Айзекс Мэхелия. Сила твоих чар

   – Нет, – ответила она, отводя волосы от потной шеи. Хотя в машине был кондиционер, тело Алисии горело огнем. Почувствовав, что топ обтягивает ее вздувшиеся соски, она поспешно опустила руки и вытерла верхнюю губу. – Гм… далеко еще?
   – Минут двадцать, – с трудом ответил Люсьен, и Алисия поняла, что он заметил ее смущение. Кажется, он и сам смутился… Нет, не может быть. Люсьен де Грасси всегда владеет собой.
   Она неловко заерзала, и Люсьен снова покосился на нее.
   – Тебе неудобно?
   – Все в порядке, – солгала она и заставила себя оглянуться. – Герр Риккерт сказал, что ваше семейство славится винами и крупным рогатым скотом. – Она сделала глубокий вдох. – Я не знала, что вы фермеры.
   – Фермеры? – насмешливо повторил Люсьен. – Это тебе сказал Риккерт?
   – А что, он ошибся?
   Он пожал плечами.
   – В строгом смысле слова он прав. Каждого, у кого есть земля, можно назвать фермером. Но мой отец скорее бизнесмен. Он умеет выращивать виноград, однако ничего не понимает в скоте.
   – Значит, коровами занимаешься ты? – осенило Алисию. – Мне следовало догадаться.
   Люсьен испустил смешок.
   – Почему?
   – Потому что для разведения животных, которых гонят на бойню, нужен человек особого склада, – ответила Алисия, не слишком заботясь о вежливости. – Это настоящее варварство!
   Люсьен со свистом втянул в себя воздух.
   – Значит, по-твоему, я варвар? – грозно спросил он.
   Алисия ощутила укол страха.
   – Я… не знаю, – пробормотала она, но тут же осудила себя за трусость. – А разве это не так?
   – Поживем – увидим, – мрачно ответил он и стиснул руль. – Сейчас меня интересует только одно: что именно твой сын рассказал Пьеру.
   Алисия ухватилась за край сиденья. Какой позор! Она едва не забыла, куда едет и где находится. У молодой женщины противно засосало под ложечкой:
   Она не ожидала, что когда-нибудь очутится в месте, где родился и вырос Жюль. И не хотела, попыталась внушить себе Алисия. Не хотела знакомиться с людьми, которые отвергли ее при жизни Жюля и продолжают отвергать до сих пор. Здесь рады Бертрану. А вовсе не ей.
   Теперь они ехали по зеленой долине с красивыми белыми домиками, карабкавшимися к вершине холма. Над соснами и кипарисами возвышался шпиль церкви. Дорога сузилась; на ней начали встречаться телеги, запряженные мулами.
   – Что… что это за место? – выдавила Алисия, когда Люсьен обменялся приветствиями с десятком мужчин и женщин. В тени увитых плющом балконов сидели старики, курили трубки и махали Люсьену натруженными руками. – Это Монмуссо?
   – Да, – неохотно ответил Люсьен, затем нагнулся к лобовому стеклу и показал куда-то вверх. – Palais там.
   Palais? Дворец? У Алисии пересохло во рту. Дом, на который он показывал, возвышался над зелеными полями и фруктовыми садами. Отсюда здание больше напоминало грозную средневековую крепость. Ничего подобного Алисия не могла себе представить. Как Бертрану хватило духу войти сюда без приглашения?
   – Ну что, предчувствия тебя не обманули? – насмешливо спросил Люсьен, заставив ее вздрогнуть.
   – Не было у меня никаких предчувствий! – Алисия с трудом проглотила слюну. – Мне и в голову не приходило, что ты живешь во… во дворце.
   – Да ну? – саркастически спросил Люсьен. – Разве Жюль не рассказывал тебе о своем доме?
   – Рассказывал, – принялась оправдываться Алисия. – Говорил, что его семья живет в поместье, которое называется Монмуссо. В Англии тоже есть поместья: и большие и маленькие. Но ими редко управляют из… из замка!
   Люсьен пожал плечами. \
   – Замки на юге Франции встречаются не так уж редко. Но Монмуссо на самом деле всего лишь сельский дом.
