Азимов Айзек. Убийство в Эй-Би-Си

   Я посмотрел на стенные часы над нашей головой.
   - Может быть, он заглянул посмотреть, который час, и это был не тот, кого вы видели на улице, а тот вовсе не следил за нами. И, кроме того, вам нечего бояться, когда вы со мной. Пусть мой рост не вводит вас в заблуждение. Знаете что, я предлагаю пройтись. Еще не поздно.
   - Куда мы пойдем? - она улыбнулась. - Я попробую угадать. К вам на квартиру?
   Я почувствовал, что краснею, потому что моя квартира действительно была недалеко.
   - Невиновен, ваша честь, - сказал я. - Если бы вы попросили, чтобы я пригласил вас к себе, я бы не отказал, но, честное слово, у меня на уме нет дурных намерений. Я имел в виду прогулку вдоль парка. Прошло всего два дня после полнолуния, и в прозрачном весеннем воздухе мы увидим, как над парком восходит красивая, толстая, оранжевая луна. А когда нагуляемся, если вы живете где-либо в пределах 10 миль, я провожу вас на такси, если же вы не захотите, я посажу вас в такси и заплачу шоферу.
   - Бог мой, вы лишили меня всех разумных оснований для вежливого отказа. А что вы скажете, если я сообщу вам, что у меня разыгрывается головная боль?
   - Тогда я скажу вам, что запах свежей листвы, доносящейся из парка, будет наилучшим лекарством.
   - Тогда решено. Идем гулять, Дэрайес.
   14. САРА ВОСКОВЕК. 20.30
   Когда мы добрались до парка, сумерки уже сгущались.
   Я обнял Сару за талию и спросил:
   - Не замерзли?
   - Нисколько, - ответила она, но я оставил свою руку на ее талии на всякий случай - вдруг ей станет холодно, а она обхватила меня своей рукой, может быть, по той же причине. Меня охватило странное романтическое чувство, которое мне обычно не свойственно.
   - Давайте найдем скамейку близ входа и чтобы рядом был фонарь, предложил я. - По крайней мере сможем посидеть и хоть немного отгородиться от уличного движения.
   - Нет, не надо. Если что-нибудь случится...
   - Ничего не случится. А если и случится, то я сумею справиться.
   - Лучше не надо. Не хвастайтесь.
   В неясном свете далекого фонаря мне показалось, что она снисходительно улыбается. У меня в общем-то не было намерения идти в парк, но теперь деваться было некуда. Мы проходили мимо одного из входов, и я сказал:
   - Пошли, - и повел ее в парк.
   Она потянула меня назад:
   - Не надо, Дэрайес. Это не шутки.
   - Пошли. Не бойтесь. Никто нас не тронет.
   Она уступила, и я вздохнул с облегчением, когда обнаружил свободную скамейку не более чем в 20 футах от края парка. Она находилась достаточно далеко от улицы, чтобы создать иллюзию уединения, и достаточно близко от нее, чтобы создать иллюзию безопасности.
   - Вот! - воскликнул я. - Лучше не найти.
   15. НЕИЗВЕСТНЫЙ. 21.00
   Фонарь, слегка прикрытый свежей листвой дерева, давал достаточно света, чтобы я мог видеть ее лицо, и в то же время было достаточно темно, чтобы оно стало очень желанным. Мне казалось вполне естественным поцеловать ее. И все же я не чувствовал уверенности, какая у меня бывает в подобных ситуациях. Я еще колебался, как вдруг она резко отпрянула.
   - Дэрайес! - вскрикнула она сдавленным голосом.
   Быть может, я больше был увлечен игрой, чем она. Она заметила, я бы никогда не заметил. Правда, для моего самолюбия приятнее объяснить ситуацию иначе: она смотрела в нужную сторону, а я в противоположную.
   Я быстро повернулся и вскочил.
   - Какого черта тебе нужно? - крикнул я.
   Он стоял в 15 футах от нас, и я различил лишь, что это мужчина, белый, довольно высокий и коренастый. На нем был темный пиджак, темная рубашка, темные брюки, и если бы не бледный свет, падавший на его руки и лицо, он казался бы просто тенью.
   - Это человек из ресторана, - сказала Сара взволнованно.
