де Бальзак Оноре. Утраченные иллюзии

   - Ну-с, а как вам нравится молодой Ганнерак?..
   - Как говорится, круто пошел в гору. Еще бы! Транспортная контора...
   - Ха-ха!.. Он возит, а на нем ездят! Идет молва, что жена вводит его в большие расходы...
   - Его-то?..- вскричал Дублон, состроив насмешливую мину.
   И хищник, окончив линовать бумагу, выписал круглым прописным шрифтом зловещий заголовок, а ниже проставил следующий счет (Sic!).
   ОБРАТНЫЙ СЧЕТ И ИЗДЕРЖКИ г
   По векселю на сумму одна тысяча фралков, от десятого февраля тысяча восемьсот двадцать второго года, выданному и подписанному в Ангулеме Сешаром-сыном, приказу Люсьена Шардона, именуемого де Рюбампре, переданного приказу Метивье и нашему приказу, срок коему истек тридцатого апреля сего года, и опротестованному Дублоном первого мая тысяча восемьсот двадцать второго года.
   Сумма долга ......... 1000 фр 00 сант.
   Протест . ........ 12 35 "
   Комиссия 0,5% ........ 5 " 00 "
   Посредничество 0,25% . . . " . 2 " 50
   Гербовый сбор по обратному векселю
   и настоящему счету ...... 1 " 35
   Проценты на капитал и почтовые
   расходы ........... 3 " 00
   1024 фр. 20 сант.
   Комиссия за перевод из расчета
   1,25% с 1024,20 ..... . . . 13 фр 25 сант.
   Итого 1037 фр 45 сант.
   Тысяча тридцать семь франков сорок пять сантимов, каковую сумму мы возмещаем переводным векселем на имя господина Метивье, проживающего в улице Серпант в Париже, приказу господина Ганнерака из Умо.
   Ангулем, второго мая тысяча восемьсот двадцать второго года
   Братья Куэнте
   Под этим небольшим счетом, составленным привычной рукою человека, знающего свое дело, ибо Куэнте-большой ни на минуту не прерывал своей болтовни с Дублоном, он приписал следующее заявление:
   Мы, нижеподписавшиеся, Постэлъ, аптекарь в Умо, Ганнерак, владелец транспортной конторы, купцы сего города, свидетельствуем, что комиссия за перевод в Париж составляет один с четвертью процента.
   Ангулем, третьего мая тысяча восемьсот двадцать второго года.
   - Послушайте, Дублон, сделайте одолжение, сходите-ка к Постэлю и Ганнераку, попросите их подписать это заявление и верните мне его завтра утром.
   И Дублон, приученный к этим орудиям пытки, пошел, как если бы дело шло о самой обычной вещи. Ясно, что будь даже протест вручен в закрытом конверте, как это делается в Париже, все же весь Ангулем узнал бы, в каком бедственном состоянии находятся дела несчастного Сешара. И не послужило ли это поводом для стольких обвинений в бездеятельности? Одни говорили, что его погубила чрезмерная любовь к жене; другие винили его за чересчур большую привязанность к шурину. И любая из этих предпосылок влекла за собою самые ужасные выводы: никогда, дескать, не следует принимать близко к сердцу интересы своей родни! Оправдывали суровость Сешара-отца в отношении сына, восхищались им!
   Теперь все вы, которые по каким-нибудь причинам забываете выполнять свои обязательства, рассмотрите хорошенько те вполне законные способы, при помощи которых банковские операции в течение десяти минут приносят двадцать восемь франков прибыли на капитал в тысячу франков.
   Первая статья этого обратного счета - единственно неоспоримая статья.
   Вторая статья - дань казне и судебному приставу. Шесть франков, взимаемые казной за счет бедственного положения должника и за гербовую бумагу, долго еще будут давать пищу разным злоупотреблениям! Вы уже видели, что эта статья приносит банкиру один франк пятьдесят сантимов барыша благодаря скидке, которую делает ему Дублон.