   Однако Алисия осталась при своем мнении. Чем бы ни был Монмуссо, он разительно отличался от всего, что ей приходилось видеть. По мере приближения к зданию она все отчетливее видела башни и бойницы.
   – Должно быть… он очень старый, – сказала она, пытаясь не думать о том, что скоро придется вылезти из машины и войти в palais.
   – Кое-что здесь действительно уцелело от прежних веков, – кивнул Люсьен. – Но за прошедшие годы многое было перестроено и добавлено, так что теперь palais представляет собой смесь различных архитектурных стилей.
   Алисия промолчала. Тон Люсьена казался ей оскорбительным. К какому бы стилю ни относился Монмуссо, он был прекрасен, и в глубине души Алисия понимала, что Люсьен считает так же.
   Ее на мгновение отвлекло пастбище, по которому неторопливо разгуливали коровы. Они были огромные, сильные, с острыми рогами и ничуть не напоминали мирный домашний скот, который Алисия видела в Англии. Во всяком случае, подходить к ним близко у нее желания не было.
   Если Люсьен и заметил ее испуг, то не подал виду. И на том спасибо. Если бы Алисия знала, что ей предстоит, то ни за что не согласилась бы покинуть Сент-Обен.
   Но она согласилась. Здесь находится Бертран. Ее сын. Кроме того, в Монмуссо, каким бы грозным и величественным ни казалось это место, когда-то жил Жюль.

6

   Едва они вошли в сводчатый вестибюль, как мальчик выбежал им навстречу. Сквозь жалюзи прорывались лучи солнца, отбрасывая зайчики на мраморный пол. Резиновые подошвы заскрипели, и Бертран резко остановился в нескольких метрах от вошедших. Судя по всему, он не ожидал увидеть мать. Во всяком случае, уголки рта у него опустились.
   – Мама! – Но при виде Люсьена выражение его лица изменилось. – Дядя Люсьен! – Он улыбнулся, гордясь своим французским произношением. – Я ждал вас.
   Алисия ничего не сказала. Неловкое молчание, наступившее после слов мальчика, нарушило появление пожилого дворецкого. Люсьен был уверен, что тот слегка вздремнул и не слышал, как подъехала машина. Слух Бертрана был явно тоньше.
   – Месье, – смущенно начал дворецкий, – мальчик…
   – Неважно, Пьер, – с улыбкой ответил Люсьен. – Конечно, Бертрану не терпелось поговорить с матерью и извиниться за свое поведение. Верно, Бертран?
   Он предупреждающе выгнул бровь, но мальчик, явно обескураженный таким поворотом событий, нахмурился.
   – Вы не поняли, – возразил он, дерзко глядя на мать. – Она хотела увезти меня!
   – У нас не говорят «она», когда речь идет о матери, – резко прервал Бертрана Люсьен, хотя слова мальчика подтвердили его подозрения. Впрочем, если бы он не приехал в пансион, то легко нашел бы их, наняв частного сыщика. – Как ты здесь очутился?
   Бертран вздернул подбородок.
   – Разве она вам не говорила? – спросил он, демонстративно не обращая внимания на слова Люсьена. Когда реакции, которой он ждал, не последовало, мальчик угрюмо буркнул: – Меня подвезли.
   – Подвезли! – впервые подала голос возмущенная Алисия. – Из Понтуаза?
   – Откуда же еще? – Все шло совсем не так, как хотел Бертран.
   Люсьен размышлял, что бы он сделал, если бы встретил мальчишку здесь. Наверное, отправил бы его к матери. Только обвинения в похищении ему и не хватает.
   – Риккертам было на меня наплевать, – продолжал Бертран. – Они бросили Курта на меня, а сами пошли в бар.
   – Неправда! – принялась отчитывать сына Алисия. – Кроме того, тебе нравится Курт. Вы провели вместе весь отпуск.
   – Весь отпуск! – передразнил ее Бертран. – Мы прожили здесь только четыре дня! И кто сказал, что мне нравится Курт? Он плакса!
