Затем они устроили легкий завтрак в бельведере, из которого открывался чудесный вид на большой пруд - настоящее рукотворное озеро, созданное, видимо, тогда же, когда строился старый дом. Вид открывался великолепный. Вокруг пруда ровными рядами росли кедры, мандариновые деревья и магнолии. Прямо к воде сбегал покрытый разноцветными ягодами кустарник. Источающие приятный аромат цветы и виноград с сочными кистями были высажены так искусно, что вся эта красота казалась творением самой природы, а не человека.
Отставив в сторону полупустую тарелку, Микаэла задумчиво смотрела на гладкую поверхность воды, наслаждаясь ароматами магнолий, лилий и жимолости. Да, жить в таком доме им будет, конечно, приятно. Она посмотрела на Хью. Тот сидел неподвижно, удобно устроившись на стуле. Мирный пейзаж, видимо, тоже захватил его полностью. Глаза были полуприкрыты, прядка густых черных волос сползла на лоб. О чем он думает? В нем так много непонятного ей. Микаэле вдруг стало грустно. Жизнь их вроде бы входит в нормальную колею, но она не чувствует себя счастливой. Что-то мешает. Что? Он же всегда так добр и внимателен к ней. Трудно, однако, забыть, что он женился на ней не по собственной воле. А еще эта его непонятная уверенность в том, что она каким-то образом заманила его в ловушку. А кроме того, как ни пыталась Микаэла, она так и не смогла выбросить из головы разговор с Алисой Саммерфилд. Сколько Микаэла ни внушала себе, что американка просто хотела выместить на ней свою обиду, слова Алисы занозой сидели в ее сердце.
Она вновь посмотрела на мужа. О, как ей хочется лучше узнать его! Как было бы здорово, если бы он прямо сейчас заговорил и разрушил все ее сомнения. Но этого, конечно, не случится. Он, несмотря на их нынешнюю близость, по-прежнему остается загадочным иностранцем, поведение которого ей чуждо и непонятно. Они живут вместе и в то же время каждый сам по себе. Вряд ли двое людей могут быть ближе друг к другу, чем они ночью. Да и днем вроде бы все нормально. При всем том они разделены непреодолимой бездной. И оба чувствуют это, но заговорить - никогда. Они вообще, с грустью подумала Микаэла, не говорят о том, что у них на сердце, что мучает их. Она не делает этого, потому что боится Совсем оттолкнуть его. А Хью почему?
Но даже если она решится спросить его о той же Алисе? Станет ли лучше, если он подтвердит, что любил другую женщину и собирался жениться на ней? Не разрушит ли это признание то хрупкое спокойствие, которое им удается сохранять? Микаэла в очередной раз сказала себе, что его отношения с Алисой не имеют для нее никакого значения, и в очередной раз по болезненному уколу в сердце поняла, что обманывает себя. Имеет большое значение для нее, и не только это, но и многое другое, что связано с Хью!
- О чем ты задумалась? - неожиданно услышала она его вопрос.
И только сейчас поняла, что муж наблюдает за ней.
- Так, ни о чем, - пробормотала Микаэла, опуская глаза.
- Ты выглядишь не слишком счастливой. Тебя что-то тревожит?
- О, что ты! - постаралась она улыбнуться. - Конечно, нет. С чего бы мне тревожиться? Здесь так чудесно, - продолжила она уже искренне. - Нам будет очень хорошо. Теперь я понимаю, что ты правильно поступил, не взяв меня с собой, когда ездил договариваться с мадам Жюстиной. - В голосе Микаэлы зазвучали кокетливые нотки. - Если бы я все это увидела, а она отказалась продать нам имение, меня бы это очень огорчило. Так что ты и здесь оказался прав.
- Рад, что тебе здесь нравится, - медленно произнес Хью, уверенный, что услышал далеко не всю правду.
Даже сейчас, хотя ей, безусловно, нравился новый дом, Микаэла была грустна. Хью видел все и понимал, что-то мешает ей почувствовать себя счастливой. Это его тревожило. Неужели быть его женой это так ужасно? Но разве не она сама устроила все так, что ему ничего другого не оставалось, кроме как жениться на ней? Он вдруг почувствовал раздражение и даже злость. У Микаэлы нет никаких причин для недовольства! Она добилась всего, чего хотела. Что ей еще надо? Хью поднялся со стула.
- Если мы не хотим вернуться в город слишком поздно, нам пора готовиться к отъезду, - произнес он довольно резко.