   Комиссия в полпроцента, предмет третьей статьи, взимается под тем ловко придуманным предлогом, что якобы неполучение платежа в банковском деле равносильно учету векселя. Хотя это две совершенно противоположные операции, все же оказывается, что для банка не получить тысячи франков равноценно тому, что их выдать. Всякий, кто предъявлял векселя к учету, знает, что сверх законных шести процентов учетчик взимает под скромным наименованием комиссионных еще какой-то процент, представляющий собою прибыль на капитал, а это всецело зависит от степени таланта, с которым банкир оборачивает свои капиталы. Чем он изобретательней, тем больше он с вас дерет. Стало быть, учитывать векселя надобно у глупцов, это обходится дешевле. Но много ли среди банкиров глупцов?
   Закон обязывает банкира подтвердить через биржевого маклера размер процента за перевод векселя. В городах настолько захолустных, что там нет биржи, обязанности биржевого маклера возлагаются на двух купцов. Комиссия в пользу биржевого маклера, так называемый куртаж, устанавливается в четверть процента с суммы опротестованного векселя. Принято считать, что этот куртаж получают торговцы, заменяющие маклера, на самом же деле банкир просто кладет его в свой карман. Отсюда третья статья этого очаровательного счета.
   Четвертая статья включает стоимость четвертушки гербовой бумаги, на которой выписывается обратный счет, и четвертушки гербовой бумаги, на которой банкир выписывает новый вексель на имя своего собрата для возмещения долга, именуемый встречным векселем.
   Пятая статья - почтовые расходы и законные проценты, набегающие в течение того времени, пока деньги не поступят в кассу банкира.
   Наконец, процент за перевод, то есть за право получить деньги в каком-нибудь другом месте,- в чем и состоит основная задача банка.
   Теперь разберите по статьям этот счет, в котором согласно вычислению Полишинеля в неаполитанской песне, столь удачно исполняемой Лаблашем, пятнадцать и пять составляют двадцать два! Конечно, господа Постэль и Ганнерак ставили свои подписи лишь в виде дружеской услуги: Куэнте в случае нужды засвидетельствовали бы для Ганнерака то, что Ганнерак свидетельствовал ради Куэнте. Так осуществлялась на практике известная пословица рука руку моет. Братья Куэнте, пользуясь текущим счетом у Метивье, не имели нужды выписывать вексель. Обратный вексель для них всего только лишняя строчка, в кредите или дебете.
   Этот фантастический счет в сущности сводился к долгу в тысячу франков, к тринадцати франкам за протест и полупроценту за месячную просрочку платежа, что составляет тысячу восемнадцать франков, не более.
   Если солидный банкирский дом в среднем ежедневно выписывает хотя бы один обратный счет на сумму в тысячу франков, то и тогда он получает ежедневно двадцать восемь франков прибыли по милости бога и банка, грозной державы, выдуманной иудеями в двенадцатом веке и ныне господствующей над тронами и народами. Словом, тысяча франков приносит такому торговому дому двадцать восемь франков в день или десять тысяч двести двадцать франков в год. Утройте среднюю цифру обратных счетов, и вы получите прибыль в тридцать тысяч франков на эти мнимые капиталы. Стало быть, ничто так любовно не оберегается, как обратный счет. Если бы Давид Сешар пришел уплатить по своему векселю третьего мая или даже на другой день после протеста, господа Куэнте сказали бы: "Мы возвратили ваш вексель господину Метивье!"-хотя бы вексель еще лежал у них на столе. Обратный счет составляется тут же, вечером, в день протеста. На языке провинциальных банкиров это называется: выжимать монету. Банкирскому дому Келлер, который ведет дела со всем миром, одни почтовые расходы приносят около двадцати тысяч франков прибыли, а обратные счета оплачивают ложу у Итальянцев, собственный выезд и туалеты баронессы де Нусинген. Почтовые расходы являются злоупотреблением тем более страшным, что банкиры касаются сразу десяти однородных дел в десяти строчках одного письма. Удивительное дело! Казна получает свою долю из этой дани, вырванной у Несчастья, и государственное казначейство обогащается таким образом за счет торговых бедствий. Что касается банков, они бросают с высоты своих конторок полный здравого смысла вопрос: "Зачем вы довели себя до банкротства?" - на который, к несчастью, и ответить нечего. Итак, обратный счет - сказка, полная страшных вымыслов, перед которыми, если должники призадумаются над этой назидательной страницей, они впредь будут испытывать спасительный ужас.
