Автор Неустановленный. Секрет Тамплиеров

Автор неизвестен
Секрет Тамплиеров

Пролог

   В старинном замке у озера было, как всегда, тихо и сумрачно.
   На своем обычном месте за большим круглым столом на витых ножках, стоящем в самом центре просторного зала, сидели Хранители. Если бы человек внезапно оказался в этом величественном помещении, он подумал бы, что перенесся во времени на несколько веков назад. Ничто в этих людях не указывало на их принадлежность к нашим дням. Они словно бы сошли с полотен средневековых живописцев.
   Хранителей было двое. Они сидели на стульях, обитых пурпурным бархатом, расшитым золотыми нитями. Несмотря на то что эта мебель служила своим хозяевам не одно столетие, она выглядела, будто ее сделали только вчера. На одном стуле сидел седой старик с благородной внешностью и величественной осанкой. Его изборожденное морщинами лицо носило на себе печать долгой, полной всевозможных событий жизни.
   Сидящая напротив женщина, тоже не молодая, была поразительно красива. Густые длинные волосы огненного цвета, рассыпанные по плечам, обрамляли правильный овал лица.
   Это были Долорес и Альфредо. Вдвоем, рука об руку, они прошли сквозь целые века и почти никогда не разлучались друг с другом с тех пор, как их соединила судьба. Цель жизни этой четы состояла в том, чтобы поддерживать существующий миропорядок. Это было очень нелегко, и с каждым прошедшим столетием Хранители все больше ощущали, что их скромных сил не достает на то, чтобы справляться с такой почетной, но очень трудной миссией. Они нуждались в помощниках. Но найти их было не так-то просто.
   – Так что же, Долорес, ты по-прежнему надеешься, что эти юноши и девушка – именно те люди, которых мы ищем? – спросил Альфредо.
   – Да, и ничто не заставит меня изменить свое мнение, – упрямо поджав губы, отвечала Долорес.
   Они возвращались к этому разговору снова и снова, и всякий раз между ними обязательно возникали разногласия.
   Долорес упорно настаивала на том, что именно они как нельзя больше подходят для такой важной миссии. Альфредо же сомневался в этом.
   – Я понимаю твое желание привлечь их к нам. Мне тоже хотелось бы приобрести помощников. Но не кажется ли тебе, что нам пора присмотреться к кому-нибудь другому?
   – Нет, – решительно ответила Долорес, – мне так совсем не кажется. Вообще, знаешь ли, Альфредо, по-моему, тебе всегда не хватало решительности и упорства – от этого-то и проистекали все твои беды.
   – Скорее, мне не хватало твоего упрямства, – с некоторой язвительностью возразил Альфредо.
   – Давай не будем спорить, – миролюбиво произнесла Долорес.
   Альфредо был весьма удивлен такой несвойственной ей дипломатичностью. Обычно это он первый капитулировал в спорах. Долорес же всегда стояла на своем до последнего.
   Старик догадался, что у его подруги что-то на уме. Он спросил ее об этом прямо.
   – Как ты прозорлив, Альфредо, – лукаво усмехнулась Долорес, – ты не ошибся, у меня и впрямь есть одна идея.
   Надеюсь, она тебе понравится. Я думаю, что настала пора, когда мы должны устроить одному из них серьезную проверку.
   Альфредо молча продолжал смотреть на нее, ожидая продолжения.
   – Тебе так не кажется? – недоуменно осведомилась Долорес, которой показалось, что Альфредо, как это часто бывало, не согласен с ее предложением.
   – Я хочу знать, что ты затеяла, – ответил он вопросом на вопрос.
   Хитроумная Долорес начала подходить издалека.
   – Скажи-ка, кого из этих ребят ты считаешь самым подходящим для нашего дела?
   Альфредо немного подумал, сдвинув седые брови.
   – Наверное, Антона, – задумчиво ответил он, – мне он кажется самым благоразумным, к тому же этот юноша интересуется прикладными науками. Я мог бы столькому обучить его.
   – Да, – усмехнулась Долорес, – я уже вижу, как вы запираетесь в лаборатории, и проводите там целые дни напролет. Мне жаль этого милого молодого человека, ведь ты лишишь его возможности видеть солнечный свет!
   Альфредо невозмутимо пожал плечами – он уже давно привык к сарказму Долорес и не реагировал на него.
   – А как насчет Евы? – снова задала вопрос его собеседница.
   – По-моему, по ее поводу двух мнений быть не может.
   Долорес подняла свои тонкие, подведенные черным брови:
   – Объясни, что ты хочешь этим сказать!
   – Один из Хранителей обязательно должен быть женского пола, – ответил Альфредо, – поэтому Ева, несомненно, подойдет нам.
   – Хм, – Долорес неопределенно качнула головой, – может быть, ты и прав.