   - Что вам нужно? - снова крикнул я.
   Меня могли услышать с улицы, но я не особенно рассчитывал, что найдется герой, который бросится нам на помощь. Все будут спешить, делая вид, что не слышали.
   - Не двигайтесь, - сказал я.
   Но фигура двигалась вперед маленькими шажками.
   - У него нож, - прошептала Сара.
   Я и сам видел.
   - Хочешь денег?
   Ответа не последовало, и я не мог больше ждать.
   Рывком оттолкнул Сару в сторону.
   - Стойте поодаль, - сказал я тихо. - Если начнем драться, бегите.
   Я шагнул назад, на траву, чтобы скамейка оказалась между нами, и, не спуская с него глаз, оценил положение. Хорошо еще, что у него нет револьвера, а то бы застрелил меня с безопасного расстояния.
   Осторожно ступая, неизвестный огибал скамейку, чтобы приблизиться ко мне. Он не метнет в меня нож - в этом я был уверен. Для того, чтобы метнуть нож, нужна особая сноровка, и немногие ею обладают, а если нож пролетит мимо, останешься безоружным.
   Я столь же осторожно отходил, но дал ему обогнуть скамейку. Я продумал свои действия и хотел, чтобы между нами было свободное пространство.
   - Подойдите к нему сзади, Сара, - постарался я сказать обычным голосом.
   Я знал, что она не двинется с места. Наверное, парализована страхом или удирает, хотя я не слышал ни шелеста травы, ни криков. Неизвестный, конечно, знает, что она не шелохнется, но всем свойственны слабости. Пусть человек с ножом знает, что никто не зайдет сзади, он все равно бросит взгляд в сторону Сары, и именно на этот миг я и рассчитывал.
   С громким криком я рванулся вперед, нацелив правую ногу ему в пах. Я знал, что не дотянусь, и вообще не мог положиться на точность своего удара, так что не надеялся и даже не намеревался попасть в цель.
   Однако трудно управлять реакцией, когда нога направлена в эту уязвимую часть тела, особенно, если движение сопровождается неожиданным криком. Неизвестный бессознательно пригнулся и опустил руки вниз, чтобы защититься от удара. А мой рывок превратился в прыжок, и я нанес удар, как оказалось безупречно рассчитанный. Вцепившись в запястье скользнувшей вниз руки, в которой он держал нож, я резко ее вывернул и продолжал выкручивать назад и вверх изо всех сил.
   Нож отлетел, как я и предвидел, а рука его, видимо, вышла из плечевого сустава, потому что он дико закричал и упал на землю.
   Беда в том, что он весил по крайней мере на 60 фунтов больше, чем я, и мог потянуть меня за собой. Мне пришлось немедленно выпустить его руку, чтобы он не придавил меня своим телом, и, пошатнувшись, я врезался головой в дерево. Разноцветные искры посыпались у меня из глаз, я упал и почти потерял сознание.
   Какое-то время я не мог двигаться.
   - Дэрайес.. - наконец дошел до меня крик Сары.
   Я заставил себя встать, но колени подгибались, и пришлось ухватиться за дерево.
   - Ч-т...
   У меня кружилась и болела голова, и я с трудом заставил себя смотреть в одну точку. Сара держала нож обеими руками.
   - Что мне делать, Дэрайес?
   Она сидела на груди неизвестного, который не мог двигаться, но не только из-за смещенного сустава. Сара держала нож прямо над его глазом, фактически касаясь его, и я видел, что он боится рисковать.
   - Что мне делать, Дэрайес?
   - Подержите его еще так минуту, - выдохнул я. - Я подойду сейчас, только чуть-чуть отдышусь. Если он шевельнется, втыкайте нож.
   - Я сказала, что сделаю это, но не хотелось бы.
   - Придется. Можете в это время кричать - легче будет.
   Мне удалось сдвинуться с места, и я захромал в их сторону, но, казалось, вот-вот упаду. Я сделал 20 шагов, но прошло, наверное, 20 лет.
   Я посмотрел на неизвестного. Лицо его было перекошено от боли и покрыто потом, рука, надо думать, адски болела, а он неотрывно смотрел на острие ножа.