   – Однако это не помешало тебе отправиться с ним и его родителями в Понтуаз! – напомнила Алисия, заставив Бертрана скорчить гримасу.
   – А ты не догадываешься, почему я это сделал?
   – Хватит! – Люсьен решил, что с него достаточно. – Мама задала тебе вопрос. Как ты добрался от Понтуаза до Монмуссо?
   – Я уже ответил! – огрызнулся Бертран, и Люсьен понял, что Алисии с этим маленьким тираном приходится несладко. – Меня подвезли!
   – Это не ответ, – холодно возразил де Грасси. – Кто тебя подвез? Догадываюсь, что это был незнакомый человек.
   Бертран пожал плечами.
   – Теперь знакомый. – Тут он встретил взгляд темных глаз Люсьена и понурился. – Ну ладно… Это был человек на телеге. Ну и что? Он немного знал английский, и мы говорили с ним о шансах Англии выиграть чемпионат мира по футболу.
   – Ох, Бертран!
   Алисия пришла в ужас, и Люсьену инстинктивно захотелось утешить ее. В конце концов, мальчик здесь, целый и невредимый. Как бы Бертран ни рисковал и какого бы наказания ни заслуживал, Алисия не должна осуждать себя.
   – Догадываюсь, что Риккерты вернулись и начали хныкать, – ничуть не раскаиваясь, пробормотал Бертран, после чего сменил тактику. – Помнится, ты клялась, что твоей ноги здесь не будет!
   – Можешь не сомневаться! – с сердцем ответила пришедшая в себя Алисия. – Ты представляешь себе, как я волновалась?
   – Ох, мама! – Бертран сунул руки в карманы шорт и начал шаркать ногами по полу. – Ты должна была догадаться. Иначе зачем ты позвонила… ему?
   Он ткнул пальцем в сторону Люсьена, и тому отчаянно захотелось выдрать мальчишку.
   – Твоей матери не пришлось никому звонить, – ледяным тоном сказал он. – Мы ездили на ланч и узнали о твоем исчезновении только тогда, когда вернулись в пансион. Риккерты понятия не имели, куда ты пропал.
   Почему-то это известие безумно разозлило Бертрана.
   – Вы ездили на ланч? – воскликнул он. – А почему никто не сказал мне, что вы увидитесь еще раз?
   – Что? – не веря своим ушам, переспросил Люсьен.
   – Бертран… – Алисия попыталась вмешаться, но сын не собирался ее слушать.
   – Я бы тоже поехал с вами, – объяснил он. – Вчера вы сказали, что хотите еще раз увидеть меня. И рассердились, потому что мама не захотела вас слушать. Держу пари, именно поэтому она отпустила меня с Риккертами. Чтобы выставить меня.
   – Бертран! – снова воскликнула Алисия.
   Люсьен не мог позволить ей оправдываться в одиночку.
   – Не думай, что ты пуп земли, малыш, – сказал он. – Наши дела не имеют к тебе никакого отношения. Ты понял? Мы не обязаны отчитываться перед тобой.
   Бертран бросил на него вызывающий взгляд, но счел за благо промолчать. Он подошел к матери, шаркая ногами, и мрачно заявил:
   – Я хочу вернуться в пансион.
   Алисия лишилась дара речи, и Люсьен снова пришел к ней на выручку.
   – Позже, – решительно сказал он. – Мама устала. Ей нужно отдохнуть и подкрепиться. Посидим во внутреннем дворике. Я попрошу Веронику принести нам чаю со льдом.
   – Я не люблю чай со льдом, – заявил Бертран и дернул мать за руку. – Поедем. Мне здесь не нравится.
   Люсьен понял, что Алисия оказалась меж двух огней. Она явно испытывала облегчение оттого, что миф о добром дядюшке развеялся, но в то же время понимала, что потакать Бертрану не следует.
   – Так попросить Веронику подать закуски? – по-французски спросил дворецкий.
   Люсьен кивнул.
   – Спасибо, Пьер, – сказал он и жестом показал на галерею, которая вела во внутренний дворик. – Прошу, Алисия.
   Бертран схватил мать за руку.
   – Я не хочу оставаться здесь! – возразил он. – Вызови такси!
