Балсекар Рамеш Садашива. Знаки на пути от Нисаргадатты Махараджа

   Махарадж придает первостепенное значение слушанию слов Гуру. Он говорит, что самый быстрый путь самореализации (хотя он постоянно указывает на то, что нет никакого «пути» и нет никого, кто бы куда-то шел) — это слушание (Шравана), размышление (Манана) и медитация над этим (Нидидхьясана). Даже эти слова, как все время подчеркивает Махарадж, должны использоваться лишь для общения, и когда намерение и значение постигнуто, слова — все слова — должны быть отброшены, с тем чтобы интеллект не возвел на всем этом концептуальную структуру.
   Махарадж постоянно заявляет, что его слова адресованы не какой-то индивидуальной сущности, а сознанию. Слова возникают из сознания и адресованы сознанию. Именно сознание должно слушать слова, и после того как их значение интуитивно схвачено, словам нужно позволить раствориться в сознании. Если же слушание совершается «индивидуумом», который намеревается получить с помощью интеллекта какую-нибудь пользу, то, как предупреждает Махарадж, все будет потеряно. Именно вмешательства интеллекта следует избегать.
   Ранее было подчеркнуто, что должна быть постигнута пустотность псевдосущности. Пока слова слушает сущность, как они могут достичь даже ограниченной цели — указания верного направления; верное направление находится вне феноменальности, являющейся источником как сущности, так и самих слов! Слова могут раскрыть свое тонкое и глубинное значение только в том случае, если они воспринимаются интуитивно, без интерпретирующего вмешательства интеллекта; иначе результатом будет простое интеллектуальное понимание «внешнего» мира сущностью, считающей себя чем-то обособленным от того, что по ее пониманию является иллюзорным. «Вы не можете, — говорит Махарадж, — извлекать из тотального феноменального проявления крошечный кусочек как свое обособленное „я“ и в то же время понимать то-что-есть. Лишь в полном устранении псевдосущности может произойти истинное постижение.»

