, расширяясь, исправно вываливал на нас полуторную
перегрузку. Словно задался целью лишить нас малейшего ощущения
полета.
Мы падали. Падали на безнадежно крутые склоны, на беспощадно
тянущиеся в небо скалы. Интересно, способен ли гравикомпенсатор
погасить энергию падения? Превратить ее во что-нибудь длительное,
неприятное, но не смертельное? Желания проэксперементировать у
меня не оказалось. Я поудобне сжал в ладони темпоральную гранату.
Когда до скал останется метров десять...
На пульте вспыхнула вереница цветных огоньков. Засветился
отключенный до сих пор экран. А где-то за нами, в кормовой части,
возник тонкий свистящий звук.
Не было никакого толчка, все те же неизменные полтора "же"
вдавливали нас в кресла. Но гравикомпенсатор опять сжимался, а
скалы быстро уходили вниз. Двигатели заработали. Мы поднимались.
Нейтрализующее поле дворца осталось позади. Пускай с ним теперь
сражается Шоррэй.
- Спасибо тебе, Ланс Дари, - ласково сказала принцесса. - Ты
великолепный пилот, я запомню это.
Парнишка повернулся к нам. Поколебался мгновение, и уныло
произнес:
- Я очень плохой пилот, принцесса. Я сделал две или три
ошибки, которые должны были нас погубить. Но катер блокировал
ручное управление и спасал нас. Похоже, что в его автопилоте
изначально заложена программа аварийного старта.
Меня передернуло. Выходит, все наши усилия в предыдущей
реальности были напрасны? Мы теряли время, толкая тяжеленный катер
через всю авиабазу, а на старте нас поджидлала исправная умная
машина. И Ланс погиб лишь из-за того, что плохо знал вражескую
технику...
- Ты должен понести наказание, - знакомым суровым голосом
произнесла принцесса.
- Я понимаю.
- Ну что ж. Думаю, вполне достаточно будет месяца... занятий
по пилотажу с лучшими инструкторами планеты. Конечно, после
победы.
Ланс с серьезным видом кивнул:
- Слушаюсь, принцесса.
- Ланс, ты провинился и передо мной, - вступил я в разговор.
- Поэтому наказание будет усилено... моим постоянным личным
контролем в течении всего месяца.
Ланс кивнул, обдумывая услышанное. А принцесса не выдержала,
и рассмеялась, словно представила себе это необычное наказание -
мечту любого подростка ее планеты, а еще, оказывается, земного
дикаря, ее будущего мужа. И через мгновение мы смеялись все вместе
- трое счастливцев, летящих навстречу неведомому будущему.
Полет занял три часа. По словам Ланса можно было набрать
большую скорость, выйдя в стратосферу. Но там нас могли обнаружить
и расстрелять орбитальные патрули Шоррэя. Пока мы шли на бреющем
полете, над самыми скалами, засечь нас было почти невозможно.
Принцесса спала, или делала вид, что спит. Ланс целиком
погрузился в управление катером. Я дремал, временами открывая
глаза и поглядывая на видеокуб. Под катером тянулась более чем
безрадостная местность: скалистые, лишенные даже деревьев горы,
узкие долины, похожие на русла высохших рек. Потом надолго
потянулась холмистая равнина с редкими пятнышками мелких, и,
наверняка, соленых озер.
Я чувствовал себя слишком усталым, чтобы продумать дальнейшие
действия. Впрочем, я действительно не был силен в планировании
своих поступков. Пускай этим занимается Шоррэй, "идеальный
человек", продукт дурацкого генетического эксперимента. Но вряд ли
даже он сможет найти выход. Слишком уж уверенны были и принцесса,
и Эрнадо в том, что оспорить заключенный в Храме Вселенной брапк
невозможно.