   – Позже я сам отвезу вас в пансион, – прервал его Люсьен. – Ну что, Алисия?
   Та колебалась, но Люсьен не привык, чтобы ему возражали.
   – Бертран, не будь таким эгоистом, – сказал он более любезно, чем собирался. – Ты сам захотел приехать сюда. Твоя мать здесь ни при чем. Будет только справедливо, если ты позволишь ей осмотреть место, где родился и вырос твой отец.
   Бертран не смотрел на него.
   – Пожалуйста, мама, – начал канючить он. – Тут все такое старое и мрачное. Давай поедем домой!
   Алисия замешкалась, но, встретившись глазами с Люсьеном, сказала:
   – Твой…, дядя прав. Ты сам хотел оказаться здесь. Так что можешь успокоиться. По-твоему не будет.
   – Так и знал! – снова разозлился Бертран. – Тебе наплевать на меня!
   – Ради Бога! – Терпение Люсьена лопнуло. – Я начинаю сомневаться, что ты де Грасси. Не смей так разговаривать с матерью!
   Глаза Бертрана наполнились слезами.
   – Ты… ты позволяешь ему… кричать на меня? – дрожащим голосом спросил он.
   Люсьен с замиранием сердца ждал ответа Алисии.
   – Так где мы сможем выпить чаю? – спросила она, увидев насмешливый взгляд Люсьена. – Я… я с удовольствием выпила бы чего-нибудь холодного.
   У Люсьена засосало под ложечкой. Зачем он приглашает Алисию пить чай, если накануне хотел отомстить за боль, которую она причинила его семье… нет, ему самому?
   – Иди за мной, – ледяным тоном сказал он и пошел к внутреннему дворику в задней части palais.
   Царящая здесь атмосфера тут же заставила его успокоиться. В этот час дня патио казался настоящим оазисом. Здесь любил сидеть отец, а сам Люсьен лишь недавно оценил умиротворяющее действие этого места после напряженного трудового дня на винодельне.
   – Как красиво! – Алисия прошла мимо и залюбовалась фонтаном. Она облокотилась о край бассейна и вдохнула в себя запах кувшинок.
   Какие длинные у нее ноги, невольно подумал Люсьен. Какие стройные лодыжки и пышные бедра… О Боже!
   Де Грасси резко отвернулся, боясь того, что мальчик заметит его реакцию. Неужели только вчера он уверял себя, что ненавидит Алисию? Разве можно бросать страстные взгляды на женщину, которая так обошлась с ним и его семьей? Должно быть, он свихнулся!
   Слава Богу, Бертран не обратил на это внимания. Он злобно топтал осыпавшиеся лепестки, и Люсьен снова ощутил сочувствие к племяннику.
   В патио вошла полная женщина с подносом.
   – Спасибо, Вероника, – поблагодарил Люсьен. – Если что-нибудь понадобится, я позову.
   – Да, месье.
   Уходя, Вероника бросила испуганный взгляд на мальчика, и Люсьен понял, что инициатива окончательно ускользает от него. Конечно, Пьеру можно приказать помалкивать. Но женщина, которая знала Люсьена и Жюля с детства, едва ли будет держать рот на замке.
   Впрочем, оно должен был знать это. Знать еще тогда, когда предложил Алисии остаться. Теперь следует серьезно подумать над тем, что сказать матери, пока до нее не дошли слухи о мальчике.
   Алисия подошла к столику, и Люсьен заставил себя отвернуться. Видит Бог, это было трудно. Пышные рыжевато-золотистые волосы волнами падали на ее плечи. Они были длиннее, чем восемь лет назад, но так же сверкали в лучах солнца. Люсьен вспомнил, какими мягкими были эти волосы на ощупь…
   Он уставился на поднос, принесенный Вероникой. Такие мысли были изменой памяти брата. Проклятье! Тогда Алисия еще не была женой Жюля, но это Люсьена ничуть не оправдывает. Тем более что она была девушкой…
   – Хочешь пить? – разыгрывая гостеприимного хозяина, спросил он и указал на высокие стаканы с дольками лимона. – Прошу!