Изумительный обман

   Сознание, как говорит Махарадж, это завлекающая, чарующая Махамайя, самый изумительный обман. Это очаровывающее ощущение присутствия — лишь ощущение, концепция, которая внедряется в непроявленный Абсолют, подобно непрошенному гостю, овладевающему домом с такой ловкостью и хитростью, что хозяин не теряет ощущения ложной безопасности и благополучия. Махарадж называет это также «временной болезнью», протекание которой вызывает бред!
   Это ощущение того, что ты живой, ощущение присутствия обладает таким опьяняющим действием, что человек оказывается плененным его проявлением. Он настолько вовлекается в этот спектакль, что редко задумывается по поводу того, существует этот спектакль на самом деле или это просто видение, галлюцинация, сновидение, мираж. Человек смотрит на дерево и настолько очаровывается им, что забывает, что дерево — это не что иное как производное семени, являющегося его истинным источником. Цель Парамартхи (Парама-артха: ядро значения) — увидеть источник, семя. Что является семенем этого проявленного мира? «Если вы находитесь в бессознательном состоянии, — спрашивает Махарадж, — существует ли для вас вообще какой-либо проявленный мир? Если вы без сознания, существует ли для вас вселенная? Только когда вы есть (в сознании), есть и мир. Так что, очевидно, что вселенная содержится в частичке сознания (которая якобы существует в крошечном отверстии в центре черепа). Сознание не может проявится, не может осознавать себя, если нет психосоматического механизма, тела. Что является источником тела? Мужской сперматозоид и женская яйцеклетка. Что является источником сперматозоида и яйцеклетки? Потребляемая родителями пища. Итак, к какому заключению мы приходим? Абсолют, высший потенциал, источник всего сущего, никак не может быть такой земной вещью, как «пища»! Следовательно, это ощущение «я есть», сознание, ощущение присутствия не может быть не чем иным как концепцией, видением, сновидением, галлюцинацией! И это сознание является источником всего проявленного мира — в действительности оно есть этот проявленный мир!»
   На этом этапе возникает фундаментальный вопрос: кто пришел к этому заключению? Кто еще это может быть, кроме «Я»? Того Я, которое отвечает за все виды проявленных феноменов, Я, которое есть осознание, не осознающее себя, так как в истинном состоянии Целостности и Единства нет ни присутствия, ни отсутствия; отсутствие присутствия присутствия, отсутствие присутствия отсутствия — это то-что-Я-есть (и это может сказать каждое живое существо — не как «оно», а как «Я»).
   Нужно ли все это еще раз повторить, кратко? Итак:
   1. Проявленное существование феноменально; феноменальные объекты представляющие собой видимые проявления, познаваемые чувствами и связанные временем — это видение, сон, галлюцинация и, следовательно, они не истинны. Непроявленное существование Абсолютно, вне пространства и времени, не осознающее существования, не познаваемое чувствами, вечное и, следовательно, истинное. Кто говорит это? Конечно, сознание, пытающееся познать себя и не могущее сделать этого в силу того, что познание (никакого познающего как такового нет) не может познать то, что само является познанием: глаз не может видеть сам себя, хотя он видит все остальное. Ищущий есть искомое: это главная, важнейшая истина.
   2. Я, непроявленное, представляет собой тотальную потенциальность, абсолютное отсутствие известного и познаваемого, абсолютное присутствие неизвестного и непознаваемого. Я, проявленное, представляю собой тотальность всех феноменальных объектов, тотальность известного в непостижимости непроявленного неизвестного.
   3. Может существовать только Я — вечное Я — абсолютно не обусловленное, без малейшего следа какого-нибудь атрибута, чистая субъективность. Простая мысль, относящаяся к «я» — это немедленное и спонтанное (хотя и иллюзорное) рабство: пусть «я» исчезнет, и немедленно и спонтанно вы есть Я.
   4. Феноменально «я» (а также «вы» и «он») — это лишь видимое проявление в сознании. Как может видимое проявление пребывать в рабстве? Ноуменально, Я — чистая субъективность — как может нуждаться в каком-либо освобождении? Освобождение — это лишь избавление от идеи того, что есть «некто», нуждающийся в освобождении.
   5. Как человек может знать, продвигается ли он по духовному пути? Может быть, самый верный знак «продвижения» — это отсутствие какого-либо переживания по поводу продвижения и отсутствие беспокойства по поводу освобождения, являющееся следствием ясного постижения, — мгновенного постижения тотального функционирования Нисарги (природы), в котором нет места автономной сущности.

Приложение II. Заметки о сознании

   Наверное, это будет звучать как прописная истина, если сказать, что любого рода замешательство относительно концепции сознания возникает в силу того, и лишь в силу того, что не было достигнуто понимание сущностной природы сознания. Но сказать так необходимо. Такое замешательство в какой-то мере можно сравнить с классическим примером замешательства, создаваемого в умах нескольких слепых людей, когда каждый из них касается и ощупывает лишь одну часть тела слона и делает вывод о том, что же такое слон на самом деле.
   В попытках обрести ясное представление о том, что Махарадж имел в виду под словом «сознание» было бы полезно с самого начала помнить тот основополагающий факт, что в отсутствии сознания не может быть никакого существования вообще, и само сознание, — это лишь мысль «я есть». Следовательно, что бы ни возникало в сознании — как вещь, объект, событие или ощущение — все это может иметь лишь природу мысли, то есть, лишено собственного существования. А это значит, что сам человек, являясь лишь видимым проявлением в сознании другого, не имеет какой бы то ни было субстанции как таковой. Махарадж раскрывает всю эту проблему в перспективе, говоря, что вся проявленная вселенная «подобна ребенку бесплодной женщины» — она является иллюзией. Все дальнейшее рассмотрение этой проблемы должно, таким образом, совершаться именно в этой перспективе.
   В глубоком сне, когда сознание отдыхает и ум находится в полном покое, не возникает никакого вопроса ни о существовании данного индивидуума, ни о существовании других индивидуумов и объектов, составляющих «мир». В глубоком сне нет никаких переживаний, ни боли, ни удовольствия, поскольку любое переживание может возникнуть лишь как движение в сознании. Страдания начинаются только тогда, когда глубокий сон прекращается и сознание начинает движение, результатом чего является сновидение или полное пробуждение. Именно с этой точки зрения Махарадж говорит о сознании как о «виновнике»: человек имеет различные переживания только тогда, когда есть ощущение сознательного присутствия.