Смущенная неожиданной переменой в поведении мужа, Микаэла послушно кивнула.
- А как скоро мы сможем переехать сюда на лето? - спросила она, стараясь отвлечь мужа от мрачных мыслей.
Прежде чем ответить, Хью подал ей руку и повел к главному дому.
- На следующей неделе, - сказал он наконец. - Завтра постарайся заказать необходимые нам здесь вещи, а я позабочусь, чтобы их доставили сюда в целости и сохранности. Маму ты будешь приглашать? - повернулся он к ней.
- О да, конечно, если ты не против. Думаю, maman с удовольствием поможет мне обставить этот дом.
- Конечно, я не против. Более того, я буду очень рад. Тебе с Лизетт не будет скучно в те дни, когда я буду в городе. Что-то в тоне, которым он сказал это, настораживало.
- Ты намерен часто оставаться в Новом Орлеане? - спросила Микаэла, заглядывая в лицо мужу.
Хью не собирался омрачать поездку в загородный дом разговором на эту тему. Но, видя, что жена все равно чем-то недовольна, решил не осторожничать. Если Микаэле так омерзительно его общество, то решение остаться на лето в городе ее только обрадует.
- Дела, судя по всему, не позволят мне надолго уехать из Нового Орлеана, - сообщил он ледяным тоном. - Кое-что требует моего пристального внимания именно сейчас. Я, конечно, помогу тебе и твоей маме устроиться здесь, но затем погружусь в работу с головой. Так что, - произнес Хью с иронической улыбкой, - в предстоящие несколько месяцев я не буду слишком утомлять тебя своим присутствием. Естественно, я буду навещать вас время от времени, когда работа позволит.
Каждое слово болезненно отзывалось в сердце Микаэлы. Исчезли последние сомнения. Хью получил то, что хотел, и теперь отсылает ее в деревню. Сам он получает полную свободу и сможет жить в городе так, будто и не женился. Ничто не помешает ему завести другую женщину. Может быть, она уже есть? Алиса Саммерфилд - его любовница? Боль в сердце стала почти невыносимой. И нужно же, это случилось именно сейчас, когда она поняла, что он так много значит для нее!
- Понимаю, - произнесла она тихо, сумев придать лицу совершенно невозмутимое выражение. - Бизнес, конечно, всегда будет у тебя на первом месте.
- Ради него я приехал в Новый Орлеан. Или ты уже забыла об этом? резко ответил Хью.
Ее безразличие к тому, что им придется жить порознь, задело его до глубины души. Он с трудом сдерживал себя. Нет, она не заставит его взорваться! Не хватало еще показать, какую власть имеют над ним слова жены! Хью проглотил подступивший к горлу комок и пошел быстрее. Предстоящая разлука не должна огорчать и его. Не пристало Хью Ланкастеру рваться туда, где его не ждут!
Возвращение в город ничем не напоминало приятное утреннее путешествие. Хью и Микаэла молчали. Оба были напряжены и расстроены, хотя тщательно скрывали это. Она всю дорогу пыталась внушить себе, что не должна так огорчаться из-за его решения. Раз Хью женился на ней по расчету, то следует быть благодарной уже за то, что он добр и внимателен к ней. Но одно дело понимать, другое - чувствовать. А чувствовала она все что угодно, только не благодарность. Она ощущала себя покинутой и опустошенной. Гнев и гордость не позволяли внять доводам рассудка.
Ужин тоже не принес им особой радости. И он, и она с трудом дождались того момента, когда можно будет выйти из-за стола, не нарушив приличий. Впервые со дня их свадьбы Хью оставил Микаэлу одну, не сказав, куда идет. Более того, спали они этой ночью в разных спальнях.
Микаэла не сомкнула глаз. Она неподвижно лежала в постели, уставившись невидящим взором в полог кровати. Что ж, Хью наконец предстал перед ней таким, каков он есть на самом деле. Он не хочет больше притворяться. Самое лучшее - это не строить иллюзий и смириться со своим положением. Для него брак - не более чем деловое соглашение. Он достаточно честен, чтобы не ограничивать ее в средствах и вести себя с ней внимательно и предупредительно. Она должна честно выполнять обязанности хозяйки дома. Вот и все, если не считать того, что время от времени, когда у Хью вдруг появится желание, он будет посещать ее спальню. Сердце вздрогнуло, будто его сжала чья-то ледяная рука. Микаэла с трудом сдержала крик отчаяния, поняв вдруг, что впереди ее ждет бессчетное множество одиноких ночей, подобных этой. Как это ни прискорбно в этой ситуации, но она все больше убеждалась, что по-настоящему любит мужа.