   Четвертого мая Метивье получил от братьев Куэнте обратный счет и приказ преследовать до последней крайности в Париже господина Люсьена Шардона, именуемого господином де Рюбампре.
   Несколько дней спустя Ева получила ответ на свое письмо господину Метивье, коротенькую записку, вполне ее успокоившую.
   "Господину Сешару-сыну, типографу в Ангулеме.
   Я своевременно получил ваше уважаемое письмо от пятого сего месяца. Из ваших объяснений по поводу векселя, не оплаченного вами тридцатого апреля сего года, я понял, что вы ссудили деньгами вашего шурина, господина де Рюбампре, который входит в такие расходы, что принудить его к платежу, значит оказать вам услугу: он попал в безвыходное положение. Если бы ваш уважаемый шурин отказался от платежа, я положился бы на добросовестность вашей старинной фирмы. Остаюсь, как и всегда вашим преданным слугою
   Метивье".
   - Что ж,- сказала Ева Давиду,- брат поймет, когда ему предъявят иск, что мы не могли заплатить!
   О какой перемене в душе Евы не говорили только эти слова! Любовь, которую ей внушал характер Давида, возрастала по мере того, как она ближе его узнавала, и тем самым вытесняла из ее сердца привязанность к брату. Но скольким мечтаниям пришлось ей сказать прости?..
   Проследим теперь путь, который проделывает обратный счет на парижской бирже. Векселедержатель, как называют в деловом мире владельца векселя по передаточной подписи, по закону вправе обратить взыскание по векселю на того из своих должников, с которого он рассчитывает скорее всего получить деньги. В силу этого права судебный пристав г-на Метивье стал взыскивать с Люсьена. Вот каковы были ступени развития этих действий, совершенно, впрочем, бесполезных. Метивье, за спиной которого скрывались Куэнте, знал о несостоятельности Люсьена; но по смыслу закона несостоятельность действительная не признается юридически, пока не будет доказана. Итак, невозможность добиться от Люсьена оплаты векселя была доказана следующим способом.
   Судебный пристав г-на Метивье вручил 5 мая Люсьену обратный счет, ангулемский акт протеста и вызов в парижский коммерческий суд, где ему надлежало выслушать множество неприятных вещей и кстати же узнать, что ему, как коммерсанту, грозит арест. Когда Люсьен, метавшийся как затравленный олень, прочел всю эту тарабарщину, ему вручена была и копия вынесенного против него заочного решения коммерческого суда. Корали, его возлюбленная, не зная сути дела, вообразила, что Люсьен ссудил деньгами своего зятя; она передала ему все бумаги одновременно и чересчур поздно. Актрисы чересчур часто видят в водевилях актеров в роли судебных приставов, чтобы придавать значение гербовой бумаге.
   У Люсьена слезы застилали глаза, он жалел Сешара, он стыдился своего проступка, и он желал заплатить. Разумеется, он посоветовался с друзьями насчет того, что надобно сделать, чтобы выиграть время. Но покамест Лусто, Блонде, Бисиу, Натан поучали Люсьена, что нечего поэту бояться коммерческого суда, института, установленного для лавочников, поэта уже постиг удар: на имущество был наложен арест. Он увидел на своей двери то небольшое желтое объявление, которое отбрасывает свой отсвет на портьеры, действует подобно вяжущему средству на кредит, вселяет ужас в сердца мелких поставщиков и в особенности леденит кровь поэтов, достаточно чувствительных, чтобы привязаться ко всем этим кускам дерева, обрывкам шелка, ко всей этой куче разноцветных тканей и безделицам, именуемым обстановкой. Когда пришли, чтобы вынести из дому мебель Корали, автор "Маргариток" бросился к одному из друзей Бисиу, стряпчему Дерошу, который расхохотался, узнав, из-за каких пустяков так отчаивается Люсьен.