   - Какая сволочь тебя послала? - спросил я тихо. - Лучше скажи, что вы затеяли, не то не миновать тебе клички Одноглазый Джонни.
   Он пытался что-то сказать, но я заметил, что Сара так дрожит, что в любой момент может уронить нож.
   - Дайте мне нож, Сара, - сказал я и протянул к ней руку.
   Но я не способен был двигаться быстро, а Сара спешила избавиться от ножа, и маневр не удался. Сара не дождалась, пока я до нее дотянусь, и сама протянула мне нож.
   Неизвестный быстро перевернулся на здоровую руку, сбросив Сару. Ему удалось встать на ноги, и он пошел, шатаясь, поддерживая здоровой рукой вывихнутую, задолго до того, задолго до того, как я смог что-либо предпринять.
   - Пусть идет, - пробормотал я. - Нам его не поймать.
   Я тупо смотрел на нож. Лезвие его выбрасывалось пружиной. Я убрал его и опустил нож в карман.
   - Мы не пойдем в полицию? - спросила Сара.
   - Какой смысл? Ну, запишут наши показания, подошьют их, и все дело.
   - Но когда мы пойдем к врачу, нам придется сказать ему...
   - Мне не нужен врач, - сказал я устало. - У меня все в порядке. Просто надо добраться до дома и отоспаться. - Конечно, я врал. Голова болела так, как будто она превратилась в огромный больной зуб. - Только доведите меня до двери и можете идти домой.
   - Обопритесь на меня.
   16. САРА ВОСКОВЕК. 21.30
   Трудный это был путь. Казалось, он длился целый век. Голова раскалывалась, и я не мог смотреть вниз, потому что тогда все плыло перед глазами. Я прилагал все силы, чтобы идти прямо и не казаться пьяным. Когда мы вошли в вестибюль моего дома, я сказал привратнику:
   - А, это вы, Джордж! Как дела? Это мисс Восковек. Она на минутку поднимется со мной и сразу не уйдет.
   - Да, сэр, мистер Джаст, - ответил Джордж, улыбаясь и кивая головой.
   - Откуда вы знаете, когда я уйду? - прошипела Сара мне на ухо.
   - Вам придется сразу уйти, Сара. Я забочусь о вашей репутации.
   Мы поднялись на лифте, Сара взяла у меня ключи и, повозившись, открыла дверь.
   - О'кей, дорогая, можете идти. Я сразу лягу спать.
   - Никуда я не пойду. Господи, да посмотрите на свою одежду. Не знаю, что подумал привратник.
   - Просто немного испачкался, - сказал я, пытаясь посмотреть вниз, но от этого голова заболела еще больше, и я закрыл глаза.
   - А это что? Разорвано, клок выдран. - она начала снимать с меня пиджак.
   Я немного посопротивлялся, но кончилось тем, что я разрешил ей надеть на меня пижаму. Потом она принесла горячего молока и очень осторожно пощупала мне голову, но, когда дотронулась до шишки величиной, наверное, с бильярдный шар, было чертовски больно.
   - У вас наверняка сотрясение мозга, - сказала она.
   - Конечно, но от него есть только одно средство - спать. Дайте мне поспать, утром все будет в порядке.
   - А вдруг у вас внутреннее кровоизлияние? Я думаю, все же надо вызвать врача.
   - Не надо. Я посплю, а вы приходите завтра утром и, если я не открою дверь, вызовите "скорую".
   - Не говорите глупости, - сказала она, придвинула кресло и села.
   - Вы не можете оставаться здесь всю ночь.
   - Вы можете мне помешать?
   Я застонал, и что было дальше, не помню. Кажется, я говорил, но не об убийстве Джайлса. Плел что-то об Азимове, вроде того, что пора ввести закон против тех, кто пишет без всякого труда.
   (Я то дело сталкиваюсь с подобными заявлениями. Как видно, ни одному из моих друзей писателей не приходит в голову, что я мучаюсь так же, как они, но скрываю это благодаря выдержке, настойчивости и стоицизму.
   Айзек Азимов.
   Чушь! Дэрайес Джаст.)
   ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. СРЕДА 28 МАЯ 1975 ГОДА
   1. САРА ВОСКОВЕК. 9.00
   Я заснул, наверное, часов в 11. Проснулся почти в 9 - проспал на четыре часа больше, чем обычно. Вначале я не двигался, просто смотрел в потолок, припоминая, что произошло. Потом повернул голову, потому что мне стало казаться, что в комнате кто-то есть, и увидел Сару Восковек, которая сидела в кресле и смотрела на меня с тревогой большими темными глазами.
   Я хотел приподняться, но от пронзительной боли со стоном опустился на подушку.
   - Вы знаете, кто я? - спросила Сара.
   - Конечно знаю, - сказал я обиженно, держа голову обеими руками. - Вы Сара Восковек. Минутку, сейчас все вспомню. Мы вчера вечером вместе обедали, правильно?
   - Да, а потом?
   - Была драка в парке, да? А после? Вы привели меня домой?
   - Да.
   - И остались.. Извините, мне надо пойти в ванную. Пожалуйста, помогите мне встать.
   Она довела меня до ванной комнаты и осталась стоять у двери. Когда я вышел, она спросила, как я себя чувствую.
   - Чувствую себя нормально. Только одно место на голове болит. А вы просидели возле меня всю ночь и следили за мной?
   - Собиралась по-матерински следить за вами всю ночь, но увы, человек слаб - заснула и проспала большую часть ночи.
   - Вам, наверное, пора на работу? Уже десятый час.
   - Я предупредила, что задержусь. Будете завтракать?
   - Конечно, возьмите все, что хотите, из моих припасов.
   Она приготовила омлет с грибами, ветчиной да еще с томатным соусом. И кофе. А перед этим ананасовый сок. Роскошный завтрак.
   Сара не торопилась, и мы оба ели не спеша.
   - Вы помните, что говорили вчера, когда легли? - спросила Сара.
   - Я говорил что-то?
   - Да. И я подумала, что лучше не мешать. Если речь станет совсем бессвязной, я буду знать, что надо вызывать "скорую".
   - Значит, я говорил нормально?
   - Вы перескакивали с одной темы на другую, но то, что говорили, звучало вполне разумно. Понемногу обо всем. Наиболее вразумительно, учитывая ваше состояние, вы говорили об Азимове. Выражали недовольство тем, что он так быстро и так много пишет. И еще сказали: он так уверен в своем интеллекте, что не считает нужным демонстрировать его. Мол, стоит у него поучиться и стать таким высоким, чтобы не заботиться о том, какой вы на самом деле.
   - Может быть, я имел в виду, что не нужно было идти в парк только для того, чтобы показать, какой я высокий.
   - Я тоже так подумала. Но, знаете, вы продемонстрировали это довольно убедительно.
   - Возможно. Между прочим, встреча в парке не была случайной. Этот тип действительно шел за нами, вы были правы. И он преследовал бы меня до дома, если бы мы не свернули в парк. Думаю, это исчерпывающее доказательство того, что Джайлс был убит.
   Если стараются скрыть убийство, не останавливаются перед тем, чтобы убить снова. А ночью я говорил о чем-нибудь, связанном с убийством?
   - Почти нет, только под конец, когда уже засыпали. Вы вдруг приподнялись, сели и сказали: "Эта ручка, я не должен был делать этого". Потом протянули руку, я взяла ее, вы расслабились и заснули.
   Сара вымыла посуду, а я вспомнил, что еще не чистил зубы и не брился, и отправился в ванную комнату. И вот, когда я чистил зубы, у меня возникла четкая мысль - вторично, потому что впервые она появилась, видимо, накануне вечером, когда удар головой тряхнул меня и мысли мои начали сумбурно растекаться, выйдя из проторенного круга, в котором они вращались в течение полутора дней. Я закричал, но рот был полон зубной пасты, и понять меня было трудно. Сара с тревогой спросила:
   - В чем дело, Дэрайес? Что случилось?
   Я прополоскал рот и спросил:
   - Когда я говорил о ручках, как я сказал "ручки" - во множественном числе или "ручка" - в единственном?
   Она беспомощно развела руками:
   - Не помню точно.
   - Мог я сказать: "Она там не должна была лежать"?
   - Может быть, - сказала она с сомнением. - Вы уже засыпали и выговаривали слова не очень четко.