Отставив в сторону полупустую тарелку, Микаэла задумчиво смотрела на гладкую поверхность воды, наслаждаясь ароматами магнолий, лилий и жимолости. Да, жить в таком доме им будет, конечно, приятно. Она посмотрела на Хью. Тот сидел неподвижно, удобно устроившись на стуле. Мирный пейзаж, видимо, тоже захватил его полностью. Глаза были полуприкрыты, прядка густых черных волос сползла на лоб. О чем он думает? В нем так много непонятного ей. Микаэле вдруг стало грустно. Жизнь их вроде бы входит в нормальную колею, но она не чувствует себя счастливой. Что-то мешает. Что? Он же всегда так добр и внимателен к ней. Трудно, однако, забыть, что он женился на ней не по собственной воле. А еще эта его непонятная уверенность в том, что она каким-то образом заманила его в ловушку. А кроме того, как ни пыталась Микаэла, она так и не смогла выбросить из головы разговор с Алисой Саммерфилд. Сколько Микаэла ни внушала себе, что американка просто хотела выместить на ней свою обиду, слова Алисы занозой сидели в ее сердце.
Она вновь посмотрела на мужа. О, как ей хочется лучше узнать его! Как было бы здорово, если бы он прямо сейчас заговорил и разрушил все ее сомнения. Но этого, конечно, не случится. Он, несмотря на их нынешнюю близость, по-прежнему остается загадочным иностранцем, поведение которого ей чуждо и непонятно. Они живут вместе и в то же время каждый сам по себе. Вряд ли двое людей могут быть ближе друг к другу, чем они ночью. Да и днем вроде бы все нормально. При всем том они разделены непреодолимой бездной. И оба чувствуют это, но заговорить - никогда. Они вообще, с грустью подумала Микаэла, не говорят о том, что у них на сердце, что мучает их. Она не делает этого, потому что боится Совсем оттолкнуть его. А Хью почему?
Но даже если она решится спросить его о той же Алисе? Станет ли лучше, если он подтвердит, что любил другую женщину и собирался жениться на ней? Не разрушит ли это признание то хрупкое спокойствие, которое им удается сохранять? Микаэла в очередной раз сказала себе, что его отношения с Алисой не имеют для нее никакого значения, и в очередной раз по болезненному уколу в сердце поняла, что обманывает себя. Имеет большое значение для нее, и не только это, но и многое другое, что связано с Хью!
- О чем ты задумалась? - неожиданно услышала она его вопрос.
И только сейчас поняла, что муж наблюдает за ней.
- Так, ни о чем, - пробормотала Микаэла, опуская глаза.
- Ты выглядишь не слишком счастливой. Тебя что-то тревожит?
- О, что ты! - постаралась она улыбнуться. - Конечно, нет. С чего бы мне тревожиться? Здесь так чудесно, - продолжила она уже искренне. - Нам будет очень хорошо. Теперь я понимаю, что ты правильно поступил, не взяв меня с собой, когда ездил договариваться с мадам Жюстиной. - В голосе Микаэлы зазвучали кокетливые нотки. - Если бы я все это увидела, а она отказалась продать нам имение, меня бы это очень огорчило. Так что ты и здесь оказался прав.
- Рад, что тебе здесь нравится, - медленно произнес Хью, уверенный, что услышал далеко не всю правду.
Даже сейчас, хотя ей, безусловно, нравился новый дом, Микаэла была грустна. Хью видел все и понимал, что-то мешает ей почувствовать себя счастливой. Это его тревожило. Неужели быть его женой это так ужасно? Но разве не она сама устроила все так, что ему ничего другого не оставалось, кроме как жениться на ней? Он вдруг почувствовал раздражение и даже злость. У Микаэлы нет никаких причин для недовольства! Она добилась всего, чего хотела. Что ей еще надо? Хью поднялся со стула.
- Если мы не хотим вернуться в город слишком поздно, нам пора готовиться к отъезду, - произнес он довольно резко.
Смущенная неожиданной переменой в поведении мужа, Микаэла послушно кивнула.
- А как скоро мы сможем переехать сюда на лето? - спросила она, стараясь отвлечь мужа от мрачных мыслей.