Осознавание, Сознание, «Индивидуум»

   «Осознавание» — это наименование того состояния абсолютного совершенства, когда сознание полностью отдыхает и не осознает своего бытия. (Какие бы слова ни использовались, для того чтобы указать на него, они будут лишь концепцией, поскольку в этом состоянии оно не может воспринимать себя.)
   Сознание начинает осознавать себя только тогда, когда оно начинает двигаться и возникает мысль «я есть». Почему вообще возникает сознание? Безо всякой видимой причины, кроме той, что это его природа, — подобно волне на поверхности воды. «Беспричинная причина», как говорит Махарадж. Одновременной с изначальной мыслью «я есть» в ту же секунду рождается вся проявленная вселенная. Когда сознание, которое в покое является безличностным, проявляется, объективизируя себя в виде феноменов, оно отождествляется с каждым чувствующим объектом, и таким образом возникает концепция обособленного личного индивидуального «я», рассматривающего все остальные феномены как объекты, и каждое живое существо становится субъектом по отношению к другим чувствующим объектам, хотя в действительности все они являются объектами, возникающими в сознании.
   В основе «рабства» как раз и лежит это ограничение чистой субъективности и неограниченного потенциала Абсолюта рамками одного незначительного объекта, называющего себя «я» и считающего себя обособленным от других. Именно этот феноменальный объект, простое видимое проявление в сознании других приходит к Махараджу за «освобождением», и именно этому индивидууму Махарадж между прочим говорит, что помочь ему может только сознание, являющееся единственным «капиталом», с которым рождается каждое живое существо, единственной его связью с Абсолютом. Сознание и есть виновник, приведший человека к иллюзорному рабству, и лишь сознание может помочь ему достичь иллюзорного освобождения. «Сознание — это Майя, создающая иллюзорное рабство, — говорит Махарадж, — и оно же является Ишварой, действующим в качестве Садгуру, который, если его должным образом умилостивить, раскрывает тайну вселенной и дарует иллюзорное освобождение в этой пьесе сновидения-жизни, в которой сознание является единственным актером, играющим все самые разнообразные роли. Так что, на земле нет силы более великой, чем это сознание, это ощущение присутствия «я есть», которому иллюзорный индивидуум должен адресовать все свои молитвы, и тогда это самое сознание даст иллюзорное освобождение от иллюзорного рабства иллюзорного индивидуума, раскрыв свою истинную природу, которая является не чем иным как самим ищущим, но не в виде индивидуума!»