   Алисия бросила на Люсьена осторожный взгляд и взяла протянутый им стакан, стараясь, чтобы их пальцы не соприкоснулись.
   Что ж, так и должно быть, мрачно сказал себе Люсьен. Конечно, он сделал глупость, приведя Алисию туда, где все напоминает о Жюле. И тем не менее…
   – Можно мне колы? – откуда-то снизу спросил Бертран, и Люсьен понял, что мальчик присоединился к ним. Благодаря Пьеру на подносе стояло несколько банок этого популярного напитка.
   – Конечно, – по-французски ответил Люсьен, все еще думая о своем, но потом спохватился, открыл банку и перешел на английский. – Держи.
   – Спасибо. – Мальчик взял банку и вдруг закусил губу. – Прошу прощения, дядя Люсьен, – сказал он. – Я… не подумал. – Он уныло посмотрел на мать. – Мама, я не хотел волновать тебя.
   Алисия отвела взгляд, и Люсьен понял, что Бертран редко раскаивается в своих поступках.
   – Поговорим позже, – сказала она и жадно припала к стакану. Потом вспомнила о вежливости, облизнула губы и добавила: – Замечательно! Такого вкусного чая со льдом в Англии нет.
   Воспользовавшись тем, что Бертран отошел к фонтану, Люсьен придвинулся к Алисии.
   – Вчера вечером я говорил с матерью, – сказал он, заставив ее поднять взгляд. Едва ли Алисия стала бы его слушать, если бы не Бертран. Днем Люсьен несколько раз пытался заговорить с ней, но без всякого успеха. Интересно, на что она надеется, избегая разговора?
   – Серьезно? – на сей раз спросила Алисия, и Люсьен с досадой увидел, что в ее глазах мелькнула тревога. Несмотря на все случившееся, она явно не была готова к компромиссу. – Это как-то связано со мной?
   Люсьен сделал глубокий вдох.
   – Она сказала, что отец быстро поправляется. – Он не стал добавлять, что ничего не рассказал Мирей о случившемся. – Мать надеется, что его скоро выпишут.
   Алисия пожала плечами.
   – Рада за тебя.
   – В самом деле? – Люсьену захотелось причинить ей боль. – С какой стати? Ведь это значит, что Бертран в ближайшее время познакомится со своими дедушкой и бабушкой.
   Алисия поднесла руку ко рту, тщетно пытаясь скрыть страх.
   – Ты шутишь?
   – Ничуть, – ответил Люсьен, борясь с сочувствием, и резко добавил: – Алисия, игра проиграна. Признай это. По мальчику видно, как он к этому относится. Согласен, его способ настоять на своем далеко не идеален. Но ты ничего не добьешься, если попытаешься лишить его права поддерживать связь с французской родней.
   Алисия судорожно проглотила слюну, поставила стакан на поднос и спросила:
   – Ты разрешишь мне позвонить и вызвать такси?
   Люсьен вздохнул.
   – Я уже сказал, что сам отвезу вас в пансион. Так что в такси нет нужды.
   Она покачала головой.
   – Предпочитаю такси.
   – Ты можешь себе это позволить?
   Люсьен тут же пожалел о своих словах, но было слишком поздно.
   – Ничего другого я от тебя и не ждала, – мрачно сказала Алисия. – Только это тебя и волнует, верно? Тебя и твоего отца. Именно поэтому вы были против моего брака с Жюлем. Потому что у меня нет денег. А раз так, значит, я мечтаю подцепить богатого мужа. Так вот, знай: пустой кошелек лучше, чем пустая душа!
   Теперь Алисия смотрела на него. В ее широко открытых голубых глазах горело негодование, темные ресницы были мокрыми от слез. Люсьен поежился и почувствовал себя очень неуютно.
   – Извини, – мягко сказал он. – Я не должен был так говорить. Ты простишь меня?
   Она шмыгнула носом.
   – А тебе не все равно?
   Люсьен не успел опомниться, как его руки сами собой обхватили плечи Алисии.
   Это явилось ошибкой. Ее кожа оказалась нежной, теплой и шелковистой. Люсьен знал, что стоит только сжать пальцы, как на ее коже останутся синяки, и ему захотелось сделать это.