   - Полноте, мой милый! Вы желаете выиграть время?
   - Насколько возможно.
   - Это дельно. Опротестуйте судебное решение. Ступайте к моему приятелю, поверенному при коммерческом суде Массону, отнесите ему свои бумаги, он опротестует решение, выступит от вашего имени и объявит дело неподсудным коммерческому суду. Тут не встретится ни малейшего затруднения: вы достаточно известный журналист. А если вас вызовут в гражданский суд, обратитесь ко мне, это по моей части: не поздоровится тому, кто вздумает огорчить прекрасную Корали.
   Двадцать восьмого мая Люсьен предстал перед гражданским судом, и приговор был вынесен гораздо скорее, чем думал Дерош, ибо преследовали Люсьена беспощадно. Когда опять наложен был арест на имущество, когда желтое объявление опять позолотило пилястры дверей Корали и уже хотели было вывезти мебель, Дерош, слегка обескураженный тем, что позволил собрату по ремеслу (как он выразился) поддеть себя, представил возражения, утверждая с полным, впрочем, основанием, что движимое имущество принадлежит мадемуазель Корали, и предъявил встречный иск. По постановлению председателя суда дело было опять назначено к слушанию, и судебное решение признало, что обстановка принадлежит актрисе. Метивье обжаловал это решение, но постановлением от тридцатого июля жалоба его была отклонена.
   Седьмого августа дилижанс доставил мэтру Кашану пухлую папку с делом, озаглавленным: Иск Метивье к Сешару и Люсьену Шардону.
   Первым документом был небольшой изящный счет, Точность которого бесспорна, ибо с него снята копия.
   Вексель от 30 апреля сего года, выданный Сешаром-сыном приказу Люсьена де Рюбампре (2 мая). Обратный счет: 1037 фр. 45 сайт.
   5 мая. Предъявление обратного счета и протеста с вызовом в парижский коммерческий суд на 1 мая ................. 8 фр. 75 сант.
   7 мая. Суд, заочное постановление об аресте 35 " 00 " 10 мая. Уведомление о решении суда .... 8 " 50
   12 мая. Исполнительный лист ...... 5 " 50 " "
   14 мая. Протокол описи имущества .... 16 00 "'*
   18 мая. Протокол о наклейке объявлений . . 15 " 25 " Ч
   19 мая. Публикация в газете ...... 4 " 00 " ;>
   24 мая. Протокол проверки по описи имущества, предшествующей изъятию и содержащей возражение господина Люсьена де Рюбампре про- ' тив исполнения судебного решения ...... 12 " 00 " *
   27 мая. Постановление судр, коим на основании надлежащим образом предъявленного отвода
   судебного решения дело передается в гражданский ' суд .................. 35 " 00 "
   28 мая. Ходатайство Метивье о вызове ответчика в гражданский суд, о рассмотрении дела на ближайшем заседании, а также о назначении стряпчего ................ 6 " 50 "
   2 июня. Постановление суда о присуждении Люсьена Шардона к уплате по статьям обратного счета и об отнесении на счет истца издержек, произведенных в коммерческом суде ....... 150 " 00
   6 июня. Копия вышеупомянутого постановления суда ................ 10 00
   15 июня. Исполнительный лист ...... 5 " 50
   19 июня. Протокол о наложении ареста на имущество и содержащий возражение против сего ареста со стороны девицы Корали, заявившей свое Право на движимость и ходатайствующей о рассмотрении вопроса в срочном порядке, в случае если истец будет настаивать на исполнении ... 20 " 00 "
   Распоряжение председателя суда о рассмотрении вопроса в срочном порядке ....... 40 " 00
   19 июня. Постановление, признающее движимость собственностью означенной девицы Корали 250 " 00
   20 июня. Апелляционная жалоба Метивье 17 00 30 июня. Подтверждение постановления . 250 " 00
   Итого .... . 889 фр. 00 сант.