Прежде чем ответить, Хью подал ей руку и повел к главному дому.
- На следующей неделе, - сказал он наконец. - Завтра постарайся заказать необходимые нам здесь вещи, а я позабочусь, чтобы их доставили сюда в целости и сохранности. Маму ты будешь приглашать? - повернулся он к ней.
- О да, конечно, если ты не против. Думаю, maman с удовольствием поможет мне обставить этот дом.
- Конечно, я не против. Более того, я буду очень рад. Тебе с Лизетт не будет скучно в те дни, когда я буду в городе. Что-то в тоне, которым он сказал это, настораживало.
- Ты намерен часто оставаться в Новом Орлеане? - спросила Микаэла, заглядывая в лицо мужу.
Хью не собирался омрачать поездку в загородный дом разговором на эту тему. Но, видя, что жена все равно чем-то недовольна, решил не осторожничать. Если Микаэле так омерзительно его общество, то решение остаться на лето в городе ее только обрадует.
- Дела, судя по всему, не позволят мне надолго уехать из Нового Орлеана, - сообщил он ледяным тоном. - Кое-что требует моего пристального внимания именно сейчас. Я, конечно, помогу тебе и твоей маме устроиться здесь, но затем погружусь в работу с головой. Так что, - произнес Хью с иронической улыбкой, - в предстоящие несколько месяцев я не буду слишком утомлять тебя своим присутствием. Естественно, я буду навещать вас время от времени, когда работа позволит.
Каждое слово болезненно отзывалось в сердце Микаэлы. Исчезли последние сомнения. Хью получил то, что хотел, и теперь отсылает ее в деревню. Сам он получает полную свободу и сможет жить в городе так, будто и не женился. Ничто не помешает ему завести другую женщину. Может быть, она уже есть? Алиса Саммерфилд - его любовница? Боль в сердце стала почти невыносимой. И нужно же, это случилось именно сейчас, когда она поняла, что он так много значит для нее!
- Понимаю, - произнесла она тихо, сумев придать лицу совершенно невозмутимое выражение. - Бизнес, конечно, всегда будет у тебя на первом месте.
- Ради него я приехал в Новый Орлеан. Или ты уже забыла об этом? резко ответил Хью.
Ее безразличие к тому, что им придется жить порознь, задело его до глубины души. Он с трудом сдерживал себя. Нет, она не заставит его взорваться! Не хватало еще показать, какую власть имеют над ним слова жены! Хью проглотил подступивший к горлу комок и пошел быстрее. Предстоящая разлука не должна огорчать и его. Не пристало Хью Ланкастеру рваться туда, где его не ждут!
Возвращение в город ничем не напоминало приятное утреннее путешествие. Хью и Микаэла молчали. Оба были напряжены и расстроены, хотя тщательно скрывали это. Она всю дорогу пыталась внушить себе, что не должна так огорчаться из-за его решения. Раз Хью женился на ней по расчету, то следует быть благодарной уже за то, что он добр и внимателен к ней. Но одно дело понимать, другое - чувствовать. А чувствовала она все что угодно, только не благодарность. Она ощущала себя покинутой и опустошенной. Гнев и гордость не позволяли внять доводам рассудка.
Ужин тоже не принес им особой радости. И он, и она с трудом дождались того момента, когда можно будет выйти из-за стола, не нарушив приличий. Впервые со дня их свадьбы Хью оставил Микаэлу одну, не сказав, куда идет. Более того, спали они этой ночью в разных спальнях.
Микаэла не сомкнула глаз. Она неподвижно лежала в постели, уставившись невидящим взором в полог кровати. Что ж, Хью наконец предстал перед ней таким, каков он есть на самом деле. Он не хочет больше притворяться. Самое лучшее - это не строить иллюзий и смириться со своим положением. Для него брак - не более чем деловое соглашение. Он достаточно честен, чтобы не ограничивать ее в средствах и вести себя с ней внимательно и предупредительно. Она должна честно выполнять обязанности хозяйки дома. Вот и все, если не считать того, что время от времени, когда у Хью вдруг появится желание, он будет посещать ее спальню. Сердце вздрогнуло, будто его сжала чья-то ледяная рука. Микаэла с трудом сдержала крик отчаяния, поняв вдруг, что впереди ее ждет бессчетное множество одиноких ночей, подобных этой. Как это ни прискорбно в этой ситуации, но она все больше убеждалась, что по-настоящему любит мужа.