Природа сознания и проявленного мира

   Когда Махарадж просит нас рассматривать сознание как высшего Бога и молиться о руководстве с его стороны, он, конечно, подразумевает то, что мы по-прежнему отождествляем себя со своими телами и считаем себя обособленными сущностями, обладающими независимостью и свободой выбора действия. Но при таком подходе, основанном на индивидуальности и свободе выбора, проявленная вселенная не может раскрыть свою тайну. «Так что со всей искренностью и рвением молитесь сознанию, источнику всей чувствительности, — говорит Махарадж, — так, чтобы эта хватка „сущностификации“ постепенно ослабла и позволила очищенной психике получить от сознания, Садгуру, тайну своей истинной природы.»
   Привязанность человека, как обособленного существа, к телу в полной мере вызывается той обусловленностью, которую он получает от родителей и взрослых с самых первых моментов обретения им понимания. Она состоит в том, что он является конкретным телом с конкретным именем. И уже очень скоро он убежден вне всякого сомнения, что он есть это тело, наделенное жизненной силой дыхания, постоянно вдыхающее и выдыхающее, а также имеющее сознание (или чувствительность), которое возникает и исчезает вместе с состояниями бодрствования и сна. Все, что на самом деле произошло, — это то, что ноумен объективизировал себя в миллионы форм (включая человеческие формы) как феноменальные объекты, составляющие тотальное проявление и его функционирование. Эти феноменальные объекты в процессе проявления постоянно создаются и уничтожаются, и ни один из них не имеет никакой свободы выбора действия. Следовательно, не человеческие существа обладают сознанием, а Сознание обладает миллионами форм, через которые ноумен может себя объективизировать. Если есть ясное понимание и глубокая убежденность относительно того, как происходит этот процесс постоянного появления и исчезновения проявленного мира (как это бывает в случае с Джняни), тогда сознание видится совсем в ином свете. Тогда сознание в действии, то есть феноменальные объекты, видится как бренные инструменты, необходимые для того, чтобы произошло проявление; хотя, конечно, проявление не отлично от ноумена, а является лишь объективным аспектом ноумена, единственного субъекта.
   Это подводит нас к вопросу, почему Махарадж говорит, что сознание «связано временем». Ответ состоит в том, что Сознание нуждается в физической форме, в которой оно могло бы проявиться, и проявленное сознание может пребывать в этой форме лишь до тех пор, пока эта физическая форма существует. Физическая форма состоит из пищи и пищей же поддерживается, а пища представляет собой лишь эссенцию пяти элементов (смесь витальных жидкостей родителей, вызывающая зачатие в утробе женщины, сама является эссенцией потребляемой родителями пищи). Когда физическая форма «умирает», дыхание покидает тело и смешивается с внешним воздухом, сознание также оставляет тело и сливается с непроявленным сознанием. Так что сознание, пребывающее в теле, в каждом случае ограничено в своем проявлении продолжительностью жизни, уготованной каждой физической форме, и, следовательно, оно связано временем.
   Это все можно кратко изложить следующим образом:
   а) Индивидуальное человеческое существо считает, что сознание (обратите внимание на отсутствие прописной буквы «С») является частью его телесного оснащения с самого момента его рождения. Поэтому на этом этапе Махарадж говорит такому человеку, что само его существование зависит от пребывающего в его теле сознания. Если бы он родился без этого сознания, «его» бы выбросили и уничтожили, как комок грязи. «Так что поймите, — говорит Махарадж, — что это сознание является единственным „источником“, который может помочь ему понять свою истинную природу.»
   б) Затем Махарадж выталкивает его из состояния уверенности в том, что сознание — это его личное имущество, говоря ему, что не индивидуум обладает сознанием, а в Сознании (обратите внимание на большую букву «С») — проявленном объективном аспекте непроявленного Абсолюта — возникает вся вселенная, включая миллионы человеческих существ; и что, следовательно, он является лишь крошечной частью тотального проявления, и все это шоу на самом деле является иллюзией.
   в) Если это положение дел ясно осознано, должно быть понято и то, что, пока существует тело, мы являемся не этой бренной формой, психосоматическим механизмом, необходимым для того, чтобы произошло проявление, а оживляющим сознанием, дающим чувствительность физическому аппарату. Однако как только тело «умирает», проявленное сознание покидает тело и сливается с непроявленным сознанием. Мы есть Сознание в покое — Абсолютное Сознание.