   – А ты сама на чью сторону склоняешься? – не удержался Альфредо.
   Долорес некоторое время молчала.
   – Откровенно говоря, я желала бы видеть одним из наших помощников другого юношу.
   – Как, ты отдаешь предпочтение этому здоровяку с огромным ростом и мощными плечами?!
   – Представь себе, да! – ответила Долорес. – Помимо недюженной физической силы этот юноша обладает совсем неплохими мозгами.
   – Ты меня удивляешь, – Альфредо покачал головой.
   – А ты – меня, – парировала Долорес.
   – Объясни мне, что в нем такого особенного, кроме силы, конечно!
   – Мой дорогой Альфредо, ты всегда видишь только внешнюю сторону вещей. А мне, между прочим, удалось разглядеть в этом юноше большую душу. Я уверена, что в нем таится немалый потенциал.
   – Позволь осведомиться, отчего проистекает такая уверенность?
   Альфредо не мог удержаться от насмешливой улыбки – он был абсолютно не согласен с Долорес.
   – Не знаю, – вздохнула она, не став, против обыкновения, принимать в штыки возражения Альфредо, – но я это чувствую.
   – Для чего ты затеяла весь этот пустой разговор? – очнулся Альфредо, поняв вдруг, что подруге удалось втянуть его в очередной спор.
   – Это совсем не пустой разговор, – Долорес встала со стула и, обойдя стол, подошла к нему, – у меня есть один план, он всем хорош, но только я не могу решить, кого из них выбрать.
   – Может быть, ты перестанешь, наконец, говорить загадками, – взъярился старик, повернувшись к женщине всем корпусом.
   – Я же говорю тебе, – начала объяснять Долорес таким тоном, будто говорила с несмышленым ребенком, – я хочу испытать одного из них, но не могу решить, кого.
   – А в чем заключается это испытание? – с любопытством спросил Альфредо.
   – Я расскажу тебе, но только после того, как мы определимся в выборе.
   – Мне кажется, что мы можем спорить до скончания века и так и не прийти к согласию, – проговорил Альфредо, имея ввиду непримиримое упрямство своей подруги.
   – Конечно, ты так упрям, что с тобой вообще невозможно что-то решить!
   – Это клевета! – возмущенно воскликнул Альфредо.
   – Ну, хорошо, – Долорес замахала руками, – не будем ссориться. Предлагаю тянуть жребий. Ты согласен?
   Нельзя сказать, что старику очень по душе была такая идея, но это все же было лучше, чем просто спорить.
   – Хорошо, – скрепя сердце согласился он.
   Долорес вынула из кармана две палочки: красную и зеленую.
   Видимо, она заранее их заготовила.
   – Еву мы покуда оставим в покое, а выбирать будем между двумя юношами, – произнесла она, – красная будет символизировать Гислера...
   – Подожди! – прервал ее старик, – я вижу, ты хорошо подготовилась. Давай-ка я сам выберу цвета.
   – Ты, как всегда не доверяешь мне, – притворно огорчилась Долорес, – ну да ладно! Пора бы мне привыкнуть к твоим капризам, – она вздохнула и протянула ему палочки, – выбирай.
   – Зеленая – Гислер, красная – Антон.
   – Прекрасно.
   Долорес забрала палочки и положила их на стол.
   – Поменяй их местами, а я буду выбирать, – сказала она.
   – Нет уж, давай наоборот, – ответил Альфредо, с подозрением наблюдая за женщиной.
   – Как скажешь, – она улыбнулась.
   Альфредо повернулся к столу спиной и стал ждать, пока Долорес переложит палочки.
   – Выбирай, – объявила она и протянула к нему зажатые в кулак руки.
   Поколебавшись, Альфредо коснулся ее правой руки.
   – Вот эта, – сказал он.
   Долорес разжала кулак – в нем лежала зеленая палочка.
   – А покажи-ка мне другую, – потребовал недоверчивый Альфредо.
   – Пожалуйста, – Долорес с готовностью разжала левый кулак, как и следовало ожидать, в нем лежала палочка красного цвета.
   – Вот видишь, все равно вышло по-моему, – торжествуя, произнесла женщина.
   – Тут, видимо, не обошлось без какой-нибудь уловки, – проворчал Альфредо.
   – Это только твои пустые домыслы, – ответила Долорес, но лукавая улыбка, игравшая на ее тонких красиво очерченных губах, намекала, что Альфредо, скорее всего, был не так уж и не прав.
   – С тобой не возможно бороться, – сдался старик и снова сел на свой стул, – рассказывай, что ты там затеяла.
   Долорес с довольным видом примостилась рядом со стариком и начала говорить:
   – Я думаю, что прежде всего нам необходимо перенести поле деятельности на более подходящую для испытания территорию.
   Так мы лучше сможем во всем разобраться.
   – Нельзя ли яснее?
   – По-моему, и так все предельно ясно. Он должен приехать сюда, в Испанию...

