Барбьери Элейн. Добродетель в опасности

 
   Доктор Карр слегка отступил назад, чтобы полюбоваться на свою работу.
   — Черт возьми, — проворчал он, — если бы в свое время я не окончил медицинский колледж, из меня мог получиться недурной парикмахер!
   Рид провел рукой по бритой щеке и мысленно выругался. Он нарочно растил бороду, зная, что его лицо слишком хорошо знакомо местным бандитам. Теперь придется быть чертовски осторожным.
   Доктор Карр нахмурился.
   — Никогда еще не видел такого невежливого пастора. Вы бы хоть спасибо сказали!
   — Спасибо.
   — Вижу, эта благодарность идет из самого сердца. — Врач оценивающе прищурился. — А вы неплохо потрудились над теми тарелками, что принесла Салли. Должно быть, вы чувствуете себя гораздо лучше?
   — Вообще-то да.
   — Я так и думал. Только не надо делать поспешных выводов. Да, вам стало получше, но это еще не значит, что вы здоровы. Нужно время, чтобы нога зажила, иначе все может повториться. Так что пока вам придется быть очень осторожным.
   В холодном взгляде Рида доктор Карр уловил знакомое раздражение. Он нахмурился и посмотрел на часы.
   — Честити нет уже два часа. Она ни разу не оставляла вас на такое продолжительное время. Говорю вам, вы перегнули палку. И вот еще что я вам скажу: если она действительно ушла от вас и сейчас сидит в поезде, идущем на восток, то так вам и надо.
   — Она вернется, — холодно заявил Рид не моргнув глазом.
   — Молите Бога, чтобы это было так, иначе на время своего пребывания в гостинице вы окажетесь под присмотром Салли. — Доктор Карр фыркнул. — Не поймите меня превратно. Салли — добрая женщина, но она далеко не так привлекательна, как ваша молодая жена, и она не станет терпеть ваши грубые выходки, как это делала Честити.
   Рид не ответил. По правде говоря, за последние два часа он в полной мере осознал всю степень своей беспомощности. Рид поел и чувствовал себя уже не таким слабым, но, получив возможность как следует рассмотреть рану, понял, что доктор прав. Сейчас он соображал чуть лучше, чем раньше, и идея, родившаяся в его затуманенной голове, теперь окончательно созрела. Да, у него был план. Наверное, осуществить его будет нелегко, но Рид умел справляться с трудностями.
   В дверь постучали. Он поднял голову. На пороге появилась невысокая, сильно накрашенная женщина средних лет в ослепительно алом платье. Она окинула Рида таким опытным взглядом, что у того не осталось никаких сомнений относительно ее бывшей профессии. Продолжая откровенно разглядывать его, она обратилась к доктору Карру:
   — Я пришла за подносом, док. Вижу, на этот раз наш пастор неплохо подкрепился.
   — Верно. — Доктор Карр покосился в ее сторону, потом сказал Риду: — Это Салли Грин-вуд, про которую я вам говорил.
   Салли хохотнула и, подойдя к кровати, взяла поднос.
   — Рада с вами познакомиться, преподобный отец. Не знаю, что наговорил про меня док, но думаю, судя по вашему лицу, что-то не очень хорошее.
   — Милая Салли, то лицо, с которым вас встретил преподобный отец, не имеет отношения ни ко мне, ни к вам, — заявил доктор Карр, приподняв седые брови. — Пастор — человек скрытный и никогда не признает этого, но на протяжении последнего часа он ждал прихода своей жены.
   — Что ж, его можно понять, — Салли умело балансировала подносом на руке, явно не желая уходить, — не знаю, почему она так долго не возвращается. Она помылась и пошла в сторону железнодорожной станции. Я решила, что преподобный отец послал ее с каким-то поручением.
   — И когда это было? — впервые подал голос Рид.
   Салли окинула его оценивающим взглядом.
   — Около часа назад.
   — Около часа… — Рид нахмурился.