Сущностная тождественность

   На этом этапе остается еще один момент, который необходимо обсудить, чтобы медитация была завершенной. Это вопрос о сущностной тождественности непроявленного и проявленного, ноумена и феноменальных объектов, Абсолютного и относительного, присутствия и отсутствия, а также всех взаимосвязанных противоположностей. Все эти наборы понятий представляют различные аспекты ума (ум — это хранилище сознания), составляющие дуализм, который является основой всего проявления: наблюдающий и наблюдаемое, познающий и познаваемое. По словам Махараджа, постижение основополагающей тождественности взаимосвязанных противоположностей означает «освобождение», поскольку в этом случае будет достигнуто осознавание того, что сам ищущий — это искомое, что все различия существуют лишь в дуальности и что, если бы различные взаимосвязанные противоположности наложились друг на друга, это привело бы их к уничтожению и тем самым — к уничтожению самого состояния дуальности, и, таким образом, результатом было бы основополагающее единство.
   Наверное, здесь нужно повторить, что сознание — это проявление, а проявление происходит в дуальности, но эта дуальность создается в рамках единства и целостности непроявленного Абсолюта. Тотальность проявленного мира — это не нечто, проецируемое сознанием, когда оно начинает приходить в движение и действовать; различные объекты, составляющие проявленный мир, не имеют собственной субстанции, или природы, отличной от природы сознания, которое само является восприятием и познанием феноменальных объектов. Факт заключается в том, что весь проявленный мир, все феноменальные объекты представляют собой видимые проявления в сознании, воспринимаемые сознанием, познаваемые сознанием посредством интерпретации со стороны ума. Если этот факт ясно понят, то будет достигнуто и осознавание того, что сознание — это и происходящее функционирование, и восприятие этого функционирования — и мы (не индивидуумы, а вечное «Я») есть восприятие. Сознание в действии не может быть отличным от Сознания в покое, Абсолютного Осознавания, представляющего собой тотальность всей потенциальности. Другими словами, Сознание — проявленный мир является объективным аспектом субъективного Осознавания.
   Как только Сознание пришло в движение и началась его деятельность, проявление и функционирование может иметь место лишь в состоянии дуальности. «Пространство» — это статический аспект концепции функционирования: если бы не было пространства, никакие феноменальные объекты, обладающие трехмерным объемом, не могли бы быть восприняты. А «время» (длительность) — это активный аспект концепции функционирования: если бы не было длительности, воспринимаемые объекты не были бы познаваемы. При отсутствии дуальной концепции пространства и времени, известной как «пространство-время», не может быть ни проявления, ни функционирования; и эти два аспекта отдельны лишь как концепции, но они теряют свою отдельность, когда концептуализация прекращается. В глубоком сне, например, и пространство и время исчезают, а вместе с ними — и весь проявленный мир, поскольку дуальность может существовать лишь в концептуализации.
   Пусть мысли остановятся — и вся дуальность исчезает. Другими словами, феноменальные объекты не могут быть познаны без ноумена, а ноумен без феноменов. (Сама идея ноумена, конечно, находится в пределах дуальности концептуализации.) Когда концептуализация прекращается, вся дуальность подходит к концу. Когда концептуализация прекращается, нет ни феноменальных объектов, ни ноумена, поскольку остается чистая субъективность — никаких переживаний и никого, кто бы требовал каких-либо переживаний! Говоря кратко, все взаимосвязанные противоположности являются неизбежно отдельными лишь как концепции, но по сути они неотделимы.