   - Я должен был сказать именно так, - заявил я. - Готовы идти, Сара?
   Мы быстро поймали такси, и, пока ехали до отеля, я спросил:
   - Сделаете для меня кое-что?
   - Что именно?
   - Мне сказали, что полиция составила полную опись вещей Джайлса, находившихся в номере, и что ваша служба безопасности получит копию. Можете вы так устроить, чтобы я на нее взглянул?
   - Мне придется попросить у Тони Марсольяни, - сказала она в замешательстве.
   - Не просите у него. Пусть кто-нибудь из его подчиненных перешлет вам. Если Марсольяни узнает, что это нужно мне, он никогда вам не покажет.
   2. НЕЛЛИ ГРИЗУОЛД. 10.15
   В отеле мы расстались, бодро помахав друг другу рукой. Я знал, что увижу ее снова.
   Я поднялся на эскалаторе и подошел к киоску "Хэкьюлиз Букс". Нелли там не было, и меня охватила паника. Я с беспокойством спросил у девушки, сидевшей в киоске:
   - Не знаете ли, где мисс Гризуолд?
   И она ответила:
   - Сейчас придет.
   Я увидел ее издали - хорошо разыскивать высокого человека!
   - Нелли! - помахал я ей.
   - Дэрайес! Как дела? Вам еще не надоел этот праздник жизни?
   - Начинает надоедать.. Послушайте, Нелли, мне надо еще кое-что узнать о Джайлсе Диворе. По поводу случая с автографами.
   - Я рассказала вам все, что знаю
   - Одна подробность. Помните, он отшвырнул красную ручку, когда кончил писать. Ту, которую вы ему дали.
   - Да. Но я не подобрала ее. Она вам нужна?
   - Нет, она мне не нужна. Но когда вы дали ее Джайлсу, он держал в руках другую ручку, ту, которая перестала писать, то есть вторую ручку, в которой кончилась паста, - ваша была уже третья.
   - Да.
   - Так вот вопрос заключается в следующем: что он сделал со второй ручкой, когда вы дали ему третью? Выбросил, положил перед собой или еще что-нибудь?
   - Хм, разве упомнишь такое? Нет, он не бросил ее. Он увидел, что я подхожу... Вспомнила - он положил ее себе в карман.
   3. САРА ВОСКОВЕК. 10.50
   Теперь обратно к Саре. Я быстро вошел к ней в кабинет. Она говорила по телефону. Я приготовился ждать, но она подтолкнула ко мне ксероксную копию, лежавшую на столе.
   - Уже? - спросил я одними губами.
   Она кивнула и продолжала говорить.
   С бьющимся сердцем я взял список одежды и разных мелочей, принадлежавших Джайлсу, и быстро пробежал его. Не нашел и перечитал его медленнее, потом еще раз. В списке ручки не было.
   Все сходилось, но мои построения не были неопровержимыми, никто не поверит мне, пока я не смогу представить нечто бесспорное, а чтобы сделать это...
   Сара кончила говорить по телефону, а я даже не заметил.
   - Дэрайес, - позвала она.
   Я поднял глаза:
   - Простите.
   - Это то, что вы хотели? Я попросила, и мне ту же прислали. Ну как о'кей?
   - И даже более того. Я знаю, кто убил Джайлса. Какого вы мнения о Марсольяни?
   - Как о главе службы безопасности?
   - Да.
   - Он здесь работает уже десять лет, и, насколько мне известно, им довольны.
   - А как насчет его честности?
   - Что насчет честности?
   - Он не преступник? Он не может быть замешан в афере с наркотиками?
   Она посмотрела на меня, как на сумасшедшего:
   - Он? Ни за что.
   - Тогда я рискну. Не знаете, Сара, номер 1511, в котором жил Джайлс, еще свободен?
   Она позвонила по телефону и, выяснив, сказала:
   - Мистер Дивор зарезервировал его до сегодняшнего дня, но сегодня кто-то должен въехать, возможно, часа в три.
   Я посмотрел на часы - начало двенадцатого.
   - Думаю, что успею. Мне надо повидать Марсольяни.
   - Я попытаюсь вызвать его сюда.
   - В этом нет надобности. Я предпочел бы спуститься вниз и зайти к нему без предупреждения. Вы не могли бы проводить меня туда?