   — Она такая милая девушка, — сказала Салли, бесстыдно скользя по нему глазами. — Я рассказала ей, что после смерти преподобного отца Стайлза индейская территория осталась без проповедника и с тех пор в миссии ждут обещанную замену. Они так обрадуются, когда вы приедете, да еще с такой юной хорошенькой женой!
   — В миссии?..
   — Ну да. Вы же туда направляетесь, правда? Я сказала вашей жене, что не понимаю, почему вы поехали через Седейлию, ведь можно было сесть в прямой поезд до Бакстер-Спринг-са, а оттуда добраться фургоном. Так быстрей.
   — Сначала мне нужно уладить здесь кое-какие дела.
   — Я так и подумала. А ваша жена, похоже, не знает этого.
   — Ей это ни к чему.
   — Наверное, вы не единственный мужчина, который так считает. — Еще мгновение задержавшись взглядом на Риде, Салли резко повернула к двери. — Через часок принесу вам еще что-нибудь поесть.
   — Хорошая мысль, Салли, — одобрительно кивнул доктор Карр, — нашему пастору нужно восстанавливать силы.
   Размышляя над словами хозяйки гостиницы, Рид почти не заметил ее ухода. Итак, в католической миссии на индейской территории ждут проповедника с женой. Это очень кстати! Насколько он знает местные нравы, слух о его приезде уже облетел окрестности, и теперь, куда бы он ни направился, у него будет надежное прикрытие.
   Мысли его прервал очередной приступ боли в бедре, и Рид скривился.
   — Хотите, я дам вам обезболивающий порошок?
   Рид покачал головой. Лекарство может подействовать на голову, подумал он, а ему сейчас необходимо сохранять ясность мысли. Когда Че-стити вернется, он должен ее уговорить. Вряд ли с этим возникнут проблемы. Ему знакомы такие «божьи одуванчики», все они одинаковы. Но куда, черт возьми, она запропастилась?
 
   «Поезд до Канзас-Сити отойдет через полчаса. Я должна найти сестер!» — думала Честити, уже в третий раз подходя к железнодорожной станции. Внезапно на нее нахлынула непонятная тревога.
   Еще недавно, блаженствуя в теплой ванне, она верила в то, что скоро все наладится, ей удастся вмиг разрубить гордиев узел случайных обстоятельств, которые два дня назад привели ее в Седейлию. Она купила билет на поезд, отправлявшийся через два часа, наконец-то твердо решив сделать то, о чем с самого начала просил ее преподобный Рид Фаррел, — оставить его в покое.
   Девушка вспомнила, с каким удовольствием вылезала из ванны — чистая, посвежевшая. Надев новое белье, она заставила себя не думать о пасторе и принялась расчесывать мокрые волосы.
   Чувство беспокойства возникло, когда она надела простенькое ситцевое платье, купленное в местном магазине. Взглянув на себя в поцарапанное зеркало, которым ее снабдила Салли, девушка поморщилась. Она уже слышала недовольное ворчание тетушек, не любивших светлые тона. Увидев бледно-голубое платье с весьма скромным квадратным вырезом, они бы в один голос назвали его неприличным. Однако, с трудом застегивая пуговицы на спине, Честити поняла, что цвет — это еще полбеды.
   Девушка воинственно вскинула подбородок. Разве она виновата, что вымахала такой каланчой — пять футов и семь дюймов? И можно ли ее судить за то, что в единственном галантерейном магазине Седейлии нашлось не так много одежды на ее рост? И уж конечно, не ее вина, что пышные женственные формы, обычно тщательно скрываемые, заметно выпирают из лифа нового платья. Честити всегда считала, что у нее чересчур большая грудь.
   Мысленно застонав, девушка взглянула на свое черное платье. «Что ж, придется надеть старое», — решила она, взяла его в руки, но, сморщившись от запаха, брезгливо отбросила в сторону.