Игра единства в дуальности

   Если ноумен желает взглянуть на себя — мы, конечно, сейчас концептуализируем — он не может сделать этого без объективизации себя в виде феноменальных объектов. Следовательно, феноменальное проявление — это не нечто, порожденное извне, «спроецированное» ноуменом, это объективизация в форме проявления в пределах себя.
   Когда сознание в пределах ноумена приходит в движение и возникает ощущение присутствия — я есть — одновременно с этим возникает и ощущение дуальности «познающий и познаваемое», «переживающий и переживаемое». Но эта дуальность лишь видимая, не имеющая реальности, поскольку сущностное единство не может быть разделено. Эти два аспекта — Сознание в покое (ноумен) и сознание в действии (феноменальность) — ни разделяются, ни соединяются, ибо дуальный аспект возникает лишь как концепция. Шива (ноумен) существует в движении Сознания, поскольку такое действие не имеет никакого другого источника, кроме Шивы, и само действие — проявление и функционирование (Шакти) — происходит в пределах Шивы (ноумена). Дуальность — это лишь иллюзия, концепция, которая не оказывает и не может оказывать воздействия на единство Абсолюта. Не забывайте, что концептуальное сотворение вселенной — это лишь «дитя бесплодной женщины»! Если бы дуальность была действительно реальной, каждая из двух частей имела бы свою собственную природу. Следовательно, и возникновение, и исчезновение кажущейся дуальности — это все иллюзия, которая длится бесконечно, от мгновения к мгновению, без какого-либо перерыва. В основе же лежит сущностная тождественность.
   Ноумен и феноменальные объекты (или можно использовать другие слова, означающие относительные состояния) — это лишь названия, употребляемые для общения в дуалистическом состоянии после того, как произошло проявление. Это лишь два слова, используемые для описания двух состояний на основе концептуализации, но они не могут нарушить основополагающее единство, которое никоим образом не оказывается затронутым. Волны могут вздыматься и опадать, но поверхность воды как таковая остается незатронутой. В индийской традиции возникновение и исчезновение проявленных феноменов в Сознании рассматривается как игра Шивы (Лила).
   Хотя для целей аналитического изучения Джняна и Бхакти могут трактоваться как обособленные друг от друга вещи, в действительности они представляют собой два аспекта одного и того же фундаментального единства. Поэтому в самом начале своего знаменитого трактата по философии Адвайты «Амританубхава» (Бессмертное переживание) Джнянешвара Махарадж — поэт-святой из Махараштры — «с глубочайшим смирением» выражает свое почтение этой кажущейся дуальности Шива-Шакти, способной раскрыть свою истинную природу. (Здесь слово «смирение» явно означает не противоположность «гордости», а само отрицание обособленной сущности, которая не может ни гордиться, ни быть смиренной по той простой причине, что истинное знание может быть впитано лишь при наличии абсолютной пустоты.)
   Теперь мы можем понять, почему Махарадж называет «сознание» высшим Богом, которого следует умилостивлять посредством Бхакти и молитв, с тем чтобы сознание раскрыло свою истинную природу: связанную временем — в своем относительном концептуальном аспекте в контексте рассмотрения индивидуума, но независимую от пространства и времени и, следовательно, безграничную и вечную — при отсутствии восприятия. Полное постижение этой истинной природы должно устранить самого ищущего и заставить его слиться с вечным покоем Сознания, не пребывающего в движении — с чистой субъективностью, с Этим. Весь проявленный мир и его функционирование в сознании (то, чем мы являемся в дуальности) — это лишь видимость, Лила, что подобно отражению солнца в капле росы. Уничтожение отражения не оказывает никакого влияния на солнце. Сознание в действии — это связанная временем «Лила», которая по окончании отведенного ей периода времени сливается с Сознанием в покое, с безграничным, необусловленным Осознаванием, не осознающим само себя.

Приложение III. Бхакти, Джняна и индивидуум

   Некоторые посетители Махараджа (особенно это относится к ученым из других стран) не понимают того, что он не является «ученым» человеком в общепринятом смысле этого слова. Они ожидают от него академических дискурсов по различным философским темам. Одна из таких тем — предпочтительность Бхакти или Джняны как духовного пути.
   Когда Махарадж слышит такой вопрос, он начинает смеяться и спрашивает, как можно ожидать от такого далекого от учености человека, как он, ответа на такой вопрос. Он может еще указать на кого-нибудь из присутствующих и представить его как ученого со степенью магистра индийской философии, который, конечно же, более компетентен в этих вопросах и может просветить слушателей. Затем он может (иногда, тихим голосом) спросить задающего вопрос: «кто» хочет получить эту информацию и с какой целью. Посетитель смотрит на Махараджа, пытаясь понять, не шутит ли он, но видит, что он задает вопрос со всей серьезностью: «Кто желает знать ответ?» И этот вопрос Махараджа скоро заставляет посетителя ощутить, что его поиск заманил его в такие глубины, какие он еще никогда не исследовал. Понимая его затруднительное положение, Мастер облегчает ему участь, объясняя, что именно концептуализация поднимает все эти различные, ненужные вопросы, опутывает индивидуум своей сетью и заставляет его забыть основополагающий вопрос — «кто» же на самом деле этот спрашивающий? Является ли задающий вопрос человеком, которым он себя считает? Есть ли вообще такая вещь, как «человек», индивидуальная сущность, обладающая независимой свободой выбора действия и могущая таким образом выбрать определенный духовный путь?