   Оставить на ней свою отметину; пусть все видят, что он сделал.
   Это безумие. Но Люсьен не мог справиться со своими чувствами. Рот Алисии слегка приоткрылся, язык нервно облизал нижнюю губу. Его неудержимо тянуло прильнуть к этим пухлым, нежным губам…
   Но этого не случилось. Алисия сдавленно вскрикнула, вырвалась, и Бертран тут же подбежал к ней.
   – Что случилось? – спросил он, переводя темные глаза с матери на Люсьена и обратно. – Мама, ты что? Я боялся, что ты не позволишь мне еще раз увидеться с дядей, вот и все.
   Нет, не все, мрачно думал Люсьен, пытаясь восстановить душевное равновесие. Хватило одного прикосновения к Алисии, чтобы он почувствовал себя выбитым из колеи. Он забыл ее нежную кожу, ее женственный запах. Ему захотелось напомнить Алисии о том, что было между ними, хотя такое воспоминание было бы убийственно опасным.
   Однако надо успокоить мальчика. Люсьен заставил себя очнуться и резко сказал:
   – Твоя мать знает, что не может помешать тебе познакомиться с родными. – Он бросил на Алисию вызывающий взгляд. – Что, не так? – А когда та промолчала, добавил: – Обсудим это завтра, идет? Когда ты придешь в себя после исчезновения Бертрана.

7

   Люсьен прибыл на следующее утро, когда Алисия завтракала.
   Впрочем, несколько чашек крепкого кофе едва ли можно назвать завтраком, но события последних дней окончательно лишили ее аппетита.
   Накануне вечером Алисии тоже было не до еды. Хотя по просьбе Бертрана она отвезла его в пиццерию, но сама не смогла проглотить ни кусочка.
   Конечно, Бертран вел себя идеально. Весь первый час он просил прощения за волнения, доставленные ей и Риккертам, а когда вечером увиделся с немцами, поговорил с ними сам. Алисия не знала и не хотела знать, что он им сказал. Его поведение слишком напоминало отцовское. При случае он мог очаровать кого угодно.
   В общем, Бертран снова настоял на своем. Алисия не могла забыть, что он отыскал де Грасси, и чувствовала себя преданной.
   И все же при виде Люсьена, разыскивавшего ее взглядом, она невольно вздрогнула. Точнее говоря, он разыскивал Бертрана. Не следует забывать, что она сама для де Грасси ничего не значит.
   На Люсьене были нарядная светло-серая рубашка и черные брюки. Пока он шел к ее столику на краю террасы, за ним следила не одна пара любопытных глаз.
   Он остановился рядом, и Алисия мучительно покраснела. Люсьен поздоровался, без приглашения сел напротив и вытянул длинные ноги.
   Алисия тут же вспомнила, что утром не успела накраситься. Она не злоупотребляла косметикой, но обычно красила ресницы и губы. Поскольку Бертран еще спал, она ополоснула лицо в крошечной смежной ванной и надела те же майку и шорты, что и накануне.
   – Ты приехал очень рано, – начала оправдываться она. – Бертран еще спит.
   – Я хотел поговорить не с Бертраном, а с тобой. – Люсьен отыскал взглядом официанта, с завидной непринужденностью подозвал его и заказал кофе. Странно… Алисия была уверена, что в пансионе не обслуживают посторонних. – Хорошо спала?
   Алисия невольно провела рукой по волосам.
   – Хочешь сказать, что я ужасно выгляжу? – спросила она. – Что тебе нужно?
   – Поговорить с тобой. – Официант принес кофе, и Люсьен сунул ему в руку кредитку. – Спасибо. – Затем он снова повернулся к Алисии и добавил: – Можешь не волноваться. Это будет не так неприятно, как тебе кажется.
   – Ой ли? – глухо пробормотала Алисия, уставившись в свою чашку.
   Тем не менее Люсьен ее услышал.
   – Все зависит от тебя, – пожав плечами, сказал он.