   Желая успокоиться, Честити достала из кармана нового платья билет на поезд. «Ничего, скоро я выберусь из этой жуткой ситуации», — подумала она. Девушка решила проверить проставленное на билете время отправления и только тогда хватилась своих очков. После нескольких минут лихорадочных поисков она быстро замотала мокрые волосы в пучок на затылке и вышла на улицу. «Наверное, обронила по дороге», — предположила Честити. С тех пор она ходила до вокзала и обратно, внимательно глядя себе под ноги.
   У входа в гостиницу Честити подняла голову и судорожно сглотнула. До отхода поезда оставалось совсем мало времени. Но она не может ехать без очков! Есть еще лишь одно место, где они могут быть, решила девушка.
   Войдя в вестибюль, Честити направилась к лестнице.
   — Преподобный отец ждет вас, — сказала подоспевшая Салли.
   «Вот это вряд ли!» — мысленно произнесла Честити.
   — Он хорошо поел и чувствует себя получше, только, кажется, не в духе.
   «Обычное его состояние!» — отметила про себя девушка.
   — А у вас симпатичный муж.
   Честити выдавила слабую улыбку.
   — Но он не похож на священника, — продолжала Салли доверительно, — на вашем месте я бы за ним как следует присматривала.
 
   — Простите, мне надо идти. — Морщинистое лицо доктора Карра стало серьезным. Он задумчиво посмотрел на Рида и, помолчав, продолжил: — Ее нет уже больше двух часов. Если хотите, я поищу ее в городе.
   — В этом нет необходимости. Она вернется.
   — Вы уверены?
   — Да.
   Доктор Карр еще раз взглянул на Рида.
   — Ну что ж, надеюсь, вы не разочаруетесь. В любом случае Салли скоро опять принесет вам еду. Если понадобится что-то еще, обращайтесь к ней.
   Рид промолчал, а когда за доктором Карром закрылась дверь, тихо выругался. Все это ему ужасно не нравилось. Лежать здесь в беспомощном состоянии было очень опасно. Кроме того, теперь его планы зависели от того, есть ли у этой несносной Честити Лоуренс запасные очки.
   Минуты тянулись томительно медленно.
   Рид вдруг не выдержал. «Сколько можно валяться? — мысленно возмутился он. — Хватит, черт побери, больше не буду ждать ни секунды!»
   Сцепив зубы от боли, он кое-как приподнялся и сел на постели, потом выпрямил спину и глубоко вздохнул.
   Внезапно его поразила нелепость ситуации, и он невольно расхохотался. Рид Фаррел — охотник за преступниками! Человек, который преследует беглых бандитов, как диких зверей, а потом сдает их властям за вознаграждение. «Разве это не смешно?» — подумал он. Если бы несколько лет назад ему сказали, что он будет лежать в гостиничном номере с пулевым ранением и заработанными охотой на людей деньгами в кармане, он бы ни за что не поверил. Хотя, конечно, сейчас он совсем не тот человек, каким был несколько лет назад.
   Рид любил Дженни с тех пор, как только узнал значение этого слова. Обнимая ее, он обнимал весь мир. Но она погибла, и он мог лишь одним способом заполнить пустоту.
   Вообще-то все начиналось довольно благородно. Власти не сумели найти угонщиков скота, повинных в смерти Дженни, и тогда он решил, что найдет их сам. Он неотступно преследовал банду и наконец настиг негодяев. Рид вспомнил, с каким наслаждением предал их в руки закона и с каким разочарованием узнал, что это не те люди, из-за которых Дженни попала под копыта собственного стада.
   Награда, предложенная за поимку преступников, оказалась неожиданно велика. Рид нуждался в деньгах, а потому взял их, поклявшись, что найдет тех людей в следующий раз… или в следующий. Годы спустя во время одиноких ночных раздумий ему пришло в голову, что он вступил на этот путь неосознанно: не по своей воле, а в силу обстоятельств.
   Теперь обстоятельства привели его в Седейлию, в гостиничный номер, где он и лежит совершенно беспомощный. Эта мысль была невыносима. Рид сделал еще один вздох. Нет, хватит ждать, решил он. Ему не нужна Чести-ти Лоуренс! Ему вообще никто не нужен! Сейчас он встанет и сделает несколько шагов, потом завтра — еще несколько, а послезавтра уже сможет выйти отсюда и встретиться с нужным человеком.
   Шаги за дверью прервали его размышления. Услышав тихий стук, Рид напряженно замер.
   «Так-так…» — мелькнуло в голове.
   Дверь медленно отворилась, и в темном проеме возник стройный девичий силуэт.
   Ну вот и Честити Лоуренс!
 
   Честити растерялась от неожиданности. Преподобный Рид Фаррел сидел на кровати и смотрел на нее ясными, осмысленными глазами. Встретившись с ним взглядом, она почувствовала ставшее уже знакомым волнение. Да, Салли права: пастор и в самом деле красивый мужчина. Без жуткой бороды выгоревшие на солнце русые волосы стали казаться еще светлее, а глаза — голубее. Открылись правильные черты лица и сильная линия подбородка. Надо же, она целых два дня ухаживала за этим человеком и только сейчас толком его рассмотрела! Он оказался моложе, чем она думала. В его внешности было мало религиозного фанатизма, зато хватало привлекательности…
   Девушка мысленно одернула себя: «О чем я думаю? Какая может быть привлекательность в человеке с характером гадюки?»
   Доктор Карр прав, решила Честити, ей нужно отдохнуть.
   Остановившись на этой мысли, девушка сказала с порога:
   — Не волнуйтесь, преподобный отец, я сейчас уйду. Просто я потеряла очки и подумала, что они могут быть где-то здесь, в комнате.
   — Проходите.
   Она не двигалась.
   — Проходите, пожалуйста.
   «Пожалуйста?» — удивилась девушка.
   — Вижу, вы удивлены. Лихорадка не оправдание плохим манерам, но, надеюсь, вы меня простите.
   Пораженная Честити не могла вымолвить ни слова. Неужели это тот же самый человек, которого она оставила в этой кровати несколько часов назад? Догадываясь, что свет из коридора удачно оставляет в тени ее удивленное лицо, девушка нерешительно прошла в комнату и повнимательнее взглянула на пастора.
   — Я смутно помню события последних дней, но кое-что все-таки припоминаю. Например, вы сказали, что доктор принял вас за мою жену и вы смущены этим недоразумением. Можете не переживать. Через несколько часов я встану и…
   — Что вы сказали? — перебила его Честити. — Доктор Карр разрешил вам сегодня встать?
   — Я этого не говорил.
   — Но вы сказали…
   — Я сказал, что скоро встану. Вообще-то я собирался это сделать, когда вы постучали в дверь.
   Честити охнула.
   — Вам нельзя вставать! Вы же видели свою рану! Если она опять воспалится, вы можете…
   — У меня есть дела.
   — Дела подождут!
   — Это очень важно.
   — В первую очередь вы должны думать о своем здоровье, а потом уже о делах.
   Пастор молчал.
   — Что может быть важнее здоровья?
   — Здесь, в Седейлии, мне надо переговорить с одним человеком… это насчет миссии. — Во взгляде священника появилась знакомая решимость.
   — Я понимаю, вам хочется поскорее добраться до миссии, но, по словам Салли, там уже давно ждут замену отцу Стайлзу. Ничего не случится, если подождут еще недельку.
   — Отец Стайлз? Ах, ну да. — Помолчав, Рид с головой нырнул в отчаянное вранье: — Помню, мне передавали некоторые его сообщения. Видите ли, здесь, в Седейлии, я должен встретиться с правительственным агентом по индейским вопросам. Мне надо обсудить с ним кое-какие проблемы миссии. Он уже возвращается в Вашингтон, и я боюсь с ним разминуться.
   — О!
   Девушка была тронута таким рвением. Заглянув в ясные глаза пастора, она увидела в них неподдельную самоотверженность и подошла ближе к кровати.
 
   Честити Лоуренс вышла к нему из тени, и Рид с трудом сдержал удивленный вздох. Куда делись строгая прическа и жуткое черное платье! Ее волосы были убраны в свободный узел на затылке. Мелкие кудрявые локоны, выбившиеся из массы блестящих золотисто-рыжих завитков, игриво обрамляли бледные щеки. Теперь, когда на девушке не было очков, он впервые заметил безупречную линию бровей и невероятно длинные ресницы, а черты лица стали казаться тоньше и изящнее.
   Рид продолжал разглядывать Честити. Голубое платье выгодно подчеркивало ее нежную кожу и облегало на удивление женственные формы. Этот наряд шел ей гораздо больше прежнего, но не только в платье было дело. Лишь сейчас Рид понял, как сильно болел. Болезнь ослабила его способность наблюдать и оценивать, и поэтому он не воспринимал Честити как красивую женщину.
   Сознавая важность своих слов, Рид осторожно сказал:
   — Мне необходимо встретиться с этим парнем из индейского агентства. — Он помолчал для большего эффекта. — В миссии страдают дети…
   Честити внимательно смотрела на него. По ее глазам Рид видел, что воображение уже рисует ей несчастных индейских ребятишек.
   — Я надеюсь, что с его помощью мне удастся положить конец непорядкам в миссии.
   Наконец, нарушив молчание, девушка возмущенно заговорила:
   — Как вы не поймете: все ваши усилия будут напрасны, если у вас опять воспалится рана!
   — Да, наверное, это может случиться.
   — И случится, если вы не будете слушаться доктора Карра.
   — Я должен попытаться.
   — Но… но… — в светло-карих глазах Честити заиграли зеленые искорки, — может быть, кто-то другой найдет этого человека и попросит его прийти сюда, к вам?
   — Если он еще не уехал из Седейлии.
   — Я уверена, что нет. Если понимает всю важность вашей работы, он не может уехать.
   Рид чувствовал, что победа близка.
   — Он понимает, но у него нет времени: он человек занятой.
   — А может, Салли вам поможет?
   «Нет, только не это! — пронеслось в голове у Рида. — Салли слишком умна и не клюнет на байку, сочиненную на ходу».
   — Нет, вряд ли, — проговорил он. — Салли — хорошая, добрая женщина, но у нее обманчивая внешность.
   — Да? — пробормотала Честити, но Рид видел, что в душе она с ним согласна.
   За сочувственным взглядом девушки угадывалась отчаянная внутренняя борьба. Она взглянула на часы, стоявшие на ночном столике, и покачала головой.
   — Мне бы хотелось вам помочь, но через пятнадцать минут отходит мой поезд.
   Этого Рид никак не ожидал.
   — Ваш поезд?
   — Да, я еду в Калдвелл, штат Канзас. Это важная поездка. Я… меня там ждут. То есть я хочу сказать… — Она опять взглянула на часы.
   Итак, в Калдвелле есть человек, который ждет Честити Лоуренс, размышлял Рид. Как же он сразу не подумал о возможности такого варианта?
   — Вы вернулись за очками, — сказал он.
   — Да.
   — Я их не видел.
   В глазах девушки мелькнуло смущение.
   — Вы не возражаете, если я их поищу?
   — Ищите.
   Он почувствовал слабость и закрыл глаза. Ему было слышно, как она ходит по комнате. Когда звуки стихли, Рид поднял веки.
   — Их здесь нет. — Честити помолчала. — Ну ладно, я пойду. До свидания.
   «Нет, этого нельзя допустить!» — подумал он.
   — Пока вы еще здесь, я хотел бы попросить вас об одной любезности. Возьмите, пожалуйста, мою одежду, — он показал на брюки и рубашку, висевшие на крючке в углу, — и положите ее на край кровати.
   — Зачем вам одежда? — всполошилась она. — Вы что, собрались вставать?
   Он не ответил.
   — Вам нельзя вставать без разрешения доктора Карра.
   — Честити… — Рид выдержал многозначительную паузу. Впервые назвав ее по имени, он рассчитывал сыграть на чувстве дружеского расположения. — Не надо обо мне беспокоиться. Идите, а то опоздаете на поезд.
   — Но…
   — Я сделаю все, что надо.
   — Доктор Карр найдет кого-нибудь, и вам помогут.
   — Ваш поезд отходит… — он взглянул на часы, — через десять минут.
   — Доктор Карр знает всех в этом городе. Он наверняка подскажет, где отыскать нужного вам человека.
   — Найти его не проблема. На телеграфе должно быть сообщение с указанием места нашей встречи. Я чувствую себя гораздо лучше и все сделаю сам.
   — На телеграфе? Вы что, собрались идти на телеграф? Да вы представляете, как это далеко отсюда?
   — Ничего, как-нибудь дойду.
   — Нет!
   — Да!
   — Нет!
   «Ура, еще немного — и она сдастся!» — мысленно обрадовался он. Его удовольствие омрачил очередной приступ слабости. Рид прикрыл веки. На лоб ему тут же легла теплая ладошка. Открыв глаза, он увидел, что Честити склонилась над ним, озабоченно хмурясь. На него пахнуло легким ароматом роз.
   — Вы слишком слабы и не можете идти на встречу с агентом. Неужели вы сами этого не понимаете?
   — Я должен попытаться.
   Поколебавшись еще одно мгновение, Честити сказала:
   — Я пойду вместо вас.
   — Но ваш поезд…
   — Завтра будет другой. Все равно я не могу ехать без очков. Как зовут человека, с которым вы должны встретиться?
   — Нет, я не могу допустить, чтобы вы…
   — Как его зовут?
   — Эдвард Дженкинс.
   Она кивнула и направилась к двери.
   — Должен вас предупредить, — сказал Рид ей вдогонку, — в здешних краях есть люди, которые испытывают ненависть к индейцам, поэтому мистер Дженкинс путешествует инкогнито. Он вас не знает и может не сказать вам, кто он такой. Советую вам просто слушать его и не спорить.
   Честити вновь кивнула и вышла.
   Рид смотрел на закрытую дверь. Его поразила доверчивость девушки. «Интересно, о чем думал тот парень из Калдвелла, отпуская ее одну в дорогу? — возмутился он про себя и, подавляя досаду, закрыл глаза. — В конце концов, мне-то до этого какое дело?»

Глава 4

   «Что-то здесь не так, черт возьми!»
   Небрежно привалившись к стене и щурясь от предвечернего солнца, Эд Дженкинс смотрел на рыжеволосую женщину, которая вышла из здания телеграфа и зашагала по улице. Он надвинул шляпу на лоб и стал внимательно наблюдать за ней. Такой поворот событий ему совсем не нравился. Целых два дня он ждал встречи с Фаррелом и сейчас чуть не выдал себя, когда эта рыженькая появилась на телеграфе и спросила, есть ли сообщения для преподобного Рида Фаррела.
   Преподобного?
   Дженкинс невольно фыркнул. Ему много рассказывали о Риде Фарреле, и, судя по тому, что он слышал, этот парень больше умел сажать преступников, чем обращать их на путь истины. И еще он слышал, что Фаррел работает в одиночку.
   Получше вглядевшись в незнакомку, Дженкинс медленно выпрямился и, размышляя на ходу, двинулся за ней. Дело ясное: Уилл Морган узнал, что он в городе, и подослал эту женщину, чтобы заманить его в ловушку. Морган был мастер на такие штучки. Он умел дурачить людей, заставляя их верить ему. Вот и Санни поверил лживым обещаниям Моргана. Он не слушал предостерегавшего его отца и поплатился за это жизнью.
   Рыженькая исчезла из виду, и Дженкинс прибавил шаг. Завернув за угол, он успел заметить, как она заходит в гостиницу «Билтмор». Дженкинс помедлил, осторожно оглядывая улицу, и вошел в вестибюль гостиницы. Он увидел, как женщина исчезла за поворотом лестницы. Внимательно изучив обстановку, Эд начал подниматься за ней следом, но почувствовал руку на своем плече и остановился.
   — Она симпатичная, правда?
   Дженкинс обернулся и увидел перед собой женщину средних лет в ярко-красном платье.
   — Очень симпатичная! — подхватил он. — Она подмигнула мне на улице, а потом зашла сюда. Я сразу понял, что это приглашение.
   — И не мечтай, парень. — Женщина засмеялась и протянула руку. — Меня зовут Салли, я хозяйка этой гостиницы и могу тебя заверить, что ты ошибся. Женщина, которая только что поднялась по этой лестнице, настоящая леди. К тому же она замужем.
   — Замужем? — Дженкинс покачал головой. — Вы уверены?
   — Совершенно. Ее муж — преподобный Рид Фаррел, так что выбросьте эту девушку из головы.
   — Священник? На мой взгляд, она совсем не похожа на жену священника.
   — А ее муж совсем не похож на священника. Так что, я думаю, они друг другу подходят. Знаете, она так о нем заботится!
   — Заботится?
   — Он болен. К нему ходит док Карр.
   — Да ну?
   — В ту ночь, когда они здесь появились, его поднимали по лестнице три человека. Слава Богу, первый номер был свободен. Он такой здоровенный мужчина! Вряд ли его протащили бы еще хоть на шаг.
   — Так, по-вашему, мне не стоит знакомиться с этой дамочкой?
   — Послушай-ка, парень, вот что я тебе скажу. — Лицо Салли вдруг стало серьезным. — Если не хочешь неприятностей, держись от нее подальше. У ее священника такие глаза… в общем, с этим типом лучше не связываться.
   — Вы так считаете?
   — Да уж это точно.
   — Как, вы говорите, его зовут?
   — Преподобный Рид Фаррел.
   — Кажется, я его однажды видел. Он такой невысокий, черноволосый… полноватый.
   — Да нет же, черт возьми! — Салли хохотнула. — Этот пастор высокий, у него светлые волосы и голубые глаза, холодные как лед… И насколько я могу судить, в нем нет ни грамма жира.
   — Наверное, я его с кем-то перепутал. — Дженкинс приподнял шляпу. — Спасибо за совет, мэм.
   Улыбаясь, он направился к двери. На улице улыбка с его лица исчезла, и Дженкинс тихо выругался. Нет, он не перепутал, это именно тот человек, который ему нужен. Но что-то здесь не так…
 
   Честити постучалась в гостиничный номер и в ожидании ответа взялась за ручку двери. Вдали послышался затихающий свисток паровоза, и девушка невольно поморщилась: поездка в Калдвелл откладывается еще на один день. Час назад она решительно настроилась забыть события последних двух дней и ехать по своим делам, но пришлось опять отложить поездку, и все ради человека, которого едва знала!
   Она вспомнила свой недавний разговор с преподобным Ридом Фаррелом. Когда она стояла у его кровати, невероятно голубые глаза пастора уже не были холодны. В них мелькало какое-то чувство, вызывая в ней легкую дрожь волнения. Потом его одолела слабость, и Честити поддалась сочувствию.
   На стук не отвечали. Девушка встревожилась. «А что, если Рид попытался встать, пока меня не было? — подумала она. — Нет, не может быть, ведь он должен понимать, как это опасно».
   Честити постучалась громче. Опять тишина. С бьющимся сердцем она толкнула дверь и увидела, что Рид неподвижно лежит на кровати. Девушка мгновенно подлетела к нему и пощупала лоб. Неожиданно глаза его открылись, и он схватил ее за руку. Честити испуганно вскрикнула.
   — Я говорил вам не подходить ко мне, когда я сплю! — прорычал он угрожающим тоном.
   — Я не подходила к вам! Я дважды стучалась, но вы не ответили, и я подумала… — Она вдруг замолчала, разозлившись на себя: с какой стати она оправдывается? — Не важно, что я подумала. Пустите меня!