   Вексель от 31 мая ..... ... 1037 фр. 45 сант.
   Предъявление Люсьену Шардону ..... 8 " 75
   1046 фр. 20 сант
   Вексель от 30 июня, обратный счет . . . 1037 фр. 45 сант
   Предъявление Люсьену Шардону ..... 8 " 75
   Итого ... 1046 " 20 "
   К бумагам было приложено письмо, в котором Метивье предписывал мэтру Кашану, ангулемскому стряпчему, преследовать Давида Сешара всеми законными мерами. Итак, мэтр Виктор-Анж-Эрменежильд Дублон вызвал Давида Сешара 3 июля в ангулемский коммерческий суд для уплаты общей суммы долга в четыре тысячи восемнадцать франков восемьдесят пять сантимов по трем векселям и в возмещение издержек. Утром, в тот самый день, когда Дублон должен был вручить Еве исполнительный лист на эту огромную для нее сумму, она получила громовое письмо от самого Метивье.
   "Господину Сешару-сыну, типографу в Ангулеме.
   Ваш шурин, господин Шардон, показал себя человеком самых дурных правил: он перевел свою движимость на
   имя актрисы, с которой он живет; а вам, милостивый государь, следовало бы честно меня предуведомить об этом обстоятельстве и тем самым избавить от бесполезного обращения в суд, но вы даже не потрудились ответить мне на письмо от 10 сего мая. Посему не взыщите, если я попрошу вас о немедленной уплате по трем векселям и о покрытии всех моих издержек.
   Примите мои уверения
   Метивъе".
   Ева, не искушенная в торговом праве, думала, что, поскольку их оставили в покое, значит, брат искупил свое преступление, оплатив подделанные им векселя.
   - Друг мой,- сказала она мужу,- ступай прежде всего к Пти-Кло, объясни ему наше положение и посоветуйся с ним.
   - Друг мой,- сказал несчастный типограф, входя в кабинет своего школьного товарища, к которому он бежал, не чувствуя под собой ног,- когда ты, будучи у меня, рассказал о своем назначении и предложил свои услуги, мне и в голову не могло прийти, что я так скоро буду в них нуждаться.
   Пти-Кло изучал прекрасное лицо мыслителя, сидевшего в креслах против него, ибо он не слушал подробностей дела, знакомых ему лучше, чем тому, кто их излагал. Увидя взволнованного Сешара, входившего к нему, он сказал про себя: "Клюнуло!" Подобные сцены нередко разыгрываются в тиши кабинетов стряпчих. "За что Куэнте его преследует?" - спрашивал себя Пти-Кло. Стряпчим свойственно искусство в равной мере проникать в души своих клиентов и их противников: они должны одинаково хорошо знать как лицо, так и изнанку судебной кляузы.
   - Ты желаешь выиграть время,- ответил наконец Пти-Кло Сешару, когда Сешар кончил.- Сколько тебе нужно? Месяца три-четыре?
   - О-о! Четыре месяца! Тогда я спасен!-вскричал Давид, которому Пти-Кло представился ангелом.
   - Так вот! Три, четыре месяца твоего имущества не тронут и тебя самого не арестуют... Но это тебе дорого станет, любезный,- сказал Пти-Кло.
   - Э, не все ли мне равно,- вскричал Сешар.
   - Ты ожидаешь каких-то платежей, уверен ли ты в них?..- спросил стряпчий, изумляясь той легкости, с какой его клиент попался в расставленные ему сети.
   - Через три месяца я буду богат,- отвечал Давид с уверенностью изобретателя.
   - Твой отец еще не на погосте,- отвечал Пти-Кло,- он предпочитает копошиться в своем винограднике.