Я долго смотрел на спящую девушку. Принцесса. Девчонка моей
мечты. Влюбившая в себя и вернувшаяся на далекую планету,
принадлежащую ее отцу. Моему будущему тестю... На лицо само собой
выползла ухмылка. Мой тесть - император. Отличное название для
будущих мемуаров... Или нет, ведь если есть тесть, то
подразумевается и теща. Моя теща - императрица! Книжечка страниц
на сто, в мягкой обложке с полуголыми красотками и горящими
звездолетами на обложке. И чтобы на боку у красотки висел
плоскостной меч без ножен... За издание возьмется частная фирма с
претенциозным названием вроде "Ренессанс" или "Змей Горыныч". А
пройдет она под рубрикой "научная фантастика", что обеспечивает
спрос любой заумной гадости... Я прекратил улыбаться.
Черт возьми, неужели я до сих пор не осознал - происходящее
вполне реально! Я действительно влез в самый центр небольшой
межзвездной войны! И принцесса, если мы живыми доберемся до Храма,
станет моей женой, а императрица - тещей. Я убивал и был ранен, я
чудом спасся от неминуемой смерти. Откуда же берется во мне
ироническая отстраненность, почему я упорно пытаюсь рассматривать
окружающий мир как замысловатый сон?
Может быть потому, что принцесса не такая, какой я хочу ее
видеть? Мне легче признать иллюзорным весь мир, чем согласиться с
реальностью принцессы. Ведь мирно спящая в соседнем кресле девушка
не любит меня. И неизвестно, как завоевать ее любовь, ибо со дня
нашей первой встречи она накрепко усвоила фальшивую истину:
принцесса стоит смерти. Я могу совершать любые подвиги, я могу
умереть за нее, но не в силах убедить, что пришел только из-за
любви. В странной игре, которую ведут на моих глазах две могучие
силы, мне отведена жалкая роль ферзевой пешки. Пусть и
преодолевшей почти все шахматное поле...
Но даже проходная пешка никогда не сможет стать королем.
- Мы подлетаем, Лорд, - в голосе Ланса послышалось волнение.
- Разбудите принцессу.
- Я не сплю, - немедленно откликнулась девушка. - Лучше
посмотрите на Храм, Лорд. На вашей планете такого нет. И в этом
большая беда...
Я не ответил. На переднем экране уже был виден Храм.
Наступал рассвет. Темнота словно опустилась вниз, легла на
землю - равнина, над которой мы летели, была выжжена дочерна,
превращена в огромное поле обугленного шлака. Если здесь когда-то
были горы - их превратили в щебенку. Если песок - он сплавился в
гравий. Небо светлело, гася искорки звезд. А на границе светлого
неба и черной земли, призрачно-невесомый, вобравший в себя темноту
и свет, парил огромный шар.
Только когда мы приземлились и вышли из катера, я смог
оценить размеры Храма. Он был не меньше километра в диаметре, и
парил метрах в десяти над землей, опираясь - если тут было уместно
это слово, на тонкую, с человеческую руку в обхвате, колонну.
Пушечное ядро, поставленное на иголку, и то выглядело бы
устойчивее.
Поверхность шара покрывал странный мозаичный узор,
составленнный из маленьких плиток. Всего два цвета... впрочем,
нет. Один цвет - и добавленный к нему миллион цветов. Меньшая
часть плиток была черной, впитывающей свет как ткань бонвого
комбинезона. Большая часть - зеркальной. В хаотичной
последовательности пересекали джруг друга черные и зеркальные
полосы, угольные кляксы пятнали блестящие поля, россыпь отражающих
серое небо квадратиков разбавляла темноту черных кругов.
В полумраке Храм внушал трепет. Днем, отражая солнечнывй
свет, он мог внушить ужас.
- Твоя планета способна создать такое? - вполголоса спросила
принцесса.
Я посмотрел ей в глаза. И ответил, словно не замечая, что под
маской иронии принцесса пыталась скрыть трепет.
- Нет. Но и твоя планета не способна. Этот Храм создали
Сеятели.
- Тебе рассказывали об этом?
- Никогда. Просто все, поразившее меня в этом мире, было