Глава 1

   Впервые в жизни я с таким нетерпением ждал окончания каникул и начала нового учебного года. Нет, я не сумасшедший, не вундеркинд и не трудоголик, я самый обыкновенный школьник.
   Просто в августе до меня дошел слух, что в нашем городе будут проводиться отборочные соревнования. А наградой отличившимся станет ни больше, ни меньше, как поездка в Испанию.
   Для человека, который ни разу не выезжал дальше Москвы, путешествие за границу – уже само по себе огромная удача. А тем более, если это поездка не куда-нибудь, а в такую экзотическую южную страну, где полно всяких фруктов, где проходят бои быков и где плещутся волны Средиземного моря!
   Конечно, поначалу я не поверил всем этим росказням. Мало ли чего не придумают люди, у которых перед началом учебного года слишком разыгралось воображение. Но слухи постепенно становились все упорнее. Все видели, что в нашей школе происходят какие-то странные волнения. Туда приезжают разные люди (даже из Москвы), директор школы, Зоя Александровна, суетится и ходит сама не своя. Понятно, что все это неспроста. Впрочем, такое волнение наблюдалось не только в нашей школе, но и почти во всех других.
   Наконец, в один прекрасный день наше местное телевидение объявило, что в Пскове стартует так называемый фестиваль знаний, на нем из числа учащихся школ будут выявляться самые одаренные. Организаторы наберут группу, которая поедет в Испанию на какой-то там семинар. В наших школах будут проводиться всякие олимпиады по разным предметам и самые достойные представят в Испании наш замечательный город.
   Естественно, у меня и в мыслях не было, что я могу стать победителем какой-нибудь олимпиады. Конечно, дураком я себя не считаю, но и до отличника мне далеко. Вот Антон Красильников – мой лучший друг – тот запросто мог бы победить на олимпиаде по физике или даже химии – это его любимые предметы, и разбирается он в них – будь здоров! Мне до него далеко. Зато в баскетболе, скажу без ложной скромности, мне равных нет (по крайней мере, в нашем районе, а то и во всем городе). Но баскетболистов, по-моему, для поездки не отбирали. Поэтому я не особо беспокоился по этому поводу – сразу понял, что Испания не про мою честь.
   Зато как разволновались другие! Многие забросили все мысли об отдыхе и, как ненормальные, засели за книжки, в надежде, что они могут победить на олимпиаде.
   Хорошо, что Антона эта «эпидемия» миновала. Он сразу сказал, что его не интересуют никакие слеты. Оно и понятно, за свою жизнь Красильников успел уже немало по свету поездить и многого насмотреться. Вот его и не тянет. Пока. Поживет с годик-другой в нашем городишке безвылазно, так по-другому запоет. Он ведь совсем недавно приехал. Раньше Антон в Волгограде жил.
   Во всей этой кутерьме были и свои преимущества. Мы с Антоном спокойно ходили на пляж в любое время дня, не заботясь о том, что там шагу некуда будет ступить от скопления народа.
   Так вот, жил я себе, жил спокойненько, только посмеивался, наблюдая весь этот ажиотаж, как вдруг, в один прекрасный день, Леонидов – тренер моей баскетбольной секции – просто ошарашил меня одной новостью. Когда Алексей Владимирович намекнул мне, что я могу стать одним из немногих счастливчиков, которые поедут в Испанию, я подумал, что у меня со слухом неладно.
   – Но я ведь не участвую ни в каких олимпиадах, – сказал ему.
   – Но ты же баскетболист, а спортсмены тоже должны ехать.
   Заявка пришла в нашу школу, потому что наша команда выиграла городской кубок. Я должен был выбрать самого достойного игрока. Естественно, мой выбор пал на тебя.
   – А что, я самый лучший?
   – Ну я бы не стал использовать такие формулировки. А то еще, чего доброго, загордишься. Но ты, конечно, молодец, и если будешь настойчиво работать, сможешь многого добиться.
   Леонидов всегда такой – боится, как бы не перехвалить. Но меня он все-таки выделил, и это было здорово!
   – Только ты пока не обольщайся, – сказал он, наверное, заметив, что я уже размечтался о поездке, – еще не окончательно решено. Но я сделаю все, от меня зависящее, чтобы поехал именно ты. Тебе это будет полезно.
   – Как это? – не понял я.
   – Увидишь другую страну, поймешь, как хорошо быть чемпионом. Это будет еще одним стимулом для тебя.
   – Мне стимулы не нужны. Я и без них всегда стараюсь победить.
   – Что верно, то верно, есть в тебе этот бойцовский дух, без которого не стать настоящим чемпионом. Потому-то я тебя и выделил.
   Тут мне в голову пришл одна мысль.
   – А как же Красильников? – спросил я, вспомнив о друге.
   – Что Красильников? – не понял Леонидов.
   – Антон тоже отлично играет. Он поедет с нами?
   Леня покачал головой.
   – Заявка пришла только на одного человека. Я выбрал тебя.
   Есть возражения?
   Как ни старался наш Леня выглядеть строгим и решительным, я видел, что будь его воля, он обязательно взял бы Антона с собой. Но, видно, так распорядилась судьба. Я покачал головой, показывая, что никаких возражений у меня нет.
   – Тогда иди, тренируйся. Ты должен быть в отличной форме.

* * *

   Расставшись с тренером, я первым делом направился к Антону.
   Мне обязательно нужно было поговорить с ним об этом. Я немного опасался, что он будет недоволен, но все было не так.
   – Я за тебя очень рад, – сказал Антон с улыбкой, – это наверняка будет здорово.
   – Понимаешь, – я немного помялся, не зная, как объяснить ему то, что меня беспокоит, – Леня отобрал меня как лучшего баскетболиста.
   – Все правильно, ты и есть лучший, – без тени удивления или возмущения ответил Антон, – ты действительно классно играешь. Я, честно говоря, не понимаю, почему ты строишь из себя виноватого. Я очень рад за тебя, – повторил он.
   Я видел, что мой друг говорит это от всего сердца. Хорошо иметь такого товарища.

* * *

   Весь август я почти не покидал баскетбольной площадки – тренировался. Даже речку забросил – такое со мной было впервые в жизни. Те, с кем я переписывался по электронной почте, забрасывали меня упреками, но когда я объяснил им, что мне предстоит поездка в Испанию, они все поняли и перестали меня донимать, правда, взяв сначала с меня обещание подробно отчитаться о путешествии.
   Раньше я никогда не задумывался над тем, что для меня спорт.
   Просто я любил баскетбол, у меня довольно прилично получалось играть, и мне это нравилось. Но когда Леня намекнул на возможность моего участия в большом спорте, у меня даже дыхание перехватило. Я понял, что хочу этого всей душой.
   Да, такого августа старожилы нашего города еще не видели, они все время удивлялись и покачивали головами: такого в Пскове еще не было. Наш городской пляж всегда был пустынным – все школьники ударились в науку. Вместо речки, леса и других интересных мест школьники посещали библиотеки и корпели над книгами в читальных залах.
   Даже отпетые троечники надеялись, что смогут победить на олимпиадах. Директор нашей школы как-то сказала, что нужно каждый год устраивать такие поездки: тогда все ученики поголовно станут отличниками. Еще бы! Кому не хочется попасть в Испанию!
   Когда я рассказал своим родителям о разговоре с Леонидовым, они были потрясены даже больше, чем я сам.
   – Я всегда говорила, что наш мальчик очень способный, – тут же сказала мама (хотя я, честно говоря, что-то не припоминал таких слов).
   Папа отнесся к этому осторожнее, заявив, что цыплят по осени считают – наверное, он все-таки сомневался в моих возможностях.

* * *

   Наконец, в первые дни сентября все было решено окончательно: Зоя Александровна собрала всех учеников на линейку и зачитала заветный список.
   Я был в нем!!!
   Кроме меня, из нашей школы ехало еще восемь человек. Зоя Александровна удовлетворенно отметила, что это самое большое число из всех школ Пскова.
   Самое удивительное, что в этот список попала и Ева Журавлева – вот бы никогда не подумал, что она умудрится в чем-то отличиться! Обычно она не слишком радовала учителей своими успехами. Но ей повезло: она приняла участие в олимпиаде по европейской культуре Средних веков и Возрождения (и такая проводилась). А так как Ева очень интересуется культурой, для нее не составило особого труда занять первое место. Все здорово удивились, когда узнали об этом. Не то чтобы Журавлева у нас глупая, просто она больше интересуется всякими оккультными науками – магией, астрологией, гаданиями разными.
   После того как зачитали список, все кинулись нас поздравлять (кто искренне, а кто и нет). Антон крепко пожал мою руку.
   – Молодец, – сказал он, – покажи там всем, чего стоят наши ребята.
   Я скромно ответил, что постараюсь.
   – Как жалко, что ты не едешь – подскочила к нам ликующая Журавлева.
   Антон пожал плечами.
   – Конечно, было бы неплохо погулять с вами по улицам Мадрида и побывать на корриде, но зато я был одним из немногих, кто провел последний месяц каникул как нормальный человек.
   Мы засмеялись. Антон был прав. Обиднее всего было тем, кто весь август трудился в поте лица, но так и не смог попасть в список. А таких было очень много.
   – Ничего, – утешила их Зоя Александровна, – наши спонсоры пообещали проводить такие фестивали ежегодно. Так что у вас еще будет шанс.

* * *

   Кроме меня и Евы из нашего класса ехала Света Лоза – круглая отличница. Было еще несколько учеников из старших классов и двое пятиклашек. Каждый из нас в чем-то отличился: кто-то в математике, кто-то в изобразительном искусстве, кто-то в изучении иностранного языка и т. д. и т. п.
   Кирсанова и еще несколько девчонок из нашего класса очень возмущались, что едет Журавлева, которая была для всех серенькой мышкой.
   Зоя Александровна, услышав ропот, громко произнесла:
   – Ничего, Кирсанова, в следующий раз мы введем еще одну номинацию: проведем конкурс красоты. Вот тогда-то ты и поедешь.
   Все засмеялись, поглядывая на покрасневшую Кирсанову – нашу общепризнанную красотку.

* * *

   – Я так рада, что поеду! – говорила Ева, когда мы возвращались домой.
   Я тогда тоже был очень рад, но Журавлева и вовсе светилась от счастья.
   – Наконец-то я смогу увидеть все своими собственными глазами! Я столько читала об Испании, столько представляла ее себе! Я буду бродить по улицам Мадрида, увижу Андалузию...
   – И Барселону – столицу Олимпийских игр, – добавил я.
   – Да, и ее тоже, – Ева рассеяно посмотрела на меня, – ты ни о чем, кроме спорта, не думаешь, да?
   – Почему же? Я думаю еще о Средиземном море. Очень хочется искупаться в нем.
   – В этом я с тобой полностью согласен, – сказал Антон, который шел с нами, – представьте только, здесь уже осень, вот-вот заморозки ударят, о речке можно будет забыть до следующего лета, а там – лето, солнце, теплое море... – мечтательно протянул он.
   – Ага! Значит, и тебе этого хочется! – торжествующе заявила Журавлева.
   – А как же, что я, рыжий, что ли?
   – А почему ты тогда не участвовал в Олимпиаде по физике? Ты же наверняка победил бы!
   – Может быть, – ответил Антон, – но мне не хотелось отрываться от своих занятий.
   – Скажи лучше, от компьютерных игр, – съязвила Ева.
   Антон промолчал.
   – А все-таки жаль, что тебя с нами не будет, – сказала Журавлева.
   – Ничего! В следующий раз он обязательно попадет в группу – я постарался поддержать слегка опечаленного друга.
   – Да, только в следующий раз мы с тобой уж точно туда не попадем.
   – Как знать? – ответил я.
   У меня теперь было такое замечательное настроение, и я был настроен на большую удачу.
   Единственной ложкой дегтя в бочке меда было то, что Антон с нами не поедет.
   – Не забудьте захватить фотоаппарат, – сказал он нам, – хоть фотографии покажете.
   – Не сомневайся! – сказала Ева, – обязательно захватим.