   - Неужто я рассчитываю на смерть отца?..- отвечал Давид.-Я близок к открытию, которое позволит мне изготовлять без единого волокна хлопка бумагу, не менее прочную, чем голландская, и притом она обойдется вдвое дешевле, нежели нынче обходится только хлопковая масса.
   - Да это ж целое состояние!-вскричал Пти-Кло, который понял теперь замысел Куэнте-большого.
   - Огромное состояние, друг мой, ибо в ближайшие десять лет понадобится в десять раз больше бумаги, чем потребляется теперь. Журналистика станет страстью нашего века!
   - Никто не посвящен в твою тайну?..
   - Никто, кроме жены.
   , - А не говорил ли ты о своем замысле, планах кому-нибудь... Куэнте, скажем?
   - Возможно, обмолвился, но очень туманно! Проблеск великодушия промелькнул в злобной душе ' Пти-Кло, и он попытался все примирить: корыстолюбие Куэнте, личную корысть и благо Сешара.
   - Послушай, Давид, мы с тобой школьные товарищи, я берусь тебя защищать, но наперед знай: защита в обход закона станет тебе в пять-шесть тысяч франков... Не сори деньгами! И уж не разумнее ли было бы поделиться доходом от твоего изобретения с кем-нибудь из наших фабрикантов? Не доведется ли тебе крепко призадуматься прежде, нежели купить или построить бумажную фабрику? Притом надобно будет взять патент на изобретение. На все это потребуется и время и деньги. А судебные приставы, как ни измышляй мы всякие лазейки, могут все же нагрянуть чересчур рано.
   - Я владею тайной,- отвечал Давид с наивностью ученого.
   - Ну, что ж! Твоя тайна-твой якорь спасения,- продолжал Пти-Кло, обескураженный в своей первоначальной и честной попытке избежать тяжбы при помощи полюбовной сделки.- Я не желаю в нее вникать, но выслушай меня внимательно: постарайся укрыться со своей работой в недра земли, чтобы ни одна живая душа тебя не видела и не могла догадаться о твоих изысканиях, иначе якорь спасения выскользнет из твоих рук... Изобретатель нередко оказывается настоящим простофилей! Уж чересчур вы поглощены вашими изобретениями, чтобы подумать обо всем прочем. Все кончится тем, что откроют твою тайну, ведь ты окружен фабрикантами! Сколько фабрикантов, столько и врагов! Ты точно бобер, подстерегаемый охотниками, побереги же свою шкуру...
   - Благодарю, дорогой мой друг, я сам обо всем этом думал,- вскричал Сешар,- но я благодарю тебя за разумный совет и заботу!.. Я хлопочу не о себе. Что касается до меня, ренты в тысячу двести франков было бы достаточно, притом отец оставит мне со временем втрое больше... Я живу любовью и мыслью!.. Витаю в небесах... Я забочусь о Люсьене и о жене, ради них-то я и работаю...
   - Так вот что, выдай мне доверенность на ведение дела и занимайся всецело своим изобретением. Накануне того дня, когда тебе во избежание ареста понадобится скрыться, я тебя предупрежу; ведь надо предусмотреть все. И позволь посоветовать: не впускай в дом ни одного человека, в котором ты не был бы уверен, как в самом себе.
   - Серизе не пожелал возобновить договор на аренду типографии, и отсюда исходят наши денежные невзгоды. Итак, при мне остаются лишь Марион и эльзасец Кольб, который предан мне, как пес, жена и теща...
   - Послушай,- сказал Пти-Кло,- не доверяй псу...
   - Ты не знаешь Кольба,- вскричал Давид.- Я верю ему, как самому себе.
   - А ты позволишь мне испытать его!..
   - Изволь,- сказал Сешар.
   - Ну, прощай; но пришли ко мне свою красавицу супругу, ее доверенность необходима. И не забывай, друг мой, что твои дела порядочно запутаны,сказал Пти-Кло товарищу, предупреждая его таким путем о судебных бедствиях, готовых обрушиться на его голову.