   Она вдохнула:
   - Я знаю, где их помещение, но я не могу отойти от телефона.
   - А больше некому?
   Она вышла в приемную и поговорила с секретаршей.
   - Джинджер вас проводит... Вы будете осторожны, Дэрайес?
   - Конечно, я буду осторожен, Сара. Только бы повезло.
   4. ЭНТОНИ МАРСОЛЬЯНИ. 11.20
   Когда я увидел Марсольяни с его жилеткой и полупотухшей сигарой, я почувствовал сильный удар сердца. Он говорил по телефону. Дверь не была заперта, и я вошел и сказал:
   - Продолжайте. Я подожду. Я Дэрайес Джаст.
   Вначале он как будто удивился, потом на лице его изобразилось недовольство.
   - Знаю, кто вы, - проворчал он, - но как вы видите, я занят.
   - Я подожду.
   - Я все время буду занят.
   - Мне надо всего полчаса, и я бы предпочел не связываться с полицией. Он только взглянул на меня из-под опущенных век, но не стал выгонять, а сказал в трубку:
   - Знаете что, перезвоните мне по этому вопросу позднее.
   Положив трубку, он повернулся ко мне и сказал:
   - Что вы хотите? Только быстрее.
   - Дайте мне две минуты и не прерывайте меня, - сказал я. - У вас в отеле существует проблема наркотиков. Я об этом знаю, и вы об этом знаете, так что нет смысла это скрывать, будем исходить из этого. Я могу решить ее. Если вы поможете мне сейчас и мы добьемся толка, можете приписать заслуги себе - мне слава не нужна, - и это будет выгодно отелю.
   Он посмотрел на меня оценивающе и аккуратно загасил сигару, от которой исходило зловоние.
   - Вы просите о помощи. Какой помощи?
   - Я хочу расставить ловушку для убийцы, если вы поможете мне. Для этого мне нужны двое - вы и ваш сотрудник Майкл Стронг. Именно мы втроем находились в номере Джайлса после того, как я обнаружил труп, и если мы втроем сейчас поднимемся туда и вы дадите мне 15 минут, не больше, то убийца будет у нас в руках. Если же я ошибаюсь, я просто уйду и забуду об этой истории. Полиция в любом случае не будет замешана.
   - Вот как? - возмутился он. - Вы просто забудете об этом? Имейте в виду, если вы заставите меня подняться в номер и вся ваша сумасбродная затея окажется пшиком, то вы не просто уйдете. Я помогу вам вылететь из этого здания с треском.
   - Я даже не буду сопротивляться, - сказал я. - Договорились?
   Я ждал ответа, наверное, целую минуту. Наконец он спросил:
   - Хотите, чтобы мы все поднялись вместе или чтобы Стронг присоединился к нам в номере?
   - Все вместе, - быстро ответил я, - но я не хочу, чтобы мы поднялись через вестибюль или этажи, где расположены залы, поэтому не можете ли вы вызвать Стронга сюда, и потом поднимемся вверх на лифте, на котором мертвых спускают вниз.
   - Чтобы никто не знал, что мы находимся в номере? И тогда убийца явится к нам?
   - Дайте мне 15 минут, больше мне ничего не надо.
   5. ЭНТОНИ МАРСОЛЬЯНИ. 11.30
   Майкл Стронг был вызван в подвал по рации. Войдя в комнату, он увидел меня и остановился в полном изумлении. Его бесцветные брови поползли вверх.
   Марсольяни сказал:
   - Вот что, Стронг, нам нужна ваша помощь. Мы сейчас поднимемся в номер 1511 и...
   - Это туда, где человек упал в ванне?
   - Да. Вот этот субъект уверяет, что, если мы зайдем туда и подождем 15 минут, кто-то войдет и сознается, что он убил того человека. Дадим ему 15 минут, но, если ничего не произойдет, я хочу, чтобы вы его увели, да побыстрее, потому что, если вы этого не сделаете, я его прикончу.
   - Пошли, - сказал я, стараясь, чтобы мой голос не дрогнул (бог мой, а что если я ошибаюсь?). - К полудню покончим с этим делом.