   – Понятно. – Она подняла глаза. – Если я соглашусь, все будет просто. Но если стану возражать, то ты начнешь меня заставлять. Ничего себе выбор!
   Люсьен покачал головой.
   – Я не собираюсь тебя заставлять.
   – Но станешь, если придется.
   – Да, если ты попытаешься лишить моего отца права познакомиться с внуком.
   – Ничего себе утешение! – хмыкнула Алисия.
   Люсьен тяжело вздохнул.
   – Алисия, я тебе не враг. Почему ты не хочешь меня понять? Мальчик – вылитый де Грасси. Ты ведь не станешь отрицать это? Бертран обязан знать свое происхождение. – Люсьен сделал паузу, а потом продолжил: – В настоящий момент он – единственная надежда моего отца на будущее. Хотя сам отец еще этого не знает.
   Алисия напряглась.
   – Что ты хочешь этим сказать?
   Люсьен вздохнул.
   – Я думал, это ясно.
   Алисией овладел страх.
   – Ты… ты намекаешь на то, что… что Бертран…
   – В один прекрасный день унаследует Монмуссо? – закончил за нее Люсьен. – Да, очень возможно.
   – Нет! – Алисия ударилась в панику.
   – Нет? Почему? – выгнул темную бровь Люсьен.
   – Потому что… потому что ты старший сын. Это… твой сын должен унаследовать Монмуссо.
   – А если у меня не будет сына? – Взгляд Люсьена был загадочным. – Я жениться не собираюсь. Следовательно…
   – Но ты должен. – Алисия покачала головой. – Бертран – мой сын. Мой! Он не нуждается в том, что ты хочешь ему предложить.
   – В самом деле? Ты считаешь, что имеешь право решать за него?
   – Нет, но… – Алисия закусила губу. – Люсьен, он еще совсем ребенок!
   – Я знаю. – Люсьен пожал плечами. – Он сделает выбор, когда станет старше. Но это не значит, что от Бертрана следует скрывать преимущества, которые связаны с его происхождением.
   Она покачала головой.
   – Это невозможно.
   Однако Алисия понимала, что кривит душой. Честно говоря, она знала это всегда. Доказывала себе, что родные Жюля не заслуживают права знать о существовании Бертрана, но на самом деле берегла собственный покой.
   – Я хочу, чтобы он переехал в Монмуссо и пожил там до конца каникул, – ровно продолжил Люсьен.
   – Ты шутишь?! – растерялась Алисия. – Мне нужно время…
   – Для чего? Чтобы настроить мальчика против меня?
   – Нет. – На это она неспособна. – Но ты торопишь события.
   – Не согласен. – Люсьен был неумолим. – Это самое разумное решение. Ему у нас понравится. И тебе тоже.
   – Мне? – У Алисии отвисла челюсть. – Ты хочешь, чтобы я поехала с ним?
   – Можешь думать обо мне что угодно, но я не чудовище, – бесстрастно ответил Люсьен. – Я не собираюсь отнимать у тебя сына. Но, похоже, настало время забыть прошлое.
   Не веря своим ушам, она молча покачала головой.
   Люсьен отодвинул нетронутую чашку в сторону.
   – Алисия, прошу тебя, будь разумной.
   – Ладно, будь по-твоему. – Она беспомощно махнула рукой. – Спроси Бертрана, хочет ли он провести остаток каникул в Монмуссо. Пусть решает сам. Но не жди, что я поеду с ним.
   – Алисия!
   Молодая женщина подняла глаза, боясь, что за ними наблюдают.
   – Неужели ты не понимаешь: что сделано, то сделано? В конце концов, не я писал это письмо. Разве ты не в состоянии понять чувства мальчика? – продолжал уговаривать ее Люсьен.
   – Бертран еще мал, – упрямо ответила она. – С чего ты взял, что он захочет переехать в Монмуссо? Что там хорошего? Он быстро заскучает.
   – Серьезно? – Люсьен задумался. – Может быть, ты и права. В Монмуссо нет ни пляжа, ни магазинов, ни закусочных.
   – Магазины Бертрана не интересуют, – неохотно призналась Алисия. – В отличие от пляжа. Он любит купаться.