* * *

   Придя домой, я обнаружил, что родители приготовили праздничный обед – они уже откуда-то прознали, что я все-таки попал в список отличившихся.
   Больше всех радовалась мама. Она вся сияла от гордости. За столом она рассказывала, что ее весь день все поздравляли с таким знаменательным событием.
   – Вот видишь, какого сына мы с тобой вырастили, – обратилась она к отцу.
   – Да, ты у нас молодец, – ответил папа, – но я в этом и не сомневался.
   Конечно, я не стал напоминать ему о том, что он совсем недавно что-то бурчал насчет цыплят, которых по осени считают. Мне было приятно, что мои родители так рады. После обеда мама начала бурную подготовку.
   – Хотелось бы узнать, что сподвигло наших меценатов устраивать такую поездку, – произнес отец. – Это какая-то рекламная акция?
   – Ну какая тебе разница? – справедливо заметила мама, – они едут – это главное. Денег с нас никто не требует, значит, можно не беспокоиться, что это мошенничество.
   – К тому же, – встрял я в разговор, принявший такой тревожный оборот, – Зоя Александровна никогда не стала бы ввязываться в авантюры. Она наверняка десять раз все проверила и перепроверила.
   – Ну конечно! – поддержала меня мама. – Если уж Татьяна – она имела ввиду маму Светы Лозы, – отпускает свою дочь со спокойной душой, то нам тем более нечего опасаться. У нее же муж – юрист. Он, конечно, все проверит.
   Отец подумал и согласился с нашими доводами. Мама продолжала развивать мысль о подготовке к поездке.
   – Нужно узнать, какая там стоит погода, – говорила она.
   – Погода там, как всегда, будет превосходная, – уверенно сказал отец, – так что теплых свитеров и ветровок можешь не укладывать.
   – Но ведь и там бывают дожди, – возразила мама, – я все-таки положу куртку.
   Я равнодушно наблюдал за этой суетой. Пусть делают, что хотят. Я всегда смогу избавиться от лишних вещей в самый последний момент. Главное было в деньгах. Я хотел, чтобы родители были пощедрее и поэтому не капризничал, чтобы не раздражать их. Вообще-то, как сказала Зоя Александровна, все путешествие полностью оплачивалось московскими спонсорами.
   Но карманные деньги мне бы совсем не помешали. Я терпеливо ждал, когда эта мысль придет в голову родителям. Это произошло поздним вечером.
   Отец подробно расспросил меня обо всем, что связано с организацией поездки.
   – Дорога, проживание и питание уже оплачены, – сказал я и увидел, как мама всплеснула руками от восторга.
   – Ты не знаешь, какую сумму вам разрешено взять с собой? – спросил папа.
   – Не знаю, но могу завтра спросить у Зои Александровны.
   – А зачем ему деньги, – вступила в разговор мама, – ведь все оплачено?
   – Но должен же он привезти какие-нибудь сувениры. Да и вообще, вдруг ему захочется попить газировки или съесть мороженного, – я с благодарностью посмотрел на отца. Иногда он проявлял чудеса родительского внимания.
   – Действительно, я об этом не подумала. Но я знаю нашего Юру, если у него будут деньги, он обязательно спустит их на всякую ерунду.
   Они обсуждали мои финансовые проблемы так, будто меня не было рядом с ними. Я молчал, решив пока не вмешиваться.
   – Ну и пусть, – заступился отец, – не все же тебе одной тратить деньги на безделушки.
   Он сказал это с веселым смехом и мама, совсем не обидевшись, тоже улыбнулась.
   – Я посоветуюсь с родителями Светы Лозы, – решила она, – узнаю, собираются ли они давать ей деньги, и если да, то сколько.
   Мама всегда такая. Доверяет какой-то Светке больше, чем родному сыну. Ну и что, что Лоза у нас круглая отличница!
   Вообще-то я не сильно переживал по поводу денег. У меня было кое-что накоплено. Так что, если бы родители добавили мне хотя бы немного, у меня набралась бы кругленькая сумма.
   Шиковать я в Испании, естественно, не собирался.

* * *

   На следующее утро ко мне подошел Антон и, отозвав меня в сторону, сказал:
   – Слушай, Юр, может, тебе деньги нужны? Я мог бы одолжить тебе.
   – Спасибо, – поблагодарил я, – но у меня есть немного.
   Думаю, что мне вполне хватит. Я не собираюсь особо разбрасываться деньгами.
   – Как знаешь, но если понадобится – обращайся.
   – Ладно, – приятно, когда друг заботится о тебе.
   Потом ко мне подходили другие одноклассники. Но те уже не предлагали гуманитарную помощь, а просили купить им всякие вещи. Сначала я соглашался, но «просителей» было так много, что стало ясно: всех заказов мне не принять.
   Такими просьбами донимали не только меня, но и всех остальных, кто должен был ехать. Даже пятиклашки с важным видом записывали заказы. Еще бы, в кои веки на них обращали внимание старшие!