   Стронг ничего не сказал, и глаза его были совсем пустые и в то же время смотрели враждебно. Меня это не удивляло.
   В полном молчании мы поднялись на грузовом лифте на 15 этаж, и Марсольяни открыл дверь номера служебным ключом. Взглянув на часы, он сказал:
   - 11.42. Вы располагаете временем до 11.57, ни секундой больше.
   - О-кей. Вы не могли бы оставить дверь незапертой, чтобы тот, кто придет, не стал взламывать замок.
   - Хорошо, - сказал он и закрыл дверь, но не запер. Потом подошел к письменному столу, прислонился к нему и, не спуская глаз с двери, сказал: - Осталось 14 минут.
   Майкл Стронг стоял возле кровати и смотрел на дверь как завороженный. И я смотрел в ту же сторону, стоя спиной к проклятой ванной.
   Марсольяни тихо проговорил:
   - Десять минут.
   Я сказал еще тише:
   - Не обязательно отсчитывать.
   Капля пота выступила у меня на виске и потекла по щеке. Конечно, мы не включили кондиционер, я не хотел, чтобы его шум заглушал другие звуки.
   Прошло еще несколько минут. Я пошарил в кармане пиджака и вытащил листок бумаги. Это была краткая программа работы съезда.
   - Одолжите мне ручку ни минуту, - попросил я Стронга шепотом.
   - Что? - спросил он в полный голос.
   Я подал знак, чтобы он говорил потише.
   - Осталось всего пять минут. Дайте мне, пожалуйста, вашу ручку.
   Напряжение настолько возросло, что мы все пребывали в каком-то нереальном мире, на что я рассчитывал. Стронг кивнул, откинул левую полу пиджака и выбрал из внутреннего кармана одну из трех ручек.
   - Не эту, - сказал я настойчиво. - другую.
   - Что? - спросил он, протягивая ту ручку, которую вынул.
   - Другую, - прошептал я, - другую.
   Он стоял, замерев от удивления, и в этот момент я рванулся к нему, вытащил из его кармана одну из оставшихся ручек и перевалился через кровать на другую сторону.
   Напряженное ожидание сделало свое дело, и Стронг потерял над собой контроль. Он злобно закричал:
   - Отдайте ее, отдайте мою ручку!
   - Почему? - крикнул я. - Что у нее внутри?
   Он обогнул кровать, но я перевалился через нее обратно.
   К тому времени Марсольяни очнулся и взревел:
   - Что вы делаете, Джаст, черт побери?
   - Ручка у меня, - крикнул я, не спуская глаз со Стронга, - и я хочу ее развинтить. Подержите его!
   До Марсольяни начало доходить, что происходит, и, когда Стронг снова кинулся ко мне, он натолкнулся на мощную грудь Марсольяни, который молниеносно схватил его, крутанул и завел ему локти за спину.
   - Берегитесь, чтобы он не ударил вас ногой, - сказал я.
   - Не двигайтесь, Стронг, - приказал Марсольяни. - Что там у вас, Джаст?
   - Я развинчиваю ручку, - сказал я, держа ее над столом шариком вниз.
   Две секунды, которые мне для этого понадобились, показались мне самыми долгими в моей жизни, так я волновался, что ничего не обнаружу.
   Ручка раскрылась, и на стол посыпался белый порошок.
   - Один против ста, что это героин, МАрсольяни, - сказал я дрожащим голосом.
   Прошло неполных 47 часов с того момента, когда я обнаружил тело Джайлса.
   6. ЭНТОНИ МАРСОЛЬЯНИ. 11.57
   Последовавшие два часа были бурными. Стронг отбивался как безумный, и мы вдвоем насилу скрутили его. Его вопли, когда удавалось разобрать, что он кричит, рассеяли всякие сомнения в том, что мы ухватили звено в цепи распространения наркотиков.
   Марсольяни забрал у Стронга две оставшиеся ручки, но не развинчивал их и вызвал еще двух сотрудников службы безопасности, и они увели Стронга. Теперь за расследование отвечал Марсольяни, и меня это устраивало.
   Он спросил меня:
   - Откуда вам это было известно?
   Я объяснял, а он записывал, время от времени посматривая на меня так, будто я ненормальный, и постоянно спрашивая: