Барт Кэролайн. Костер на снегу

   Часа через три прекрасного катания, поднявшись на шестом или седьмом подъемнике еще на одну гору, Элен решила отдохнуть и перекусить. Интерьер крохотного высокогорного ресторанчика «Приют пастуха», куда она вошла, соответствовал названию. Грубые тесаные столы и скамьи, покрытые овечьими шкурами, по стенам развешаны рога маралов и горных туров. Из-за столика в углу хижины ей помахал, приглашая к столу, кудрявый парнишка из студенческой компании. Элен подошла к ним. Ребята переложили куртки на дальний край скамьи, освобождая ей место.
   — Спасибо за приглашение, — улыбнулась она, усаживаясь рядом с молодым человеком, пригласившим ее к столу.
   — Клод, — представился кудрявый юноша.
   — Элен, — в тон ему ответила девушка Она попыталась протянуть ему руку, но в тесноте удалось вытянуть только ладонь. Он пожал ее одними пальцами. Оба весело рассмеялись. Элен сразу почувствовала себя своей среди этих милых ребят. Официант принес заказанные ими блюда.
   — Здесь только пять порций, — сказал он, увидев Элен.
   — Еще один заказ, пожалуйста, — попросил Клод.
   Не дожидаясь, пока принесут ее заказ, Клод взял в буфете тарелку и, не слушая протесты Элен, разделил на двоих большой кусок сочного мяса и овощи.
   — Мясо очень вкусное: в меру прожарено и с кровинкой, — с полным ртом пробормотала она.
   — Этот ресторанчик известен на все «Три долины», сюда приезжают даже из соседних — Куршавеля и Мерибеля.
   — Даже из такого элитарного, как Куршевель? — удивилась Элен. — У них там нет своих ресторанов?
   — Этот почему-то очень моден здесь, — пояснил Клод. — Может быть, потому, что находится в самом дальнем ущелье и доехать до него — как совершить маленький подвиг.
   — Наверное, так и есть, — согласилась она.
   — А в каком отеле вы живете? — поинтересовался юноша.
   — «Небо и снег».
   — Ого, в четырех звездах? — удивился Клод. — Я-то думал — вы студентка. А мы живем в апартаментах — две комнаты на пятерых.
   Приятели Клода вернулись к прерванному разговору. Они обсуждали летние, маршруты на горных велосипедах.
   — Живете в Париже? — спросил Клод.
   — Нет, в Лос-Анджелесе. — Она рассмеялась, видя его замешательство. — Хотите спросить, почему я так хорошо говорю по-французски? У меня бабушка француженка.
   Они продолжали болтать, незаметно перейдя на «ты». Вспомнив о еде, Элен обернулась, высматривая, не несет ли официант ее заказ. Внезапно ее бросило в жар. В противоположном углу ресторанчика Элен увидела Его. С черноволосой Красавицей. И сразу же перестала слышать, что говорил ей Клод. Теперь все ее внимание против воли было приковано к тому, что происходило за столиком в противоположном углу.
   Они сидели вдвоем. Брюнетка что-то говорила, эмоционально жестикулируя, кажется, упрекая его. Он рассеянно слушал, крутил в руках пустой бокал. Потом встал и направился к стойке бара. Теперь Элен была видна его широкая спина с красиво развернутыми плечами… Удивительно — на нем тоже был костюм красного цвета, немного темнее, чем у нее. Брюнетка, как и в прошлый раз, была в белом.
   — Ты слышишь меня? — Вопрос Клода вернул ее к реальности.
   — Извини, я задумалась, — ответила Элен и неожиданно погладила его по щеке.
   Клод попытался удержать ее руку, но она высвободилась.
   — Так ты пойдешь с нами на дискотеку?
   Элен увидела, что Он смотрит на нее, отходя от стойки с бокалом вина в руке. Встретившись с ним глазами, Элен кивнула. Его взгляд быстро скользнул по лицу Клода и снова устремился к ней. Она почувствовала, что Ему неприятно видеть ее с молодым человеком. Но он улыбнулся и тоже кивнул. Он шел к своему столику, и Элен была не в силах отвести от него глаза.
   Наконец она поняла, что Клод приглашает ее на дискотеку в соседний отель, который соединялся с ее отелем застекленным переходом. Это было сделано для того, чтобы в непогоду людям было комфортно передвигаться. Элен вспомнила, что в своем проекте новой гостиницы, представленной на конкурс, отец предложил соединить переходами все гостиницы с подъемником. Это было новым словом в архитектуре высокогорных отелей…
   — Хорошо, — неожиданно для себя согласилась Элен.
   — Я зайду за тобой. — Клод не мог скрыть своей радости.
   — Когда? — рассеянно спросила девушка.
   — В девять вечера.
   — Договорились.
   Клод обрадовался. И тут Элен вспомнила, что опять забыла позвонить Биллу. Извинившись, она взяла мобильник и вышла из шумного зала на воздух. Солнце уже не было жарким. Еще немного, и оно начнет закатываться за вершины. А в Лос-Анджелесе сейчас четыре утра, Билл наверняка еще работает…
   — Как ты там? У меня все в порядке.
   Билл обрадовался ее звонку.
   — Я только что закончил работу и лег, — сонным голосом произнес он. — Но еще не успел уснуть. Я рад, что у тебя все в порядке. У меня тоже пока все о'кей.
   — Ну ладно, спокойной ночи, не скучай. Целую.
   Закончив короткий разговор, Элен обернулась и увидела, как Они надевают лыжи, готовясь к спуску. Она поняла, что Он слышал ее разговор с Биллом. Ведь ей пришлось почти кричать: горы, особенно в таком узком ущелье, экранируют сигнал.
   Так, подумала Элен. Он решит, что я коварная обольстительница. Одного ласкаю, другого целую… Ужас какой! Ей стало смешно, однако не хотелось, чтобы Он так думал о ней.
   Элен с ребятами последними покинули ресторан. Солнечные лучи уже не мешали глазам. Девушка спрятала темные очки в нагрудный карман и натянула перчатки. Когда они начали спуск, солнце на некоторое время опять показалось из-за гребня, готовясь вновь спрятаться за следующую вершину. Элен ничего не стоило оторваться от студентов, уступающих ей в технике. Но она ехала вместе с ними, замедляя скорость. Клод старался выписывать грамотные повороты, чтобы понравиться Элен. Этот милый юноша уже был влюблен в нее.
   Элен еле сдерживала улыбку, замечая его старания. Иногда она специально отставала, чтобы потешить его мужское самолюбие. Клод заботливо интересовался, не устала ли она? Она благодарила его за заботу и отрицательно качала головой. Когда они выехали на длинный, хорошо просматриваемый участок, Элен заметила ниже по склону черноволосую красавицу и ее спутника.
   Красавица ехала с большой опаской, долго готовясь к каждому повороту. Иногда падала и с трудом поднималась, опираясь на палки. А он, спускаясь легко и спортивно, смотрел, как едет она, готовясь в любой момент подстраховать ее, если вдруг она покатится вниз по склону. Красавица часто останавливалась и отдыхала.
   До темноты могут не спуститься, подумала Элен, наблюдая за ними. Зачем он повел ее в дальнее ущелье с такой техникой начинающей лыжницы? Через полчаса выключат главный подъемник, и тогда они не успеют подняться на последний отрог, чтобы скатиться прямо к гостинице.
   Когда Красавица в очередной раз остановилась отдохнуть, Элен с мальчишками промчалась мимо них, почувствовав, как Они провожают ее взглядом.
   Поднявшись на подъемнике на последний отрог перед спуском к гостинице, Элен спросила у дежурного на канатной дороге:
   — Когда отключается подъемник?
   — Через пятнадцать минут.
   — Но там еще двое, они едут из дальнего ущелья, — с тревогой сказала она. — Подождите их, пожалуйста.
   — Что ж, подождем, — проворчал дежурный. — Хотя расписание работы подъемников должны знать все.
   Дорога из дальнего ущелья заняла у Элен с ребятами минут сорок. Они спускались очень быстро, почти без остановок, чтобы успеть на последний подъем наверх. Когда они остановились, ноги у Элен гудели от напряжения, ребята тяжело дышали. Но радость от прекрасного катания переполняла всех.
   У порога гостиницы Элен попрощалась со студентами, поблагодарив их за компанию. Клод напомнил, что будет ждать ее в холле отеля в девять вечера. Она утвердительно кивнула, помахала ему и пошла к себе. У входа в гостиницу обернулась и взглянула на гору, пытаясь разглядеть пару, еще остававшуюся на трассе. Неужели они не успеют на последний подъемник?
   И вдруг она увидела их. Они медленно шли к отелю с лыжами на плечах. Элен не могла сдержать удивления:
   — Вы все-таки успели на последний подъемник?
   — А мы ехали по другому маршруту, более короткому, нам не был нужен подъемник, — с улыбкой объяснил Он и долгим взглядом посмотрел на Элен. — Обычно этот маршрут лавиноопасен, но сейчас снега мало, ничего страшного, зато мы сильно сократили путь.
   — Но ведь этого маршрута нет на карте, значит, по нему нельзя спускаться, — возразила девушка.
   — Нельзя, но если необходимо, то можно, — отшутился Он.
   Его спутница была абсолютно вымотана. Ее красота поблекла, стало заметно, что без косметики она выглядит намного старше. Едва кивнув Элен, она, еле передвигая ноги, отправилась к лифту.
   — Бедная, она так устала, — сочувственно проговорила Элен.
   — Софи сама захотела посидеть в «Приюте пастуха». — Он пожал плечами. — Я ее отговаривал. Но она — молодец. Почти не падала и ехала без истерик…
   Элен подняла брови, отреагировав таким образом на его слова.
   — Послушайте, давайте наконец познакомимся, — предложил он, — меня зовут Жозеф.
   — А меня — Элен.
   Она протянула ему руку. Жозеф задержал ее руку в своей. Они посмотрели друг на друга и вдруг одновременно произнесли:
   — Вот и познакомились наконец.
   Оба расхохотались, и он неожиданно обнял Элен. От близости его тела у нее подогнулись колени. Но она быстро овладела собой и сказала:
   — Идите, вас ждут.
 
   Поднявшись к себе в номер, Элен, переполненная чувствами, бросилась в кресло. От его мимолетного объятия у нее горели плечи, она смотрела на свою ладонь, еще хранящую жар его сильной руки.
   — Боже мой, боже мой, я ни-че-го не по-ни-ма-ю, — нараспев произнесла она. Потом вскочила, распахнула балкон и улыбнулась горам, прошептав: — Его зовут Жозеф…
   Но ей было неспокойно от мысли о Софи. Жозеф постоянно занимал ее сознание, от их случайных встреч она теряла покой. Но присутствие Софи вызывало у нее стыд и недовольство собой. Она с трудом отогнала эти мысли.
   А сейчас — в душ, переодеться — и на ужин. Внезапно Элен с досадой вспомнила, что в девять часов за ней зайдет Клод.
   Может быть, сказать, что я устала? — подумала девушка.
   В общем, это так и было, но ей не хотелось огорчать юношу.
 
   На ужин Элен надела коричневые вельветовые джинсы и кремовую рубашку с большими манжетами, подчеркивающую легкий загар, приобретенный всего за один день.
   Войдя в ресторан, она сразу увидела Жозефа и Софи, сидевших у окна. Она подошла к соседнему столику, не желая мешать им. Но Софи жестом пригласила ее присоединиться к ним. Она смутилась, но села рядом с ней, напротив Жозефа. За окном открывалась панорама западной стороны долины, которая не была видна из ее номера. Заказав полбокала красного вина и овощи с сыром, Элен залюбовалась розовыми отблесками, брошенными на вершины солнцем, уже спрятавшимся за горы до завтрашнего утра. На небе она заметила легкие перистые облака — предвестники изменения погоды. Жозеф подтвердил:
   — Да, дня через два должен пойти снег. Давно его не было, пора бы подсыпать свежего снежку на трассы.
   — Хотелось бы еще завтра покататься при солнце, а потом пусть будет снег, — сказала Элен.
   — Неужели вы не устали за сегодняшний день? — спросила ее Софи.
   Она привела с порядок волосы, которые опять локонами лежали на ее плечах. Умело наложенная легкая косметика омолодила ее лет на пять.
   Интересно, сколько ей, тридцать пять или уже за сорок? — подумала Элен и, спохватившись, ответила:
   — Устала, конечно. Мы с вами нарушили сегодня все правила акклиматизации, — вспомнила она наставления отца. — В первый день надо кататься не больше двух-трех часов. Организм должен привыкнуть к новым для него условиям — более низкому давлению, влажности, пониженному содержанию кислорода. А мы, что называется, дорвались. Это большая нагрузка на сердце. Главное, надо сегодня ночью как следует выспаться.
   — Вы говорите, как врач, — заметил Жозеф.
   — Нет, я не врач, я журналист, — улыбнулась Элен, — но у меня большой горнолыжный опыт. Впрочем, как и у вас, наверное, — добавила она.
   — Думаю, что у меня чуть больше, — подмигнул он, — учитывая возраст, конечно.
   — Но я стою на лыжах с пяти лет, — не унималась Элен.
   — Тогда у нас с вами почти равный опыт, полагая разницу между нами лет в десять, — примирительно ответил Жозеф.
   Пока они шутливо препирались, лицо Софи все больше мрачнело. Ее полные губы сжались в ниточку. Она подозвала официанта и попросила принести ее заказ в номер. Потом встала, сказав:
   — Я пойду, пожалуй. Очень устала. Приятного аппетита.
   Элен почувствовала себя неловко. Не надо ей было садиться за их стол. Неприлично как-то получилось. Начала болтать, не давая никому вставить слово. Она взглянула на Жозефа, ожидая объяснений.
   — Не обращайте внимания. — Он махнул рукой, но чувствовалось, что демарш жены ему неприятен.
   — Это я виновата. — Элен прижала руки к груди.
   — Не беспокойтесь, ни в чем вы не виноваты. Во-первых, она действительно устала, а во-вторых… — Он сделал паузу. — У Софи бывают перепады настроения, причем без всякой причины. — Он наклонился к Элен и тихо сказал: — Вы ни в чем не виноваты, девочка. — И положил свою большую ладонь на ее тонкую руку, лежавшую на столе.
   Элен как будто пронзило током. Она легонько освободила руку, якобы для того, чтобы взглянуть на часы.
   — Ой, уже десять минут десятого, — спохватилась она.
   — Вы куда-то спешите? — Жозеф опять посмотрел на нее своим долгим взглядом.
   — Да, меня ждут ребята, с которыми я каталась сегодня. Я обещала пойти с ними на дискотеку.
   Элен встала из-за стола и, торопливо попрощавшись с Жозефом, сбежала по лестнице в холл.
   Увидев ее, Клод заулыбался и пошел навстречу. Его темные курчавые волосы были тщательно приглажены спереди, но на затылке торчали непокорные вихры. Это было так забавно и трогательно, что Элен улыбнулась.
   — Я думал, что ты не придешь. — Он взял ее за руку, и они пошли по застекленному переходу в другой отель, откуда доносилась громкая музыка.
   Они вошли в большой прокуренный зал, где в чаду и дыму металась в танце молодежь.
   — Что-то мне здесь не очень… — протянула Элен.
   — И правда, не очень, — согласился Клод. — Может, лучше погуляем?
   Ему очень хотелось провести вечер с этой девушкой, ведь он ждал встречи с пяти часов, с самого возвращения с горы. А вот Элен этого совсем не хотелось. И зачем только она согласилась?
   — Знаешь что, давай пойдем баиньки, — материнским тоном сказала она.
   — Может, пойдем вместе баиньки?
   — Пойдем вместе, но в разные стороны. — Она опять погладила его по щеке, как днем. — Спокойной ночи…
   Засыпая, Элен вспоминала сегодняшний день. Как много уместилось в нем. Прекрасное катание, приятные встречи, новые знакомства. Особенно одно из них — она до сих пор чувствовала его кожей, сердцем, душой… С этими мыслями она провалилась в глубокий, счастливый сон.

3

   На следующее утро солнце не появилось из-за гор. Элен проснулась не от его лучей, а сама по себе. Дальних гор не было видно, а ближние казались белее, чем вчера. Значит, ночью высоко в горах шел снег. Однако на уровне отеля все было, как накануне. Элен посмотрела на часы — 11.30 утра. Какая же она соня!
   Раскрыв дверь балкона, Элен начала делать зарядку. Приседания и упражнения для ног — мышцы немного ныли после вчерашнего катания, значит, надо растормошить их. Зарядка для шеи — тело во время езды на горных лыжах более сковано, в отличие от беговых лыж, где гармонично работают все мышцы. Упражнения для мышц живота… Она окончательно проснулась, ощущая бодрость во всем теле.
   Потом она пошла в ванную и наслаждалась тугим душем. Элен любила свое тело — гладкое, мускулистое, чуть смуглое. Направляя струи воды на крепкую, высокую грудь, плоский живот, красивую линию талии, она радовалась своей красоте, здоровью, молодости, событиям дня сегодняшнего и еще восьми предстоящих. Открыв холодную воду, девушка замерла под ледяными струями, потом пустила горячую воду — и так три раза. Принимать контрастный душ каждое утро ее приучила бабушка, и Элен была благодарна ей за это, как и за многое другое.
   В ресторане она была одна — все постояльцы уже позавтракали и пошли кататься. Потягивая кофе, Элен смотрела в окно на гору. Лыжники выглядели издали, как разноцветные муравьи, сбегающие вниз со всех окружающих склонов.
 
   Около часа дня она вышла из гостиницы. В своем алом горнолыжном комбинезоне Элен выглядела очень эффектно. Ее пышные волосы цвета старого золота ореолом освещали чуть смуглое лицо. Огромные ботинки только подчеркивали ее изящество, и мужчины, стоявшие у подъемника, все как один посмотрели ей вслед, когда она с лыжами в руках садилась в кабинку, поднимавшую на верхнее плато. Пока кабинка скользила вверх на стальных тросах, Элен разглядывала спускающихся под ней лыжников. Она искала Жозефа. Его красный костюм был очень приметен, да и по своей манере катания Жозеф выделялся из всех. Элен решила: если он будет с Софи, она не станет подъезжать к ним. Она просто издали будет смотреть на него.
   Девушка взглянула на карту. В этом районе катания было более сорока подъемников, поэтому случайная встреча была маловероятна.
   Не морочь себе голову, возник внутренний голос. Расслабься и спокойно катайся. Вздохнув, она подчинилась и спрятала карту, рассудив, что неразумно посвящать свой день поискам мужчины, да еще женатого.
   Наверху все было покрыто пушистым снегом. Легким пухом оделись высокие ели и скалы, окружающие трассу.
   Лыжи скользили даже лучше, чем вчера. Иногда носки лыж пропадали в свежем, практически невесомом снегу, и тогда возникало ощущение полета, когда тело и лыжи воспринимались как единое целое. Она летела вниз по склону, чувствуя себя частью этих гор. К двум часам солнце все-таки появилось. И сразу стало веселее и радостнее. Но тяжелые облака продолжали цепляться за отдаленные хребты.
   Скатившись в другую сторону от гостиницы, Элен увидела еще одну долину — светлую, маленькую, полукруглую. Ее форму создавало озеро. Сейчас оно было засыпано снегом, но его линии угадывались по небольшим заснеженным скалам, окружавшим берега. У озера стояло уютное деревянное шале — маленькая гостиница с кафе на застекленной террасе. Легким коньковым шагом Элен подъехала к кафе и, сняв лыжи, прислонила их к деревянным поперечным брусьям, где уже стояли лыжи и палки тех, кто, как и она, решил отдохнуть и полюбоваться видом заснеженного озера.
   Опять выглянуло солнце и осветило чистейшее белое безмолвие. Элен взяла кофе и сандвич с сыром и ветчиной.
   — Хотите глинтвейна?
   Ее окатила волна радости. Она узнала этот мужской голос и обернулась.
   Жозеф стоял рядом так, как будто только что встал из-за этого стола и отошел к бару. Ворот его красного костюма был расстегнут, открывая светлый тонкий свитер и крепкую шею.
   — С удовольствием, — улыбнулась она. Через минуту он принес два стакана подогретого вина и тосты с горячим сыром.
   — А у нас в Калифорнии в горах подают горячий эль.
   — Так вы американка? Теперь все понятно, — сказал Жозеф.
   — Что же вам понятно? — встрепенулась Элен.
   — Что вы — очень самостоятельная и общительная девочка.
   — Вы хотели сказать — нахалка и всезнайка. — Она посмотрела прямо ему в глаза, в которых плясали хитрые и ласковые серо-голубые чертики.
   — Это вы сказали… — Он нагнулся к ней, и она с изумлением почувствовала родной запах. Папин одеколон! — А я не сказал пока многого из того, что хочу вам сказать, — тихо проговорил он.
   Элен бросило в жар от его слов. Но она опустила глаза и, с трудом совладав с волнением, сказала:
   — Я знаю, что французы не любят американцев. Они считают их самодовольными и наглыми. В чем-то я с ними согласна. Но ведь люди разные. И среди американцев есть много воспитанных людей…
   — Особенно если они наполовину французы, — с улыбкой сказал Жозеф.
   Элен удивленно подняла брови:
   — Откуда вы узнали? — воскликнула она.
   — У вас еле заметный акцент, — мягко отметил он. — Впрочем, как и у меня. Моя мама француженка, а отец — американец, который упорно называл меня Джозеф.
   — А меня в школе называли Хелен. Мама тоже звала Хелен. Но я всегда предпочитала Элен, как папа и бабушка.
   Жозеф взял обе ее ладони в свои руки.
   — Вот видите, все у нас сходится, — чуть хрипло произнес он. — Все ведет нас навстречу друг другу.
   Элен освободила свои руки. Она все еще пыталась сопротивляться этой могучей волне, все дальше уносившей ее от спасительного берега.
   — Между прочим, я замужем, а вы — женаты — как можно более строго сказала она. — Кстати, где вы оставили Софи? — Она хотела вернуть его к действительности, развеять иллюзии.
   — Она решила не идти сегодня на гору. Ей вполне хватило вчерашнего катания. И какое это имеет значение, если все так складывается, — серьезно проговорил Жозеф.
   — Вы уверены, что все действительно так складывается? — строго спросила она.
   — Вы же все понимаете сами. — Его мужской напор обезоруживал ее. — Ведь вы — мой человек. Я сразу это понял.
   — Я тоже сразу все поняла, — честно ответила Элен, протягивая ему руки. — Но что же нам делать?
   — Жизнь решит за нас, — мягко и спокойно ответил этот удивительный человек.
   — Боже мой, боже мой!.. — только и смогла произнести Элен.
   — А теперь допивайте свой глинтвейн и поехали обратно, а то мы опоздаем на все подъемники. А нам надо еще два раза подняться и три раза спуститься.
 
   Оказавшись вдвоем в кабине подъемника, они некоторое время молча смотрели друг на друга. Потом их губы слились в поцелуе. А горы молчаливо глядели на их счастье, и солнце посылало им свои прощальные лучи…
   Они пили этот поцелуй, утоляя жажду долгой разлуки. Они забыли все, что их связывало с реальной жизнью. Оторвавшись от губ Элен, Жозеф стал осыпать поцелуями ее лицо, шею, макушку. Она, вырвавшись из его объятий, уткнулась в его шею и, вдыхая родной запах, разрыдалась.
   Жозеф схватил ее за плечи и встревоженно спросил:
   — Что с тобой, малышка?
   Вместо ответа Элен прижалась к нему.
   — Я тебя так долго ждала, — всхлипывала она.
   Жозеф с нежностью прижал ее к себе.
   В это время кабинка подошла к конечной станции, двери автоматически открылись, и встретивший их сотрудник канатной дороги строго сказал:
   — Что-то вы припозднились, смотрите, не успеете на последний подъемник. — Но, увидев их счастливые лица, понимающе добавил: — Ладно, я сейчас позвоню, чтобы вас подождали. Быстрее спускайтесь…
   Когда они начали спуск, было около пяти часов. До последнего подъемника было около трех километров.
   — Успеем, — бросила Элен, надевая темляки палок на руки.
   — Мы с тобой да не успеем?! — воскликнул Жозеф. — Вперед!!
   И он с индейским кличем ринулся со склона. Элен поехала по его следам. Ей было очень удобно вписываться в каждый его поворот. Вот что значит совместимость! Проехав метров триста, Жозеф остановился и развел в стороны руки. Элен, подъезжая к нему, сбросила скорость и аккуратно въехала в его объятия. Они застыли в долгом поцелуе. Задохнувшись, едва оторвались друг от друга. Жозеф поднял голову и крикнул, обращаясь к горам:
   — Спа-си-бо-о-о!
   Долгое эхо, гулко отражаясь в расщелинах и скалах, восторженно ответило ему:
   — О-о-о-о-о!
   Элен крикнула то же самое, но ей ответило менее громкое эхо.
   — Твое эхо еще должно подрасти, — шутливо пояснил он.
   — Я буду каждый день тренировать его, — пообещала она.
   Жозеф посмотрел на небо и показал Элен легкое белое облачко над вершиной Монблана.
   — Ты видишь? Это «флаги». Это не облачко, а снежное завихрение. Завтра погода, скорее всего, испортится. Будет большой снегопад.
   Отвлекшись от «флагов», он посмотрел на Элен своим долгим взглядом.
   — Теперь ты поезжай первая, а я поеду сзади, буду любоваться тобой, — попросил он.
   Элен со звонким улюлюканьем устремилась вниз. И без единой остановки они за семь минут долетели до подъемника. Их встретил улыбающийся «канатчик», наблюдавший со своего поста последние пятьсот метров их спуска. Он показал им большие пальцы обеих рук.
   — Мне позвонили, чтобы я вас подождал, но вы успели. Молодцы!
   Усаживаясь в кабинку, они помахали канатчику, как другу.
   Поднимаясь наверх, они опять целовались. Жозеф расстегнул молнию ее комбинезона и положил свою горячую руку на ее грудь. Элен бросило в сладостную дрожь.
   — Что ты со мной делаешь? Ведь я сойду с ума, — выдохнула она.
   — Мы уже сошли с тобой с ума. — Он посмотрел на нее и опять прильнул к ее губам.
   Кабинка подъехала к конечной станции канатной дороги, и они с трудом оторвались друг от друга.
   — А хочешь, я покажу тебе склон, которого нет на карте? — задорно спросил Жозеф.
   — С которого вы с Софи спустились вчера к гостинице?
   Назвав имя его жены, Элен вернулась к реальности. Вот и все… Сейчас он вернется к жене, и сказка закончится…
   — Кстати, на этот склон можно попасть, не поднимаясь на подъемнике. На предпоследнем отроге, на который мы поднялись с озера, есть длинный косой спуск, выводящий к этой скале. Он здорово сокращает путь. Но только в том случае, если склон не лавиноопасен. Сейчас снега немного, можно ехать… Ну, поехали? — Жозеф потормошил ее. — Ты куда-то ушла от меня, я же вижу…