   "Вот посмотрите же! Одна нога в Бургундии, другая - в Шампани",- сказал про себя Пти-Кло, проводив своего друга Давида Сешара до дверей конторы.
   Измученный заботами, связанными с отсутствием денег, измученный тревогой, которую вызывало в кем состояние жены, убитой бесчестным поступком Люсьена, Давид все же не оставлял мысли о своем изобретении: так, идя к Пти-Кло, он в рассеянии жевал стебель крапивы, которую только что вымачивал в воде с тем, чтобы размягченные волокна применить в качестве сырья для бумажной массы. Он желал применить обычные способы переработки пряжи, тряпья, лоскута к любым волокнистым веществам, поддающимся размельчению и вымачиванию. На обратном пути, достаточно успокоенный беседой со своим другом Пти-Кло, он вдруг заметил, что у Него во рту находится комочек какого-то теста: он положил его на ладонь, раскатал и обнаружил бумажную массу, превосходящую собою все составы, которые он когда-либо получал, потому что главным недостатком массы, вырабатываемой из растений, была ее слабая вязкость. Так, из соломы получается ломкая, шуршащая, точно металлическая бумага. Неожиданные открытия выпадают лишь на долю отважных исследователей явлений природы! "Я осуществлю,- сказал себе Давид,посредством машины и химической обработки то, что я открыл безотчетно". И он явился к жене, обрадованный своей уверенностью в победе.
   - Ангел мой, не волнуйся!-сказал Давид, увидев, что жена плакала.Пти-Кло ручается, что несколько месяцев мы можем быть спокойны. Надо только примириться с издержками, но, как он сказал на прощанье, "всякий француз имеет право оттянуть расплату с заимодавцами, лишь бы в свое время он покрыл долг, проценты и издержки!.. Ну, что ж! Покроем...
   - А на что жить?..- сказала бедная Ева, думавшая обо всем.
   - Ты права! - отвечал Давид, прикасаясь рукой к уху, движение непроизвольное и свойственное почти всем людям в затруднительных обстоятельствах.
   - Матушка присмотрит за нашим маленьким Люсьеном, а я опять стану работать,- сказала она.
   - Ева, о моя Ева!-вскричал Давид, обнимая жену и прижимая ее к груди.Ева! В двух шагах отсюда, в Сенте, в шестнадцатом веке жил один из величайших людей Франции; он был не только изобретателем эмали, но и славным предтечей Бюффона, Кювье, ибо этот простодушный человек еще до них положил начало геологии! Бернар де Палисси был одержим страстью исследования, но против него восстала жена, дети, весь городок. Жена продавала его инструменты... Он бродил по полям, не понятый людьми, всеми гонимый!.. На него указывали пальцами!.. Но я, я любим...
   - Горячо любим,- отвечала Ева с кротостью уверенной в себе любви.
   - Тогда можно перенести все, что переносил несчастный Бернар де Палисси, творец экуанского фаянса, которого пощадил в Варфоломеевскую ночь Карл IX и который позже, уже будучи старцем, богатым и всеми уважаемым, читал перед лицом Европы публичные лекции, посвященные науке о почвах, как он называл геологию.
   - Пока я буду в силах держать утюг, ты не будешь знать нужды ни в чем!-воскликнула бедная женщина в порыве бесконечной преданности.- В ту пору, когда я служила первой мастерицей у госпожи Приер, я была дружна с одной славной девушкой, двоюродной сестрой Постэля, Базиной Клерже; так вот, эта самая Базина только что принесла из прачечной мое тонкое белье и кстати сказала, что заступит место госпожи Приер. Я стану у нее работать...
   - Работать тебе придется у нее недолго,- отвечал Давид.- Я открыл...
   Впервые высокая уверенность в успехе, которая поддерживает изобретателей и придает им мужество в их поисках пути в девственных лесах страны открытий, вызвала у Евы почти печальную улыбку, и Давид скорбно опустил голову.